Академия Огненной Марии

— Откройся!

Дверь, испугавшись грозную меня, действительно открылась. Я змейкой проскользнула внутрь и решила мстить! Сначала этим, которые мне сегодня аппетит испортили, а потом и до девочек очередь дойдет! Я, не долго думая, полезла в сервант, справедливо полагая, что где-то там должна была быть аптечка. Большая белая коробка нашлась, а в ней нашлось всё, что меня интересовало: травяные растворы, таблетки, капли и прочая дребедень от болезней, с которыми не станет возиться расовый целитель. Злобно усмехнувшись, я сцапала пузырек слабительного. Таблетки им мои не понравились! Теперь пусть своими травятся! Я мстительно хохотнула и вывалила весь пузырек в графин воды, что красовался на столике. Надо отдать лекарству должное — вода даже не помутнела, только в воздухе разнёсся аромат трав, который успешно перебил запах вина. Я захватила в плен второй сосуд с бесценным средством и убежала обратно к себе. Впрочем, сделано это было лишь для того, чтобы пополнить орудия мести. Потом я все так же незаметно вернулась обратно и подлила в гель для душа крем для быстрого загара. Интересно, сколько времени моется Брюс? Если больше часа, то на пару недель он станет негром! Ай да я!

Теперь настала очередь Алиса, про которого я вспомнила во время операций. Ничего нового придумывать не стала, решив пойти по уже протоптанным дорожкам — вернулась в комнату и, поставив около кровати миску, я насыпала туда чипсов с беконом и присыпала все травяным слабительным. Пусть и у кота будет очищение желудка!

Теперь настала очередь предательниц-подружек. Я уселась на кровать, прижимая к себе несколько флакончиков, и настроилась на Настю. И всё получилось, я оказалась в знакомой квартире! Не став терять времени, я полетела прямиком в ванную. Открыв её любимый шампунь, я вылила туда бордовую краску, которая неизвестно как оказалась у меня (лично я не помню, чтобы мы её покупали. Хотя…). Закрыв и поставив шампунь на место, я сжала в руке кулон и пожелала переместиться к Маше. Тут все было еще проще — всего лишь добавила ей в чай немного роз, на которые у моей нерадивой подружки была аллергия. Сегодня-завтра её осыпет прыщами, как не знаю что! О да, моя месть жестока и страшна!

Дальше в списке шла Ира. Ей я тоже добавила в гель крем для загара, прекрасно помня её белоснежную кожу. Да уж, лучшая подруга — худший враг! Ладно, не я первая начала!

Вернувшись обратно в комнату, я на радостях выпила ещё вина и с удивлением заметила, что бутылка уже наполовину пустая. Пьяный мозг с грустью заметил, что я пессимистка, и послал меня мстить ректору…

14 глава

Дойдя до кабинета Рустима Ситревича, я сбилась с шага. Теперь затея перепутать ему все бумаги не казалась уже такой хорошей, а скорее бредовой.

— Я трезвею, — осознала я.

Стало грустно, но на глупости уже не тянуло. Одно дело мстить своим ровесникам, а второе — взрослому демону! Особенно, когда у тебя неконтролируемая магия и на тебя уже набросили взгляд императорские ищейки.

— Черт!

Я бессильно ударила рукой по серому камню стен. Сейчас я вдруг почувствовала себя загнанной в угол, лишенной свободы выбора. Что дальше, как дальше? И что будет, если все вокруг узнают, что я Высшая?

— В моих ЛФР главные героини, напившись, всегда шли мстить врагам, наплевав на все грядущие неприятности. Неправильная я всё-таки героиня! — ядовито прошипела я, выражая свою злость на все вокруг. — И история тоже какая-то неправильная!

Что тут еще можно сделать? Я развернулась и вяло поплелась назад, удивленно заметив, что по коридорам скользят гончие. Неужели уже начался комендантский час? А почему тогда меня гончие не пугают? Типа я под покровительством Аска? Ну что же, у всего есть свои плюсы, нужно просто хорошенько их поискать.

Словив себя на этой мысли, осознала, что думаю так же, как и девочки. От этого стало ещё горше, а потому я резко повернула назад и стала спускаться на первый этаж, чтобы выйти на площадку и подышать воздухом.

На лестнице кое-где висели портреты известных правителей, влиятельных людей и особо выдающихся учеников. Я рассеянно скользила по ним взглядом, погруженная в свои нерадостные мысли, когда что-то заставило меня остановиться. Я сделала шаг назад и задрала голову, пытаясь высмотреть то, что меня заинтересовало. Впрочем, поиски меня тут же перестали интересовать, как только я заметила, что крыша безумно высоко и что она стеклянная, то бишь лунное небо было отсюда прекрасно видно.

Где-то вдалеке громко пробили часы, вырвав меня из транса. Я резко дернула головой и пошла дальше по широкой лестнице с перилами.

Уже на середине пути я осознала, что пижама и тапочки — не лучшая одежда для подобных прогулок, пришлось вернуться обратно и переодеться. Над одеждой особо париться не стала — надела черную майку, накинула сверху клетчатую рубашку и джинсы, волосы собрала в высокий хвостик. Алкоголь уже почти исчез, но винные пары ещё немного застилали взор, отодвигая мысли о проблемах после моей «великой мсти» на задний план. Интересно, почему вино так недолго кружило мне голову? Никак без Ундины не обошлось!

Я взяла с собой небольшую бежевую сумочку на тонкой лямке, куда вложила телефон и пару полезных мелочей на случай встречи с кем-то не особо приятным.

Без происшествий миновала весь замок и наконец-то выбралась на улицу. Прохладный ветер тут же развеял волосы и слегка охладил горящие щеки. Даа, температура у меня и правда подскочила градуса на три так! Неужели из-за вина? Вроде немного выпила…

Я подошла к огромный кованому паркану золотого цвета с большой аркой, сейчас, естественно, наглухо закрытой, и прислонилась к щели, пытаясь рассмотреть хоть что-то в загадочной полутьме. Интересно, здесь всегда полнолуние, или это я так удачно вернулась?

— Откройтесь, — приказала я в надежде на повторение фокуса с дверью ребят, но на этот раз не прокатило, видимо, я не достаточно верила в собственные силы.

Я еще немного пошлялась около ворот, но мне быстро наскучило и я пошла обходить замок по кругу, ища укромное местечко для размышлений.

Трава под белыми кедами была мягкой, а потому я разулась и пошла босиком, иногда вздрагивая от капелек росы, внезапно возникающих под ногами. Пару раз обернувшись и осознав, что за мной действительно никого нет, распустила хвостик.

За замком оказался еще небольшой кусочек территории, а дальше шел уже знакомый мне паркан. Здесь щели были больше, я могла просунуть голову, что тут же сделала. От увиденного у меня замедлилось дыхание — оказалось, Академия стояла на обрыве, который уходил далеко вниз. Отсюда до края обрыва было метров двадцать, сбоку и позади расползался густой темный лес с огромными старыми деревьями. Насколько глубока пропасть я не видела, но подозревала, что глубокая. То, что Академия находится не в городе, напрягало, но сейчас думать об этом не хотелось. Хотелось выйти за забор и подойти к обрыву, всмотреться вниз. Судя по звукам, внизу была вода, но это была скорее интуиция, чем уверенность.

Я задрала голову и осмотрела забор. В то, что я смогу его преодолеть, верилось слабо, да и наверняка на нем сигнализация. Значит, будем пробовать по другому.

Сначала просунула одну руку, потом, набрав дыхания и, как можно сильно вжав живот, я начала проходить через дырку. Вот тут я даже пожалела, что у меня второй размер, а не первый — пролезала я с трудом и болью. Но пролезла! Хотя и не уверена, что смогу вернуться обратно.

Я оглянулась и, закрыв глаза, втянула в себя воздух, пропитанный запахом свежести. Река… Я смело пошла к обрыву и остановилась на самом краю.

О да, он был очень, очень глубоким! Где-то внизу плескалась река с уже обычной, немного сероватой водой. Она начиналась с леса и несколькими водопадами устремлялась вниз, в дневное время наверняка создавая радугу.

— Удивительно… — тихо прошептала я, присаживаясь на край и свесив ноги вниз.

Ветер тут же подхватил мои слова и гулким эхом разнёс их вокруг. Тишина и покой этого места благоприятно подействовали на мои нервы, сердце вернулось на свой обычный темп, а ситуация перестала казаться безвыходной.

— Как мало нужно человеку для счастья…

Невольно вспомнились глубокие голубые глаза инкуба. Красивый всё-таки гад! И если бы он не надевал свою маску аристократа, я бы и влюбилась, может быть. И даже рискнула провести с ним ночь. По сравнению с серьезным Даном он казался веселым и шебутным, по крайней мере, мне всё виделось именно так. Но и ректор тоже нормальным показался… Хотя, если бы человек, взятый под мою ответственность, пропал, кто знает, как бы я среагировала? Нужно будет завтра перед всеми извиниться, в конце-концов, никто из них не желает мне зла.

С девочками было сложнее — едкие слова въелись глубоко в душу и теперь травили её изнутри. Впрочем, это уже не в первый раз, переживу и даже помирюсь. К сожалению, одна из моих основных черт — глобальная привязчивость. Я могу простить многое.

Как там моя мамуля? За всё это время я почти не вспоминала о ней, а так хотелось бы увидеться и поболтать обо всем на свете! Хотя, наверное, она опять сутками пропадает на работе, и даже если я рискну выйти из тела ещё раз, вряд ли застану её дома.

— Ты что здесь делаешь? — сердитый голос вырвал меня из своих мыслей, я испуганно вздрогнула и обернулась, чтобы встретиться с только что вспомненными мною глазами.

В темноте было плохо видно, и я не могла рассмотреть, какого оттенка кожа Брюса.

— Сижу, — честно ответила я, предвидя проблемы и молясь, что бы он отложил ссору на потом.

Портить эти чудесные мгновения не хотелось.

— Жалеешь уже, что натворила? — он присел рядом со мной.

— Пока нет, — легкомысленно улыбнулась я. — А что, я что-то натворила?

— Данте травку не почувствовал, а вот запах вина не мог не услышать только человек без обоняния, а потому воду не пил. А вот я с водой лоханулся, и да, теперь буду смуглым ходить, да и Данте тоже, — в темноте сверкнули его белоснежные зубы. Я тоже улыбнулась. — Он тебя искать хотел, но Алис сказал, что ты хочешь побыть одна. Он, кстати, тоже травку скушал.

Значит, моя мстя прошла не зря, и то радует.

— Я хитрая и умная, косвенных улик нету, я не виновата, — вспомнилась фраза из какой-то нескончаемой ленты книг.

— Да уж, не виноватая! — фыркнул Брюс, а я медленно опустила голову на его плече. Глаза начали понемногу слипаться. — Маша, мы с Данте оба поможем тебе тренировать твой дар.

Я резко подняла голову и встретилась с ним глазами.

— Откуда?..

— Мы, демоны, можем чувствовать вас, — он смотрел на меня предельно серьезно. — И не надейся, что ректор не заметил твою «особенность». Не волнуйся, лично я нем как могила, а больше демонов в Академии нет.

— Спасибо, — я широко зевнула.

— Иди спать уже, — усмехнулся он. — Тебя проводить?

— Нет, спасибо, — я опять зевнула и встала на ноги. — Спокойной ночи.

— Спокойной, — послышалось из темноты, а в следующий момент меня сжали в объятиях и к губам приник его рот.

Надо сказать, поцелуй мне понравился, а потому я даже и не вырывалась толком, только глаза закрыла и наслаждалась. В конце-концов, я ведь тоже девушка, и историю хочется с любовью и прочей ерундой.

— Сладкая, — прошептал он мне на ухо, когда все-таки оторвался от моего рта, оставив после себя легкий привкус клубники, и тут же канул обратно в темноту.

— Демон! — фыркнула я и пошла в Академию, ловя себя на том, что губы то и дело расползаются в неприлично широкой улыбке.

15 глава

Утро выдалось тяжелым и болезненным. Я проснулась, но от боли в голове даже глаза толком открыть не смогла, только перевернулась на живот и накрыла голову подушкой. Что же так погано?!

— Очухалась? — послышался над ухом ехидный голос Аска. — Водички?

— Яда! — простонала я, но руку за чашкой протянула.

В руку ткнулся вчерашний бокал, и я опрокинула его в себя. Стало немного легче, хотя от вкуса вина (водичка!) немного мутило.

— Сколько времени?

— Семь, — всё так же ехидно ответил Аск.

— А что ты здесь делаешь? — соизволила открыть глаза я. — Я же попросила Хранителя никого не впускать!

— Я могу уйти, — лаконично предложил пес и даже встал с подушки.

— Нет-нет, прости! — подскочила я. — Просто удивилась.

— Иди умывайся, алкоголичка! — насмешливо произнес пес.

Я со стоном встала и, снова зажмурив глаза, на ощупь пошла в ванную. После душа стало немного легче, зато навалились воспоминания о вчерашнем. Не то что бы я сильно смущалась, но не по себе стало. Да и ещё то, что ректор знает обо мне…

Не об этом ли он собирался со мной говорить попозже?

— Что-то ты не выглядишь посвежевшей, — покачал головой Аск, когда я наконец выползла из ванной. — Ничего, скоро отвар начнет действовать, полежи пока.

— Не-не! — резво замотала руками я. — Мне ещё к ректору мириться надо!

— Если после каждой пьянки к тебе в голову будут приходить умные мысли, я лично притащу тебе пару бутылок чего-нибудь покрепче! — нет, этот пес точно допрыгается!

— Я, между прочим, первый раз напилась! — тут же обиделась я.

— Что, до этого не пила? — поразился гончий.

— Пила, но не вино, — сдалась я и пересмотрела гардероб, осознав, что потерю ещё одной юбки не переживу.

Вытащила из шкафа джинсы, натянула их вместе с гольфом и высокими черными туфлями, посмотрела в зеркало. Мда, мою зеленоватую рожу трудно назвать привлекательной, ну да ладно. Сплела французскую косу, нанесла немного теней в тон, мазнула губы блеском и стала собирать рюкзак. И вот тут вскрылась ещё одна проблема.

— У меня нету расписания! — от полноты чувств я пошатнулась на каблуках и задумалась о смене обуви или хотя бы походе по магазинам.

— А я думаю, когда сообразишь! — раздался страдальческий голос откуда-то из-за кровати. — Оно на столе.

Я подошла и заглянула в щель между кроватью и стенкой, которой еще вчера не было. Там лапами вверх развалился Алис, откинув голову и закатив глаза. От него разило вином, как от самой бутылки, которая обнаружилась рядом — пустая!!!

