Я безуспешно пытался заснуть, и, как обычно в последние дни, ворочался с боку на бок. Рик уже спал, а Дар сидел у окна и читал при свече. Из двух близнецов он больше всего тянулся к знаниям и часто просил меня научить его новым заклинаниям. Рик же, услышав о занятиях, недовольно морщил нос. И это меня огорчало.
Не в силах бороться с бессонницей, решил немного поболтать с Даром, но тут-то всё и началось. Я почувствовал, что не могу перевернуться на другой бок. Тело уже знакомо одеревенело, в нос ударил резкий пряный запах колдовства. Даже рта не успел открыть, чтобы предупредить близнецов, ― мои челюсти сковало, и подвижными оставались только глаза.
Я заплакал от отчаяния. Мы столько готовились к нападению, стремились быть настороже, но это не помогло. Надо было, наконец, признаться самому себе, что ведьма оказалась сильнее. И теперь мы трое ― в её власти.
В подтверждение этого раздался глухой стук. «Это упал Дар», ― понял я и, если бы мог, сжался в комок от страха, каждое пролетающее мгновение ожидая появления ведьмы. Но этого не произошло, хотя в голове отчётливо услышал её злорадный голос:
«Лэнни-зазнайка, глупый мальчишка, считающий себя магом! Да ты и понятия не имеешь, что такое настоящее колдовство. Долго думала, как же тебя наказать, и решила, сама не верю, что говорю это ― дать тебе один шанс. Начни-ка свою жизнь заново, и, если сумеешь выжить, то, возможно… хотя и маловероятно, учитывая, куда я тебя сейчас отправлю, сможешь спастись. Или нет, не сможешь, потому что, если через тринадцать лет не найдёшь способа выбраться оттуда, умрёшь страшной смертью. Моему покойному муженьку понравилась бы такая месть. А чтобы тебе не было скучно, отправлю в придачу и твоих тупых телохранителей. Так что прощай, Лэнни-дурачок, и помни ― всё, что будет с тобой происходить ― не сон, а реальность…»
Сразу после этих слов наступила тьма. Это длилось лишь мгновение, но мне показалось, что я падаю в бездонную яму, и это падение сопровождалось головокружением и сводящими с ума криками близнецов. Внезапно всё кончилось: сердце ещё стучало о рёбра, пытаясь разорваться, но моё тело двигалось, и я даже мог шевелить руками. Хотя ощущения были весьма странные.
Сидя на жёсткой подстилке, не сразу решился открыть глаза и тяжело дышал, что-то зажав в руке. А потом сделал удивительную вещь ― засунул это нечто, как оказалось, имевшее форму шара на палочке, себе в рот и начал сосать. Сразу стало легче. Это смущало, и мои веки дрогнули…
Моё странно изменившееся тело сидело в плетёной клети, руки и ноги были маленькие и пухлые, а первые же попытки встать или произнести хоть слово ― закончились неудачей. В одной руке я сжимал серебряную погремушку, которую постоянно, словно против воли, засовывал себе в рот и облизывал…
И тут до меня дошло ― я превратился в младенца, вероятно, даже не умеющего говорить! Хотя мозг работал по-прежнему ― ощущал себя подростком, каким и был ещё некоторое время назад. Раздались шаги, и над корзиной, в которой сидел, склонились два темноволосых мальчугана лет четырёх. И по тому, насколько они были похожи друг на друга, я сразу догадался, что это Рик и Дар.
Мальчишки переглянулись, и у меня в голове раздался голос Дара.
― Как себя чувствуешь, Лэнни?
― Примерно, как полугодовалый младенец. Ай да ведьма! Надо же такое придумать ― превратить нас в детей. И какой, интересно, из меня получился малыш, такой же страшный, как раньше?
Теперь заговорил Рик.
― Я бы так не сказал: ты у нас чистый ангелочек ― золотые волосы колечками, розовые пухлые щёчки и тёмные ресницы. Чудо как хорош! ― и он грустно засмеялся.
― Надо же, наверняка дикие звери, разрывая меня на части, передерутся между собой, кому самый красивый кусочек достанется…
Братья замолчали. Рик положил мне руку на маленькое плечо.
