Алек

Я покачала головой.

— Как я могла не догадаться, что ты ввязался во что-то... незаконное?

Дядя убрал волосы с моего лица.

— Потому что это скрывалось от тебя. Меня не знают, как Брэндона Дейли, если только это ни семья или другие боссы. Все, кто занимается этим бизнесом, знают меня под именем Брэнди.

Я фыркнула, потому что образ поп-певца Брэнди появился у меня в голове.

— Ты находишь это забавным?

Я рассмеялась.

— Я нахожу это чертовски веселым, я имею в виду, мой дядя — гангстер.

Дядя поежился.

— Я предпочитаю термин «деловой человек».

Я снова рассмеялась.

Он потер виски и вывел меня из ванной.

— Я так полагаю, ты хочешь отправиться домой следующим рейсом?

— Да, мне нужно поскорее убраться отсюда.

Он кивнул, затем достал свой телефон, провел по экрану и приложил к уху.

— Добрый день, Андреа, мне нужен билет на ближайший рейс «Багамы – Дублин». В три часа? Прекрасно. Это для Килы Дейли и посади ее в бизнес-класс. Отправь электронный билет ко мне в отель.

Повесив трубку, дядя повернулся ко мне и улыбнулся.

— Все готово.

— Вот так просто?

— Да.

Я уставилась на него.

— Андреа вынуждена работать на тебя? Она твоя пленница?

Дядя Брэндон посмотрел на меня, и в его серых глазах мелькнуло веселье.

— Андреа просто моя помощница, Кила.

Я приподняла бровь.

— Для твоего теневого бизнеса или законного?

Он усмехнулся. — Для обоих.

Чтоб меня!

— Мне нравится Андреа! Как может кто-то такой милый, охотно работать с преступником?

— Потому что я милый преступник... и я хорошо ей плачу.

Пф!

— Не могу в это поверить.

Дядя Брэндон ничего не ответил, а я внезапно начала снова плакать.

— Малышка.

— Прости, — провыла я, — но мой б-бойфренд изменил мне с моей теткой и своим партнером по э-эскорту. А теперь ты говоришь мне, что вовлечен в какой-то с-сомнительный бизнес, еще Эйдин не отвечает на т-телефон, и я действительно с-скучаю по Шторму. Это худший день в моей жизни!

Дядя молчал, а я не могла перестать говорить.

— Почему он так поступил со мной? Что я не так сделала?

Подняв грязную футболку, я вытерла нос.

— Я думала, что он заботится о-обо мне.

Я так сильно плакала, что меня чуть снова не затошнило, что очень расстроило дядю.

— Милая, пожалуйста.

Почувствовав, как он обнял меня, я быстро обняла его в ответ и заплакала у него на груди.

— Я с этим разберусь, клянусь.

Я покачала головой.

— Не трогай его, пожалуйста.

Дядя вздохнул, но я почувствовала, как он кивнул.

— Я должна уехать, мне нужно вернуться домой.

Он поцеловал меня в макушку и встал.

— Хорошо, я помогу тебе спуститься.

Я кивнула, схватила свой чемодан, взяла сумочку, убедившись, что там лежит паспорт, деньги и телефон и оглянула нашу комнату. Все, что там оставалось, было вещами Алека.

Я схватила ручку и блокнот, предоставленные отелем и написала для него записку:

«Не знаю, почему ты так поступил со мной, но я ненавижу тебя за это!

Держись от меня подальше».

Вырвав листок из блокнота, я положила его на подушку. Затем еще раз оглядела комнату, и прежде чем передумать, вышла. Дядя ждал меня снаружи. В тишине мы спустились в вестибюль. Он забрал мой электронный билет на стойке регистрации и вздохнул, когда посадил меня в такси возле отеля.

— Я бы попросила передать Мике мои сожаления, что пропущу ее свадьбу, но я терпеть не могу Джейсона.

Дядя усмехнулся.

— Он собирается стать моим зятем, как ты думаешь, что чувствую я?

Я улыбнулась.

— Увидимся, когда я буду дома, хорошо?

Я кивнула. — Хорошо.

— Позвони мне, если я понадоблюсь.

— Обязательно, пока.

— Пока, малышка.

Всю дорогу до аэропорта я проплакала, и из-за этого, когда проходила регистрацию, а затем службу безопасности, мое лицо было похоже на отшлепанную задницу. Пока я сидела в зале ожидания, мне казалось, что все вокруг происходит со скоростью света. Я не понимала, что сильно устала, пока не задремала и не проснулась, когда женский голос объявил посадку на мой рейс.

Бл*дь!

Быстро схватив сумку, я встала в очередь, умирая от желания вернуться домой. Поэтому пока я садилась в самолет, мне удалось успокоиться. Мне не терпелось оказаться дома и увидеть Шторма.

— Кила?

Я проигнорировала печальное выражение лица Эйдин, когда она открыла мне дверь.

— Привет, — прошептала я.

Она уставилась на меня.

— Как прошел твой полет?

— Долго.

Она сглотнула. — Ты проголодалась?

Я покачала головой.

Эйдин закусила нижнюю губу.

— Хочешь пить?

Я снова покачала головой.

Она снова сглотнула.

— Твой дядя позвонил мне... и рассказал, что случилось. Алек тоже звонил...

Я подняла руку, заставив ее замолчать.

— Даже не произноси его имени.

Эйдин кивнула. — Хорошо, детка.

Я прошла мимо кухни и остановилась на пороге гостиной. Для меня не было большой неожиданностью обнаружить братьев Слэйтер и сестер Мерфи, смотрящих на меня. Я оглянулась и посмотрела на Эйдин.

— Сделай так, чтобы их здесь не было.

Она выглядела расстроенной.

— Они пришли убедиться, что с тобой все в порядке...

— Я в полном порядке. Скажи им уйти.

Она шагнула в мою сторону.

— Кила.

Я сделала шаг назад.

— Где Шторм?

Эйдин потерла шею.

— Мне пришлось сегодня отвезти его в питомник, чтобы мы смогли во всем разобраться, и он не мешался под ногами.

Я была в ярости, именно Шторма я с нетерпением ждала увидеть!

— В какой питомник? Я собираюсь забрать его.

— Кила, подожди. Со Штормом все хорошо, мы сможем забрать его позже. Давай сначала поговорим...

— Значит сейчас ты хочешь разговаривать? Представляешь, а я хотела поговорить с тобой еще четырнадцать часов назад, когда звонила тебе миллион раз после того, как увидела, что их, — я указала на братьев, — брат-отморозок трахнул Эверли и другого отморозка в нашей же кровати. Я больше не хочу говорить. Я хочу увидеть Шторма.

— Кей, мне очень жаль. Я оставила свой телефон дома, пока была с Кейном.

— Так ты была с одним из них? — прорычала я. — Маленький совет, милая, они не такие хорошие люди, как ты думаешь. Поверь мне.

— Это нечестно, Кила. Они не заставляли Алека изменять тебе.

Я повернула голову в сторону Броны Мерфи и проревела:

— Еще одно слово, и ты пожалеешь. В отличие от твоей сестры или Нико, я смогу выбить из тебя все дерьмо.

Доминик встал и обнял Брону, вызывая у меня смех

— Интересно, позволит ли она тебе снова прикоснуться к ней, когда узнает, кто был на Багамах вместе со мной и Алеком.

Из-за этой фразы все братья вскочили на ноги.

— Кила, ты злишься! Не стоит ничего говорить в гневе.

— Я не злюсь, Райдер, я в ярости! Мне противно, что твой мерзкий брат использовал меня и унизил таким образом. Думаю, ты ничего не можешь поделать, так как работа с Марко сделала тебя чертовски хладнокровным. На самом деле, я думаю, что он добрее вас всех.

Брона пристально посмотрела на меня, а потом произнесла:

— Что ты только что сказала?

Я пожала плечами.

Она оттолкнулась от Доминика и подошла прямо ко мне.

— Что ты только что сказала?

Я приподняла бровь.

— Полагаю, я должна испугаться?

Взгляд Броны не дрогнул.

— Кила, пожалуйста... ты сказала Марко?

Я нахмурилась.

В ее тоне не было гнева, это было отчаяние.

— Алек рассказал мне обо всем, что произошло в его прошлом, в прошлом его братьев, и что случилось во «Тьме» три года назад. Только мне сказали правду, а тебе солгали. Марко не умер, он жив-здоров.

Взгляд Броны остекленел.

— Нет, — она сглотнула. — Он мертв.

Я покачала головой. — Я разговаривала с ним. Он живее всех живых.

Она посмотрела на меня и ахнула, когда увидела правду в моих глазах.

— Я ничего не понимаю.

Послышался стон.

— Ты солгал мне!

— Брона, пожалуйста...

— Не прикасайся ко мне!

Она подняла руку, когда Доминик подошел к ней.

— Не надо.

— Детка...

— Не надо, Доминик. Пожалуйста.

Я покачала головой и посмотрел на Кейна.

— Вы все – лжецы.

Он нахмурился.

— Мы солгали, чтобы не дать девушкам потерять рассудок, Кила.

— Они еще больше сошли бы с ума, когда узнали, что все это время им лгали, скрывая такой важный факт.

— Ты должна была позволить нам самим рассказать об этом! — проревел Нико.

Я огрызнулась:

— У тебя было два с половиной года, чтобы сделать это, так что пошел ты!

Атмосфера в комнате переменилась. Я взглянула на Эйдин, указав на братьев.

— Правда причиняет льстивым засранцам неудобства.

Нико покачал головой и повернулся к Броне.

— Не надо меня ненавидеть.

Она заплакала.

— Я не ненавижу тебя, но как ты мог скрывать это от меня? Как ты мог мне солгать?

Доминик либо не находил слов, либо просто не хотел разговаривать при свидетелях.

— Пойдем домой, я расскажу тебе все о той ночи... Я обещаю.

Брона кивнула и прошла мимо меня, опустив взгляд. Нико последовал за ней, но на мгновение он остановился и посмотрел на меня, сжав челюсть.

— Алек переживает за тебя.

Я безрадостно рассмеялась.

— Поэтому он мне изменил?

— У него не было выбора.

Какого хрена?

— Конечно, у него был выбор. Выбор есть всегда.

Нико покачал головой. — Не в этот раз.

Что, черт возьми, это значит?

Они ушли, и вскоре в след за ними последовали плачущая Бранна и обезумевший Райдер. Я посмотрела на Кейна, подняв брови, когда он уселся обратно на мой диван.

— Когда твои братья вышли за эту дверь, тебе стоило последовать их примеру.

Он скрестил руки на груди.

— Я никуда не собираюсь.

Я оглянулась через плечо на Эйдин, которая, нервничая, смотрела на меня.

— Эйдин тоже уходит, так что тебе не за чем оставаться.

Я отвела взгляд от ее поникшего лица и сосредоточилась на неподвижном Кейне.

— Убирайся на хрен из моей квартиры, Кейн, я не шучу.

Он встал и подошел ко мне.

— Я. Не. Уйду.

Я толкнула его в грудь изо всех сил.

— Убирайся! Я не хочу, чтобы хоть что-то напоминающее о нем находилось рядом со мной, уходи!

Я не осознавала, что плачу, пока не стала задыхаться.

Я быстро вытерла лицо, но плотина была прорвана, и поток слез не прекращался. Я повернулся к Эйдин и бросилась в ее объятия.

— За что люди так поступают со мной? — спросила я.

Она тоже заплакала, обнимая меня, у нее было мягкое сердце, и она давала волю эмоциям, когда другим людям было плохо.

— Все будет хорошо, — прошептала она.

Я покачала головой.

— Нет, не будет... он использовал меня, Эйдин. Он сказал, что заботится обо мне и солгал. Они все врут!

Я удивилась, когда почувствовала, как к моей спине прижалось большое тело Кейна, обнимая нас.

— Мне жаль, что он причинил тебе боль, Кила.

Я заплакала еще сильнее.

Эйдин обнимала меня, а Кейн обнимал нас обеих. Не знаю, как долго это продолжалось, но плакала я так сильно, что в конце концов не могла стоять на ногах. Затем я почувствовала, как меня подняли в воздух.

— Ее комната дальше по коридору, — прошептала Эйдин.

Мне казалось будто я плыву, а затем меня уложили на облако.

— Она хорошая девочка. Ненавижу, что она так страдает из-за моего брата.

— У нее золотое сердце, но оно защищено стальной броней... Не знаю, сможет ли она доверять кому-нибудь снова после того, через что ей пришлось пройти.

Молчание.

— Она выглядит такой маленькой, — вздохнула Эйдин.

— Все будет хорошо, Алек ей все объяснит. Он уже летит домой...

— Нет, Кейн. Если она захочет увидеть его, то это будет на ее условиях. Прямо сейчас она сломлена, ты не можешь после всего произошедшего вывалить на нее такое.

Молчание.

— Хорошо, будет чертовски нелегко удерживать его подальше от нее, но я сделаю это.

— Спасибо тебе.

— Пойдем, ей нужно поспать.

Я услышала щелчок двери, а затем меня поглотила тьма.

— Кила?

Я притворилась, что все еще сплю, чтобы Эйдин оставила меня в покое.

— Я знаю, что ты проснулась... Ты не храпишь и не пускаешь слюни.

Сучка.

— Оставь меня.

— Вставай.

Нет.

— Тот факт, что я проснулась, не означает, что я хочу что-то делать.

Эйдин вздохнула.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я хочу, чтобы новая печень заменила мне сердце.

— Эм, зачем?

— Тогда я смогу больше выпивать и меньше переживать.

Я услышала какой-то шум и застонала, когда свет заполонил мою комнату, из-за открывшихся штор.

— Какого хрена, Эйдин?

Она подошла к моей кровати и начала стаскивать с меня одеяло.

— Прошло уже два дня. Я понимаю, что твое сердце разбито, но тебе нужно поесть!

Я изо всех сил держалась за свое одеяло, но была настолько истощена, что сдалась.

— Я не хочу есть... и у меня не разбито сердце.

Я услышала вздох, и ясно представила, как ее нос сморщился от раздражения.

— Если ты не убита горем, то почему проводишь здесь последние два дня?

— Потому что я еще не отошла от перелета.

Она рассмеялась.

— Вчера я купилась на это оправдание, но ты спала в общей сложности двадцать шесть часов с тех пор как вернулась домой, так что пришло время придумать что-нибудь новенькое.

Я поуютнее устроилась на подушке.

— Ладно, у меня болит живот, и я не могу двигаться. Это подойдет? Теперь отвали и оставь меня в покое.

Эйдин фыркнула.

— Меня уже тошнит от этого, достаточно оправданий! Они звучат хорошо только для того человека, который их придумывает, перестань жалеть себя!

Я безрадостно хмыкнула.

— Нет, я еще не закончила со своей вечеринкой жалости... Почему ты все еще здесь?

— Черт возьми, Кила! Прекрати отталкивать меня! Я знаю, что тебе больно, и хочу помочь. Не я здесь плохой парень, детка, я твой друг.

Я прикусила щеки изнутри, чтобы не заплакать. Я покончила со слезами.