— Ты чего напился?! — поразилась я и опять покачнулась.

— Ты меня не люююбииишь! — протянул еще не совсем отрезвевший кот. — Я ради тебя на край света, а ты!..

— А я люблю тебя очень-очень сильно и, клянусь, как только у нас будут каникулы, мы вместе съездим к твоим демонам и вернем тебе нормальный вид! — я подхватила страдальца на руки и крепко прижала к себе. — Я тебя очень-очень люблю!

— Правда-правда? — поднял на меня желтые глаза кот. — Любишь?

— Ага, — я бережно опустила его на кровать и протянула остаток фигни с бокала. Кот обмакнул язык и, скривившись, оттолкнул бокал лапой. — Полежи пока, не ходи никуда, а то плохо станет!

Позади послышался тихий, но грустный вздох. Я обернулась и встретилась с печальными глазами Аска.

— Эй, ты чего? — я подошла и обняла его за морду.

— Повезло демону, — глухо ответил он. — Каждый из моих братьев отдал бы полжизни за такую хозяйку.

— А что со мной не так? — растерялась я.

— Ты хорошая, — всё так же глухо ответил он и лизнул мою щеку. В груди потеплело, а на глаза снова навернулись слёзы. — Ладно, иди пока к ректору, а мы с котом сложим тебе портфель.

— Спасибо! — мягко улыбнулась я и выскочила на ступеньки, забыв о каблуках.

Пересчитав попой все ступеньки, я горестно взвыла, но встала на свои две и пошкандыбала к ректору. Встречавшиеся мне по пути адепты косились и шептались, но таких было немного — обычно в семь утра все нормальные люди ещё спят.

Надо ли говорить, что меня трясло, а в голову лезли мысли одна хуже другой?

Вот и знакомая дверь. Ноги предательски задрожали, а внутри стало расти желание развернуться и сбежать, но я подавила в себе слабость и постучалась. Услышав разрешение, я вошла внутрь.

Ректор все так же сидел за столом и перебирал бумаги, но когда он поднял на меня взгляд, его глаза опасно сощурились.

— Простите пожалуйста, — прошептала я, опустив глаза на нервно подрагивающие руки. — Я не хотела.

— Вот это да! — издевательски прошипел ректор. — Кто к нам пришел?! Неужели кое-кто образумился и хочет всё рассказать?!

— Да, — пискнула я.

— Не верю! — гаркнул он, а у меня сдали нервы, и я схватила в руки первую попавшуюся бумажку и с силой её сжала.

В кабинете тут же повисла тяжелая тишина.

— Простите, — прошептала я опять, зажмурившись.

Да что же такое-то?! Опять плачу! Из-за чего, спрашивается?!

— Ну вот, довел ребенка до слёз, — голос ректора вдруг стал усталый и теплый. — Не стой так, не буду я тебя пытать, присаживайся. И да, давно у тебя это?

— Что? — распахнула глаза я, а он кивком показал мне на руки.

Я опустила взгляд — вся бумажка была в ледяных узорах, которые частично накрывали руки. Я охнула.

— Из-за срыва печати у тебя нервное истощение и несбалансированные выбросы эмоций, но это нормально, ругать не буду. Да и сам виноват, сорвался, — он устало потер виски, а я почувствовала приступ жалости к этому в общем нормальному демону. — Ты уже в курсе про свой дар?

— Данте просветил, — кивнула я и присела на стул. — Вы из-за этого меня забрали?

— В том числе, — кивнул Рустим Ситревич. — Но если бы я знал, что ты пропадёшь в первый же день, в жизни не связался бы! Так куда ты исчезла?..

Я подробно пересказала ему всё, что произошло со мной в то время, как меня искали на поверхности. Ректор внимательно слушал и не перебивал. Лишь когда я замолчала, откинулся на кресло и начал хрустеть пальцами.

— Что-то не так? — наконец-то не выдержала я.

— Ты попала в подземные пещеры Академии, которые как бы уничтожены больше тридцати лет назад, — скривился он. — И нарвалась на Хранительницу Синего озера. Повезло ещё, что с именем прогадала, кто его знает, что случилось бы, если бы она освободилась. Хотя, с Красным озером было бы хуже.

— Красное озеро, Синее озеро, я запуталась! — честно призналась я.

— Оба озера — источники энергии, которые могут быть опасны, поэтому их и запечатали. А Хранители — это сильные духи, которые их защищают. Синее озеро притягивает магов воды и земли, Красное — огня и воздуха. Слава Богам, хоть выбралась невредимой!

— А что мне делать с моим даром? — решила взять быка за рога я. — Как мне его скрывать?

— А никак! — весело усмехнулся он. — Все адепты будут предупреждены.

— Как так?! — вскочила я. — Но…

— Дантаниэль и Брюс слишком тебя запугали, на самом деле всё совсем не так страшно. К тому же, пока ты не научишься управлять льдом, ты опасна, пускай про это знают. А пока не доучишься, я никому тебя не выдам. Хотя, надо бы привязать к тебе пару охранников.

— А демона можно? — как можно более невинно спросила я.

— Да какой же демон согласится охранять человечку? — удивился он.

— Я, например, — ответил голос за моей спиной, а я даже не обернулась — и так понятно, кто сидит за моей спиной. — Ну здравствуй, брат!

16 глава

В наступившей тишине было особенно хорошо слышно, как моя челюсть упала куда-то под стол. Впрочем, оба демона этого не заметили, они внимательно всматривались друг в друга. Мне стало немного страшно.

— Ариэль? — наконец опомнился Рустим Ситревич.

— Уже Алис, — тяжело вздохнул мой демон. — Хотя при жизни был Ариэлем, сыном Асмодея.

— Что с тобой случилось? — Рустим подскочил и подхватил Алиса на руки, при этом начисто забыв о том, что в кабинете есть еще и я.

Зато этого не забыл Алис, то есть Ариэль.

— Давай поговорим об этом наедине, — вкрадчиво предложил кот.

— Черная, ты еще здесь? Марш отсюда! — тут же рыкнул ректор. — После занятий пойдешь с Данте на тренировку.

— Хорошо, — покорно кивнула я и встала со стульчика.

Бросив последний взгляд на кота, я тряхнула волосами и вышла.

— Маша, что случилось, ты зачем к ректору ходила? — под дверью меня ждали два молодца, одинаково загорелые с лица.

Не смотря на плохое настроение, я улыбнулась.

— В порядке всё, пошли на занятия. Хотя подождите, я пойду книги заберу, я их в библиотеке забыла, — я устало прислонилась к косяку двери.

Честно говоря, было страшновато. Ведь, если вдуматься, то окажется, что со мной два года жил демон… А ему ошейник от блох покупала и купала раз в неделю…

— В какой библиотеке? — вкрадчиво, точь-в-точь как Алис, то есть Ариэль, спросил Брюс, стараясь не упустить момент.

— В которой я живу, — я выпрямилась и пошла к своему временному убежищу. — Если хотите, приглашу.

— Ты же не хотела этого делать? — опять проявил благоразумие Данте, тем не менее шагая за мной.

— Кроме вас, я никого не знаю и никому не доверяю. Будем считать это приметой моего доверия, — я привычно уже приложила руку к книге, и мозаика отодвинулась, открывая вход в библиотеку. — Только поклянитесь, что никому не расскажите и ничему здесь не навредите, — вспомнила клятву Ариэля я.

— Клянемся! — хором сказали они и несмело шагнули внутрь.

— Вот это да… — глаза Данте стали размер с блюдца.

— Сколько макулатуры! — вторил ему Брюс, а я офигела: вот кому что! Кому-то источник знаний, а кому-то макулатура. — И ты тут живешь?

— У меня своя комната, но туда вам пока вход заказан, — я усмехнулась и постучалась об вторую, внутреннюю арку.

По ступенькам зацокали когти, и в проеме появился Аск с моим портфелем в пасте. За ним в воздухе плыл Хранитель.

— У нас посетители? — с любопытством спросил пес, положив рюкзак на пол. — А татуировки у них появились?

Ребята продемонстрировали ему руки, на которых действительно появился такой же, как у меня, узор.

— Прекрасно! — улыбнулся Хранитель. — Меня зовут Хранитель, по всем вопросам обращаться ко мне.

— Лучше зайдите после лекций, — посоветовал Аск, усевшись у моих ног.

— У меня после лекций тренировка, — виновато сказала я.

— Тогда завтра, — Аск носом подтолкнул меня к выходу. — А сейчас иди в столовую и покушай, запасы в комнате, как ты помнишь, не вечны.

— Ладно, — с тяжелым вздохом я подняла рюкзак и забросила его на плечо. — Пошли, ребята.

— Пошли, — усмехнулся Данте, а я только сейчас заметила, во что они одеты — Данте в голубой костюм, Брюс в красный.

На других эти нелепые костюмы, чем-то похожие на наш костюм «пингвина», выглядели бы нелепо, но на этих двух выглядели натурально и стильно. У обоих была кожаная сумка через плече.

— А моя форма где? — озадачилась я.

— Пока нет, — развел руками инкуб. — Но как только появится, мы с Данте, как твои партнеры, сразу тебе принесем.

— Спасибо, — задумчиво покрутила рюкзак в руках я и всё-таки двинулась в сторону выхода. — Аск, Хранитель, я буду вечером.

— Ждем, — коротко сказал гончий. — Удачи тебе, Машка.

***

— А кот где? — спросил инкуб, когда мы уже шагали по серым коридорам.

— У ректора, — нейтрально ответила я.

— А что он там делает? — продолжил допрос Брюс.

— С братом разбирается, — решила быть честной я. — Он, как оказалось, брат Рустима Ситревича. По матери.

Тут уже обычная логика: Рустим Ситревич, а Ариэль Асмодеевич. Всё просто!

— Демоны меня побери! — потрясенный Данте стал посреди коридора, уже набитого учениками. — Вот это новость!

— Не советовал бы так говорить, а то и правда поберем, — раздался голос за его спиной.

Там уже нарисовался ректор, рядом с которым гордо шел белый кот с высоко задранным хвостом. Выглядело это довольно забавно.

— В столовую вы, Аккуманский, уже опоздали, так поспешите на лекцию, а то опоздаете и туда.

Как опоздали?! А покушать?! Я же голодная!

— А там что, всего полчаса кормят? — жалобно спросила я, мельком бросив взгляд на прихваченный телефон. Было полдевятого утра.

— Третий курс — да! — отрубил ректор, а я обрадованно направилась к уже виднеющейся из-за поворота двери.

— Куда? — догнал меня вопрос Брюса. — Тебя же сразу на третий перевели, к нам!

Я аж споткнулась, мгновенно вспомнив плохую новость. Черт, а ведь правда!

— Тьмаааа! — тихонько ругнулась и как ни в чем ни бывало вернулась к ребятам. — А можно меня на первый курс?

— Нет, — с усмешкой посмотрел на меня ректор. — Ваш куратор особенно просила отправить тебя к ней, а я не умею отказывать женщинам.

— Прекрасно! — топнула ногой от полноты чувств я. — Ещё и без завтрака осталась!

— Будешь так возмущаться, останешься и без обеда! — шепнул на ухо Брюс.

Вокруг нас уже собралась толпа веселящихся за мой счет адептов. Сытых!

— Тебе пора худеть, ведь ты поправилась! — ехидно напел популярную когда-то песню молчащий до этого кот. — Вот и худей.

— В мою комнату больше ни ногой! — тут же сориентировалась я. — Точнее, ни лапой.

— За что?.. — возмутился было Ариэль, но я уже исчезла в толпе, схватив за руку Дантаниэля.

— Налево, направо, направо! — только и успевал подсказывать он. — Всё, пришли!

Я затянула его в большую аудиторию и только там отпустила бедного Данте, оглядываясь. Народ уже подтянулся, и только некоторые сони, как мы, ещё не дошли. Я тут же приглядела себе место рядом с окном. Обрушив на него портфель, я оглянулась и поняла, что ребята уже сели за первый ряд парт. Ну и ладно, буду сидеть одна.

Я вытащила из портфеля листок, на котором ровным красивым почерком был написан список предметов, да еще и переведен на понятный мне язык. Так, сейчас История Огненной империи, потом химия и алхимия, практика, медитации и всё. Неплохо, между прочим! Я вытащила из портфеля учебник, который, кстати, притащил мне со всеми остальными Данте, и толстую тетрадь. Историю я любила.

Прозвучал звонок, похожий на школьный, только тона на три ниже, и в помещение вошел седоволосый старичок в больших круглых очках и длинной черной мантии (да здравствует Гарри Поттер!) и, не представившись, сразу начал урок.

Сначала я слушала и записывала, но вскоре начала зевать: лекция была ужасно скучной! Не умел этот преподаватель заинтересовать! Как ни старалась я запоминать хотя бы важные факты, в голове была сплошная серая каша, тянуло в сон. Здраво решив, что всё, что мне нужно, я смогу найти в библиотеке, я позволила себе закрыть глаза и углубиться в мысли. Интересно, когда ректор объявит всем, что я Высшая? И смогу ли я контролировать свой дар?

Эти мысли были неприятными, поэтому я нашла себе более интересное занятие: разделив тетрадь на две колонки, я стала записывать все, что знала о Брюсе, в правой, а о Данте — в левой. Информации было негусто, но зато я смогла систематизировать мысли. И осознала, что доверять действительно могу только им, да и то…

— Шухер! — раздался вдруг тихий шепот откуда-то слева, и я по инерции спрятала тетрадь под парту.

Вовремя — через секунду надо мной уже навис учитель.

— Так-так-так! — сурово сказал он. — Нарушаем, значит?

17 глава

— Простите, профессор, — низко опустила голову я. — Я больше не буду.

— Наряд, — спокойно, как ни в чем не бывало, сказал он. — С кем в паре?

— С нами, — отозвался донельзя злой Брюс. — Простите, профессор Грей, но она не сможет отработать наряд, потому что после занятий будет посещать индивидуальные занятия.

— Даже так? — вскинул одну бровь он. — Могу поинтересоваться, зачем?

Такое чувство, что я могу сказать ему «нет».

— Это связано с её силой, — попытался увильнуть Брюс, но под соколиным взглядом учителя быстро сдался. — Она не может её контролировать.

А учитель, кстати, человек, стихийник. Присмотревшись, кивнула сама себе — воздушник.

— Это на третьем курсе-то? — профессор Грей изумился. — Да как она тогда сюда попала?

А я, между прочим, здесь стою, и такие вопросы надо задавать мне, а не постороннему человеку.

