Амбивалентность P.S: Я научу тебя любить

Глава 81

Я шла домой после очередного свидания с Ильясом по темной улице. Странно, что парень сегодня не стал меня провожать. Обычно он всегда проверял, чтобы я зашла в дом и лишь после того как махала ему из окна, уходил. Но сегодня я была одна. Ноябрь выдался холодным, заставляя поежиться от пронизывающего ветра, который спутывал пепельные волосы, забрасывая их на лицо.

Озираясь, я дошла до дома. Улица словно вымерла: ни единого звука, в соседних окнах не горел свет. Только дом родителей выделялся на фоне остальных оранжевым светом в окнах. Я с трудом открыла железную калитку, которая одиноко лязгнула на всю улицу, и пошла по неровной тропинке внутрь.

Обстановка нагнетала, пробуждая чувство неприязни и ужаса. Мне казалось, что я являлась участницей фильма ужасов. Не хватало только мрачной музыки и резкого появления призрака из ниоткуда. Открыв дверь, увидела, что мама все еще не спит. Она что-то готовила на кухне. Кажется, собралась печь пирожки. Я удивленно посмотрела на свою мать, которая меня не замечала, напевая что-то себе под нос и пританцовывала.

— Коль! — крикнула она мужу. — Тебе, как обычно, твои любимые с капустой и рыбой?

— И с мясом сделай, — отец прошел на кухню и налил чай в любимый стакан с пончиками, — надо было вчера этим заниматься. Сейчас бы Камилке с Волковым с собой положили.

— Очень оригинально! — воскликнула мама. — Они бы меня послали со своими пирожками куда дальше!

— Твоя правда, — согласился отец, — мне больше достанется.

Он отпил немного чая, и из гостиной донесся звук его мобильного. Папа поставил стакан на стол и пошел в комнату. Мать что-то буркнула неразборчивое ему в спину, после чего махнула рукой и продолжила месить тесто. В доме уже пахло вкусной начинкой, от которой как обычно желудок начал жалобно урчать. В отличие от меня, мама умела хорошо готовить. Выпечка у нее получалась просто великолепной.

Я так и стояла в дверях, любуясь бытом своей семьи. Я до жути любила своих родителей и мне нравилось проводить с ними время. Но на улице уже была ночь, нужно было идти спать, да и сейчас мама заметит, что я пришла так поздно и будет ругаться. Я решила незаметно прошмыгнуть в комнату, но услышала, как дверь очень тихо открылась. Обернувшись, увидела Ильяса.

— Ты что тут делаешь? — изумленно спросила. Парень никогда не заходил к нам домой. Да и за собой я вроде бы закрыла дверь.

Ильяс не обратил на меня слова никакого внимания, все его внимание было обращено на мою маму.

Тут я заметила, что он выглядит не так, как привыкла его видеть: черная толстовка с капюшоном, камуфляжные штаны и берцы. На руках у него были кожаные перчатки, а в руках — пистолет. Я сразу отметила наличие глушителя.

Я не сразу поняла, что происходит: Ильяс стеклянными глазами смотрел на свою возможную тещу, пока та стояла к нему спиной. От него веяло холодом, который начал ощущаться на физическом уровне. Я почувствовала, как на кухне стало холодно. Тем временем, парень бесшумно прошел вперед, не замечая меня и, подойдя вплотную к женщине, выстрелил ей в голову, ловя обмякающее тело.

Я завизжала, поняв, что он только что убил мою маму прямо у меня на глазах. Но крик остался без внимания. С ужасом наблюдала за тем, как он укладывал тело моей матери на пол. На какую-то долю секунды даже показалось, что он делал это аккуратно, словно боялся доставить трупу дискомфорт.

Положив убитую на пол, парень прикрыл пальцами ей глаза и повернулся в сторону комнаты, где был отец. Я сразу поняла, что он собрался делать и закричала на него:

— Ты что творишь?! Прекрати!! Ильяс! — привычно начала шарить по карманам в поисках пистолета, но оружия с собой не было. Парень же не обращал на меня внимания, словно меня тут и не было.

Его поведение пугало: Ильяс был хладнокровен. Словно не убил только сейчас мать своей любимой, а выполнял поставленное задание. Сейчас парень встал и пошел в гостиную. Я рванула за ним.

Дверь не поддавалась, и я содрала все ногти, хватаясь за обшарпанную, деревянную поверхность, которая когда-то была окрашена в синий цвет. Сейчас краска облупилась и больно впивалась под ногти. Когда я смогла отворить тяжелую дверь, в лицо ударил яркий свет, заставляя зажмуриться и прикрыться рукой.

Глаза постепенно привыкали к яркости ламп, и я смогла различить, что происходило внутри. Увидела отца, привязанного к стулу с зафиксированными спереди наручниками руками. Вместо лица мужчины было кровавое месиво: на месте, где должны были быть губы, торчали куски мяса, глаза заплыли и из них тоже вытекала кровь с чем-то слизким, а нос сместился набок. Жуткое зрелище. Я с трудом поглотила в себе рвотный рефлекс и с ужасом наблюдала дальше за происходящим.

— Я буду убивать тебя медленно, как это делал ты с моей сестрой, — процедил Ильяс. У него ни один мускул не дрогнул от того, что он делал. Ему было все равно на кровь и избитого человека напротив.

