Александрия. Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV века

1

Низами. Искендер-намэ. Перевод К. Липскерова. М., 1953, стр. 457. О восточных Александриях см.: Е. Э. Бертельс. Роман об Александре и его главные версии на Востоке. М.—Л., 1948.

2

царствующу тогда великим Римом Таркинею царю, началствующу тогда житии Израителскими от архиереи Еврейским государством Еремею пророку, обладающу и царствующу восточным странам Крисфову сыну Дарию царю, обдержащу же Индеею Пору великому царю, Египтом же обладающу Нектанаву волхву, царствующу Македонскою страною и Еламитскими островы Филиппу царю, греку сущу еллину. — Это введение к рассказу об Александре отсутствует у Псевдокаллисфена и в сходных с ним памятниках (см. выше, стр. 146). В перечислении царей разных стран, правивших перед рождением Александра, многие имена искажены как в южнославянских, так и в русских текстах; в перечислении допущен ряд анахронизмов. Согласно римской традиции (Тит Ливий, Диодор Сицилийский и др.), было два римских царя, носивших имя Тарквиния — Тарквиний Приск (конец VII—начало VI в. до н. э.) и Тарквиний Гордый — последний римский царь, свергнутый около 510 г. до н. э. Пророк Иеремия, один из библейских пророков, жил во времена царя Иосии и последующих правителей Иудеи (конец VII— начало VI в. до н. э.) и, следовательно, также не был современником Филиппа и Александра. Точно так же неверно утверждение, что Иеремия «начальствовал над израильскими жителями». Согласно библейской традиции, Иеремия действительно был сыном священнослужителя, но не только не был правителем Иудеи, а наоборот, был гоним за свои пророчества. В дальнейшем изложении сербской Александрии Иеремии отводится много места, и он становится постоянным советником и покровителем Александра. Роли Иеремии в сербской Александрии посвящены главы VII и VIII исследования А. Н. Веселовского (Веселовский, стр. 331—372). Названный здесь Дарий, Крисфов сын, по-видимому, не может рассматриваться как Дарий III Кодоман, исторический современник Александра. Не совсем ясно, какой именно персидский царь Дарий назван здесь современником рождения Александра. Дарий I (годы правления 522—486 до н. э.) — преемник Кира и Камбиса, и Дарий II — сын Артаксеркса (423—404 гг. до н. э.) не могли быть современниками Филиппа и Александра. Дарий Кодоман (336—330 гг. до н. э.) был сыном Арсама, а в нашем тексте назван сын Крисфа (в южнославянском тексте — «сыноу Курусову», а в греческом тексте сербской Александрии δ υίός του Κυρίσου, т. е., очевидно, «сын Кира»). Пор — правитель одной из областей западной Индии, разбитый Александром в битве при Гидаспе в 326 г. до н. э. (см выше, стр. 50) Нектонав (Нектанеб, Нектенаб) — имя двух правителей Египта: Нектанеб I (378—360 гг. до н. э.), опираясь на союз с греками, освободил Египет от власти персов; Нектанеб II (358— 341 гг. до н. э.) в союзе со спартанским царем Агесилаем также вел войну с персами. Таким образом, некоторые из перечисленных исторических деятелей (Пор, Нектанеб) были современниками Филиппа и Александра, а некоторые жили за несколько веков до них. «Еламитские острова» как часть владений Филиппа — явное искажение в русском тексте: в южнославянском — «елладскымь островомь» (острова Эллады). Именуя Филиппа «греком» и вместе с тем «еллином», сербская Александрия, по-видимому, употребляет второе из этих названий в евангельском смысле для обозначения языческого вероисповедания македонского царя.

3

славу же и богатьстсво яко тленно и мимотекущи вменяше. — Характерной особенностью сербской Александрии, резко отличающей ее от античных сказаний о подвигах Александра (Псевдокаллисфен и т. п.), является изображение македонского завоевателя как героя, близкого к христианским идеалам, верного последователя библейского пророка Иеремии (см. стр. 146—147), покорно склоняющегося перед волей божества и презирающего земные блага. Отсюда и приписываемое ему здесь презрение к славе — черта, резко противоречащая образу, созданному всеми античными историками.

4

перси, ивери, арениани, ефиопиа, ляди, ини восточнии цари и языци мнози суть. — Рассказ о Нектанебе как об отце Александра Македонского совпадает в сербской Александрии с Псевдокаллисфеном и его русским переложением в Хронографической Александрии (Хронограф. Александрия, I, 1—8, стр. 6 и сл.). Нектанеб II потерпел в 341 г. до н. э. поражение от войск персидского царя Артаксеркса III и бежал в Эфиопию. Перечисление народов, сражавшихся против Нектанеба, носит в значительной степени фантастический характер: если локализация персов и эфиопов не представляет затруднений, то остальные наименования не поддаются бесспорной расшифровке. В южнославянских текстах сербской Александрии называются наряду с персами и эфиопами «Ивери, Киане, Арапи, Иетиопиа, Иелагы» (Нов., стр. 3). В греческом тексте Псевдокаллисфена (I, 2) названы арабы, скифы, сирийцы, халдеи и другие народы; некоторые из них — «лапаты», «зальбы», «агриофаги» тоже не поддаются определению. В Хронографической Александрии перечислены «индии и никомеи, оксудоркы, ивери и каухони пелапи, въспори, вастарни, азани, халуви» (Хронограф. Александрия, I, 2, стр. 6).

5

Дарий бо перский царь. — Имя победителя Нектанеба в сербской Александрии явно искажено. У Псевдокаллисфена противник Нектанеба не назван, в греческом тексте сербской Александрии, как и в русском, назван Дарий, а в южнославянском сперва упоминается Дарий, а потом «Иезрьксен». Исторически противником Нектанеба был Артаксеркс III.

6

царь вниде в полату волшебную, декомантию терти начат, златую русимею, рекше лоханю, налиав воды. — В южнославянских текстах вместо слова «декомантию терти» читается «леканомать начеть творити» (Нов., стр. 4). Слово «леканомать» образовано от греческих слов λεκάνη — «лохань» и μαντεία — «гадание» и означает гадание с помощью лохани. Гадание это, как видно из дальнейшего текста, заключалось в том, что в наполненную водой лохань выливали расплавленный воск, а затем старались истолковать плавающие на воде восковые фигуры (подобное гадание было распространено и в России и упоминается В. А. Жуковским в «Светлане» и А. С. Пушкиным в «Евгении Онегине»). Однако текст этот остался непонятым автором русской редакции: слово «творити» было передано как «терти»; следующие далее в южнославянском тексте слова «злату рукомию воды» переданы как «злату русимею», и последнее слово тут же расшифровано: «рекше лоханю».

7

В Филипуст же макидонскый в град. — В южнославянских текстах этот город пишется «Пилипоуст»; в греческом тексте сербской Александрии οί Φίλιπποι. В соответствующем месте Псевдокаллисфена названа столица Македонии Пелла (Хронограф. Александрия, I, 3, стр. 7). Хотя в Македонии и существовало несколько городов, названных в честь Филиппа (Филиппы, Филиппополь), из дальнейшего изложения ясно, что речь идет о резиденции македонских царей, т. е. о Пелле.

8

по тридесятех же летех пакы прииду к вам млад. — Легенда об Александре как о египетском царе-боге, который покинул Египет старцем для того, чтобы вернуться через 30 лет молодым, восходит к Псевдокаллисфену (Хронограф. Александрия, I, 3, стр. 7). Это — вариант широко распространенного в поздней античности мифа об умирающем и воскресающем в новом образе боге-спасителе.

9

на столпе высоце посреди Египта поставиша. — Это место, как и некоторые другие (см. ниже, прим. 99), свидетельствует, что автор сербской Александрии представлял себе Египет не страной, а городом.

10

Посидону, богу своему. — В греческом тексте Псевдокаллисфена назван оракул Гефеста, а не Посейдона (в Египте действительно существовал оракул бога Тота, которого греки отождествляли с Гефестом); у Псевдокаллисфена сказано, что Гефест явился египтянам и посоветовал им отправиться за предсказанием в «Серапион» или в «Синопион» (Хронограф. Александрия, I, 3, стр. 7).

11

имяше жену красну сущу, Олимпиаду именем. — Олимпиада, дочь эпирского царя Неоптолема, вышла замуж за Филиппа Македонского в 358/57 г. до н. э. Александр родился немногим более чем через год после замужества Олимпиады (в 356 г. до н. э.). Таким образом, рассказ о длительном бесплодии македонской царицы не подтверждается источниками и является «бродячим сюжетом», привлеченным поздними историками для того, чтобы подчеркнуть «чудесность» рождения будущего завоевателя. Олимпиада была женой Филиппа до 340 г., когда после второго брака царя со знатной македонянкой Клеопатрой она вынуждена была уехать в Эпир. Оттуда она вернулась в Македонию после воцарения Александра, которого пережила на восемь лет.

12

Амона и Пинеса, Екрулиа великого, да аще сим вход сътвориши к себе. — В южнославянских текстах: «Амона и Финеса и Иекруриа великаго» (Нов., стр. 7), в другом списке: «Амон и Пениес и Еркулис» (Яг., стр. 224). Из дальнейшего рассказа выясняется, что к Олимпиаде явился один только Аммон — Нектанеб в образе Аммона. У Псевдокаллисфена назван только один бог — ливийский Аммон (Хронограф. Александрия, I, 4, стр. 9). По-видимому, три названных божества рассматриваются как различные образы (ипостаси) египетского Аммона (Аммон—Зевс, Дионис и Меркурий—Гермес).

13

Образ же Амонов таков бяше: глава орля, а на нем рози василисковы, опашь аспидова, ногы аспидовы и лвовы, крилат же, три коси златы и черлени. — В южнославянских текстах: «глава орьлова, и на неи рози василискови и ока си аспидова и ного Львове, крилути же грыпьсови, злати и чрьни» (Нов., стр. 7; Яг., стр. 224). В греческом тексте также не упомянуты косы Аммона. «Крилути грыпьсови» превратились в русском тексте в «крилат... три коси». У Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 7, стр. 10) Нектанеб надевает для маскировки только голову быка: это связано с тем, что в эпоху эллинизма Амбона—Зевса изображали бородатым мужчиной с бараньими рогами. В сербской Александрии Нектанеб принимает фантастический образ чудовища, представление о котором сложилось в средневековой мифологии. Василиск — мифическое животное с телом петуха, хвостом змеи, короной и рогами на голове; взгляд его убивает. Аспид (от греч. άσπ·ς — «змея») — сказочная змея, необычайно ядовитая и злобная. Иногда ее представляли рогатой и с ногами.

14

Держи в себе, царице, не родити. дондеже благорастворен час прииде, дондеже небеснии планити станут на уставех и стихие. — У Псевдокаллисфена (I, 12) рождение Александра, которое там происходит уже после возвращения Филиппа, описано гораздо подробнее: Нектанеб несколько раз останавливает роды Олимпиады, угрожая ей, что если она разрешится от бремени до наступления благоприятного момента, то родит жалкое чудовище или же раба — «работягу и планеника (пленника)», или же нищего (Хронограф. Александрия, I, 12, стр. 14—15). Южнославянские тексты сербской Александрии здесь ближе к Псевдокаллисфену, чем русский текст: Нектанеб угрожает Олимпиаде, что она родит «раба и непотребна чловека» (Нов., стр. 8; Яг., стр. 224—225). В русском тексте этот мотив, как и вся тема астрологических предсказаний, в значительной степени заглушен.

15

В четыре десятое лето пакы возвоащуся к тебе, мати. — Тема обреченности Александра занимает в сербской Александрии важнейшее место (см. стр. 153—154). У Псевдокаллисфена (I, 11) недолгая жизнь предсказана Александру только знамением, о котором в сербской Александрии сказано ниже (Хронограф. Александрия, стр. 14). В дальнейшем в сербской Александрии это пророчество исполняется (см. стр. 70), хотя в действительности Александр не дожил даже до 33 лет (умер в 323 г. до н. э.).

16

к Дафнии и Аполону — в южнославянских текстах «к Дафнеону Аполону» (Нов., стр. 8; Яг., стр. 225); в греческом тексте сербской Александрии в этом месте стоит «алтарь Аполлона». Эти слова и объясняют текст. Речь здесь идет не о городе Дафны в Египте, а о Дельфах, где находился алтарь Аполлона, имевшего прозвище «Дафний». Это прозвище происходит от греческого названия посвященного Аполлону дерева (по-гречески «дафнэ» — «лавр»). Дафниями могли также называть посвященную Аполлону местность, так как миф связывал Аполлона с нимфой Дафной, превращенной в лавровое дерево.

17

на нем Александрову весть нося. — У Псевдокаллисфена (I, 8—13) и в Хронографической Александрии (стр. 11 —16) изложение событий иное: Филипп, увидев пророческий сон, из которого следовало, что Олимпиада забеременела от бога Аммона и должна родить могучего завоевателя, возвращается домой еще до рождения Александра. Легенда о пророческом сне Филиппа, знаменующем божественность происхождения Александра, возникла очень рано (см.: Плутарх, II). У Псевдокаллисфена Филипп утешает жену, говоря, что зачатие совершилось не по ее вине, но затем подозревает ее в сознательной измене: «Прельстила мя еси, жено, не от бога заченши, но от иного некого». В конце концов, однако, убежденный новыми знамениями, Филипп радуется, что у его жены должно родиться «божие племе» (Хронограф. Александрия, стр. 13—14).

18

Менадру и Аристотелю исповедуеть макидоньскым философом. — В южнославянских текстах так же, но в греческих списках советником Филиппа в данном случае выступает только Аристотель. Ни Менандр, ни Аристотель македонскими философами не были и советниками Филиппа выступать не могли. Менандр — афинский драматург (342—291 гг. до н. э.), самый яркий представитель новой аттической комедии, носившей главным образом бытовой характер. В славянской и, в частности, в древнерусской письменности были известны «Мудрости Менандра мудрого» — собрание афоризмов, извлеченных из комедий этого автора. Рукопись эта, в частности, упоминается среди книг, которыми пользовались новгородско-московские еретики конца XV в. (Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV—начала XV в. М.—Л., 1955, стр. 320). Аристотель — афинский философ (384—322 гг. до н. э.), ученик Платона; в 343 г. до н. э. был приглашен Филиппом в учителя к тринадцатилетнему Александру и обучал его около трех лет. Аристотель, как об этом свидетельствуют античные авторы, оказал на Александра большое влияние. В дальнейшем, однако, царь перестал доверять философу, и отношения между ними испортились (Плутарх, VIII и LV). Вопреки этим свидетельствам, в сербской Александрии Аристотель выступает в качестве ближайшего друга Александра до самой смерти последнего. В средние века Аристотель был одним из немногих античных философов, труды которых допускались и частично даже пропагандировались отцами церкви. Этим, по-видимому, и объясняется отклонение средневековых Александрий от античной традиции и превращение Аристотеля в наставника и руководителя христианизированного Александра не только в детские годы, но и в годы Восточного похода.

19

Яйце напрасно испусти на крило шатра Филиппова... с постели. — В южнославянских текстах рассказывается, что из яйца, сброшенного орлом, вылезает змея; Аристотель видит в этом подтверждение сна Филиппа (Нов., стр. 9; Яг., стр. 225). У Псевдокаллисфена этот рассказ еще более развернут: Филипп получает это пророчество до рождения Александра; «мал змииць», вылезший из яйца, пытается вновь в него влезть, но просовывает только голову и умирает; философ Антифонт объясняет царю, что «змий убо царский образ есть» и что сын его завоюет весь мир, но умрет на чужбине (Хронограф. Александрия, стр. 14).

20

Омировы писмени — произведения Гомера (в славянском написании — Омира), неоднократно и дальше упоминаются в сербской Александрии (см. выше, стр. 204 и ниже, прим. 81).

21

Илииду и Диосию. — Имеются в виду гомеровские поэмы «Илиада» и «Одиссея».

22

Агрен велики — в южнославянских текстах «органь великый», что также не дает ясного смысла. Вероятнее всего, речь идет о логических сочинениях Аристотеля, которые в Византийский период были объединены под названием «Органон». Однако в греческом тексте сербской Александрии в этом месте названы «искусство Олимпиады» и «песни» (Истрин, стр. 9). Возможно, что «агрен — органь великий» — это искаженное «агон великий», т. е. «великое соревнование» — Олимпийские игры.

23

Птоломея юношю. — Как видно из дальнейшего, автор имеет в виду одного из ближайших сподвижников Александра, правившего после его смерти в Египте под именем Птоломея (Птолемея) Сотера (305—283 гг. до н. э.). О юношеской дружбе Птоломея и Александра говорят еще античные источники (Плутарх, X). Однако утверждение, что Птоломей был сыном знаменитого полководца, противоречит античной традиции (ср.: Юстин, XIII, 4). Автор сербской Александрии, по-видимому, путает его здесь, как и в конце повести (см. стр. 71), с Птоломеем Братолюбивым (Филадельфом), действительно сыном полководца. В дальнейшем изложении сербской Александрии Птоломей играет видную роль, участвуя в битвах вместе с Филоном. Ему и Филону поручает умирающий Александр свою жену и мать (стр. 69).

24

и акинотос, и кринос/фронитор, и расию же, и аксидосе, вписано бяху по своему подобию. — Речь идет о широко распространенных в древности астрологических таблицах, на которых были изображены и написаны названия небесных планет и отождествлявшихся с ними богов; обычно изображались семь планет: Зевс, Кронос, Афродита, Арес, Гермес, Селена и Гелиос. Приведенные здесь названия и являются сильно искаженными именами этих богов, которые в греческом тексте сербской Александрии названы правильно. Если в именах Криноса и Фронитора можно угадать Кроноса и Афродиту, то имя Расия настолько искажено, что могло заменить Ареса и Гермеса. Акинотос, по предположению А. Н. Веселовского, заменило эпитет Зевса (Κέρινος — «воздушный»), (Веселовский, стр. 151), а «аксидосе», возможно, испорченное слово «ξιος — «достойный», «уважаемый». Имена, названные в южнославянских текстах (Нов., стр. 12; Яг., стр. 227), также не дают возможности установить первоначальный текст.