— Её куратор сама зачислила, она ходила на занятия к её брату, — тут же сдал меня кто-то из учеников.

— А сколько лет тебе? — наконец обернулся ко мне профессор.

А я думала, это уже не произойдет!

— Шестнадцать, — чуть запинаясь, ответила я.

Что-то мне подсказывает, что тут тоже будут проблемы. Так и есть, профессор опять удивился. Ему ещё не надоело?

— Такая маленькая?! — да не такая я и маленькая, уже паспорт есть! — Да тебе еще даже в школу не примут!

Это со скольких же у них в школу ходят?

— Профессор, она с Земли, — откликнулся до сих пор молчащий Дантаниэль. — У них другое измерение времени.

— Ну, тогда понятно. Сколько у нас государств? — без перехода спросил профессор.

Это он мне?

— Одиннадцать, — сама всплыла из памяти цифра.

— Хорошо. А какое самое большое?

— Огнен… Семпитерния, — тут же поспешила исправиться я.

Хотя вообще, если говорить честно, Темные земли не многим ей уступали, просто это не афишировали.

— Вижу, более-менее представление о нашем мире ты имеешь, — профессор благожелательно усмехнулся. — Ну что же, не плохо. Но предупреждаю сразу: если не сдашь экзамен, вылетишь, и никто тебе не поможет, ни ректор, ни куратор.

Мне не вовремя вспомнилось, что ректор с самого начала звал меня на «вы». У остальных я, видимо, этой чести не удостоверюсь. Ну и ладно.

— Хорошо, профессор, — по-прежнему не подымала голову я.

Черт, а ведь ещё экзамены! Хотя, возможно, к тому времени меня в Академии уже не будет.

— Наряд переношу на субботу, — уже отходя от моего места, добавил он и продолжил прерванную лекцию.

А я села обратно на свое место и вырвала из тетради «палевный» листочек, предусмотрительно не поднимая рук из-под парты. Только после этого я смогла спокойно выдохнуть и снова слушать лекцию, хотя для себя уже решила, что учиться буду самостоятельно.

Рядом со мной на парту аккуратно приземлился бумажный самолётик, исписанный бисерным почерком. Поглядывая на профессора, я его развернула и углубилась в чтение.

«Ты что творишь?! Первый день учишься, а уже нарвалась на наряд! Так на кухню хочется?! Или лишний выходной деть некуда?! В общем, сиди тише воды ниже травы и не высовывайся!»

Хотя подписи и не было, догадаться, кто именно отправил мне это письмо, не составило труда. Вон, сидит, синими глазищами зыркает. И чего он ко мне пристал, такое чувство, что сам всегда внимательно слушает учителя!

Я засунула левую руку в портфель и достала наушники. Засунула один в ухо, благо, из-за волос его не видно, воткнула в телефон и включила первую попавшуюся песню. Профессор этого не заметил, а потому воткнула и второй и, не закрывая глаза, начала мечтать.

«Я выворачивал себя

Перед тобою наизнанку,

Давая жестами понять

Я человек, а не приманка,

И приглашая танцевать

Шизофреническое танго

В моей душе покоя нет,

В башке гуляют тараканы

Я, как и все, иду на свет,

Но там расставлены капканы

И не смолкает в голове

Шизофреническое танго-о-о

Уходит время, поспеши,

Покуда не упала планка

Меня кидает и кружит

И надевает наизнанку

Моя блистательная жизнь

Шизофреническое танго-о-о»

Мир просто исчез, сдавшись напору моей фантазии. Здесь было так, как я хочу, так, как я считаю нужным, здесь не надо было прятать эмоции. Вот и сейчас светлая фигурка в бежевом платье носится вдали в причудливом танце, опутанная шалью из волос. Это — моя печаль, растерянность, грусть… И страсть. Наверное, это даже я. Такая я, какой хочу стать.

Интересно, а зачем мне возвращаться? Что ждет меня там, в моем родном чужом мире? Друзья, которым я надоела? Или мама, которая постоянно на работе? Зачем мне возвращаться? Чего я вообще хочу?

Я хочу остаться в Академии? Пожалуй, нет. Лишь бы научиться владеть своей магией, и пусть ищут ветра в поле. Сбегу как из Академии, так и из Огненной империи. Сначала в земли Демонов — верну Ариэлю истинный облик, а потом куда глаза глядят. Может, я буду первым магом, который изучит Запретные горы? Или же вернется из Темных земель?

Кто-то подергал меня за плече, вырывая из сладких грёз далеких и непознанных гор. Я недовольно открыла глаза и вытащила из одного уха наушник.

— Что случил…? — начала я и не договорила, увидев ледяные узоры, что украшали пол и парту вокруг меня в радиусе полтора метра. — Это я?

— Да, — вздохнул Данте — именно он привел меня в себя. — И да, лекция кончилась, сейчас перерыв. А потом практичная по алхимии, пошли.

— А что делать с этим? — я неловко махнула рукой и только сейчас заметила адептов, что с любопытством на нас глазели.

— Это не наша забота, — Данте взял меня руку и повел к выходу, неся в другой мой портфель. За нами шагал Брюс. — Наша забота состоит в том, чтобы понять причину этих художеств.

И правда, узоры завораживали, даже жалко, что их уничтожат.

— Я просто замечталась, — попыталась объясниться я, но смутилась и замолчала.

Рассказывать о своих видениях не хотелось.

— Всё, пришли, — Данте отпустил мою руку, и я додумалась осмотреться. Мы оказались в огромной лаборатории без окон. — И теперь ты сидишь с нами.

Я послушно опустилась рядом с ним. Парты были приставлены лицом друг к другу. Я сидела рядом с Данте, напротив него сидел Брюс, место рядом с ним было пустое.

— А кто меня позвал, когда профессор подошел? — вспомнила о несмелом голоске я. Своих доброжелателей надо знать!

— Вон она, — махнул рукой Брюс на стеснительную девушку с длинными коричневыми волосами и в больших очках.

Её одежда была зелёной, и сидела она одна.

— Эй! — позвала я и замахала рукой. — Иди к нам! Ты, ты, всё равно одна сидишь!

На подгибающихся ногах бедняга подошла к нам, а я удивилась, какая она симпатичная. Конфетка, а не девушка!

— Как тебя зовут? — как можно мягче спросила я, забирая у нее сумку в виде ромашки и кладя её рядом с Брюсом. Оба парня молчали.

— Юлиана, — пролепетало это Божье создание. — Можно Лиля.

— Так вот, Лиля, меня зовут Маша. Давай дружить? — я крепко сжала её лапку в своих руках.

Было немного страшно, что она откажется, но Лиля робко кивнула и тут же потупилась. Ура, у меня появилась новая подруга!

18 глава

…Я судорожно дернулась, когда кнут ударил меня по спине. Тело обожгло болью, во все стороны брызнули алые капельки. И без того измученное тело буквально взвыло. Да что же он делает?! Перед глазами поплыли красные круги.

— На сегодня хватит, пожалуй, — немолодой мужчина с короткими темными волосами и ярко-красными глазами ухмыльнулся и, смотав кнут, щелкнул пальцами.

Дверь в тренировочный зал наконец-то открылась, и в помещение ввалилась Лиля.

— Какая же ты ничтожная!

Профессор Кодорыв вышел, и подруга подлетела ко мне, стоящей уже на коленях.

— Маша! — она тихонько плакала, осторожно вытирая кровь с моего лица. — Тебе срочно нужно к целителю!

— Ты же знаешь, он меня не вылечит. Против этого королевского выродка никто не попрет!

— Но так же нельзя! — она, всё ещё плача, помогла мне встать и дойти до комнаты, оставляя за собой кровавые разводы. — Ты же погибнешь!

— Или стану инициированной, — я криво улыбнулась и упала на кровать, позволяя Лиле стянуть с меня те рваные клочки, что когда-то были одеждой, и осторожно замазать раны мазью, которую подруга делала сама, тайком.

Как любой адепт Земли, она имела представление в медицине. Больше меня лечить не решался никто. И когда это началось?!

***

В Академии я вот уже два месяца и тринадцать дней. Первый месяц был спокойным и размеренным — я ходила на занятия, после них медитировала в тренировочном зале или пыталась взять под контроль свою стихию и сделать что-то, помимо ледяных узоров на всех поверхностях в диаметре метра полтора от меня. Ничего толком не получалось, зато всем было весело. А я пока и не заморачивалась. Не получается и не получается, не всё сразу. Мне и так очень повезло во всем остальном.

Ровно через месяц моего пребывания здесь император прислал для раскрытия моих способностей своего человека. Он и сам порывался прибыть, но Рустим Ситревич отказал ему. Вот тогда к нам в замок и приехал этот урод.

Королевский Инквизитор, сам лично. Тот самый, который ещё не так давно уничтожал моих собратьев. Я сама видела — правда, не знаю как, но видела — кровь на его руках. Наверное, с того момента всё и началось.

Нет, сначала он притворялся добреньким и тоже заставлял медитировать. А потом ректору пришло сообщение откуда-то с его замка и он, подхватив Ариэля, уехал что-то выяснять. Ребят же срочно вызвали на какое-то крутое соревнование, на которое не пускали раньше по каким-то непонятным для меня причинам. Они радовались как дети, но при этом не хотели оставлять меня одну. А я, как последняя дура, радовалась за ставших за это время уже родными ребят и уговаривала не беспокоиться. И вот они уехали.

В тот же день Кодорыв заявил, что мои силы слишком долго спят и медитациями его не разбудить. Для этого есть другой, более эффективный способ! А точнее доведение меня до физического и морального истощения методом пыток и стресса.

Этим и занялся Воздушник. Теперь каждые два часа после занятий я испытывала адскую боль от воздушного кнута, который даже перехватить без магии нельзя. И если раньше я пыталась уворачиваться и даже нападать на него, то потом просто не имела на это сил. Всё, что я могла — это дойти до библиотеки, где меня ждали Аск и Лиля (девушке проход в свою комнату спустя какое-то время я всё-таки дала).

Сначала его кнут оставлял лишь незначительные синяки, но с каждым днем урон всё увеличивался, и вот он перешел на кровавые рубцы, которые просто не успевали заживать. Если бы не Лиля с её мазями, я могла просто истечь кровью у порога библиотеки. Не знаю, где я брала силы утром подыматься и идти на лекции, а то и на физру. И сама, с обреченностью и слезами на глазах шла в тренировочный зал, зная, что если не приду, то он сам приволочет меня туда.

Все учителя видели, что он делал со мной. Видели, но ничего не делали — виновато отводили глаза, ставили зачеты автоматом и не требовали домашнего задания. А спорить с ним не решался никто — слишком боялись эти уважаемые лорды лишиться профессии и нарваться на недовольство императора, которому регулярно посылал письма мой личный мучитель. Впрочем, толку от его «занятий» всё равно не было. Вокруг меня даже морозные узоры появляться перестали. Зато по утрам я начала потихоньку кашлять кровью. Не говорила пока никому — всё равно целителя не дождусь. Первое время каждый раз к нему бегала, а бедный эльф с замученными глазами опускал взгляд и качал головой. Впрочем, он же тайком давал Лиле рецепты этих самых мазей.

…Всё, чего добился этот ужасный человек — моей всепоглощающей ненависти…

Аск присел близ моей кровати и, ткнув влажным носом в мою свешенную вниз руку, тихонько заскулил. Рядом, за письменным столом, в окружении колб и пробирок стояла Лиля, готовя очередную дрянь, что поможет завтра встать с кровати. Без них уже никак.

— Что там завтра? — тихо спросила я, превозмогая боль. Разговор отвлекал, притуплял её, рвущую на куски мое несчастное тело.

— Четверг, — она добавила в розовую жидкость каплю белой, и из пробирки повалил густой дым. — Когда же вернутся ребята?!

— Они же думают, что у меня всё хорошо. Эта штука, — я подняла левую руку и потрясла толстым металлическим браслетом, который натянул на меня инквизитор. — Блокирует все сигналы. Мы в ловушке на определенное время, а этому уроду явно нравится меня мучить и видеть мою беспомощность. Его руки по локоть в крови мне подобных, — я закрыла глаза, устав от такой длинной речи.

Я говорила её не в первый раз, но каждый раз это помогало мне.

— Тебе нужно поспать, — Лиля смочила в уже голубом растворе тряпочку и положила мне её на лоб, — Я сделаю твою домашку.

— Спасибо, — прошептала я и провалилась в спасительную, но такую короткую тьму…

…Обычный серый день, обычные виноватые взгляды и уже обычные бинты, пропитавшиеся моей кровью, которые уже опутали мои руки, плечи, бока и ноги до самого края длинного платья, которое я теперь носила. По лицу и интимным зонам этот урод, к счастью, не бил. ПОКА не бил.

Колокол с занятий болезненным эхом отдался в моей голове, напоминая про то, что настало мое время пыток.

— Маша, не ходи! — Лиля беспомощно смотрела на учителя, что спешно улаживал в портфель свои бумаги.

После появления королевского выродка никто не задерживался после занятий, не играл во дворе. По территории Академии расползался страх.

— Не могу, — я прикусила губу, борясь с собой. Я очень хотела сбежать, но и правда не могла! — Тогда он убьет тебя!

Лиля испуганно замолкла. Профессор, подняв голову, напугано посмотрел по сторонам и сделал пасс рукой. Головная боль пропала, и я благодарно ему кивнула. За это время учителя Академии стали мне как родные — они тайком помогали, облегчали мне всё, что только можно и сочувственно качали головой.

— Ничего, — подбадривала себя я, шагая по серому коридору, — Ещё совсем немного осталось. Как только вернутся ребята и ректор, всё прекратится!

Да вот только когда они вернутся?..

— Ты опоздала, — он покачал в воздухе кнут, и я вздрогнула.

Даже Адалина, которая была довольно жесткой, мучила меня в меру и только для того, чтобы вызвать привыкание. И физически она никогда меня не била, используя только безвредные заклинания. В общем-то, не так уже и сильно. А уж если сравнивать!..

— Боишься? — угадал он, презрительно смотря на меня. Потом жестоко улыбнулся. — Не зря! Сегодня мы переводим наши занятия на новый уровень!

Ноги подогнулись, пол пошатнулся. Куда же еще больше?! Наверное, от нервов стало плохо — во рту опять появился железный вкус. От догадки становилось плохо, хотя этого я и ожидала. Он всё-таки дорвался до Лили?..

