Алхимик Парцелиус

Глава седьмая ПЕРВЫЙ ГОМУНКУЛУС

Парцелиус вошел в свою лабораторию, терзаемый сомнениями. Ему уже начало казаться, что все происшедшее в замке Пакира — лишь плод его разгоряченного воображения. Сколько раз в прошлом он мечтал о том, что когда-либо сумеет стать магом! Наверно, и сегодня ему просто приснился хотя и страшный, но в то же время сладкий сон. Принцесса Ланга, приказ Властелина Пакира… нет, конечно же ему все это только привиделось!

Алхимик остановился на пороге комнаты и тотчас почувствовал, как кто-то ткнул его кулаком в спину.

— Не теряй времени, горбун, — послышался жуткий, свистящий голос. — Этой ночью тебе надо успеть сделать многое.

Парцелиус в страхе обернулся и увидел Кощея.

— Так, значит, это был не сон… — пробормотал лорд. Встряхнув головой, он отогнал недавние сомнения и уверенным шагом направился к печи. Вскоре в ней запылал огонь. Затем Парцелиус зажег свечи в светильниках, подошел к одному из столов, на котором стояли кувшины с парообразными джиннами, и поставил медные сосуды на печь. Кощей молча наблюдал из самого темного угла комнаты.

Выждав некоторое время, алхимик вынул пробку из одного из кувшинов.

— Эй, джинн! — позвал он.

В ответ послышалось неразборчивое бормотание. Спустя несколько минут из горлышка кувшина медленно, словно бы нехотя, выплыло облачко сиреневого пара. Оно было таким маленьким и прозрачным, что лорд встревожился.

Облачко опустилось на пол и начало сжиматься. Парцелиус опустился на колени, не отрывая от него взволнованного взгляда.

— Может, болван Ютан неплотно вбил пробку и пар потихоньку вытекал наружу? — прошептал он.

Облачко продолжало конденсироваться, но очень медленно. Наконец стали проявляться очертания фигуры Араджана. Но каким же маленьким и слабым он стал! Джинн с огромным удивлением оглядел себя с головы до ног. Он попытался сделать шаг вперед, но чуть не упал.

— Это кто? Это я? — еле слышно проговорил Араджан. — Уж больно я хиловат…

Подняв глаза на Парцелиуса, он со сдавленным криком отшатнулся и, споткнувшись, сел на пол.

— Что за шутки? — угрожающе сдвинул брови малыш. — Во что ты меня превратил, лорд? Да я стал благодаря твоей милости меньше любого гнома!

Алхимик горько вздохнул.

— Наверно, я недолил вчера вечером в твой кувшин сока из сорока трав, — объяснил он. — Надо было бы тебе, Араджан, дать настояться еще денек-другой. Но может, ты хоть летать научился?

Джинн с трудом поднялся на ноги и подпрыгнул, широко расставив руки. И тут же рухнул на пол.

— Не могу я летать, — сообщил он, с ненавистью глядя на своего повелителя. — И почему я не придушил тебя, Парцелиушка, еще по пути в край Торна? От тебя один только вред и никакой пользы!

Парцелиус, дрожа от негодования, повернулся к Кощею.

— Ну, что же твой Владыка медлит? — злобно закричал он. — Я же согласился заняться этим дьявольским Черным пламенем, а Пакир не хочет мне помочь! Нет, уж лучше ты меня убей, Кощей, но я в такие игры играть не буду. И пальцем не пошевелю, пока твой хозяин не выполнит своего обещания!

Кощей сердито сверкнул глазами.

— Владыка ничего тебе не обещал, — холодно произнес он. — И никто не виноват, что ты, болван, налил в кувшины травяной сок. Он-то и впитал в себя большую часть пара. Смотри!

Кощей подошел к печи, взял кувшин Араджана и выпил его содержимое. И тут же стал расти. Через несколько мгновений слуга Тьмы превратился в великана. Из-под его плаща выпирали могучие мускулы.

Парцелиус в страхе закрыл лицо руками.

— Теперь понял, осел? — рявкнул Кощей, да так, что стены затряслись. — Надо было дать выпить этот сок джинну, и он вновь стал бы тем, чем был. Но летать он бы все равно не научился и исполнять желания своего хозяина — тоже.

— Так что же делать? — пролепетал Парцелиус — Если бы великий Пакир захотел…

Кощей щелкнул пальцами и превратился в себя прежнего. Он потряс кувшином, и все явственно услышали, как в нем плещется сок. Алхимик радостно вскрикнул и протянул было к кувшину руку, но Кощей неожиданно вылил сок на пол.

— Что ты сделал! — закричал Араджан, хватаясь в панике за голову. — Ведь этот сок содержал мою жизненную силу!

— Тебе сок не понадобится, — равнодушно отозвался Кощей. — Пакир наделил этого жалкого червяка магической силой, а тот даже не чувствует этого!

Парцелиус прислушался к себе. Действительно, в нем появилось нечто новое. Казалось, в его сердце сидит острый железный осколок. Дыхание алхимика стало более частым и неровным, на лице то выступал, то исчезал пот. Ему казалось, что он словно бы поднимается по крутому склону, держа на плечах немалый груз. И в то же время он начал ощущать в себе силу и уверенность, которых раньше не было.

Вскочив на ноги, он, сам не зная почему, протянул правую руку в сторону маленького джинна и громко произнес:

— Я хочу, чтобы ты обрел прежнюю магическую мощь! Великий Пакир, помоги мне, твоему ничтожному слуге!

На месте, где стоял малыш, вспыхнуло фиолетовое пламя. Оно поднялось до балок потолка и погасло.

Араджан обрел свой прежний рост. К тому же он заметно помолодел, плечи его распрямились, фигура стала еще более мускулистой.

Джинн коротко взмахнул руками, и ноги его оторвались от пола. Через несколько мгновений он подплыл к одному из окон. Что-то прошептав, Араджан превратился в облако пара, которое стремительно вытекло наружу.

Парцелиус со сдавленным криком подбежал к окну. Он увидел, как в темнеющем небе джинн летал над озером, восторженно вопя и совершая головокружительные кульбиты.

Лорд оглянулся на Кощея.

— Выходит, я стал магом? — неровным голосом спросил он.

Слуга Тьмы покачал головой:

— Нет. Пока ты еще этого не заслужил. Колдовство за тебя будет творить сам Властелин. Если ты чего-либо пожелаешь, то попроси об этом Пакира, а уж он сам решит, стоит ли выполнять твою просьбу или нет.

— Хм-м… Это тоже неплохо, — пробормотал Парцелиус.

Он позвал Араджана, и джинн, издалека услышав его голос, немедленно вернулся во дворец. Низко поклонившись, он смиренно произнес:

— Благодарю тебя, лорд Парцелиус. Отныне ты мой господин. Я готов выполнить три любых твоих желания. Хочешь, я построю тебе удивительной красоты дворец вместо этого жалкого здания? Но я очень попросил бы тебя сначала освободить из заточения в кувшинах моих собратьев. Они будут так же счастливы тебе служить!

Парцелиус взглянул на два по-прежнему стоявших на печи кувшина.

— Нет, — поразмыслив, ответил он. — Когда Пурган и Азарк понадобятся, я освобожу и их. А пока пускай отдыхают.

На самом деле алхимик попросту опасался джиннов. А вдруг эти трое громил, выполнив его желания, взбунтуются? Конечно, магия Пакира способна справиться с кем угодно, но все же рисковать Парцелиусу не хотелось.

Араджан не решился возражать и снова поклонился, приложив руку к сердцу:

— Я жду твоих приказаний, господин.

— Тогда… тогда лети на поиски моего друга привидения Мома, — потребовал Парцелиус. — Он потерялся, когда мы с Василом собрались лететь в Фиолетовую страну.

— Слушаюсь и повинуюсь! — радостно воскликнул Араджан и, вылетев из окна, помчался на юго-восток.

Алхимик проводил его довольным взглядом. С каждой минутой он чувствовал в себе все больше и больше сил.

Он подошел к столу, заставленному большими колбами, и начал насыпать в них порошок из чугунного котелка.

— Что ты делаешь? — с подозрением спросил Кощей. — Начинаешь заниматься Черным пламенем?

— Не сразу, — уклончиво ответил Парцелиус — Мне надо сначала заняться другими делами. И вот что, Кощей. Не стой у меня над душой, ясно? Владыка дал мне месяц, так что я волен им распоряжаться, как захочу. Иди погуляй, подыши свежим воздухом. Тебе, ха-ха, он будет полезен для здоровья! А я всю эту ночь намереваюсь работать.

— Чего вздумал! — злобно ответил Кощей и, распахнув полы плаща, выхватил меч. — Не забывайся, раб!

Но Парцелиус на этот раз не испугался. Подняв глаза, он попросил:

— Великий Пакир, сделай так, чтобы этот живой скелет подчинялся мне! Иначе пускай он сам занимается Черным пламенем, Я твой слуга, но не хочу быть и чьим-то еще слугой тоже!

Кощей ответил громким проклятием. Он было угрожающе шагнул к алхимику, но его фигуру на мгновение объяло фиолетовое пламя. Кощей сразу же присмирел и покорно склонил голову.

— Готов служить тебе, лорд, — промолвил он. — Но знай, я по-прежнему буду следить за тобой.

Кощей чеканным шагом вышел из лаборатории и с шумом захлопнул за собой дверь.

Парцелиус облегченно вздохнул и открыл книгу Черной магии. Разыскав главу, в которой рассказывалось о создании искусственных людей-гомункулусов, он углубился в ее изучение. Спустя некоторое время он добавил в колбы еще кое-какие размолотые минералы, а затем присыпал все это мелко растолченным углем.

— Та-ак, — бодро произнес он. — Кажется, все положил… Властелин, я бы хотел, чтобы в этих колбах появились зародыши гомункулусов и чтобы они начали быстро расти!

Но ничего не произошло, вокруг колб не вспыхнуло чудодейственное фиолетовое пламя. Парцелиус заволновался.

— Великий Пакир, поверь, мне это очень нужно! — взмолился он. — Ты же, наверно, знаешь, до чего глупы и неумелы у меня слуги! Никому из них я не могу до конца доверять, разве что Василу. Но он не боец, а мне нужны могучие и послушные воины! Такие, чтобы даже великаны не осмелились мне перечить. Прошу, Властелин, помоги мне!

Но вновь ничего не произошло.