25

ринув его с великие горы/ Геотьскаго камени, близу сущу царскаго судища. — В южнославянских текстах сербской Александрии Александр сбрасывает Нектанеба с «регетоньскаго (вар. — регетоского) камене близь судишта царьскаго» (Нов., стр. 13; Яг., стр. 228); в греческом тексте этому соответствует «пещера» τό σπήλαιον. У Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 14, стр. 17) убийство Нектанеба Александром не имеет такой мотивировки, какую дает ему сербская Александрия: Александр убивает Нектанеба только потому, что тот учит небесной премудрости, не зная земных дел (этот мотив Псевдокаллисфена совпадает с басней Эзопа «Астролог» — в издании Хаузрата, № 40). Мотивировка сербской Александрии, более последовательная сюжетно, сближает ее с популярной в мировой литературе темой пророчества, исполнившегося именно благодаря тому, что герой пытается его опровергнуть: в древнерусской литературе это рассказ о смерти Олега, в греческой — легенда об Эдипе, которая еще ближе к Александрии, ибо Эдип, так же как Александр, убивает своего неизвестного ему отца. Этот сюжетный мотив сербской Александрии восходит, очевидно, к какому-то довольно древнему источнику, так как он встречается и в польско-белорусском тексте латинской «Истории о битвах» Леона Неаполитанского (ср.: Александрыя. Рэдактор чл.-кар. АН СССР В. И. Баркоуски, складальник У. В. Ашчэнко, Миншск, 1962).

26

и до сего дни ни единому ведущу. — Здесь русский текст сербской Александрии отличается от южнославянских (Нов., стр. 13; Яг., стр. 228), где Нектанеб объясняет, что одна Олимпиада знала тайну происхождения Александра. Двусмысленность поведения Олимпиады подчеркивается в южнославянских текстах также и в других местах (см. выше, стр. 204). В русском тексте Олимпиада далее рассказывает сыну «еже сътвори с него Нектонав». Эти слова можно понимать в том смысле, что только теперь из рассказа Александра Олимпиада поняла, что мнимым Амоном был переодетый Нектанеб. В этом отношении русский текст Александрии ближе к Псевдокаллисфену (I, 14), где определенно указывается, что Олимпиада только из рассказа Александра с удивлением узнала об обмане Нектанеба (Хронограф. Александрия, стр. 18).

27

волова же глава ему, и рога локти возраста межи ушима его. — Согласно античной традиции, Александр, еще будучи мальчиком, благодаря смелости и догадливости сумел укротить дикого коня, прозванного Букефалом, т. е. Быкоголовым (ср.: Плутарх, VI; Арриан, V, 19 и др.), который в дальнейшем стал его постоянным спутником во всех походах. Происхождение имени коня античные авторы объясняют по-разному: одни (Страбон, XV, 1, 29) — необычайной шириной морды Букефала, другие (Плиний, VIII, 42; Псевдокаллисфен, I, 15) — наличием клейма в виде бычьей головы. У Псевдокаллисфена об этом коне «человекоядце» говорится трижды (I, 13, 15 и 17). Автор сербской Александрии добавил к фантастическому рассказу о людоедстве Букефала (Дучепала) еще одну абсурдную деталь — «рога, величиной в локоть».

28

град же ту созда и нарече имя ему Дранм, иже наречется потечище. — Рассказ отсутствует у Псевдокаллисфена. В южнославянских списках сербской Александрии город назван «Драмь, по срьбскомь иезыку Потечиште» (Нов., стр. 14; Яг., стр. 230), в греческих сказано, что Александр основал крепость ώνόμασαν αύτό Δράμα, δτι έως έκεΐ έδραμεν καλά «и назвал ее Драма, так как возле этого места успешно участвовал в ристании» (Истрин, стр. 13). Греческое слово έδραμεν происходит от глагола τρέχω — «бежать», «состязаться».

29

близ Дафенеона — в южнославянских текстах «близу суштихь Дафенеона Аполона» (Нов., стр. 15; Яг., стр. 230), в греческом (Истрин, стр. 13) — просто «близ Аполлона». О том, почему святилище Аполлона названо «Дафенеон» (Дафнии), см. выше, прим. 14. Однако Олимпийские игры были посвящены Зевсу, а не Аполлону; эта ошибка связана с легендарным характером всего рассказа об участии Александра в Олимпийских играх. Легенда об этом, встречающаяся уже у Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 18-19, стр. 20—23), возникла, по-видимому, благодаря тому, что в Олимпии наряду со статуями победителей на играх было также много статуй македонского завоевателя. Возможно, возникновению легенды способствовала отмеченная античными историками (Плутарх, III) победа колесницы македонского царя в год рождения Александра и известный, приведенный также Плутархом, анекдот, что гордый македонский царевич отказался отправиться в Олимпию, потому что его соперники там не будут царями.

30

и во Олимпиадскиа отокы прииде. И ту четыре игры — Остимия, Олимбиса, Емиа, Посидомея — виде вся с сеглиторскыма витязема... с ними Миламадаушам и с Килистинаушем. — У Псевдокаллисфена противником Александра выступает надменный витязь Николай, сын царя Ария, царя акарнанского. Рассказ сербской Александрии по русским и южнославянским спискам (Нов., стр. 15—16; Яг., стр. 230—231) содержит ряд ошибок в изложении географии и истории античной Греции. В греческом тексте сербской Александрии нет упоминания об Олимпийских «отоках». Олимпия находилась на западном берегу Пелопоннеса, а не на «отоках» (островах). В греческом тексте называются только Посейдоновы и Аполлоновы игры; в южнославянских и русских — четыре вида игр. Названия, данные в южнославянских и русских текстах, явно перепутаны. «Олимбиса» (в южнославянских текстах «Олимьбиа») — видимо, не какая-то конкретная игра, а название Олимпийских игр вообще, превращенное в название одной из четырех игр. «Остимия» (в южнославянских текстах «Истаниа, Истемиа») — это, очевидно, Истмийские игры, греческий праздник в честь бога морей Посейдона, отмечавшийся раз в два года в Коринфе на Истме (а не в Олимпии). По-видимому, под «Посидомеей» и «Остимией» имеются в виду одни и те же игры. Название «Емиа» (в южнославянских текстах «Емена») трудно объяснимо. Возможно, имеются в виду гимнастические игры — «Гермеи», «Эрмеи», — юношеский праздник в честь Гермеса, как основателя гимнастики. «Сеглеторские» витязи (в южнославянских текстах «сьнеглиторьскима») в греческом тексте именуются братьями из страны Έγγλητέρα, т. е., по-видимому, из Англии. В списке Ефросина дальнейшее описание сражения с обоими витязями содержит явные пропуски — здесь говорится только о победе Александра над Каллистенушем («Килистинаушем»); в других списках того же вида, как и в южнославянских списках, упоминается и победа Птоломея над Миламадаушем (Лаомедушем). В издании текста мы восполняем этот явный пропуск (см. «Разночтения», л. 33 об., в). Южнославянские тексты и греческий текст сербской Александрии говорят об убийстве Каллистенуша Александром и о том, что Лаомедуш сражался с Птоломеем, но, очевидно, остался в живых. По-видимому, Миламадауш (Лаомедуш), упоминаемый здесь, — это и есть Ламедауш, Ламаидуш (Лаомедуш), которого Александр после завоевания Рима сделал там царем и которому впоследствии отдал, согласно русским текстам, «Немецкую землю и Фарижеское царство», а согласно большинству южнославянских — «Неглиторско господство», т. е., видимо, ту самую Англию, откуда тот происходил (см. ниже, прим. 174).

31

философ именем Фруние. — В южнославянских текстах этот философ именуется «Уранием» (Нов., стр. 15; Яг., стр. 231); в греческом тексте сербской Александрии упоминается «один философ» (Истрин, стр. 14); имя его не названо. Ни античные источники, ни Псевдокаллисфен этого философа не упоминают.

32

Филонова града — в южнославянских текстах «оть Филипова града» (Нов., стр. 16) или просто «У Филипа» (Яг., стр. 231); в греческом тексте это место отсутствует. Не вызывает сомнения, что «Филон» в этом месте — искажение имени македонского царя Филиппа.

33

Филиппа же, отца своего, царя, обрете, Олимпиаду, матерь его, отославша, и иную вместо ея взем. — Рассказ о разводе Филиппа с Олимпиадой изложен в южнославянских и русских списках сербской Александрии (в греческом тексте этого эпизода вообще нет) короче, чем у Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 20—22, стр. 32—33) и в «Истории о битвах» (Александрыя, стр. 33—34). В сербской Александрии нет имени новой жены Филиппа (Клеопатры), нет столкновения между Александром и Филиппом — Филипп сразу же раскаивается и отказывается от своего намерения развестись с Олимпиадой. Рассказ основан на действительных событиях, отраженных в исторической традиции. Как рассказывает Плутарх (IX), «браки и любовные похождения Филиппа... стали влиять на положение дел в государстве, что порождало многочисленные жалобы и жестокие раздоры, которые усугублялись тяжестью нрава ревнивой и скорой на гнев Олимпиады, постоянно восстанавливавшей Александра против отца».

34

первая же блудница бысть. — Характеристика Олимпиады как блудницы (высказанная, правда, в сербской Александрии устами враждебных Александру советников царя Филиппа) в какой-то степени перекликалась с историей о происхождении Александра от Нектанеба (см. выше, прим. 9, 15, 24). В изложении античных авторов (Плутарх, IX) и Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 21, стр. 32) один из приближенных Филиппа — Аттал или Лисий (Лусий) — желает царю, чтобы у него родился законный наследник престола; Александр расправляется с обидчиком. В дальнейшем изложении Псевдокаллисфен и следующая за ним средневековая традиция (включая сербскую Александрию) расходятся с античными историками: здесь говорится, что Александру удалось примирить Филиппа с Олимпиадой; между тем как, согласно Плутарху и другим авторам, Филипп выслал Олимпиаду, и она вернулась в Македонию только после его смерти.

35

Слышавше же той мятеж северная страна и кумане. — У Псевдокаллисфена Филипп после примирения с Олимпиадой отправляет Александра против восставшего македонского города Метоны (Мефонии). Исторически это был поход не против Метоны, а против фракийского племени медов: название было искажено Псевдокаллисфеном. Выполнив поручение, Александр встречает у отца послов Дария, которые требуют от македонян дани; затем Александр отправляется против другого города (Хронограф. Александрия, I, 23, стр. 24—26). Одна из редакций Псевдокаллисфена (редакция С, см.: Веселовский, стр. 214 и 444), не отразившаяся в Хронографической Александрии, но имевшая ряд точек соприкосновения с сербской Александрией, вслед за рассказом о походе на Метону, сообщает о войне с напавшим на Македонию четырехсоттысячным скифским войском; по совету Аристотеля Филипп послал против них Александра; разбив скифов, Александр говорит им, что судьба предала их в руки македонян; скифы признают себя рабами Александра, и он отпускает их. В сербской Александрии скифам соответствуют куманы (в греческом тексте: «куманы, аламаны и сакутулы» — Истрин, стр. 14). Куманы — обычное в источниках название половцев, появляющихся в греческих и в славянских источниках не ранее IX в. По мнению А. Н. Веселовского, скифы, упоминающиеся в одной из редакций Псевдокаллисфена, также могли осмысляться как наименование половцев; одним из названий того же народа является, по его предположению, и встречающееся в греческом тексте сербской Александрии имя аламанов (Ал-камания) (Веселовский, стр. 167).

36

варганы и праскавицами. — В греческом тексте сербской Александрии (Истрин, стр. 15) упоминаются только «органы» (слово, обозначающее название любого музыкального инструмента). Слово «праскавица», очевидно, происходит от сербского слова «праска» — «треск», «шум».

37

Царя же вашего Отламыша убих. — Имя куманского царя Атламыш (греч. Απλαμήσης) восходит, по-видимому, к упоминаемому античными авторами имени скифского царя Атея (Веселовский, стр. 167).

38

Лванцату — согласно сербским текстам (Нов., стр. 18), Ланцатур (Ванцатур) — старший двоюродный брат Александра; в греческом тексте сербской Александрии и у Псевдокаллисфена он не упоминается.

39

Анакорнос, пелапонскый царь... сътвори ухищрение си. — В южнославянских текстах «пелагонский» или «пелагонитьски» (Нов., стр. 18); в греческих списках сербской Александрии «Анаксарх, царь Пелагонии» (W, стр. 15) или «Анаксарх, царь. Полонии» (Истрин, стр. 16). У Псевдокаллисфена обстоятельства, предшествующие смерти Филиппа, излагаются в некотором соответствии с античной традицией. Согласно, античным авторам, убийцей Филиппа был некий Павсаний, обиженный царем и родичами его новой жены; соучастие в этом преступлении приписывалось Олимпиаде (Плутарх, VIII). Псевдокаллисфен (I, 24) привносит в эту историю некий романтический· момент, приписывая Павсанию, которого он именует «богатым и знатным жителем Фессалоник» (города, основанного лишь после смерти Александра), любовь к Олимпиаде и намерение похитить македонскую царицу (Хронограф. Александрия, стр. 26). В сербской Александрии Павсанию соответствует Анакорнос — Анаксарх, царь Пелагонии (Пелагония — очевидно, обобщенное название приморской земли от греческого слова πέλαγος — «море»). В русском тексте это название изменено на «пелопонский». Царь Солуни (Фессалоник) выступает в сербской Александрии дальше не в роли противника Александра, а в роли добровольно подчинившегося соседа.

40

на месте, нарицаемом Змикси — в южнославянских текстах Змикси, Изьмькси, Змизи (Нов., стр. 19; Яг., стр. 233), в греческой народной книге река Местос (Μεστός — W, стр. 16, прим. 1). В других греческих текстах и у Псевдокаллисфена название места отсутствует.

41

пелагонианом — в южнославянских текстах «Пелагошаномь и Иелапаномь (Иеладеномь)» (Нов., стр. 20); в греческих текстах сербской Александрии — пелагониты (Истрин, стр. 18) и «пелагониты и эладомии» (W, стр. 16). Речь идет, по-видимому, о жителях приморских областей Греции; возможно, впрочем, что термин «пелагоняне» связан с встречающимся у Псевдокаллисфена (I, 25) «дети пеллейцев» (жители столицы Македонии гор. Пеллы).

42

муж мудр, именем Филон. — Филон как ближайший сподвижник Александра выступает далее в сербской Александрии во многих местах (стр. 37, 40, 51—53). Александр после победы над Дарием делает его персидским царем, он играет важнейшую роль в победе над Пором. У античных авторов и в основных редакциях Псевдокаллисфена такого персонажа нет. В одной из редакций Псевдокаллисфена (редакция С) Филон упоминается один раз: он предупреждает Александра о готовящейся измене в его войске (ср.: Веселовский, стр. 382) — в сербской Александрии царя предупреждает Птоломей (см. выше, стр. 50). По-видимому, автор сербской Александрии создал собирательный образ друга и сподвижника Александра из нескольких исторических лиц: Филота, весьма популярного среди македонской знати (впоследствии казненного Александром), Гефестиона, ближайшего друга Александра, пользовавшегося неограниченным доверием царя, поддерживавшего его политику дружбы с «варварами» и умершего вскоре после окончания индийского похода, Кратера и др.

43

Селевк — имя нескольких исторических деятелей IV—I вв. до н. э. Здесь речь идет о сверстнике и сподвижнике Александра, одном из македонских полководцев. Став вскоре после смерти Александра правителем Вавилонии, Селевк основал крупнейшее эллинистическое государство в Азии, названное по имени правивших там потомков Селевка царством Селевкидов. Это было причиной того, что Селевка, долго царствовавшего (308—280 гг. до н. э.) и вошедшего в историю под прозвищем Никатора (Победителя), часто упоминали средневековые романы об Александре, придавая ему большее значение, чем он фактически имел во время Восточного похода. Так, в сербской Александрии он наряду с Филоном и Птоломеем назван ближайшим другом царя.

44

Антиох — имя нескольких царей из династии Селевкидов. Старший из них Антиох Сотер, сын Селевка Никатора, правил с 280 по 261 г. до н. э. и никак не мог быть участником похода Александра. Источники (Юстин, 13, 4) упоминают также Антиоха, полководца Филиппа II, отца Селевка Никатора, но Антиох сербской Александрии назван сверстником Александра и нигде не говорится о его родстве с Селевком. У Псевдокаллисфена, мы не находим сподвижника македонского царя с таким именем. По-видимому, имя эллинистических правителей, основавших несколько городов на территории, завоеванной Александром (Антиохии), ассоциировалось в средние века с македонским завоевателем и было закреплено в собирательном образе верного друга царя.

45

с мерсиновым перием. — В южнославянских и в одном из греческих текстов (Истрин, стр. 21—22) этот термин отсутствует. В венском тексте (W, стр. 19): τά φύλλα τής μυρσύνης — «листья мирта».

46

Кандаркуса же к вам послах, верна ми велми, землею вашею благолепно обладати. — У Псевдокаллисфена (I, 36 и сл.) нет никаких упоминаний о попытке Дария овладеть Македонией сразу после смерти Филиппа; там рассказывается о завоевании Александром западных стран, Египта и Финикии, и только потом приводится оскорбительное письмо Дария и ответ Александра. Из античных источников мы знаем, что наступление македонян на восток было подготовлено и начало осуществляться еще при жизни Филиппа. Имя посла Дария, Кандаркуса (Кандархус — Нов., стр. 22 и сл., Катаркус — Истрин, стр. 23), также не встречается у античных авторов.

47

Перскому Дарию царю радоватися. — Этой традиционной для античной Греции эпистолярной формулы нет в соответствующем месте южнославянских и греческих списков Александрии (там читается только «Дарию царю»). В дальнейшем, однако, эта формула постоянно встречается в письмах Дария и Александра как в русском, так и в южнославянских текстах.

48

Клитовнуша — в южнославянских текстах Кливу, или Клитовуша (Нов., стр. 23), или Клитуша (Яг., стр. 237); в греческих Κλητευούσης — Клитевус (Истрин, стр. 24; W, стр. 20). Среди известных нам приближенных Дария III сходного имени не встречается. Мотив испытания героя различными предметами широко распространен в фольклоре всех народов (ср. испытание Святослава в «Повести временных лет», 971 г.).

49

силурескаго царя от Архидона приидоша посли. — В южнославянских текстах Архидон (Кархидон) именуется солунским (фессалоникским) царем (Нов., стр. 25—26; Яг., стр. 238—239), и история о посольстве Полинартуша (Поликратуша) изложена значительно подробнее. У Псевдокаллисфена и в античной традиции о походе Александра на Солунь ничего не сообщается. Имя царя Кархидона, по предположению А. Н. Веселовского, появилось в результате переосмысления географического наименования Кархидон — Карфаген (Веселовский, стр. 176). У Псевдокаллисфена одним из первых походов Александра оказывается поход в Северную Африку и на Карфаген, что тоже не имело места в действительности.

50

Егда поиде Александр на Афины мудрыя. — У Псевдокаллисфена о взятии Афин Александром не говорится; здесь упоминается только о походе на Фивы (Фивею) и о том, что после завоевания Фив Александру подчинилась вся «область еладская» (Хронограф. Александрия, I, 27, стр. 29). Афины участвовали в войне против Александра только в качестве союзника Фив и отказались от сопротивления после поражения фиванцев; военных действий под Афинами не было.