— Просто хочу побыть одна, Эйд... пожалуйста.

Я почувствовала, как моя кровать прогнулась, и она обняла меня сзади.

— У тебя нет не единого шанса — мы в этом вместе. Я дала клятву на крови, что пройду все, через что проходишь ты. Я серьезно отношусь к этому дерьму, так что тебе так просто от меня не избавиться.

Я неожиданно рассмеялась и произнесла:

— Мне нравится, что наша дружба основана на действительно неуместном юморе.

— Мне тоже.

Боже, я люблю эту сумасшедшую.

— Я люблю тебя.

Эйдин поцеловала меня.

— Я тоже тебя люблю.

— Прости, что вела себя так ужасно. Ты не сделала ничего плохого.

— Не извиняйся, я знаю, что всему виной твоя боль и гнев, а не ты.

Мы еще какое-то время лежали молча, пока я не решила, что хочу все рассказать.

— Я все видела.

Она крепче меня обняла, но промолчала.

— Ему, Эверли и Данте было комфортно друг с другом... Они занимались этим и раньше. Такого рода вещами.

Эйдин ахнула.

— Дядя Брэндон знает?

Я кивнула.

— Дядя рассказал, что на протяжении многих лет платил ему и Данте за проведенное с ней время, чтобы она была счастлива, пока он был занят работой, которая ко всему прочему оказалась тайной и незаконной. Бл*дь. Но на этот раз он не давал своего разрешения, и поэтому он разозлился. Не знаю, как к этому относиться, но в любом случае это не мое дело. Но в отношении Алека я ничего не могу поделать и виню его. Он мог сказать им нет, действительно, мог.

Эйдин погладила меня по спине.

— Как будто самой измены было недостаточно, так он еще сделал это на кровати, которую мы делили. На кровати, на которой мы занимались сексом в первый раз. Меня тошнит от этого.

Она крепко обняла меня, когда мой голос надломился.

Я закрыла глаза и усмехнулась.

— Мика и Джейсон сегодня женятся.

— Я знаю... глупая сучка.

Я рассмеялась. Эйдин тоже.

И на секунду я почувствовала себя не такой разбитой.

— Ты встала.

Я улыбнулась, увидев Эйдин, когда четыре дня спустя вышла из своей спальни:

— Я проснулась.

Она положила руки на бедра.

— И приняла душ.

Я посмотрела на себя и подняла взгляд.

— Да.

Она улыбнулась. — Слава богу, а то ты начинала вонять.

Я засмеялась. — Сучка.

Она засияла.

— Ты собираешься высушить волосы?

Я покачала головой.

— Не сейчас.

Она указала на ближайшее кресло. — Садись, я заплету тебя.

Я с удовольствием сделала так, как она просила и уселась в мягкое кресло. Эйдин начала заплетать мои волосы во французскую косу.

— Ты что-нибудь ела?

Я кивнула.

— Пару тостов.

Она выдохнула от облегчения.

— Я так счастлива, думала, что сегодня мне придется насильно кормить тебя.

Я усмехнулась.

— Все в порядке, Эйд. Я помылась, поела и полностью одета.

— Да, но как твоя голова?

Я улыбнулась.

— Моя голова не болит.

— Знаю, детка, — Эйдин закончила с моей прической и обняла меня.

— Итак, ты поднялась с постели и оделась, поэтому я снимаю запрет на Шторма.

Ура!

— Это было жестоко, держать его в питомнике так далеко от меня.

Она отошла и пожала плечами.

— Мне пришлось все взять в свои руки, пока ты не покидала свою комнату. Я знала, что запрет на Шторма рано или поздно заставит тебя выйти оттуда.

Злая корова.

— Ну, теперь я вышла, так что иди и верни мне моего ребенка.

Она отсалютовала мне.

— Будет сделано, босс!

Я усмехнулась, когда она схватила ключи и буквально выскочила из квартиры.

— Ненормальная чудила, — произнесла я, когда она ушла.

Чтобы занять себя, я провела несколько минут, убираясь на кухне, и когда все было сделано, присела отдохнуть. Я просидела за кухонным столом всего несколько секунд, когда в дверь постучали, я закатила глаза.

Наверное, Эйдин что-то забыла.

Я подошла к двери и открыла ее.

— Что ты забыла на этот раз...

Я запнулась, осознав, что человек, на которого я смотрю — не Эйдин.

— Привет, котенок.

Это был Алек.

Я долго смотрела на него и заметила, что выглядел он дерьмово: темные круги под глазами, усталый вид, и кажется он похудел.

Он выглядел так, как я себя чувствовала.

Я покачала головой и попыталась захлопнуть дверь, но Алек протиснул ногу между проемом и дверью, чтобы та не закрылась.

— Пожалуйста, котенок...

— Не надо! Не называй меня так!

Я толкнула дверь изо всех сил, пытаясь закрыть ее, но он просто подвинул меня вместе с дверью. Он был сильнее, и как только дверь открылась, он зашел в мою квартиру.

— Убирайся! — закричала я.

Он закрыл за собой дверь и повернул замок.

Я отправилась на кухню в поисках оружия. Алек, заметив, как мой взгляд кружит по комнате, нахмурился и снял куртку.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, Кила, ты же знаешь это.

Из меня вырвался смешок.

— Я совсем не знаю тебя, поэтому, бл*дь, понятия не имею, на что ты способен.

Алек выглядел уязвленным, когда уставился на меня.

Я не могла смотреть ему в глаза, поэтому опустила взгляд.

— Что ты здесь делаешь? Тебе не кажется, что ты уже достаточно поимел меня?

Он неуверенно взглянул на меня.

— Мне очень жаль... Мне нужно было увидеть тебя.

— Зачем?

Он глубоко вздохнул и ответил:

— Потому что я скучал по тебе.

Он скучал по мне?

О, это было то, что нужно.

Я безрадостно рассмеялась.

— Ты скучал по мне? А пока ты трахал Эверли и Данте, ты тоже по мне скучал?

Он вздрогнул. — Я заслужил это.

— Нет, Алек, ты заслужил, чтобы тебя сбил двухэтажный автобус.

Он кивнул.

— Я согласен.

Я уставилась на него.

— Не соглашайся со мной.

— О’кей.

Я огрызнулась:

— Не делай то, что я говорю, чтобы успокоить меня.

Алек открыл рот, чтобы ответить, но передумал и закрыл его. Мгновение он молчал, а потом произнес:

— Не знаю, что тогда делать.

Я указала на дверь.

— Зато я знаю, ты можешь уйти.

Он покачал головой. — Я никуда не уйду.

Я выругалась.

— Что, черт возьми, с тобой и Кейном? Когда я говорю, что вам лучше уйти, я, бл*дь, серьезно это имею в виду!

Алек не двигался и не отвечал мне, и это меня бесило.

— Ты наслаждаешься этим, да? — сорвалась я. — Ты пришел посмотреть, плачу ли я из-за тебя? Это поможет понять тебе, какой ты больной и извращенный кусок дерьма?

Алек выглядел удрученным, но я не куплюсь на его грустные щенячьи глазки.

Ни за что, бл*дь.

— Я здесь, потому что мне нужно было увидеть тебя. Я же говорил... Я скучал по тебе.

— Я тебе не верю.

Он сглотнул. — Прости меня.

Вся боль, гнев и печаль, которые я испытывала за последние несколько дней, вырвались наружу.

— За что именно ты извиняешься? Уточни.

Алек не отвечал, а только смотрел на меня.

— Я бы предположила, что ты сожалеешь о том, что поимел мою тетю и тот кусок дерьма, свою секс-игрушку? Но тебе нужно сожалеть о гораздо большем, чем это, и отвечать за поступки гораздо серьезнее.

Я начала ходить туда-сюда.

— Я понимаю, что все это было спланировано, а не произошло спонтанно, я не дура, Алек! Когда вы узнали, что все трое находитесь в одном месте, вы решили вспомнить былые времена. Я обдумывала это с тех пор, как вернулась домой, и все это имеет смысл. На приветственной вечеринке, когда Эверли по-особенному посмотрела на тебя во время «знакомства», и на следующий день, когда Данте произнес: «до завтра», вы знали, что должно произойти, вы все спланировали. Вот, почему ты хотел, чтобы я пошла на ту вечеринку, не так ли? Ты хотел уточнить, место встречи и время, или типа того?

Алек опустил взгляд и кивнул.

— Да, я не был уверен в деталях встречи, поэтому пока ты танцевала с Микой, я отыскал Эверли и все узнал.

Я закрыла глаза.

— И потом тем же вечером, после приветственного ужина, почему ты занимался со мной сексом, когда уже знал, что собираешься трахаться с ними?

Алек поднял глаза и моргнул.

— Между мной и тобой был не просто секс, Кила. Я хотел быть с тобой... даже если бы это было всего лишь один раз.

Я ахнула.

— Ты хотел мое тело, хотя бы на один раз, потому что знал, что после того, как я узнаю, что вы сделали, я бы никогда не позволила, тебе прикоснуться ко мне снова?

Алек облизнул губы и снова опустил взгляд.

— И да, и нет.

— Что это значит?! — сорвалась я.

— Да, я хотел быть с тобой, потому что знал, что это мой единственный шанс, и нет, я хотел не только твое тело... Я нуждался в тебе.

Я скривилась от отвращения, а Алек покачал головой.

— Я не имел в виду то, как это прозвучало.

— Тогда что ты имел в виду?

Он пожал плечами.

— Не знаю, как это объяснить.

Я стиснула зубы.

— Ну так попытайся.

— Я не знаю, что сказать, Кила, мне на ум приходят только извинения.

Я сжала руки в кулаки.

— Ты ужасный человек, Алек Слэйтер.

— Пожалуйста, Кила, я не плохой, клянусь, я не такой.

Я пристально уставилась на него.

— Твои поступки говорят о другом.

Он покачал головой.

— Этот поступок не был добровольным. Мне пришлось принять чертову таблетку, чтобы у меня встал... Мне было противно до, во время и после акта.

Ему пришлось принять таблетку?

— Я ничего не понимаю.

Алек поднял глаза.

— Тогда позволь мне объяснить.

— Нет, я не хочу ничего слышать, ты и так сказал достаточно.

Его лицо окаменело.

— Я рассказал недостаточно.

Я отвернулась от него.

— Мне плевать, что ты скажешь, так же, как тебе было плевать на меня, пока ты трахал других.

Он опустил свой взгляд.

— Не смей вести себя, как жертва, не смей, мать твою.

Алек посмотрел на меня грустными глазами.

— Нет, Кила, я не веду себя так. Меня просто тошнит от самого себя... Прости меня за все, что я сделал. Клянусь своей жизнью, я не хотел, чтобы это произошло. Я правда не хотел участвовать во всем этом.

У меня разрывалось сердце.

— Тогда почему ты это сделал, Алек? Какого хрена ты сбился с пути всего через несколько дней?

Он выглядел испуганным.

— Боюсь, ты мне не поверишь, если я расскажу тебе правду.

Я пожала плечами.

— Это риск, на который тебе придется пойти, потому что я в минуте от того, чтобы позвонить своему дяде.

Его губы скривились от отвращения.

— Это все из-за него.

Что?

— Ты намекаешь, что изменил мне из-за моего дяди?

Алек посмотрел мне в глаза и ответил:

— Я не намекаю, а заявляю об этом. Твой дядя виноват во всем этом.

Я моргнула и покачала головой, неуверенная, что правильно его услышала.

— Ты лжешь.

— Нет, не лгу.

— Ты лжешь! — закричала я.

Алек бросился ко мне. — Нет!

Я закрыла лицо руками, чтобы заблокировать его удар.

Но никаких ударов не последовало, потому что Алек остановился, едва дотронувшись до меня, когда увидел мою реакцию. Затем он повернулся и ударил один из кухонных шкафчиков так сильно, что его кулак прошел сквозь дерево.

— Боже! — закричала я и закрыла уши.

Алек вытащил кулак и схватившись за кухонную стойку, сделал несколько глубоких вдохов.

— Меня бесит, что ты думаешь, будто я могу причинить тебе физическую боль.

— Ты ранил меня эмоционально, это ощущается также больно, как и удар... Не вижу разницы.

Он повернулся ко мне с напряженным лицом.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Просто превосходно, спасибо.

Он нахмурился.

— Не надо сарказма.

— Если не хочешь слышать саркастический ответ, не задавай глупых вопросов.

Алек вздохнул.

— Ты права, это был глупый вопрос.

Не то слово, Шерлок.

— Больше никаких глупых вопросов, но ты выслушаешь меня, Кила. Ты сможешь решить, что делать дальше, после того, как я объяснюсь, ладно?

Я сглотнула и посмотрела на дырку в кухонном прессе.

— Хорошо, — ответила я.

— Ты помнишь приветственный ужин, и как твой дядя хотел поговорить со мной в конференц-зале без тебя?

Я скрестила руки на груди.

— Да.

— Когда ты вышла, он сказал мне, что никто из его родственников никогда не будет встречаться со шлюхой.

Я моргнула.

— Ну, ты много раз трахал его жену, уверена, он не хотел, чтобы эта твоя особенность передалась по наследству его родне…

Алек перебил меня взглядом, из-за чего я опустила свои глаза.

— Я сказал, что больше не работаю на Марко, и он это подтвердил, но твоему дяде было все равно. Он не хотел, чтобы я запятнал тебя.

— Не понимаю, каким образом мой дядя пытался защитить меня от тебя, заставив изменить мне?

Он покачал головой.

— Ты действительно не понимаешь, к чему я веду?

Я пожала плечами. — А должна?

Он потер лицо руками.

— Кила, твой дядя сказал мне, что я должен заставить тебя возненавидеть меня. Он сказал, что я должен сделать что-то, чтобы оттолкнуть тебя от меня... Он приказал мне переспать с Эверли и Данте и убедиться, что ты узнаешь об этом.

Я моргнула, когда смысл его слов дошел до меня.

Я пыталась все понять, правда, но от этого мое сердце разрывалось на части.

— Почему ты говоришь это? — прошептала я.

— Потому что это правда. Он сказал, что я должен заставить тебя ненавидеть меня... и я так и сделал.

Я сглотнула.

— Если это правда, то почему ты просто не сказал ему «нет»?

Алек нахмурился.

— Он сказал, что убьет мою семью, если я этого не сделаю. Сказал, что измена заставит тебя ненавидеть меня, и отобьет у тебя желание когда-либо снова встречаться со мной. Судя по всему, он был прав.

Я не ответила.

Дядя Брэндон заставил Алека сделать это?

Он хотел, чтобы мне причинили боль?

— Он утешал меня, когда я плакала, — прошептала я.

— Мне очень жаль, Кила. На самом деле.

Я вышла из кухни, направляясь в спальню, где лежал мой телефон.

— Что ты делаешь?

— Звоню своему дяде, мне нужно услышать это от него.

Я закрыла дверь, чтобы не впускать Алека.

Когда у меня в руках оказался телефон, я набрала номер дяди, и меня охватил страх.