Лорд задумался: «Хм-м… странно. Вроде бы ничего дурного я не прошу, а Пакир почему-то меня словно не слышит. Я же не собираюсь сотворить гомункулусов из воздуха, а засыпал в колбы все необходимое! Та-ак… А если Пакир попросту не понимает, чего я от него хочу? Если бы я смог создать хотя бы крошечных гомункулусов, а затем попросил бы их увеличить, сделать сильными и бесстрашными, то колдун наверняка бы помог. Получается, что чудеса мне так просто не дадутся. Придется сначала как следует попотеть, что-то сделать своими собственными руками, а потом уже обращаться к Пакиру!»

И алхимик вновь углубился в книгу Черной магии. Он внимательно изучил технологию выращивания гомункулусов и выяснил, что для их создания необходима серная и соляная кислоты. В его пещере в Альпийских горах хранились большие фарфоровые сосуды с этими кислотами, но в дальнюю дорогу он конечно же их не захватил. Поразмыслив, Парцелиус попросил Властелина Тьмы перенести эти сосуды во дворец. Он и сам не знал, получится что-либо из этой просьбы или нет, — ведь власть Пакира могла и не распространяться на Большой мир! Но не прошло и нескольких минут, как в углу лаборатории словно из воздуха материализовались два хорошо знакомых ему сосуда.

Парцелиус даже захлопал от восторга, а затем низко поклонился.

— Спасибо тебе, Властелин, — с чувством произнес он. — Теперь я уверен, что смогу с твоей помощью сотворить Черное пламя!

Он осторожно добавил в колбы по черпаку из каждого фарфорового сосуда. Порошок в колбах немедленно забурлил. В воздухе разлился острый, неприятный запах. Но Парцелиус не обратил на это ни малейшего внимания. Держа в одной руке раскрытую книгу Черной магии, он другой рукой добавлял в кипящий раствор то кусочки костей, то пригоршни соли, то клочки овечьей кожи — все это также находилось в его ящике. Под конец он осторожно поставил колбы на печь. Теперь можно было пойти вздремнуть хотя бы два-три часа, но алхимик не ощущал никакой усталости. Он стал расхаживать по комнате, заложив руки за спину, и негромко разговаривал сам с собой — эту привычку он приобрел за долгие годы жизни в полном одиночестве.

— Совсем спать не хочется, — бормотал он. — Почему? Наверно, Пакир хочет, чтобы я не терял драгоценное время на сон и побольше работал, а потому подарил мне бодрость. Прекрасно, замечательно! Я и не собираюсь отдыхать, пока не сделаю все, что хочу — а хочу я очень многое! Посмотрим, что скажет Сказочный народ, когда увидит моих искусственных людей! Но это будет только начало. Черное пламя… как же к нему подступиться? Однажды мне удалось создать огонь необычайной силы, но первое, что он сделал — это сжег все мои записи. Надо попытаться вспомнить все, что я проделал в тот злополучный день… Великий Пакир, сделай так, чтобы моя память стала такой, какой была в моей молодости!.. Ах, кажется, я кое-что припоминаю…

Парцелиус торопливо подбежал к письменному столу и стал быстро записывать на листе пергамента все, что начал вспоминать. А на печи тем временем бурление в колбах стало постепенно затихать. Колбы оказались до половины наполнены белой словно молоко жидкостью, которая густела буквально на глазах. А еще спустя час-другой в колбах уже находилось нечто странное, напоминающее зародышей человека. Но Парцелиус не заметил этого, продумывая свои будущие опыты и записывая самые дельные мысли на листы пергамента. Он был настолько увлечен, что даже не услышал, как колбы начали лопаться под напором стремительно растущих зародышей.

Только под утро Парцелиус с довольной ухмылкой откинулся на спинку стула.

— Кажется, все, — промолвил он и, широко зевнув, потянулся.

И только тогда он заметил, что рядом с ним стоит двухметровое, странного вида существо.

— Я готов выполнить любой твой приказ, хозяин, — промолвило создание. — Хочешь, я разнесу все вокруг?

Парцелиус и рта не успел раскрыть, как гомункулус подошел к ближайшему столу и одним ударом могучего кулака разбил его в щепки.

Глава восьмая АРМИЯ ГОЛЕМОВ

— Что ты делаешь! — завопил Парцелиус. — Ты погубишь мою лабораторию!

Гомункулус замер на месте с поднятым кулаком.

— Разве я сделал что-то плохое? — обиженно спросил он и неожиданно захныкал, словно напроказившее дитя: — Прости, хозяин, я хотел как лучше-е-е!

Алхимик облегченно вздохнул. Гомункулус оказался на удивление послушным, и это было приятно.

— Отойди к стене и постой там молча, приказал Парцелиус. — Будешь делать только то, что я прикажу, понял, олух?

Гомункулус послушно кивнул и, тяжело переваливаясь, пошел прочь от лабораторных столов.

— И вы идите туда тоже, — обратился Парцелиус к трем другим искусственным людям, сидевшим возле разбитых колб на полу. — Ну, чего расселись, пошевеливайтесь!

Когда гомункулусы выполнили его приказ, успокоившийся алхимик наконец-то смог их как следует рассмотреть. Вылупившиеся из колб создания мало походили на людей. Это были белесые, студнеобразные создания, с маленькими, в форме дыни головами, короткими шеями, узкими плечами, куда более широкой талией и массивными, столбообразными ногами. На головах не было и признаков волос, большие круглые глаза напоминали плошки, а носы — груши. Рты выглядели широкими щелями, а уши — приплюснутыми воронками.

— М-да-а, не красавцы… — пробормотал Парцелиус, оглядывая своих воинов. — И выглядят уж больно неуклюжими. И чего это они такие узкие наверху и широкие внизу? А-а, понял, ведь они приняли форму моих колб! Может, следующую партию надо вырастить в цилиндрических сосудах?.. Нет, пожалуй, не стоит. Если у них будут большие головы, то они, глядишь, начнут еще думать и рассуждать. А для воинов это совсем ни к чему. Уж пусть у них будут крошечные мозги, так спокойнее. А вообще-то мои гомункулусы похожи на Голема, которого сотворил в средние века знаменитый алхимик Лев бен Бецалель. Только его искусственный человек был сделан из глины. Пожалуй, я тоже буду называть своих парнишек големами.

В этот момент в дверь постучали.

— Лорд Парцелиус, я принес завтрак, — послышался голос Ютана. — Разрешите войти?

— Завтрак? — удивился алхимик. — Неужто уже настало утро? Ладно, заходи.

Гном вошел, держа в руках поднос с едой. Увидев застывших у стены громадин, он ойкнул от испуга и, споткнувшись, растянулся на полу. Тарелки и кувшин с соком с грохотом покатились по полу. Парцелиус отскочил в сторону, чтобы осколки и брызги не попали на него.

Гомункулусы восприняли все случившееся как угрозу своему властелину. Один из них с неожиданной ловкостью подскочил к гному и поднял его за шиворот.

— Убить негодяя, хозяин? — осведомился он.

— Нет, нет! — закричал Парцелиус. — Оставь его в покое, дурак.

Голем с явной неохотой отпустил Ютана. Тот отбежал к двери, испуганно глядя на искусственных людей.

— Кто… кто это? — икая, спросил он.

— Первые воины моей будущей армии, — с самодовольной улыбкой произнес Парцелиус. — Хороши, верно? А теперь позови сюда Гекту, слуга.

Гном кивнул и бросился из лаборатории во всю прыть.

Через минуту-другую в окно влетела сорока. Она сделала круг под потолком и как ни в чем не бывало уселась на неподвижно стоявших в тени гомункулусов.

— Что прикажешь, хозяин? — спросила она.

— Вот что, Гекта. Лети-ка ты к городу Дурбана и разузнай, как там идут дела, — приказал лорд. — Наверно, мои бывшие подданные уже пришли туда. А потом распусти слухи среди своих товарок, что я, лорд Парцелиус, стал самым настоящим чародеем. Скажи птицам, что я вернул джинну Араджану его прежние волшебные свойства. Мол, он вновь научился летать и исполнять желания своего хозяина.

— Может, передать Долу и другим твой приказ, чтобы они немедленно возвращались? — спросила сорока.

— Нет, не стоит, — покачал головой Парцелиус. — Пускай они сначала осознают, какую великую глупость совершили, сбежав от своего властелина. Скажи птицам, что своей магией я сотворил могучих воинов големов, из которых скоро создам большую армию. Намекни, что лорд Желтой страны хочет стать ее королем. Посмотрим, что станут делать сказочные существа. Ручаюсь, что они сбегут от Дурбана, так же как недавно сбежали от меня!

Сорока в сомнении повела клювом.

— Могучие воины? — переспросила Гекта. — И где же они?

— Сейчас увидишь, — ухмыльнулся горбун. — Эй, парни, поймайте эту глупую птицу!

Голем, на голове которого так беспечно устроилась сорока, поднял руку и ловко поймал птицу. Та испуганно заверещала, безуспешно пытаясь вырваться.

— Отпусти ее, — приказал Парцелиус. — Ну что, теперь видела?

— Видела, видела, — застрекотала перепуганная сорока. — Ты действительно стал великим волшебником, хозяин! Я немедленно лечу к Дубовому лесу!

Она выпорхнула в окно и полетела на запад. Парцелиус проводил ее довольным взглядом.

Ну, парни. — обратился он к четырем гомункулусам. — а теперь пойдем поразомнемся на свежем воздухе. За мной, големы!

Он вышел из лаборатории и начал спускаться по лестнице. Големы дружно зашагали следом. Первый из них, подойдя к двери, немного потоптался, пытаясь протиснуться в узкий для него проем, а затем поднял ногу и так ударил в стену, что часть ее рухнула.

Алхимик едва не свалился с лестницы. Обернувшись, он в ужасе завопил:

— Что вы делаете, болваны? Осторожнее, вы же разнесете мой дворец!

Но было поздно. Четыре голема шагнули на ступеньки лестницы, деревянная ее конструкция не выдержала, треснула, и громилы рухнули вниз, прямо на стоявшую на первом этаже мебель. Парцелиус едва успел отскочить в сторону, иначе големы придавили бы и его. Увидев, как големы ворочаются на обломках шкафов и диванов, неуклюже пытаясь встать, алхимик схватился за голову.

— Что вы делаете, олухи? — причитал он. — У вас что, совсем мозгов нет?

Один из големов сумел-таки встать на ноги. Подойдя к своему господину, он кивнул с глупой ухмылкой.

— Точно, нет, — согласился он. — А зачем нам мозги? Ты будешь сам за нас думать, господин, а мы будем все исполнять.

— Да уж, из вас еще те работнички… — пробормотал Парцелиус. — Эй, вставайте, увальни! Выходите наружу, да поосторожней. Куда, куда пошли! Ой!

