Акулу хотят съесть!

31

Посадили их в очень хорошее место — в углу, недалеко от сцены.

В зале, несмотря на ранний для ресторанов час, было очень много народу — публика разношерстная и по преимуществу молодая, а соответственно — буйная.

Многие компании притащили с собой Робахов, над которыми уже успели поизмываться, вырядив их в несусветное тряпье, а некоторых разрисовав с головы до ног, сообразно своему извращенному вкусу.

Народ потешался вовсю, почти задарма обзаведясь этими послушными рабами — посреди танцевальной площадки был устроен импровизированный ринг, где двое Робахов демонстрировали свое умение драться, поочередно бросая друг друга самым невероятным образом.

Вскоре народу это наскучило и к этим двум присоединился еще один, потом другой, и вот уже целая куча металлических тел со страшным скрежетом безуспешно билась на ограниченном пространстве между столиками, за которыми вовсю потешалась этому невиданному зрелищу изрядно подвыпившая публика.

Иван укоризненно посмотрел на свою непутевую сестру, та соответственно взглядом извинилась перед ним, но заметив, что Ира и Мурзилка с интересом наблюдают за вокруг происходящим, не стал предлагать уйти отсюда на всякий случай.

К их столику подошла живая официантка в сопровождении собственного Робаха и, принимая у них заказ, как бы невзначай заметила:

— Таким приличным господам небезопасно находиться у нас в гостях. Публика уж больно здесь — того!

Это замечание удачно пало на благодатную почву Галиного самолюбия, и она в ответ сказала, что они тоже не лыком шиты, на что получила философский ответ, что их дело — предупредить, а уж дело посетителей — самим выбирать, что делать.

Разойдясь таким образом каждый при своем мнении, официантка пошла выполнять заказ, а Галя продолжала с интересом наблюдать, как Робахи дерутся.

Через некоторое время на сцену вышел эстрадный ансамбль, состоящий из четырех человек и четырех принадлежащих им Робахов, и с удвоенным энтузиазмом принялся за свою работу: барабанщик посадил своего Робаха за установку, а сам принялся лупить в там-тамы и разнообразные маримбы, отплясывая при этом танец освобожденного труда; клавишник доверил своему Робаху управляться со всеми клавишными, а сам принялся что есть мочи лупить по настоящему роялю дикую импровизацию; гитарист на пару со своим стал пилить двойное соло, синхронно нагибаясь и дрыгая гитарой, а последний — бас-гитарист и он же певец, доверил своему Робаху делать черновую работу — играть основную монотонную партию баса, сам же с удвоенным энтузиазмом стал орать в микрофон, время от времени выбивая слэпом на своей бас-гитаре дикое соло.

Тут же на подмостки выбежал танцевальный эротический ансамбль, состоящий из трех почти обнаженных девиц, которые тоже не преминули воспользоваться плодами цивилизации — если они раньше в одиночку крутили на сцене своими голыми задами, то теперь они, каждая напару со своим Робахом, выделывали такое, за что — будь их партнерами люди — наверняка к середине представления им заехали бы из зависти чем-нибудь тяжелым, а так к роботам относились как к интерьеру, ну а девочки были в ударе, и публике это нравилось. Народ в зале тоже начал танцевать, а к нашим друзьям подошел какой-то тип явно не нашей национальности и с неприятным восточным акцентом предложил Мурзилке потанцевать.

Иван с Томми стали привставать с намерением возмутиться, но Мурзилка хитро им улыбнулась и, сказав, что все будет нормально, с важностью пошла танцевать.

Минуты через две в зале образовался круг, в середине которого со своим случайным и не готовым к такому обороту событий партнером бешено плясала какой-то колдовски-эротический танец наша Мурзилка.

Ее напарник, полностью обескураженный таким коленкором и вконец запыхавшийся от бешеного танца, не покидал своего поста, подзуживаемый и подзадориваемый многочисленными своими такой же национальности друзьями, из последних сил держался на ногах, а вокруг него извивалось окабаневшее животное, и от ее невероятных завлекательных движений у всех мужиков сперма текла прямо из глаз!