Если Алек говорил правду, то я больше не смогу доверять дяде, моему самому любимому члену семьи... Но даже если Алек лжет, то я все равно останусь несчастной и убитой горем из-за его обмана.

Положительного результата не будет.

— Кила? Привет, моя девочка...

— Это правда? Ты заставил Алека сделать это? — перебила я дядю.

Молчание.

— Что он тебе сказал?

Я всхлипнула.

— Что ты сказал ему изменить мне, или ты убьешь его семью.

Он выругался, но не стал отрицать этого.

— Дядя, он лжет? Пожалуйста, будь честным со мной, мне нужно знать правду.

Он вздохнул и после долгой паузы произнес:

— Нет, девочка, он говорит правду.

Я расплакалась.

— Зачем? Почему ты хочешь, чтобы я так страдала?

— Потому что ты заслуживаешь лучшего, чем встречаться со шлюхой!

— Он не шлюха! Он был вынужден работать на Марко, потому что этот ублюдок угрожал навредить его семье, как и ты! Он бы никогда не сделал этого, если бы ты не загнал его в угол!

Молчание.

— Я больше никогда не смогу тебе доверять, ты это понимаешь? Ты лишился возможности называть меня своей племянницей. Я, черт возьми, покончила с тобой!

Я услышала, как дядя резко вздохнул.

— Я старался защитить тебя от боли, Кила.

— Ты причинил мне боль, дядя!

— Ты заслуживаешь лучшего, чем он!

— Я заслуживаю возможности самой решать, кто достаточно хорош для меня! Я заслуживаю быть счастливой, а ты разрушил это. Я ненавижу тебя. Ты соврал мне прямо в лицо. Ты сидел в том номере на Багамах, хорошо осознавая, что ты наделал, и позволил мне ненавидеть его!

Дядя не находил слов, поэтому я повесила трубку.

С телефоном в руках я открыла дверь спальни, прошла по коридору на кухню, где Алек все еще стоял, облокотившись на кухонную стойку.

— Ты сказал правду.

Алек нахмурился.

— Прости меня, Кила... Я должен был сразу тебе все рассказать, это убивало меня.

Я кивнула.

Он оттолкнулся от стойки, и я подумала, что он собирается обнять меня, поэтому сделала шаг назад. Я до сих пор не хотела, чтобы он прикасался ко мне.

— Я рассказал тебе правду. Почему я не могу дотронуться до тебя?

Я отвернулась.

— Потому что я все еще вижу, как ты прикасаешься к ним.

Алек выглядел напряженным, когда прошептал:

— Но я сказал тебе правду.

Это больно.

— Я знаю, и знаю, что у тебя не было выбора...

— Единственный выбор, который у меня был, это быть с тобой после приветственного ужина, я хотел этого, Кила. У меня не было никакого злого умысла или скрытого мотива, я просто хотел почувствовать, что ты моя. Ты не представляешь, как я к тебе отношусь.

Я сглотнула.

— Это ничего не меняет, Алек. Я все еще вижу тебя с ними, и это вызывает у меня отвращение.

Он долго смотрел на меня, ничего не говоря, и именно в этот момент тишины я поняла, что мне нужно сделать. Я была уверена, что несмотря на наш разговор дядя Брэндон все еще хотел, чтобы я держалась подальше от Алека, и в противном случае, он мог сдержать свое слово, и навредить его семье. Я должна была вмешаться.

Я обязана сделать то же, что и Алек — заставить его держаться от меня подальше... Я должна заставить его возненавидеть меня.

— Пожалуйста, не оставляй меня снова... когда я прочитал твою записку и понял, что ты уехала, это чуть не убило меня.

Я безразлично вздохнула.

— Алек, ты причинил мне боль, и единственная причина по которой это произошло было то, что я начала привязываться к тебе. Но будет лучше, если мы пойдем разными путями, чувства все только запутают.

Он выглядел озадаченным.

— Я не понимаю, ты сказала мне...

— Я не была собой на Багамах, я позволила мысли о настоящих отношениях между нами вскружить мне голову, но это было ложью.

Он выглядел потерянным.

— Ложью?

— Да, я не хочу тебя, Алек. Все это было просто уловкой для моей семьи... ничего между нами не было реальным. Это была просто услуга, помнишь? Подделка. Я притворилась, что у меня есть чувства к тебе, чтобы мы казались настоящей парой, потому что хотела вызвать ревность Джейсона. Ты же не думал, что я на самом деле смогу полюбить того, кто зарабатывает на жизнь, трахая людей? — произнесла я отстраненным голосом.

— Кила, — прошептал он.

— Ну же, Алек...

— Но я люблю тебя.

Я чуть не рухнула на пол от его слов, но мне удалось удержаться на ногах, застыв словно статуя.

— Ты любишь меня? Ты даже не знаешь меня!

— Я знаю тебя, и я люблю тебя.

Мне хотелось заплакать, но вместо этого я усмехнулась.

— Ты не соблюдаешь собственные правила? Что случилось с номером один — не влюбляться?

Алек облокотился об кухонную стойку и медленно стал спускаться вниз, пока его задница не оказалась на полу.

— Ты единственный человек, о котором я когда-либо заботился за всю свою жизнь, — прошептал он.

Мое сердце снова и снова разрывалось на части, а содержимое желудка в любой момент угрожало появится наружу, но я должна была напомнить себе, почему я делаю это, почему я причиняю ему боль. Этим я сохраняю ему жизнь.

— Это было услугой, работой для тебя...

— Ты не работа, Кила. Это начиналось, как одолжение, но все изменилось... Ты знаешь, что все изменилось.

Я покачала головой.

— Ничего никогда не менялось. Все было подделкой. Меня поимел Джейсон, ты правда думаешь, что я могла бы так быстро почувствовать что-то к другому мужчине? Давай же, просто задумайся об этом.

Алек молчал.

— Если все было не по-настоящему, тогда почему ты так расстроилась?

— Потому что я не могла поверить, что ты переспал с моей тетей, я ненавижу эту суку.

— Это единственная причина?

— Да.

Я пыталась сохранять самообладание, когда Алек поднялся на ноги и посмотрел на меня взглядом полным ненависти. Я тяжело задышала, когда он подошел, остановившись прямо передо мной.

— Ты ничего не чувствуешь ко мне?

Я пожала плечами.

— Отвращение. В смысле, ты одновременно трахался с Эверли и Данте. Фу.

Он сжал челюсть.

— Ты чертовски хорошая актриса, котенок. Ты заставила меня поверить, что я тебе небезразличен.

Я нахмурилась.

— Блин, мне очень жаль. Я думала, ты играешь со мной. Не думала, что ты когда-нибудь полюбишь меня.

Алек зарычал:

— Не могу поверить ни единому твоему слову.

Я прочистила горло.

— Не знаю, чего ты так злишься, у тебя был бесплатный отпуск, секс со мной, а еще секс втроем. Ты должен быть счастлив.

Он посмотрел на меня с яростью и отвращением, и в этот момент я поняла, что мой план удался.

— Мы можем потрахаться в последний раз, если ты...

— Не прикасайся ко мне, бессердечная сука.

Я положила руки на бедра.

— Это было грубо и неуместно. Я бы хотела, чтобы ты сейчас же ушел.

Алек посмотрел на меня сверху вниз.

— Я тебя не знаю.

Он использовал мои же слова против меня, и это разбило мне сердце.

— Я больше никогда не хочу тебя видеть. Никогда.

Мне стало плохо.

Я пожала плечами.

— Меня это устраивает.

Алек отвернулся и направился к входной двери, но прежде чем смог добрался до нее, в нее кто-то постучал. Интересно, это Эйдин? Я собиралась узнать, кто там, но у меня в руках зазвонил телефон, и на экране появилась фотография дяди.

Я подняла глаза, когда Алек открыл дверь. Там оказалась не Эйдин, а Брона Мерфи.

Она вздохнула, когда увидела его. — Я знала, что ты будешь здесь, твои братья ищут тебя, — она вошла и закрыла за собой дверь.

Он положил руку ей на плечо.

— Мы уходим.

Она нахмурилась.

— Почему, что случилось? Разве она тебе не верит?

Брона все знала?

— Давай просто скажем: Кила оказалась не той, кем я ее считал.

Она нахмурилась, глядя на Алека, но, когда посмотрела на меня, ее глаза сузились в две щелочки.

— Что ты сделала?

Я пожала плечами.

Брона открыла рот, чтобы заговорить, когда входная дверь внезапно открылась, и Эйдин вошла в квартиру с возбужденным Штормом.

— Шторм! — воскликнула я.

Он подбежал ко мне и чуть не повалил на пол, когда запрыгнул на меня, облизав с головы до ног.

— Я тоже скучала по тебе, большой мальчик!

Шторм прижал свою голову ко мне, а затем увидел Алека.

— Хэй, приятель, — улыбнулся Алек и хорошенько потрепал его по голове.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась Эйдин.

— Ничего, просто я наконец понял, насколько сильно ошибался.

— В чем ты ошибался? — спросила Эйдин.

Он посмотрел на меня и ответил:

— В Киле.

Я открыла рот, пытаясь защитить себя, когда громкий стук в дверь моей квартиры привлек всеобщее внимание.

Кто, черт возьми, там еще?

Алек снова открыл дверь, и на этот раз там оказались двое высоких мужчин.

— Кто вы такие? — спросил Алек.

Из-за спины одного из них показалось ухмыляющееся лицо:

— Они работают на меня.

— Марко, — выдохнула Брона и сделала шаг назад.

На его лице появилась широкая улыбка, когда он заметил ее.

— О, как это прекрасно. Три по цене двух.

Я нахмурила брови. — Какого черта ты здесь делаешь?

Марко Майлз переключил взгляд с Броны на меня, потом на Алека и вздохнул.

— Ты покинул дом впервые за четыре дня, чтобы прийти к этой болтливой сучке Дейли? Я окажусь в полном дерьме, если Брэндон узнает, что ей причинили вред.

Я не знала, о чем он говорит, но понимала, что это что-то плохое, поэтому я ответила на мой все еще звонящий телефон.

— Кила, не вешай трубку. Мне очень жаль, хорошо? Я не имел в виду...

— Дядя, в моей квартире Марко Майлз. Он сказал, что собирается причинить мне боль.

Лицо Марко покраснело, когда он взревел:

— Взять ее!

Алек заблокировал дверь своим телом и крикнул:

— Беги!

— Шторм! — закричала я и бросилась в свою спальню, оглядываясь на Брону и Эйдин, но мужчины прорвались через Алека, и вдвоем удерживали его, пока Марко схватил обеих девушек за волосы. Я захлопнула дверь своей спальни и двинулась к окну, пытаясь поднять его, но его заклинило.

— Нет, нет, нет!

Я посмотрела на свой телефон и приложила к уху.

— Дядя, помоги мне!

— Кила, убирайся оттуда! Я уже еду...

Я закричала, когда дверь моей спальни распахнулась с громким стуком.

— Иди сюда, сука, — прорычал один из тех, кто дрался с Алеком.

— Нет, пожалуйста, нет!

Я отвернулась и засунула телефон в карман своего платья. Затем я попыталась выбраться из окна, но меня схватили, прежде чем я успела выбраться из него хоть наполовину.

Я закричала. Потом услышала громкий рык и лай Шторма.

Мужчина, державший меня за волосы, закричал от боли, и я поняла, что его схватил Шторм.

Хороший мальчик!

— Отвали! — закричал мужчина.

Он пнул Шторма, и тот жалобно заскулил. И это взбесило меня еще больше.

— Не делай ему больно, ты ублюдок!

Мужчина закричал в агонии и резко отпустил меня, из-за чего я врезалась в окно. От удара моей головы треснуло стекло. Я схватилась за подоконник, удерживая равновесие. Подняла руку ко лбу и застонала, когда боль начала пульсировать.

Пошатываясь, я обернулась и увидела, как мужчина лежал на полу, а Шторм атаковал, судя по всему его руку. Другой рукой он пытался ударить Шторма по морде, чтобы вырваться из его хватки. Я бросилась вперед и начала пинать его в живот, чтобы он не трогал моего малыша. Мужчина махнул ногами, отталкивая меня от себя.

Я оказалась в воздухе и через секунду упала на пол.

Было чертовски больно, и я застонала.

— Кила! — закричала Эйдин.

— Заткнись на х*й! — взревел голос Марко, затем я услышала громкий удар, за ним последовал шум борьбы и крики Алека и Броны.

Я переключила внимание на Шторма и бандита, который снова отбивался от моей собаки. Я перекатилась вперед, встала на четвереньки и начала ползти.

Когда я почти добралась до них, мужчине удалось вырваться из захвата Шторма и оттолкнуть его. Именно тогда я заметила пистолет в той руке, которую терзала моя собака.

Мужчина был весь в крови, и даже несмотря на то, что ему явно было очень больно, он смог поднять свой пистолет и прицелиться в Шторма, который снова был готов напасть на него.

— Нет!

Шторм бросился на мужчину, после чего раздался громкий выстрел. У меня зазвенело в ушах и закружилась голова.

— КИЛА!

Я услышала, как закричал Алек, но проигнорировала его, наблюдая, как мужчина сталкивал с себя неподвижное тело моего щенка. Когда я поняла, что он не двигается, из меня вырвался самый громкий крик за всю мою жизнь.

Шторм лежал на боку, его дыхание было быстрым, и у него дергалась лапа.

Мужчина выстрелил в него.

— Шторм! — заплакала я.

Я подползла к нему и положила руку ему на голову.

— Все в порядке, все в порядке. Все будет хорошо...

Он громко заскулил.

О, Боже.

— Помогите мне! Кто-нибудь помогите мне, пожалуйста!

Я хотела, чтобы хотя бы Мистер Извращенец услышал мои крики и пришел на помощь, но никто этого не сделал. Никто.

Я опустила голову к Шторму.

— С тобой все будет хорошо, я обещаю... Я здесь.

Я подняла глаза, чтобы оценить насколько тяжела его рана, и заметила растущую под ним лужу крови.

Боже.

Пожалуйста, нет!

— Иди сюда, сука!

Я начала бороться с рукой, которая внезапно схватила меня за волосы, и снова закричала. Это было последнее, что я смогла сделать, прежде чем почувствовала пульсирующую боль в своем затылке и погрузилась в темноту.

— Кила?

Я застонала.

— Очнись.

Снова застонав, я открыла глаза. Мне потребовалось около минуты, чтобы приспособиться к тускло освещенной комнате, но затем я зашипела от боли. Моя голова просто раскалывалась, от сильной пульсирующей боли было такое ощущение, что она вот-вот взорвется.

— Что случилось? — пробормотала я.

— Нас похитили.

Я оглянулась в поисках человека, говорящего со мной, и когда мои взгляд остановился на Алеке, я чуть не заплакала от облегчения.

— Ты в порядке.

Он сидел у стены, его руки были связаны веревкой, которая была закреплена к стене, и подняты над головой.

— Зависит от того, что ты под этим подразумеваешь?

— Ты жив.

Он рассмеялся, но звучал далеко не радостно.

— Да, я жив.

— Шторм? — прошептала я.