Один из големов вместо того, чтобы направиться к распахнутой двери, пошел тяжелым шагом к стене и врезался в нее. Каменная кладка не выдержала и рухнула. В стене образовалась огромная дыра. Парцелиус с воплем выскочил на улицу, опасаясь, что дворец начнет рушиться. Но джинны и тролли построили его на славу, и дворец устоял, даже лишившись части стены.

Когда все четверо големов выбрались через пролом наружу, алхимик вздохнул с огромным облегчением.

— Ну и глупы же вы, братцы, — огорченно заметил он. — Что называется, сила есть — ума не надо! Может, напрасно я сотворил вам такие маленькие головы? Мозгов у вас, похоже, еще меньше, чем у улитки. Ну ладно, для солдат и такие сойдут. Но офицерам все-таки придется сделать головы побольше. А генералы… хм-м… генералам доверять нельзя! Еще захотят сами стать королями. Лучше я обойдусь без них и возьму командование на себя.

Големы стояли возле дворца, с глупым видом озираясь вокруг. Они еще ничего не видели в своей короткой жизни и потому с огромным удивлением взирали на солнце и на редкие облака в синем небе.

Парцелиус подозвал одного из искусственных людей, у кого голова была чуть покрупнее.

— Назначаю тебя сержантом, — сказал алхимик. — Будешь зваться сержантом… хм-м… Бадиром. Нет, слишком длинное имя для твоих коротких мозгов. Бад — это будет достаточно. Запомнишь?

Голем с ухмылкой кивнул.

— Я Бад, — промолвил он. — Что прикажешь, хозяин?

— Отведи своих солдат к лесу, сломайте там дубинки по-увесистей и посражайтесь там же для тренировки. Только не перекалечьте друг друга, ясно?

— Ясно, господин.

Бад махнул рукой, и трое остальных големов потопали к воротам. Парцелиус проводил их настороженным взглядом, но, к его радости, големы сумели пройти широкие ворота, почти не повредив стены.

— Ничего, я их выдрессирую как следует, — самодовольно промолвил он. — А теперь за дело! Сегодняшний день я посвящу созданию своей армии.

И лорд Желтой страны вскарабкался в свою лабораторию по приставной лестнице.

Парцелиус работал не покладая рук. Он истратил почти все свои запасы минералов, создавая големов. Ютан и Олр трудились в соседней комнате, размалывая камни. Когда оба слуги выдохлись, Парцелиус сотворил голема с довольно большой головой. Тот оказался вполне сообразительным и сменил уставших гнома и лешего.

К полудню во дворе уже толпилось около трех десятков рослых големов. Ими командовали три офицера с большими головами, сотворенные в колбе с широким горлышком. Парцелиус им тоже дал имена — Чад, Мад и Шад. Офицеры горели желанием сделать из своих подопечных отличных солдат и решили тотчас приступить к военным учениям. Построив големов в колонну, они повели новоиспеченных воинов к лесу. Проводив свою армию до ворот, Парцелиус вернулся в лабораторию. Там его поджидала только что вернувшаяся Гекта. Вид у сороки был усталый и довольный.

— Я все сделала, все сделала! — застрекотала она, усевшись на один из столов. — Распустила среди птиц сто слухов про твое могущество, а те уже разболтали их всем сказочным существам.

— И как они отреагировали? — с волнением спросил Парцелиус.

— Никак, — вздохнула Гекта. — Никто не поверил. А твой бывший дружок Дром даже посоветовал птицам не нести всякую чушь. Мол, знают они, какой из Парцелиуса чудодей.

— Он так сказал? — гневно сдвинул брови алхимик. — Ладно, дружочек, я это запомню. Чую, оставаться тебе навсегда железной козявкой… А что Дурбан?

— Промолчал, но похоже, что вести ему очень не понравились. Он посоветовался с королевой эльфов Логиной и старейшим из гномов Сакуром и после этого вместе со своими собратьями-великанами начал сооружать вокруг города высокую ограду.

Парцелиус ехидно рассмеялся:

— Ага перепугались? И правильно сделали. Скоро я покажу этим жалким сказочным болванам, кто хозяин в Желтой стране!

Сорока испуганно взглянула на него.

— Ты хочешь затеять войну? — спросила она.

— Посмотрим, — задумчиво пожевав губами, ответил Парцелиус. Но я обязательно покажу моим бывшим подданным, от какого могущественного властелина они ушли по своей глупости. А ты не вздумай болтать об этом, ясно?..

— Ясно, — ворчливо отозвалась сорока. — Мне непонятно только, когда ты наградишь меня за верную службу.

— Ну и жадна же ты! Ладно, возьми за верную службу что-нибудь из вещей, что валяются на первом этаже, и лети отдыхай. Завтра ты отправишься в Изумрудный город. Я хочу знать о том, что происходит в соседних странах, понятно?

Когда сорока вылетела в окно, Парцелиус поднялся на крышу. Он некоторое время постоял, глядя на восток. Араджана не было нигде видно, и это лорда немного беспокоило. Неужели бедняга Мом попал в какую-то беду?

Парцелиус подошел к дремлющему на солнышке Василу и дружески похлопал его по голове.

— Просыпайся, малыш, — сказал он. — Давай-ка полетаем над озером. Ты бабочек станешь ловить, а я взгляну на кое-что.

На самом деле никаких неотложных дел у лорда не было, попросту ему очень не хотелось приниматься за создание Черного пламени. Он и сам не понимал, чего так страшился. Конечно, ослушаться Властелина Пакира он никогда бы не осмелился, но времени у него было еще предостаточно.

Пролетая над опустевшим городом, Парцелиус увидел на центральной площади Кощея, который разговаривал с каким-то странным существом. Алхимик не успел толком разглядеть, кто это был, однако его сердце почему-то болезненно екнуло.

Но вскоре он уже летел над синей гладью Большого озера и на время забыл о своих заботах и тревогах.

Глава девятая НЕЖДАННЫЕ ГОСТИ

Полетав над озером, Парцелиус решил разыскать затонувший корабль. На это ушло немало времени. Корабль лежал на большой глубине, и разглядеть его можно было лишь при полном штиле. Алхимик лег на живот и, свесив голову, внимательно изучал останки судна, большая часть которых была покрыта густыми водорослями.

— Какой здоровенный был корабль… — бормотал Парцелиус. — Ясно, что его построила не Виллина. Но кто же тогда? Коротышки вроде Мигунов или Жевунов? Нет, вряд ли. Уж больно он для них велик, да они вроде бы никогда и не жили в Желтой стране. А кто же мог здесь жить до Виллины?

Сердце алхимика вздрогнуло от неожиданной догадки.

— Неужели это судно построил сам Торн? Он вроде бы был великаном, и корабль у него должен быть соответствующих размеров. Хм-м… а почему, собственно, корабль? Это могла быть простая лодка, только огромная. Ну точно, это лодка!

Налетел прохладный северный ветер, и рябь вновь скрыла затонувший остов. Парцелиус уселся на спине Васила и позволил ему немного поохотиться, не улетая далеко. Алхимик и сам не понимал, чем его так притягивало это место над озером. Разве что чувствовал он себя здесь чуть легче, поскольку глухая боль из сердца почему-то ушла. И только после долгих размышлений он догадался, в чем тут дело. Здесь, над останками лодки Торна, Пакир не был властен над ним!

Это открытие придало Парцелиусу бодрости. Да, он был очень благодарен Властелину Тьмы за помощь, но… но даже мысль о Пакире пугала его. А вдруг ему не удастся создать Черное пламя? Тогда гнев колдуна может быть ужасным. И на этот случай недурно подготовить себе убежище где-нибудь поблизости от дворца. Но не летать же вечно над озером!

— Давай к ближайшему острову, — приказал Парцелиус. Васил развернулся и плавно полетел к одному из островов. Через некоторое время Парцелиус почувствовал, как в его сердце снова появилась глухая боль.

— Нет, лети налево, к другому острову! — поспешно закричал Парцелиус.

Васил так и сделал, но история повторилась. Снова ощутив боль в груди, алхимик направил василиска к третьему острову, но и это не принесло лорду облегчения.

Парцелиус был озадачен. Он не сомневался, что Торн не ради развлечения некогда сделал лодку. Куда-то он плавал, но куда?

Пришлось Парцелиусу возвращаться к месту, где некогда в древности затонула огромная лодка. И только тогда алхимику пришла в голову неожиданная мысль — а вдруг и сам Торн утонул здесь и сейчас рядом с остовом лодки лежат его останки? А если не только останки, а еще кое-что из его личных вещей, возможно даже волшебных? Все это можно попытаться достать. Если свить длинный-предлинный канат, а на его конце привязать большой крюк и зацепить его за остов судна… Что ж, тогда големы, взявшись на берегу за другой конец каната, вполне могли бы вытянуть затонувшую лодку — если, конечно, она не развалится при этом на куски.

Но как отнесся бы к этому Пакир? Этого алхимик не знал и потому решил затею с канатом оставить до лучших времен. Но зато можно было попытаться определить курс, по которому лодка Торна плыла… куда?

Парцелиус неожиданно вскочил на ноги и хлопнул себя по лбу.

— Какой же я осел! — вскричал он раздосадованно. — А с чего это я решил, что лодка затонула, плывя именно к островам? Так оно было бы, если бы волшебник отплыл от берега как раз там, где ныне находится мой город. Но Торн мог отчалить в совсем другом месте! И если проследить оттуда направление… Ой!

Парцелиус вытаращил глаза, глядя на западную часть озера. Прежде он не обращал внимания на серую плоскую скалу, выступавшую из синей воды рядом с узким мысом. А сейчас, присмотревшись, он подумал, что скала вполне могла служить причалом для лодки Торна!

Алхимик хотел было уже приказать Василу лететь к скале, как вдруг увидел над городом Всеобщего Счастья золотистое облачко. Кто-то на нем стоял, но кто — разглядеть было ненозможно.

— Эй, Васил, лети к дворцу! — скомандовал заинтригованный Парцелиус.

Вскоре он увидел, что в гости к нему пожаловали Элли и Страшила.

На лице Парцелиуса появилась довольная ухмылка.

— Ага, значит, я понадобился новой Хранительнице… Интересно, зачем?

Через несколько минут Парцелиус торжественно встретил гостей у ворот своего дворца. Элли со Страшилой вежливо приветствовали его и прошли внутрь ограды. Соломенный человек с удивлением посмотрел на пролом в стене дворца и пробормотал:

— Вот это дырища… Интересно, кто ее проделал?

Парцелиус сделал вид, что не расслышал вопроса, и с широкой улыбкой пригласил гостей войти во дворец. И только тут вспомнил, какой разгром там учинили бестолковые големы, но было уже поздно.

Элли ахнула, увидев груду обломков мебели и жалкие остатки рухнувшей лестницы.