19 глава

Есть вещи, которые можно простить. Как бы сильно тебе не болело сейчас, если человек и правда дорог, то рано или поздно ты сам вернешься. Наверное, так и нужно — это воспитывает в нас людей — именно поэтому я возвращалась к девочкам после каждой ссоры. Даже физическое унижение можно простить. Единственное, что я никогда не прощу — если кто-то тронет дорогих мне людей. Потому что это уже подлость и низость.

— Видимо, физические страдания недостаточно сильные, чтобы пробудить твой дар, — Он соскочил с порога и легким шагом направился ко мне. — Поэтому с этого дня я буду работать с твоим сознанием. Будь умной и добровольно впусти меня в свой мозг.

Ноги подо мной опасно подогнулись. Не Лиля! Сквозь стиснутые губы прорвался облегченный выдох. Впрочем, и эта тусклая радость исчезла с осознанием его слов.

Пустить кого-то в мой мозг?! Позволить увидеть все мои мечты и кошмары, прочитать все мысли и даже — страшно подумать! — есть шанс потери личности! Да никогда!

— Нет, — я сжала кулаки. — Никогда!

— Неправильный ответ, — он зло ухмыльнулся. — Неужели ты совсем не боишься за свою маленькую подружку? Такая красивая… Будет жаль, если она пропадет из-за твоей глупости!

В его голосе послышалось скрытое за притворным ужасом издевательство, а я сделала шаг назад. Потом ещё один, и ещё один, и вот я развернулась, выскочила из зала и помчалась прямиком к кафедре Земли, где Лиля задерживалась после уроков. Легкие обожгло внезапной болью, но меня это не остановило — страх за подругу заглушил всё остальное. Если её там не будет!

Я ворвалась без стука, буквально снеся дверь плечом, и только тогда смогла выдохнуть стиснутый воздух — она была на месте.

— Маша! — Лиля подскочила со своего места. — Что случилось?!

— Некогда объяснять! — я схватила её за руку и, полностью игноря учителя, потащила к выходу. — Бежим, быстрее!

За что я её уважаю, так это за понятливость! Не задавая больше лишних вопросов, она понеслась со мной в библиотеку.

— Маша? — Хранитель уронил книгу, когда мы ураганом втиснулись внутрь, но я не обратила внимания — привалившись к стенке, судорожно хватала воздух ртом.

А я-то, наивная, думала, что утром не смогу встать! А тут не только встала, но ещё и бегала, как миленькая!

— Что всё-таки стряслось? — спросила Лиля после отдышки. — Никогда не видела тебя такой напуганной!

— Лиль, где ты живешь? — задала важный вопрос я.

— В общежитии, — девушка удивленно пожала плечами.

— С соседкой? — ещё сама не понимая, к чему я клоню, спросила.

Внутри собиралось черное подозрение. Мое умное (в отличии от хозяйки!) подсознание зацепилось за что-то в словах королевского Выродка.

Я была права — плечи девушки безвольно повисли, руки начали нервно теребить подол формы.

— Раньше жила с соседкой, — голос стихийницы скатился до шепота, — А потом в мою комнату начал приходить он…

— Давно? — спросила я, чувствуя, как с прокушенной губы падает на пол капли крови.

— Двадцать четыре дня назад, — по её щеке покатилась одна слеза, за ней вторая. Воцарилось молчание.

— Он тебя… Насиловал? — наконец собралась с силами и задала вопрос я.

Лиля ничего не ответила, но её горло стиснули рыдания и она тоже сползла по стеночке вниз.

В голове было подозрительно пусто — ни мыслей, ни слов. Я отстраненным взглядом смотрела на единственного близкого человека во всей этой чертовой Академии и замечала то, на что не удосуживалась обратить внимание раньше: многочисленные синяки на руках, неестественно пухлые губы, вечно заплаканные глаза и впечатляющие синяки под ними. Занятая только своей бедой, я не замечала, как ломалась жизнь близкого мне человека. Блуждающий взгляд наткнулся на пока ещё неглубокий надрез на запястье. Как же так?.. Как я могла быть такой слепой?..

— Пошли в мою комнату! — я встала и, пошатываясь, подошла к ней.

Протянула руку. Лиля приняла её и тоже встала.

В комнате я стянула с нее платье и хорошенько рассмотрела. Фарфоровая кожа девушки вся была в «цветах» синяков и кровоподтеков. Я помогла смазать все раны мазью и уложила её на свою кровать.

— С этого дня ты живешь со мной и никуда больше не ходишь, — я бережно укрыла внезапно сломавшуюся девушку на кровать и присела рядом, нежно провела рукой по её щеке. — Почему же ты мне не рассказала, дурочка? Мы бы что-нибудь придумали!

Спросила, а сама уже знала ответ — стеснительная Лиля никогда бы не рассказала про такой позор. Сердце кровью обливалось от осознания, что именно происходило за моей спиной.

— А что он говорил? — спросила я, чувствуя себя катом и при этом понимая, что лучше пусть она выпустит свой яд, чем будет носить его в себе. — Как до такого дошло?

— Просто пришел и начал угрожать семьей, — бесцветно ответила подруга. — У меня ведь сестренка маленькая, дома осталась. Бабушку и дедушку убили на войне, родители погибли в аварии. Я у нее единственная осталась. Что я могла тут сделать?

Риторический вопрос.

— Юлиана, — начала я, подбирая подходящие слова, — Сейчас я ненадолго потеряю сознание — ты не волнуйся, это нормально. Я попробую выйти из тела и достучаться до Данте.

— Но… — Лиля широко распахнула глаза, — Разве это возможно?! Я думала, для этого нужен дар!

— У меня есть кулон, который мне помогает, — я вытянула камень из-под туники и покачала его. — Только я не уверенна, что получится.

— Хорошо, — она покорно кивнула, — А я пока посплю.

— Спи, — я встала и, закрыв окно занавеской, присела на пол в позе лотоса, сосредоточив все мысли на Дантаниэле.

Но, увы, толку не было.

Не знаю, сколько я так просидела, но тело полностью задеревенело и теперь ужасно кололо. Я тихонько вздохнула и открыла глаза.

За окном уже блестели звезды. Я мысленно присвистнула: это сколько же я медитировала! Я походила по комнате на цыпочках, разминая мышцы, и поняла, что в комнате душно, поэтому я приоткрыла окно, впуская в комнату свежий воздух. Постояв немного перед темнотой ночи, я подтащила к окну кресло и, переодевшись в длинный фиолетовый мохнатый свитер без горла, села в него, обняв колени руками. Озорной ветер трепал и без того растрепанную косу и смахивал с ресниц непрошеные слёзы. При одной мысли об подруге от отчаянья хотелось выть! Тем горше было от того, что связи с остальными всё ещё не было. Как долго мы продержимся без еды? Конечно, есть ещё мои запасы, но до полноценного питания они не тянут. Тем более, что нас двое. Но в любом случае, подругу этому уроду я не отдам!

На этой мысли я и заснула…

Проснулась от тихого скрипа двери. В комнату вошел Аск и теперь устало развалился на своей подушке.

— Вас ищут, — сообщил он, когда заметил, что я не сплю.

— Этого и стоило ожидать, — я как кошка выгнула спину и широко зевнула. — Потише, Лиля еще спит.

— Не сплю! — отозвалась девушка и, тоже потягиваясь, села на кровати. — Маша, ты что, всю ночь в кресле спала?

— Ага! — я широко улыбнулась. — И знаешь, я прекрасно выспалась!

— Понятно. Я в ванную, — Лиля встала и побрела в указанную сторону, по дороге стянув с себя коричнево-зелёное платье и оставшись в белой рубашке до середины бедра. Я же расслабленно откинулась на спинку кресла, и, полузакрыв глаза, начала расплетать косу, наслаждаясь ласковыми солнечными лучами, что нежно ласкали кожу.

…Именно в этот момент из ванной послышался крик…

20 глава

Не помню, как я оказалась в ванной. Вот только что моих ушей коснулся её крик, а в следующее мгновение я уже залетаю к ней, сорвав с двери защелку. В груди — уже который раз за эту проклятую неделю! — тяжело билось сердце.

— Юля! — от шока и ужаса и не заметила, как назвала её земным именем. — Что случилось?!

Девушка стояла, держась дрожащими руками за раковину, чтобы не упасть, и вглядывалась в свое отражение. При моем вопросе она вздрогнула и повернулась ко мне. Я увидела свое растрёпанное, заспанное отражение в её широко распахнутых глазах.

Фиолетовых глазах.

— Они… Они поменяли цвет… — только и успела выдохнуть она, когда в ванную влетел ещё и Аск в полной боевой трансформации.

Места вдруг не стало, я оказалась прижатой к стеночке его огненным боком. Моя бедненькая пижама не выдержала такого испытания и зашипела. Именно это заставило Аска очнуться и перейти в обычную форму.

— Какого… О Господи! Кхарк, даганесс ссорава! — это он глаза Лили заметил.

Набор звуков, который он издал, не переводился даже моим амулетом.

— Ты знаешь, что это? — немного придя в себя, спросила я.

— Знаю! — в ответ Аск так зарычал, что меня невольно встряхнуло. Я вжалась в стену еще больше. — Он колол её наркотикам, «Камиллой»! Если она не получит дозу или противоядие в ближайшие трое суток, то умрет!

— А наркотик есть только у Кодорыва… — тихо выдохнула я.

— Я к нему не вернусь! — истерически закричала Лиля и с силой ударила кулаком стену рядом с зеркалом. — Лучше смерть!

— Мучительная смерть от ломки! — повысил голос Аск.

— Ну и что?! — Лиля подняла на него глаза, полные слез и ненависти. — Только не к нему!

Пока они гавкали и рычали друг на друга, срывая весь накопившийся негатив, я тихонько вышла из ванной и быстрыми, почти незаметными глазу рывками собрала в сумку вещи и ринулась в библиотеку, начисто забыв о моем сильно укороченном верхе пижамы. Впрочем, это и меня не волновало — сейчас единственно важным был вопрос с наркотиком.

— Хранитель! — тихо, но отчетливо позвала я, и полупрозрачная фигура тут же повисла передо мной. — Всю информацию по этому наркотику!

Я подлетела к столу и с размаха приземлилась на стул. Передо мной появилась стопка толстых, старых и явно неинтересных книг, но я не обратила внимания — открыв первую попавшуюся, я углубилась в содержание. Нашла нужную главу, раскрыла и отложила. И еще одну так, и еще. В конечном итоге почти весь стол был заложен бабочками-книгами, а на полу рядом красовалась внушительная стопка, где этого наркотика вообще не было.

— Хранитель! — мой голос звенел от напряжения. — Закрой эту парочку у меня и никуда не выпускай! Еда и ванная у них есть, книги можешь переносить сразу туда! И чтобы не выпускал!

— Но, Маша… — он попытался спорить, но напоролся на мой пронзительный взгляд и замолчал, а потом и вовсе испарился, оставив меня наедине со своими мыслями… И книгами.

***

— Всё! — тихо выдохнула я, ещё не веря, что огромная волна информации закончилась.

Передо мной лежал исписанный на две странице блокнотик с небольшой зарисовкой того цветочка, что является противоядием. И — на всякий случай — зарисовка растения, с которого и делают наркотик. И вообще всё, что я смогла на него накопать за эти четыре часа.

Да, Аск был прав — если в течении трех суток Лиля не примет наркотик, то погибнет. Впрочем, эти дни тоже скажутся на её состоянии — могут быть физические изменения, такие, как её глаза. Наркотик притуплял все реакции и умственную работу. Зато противоядие было довольно просто сделать, главное — достать довольно редкую травку, которая растет только в горах. Тогда я заинтересовалась картой Семпитернии, которую бесстыдно вырвала в одной из книг. Вот тут и выяснилось, как мне повезло — Академия находилась в горах, недостаточно высоких для того, чтобы вызывать тревогу, но моя травка тут росла! А значит, мне просто нужно выбраться из Академии и немного подняться вверх, а там просто поискать холодный ручей. Честно говоря, самое сложное в этом плане — выйти и вернуться, всё остальное я смогу.

— Ладно, хватит терять время! — я решительно вывалила на стол всё, что успела запихать в сумку.

К сожалению, толкового было мало: верёвка, бутылка минералки, ножницы, нож, спички. Из одежды — тонкий свитер без горла и джинсы, кеды. Естественно, телефон с наушниками, который я теперь везде за собой таскала. Не густо, но терпимо. Сложив всё обратно в сумку, я положила туда же блокнот, и, глубоко вздохнув, подошла к выходу из библиотеки. Сверху по-прежнему слышались звуки ссоры. Я снова глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.

— Стой! — Хранитель опять появился, закрывая собой выход. — Ты не можешь так собой рисковать, ты последняя Высшая, последняя надежда, твоя жизнь бесценна!

— Поэтому все вокруг позволяли меня лупашить?! — не сдержала горькой ухмылки я. — То есть моя жизнь нужна, а та девчонка, что сейчас страдает в моей комнате, может умереть?! Так?! Чем я лучше?! Из-за дара?! Да будь он проклят, если из-за этого Лиля погибнет! Уйди с дороги!!!

Он молча отступил…

Быстро, как можно быстрее, я тенью скользила к выходу через ту самую дырку в заборе, про себя молясь, чтобы меня не заметили. Впрочем, на этом моя удача закончилась — уже подобравшись к выходу, я наткнулась на Уллис. Ногти врезались в ладони так, что брызнула кровь, а я смотрела в её глаза и ждала, когда она позовет этого урода, уже точно зная — Лилю я ему не выдам! Лучше сама умру!

— Беги, — шепотом, одними губами сказала она, формируя и набрасывая на меня заклинание невидимости. — Удачи!

Я кивнула в ответ, но не смогла ничего сказать — горло передавило от испытываемых мною эмоций.

Вот уже и двор, и злополучная дырка в заборе. На секундочку закрыв глаза, я решительно пролезла в отверстие, буквально слыша, как трещат мои ребра. Но пролезла! Глубоко вздохнув, я побежала вперед, в видневшийся лес.

Может, кто-то скажет, что я поступила, как дура. С неконтролируемой магией, избитая, я сунулась неизвестно куда неизвестно за чем. Возможно, он даже будет прав. Но! О своем поступке я не жалела. Да, я Высшая, возможно, даже последняя. Но при всем при этом я человек, который имеет такое понятие, как помощь близким! И раз сейчас помочь больше некому, то я возьму спасение в свои хрупкие ручки, но спасу! Всех! И пусть Лиля потом бесится и несет бред про мою ценность! Зато живая, здоровая! А что будет дальше… Если никто из «моих» не вернется и тогда, то я упакую все вещи и сбегу, ищи потом ветра в поле. Для начала в Водную империю, попытаюсь найти путь домой, а если не получится, то направлюсь в Запретные земли. Может, даже найду себе подобных — ну не верится мне, что такие великие люди могли погибнуть! А они помогут и дар раскрыть, и к маме вернуться.