— Не знаю Кила, он не выходил из твоей комнаты.

Я вздохнула.

Пожалуйста, только не это.

— Где Эйдин? — спросила я, вытирая глаза.

— Она осталась в твоей квартире, Марко вырубил ее и оставил лежать на полу.

Мои глаза округлились.

— Она дышала?

— Да, — ответил Алек. — Она просто потеряла сознание от удара по голове.

Я кивнула.

Пожалуйста, пусть она тоже будет в порядке.

— А Брона?

— Рядом с тобой.

Я посмотрела налево, потом направо и ахнула, когда обнаружила, Брону в том же положении, что и Алек, только она была без сознания. Я не понимала, почему меня не связали, а просто оставили сидеть у стены.

Почему?

— Он не тронет тебя, так как оказался по уши в дерьме, из-за того, что Брэнди в курсе, что он похитил тебя.

Я посмотрела на Алека.

— Откуда ты это знаешь?

Он пожал плечами.

— Я притворился, что потерял сознание, когда нас сюда привезли, поэтому подслушал их разговор.

Я оглядела темную комнату, в которой нас держали, и сглотнула.

— Ты случайно не услышал, где мы находимся?

Алек улыбнулся. — Я точно знаю, где мы.

— Почему ты улыбаешься?

Он усмехнулся.

— Потому что я ненавижу иронию, а то, что прямо сейчас мы находимся во «Тьме», чертовски иронично.

— «Тьма»? Клуб, в котором несколько лет назад Марко удерживал Брону, Дэмиена и Аланну?

Алек подмигнул мне. — Хорошая память.

Я нахмурилась. — Почему ты себя так ведешь?

— Как?

— Безразлично.

— Безразлично? Я? По сравнению с тобой, детка, я самый неравнодушный человек.

Я опустила свой взгляд.

— Я не такая, Алек.

— Ты ледяная королева и бессердечная сука.

Я вздрогнула, и он рассмеялся.

— Не смей изображать несчастную маленькую девочку, я знаю, кто ты на самом деле.

Нет, не знаешь!

Я ничего не ответила и не призналась Алеку в том, что притворялась, когда говорила все те мерзкие вещи в своей квартире, потому что прямо сейчас он злился и не услышал бы меня. Я застонала, когда поднялась на ноги и прислонилась рукой к холодной темной стене, чтобы успокоиться, когда у меня закружилась голова.

У придурка, который схватил меня, был давольно сильный удар.

— Нам нужно найти выход отсюда.

Из Алека вырвался очередной смешок.

— Нам? Может ты и не заметила, но я вроде как связан.

Я проигнорировала его замечание и оглядела комнату, затем медленно подошла к единственной двери и подергала ручку.

Она была заперта.

— Проклятие!

— Они не станут облегчать тебе задачу, принцесса.

Я повернулась к нему лицом.

— Прекрати это, твоя ненависть ко мне не вытащит нас отсюда. Забудь о своих чувствах на минутку и сосредоточься!

Алек ухмыльнулся.

— Еще раз скажи мне, что делать, детка. Мне нравится, когда ты отдаешь приказы.

Будь он проклят.

Я подошла к нему и наклонилась, пока не встретилась с ним лицом к лицу.

— Ненавидь меня сколько хочешь, но мне необходимо, чтобы ты сосредоточился и помог нам выбраться отсюда. Подумай о Броне.

Алек бросил взгляд на бессознательное тело Броны и сжал челюсть.

— Это все твоя вина!

Моя вина?

— Что? Каким образом?

Он зарычал:

— Если бы ты не заявилась ко мне домой, умоляя о помощи, нас бы здесь не было.

Я почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы, но тут же сморгнула их.

— Когда я тебя встретила, то понятия не имела о существовании Марко или о том, чем зарабатывает на жизнь мой дядя. Я не могла предугадать, что все это произойдет! Как ты смеешь сваливать всю вину на меня, это не я заперла нас здесь... Это сделал Марко!

Алек зашипел, чем сильно меня напугал, поэтому я резко дернулась и упала на задницу, вскрикнув от боли.

Это было реально больно.

— Кто бы мог подумать, что ты можешь что-то чувствовать.

Я отвернулась от него, когда больше не смогла удерживать поток слез.

— Твои крокодиловы слезы не вызовут сочувствие к тебе.

Я закрыла лицо руками и всхлипнула.

Как, черт возьми, это случилось?

Алек вздохнул.

— Достаточно, Кила.

От его слов я заплакала еще сильнее.

Он был таким жестоким. Это был не тот Алек, которого я знала, это была его темная сторона.

— Черт возьми, почему ты плачешь?

— Из-за тебя!

— Из-за меня?

— Да. Почему ты так жесток ко мне?

Алек рассмеялся. — По веской причине.

Это не так!

— Я солгала тебе, когда наговорила всякое дерьмо в своей квартире. Я сделала то же самое, что и ты – я заставила тебя ненавидеть меня, чтобы ты был в безопасности. Дядя сказал мне, что, если я не буду держаться подальше от тебя или твоей семьи, он убьет вас всех. Я не хочу, чтобы это произошло, поэтому и сказала те ужасные вещи, что между нами все было не по-настоящему, чтобы ты разозлился и возненавидел меня... Чтобы ты больше никогда не захотел меня видеть... Только так ты оказался бы в безопасности.

Я прижалась лицом к коленям, пока у меня текли слезы.

— И я должен тебе поверить? Как я могу быть уверен, что ты говоришь это не ради какой-то выгоды?

Я заплакала еще сильнее.

— Потому что я не плохой человек! Я сделала то, что должна, чтобы защитить тебя, а ты ненавидишь меня за это!

Молчание.

— Кила…

Я проигнорировала его.

— Кила! — на этот раз он назвал мое имя громче.

— Что? — сорвалась я.

— Докажи мне, что то, что ты наговорила в своей квартире, было ложью, докажи, что я тебе дорог.

Что?

— Как я могу это сделать? Ты не веришь ни единому моему слову.

— Покажи мне.

Показать?

Я вытерла лицо и нос и повернулась к Алеку.

— Показать тебе? — переспросила я.

Он кивнул.

— Покажи... или тебе противно прикасаться ко мне?

Я сглотнула.

Раньше, в моей голове было лишь видение того, как он охотно прикасался к Данте и Эверли, но теперь я понимала, что он оказался в ситуации, которую не мог контролировать. Он больше не вызывал у меня отвращения. Нисколько.

Я осторожно подползла ближе и села к нему на колени, оседлав, затем положила ладони на его теплые щеки и опустила голову. Я посмотрела в его голубые глаза и вдохнула его запах.

— Мы настоящие, — прошептала я, а потом накрыла его рот своим. Я целовала его со всей страстью что у меня была, чтобы показать ему, как много он значит для меня.

Я чувствовала, как у меня текут слезы и, попадая мне в рот, смешиваются с нашим поцелуем. Алек также страстно целовал меня в ответ, и, если бы его руки не были связаны, я знала, что он бы крепко обнимал меня.

Я медленно отстранилась и прижалась своим лбом к его лбу, пытаясь отдышаться. Приоткрыв веки, я увидела голубые глаза Алека.

— Привет, — прошептал он.

Из моих глаз снова покатились слезы.

— Хэй.

— Я так скучал по тебе, котенок.

Он поверил моему поцелую.

Он поверил мне.

Я всхлипнула:

— Я тоже скучала по тебе, плейбой. Прости что оставила тебя. Я должна была дать тебе шанс объясниться, когда ты хотел...

— Ш-ш-ш. Все в порядке, теперь это в прошлом.

Всхлипывая, я обняла его. Я плакала до тех пор, пока у меня не осталось слез.

— Ты выглядишь дерьмово, — произнес Алек после того, как я успокоилась.

У меня вырвался неожиданный смешок.

— Ты тоже выглядишь не так уж и горячо.

Он потерся своим носом о мой.

— Могу я задать тебе вопрос?

Я ухмыльнулась.

— Ты только что это сделал.

Он улыбнулся.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Я поцеловала его в губы.

— Да, ты можешь спросить меня о чем угодно.

— Хорошо, ты выйдешь за меня замуж?

На мгновение я забыла, как дышать. Затем из меня вырвался кашель, когда мои легкие запротестовали. Взяв себя в руки, я уставилась на него широко распахнутыми глазами.

— Что ты только что сказал?

Он улыбнулся.

— Кила, ты выйдешь за меня?

— Ты что, шутишь?

Он оставался невозмутим.

— Меня похитили, избили, и теперь я привязан к стене — похоже, что я шучу?

Я моргнула.

Нет, он выглядел очень серьезным.

— Мы знакомы всего две недели.

Он пожал плечами.

— И что? Мы будем той парочкой, которая все делает в спешке.

Я рассмеялась.

— Не могу поверить, что ты серьезно спрашиваешь меня об этом.

— Когда я услышал выстрел в твоей квартире, то ощутил такую сильную боль, что не передать словами. Я боялся, что ты была той, кто принял пулю. Жизнь коротка, котенок. И я хочу прожить ее вместе с тобой, каждый день, до конца жизни.

О боже мой.

— Алек, — прошептала я.

— Еще я хотел сказать, на случай, если ты неожиданно перебьешь меня, что я все еще злюсь на тебя за то, что ты первая сказала, что любишь меня.

У меня не было слов.

Алек рассмеялся, видимо, увидев выражение моего лица.

— Да, ты сказала мне это, и именно поэтому я изо всех сил сопротивлялся, когда ты отшивала меня в своей квартире.

Я моргнула.

— Когда это я сказала, что люблю тебя?

Разве я люблю его?

Алек прикусил нижнюю губу.

— Больше никакой лжи, я больше не выдержу этого. Если есть еще что-то, о чем я должна знать, расскажи мне... Пожалуйста.

Он посмотрел мне прямо в глаза и ответил:

— На Багамах, в ночь перед тем, как все полетело к чертям собачьим, когда ты засыпала, ты сказала, что любишь меня. Я не говорил тебе этого, потому что хотел признаться в любви первым.

О, боже!

Внезапно, это поразило меня, словно пуля в сердце — я люблю его.

Я люблю его так сильно, что это причиняет боль.

— Да, — прошептала я.

— Что?

— Да, я выйду за тебя замуж.

— Кила, — выдохнул Алек.

— Я люблю тебя, я люблю тебя так сильно.

Я крепко поцеловала его, и он ответил со всем сердцем.

— Ты будешь моей женой, — пробормотал он мне прямо в рот.

— А ты будешь моим мужем.

Он вздохнул.

— Шторму это не понравится.

Я снова рассмеялась и поцеловала его.

— Не хочу портить этот потрясающий момент, но никто не сможет поженится, пока мы заперты в ловушке в этой самой комнате... И еще есть возможность, что мы умрем.

Алек застонал, и я отстранилась от него.

— Отличный способ испортить настроение, Мерфи.

Я оглянулась и увидела, как нам улыбалась Брона.

— Поздравляю вас!

— Спасибо.

Алек прижался носом к моей шее.

— Ладно, жена, теперь освободи нас.

Я подняла бровь, когда взглянула на него, вызывая его улыбку.

— Просто начинаю входить во вкус.

В ответ я игриво закатила глаза, затем встала, схватилась за веревки, которые удерживали его и потянула изо всех сил, но они не сдвинулись с места. Я подошла к Броне и попробовала сделать то же самое с ее веревками, но они тоже были прочно завязаны.

— Черт возьми, что теперь?

Мы все молчали, обдумывая дальнейшие действия, но, когда я засунула руку в карман своего платья, из меня вырвался радостный возглас.

— Что? — спросил Алек.

Я достала свой телефон.

— Мое платье выглядит так, будто в нем нет карманов, поэтому они не обыскали меня!

Алек нахмурился.

— Мы под землей, это не сработает.

Под землей?

Что?

Я нажала на экран телефона и подпрыгнула от радости, когда увидела, что телефон все еще улавливает одно деление сигнала.

— Есть одно деление, кому мне позвонить?

— Моим братьям, они помогут, — ответил Алек.

— Продиктуй мне номер.

Алек назвал номер, и я набрала его. Я задержала дыхание, когда нажала на вызов.

— Вызов пошел!

Послышался один гудок.

Два.

— Кто ты и почему я не узнаю твой номер?

— Нико? Это я, Кила...

— Сука, которая разбила сердце моему брату, я знаю, кто ты. Чего тебе?

Грубиян!

— Мне нужна твоя помощь! Точнее, мне, Броне и Алеку.

Нико позвал своих братьев, а затем вернулся к нашему разговору.

— Что случилось?

— Марко похитил нас. Алек говорит, что он держит нас во «Тьме», пожалуйста, помогите нам!

— С Броной все в порядке? — спросил Нико грубым голосом.

— Да, она в порядке, но она связана, как и Алек. Я не могу их развязать.

— Бл*дь! — взревел Нико. — Хорошо, Кила, сохраняй спокойствие и слушай меня. Ты знаешь, сколько человек вас охраняют?

— В моей квартире вместе с Марко было еще двое мужчин, но я не уверена, сколько их здесь. Мы заперты в какой-то комнате.

Я услышала, как он пересказывает братьям мои слова, и они реагируют точно так же, как Нико пару секунд назад.

Они в бешенстве.

— Рыжик? Это Кейн. Ты отлично справляешься! Скажи, ты можешь услышать что-нибудь из комнаты, в которой вы находитесь?

Я подошла к двери, прижалась к ней ухом и услышала голоса.

— Да, я слышу, — ответила я Кейну, затем сосредоточилась на разговоре за дверью.

Я услышала, как разговаривают два человека:

— Если здесь все полетит к чертям, я на хрен сваливаю. Брэнди не церемонится, когда мы пропускаем платеж. Представляешь, что он сделает, когда узнает, что Марко похитил его чертову племянницу? Это смертный приговор для всех нас.

Послышался стон.

— Если мы сбежим, то тоже умрем — Марко убьет нас.

— Поэтому мы свалим, когда поднимется шумиха, и поверь мне, это произойдет. Марко не выберется отсюда живым, но мы сможем.

Молчание.

— Что если Слэйтеры доберутся сюда раньше Брэнди и его людей?

— Не знаю, но они тоже опасны. Слышал, что Картер говорил о них и о том, что они сделали с его братом Трентом. Он ненавидит их также, как и Марко, но они оба ослеплены яростью, а это может убить нас.

— Картер всего лишь ребенок. Он вернулся в Америку, так что мнение этого мелкого говнюка не имеет значения.

— Это лишь вопрос времени, когда он приедет сюда.

Я отошла от двери, приложила телефон обратно к уху и прошептала:

— Снаружи двое мужчин, и они говорят о том, как хотят свалить отсюда, прежде чем мой дядя, ты и твои братья доберетесь сюда.

Молчание.

— Кейн?

Я посмотрела на экран и обнаружила, что звонок прервался, а сигнал телефона пропал.

— Черт, — прошипела я и взглянула на Алека и Брону. — Сигнал пропал.

— Все в порядке, ты хорошо справилась. Они знают, где мы находимся. И они близко.

Я кивнула и подошла к Алеку, прижимаясь к нему.