― Но если внутри этого тела ты остался магом, то вряд ли они решатся подойти. Животные чувствуют магию даже лучше людей. От нас-то пока пользы мало, разве что комаров от тебя будем отгонять, ― продолжал грустно шутить Рик. Дар молчал, осматриваясь по сторонам, и вдруг закрыл меня спиной:
«Здесь волки, причём, похоже, целая стая. Трое маленьких детей ― им на один зуб. Странно, мы в лесу, и сейчас, судя по всему ― лето. Неужели нас забросило в чащу?»
Я мысленно вздохнул:
«Отойди немного в сторону, Дар. Волки ― те же собаки, а у меня с ними с детства особая связь. Это я призвал их и уже поговорил с вожаком стаи. Они пришли, чтобы защищать маленьких детишек от других зверей, ну и людей, конечно».
Волчья стая обошла нас кругом и спокойно улеглась неподалёку, подтверждая мои слова. Сначала братья испугались, но, увидев, что животные ведут себя спокойно, расслабились.
― Ну, Лэнни! Хоть ты и самый младший из нас ― настоящий маг. Может, они нам и поесть принесут? ― продолжал посмеиваться Рик, ― кстати, знаешь, как мы тут оказались?
Я пересказал им слова ведьмы, и близнецы погрустнели.
― Вот ведь злобная бестия! Получается, даже если выживем здесь, через тринадцать лет нам всё равно крышка?
Я не успел ответить, как Дар показал мне свою большую серебряную цепь, что обычно носил на шее.
― Смотри, непонятно, как она сюда попала. На нас детская одежда, и вдруг ― цепочка.
Рик тут же вырвал её из рук брата и стал рассматривать.
― С чего ты взял, что это твоя цепь? Похоже, она моя.
Братья со смехом начали отбирать её друг у друга, и, глядя на их возню, сам не знаю, почему ― я засмеялся. Вынув изо рта погремушку, которая безумно меня бесила, но отвлекала от раздражённых дёсен ― кажется, у меня резались зубы, сказал:
«Понять бы ещё, где мы. Лес похож на наш, тот, что рядом с имением. Деревья вроде знакомые, и травы. Стоп, кто-то приближается, почти бежит сюда. Не забывайте, что вы ― дети, и ведите себя соответственно. Вдруг ― это наше спасение…»
Я дал знак волкам, и они не спеша скрылись за деревьями. А мы уставились на вынырнувшего из кустов странно одетого охотника. То, что это точно охотник, говорили лук в руке и ножи у пояса. На нём была одежда из выделанных шкур, но так грубо пошитая, словно он сделал это сам.
Тут у меня впервые закралась мысль, что ведьма забросила нас в прошлое. Но я не сразу поверил в это, слишком уж невероятной была моя догадка. От волнения снова принялся мусолить погремушку, не спуская глаз с человека. А он, увидев нас, оторопел.
Братья выронили цепь, с которой играли, и, послушные моему приказу, бросились к охотнику, обняв его за ноги и приветливо улыбаясь. Сердце человека растаяло, на глаза навернулись слёзы. Что ж, значит, сама судьба привела его к нам.
Охотник заговорил с близнецами, и я прекрасно понял его речь. Его звали Джино, и как только он взял Рика и Дара на руки, у меня радостно забилось сердце. Кажется, нас забирали домой, и это означало решение первой проблемы ― найти людей, готовых позаботиться о нас и дать крышу над головой.
Но я рано обрадовался. Джино с близнецами на руках подошёл ко мне и, опустив глаза, начал просить прощения и говорить что-то о жертве богам леса. Понятно, ему вполне хватало двух чумазых мальчишек, блондинистый «ангелок» был лишним.
Он развернулся, собираясь уйти. Братья, почуяв неладное, взбунтовались ― брыкались и кусались, но силы были не равны. Я смотрел им вслед и приказал сделать всё, чтобы негодяй за мной вернулся. Они пообещали и вскоре вместе с охотником скрылись из глаз.
Мысленно посулив этому Джино страшную кару за то, что бросил ребёнка на растерзание диким зверям, подозвал вожака стаи и велел охранять меня. Ужасно хотелось спать и, свернувшись клубочком, я задремал.
А проснулся от того, что корзина вздрагивала. Охотник вернулся за мной и, похоже, нёс домой.
«Что ж, ― думал я, ― пока отложу свою месть, но пусть и не надеется, что прощу его. Кажется, он что-то бормотал о том, как беден и давно не может поймать зверя. Будет добыча, Джино. Ведь теперь тебе придётся хорошо о нас заботиться».
