АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 4 (Часть XI)

Глава 13

На деревенской площади, вокруг небольшой толпы людей, поставленных на колени, шагал мужчина с абсолютно лысой головой. Ни волос, ни бороды. Ни даже бровей! При этом выглядел он так, словно побывал в адской печи, весь покрытый шрамами от ожогов, изуродовавших его тело до неузнаваемости. Отчего даже один глаз его побелел, явно сделав своего хозяина частично слепым.

По этой же причине он был сильно обделён женским вниманием, и даже другие бандиты общались с ним неохотно, с трудом скрывая сдержанную брезгливость. Что, естественно, также не прибавляло Палёному доброты и сочувствия к людям.

Он ненавидел всех вокруг, презирал их. Этих слизняков, кто не пережили то, что прожил он. Людей, живущих нормальной счастливой жизнью! Смеющих смеяться и улыбаться! Имеющих жену, детей и шикарные шевелюры!! Не жравших павших друзей чтобы выжить! Не оплакавших любимых детей, что были заживо сожжены ударом реактивных огнемётов у него на глаза!!! Он ненавидел их всех!!!

— На! Чмо парашное! — мощным пинком по лицу Палёный опрокинул старосту деревни, начав пинать его с остервенением зверя. Он больше ничего не говорил, не спрашивал, не требовал, а просто бил, раз за разом, целясь в самые болезненные точки. Почки, печень, яйца, лицо, солнечное сплетение. В абсолютной тишине шокированные жители деревни смотрели под дулами автоматов и ружей, как без всяких требований жуткий бандит забивает насмерть одного из них, даже не пытаясь что-либо выведать!

Это пугало. Это заставляло людей сжиматься в страхе! И эта же бессмысленная жестокость Палёного помогала держать в узде самых отмороженных работорговцев, проживавших на этой части владений группировки «Хаан Былааһа»*. Северной банды, распространённой на тысячи километров вдоль северных морей, сделавшей работорговлю детьми и женщинами с южных земель основой своего бизнеса.

(*Власть крови — якутский язык).

И только когда сознание совершенно покинуло окровавленного мужика лет шестидесяти, отчего его тело перестало стонать и как-либо реагировать на избиение, Палёный наконец-то остановился.

— Кто был заместителем этого говна? — даже не запыхавшись, главарь поправил сбившуюся с плеч куртку, — Да ла-адно! Опять⁈ Что за напасть, ни в одной сраной деревне нет понимающих людей.

Вынув нож, палёный наклонился перед первой попавшейся старухой, ухватив её за левое ухо. Оттянув его, он приставил нож к его основанию, тотчас резко дёрнув лезвие на себя! В его руке закономерно осталось отсечённое ухо, а сама женщина заверещала от боли, схватившись за кровоточащий череп.

— ЕСЛИ ВЫ, МЯСО, НЕ ПОНЯЛИ МЕНЯ С ПЕРВОГО РАЗА, Я ПОВТОРЮ ВОПРОС! ГДЕ ВАШИ ДЕТИ⁈ ГОВОРИТЕ, ИЛИ ВСЕХ УВАС НА РЕМНИ ПОРЕЖУ!!! — едва не сорвавшись на визг, орал главарь бригады, размахивая ножом в одной руке и отрезанным ухом в другой. Его банда, рассредоточившаяся по деревне и державшая согнанных сюда людей на прицеле, только ухмылялась, наблюдая за представлением.

Судя по всему, скоро должна была начаться их любимая часть — жарка лохов на открытом огне. Ведь когда тебе прижигают пятки, а твоих друзей и знакомых зажаривают заживо, язык развязываться моментально! Там не то, что детей — родителей будешь готов продать, лишь бы всё наконец-то закончилось!

На что и был расчёт у западного главаря банды, отправившего сюда Палёного. Этот регион давно перестал выполнять норму по дани детьми, отчего верховный сход «Хаан Былааһа» стал серьёзно серчать.