Когда танец закончился, провожать ее к столику пришли сразу всей толпой, и в результате наши друзья оказались в центре внимания.

— Эй, приятель, у тебя уже есть одна, — послышался пьяный голос из толпы. — И у твоего приятеля тоже есть подруга! Так зачем вам еще одна баба — отдайте ее нам! Мы хорошо заплатим!

Иван медленно встал со стула, а Томми посредством тайного кода передал невидимой охране приказ не вмешиваться и лишь только оберегать их от ножевых и огнестрельных ударов.

— Ребята, давайте разойдемся мирно! — сказал Иван, а Галя крепко зажмурилась в ожидании последствий такого предложения.

Ира смотрела на своего любимого во все глаза, но в дело вмешалась Мурзилка:

— А ну, черножопые, разбежались, пока целы!

Представители вышеназванной национальности, услышав такую наглость, тут же кинулись в атаку на обидчиков, и Ивану с Томми ничего не оставалось делать, как принять неравный бой.

Робахи в него не вмешивались, получив соответствующий приказ, так как их хозяева уже знали, что помощи от них не дождешься, поскольку способны они лишь разнимать, зато так от них была очень большая польза; каждый Робах следил за своим хозяином, и если тот случайно почему-то падал, то быстро и нежно его подхватывал на лету, а если ему угрожал удар чем-нибудь острым или еще хуже, то он вставал своей грудью на защиту своего хозяина.

Из вышесказанного можно было бы сделать вывод, что Робахи способствовали этим своим поведением возникновению большего количества драк, но это было совсем не так, так как каждая драка мгновенно заканчивалась появлением полиции, а в данном случае обслуга ресторана была очень удивлена, почему так долго она не появляется?!

Иван молотился сразу с несколькими парнями и краем глаза видел, что Томми тоже не хуже него давал им прикурить, но через некоторое время почувствовал, как напор на него начинает ослабевать и недоуменно стал оглядываться, ища причину этого послабления, за что пару раз получил основательно по шее.

К его изумлению он обнаружил, что причиной этого является Мурзилка!

Эта маленькая бестия почти, все время находясь каким-то невероятным образом в воздухе, вырубала своих обидчиков одного за другим, действуя одновременно и руками, и ногами!

При этом она умудрялась не наносить поражающих ударов, а только отбрасывала здоровенных мужиков, как какие-то кули, в разные стороны!

Первоначально нападающие теперь превратились в обороняющихся, а если по правде сказать — просто стали нещадно битыми, и видя, что их «делает» сопливая девчонка, да еще таким фантастическим образом, в ужасе стали потихоньку расползаться под крылышки к своим Робахам.

Когда последний «боец», получив от Ваньки в ухо, отлетел в растопыренные его Робахом объятия, Мурзилка как ни в чем не бывало уже сидела за столом, доедала свое растаявшее мороженое и при этом лукаво улыбалась.

— Так ты, оказывается, еще и террористка?! — спросил у нее Иван, усаживаясь между ней и до сих пор напуганной Ирой.

— А что они пристают к замужним женщинам?! — ответила Мурзилка, размазывая рукой по губам липкое мороженое.

— Ты и с Ирой так будешь выяснять отношения? — не унимался Иван.

— Не-а! — отвечала злобная Мурзилка, принимаясь уже за Иваново мороженное — видимо, испытывая дикий голод после растраты такого количества энергии. — С Иришкой мы будем жить душа в душу, а вот тебе, если что, не поздоровится!

— Ты на кого руку поднимаешь, бесстыжая?! — возмутился Томми, прервав излияния своей любви Гале, на что Мурзилка сердито зашипела и страшно сощурила глаза.

— Она имеет в виду потасовки другого рода, — пояснил за нее Петруха, нежно погладив ее по голове. — И мне думается, Ивану и вправду не поздоровится!