51

А Совоклей же, философ. — В южнославянских текстах — «Софоклш», «Сопокли» (Нов., стр. 27; Яг., стр. 239), в греческом — «Софоний» (Истрин, стр. 29). Новакович (стр. 27, прим. 1) указывает, что в одной из греческих рукописей имеется имя Диогена — философа, разговор которого с Александром засвидетельствован исторической традицией (Плутарх, XIV). Софокл, афинский драматург V в., не мог быть современником Александра.

52

Другий же философ. — В нескольких южнославянских текстах (Яг., стр. 239, прим. 8) и в греческом списке (Истрин, стр. 29) назван Антистен. Афинский философ, носивший это имя, основатель кинической школы, умер ок. 370 г. до н. э., задолго до похода на Афины.

53

неки бо велик царь и силен. — В южнославянских текстах (Яг., стр. 239) этот царь именуется Фокой или Дионисием; в греческом тексте — «Дионисий, царь Персии», далее в некоторых списках (Нов., стр. 27) рассказывается еще о походе Ксеркса («Екселкьсена»), столь же неудачном.

54

Диоген же некто, философ выше всех, рече: «Аз Александра видех в Олимпиадских отоцех». — Как указывает А. Н. Веселовский (стр. 182—187), в южнославянских и одном из греческих списков эта речь излагается как речь двух философов — Диогена (первая фраза) и Урания, очевидно, того же самого, которому приписывалось выступление на Олимпийских играх в честь Александра (W, стр. 24; ср. выше, прим. 29). Диоген из Синопа (ок. 404—323 гг. до н. э.) — известный философ кинической школы, провел последние годы жизни в Афинах и в Коринфе. Согласно исторической традиции, во время похода Александра на Грецию он находился под Коринфом в Кранионе (Плутарх, XIV).

55

Философ афиньскы, именем Промах. — В южнославянских и в греческих текстах так же (Нов., стр. 30; Истрин, стр. 32). Философ, носивший такое имя, в известных нам источниках не встречается. В греческой народной книге (Веселовский, стр. 184—185) вместо философа Промаха назван неизвестный архонт Тиромах.

56

рвове вси Афинского града оборвишася, и врата великая Ареева леду. — В греческих и южнославянских текстах названы «пиргове» (πύργοι) — башни Афинской крепости (Нов., стр. 30); «рвове» русского текста — вероятно, искажение этого слова. В греческом тексте сербской Александрии название ворот не упомянуто — они просто обозначены как мраморные ворота (Истрин, стр. 32). По догадке проф. Дестуниса (Веселовский, стр. 181) «Ареева леду» славянского текста, возможно, представляют искаженные греческие слова πόρτες ’Άρειως πάγος — «ворота Ареопага». Это предположение подтверждается одним из древнерусских сборников, где под заголовком «Толкование об Ариеве леде» (ГИМ, Синод., № 316, л. 248; ср.: Описание славянских рукописей Московской синодальной 'библиотеки, отд. II, ч. 3, М., 1862, стр. 582) помещено толкование одного места из Деяний апостолов (XVII, 19), в котором упоминается об Ареопаге.

57

на Виталском поле — в греческом тексте χάμπον τής Βηταλείας (W, стр. 27) — «поле · баталии». Отсюда путем искажения возникло имя собственное — «Витальское поле».

58

дай, рече, премудрому вину, премудрее будет, не обличай злаго, да не возненавидит тя. — Приведенные слова Диогена перефразируют афоризмы из библейской книги «Притчи Соломоновы» (IX, 8 и 9). Автор Александрии влагает эти слова в уста Диогену, которого он изображает симпатизирующим христианизированному Александру: аскетизм киников импонировал средневековым писателям, которые видели в них предшественников ранних христиан. Киническая философия, хотя и отражала протест бедняков против установившегося общественного порядка, по существу ничего общего с первоначальным христианством не имела.

59

всея вселеныя цари, тракиньски, и мористии, и далмаскыя, и польскыя, василиское. — В южнославянских текстах читаются несколько иные, но также достаточно фантастические географические наименования — «царь тракшскыи и пулскыи, и дамалскыи, и готьскыи и тривалскыи» или «тракисци и лакемедоньсци и муреисци, и дальмацисци, и трилисисци, и пульсци» (Нов., стр. 32). В греческих текстах (Истрин, стр. 34—35) также встречаются трудно определяемые названия племен (τής Βαρβαριας, τής Γρηβουλίας). По-видимому, древние названия племен подвергались переделке под влиянием современной составителю географической терминологии. Появление польских царей (вместо племен τής Πούλιας ) произошло уже несомненно на славянской почве.

60

Оттоле к Риму. — В основных редакциях Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, I, 27—30, стр. 29—31) нет описания похода Александра на Рим и вступления его в город; в действительности такого похода никогда не было. Поход на Рим упоминается лишь в одной из редакций Псевдокаллисфена (редакция С) и в сербской Александрии.

61

Богу своему Аполону — в южнославянских и греческих текстах «Амону», что более согласуется с началом Александрии, где Александр рождается от Нектанеба, выступающего в роли бога Аммона.

62

ветвие дафиновы — так же и в южнославянских текстах, но в греческих текстах этого слова нет. Очевидно, имеется в виду греческое слово «дафнэ» — «лавр» (см. выше, прим. 14).

63

портище велико и многоценно царя Соломона еврейскаго, иже бе некогда у них положил Навходоносор, царь перскый, егда приа Иерусалим; изнесоша ему блюдо златых 12 сот с камением драгим, иже бе положил царь Соломон в святая святых, и венец Соломона царя. — Иудейский царь Соломон правил Палестиной в X в. до н. э.; при нем государство поддерживало возникающее единобожие и по приказу царя строится храм общеплеменному богу Ягве. Согласно библейской легенде, главными частями храма Соломона были находившееся в центре святилище и примыкавшее к нему темное помещение в подземелье «святая святых» (III Книга царств, VI, 14 и сл.). Соломон подарил храму многочисленные драгоценности, которые впоследствии при разрушении Иерусалима в 586 г. до н. э. вавилонским (а не персидским, как неверно определено только в русской редакции сербской Александрии) царем Навуходоносором II (604—561 гг. до н. э.) были разграблены.

64

конуру царску и многоценну Сивиллы царица, девствия имуща волшебная и многоименная. — В южнославянских и в греческих текстах (Нов., стр. 33; Истрин, стр. 37) речь идет о «стеме» (στέμμα), т. е. о короне Сивиллы. Термин «конура» в Ефросиновском списке восходит, очевидно, к иному южнославянскому оригиналу, так как слово «конура» — «корона» (см.: Rjecnik hrvatskoga ili srpskoga jezika, d. V. Zagreb, 1898—1903, стр. 348) сербского происхождения. Этот сербизм встретился нам также в списке БАН Археолог, инст. № 44 и еще раз на л. 145 об. Ефросиновского списка. В ряде русских списков читается испорченное «коруна», реже «корона». Сивиллы — легендарные женщины-пророчицы. В Риме хранились священные сивиллины книги, по которым производились гадания. Христианство не уничтожило веру в сивилл и даже использовало загадочные фразы сивиллиных книг для доказательства того, что торжество новой религии было предсказано в глубокой древности. Появились изображения сивилл, на основании которых автор Александрии и представлял себе легендарную пророчицу как царицу.

65

изнесоша ему оружиа Самьяуша короля, ино копие панидиново Акша Талмоника царевича. — Оба имени искажены до неузнаваемости. В южнославянских текстах «оружие Агампеуша кралиа, иже вьзеше вь Трои Александрово, Парижа, сына троискога кралиа Премуша; изнесоше иему копиие лефандиново... Аиакша Телемоникиа» (Нов., стр. 33; ср.: Яг., стр. 244). Совершенно ясно, что речь идет об оружии героев троянской войны — предводителя всех греческих ратей Агамемнона, отобранном им при взятии города у сына Приама — Париса (второе имя которого было Александр) и Аякса Великого, сына Теламона (Теламонида) В греческом тексте (W, стр. 30; Истрин, стр. 37) говорится об оружии Приама, а не Агамемнона.

66

щит кеимарьскаго царя — в южнославянских текстах «Таркиния римскога цара» (Нов., стр. 33; ср.: Яг., стр. 244); в греческих — «щит Таркиана» (W, стр. 30; Истрин, стр. 37). В Риме два легендарных царя носили это имя (см. выше, прим. 1).

67

венець на главу свою положив Клеопатры, египетски царицы — в южнославянских текстах «Леопатре (Клеопатре) егуптьске царице» (Нов., стр. 33), в греческих — так же. Речь несомненно идет о Клеопатре VII (47—30 гг. до н. э.), египетской царице, знаменитой своей красотой, сказания о которой были популярны в средние века и в новое время (Шекспир, Пушкин и т. д.). Автора Александрии не смущает вопиющий анахронизм (Александр надевает венец царицы, царствовавшей на три столетия позже).

68

и ливан, и змирну — благовония; Ливан — ладан, смола ладанового дерева; змирна — смирна, или мирра — смола аравийского мирта.

69

имат востати козел единорог и пожнет вси леопардус. — В основе этого текста сербской Александрии лежит библейское пророчество Даниила о смене мировых царств (Книга Даниила, VIII, 20—21). Далее оно истолковывается «римским философом» (ср.: Веселовский, стр. 195—196). Пророк Даниил жил, согласно Библии, во времена «вавилонского плена», т. е. в VI в. до н. э. Однако дошедшая до нас под его именем книга написана не раньше II в. до н. э., и в ней в форме пророчества содержится рассказ о победах Александра. Пересказ сна Даниила дан неточно: там говорится только о борьбе единорога и овна. Пророчество Даниила и его апокрифические переделки были популярны в средневековой и, в частности, в древнерусской литературе (ср.: В. Истрин. Откровение Мефодия Патарского и апокрифические видения Даниила в византийской и славяно-русских литературах. М., 1897, стр. 253—329). Дата «пятитысячное лето» дана по принятому в Византии и древней Руси летосчислению от сотворения мира. Согласно этому летосчислению, царствование Александра приходится на 5172—5185 гг. от сотворения мира.

70

И в волшебскыя страны. — В южнославянских списках говорится, что Александр пошел на «учешку земьлю» (Нов., стр. 35) или «южне... стране» (Яг., стр. 246); в греческом тексте сербской Александрии Александр тоже идет на юг (Истрин, стр. 39).

71

постави воеводу Византа — в южнорусских и греческих текстах (Нов., стр. 36; W, стр. 34) так же. Ни античные авторы, ни Псевдокаллисфен не знают такого сподвижника Александра. В греческой мифологии встречается имя эпонима города Византия, сына Посейдона Бизанта (Византа). Автор сербской Александрии, желая объяснить древнее название хорошо знакомого ему города, сделал мифического Византа одним из сподвижников Александра.

72

от града от Неслитора ... тысящу тысящь тем овець. — В южнославянских и греческих списках о приходе Александра «вь Неглиторви» («вь Глитеру») (Нов., стр. 36), «У Инглитеру» (Яг., стр. 246), είς τάς Ίγχλιτέρας (Истрин, стр. 40) рассказывается до похода на Византию. Следующей далее фразы «а на околе своем остави воиньство тысящу тысящь тем овець» нет ни в южнославянском, ни в греческом текстах; по-видимому, это результат какой-то путаницы при переписке. А. Н. Веселовский предполагает, что под «Инглитерой» имеется в виду Англия, ибо в кратком пересказе романа об Александре у Кедрина также содержится легенда, согласно которой Александр был в Британии (Веселовский, стр. 201—202).

73

Александр созда град во имя свое Александрея. — Упоминание об основании города Александрии в сербской Александрии не связано с рассказом о завоевании Египта. У Псевдокаллисфена об основании Александрии рассказывается подробно после описания первых столкновений с персами (битва при Гранике) и прихода в Африку (Хронограф. Александрия, I, 30—33, стр. 30—35). В сербской Александрии автор возвращается к походу македонян в Египет после описания похода в Иерусалим (стр. 27—29).

74

град Селевкию, Антиох приста в Ликапросе и созда град ... Великая Антиохиа. Визант жи приста со своими гольями в тесноту Тратиньскаго моря и ту созда ... град Византию. — В южнославянских и греческих текстах не упоминается о «Ликапросе» как о месте высадки Антиоха — этот совершенно непонятный географический термин принадлежит, очевидно, русскому редактору. В одном из греческих текстов говорится, что Антиох пристал в проливе Черного моря (W, стр. 34); в другом — в проливе Фракийского моря (Истрин, стр. 4). Вместо «тесноты Тратиньского моря», как места высадки Византа, южнославянские и греческие списки называют «тесноту Тракинского (Фракийского) моря». Существовало более десятка городов, названных в честь полководцев Александра Селевка и Антиоха; все эти города были построены после смерти Александра и находились в Малой Азии и Сирии. Византия была основана задолго до Александра, в VII в. до н. э. на Босфорском проливе у берегов Фракии.

75

един Еносис, еже глаголется сстанок — в южнославянских текстах «Осииенось (иенькарьдиось еносиль, енгардиос носиса), иже глаголиеть се срьбьскыи: иединосрьдьни сьстанкь» (Нов., стр. 37; Яг., стр. 247), в греческих списках Μίαν Καρδίαν — «единое сердце» (W, стр. 34; Истрин, стр. 41), по предположению В. Ягича и В. Истрина (К истории заимствованных слов и переводных повестей, стр. 5), в первоначальном греческом тексте читалось: έγχάρδιος ένωσις — «сердечный союз». Во всяком случае, первичен греческий текст, наиболее осмысленный (в честь радостной встречи полководцы Александра основали город и назвали его «Единое сердце»); южнославянский дает транскрипцию (весьма неточную) этих греческих слов и их истолкование с прямой ссылкой на сербский язык; в русском тексте эта ссылка опущена, а транскрипция подверглась дальнейшему искажению.

76

Приполь — в южнославянских текстах «Триполь»; в одном из греческих текстов Τρίπολι Πενταπόλεον (W, стр. 35), в другом Πεντάπολιν (Истрин, стр. 42). В Малой Азии и Африке было несколько городов с названием Триполи, но основание их не связывают обычно с походом Александра.

77

царство некое, внегда некая лета еллини пришедше, разбиша его некиа ради жены Келендуша, краля акендоньского — в южнославянских текстах «жены ради некьие Иеленуше, кралиа лакиедонскаго, сына Мелеуша (кралиа кемеденоньскаго, лацедомонскога Менелауша)» (Нов., стр. 38; Яг., стр. 248). В русском тексте имя Елены Прекрасной, жены Менелая, царя лакедемонского (спартанского), было искажено и превратилось в имя ее мужа, короля «Келендуша». В дальнейшем рассказе Менелай так и именуется Келендушем. Рассказ о посещении Александром Трои характерен именно для сербской Александрии и отсутствует у Псевдокаллисфена; там только кратко упоминается, что после первой победы над Дарием Александр дошел до реки Скамандр и вспомнил Ахилла, погибшего здесь и воспетого Гомером (Хронограф. Александрия, I, 42, стр. 50—51). О приходе Александра в Трою и о посещении могилы Ахилла упоминается и у Плутарха (XV).

78

прия себе мужа царя априидеского и во Трою прибеже. — В южнославянских списках говорится, что Елену «кралиа африкиискаго Преельмужа (Приашуша) именемъ Алексендрь Парижь (син Александар Париж), на вере вьзьмь» (Нов., стр. 38; Яг., стр. 248); в греческих текстах похититель Елены Александр-Парис именуется сыном фригийского царя Приама (Истрин, стр. 42).

79

Соломон женою ад наследи. — Здесь русский и южнославянские тексты дают наиболее ясное чтение — Соломон, как грешник, имевший много жен, последовал в ад. В греческих текстах здесь читается, что Соломон νά ’αχολουθήση τον Άντάνην τον βασιλέα (Истрин, стр. 43) «последовал за царем Антаном» (в дальнейшем тот же непонятный оборот употребляется и по адресу самого Александра — стр. 44). А. И. Соболевский считал это место доказательством первичности славянского текста по отношению к греческому (А. И. Соболевский. Из истории заимствованных слов и переводных повестей. Университетские известия, Киев, 1904, № 11, стр. 5—6). Возражая ему, В. М. Истрин (В. М. Истрин. К истории заимствованных слов и переводных повестей. Летописи Историко-филологического общества при Новороссийском университете, вып. XIII, Одесса, 1905, стр. 4) заметил, что Άδάνην могло получиться из ч αδην или αδαν в результате удвоения слога αν. В обоих случаях, однако, первоначальным смыслом следует считать «последовал в ад».

80

оружие Ацелиша, сына Вереша, на лвовах кожах представлена, положивше на щите Шелтамове ... и перстень египетьскыя царица от камени дракса. — В южнославянских текстах «Ацелиш» (Ахилл) именуется сыном «Перлеуша (Прельша, Перлиша)» (Нов., стр. 38; Яг., стр. 249), т. е., очевидно, сыном Пелея, как и у Гомера. Далее там упоминается не «шелтамов щит», а «штить Ахакша Телемоникха (Тельмоносха)», т. е. щит Аякса, сына Теламона (см. выше, прим. 63). Название камня «дракс, андракс, аньраск», встречающееся в славянских текстах, представляет собой, по-видимому, искажение греческого названия карбункула, рубина (άνθραξ). В дальнейшем изложении перстню египетской царицы приписывается свойство делать людей невидимыми (см. ниже, прим. 116).

81

портище Полксени царица госпожи, жены Ацеловашевы, его же уби Аполон, треагадскы царь ... Александр же, то портище виде, подивися жене той ... за веру и любовь, еже имяше ко Ацелишу, мужу ея. — В южнославянских текстах это место читается подробнее: Александру выносят «крьзно» (одежду) Поликсены, с которой обручился («прьстеновал») Ахилл («Ацелиш»), когда он отрекся от греков и перешел к троянцам; Ахилла убили «братиа вь полате на вечери лукавствомь (вь храме Аполона трьнога дельфильскога, уби же его Александрь и Дивушь)» (Нов., стр. 39, прим. 7; ср.: Яг., стр. 249). В основе этого рассказа лежит предание, отсутствующее у Гомера, но известное в греческой классической литературе («Троянки» Еврипида) Различные варианты этой легенды развивают популярные в средние века Дарет и Диктис (ср. «Троянские притчи», известные в русской письменности с XV в.; ПСРЛ т. XXII, ч. 2. СПб., 1914, стр. 223—224). Согласно легенде, Ахилл влюбился в дочь троянского царя Приама — Поликсену и явился, чтобы отпраздновать брак с ней в храм Аполлона. Здесь он был убит Парисом (Александром), направившим отравленную стрелу в единственное уязвимое место на теле героя — в пятку. Имени второго убийцы, а также легенды о неколебимой любви Поликсены к Ахиллу античные источники не сообщают. В греческих списках сербской Александрии этот рассказ читается по-разному: в древнейшем венском списке упоминается и Поликсена, и Брисеида, возлюбленная Ахилла, известная по гомеровским поэмам (W, стр. 36—38); в более позднем списке упоминается только Брисеида (Истрин, стр. 43). Это отличие греческих списков от славянских объясняется, вероятнее всего, тем, что греческие переписчики XVI—XVII в. изменили текст, заменив (частично или полностью) имя Поликсены именем Брисеиды (из иной, более распространенной традиции). Менее вероятно предположение, что в протографе сербской Александрии упоминалась Брисеида, а затем в славянских текстах она была заменена Поликсеной (ср.: Веселовский, стр. 206—207).