— Что здесь произошло, уважаемый Парцелиус? — в ужасе спросила она. — На ваш дворец кто-то напал?

Алхимик смешался, не зная, что ответить.

— Ну не то чтобы напал… — пробормотал он. — Так, случилась одна маленькая неприятность… Эй, слуги! Ютан, Олр, где же вы, бездельники?

Но ни гном, ни леший не отозвались. Они как сквозь землю провалились.

— Прошу прощения, мои слуги куда-то подевались, так и не наведя здесь порядок. Но мы можем подняться в мои покои на второй этаж… ох… да лестница же сломана! А по стремянке вы, наверно, не захотите?..

Вид у обычно самоуверенного Парцелиуса был настолько растерянный, что Элли решила предложить свою помощь.

— Если хотите, я все уберу, — промолвила она, смущенно глядя на алхимика. — Уверяю вас, мне это совсем нетрудно.

— Хм-м… Ну, если вы так настаиваете…

Элли тихо произнесла какое-то заклинание и щелкнула пальцами. И тотчас размолотая в щепки мебель вновь приняла прежний вид, а лестница вернулась на свое место.

— Спасибо, — угрюмо поблагодарил гостью Парцелиус — Вообще-то я сам стал волшебником… просто времени не было расставить мебель и развесить ковры.

Страшила так недоверчиво взглянул на алхимика, что тот даже затрясся от негодования. Как смеет этот мешок с соломой не доверять его словам?

Не соображая, что делает, Парцелиус протянул руку и проговорил:

— Хочу, чтобы в моем дворце воцарился идеальный порядок!

И только тут опомнился, но было уже поздно. Что он наделал?! В какую лужу сел?! Пакир конечно же и не подумает выполнять его дурацкие прихоти, и тогда гости сочтут его пустым хвастуном…

Прошла минута, другая. Груду вещей внезапно окутал фиолетовый туман, а когда он рассеялся, зал было не узнать. Стены украшали ковры и гобелены, в углах стояли удобные кресла. В углу возле облицованного камина появился пиршественный стол, заставленный всевозможными яствами. Возле него стояли три изящных резных стула.

Парцелиус открыл рот — и сразу же его закрыл. У него буквально подкашивались ноги. Пакир помог ему, помог!

Гости были удивлены ничуть не меньше.

— Вы и в самом деле стали волшебником! — воскликнула Элли. — Значит, птицы не ошиблись, когда рассказывали о чудесах, происходящих здесь.

— Ясно, не ошиблись, — буркнул Парцелиус, с трудом приходя в себя. — Садитесь, дорогая Элли, и вы, Страшила Мудрый. Кстати, меня отныне стоит именовать лордом. Такой титул мне присвоили мои подданные.

— А где же они? — осведомился Страшила, усаживаясь за столом и с сожалением глядя на графины с вином, блюда с чудесными фруктами и прочие яства. Соломенный человек не нуждался в еде и не раз сожалел об этом, устраивая в своем Изумрудном дворце роскошные пиры.

— Кто «они»? — не понял Парцелиус, также занимая место за столом.

— Ну, ваши подданные, — с простодушной улыбкой объяснил Страшила. — Мы несколько раз пролетели над вашим городом, но так никого и не заметили. Куда же девались сказочные существа?

— Они… они отправились на рыбную ловлю, — соврал не моргнув глазом Парцелиус.

Элли почувствовала, что алхимик говорит неправду, но она сделала вид, будто поверила его словам.

— Дорогой лорд Парцелиус, мы очень рады, что вы так быстро сумели построить столь замечательный город, — с улыбкой промолвила она. — Да и ваш дворец просто прекрасен! А какое чудесное вы выбрали для него место! Наверно, из башни открывается сказочный вид на озеро.

— Это верно, — согласился Парцелиус, гордо вздернув подбородок. — Я немало потратил сил, чтобы возвести этот город Всеобщего Счастья. Не сомневаюсь, что через некоторое время он станет столицей Желтой страны. Правда, у меня возникли кое-какие проблемы, но ни одно большое дело не обходится без этого… Итак, чем же я обязан вашему неожиданному визиту?

— Мы хотели рассказать вам, уважаемый лорд, о необычайных событиях, происшедших в последнее время в краю Торна, — ответил Страшила. — Поскольку вы отныне являетесь одним из правителей Сказочного народа, то вам следует услышать обо всем из первых уст. Птицы, конечно, быстро разносят вести, но, надо признаться, многое путают, а то и перевирают.

Парцелиус принял важный вид и медленно кивнул.

— Что ж, вы правы, Страшила Мудрый. Я с удовольствием выслушаю вас. Но сначала хочу поднять бокал вина за Хранительницу края Торна, прекрасную волшебницу Элли!

Элли почувствовала, как краска заливает ее лицо. Она еще не привыкла к тому, что ее называют Хранительницей и волшебницей. А уж прекрасной ее и вовсе никто не величал. Стелла — это другое дело, она поистине прекрасна! Да и Корина, как это ни больно признать, очень хороша собой. А вот она…

Парцелиус заметил смущение юной девушки и остался очень этим доволен. У него в голове неожиданно созрел новый план, и он с жаром взялся за его выполнение.

— Итак, я пью этот бокал за очаровательную гостью! — провозгласил он и сделал глоток вина. — Ну что же вы, дорогая Элли?

Юная Хранительница вынуждена была поднять свой бокал и чуть пригубить вино. Оно оказалось на удивление приятным и сладким, и Элли с удовольствием отпила еще несколько глотков. Голова у нее слегка закружилась, зато настроение сразу улучшилось. Все проблемы, которые так мучили ее, сразу же показались совсем не страшными.

Отведав из вежливости фруктов, Элли начала рассказ о необычайных событиях, произошедших в Розовой стране. Парцелиус кое-что уже знал от болтливой Гекты, но сорока, как оказалось, многое перепутала, а больше попросту не знала.

Но еще более удивительным оказался рассказ Страшилы. Соломенный человек поведал лишь часть истории поиска меча Торна, но и она произвела на Парцелиуса неизгладимое впечатление. «Вот почему я так понадобился Пакиру! — подумал он. — Мальчишка-рудокоп опередил слуг Тьмы и завладел оружием великого волшебника Света. А это значит, что теперь Пакиру непременно надо вырваться на поверхность самому. Но без Черного пламени ему это не удастся. Хм-м… выходит, теперь судьба Волшебной страны зависит от меня? Прекрасно, замечательно, превосходно!»

— И что же вы намереваетесь делать теперь? — спросил алхимик, а сам подумал: «Ха-ха, Властелину Пакиру не помешает, если эти простаки расскажут сейчас о своих планах!»

Однако ответ Элли его разочаровал. Юная Хранительница вздохнула и грустно посмотрела на хозяина дворца.

— У Стеллы сейчас много хлопот в Розовой стране — ее надо приводить в порядок после недолгого, но страшного правления фрейлины Агнет. Сейчас благодаря волшебству Стеллы там началась весна, но лето настанет еще не скоро. А у нас… — В глазах Элли заблестели слезы. — Это просто ужасно, лорд Парцелиус! Как мы со Стеллой ни бились, как ни старались Мигуны, нам так и не удалось оживить Железного Дровосека! Мастера-механики перебрали его до последнего винтика, все починили, а бедный Гуд все равно никак не оживает. И с Алармом все обстоит не лучше… Стелла сумела спасти его от смерти, но и настоящей жизни в нем тоже нет. Он стал похож на большую куклу. Никого не узнает, все время молчит, а в глазах — пустота… — Элли всхлипнула, едва сдерживая подступающие слезы.

— Дровосек и Аларм словно потеряли души в схватках с томными силами, — продолжил за нее помрачневший Страшила. — И волшебство Света ничем им не может помочь. Если бы Корина была сейчас с нами… Ей единственной известны секреты магии колдуньи Гингемы. Как знать, быть может, она смогла бы спасти наших друзей! Но Корина уже в который раз предала нас и перешла на сторону Тьмы. Мы разыскивали ее повсюду, но ее и след простыл. Наверное, Корина сейчас в подземном царстве Пакира. Так что надежда теперь только на вас, уважаемый лорд Парцелиус.

— На меня? — нарочито удивленно поднял брови алхимик.

— Помните, уважаемый лорд, вы не раз говорили, что владеете тайнами не только Белой, но и Черной магии, — промолвил Страшила. — Я, признаюсь, прежде не очень-то этому верил, но сейчас своими глазами убедился, что это так. Мы с Элли видели ваших…э-э… новых подданных, тех, что сражаются дубинками возле леса. Неужели вы создали этих странных существ своим волшебством?

Парцелиус снисходительно усмехнулся.

— Это големы, — сообщил он. — Создавая их, я использовал не только свою магию, но и научные знания. Возможно, поэтому они получились такими большими и сильными. Из големов выйдут прекрасные воины!

Элли и Страшила озадаченно переглянулись. Заметив это, Парцелиус поспешил их успокоить:

— Я не собираюсь ни с кем воевать. Но сами знаете, в краю Торна сейчас неспокойно. А вдруг слуги Пакира вновь сотворят землетрясение и нападут на мой город? Надо быть готовым ко всему.

Элли неуверенно улыбнулась. Ей показалось, что Парцелиус опять говорил неискренне. Ах, если бы Виллина была здесь! Матушка прожила много лет и обладала большим опытом и прекрасным знанием людей. Вряд ли Парцелиус, если бы даже захотел, сумел бы ее обмануть. Но она, Элли, еще так молода… Как же тяжела оказалась ноша Хранительницы!

Страшила же не на шутку встревожился.

— Воины? — промолвил он, недоверчиво глядя на хозяина дворца. — Значит, вы первым делом использовали свою магию и научные знания, чтобы создать армию? Странно… Уж не потому ли ваш город опустел? Наверно, сказочным существам не очень-то все это понравилось.

Парцелиус понял, что совершил промах, сболтнув про воинов. Но отступать было поздно. Он принял заносчивый вид и холодно произнес:

— Со своими подданными я как-нибудь разберусь и без вашей помощи. И почему это вы решили, что я начал именно с големов? Ничего подобного. Первым делом я занялся тем, что решил вернуть своим подданным волшебные свойства, которыми они некогда обладали. Я сотворил чудесную жидкость, и… Да вот, полюбуйтесь сами!

В окно дворца влетел Араджан. Он держал в мускулистых руках Мома. Привидение выглядело неважно, его белое одеяние было местами порвано и испачкано в грязи.

Джинн, не обращая внимания на гостей, опустился на пол и, приложив руку к сердцу, низко поклонился:

— Я выполнил твой приказ, хозяин.

Парцелиус торжествующе поглядел на Элли со Страшилой.

