Алгоритм любви

Глава 2 ВКРУГ ПУШКИНА

По традиции первые дни июня напоены для нас музыкой пушкинских стихов. И вспоминаются его друзья, его поэтическое окружение: Жуковский и Вяземский, Дельвиг и Веневитинов, Зинаида Волконская и Евдокия Ростопчина. Но были и другие, забытые.

Давайте вместе с вами отправимся в имение костромской помещицы Анны Ивановны Корниловой, известной в литературных кругах пушкинской поры под девичьей фамилией - Анна Готовцева.

Род Готовцевых восходил к глубокой древности, а вот сведений о ней самой сохранилось очень мало. Известно, что Анна Ивановна родилась в 1799 году. В год Пушкина. Замечательное совпадение, заметите вы. Но, как сказал один священник, "кто верит в совпадения, тот не верит в Бога". Ибо волей Божьей предопределены знаки...

Так это или нет, каждый из вас определит для себя сам. А вот для Анны Готовцевой сомнений не было: ее судьба, поэтическая направленность были определены одним знаком - Пушкин.

Анна Ивановна получила прекрасное образование, знала несколько языков. Жизнь в провинции - а Готовцева прожила жизнь в основном в Костромской губернии - очень отличается от столичной. Уединенность, красота Волги развивали созерцательность; много времени было для чтения, от него не отвлекали обязательные светские приемы. Писать стихи Анна Готовцева начала очень рано, в печати же ее первое стихотворение "Одиночество" появилось в 1826 году. А в альманахе "Литературный музей" за 1827 год опубликовано стихотворение "Видение".

Я видела тебя! с улыбкою небесной.

Как воздух легкая, как метеор прелестный.

Ты мне мелькнула в тишине.

Отрадно друга навестила

И к неизвестной стороне

Опять полет свой устремила!

Я видела тебя! и сладостный привет,

И образ кроткий твой был не мечта - ответ

Душе моей, тоской томимой.

Разлуки вечной приговор

Смягчала ты улыбкой милой,

Надежду воскрешал твой взор.

Я видела тебя! приникнув с высоты

В одежде розовой и в блеске красоты.

О сладкое очарованье...

При звуке арфы золотой

Ты прошептала мне свиданье

И радость жизни неземной!

(1826)

Как вы догадались, то было видение Музы...

Стихи Анны Готовцевой отличаются камерностью, в них сквозит элегическая грусть. Чаще всего они посвящены близким ей людям. Большое влияние на становление поэтессы оказал костромской педагог и литератор Юрий Бартенев. Он же познакомил Анну Ивановну с поэтом Петром Вяземским, беседы с которым произвели на девушку сильное впечатление. В 1828 году Анна Ивановна пишет посвящение "Ю. Н. Бартеневу", в котором выразила благодарность за участие к ней:

Я помню чары сих пленительных бесед,

Когда, забыв пиры, забавы, шумный свет,

Я в храме мудрости душою отдыхала

И сердца пустоту высоким заменяла.

Привет ваш озарял неопытный мой ум,

В порядок приводил хаос незрелых дум

И, трудностей стезю цветами украшая,

Учил и на земле вкушать блаженства рая!

Забуду ль сих минут святую тишину,

Когда преданья лет, седую старину

Вы слуху моему - душе передавали

И новый блеск перу Карамзина давали...

Стихи Готовцевой начинают приобретать известность. И вот уже строгий (а иногда и безжалостный) критик Белинский отмечает ее среди немногих поэтесс пушкинского периода, в чьих стихах "проглядывает чувство".

Надо сказать, что современники оценили образованность и ум Анны Готовцевой. А ее красота! Она многих пленила. Николай Языков, знавший Готовцеву по ее недолгому пребыванию в Москве, в 1829 году посвятил ей стихотворение "Влюблен я, дева-красота!", позднее положенное на музыку Даргомыжским.

Влюблен я, дева-красота!

В твой разговор живой и страстный,

В твой голос ангельски прекрасный,

В твои румяные уста!

Дай мне тобой налюбоваться,

Твоих наслушаться речей,

Упиться песнию твоей,

Твоим дыханьем надышаться!

Восхищенный Вяземский написал ей "Стансы":

Благоуханием души

И прелестью подобно розе,

И без поэзии, и в прозе.

Вы достоверно хороши.

Но мало было вам тревожить

В нас вдохновительные сны:

Вы захотели их умножить

Дарами счастливой весны,

Вы захотели примирить

Существенность с воображеньем;

За вдохновенье вдохновеньем,

За песни песнями платить,

Дается редкому поэту

Быть поэтическим лицом:

В гостиной смотрит сентябрем.

Кто чародей по кабинету.

Но в вас, любимице наук.

С плодом цвет свежий неразлучен:

С улыбкой вашею созвучен

И стих ваш, сердца чистый звук.

Анна Ивановна счастлива признанием, но вновь уезжает в имение. Ее душе чужда суета света, только на высоком берегу Волги, в своей усадьбе она черпает вдохновение.

Уместно будет отметить еще одно удивительное качество поэтессы - ее независимость. Не в ее характере было подчиняться, ее взгляды отличались своеволием. В 1828 году Александр Пушкин опубликовал "Отрывки из писем, мысли и замечания", в которых отказал женщинам в "чувстве изящного", считая, что не дано прекрасному полу постичь "поэтическую гармонию". Анна Готовцева откликается на "Отрывки" стихотворением "А.С. Пушкину", воздавая должное поэту.

О Пушкин, слава наших дней,

Поэт, любимый небесами!

Ты век наш на заре своей

Украсил дивными цветами:

Кто выразит тебя сильней

Природы блеск и чувства сладость,

Восторг любви и сердца радость,

Тоску души и пыл страстей?

Кто не дивится вдохновеньям,

Игривой юности мечтам,

Свободных мыслей выраженьям,

Которые ты предал нам?

В неподражаемой картине

Ты нам Кавказ изобразил,

И деву гор, и плен в чужбине.

Черкесов жизнь в родной долине

Волшебной кистью оживил.

Дворец и сад Бахчисарая,

Фонтан любви, грузинки месть

Из края в край, не умолкая.

Гласят поэту славы весть.

Поэтесса задает вопрос:

Одно... Но где же совершенство?

В луне и солнце пятна есть!

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Несправедлив твой приговор,

Но порицать тебя не смеем:

Мы гению простить умеем

Молчанье выразит укор.

Александр Сергеевич вынужден был ответить ей стихотворением "И недоверчиво и жадно", о чем с некоторым раздражением сообщил Дельвигу 26 ноября 1828 года: "Вот тебе ответ Готовцевой, черт ее побери! Да в чем она меня и впрямь упрекает? В неучтивостях, или противу прекрасного пола, или в похабствах, или в беспорядочном поведении?"

Юпитер сердится!.. Две многозначительные строчки точек ему особенно досадили.

Альманах "Северные цветы" за 1829 г. опубликовал эту "перебранку".

В 1829 году Анна Готовцева выходит замуж за гвардейского офицера П. П. Корнилова, ставшего по выходе в отставку управляющим Костромской удельной конторы. Жизнь "любимицы наук" и "девы-красоты" резко изменилась. Дети рождались слабыми и во младенчестве умирали. Выжили четверо. На попечении находилась племянница, будущая поэтесса Юлия Жадовская. Заболел муж. Болел тяжело, мучительно, долгие годы. Анне Ивановне приходилось самой управлять имениями, большой и не очень благополучной семьей. Тут уж не до стихов.

Иссяк источник вдохновения. Все меньше сил и времени оставалось на творчество. В 30-е годы еще появляются ее стихотворения в "Галатее" и в альбоме "Подарок бедным". Но это последние публикации. В РГАЛИ сохранилась тетрадь стихотворений Готовцевой 1823-1850 годов. Большинство из них так и остались неопубликованными. Постепенно прерывается и связь с литературными кругами, но, как пишет Анна Ивановна:

Поэты русские, о слава наших дней!

Не истребитесь вы из памяти моей.

Человек всегда старается выработать себе философию, оправдывающую те или иные его поступки. Так и Анна Готовцева объяснила свой уход из литературы тем, что не считала поэзию своим призванием. В своем посвящении Бартеневу, с которым до конца дней его (он умер в 1866 году) поддерживала дружеские отношения, она признается:

В безвестной тишине забытая всем светом,

Я не хочу похвал, ни славы быть поэтом;

Но заслужить стремлюсь ваш благосклонный взор...

Последние годы Анна Ивановна жила в усадьбе Подберезье. Она скончалась летом 1871 года.

Думаю, дорогой читатель, что костромская помещица Анна Ивановна Готовцева заслужила и наш с вами "благосклонный взор". Сквозь столетие эхо ее стихов докатилось и до нас с вами. Ведь к нам обращены ее слова:

И в сердце разбудив к изящному стремленье,

Вам посвящаю в дар досуг и вдохновенье.

Оно являлось мне весною на лугах,

То в песнях соловья, то в радужных цветах,

То в отблеске луны и в тишине природы,

То в мрачной осени и в бурях непогоды,

Но своевольный гость, являясь, исчезал,

Он в глубине души прибежища искал,

И там, взлелеянный отрадой вспоминанья,

Надеется и ждет - улыбки и вниманья.