И не будет больше ни веселого, задорного Брюса, он не подмигнет мне с хитрым видом и не подкинет подсказку по алхимии; ни умной, целеустремленной Лили, такой правильной и умной, что напоминает мне Ирку; не будет и Уллис с её изнурительными тренировками и ректора с его каверзными вопросами; даже любимый Алис канет в небытье. Останется школа с её серыми правилами, девочки с их молчанием и я. Даже Данте исчезнет…

При воспоминании зелёных глаз с лукавыми искорками смеха сердце вдруг споткнулось и соскочило с ровного бега. А за ним, собственно, споткнулась и я, озаренная неясной догадкой — мне нравится Данте?! Перед глазами возник статный силуэт с длинными серебряными волосами, в ушах зазвенел приятный голос… И я вдруг осознала — да! Нравится! О мой Бог, когда успела-то?!

Но… Мне же вроде Брюс небезразличен? Даже снился пару раз! Хотя и Данте снился… Но Брюс этого неясного трепета во мне определённо не вызывал. Да, симпатичный — но тут и очарование инкуба может сыграть свою роль! — да, подбивал ко мне пороги, и всё. Мы даже на свидание не ходили, да и целовались только раз — в тот памятный вечер около той же дырки. А Данте? Он всегда спокойный, флегматичный, но способный на шалость. Умный, но не скучный.

— Черт, да кто же из них?! — я в сердцах пнула первое попавшееся дерево. — Как же я запуталась!

21 глава

Я с тоской посмотрела на стремительно чернеющее небо, чувствуя, как гудят мои уставшие ноги. Я шла целый день, но пока безрезультатно.

— Черт, в темноте я ничего не увижу! — я от души пнула первое попавшееся дерево. — И что мне теперь делать?!

Что-что, лезть на дерево! Неизвестно, что за твари могут здесь бродить, ещё не хватало на кого-то наткнуться.

Я задрала голову и оценила масштабы катастрофы: все деревья здесь были ужасно высокими, я просто не допрыгну до нижней ветки! Сделала несколько попыток и осознала, что никакие зверюшки мне не страшны, а потому радостно плюхнулась на мягенький мох, что покрывал землю. Упершись спиной в ствол дерева, я попыталась заснуть, но в голову по-прежнему лезла всякая ерунда, а за ней прятался страх, что я не успею найти травку и сделать зелье. В общем, голова была забита по самое нехочу!

От нечего делать стала вспоминать правила медитации. Расслабиться, выкинуть все мысли из головы и углубиться внутрь себя. У меня это не получилось, и виной тому браслет, что я так и не смогла снять. Или синяки и ссадины, что безжалостно разболелись после ненормированной нагрузки?

В конце-концов меня всё-таки сморило…

Я с удивлением осматривалась, пытаясь понять, как я смогла телепортироваться и куда, собственно, меня занесло. Я оказалась в шикарной спальне в темно-бордовых и серых тонах. Слева от меня широкое изящное окно, за которым шел снег, и красивый камин с мягкими языками пламени, напротив — огромная кровать с балдахином, с бордовым постельным бельем. Кровать была смята, а полупрозрачная ткань заброшена за спинку. Сзади была позолоченная дверь с темного дерева. Я подошла и подергала ручку: ничего, она не открылась. Напротив меня стоял письменный стол, над ним — книжные полки. В общем-то, довольно уютная мужская спальня. На полу был большой белый ковер с изображением летящего дракона сверху. Я стояла у него на копчике, ну или основании хвоста, голова же была прямо под стулом, что стоял перед столом. Топтать такую красоту было откровенно жалко, но разуваться я не спешила — кто знает, может, мне драпать придется, а босиком далеко не убежишь. Вместо этого я на цыпочках подошла к камину и протянула руки к огню, с удивлением заметив, как сильно замерзла.

А может, всё-таки сон? Я вытянула руку и старательно ощупала каменный орнамент. Нет, разве в снах бывают такие реальные ощущения? Тогда меня как-то занесло неизвестно куда, но, судя по снегу за окном, очень и очень далеко от Академии. Черт, мне же ещё надо вернуться! Я заметалась по комнате в поисках выхода и уже начала примеряться к окну, когда дверь за моей спиной заскрипела. Я обернулась и обомлела.

За дверью стоял Данте с мокрыми волосами и полотенцем вокруг бедер, а его квадратные глаза аж светились! Впрочем, меня привлекло не это и даже не накачанный торс с кубиками (хотя взгляд всё-таки на нем остановился!) — из-под полотенца радостно торчал… Хвост. Тоненький, в малюсеньких чешуйках и кисточкой на конце.

— Всё-таки сон! — я облегченно рассмеялась, но, подумав, приложила руку ко лбу. — Или бред!

— Маша?! — отмер наконец-то герой моих снов (причем в буквальном смысле!). — Ты что здесь делаешь?!

— А здесь — это где? — на всякий случай спросила я — вдруг каким-то чудесным образом мне удалось выйти из себя?

Тогда у меня есть шанс попросить ребят о помощи!

— Не важно! — помявшись, ответил Данте. — Главное, как ты сюда попа…

Тут он замолчал на полуслове и одним стремительным рывком оказался рядом со мной. Схватив меня за руку — я невольно зашипела от боли — он задрал рукав настолько высоко, насколько смог, и узрел мою избитую лапку.

— Это что? — спросил он спокойным тоном, но мне явственно послышался рык в его голосе. — Точнее, кто?!

— Императорский Инквизитор, — взяв себя в руки, ответила я. — Он избивал меня с того дня, как вы разъехались, аргументировал это тем, что так мой дар быстрее раскроется. И заодно насиловал Лилю и накачал её наркотой, без которой девушка отбросит копытца уже через двое суток, и мне удалось выбраться из Академии и начать подниматься в горы в поисках противоядия. А связаться с вами до этого я не могла из-за браслета.

И я потрясла им перед носом у Данте. Тот стоял потрясенный, всё так же сжимая мою руку. Впрочем, почти сразу отмер и схватил меня уже за другое запястье. Его рука вдруг запекла так сильно, что я вскрикнула, а браслет раскалился и сломался. К счастье, обошлось без ожогов, а я ошарашенно крутила уже перед своим носом свободную руку.

— Афигеть… — я по новому посмотрела на старого знакомого (целых два месяца!). — Данте, а кто ты такой? И скажи, у меня глюки или у тебя хвост?

Хвост тут же взметнулся и спрятался под полотенце, а я перевела взгляд в его зеленые глаза, ожидая ответа.

— Показалось, — так уверенно ответил он, что я тут же поняла: врет. Бессовестно врет! — А на тему, кто я такой, поговорим позже. Сейчас я немедленно возвращаюсь в Академию!

— Что, прямо в полотенце? — не сдержала любопытства я. — И не холодно будет?

Данте замер с дурацким выражением лица, а я фыркнула и вышла за дверь. Точнее, попыталась выйти — не смотря на то, что она была уже открыта, я не смогла сделать ни шага, моя нога натыкалась на прозрачный барьер.

— Это что?! — я возмущенно обернулась к парню. — Почему меня не пропускает?!

— Не знаю, — озадаченно ответил он. — Раньше такого не было!

— А мы где? — снова попытала удачу я.

— У меня в покоях, — хмуро ответил блондинчик, — Больше не спрашивай, точнее не отвечу.

— Су… Пер! — сдержалась от непотребства я. — И сколько я буду здесь сидеть?!

— Не знаю, — обреченно покачав головой, Дантаниэль тоже попытался выйти… И тоже наткнулся на эту стену!

— Зато теперь я буду сидеть здесь не одна! — не удержалась от ехидства. — Но знаешь, мне кажется, это всё-таки сон, просто какой-то странный…

— Да ну, бред какой-то! — Дан отбросил упавшие на лицо волосы, а я невольно закусила губу.

Черт, отвлекаюсь!

— Сейчас узнаем! — мрачно пообещала я.

Если это сон, то я могу творить что хочу, так? Я зажмурилась и представила на себе дорогущее платье, которое когда-то видела в интернете. Короткое, без бретелек, из легкой голубой ткани, с широким черным поясом с бабочками — красота! Открыла глаза…

— Это всё-таки сон! — я ахнула и провела руками по нежной летящей ткани. — Но платье суперское!

Я опять зажмурилась, и в следующую секунду на Данте оказались джинсы и футболка. Позади опять мелькнул хвост, дырочку для которого я тоже представила (а то!). Надо сказать, в земной одежде Данте выглядел потрясно, хотя с голым торсом тоже очень даже ничего.

— Увидели бы меня девочки! — буквально пырхнула от смеха я.

Кажется, у кого-то опять истерика.

— Ээээ…! — потрясенно протянул Данте, когда рядом со мной действительно появились мои подружки, все в ночных пижамах.

— Эээээ! — не менее потрясенно, но уже с нотками возмущения протянула Настя. — Мы где?

— Не знаю, — еле выдушила с себя, трясясь от беззвучного хохота.

— Платье потрясное! — оценила Маруся и тут заметила Данте. — И парень тоже! Твой?

В меня, позабыв про все неполадки, втупились трое жадных глаз. Я нервно всхлипнула и расхохоталась по новой.

— Неееет? — разочаровано протянула подружка. — Ну и дура! Тогда я его себе заберу!

Смеяться сразу расхотелось!

— Это Дантаниэль, мой одноклассник, — представила его я. — А это Настя, Маша и Ира, мои подруги. Кстати, а почему тогда здесь нет Лили?

— Видимо, она не спит. И Брюс тоже, я уже думал про него, — опередил меня Дан.

— И что нам делать дальше? — растерянно спросила Ира.

— Просыпаться! — зло рыкнула я и…

Проснулась!

22 глава

Я резко открыла глаза. Вокруг был все тот же лес, только темно очень. Во время сна я умудрилась слезть на землю и теперь лежала, обхватив колени руками и скрутившись в комочек.

Испуганно привстала, потирая заспанные глаза. Что меня разбудило?

— Ах да, тот странный сон… — прошептала хриплым со сна голосом. — Я всё-таки сумела выйти с тела?

Хотела взять в руки кулон — и негромко вскрикнула от того, каким горячим он был. Раскаленным! Кажется, мой талисман перестарался. Лишь бы не сломался!

Откинувшись на ствол дерева, я на ощупь потрогала запястье руки, и о чудо! — браслета не было! Рука лишь слегка побаливала.

— Я… Я… — уж не знаю, что хотела сказать, но мне не удалось — на глаза вдруг не вовремя накатились слёзы.

Кажется, откат с моих «геройств». Вот одна слеза скатилась по щеке, вторая… Я закрыла рот рукой, сдерживая судорожные рыдания, и позволила эмоциям взять верх над выдержкой.

Ну за что мне всё это?! Что и кому я сделала такого плохого, что мне на голову так настойчиво сыпятся одни неприятности?! Я же обычная, никакая! Да, мечтала о приключениях и суперсилах, но быстро перегорела и стала мечтать уже об обычной жизни, где нету никаких неприятных сюрпризов. Так нет, принесло ректора к нам в школу!

Интересно, кстати, что он там делал? Неужели интуиция?

Как я соскучилась за ребятами! И за Брюсом, и за Данте, и за моими девочками, что бы они там не говорили! А осталась фактически одна — с мягкой Лили толку… Да у меня же теперь даже домашнего любимца нет, кот, и тот демоном оказался!

Вспомнив об Ариэле, разревелась в три раза сильнее. Пускай этот кот был очень наглым и всегда вел себя, как захочется, я очень сильно к нему привязалась. Как же я теперь без него? Как я теперь вообще дальше жить буду?!

Ох, черт, как же я раскисла! Надо побыстрее приходить в форму, здесь на мои нюни всё равно абсолютно всем, кроме монстров. А быть съеденной мне совсем не улыбается!

— Маша… — вдруг прошелестело откуда-то из-за деревьев.

Я вскочила и присмотрелась. Недалеко от меня маячил силуэт в белой одежде.

— Маша…

Девушка слегка высунулась из-за дерева, и я вдруг поняла, что это Лиля. Подруга выглядела растерянной и испуганной.

— Лилечка! — я сделала шаг по направлению к ней, но она отошла назад. — Лиль, что случилось, почему ты убегаешь?

Девушка лишь испуганно покачала головой и продолжала отступать задом. Я шла за ней, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Черт, что она здесь делает?! Я же приказала закрыть их с Аском на верху, чтобы они всё мне не испортили!

Стой, — вдруг сказал голос внутри меня. — Здесь что-то не так.

Я действительно остановилась и внимательно, до рези в глазах, всмотрелась в хрупкую фигурку. Под моим взглядом её лицо зарябило и слезло, открывая… Лицо Брюса! Выглядело это жутко.

— Брюс? — от страха мой голос осип, уже я начала пятиться. — Это ты?

Впрочем, стоило мне всмотреться, я увидела, как и это лицо сползает, обнаруживая под собой Настю. Потом Машу, Данте, Иру, Ректора… С каждой новой маской тварь, что притворялась моими друзьями, выглядела всё более растерянной. Наверняка она думала заманить меня к себе в логово, а уж там спокойненько закусить не в меру доверчивой и самоуверенной дурой, которая в момент бегства даже не подумала, что в лесу, кроме животных, может быть еще кто-то. А тут нежданчик! — я её раскусила. И как, скажите, ей дальше действовать? Поздний ужин может быть опасен для нее. Но кушать-то хочется! Вот и стояла она, думала, что лучше: умотать отсюда голодной и избавиться от риска, или же похавать на свой страх и риск. И, к моему огромному сожалению, она явно склонялась к последнему варианту. Поэтому, не давая ей времени додумать, я развернулась и побежала подальше, радуясь, что не раскладывала вещи перед сном.

«Да с чего я вообще взяла, что не смогу залезть на это дерево?», — раздумывала я, сидя метрах в восьми над поверхностью земли. Ветка подо мной нет-нет да трещала, поэтому обоими руками я держалась за ствол, чтобы в случае чего удержаться, но спускаться вниз даже на пару веток не рисковала: тварь терпеливо сидела на дереве и ждала, когда я упаду, следя за каждым моим движением. Теперь, когда маскироваться уже не надо было, она показала свой истинный облик — некое подобие человека с длинными руками, изгибающимися во все стороны, с длинными черными волосами, с белоснежной кожей и в грязно-бежевом рваном платье. На её безобразном лице красные глаза без зрачков и белков, с ртом, в котором было два ряда острых желтых зубов, выглядели особенно жутко. Длинный нос дергался, старательно впитывая запахи, а тонкие большие уши трепыхались на ветру. К моему счастью, на дерево она залезть пока не смогла. Я и сама не понимаю, как умудрилась прыгнуть метра на три выше своей головы и схватиться за ветку, а потом по абсолютно гладкому стволу залезть почти на верхушку. На всё про всё мне понадобилось от силы полминуты. Джей был бы мною доволен!