— Можешь идти отдыхать, — произнес он. — Когда ты понадобишься, я позову.

Джинн еще раз поклонился и вышел из зала.

А Мом, жалобно гукая и размахивая прозрачными руками, бросился было к алхимику, но тот остановил его повелительным жестом.

— Что-то ты плоховато выглядишь, дружище, — заметил он. — И где это ты пропадал? Жаль, что ты не умеешь говорить… Все это, впрочем, легко поправить! Насколько я помню, в прежние времена привидения отличались изрядной болтливостью. Пожалуй, я верну и тебе прежние волшебные свойства.

Парцелиус собрался было поразить гостей своим чародейством, но вовремя одумался. Если Мом обретет голос, то неизвестно, что он наговорит при посторонних. Нет уж, лучше побеседовать с ним в более удобный момент и один на один.

Приказав Мому удалиться, горбун обернулся к гостям.

— Я понял вашу просьбу, — сказал он. — Вернуть утерянную душу нелегко, особенно если это дело рук могущественных темных сил. Но я готов поразмышлять над этой проблемой.

Элли умоляюще взглянула на него.

— Сделайте все возможное, лорд Парцелиус! — горячо попросила она. — Гуд и Аларм — наши самые близкие друзья, и нам со Страшилой не найти покоя, пока мы не вернем их обоих к жизни.

— Я же сказал — подумаю, — довольно ответил Парцелиус. Ему очень нравилось, что новая Хранительница умоляла его о помощи.

Страшила пытливо посмотрел на алхимика и неожиданно промолвил:

— Мы однажды просили Корину закрыть трещины возле дворца Виллины, и она согласилась, но только в обмен на королевский титул. Сдается мне, что и вы, лорд Парцелиус, добиваетесь того же. Скажите прямо — вы хотите за свои услуги получить титул короля Желтой страны?

Элли с надеждой посмотрела на горбуна:

— Неужели это так, дорогой Парцелиус? Если все дело в этом, то я хоть сейчас готова сложить с себя титул правительницы Желтой страны. Мне вполне достаточно того, что я являюсь королевой Зеленой страны и Хранительницей всего края Торна.

Алхимик ухмыльнулся:

— Не совсем так, прелестная Элли. Быть королем страны, в которой живут всего сто подданных, — невелика радость. Но вот если бы вы… Конечно, я — убеленный сединами мужчина… Но я полон жизненных сил и еще долго не буду стареть! Словом, я бы хотел… то есть я бы мечтал стать вашим супругом!

Элли и Страшила сидели как громом пораженные. Заметив это, Парцелиус поспешил объясниться:

— Я понимаю, Элли еще очень юная девушка… Но во многих странах, особенно на Востоке, часто случаются ранние браки. И к тому же наше супружество будет до поры до времени только формальностью. Пока мы лишь обручимся, не более того. Но пройдут годы, вы узнаете меня как следует, прелестная Элли, и тогда…

— Но я не люблю вас, лорд Парцелиус! — густо покраснев, воскликнула Элли. — Я вообще еще не думала о браке. Хотя… мне нравится один человек… но я еще не совсем разобралась в своих чувствах…

Парцелиус снисходительно махнул рукой:

— Ну, это совершенно не важно. Чувства для союза таких высоких особ, как мы, — дело десятое. Главное, чтобы этот брак послужил на благо нашим странам. А что может быть лучше для Волшебной страны, если Гуд и Аларм в один прекрасный день вновь оживут? Подумайте об этом, прекрасная и очаровательная королева Элли.

Юная Хранительница задумчиво опустила голову. Страшила же выглядел донельзя расстроенным. Такого коварного шага от Парцелиуса он не ожидал. Фактически после такого брака алхимик становился королем не только Желтой, но и Зеленой страны! А кто знает, что на уме у этого хитрого горбуна? И потом… разве такого жениха достойна Элли? Вот Аларм — это другое дело! В любом случае только сама Элли должна избирать себе супруга. И как смеет этот горбун ставить Хранительнице такие унизительные условия? Похоже, он еще хуже Корины!

Пауза затянулась. Парцелиус с улыбкой наблюдал за Элли, а на ее лице отражалась борьба самых разных чувств.

— Вы можете подумать, друзья, — наконец великодушно разрешил он. — Если хотите, прогуляйтесь по берегу озера, полюбуйтесь на наши красоты. А я хотел бы тем временем поговорить с Момом.

Элли с облегчением вздохнула. Вместе со Страшилой они поднялись из-за стола, слегка поклонились хозяину дворца и вышли из зала. Выждав минуту-другую, Парцелиус горячо произнес:

— Великий Владыка, простите, что я вновь обращаюсь к вам за помощью. Я знаю, что мои обещания могут вам очень не понравиться. Конечно, и Дровосек, и этот мальчишка Аларм ваши смертельные враги. Но разве они так уж сильны? Элли, по-моему, куда опаснее для ваших замыслов. Если я стану королем Желтой и Зеленой страны и к тому же супругом Хранительницы, то я смогу сделать очень много для победы Тьмы! Другого такого шанса может и не представиться…

Парцелиус прислушался к себе. Боль в его сердце не утихла, но и не усилилась. А это могло означать, что Владыке пришелся по вкусу его замысел.

Спустя час Элли и Страшила вернулись во дворец. Вид у обоих был настолько мрачным, что алхимик понял — его условия приняты!

Соломенный человек, недовольно глядя на лорда, объявил:

— Элли соглашается вступить с вами в брак, лорд Парцелиус, при выполнении двух условий. Во-первых, вы должны вернуть к жизни Гуда и Аларма. Во-вторых, свадьба произойдет только через год. За это время мы как следует узнаем вас и поймем, достойны ли вы руки нашей дорогой Хранительницы.

Парцелиус недовольно поморщился, ощутив резкий укол в сердце. Пакир был явно недоволен, впрочем, так же как и он сам.

Однако проявлять излишнюю настойчивость алхимику не хотелось.

— Хорошо, — согласился он. — Но и я ставлю условия. Сразу же после спасения ваших друзей вы провозглашаете меня королем Желтой страны, а также объявляете на всю Волшебную страну о нашей с Элли помолвке.

В глазах юной волшебницы заблестели слезы, но она согласно кивнула:

— Пусть будет по-вашему, лорд Парцелиус. А сейчас поспешим в Изумрудный город!

Спустя несколько минут в голубое небо поднялось золотистое облачко с Элли и Страшилой. А Парцелиус предпочел лететь в Зеленую страну на верном Василе. За ними увязалась и любопытная сорока. Настроение у алхимика было превосходное. Он уже прикидывал, стоит ли в ближайшее время переезжать в Желтый дворец или пока лучше остаться в городе Всеобщего Счастья. Но одно он решил твердо — сразу же по возвращении он как следует займется Сказочным народом. Эти неблагодарные существа скоро поймут, кто хозяин в этой стране!

Глава десятая ГНЕВ ПРИНЦЕССЫ ЛАНГИ

Путешествие в Зеленую страну заняло несколько часов. Элли со Страшилой провели это время в жарком споре. Страшила убеждал юную Хранительницу в том, что она совершила опрометчивый шаг. Парцелиус ему нравился еще меньше, чем Корина, и он ожидал от горбуна всяческих напастей.

— Подумай, Элли, что может сделать этот коварный человек, когда станет одним из правителей Изумрудного города! — горячо говорил он. — Мне кажется, что Парцелиус подвержен Злу еще больше, чем Корина. А если колдун Пакир подчинит его своей воле, как сделал это с Дональдом? Тогда получится, что мы сами пустили врага в свой дом!

Элли кивнула:

— Да, может случиться и такое. У меня этот алхимик тоже не вызывает доверия. Но что нам остается делать? Сама Стелла не сумела вдохнуть жизнь в Аларма и Гуда. У нас просто нет иного выхода!

Страшила развел руками:

— Ну, не знаю… Быть может, ты попытаешься вспомнить какие-нибудь подходящие магические заклинания Виллины?

Элли покачала головой:

— Я пыталась, и много раз. Наверно, и сама Виллина не смогла бы вернуть души Гуду и Аларму. Она не раз говорила, что ей трудно соперничать с силами Зла, и поэтому очень старалась перетянуть на нашу сторону Корину. Впрочем, попробую еще раз.

Элли вытянула вперед правую руку и тихо прошептала короткое заклинание. Тотчас на ее раскрытой ладони появилась крошечная книга. Она стала быстро расти и вскоре превратилась в огромный фолиант. Элли поставила его на облако, раскрыла и прочитала:

— И больше в книге Виллины ничего не сказано об Аларме с Гудом? — разочарованно спросил Страшила.

— Нет, — ответила Элли. — Здесь даже не упоминается их имен, но каждый раз, когда я думаю о наших бедных друзьях, книга раскрывается именно на этой странице.

Она дунула на книгу, и та моментально исчезла.

— Магия Зла… — задумчиво пробормотал Страшила. — Корина конечно же обладает колдовскими чарами, но Парцелиус… Неужто он служит Пакиру?

— Не знаю, — тихо промолвила Элли. — Но у нас еще будет время понять это. Ведь до свадьбы еще целый год.

— Очень надеюсь, что эта ужасная свадьба никогда не состоится! — в сердцах воскликнул соломенный человек.

— И я тоже надеюсь, милый Изумрудик, — грустно улыбнулась Элли. — Очень надеюсь. Хотя… хотя какая теперь разница…

Страшила удивленно вытаращил глаза. «Как все это понимать? — подумал он. — Ведь если горбун не обманывает, то скоро Аларм оживет по-настоящему, и… О великий Торн! Где была моя глупая, набитая булавками голова? Конечно, Элли влюблена — но не в Аларма! В кого же еще? Неужели в Дональда?! Великий Торн, не допусти этого, ведь Дональд стал слугой Пакира!»

У Парцелиуса же в это время было совсем другое настроение. Он подождал, когда Васил пересек границу Зеленой страны, и подозвал к себе Гекту.

— Лети в ближайший лес и сообщи местным птицам важную весть, — сказал он, радостно ухмыляясь. — Мол, лорд Парцелиус получил от Хранительницы Элли титул короля Желтой страны. Поведай им, что очень скоро состоится моя свадьба с королевой Элли и я стану еще и правителем Изумрудного города! А потом лети дальше и раззвони об этом по всей Зеленой стране!

Сорока даже подскочила от неожиданности:

— Свадьба? А разве она состоится не через год? И к тому же ты же еще не оживил друзей Элли!