82

Изнесоша ему венець тое же царица, егда кто его на главу полагает, невидим бываше... и харкизмо, иже бе от рыбьи кожи. — В южнославянских текстах говорится, что венец жены Ахилла делал людей невидимыми днем, «вь ношти же иако огнь свьтеше се» (Нов., стр. 40); в греческом тексте нигде не упоминается о способности этого венца делать людей невидимыми, а только сказано, что он ночью сверкал как огонь (Истрин, стр. 43). Вероятно, именно этот вариант следует считать первоначальным, ибо в дальнейшем эту магическую роль выполняет перстень, а не венец (см. ниже, прим. 116). Далее в южнославянских текстах упоминается «бележець» (знак, значок) Гектора и «киепазмо (хакизмо) оть рибие коже»; в греческих текстах называется σκέπασμα — «покрывало».

83

принесоша ему книгу некоего философа, иже написано в ней о разорении Иерусалиму исперва до конца ... прилучихомся услышати от вас в книгах сих. — Этот текст читается только в русской редакции сербской Александрии (в Ефросиновском виде — см. выше, стр. 212). В южнославянских и греческих текстах Александру приносят книгу «философа Омира (в некоторых списках — от Рима) ... о тройском разорении»; Александр прославляет троянских героев, говоря, что они достойны зависти, ибо после смерти удостоились быть воспетыми великим Гомером (аналогичная мысль высказана Плутархом, XV). Упоминание книги о разорении Иерусалима является несомненным дополнением русского редактора. О разорении Иерусалима при Навуходоносоре (VI в. до н. э.) повествует библейская книга пророка Иеремии. Возможно, однако, что русский редактор имел в виду весьма популярную на Руси «Иудейскую войну» Иосифа Флавия, не смущаясь возникающей при этом крайней хронологической несообразностью (у Иосифа Флавия описываются события I в. до н. э.).

84

На реку Скаминдрушу. — Река Скамандр течет на северо-западе Малой Азии. в окрестностях Трои.

85

а иному полку не вмещатися в полкы — в южнославянских текстах «а иному никому ту вьмешати се» (Нов., стр. 42); в греческом списке: «никто не смел (располагаться) внутри строя македонян» (W, стр. 39).

86

гусаркы — южнославянское слово — разбойники, корсары, пираты (венгерское слово «гусар», вошедшее в русский язык, по-видимому, иного происхождения, чем это славянское слово).

87

паче пернатых орлов. — В южнославянских и греческих текстах Александр сравнивает свои войска с зернами перца («пьпренехь зрьнь лютейший»); русский редактор не понял этого места и превратил «перец» в «пернатых орлов».

88

на поле, иде же языком размещение бысть. — В южнославянских текстах это поле именуется «поле сенарско, идеж езыци иногда стльпь сьздали беху боеште се вьтраго потопнаго нашьствиа» (Нов., стр. 45). Имеется в виду известный библейский рассказ о вавилонском столпотворении (Книга бытия, гл. XI). Страной Сенаар в Библии именуется Вавилония.

89

Иерусалим, поиде во Иеврейское царство. — В основных редакциях Псевдокаллисфена похода на Иерусалим нет; поход этот упоминается только в редакции С, где Александр является в Иерусалим после победы над Дарием (Веселовский, стр. 219). В русской хронографической Александрии введен эпизод посещения Александром Иерусалима (после похода на Египет, но до победы над Дарием), но этот эпизод взят не из какой-либо редакции Псевдокаллисфена, а из хроники Георгия Амартола (Истрин. Александрия русских хронографов, стр. 135). В сербской Александрии поход Александра на Иерусалим и его дружба с пророком Иеремией является одной из основных тем повествования. Поход Александра в Иерусалим (после похода на Египет) упоминается также в латинской «Истории о битвах», существующей в польско-белорусском переводе. Вероятно, первоисточником этих разнообразных интерполяций о походе Александра в Иерусалим был рассказ Иосифа Флавия (Иудейская война, XI. 8; ср.: Веселовский, стр. 336).

90

проидохом Чермное море, ни единому же повинухомся царю. — Имеется в виду известный библейский рассказ о бегстве евреев из Египта и переходе через Красное (Чермное) море (Книга Исход, XV и сл.).

91

поработи нас в руки Навходоносору, царю перскому. — О порабощении евреев вавилонским царем Навуходоносором см. выше, прим. 61; ошибочное Наименование Навуходоносора персидским царем встречается также в одном из южнославянских текстов (Яг., стр. 255).

92

пророка Даниила. — Походы Александра связывались с пророчеством Даниила в сербской Александрии еще в римском эпизоде (см. выше, прим. 67). Упоминание Даниила в словах пророка Иеремии является характерным для сербской Александрии анахронизмом — Иеремия, согласно библейской хронологии, жил не только на много раньше Александра (см. выше, прим. 1), но и ранее пророка Даниила.

93

во одежи архиерея Арона. — Согласно библейской легенде, Арон (Аарон) — брат пророка Моисея, со своими сыновьями первый стал совершать богослужения в созданном Моисеем первоначальном храме Ягве — Скинии (Книга Исход, XXXIX).

94

Святая святых, ю же созда премудрый царь Соломон. — См. выше, прим. 61. Доступ в «святая святых» был строжайше запрещен всем, кроме священнослужителей.

95

Силу перскую победити имаши, а Египет приимеши и Пора, великого царя индейскаго, убиеши... тогда близи рая доидеши, и ту человекы наидеши, иж не суть от жен Адамова согрешениа ... близ суть аггельскаго житиа. — Предсказание дальнейших событий, сделанное Иеремией, несколько расходится с последующим текстом Александрии: завоевание Египта происходит здесь до победы над Персией (см. выше, стр. 27); в южнославянских текстах Иеремия, кроме того, предрекает Александру, что после победы над Пором он впадет «в немошть велику и вь две немошти» (Нов., стр. 49; Яг., стр. 256), о чем также ничего не говорится в дальнейшем изложении. В греческих текстах упоминания о будущих «немощах» Александра нет; в греческом тексте XVII в. порядок будущих завоеваний Александра, изложенный Иеремией, соответствует дальнейшему порядку изложения (Египет—Персия) (Истрин, стр. 48).

96

камень лигнатариа ... его же ношаша на шеломех Исус Навгин. — Иисус Навин — предводитель иудеев в «Земле обетованной», «начальник народа» (Книга Чисел, XXVIII, 18), легендарный автор одной из библейских книг (Книга Иисуса Навина). Лигнитарий (в южнославянских списках — «лихьнитарий» греч. λυχνιτάρι) буквально «светящийся камень» (от слова λύχνος — «лампа»), по-видимому, имеется в виду какой-то драгоценный камень.

97

Гольяфа иноплеменника, его же уби Давид. — О поединке Давида и великана Голиафа рассказывается в Библии (I Книга Царств, XVII).

98

шелом велемощнаго Самсона со змиевыми костми и копие Самсоново адамантитово. — Библейский герой Самсон упоминается в Книге Судей (XIII—XVI). В южнославянских списках упоминаются «змеиеви нокти» (Нов., стр. 50); в греческих списках του φιδίου τό λέπι — «чешуя змеи». «Копие адамантитово» — копье с наконечником из адаманта — алмаза.

99

щит от акинтава гвоздиа ... Анагона, сына Саулова. — В южнославянских списках — Анафана Ионата (Нов., стр. 50; Яг., стр. 257). Ионафан — библейский герой, старший сын первого израильского царя Саула, погибший в борьбе с врагами (см. I Книгу Царств, XIII и сл.). В южнославянских текстах щит «оть акшта (анита, анкинфа) гвоздиа» (Нов., стр. 50); в греческих — οπού ήτον ’από σίδηρον’ανοικτόν «который был из светлого железа» (Истрин, стр. 49), откуда, по-видимому, и возникло в южнославянских текстах слово «анит» — «акинт». В данном случае греческий текст явно первичен.

100

копей миндах осмьсот коней — в южнославянских текстах «кибьль мигдаль (кабал симидар, симидала, мигдала) и кони две сте» (Нов., стр. 50; Яг., стр. 257). В греческом тексте: άλογα διαλέκτα έκατόν, δλα μαγδάλια — «сто отборных коней всех магдальских» (магдальской породы) (W, стр. 46). И в данном случае, по-видимому, первичен греческий текст — из «магдальских коней» южнославянский переводчик создал «кабал (может быть, через латинское caballus — «лошадь») магдала» и отдельно двести коней.

101

около града Египта. — В южнославянских и греческих текстах Египет не именуется городом, — город, осаждаемый Александром, не назван. Однако и в южнославянских списках Египет, по-видимому, рассматривается одновременно как государство и город. В начале романа рассказывается, что после исчезновения Нектанеба египтяне поставили столп «посреди Египта» (ср. выше, прим. 8).

102

царя велика вера врачевная. — Рассказ о враче Филиппе восходит к Псевдокаллисфену (Хронограф. Александрия, II, 8, стр. 54—55), источником которого, в свою очередь, был Плутарх (XIX); однако все эти события происходят там до завоевания Египта и не связаны с ним. В сербской Александрии в роли доносчиков, стремящихся оклеветать врача Филиппа, выступают египтяне (у Плутарха и Псевдокаллисфена Александра предостерегал против Филиппа полководец Парменион). Мотив великодушия Александра, не поверившего доносу и выпившего лекарство, несмотря на предостережения, ослаблен в сербской Александрии, где Александр все-таки заставляет Филиппа первым испить из чаши.

103

где витязи, златие шеломы, и тимпани, и аргани. — В южнославянских текстах рядом с златыми шлемами упоминается «типане фариже» (т. е. иноходцы) (Нов., стр. 54; Яг., стр. 260); о жеребцах упоминается также и в соответствующем греческом тексте (Истрин, стр. 53). Русский редактор, не поняв, очевидно, этих слов, истолковал их. как названия музыкальных инструментов.

104

воеводу Миманду. — По-видимому, имеется в виду предводитель греческих наемников в войске Дария Мемнон (Веселовский, стр. 259), участвовавший в битве при Гранике (334 г. до н. э.).

105

макидоняне и елатине, метьстии витязи — в южнославянских текстах «макиедониисции (македоници, консци и пелагонитьсци витези и лакемедоньсци) витези» (Нов., стр. 55; Яг., стр. 260); в одном из греческих списков македоняне и лакедемонцы. Лакедемонских (спартанских) войск в армии Александра не было; приведенные здесь наименования племен имеют фантастический характер.

106

и тако пилатикы и рогатинами ударишася, и мечи исторгаша — в южнославянских текстах «[и мьчеве трьгоше], пакы же сузубь мьчеви удрише се» (Нов., стр. 56; Яг., стр. 261); в греческих просто — «перешли к бою мечами» (τά σπαθία) (Истрин, стр. 54). О слове «пилатикы», синониме слова «дубины» (встречающемся ниже), см. прим. 157.

107

И тако двигся Александр со станов своих за Дарием, Ефрат реку прешед и мостове разрушити повеле. — Найти реальное соответствие описанной битвы с какой-либо из битв Александра с Дарием не представляется возможным. Сражения на Евфрате во время персидского похода Александра не было; на реке Тигр происходила битва при Гавгамелах (331 г. до н. э.), последняя и решающая битва этого похода. Однако в сербской Александрии битва на Евфрате — не последнее сражение Александра с персами (решающее сражение описывается далее на стр. 36). А. Н. Веселовский считает, что бой на Евфрате в сербской Александрии соответствует битве при Иссе (333 г. до н. э.) и одновременно имеет некоторые черты битвы при Гранике (334 г. до н. э.); смешение битв при Гранике и Иссе и перенесение их в окрестности Евфрата обнаруживается и в некоторых западных средневековых романах об Александре (Веселовский, стр. 258—260). Численность войск персов и македонян, называемая в русском тексте сербской Александрии, не соответствует численности их по южнославянским и греческим спискам; как и обычно в средневековых памятниках, цифры здесь совершенно фантастичны. Согласно античным источникам, македонская армия не превышала 40—50 тысяч, а персидская в битвах при Иссе и Гавгамелах была в несколько раз больше.

108

Северское поле — в южнославянских текстах «Синарь (Сенарьско) поле». Страна Сеннаар — библейское наименование Вавилонии (ср. выше, прим. 86).

109

Персиполь. град свой. — Персеполь — столица персидских царей в райное реки Аракс, к востоку от Персидского залива. До битвы при Гавгамелах (см. ниже, прим. 121) Дарию не было никакой необходимости отступать так далеко.

110

за 100 поприщь ко граду приступити не даяху. — Поприще — наименование меры длины, имевшее в древнерусских текстах различный смысл — стадия (ок. 180 м), верста, день пути (ср.: И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка, т. II, стлб. 1203). В греческом тексте — «сто миль» (Истрин, стр. 47).

111

две тысящи талант. — Талант — древняя мера веса (около 30 кг). Согласно античным источникам, количество золота во дворце Дария было даже бдльшим, чем сказано в сербской Александрии — 40 тысяч талантов в чеканной монете (Плутарх, XXXVI).

112

портище Серксена, царя перскаго, иже бяху сотворено от змиевых очей ... венець Сонхосора царя, кой бяху всему миру царь. — В греческом тексте — одежда Ксеркса, «украшенная змеиными глазами» (Истрин, стр. 57). Ксеркс («Серксен») — четвертый персидский царь из династии Ахеменидов (485—465 гг. до н. э.), неудачно пытавшийся завоевать Грецию. В южнославянских и греческом списках венец, найденный в Вавилоне, именуется венцом царя Сонхоса (Сезостриса), упоминаемого при описании путешествий Александра (см. ниже, прим. 128).

113

Пребыв же Александр в Вавилоне 30 дни. — Сражение при Вавилоне не упоминается ни в одной из редакций Псевдокаллисфена; оно встречается только в сербской Александрии (в Венском списке описания осады Вавилона нет — W, стр. 50; в Иверском списке оно имеется — Истрин, стр. 56—57). В действительности Вавилон был взят Александром уже после битвы при Гавгамелах (331 г.) без сопротивления.

114

Авис. — Любимец Дария Авис фигурирует только в сербской Александрии; весь эпизод покушения на Александра не соответствует свидетельствам античных источников.

115

Серексен, царь перскый, зело превознесеся, от Дафинея смирися. — В южнославянских текстах персидский царь именуется «Ексерсеном, Аксесеном»; он побежден «оть Дафнеа», «одь Антинань» (Нов., стр. 62; Яг., стр. 266); в греческом: τούς Δαφναίους ’ανθρώπους — «дафнийских людей» (Истрин, стр. 60). Речь идет, очевидно, о неудачном нашествии Ксеркса в 480—479 гг. до н. э. на афинян (возможно, что под «Дафинеем» имеется в виду покровитель греков Дафнийский Аполлон — Веселовский, стр. 254).

116

с Финеосом, ереом ерусалимьскым. — Согласно библейской традиции, Финеес — внук первосвященника Аарона, основателя рода, представители которого со времени царя Соломона (IX в. до н. э.) занимали должность иерусалимских первосвященников. По Библии, Финеес и Иеремия никак не могли считаться современниками.

117

на Арсинорсте реце. — Так же именуется место предполагаемой битвы и в южнославянских списках; в одном из греческих списков τής Αρμενίας — «в стране Армении» (Истрин, стр. 62). Название реки фантастично; в Армении никаких сражений между Александром и Дарием не происходило. «Арсенорская река» как место последнего сражения с Дарием упоминается в тексте и ниже (стр. 35).

118

Александр же, разумев прежняя, перстня искаше ... иже взял в Трое египетскыя царица. Егда же той перстень налагаше на руку свою, тогда невидим бываше. — В ряде списков текст сильно испорчен: «разумев первая перстня искаше»; «разумев преже знатия перстня искаше»; «разуме преже сия снятия перстня и искаше» и т. д. В списке ИРЛИ, Карельское собр. № 156, изложение этого эпизода несколько распространено: «Александр же слыша сия и виде Кандаркуса, смятеся умом и велми опечалися, недоумевах, что сотворити. И вспомних перстень волховный, его же взя во Трое, — египетской царицы, которой такову силу имеет: егда кто тот перстень на руку наложит, тогда невидим бываше. И искаше его в калитце своей, понеже прежде ту положил бе и обрете его в калитце, о чем обвеселися». В южнославянском тексте: «Алексендрь же, домысливь се, прежде ухвакиениа прьстень ... вьзеть» (Нов., стр. 66), т. е. «Александр, догадавшись о намерениях (персов), прежде чем его схватили, достал перстень». В греческом тексте говорится, что Александр, «ухватив замысел» своих противников, взял волшебный перстень (Истрин, стр. 64). Перстень египетской царицы упоминался среди предметов, полученных Александром в Трое, но перстень этот не делал человека невидимым, а исцелял больных (см. стр. 23; ср. прим. 79). Черты шапки-невидимки (в южнославянских и русском текстах) приписывались в троянском эпизоде венцу Поликсены (ср. прим. 80) и отчасти (по южнославянскому тексту) «крьзну» (одеянию) той же царицы («Иегда облачаше се вь нь Поликсеша госпопа, четиремь различшамь подоблиаше се» — Нов., стр. 39). В сербской Александрии произошло, очевидно, смешение этих различных магических предметов (ср.: Веселовский, стр. 246—247).

119

Возми чашу сию, держи. — Эпизод прихода Александра к Дарию под видом посла содержится уже у Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, II, 13—16, стр. 60) и в «Истории о битвах» Леона Неаполитанского (у Псевдокаллисфена Александр поступает так по совету бога Аммона, у Леона — по совету Меркурия); там рассказывается и о чашах, взятых Александром на пиру, но у Псевдокаллисфена этот поступок не играет роли в дальнейшем развитии сюжета, так как там Александр похищает факел и благодаря этому благополучно убегает, а его преследователи не могут настигнуть его в темноте (в Хронограф. Александрии, II, 15, стр. 63, сказано, что Александр «бе аки звезда», но не объясняется, что он взял факел). В сербской Александрии чаши играют более важную роль в сюжете, хотя не совсем понятно, почему они могли служить пропуском для бегущего Александра.