Мне было холодно.

— Что еще ты услышала? — спросил он.

— Они хотят сбежать до того, как приедут твои братья или мой дядя. Они не хотят умирать.

Брона рассмеялась.

— У Марко верные последователи.

Я улыбнулась, собираясь ответить, когда внезапно дверь в комнату открылась.

— Мисс Дейли, вам придется пройти со мной.

— Ни за что, бл*дь. — прорычал Алек.

Человек, который вошел в комнату, засмеялся.

— Ты собираешься подойти и остановить меня?

— Прикоснешься к ней, и я убью тебя!

Мужчина схватил меня за волосы, поднимая на ноги.

Я закричала.

— Оставь ее в покое, придурок!

Он снова засмеялся и направился к выходу, держа меня за волосы.

— Кила! — взревел Алек.

Я слышала, как он звал меня даже после того, как дверь в комнату закрылась. Он звучал приглушенно, но я все еще могла расслышать его голос.

Я пыталась бороться и вырывалась из хватки мужчины, который все еще тащил меня за волосы за собой, и в наказание за мое сопротивление он развернул меня и ударил по лицу. Я закричала, когда жгучая боль распространилась по моей щеке.

— Будь хорошей девочкой и заткнись, босс хочет с тобой поговорить.

— Вы доставили мне много проблем, мисс Дейли.

Пока Марко говорил, я не смотрела на него. Я держала голову опущенной, приложив ладонь к пульсирующей щеке.

— Ты меня слушаешь? — спросил он.

Я кивнула.

— Тогда посмотри на меня.

Сглотнув, я медленно подняла голову и взглянула на Марко.

Он присвистнул.

— Чем же ты заслужила такой удар? Что ты сделала?

Я пожала плечами.

— Сопротивлялась твоему подонку, пока он вел меня к тебе.

Марко рассмеялся.

— Ты определенно племянница своего дяди, этого нельзя отрицать.

Кстати, о моем дяде.

— Он убьет тебя, надеюсь, ты это понимаешь?

Улыбка Марко исчезла.

— Как я уже говорил, из-за тебя у меня много действительно проблем.

Я покачала головой.

— И каким же образом я создала тебе проблемы? Ты сам меня похитил!

Он вздохнул.

— Мне нужен был только Алек. Этот сукин сын каким-то образом убедил Данте, что жизнь вне бизнеса лучше. Что ему необязательно быть эскортом. Данте был для меня золотой жилой, и теперь, когда он ушел из бизнеса, это стало для меня существенной потерей. Я люблю деньги, и когда благодаря кому-то их становится меньше, я имею этого человека.

Я приподняла бровь. — Ты хочешь трахнуть Алека?

— Что? Нет, я не это имел в виду.

— Но ты сказал, что...

— Я знаю, что я сказал, всезнайка, и то, как ты это восприняла, не означает, что именно это я имел в виду.

Я наклонила голову в сторону.

— Тогда что ты имел в виду?

— Вы не в том положении, чтобы задавать вопросы, мисс Дейли.

Я закатила глаза.

— Ты знаешь мое имя, будь добр используй его.

Марко ухмыльнулся.

— Я так понимаю, что план твоего дяди убрать Алека из твоей жизни не сработал, я прав Кила?

Я сжала челюсть.

— Прав.

Он рассмеялся.

— Брэндону это не понравится.

Я пожала плечами. — Он это переживет.

— Ты уже все решила?

Я оглянулась и провела взглядом по помещению, в котором находилась. Я увидела, барную стойку, кабинки и большой открытый танцпол, а также затемненную часть клуба.

— Я его племянница, — ответила я, оглядываясь на Марко, — рано или поздно он смирится, он любит меня.

Отвернувшись, я снова огляделась.

— Что ты ищешь?

Я пожала плечами.

— Мне интересно, где находился твой племянник, когда умер?

Молчание.

Я взглянула на Марко, когда мое сердце подскочило к горлу.

— Ты храбрая детка, я покажу тебе.

— Ты сам сказал, что я очень похожа на своего дядю, — улыбнулась я.

Он фыркнул, затем посмотрел вниз и указал на пол.

— Он умер там.

Я посмотрела туда, куда он показывал, ожидая увидеть какие-нибудь следы, но ничего не заметила.

— Зачем возвращаться туда, где его убили?

Марко усмехнулся.

— Этот клуб – единственное место, которым я владею в Ирландии. Здесь у меня больше нет другой собственности, поэтому я мог приехать только сюда.

Я удивилась.

— Ты владеешь им?

Он пожал плечами.

— Я купил этот клуб, когда был в Ирландии в последний раз. Мне показалось, что у этого места есть характер.

— Здесь умер твой племянник, какая разница есть ли у него характер?

Марко улыбнулся.

— Ты права насчет Трента, но ошибаешься, если считаешь, что его смерть что-то поменяла. Он ничего не значил для меня при жизни, и уж тем более после смерти.

Это было мерзко. — Ты просто отвратителен.

Он откинулся назад, сидя в кожаном кресле, и посмотрел на меня с веселым выражением на лице.

— Нельзя чего-то добиться в моем мире, если есть небезразличные тебе люди. Возьми, например, своего дядю, у него есть жена, дочь, сестра и ты. Если об этом узнают нужные люди, то они смогут использовать любого из вас против него.

Он пытается меня запугать.

И это работает.

Но я не позволю ему об этом узнать.

— Хорошо, что ты будешь мертв, прежде чем успеешь разболтать им о нас.

Выражение его лица изменилось, он наклонился через стол и ударил меня по лицу каким-то твердым предметом.

Я вскрикнула от боли.

— Мне надоел твой дерзкий гребаный рот, маленькая шлюха. Еще одно слово, и я использую основную функцию этого пистолета. Ты поняла?

Из меня вырвался стон, когда я убрала руку от саднящей брови и заметила кровь. Затем я посмотрела на Марко и увидела пистолет, которым он ударил меня.

— Ты. Меня. Поняла? — прорычал он.

Я кивнула и снова прижала руку к брови, пытаясь остановить кровь.

Боже, это больно.

— Хорошая девочка, теперь скажи мне, ты знаешь, где Данте?

Я покачала головой.

— Не лги мне.

— Последний раз я видела его на Багамах. — прошептала я.

— Алек никогда не упоминал о его местонахождении?

Я фыркнула. — Нет, я только сегодня впервые заговорила с ним с тех пор, как вернулась домой. Так что, понятия не имею, где может быть Данте. Я ничего не знаю.

Он с интересом наблюдал за мной.

— Ты либо действительно хорошая лгунья, либо говоришь мне правду.

Я почувствовала, как по моей щеке потекла кровь, и еще сильнее надавила на рану.

— Я говорю правду.

Марко резко наставил на меня пистолет, и я закричала от страха.

— Я говорю правду, клянусь. Пожалуйста, не стреляй в меня!

Он вздохнул, опустил пистолет и посмотрел куда-то позади меня.

— Приведите сюда остальных.

Раздались шаги, и через несколько минут я услышала, как привели Алека и Брону.

— Кила?

— Я здесь.

Я повернулась и увидела, как Алек дернулся в мою сторону.

Марко направил на него пистолет. — Не так быстро, Ромео, сядь на пол рядом с сучкой своего брата.

Он сделал так, как приказал Марко, не разу не отведя от меня взгляд. Когда он заметил, что я прикрываю лицо рукой, его губы превратились в тонкую линию.

— Ты в порядке?

Я полностью повернулась к нему лицом, его глаза расширились, когда он увидел кровь, стекающую по моей щеке.

— Зависит от того, что ты под этим подразумеваешь.

Моя попытка смягчить ситуацию не сработала.

Алек уставился на меня. — Ты в порядке?

Я пыталась быть сильной, но сломалась и покачала головой. У меня кружилась голова, и очень сильно болело лицо.

Алек перевел взгляд на Марко. — Мудак, она же безоружна.

Он фыркнул.

— Это не так. Ее оружием был ее грязный рот, поверь мне.

Алек замолчал и посмотрел на меня, а потом повернулся к Марко. Я знала, что он хотел подойти ко мне и утешить, но не мог этого сделать и это злило его еще больше.

— Зачем ты это делаешь?

Марко прорычал:

— Потому что ты убедил Данте уйти из бизнеса и начать новую жизнь. После твоего ухода, он был моим лучшим работником. Все мои предприятия потеряли прибыль, когда ты и твои гребаные братья спрыгнули с корабля. Я неуклонно пытался вернуть все обратно, а теперь ушел и Данте. Где он?

Алек выглядел уставшим, и это меня беспокоило.

— Он спросил у меня, какой стала моя жизнь с тех пор, как я ушел из бизнеса, и я сказал правду. Она стала чертовски великолепной. Но я его ни в чем не убеждал. Если он ушел от тебя, то сделал это по собственной воле.

Марко не был счастлив, услышать эти слова.

— Тот, кто работает на меня, не имеет свободы воли, — прорычал он.

Алек поддерживал с ним зрительный контакт.

— Тогда где же Данте?

Марко огрызнулся:

— Это ты скажи мне! Я не собираюсь просить тебя дважды!

Мое и без того колотящееся сердце подпрыгнуло к горлу.

— Я говорю тебе правду, я не знаю, где он.

Марко поднял пистолет и снова направил его на Алека. — У меня нет времени на глупости.

— Нет, пожалуйста, нет! — закричала я.

— Скажи мне, где он, или я убью твоего парня.

О Боже!

— Пожалуйста, — закричала я.

— Ублюдок, не втягивай ее в это, она встречалась с Данте лишь раз!

Словно в замедленной съемке я наблюдала, как Марко передернул затвор пистолета и прицелился.

Он собирался застрелить Алека.

— Списки самолетов! — закричала я.

Марко остановился и посмотрел на меня.

— Что?

— Ты можешь проверить рейсы, которые вылетали с Багамских островов два дня назад. Данте пришлось бы использовать свой паспорт, таким образом его настоящее имя могло оказаться в списке полетов.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Почему я об этом сам не подумал?

Может, потому что ты чертов психопат?

— Тоби, найди все рейсы с Багамских островов, с четверга прошлой недели.

— Будет сделано, босс.

Я узнала этот голос.

Тоби был тем мужчиной, который ударил меня и тащил за волосы по коридору.

Я запомнила его имя и немного расслабилась, когда Марко опустил свой пистолет. Но спустя мгновение он направил дуло на Брону, и моя паника только усилилась. Еще я заметила, что у нее на щеке был кровавый подтек, похожий на мой.

— Рад снова тебя видеть.

— Я тоже Марко, это такое удовольствие.

Он засмеялся. Я не знала, что у них была за история, поэтому молчала. Ощущая, как раскалывается моя голова, я опустила ее, пока не уперлась в столешницу.

— Кила?

Я услышала голос Алека, но мне потребовалась некоторое время, чтобы поднять голову и посмотреть на него.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я слегка покачала головой.

— У меня сильно болит голова, — ответила я, убрав руку от раны и приложив ее обратно, — и кровотечение не останавливается.

Алек побледнел и посмотрел на Марко.

— Дай мне осмотреть ее. Она истекает кровью.

Тот взглянул на меня и махнул Алеку рукой, затем снова повернулся к Броне.

— Все еще встречаешься с Нико?

Она кивнула. — Да, мы по-прежнему вместе.

— Счастлив за вас обоих.

Брона фыркнула.

— Ага, держу пари, что так и есть.

— Мой мальчик все еще дерется?

— Да, но не ради денег, он делает это ради удовольствия.

Я попыталась сосредоточиться на их разговоре, но переключила все свое внимание на Алека, когда он подошел ко мне и протянул руки к моей голове.

— Привет, — сказал он, улыбнувшись.

Кажется, я тоже улыбнулась.

— Хэй.

— Все будет хорошо, я обещаю.

Я кивнула и положила голову ему на плечо, но он тут же заставил меня сесть прямо. Я лениво наблюдала, как он оторвал большой кусок ткани от своей рубашки, затем сделал то же самое с моим платьем.

Сложив ткань своей рубашки, он убрал мою руку от головы и очень сильно прижал ее к ране на брови.

— Ай! — воскликнула я.

— Прости, детка, чем сильнее я давлю, тем быстрее кровотечение остановится.

Я кивнула.

— Теперь тебе нужно подержать самой, пока я приложу другой кусок ткани, обмотаю сверху и завяжу у тебя на голове, хорошо?

— Ладно, — ответила я.

Алек перевязал мою голову, и я наклонилась к нему, чтобы обнять, но резко подскочила от испуга, когда услышала громкий взрыв.

— Что это было?

— Тоби, входная дверь! — взревел Марко.

— Входная дверь закрыта, взрыв произошел не там.

— Где, черт возьми, другой выход?

Он владел этим зданием и не знал этого?

— Идиот, — пробормотала я.

— Он позади тебя, — произнес Алек, и судя по тому, как он это произнес, он улыбался.

Я открыла глаза и посмотрела на него — он на самом деле улыбался.

— Почему ты улыбаешься?

— Потому что мои братья здесь.

Они здесь?

— Где?

— Там.

Я посмотрела на Брону и проследила за ее взглядом. Доминик Слэйтер был первым, кого я заметила, за ним следовали Райдер и Кейн. Я прислонила голову к стене кабинки и расслабилась. С нами все будет в порядке.

— Опустите оружие, — прорычал Марко.

— У нас его нет, — ответил Кейн.

Зачеркните то, что я сказала — мы все умрем.

— У вас нет оружия? Вы издеваетесь? — сорвалась Брона.

— Извини, Би, я больше не занимаюсь такими делами, — ответил Райдер, и почему-то я нашла это забавным.

— Нож для масла тоже бы пригодился, парни!

Я была согласна с Броной, но мне не хватило сил, озвучить это.

— Значит, вы пришли сюда без оружия... но почему? — спросил Марко.

— Потому что у тебя проблемы не с нами, а с ним.

С ним?

— С кем? — спросил Марко.

— Я дам тебе две подсказки, но ты угадаешь и с первой.

Дядя Брэндон!

— О, черт! — произнес Тоби где-то позади меня.

Да, Тоби догадался, что происходит.

— Я пытался найти логичную причину, по которой ты втянул мою племянницу в эту неприятную ситуацию, Марко, но пришёл к выводу, что ты просто глуп.

Я ухмыльнулась.

— Она оказалась не в том месте и не в то время, так бывает.

— Ко мне это не относится, Марко.

Молчание.

— Забирай ее! Забирай и уходи.

Я открыла глаза и увидела, как Марко стоял ко мне спиной с вытянутой рукой.

Он наставил на кого-то пистолет.

— Слишком поздно.

Он покачал головой. — Это не так, она все еще жива. Смотри.

Марко сделал шаг влево и открыл моему дяде вид на кабинку, в которой была я с Алеком.

Мое зрение было немного размытым, но я заметила, как разозлился дядя.

И он не был милым, когда злился.

— Что. Ты. С ней. Сделал? — прорычал дядя.

— Ничего, это сделали мои люди...

— Какие люди? Ты имеешь в виду тех двух уродов, которые бежали по лестнице к выходу, меньше минуты назад?