Не обманите ее надежду - улыбнитесь.

Красота Натальи Николаевны запечатлена многими художниками. Но портрет Владимира Гау, написанный в 1844 году, наименее известен. Не ошибусь, если предположу, что многие его впервые увидели в 1999 году на выставке "Современники Пушкина. 100 акварельных портретов из собрания Мориса Борюшо" в Музее личных коллекций на Волхонке.

В нем нет блеска прежней светской красавицы. Бесконечно прелестная молодая женщина. Печальные глаза, мягкий овал. И хочется вспомнить Пушкина: "Гляделась ли ты в зеркало, и уверилась ли ты, что с твоим лицом ничего сравнить нельзя на свете, а душу твою люблю еще более твоего лица..." Он написал это давно, в другой жизни, когда была она молода, прекрасна, любила свет, любила блеск. Но он был снисходителен: "Для тебя: чтоб ты была спокойна и блистала себе на здоровье, как прилично в твои лета и с твоею красотой" (из Болдина, 6 ноября 1833 года). Он ЗНАЛ ее.

Два гения - поэзии и "чистейшей прелести чистейший образец". Они встретились, чтоб разлететься: он - в бессмертие, а она... в спокойную семейную жизнь, завещанную им: "Отправляйся в деревню, носи траур по мне два года и потом выходи замуж только за порядочного человека..."

Она все исполнила. Она вырастила его детей. Она была счастлива. Этого ей не простили.

Ей не простили ничего: ни блестящей красоты, ни последующей после смерти Пушкина спокойной жизни. Ее сделали соучастницей преступления:

"Мы имеем право,- считала Анна Ахматова,- смотреть на Наталью Николаевну как на сообщницу Геккернов в преддуэльной истории". За ней тянется, как справедливо заметила Г. Пикулева, "шлейф Эльсинора".

Вам не кажется, уважаемый читатель, сколь бесцеремонны и высокомерны мы в отношении близких своих кумиров?! Здесь мы все едины: и великие и обыватели. "У него должна быть другая жена",- считает Софья Карамзина. "Только красавица. Голая красавица, разящая, как меч",- негодует неистовая Марина Цветаева. И ее беспощадный приговор: "Кукла".

После выхода книги П. Е. Щеголева "Дуэль и смерть Пушкина", где имя Натальи Николаевны упоминалось нелицеприятно, Борис Пастернак иронизирует: "Бедный Пушкин! Ему следовало бы жениться на Щеголеве и позднейшем пушкиноведении, и все было бы в порядке... А мне всегда казалось, что я перестал бы понимать Пушкина, если б допустил, что он нуждался в нашем понимании больше, чем в Наталье Николаевне".

И действительно, читая негодующих, начинаешь думать, что они не слышали Пушкина, особенно его предсмертное: "Она, бедная, безвинно терпит и может еще потерпеть во мнении людском..."

Но тут, увы, следует заметить, что вина Александра Сергеевича в том есть. Вспомните судьбу Сальери. Гению нужен был сюжет - и он "оклеветал" музыканта. Бедная Натали повторила страшную судьбу. Безмерно любящие поэта потомки видят ее в роли пушкинского Сальери. Вот почему Ярослав Смеляков посмел написать:

Детей задумчиво лаская,

Старела как жена и мать...

Напрасный труд, мадам Ланская,

Тебе от нас не убежать

Вот так, по-советски, прямолинейно. Раскаяние было горьким: "Но дело было: я когда-то про Вас бестактно написал".

Его величие и слава.

Уж коль о чести говорить,

Мне не давали вовсе права

Вас и намеком оскорбить.

Вот и эти строки примите как робкую попытку попросить прощения у Натальи Николаевны, не разгаданной нами Натали.

Невозможно отвести глаз от рыжеволосой красавицы на портрете Петра Соколова. Знаменитый в 30-х годах XIX века акварелист создал портрет замечательной красавицы Петербурга, которая по праву оспаривала первенство с Натальей Гончаровой. Большие лучистые глаза, мягкий овал. Красивый изгиб пухлых губ. Лицо покойно и задумчиво. Она ушла в себя, к чему-то прислушивается внутри себя. Ее красота сводила с ума, а строптивый характер... Впрочем, не будем забегать вперед.

Это знаменитая Идалия Полетика. Уже само звучание имени вносит какую-то тревожную ноту. В лирическую мелодику портрета врывается новая тема, и вот уже глаза кажутся застывшими льдинками, а плотно сжатые губы готовы произнести приговор...

То, что Идалия Полетика ненавидела Пушкина, общеизвестно. Вопрос в другом: почему? Она ему жестоко отомстила. За что? Выстраивая свою версию ответов, Семен Ласкин опирается на Шекспира: "В финале "Макбета" врач, наблюдавший, как леди Макбет пытается во сне отмыть окровавленные свои руки, произносит:

Большая совесть лишь глухой подушке

Свои секреты смеет поверять.

Священник больше нужен ей, чем доктор.

Не из этой ли породы Полетика?"

Попробуем не согласиться. Сомнения нет, что каждому, преступившему закон человеческий, следует исповедаться у священника. Но в данном случае полезнее был бы доктор. Психоаналитик.

Но прежде всего объясним читателю, что сделала Полетика и за что столь суровый суд. Чья кровь на ее руках. Мы придерживаемся этой версии, высказанной в 1980 году.

Всякий школьник знает, что свидание жены Пушкина и Дантеса произошло на квартире Идалии Полетики. Это было желанное свидание? Или Наталья Николаевна пала жертвой злого умысла, попала в ловушку, расставленную жестоким сценаристом?

Письма Дантеса к Геккерену, казалось бы, снимают все вопросы. Он признается в любви к даме - "самому очаровательному созданию Петербурга", чей муж "безобразно ревнив". "От такой женщины,- горячится Дантес,- можно потерять голову, особенно если она тебя любит". Он очень боится за ее репутацию, "а сказать об этом друг другу иначе как между двумя ритурнелями в контрдансе на балу" нет возможности. Ну разве не о Гончаровой речь?! Да, но где тут осторожность? Напротив, Дантес всячески афиширует свои чувства, вызывая недоумения окружающих. Разве так берегут честь светской дамы?! В эту связь поверили все, кроме Пушкина. Он кровью смыл придуманное светом бесчестье. Но кто разработал этот сюжет так отточено, что он не вызвал сомнения ни у современников, ни у потомков? Натали виновна. Виновна ли? Кто прикрыл ею, как ширмой, свой позор? И тут вновь вступает тема Идалии Полетики...

Ее отец - граф Григорий Александрович Строганов. Нужно ли говорить, какой знатной была эта фамилия. Идалия, казалось, принадлежала к сливкам высшего света. Вот именно - казалось. А на самом деле она была незаконнорожденной. Вот первопричина всех ее комплексов, всех ее поступков.

Граф Строганов, блестящий светский волокита, красавец, соблазнил множество красавиц, что дало повод Байрону, с которым они были коротко знакомы, сделать его прототипом своего Дон Жуана.

В бытность свою послом в Испании граф влюбился в графиню д'Ега, жену камергера королевы Марии I. Вышел скандал. Графиня д'Ега оставила мужа, испанский двор и уехала в Россию вместе со Строгановым. От этой любви и родилась Идалия - задолго до того как любовники обвенчались, после смерти жены Строганова. Юлию Павловну - так в России звали графиню д'Ега общество встретило настороженно. Ее считали авантюристкой. Жуковский даже намекал, что она занималась шпионажем. Тем не менее ее находили личностью яркой, загадочной и побаивались ее острого языка. Естественно, отношение к матери тенью легло и на дочь, только начинающую выезжать в свет. Стоп. Вот в высший свет ее и не впустили. Мать принимала на своих балах членов императорской семьи, даже стала придворной статс-дамой, а дочь осталась "воспитанницей" графа Строганова со всеми вытекающими отсюда ограничениями и запретами. Могла ли она смириться с этим?! Ее троюродная сестра Наталья Гончарова, менее родовитая, бедная, провинциальная барышня, блистала в высшем свете, куда ей, Идалии, вход был закрыт. Она даже дом "своего отца и матери посещает на менее законном положении, чем ее дальние родственники". Она лишь воспитанница. Тут есть от чего "заболеть" ненавистью.

И Идалия начинает протестовать. По-своему. Она выходит замуж за кавалергарда штабс-ротмистра Полетика. Это ее пропуск в свет. Красавица Идалия блистает в кругу друзей мужа, молодых кавалергардов, которые ради нее готовы на самый безумный поступок. Их называли "веселой бандой"; правда, поступки их вызывали чаще оторопь, чем смех. Именно они рассылали анонимные письма мужьям-рогоносцам.

Однажды Идалия обратилась к Пушкину с требованием (а не просьбой!) написать ей в альбом. Она не знала поэта, но, как оказалось, и он не знал Полетики. Пушкин написал восторженное посвящение, отчего глаза Идалии "вспыхнули самодовольством". "Боже, что это?" Хозяйка посмотрела в указанное гостем место: в конце стихотворения поэт поставил... "1 апреля".