120

Кандаркусу, ксилидонскому царю — в южнославянских текстах «Кандаркусу и Клидуксу (Крису), лидонскому цару» (Нов., стр. 67; Яг., стр. 270). Кандаркус упоминается и выше как посол Дария к Александру. «Клидукс-Крис» южнославянских списков соответствует, очевидно, лидийскому царю Крезу, славившемуся своим богатством и побежденному персами в 546 г. до н. э. По предположению А. Н. Веселовского, упоминание Креза лидийского («ксилидонского») в сербской Александрии связано с тем, что в одной из редакций Псевдокаллисфена Дарий в послании Александру ссылался на судьбу этого царя (Веселовский, стр. 260). «Царь трисадилинский», побежденный Александром, упоминаемый ниже (стр. 40, ср. прим. 126), по-видимому, тот же Крез.

121

40 тысящи тысящ. — В южнославянских и греческих текстах эти слова заканчивают речь персидских разведчиков и относятся к македонскому, а не к индийскому войску. Все цифры, определяющие количество воинов, в сербской Александрии фантастичны; войска индийского царя Пора в войне между Александром и Дарием не участвовали. У Псевдокаллисфена (II, 17) Дарий обращается к Пору с просьбой о помощи уже после битвы с Александром и не успевает получить эту помощь (Хроногр. Александрия, стр. 85).

122

Кандаркус, а другий Ризварн. — У Псевдокаллисфена (II, 20) убийцы Дария именуются Бесс (Висос) и Ариобарзан (Ариоварзан) (Хроногр. Александрия, стр. 63); в сербской Александрии одним из убийц стал уже не раз упоминавшийся посол Дария в Македонию Кандаркус. Рассказ об убийстве Дария сатрапом Бессом и военачальником Набарзаном встречается уже в античных источниках (Арриан, III, 21; Курций Руф, V, 9, 2), но там это убийство происходит после бегства Дария из Персеполя в Среднюю Азию.

123

и бегу ся яша. — Последняя битва между Александром и Дарием, описанная здесь, должна, очевидно, соответствовать битве при Гавгамелах (Арбелах) в 331 г. до н. э. Сербская Александрия утверждает, что эта битва произошла в окрестностях персидской столицы Персеполя. В действительности, однако, битва при Гавгамелах имела место до взятия Вавилона, когда Александр находился еще далеко от Персеполя (см. выше, прим. 111).

124

сами в Макидонии здраствуйте. — У Псевдокаллисфена здесь начинается ряд писем Александра к матери и жене Дария (с предложением жениться на Роксане), к дочери Дария, Роксане (Хронограф. Александрия, II, 22, стр. 72—73) и затем к Олимпиаде и Аристотелю (дальнейшие походы и приключения Александра описываются в этом письме (Хронограф. Александрия, II, 23—41, стр. 74—79). Ни в одном из этих писем, как и в остальном тексте Псевдокаллисфена, ничего не говорится о любви Александра к Роксане и о «лепоте» и «душевных добродетелях» ее; тема эта специфична для сербской Александрии (см. выше, стр. 147). Согласно античным источникам, Александр был женат на одной или двух дочерях Дария (Статира, Барсина), брак с дочерью бактрийского сатрапа Аксиарта — Роксаной был заключен через несколько лет после победы над Дарием, во время пребывания Александра в Бактрии. Роксана была единственной из жен Александра, родившей ему наследника, поэтому в позднейшей традиции она становится единственной женой царя и превращается в дочь Дария.

125

Столп же велик посреди Персиды создати повеле и на нем себя повеле изваяти. — В одном из южнославянских (Яг., стр. 276) и в одном греческом тексте (Истрин, стр. 76) ничего не говорится о статуе Александра; речь идет только о столпе, на который взбирается Александр, чтобы произнести речь. В греческом тексте столп устанавливается не «посреди Персиды», а «среди крепости персов (Персеполя)».

126

тоесвятыми гласы славиму. — Тема единобожия Александра специфична для сербской Александрии и проходит через все ее повествование (ср. выше, прим. 2 и стр. 146—147 и 154).

127

и Филона в Персиде остави. — В южнославянских текстах Александр оставляет наместником в Персии Селевка, русский текст соответствует предшествующему изложению, где Филон заявляет персам, что он будет править ими (см. выше, стр. 37); русский текст в данном случае совпадает с одним из греческих текстов (Истрин, стр. 77; см. выше, стр. 202). Выше уже отмечалось (прим. 40), что Филон сербской Александрии — неисторическое лицо; Селевк не был в числе ближайших сподвижников Александра; согласно античным источникам и Псевдокаллисфену (Хронограф. Александрия, II, 22, стр. 72), наместником Западной Персии был назначен дядя Дария — Абулит (Адулит).

128

Множество богатства у него обрете ... своему воинству раздая. — Царь трисадилинский, или трисадинский, в южнославянских списках именуется лидонским царем Крисом, в греческих — Крезом (ср. выше, прим. 118). Лидийский царь Крез (VI в.) уже в античной традиции славился своим богатством. Лидия, одна из сатрапий персидского царя в Малой Азии, была завоевана Александром задолго до победы над Дарием. О щедрости Александра рассказывали все античные источники; популярна была эта тема и в западных средневековых Александриях.

129

и ти людие птици нарицаются. — В южнославянских списках — «питици» (Нов., стр. 77; Яг., стр. 277); в греческих текстах πίθηκο — «обезьяны» (Истрин, стр. 78). Русский текст представляет собою явно вторичное осмысление греческого слова; в лицевых (иллюстрированных) русских текстах эти «людие птици» изображаются с птичьими головами (см. выше, иллюстрацию на стр. 40—41). Легенды об обезьяньем царстве восходят, по-видимому, к индийскому эпосу «Рамаяна» (царь обезьян Сугрив и его полководец Гануман). О «царе обезьянском» упоминает Афанасий Никитин в «Хожении за три моря» (М.—Л., 1958, стр. 16).

130

Аз бо есмь Сонхос царь. — В греческих текстах этот царь именуется Сосонх — Сесонхос (Истрин, стр. 79). Упоминания об обелисках Сосонха (по-видимому, Сесостриса, т. е. Рамсеса II, 1317—1250 гг. до н. э.) неоднократно встречаются также у Псевдокаллисфена (I, 33 и др.). Традиция считала этого египетского фараона покорителем всего обитаемого мира, установившим свои памятники на краю Ойкумены. Рассказ сербской Александрии основан на представлении, что народ, остановивший самого Сесонха (Рамсеса II), не может быть завоеван.

131

Ираклия царя образ и Серамиды царици. — О мудрецах, пришедших на Восток из греческого царства Ираклия и Семирамиды («Серамиды»), рассказывается дальше (ср. стр. 42). Легенда о том, что Александр во время своих странствий увидел гигантскую статую Геракла или скалу, до которой доходил Геракл, встречается в одной из редакций Псевдокаллисфена, в сочинении Орозия «Против язычников» и в ряде средневековых сказаний об Александре. А. Н. Веселовский полагал, что образ Ираклия в Александрии мог быть связан не только с греческим мифологическим героем Гераклом, который, согласно легенде, должен был стать царем эллинов и остальных народов, но и с византийским императором Ираклием (610—641 гг. н. э.), которого средневековая литература изображала звездочетом (Веселовский, стр. 273—274). Ассирийская царица Семирамида (Шаммурамат, IX в. до и. э.) уже в античной традиции (Геродот, I, 184; III, 155) наделялась чертами восточных богинь. Ее изображали весьма воинственной, приписывали ей завоевание почти всего мира и даже попытку захватить Индию.

132

Птоломей. — В южнославянских (Нов., стр. 81, Яг., стр. 279) и в одном из греческих текстов (Истрин, стр. 82) спутником Александра по путешествию оказывается Филон (см. выше, стр. 202).

133

Ираклий царь и Серамидою царицею царствоваша Еллинскою землею и Тратинскою, иже от вас наричеться Макидония. — В южнославянских текстах «Тратинской» земле, как и выше (ср. прим. 71), соответствует «Тракиа» — Фракия (Нов., стр. 82; Яг., стр. 280). В греческом списке сербской Александрии (Истрин, стр. 81—82) Семирамида именуется Себирой. Помимо нагомудрецов, пришедших па остров с царем Ираклием, в сербской Александрии упоминаются другие нагомудрецы, потомки Сифа, с которыми Александру еще предстояло встретиться (стр. 43; ср. стр. 155). Античная традиция не соединяла Геракла с Семирамидой; Геракл, согласно этой традиции, после смерти был взят на Олимп и стал богом; Семирамида вознеслась на небо в образе голубки. Однако со времен Гомера у греков существовало представление, что герои после смерти отправляются на острова блаженных; возможно, чго в распоряжении создателя сербской Александрии был вариант мифа, согласно которому Геракл и Семирамида вместе находились на одном из островов блаженных.

134

Макарийскых островы. — В греческом списке νηοία των μακάρων, что означает «острова блаженных».

135

Прешед оттуду мало до места некоего... и блаженных остров видевше, 20 поприщь от земли отстояху. — Этот эпизод Александрии разобран А. Н. Веселовским в особой главе его исследования «Св. Макарий и οί μάκαρες» (Веселовский, стр. 305—329). А. Н. Веселовский привлек для сравнения с сербской Александрией памятник агиографической литературы — Хожение трех иноков к св. Макарию (памятник этот известен и в русской письменности с XIV в. — см. выше, стр. 158—159). На пути к святому Макарию инокам также встречается озеро со змеями и великан и великанша, прикованные к горе. А. Н. Веселовский предполагал, что и автор «Хожения трех иноков» и сербская Александрия воспользовались каким-то общим источником — сказанием о хождении в страну блаженных (οί μάκαρες — из чего в «Хожении трех иноков» получилось имя «Макарий»). Гигантские мужчина и женщина — Адам и Ева, как прямо объяснено в румынской переработке сербской Александрии (народной книге) (ср.: Веселовский, стр. 268).

136

Иванте, рахманскый учителю. — Старейшина нагомудрецов-рахманов Ивант (Эвант) в сербской Александрии соответствует царю брахманов Дандамию (Диндимию) у Псевдокаллисфена и в приложенном к нему рассказе Палладия (Хронограф. Александрия, III, 6—16, стр. 84—87 и 106—128). Рассказ о сношениях Александра с индийскими гимнософистами (нагомудрецами) Каланом и Дандамидом приводится уже у Плутарха (Александр, LXV). Рахманы сербской Александрии соединяют черты гимнософистов-брахманов античной традиции с чертами библейских рехавитов (Иеремия, 35), которых отождествляли с ессеями, жившими на западном побережье Мертвого моря. Подробный разбор эпизода о нагомудрецах-рахманах содержится в главах IV—V исследования Веселовского (Веселовский, стр. 265—303; ср. выше, стр. 155). А. Н. Веселовский отметил, что легенды о рахманах сохранились и в украинском фольклоре (там же, стр. 371—372).

137

и ада наследиши. — В греческом тексте ’ακολουθήση τον Άντάνην — «последуешь за Антаном». Имя Антан нигде больше не встречается и возникло в результате искажения. Здесь, как и выше (ср. прим. 77), славянские тексты дают более ясный смысл, чем греческий.

138

Они же вси яко единеми усты рекоша... «... каково бесмертие вам подам?». — Это место, читающееся только в русских списках сербской Александрии, по-видимому, заимствовано создателем русской редакции из Хронографической Александрии (см. выше, стр. 164 и 205—206).

139

богу единому возможно бе. — Как отметил А. Н. Веселовский, в описании острова рахманских жен в сербской Александрии соединились черты из рассказа о женах рахманов у Палладия (Хронограф. Александрия, стр. 109) и описание земного рая — именно поэтому остров жен оказывается столь таинственным и доступным одному богу (Веселовский, стр. 277).

140

«Возвести ми о нагомудрецах, что напреди есть». — Если бы это чтение русской редакции сербской Александрии было верно, можно было бы предполагать, что, кроме первых (пришедших с царем Ираклием) и вторых (потомков Сифа), в Александрии должна фигурировать еще одна группа нагомудрецов. Однако в южнославянских текстах сербской Александрии читается: «Вьзвести ми, о нагомудрихь блажени Иефанте, что оть суду напредь иесть?» (Нов., стр. 88; Яг., стр. 284); такое же обращение к Иванту в греческом списке (Истрин, стр. 88): οεϊξέ μου γυμνέ, φρόνιμε, μακαρισμενε Ευαηνθη, εδώ παρεμπρός τί είναι; Очевидно, в русском тексте просто пропуск и ошибка — вместо звательного падежа «о, нагомудрихь блажени» (блаженный из нагомудрецов) получился предложный падеж «о нагомудрецах».

141

во Едеме. — По библейскому сказанию (Книга Бытия, II, 8), «Эдем» — сад, насажденный богом на Востоке для первых людей; из этого сада вытекает река, разделяющаяся на Гион, Фисон, Тигр и Евфрат (упоминается в рассказе Иванта ниже; названия Гиона и Фисона не поддаются локализации). Легенды о земном рае были весьма популярны в средневековой и в древнерусской литературе (см. выше, стр. 158).

142

второе пришествие близу рая обрел бы ся. — Это место из рассказа о рахманах находится в некотором противоречии с читающимся выше в русской редакции текстом, из которого вытекает, что и сами рахманы боятся смерти (см. выше, стр. 45).

143

Александр же со въстока 10 ден ... ис Темныя земли изшедше. — Рассказ о путешествии Александра в Темную землю читается у Псевдокаллисфена в составе письма Олимпиаде и Аристотелю (Хронограф. Александрия, II, 39—40, стр. 78—79). Рассказы о стране вечного мрака, «Темной земле», находящейся на краю света, откуда восходит солнце, были распространены еще на Древнем Востоке (ср.: Эпос о Гильгамеше. Перевод с аккадского И. М. Дьяконова. М.—Л., 1961, таблица IX, стр. 60). Поскольку Александр, по представлениям его современников, тоже приблизился к «краю света», его войска опасались, что они уже находятся у границ страны «вечной ночи» (Курций Руф, IX, 4). У Псевдокаллисфена этот рассказ получил дальнейшее развитие, и Александр пишет матери, что он уже побывал в «Темной земле». История с кобылицами (ослицами) и жеребятами изложена у Псевдокаллисфена подробнее и последовательнее, чем в сербской Александрии: кобылицы из темноты вышли на звук ржания жеребят. О путешествии в «Темную землю» рассказывается также в «Хожении трех иноков к св. Макарию» (ср.: Веселовский, стр. 315—316). После рассказа о походе Александра в «Темную землю» в одном из списков, совпадающих в основном с Ефросиновским видом, — ИРЛИ, Усть-Цилемское собрание, № 193, читается рассказ о встрече македонян с Медузой—Горгоной («Горгонией»), отсутствующий в южнославянских текстах и в остальных списках Ефросиновского вида. Рассказ этот, по-видимому, принадлежит одной из поздних вариаций русской редакции! Александрии. В еще более развернутом виде он читается в Александрии, помещенной в списке XVII в. — БАН, 17. 11. 12 (лицевая рукопись из собрания Петра I, I, № 26).

144

на десную страну поиди. — В южнославянских и греческих текстах птицы советуют Александру идти направо. У Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, II, 40, стр. 79) читается тот же рассказ, но птицы призывают Александра идти на восток.

145

вси окупавшеся здравии и крепци быша. — В рассказе этом, как отметил A. Н. Веселовский, смешаны два мотива: живая вода (оживляющая рыб) и вода, приносящая здоровье. В одной из редакций Псевдокаллисфена, в послании Александра, история эта изложена подробнее: повар нашел воду, припрятал ее и ничего не сказал Александру; он дал воду из источника «живой воды» побочной дочери Александра — Кале; Александр, позавидовав полученному ими бессмертию, бросил их в воду; Кала стала нереидой, а повар — морским демоном (Псевдокаллисфен, II, 41; в Хронограф. Александрии этот мотив сохранился в сокращенной форме — Хронограф. Александрия, стр. 78 и 192). Рассказ о неудачной попытке Александра добыть «живую воду» встречается в ряде средневековых сказаний об Александре; сохранился он и в новогреческом фольклоре (Веселовский, стр. 229—231, 377—379). В одном из сборников Ефросина была помещена та же легенда в варианте, совпадающем с опубликованным А. Н. Веселовским болгарским текстом (Archiv fur slavische Philologie, 1. Bd., Berlin, 1876, стр. 608—611). Согласно этому варианту (приводим его в приложении, стр. 141 —142), главной виновницей похищения воды была дочь Александра, соблазнившая и убившая юношу, охранявшего воду. У Ефросина рассказ кончается рассуждением, отсутствующим в болгарском тексте, о женщине как об «общем враге».

146

вместо фанноса на конь постави. — В греческом тексте ’ωσάν φαν'αρι — «как бы фонарь» (Истрин, стр. 90).

147

всяко соица от своего языка погибает — в южнославянских текстах «всако coia, вьсака суеть, свака птица» (Нов., стр. 93; Яг., стр. 287). В греческих текстах нет упоминания о птице-сойке; там говорится: Πας ένας άνθρωπος — «всякий человек» (Истрин, стр. 92). Можно думать, что первоначально в сербском переводе греческого текста слово «coja» было употреблено в смысле «род, племя» («coj, coja» — по-сербски «род, племя»), а затем оно было осмыслено как название птицы «coia» (соя); так же оно было понято и в русской редакции, чему способствовало фольклорное представление о сойке, как о болтливой птице («кабы на сойку, да не свой язычок (такбы и не погибала)!» — B. Даль. Толковый словарь, т. IV, М., 1956, стр. 286).

148

Сказание о Индейском царстве, како Александр лвы и слоны устраши хитростию и тако победи великого царя Пора. — Заголовок этого «Сказания» не соответствует содержанию дальнейшего текста; здесь ничего еще не рассказано о победе над Пором и устрашении львов и слонов, а приводятся письма Пора Александру, Александра Пору и Александра Олимпиаде и Аристотелю. Этой эпистолярной формой «Сказание» напоминает основной источник сербской Александрии — роман Псевдокаллисфена, где приключения Александра во время похода на восток излагаются в форме писем Александра. В сербской Александрии письмо Александра Олимпиаде и Аристотелю по своему фактическому содержанию дублирует предыдущий текст. Однако наряду с пересказом приключений в нем содержатся также выражения чувств Александра, огорченного долгой разлукой с матерью (ср. стр. 49). Как и в других частях сербской Александрии, Александр многократно декларирует свое единобожие и отрицательное отношение к языческим богам.

149

имея разум да разумееши. — Здесь автор сербской Александрии вновь возвращается к теме происхождения Александра от Нектанеба.

150

но и макарискых царей с клятвою вопрошах. — В южнославянских и в греческом текстах об эллинских богах говорят не «макарийские цари», а единственный «макаронский царь» Ивант (Нов., стр. 87; Яг., стр. 90; Истрин, стр. 98).

151

тысящу тем, т. е. 10 миллионов. В южнославянских текстах 50 тысяч (Нов., стр. 98) или 8 миллионов (Яг., 29); в греческом тексте — 50 миллионов (Истрин, стр. 99; W, стр. 58).