Марко оглянулся.

— Тоби? Томас?

Они не отвечали на его призывы.

На мгновение все затихло, а затем раздался громкий взрыв.

Я подскочила от испуга.

— Никто из них тебе больше не ответит, — заметил дядя Брэндон.

Теперь Марко направил все свое внимание и дуло пистолета на моего дядю.

— Забирай ее и уходи, все мои проблемы только из-за братьев.

— Нет, теперь у тебя и со мной проблемы. Видишь ли, парень моей племянницы — один из братьев Слэйтер, и я больше не стану запрещать им быть вместе. Я такого от нее наслушался, что у меня разболелась голова, и поэтому оставлю их в покое. Теперь он принадлежит ей, а она – моя семья. И мы уже все в курсе того, что мое трогать нельзя.

Думаю, это был странный способ дяди дать нам свое благословение.

Я улыбнулась, как и братья Алека.

— Не думаю, что ты понимаешь, что пистолет направлен именно в твою голову, Брэндон.

— А я не думаю, что ты понимаешь, что на тебя направлено десяток таких же, Марко.

Послышались щелчки.

Я повернулась, чтобы посмотреть на дядю, и заметила его людей. Я насчитала шестеро парней, но дядя говорил про десять пушек, поэтому я была уверена, что где-то рядом прятались еще четверо. Попытавшись облокотится на перегородку кабинки, чтобы осмотреться, я промахнулась и упала. Я бы ударилась головой об стол, если бы Алек вовремя не поймал меня.

— Слэйтер, с ней все в порядке?

— Думаю, у нее сотрясение мозга.

— Не дай ей уснуть, — приказал дядя.

Я закрыла глаза.

— Эй, ты слышала своего дядю, тебе нельзя спать.

— Но я так устала... и у меня болит голова, — заворчала я.

— Знаю, но мы скоро поедем домой, и тогда ты сможешь поспать.

Дом.

Я захныкала.

— Эйдин... Шторм.

— С ними все хорошо. Эйдин пришла в себя, Шторм тоже в порядке, пуля прошла на вылет. Сейчас он в ветлечебнице, с ним Эйдин и Бранна, — сказал Кейн.

Я расплакалась, почувствовав облегчение. Эйдин в порядке, как и Шторм. Он действительно в порядке.

Слава Богу!

— Ты стрелял в собаку моей племянницы?

— Ты больной ублюдок, — внезапно произнесла Брона, и это рассмешило моего дядю.

— Девушка сама так сказала.

— Я не стрелял в него, он атаковал моих людей, что им оставалось? — оправдываясь, ответил Марко.

Я прорычала:

— Он защищал меня, ты больной извращенец.

— Слышал, что в последние годы ты свихнулся, Марко. Мне было интересно, почему ты потерял так много деловых партнеров, а потом я узнал о твоей одержимости семьей Слэйтер. Я до сих пор не до конца в это верил, но стрелять в собаку? Ты действительно сумасшедший.

Марко рассмеялся, словно ненормальный.

— Они разорили меня и все развалилось, когда они соскочили.

— Твоя империя никогда не была сильной, если братья управляли всем вместо тебя.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь.

Дядя рассмеялся.

— Нет, вообще-то я прекрасно понимаю. Ты потерял все. Я проверил твои счета, там пусто. Ты приехал на Багамы, чтобы продать мне эту свалку, черт возьми, ты даже согласился на пол цены.

Теперь мой дядя владеет «Тьмой»?

— Ты думал, что Данте поможет заработать тебе быстрые деньги, и где он, кстати?

Стало тихо.

Очень тихо.

— Ты знаешь, где он? — спросил Марко.

— Знаю, он пришел ко мне за помощью, и я ему ее предоставил.

— Я хочу, чтобы он вернулся.

— Боюсь, это невозможно. Я очень серьезно отношусь к конфиденциальности своих сотрудников.

О Боже.

— Сукин ты сын, ты прибрал его себе?

Дядя пожал плечами.

— Интерес моей племянницы к Алеку заставил меня задуматься об этой отрасли бизнеса. Я подумал попробовать свои силы в этом, поэтому Данте теперь на моем попечении.

Я ахнула.

— Дядя!

Он посмеялся надо мной, как и его люди.

— Прости, малышка, это всего лишь бизнес.

Я мысленно закатила глаза.

Гангстеры.

Где-то позади раздался шум, а затем крик, который привлек всеобщее внимание.

— Убери от меня свои гребаные руки.

Этот голос принадлежал не Тоби, поэтому я предположила, что это был другой бандит, Томас.

Я услышала, как рассмеялась Брона.

— Не особо приятно, когда кто-то вдвое больше тебя, применяет свою силу, не так ли? — произнесла она.

Должно быть, это именно он ее ударил.

— Да пошла ты! — ответил Томас, а потом закричал от боли.

Я повернулась к дяде, который шагнул вперед и выхватил пистолет из рук Марко, когда тот отвлекся на Томаса. Марко не отреагировал, а просто вздохнул.

— Давай, пристрели меня! У меня ничего не осталось.

Дядя улыбнулся.

— Это было бы слишком просто. Ты похитил мою племянницу, это не останется безнаказанным.

Ого, дядя Брэндон выглядел очень злым.

— Включите свет.

Я услышала шаги, после чего через мгновение над затемненной частью клуба загорелся свет.

— Парни, помогите Томасу подняться на платформу.

О, Господи Иисусе.

— Слэйтеры, этот милый человек на платформе, подарил прекрасной девушке на полу довольно неприятную отметину на ее лице. Кто хочет объяснить ему, что нехорошо бить женщин? — спросил мой дядя, ухмыляясь.

Доминик Слэйтер мгновенно вышел вперед, он остановился возле Броны и посмотрел на ее лицо. Подняв голову, она взглянула на него, волосы упали с ее лица, открывая вид на опухшую и покрасневшую щеку.

Черт, Томас сильно ударил ее.

— Я вернусь через пару минут, малышка, — сказал Нико, затем посмотрел на платформу, сжал челюсть и зашагал вперед.

Брона застонал:

— Опять двадцать пять.

Я наблюдала, как Нико упершись руками об платформу, одним резким движением запрыгнул на нее. Я сглотнула, когда он избавился от своей футболки, поигрывая мышцами. Он стоял лицом к Томасу в одних лишь темно-синих джинсах.

Младший брат Алека выглядел чертовски сексуально.

— Черт, — пробормотала я.

— Ты издеваешься надо мной?

Я подскочила от неожиданности и, улыбнувшись посмотрела на Алека. Затем поморщилась от боли.

— Черт, как же сильно болит голова.

Алек закатил глаза и вернул свое внимание к платформе. Я ждала какого-то свистка или знака для начала боя, но точно не того, что кто-то просто бросится вперед. Тем более, что это будет Томас. В считанные секунды он повалил Нико на пол.

— О, черт! — закричала я.

Бедная его спина!

Кажется, я почувствовала боль Нико, хотя он даже не вскрикнул, не съежился и не схватился за спину, он просто обернул ноги вокруг бедер Томаса, а затем использовал всю свою силу, чтобы подмять его под себя.

Я ахнула и прикрыла рот рукой, наблюдая, как Нико наносит быстрые удары по незащищенной голове Томаса.

— Прикрой голову! — крикнула я.

Внезапно я почувствовала, что все смотрят на меня.

— На чьей ты стороне? — спросила меня Брона.

Я покраснела.

— Извините, на мгновение я вроде как увлеклась.

Дядя посмеялся надо мной и покачал головой. Я оглянулась на платформу и поморщилась, когда Нико встал и нанес мощный удар в живот Томаса.

Нико отошел назад и встал на четвереньки, словно лев, преследующий свою добычу, от чего у меня побежали мурашки по коже — он казался настоящим животным на этой платформе. Я точно могу сказать, почему он выиграл так много боев. Он был потрясающим.

Ему не нужно было продолжать, потому что Томас не вставал; он был слишком занят, корчась на земле от боли.

— Доминик! — прокричала Брона.

Он посмотрел на нее, и она произнесла:

— Ты победил, детка.

Нико посмотрел на Томаса и снова его ударил, затем спрыгнул с платформы и подбежал к Броне. Поднял ее с пола и обнял.

Я улыбнулась, прислонившись к Алеку, затем закрыла глаза.

— Кила!

Я подскочила от неожиданности.

— Что?

Я посмотрела на своего дядю, который выкрикнул мое имя и впился взглядом:

— Не спи!

Положив руку на свое бьющееся сердце, я покачала головой.

Он кивнул в сторону Марко.

— Думаю, ты хотела бы стать свидетелем его дебюта на платформе.

Что?

— Что? — произнесли все братья в унисон.

Дядя Брэндон кивнул, и внезапно двое его людей схватили Марко и затащили на платформу. Он приземлился на пол со глухим стуком.

Затем они схватили Томаса, чтобы вытащить его оттуда. Он застонал от боли и на мгновение мне стало его жаль, но потом я посмотрела на Брону и сочувствие пропало.

— Кто сразится с Марко? — спросила Брона.

— Я, — прорычал Доминик.

Это казалось логичным, так как он прирожденный боец, но, когда дядя посмотрел на Алека и приподнял свои брови, меня прошиб пот.

— Нет, — ответила я.

Ни за что, он не будет драться с Марко.

Алек вздохнул.

— Кила, у меня сейчас столько ненависти к этому человеку, он слишком долго мучал мою семью, он слишком долго разрушал жизнь сестер Мерфи, и посмотри, что он сделал с твоим лицом. Не смей говорить мне «нет». Я обязан преподать урок этому мудаку.

Черт побери.

— Я не хочу, чтобы ты пострадал, — прошептала я.

— Со мной все будет хорошо.

— Но настоящий боец — Нико, а не ты.

Я начала плакать.

— Ты увидишь, на что способен человек, когда его толкают к краю.

— Алек, пожалуйста.

Но он встал и направился к платформе. Я выскочила из кабинки в след за ним, но меня остановили чьи-то руки.

— Позволь ему сделать это, рыжая.

Кейн.

Я откинула голову на его грудь, потому что побоялась, что упаду вперед, у меня сильно кружилась голова. Затем увидела, как Алек поднялся на платформу.

— Как долго ты хотел втянуть меня в такую ситуацию, парень?

Алек сжал руки в кулаки.

— Очень долго.

Марко улыбнулся, разминая свою шею.

— Держись подальше от моей задницы, я не из этой команды.

Вот придурок!

Алек засмеялся, закатывая рукава своей рубашки до локтей.

— Единственное, что окажется у тебя в заднице, старик, это моя нога.

Все вокруг засмеялись.

Я тоже ухмыльнулась.

Марко посмотрел на Алека, а потом неожиданно бросился на него. Я ожидала увидеть, что Алек упадет на пол, так же, как Нико, но, когда он поднял свои руки и кинулся вперед, произошло самое отвратительное.

Его локоть врезался прямо в лицо Марко, и на весь клуб раздался тошнотворный хруст.

— О Боже мой! — воскликнула я.

Марко упал на пол и закричал от боли. Алек потянулся вниз и поднял его на колени, прежде чем снова ударить по лицу и отправить обратно в лежачее положение. Марко повернулся в нашу сторону лицом, покрытым кровью. Я не знала, откуда именно она текла, потому что она была везде.

Он попытался сползти с платформы, но Алек схватил его за ноги и дернул назад.

— Остановись! — закричал Марко.

Алек не сделал этого. Он оседлал грудь Марко, схватил его за волосы левой рукой, а правую сжал в кулак.

— Это за моих родителей, — огрызнулся он и ударил Марко по лицу. — Это за Налу. — Еще один удар. — Это за Брону и Бранну. — Еще один удар. — Это за Эйдин и Шторма. — Еще один удар. — Это за моего котенка. — Еще один удар. — А это за меня и моих братьев, ты, сукин сын. Ты разрушил наши жизни! — Бесчисленная череда ударов.

Я почувствовала слезы на глазах, когда голос Алека надломился. Он продолжал его бить, хотя тот уже не двигался, я не могла на это смотреть и отвернулась.

Выбравшись из объятий Кейна, я наткнулась на своего дядю. Обняла его за талию, прижалась лицом к его груди и закрыла глаза.

— Я с тобой, малышка.

Я крепче обняла его.

— Прости за то, что сделал, я выбрал бизнес, а не семью и позволил этому причинить тебе боль. Я очень сожалею. Я бы вернул все обратно, если бы мог, клянусь.

Я молчала.

— Ты меня ненавидишь?

Открыв глаза, я посмотрела на него.

— Нет, я люблю тебя. Ты всего лишь принял неверное решение. Все будет хорошо. Ты всего лишь человек.

Дядя осторожно поцеловал меня в макушку.

— Ты хорошая девочка, Кила.

Улыбнувшись, я снова положила голову ему на грудь.

— Сэр.

Я замерла, когда услышала голос Алека.

— Нужно ли мне тратить пулю на мистера Майлза? — спросил его дядя.

Я сглотнула. Мне не нравилось, как небрежно он это сказал. Будто прервать чью-то жизнь, даже если человек, о котором шла речь, был ужасен, ничего не стоило для моего дяди. Я знала, что мне придется преодолеть это. Но еще я была уверена, что скорее всего о подобных инцидентах я больше не услышу. Мне все еще было сложно поверить в то, что мой дядя гангстер. И не просто гангстер, а босс.

— Нет, сэр, но она потребуется Томасу. Он все еще дышит.

Иисус.

Я услышала шаги.

— Нет, пожалуйста... Нет, — застонал Томас.

Бах!

Я вскрикнула дяде в грудь и схватилась за него словно от этого зависела моя жизнь.

— Малышка? — пробормотал он.

Я почувствовала, как текут мои слезы, скользя по шее и опускаясь на мою грудь.

— Да?

— Твой парень хочет поговорить.

Я сглотнула. — Кровь... Я не могу.

— Он вытер ее.

Я сделала глубокий вдох, затем выдох и медленно повернулась.

Алек стоял без рубашки, со спутанными волосами и хмурым лицом. Он выглядел таким молодым. Я посмотрела на его руки и заметила немного крови, недостаточно, чтобы меня затошнило.

Он смотрел на меня, явно нервничая. Думаю, он переживал, что стал мне противен. И чтобы доказать обратное, я шагнула ему навстречу и обняла.

Он крепко обнял меня в ответ и несколько раз поцеловал в лоб, после чего вздохнул с облегчением.

Я откинула голову назад и взглянула на его усталое лицо.

— Привет, — прошептал он.

Я улыбнулась. — Хэй.

— Я люблю тебя, — пробормотал он.

— Я тоже тебя люблю.

— Ах, дерьмо, они еще и влюблены.

Я посмеялась над словами дяди. Затем повернулась к нему лицом, не отходя от Алека и обняв его за талию.

— Не думаю, что мне нужно напоминать тебе заботится о ней.

— Не нужно сэр, я позабочусь.

Дядя кивнул Алеку, а потом подмигнул мне.

— Идите домой, мне нужно закончить кое-какую работу.

Я проворчала:

— Даже не хочу знать какую.