Идалия "вся вспыхнула, на лице выступили пятна, глаза сверкнули - и альбом полетел в другую сторону". Она не могла простить этого бесчестья. Она умела любить, но как она умела ненавидеть! Здесь ей не было равных.

Ведь это для нас с вами Пушкин - "дневное светило". А для современников он был просто поэт. И не для всех гениальный. Увы, это надо принять как данность. И вот он посмел прилюдно посмеяться над ней, дочерью графа Строганова, внучкой маркизы д'Альмейда, португальской поэтессы. Южная кровь требовала отмщения, и вскоре простодушный арап попал в капкан неистовой Полетики.

Среди сослуживцев ее мужа был красавец Дантес. Ему отдала свое сердце Идалия. Он ответил взаимностью. Именно о ней писал Жорж своему покровителю. Именно ее честь он оберегал. А для этого нужна была "ширма", и притом безупречная. Выбор пал на прекрасную Натали. Вот оно - отмщение.

Скандал вокруг нее отвлекал внимание от истинных любовников. Не исключено, что и женитьба Дантеса на Екатерине была устроена Полетикой. Они были подругами, а некрасивая Катрин не могла быть соперницей блистательной Идалии. А вот возможность всегда быть рядом с Жоржем несомненна. Интрига была закручена со знанием дела: ловушка, расставленная обществу и нам, потомкам, сработала. В нее попались все, капкан захлопнулся на Черной речке.

Все последующие годы Полетика поддерживала тесную связь с супругами Дантес-Геккерен. Постоянная переписка, редкие встречи в Европе. Полетика прожила долгую жизнь, иссушенную ненавистью. Мелочно радовалась, когда о Пушкине мало вспоминали, негодовала, когда в Одессе в 1888 году открыли памятник поэта. Биограф Пушкина П. Бартенев записал по этому поводу: "Ее оскорбляет воздвигаемая в Одессе статуя Пушкина, она намерена поехать и плюнуть на нее".

Актер МХАТа Л. М. Леонидов ребенком видел Идалию Полетику, часто гуляющую по Николаевскому бульвару Одессы со своим братом губернатором города графом Александром Григорьевичем Строгановым. "Шаг старухи был твердым, руки она держала по-мужски, за спиной". Так и просится на ум перифраз Пушкина: Полетика - злой гений дивной красоты.

История сохранила нам имена Зинаиды Волконской, Каролины Павловой, Евдокии Ростопчиной, Софии Пономаревой... Поэтессы, хозяйки литературных салонов... Анна Керн не держала салон, не писала стихов. Стихи писали ей. Ее красота, опоэтизированная гением, осталась жить в веках.

Анна Петровна Керн... Что мы знаем о ней? Дитя своего века, Анна Керн не стала российской де Сталь, не была демонической женщиной, femme fatale, образ которой формировался в те годы и был очень модным. Не была она и светской львицей, как Аграфена Закревская или Каролина Собаньская.

Анна Керн нарушала условия света, но это был протест против этих самых условий. Она не хотела быть "прибитой на цвету", терпеть и страдать, нести эти тяжкие оковы приличия. В дневнике Анны Керн от 12 июля 1820 года читаем: "Как печально для меня протекает время. Только любовь и дружба пользуются временем". Ей было только 20 лет, но она уже многое пережила, многое познала... горького.

Нежная Анет (так звали ее домашние), дочь помещика Петра Марковича Полторацкого и Екатерины Ивановны, урожденной Вульф, родилась в 1800 году. Ее девичество прошло на Украине, в Лубнах, где отец был уездным предводителем дворянства. Там ее и выдали замуж за 52-летнего начальника дивизии генерала Ермолая Федоровича Керна. Человек он был грубый, малообразованный, взбалмошный. Этакий Скалозуб с Ноздревым.

Ане Полторацкой не было и 17 лет, когда оборвалось ее нежное девичество. Взрослая жизнь началась грустно. Спустя два года она напишет в дневнике: "Его невозможно любить, мне не дано даже утешение уважать его; скажу прямо: я почти ненавижу его. Мне ад был бы лучше рая, если бы в раю мне пришлось быть вместе с ним". Преувеличения романтичной дамы? Судите сами. Генерал Керн был изощрен в развлечениях: он сводничал юную жену со своим племянником, наставляя ее: "...Всякого рода похождения простительны для женщины, если она молода, а муж стар, что иметь любовников недопустимо только в том случае, когда супруг еще в добром здравии". А поскольку генерала "посетило бессилие", он насильно приводил жену в комнату племянника, когда тот раздетый лежал в постели, и сам уходил. Бедной женщине приходилось бороться с домогательствами родственника.

Это позднее Анна Керн, усвоив уроки мужа, обретет свое счастье в любви. А в эти первые годы, еще полные девических грез и чистоты, Анна Петровна предавалась платоническим мечтам и очень раздражалась шутливыми заигрываниями молодых людей. Именно в это время, весной 1819 года, она впервые встретилась с 19-летним Пушкиным. Его развязность и двусмысленные шутки не имели успеха. Случилось это в Петербурге, в доме Олениных, куда супруги Керн приехали по делам генерала.

В 1823 году генерал Керн был назначен комендантом в Ригу, а Анна Петровна уехала к родителям в Полтавскую губернию. Она бросила мужа и решила жить для себя вопреки законам света.

В Лубнах Анна Петровна познакомилась с богатым полтавским помещиком, поэтом, приятелем Пушкина по Петербургу Аркадием Гавриловичем Родзянко. Очень скоро их отношения перешли дружескую черту. Жизнь Анны Петровны, ее окружение резко изменились. Поэты, литераторы, художники... Она много читает, знакомится наконец с творчеством Пушкина. Из Лубен в Тригорское полетели восторженные письма: Анна Керн состояла в переписке с кузиной Анной Николаевной Вульф. Ее восторги, естественно, дошли до поэта, жившего в это время в Михайловском. Пушкин не забыл красавицу-генеральшу, пренебрегшую им, и легко откликнулся. В письме к Родзянко в декабре 1824 года он не скрывает своей заинтересованности: "Объясни мне, милый, что такое А. П. Керн, которая написала много нежностей обо мне своей кузине?".

В июне 1825 года Анна Петровна приезжает в Тригорское. Трудно сказать, что привело ее к тетушке Прасковье Александровне Осиповой. Под натиском родных Анна Петровна ехала в Ригу, чтобы примириться с мужем. Возможно, приезд в Тригорское было уловкой, потребностью "набраться воздуха" перед свиданием с мужем, а возможно, хотелось увидеть Пушкина... Тем более что кузина писала: "...Ты произвела глубокое впечатление на Пушкина при твоей встрече с ним у Олениных; он все говорит: она была слишком блестяща". А в одном из писем кузины Анна Петровна увидела приписку поэта: "Видение пронеслось мимо нас, мы видели его и никогда опять не увидим". Увы, женщины редко хотят оставаться видением.

Словом, Анна Петровна не смогла устоять перед соблазном. Их первая встреча за обедом у Осиповых вышла неловкой. Пушкин от робости дерзил, а Анна Петровна растерянно молчала. Как позднее вспоминал Александр Сергеевич, она произвела на него очень сильное впечатление, "глубокое и мучительное".

Анна Петровна была необыкновенно хороша в то лето, в полном расцвете своей блистательной красоты. Ощущение свободы и власти над мужчинами пьянили ее, прекрасные глаза "с терзающим и сладострастным выражением" кружили голову не одному Пушкину. И в то же время бросалась в глаза ее грусть, ее странная девическая застенчивость.

Александр Сергеевич влюблен. Весь месяц, что Анна Керн была в Тригорском, он был рядом с ней. Но никак не мог взять "правильного тона. То был шумен, то мрачен, то дерзок, то утомительно скучен. Но когда же он решался быть любезным, то ничего не могло сравниться с блеском, остротою и увлеченностью его речи..." Он читал своих "Цыган". "Впервые мы слушали эту чудную поэму, и я никогда не забуду того восторга, который охватил мою душу!..- вспоминала Керн.- Я была в упоении как от жгучих стихов этой чудной поэмы, так и от его чтения, в котором было столько музыкальности, что я истаивала от наслаждения".

Анна Петровна, поддавшись наваждению, пела на стихи Козлова: "Ночь весенняя дышала светло южною красой..." Восхищенный Пушкин вспоминал Плетневу: "Скажи от меня Козлову, что недавно посетила наш край одна прелесть, которая небесно поет его "Венецианскую ночь". Жаль, что он не увидит ее, но пусть вообразит себе красоту и задушевность, по крайней мере, дай Бог ему ее слышать".

Накануне отъезда в Ригу Керн вместе с тетушкой и кузиной навестили Пушкина в Михайловском. Теплым июньским вечером они гуляли при луне, поэт признавался: "Я люблю луну, когда она освещает прекрасное лицо". Длинные старые аллеи парка, темное звездное небо. Воспоминания о первой встрече у Олениных...

На другой день Пушкин пришел проводить гостей и на прощание подарил Анне Петровне экземпляр второй главы "Евгения Онегина", меж страниц которого лежал сложенный лист бумаги:

Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты,

Как мимолетное виденье,

Как гений чистой красоты...

