Квартира Иваницкого. Вечер.
Иваницкий приносит из кухни чай на подносе. Два кусочка хлеба и два кусочка сахара. Соболев сидит за столом, принимает чай.
Иваницкий.
Ну, согласись, что я обслуживаю тебя лучше, чем Надюша.
Соболев.
(улыбаясь).
Лучше, дядюшка. Надюшу я сам обслуживаю.
Иваницкий.
Потому что распустил. Баб распускать нельзя.
(Достает графинчик водкой). Выпьем?
Соболев.
Давай.
Иваницкий.
(наливает).
Это дело надо отметить. Большое дело!
Соболев.
Хоть сказал бы. Я как дурак. Дело делаю, а зачем – не знаю.
Иваницкий.
Всему свое время. Не имею права, Коленька. Государственная тайна.
(Чокается, выпивает). Да тебе же и спокойнее. Не знать.
Соболев.
Это уж точно. Лучше не знать, что там творится, в органах.
Иваницкий.
Об органах либо хорошее, либо ничего, Николя.
Соболев.
Как о покойниках.
Иваницкий.
(хватается за рот).
Господь с тобой! Вот глупость сморозил!