С помощью простого заклинания я согнал кроликов и лисиц в его капканы и ухмылялся, слушая, как он удивлялся полным ловушкам, радостно вознося хвалебные молитвы своим богам. Меня даже затошнило от отвращения, или просто желудок требовал еды.
А когда мы подошли к убогому крестьянскому жилищу, навстречу выбежали близнецы, и Она, удивительная женщина по имени Фло, на тринадцать лет заменившая мне маму.
Она была прекрасна и сияла безграничной добротой и любовью. Я сразу успокоился, поверив, что эта женщина никогда нас не бросит и будет защищать до конца. Протянул к ней маленькие руки, и Фло взяла меня к себе, на долгие годы став единственным человеком в клане, которого я искренне любил.
Так началась наша с братьями «новая жизнь». Рик и Дар быстро приспособились к этому миру охотников и рыбаков, живших не на одно столетие раньше нас. Я быстро убедился в правильности своей догадки ― ведьма была по-настоящему сильна, она умела делать то, о чём маг Лэнни только мечтал ― перемещаться во времени. И хоть мне хотелось заглянуть в будущее, негодяйка забросила нас умирать в далёкое прошлое…
Мне было тяжело в новом теле. Я чувствовал себя беспомощным, пока оно, не торопясь, росло, и только поддержка телохранителей сдерживала желание разрушить мирную жизнь принявшего нас клана. За необычную внешность мне дали имя Анжело. Все восхищались мной, и не всегда ― искренне, как, например, местный шаман, и я прекрасно это чувствовал.
Он даже попытался выступить против принятия нас в клан, и пришлось легонько намекнуть, сжав его сердце, что это опасно для здоровья. Шаман оказался неглупым человеком, больше он не пытался нам мешать. Джино меня побаивался, и это не могло не радовать. Приёмный «папочка» чувствовал, что я не простил ему попытки бросить ребёнка в лесу, и много раз шёпотом просил у меня прощения. Ответ на свои мольбы он читал по моему не по детски серьёзному взгляду, и если бы не Фло, я устроил бы ему «весёлую» жизнь…
У Рика и Дара тоже появились новые имена ― Энрике и Камилло, это их очень забавляло, и вообще, жизнь в клане им даже нравилась. Они росли забияками и задирали местных ребят. Оружием «научились» владеть раньше других, заставляя приёмных родителей гордиться их успехами. Я смотрел на эти забавы близнецов с усмешкой и молчал. Всегда.
Джино и Фло забеспокоились обо мне, водили к знахарке и шаману, пытаясь понять, почему я молчу. Те ответили, что «мальчик здоров и просто не хочет разговаривать». Как же они былив этом правы. Ну о чём мне было говорить с этими деревенскими жителями? Они меня раздражали, как и всё, что приходилось терпеть по воле злобной тётушки. Я сдерживался, как мог, избегая любой недостойной меня работы, уходя в лес или поле, чтобы собирать букеты для обожаемой Фло. Но, в конце концов, лентяя-Анжело определили подпаском ― присматривать за стадом, и мне это даже понравилось…
За такое поведение в клане я получил прозвище «дурачок Анжело». Братья бесились и били любого, кто по глупости криво на меня смотрел или посмел сказать плохое слово. Даже будучи в детских телах, Рик и Дар исполняли обязанности телохранителей и прекрасно с этим справлялись. Деревенские ребята поняли, что с ними шутки плохи, и меня оставили в покое.
Время летело, мы росли, и всё чаще я просыпался в холодном поту, не на минуту не забывая, что приближается день моего тринадцатилетия, а решение проблемы с возвращением домой так и не было. Напрасно я ломал голову, пытаясь хоть что-нибудь придумать. Где-то недалеко был город, и у меня оставалась надежда, что там может жить маг. В клане самым сильным был шаман, но проверив его, понял, что он способен только на примитивные трюки. Значит, помощи от него нам не получить…
Однажды мне приснилось, что взрослый я сижу в корзине и облизываю погремушку. В порыве бешенства разломал её пополам, а там внутри… Сердце радостно вздрогнуло, и из груди вырвался крик. Открыл глаза и увидел рядом с собой Фло. Она присела на край кровати и нежно погладила мою руку.
― Анжело, радость моя, что с тобой происходит в последнее время? Я чувствую, как ты волнуешься. Мне бы хотелось помочь тебе, сынок…
Видно, я ещё не отошёл ото сна, потому что, привыкший мысленно общаться с близнецами, также обратился к Фло:
«Мама, скажи, сохранились ли вещи, в которых Джино нашёл меня в лесу?»