152

и ею царствовати не можете — в южнославянских текстах «безь мене не можете» (Нов., стр. 98; Яг., стр. 291); в греческом тексте: «без Александра не сможете» (Истрин, стр. 100).

153

леопардов, рекше слонов. — Курьезная ошибка русской редакции: в южнославянских текстах вместо «леопардов» читалось «елефанть» (Нов., стр. 100; Яг., стр. 292). В соответствии с этим в русском тексте в дальнейшем изложении на «леопардах-слонах» оказываются башни. Победа над «исполнением звериным», посланным Пором в бой, описывается и у Псевдокаллисфена, но там Александр прибегает к иной хитрости: раскалив «медных болванов», он поставил их впереди войска; звери, напав на болванов, обожглись (Хронограф. Александрия, III, 3, стр. 82).

154

преиде за реку, зовомую Алфолон. — Ниже эта река именуется Анфилон; в южнославянских текстах — «Альфильнь», «Елфион» (Нов., стр. 101—103; Яг., стр. 292— 293), в греческом тексте — «Алфей» (Истрин, стр. 104). У Псевдокаллисфена место сражения с Пором не названо. Завоевание Александром западной Индии происходило в 327—326 гг. до н. э. Пор был одним из могущественных индийских правителей, государство которого было расположено между притоками Инда — Акесином и Гидаспом в области Пенджаб. Решающая битва между Александром и Пором произошла при переправе македонских войск через реку Гидасп (более или менее соответствующую в нашем рассказе фантастическому Алфилону).

155

чрес реку прескакавше, на поле предние свалишася, а задние яко по суху преидоша. — В южнославянских текстах говорится, что передние воины «исквасише се», «намочише се» (Нов., стр. 102; Яг., стр. 293).

156

на кони вседоша. — В южнославянских текстах и в греческом говорится, что пехотинцы после переправы через реку слезли с коней (Нов., стр. 102; Яг., стр. 293; Истрин, стр. 106).

157

в Лиюполь — в южнославянских текстах «в Индиполие, Индию, Иньдиполь» (Нов., стр. 103; Яг., стр. 294); в греческом — Гелиополь (Истрин, стр. 111). В античных источниках название столицы Пора не указывается.

158

Телом убо велик есть и очима зерк и сожмарлив — в южнославянских текстах «Тела убо велика есть и дебела, иако убо зело, нь гнила» (Нов., стр. 105; Яг., стр. 295), в греческом: «Туловище большое, но гнилое» (Истрин, стр. 110). О высоком росте Пора рассказывали и античные источники: по словам Плутарха, «благодаря росту в четыре локтя и пядь, а также могучему телосложению Пор выглядел на слоне так же, как всадник на коне, хотя слон под ним был самый большой» (Плутарх, LX). Прилагательное «сожмарлив», по-видимому, указывает на узкие (прищуренные) глаза Пора. Такое толкование предположительно, ибо этого и однокоренных с ним слов нет в «Материалах для словаря» И. И. Срезневского, в большинстве списков оно сильно искажается: «умом жарлив», «самжарав», «мжарлив», «сожмурлив», «ужасом жарлив» и т. д. Если наше толкование верно, то можно полагать, что Пору были приданы черты степняка, татарина.

159

и пилатици исторгоша. — В южнославянских текстах «рогате Киеве трьгоше» (Нов., стр. 105, Яг., стр. 295). Греческий текст (Истрин, стр. 111) в данном случае совпадает с русским: τάπελατίκια, что означает «дубинки». Здесь, по-видимому, русский текст восходит к южнославянскому, более древнему, чем все известные нам, оставившему греческий термин без перевода.

160

Воинства твоя на помощь идут к тебе. — Рассказ о поединке Александра с Пором встречается и у Псевдокаллисфена, однако там нет рассказа о хитрости Александра: Пор услышал шум («голку») в своем войске и обернулся; Александр убил его (Хронограф. Александрия, III, 4, стр. 83).

161

Дучипал коня Порова за шию ухватив и к земли его притисну. Пор же с копя пад, зле душю отдасть. — Согласно Псевдокаллисфену, конь Букефал (Дучипал) погиб еще до поединка Александра с Пором (Хронограф. Александрия, III, 3, стр. 83). Все античные авторы также сообщают о смерти Букефала в Индии, что доказывается также и тем, что Александр основал в честь своего’ коня в Индии на Гидаспе город Букефалию. Сообщений о поединке Александра с Пором в античной традиции нет; напротив, согласно Плутарху (LX), Пор, проиграв битву при Гидаспе, подчинился македонянам и был назначен Александром сатрапом Индии.

162

иже немощно их украшеных исповедати. — Описание дворца Пора отсутствует в основных редакциях Псевдокаллисфена, но встречается во многих средневековых Александриях (Веселовский, стр. 389—392).

163

Александр же на Марсидонскую страну устремися, марсидонсыя жены услышавше, возрадовашася. — Далее следует рассказ о войне и примирении Александра с амазонками, которые в русских и южнославянских текстах именуются жителями «Марсидонской» или «Амастронской» страны; в греческом тексте они называются просто амазонками (Истрин, стр. 113—115). Рассказ об амазонках у Псевдокаллисфена помещен после рассказа о Кандакии; как и в сербской Александрии, встреча с амазонками кончается вполне мирно (Хронограф. Александрия, III, 25—26, стр. 95—98). Некоторые участники похода Александра (Клитарх, Онесикрит) также упоминают о том, что Александр встретился в Азии с амазонками, однако уже Плутарх (XLVI) считал этот эпизод вымышленным. Царица амазонок в сербской Александрии именуется «Клитеврия» или «Клитерва»; у Псевдокаллисфена ее имя не названо; в средневековых сказаниях об Александре она именуется Талестрией (Веселовский, стр. 398). Наименование же страны амазонок «Марсидонской» или «Амастронской» страной в южнославянских и русском текстах объясняется, очевидно, смешением этого рассказа с рассказом о приходе Александра к «мастридонской (амастронской)» царице Клеопиле-Кандакии (см. ниже, прим. 166).

164

имам бо поити на марсидонскаго царя на Евремитра — в южнославянских списках «мерсилскога», «мерсилонскога» (Нов., стр. 109; Яг., стр. 299), в греческом списке της μαρσίλιας (Истрин, стр. 115), т. е. «марсельского». Название, как и в случае с амазонками, перенесено, очевидно, из рассказа о «марсидонской» царице Кандакии. В основных редакциях Псевдокаллисфена Евримитр не упоминается; лишь в редакции С он выступает как царь бебриков или бельсиров, хотя, согласно всем редакциям Псевдокаллисфена, царем бебриков (вевруков) был не Евримитр, а Евагрид, разбивший сына Кандакии — Кандавла (см. ниже, прим. 167). Очевидно, в сербской Александрии Евримитр, побежденный Селевком и казненный Александром, был спутан с Евагридом (Веселовский, стр. 397 и 402—403).

165

Языци же сие неверие слышавше, убояшася — в южнославянских текстах «Иезыци же северньпе страны» (Нов., стр. 109; Яг., стр. 299); в греческом тексте не дано никакого названия разбитых народов, а говорится только о бегущих войсках царя Евримитра (Истрин, стр. 117). Рассказ о «нечистых народах», запертых Александром в горах, восходит к так называемому «Откровению Мефодия Патарского», памятнику, возникшему в VII в. и пользовавшемуся широчайшим распространением по всей Европе (к VIII в. относится древнейшая рукопись латинского перевода «Откровения»). Эсхатологический характер памятника — содержащиеся в нем предсказания нашествия иноплеменников, конца мира и пришествия Антихриста — позволял приурочивать его к различным историческим эпохам и связывать с различными бедствиями и войнами. «Откровение Мефодия» было использовано «Повестью временных лет» (известие 1096 г. — ср.: Повесть временных лет, ч. I. М.—Л., 1950, стр. 152—153 и 167—168; ч. II. М.—Л., 1950, стр. 424 — 425 и 457—458; ср.: А. А. Шахматов. «Повесть временных лет» и ее источники. — ТОДРЛ, вып. IV, М.—Л., 1940, стр. 92—103). Текст «Откровения» об Александре был использован также во второй редакции Хронографической Александрии, включенной в «Еллинский летописец» второго вида (В. Истрин. Александрия русских хронографов, текст, стр. 186—187). Подробнее об истории этого памятника на русской почве см.: В. Истрин. Откровение Мефодия Патарского и апокрифические видения Даниила в византийской и славяно-русских литературах, стр. 5—250).

166

и замаза сунклитом — в греческом тексте Мефодия Патарского ’ασύνχυτος — легендарный состав, предохраняющий от разрушения огнем и железом.

167

готти и маготи, нинагосеи и агиеси, заних, наванриси, фетии и аневьи, афарзании. клемиади, занетири, и теяни, и мартиане, и хамони, агриматри, и ануфагеи псоглави, и фардеи, ананени и салатари. — В названиях готти и маготи, очевидно, соединились представления об апокалиптических народах Гог и Магог (Откровение Иоанна, XX, 7) с хорошо известными в средние века готами и монголами (в греческом тексте μόγγολοι — Истрин, стр. 118). Перечисление народов, данное здесь, полностью заимствовано из «Откровения Мефодия Патарского». Некоторые из перечисленных народов, очевидно, отождествлялись для составителя и редакторов Александрии с историческими народами; так, например, в греческом тексте Александрии, кроме готов и монголов, фигурируют еще халдеи (в русском тексте «хамони») и невры (в русском тексте «аневьи»).

168

Клеопила Кандакея, марсидонская царица. — Весь эпизод с Кандакией, добывшей портрет Александра и затем узнавшей его, когда он явился к ней под видом посла, заимствован в сербской Александрии из Псевдокаллисфена (Хронограф. Александрия, Ш, 18—23, стр. 88—95). У Псевдокаллисфена Кандака царствует в Βεροή (Веронии) — Мероэ, древней столице Эфиопии; целый ряд подробностей, а также самое имя Кандака, которое было, по-видимому, титулом правящей царицы Эфиопии (Плиний, VI, 186), связывает ее с Африкой. Согласно античным историкам (Арриан, VII, 1, 2; Курций Руф, IV, 8), Александр намеревался в конце жизни вернуться в Африку и пойти походом на Эфиопию. Псевдокаллисфен (так же, как и в случае с завоеванием Рима) описывает этот предполагаемый поход как совершившийся. Уже античные авторы путались в локализации царства Кандаки — у Псевдокаллисфена она хотя и названа царицей Эфиопского царства, но владения ее находятся рядом с «Семирамидовыми палатами», и врагами ее сыновей оказываются бебрики, местом обитания которых считалась Малая Азия. Причиной этой путаницы могло быть смешение двух городов Мероэ, один из которых был столицей Эфиопии, а другой находился на южном берегу Малой Азии. С Малой Азией можно связать также лидийское имя сына Кандаки — Кандавл (в сербской Александрии — Кандавкус), в греческом тексте Κανταυλούσης. В сербской Александрии Кандакия именуется «марсидонской», «амастронской», «местридонской», «амастридонской» царицей (Нов., стр. 110—111; Истрин, стр. 118—121). Это наименование эфиопской Кандаки, по-видимому, следствие той же путаницы, ибо Амастрея — портовый город на севере Малой Азии.

169

Евагрид же, силурьискы царь — в южнославянских текстах «солурьскыи, суларски, сулунски» (Нов., стр. 111; Яг., стр. 300), в греческом тексте — царь Солура, Солургеи (Истрин, стр. 119—121). У Псевдокаллисфена противник Кандавкуса назван царем бебриков («мучитель вевройский»). Выше «силуреским царем» в русском тексте сербской Александрии именовался солунский царь Архидон (см. прим. 47).

170

Антиоха мниха воеводу вместо себя постави. — У Псевдокаллисфена в соответствующей сцене Александр ставит на свое место Птоломея, а сам выдает себя за Антигона (Антиногона), одного из своих сподвижников (Хронограф. Александрия, III, 19, стр. 89—90). В сербской Александрии выступление Антиоха в роли двойника Александра противоречит тому, что Антиох, согласно предшествующему рассказу, был оставлен Александром в качестве наместника в Индии (стр. 54). Прибавление к имени Антиоха слова «мниха» свойственно только Ефросиновскому списку — это очевидное недоразумение.

171

притча некоего злочасна человека. — Следует притча из популярного памятника средневековой литературы — «Повести о Варлааме и Иоасафе», изложенная в русском тексте ближе к оригиналу, чем в южнославянских и в греческом текстах (см. выше, стр. 199 и 203).

172

Филон и Птоломей, Селевк, по сих менши есм аз Антиох. — Это перечисление сподвижников Александра читается по-разному в разных текстах сербской Александрин. В южнославянских текстах: Филон (Филипп), Селевк, Филипп (Филон), Птоломей, Антиноген (Антигон), Антиох (Нов., стр. 115; Яг., стр. 303), в греческом тексте: Филон Филипп, Птоломей, Антигон, Антиох (Истрин, стр. 126).

173

Ираклия виде и Аполона, и Крона, и Ермина. — Сцена посещения пещеры греческих богов отсутствует в основных редакциях Псевдокаллисфена и характерна именно для сербской Александрии. Хождение в царство мертвых было излюбленным мотивом уже в античной литературе (Одиссея, XI; Энеида, VI и др.); столь же популярна была эта тема («хождения по мукам») и в средние века — вплоть до «Ада» Данте. В сербской Александрии сцена эта лишний раз подчеркивает единобожие Александра и его враждебность языческим богам. Характерно для средневекового автора также представление о Геракле («Ираклии»), Аполлоне, Кроносе (отце Зевса) и Гермесе («Ермине») как о реально существовавших «еллинских» богах, караемых за стремление уподобиться «богу небесному».

174

Сонхос, царь индейскый. — Столп царя Сонхоса (Сесонхоса, Сезостриса) упоминается в сербской Александрии при описании похода Александра «к краю света» (ср. прим. 128). В греческом тексте Сонхос не именуется индийским царем; о нем сказано только, что он дошел до «края земли», до Индийской страны (Истрин, стр. 128).

175

О премудрый во человецех Александре, годе богом зватися. — В южнославянских текстах Дарий говорит, что, «оть коле годе вы богомь бити» («как это угодно богам»), Александр может предвидеть будущее (Нов., стр. 118), и затем сообщает Александру, что ожидает его в доме Клеопилы. В греческом тексте (Истрин, стр. 129) Дарий говорит, что с помощью бога Александр узнает будущее. В русской редакции сохранилось только начало обращения Дария, сходное с обращением в южнославянском тексте, и в этом контексте слово «годе», осмысленное как «хорошо», казалось немотивированным, поэтому оно в большинстве списков исправлялось на «горе». В одном из списков Ефросиновского вида первоначально, как и в Ефросиновском списке, читалось «годе», исправленное позднее на «горе».

176

шелом анавенскы. — В южнославянских текстах упоминается шлем «от салхата (салафатара) гвоздшя, и на ниемь орьль»; надпись — на груди орла (Нов., стр. 124; Яг., стр. 311); в греческом тексте «шлем в виде орла» (Истрин, стр. 139).

177

Антиоху дасть Индийское царьство и всю Мерсидонскую и Северскую землю, Филону же дасть Персидское царство и всю Асию и Киликею. Птоломею же дасть Египет и Ерусалим и Палестину всю, и Междоречие сирское, Селевку же дасть Римское царство, Аламедаушу же дасть Немецкую землю и Фарижеское царство. — В южнославянских текстах Антиоху достается Индия, Филону — Персия, Антигону (Антиногену) — Мерсилская (Мерсилонская) и Северная (Сиверная) земли, Филиппу — Асия и Киликия, Птоломею — Египет, Иерусалим, Палестина, Междуречье и Африканские (Апридийские) «отоки» (острова); Селевку — Римское господство (государство); Лаомедушу — Неглиторское (Енглитерское) господство, Пинику — Немецкое и Пажадское (Парижское, Франческое) господство (Нов., стр. 126, Яг., стр. 312); в греческом тексте: Антиоху — Индия, Филону — Персия, Антигону — северная Марсилия (Марсель), Птоломею — Иерусалим, Дамаск и вся Палестина, Селевку — Рим, Лаомедушу — Англия, Филиппу — Египет (Истрин, стр. 142); ни один из близких по времени к Александру источников не сообщает ни о завещании, ни о его желании разделить свое царство; борьба, разгоревшаяся после внезапной смерти завоевателя и стремление близких к Александру людей сохранить созданное им государство, позволяет предполагать отсутствие завещания. Легенда о завещании Александра упоминается уже у Псевдокаллисфена (III, 33), хотя столь детального разделения там нет. Наименования земель, розданных Александром, в сербской Александрии отражают географические представления средневековья (Фариж — Париж, Немецкое царство, Англия).

178

се бо число 40-го лета свершается, четверосъставнаго тела твоего естество возвратитися имат в землю, от нея же взят бысть. — Это место читается так же в южнославянских списках, но в греческом тексте (Истрин, стр. 143) его нет. Псевдокаллисфен и все античные источники сообщают, что Александр прожил около 33 лет (356—323 до н. э.). Сорокалетний срок жизни Александра, характерный именно для сербской Александрии, связан, возможно, с сакральным значением числа 40 в славянском фольклоре и с теорией четырех стихий, которая упоминается в сербской Александрии (см. выше, стр. 199).

179

Ветхи деньми — библейское наименование бога из видения Даниила (Книга Даниила, VII, 9 и 22).

180

тело убо всяко во един возраст будет триичастное свое имуще, тело убо тогда оскудеет, душа же всегда безстрастна пребывает. — В южнославянских текстах место изложено подробнее — перечислены три части этих будущих тел: «желателноие, и иарстноие, и помысльноие» (Нов., стр. 127; Яг., стр. 313), в греческом тексте это место изложено весьма кратко: «Души будут снова как есть» (Истрин, стр. 143).

181

Филон же и Птоломей, Антиох и Селевк. — В южнославянских текстах здесь упоминаются только Филон и Птоломей (Нов., стр. 128; Яг., стр. 314).

182

Сонное бо видение, Александре, душевное зрение мнится быти. — В южнославянских текстах в соответствующем месте читается подробное рассуждение о причинах сна: «Оть многа спанша и оть залииаго питиа главный омокравахеть се мозгь... и оть сьнныие влагы зело омокраиему мозгу» (Нов., стр. 128; Яг., стр. 314). В греческом тексте этого разговора Александра с его сподвижниками нет.

183

И Соломон премудрый глаголеть: «Праведных душа...» ... Еврейскы пророк Еремия рече согласуеть сим тако быти». — Это стремление доказать единомыслие Аристотеля и Платона с библейскими авторитетами, толкуемыми в новозаветном духе, характерно для средневековой схоластики. Взгляды Аристотеля и Платона, приписываемые им здесь, совершенно фантастичны; в книгах Соломона также нет учения о геенне огненной или о тартаре, ожидающих грешников. В книге Екклесиаста (IX, 1) имеется начало приведенного выше изречения: «Праведные и мудрые деяния их — в руке божией», но дальнейших слов нет.