"И когда я,- рассказывала Анна Петровна,- собиралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, он долго на меня смотрел, потом судорожно выхватил и не хотел возвращать; насилу выпросила опять; что у него промелькнуло тогда в голове, не знаю..."

Анна Петровна уехала. Пушкин писал ей из Михайловского. Он понимал состояние своей возлюбленной. Это очевидно из письма к П. А. Осиповой: "Хотите ли вы знать, что за женщина г-жа Керн? У нее гибкий ум, она понимает все; огорчается легко и так же легко утешается, робка в приемах обращения и смела - в поступках; но она чрезвычайно привлекательна". И в этом же письме специально для Анны Петровны: "Простите, божественная. Я бешусь и я у ваших ног... Тысяча любезностей Ермолаю Федоровичу и г. Вульфу". Пушкин ревнует.

Анна Керн была без ума... от поэзии Пушкина, но сердце свое отдала кузену Алексею Вульфу. Поначалу Алексей не придавал большого значения этому чувству. Молодой повеса жил взахлеб, кружа голову Анне Петровне и ее подруге и кузине Софии Дельвиг. Флирт втроем развлекал его. Это позднее, в 1831 году, он признается в дневнике: "...Никого я не любил и, вероятно, не буду любить так, как ее".

Пушкин ревновал, досадовал, называл ее "вавилонскою блудницей", молил приехать: "Теперь ночь, и ваш образ стоит передо мной, полный грусти и сладострастной неги,- я будто вижу ваш взгляд, ваши полуоткрытые уста. Мне чудится, я у ног ваших, сжимаю их, ощущаю ваши колени,- всю кровь мою я отдал бы за одну минуту действительности!.. А главное, дайте мне надежду вновь увидеть вас. Иначе я, право, постараюсь влюбиться в кого-нибудь другого. Но, право, если приедете, обещаю вам, что буду необыкновенно любезен; я буду весел в понедельник, восторжен во вторник, нежен в среду, находчив в четверг, пятницу, субботу и воскресенье, буду всем чем вам угодно, и всю неделю - у ваших ног..."

Так в переписке прошли два года. За это время было очень краткое свидание в Тригорском, куда супруги Керн приехали вместе. Однажды Пушкин получил от Анны Петровны вместо письма посылку - собрание сочинений любимого им Байрона. Пушкин был благодарен: "Никак не ждал, очаровательница, что вы обо мне вспомнили, и благодарю вас от души. Байрон получил теперь для меня новую прелесть. В моем воображении все героини его облекутся отныне для меня в черты незабвенные..."

Вскоре Александр Сергеевич узнает, что Анна Петровна окончательно порвала с мужем и уезжает в Петербург. Из Михайловского летит ей отчаянное: "Вы отправляетесь в Петербург, мое изгнание тяготеет надо мной, как никогда... Беру снова перо, чтобы сказать вам, что я у колен ваших, что все люблю вас, что ненавижу вас порою... что больше сил моих нет, что вы божественны..."

Это последнее любовное письмо поэта к Анне Керн.

Шли годы. Бурь порыв мятежный

Рассеял прежние мечты,

И я забыл твой голос нежный,

Твои небесные черты...

Изменилось время, изменились наши герои, изменились их чувства. Встретившись с ней в 1827 году в Петербурге, Александр Сергеевич не испытал прежней робости, не ощутил былой ревности. Он виделся с ней у родителей, у Дельвигов, но оставался "рассеян и холоден".

Анна Петровна явно растеряна, она пытается привлечь его внимание, вызвать ревность, но с досадой понимает, что время ушло - Пушкин отдалился. Правда, еще были краткие встречи. Однажды у Дельвигов "Пушкин, усевшись на маленькой скамеечке (которая хранится у меня как святыня), написал на какой-то записке:

Я ехал к вам: живые сны

За мной вились толпой игривой,

И месяц с правой стороны

Сопровождал мой бег ретивый.

Я ехал прочь: иные сны...

Душе влюбленной грустно было,

И месяц с лунной стороны

Сопровождал меня уныло.

Мечтанью вечному в тиши

Так предаемся мы, поэты;

Так суеверные приметы

Согласны с чувствами души".

Да, Пушкину снятся "иные сны" - он влюблен в Анну Оленину. А после его женитьбы они и вовсе перестают видеться.

Надо сказать, 1831 год был рубежным в жизни Анны Петровны. Обрываются прежние связи. Умирает ее мать. Хлопоты по наследству не увенчались успехом. Нужда подступала очень близко: муж отказался помогать ей. Анна Петровна пытается заняться переводами, но это тоже не приносит успеха. Но и в эти трудные времена на помощь приходила завидная легкость ее характера. "Пятнадцать лет почти непрерывных несчастий, унижения, потеря всего, что в обществе ценят женщины, не могли разочаровать ее сердце",- пишет постаревший Алексей Вульф.

Да, Анна Петровна благоговела перед святынею любви: "Она любила многих, иногда, может быть, исключительно даже чувственной любовью, но никогда она не была развратницей",- считает В.В. Вересаев.-...Она вырвалась на волю и страстно бросилась в жизнь навстречу тому, что могло бы утолить жадные запросы ее души и тела, равно жаждавших любви". Она отдавалась каждому новому чувству с новым пылом. Общество не приняло этой искренности: "Это - несчастная женщина, ее можно только жалеть".

Пушкин предрекал это:

Но свет... Жестоких осуждений

Не изменяет он своих;

Он не карает заблуждений,

Но тайны требует от них.

Анна Петровна не вняла законам света, она жила открыто и смело. Помните пушкинское "она смела в поступках"?

Счастье к ней пришло на склоне лет, когда было за 40, когда умер муж, обеспечив, казалось, ее существование. Но увы... Анна Петровна вступает в брак с Александром Васильевичем Марковым-Виноградовым, своим троюродным братом. Он на 20 лет моложе, окончил корпус, вышел артиллерийским офицером, но военную службу оставил. Занимал незначительную должность. Замужество Анны Петровны лишало ее пенсии умершего мужа. Отец, возмущенный новым браком дочери, лишил Анну Петровну материальной поддержки. Но что могло остановить женщину, привыкшую жить чувствами?

Молодожены начали жизнь, полную нужды, но были счастливы взаимной любовью. В 1864 году с ними познакомился Иван Тургенев. В одном из писем к Полине Виардо он рассказывал: "В молодости, должно быть, она была очень хороша собой, и теперь еще, при всем свои добродушии (она не умна), сохранила повадки женщины, привыкшей нравиться... У нее есть муж, на двадцать лет моложе ее; приятное семейство, немножко даже трогательное и в то же время комичное..."

Счастье всегда посторонним кажется или приторным, или комичным. Но и оно кончилось со смертью Александра Васильевича. Супруги прожили вместе 30 лет. Только на четыре месяца пережила мужа Анна Петровна Керн. Она скончалась 27 марта 1879 года в Москве. Перед смертью просила похоронить с мужем рядом в его семейном склепе. Но весенняя распутица помешала доехать до села Прямухина. Анну Керн похоронили в Прутне, на берегу Тверцы, у самой церкви. Могила ее стала местом паломничества.

А на погосте - дождь и осень,

И робких туфелек следы:

Приносят, все еще приносят

Сюда от Пушкина цветы,

написал тульский поэт Юрий Щелоков.

Произошло то, что должно было произойти: народная молва соединила эти два имени навечно. Существует легенда, что гроб с телом Анны Керн повстречался с памятником Пушкину, который ввозили в Москву:

Нищая старость и черные дроги;

Так повстречались Мечта и Поэт.

Но повстречались!... Безмолвье забвенья

Как на измученный прах не дави,

Вспомнят мильоны о Чудном мгновенье,

О Божестве, о Слезах, о Любви!

(Г. Шенгели. 1948)

И возникает вопрос: счастье это или несчастье - встреча с Гением? Ведь встреча эта лишает человека собственной жизни, собственной судьбы в глазах потомков. Так случилось и с Анной Керн. Встреча с Пушкиным была "чудным мгновением" в ее судьбе. А потом была целая жизнь со своими пристрастиями и привязанностями, со своим горем и счастьем. Ее собственная жизнь, жизнь Анны Керн.

Год 1830-й. 5 января Александр Пушкин записывает в альбом Каролины Собаньской посвящение:

Что в имени тебе моем ?

Оно умрет, как шум печальный

Волны, плеснувшей в берег дальний,

Как звук ночной в лесу глухом.

Оно на памятном листке

Оставит мертвый след, подобный

Узору надписи надгробной

На непонятном языке.

Что в нем ? Забытое давно

В волненьях новых и мятежных,

Твоей душе не даст оно

Воспоминаний чистых, нежных.

Но в дни печали, в тишине,

Произнеси его тоскуя;

Скажи: есть память обо мне,

Есть в мире сердце, где живу я...

До нас дошли и черновики его писем, отправленных Собаньской месяц спустя: "Я могу думать только о вас... В вас есть ирония, лукавство, которые раздражают и повергают в отчаяние. Ощущения становятся мучительными, а искренние слова в вашем присутствии превращаются в пустые шутки. Вы - демон".