Парцелиус пренебрежительно махнул рукой:

— Пустяки. Уверен, что с Гудом и этим мальчишкой Алармом у меня все получится самым наилучшим образом. А насчет свадьбы… какая разница, когда она состоится? Главное, чтобы арзалы уже сейчас считали меня своим королем. Твое же дело — распускать побольше выгодных для меня слухов, понятно? Я не намерен ждать целый год, мне хочется уже завтра…

Он вовремя прикусил язык. Гекте вовсе ни к чему было знать обо всех его планах.

Когда сорока улетела, Парцелиус дружески похлопал по спине Васила:

— Все идет как надо, дружище! Ручаюсь, скоро ты будешь ловить бабочек над Изумрудным дворцом и спать на его крыше. О короле Парцелиусе в недалеком будущем заговорят во всей Волшебной стране, и даже слава Хранительницы Элли померкнет перед моим именем! Хотя… хм-м… Парцелиус — звучит не очень-то громко. Почему бы мне не стать, скажем, Гудвином, Великим и Ужасным?

Глаза горбуна загорелись от этой неожиданной идеи. «А почему бы и нет? — возбужденно подумал алхимик. — Раз Элли вернулась спустя полвека в Волшебную страну, почему бы сюда не вернуться и Гудвину? Судя по рассказам девчонки, Гудвин улетел на воздушном шаре и вернулся в Большой мир. Он уже тогда был пожилым человеком, а сейчас наверняка уже умер. Хм-м… А кто его знает в лицо? Кажется, только сама Элли да ее дружки — Дровосек, Страшила и еще кто-то… лев, что ли, какой-то… Перед своими подданными-арзалами Гудвин вроде бы являлся очень редко, если вообще являлся, да и то не в своем обличье. Он, должно быть, создал для этой цели маски или еще что-нибудь в этом роде — по крайней мере, я бы так поступил на его месте. Прекрасно, замечательно, превосходно! Все это надо как следует обдумать…»

Наконец далеко впереди появились сверкающие на солнце башни Изумрудного города. К этому моменту новый план уже окончательно созрел в хитрой голове Парцелиуса. Он широким жестом указал рукой на башни столицы Зеленой страны:

— Как тебе нравится этот город, Васил? Он даже чудеснее, чем я ожидал. Старина Гудвин отлично постарался. Думаю, вскоре здесь поселюсь я вместе со своими воинами-големами и избранными слугами из Сказочного народа!

А про себя Парцелиус подумал: «Пакир будет очень доволен, когда его союзником, ха-ха, станет сам Гудвин, Великий и Ужасный! Завоевать Волшебную страну ему тогда станет совсем просто… Впрочем, а зачем ее завоевывать, если я соглашусь стать наместником Пакира? Никто из Мигунов, Жевунов и прочих коротышек и пикнуть не посмеет, когда узнает, что на стороне Властелина Тьмы выступил сам великий Гудвин! А Элли, Стеллу и их друзей мы посадим на облако и пошлем в Большой мир, вслед за старухой Виллиной. Чудесная, превосходная идея! Правда, тогда я останусь без королевы… Впрочем, почему это? Уверен, что у меня будет выбор — прекрасная Корина или не менее прекрасная Ланга. Какой же ты молодец, Парцелиус, какой же ты умница!»

Вскоре облачко с Элли и Страшилой опустилось на площади перед Изумрудным дворцом. Чуть позже рядом приземлился и Васил. Двери распахнулись, и навстречу им выбежали Фарамант с Дином Гиором. Оба старика взволнованно смотрели на Элли.

— Лорд Парцелиус согласился нам помочь, — поспешила успокоить их Хранительница, сходя с облачка на землю.

— Очень хорошо! — радостно воскликнул Фарамант. — Аларм выглядит совсем плохо. Да и на беднягу Дровосека жутко смотреть. Он вовсе перестал шевелиться, и вид у него словно у мертвого.

Парцелиус сошел с Васила на землю. Фарамант и Дин Гиор вежливо приветствовали гостя, но лорд Желтой страны принял их за слуг. Он заносчиво вздернул подбородок и сделал вид, что не заметил стариков.

Элли с упреком взглянула на него.

— Это наши ближайшие друзья — Фарамант и Дин Гиор, — пояснила она.

Парцелиус холодно кивнул.

— Я готов немедленно приняться за дело, — объявил он. — Прежде всего я должен обследовать Гуда и Аларма.

Гостя провели во дворец, где, каждый в своей комнате, находились Гуд и Аларм. Железный Дровосек неподвижно сидел на кушетке, прислонившись к стене. А мальчик-рудокоп монотонно шагал вдоль стен, глядя перед собой невидящими глазами, При виде его посеревшего лица с темными кругами вокруг глаз Элли не выдержала и заплакала.

Парцелиус строго взглянул на нее:

— Сейчас не время для слез, прекрасная королева. Прошу всех уйти. Через час я закончу обследование и сообщу вам его результаты. Кстати, в это время во дворце никого не должно быть.

Элли кивнула и первой пошла к выходу. Страшила неохотно последовал за ней, ворча под нос:

— Что-то этот Парцелиушка хитрит. Чую, он что-то задумал — уж больно весело блестят его глаза…

Выждав некоторое время, Парцелиус подошел к окну. Убедившись, что все жители дворца вышли на площадь, он с довольным видом потер руки:

— Та-ак, а теперь надо осмотреть мой будущий дворец.

Парцелиус начал обследовать комнату за комнатой. Центральный зал поразил его своим великолепием, и, не удержавшись, Парцелиус даже посидел несколько минут на троне, украшенном крупными изумрудами. Алхимик уже собрался было уходить из зала, как его внимание привлекла едва заметная дверь, расположенная прямо за троном. Открыв ее, Парцелиус отпрянул со сдавленным криком. На него злобно уставилось чудовище, похожее на носорога, с десятком глаз на жуткой морде и множеством мощных лап.

Но спустя секунду-другую Парцелиус облегченно расхохотался. Он увидел, что чудовище висит на веревках, прикрепленных к потолку. А рядом с ним на полу лежит лысая голова огромных размеров с выпуклыми фарфоровыми глазами. Чуть в стороне, прислонившись к стене, сидела русалка.

— Ну конечно же это куклы! — воскликнул Парцелиус. — Значит, я опять оказался прав — Гудвин был не великим волшебником, а великим обманщиком. Фу, сколько здесь пыли… И почему Страшила и Элли не пользуются всеми этими куклами, чтобы пугать своих подданных? По-моему, очень глупо с их стороны. Ничего, скоро горожане и остальные арзалы вновь увидят этих жутких созданий на троне Изумрудного дворца!

Парцелиус еще несколько минут провел в комнате, скрытой за стеной Тронного зала. Он понял, что Гудвин управлял куклами с помощью тонких прозрачных нитей.

— Неглупо, весьма неглупо… — пробормотал Парцелиус. — Ну а теперь пора возвращаться. Надо побыстрее оживить железного болвана и мальчишку. Однако сначала стоит поторговаться. Э-эх, жаль я отослал Гекту. Ну ничего, что-нибудь придумаю…

Когда взволнованная Элли в сопровождении Страшилы, Фараманта и Дина Гиора вошла в комнату, где неподвижно сидел Железный Дровосек, Парцелиус встретил их хмурым взглядом.

— Состояние ваших друзей гораздо хуже, чем я предполагал, — озабоченно сообщил он. — Надо было вам раньше обратиться ко мне. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, но…

Парцелиус сделал многозначительную паузу. Страшила сразу же его понял.

— Ты хочешь еще что-то у нас выторговать, не так ли? — сдвинул он брови.

Парцелиус добродушно улыбнулся:

— Зачем же так, уважаемый Страшила? Хотя, вынужден признаться, что я бы хотел немного изменить условия нашей сделки. Мне показалось, что очаровательная Элли не очень-то хочет выходить за меня замуж. Я прав?

Элли настороженно кивнула.

— Жаль, очень жаль… — вздохнул Парцелиус. — Но, как говорится, насильно мил не будешь. Я готов отказаться от нашего брака с одним условием.

Лицо Элли вспыхнуло от радости.

— Все, что хотите, дорогой лорд!

— Ловлю на слове, — ухмыльнулся Парцелиус. — А прошу я вот чего. Мне очень понравился Изумрудный дворец, и я хотел бы…

Неожиданно Парцелиус почувствовал, что не может произнести ни слова. Он застыл с открытым ртом, испуганно глядя на Элли. В сердце его стремительно нарастала колющая боль. А это означало, что Пакир недоволен своим слугой!

— Что с вами? — встревоженно спросил Фарамант. — Вам плохо, уважаемый Парцелиус?

— Я… я сейчас… Подождите… — едва вымолвил алхимик и, словно бы повинуясь чужой воле, повернулся и побежал прочь из комнаты. Ноги сами привели его в Тронный зал, а затем — в потайную комнату Гудвина.

Русалка, сидевшая у стены, внезапно открыла голубые глаза и заговорила гневным голосом Ланги:

— Так-то ты выполняешь волю своего Властелина, жалкий раб? Тебе было приказано заниматься созданием Черного пламени, а ты вздумал с моей помощью обделывать свои ничтожные делишки!

— С вашей?.. — сипло промолвил Парцелиус, дрожа всем телом. — Так это вы помогали мне творить чудеса, прекрасная Ланга?

— Конечно я, — презрительно усмехнулась русалка. — Неужели ты думаешь, горбун, что Пакир будет тратить свое драгоценное время на такого жалкого червя, как ты? Но я могу быть не менее грозной, чем Властелин, и ты в этом сейчас убедишься…

— Нет, нет! — закричал алхимик, рухнув на колени. — Я исправлюсь, прекрасная Ланга! Признаюсь, у меня голова закружилась от тех перемен, что случились со мной за последние дни. Я поднялся, что называется, из грязи в князи, и мне захотелось вознестись еще выше! Но и Властелину Пакиру было бы выгодно, если бы я занял место Великого и Ужасного Гудвина. Эта девчонка Элли и ее друзья готовы сейчас на любые мои условия. Если я потребую, чтобы они согласились признать меня Гудвином, то…

— Нет, — холодно произнесла русалка. — Сначала сотвори Черное пламя, а потом Властелин подумает, достоин ли ты стать его наместником в Волшебной стране или нет. Это решать будет Пакир и только он, понял, раб?

— Понял, — покорно склонил голову алхимик.

— А сейчас иди и оживи друзей Элли, — продолжила Ланга устами русалки. — Твой план женитьбы на Хранительнице мне нравится. Но не вздумай больше до истечения данного тебе срока заниматься своими ничтожными делишками! Не задерживайся в Изумрудном городе ни на минуту. Сегодня же ты должен наконец взяться за создание Черного пламени!

— Я все сделаю, все! — радостно воскликнул Парцелиус, поняв, что он прощен. — Но…

— Что еще? — недовольно скривила губы русалка.