184

поле, нарицаемо Сенарь, иде же праведный Пев жил бяше. — Согласно библейской традиции, праведный старец Иов жил в стране Аравийской (а не в стране Сеннаар — Вавилонии, как это утверждает автор Александрии). Согласно легенде, благочестие Иова было подвергнуто испытанию: дети его умерли, а сам он лишился богатства и был поражен проказой. Возроптав на бога, Иов вскоре раскаялся и был вознагражден исцелением, длительной жизнью и счастливой старостью. Входящая в Библию книга Иова по своему содержанию близка к распространенному на переднем Востоке произведению вавилонской литературы, сказанию о страдающем праведнике из Ниппура. Образ невинного страдальца с его проповедью безоговорочного смирения возможно ассоциировался для автора сербской Александрии с созданным им образом Александра, покорно ожидающего уготованной ему богом смерти.

185

еглефи, еллади — в южнославянских текстах «Гелфи (телами) и Ихелдами (еламите)» (Нов., стр. 132; Яг., стр. 317). В греческом тексте «еглефам — гелфам» соответствуют столь же непонятные Έλφο»; кроме того, упоминаются еще Άλαμάνοι,. χίνδοι (вторично — наряду с Ίνδεις), Ρωμαίοι, Σαραχηνοί (сарацины?) (Истрин, стр. 144). «Еллади» в русском тексте, вероятно, испорченное «эламиты» (жители Элама, соседней с Вавилонией области); географическое наименование «еглефи» остается непонятным.

186

В той же день прииде от Макидония от матери его Алимпиады царица учитель мудры Аристотель. — Рассказ о приезде Аристотеля к Александру в Вавилон, содержащийся в сербской Александрии (у Псевдокаллисфена его нет), не соответствует исторической действительности. Аристотель, бывший учителем Александра в детстве (см. выше, прим. 16), с 336 г. до н. э. до смерти Александра жил в Афинах и никак не был связан с македонским царем. Античные источники сообщают, что отношения его с бывшим учеником были напряженными, так что возникла даже легенда о том, что царь был отравлен по совету Аристотеля (Плутарх, LXXVII).

187

хакизмо — в южнославянских текстах так же (Нов., стр. 134; Яг., стр. 319, прим. 3), в греческом тексте нет. «Хакизмо» («халкизмо», «киепазмо») «крокодилово»' упоминается в южнославянских текстах в другом месте, при описании подарков, полученных Александром в Риме (Нов., стр. 33; в русском тексте при описании римских подарков упоминаются жеребцы, «покровены крокодиловыми кожами», — стр. 20). А. Н. Веселовский предполагал, что «хакизмо»» — это искаженное греческое слово χαλκισμός — предмет, сделанный из меди (Веселовский, стр. 436).

188

в великый Египет в Палестиньскую землю. — Географические представления автора сербской Александрии чрезвычайно запутаны. Из царства Кандаки, находящегося не то в Эфиопии, не то в Малой Азии (см. выше, прим. 166), Александр направляется в Персиду (стр. 61). Отсюда, как и было в действительности (и как рассказывается у Псевдокаллисфена, III, 31—34), он переходит (см. выше, стр. 63) в Вавилон на «поле Сенарь». Последнее название (см. прим. 181) дает достаточное основание думать, что речь идет о Вавилоне — столице Месопотамии, одном из крупнейших городов древнего мира. Однако, как сообщают древние авторы (Страбон, XVII, 1, 30; Диодор, I, 65), существовало еще небольшое поселение, основанное в Нижнем Египте во времена Камбиса выходцами из Вавилона и носившее то же название' (Веселовский, стр. 434—435). По-видимому, смешением этих двух Вавилонов и объясняется то, что в сербской Александрии последним местопребыванием Александра оказывается «великый Египет» (находящийся, однако, в «Палестинской земле»!), и далее говорится, что Александр умер в Египте (но вместе с тем и «в стране Халдейсцей») на Ниле, на месте, где библейский Иосиф «сотворил житницы фардону» (см. ниже, прим. 201). Возникновению этой путаницы могло содействовать и то обстоятельство, что, как это было известно автору сербской Александрии, гробница умершего в Вавилоне Александра находилась в Египте, в Александрии, куда тело Александра было перевезено Птоломеем.

189

рекы, нарицаемо Тигр. — Это географическое указание еще раз свидетельствует о том, что, вопреки категорическому утверждению А. Н. Веселовского (стр. 435), Вавилон, в котором умер Александр, не был в глазах автора сербской Александрии простоегипетским городом, а странным образом сочетал в себе черты Месопотамии и Египта.

190

и с честию отпусти его. — Три рассказа, помещенные здесь (о сокровище, найденном в реке Тигр, о разбойниках и стрелке), соответствуют в южнославянских (Нов., стр. 135—138) и греческом тексте (Истрин, стр. 148—150) целой серии «притч» λόγοι об Александре (ср. выше, стр. 200), которые создавали образ царя — философа и мудреца, напоминающий образ библейского Соломона (Веселовский, стр. 405—424).

191

со строфокамиловем перием, а на Кучме венець Клитеврии марсидонси царица. — Строфокамил (στρουθοκάμηλος) — страус. О Клитеврии, царице амазонок, см. выше, прим. 161.

192

во органы, иже зовутся сирининамели. — Термин «орган» в сербской Александрии обозначает всякий музыкальный духовой инструмент. Сирининамель — по-видимому, искажение греческих слов σύριγγας μέλη — «песни сиринги (свирели)» в дошедшем до нас греческом тексте сербской Александрии в этом месте читаются не поддающиеся переводу искаженные слова σέσυρου άμερ (Истрин, стр. 152).

193

некую игру играху, яже нарицается каруха — в южнославянских текстах так же; в греческом οί στρατιώται να παίζουν μέ αγάπην κονταριές — «Воины с удовольствием играли, (ударяя друг друга) копьями». По-видимому, греческое слово κονταριές превратилось в «игру каруху», чему способствовал глагол παίζε tv, означающий «играть, делать чго-либо не всерьез».

194

во сликизму примеси, иже наречется рефне. — В южнославянских текстах: «У гликизмо примеси, иеже наричеть се рефне (рефене, арние)» (Нов., стр. 141; Яг., стр. 323): в греческом тексте: γλύκυσμα φαρμακερόν όπου ονομάζεται σεζευνέον — «ядовитая сладость, которая называется „сэзеунеон“». У Псевдокаллисфена виновником смерти Александра оказывается правитель Македонии Антипатр, боявшийся немилости Александра из-за того, что он преследовал Олимпиаду. Узнав о том, что Александр решил вызвать его из Македонии, Антипатр послал своего сына с ядом к чашнику Александра Иолу (Иулу, Илу), который совместно со своим другом поднес чашу с ядом царю (Хронограф. Александрия, III, 31, стр. 101 —102). Версия об отравлении Александра возникла уже спустя 5 лет после его смерти; версию эту поддерживала Олимпиада, стремившаяся таким образом отомстить Антипатру; Плутарх (LXXVII), однако, считает это обвинение клеветой. Уже у Псевдокаллисфена, в рассказе о гибели Александра, упоминаются два брата-отравителя, сыновья Антипатра, Иол и Кассандр (в Хронограф. Александрии Кассандр не упоминается); один из них (Иол) — чашник; в сербской Александрии в этой роли также выступают два брата — чашник Вринуш (Врионуш) и Левкадуш, однако вдохновительницей их оказывается мать, «злая жена» Минерева (Минерва, Мегера). Откуда взяты латинизированные имена этих братьев в сербской Александрии, неизвестно. А. Н. Веселовский сопоставляет этот мотив с текстом латинского стихотворения IX в., где говорится, что гибель Александра была следствием заговора «Спанкуса и Гинеуса» (Веселовский, стр. 428—429).

195

В неразумное сердце терние вшед не изыдеть без зла. — В южнославянских текстах эта цитата читается иначе: «Вь неразумно срьдце не вьнидеть богь, аште ли вьнидеть, нь вьскоре изыдеть» (Нов., стр. 143; Яг., стр. 324); так же и в греческом тексте (Истрин, стр. 155). В греческом и южнославянских текстах — вольное переложение изречения, содержащегося в библейской книге «Премудрости Соломона» (часто именуемого в славянских памятниках Приточником, ибо ему приписывалось авторство библейской книги Притчей): «в лукавую душу не войдет премудрость... ибо святой дух премудрости удалится от лукавства» (книга «Премудрости Соломона», I, 4—5). В русском тексте — дальнейшее и значительное искажение первоначального изречения.

196

И тако бо едина от лукавых жен убийство сътвори... от лукавыя жены много пострада. — Имеются в виду широко известные библейские легенды о грехопадении Адама, соблазненного Евой отведать запретный плод, о многочисленных любовных увлечениях царя Соломона, о гибели Самсона, преданного Далилой (Далидой) в руки филистимлян, и о попытках совращения Иосифа Прекрасного женой египетского вельможи Потифара.

197

и того молитвами яд исцелееть змиин. — Легенда о пророке Иеремии, как спасителе от ядовитых змей, была широко распространена в средневековой церковной литературе; легенды эти сохранились и в южнославянском фольклоре. А. Н. Веселовский сопоставил эти рассказы с египетско-греческими мифами о Тоте—Гермесе, истреблявшем змей; он полагал, что в образе Иеремии в сербской Александрии соединились черты Гермеса—«Ермия» (которому церковные авторы приписывали исповедание троицы) и библейского Иеремии (Веселовский, стр. 331—375).

198

Оттоле и доныне змий во Александрии ухапати не может. — Далее в южнославянском тексте (Нов., стр. 144—145; Яг., стр. 325—326) и в большинстве русских списков приводится рассказ о женщине, жаловавшейся на своего мужа, и рассказ об отправке Александром части своих сподвижников по домам. В списке Кир.-Бел. № 11/1088 в этом месте явный пропуск (ср. выше, стр. 210). Приводим соответствующий текст по другому списку того же вида: «В те ж дни жена некая приступи ко Александру: „Александре царю! Что сотворю, яко муж мой озлобляет мя и укоряет мя много?“. Александр же к ней рече: „Всякой жене глава есть муж; мне же не дано есть судити пред мужем жену. Горе бо тем мужем, ими же жены обладают: жена бо на едину потребу сотворися от бога — детородия ради, мужу подручна есть". В тот же день двородержец Александров ко Александру преступи рече, Задуш именем, иже любим бяше Александром, верен вельми и велик гласом. Ко Александру рече: „Господине велики Александре, царю царем, подобно есть яко да властели твои домы своя видят — многа лета, отнеле же из домов своих изошли есмя". Александр же дары многоценныя и одеяния индейския и перския, и фарижа множество много, злата и бисера и камения неисчестно дарив много и чтив велможи своя и отпусти коегождо в свое царство» (ГПБ, Вяз., Q. 180, л. 97— 97 об.). В южнославянских текстах поучение Александра жене, жаловавшейся на мужа, заканчивается тем, что Александр «иезика ей урезати повеле»; «двородержец» Александра именуется Дандарушь (Дардануш) (Нов., стр. 145; Яг., стр. 325). В греческом тексте об отрезании языка ничего не говорится; разговора с «двородержцем» нет (Истрин,. стр. 156—157).

199

студен бысть, и нача трепетати, яко врушець — в южнославянских текстах «студень бысть, иако крушьць» (Нов., стр. 145; Яг., стр. 326); в греческом тексте εγινεν ώσάν κρύσταλλος — «стал как лед» (Истрин, стр. 157). Античная традиция также упоминает, что ядом, которым был отравлен Александр, была ядовитая ледяная вода, которую добыли в аркадских горах и привезли в копыте мула (Плутарх, LXXVII).

200

напоследок летом перси Макидониею обладати имут, яко же мы Персидою днесь. — Это место читается во всех южнославянских текстах, венском греческом списке (W, стр. 62) и в румынских текстах, в одном из которых персам соответствуют турки (Веселовский, стр. 432, прим. 1). В греческом Иверском списке XVII в. этого места нет (Истрин, стр. 160—161). Персия в средние века только один раз делала попытку завоевания Византии (Греции): в начале VII в. Хосров завоевал всю Малую Азию и дошел до Босфора. Однако вскоре персы были отброшены византийскими войсками и больше никогда уже не угрожали независимости Балканского полуострова. Но в XIV в. началось завоевание бывших македонских земель другим восточным народом, который легко было отождествить с персами — турками. Если предсказание Александра о персах имеет в виду турок (прямо называемых в румынском тексте), то составление сербской Александрии следовало бы приурочить к XIV в.

201

и проклят есть, иже блудника господьскаго хранит руки — в южнославянских текстах: «блудника господске кукие (куhе)» (Нов., стр. 148; Яг., стр. 328). «Куhа» — сербск. «дом»; речь идет о человеке, предавшем (?) дом своего господина; «руки» в русском тексте — явная ошибка.

202

Дучипал же скочи, Вринуша похвати за горло и к земли его притисну, ногама своима до смерти его убит. — В роли мстителя за Александра Дучипал (Букефал) выступает только в сербской Александрии; у Псевдокаллисфена Букефал погибает во время сражения с Пором (см. прим. 159).

203

аггел господень в той час душю из него изят и несе, иде же бог ему повеле. — Этот текст читается только в одном из видов русской редакции сербской Александрии (см. выше, стр. 200 и 212).

204

Умре же Александр в земли нарицаемо Гесем, в стране Халдейстей близ Египта, в Междоречьи северстем на реце Ниле, на месте, иде же Иосиф прекрасный седмь житниць фараону царю сьтворил — в южнославянских текстах: «в стране Герсем... в земле сирсции» (Нов., стр. 149); в греческом: όπου ’ονομάζεται, Γέπ Σέμ εις τον τόπον των Χαλδαίων ... εις τό ποτάμι της Συρίας (W, стр. 63; Истрин, стр. 162). Страной Гесем (Goshen) Библия называет северо-восточную часть Нижнего Египта от Пелусийского устья до Красного моря (Книга Бытия, гл. 45, 10, гл. 46, 28 и сл.). Здесь, согласно библейской легенде, жил патриарх Иаков со своим родом, а неподалеку находилась резиденция фараона, где Иосиф, сын Иакова, в течение семи лет изобилия построил семь огромных житниц, откуда потом в голодные годы снабжал жителей Египта. В средние века сложилось представление, что великие пирамиды в Гизе — это и есть житницы Иосифа (см. свидетельства писателя V—VI в. Юлия Гонория и других авторов, приведенные у Веселовского на стр. 434—435). «В Междоречье северстем», — как это видно из сербского и греческого текстов, означает «в Междуречье Сирийском», т. е. в Месопотамии. Упоминание здесь же страны Халдейской, т. е. Вавилонии, показывает, что автор сербской Александрии не представлял себе реального местоположения ни Египта, ни Месопотамии. Поэтому нельзя согласиться с А. Н. Веселовским, считающим на основании этой фразы и некоторых встретившихся выше мест (см. прим. 185, 186), что сербская Александрия называет местом смерти Александра Египет.

205

живот свой сконча царица Роксана, умре. — Самоубийство Роксаны не упоминается ни у Псевдокаллисфена, ни в каких-либо иных сказаниях об Александре, кроме сербской Александрии (см. выше, стр. 147).

206

Александр Макидонскы умре в Вавилоне, царствова лет 12, а всех лет царства его 35, нача воевати от 12 лет, жил лет 32... созда же градов 11... кто колко царствовали от Александра. — Весь этот текст до конца читается только в списке Ефросина Кир.-Бел. 11/1088 и в его копии XVII в. (см. выше, стр. 200 и 210). Приведенные здесь числа продолжительности жизни и царствования Александра противоречат основному тексту сербской Александрии, где многократно упоминалось предсказание о том, что Александр умрет на сороковом году, и где рассказывалось, что он и вправду умер в этом возрасте (см. выше, стр. 10 и 62, прим. 13 и 175). Можно думать поэтому, что концовка была произведением самого Ефросина, имевшего в своем распоряжении и Хронографическую Александрию (ср. выше, стр. 191), и переписанный им краткий летописец, где читается, что Александр «царствовал лет 12, а всего лет царства его 35» (ГПБ, Кир.-Бел. № 22/1099, л. 8 об.). У Псевдокаллисфена сообщалось, что Александр прожил 32 года и 8 месяцев, начал воевать 15 лет и основал 12 городов (III, 35); в Хронографической Александрии говорится, что он жил 32 года, начал царствовать в 20 лет и 12 лет воевал, и перечислено 11 городов (Александрий), основанных им (Хронограф. Александрия, стр. 104—105). У Ефросина даны цифры, сходные с Хронографической Александрией («жил лет 32»), и, кроме того, некая «компромиссная» цифра — «всех лет царства его 35». К разнообразным источникам, использованным Ефросином, восходят и дальнейшие сведения, заключающиеся в этой концовке. О пророке Иеремии, как о современнике Александра, Ефросин узнал из сербской Александрии (ср. выше, прим. 1); дата смерти Александра — 5167 г. — могла быть взята из того же краткого летописца (л. 8 об.); считая, что это событие произошло за 333 года «до воплощения господня», Ефросин исходил из обычного в древней Руси представления о разности между эрами от рождества Христова (н. э.) и от сотворения мира в 5500 (а не 5508) лет. В действительности Александр умер в 323 г. до н. э. Дата конца правления императора Диоклетиана была названа в том же кратком летописце (5766 г. от сотворения мира, т. е. 258 г. н. э.; на самом деле конец правления Диоклетиана приходится на 305 г. н. э.), но имени императора Лициния, современника и соправителя Константина (312—324 гг. н. э.), в летописце не было; между правлением Диоклетиана и Лициния в действительности прошло не 107, а всего 7 лет. Называя Птоломея Братолюбивого (Филадельфа) любимцем Александра, Ефросин, как и в основном тексте сербской Александрии, смешивает этого египетского царя (283—246 гг. до н. э.) с его отцом Птоломеем Сотером (см. выше, прим. 21). О собирании Птоломеем книг Ефросин, как он и указывает, узнал из «Маргарита», сборника сочинений крупнейшего византийского церковного писателя Иоанна Златоуста: в первом слове «Беседы на иудея» Златоуст рассказывал, что «Птоломей Братолюбец яже отвсюду книги собрав и увидев, яко и в иудеох суть писаниа о бозе любомудръствующии и жительстве изряднемь, призвав мужя от иудея, протолкова их с онеми и положи в святилищи Сарапидове» (Великие Минеи четьи, сентября 14—24. СПб., 1869, стлб. 857—858). Златоусту этот пример нужен был для того, чтобы доказать, что даже священные книги не могли освятить «скверный» храм (храм Сераписа), но Ефросина интересовали сведения о всех собирателях книг — от царя Соломона до еретика Оригена — и он вообще подбирал подобные сведения (ср.: Я. С. Лурье. Литературная и культурно-просветительная деятельность Ефросина в конце XV в. — ТОДРЛ, т. XVII, М.—Л., 1961, стр. 154). Завершающие концовку «лета» царей, правивших после Александра, с некоторыми отступлениями совпадают с хронологией царей из египетской династии Птоломеев (Лагидов) и сирийской династии Селевкидов, приведенной в кратком летописце: «Птоломей Благодетель — лет 25; Птоломей Унейший — лет 28; Птоломей Явленный — лет 17; Птоломей Заячичь — лет 3; Птоломей, брат его — лет 8; Селевк, иже Никанор наречен бысть... — лет 20; Селевк Антиох (надписано: наречены Епифаний) Славный — лет 15; Антиох, сын его — лет 23, при том Иулия Кесаря выпорота из утробы мертвыя матери его; Птоломей Двоостровный — лет 30; Клеопатра Птолемеева — лет 22; в 23-е лето еа первое нача в Риме царствовати Нули Кесарь — лет 8...; Август, сыновец его, Октавний сын, иже и Севаст наречен, царствовал лет 57 и месяць 3 и 2 дни, оттоле антиохяане лет их чтут, сице в 15 лет царства того вселенней 1-е написание бысть, Клеопатру убив, разруши птоломейскую власть» (лл. 8 об. — 9). Династии Птоломеев, Селевкидов и первых римских императоров, правившие одновременно в различных государствах, описываются здесь как единая династия, причем годы правления и имена многих царей названы неточно.