Дядя ухмыльнулся.

Я посмотрела на окружающих и улыбнулась, заметив, как Нико целовал Брону. Когда они разомкнули объятия, я отошла от Алека и взяла ее за руку.

— Можешь помочь мне подняться по лестнице, пока братья разговаривают?

Брона улыбнулась. Она обняла меня за талию, и мы двинулись к выходу.

Я взглянула через плечо и увидела, как Алек обнял своих братьев. Мы с Броной переглянулись и улыбнулись друг другу. Повернувшись обратно, мы пошли вперед, ощущая на себе взгляды братьев Слэйтер.

— Они нас подловили, — пробормотала я.

Брона рассмеялась, а затем позвала на помощь, когда ей стало тяжело меня нести. Мгновением позже вокруг меня обернулась чья-то рука.

Я взглянула на Алека и улыбнулась, пока он удерживал меня рядом с собой. Брона держала меня за руку, которая все еще лежала на ее плече, помогая Алеку поднять меня по лестнице «Тьмы».

— Может ты понесешь меня? — спросила я Алека.

— Нет, ты должна оставаться в сознании.

— Я буду в сознании, обещаю, твой голос не даст мне заснуть.

— Ты настолько милая, что оставляешь маленькие следы в моем сердце.

Я взглянула на него сквозь головокружение.

— Продолжай этот сарказм, и я оставлю маленькие следы на твоем лице.

Алек посмотрел на меня и улыбнулся.

— Ты совершенство.

— А ты придурок.

Он рассмеялся. — Я Слэйтер, конечно же, я придурок.

— Точнее и не скажешь, — рассмеялась Брона.

Мы молча выбрались из клуба, вокруг было уже темно.

Я посмотрела на ночной город, мерцающий теплым светом, а затем взглянула на темное небо и глубоко вздохнула.

— Я рада, что все закончилось.

— А я рада, что Марко мертв, — пробормотала Брона.

Я посмотрела на нее, раскрыв глаза от удивления.

Она вздохнула.

— Я не злая, просто мир стал лучше без этого человека.

После нескольких коротких встреч с Марко, я могу только согласиться.

— Надеюсь Эйдин и Шторм в порядке.

— Ты слышала Кейна, с ними все хорошо. А твой щенок вместе с Эйдин и Бранной.

Я покачала головой. — Это-то меня и беспокоит, Шторм ненавидит Эйдин.

— Во сколько, Бранна сказала, мы должны быть на ужине? — спросила меня Эйдин.

— В пять, — ответила я.

Уже половина пятого, братья убьют нас. Бранна никому не позволит сесть за стол, пока мы не появимся.

Я посмотрела на Эйдин и улыбнулась, она нервничала. На ее лице все еще виднелись синяки, но они быстро заживали. Я чувствовала себя ужасно, из-за того, что ей пришлось пережить. Конечно, синяки и порезы, которые она получила в ночь нашего с Алеком знакомства, почти прошли, но теперь пострадала другая сторона ее лица.

Бедная девочка.

— Они поймут, мы были со Штормом.

— Ты была со ним с десяти утра.

Я пожала плечами.

— И что? Десять дней назад в него стреляли, оставь его в покое. Он еще не пришел в форму, поэтому все еще в ветлечебнице.

Эйдин заворчала.

— Он пользуется своим положением, я тебе говорю! Я видела, как он сидел, но, когда ты посмотрела на него, он быстренько улегся и начал жалобно скулить, пытаясь вызвать сочувствие. И кстати, в этой клинике, он с легкостью набрал почти пять килограмм.

Я рассмеялась.

— Ты сходишь с ума.

Эйдин как всегда была им недовольна, это заставило меня улыбнуться.

Все вернулось на круги своя. Десять дней назад меня похитили, но сейчас по мне этого даже не было видно. Дядя Брэндон сказал «не беспокоиться» и что он сам «все уберет». Я понятия не имела, что он сделал с телами Марко, Тоби и Томаса, и не хотела ничего знать, так что меня устраивало держаться в неведении.

Первые несколько дней после инцидента я очень нервничала и почти не спала по ночам. Мой дядя и братья Слэйтеры посоветовали мне двигаться дальше, это я и пыталась сделать.

— Что что вытворяешь? — внезапно закричала Эйдин, изумленно уставившись на машину, которая нас подрезала. — Какого черта?

Я фыркнула и опустила перед собой козырек, чтобы взглянуть на свое лицо. Когда увидела свое отражение, поморщилась. Мне пришлось наложить пять швов на бровь, но это было ерундой по сравнению с отеком и синяками на лице. К счастью, уже почти ничего не болело, и выглядело гораздо хуже, чем казалось.

— Я превысила скорость почти на пятнадцать километров, это все еще медленно для тебя? — прокричала она.

Я хмыкнула и подняла козырек.

— Где, черт возьми, эти придурки получили свои права? — огрызнулась Эйдин.

Я прикусила губу, когда машина перед нами, сменила полосу движения, не включив сигнал поворота. Лицо Эйдин так покраснело, что мне показалось, будто ее голова сейчас взорвется. Я с весельем наблюдала, как она опустила окно и заорала:

— Спасибо за поворотник, задница!

Я не выдержала — буквально катаясь на своем месте от смеха.

— Это что, Гарда (прим. пер. — полиция Ирландии официально называется Гвардией — Garda Síochána na hÉireann — «Гвардия Покоя Ирландии», в обиходной речи «garda» — «гарда») позади нас? — пробормотала Эйдин, проверяя зеркала. — Черт, это Гарда!

Я услышала сирену и засмеялась сильнее.

Нас точно арестуют.

— Кила задери платье! — зашипела Эйдин, съезжая на обочину.

Я уставилась на нее и спросила:

— Прости?

Она не сводила глаз с зеркала заднего вида, пока расстегивала несколько верхних пуговиц на своей блузке.

— Там двое полицейских, и они мужики. Я немного приоткрою сиськи, а ты свои ноги. Задери. Вверх. Свое. Платье!

— Ты меня разыгрываешь?!

Она метнула взгляд в мою сторону.

— Похоже, что я шучу?

Нет, не похоже, и это меня пугает.

— О Боже мой! — сорвалась я.

Господи, прости меня.

Немного подвернув платье, я открыла свои ноги. Затем посмотрела вперед и подпрыгнула от неожиданности, когда в окно со стороны Эйдин постучали.

— Добрый день, сэр, могу я вам чем-нибудь помочь?

— Хм... ну… вы знаете, с какой скоростью ехали?

— Нет, сэр.

Взглянув на нее, я заметила, как она выпячивала свои сиськи.

Чертова шлюха.

— Вы превысили скорость почти на четырнадцать километров.

Шестнадцать.

— Ох, мне очень жаль, сэр. Я даже не догадывалась.

Я посмотрела в свое окно, когда другой полицейский прошел мимо и проверил налоговые и страховые карточки на лобовом стекле. Он вернулся к моему окну, затем замедлился и посмотрел на мои ноги.

Я взглянула на него и улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ и кивнул.

Черт возьми, я тоже шлюха.

— На первый раз я отпущу вас с предупреждением.

— О, благодарю вас, сэр.

— Приятного вечера, дамы.

Полицейские вернулись к своей машине, и Эйдин тронулась с места, придерживаясь скоростного ограничения.

— Я чувствую себя грязной! — сорвалась я.

Эйдин расхохоталась. — Не могу поверить, что это сработало!

Я покачала головой, скрестив руки на груди, и молчала, пока мы не добрались до дома Слэйтеров. Затем выскочили из машины и бегом направились к входной двери.

Прямо перед нами она распахнулась.

— Как раз, бл*дь, вовремя! — проревел Нико. — Я умираю от голода!

Я закатила глаза, когда мы прошли мимо него и двинулись по коридору.

— Я тут не при чем, виновата Кила.

Я ахнула, когда вошла на кухню.

— Я виновата? Это уже слишком. Кого остановили из-за превышения скорости? Ох точно, это же тебя, сучка!

Эйдин закатила глаза.

— Мы выбрались из этой ситуации меньше чем за пять минут.

Я уставилась на нее.

— Да, но рискуя потерять самоуважение!

— Каким образом вы могли потерять свое самоуважение? — спросил Райдер.

Я щелкнула пальцами.

— Я расскажу тебе как! Эйдин использовала наши тела, чтобы избежать штрафа за превышение скорости.

— Вы этого не сделали! — произнесла Брона, разразившись смехом.

Это было не смешно!

— Это было не так ужасно, как она это выставляет...

— Мое платье было задрано так высоко, что можно было увидеть мои трусики, и твои сиськи были выставлены на всеобщее обозрение.

— Есть ли вероятность, что кто-то сфотографировал…

— Черт возьми, Доминик, заткнись, — огрызнулась Брона на ухмыляющегося Нико.

— Все было не так уж плохо... кроме того, меня отпустили с предупреждением, это был успех.

Я закатила глаза, а затем почувствовала, как кто-то обнимает меня сзади.

— Привет, — прошептал мне на ухо Алек.

— Хэй, — улыбнулась я.

— Как там щенок?

Я засияла. — Замечательно. Доктор сказал, что мы сможем забрать его домой через три-четыре дня.

— Говорю тебе, эта собака притворяется, — заметила моя лучшая подруга.

— В него стреляли, Эйдин, дай ему отдохнуть, — ответил Кейн.

Я подошла к нему и дала ему пять.

— Спасибо тебе.

Эйдин уставилась на Кейна.

— Не вмешивайся в это, Герминатор.

Я улыбнулась, когда он зарычал от раздражения.

Последние две недели он болел, поэтому Эйдин называла его «Герминатор», он это ненавидел.

— Оставь его в покое, — нахмурилась Бранна и обняла Кейна.

Он ухмыльнулся и крепко обнял ее в ответ.

— Да, оставьте меня в покое.

Райдер посмотрел на него и покачал головой.

— Теперь, когда все в сборе, можно рассаживаться за столом, — произнесла Бранна.

— Хвала Иисусу! — выкрикнул Нико.

— Может, прекратишь? Ты каждые пять минут что-то ешь, ты не голоден.

Нико застонал.

— Перестань следить за тем, что и как часто я ем, это сводит меня с ума, женщина.

— Как чокнутого Марко? — спросила я.

— Не настолько, — ухмыльнулся Нико.

— Кила, — позвал меня Алек.

Я посмотрела на него и подошла ближе.

— Что?

— Привет, — улыбнулся он.

Я усмехнулась. — Хэй.

— У меня для тебя кое-что есть.

— Да?

Алек кивнул, потянулся к своему карману джинсов и достал маленькую черную коробочку.

— О Боже мой!

Он опустился на одно колено.

— О Боже мой!

Открыл коробочку, внутри лежало красивое бриллиантовое кольцо.

— О Боже мой!

Он улыбнулся.

— Тогда я не спросил тебя должным образом, поэтому на этот раз хочу сделать все правильно.

— О Боже мой!

— Кила Дейли, я люблю тебя! Я хочу провести остаток своей жизни, доказывая, как сильно я дорожу тобой. Только тобой. Поэтому можешь забыть про свой трах-список девушек, я не делюсь. Ты выйдешь за меня замуж, котенок?

Я рассмеялась.

Выйду ли я за него замуж?

— Черт возьми, да! — ответила я.

Алек надел обручальное кольцо на мой палец, и вокруг нас зазвучали поздравления. Он поднялся на ноги, взял мое лицо в свои руки и поцеловал так, что чуть не довел до потери сознания. Когда мы оторвались друг от друга, девчонки кинулись ко мне обниматься, а братья начали пожимать Алеку руку.

— Поздравляем!

Я обняла всех девушек, потом братьев.

— Могу я теперь называть тебя сестренкой, раз уж ты будешь моей невесткой? — спросил меня Нико.

— Ты можешь называть меня как хочешь.

Нико усмехнулся и как только открыл рот, чтобы ответить, Брона влепила ему подзатыльник.

— Я не собирался ничего говорить!

Брона ухмыльнулась. — Тебе же лучше.

Он заворчал себе под нос, затем схватил Брону за задницу и притянул ее на стул рядом с собой.

Я посмеялась над ними, а потом посмотрела на свое кольцо. Оно было прекрасно.

— Тебе нравится? — спросила Эйдин, оказавшись рядом со мной.

— Я его обожаю.

— Хорошо, потому что я помогала его выбирать.

Я толкнула ее.

— Ты такая проныра.

Она ухмыльнулась и обняла меня.

— Ты же в курсе, что станешь моей подружкой невесты?

Эйдин начала взволнованно подпрыгивать, также, как и Брона с Бранной, когда я попросила их тоже стать моими подружками.

— Тебе гораздо проще, — сказал мне Алек, когда через несколько минут я обнаружила его в домашнем тренажерном зале.

— Почему?

— Мне придется выбирать шафера из четверых братьев. Неважно, кого я выберу, ублюдок будет тыкать этим в лицо оставшимся троим.

Я усмехнулась.

— Вы братья, этого следует ожидать.

Он вздохнул и поцеловал меня в макушку, когда я обняла его.

— Я нервничаю из-за сегодняшней встречи с твоей мамой. Как ты думаешь, она воспримет новость о помолвке?

Я пожала плечами.

— Мне все равно, что она подумает, мы счастливы, и это все, что имеет значение.

Я наклонилась, чтобы поцеловать его, когда внезапно Эйдин почтила нас своим присутствием.

— У меня к тебе разговор, Слэйтер.

Алек оторвался от меня, посмотрел на Эйдин и ухмыльнулся.

— Что за разговор?

— «Не-обижай-мою-подругу-или-я-убью-тебя» разговор.

Он кивнул. — А, этот.

Я фыркнула.

— Ты мне нравишься, Алек, ты хороший парень, но, если ты когда-нибудь обидишь мою подругу, я так сильно ударю тебя между ног, что тебе придется доставать свои яйца из зубов целую неделю. Я достаточно ясно выразилась?

На мгновение Алек уставился на Эйдин широко открытыми глазами, затем моргнул и прошептал:

— Мне только что угрожал лепрекон?

Я кивнула.

Да, да, так и было.

Алек повернулся к Эйдин и нерешительно улыбнулся.

— Кристально ясно, красавица.

Она усмехнулась.

— Лесть не сработает со мной, голубые глазки. Запомни это.

— Как насчет шоколада... это сработает? — спросил Алек.

Эйдин замерла, а затем пробормотала:

— «Дэйри Милк» с карамелью (прим. пер. — бренд молочного шоколада производства «Cadbury plc» — британская компания по производству кондитерских изделий).

Я рассмеялась.

— Значит, он может обижать меня, как только ты получишь от него шоколадку?

— Но это «Дэйри Милк» с карамелью... этот шоколад изумительный. Этим шоколадом можно закончить мировую войну.

Я покачала головой и рассмеялась.

Эйдин нахмурилась. — Я плохой друг.

— Иди, помоги Бранне с ужином, сумасшедшая.

Эйдин широко улыбнулась и гордой походкой отправилась на кухню.

— Она сводит Кейна с ума.

— Только потому, что он хочет ее и не может получить.