— Я прошу только об одном, — торопливо заговорил алхимик. — Все мои подданные разбежались, и у меня осталось лишь двое слуг, причем на редкость бестолковых. Големы же не годятся в помощники. Разреши мне потратить хотя бы два дня на то, чтобы усмирить Сказочный народ и вернуть этих неблагодарных существ в мой город. Это пойдет на пользу делу.

После паузы Ланга устами русалки неохотно согласилась:

— Хорошо. Даю тебе на это только один день. И не вздумай больше заниматься всякими глупостями, раб. Пакир в любой момент может поинтересоваться, как у тебя идут дела с Черным пламенем. Если он увидит, что ты бездельничаешь или занимаешься всякими глупостями, гнев его будет страшен. С этой поры я не спущу с тебя глаз. Прощай, и не забудь, что время течет быстро и данный тебе месяц скоро пройдет.

Парцелиус прижал руки к сердцу и рассыпался в уверениях в своей преданности. Поднявшись на одеревеневшие ноги, он побрел к выходу из комнаты.

«Ведьма, — злобно подумал он. — Помешала мне в такой момент! Стоило мне сейчас только протянуть руку, и я бы стал полноправным хозяином Изумрудного дворца! Но… но я действительно совсем забыл о Черном пламени. Придется повременить с «возвращением» Гудвина. Проклятье, как же мне не повезло!»

Вернувшись в комнату, где его поджидали Элли и ее друзья, Парцелиус угрюмо произнес:

— Никаких новых условий я не ставлю и не собираюсь ставить, уважаемый Страшила. Скоро Гуд и Аларм оживут. Но не забудьте ваши прежние обещания! А теперь попрошу ненадолго удалиться.

Оставшись один, Парцелиус вскинул руку и, глядя на неподвижного Дровосека, произнес:

— Великий Пакир… то есть принцесса Ланга, прошу вас сделать так, чтобы этот железный человек вновь обрел утерянную душу и ожил!

Дровосека окутало фиолетовое пламя. Когда оно погасло, железный человек со скрипом пошевелился и открыл веки.

— Кто вы? — удивленно произнес он. — Ах да, вы — Парцелиус. Но где же я?

— В Изумрудном дворце, — кисло улыбнулся Парцелиус. — Вы получили тяжелые ранения в бою с врагами, и долгое время пребывали ни живым ни мертвым. Но я, лорд Парцелиус, по просьбе Хранительницы Элли вернул вас к жизни. Надеюсь, вы не забудете об этом, славный Гуд.

Не дожидаясь ответа ошеломленного Дровосека, Парцелиус прошествовал в соседнюю комнату. Через несколько секунд в дверном проеме тоже полыхнуло отсветом фиолетового пламени.

Вскоре Элли и Страшила уже обнимали Гуда и Аларма. Юная волшебница рыдала от радости. Плакали и Фарамант с Дином Гиором. Они столько лет не виделись с Железным Дровосеком!

А Парцелиус, не дожидаясь благодарностей, с проклятием на устах выбежал из дворца и взобрался на спину мирно дремлющему василиску.

Разбудив Васила, алхимик яростно закричал:

— Лети в Желтую страну, к моему дворцу, да побыстрее! Ни минуты не хочу оставаться в этом проклятом Изумрудном городе!

Глава одиннадцатая КОРОЛЬ ПАРЦЕЛИУС

Парцелиус вернулся в свой дворец на берегу Большого озера в прескверном расположении духа. Первым делом он учинил разгон слугам Ютану и Олру, которые коротали время, играя в прятки в его лаборатории. Лешему лорд приказал идти готовить обед, а Ютана послал к лесу, где големы все еще лупцевали друг друга огромными дубинками. Заодно гному поручено было разыскать Кощея.

Но не успел Ютан подойти к воротам, как увидел големов с дубинками на плече, дружно шагавших под выкрики своих офицеров: «Раз, два, три! Раз, два, три!» А впереди войска шествовал сам Кощей, держа в вытянутой руке сверкающий меч. Рядом с ними, словно собачка, бежало странное создание, похожее на корягу.

Услышав крики Ютана, Парцелиус выглянул в окно и с изумлением наблюдал, как странная процессия промаршировала через ворота. Затем, повинуясь командам Кощея, големы неуклюже перестроились по ротам. Перед каждой из них встали офицеры, преданно глядя на своего командующего.

— Вот как… — пробормотал Парцелиус. — Кажется, у моего войска появился самозваный генерал. Этот Кощей времени зря не терял! С ним надо держать ухо востро… А что это за странная тварь трется о его ноги?

За спиной алхимика раздались гукающие звуки. Обернувшись, лорд увидел бедного Мома, летающего под потолком. Привидение отчаянно жестикулировало, словно желая рассказать о чем-то.

— А, это ты! — досадливо поморщился Парцелиус. — И где ты так вывалялся? Ладно, сейчас, займусь колдовством и приведу тебя в порядок. Уф, до чего же нелегко, оказывается, быть правителем! Все надо делать самому, и я ничего не успеваю. Эй, Мом, перестань мелькать перед глазами, словно белье на ветру! Сядь на пол и постарайся хоть минуту не шевелиться.

Мом так и сделал, хотя было заметно, что его буквально распирали какие-то важные вести.

— Интересно, где ты пропадал, бедолага? — с улыбкой спросил Парцелиус. — Надо было как следует расспросить Араджана… Кстати, а где он сам? Тьфу, кажется, я куда-то его послал, только вот куда? Ну, совсем я запутался со своими подданными… И как это другие короли ухитряются управлять целыми народами?

Вытянув вперед правую руку, он произнес:

— Прекрасная принцесса Ланга, прошу вас вернуть Мому волшебные свойства! И прежде всего, пусть он вновь научится говорить. А то все гукает, гукает, словно младенец…

Мома окутало фиолетовое облачко. Когда оно рассеялось, на привидение было приятно посмотреть — его грязное, порванное в нескольких местах одеяние вновь стало белоснежным, а от прорех не осталось и следа.

— Да, теперь ты выглядишь совсем недурно, — улыбнулся алхимик. — Ну а сказать что-нибудь можешь?

Мом широко раскрыл щель-рот, издал какой-то сдавленный звук, но этим все и ограничилось.

— Что? — не понял его Парцелиус. — Ты что-то сказал? Мом вновь принялся гукать, бурно размахивая руками. Алхмик не на шутку огорчился:

— Вот незадача… Выходит, принцесса Ланга далеко не всесильна. А может, ты вообще не умел разговаривать, а, Мом? Хотя, если судить по легендам, вроде бы все призраки умеют, да еще как. Ничего не понимаю. Ладно, хватит размахивать руками, а то у меня от сквозняка насморк начнется. Э-эх, жаль, что ты не только бессловесное, но и неграмотное привидение… Ну, иди, отдыхай, толку от тебя все равно никакого нет.

Мом понурился и тихо заскользил к выходу из комнаты. На пороге на него чуть не налетел Кощей.

Парцелиус недовольно взглянул на самозваного генерала.

— И как это понимать? — суровым голосом вопросил он. — Разве я назначал тебя командующим своим войском?

Кощей откинул назад капюшон и уставился на лорда леденящим немигающим взором. Парцелнусу стало страшно, и он продолжил уже более мягким тоном:

— Нехорошо проявлять такое самоуправство, дружище. Видишь ли, отныне я стал правителем Желтой страны.

— Я знаю, — спокойно произнес Кощей.

— Знаешь? Откуда? От принцессы Ланги? Кощей промолчал, и это рассердило Парцелиуса.

— А раз знаешь, то готовь мое войско к походу. Мы направляемся на запад, к городу Дурбана. Прежде чем заняться Черным пламенем, мне надо разобраться с моими бывшими подданными. Я покажу предателям, кто здесь хозяин!

Кощей слегка поклонился:

— Хорошо. Только не забывай, тебе дан на это один день. Парцелиус поморщился, но быстро нашелся, как ответить:

— А ты постарайся показать себя в этом походе хорошим командиром. Если все пройдет нормально, то я, так и быть, назначу тебя генералом.

Кощей повернулся и чеканным шагом вышел из комнаты. Парцелиус проводил его злым взглядом.

— Все мною командуют, — раздраженно буркнул он. — Ну что за радость быть королем, если мой же генерал указывает, как и что мне делать?

Спустя час армия големов выступила в поход. Искусственные люди бодро шагали вслед за своими офицерами, возглавлял колонну Кощей с мечом в руке. Странная тварь, похожая на корягу, бежала рядом с ним, словно собачонка. А Парцелиус восседал на спине верного Васила, который летел чуть впереди воинства. Еще выше, среди редких облаков, несся джинн Араджан. Ему было скучно, и он выделывал в воздухе головокружительные кульбиты.

После плотного обеда настроение у правителя Желтой страны заметно улучшилось. Последние события стали видеться ему в менее мрачном свете. Да и что, собственно, произошло? Идея о «возвращении» Гудвина вовсе не рухнула, просто ее придется отложить до лучших времен. Может быть, даже стоит подождать год до назначенной свадьбы с Элли.

Армия двигалась очень медленно, но Парцелиуса это не огорчало. Он с удовольствием глядел по сторонам, на золотистые луга и такие же золотистые рощи и леса. Каждое встреченное озеро и каждая речушка вызывали у него умиление. И понятно почему — ведь отныне все это было ЕГО, собственное!

Под конец долгого пути Парцелиус заключил, что королем быть совсем не так уж плохо. Однако когда впереди, на опушке Дубового леса, появился город Дурбана, алхимик вновь пришел в дурное расположение духа.

Дурбан и его друзья оказались искусными строителями. Они воздвигли несколько десятков больших и маленьких домов, но не из камня, а из дерева. Все они были сделаны не только добротно, но и красиво. Многие здания украшала резьба, на крышах высились причудливые башенки.

Неподалеку от города на высоком холме стояла мельница, а на лугу были разбиты огороды. Дурбан оказался очень хозяйственным правителем и без всякого волшебства намеревался обеспечить Сказочный народ всем необходимым. Это алхимику не понравилось больше всего — ведь он-то и палец о палец не ударил для своих подданных! Наоборот, до сих пор это они заботились о нем.

Но больше всего Парцелиуса огорчило то, что город окружал частокол из мощных заостренных бревен, наклоненных вперед. Возле ограды возвышались сторожевые башенки. Ясно, что Сказочный народ был готов дать отпор всем непрошеным гостям.