207

Хронографическая Александрия исследована и издана В. М. Истриным в книге: В. Истрин. Александрия русских хронографов. Исследование и текст. М., 1893.

208

Значение темы «женской злобы» в сербской Александрии отмечено в обширном исследовании А. Н. Веселовского, посвященном этому памятнику: А. Н. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I. — СОРЯС, т. XL, № 2, СПб., 1886, стр. 436.

209

См.: G. Cary. The Medieval Alexander. Cambridge, 1956, стр. 237—238 и 340—341.

210

А. Н. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 436.

211

В статье «Alexandreida» в «Югославской энциклопедии» Дж. Радойчич указывает, что в Народной библиотеке в Белграде был список Александрии конца XIV в., писанный на бомбицине, но он сгорел в 1941 г. (Encyclopedia Jugoslavije, I. Zagreb, 1955, стр. 57). В архивном инвентаре из Зары 1389 г., перечисляющем наследственное имущество одного купца, упоминалась книга об Александре «in littera sclava», но эта рукопись не сохранилась (С. Jirecek. Eine slavische Alexandersage in Zara 1389. — Archiv fur slavische Philologie, Bd. XXV, 1903, стр. 157—158).

212

Этот текст издан А. Н. Веселовским в приложении к работе «Из истории романа и повести» (вып. I);, о нем см. в той же работе, стр. 131 —133. Ср. ниже стр. 202, прим. 46, и 235.

213

Иверский список XVII в. издан В. М. Истриным в работе: История сербской Александрии в русской литературе, вып. I. — Летописи Историко-филологического общества при Новороссийском университете, вып. XVI, Одесса, 1910, и отд. оттиск. Перечисление списков «византийских прозаических текстов» Александрии (Венский список и аналогичные более поздние списки) ср. в работе: Н. L. Gleixner. Der Alexanderbild der Byzantiner. Inaugural-Dissertation... Miinchen, 1961 (ротопринт), стр. 67—69.

214

A. H. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 131 —133; вып. II. СПб., 1888, стр. 99—100; ср. указанную статью «Alexandreida» (Enciclopedija Jugoslavije, I, стр. 57—59).

215

Предположение о славянском прототипе греческих текстов было высказано А. И. Соболевским в статье «Из истории заимствованных слов и переводных повестей» (Университетские известия, Киев, 1904, № 11, стр. 5—6). А. И. Соболевскому возражал В. М. Истрин в статье «К истории заимствованных слов и переводных повестей» (Летописи Историко-филологического общества при Новороссийском университете, вып. XIII, Одесса, 1905). Ср. также новые замечания А. И. Соболевского: ИОРЯС, 1905, кн. 2, стр. 142—144; СОРЯС, т. 88, № 3, 1910, стр. 127—128. Вся эта полемика носила, однако, очень узкий характер, так как А. И. Соболевский основывал свои выводы на нескольких славянизмах («закон», «воевода» и др.) и на одной ошибке в греческом тексте, которую он объяснял искажением славянского оригинала (см. ниже, стр. 234 и 244). Ср. также: M. Murko. Uber Werke okzidentaler Herkunft in der mittelalterlichen Literatur des Siidslaven. Deuxieme Congres international des etudes byzantines Belgrade, 1927, Compte-rendu, Belgrade, 1929, стр. 150—152.

216

A. H. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 165—166, 444—450. Ср. комментарий, прим. 197.

217

ГИМ, Волок. 655. Ср. ниже, стр. 190—191.

218

См. ниже, стр. 207 и 211—212.

219

Повесть о Дракуле. Исследование и подготовка текста Я. С. Лурье, М.—Л., 1964, стр. 121.

220

Русские повести XV—XVI вв. М.—Л., 1958, стр. 81. На это совпадение «Повести о Басарге» с сербской Александрией уже обратил внимание А. Н. Веселовский в своем очерке о повестях, включенном в курс А. Д. Галахова (А. Галахов. История русской словесности древней и новой, т. I. СПб., 1880, стр. 427).

221

Единственная рукопись, датировка и место составления которой (XV или XVI в., Северо-Восточная или Западная Русь) вызывает сомнения в этом отношении, это рукопись Публичной библиотеки Академии наук УССР, собр. Киевского университета, № 24. См. о ней ниже, стр. 191.

222

Д. С. Лихачев: 1) Некоторые задачи изучения второго южнославянского влияния в России. М., 1958 (IV Международный съезд славистов. Доклады); 2) Человек в литературе древней Руси. М.—Л., 1958, стр. 80—103.

223

См. этот рассказ в настоящем издании на стр. 141—142.

224

A. Wesselofsky. Zur bulgarischen Alexandersage. — Archiv fur slavische Philologie, Bd. I, Berlin, 1876, стр. 608—611.

225

См. ниже, стр. 245, прим. 143. Ср.: А. Н. Веселовский. Из истории романа в повести, вып. I, стр. 229—230, 271, прим. 1 и 377—378.

226

Ср.: F. Pfister. Das Nachleben der Uberlieferung von Alexander und den Brachmanen. — «Hermes», Zeitschrift fur klassische Philologie, Bd. 76, H. 2, 1941, стр. 143—170. Ф. Пфистер прослеживает судьбу сказаний об Александре и рахманах и в средневековой литературе, однако сербской Александрии он не разбирает и исследования А. Н. Веселовского не упоминает.

227

В. Истрин. Александрия русских хронографов. Приложение, стр. 84—87.

228

А. Н. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 265—329.

229

ГПБ, Кир.-Бел., № 9/1086, л. 480.

230

См.: I. Huizinga. Le declin du moyen age. Paris, 1932, стр. 9—67, 164—180. Ср.: И., С. Д у й ч е в. Итальянская книга по истории древней русской литературы. — ТОДРЛ, т. XVIII, М.—Л„ 1962, стр. 563.

231

J. Huizinga. Le declin du moyen age, стр. 406.

232

О западных средневековых Александриях см.: P. Meyer. Alexandre le Grande dans la litterature frangaise du moyen age. Paris, 1886; F. P. Magoun. The Gests of King Alexander of Macedon. Cambridge Mass., 1929; G. Cary. The Medieval Alexander.

233

G. Chaucer. The Canterbury Tales, ed. by D. Laing Purves. Edinburgh, 1897, стр. 162 (строфы 14549—14551).

234

A. H. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 333.

235

В. Шекспир. Гамлет, V, сц. 1. В комментарии к Шекспиру А. Бэйкер сопоставляет это место только с античными известиями об Александре — о его красоте и благоуханном запахе его тела (A. E. Baker. A Shakespeare Commentary, I. New York, 1957, стр. 191). Между тем вся сцена на кладбище явно связана со средневековыми Александриями, где так же, как и в «Гамлете», говорилось о неотличимости костей царей и нищих (ср.: А. Н. Веселовский. Из истории романа и повести, вып. I, стр. 421; ср. эту же тему в восточных сказаниях об Александре: Е. Э. Бертельс. Роман об Александре и его главные версии на Востоке. М.—Л., 1948, стр. 39, 44—46, 112).

236

См.: В. Истрин. Сказание об Индейском царстве. М., 1893 (оттиск из «Трудов Славянской комиссии при Московском археологическом обществе»), стр. 62—63; М. Н. Сперанский. Сказание об Индийском царстве. — ИпоРЯС, т. III, кн. 2, Л., 1930, стр. 430. Исследователи предполагают, что «Сказание об Индийском царстве» оказало влияние на хронографическую Александрию второй редакции, входящую в состав Еллинского летописца второго вида (ср.: В. Истрин. Александрия русских хронографов, стр. 239 и 241). Древнейшие списки Еллинского летописца относятся к XV в., но сложился второй вид Еллинского летописца, судя по перечню византийских императоров, в 1392 г. (Д. С. Лихачев. Еллинский летописец второго вида и правительственные круги Москвы конца XV века. — ТОДРЛ, т. VI, М.—Л., 1949, стр. 104).

237

Текст «Сказания об Индийском царстве» (по списку Кир.-Бел. № 11/1088) см. в приложении к исследованию: А. Н. Веселовский. Южнорусские былины. — СОРЯС, т. XXXVI, № 3, СПб., 1884, стр. 251—254.

238

Там же, стр. 174—190.

239

Памятники отреченной русской литературы, собраны и изданы Н. Тихонравовым, т. II. М., 1863, стр. 79, 81—83 и 87.

240

Там же, стр. 59—77.

241

Ср.: А. Н. Веселовский. Разыскания в области русского духовного стиха, вып. 6. — СОРЯС, т. LIII, № 6, СПб., 1891, стр. 19—104.

242

Рассказ читается в Софийской I летописи (ПСРЛ, VI, стр. 87—89) и в поздних летописях — Воскресенской (ПСРЛ, VII, стр. 212) и Вологодско-Пермской (ПСРЛ, XXVI, стр. 109). Отсутствие его в Новгородской IV летописи свидетельствует о том, что он не восходил к общему источнику Софийских и Новгородских летописей — своду 30—40-х годов XV в.

243

ГПБ, Кир.-Бел. № 22/1099, лл. 238—243.

244

ГПБ, Кир.-Бел. № 22/1099, л. 107—107 об. Ср.: А. Н. Веселовский. О славянской редакции одного аполога Варлаама и Иоасафа. — СОРЯС, т. XX, № 3, 1879..

245

Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV—начала XVI в., стр. 413.

246

Повести о споре Жизни и Смерти. Исследование и подготовка текста Р. П. Дмитриевой, М.—Л., 1964, стр. 165.

247

Ср. комментарий, прим. 67, 133 и 163.

248

Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV—начала XVI в., стр. 354—356.

249

Там же, стр. 318.

250

Подробнее об этом см. в «Археографическом обзоре», стр. 206.

251

Характерно, что в связи с таким решением сербской Александрией вопроса о загробной судьбе Александра, на фреске, помещенной в сербском монастыре святого Георгия вблизи г. Пирота, Александр вместе с Дарием и Пором изображен среди адских мук (Ст. Новаковиh. Приповетка о Александру Великом у староj српскоj кньижевности. II оделенье гласника Српског ученог друштва, кн. IX. Београд, 1878, стр. XXX—XXXI).

252

В. Истрин. Александрия русских хронографов. Приложение, стр. 86. Ср. ниже, стр. 205—206.

253

В. М. Истрин. Книгы временьныя и образныя Георгия Мниха. Хроника Георгия Амартола в русском переводе, т. I. Пгр., 1920, стр. 48. Добавления в ефросиновском тексте выделены курсивом.

254

ГПБ, Кир.-Бел. № 11/1088, лл. 262—263.

255

Любопытно, что аналогичное представление о земле рахманов, как о стране справедливости, где нет ни имущественного неравенства, ни воровства, ни внутренней вражды, было присуще и великому азербайджанскому поэту Низами:

(Низами. Искендер-намэ. Перевод К. Липскерова. М., 1953, стр. 672—673; ср.: Е. Э. Бертельс. Роман об Александре и его главные версии на Востоке, стр. 74—76).

256

Хожение за три моря Афанасия Никитина. 2-е издание, М.—Л., 1958, стр. 27 и 87.

257

Н. А. Казакова и Я. С. Лурье. Антифеодальные еретические движения на Руси XIV—начала XVI в., стр. 367—369.

258

А. И. Клибанов. К изучению биографии и литературного наследия Максима Грека. — Византийский временник, т. XIV, М., 1958, стр. 171.

259

П. В. Владимиров. Доктор Франциск Скорина, его переводы, печатные издания и язык. — ОЛДП, вып. ХС, СПб., 1888, стр. 116.

260

См. ниже «Археографический обзор» Я. С. Лурье, стр. 191—206.

261

Подробнее см. выше в статье Я. С. Лурье «Средневековый роман об Александре Македонском в русской литературе XV в.», стр. 163—167.

262

А. С. Орлов. Переводные повести феодальной Руси и Московского государства XII—XVII веков. Л., 1934, стр. 3.

263

См.: Н. А. Мещерский. Проблемы изучения славяно-русской переводной литературы XI—XV вв. — Актуальные задачи изучения русской литературы XI—XVII веков (ТОДРА, т. XX), М.—Л., 1964, стр. 213—223. Там же см. библиографию вопроса.

264

Приповетка о Александру Великом у староj српскоj кньижевности. Критички текст и расправа од Стоjана Новаковиhа. — Гласник Српског ученог друштва. Друго оделена. Кньига девета. Београд, 1878. Далее: Нов.

265

Известны случаи, когда летописец применял к какому-либо историческому лицу характеристику другого человека, извлеченную им из предшествующих записей. Некоторые княжеские характеристики «украшались» новыми традиционными формулами в процессе переработки содержавших их летописных сводов (см. об этом: О. Творогов. Задачи изучения устойчивых литературных формул древней Руси. — Актуальные задачи изучения русской литературы XI—XVII вв. (ТОДРЛ, т. XX), стр. 38—39).

266

Лаврентьевская летопись. ПСРЛ, т. I. Изд. 2-е, вып. 1—2, Л., 1926—1927, стлб. 207.

267

Там же, стлб. 208.

268

Там же, стлб. 281.

269

Там же, стлб. 443.

270

Д. С. Лихачев. Литературный этикет древней Руси (к проблеме изучения). — ТОДРЛ, Т. XVII, М.—Л., 1961, стр. 5—16.

271

Лаврентьевская летопись, стлб. 150.

272

Там же, стлб. 202.

273

Там же, стлб. 467.

274

Д. С. Лихачев. Повести о Николе Заразском. — ТОДРЛ, т. VII, М.—Л., 1949, стр. 300.

275

В. М. Истрин. Хроника Иоанна Малалы в славянском переводе, книга пятая Одесса, 1909, стр. 1.

276

Там же, стр. 10.

277

Ипатьевская летопись. ПСРЛ, т. II. Изд. 2-е, СПб., 1908, стлб. 920—921.

278

Д. С. Лихачев. Человек в литературе древней Руси. М.—Л., 1958, стр. 81.

279

В. П. Адрианова-Перетц. Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русьскаго. — ТОДРЛ, т. V, М.—Л., 1947, стр. 78—80.

280

Новгородская четвертая летопись. — ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. 2, Л., стр. 359—360.

281

Обращения «свет очима моима», «драгый живот» или «милый живот» встречаются в образцах посланий к женщинам в письмовниках начиная с XVI в. На этот факт обратил мое внимание А. С. Демин.

282

«Велика бо бываеть полза от ученья книжного, — читаем мы в Повести временных лет; — книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью, мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходящя — м[удр]ости; книгам бо есть неищетная глубина... Аще бо поищеши в книгах мудрости прилежно, то обрящеши велику ползу души своей» (Лаврентьевская летопись, стлб. 152). Даниил Заточник постоянно напоминает князю о своих обширных познаниях, как о ценнейшем качестве: «Аз бо есмь одеянием скуден, но разумом обилен»; «Нищь бо, а мудр, яко злато в калне сосуде; а богатый человек несмыслен, яко паволочить изголовие, соломы натканой», «Луче един смыслен, паче десяти владеющих грады властелин без ума» (Слово Даниила Заточника по редакциям XII и XIII вв. и их переделкам. Подготовил к печати Н. Н. Зарубин. Л., 1932, стр. 55, 56 и 57).

283

Так, в рассказ Кандавкуса вкраплена притча из «Повести о Варлааме и Иоасафе» (л. 153).

284

В сербском тексте Александра встречают четыре тысячи витязей, две тысячи девиц и «прочих людей» тысяча четыреста человек.

285

Напомним, что после победы над Дарием Александр получил 1000 коней, 100 львов, 1000 «псов ловних», 200 тысяч блюд, 200 рогов слоновых и т. д. Гигантские мужчина и женщина, виденные Александром, имели рост 1000 сажен, а толщину 200 сажен (в Ефросиновском списке мужчина — 70 сажен), навстречу 10 000 львов Пора Александр пустил 1000 буйволов; в этом бою было убито 20 000 воинов Пора и 1000 воинов Александра и т. д.

286

Характеристику этого стиля см. в кн.: Д. С. Лихачев. Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. М.—Л., 1962, стр. 46—63.

287

Перевод несколько отличается от сербского текста, но в последнем также имеется сходный риторический прием: «И всемь земльнымь царемъ царь и властемъ владуштимь господинь» (Нов., стр. 21).

288

В словосочетании «царь велики...» слово «царь» добавлено в русском тексте.

289

В сербском тексте: «иако всу Иеладу обыеть» (Нов., стр. 43).

290

Ипатьевская летопись, стлб. 320.

291

Там же, стлб. 369.

292

Там же.

293

Там же, стлб. 384.

294

См.: там же, стлб. 396, 419, 423, 454, 461, 470 и т. д.

295

Там же, стлб. 289, 339, 468, 524 и др. Московский летописный свод конца XV в. (ПСРЛ, т. XXV, М.—Л., 1949) использует формулу «плач мног» (см. стр. 129, 130, 217, 218 и др.).

296

Ипатьевская летопись, стлб. 339.

297

Там же, стлб. 340.

298

Там же, стлб. 369.

299

См., например: Московский летописный свод, стр. 177, 178, 192, 208, 228 и др.

300

Повести о Куликовской битве. М., 1959, стр. 67—71.

301

См.: Д. С. Лихачев. Человек в литературе древней Руси, гл. I.