Кто она, Каролина Собаньская, которой поэт пишет: "Я рожден, чтобы любить вас и следовать за вами..."? И бежит от нее. Какое-то мрачное предчувствие гонит его прочь: "Вы - демон!"

Графиня Каролина Ржевуская родилась в 1794 году. Рано вышла замуж за подольского помещика графа Иеронима Собаньского. Родила дочь, но с мужем вскоре развелась. Она стала неофициальной женой графа Ивана Осиповича Витта и его верной помощницей - вместе работали на III отделение. Именно граф Витт выдал Южное тайное общество. Вигель писал о Собаньской: "Сколько мерзостей скрывалось под щеголеватыми ее формами". Современники не исключают, что она была приставлена и к Мицкевичу, и к Пушкину во время их пребывания в Одессе. Поэт, конечно, не знал этого, восхищаясь "самою красивою из всех живущих в Одессе полек".

"Безмерно веселая, любительница изящных искусств, прекрасная пианистка, она была душою общества". Но Гений предчувствовал Злодейство и бежал от него.

По поручению мужа-шефа графиня Собаньская проникает в польскую революционную среду, предавая активных участников освободительного движения. Однако царское правительство не слишком доверяло ей. Вот что пишет наместник царя в Польше: "Она самая большая и ловкая интриганка, которая под личиной любезности и ловкости всякого уловит в свои сети и Витта будет за нос водить". В 1832 году ее отстраняют от дел. Собаньская в отчаянии: "У меня в мире нет ни имени, ни существования, жизнь моя смята, она окончена..."

В 1836 году, оставленная Виттом, Каролина Собаньская выходит замуж за его адъютанта и становится мадам Чиркович. В начале 40-х годов, после смерти мужа, Каролина навсегда покидает Россию - она уезжает в Париж. Там она и умерла в 1865 году. Коснулось ли ее души раскаяние?.. Интересно мнение о ней праправнука Александра Сергеевича Георгия Михайловича Воронцова-Вельяминова: "Это была не только умная и талантливая, но одинокая и глубоко несчастная женщина, потерявшая себя в жизни".

Оставим историкам Тайной канцелярии разбирать все ее прегрешения. Нам важно другое - ее любил Пушкин.

Они были двоюродными сестрами - Анна Керн и Анна Оленина. И обе в разное время владели сердцем Пушкина. Первая, как мы уже знаем, познакомилась с Александром Сергеевичем в доме Олениных, вторая спустя годы прервала "прекрасное мгновение" поэта и сама стала для него источником "любви и вдохновенья".

Пушкинские черновые тетради того времени пестрят набросками ее профиля, особенно летом 1828 года, когда создавалась "Полтава". Есть свидетельства современников, что и сама поэма посвящена Анне Алексеевне Олениной. Анаграммы ее имени и фамилии тоже видны на полях его рукописей, а однажды встречается и запись "Annette Pouchkine". Правда, густо зачеркнутая.

Анна Алексеевна - дочь известного мецената, ученого, президента Академии художества и члена Государственного совета Алексея Николаевича Оленина - родилась 11 августа 1808 года. Ее мать - Елизавета Марковна Полторацкая, тетка Анны Керн,- была, по воспоминаниям современников, "образцом всех добродетелей", а ее дом "был одним из центров дворянской культуры, где сходились писатели и другие деятели искусства, где вырабатывались и составлялись мнения по вопросам литературы и художества" (Жихарев).

В таком блестящем окружении выросла Анна Оленина. В 17 лет она стала фрейлиной императрицы. При дворе Анна выделялась не только необыкновенной красотой, но и умом, влечением к искусствам, поэзии, наукам. Да и неудивительно - ведь ее учителями были Крылов и Гнедич. Живая, изящная, грациозная, она оживляла оленинский салон. Гнедич посвятил ей стихи, называя девочку "умной и милой Анет", хвалил "доброту ее сердца и разума приятство".

Красота Анны Алексеевны, золотисто-русые волосы, маленькая ножка волновали поэтов, художников, вдохновляли скульпторов.

Ее глаза воспел Пушкин:

Какой задумчивый в них гений,

И сколько детской простоты,

И сколько томных выражений,

И сколько неги и мечты!..

Потупит их с улыбкой Леля,

В них скромных граций торжество;

Поднимет,- ангел Рафаэля

Так созерцает божество!

Впервые их встреча состоялась в 1819 году. Анет - прелестный ребенок. Александр Сергеевич стремительно врывается в литературу, в светскую жизнь. Время спрессовано. Когда он вернулся из южной ссылки и вновь появился у Олениных, то был потрясен, какой красавицей стала Анна Алексеевна. Он влюблен. Ежедневно встречается с ней в Летнем саду. Если ее там нет, то, пишет Вересаев, жалобным голосов повторяет стих из трагедии Озерова: "Где Бренский? Я Бренского не вижу!"

В мае Пушкин проводит время в Приютине, имении Олениных. Сыро, комары изводят. Мицкевич в ужасе, а Пушкин, "весь в прыщах, осаждаемый комарами, нежно восклицал: "Сладко!"

Что же Оленина?! Из ее дневника узнаем, что Анет "с восторгом восхищалась его увлекательной поэзией". Ей льстило внимание поэта, ей было весело в его обществе, и однажды...

Пустое вы сердечным ты

Она, обмолвясь, заменила...

Но ее сердце принадлежало другому. Кому?! "Зачем называть его,напишет она в дневнике,- зачем вспоминать то счастливое время, когда я жила в мире идеальном?" Счастья, о котором мечталось, не случилось.

Поэтому когда Пушкин посватался к ней, то, кроме замешательств с ее стороны, он ничего не встретил. А Елизавета Марковна замешательства не испытывала - по ее настоянию поэту было отказано. Почему? Не богат, не знатен. Да еще поэма "Гаврилиада". Глубоко религиозную женщину оскорбили стихи Пушкина, показались ей кощунственными.

Как принял Пушкин отказ? Тут мнения современников разделились. Одни считают, что "играет ревнивого", другие говорят о глубокой душевной драме поэта. В дневнике Олениной сохранилось стихотворение Пушкина, обращенное к ней после неудачного сватовства. Оно датировано 1829 годом и вам хорошо известно:

Я вас любил безмолвно, безнадежно,

То робостью, то ревностью томим;

Я вас любил так искренно, так нежно,

Как дай вам Бог любимой быть другим.

Внизу написано поэтом: "Plusque par fait - давно прошедшее, 1833".

Конечно, давно прошло это чувство, но вот в том же году поэт пишет и другие слова:

Забыл бы всех желаний трепет,

Мечтою б целый мир назвал

И все бы слушал этот лепет,

Все б эти ножки целовал...

Может быть, виновата осень?! Стихи написаны в дороге, в сентябре...

Смерть Пушкина Оленина пережила тяжело. Это было трудное время в ее жизни. Потеря родных, близких, одиночество. "Я перестала желать, я перестала делать планы".

Судьбе было угодно, чтобы Анна Алексеевна прожила долгую и благополучную жизнь. В 1840 году она вышла замуж. Как она писала: "Супруг не идеальный, а простой". Больше 40 лет она прожила в Варшаве, где ее муж служил адъютантом Паскевича, а потом был варшавским президентом. В кругу детей, внуков обрела она свое счастье. Умерла Анна Алексеевна в 1888 году.

В позапрошлом веке существовала замечательная традиция - записывать свои ежедневные впечатления в альбом. Были такие альбомы и у Александры Осиповны Смирновой-Россет. Из этих дневников вышли позднее знаменитые "Записки". В 1999 году они опубликованы и для современного читателя.

Один из альбомов Россет подарил Александр Сергеевич Пушкин, написав на титульном листе "Исторические записки А. О. С.". Там же посвящение:

В тревоге пестрой и бесплодной

Большого света и двора

Я сохранила взгляд холодный,

Простое сердце, ум свободный

И правды пламень благородный

И как дитя была добра;

Смеялась над толпою вздорной,

Судила здраво и светло,

И шутки злости самой черной

Писала прямо набело.

В своем же дневнике поэт записал: "Одна Смирнова по-прежнему мила и холодна к окружающей суете..."

Салон Смирновой-Россет был очень знаменит в Петербурге. Попасть в него была большая честь. Жуковский, Пушкин, Гоголь, Лист и Одоевский... Нередко бывал в доме Смирновых на Мойке Лермонтов:

Без вас хочу сказать вам много,

При вас я слушать вас хочу;

Но молча вы глядите строго,

И я в смущении молчу.

Живость ума хозяйки, образованность и независимость суждений привлекали к ней многих выдающихся людей того времени. А ее необыкновенная красота...

Много лет спустя поэт Петр Вяземский вспоминал: "Расцветала в Петербурге одна девица, и все мы более или менее были военнопленными красавицы". Сам поэт часто бывал у Россет, что мы узнаем из его "Записной книжки": "Царское село - мир воспоминаний... шатался около дворца, заходил к "Донна Соль"..." Или: "31 мая 1830 года. Ездил в Царское село, обедал у Жуковского. Вечером у "Донна Соль".