— Идиотка! — от злости на себя я от души лупанула дерево, на секунду отцепив одну руку. — Дура!

Ну, хоть не раскисаю, и то хорошо. Теперь надо дождаться утра и слезть с дерева, не поломав себе все кости. Что-то мне подсказывало, что утром эта тварь уйдет.

Медленно текли минуты, а небо всё оставалось черным. Понемногу у меня затекло всё тело и теперь нещадно болело, онемевшие руки грозили вот-вот соскользнуть со спасительной ветки. Закрыв глаза и глубоко вдохнув, я заставила себя попробовать медитировать.

Свечка внутри меня всё никак не хотела гореть ровно, вскакивала и трепетала, но я упрямо не давала ей потухнуть. Ну же, Маша, давай, ты сможешь! Теперь, когда от этого зависит твоя жизнь!

Огонь… Огонь… Огонь внутри меня… Черт, не помогает! И что дальше?..

Тварь, которая устала сидеть под деревом и ждать, делала первые попытки залезть, и хотя пока у нее не получалось, я уверенна — раз я смогла, то и она тем более сможет. Осталось только ждать своей гибели…

На меня вдруг накатило безразличие. Наверное, именно поэтому я так спокойно наблюдала за тем, как тварь наконец-то схватилась за нижнюю ветку и теперь целеустремленно лезла ко мне. К этому времени чернила вокруг немного рассеялись, и я прекрасно видела, как по оскалившейся пасти стекает слюна. Выглядело это до безумия противно, наверное, потому меня это и отрезвило — я стала бешено оглядываться по сторонам, пытаясь найти хоть какой-то выход. Их было целых три: прыгать вниз и разбиться, отдаться твари или же попробовать перепрыгнуть на соседнее дерево. Времени на раздумья у меня не было, а так как первый и последний вариант это почти одно и то же, я подождала, пока тварь подымется как можно выше… И прыгнула.

Никогда не забуду эти секунды полета. Ветер бешено бил в лицо, дыхание перехватило от страха, что не получится… Но руки сами ударились об шершавую на этот раз ветку, и схватились за нее. Я повисла на руках на высоте уже около семи метров. Получилось!

Впрочем, радость была недолгой — тварь прекрасно повторила мой маневр, но не удержалась на ветке и свалилась — нет, не на землю, но метра четыре нас теперь разделяло. Её волосы намертво прицепились к ветке, и, хотя она и рвалась ко мне со всех сил, снять сама себе скальп, видимо, не хотела. Так мы и повисли — я сосиской и она в скрюченном положении. Я видела, как отражаются звезды в её глазах. Как романтично!

— Слушай, — наконец не выдержала продолжительного молчания я. — А ты разумна?

Хотя я и задала этот вопрос, того, что она КИВНЕТ, я всё равно не ожидала.

— Тогда, может, договоримся?

Нет, я не сошла с ума и не решила покончить жизнь самоубийством, просто единственный шанс слезть — это прыгнуть на ветку, за которую зацепилась эта тварь, а ей ничего не стоит тогда протянуть руки и всё-таки меня захавать, что было бы обидно после такой операции по спасению.

— Как? — вдруг подала голос эта… Это… Блин, и как её называть?! Он был скрипучий и неприятный.

— Я тебя освобожу, а ты меня не сожрешь, — выдвинула вариант я.

— Ты меня освободишь, а я оставлю тебя живой, — в свою очередь предложила эта «милая девушка».

— Ладно, висим, ждем солнца, — миролюбиво согласилась я, хоть руками отчаянно сигнализировали, что долго мы так не провисим.

Но я решила держаться до последнего!

— Ладно, — вдруг подала голос притихшая тварь. — Слезай, не трону я тебя.

Честно говоря, я хотела немного подумать, но побитые уставшие руки разомкнулись сами…

23 глава

Упала я неудачно — на ногу, но на довольно толстой ветке удержатся смогла, настороженно поглядывая на притихшую тварь. Между нами было где-то полметра, и я чувствовала сладковато-гнилой запах, что исходил от нее. По коже опять пробежались мурашки, но я сумела сдержать себя и не скривиться.

— Ну! — поторопила меня тварь. — Быстрее, освободи меня!

Я заметила, как нервно косятся её глаза на уже довольно посветлевшее — когда успело? — небо. Достала ножницы и замерла в нерешительности.

С одной стороны, она монстр и убийца, и я сама чуть не стала ужином на её столе, с другой — я дала обещание, что освобожу её. И как тут быть?

«Что мне в тебе нравится, Маша, так это твоя честность!», — не вовремя вспомнились слова моей феи, пробуждая и так вечно бодрую совесть. Я глубоко вздохнула и сделала тот катастрофический для меня шаг, став близко-близко к этому существу.

— Ну надо же, — всё это время она наблюдала за мной. — Какие нынче маги честные, прямо загляденье!

Нет, и эта тварь надо мной издевается!

— Сейчас освобождать не буду! — огрызнулась я, рассматривая клубок её волос. — Тебе волосы коротко отрезать, или только где запутались?

— Коротко, — внезапно охрипшим голосом ответила она, и я чикнула ножницами. Ещё раз, ещё — и вот она стала свободна, оставив на ветках большую часть прически. Не скажу, что ей пошло каре, но цепляться за ветки волосами она уже не будет!

— Всё, — тихо сказала я, дрожа от внутреннего напряжения.

Я свое слово выполнила, а как на счет твари?

— Дай мне пару капель своей крови, — как гром с неба прозвучала её просьба (или требование?). — Я слишком голодная, не смогу добраться до дома!

Все шесть пальцев на её руках нервно шевелились, взгляд был направлен на меня и излучал предупреждение. Ну да, кто я такая, чтобы ей отказывать?!

— Лучше сама!

Немного несгибающимися руками я насадила на лезвие указательный палец, поморщившись от боли. От едкого страха всё внутри свернулось в клубочек. Молча протянула руку с набухавшей ярко-алой каплей твари и не выдержала, закрыла глаза.

Она нежно слизнула мою кровь из пальца и вздрогнула всем телом.

Я широко распахнула глаза и с удивлением на нее уставилась — было невероятно, но её волосы с невозможной быстротой отрастали, а тело стало меняться, становясь более… Человечным, что ли?

— Ты Высшая! — тихо охнула она и облизнулась.

— А ты кто? — не нашла ничего лучшего, как ляпнуть в ответ вопрос, что начал донимать изнутри. А то тварь да тварь, невежливо как-то!

Едва подавила едкий смешок. О да, в такой ситуации вежливость — самое оно!

— Келта, — подумав, все-таки ответила она и принюхалась к воздуху. — Сюда идут много людей!

Я медленно перевела взгляд с келты на землю и горизонт, но ничего не увидела.

Келта сморщилась и, напоследок смерив меня внимательным взглядом, спрыгнула вниз. Я же осталась сидеть на ветке.

Первые солнечные лучи пробежались по щекам, ласково их согревая. Я блаженно зажмурилась и подставила лицо солнцу. Куда мне идти дальше? Что-то внутри подсказывало, что второй такой ночи я могу и не пережить.

— Эй! — громкий бесцеремонный голос вырвал меня из утреннего блаженства.

Я глянула вниз — теперь там действительно стояло человек десять простых людей с вилами и топорами.

— Спускайся оттуда!

Что-то не хочется мне, батюшка, я лучше тут пока посижу, а то фиг его знает, кто вы такие и что вам надо, и то, что вы люди, дела не меняет!

— Спускайся, а не то хуже будет! — тем временем продолжал расшаркиваться голосистый мужчина лет так сорока с хвостиком с коричневыми волосами и шрамом на пол лица.

Белесые рыбьи глаза не вызывали у меня никакого доверия или желания спуститься.

— Да что же ты дитё пугаешь, Феод? — вышла наперед полная женщина в переднике и со скалкой. — Не видишь, не тварь она, под солнышком жмурится! Спускайся, деточка, тетя Паола тебя не обидит!

Нуу, это уже лучше!

— Точно не обидите? — противным жалобным голосом спросила я и повернула голову влево — что-то ярко блестело и отвлекало мое внимание.

Это оказались волосы келты — на солнце они сказочно переливались и будто светились изнутри. Я вороватым движением стянула их с ветки и, скрутив, положила в сумку, радуясь, что закрыта от людей веткой. Может, пригодится?

— Конечно! — ответил все-таки Феод, правда, как-то неуверенно.

Ну да ладно, я уже по земле соскучилось!

Осторожными, четкими движениями я стала споро спускаться, пока не оказалась на последней ветке и мягко съехала по гладкому столбу вниз. Меня тут же обступили со всех сторон селяне — это было видно по их одежде — и стали насторожено рассматривать.

— Ты того, городская, шо ли? — наконец подал голос какой-то парниша лет двадцати, прыщавый и лопоухий. Красаааавец! — ехидно протянула про себя.

— Да, я с тетей в городе жила, — тут же завозила ножкой по земле я, стараясь выглядеть как можно более наивно.

— И приехала в Академию бесовскую ту поступать, не так ли? — подозрительно сощурился Феод, что, видимо, был тут главным.

Мда, видимо, отношение к магам тут не очень хорошее. А людей-то много, а я одна…

— Не, не, что вы! — я неуклюже замахала руками. — Моя тетя там куховарка, вот и взяла меня с собой, абы сама не оставалась!

Надеюсь, я убедительно вру, а то что-то мне страшновато!

— А чего ты тут ночью делала? — выступил наперед еще один мужчина.

— Да я это… — шмыгнула носом. — Травы для чая пошла насобирать, а то у тетки ноги опять болят, и заблудиииилась!

Теперь почти все селяне смотрели на меня жалостливо, и лишь Феод всё ещё щурил глаза, видимо, догадываясь, что я не так проста.

— Пошли с нами, детка, мы тебя накормим и вернем обратно в Академию, — мягко сказала Паола и протянула мне руку.

Понимая, что отпираться бесполезно, я изобразила на лице радость и послушно взяла её руку. Нас с женщиной остальные взяли в круг, такой кучкой мы и пошли в сторону того самого неизвестного села.

— Постойте! — вдруг спохватилась я. — А травку? Мне без нее домой ни-ни!

— А что за травка? — из толпы выделилась бабушка в длинном коричневом платье и с клюкой. Её зеленые глаза пытливо уставились на меня.

— Аскольтения. Ну, Собачий сон, — покопавшись в памяти, вспомнила народное название. — Оно ей боль в колене успокаивает!

Это тем, кто ещё не врубился в ситуацию.

— Он есть у меня дома, — широко улыбнулась старушка. — Я отдам тебе, когда придем.

Ну всё, больше мне никак не слинять, будем надеяться на обстоятельства.

Шли мы минут десять уже, когда вдруг перед нами появились разноцветные одноэтажные домики с большими окнами и пышными огородами. Самый большой и богатый дом имел при себе небольшой свинарник, в котором сидело четыре свинки. К этому дому и направился Феод, а за ним и остальные.

Внутри было светло и убрано — печь, стол с белой скатертью, проем в другие комнаты. Люди расположились кто где, а Паола пошла подоить корову.

Меня посадили близ печи. Я село, смиренно сложив руки на коленках и опустив голову. Прическа, уже совсем растрепавшаяся, скорбно свесилась вниз.

— Феод, пришли уже! — Всплеснула руками полная миловидная женщина лет тридцати пяти, входя в дом с улицы и неся в руках баночку мёда. — Ну что, словили кого-то?

— Нет, — покачал головой мужик. — Не было никого, только вот девка. Ты её приодень, шо ли, а то смотреть больно!

— Пошли со мной, — мягко обратилась ко мне она, — Меня Марьей зовут, а тебя?

— И меня Марьей! — постаралась улыбнутся я, но внутри росло предчувствие беды. Что-то здесь не так!

24 глава

— Ой бедняжка, как заморили тебя в той Академии-то! — громко причитала Марья, расчесывая мои спутанные волосы.

В это время на печи грелся большой чан с водой, а на лавке лежало длинный (до пола!) зеленый сарафан с вышитыми узорами и белая рубаха к нему. Мне предстояло вымыться и переодеться. Правда, сейчас я во все глаза рассматривала окно, по которому расползались мокрые комья снега. Да-да, снега — на улице был снегопад! И судя по инею на окнах, температура тоже упала.

— Да как же так, тётя Марья! — в который раз охнула я, представляя, как мне теперь добираться до Академии. — Как же так!

— Резкая у нас погода, немирная, — грустно ответила женщина, заплетая мне косу. — Раньше хоть Погодники были-то, ну, Высшие погоды, а теперь вот вообще ерунда творится. А зимы-то у нас суровые, холодные!

Это я и сама уже чувствую, даже тепло от печи не спасает.

— А на улице сейчас ужас что творится, и не выйти, переждать надо. Посиди пока у нас, с сыном моим пообщайся, а там, может, и уходить не захочется, — заботливо вещала Марья, а я насторожилась. Что значит «уходить не захочется»?

— Да как же не уходить, у меня там тетка осталась, единственная родня, не могу я её бросить! — осторожно подбирая слова, выдала я.

— Так ты её навещать будешь, дитя, — отложила наконец расческу Марья и отступила на шаг, чтобы полюбоваться своим творением.

Да, коса получилась — загляденье! Длинная, изящная, пышная!

— Эй, Марья, хватит уже болтать, одевай гостью и выводи, Слава уже заждался! — в комнату заглянул Феод.

— Да сейчас мы, уйди, не мешай! — отмахнулась женщина и одним движением сняла огроменный чан с водой с печи, я только ахнула.

Вот это сила! Марья же достала из комода красивое полотенце и положила его на кровать.

— Так, девица-красавица, сама вымоешься, али помочь?

— Сама! — я протестующе взмахнула руками, представляя, что случится с доброй в общем-то женщиной при взгляде на мои синяки.

Марья понимающе усмехнулась и вышла.

Я с облегченным вздохом стянула с себя грязные и местами прорванные вещи и залезла в чан. Горячая вода волной мурашек пронеслась по телу.

— Благодать… — выдохнула я тихонько, следя, чтобы коса не попала в воду.