— Жаль, что я лично не смог присутствовать на этом мероприятии, — отец выплюнул отец эти слова вместе с кровью, — надеюсь, она сильно мучилась!

— За что? — напряженно спросил парень.

— За то, что ты, выродок, связался с моей дочерью. Никогда не бывать тому, чтобы такой, как ты, женился на моей девочке. Не для такого как ты я ее растил.

— Заткнись, — коротко сказал Ильяс и ударил отца рукояткой пистолета по лицу. Тот застонал и выплюнул с кровью зуб.

— Ты не доберешься до моей дочери. Вы не будете вместе, — захохотал папа, — Волков не подпустит тебя в Камилке. Ты на что вообще рассчитываешь?

— Я люблю твою дочь, — спокойно сказал Ильяс, — а ты ее не любишь, раз отдал замуж за Волкова. И тебе плевать, что она любит меня. Вместо того чтобы одобрить ее выбор, ты посылаешь своих псов убить мою сестру. Знаешь, как ее убивали?

— Мне плевать, — выплюнул мужчина, — но так как она тоже выродок Захара, надеюсь, страдала.

Ильяс сморщился и покачал головой. Следом достал из заднего кармана нож и грубо схватил отца за руки, притягивая вместе со стулом к столу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ей сначала отрубили все пальцы на правой руке, — процедил Ильяс и с размаха воткнул нож в руку отца. Сталь проткнула ладонь насквозь, застревая в деревянной поверхности, заставляя мужчину заорать от дикой боли.

— А после того как ей отрубили пальцы, отбили все внутренности, — продолжил парень и подошел к небольшому столику, на котором лежал топорик для разделки мяса. Видимо, отец решил его наточить и положил сюда. Ильяс взял неудачно положенный предмет и вернулся к своему пленнику.

Я смотрела на происходящее и не могла произнести ни слова. Меня сковал шок от увиденного. Не могла поверить в то, что человек, которого я так сильно любила, мог быть таким хладнокровным и жестоким. Зажмурилась, не сумев смотреть на то, как парень отрубал пальцы моему папе, считая, что таким образом он восстановит справедливость. Месть за сестру лишила его рассудка и не давала рассуждать здраво. В моих ушах стоял крик отца, который вскоре затих.

Открыв глаза, я с удивлением обнаружила, что нахожусь посреди ангара, а рядом с стоит Глеб, Ильяс, Захар и Назар. Я изумленно смотрела по сторонам и не понимала, что происходит. Осмотрела себя и ужаснулась: мои руки были в крови. И судя по всему, эта кровь была чужой.

— Что происходит, черт возьми? — истерично прошептала и посмотрела на Назара.

Только сейчас увидела, что у него прострелен живот и изо рта вытекала густая и черная кровь. Я посмотрела на Глеба, который был рядом: друг смотрел на меня безжизненным взглядом, держась за шею, из которой также вытекала густая кровь. Отшатнулась от товарища и заметила в своих руках пистолет.

— Ты их всех убила, — голос Захара заставил вздрогнуть, — на твоей совести кровь каждого из нас: Ильяса, Глеба и Назара. Моя тоже. Ты ведь и меня убила. Ты так мечтала об этом, не так ли?

— Я никого не убивала, — прошептала я, хватаясь окровавленными руками за лицо.

— Меня убила, — обреченно пробормотал Ильяс, смотря на меня со слезами на глазах. Из его виска вытекала кровь. Было непонятно, как он вообще стоял на ногах с таким ранением.

— Убила…Всех убила…Ты, только ты в этом виновата….

В голове звучали слова Захара, от которых я никак не могла избавиться. Закрыла уши руками, зажмуриваясь, но все равно слышала шепот всех, кого убила. Это было невыносимо слушать. Открыла снова глаза и увидела, что весь ангар в огне. Он захватил Захара, который хохотал, сгорая живьем, и постепенно языки пламени подбирались к Ильясу. Парень смотрел на меня обречённым взглядом, в котором можно было увидеть укор. Это я виновата, что они сейчас сгорят живьем.

Пламя уже окружило всех, кто был в ангаре и начал подбираться ко мне. Стало очень жарко. Я поняла, что сейчас тоже буду гореть живьем, словно попала в ад за то, что натворила. Больше всего на свете боялась такой смерти. Уж лучше сразу, чтобы не мучиться. Поэтому, взвела затвор и, приставив оружие к виску, нажала на спусковой крючок.

— Эй, малыш, — нежное касание щеки заставило меня проснуться.

Открыв глаза, увидела Боно, который изучающе смотрел на меня.

— Ты плачешь во сне. Кошмар?

— Не помню, — соврала я и отвернулась.

Боно ласково провел рукой по моим скулам, очертив нижнюю губу и с шеи переместился на грудь, после чего я почувствовала на своём плече поцелуй.

— Мы можем поговорить об этом, если ты захочешь. Намеренно лезть в душу не буду.

— Не хочу начинать такое хорошее утро с негатива, — прильнула к нему, — давай лучше пойдем на кухню, я приготовлю тебе кофе, завтрак. А потом…

Я опустила ладонь на мужской пресс и прищурилась.

— Нет, это сначала, — улыбнулся Боно нависая надо мной, — а кофе и завтрак потом.