"Донна Соль" - героиня Виктора Гюго, у которой был старый муж. Вот и к красавице Россет сватается пожилой князь С. М. Гагарин. Друзья подсмеиваются над своей любимицей:

Вы - донна Соль, подчас и донна Перец!

Но все нам сладостно и лакомо от вас,

А каждый мыслями и чувствами, из нас

Ваш верноподданный и ваш единоверец.

Но всех счастливей будет тот,

Кто к сердцу вашему надежный путь проложит

И радостно сказать вам может;

О, донна Сахар! донна Мед!

Такого не было. "Что ты ревнуешь ко мне? - удивленно спрашивала она Натали Гончарову.- Право, мне все равны: и Жуковский, и Пушкин, и Плетнев. Разве ты не видишь, что ни я не влюблена в него, ни он в меня?" - "Я это очень хорошо вижу,- оправдывалась молодая жена поэта,- да мне досадно, что ему с тобой весело". Им всем хорошо с ней, ибо она "чрезвычайно мила и умна".

Конечно, чарующая "самовластная красота" Россет обезоруживала мужчин, мучила их:

О, дева-роза! Для чего

Мне грудь волнуешь ты

Порывной бурею страстей

Желанья и мечты?..

Спусти на свой блестящий взор

Ресницы длинной тень

Твои глаза огнем горят,

Томят, как летний день.

Нет, взор открой!

Отрадней мне от зноя изнывать,

Чем знать, что в небе солнце есть,

И солнца не видать!

Сие признание сделал поэт Алексей Хомяков, любящий и страдающий. Но вот мнение женщины, жены графа Г. А. Строганова Юлии Павловны: "Миловидная и изящная, грациозная и пикантная. Улыбаясь ею восторгаются, улыбаясь попадают под ее очарование. Ее ум все как бы шутит, но в высшей степени наблюдателен. Она все видит, и каждое замечание носит характер легкой эпиграммы, основанной на глубине созерцания... Она вкладывает ум во все, что делает, даже в самые банальные занятия".

Александра Осиповна родилась в 1809 году. Ее отец - кавалер Жозеф де Россет, знатный дворянин. Спасаясь от террора Французской республики, он эмигрировал в Россию, служил в русской армии. Его имя выгравировано на мраморе в Георгиевском зале московского Кремля. Мать - Надежда Ивановна Лорер, сестра декабриста Лорера.

Восточная красота Александры Осиповны от знойной Грузии - ее бабушка по матери княгиня Е. Е. Цицианова. Отсюда горящие "черкесские глаза", смуглая румяность щек, волнующая поступь, ленивая сдержанность движений, порывистость чувств.

Девочка рано осталась сиротой, и ее определили в Екатерининский институт, который патронировала сама императрица. В 1826 году Россет становится фрейлиной императрицы-матери, а позднее и жены Николая I императрицы Александры Федоровны. Ее ждала блестящая будущность, но она чуть было ее не испортила. В это же самое время ее дядя декабрист Николай Лорер был сослан на Кавказ. И фрейлина просит императора о смягчении наказания. Какая дерзость!

Николай I не внял просьбе, но смелость девушки покорила его раздраженное сердце. Как это ни странно звучит, но они стали друзьями. Он даже "назначил" ее посредницей в общениях с Пушкиным.

Поэт восхищал ее с детства. Ее учителем словесности был Петр Плетнев. Он давал девочке читать "Руслана и Людмилу", "Кавказского пленника". Сам читал ей главы из "Евгения Онегина". Это дитя света прекрасно владело родным русским языком: надо отдать должное и Екатерининскому институту - в свободное от занятий время там разрешалось говорить только на... русском языке.

Дружба Россет с Пушкиным началась после его женитьбы, когда он привез Натали в Царское Село. Александра Осиповна была строгим критиком, но поэт прощал ей это. Шутя, жаловался царю: "Это мой самый строгий цензор; она уважает поэзию, но не поэтов. Она третирует их свысока, но у нее музыкальное и верное ухо". Пушкин дорожил ее дружбой: "Люблю поболтать с вами. Вы понимаете с полуслова, и мои монологи не вызывают у вас зевоты... вы не очень-то обыкновенный образчик прекрасного пола."

В 1832 году Александра Осиповна оставила двор, выйдя замуж за дипломата Николая Михайловича Смирнова, о котором Пушкин сказал: "Смирнов мне очень нравится. Он вполне европеец, но сумел при этом остаться вполне русским". Смирнов был большой знаток и любитель живописи, собрал коллекцию картин, великолепную библиотеку. Александр Сергеевич очень любил бывать в этом доме.

Николай Михайлович был назначен губернатором Калуги, затем Петербурга. Он был замечательный человек, но любил карты, чем и разорил семью. Жизнь не складывалась, но расстались супруги уже на склоне лет. Смирнова-Россет страдала от душевной неустроенности, но считала, что "супружеский союз так свят, что, несмотря на взаимные ошибки, прощают друг другу и заключают жизнь мирно и свято". "Муж играл в рулетку,- пишет в эссе о Россет И. Б. Чижова,- а она жила своей жизнью, проводила время с интересными ей людьми".

В марте 1833 года Александра Осиповна чудом осталась жива после первых неудачных родов. "Никто не торжествовал с такою силою над физическими страданиями, как Александра Осиповна,- писал Плетнев Жуковскому.- Она представила из себя существо выше и своего пола, и своего века". Впоследствии родилась дочь Ольга Николаевна Смирнова, скончавшаяся в Париже 13 декабря 1893 года. Она и подготовила к изданию "Записки" своей матери.

Но вернемся к Александре Осиповне. Тяжело переживала она смерти Пушкина и Лермонтова. Все свои сомнения и терзания, всю свою боль душевную Россет поверяла Гоголю.

А он, "спаситель ее души", советовал, наставлял и, конечно же, был совсем не равнодушен к ней. Во всяком случае, современники были уверены в этом: "Смирнову он любил с увлечением..." Гоголя раздражали подобные высказывания, он преклонялся перед Россет, дорожил ее дружбой. "Это перл всех русских женщин, каких мне случалось знать, а мне многих случалось из них знать, прекрасных по душе. Но вряд ли кто имеет в себе достаточные силы оценить ее. И сам я, как ни уважал ее всегда и как ни был дружен с ней, но только в одни страждущие минуты и ее, и мои узнал ее. Она являлась истинным моим утешителем, тогда как вряд ли чье-либо слово могло меня утешить, и, подобно двум близнецам-братьям, бывали сходны наши души между собой".

Гоголя в салон Россет ввел Пушкин. Случилось это в 1831 году в Царском Селе. Рассуждения молодого еще человека о Боге, о спасении души привлекли Александру Осиповну, уже тогда тяготившуюся бесцельностью своей жизни. А Гоголь, естественно, был в восторге от ее ума, красоты. Сыграло тут, конечно, и мистическое совпадение: Александра Осиповна родилась в том же году, в том же месяце, что и Гоголь. Их дружба продолжалась долгие годы, вместе они проводили много часов, особенно в Италии. Была ли она влюблена? Разочарую читателя. Она действительно была влюблена, но в другого: дипломата Н. Д. Киселева. Любовь трудная, не имевшая никакого будущего. Гоголю, одному только Гоголю, открыла она свое изболевшееся сердце, ему рассказывала о своих страданиях, у него искала утешения. Эти "близнецы-братья" были необходимы друг другу, они поддерживали друг друга.

Их последняя встреча состоялась летом 1851 года, когда по приглашению Россет Гоголь проводит время в имении мужа Александры Осиповны - в усадьбе Спасское вблизи города Воскресенска. "Вас привезут ко мне в 70 верстах от Москвы, в такую мирную глушь, в такие бесконечные поля, где, кроме миллионов сенных скирд, песни жаворонка и деревенской церкви, Вы ничего не увидите и не услышите. Отведен Вам будет флигель, где Вы один будете царствовать..." А потом она вспоминала это время: "Гоголь любил смотреть, как загоняли скот домой. Это напоминало ему Малороссию. Он уже тогда был нездоров, жаловался на расстройство нервов, на медленность пульса, на недеятельность кишечника..."

В Спасском Гоголь писал второй том "Мертвых душ". Через несколько месяцев он все сожжет... Смерть Николая Васильевича потрясла Россет. Она покидает Россию и почти тридцать лет живет за границей. В 1867 году она писала: "Все-то я, бедная старуха, таскаюсь по гостиницам. И как скучно и пусто за границей, и как бы хотелось опять в спокойную, отжившую Москву, отжившую для тех, которые не понимают, что это сердце России..."

Вот прочитает наш читатель этот рассказ и подумает: "Идеальная женщина". Нет. Просто женщина. Умная, красивая, по-своему несчастная. И отношение к ней не было однозначно восторженным. Славянофилы видели в ней "сирену, плавающую в призрачных волнах соблазна". И это пишет Хомяков, некогда безнадежно в нее влюбленный. Видимо, идеологическая составляющая (сказали бы мы сегодня) оказалась сильнее прежней любви: их раздражало ее западничество, в котором славянофилы видели (и видят?!) высокомерие к России. Тот же Хомяков заметил однажды, что сердце у нее скорее малорусское, нежели русское. Россет постаралась не заметить этот намек на ее пристрастие к Гоголю и Украине.