Мыло, что выдала мне Марья, было душистым и пахло клубникой. Я невольно усмехнулась — этот запах навевал мне мысли о Брюсе. Вспомнилось время, что мы проводили втроем — тренировки на мечах, задушевные разговоры на уроках и веселые медитации, что чаще всего заканчивались игрой — Данте напускал в зал много летающих и светящихся шариков размером с мяч, а мы с громким хохотом от них убегали, что было довольно тяжело — шарики были юркие и быстрые. Или как я их в карты играть учила — так потом весь курс этой игрой увлекся, а выговор был мне! Правда, у выговаривающего меня профессора был очень веселый взгляд, видимо, мою вину он виной не считал. С непонятной домашкой разговор отдельный — её по тихому делал для меня Брюс, а потом мы с честным видом несли её проверять более серьезному Дану. Брюс говорил, что ему полезно, а я просто ничего не понимала и тихонько радовалась, что одной проблемой меньше.

При мысли о тех беззаботных деньках сердце обхватила черная рука тоски. Когда ещё так будет? Уверенна, за буйной Высшей, что посмела сбежать, теперь будет строгий надзор. Ну да, я же такая важная для них! Точнее, мой дар. Когда уже я смогу ним управлять? Это лишило бы стольких проблем…

Я вылезла из заметно остывшей воды и замоталась в полотенце. Прошлепав к лавочке, я начала внимательно рассматривать то, что мне предстояло одеть. Очень тонкая работа меня поражала — я бы столько не вышила, ей-Богу! — а узоры на рубашке приводили к мыслям об обереге. Правда, под такую одежду бюстик не предполагается, но сарафан поддерживает грудь не хуже.

Разобравшись что к чему, я подошла к небольшому зеркалу, висящему на стене, и мой рот удивленно приоткрылся. Потому что — красиво! Вот правда! Надевая эти вещи, я тихонько посмеивалась и представляла себя деревенской девушкой, а тут — такая красота!

— Ух ты! — всплеснула руками за моей спиной внезапно вошедшая Марья. — Красота какая! А глазки, а щечки! Да женихи табунами ходить будут!

А оно мне надо? Оно мне сооовсем не надо!

Не давая мне молвить ни слова, Марья подхватила меня за руку и потащила в комнату, где ждали остальные.

Тут уютно трещал огонь в печи, а разомлевшие мужики тихо переговаривались о чем-то. На столе отсвечивал круглыми боками большой бутыль с чем-то явно спиртным. В другом углу собралась женская половина и яро спорили. Центром спора была девушка с длинными светлыми волосами и голубыми глазами, в ярком красном платье. Красивая, кстати, очень.

— А вот и мы! — громко сообщила Марья, и все головы тут же повернулись к нам.

— А хороша девка! — удивленно почесал затылок Феод, и его глаза алчно сверкнули. — Будет невеста моему Славе!

Девушка в красном, услышав это, поперхнулась. Я словила её полный ненависти взгляд.

— Хватит, дядя! — глубокий голос позади меня заставил вздрогнуть. — Не смущай девушку. Я уже сказал, что ни на ком жениться не собираюсь. И не стоит таскать мне кого попало, решения я не поменяю! И никакое предсказание мне не указ!

Я обернулась и встретилась взглядом с зелеными — точь-в-точь как у меня! — глазами. Парень был высоким и накачанным, а волосы… Волосы были русого цвета. И надо признать — он был очень красивым.

— Вячеслав, — мягко произнес он и, подхватив мою руку, нежно прикоснулся к ней губами.

— Маша… — выдала я, испуганно смотря на него.

Перед глазами вдруг помутнело, и я банально свалилась в обморок… Перед глазами цветным калейдоскопом замелькали картинки из другой жизни, но запомнить я ничего не успела.*

Впрочем, тут же пришла в себя — чтобы осознать, что Слава держит меня на руках!

— Хрупкая какая! — со смешком выдал парень и осторожно посадил меня на лавку.

Сарафан с рубашкой задрались, демонстрируя всем мои симпатичные и некогда чистые кеды.

— Ничего, быстро оклемает! — усмехнулся в бороду кто-то из мужчин. — Сейчас позовем Арину, пускай осмотрит девушку.

— Да я уже давно тут, — кряхтя, вышла из угла старуха с клюкой. — Расступитесь!

Все послушно отошли, и только Слава остался сидеть рядом. Арина наклонилась, будто проверяя что-то, и сунула мне в руку небольшой флакончик. «Собачий сон», — по губам прочитала я и сдержано кивнула в ответ. Флакончик канул в широкий рукав.

— Всё в порядке с ней! — поднялась знахарка и отошла. — Жива и здорова!

— Значит, сейчас и свадебку сыграем! — заметался Феод.

— Какую свадебку, я помолвлена, у меня жених есть! — испуганно крикнула и я вытянула кольцо с Ундиной. — И я люблю его!

Угу, призрачного жениха, про которого в жизни не слышала.

— Стерпится — слюбится, — пошлепав губами, выдал этот старый козел. — А такого жениха, как наш Слава, ты нигде не найдешь!

— Эй, а ты почему молчишь! — сердито дернула Славу за рукав я.

— А чего мне говорить, — в его глазах плясали смешки, — Неужто не хочешь моей женой стать?

— Не хочу! — мой взгляд заметался по бокам, пытаясь найти способ избежать свадьбы. Сумка со мной, прячется под широким сарафаном, значит, могу драпать.

— Успокойся, — его рука накрыла мою руку. — Как только всё успокоится, я помогу тебе сбежать.

— Я не могу ждать! — чуть не плача, прошептала я. — У меня подруга умирает там!

Его взгляд тут же стал серьезным, а потом он тяжело вздохнул.

— Ладно, так уж и быть, спасу тебя, горемычную!

Он абсолютно спокойно встал и подхватил меня на руки.

— Дядя! — его тон был немного грустный, — Мне очень жаль, но я снова ухожу. Дела, знаешь ли, мир в очередной раз ждет, пока его спасут.

И, не успел никто ничего сделать, как Слава распахнул дверь и скрылся в снегопаде…

25 глава

Удивительно, но я почти не чувствовала холода, прижатая к его горячему телу. Сарафан складками собрался на коленях и открывал мои ножки, руки просвечивались сквозь тончайшую рубаху и осторожно обнимали Славу за шею, а толстая коса прикрывала открытые ключицы.

— Слушай, а тебе не холодно? — наконец обратила внимание на то, что на парне только рубашка и штаны, заправленные в черные сапоги.

— Нет, не холодно, — усмехнулся он, продолжая смотреть исключительно вперед.

— А почему? — поинтересовалась я.

— Потому, — опять сверкнул зубами он. Вот же!

— А я сама пойти не могу? — нахмурилась, раздумывая над тем, кто он такой и почему я ему доверяю.

— Можешь, но тогда замерзнешь и заболеешь, а я тебя лечить не буду.

— И не надо, — я дернула его за шею. Мои ноги коснулись хрустящего снега. — Я…

Кажется, Данте с Брюсом говорили, что дар афишировать не стоит, вот и запнулась, не договорив.

— Как хочешь, — он пожал плечами и отпустил.

В тот же момент меня окутал ужасный, липкий холод! Я вздрогнула всем телом и обхватила себя за плечи.

— Нас не бросятся искать? — испуганно оглянулась, но вокруг было лишь огромное заснеженное поле. — Когда мы успели так далеко отойти от деревни?

— Можешь просто помолчать? — поднял глаза Слава и, остановившись, начал разминать уставшие от моего веса плечи.

— Да, — согласилась я. — А с чего тебя на первой попавшейся девушке женят?

— Спасибо, помолчала, — весело вздохнул парень. — Да бабке одной привиделось, что если я возьму себе светловолосую девушку в жены, то принесу всей деревне удачу.

— А той бабке девушка в красном сарафане случайно не внучка?

— Случайно внучка, — по его губам проскользнула улыбка. — Но вот беда, Веру как невесту ни я, ни Феод с Марьей даже не рассматривали. А так как светловолосых в деревне больше нет, то тебя, похоже, сочли подарком судьбы.

— Понятно… — покачала головой я и замолчала.

Не смотря на то, что было раннее утро, солнце не спешило выглядывать. Я молча стояла и дрожала от холода, но что-то удерживало меня от того, чтобы вернуться к Славе и согреться. Не смотря на ставший уже мелким снегопад, вид заснеженной равнины вызывал у меня внутри мягкое ощущение уюта, а молчание лишь усугубляло это. Я сделала неуверенный шаг и тут же провалилась по колена в рыхлый снег. От его белизны слепило глаза (про ощущения и вспоминать не хочу, так холодно!).

Иди, — опять проснулся внутренний голос, — Так нужно.

Я обернулась на Славу и увидела, что от его расслабленной позы не осталось и следа, мышцы напряженны, а сузившиеся глаза смотрели прямо на меня.

— Ты! — его голос вдруг сорвался на рычание. — Опять ты! Она же девчонка! Она же погибнет, как другие!

Последняя другая, она выдержит! — отозвался мой спутник, а потом мои ноги вдруг сами стали отступать.

— Слава! — испуганный крик вырвался с горла едва слышным шепотом. — Что происходит?!

Парень поднял ногу, пытаясь шагнуть ко мне, и… Не смог. Невидимая стена сдерживала его, а я всё дальше отступала. Его рот открывался, говоря что-то, но я уже не слышала — его слова заглушал вой ветра.

— Пожалуйста… — прошептала сама себе, чувствуя, как закипают на глазах горячие слёзы, — Не надо…

Я не хочу умирать, мне надо Лилю спасти! У меня мама, друзья — я не могу их бросить! Я не хочу, не хочу, не хочу! Я боюуууууусь!

Ты не хочешь овладеть своей магией? — печально спросил голос, и ноги вдруг остановились. — Неужели ты согласна остаться такой навсегда?

— Я не хочу умирать… — прошептала, и по щеке скользнула обжигающе холодная слеза, чтобы льдинкой упасть под ноги.

Уходи, — дохнуло холодом внутри меня. Голос внезапно стал глухим. — Кажется, я все же ошибся.

— Что ты такое? — спросила я, неуверенно подняв ногу. Хотела бы уйти, но глухое отчаянье говорящего внутри зацепило что-то внутри. — Почему ты так хочешь, чтобы я пошла назад?

Уходи, Последняя, дай мне спокойно умереть, — тихо повторил он, и полог, удерживающий Славу, исчез.

Вот говорила мне мама, что я слишком добрая! И девочки говорили! И даже ребята уже успели высказаться по этому поводу! И что я делаю? Вместо того, чтобы бежать к Славе и возвращаться, я собираюсь опять сделать глупость! И хотя разум кричал, что я сейчас нафиг сдохну, всё внутри меня согревало теплом, подсказывая, что я в кои-то веки всё делаю правильно.

— С Лилей все будет хорошо, там наверняка уже Данте вернулся и вылечил её, — прошептала я ветру. — И… Господи, прошу — если со мной что-то случится, береги их.

Где-то снаружи вдруг послышался крик Славы. Что он кричал? Кажется, «Не надо!»… Но я уже закрылась на своем внутреннем мире и приняла решение.

Славе не хватило всего лишь десяти шагов. С этого расстояния я уже видела его лицо и неестественно блестевшие глаза.

— Прости… — шепнула уже ему и сделала шаг назад.

Земля вдруг провалилась под ногами, и я полетела вниз, в ледяную воду. Озеро… Лёд — ещё совсем тонкий, присыпанный снегом — не выдержал моего веса. Я пыталась схватиться за него, но он ломался под моими руками. Рот невольно открылся в крике, и в горло тут же полилась стуженная вода. Намокший сарафан стал невыносимо тяжелым и потянул ко дну. Сил, чтобы вырваться из ледяного плена, не было…

Ещё одна слеза скатилась с ресниц и сорвалась вверх. Тону…

Как красиво развеваются в воде волосы, как светлый пожар. И руки такие удивительно белые, только с слегка голубоватым отливом. Голубоватый отлив имело всё, даже рубаха, облепившая тело, и сарафан. Еще немного, и я вдохну эту воду, а потом пойду ко дну. Я закрыла глаза. Пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…

«Маша!» — знакомый до боли голос заставил широко распахнуть ресницы. Адалина!

Теплые, нежные руки обняли меня за плечи, прогоняя ледяные языки холода, даря покой и уют.

«Машенька, девочка моя, ты сможешь, ты сильная!» — её мягкий голос убаюкивал. — «Ты не умрешь здесь, нет! У тебя столько целей жить!»

А ты? — я попыталась сжать её руку, но прошла насквозь.

«А я тут, присматриваю за тобой. Ну же, Машенька, осознай себя!» — и она исчезла…

Дурацкая фраза, как её понимать? Я знаю себя! Знаю! Я — это я! Любимица Адалины, хорошая дочь, преданная подруга, прилежная ученица, послушная и всегда немного грустная! Мечтательная, наивная! Я ведь столько лет верила в то, что у меня есть магия! Моя магия, та, которая будет продолжением меня! Лед… Он действительно мой? Да, наверное, всё-таки мой…

Что-то внутри шевельнулось и вспыхнуло, пронеслось по всему телу яростным теплом и сорвалось с кончиков пальцев едва заметным свечением, образовавшим силуэт. Он всё рос и рос, превратившись… В меня! Другая я смотрела на меня смеющимися глазами и сплела наши пальцы. Её белые, как снег, волосы переплелись с моими, а глаза сверкали ярким голубым цветом.

«Ты — молодец!» — рассмеялась она, а я вдруг задумалась, как могу все это слышать. — «Ты наконец разбудила меня!»

Судя по всему, с тобой я разбудила и свой здравый смысл, что очень интересуется, кто это вообще и чего она ржет? Мне вот как-то невесело, я вообще тону!

Смех, внезапно раздавшийся над ухом, был мужским и подозрительно знакомым. Да это же мой голос! В смысле, внутренний. А если внутренний, то почему он снаружи?

«Ты забавная! Чувствую, с тобой будет весело», — выдал он, а я вдруг осознала две вещи: первая — мои волосы побелели, вторая — я всё это время не дышала и сейчас или вдохну, или упаду в кислородный обморок и всё равно вдохну!

«Не-не-не, только не после всего!», — и крепкие мужские руки вдруг с силой толкнули меня наверх, в уже другие мужские руки, не менее крепкие. Сильный рывок — и мы оказались на поверхности. Я судорожно вдохнула чистый холодный воздух и вдруг осознала, что мне не холодно.

— Дура! — емко сказал Слава, что держал меня на руках. — Ты в порядке?

— Чтобы я больше послушала какой-то внутренний внутренний голос! — откашлявшись, зло прошипела я. — Хреново!