И замер, поняв, что натворил: «Она же испугается, ей будет плохо». Я волновался не о том, что мой секрет раскроется, а о ней ― так сильно её любил. Но она была удивительной женщиной. Услышав мой голос в своей голове, Фло радостно улыбнулась, прижала меня к себе и с гордостью прошептала на ухо:
«О, Анжело! Я знала, что ты ― особенный. Не волнуйся, мой мальчик, от меня никто не узнает твой секрет. Конечно, я сохранила все вещи. Они нужны тебе прямо сейчас?»
Я кивнул, крепко пожимая её руку.
Она быстро встала и потихоньку, стараясь никого не разбудить, вышла. Через несколько минут вернулась с корзиной в руках и поставила её мне на колени. С благодарностью прижал руки Фло к своим губам, и она снова нежно меня обняла.
Снимая покрывало с корзины, я не просто волновался ― меня колотило, как в ознобе. Детские вещи и погремушка ― вот и всё, что лежало на её дне. Осторожно взял серебряную погремушку и покрутил в руках ― внутри что-то переворачивалось и звенело. Было довольно темно, и я создал маленький световой шар, зависший надо мной. Это привело Фло в восторг.
Улыбнувшись ей, осторожно разломал мою первую детскую игрушку. Внутри лежала та самая тёмная бляшка с едва заметной зелёной полосой посередине, отданная мне много лет назад девушкой из будущего. Мила сказала, что с помощью этой штуки я смогу связаться с кем-нибудь из экспедиции. Но это было почти тринадцать лет назад, и даже если она меня не обманула, вряд ли кто-то помнил её рассказ. За эти годы могло случиться всякое…
Так что особой надежды у меня не было, и всё же я рискнул. Провёл пальцем по зелёной полосе и произнёс: «Пароль ― Лэнни». Ответом была тишина. Разочарование так явно отразилось на лице, что мама погладила меня по голове:
«Не страшно, если не получилось с первого раза, попробуй ещё. Только настойчивый получает награду. Не буду тебе мешать, сынок».
Она тихо ушла, а я, ободрённый её словами, повторял попытку снова и снова, и на десятый раз что-то щёлкнуло, и едва слышный незнакомый голос произнёс:
«Лэнни, Вас почти не слышно. Найдите в округе место, где сигнал ловится лучше, и свяжитесь с нами. Как поняли? Приём».
У меня так перехватило горло, что я не мог даже сглотнуть. Ответить получилось не сразу, так напугал меня собственный дрожащий голос:
«Вас понял. Буду искать место. Приём».
― Хорошо, у Вас неделя, чтобы связаться с нами, потом это будет невозможно в течение нескольких месяцев. Как поняли? Приём.
Я взял себя в руки и уже твёрже произнёс:
«Вас понял».
После этих слов прозвучал странный звук, и загоревшаяся во время разговора ярким светом полоса ― погасла.
«Неделя на то, чтобы найти место, где они меня хорошо услышат. Или близнецов, ведь завтра, нет, уже сегодня на рассвете они уходят на три дня в лес, а потом ― в горы. Отдам эту штуку им, пусть пытаются связаться с людьми из будущего».
Я откинулся на подушку, чувствуя, как горит лицо. Сейчас наша жизнь зависела от удачи, и, впервые за многие годы, гордец-Лэнни молился богине, прося помощи в поиске. Не помню, как долго это продолжалось, но очнулся я от сильного толчка Рика.
― Лэнни, ты заболел что ли, почему плачешь? ― он был не на шутку испуган.
Я схватил его за грудки и прошипел:
«Быстро зови сюда Дара, у меня для вас задание. Ты же хочешь вернуться домой?»
Рик побледнел и бросился к мирно спавшему брату. Уже через минуту мы втроём тихо шептались, сидя на моей кровати. Братья были как никогда серьёзны.
― Положись на нас, Лэнни. Передадим им твои слова и получим помощь. Просто жди нас, ― Рик похлопал меня по плечу.
На заре я проводил телохранителей до кромки леса. От волнения впервые в жизни закололо сердце. Конечно, было бы лучше пойти самому, но из меня вышел плохой охотник, и по возрасту я ещё не годился для похода, значит, вся надежда была на них.
«Только не подведите, ребята. Пусть у вас всё получится, я не хочу умереть здесь, не отомстив за отца…»