Хомяков, Аксаков и другие не хотели видеть, как презирала Александра Осиповна великосветское общество, как пусто и холодно было у нее на душе. В 1840 году она познакомилась с Белинским. Вот мнение "неистового Виссариона": "Свет не убил в ней ни ума, ни души, а того и другого природа отпустила ей не в обрез. Чудесная, превосходная женщина. Я без ума от нее".

Последние годы Смирнова-Россет прожила в нужде и болезнях. Она умерла в Париже летом 1882 года. Ее прах перевезли в Москву, и он покоится в некрополе Донского монастыря.

Эпитафией к ее жизни могут служить стихи ее подруги поэтессы Евдокии Ростопчиной:

Нет, вы не знаете ее,

Кто суетно ее любил...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Но вам являлась ли она,

Раздумья томного полна,

В тоске тревожной и смятенной,

Когда в разуверенья час

Она клянет тщету земную,

Обманы сердца, жизнь пустую

И женщин долю роковую...

Отшумел юбилей А. С. Пушкина. Изучен каждый миг его жизни, прокомментирована каждая строка... В 1998 году в Санкт-Петербурге и в Орле прошла международная научная конференция "Пушкин и Тургенев". Один из докладов претендовал на сенсацию. Японский пушкинист Кейдзи Касама попытался расшифровать имя "NN" в "Донжуанском списке" поэта и выдвинул версию, что под этими буквами скрывается... императрица Елизавета Алексеевна, жена императора Александра I. Сенсация ли это?! Возможно и нет. Это предположение уже давно витало в воздухе. Вот и Юрий Нагибин в "Болдинской осени" проговаривается: "...А царь ненавидел его люто за то, что с царицей роман крутил. И выслал далеко..."

Впервые Пушкин увидел императрицу еще ребенком. 19 октября 1811 года царская семья присутствовала на церемонии открытия лицея. Елизавете Алексеевне уже 32 года, но она по-девичьи стройна, свежа, так же прекрасна. Образ недоступной богини навсегда поселился в его душе, и кто знает, может быть, эта встреча (а не только африканский темперамент) обрекла его сердце на вечный поиск своей Мадонны?

В 1818 году Пушкин отправил Н. Я. Плюсковой, фрейлине императрицы, стихотворение, рассчитывая, что его прочтет тайный адресат:

На лире скромной, благородной

Земных богов я не хвалил...

Я не рожден царей забавить

Стыдливой Музою моей.

Но, признаюсь под Геликоном,

Где Касталийский ток шумел,

Я, вдохновенный Аполлоном,

Елисавету втайне пел...

Мы не знаем, попали ли эти стихи императрице. И было ли ей дело до влюбленного мальчика-юноши, когда ее собственная судьба складывалась весьма непросто.

Луиза-Мария-Августа родилась 13 января 1779 года в семье маркграфа баден-дурлагского Карла-Людвига. Ее мать приходилась родной сестрой великой княжны Натальи Алексеевны, первой и любимой жены Павла I. Вот эту девочку и выбрала Екатерина II в невесты своему любимому внуку Александру. В мае 1793 года состоялось миропомазание Луизы, а в сентябре - свадьба. Молодожены были счастливы. Пока...

Красавица Елизавета Алексеевна (так ее стали звать в России) казалась несколько меланхоличной, но жизнь показала, что характер у нее твердый. Поэт Вяземский утверждал, что после смерти венценосной бабки она стала "единственным мужчиной в семье". Во всяком случае, в самые трудные периоды жизни эта златокудрая Психея брала на себя бремя решения, сохраняя спокойствие и хладнокровие.

Красота Елизаветы не оставляла равнодушными мужчин, что служило поводом для сплетен, слухов, интриг. "Зубов влюблен в мою жену",- жалуется Александр. А Павел I издевается: как это от двух светлокожих и светловолосых родителей такой смуглый и чернявый ребенок родился. Это намек на связь Елизаветы с князем Адамом Чарторыжским, польским аристократом, служившим еще при дворе Екатерины II. Девочка, к сожалению и горю матери, умерла через год после рождения.

Надо сказать, что Александр I и сам не отличался святостью поведения. Не случайно же Пушкин эпиграмму на царя закончил словами.

К противочувствиям привычен.

В вине и в жизни арлекин.

Император был взбешен. Но справедливости ради надо сказать, что его любовные интриги не были тайной, а его связь с Марией Нарышкиной была почти "узаконена". Александр I признал детей, рожденных от этого союза, а смерть любимой дочери Софии стала для него ударом. Можно себе представить, каким адом было все это для императрицы.

Елизавета Алексеевна скончалась вслед за своим супругом в 1826 году и была похоронена в Петропавловском соборе. Н. Данилевский писал спустя два года после ее кончины: "Души их не могли быть в разлуке".

И не будем это обсуждать.

Пушкин в это время находился в "южной ссылке". Еще в 1821 году, в начале ее, он пишет элегию "Я пережил свои желанья...". Предполагают, что эти стихи навеяны воспоминаниями о юношеском увлечении. По возвращении из ссылки, считает Кейдзи Касама, поэт посещает могилу своей тайной возлюбленной. В качестве доказательства этой версии ученый приводит план ненаписанного стихотворения "Prologne": "...Я посетил твою могилу - но там тесно... теперь иду на поклонение в Ц[арское] С[ело] и в Баб[лово]..." Аргумент?! Дело в том что все пушкинские женщины в то время были живы, кроме... Елизаветы Алексеевны.

Можно, разумеется, оспорить это предположение. Нужно ли? Не лучше ли еще раз перечитать стихи поэта, написанные в 1828 году. Их тоже связывают с именем "утаенной любви".

Воспоминание безмолвно предо мной

Свой длинный развивает свиток;

И с отвращением читая жизнь мою,

Я трепещу и проклинаю,

И горько жалуюсь, и горько слезы лью,

Но строк печальных не смываю.

Опыт тысячелетий показал, что счастье - понятие иррациональное. Редкий человек осознает себя в настоящем, большинство из нас только спустя время, оценив пережитое, сожалеют: "А счастье было так возможно!" И уж совсем оно не зависит от внешних составляющих: красоты, богатства, происхождения. Тому много примеров. Вот и судьба Авроры Шернваль фон Валлен тому подтверждение. Ее финский биограф Ингрид Кварнстрем отмечает: "Жизнь дала ей все. Но при этом ее словно преследовал злой рок: внезапная смерть отнимала у нее тех, кого она больше всего любила".

Аврора Карловна за свою долгую жизнь (она родилась 1 августа 1809 года, а умерла в 1902 году), видимо, часто задумывалась о трагических превратностях своей судьбы, и не случаен ее выбор эпитафия. На надгробном камне выбито из Библии: "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий".

Любовь она имела, любовь победила в ее сердце, преодолев все испытания судьбы, сохранив доброту души, успокоив сердце на исходе жизни...

Впервые Аврора Шернваль фон Валлен, дочь губернатора Выборга, появилась в свете в 1824 году. Ее изумительная красота поразила высший свет Гельсингфорса (ныне Хельсинки), ее называли "молодым солнцем высшего света финской столицы". Поэт Евгений Боратынский посвящает красавице стихи:

Выдь, дохни нам упоеньем,

Соименница зари,

Всех румяным проявленьем

Оживи и озари!

Пылкий юноша не сводит

Взоров с милой и порой

Мыслит с тихою тоской:

"Для кого она выводит

Солнце счастья за собой?"

Однако "солнце счастья" не торопилось осветить юную Аврору, "соименницу зари". Ее первая влюбленность - друг Евгения Боратынского офицер Александр Муханов. Он служил в Финляндском корпусе, впереди его ждала удачная карьера, поэтому женитьба на очень красивой, но небогатой девушке была помехой, могла осложнить продвижение по службе. Муханов презрел чувства (если они были!) и, получив новое назначение, оставил Аврору. Справедливости ради следует сказать, что батюшка Авроры был не в восторге от "негодяя корнета".

Первое разочарование, стремление уединиться... Но светская жизнь требует выполнения этикета - присутствие на балах, раутах. Вскоре появляется новый претендент - Карл Маннергейм. Аврора дает согласие, но... свадьба не состоялась. Жених неожиданно исчез, зато появился слух, что он скончался.

Авроре 21 год. Родные уже забеспокоились о ее дальнейшей судьбе. Правда, девушке пожаловано звание камер-фрейлины ее императорского величества, но что это звание вдали от двора?! Слава красавицы провинциальных балов!

Наступает 1831 год. Аврора вместе с вышедшей замуж сестрой Эмилией приезжает в Петербург. Появление сестер Шернваль взбудоражило столицу настолько ослепительной была их красота. Петр Вяземский в письме к Александру Тургеневу сообщает: "Здесь приезжала финляндская красавица Аврора, воспетая Боратынским. Дурная погода и хорошенькое лицо ее, а к тому же имя, которое ей по шерсти, в рот так и влагали стихи...

Нам сияет Аврора,

В солнце нужды нам нет:

Для души и для взора

Есть и пламень, и свет..."