Алек рассмеялся. — Это точно.

Я улыбнулась, и он вздохнул. — Знаешь, что?

— Что?

— Я люблю тебя до Нептуна и обратно.

Мое сердце растаяло, и я рассмеялась.

— Ты хотел сказать, что любишь меня до Луны и обратно?

Алек покачал головой.

— Нет, Нептун — самая дальняя планета от Земли в нашей Солнечной системе, так что, чем больше расстояние, тем больше моя любовь.

Ох, вау.

Я поддразнила его. — Я думала, Плутон самая дальняя планета от Солнца?

Алек снова покачал головой.

— Плутон больше не планета; это карликовая планета, это означает что он ни планета, ни спутник.

— Откуда ты это знаешь? — пробормотала я.

Он обнял меня и посмотрел в мои глаза полные слез.

— Я говорил тебе, что смотрю канал «Дискавери».

— Я так возбуждена прямо сейчас, — заявила я, заставляя его рассмеяться.

Я не шутила. Наклонилась и поцеловала его.

Боже, мне так повезло.

Когда наш поцелуй прервался, я произнесла:

— Я тоже люблю тебя до Нептуна и обратно.

Алек заулыбался и ответил:

— Хорошо, от моей будущей жены я меньшего и не ожидаю.

Жена.

— Черт возьми, мы собираемся пожениться.

— Ага, и раз у нас все происходит в серьезной спешке — я имею в виду, что мы все делаем впопыхах — как насчет того, чтобы залететь сегодня вечером?

Я разразилась смехом.

— Притормози, Ромео, давай сначала свыкнемся с мыслью о свадьбе. О детях подумаем позже... гораздо позже.

Алек пожал плечами.

— Хорошо, что мы вечно будем вместе.

— Алек, Кила... ужин!

Он шлепнул меня по заднице.

— Пойдем, а то ее настроение меняется за секунды.

Я усмехнулась и отправилась в след за Алеком на кухню. Я села рядом с ним и подмигнула Кейну, который сидел по другую сторону от меня. Все замолчали и замерли, словно статуи, все, кроме Эйдин, которая потянулась за картофельным пюре.

— Первая! — закричали все, отчего мы с Эйдин подскочили от неожиданности.

— Что? — спросила я.

— Эйдин потянулась к еде первая, так что она должна произнести молитву.

Ох, класс!

Эйдин застонала.

— Это нечестно, я не знала об этом правиле!

— Произнеси уже молитву, пожалуйста, — умолял Нико, уставившись на изобилие еды на столе.

— Хорошо.

Все взялись за руки и наклонили головы вниз.

— Привет, Боже, это я... Эйдин Коллинз. Знаю, мы не разговаривали, с тех пор, как ты забрал у меня маму, когда я была маленькой девочкой. Братья Слэйтеры заставляют меня помолиться, чтобы мы смогли уже наконец-то поесть. Я не хочу показаться грубой, поэтому делаю это. Надеюсь у меня неплохо получается, но я понятия не имею, что еще тебе сказать... О, знаю, благослови этот дом и всех в нем. Благодарю. Аминь.

— Аминь, — ответил хор голосов.

Я прикрыла свой рот рукой, чтобы сдержать смех.

Первыми не выдержали Алек и Кейн, рассмеявшись вслух, остальные последовали их примеру.

— Надеюсь, ты не ведешь утренние молитвы в своем классе? — рассмеялся Алек.

Она закатила глаза.

— На самом деле, я каждый раз выбираю ученика, который мог сделать это за меня.

— Слава Богу, — пробормотал Кейн.

Эйдин метнула в него свирепый взгляд и прорычала:

— Именно поэтому я веду себя с тобой, как сука!

— Поэтому? У тебя есть целый список причин? — забавляясь, спросил Кейн.

Взгляд Эйдин дрогнул.

— Да, в этом списке целых две причины. Первая – ты чертовски глупый. Вторая – смотри номер один!

Я разразилась смехом.

— С твоей стороны это было грубо, — произнес Кейн и покачал головой.

Мы все засмеялись и принялись за еду, которую для нас приготовила Бранна, и позвольте мне сказать, все было очень вкусно. На протяжении всего ужина мы разговаривали на легкие и нейтральные темы, и никто не упоминал о событиях прошлой недели. И это не могло не сделать меня еще счастливее.

— Это было потрясающе, Бран. Спасибо, — сказал Нико, улыбнувшись.

Затем он откинулся на спинку стула, судя по всему, объевшись. Он подловил меня, когда я наблюдала за ним, поэтому подмигнул и послал воздушный поцелуй. Я рассмеялась.

— Оставь девушку в покое, она не хочет, чтобы твоя мерзкая задница посылала ей воздушные поцелуи, — заметила Брона.

Он посмотрел на нее и ухмыльнулся.

— Каждая девушка мечтает о том, чтобы моя сексуальная задница посылала ей воздушные поцелуи.

Брона закатила глаза. — Вот как?

— Ага.

— Очень жаль, что всем этим девушкам не приходится иметь с тобой дело, когда ты ведешь себя, как большой ребенок.

Нико фыркнул.

— Они бы с радостью захотели иметь со мной дело, если бы узнали, как я без посторонней помощи отлично справляюсь с твоей отпадной задницей.

О нет, он не сказал этого.

— Нико, ублюдок, никогда не говори, что у девушки большая задница. Ты, бл*дь, серьезно? — сорвалась я (прим. пер. — phat — отпадная, fat — толстая; различия в произношении в американском и английском языках).

Все мужчины посмотрели на меня и застонали.

— Отпадная задница — это хорошо! — заявили они в унисон.

— Что? В какой это Вселенной говорить, что у кого-то жирная задница, это хорошо?..

— Алек! Разберись со своей женщиной и объясни ей. Я не смогу пройти через это снова, ушли годы на то, чтобы убедить Брону, что я ее не оскорбляю. Я расплачусь, если мне вновь придется пройти через это.

— Я объясню позже, — пробормотал Алек, наблюдая за парочкой, сидящей напротив нас.

Брона повернулась к Нико и уставилась на него.

— Раз, два, три, четыре, пять... — она закрыла глаза.

— Доминик покидает комнату, — пробормотал Райдер.

Нико резко вскочил и выбежал из комнаты.

— Девять, десять. — Брона перестала считать и открыла глаза.

Она выдохнула и произнесла:

— Я собираюсь побегать на беговой дорожке.

Когда Брона покинула кухню, я посмотрела на Алека и увидела, как он трет лицо руками.

— Что это было?

Он убрал руки и вздохнул.

— Это были Доминик и Брона, котенок.

Я приподняла брови. — Их так легко вывести из себя.

— Ты не знаешь и половины.

— Они никогда не думали записаться на курсы по управлению...

— Брона начинает занятия на следующей неделе, — перебила меня Бранна.

Я кивнула.

— Это хорошо для нее.

— Ага, но Боже помоги тому классу, когда ураган по имени Брона появится там, — пробормотал Райдер.

— Я слышала это!

У Райдер округлились глаза, и он крикнул:

— Я просто шучу.

Я посмеялась и взглянула на Кейна, заметив, что он почти ничего не съел.

— Как ты себя чувствуешь?

Он посмотрел на меня уставшим взглядом и улыбнулся.

— Хорошо.

Я нахмурилась, на что он просто усмехнулся.

— Это просто грипп, все будет в порядке.

— Прошло почти три недели, это не чертов грипп. Тебе нужно обратиться в больницу, — разбушевалась Бранна.

Ого! Он настолько болен?

— Бран, все пройдет...

— Ты не врач, так что не пытайся успокоить меня, Кейн.

Он вздохнул.

— Если тебе станет легче, на этой неделе я схожу на осмотр, хорошо?

— Я пойду с тобой, — ответила Бранна, уставившись на него.

— О, ради всего святого, — пробормотал Кейн.

— Хорошо, хорошо.

Все усмехнулись. Но, все же, когда я снова посмотрела на него, у меня возникло странное предчувствие. Надеюсь, с ним все будет в порядке, и это просто грипп.

Алек обнял меня за плечи и ухмыльнулся, привлекая мое внимание.

— Добро пожаловать в семью, котенок.

— Нам нужно найти жилье побольше, — пробормотал Алек, пока я вытирала кухонный стол.

Мы оба находились на кухне и, пока убирались, столкнулись друг с другом около десятка раз. Я вздохнула.

— Знаю, это раздражает, но мы сможем начать поиски только после того, как я найду новую работу. Все еще не могу поверить, что меня уволили из-за того, что я пропустила всего один день. Почему они вообще захотели, чтобы я выходила? Чтобы распугать всех покупателей своим разбитым лицом?

Алек нахмурился.

— Почему тебе просто не сосредоточиться на писательстве и не зарабатывать на этом деньги?

Я рассмеялась.

— Потому что мне нужен реальный доход, чтобы мы не в чем не нуждались. Вот почему.

— Кила, ты же знаешь, что у меня много денег... правда?

Я взглянула на него.

— Да?

Он кивнул. — Если хочешь, мы прямо завтра можем купить нам новую квартиру.

Мои глаза округлились.

— У тебя так много денег?

— Я неплохо зарабатывал, работая на Марко. И к тому же предпочитал откладывать деньги, а не тратить. Сейчас на моем банковском счете около четырех миллионов евро.

В моей руке было чистящее средство, и когда Алек произнес эту огромную цифру, мой палец непроизвольно дернулся и нажал на распыление.

Черт!

— Почему ты живешь с братьями, если у тебя так много денег?

Он пожал плечами.

— У каждого из нас есть свои накопления... но раньше мы никогда не жили раздельно. На это не было причин, пока не появились Брона, Бранна и ты. Мы с братьями очень близки, мы вместе выросли.

Я нахмурилась. — Знаю, детка.

Он улыбнулся.

— Тогда решено, в ближайшее время мы купим дом, предпочтительно в Аптоне, и тогда ты сможешь сосредоточиться на написании собственной книги.

Я лишь улыбнулась, потому что не доверяла себе.

— Что не так? — спросил Алек.

Я пожала плечами.

— Скажи мне, котенок.

Я вздохнула.

— Всю свою жизнь я сама о себе заботилась, не принимая помощи ни от дяди, ни от матери. Не думаю, что будет правильно позволить тебе купить дом...

— Мои деньги — твои деньги. Мы помолвлены, Кила. Что мое — твое, а твое — мое.

Я вздохнула.

— Наверное... но все равно это кажется странным.

— Так кажется, потому что наши отношения развиваются очень стремительно. Но мы привыкнем, просто дай нам время.

Я кивнула.

Алек в ответ улыбнулся.

— Итак, твоя книга... когда я смогу ее прочитать?

Я ахнула. — Ты не станешь ее читать.

— Почему? — спросил Алек с обидой в голосе.

Я покраснела.

— Потому что я не хочу, чтобы ты читал... грязные сцены.

Он ухмыльнулся.

— Котенок, я уверен, что написанные тобой сцены не будут ничем отличаться от того, что мы проделываем в постели…и не только.

— Именно поэтому ты не будешь читать об этом.

Алек хмыкнул.

— Не срывай из-за этого свои штанишки.

— Я не жестокий человек, Алек. Бог свидетель, что это не так, но клянусь, если ты еще раз назовешь трусики гребаными штанишками, я задушу тебя своими стрингами!

Алек покачал головой и рассмеялся.

— Да ладно, ты знаешь, как я люблю книги. Тем более твою я буду читать не как твой парень, а как бета-чтец.

Я рассмеялась.

— Ты имел в виду бета-читатель?

— Если это то, как называются твои подруги Есси и Мэри, которым ты дала свои рукописи, то да, именно так.

Я застонала.

— Я только недавно закончила первый вариант, и даже не знаю, собираюсь ли решиться на издательство…

— Почему нет? — перебил меня Алек.

— Вдруг она никому не понравится?

Алек выгнул бровь.

— Ты имеешь в виду читателей или людей, которых ты знаешь, например, твою маму?

Я кивнула.

— Она захлопнет ее, при первой же грязной сцене, она не любит непристойные книги.

— Что значит непристойные?

Я пожала плечами. — Книги, в которых есть эротика. Секс.

— Но в твоей книге также есть и романтика, а секс — это часть романтики.

Я рассмеялась.

— Не для моей матери.

— Детка, я имею в виду, что самое лучшее решение в этой ситуации — это послать твою маму. Если ты хочешь издать книгу о сексе и любви, то, бл*дь, сделай это. К черту всех, кто отрицательно относится к этой идее. Они не одобряют твои мечты, потому что у них нет собственных. Сделай это в первую очередь для себя, а не для кого-то еще. Понимаешь?

Я почувствовала, как сильно стучит мое сердце. Я люблю его за то, что он так сильно верит в меня.

— Я услышала тебя, правда, но что, если я недостаточно хороша? Что если это невозможно? Просто написать книгу недостаточно. Чертова линия, которую мне нужно пересечь, чтобы самостоятельно опубликоваться, может быть невидимой. Я вижу ее, но не могу добраться. Это чертовски тяжело.

Алек положил свои руки мне на плечи.

— Те, кто видит невидимое, могут сделать то, что кажется невозможным.

Я наклонила голову и прижалась к его подбородку.

— Ты удивительный.

— Я знаю.

Всезнайка.

Я немного отстранилась и посмотрела ему в глаза.

— Ты слишком глубоко ко мне относишься.

Руки Алека обхватили мою задницу.

— Еще я буду очень глубоко в тебе, если ты продолжишь так на меня смотреть.

Я ничего не могла поделать и засмеялась.

— Единственный человек, который может встать на твоем пути, это ты сама, котенок, никто больше.

Алек потерся своим носом о мой.

— И это не вариант, не так ли?

Я кивнула. — Точно.

Он улыбнулся.

— Так я все-таки смогу прочитать твою книгу?

Я вздохнула.

— Конечно, почему бы и нет?

От восторга он пробил кулаком воздух, и это заставило меня рассмеяться, но мой смех прекратился, как только три громких стука раздались от входной двери.

— Опоясывай свои чресла, дьявол здесь, — пробормотала я.

Я подошла к двери, посмотрела в глазок и вздохнула, когда увидела по другую сторону недовольное лицо своей матери. Я открыла дверь и впустила ее.

— Привет, мама.

Она зашла в квартиру.

— Кила, Алек.

Я закрыла дверь, мечтая, чтобы она уже ушла.

— Ты пропустила свадьбу своей кузины, Кила.

Я вздохнула. — Да, мама, я сделала это.

Она была в ярости. — Не могу поверить, насколько ты эгоистична.

Я? Эгоистична?

— Ты не знаешь, о чем говоришь, мама.

Она начала расхаживать туда-сюда.

— Твой дядя пытался оправдать тебя. Даже Мика не держит на тебя зла, но не я. Ты должна была быть там.

— Ну, а меня там не было и знаешь, что? Мне на это наплевать. Мы с Микой никогда не были близки, ма, и не думаю, что когда-нибудь будем. А Джейсона я вообще терпеть не могу, он отвратительный человек. Поэтому, когда мне представилась возможность уехать, я воспользовалась ей. Так что засуди меня.