— Да не слушай ты её, нормально она себя чувствует, даже не холодно! — выдал нам уже знакомый и веселый голос. Я оглянулась…

— Офигеть, я всё-таки героиня любовного фэнтези!!!!!!

26 глава

Прямо на льду, что почему-то не проламывался под его весом, сидел симпатичный парень с голубыми волосами и красивейшими глазами — сверху зелёными, но переходящими в голубой. Его веселый взгляд казался мне странно знакомым. А одет он был… в джинсы и футболку!

— Какого черта?! — рывком обернулся Слава, при этом продолжая прижимать меня к себе. Его тело мелко дрожало. — Я был уверен, что выловлю труп!

— А сколько я была под водой? — не отводя взгляда от скалящегося парня, спросила я.

— Восемнадцать минут! — огорошил меня Слава.

— Скоооолько?! — аж закашлялась я. — Да быть не может!

— И не было бы, — наконец подал голос наш незнакомец. — Если бы не два сильнейших артефакта на этой с первого взгляда простой девчонке.

Мои руки невольно взметнулись к шее, но привычного уже кулона на месте не оказалось, впрочем, как и цепочки. Лишь Ундина продолжала сверкать на пальце.

— Мой кулон… — прошептала, и на глазах выступили слёзы. За всё это время он стал для меня чем-то вроде друга…

— Меня, кстати, Айс зовут, — ни к селу ни к городу вдруг сообщил Айс. — И я, ко всему прочему, бог.

Надо сказать, от этой заявочки у меня глаза на лоб полезли!

— Паршивый такой бог! — сузил глаза Слава.

— Бывают хуже! — беззаботно отрезал Айс.

— Это не шутка? — влезла в их перепалку я, и два злых взгляда тут же пересеклись на мне.

— Какая уж там шутка! — злобно клацнул зубами Слава. — Этот молодой дурак несомненно бог!

— А почему Айс? — это же вроде наше слово?

— Понимаешь, богов обычно называют люди, — усмехнулся Слава. — И первой Высшей Льда оказалась именно землянка. И если тебе универсальный язык при перемещении внушил ректор, то она попала в портал случайно и никакого языка не знала. Она-то и назвала божка Айсом.

— Так ты — бог Высших Льда? А сколько тебе лет? И почему ты в земной одежде? — озадачилась я. — А вас вообще много? И почему ты меня чуть не утопил?

— Сколько вопросов! Помедленнее, Последняя! Да, я бог Льда, и для богов я сравнительно молодой — мне всего тысячу двести лет. Земная одежда мне нравится больше. Нас довольно много, но сила бога зависит от того, сколько Высших остается в мире. Когда вас не остается, мы умираем. И я тебя не топил, а инициировал. Теперь ты полноценная Высшая, полностью вошедшая в свою силу.

— И девственная, — вдруг добавил внезапно задумавшийся Слава. — Это плохо, очень.

Меня ещё никто за это не ругал!

— Аааа… Почему? — неуверенно спросила, раздумывая над тем, как он это узнал.

— У тебя по ауре видно, — объяснил Айс. — А плохо это потому, что у вас, Высших есть особенность: если инициированная Высшая добровольно отдаст девственность, сила этого человека вырастет в три раза.

— А по мне что, теперь видно, что я Высшая? — черт, это действительно плохо! — И вообще, объясните мне всё!

— Ладно, меня всё устраивает, можем и тут поговорить, Последней пока не холодно. Ты как, выдержишь, племянничек? — ехидно усмехнулся Айс. Слава только хмыкнул. — Тогда присаживайтесь, в ногах правды нет.

Я вырвалась из объятий Славы и небрежно уселась прямо на снег — Айс прав, холода не чувствуется. Слава присел рядом со мной.

— Смотри, — начал рассказывать бог. — Вы, Высшие, довольно странный народ. До инициации вас фактически невозможно распознать. Магия, что собирается внутри, выходит сама. Понять, что Высшие — это Высшие, могут только демоны, но они, к счастью, народ самостоятельный и помогать императору в вашем уничтожении не собирались, именно благодаря этому Высшие не полностью уничтожены в нашем мире. Ты — не исключение, тут вопрос в другом. Кто-то, кто обладал просто неимоверной силой, наложил на тебя блок, как только сила пробудилась, и магия, которая до этого свободно выходила, начала скапливаться внутри. Представь, сколько магии собралось за всё это время! Поэтому, когда блок сняли, по всем окрестностям пронеслась ТАКАЯ волна силы, что смогла разбудить даже меня, спящего после убийства последней инициированной моей стихии. Потом тебя нашел артефакт, что не дал силе полностью выплескиваться — боюсь, это принесло бы вред всем, кто тебя окружал. А там и Ундина подоспела.

— Стоп! — подняла руку я. — Объясни мне про Ундину!

— А ты не знаешь? — удивился Слава. — Носишь на руке и не знаешь?

— Она не снимается, — сердито пробурчала я. — И хотела бы снять, да не могу.

— Быть не может! — глаза Айса округлились. — Последняя — рожденная быть королевой?

— В смысле? — не поняла я.

— Ундина — это реликвия королевской семьи Водного королевства. Когда наследный принц должен был жениться, он надевал избраннице Ундину. Если кольцо одевалось, это означало, что девушка может стать королевой. А есть такие, как ты, у которых Ундина не снимается. Это означает, что ты будешь идеальной королевой. Обычно кольцо само перемещается к такой девушке и делает всё, чтобы она его одела.

— Последняя Высшая, идеальная королева… Это всё точно про меня? — на всякий случай переспросила я.

Парни лишь дружно кивнули в ответ.

— Теперь нужно было заставить силу проснутся, что собственно я и сделал. А племянник так возмущался потому, что только сильные Высшие могли пережить посвящение, к этому готовились с детства. И, боюсь, если бы не твои артефакты, один из которых сейчас покоится на дне озера, ты бы тоже погибла, — и Айс смущенно развел руками.

— А что там про девственность? — после небольшой паузы спросила я. — Что будет, если меня, например, возьмут силой?

— Ты потеряешь магию или сойдешь с ума, — «обрадовал» бог. — Но этого можешь не бояться — Ундина будет защищать от посягательств на твою честь, которых ты не захочешь.

— А если меня шантажировать будут? — задала немаловажный вопрос я.

— Нет, — отрицательно покачал головой Айс. — Только с добровольного согласия.

— Уже легче, — кивнула сама себе. — Надавить на меня уже не смогут.

— Ладно, — встал Айс и отряхнул снег с джинсов. — Вы возвращайтесь в Академию, а я поднимусь на небо, кто ещё из наших не спит. И да, Последняя, если я тебе понадоблюсь, просто зови. Только не часто!

И, весело махнув рукой на прощание, бог растворился в воздухе.

— Ну что, поехали обратно? — повернулся ко мне Слава. — И да, я действительно полубог, сын Атласа, бога Света.

— Понятно, — немного севшим голосом ответила я. От всего этого немного болела голова. — А как возвращаться будем?

— Ножками, — скривился парень. — Я на нуле фактически.

А, может…? Я же теперь инициированная, значит, должно получиться…

Я подняла руку и закрыла глаза. Магия мягко заструилась по венам и сорвалась с кончиков пальцев. Это было так забавно и приятно! А ещё я поняла самое главное — я действительно знаю, как ею управлять, в книге не соврали. Моя стихия слушалась меня без слов, прислушивалась к каждому моему пожеланию и вообще была как живая. Мне невольно вспомнилась другая я в озере.

— Удивительно! — внезапно охрипшим голосом сказал Слава, и я открыла глаза.

Передо мной стояли две шикарные, абсолютно прозрачные… лошади! Длинные мягкие гривы изящно свисали вниз, пышный хвост нетерпеливо подрагивал, а умные глаза смотрели на меня с любопытством. Одна лошадка была желтоватой, вторая отливала серебром. На спинах у обеих были седла.

— Солнечная и Лунный, — восторженно улыбнулась я и нежно погладила обоих. Обе лошади радостно заржали.

— Давай помогу, — сильные руки Славы подхватили меня, и в следующее мгновение я оказалась верхом на Солнечной. Сам Слава легко запрыгнул на Лунную. — Ну что, вперед, в Академию!

27 глава

Снег тихо поскрипывал под копытами лошадей, а моя по прежнему белоснежная коса ритмично покачивалась в такт шагов.

— Долго ещё? — буквально простонала я, чувствуя, как моя бедная отбитая попа молит о том, чтобы это путешествие поскорее кончилось.

— Что, всё равно болит?! — искренне возмутился Слава. — Да мы уже даже не скачем, а просто идем!

— Ну прости! — насупилась я. — Я лошадь раньше только на картинке видела!

— А зачем тогда создавала? — левая бровь парня иронично приподнялась.

— Не знаааю! Я просто попросила магию, чтобы она дала нам способ передвижения! Кто же знал, что это будут лошади!

— А почему сейчас не создашь что-то другое? — Лунный сделал еще два шага и остановился, что означало очередной прибой.

— Мне кажется, она обидится, — гораздо тише прошептала я.

Слава лишь недоуменно пожал плечами, но спрашивать, как может обидеться в общем-то неживая магия не стал. Я и сама не знаю, как это, но тем не менее чувствую — да, обидится, она ведь как лучше желала.

— Слезай уже, — сам Слава легче легкого соскользнул с лошади и подставил мне руки.

Я буквально упала вниз и облегченно выдохнула. Уселась на снег и вытянула горящие ножки, которые, кажется, стерла.

— А почему ты называл Феода дядей? — от облегчения аж любопытство, спящее все четыре часа, что мы ехали, проснулось!

— А я так наслаждался тишиной, — скривился Слава. — Ну да ладно. Моя мать была полугномкой, ей подчинялось железо. Мой настоящий отец сделал ей ребенка, но потом испугался и исчез обратно на небо, оставив маму одну со мной в животе. Для гномов это — несмываемый позор, вот её родители и спрятали дочь на весь срок, а когда я родился, то нас сразу разлучили. Я четыре года рос у гномов, но потом маму выдали замуж, а отчим, не обрадовавшийся вдруг обретенному «сыну», просто приказал меня выкинуть. Я оказался зимой на улице, один, ребенок. Я сутками бродил по зимнему лесу, и в конце-концов тоже набрел к этой деревне. У Марьи с Феодом не было детей, и они взяли меня к себе. Всё это время я рос у них.

Слава говорил спокойно, но его взгляд был устремлен вдаль, в нем читалась едва заметная грусть. Бедный! Как же так?..

— Вот как… — я запнулась, не зная, что ещё можно сказать в такой ситуации. — А почему ты тогда бросил всё и пошел мне помогать?

— Ты не соврала, — помедлив, всё-таки ответил он. — Ты правда очень боялась за подругу.

— А как ты узнал это? — Неужели…

— Да, я маг-менталист. Честно говоря, я думал, ты догадаешься и раньше, — он пожал плечами.

— Да ну… — я широко распахнула глаза.

— Раньше твои мысли прикрывал кулон, но теперь они полностью открыты. Я уже давно умею контролировать силу и не читаю их, но для любого более-менее сильного мага твоя голова — как открытая книга. Любой может узнать, что ты Высшая.

— Кстати! — встрепенулась я. — А как вообще становятся Высшими?

— Откуда они появились, уже фактически никто не помнит, но случилось это давным-давно в вашем мире. Все боги Высших раньше жили там, и лишь потом, пару десятков тысяч лет назад, Высшие начали попадать к нам и прижились тут. А так магия передается по крови.

— В смысле? — я подскочила. — Значит…

— Твоя мать или бабушка была Высшей. Опять же, я думал, ты уже сама догадалась.

Мама… А если правда? Почему она никогда не спрашивала, что я делаю у Адалины и никогда не запрещала мне к ней ходить? Не спорила, когда я рассказывала про остальных фейри? Без лишних вопросов отдала меня на занятия к Джею?

— Мне надо домой! — осознала я. — Как только узнаю, что с Лилей все в порядке…

Меня прервал издевательский хохот Славы.

— Ты правда думаешь, что после того, как ты чуть не выскользнула из их рук, тебя куда-то отпустят? Да как только ты вернешься, ты окажешься закрыта в Академии до конца своих дней!

— Неправда! — попыталась спорить я. — Там Данте, Брюс, Алис! И, в конце-концов, ректор этого не позволит!

— Ты так давно их знаешь, что уверенна, что они бросят свои дела и обучение ради того, чтобы вытянуть тебя оттуда? А ректор… Он будет первым, кто никогда тебя не выпустит! Сначала тебе будут во всем потакать и выполнять все твои желания, чтобы у тебя и мысли сбежать не было. Потом, если это не поможет, тебя удержат силой. Да, Высшие сильны, но не против опытных магов. А теперь, когда вскроется, что ты девственна, к тебе наверняка наведается император и попробует соблазнить, а если не получится, убить. Ты заранее обречена.

— Но… Всё было совсем не так… — жалко пролепетала я.

— А ты тогда была Высшей? — жестко перебил меня Слава. — Никто, даже ректор, не верили, что ты сможешь обрести силу! Но Адского гончего всё равно приставили, чтобы следить за тобой, потому что твой кот отказался! Ты никогда не спрашивала его, с чего это он живет у тебя в комнате? Или подумала, что нравишься ему? Единственный, кому ты можешь доверять в этом гадючнике — это твой кот! Остальные никогда не заступятся за тебя в ущерб своим интересам!

— О Господи… — я почувствовала, как ледяной оков страха сжал мою грудь.

— На твоем месте я вообще бы туда не возвращался, — Слава тоже встал и вскочил на лошадь.

— Я не могу… — по щекам побежали слезы. — Там Лиля!

— Значит, я довезу тебя до Академии, там и разойдемся. Лично я туда не поеду, — и злой Слава повел поскакал вперед, оставив меня одну.

— Откуда ты вообще про это знаешь, ты же говорил, что не читаешь мои мысли! — крикнула ему в след я, но он даже не повернулся.

Черт побери, а если всё, что он говорил — правда? Тогда что? Вспомнить, как пытался остановить меня Хранитель… Но я правда не могу! Там же Лиля!

— Мамочка, что же мне делать? — я обхватила руками голову. — Ну помогите же мне, хоть кто-нибудь! Я же обычный человек, не гений! Я не знаю, что мне делать! Я боюсь!

Где мои девочки? Вместе мы бы точно придумали, как выкрутится из этой ситуации без ущерба для себя! Но я одна, а они в другом мире, там, где я и не нужна!

— Черт… — я прижалась к Солнечной и расплакалась. — Черт!