Восхищение мужчин, тем более поэтов, понятно, а вот свидетельство красавицы Смирновой-Россет: "Тут явилась в свет Аврора в полном цвете красоты. Особенно у нее необыкновенный цвет лица и зубы как жемчуг".

Аврора окружена поклонниками. Она царит на балах. И вот однажды, как в романе, на одном из балов наша красавица встречает... Муханова. Того самого, который пренебрег ею в провинциальной глуши. Ну как тут не вспомнить "Евгения Онегина"?

Они очень изменились за прошедшие годы. Муханов стал полковником, камергером, занимается литературой. Аврора - блестящая петербургская красавица. Трудно сказать, зачем Провидению понадобился "этот пируэт". Возможно, чтобы предупредить: нельзя возвращаться к старым потерям! Но наши герои не вняли судьбе. Они вновь вместе. Они любят, они мечтают о счастье вдвоем. Уже и назначена дата свадьбы.

Накануне свадьбы жених скончался: сказались старые раны, "он был в сраженьях изувечен". Злые языки утверждали другое - убит на дуэли. Молва безжалостна, Аврору теперь называю не иначе как "роковой Авророй". Вспомнили, конечно, ее исчезнувшего первого жениха.

Царственная красота Авроры в самом зените, но она по-прежнему одна, ибо бедна. Приятель Пушкина Соболевский цинично откровенен: "В ней много для глаза и шиш для кармана".

"Спасение" пришло от императрицы, которая убедила свою камер-фрейлину отдать руку богачу Павлу Демидову. Двор был заинтересован, чтобы его несметное состояние не ушло за границу, ибо Демидов жил в Италии. Общество осталось равнодушным к этому браку. Эка невидаль - красавица вышла замуж за старого миллиардера! Только младший брат Муханова, Владимир, скорбел: "Она могла не любить своего мужа и, выходя за него, переносить свои думы в прошлое; но тяжело сознавать, что достаточно соединить свою судьбу с другим, чтобы увидеть его похищенным. Эта женщина - совершенство, она, кажется, обладает всем для счастья: умна, добра, чиста сердцем, красива, богата".

Свадьба состоялась в Гельсингфорсе. Грандиозный свадебный фейерверк надолго запомнился жителям города, не избалованным столичными празднествами. Не избалована роскошью была и невеста. Но свалившееся на нее богатство не изменило Аврору, она по-прежнему скромна и проста. Наконец и она счастлива: родился сын Павел, которого Аврора Карловна страстно любила, много занималась его воспитанием и, как вспоминает Соллогуб, "насколько это было возможно, была с ним строга".

Биографы с сочувствием описывают первое замужество Авроры, считают ее брак трудным, поскольку не только богатство получила Аврора Карловна, но и великую "дурь" своего мужа. Ох как непрост был Павел Демидов! В нем удивительно уживались жадность и необыкновенная щедрость. Общеизвестна его филантропическая деятельность. Еще будучи губернатором в Курске, во время свирепствующей там холеры, построил на свои средства четыре больницы. Много сделал для благоустройства города и прилегающих к нему уездов. А знаменитые Демидовские премии! Их присуждали с 1832 по 1865 год. В числе лауреатов Д. И. Менделеев, Н. И. Пирогов, П. Л. Чебышев... Только ненависть власти к пьесе Гоголя "Ревизор" не позволила писателю получить учрежденную Демидовым премию "за лучшее сочинение о России". Признательный Гоголь писал Демидову: "Ваше богатство стояло передо мной рубежом, как вдруг ваш раздавшийся голос и ваше полное великодушия представительство обо мне, вам неизвестном, внимание к малой крупице моего таланта - все это меня тронуло сильно... Это было одним из приятнейших воспоминаний, какие только вывез с собою из России".

Аврора сумела оценить и его благородство, и его любовь к ближним, так восхитившие Гоголя. Она старалась не обращать внимание на его, мягко говоря, причуды. Например, он всякий раз, когда касался металлических предметов, тщательно мыл руки. Этого же он требовал и от жены, отчего Аврора стала постоянно носить перчатки. Его ревность не знала границ: Демидов приставил к молодой женщине чернокожего слугу, который "денно и нощно охранял доверенную ему госпожу".

Странности мужа, конечно, вызывали и раздражение, и негодование, но все пересиливало сострадание к этому уставшему человеку. Аврора была добра, внимательна, заботлива, а Демидов, привыкший, что от него ждут только денег, подарков, был безгранично благодарен жене. Рождение в 1839 году сына сделало его счастливым, но меньше чем через год Демидов-старший скончался.

После смерти мужа Аврора Карловна отправилась на Урал, на заводы, чтобы проконтролировать работу управляющего. Удивительно, но романтическая красавица оказалась вполне прагматичной хозяйкой.

По ее инициативе были построены родильный дом, богадельня, несколько школ и детский приют. Как видим, Аврора Карловна продолжила благотворительную деятельность мужа. Она настояла на создании специального фонда, деньги которого шли на материальную помощь пострадавшим от несчастных случаев и их семьям.

"Аврора Карловна,- писал Д. Н. Мамин-Сибиряк, заставший в 1835 году тех, кто помнил Аврору Демидову,- как никто из прежних владельцев умела обращаться с людьми. Она была необыкновенно приветлива со всеми и занималась всевозможными вещами в жизни рабочих, бывала посаженной матерью на свадьбах, дарила бедным невестам приданое..."

Прошло шесть лет. Жизнь вошла в устойчивую колею. Рос сын. Дело, оставленное мужем, процветало. И тут произошло неожиданное: ее сердце ожило вновь. В июле 1846 года Аврора Карловна вступила в брак с Андреем Карамзиным, сыном знаменитого писателя и историка.

Этому браку, как бы предчувствуя роковую развязку, противились родственники с обеих сторон. Но любовь непослушна.

После свадебного путешествия по Европе молодые уезжают в Нижний Тагил. Андрей Карамзин, вышедший после женитьбы в отставку в чине полковника, занимается управлением заводами Демидова. "Его пребывание на заводах,свидетельствует Мамин-Сибиряк,- является, кажется, лучшей страницей в их истории; по крайней мере, старожилы вспоминают о нем с благоговением, что и понятно, если принять во внимание жестокие заводские порядки крепостного времени".

Нужно ли говорить о счастье в этой семье, о том, как боготворил жену Андрей Карамзин! Счастье требует тишины, покоя, скрытого от нескромного глаза.

Но судьба неумолима. Новое испытание посылает она Авроре Карловне. Умирает младшая сестра, любимая Эмилия. А затем...

Началась Крымская война. Андрей Карамзин в отставке. Но честь русского офицера требует идти на передовую. Весной 1854 года в неравном бою командир эскадрона Александрийского гусарского полка попал в плен. Турки запросили выкуп. И тут в действие вступает рок. Андрей Карамзин всегда при себе носил медальон с портретом Авроры, Он как-то даже сказал, что отнять его смогут, только убив. Так оно и случилось. Турки гнали его, раздетого. Золотая цепочка сверкнула на солнце, алчная рука конвоира потянулась, чтобы сорвать ее. Карамзин выхватил у него саблю и... Турки зарубили пленного на месте.

Смерть Андрея Карамзина ошеломила современников. Л. Третьякова приводит в своей книге слова Федора Тютчева: "Можно себе представить, что этот несчастный Андрей Карамзин должен был испытать... Вероятно, в эту решительную минуту, на незнакомой земле, среди отвратительной толпы, готовой его изрубить, в его памяти пронеслась, как молния, вся та жизнь, которую он терял; вся та жизнь, такая приятная, богатая, полная ласки".

Аврора Карловна, вспоминал Федор Иванович, окаменела от горя. Ей стоило больших усилий перевезти прах мужа на родину. Она захоронила его в Нижнем Тагиле, где они были счастливы, где люди помнили Андрея Карамзина и чтили память о нем.

Похоронив мужа, Аврора Карловна вынуждена была жить дальше. Сын требовал ее внимания, ее участия. К сожалению, он принес ей много горя. Мальчик унаследовал фамильную "дурь". Короткие проблески благоразумия, пишут биографы, сменялись новыми скандалами, росли долги, для покрытия которых Аврора Карловна вынуждена была продать свадебный подарок Демидова знаменитый бриллиант Санси, которой некогда сиял в короне Людовика ХVI в день его коронации.

В 1885 году судьба нанесла последний удар - умер сын Павел.

Дальнейшая судьба Авроры Карамзиной была внешне спокойна. Сразу после смерти Андрея Карамзина она вернулась в Гельсингсфорс. Там Аврора Карловна полностью посвятила себя благотворительности. Она создает постоянную службу сестер милосердия. Основанное ею еще в 1867 году Евангелическое общество сестер милосердия существует и поныне, а в современном Хельсинки сохранилась улица Детского дома. Приют был открыт Авророй Карамзиной.

И в старости прекрасная, Аврора Карловна обходилась лишь самым необходимым минимумом. Она была всегда энергична, жила по строгому распорядку. "Рассказывают,- пишет финский биограф,- что во время утренней молитвы она держала в руках маленькие часы - чтобы, благодаря Господа, не забыть и о делах земных".