Приближение армии Парцелиуса было замечено издалека, и над крышами города пронеслось тревожное пение рожков. Вскоре над оградой появились головы леших и гномов. Они держали в руках луки и арбалеты. А чуть позже ворота распахнулись, и на поле вышли все четыре великана. Они катили перед собой огромную катапульту. Не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию Парцелиуса, великаны зарядили свое грозное оружие, и через мгновение в воздух взметнулась глыба размером с дом. Со свистом она описала высокую дугу и рухнула на землю метрах в десяти от Кощея. Земля содрогнулась от страшного удара, и генерал, не удержавшись, упал на спину. Големы, не сообразив, в чем дело, дружно сделали то же самое и рухнули на землю, задрав кверху столбообразные ноги.

Великаны разразились дружным хохотом, а Парцелиус в ужасе схватился за голову.

— Что вы делаете, олухи! — завопил он. — Встать! Прошло несколько минут, прежде чем Кощей и офицеры восстановили прежний порядок. А великаны тем временем зарядили катапульту еще одной глыбищей, больше первой раза в два. Парцелиус понял, что быстрой победоносной войны, увы, не будет, и решил вступить в переговоры.

Подлетев на Василе поближе к городу, он приказал василиску сесть на поле. Но сходить на землю на всякий случай не стал.

— Эй, Дурбан, хорошо же ты приветствуешь своего короля! — приняв горделивую позу, крикнул алхимик. — Подойди, не бойся, нам надо поговорить.

Великаны недоуменно переглянулись.

— Это кто же сделал из тебя короля, Парцелиушка? — грозно сдвинул брови Дурбан. — Ты сам, что ли?

Великан оставил товарищей у катапульты и направился размашистым шагом к непрошеному гостю. У Парцелиуса душа ушла в пятки. Он понял, что с таким гигантом непросто будет управиться даже его големам. А уж о страшной катапульте и говорить нечего — она могла уничтожить его войско за считанные минуты.

Но отступать было некуда. Сложив руки на груди, алхимик сделал вид, что ничуть не боится великана.

Дурбан подошел ближе и остановился, с удивлением разглядывая ряды големов.

— А это что еще за чушки? На троллей смахивают, да что-то не очень… И где же ты откопал таких молодцов?

Парцелиус пропустил издевательский вопрос мимо ушей.

— Ко мне отныне следует обращаться «повелитель» или «ваше величество», — весомо произнес он. — Понятно? А сделала меня королем Желтой страны не кто иная, как сама Хранительница Элли.

— Врешь! — рявкнул Дурбан. — Никогда Элли не сделала бы подобного для такого жалкого и бессовестного обманщика, как ты!

Алхимик ухмыльнулся.

— Ну и глупый же ты великан, Дурбан, — спокойно ответил он. — Какой же мне смысл лгать, если мой обман может в любую минуту открыться? Можешь сбегать в Изумрудный город — и сам узнаешь, что я говорю чистую правду.

Дурбан недоверчиво глядел на него.

— И за что же Элли удостоила тебя такой чести? — спросил он. — Вроде никакой пользы, кроме вреда, от тебя до сих пор не было.

Парцелиус еще выше задрал нос:

— Да будет тебе известно, Дурбан, что я стал самым настоящим чародеем. Взгляни на моих воинов-големов — их я сотворил из различных руд и минералов своими руками! Элли и Страшила Мудрый прознали об этом и прилетели ко мне во дворец с просьбой о помощи. Они умоляли оживить их друзей — Гуда и Аларма, потерявших души в борьбе с силами Зла. И я справился с этим!

Дурбан вытаращил глаза.

— Врешь! — хрипло выкрикнул он. — Опять врешь!

Парцелиус снисходительно смотрел на великана снизу вверх.

— К тому же я вернул моим подданным — тем, кто остался мне верен и не сбежал, — их прежние волшебные свойства. Можешь полюбоваться на Араджана! Эй, джинн, явись к своему повелителю!

Араджан немедленно вынырнул из-за облаков, где прятался по приказу алхимика, и спланировал на землю. Не обращая внимания на ошеломленного Дурбана, он приложил руку к сердцу и низко поклонился Парцелиусу.

— Я готов исполнить любое твое желание, мой господин, — пророкотал он густым басом.

Парцелиус указал рукой на огромный камень, загораживающий путь войску.

— Подними эту глыбу и уничтожь ею орудие великанов! — приказал он.

Дурбан и глазом не успел моргнуть, как могучий джинн подлетел к валуну. Даже для Араджана он оказался неподъемным. Однако джинн наклонился к камню и что-то прошептал. Его мускулистые руки стали быстро расти. Обхватив ими глыбу, джинн взмыл в воздух и полетел к катапульте.

Опомнившись, Дурбан встревоженно закричал:

— Разбегайтесь, братья!

Но великаны и сами поняли, какая им угрожает опасность. Они бросились врассыпную, и вовремя. Валун обрушился на установку, словно бомба, и катапульта разлетелась в щепки.

Это произвело сильное впечатление на защитников города. Они слышали весь разговор Дурбана с Парцелиусом и, увидев демонстрацию могущества короля Желтой страны, не на шутку перепугались.

Алхимик немедленно воспользовался всеобщей растерянностью. Он сильно топнул ногой, и Васил, поняв его приказ, взмыл в воздух. Перелетев через ограду, василиск опустился на городской площади. Немедленно вокруг собралась толпа сказочных существ. Заметив порхавших над их головами маленьких ведьм и трех эльфов, Парцелиус дружески улыбнулся и промолвил:

— Приветствую Сказочный народ, и особенно вас, королева эльфов Логина. Выслушайте меня, собратья, я поведаю вам о необычайных событиях, которые произошли в Волшебной стране.

Парцелиус повторил историю о том, как он вернул джинну Араджану его могущество, и о том, как он оживил Железного Дровосека и Аларма.

— …И после этого Хранительница Элли в благодарность за мою неоценимую помощь провозгласила меня королем Желтой страны! — завершил алхимик свой рассказ. — Но это еще не все. Мы с Элли решили вступить в брак. Скоро состоится наша помолвка, и я всех вас приглашаю на празднество в Изумрудный город!

Сказочные существа молча выслушали его. На лицах некоторых троллей и гномов был написан откровенный испуг. Парцелиус, усмехнувшись, поспешил их успокоить:

— Поверьте, я никому из вас не желаю зла, даже тем, кто по своему недомыслию трусливо бежал из города Всеобщего Счастья. Все вы — мои подданные, и я намереваюсь заботиться о вашем благе. Обещаю, что верну всем до единого исконные волшебные свойства!

— Ура! — крикнул воспрянувший духом тролль Яраг. — Ура нашему королю Парцелиусу!

Толпа недружно приветствовала своего короля. Это Парцелиусу не очень понравилось, но он и виду не подал.

— Конечно, это произойдет не за один день — я очень занят сейчас важными государственными делами. Но тем, кто вернется в мой город на берегу озера, я в первую очередь уделю свое высокое внимание. Впрочем, и этот город отныне тоже мой! Я доволен тем, как вы его построили. Надеюсь, что скоро сюда придут остальные наши собратья из Сказочного народа и построят много других городов. Желтая страна велика, здесь всем хватит места! А я уж как ваш правитель постараюсь, чтобы здесь всем жилось хорошо — и большим и маленьким, и сильным и слабым!

Яраг вновь закричал «Ура!», и на этот раз его поддержали куда дружнее.

Парцелиус с улыбкой поднял руку:

— Спасибо, мои дорогие подданные. Королева эльфов Логина, я хотел бы узнать — идут ли остальные наши собратья в Волшебную страну или еще размышляют?

Логина подлетела к Парцелиусу и зависла в воздухе, трепеща прозрачными крыльями и пристально вглядываясь в лицо алхимика. Было заметно, что все происходящее ей не очень нравится.

— Да, мы с подругами подали им весточку с помощью волшебных флейт, — сказала она. — Многие уже добрались до американского материка и недели через три-четыре подойдут к Великой пустыне.

— Мы встретим их как подобает, — важно промолвил Парцелиус. — Нашим собратьям не придется мучиться, как нам, в плену Черных камней Гингемы, — уж я об этом позабочусь. Королева эльфов, я возлагаю на вас с Дурбаном управление этим чудесным городом. Если возникнут какие-то проблемы, обращайтесь ко мне, не стесняйтесь.

Логина нахмурилась и открыла было рот, но Парцелиус не дал ей и слова сказать. Повернувшись к только что подошедшему Дурбану, он опять дружески улыбнулся и заметил:

— Очень хорошо, мой дорогой великан, что вы построили такую замечательную ограду. Колдун Пакир может в любой момент напасть на нашу страну, и надо быть готовым дать отпор. Вы все видели, какое я создал войско из големов. Эти существа очень сильны и свирепы и совсем нечувствительны к боли. Их невозможно убить, но зато они могут убить любого. Может быть, кто-то из вас хочет потягаться с моими солдатами в поединке? Или, скажем, побороться с джинном?

Никто такого желания не выразил, и Парцелиус мысленно облегченно вздохнул.

— Ну и отлично, — весело продолжил он. — Будем считать, что отныне в моем государстве царят мир и согласие. Логина и Дурбан, я надеюсь, что вы достойно будете управлять этим вторым МОИМ городом! А сейчас я возвращаюсь в город Всеобщего Счастья, где меня ждут неотложные дела.

Из-под ног леших выскочил малыш Дром и что-то закричал, размахивая ручонками. Но Парцелиус сделал вид, что не заметил его. Он отдал приказ, и Васил плавно поднялся в воздух и полетел к войску големов.

Алхимик шумно вздохнул и вытер пот с лица. Он чувствовал себя выжатым словно лимон.

— Да, нелегко все же быть королем, — пробормотал он. — Совсем не просто ладить со своими же подданными. Надо потчевать их то кнутом, то пряником, иначе они попросту взбунтуются. Но как ловко я поставил на место эту ведьму Логину и упрямца Дурбана, а? Они и пикнуть не сумели, ха-ха!

Опустившись рядом с Кощеем, алхимик приказал командующему постоять возле города еще часок-другой, чтобы Сказочный народ смог как следует рассмотреть големов и осознать, что с этими парнями и на самом деле опасно связываться. А джинну все это время надлежало носиться в небесах над городом, поражая его обитателей своей ловкостью. После этой демонстрации силы Кощею следовало вести войско назад к городу Всеобщего Счастья. А сам Парцелиус, больше не задерживаясь, полетел на восток, в сторону Большого озера. Довольная улыбка на его лице быстро погасла. Алхимик вспомнил о том, что ему отныне предстоит вплотную заняться созданием Черного пламени, и одна мысль об этом наполнила его сердце невыразимым страхом. Он очень боялся, что не сумеет выполнить приказ Властелина Пакира. Но еще больше опасался, что создаст Черное пламя, но не сможет удержать его в повиновении. Ведь если живой огонь вырвется на свободу, то он уничтожит весь мир!