Но не успели все они, как следует представить скорое действо, как с неба, прямо сквозь густые кроны в них ударили фиолетовые лучи!

Они в одно мгновение прожгли людей насквозь вместе с бронежилетами! И били так часто, что всего за три залпа двенадцать бандитов превратились в палёные куски мяса! А четвёртый залп, попавший по работорговцам на десятой секунде короткого боя, добил оставшихся трёх, что попытались залечь кто куда. Казалось, невидимый враг всё видел насквозь, безошибочно находя тела бандитов, где бы те ни находились! Один луч даже насквозь прожёг огромный ствол полувекового дуба, убив мелкого пронырливого бандита, лет шестнадцати, что пытался там спрятаться.

Палёный от такого неожиданного нападения машинально рухнул на землю. Быстро отполз в сторону, сдёрнув дробовик с ближайшего трупа, но не успел даже перекатиться, как прямо ему на ноги рухнуло что-то тяжёлое, вминая его кости прямо в утоптанную землю. Завопив, что есть сил, он на одном адреналине вывернулся лицом вверх, наставив на неведомого врага дуло дробовика. Выстрелить он успел всего раз, после чего оружие из его рук было вырвано вместе с указательным пальцем, застрявшим в скобе вокруг спускового крючка. А следом уже этим дробовиком ему прилетела такая плюха, что свет в глазах Палёного моментально померк, левую руку преломило в предплечье, а сам дробовик жалобно звякнув, рассыпался на запчасти.

Но сам Палёный этого уже не увидел, потеряв сознание от боли.

— Всем сохранять спокойствие! — загудела мелодичным женским голосом мощная белая броня, только что рухнувшая с неба на их обидчика, — Все нападавшие мертвы! Вы в безопасности!

Несмотря на доброжелательный тон никто из жителей и не подумал верить словам незнакомки. Лица не видно, доспехи незнакомые, людей убивает быстро и хладнокровно… Как бы новая незнакомая сила не оказалась хуже уже давно привычных людоловов и работорговцев!

Так что на какое-то время над небольшой лесной деревенькой повисла тягучая тревожная пауза. Но благо продлилась она недолго — очень скоро по лесным тропам прибежал целый отряд вооружённых девиц, одетых в однотипные доспехи и вооружённых до самых зубов.

— Успели? Никого не убили? — тотчас забеспокоилась одна из них, та, что не несла в руках грозного вида винтовку.

— Одного жителя избили, вторую ранили ножом. Решили сразу вмешаться, — начала докладывать посланница небес.

— Неля, Гузель, гляньте раненых!.. — две воительницы сразу отдали оружие соратницам, скинули с плеч рюкзаки, и тотчас присели рядом с обозначенными пациентами.

— Что там с главарём? — вернулась к теме пожилая, но всё ещё красивая женщина без оружия.

— Вон, валяется. Поломанный, но живой. Допросить?

— Нет, не нужно, — оскалилась она, повернув носком ноги обожжённое лицо Палёного, — Краса-а-авец какой… Мы сами его выпотрошим. Клара, оттащите подальше эту падаль и допросите с пристрастием. И заковать не забудьте!

— Само собой, — кивнула женщина внушительных габаритов, вместе с другими женщинами оттащив бессознательное тело главаря за пределы деревни.

— Карина, а вы пока соберите оружие с убитых и оттащите тела в сторону. Как и было приказано, задокументируйте всех, возьмите образцы и про видео не забудьте.

— Всё сделаем! — новая группа сорвалась с места, разводя кипучую деятельность.

И вот, раздав все необходимые приказы, женщина, наконец-то, обратила своё внимание на всё ещё стоявших на коленях деревенских жителей.

— Итак… теперь насчёт вас. Меня зовут Силена Нортон! Я командир разведывательной экспедиции, посланной теми, кто только что купил все эти земли в частную собственность! То есть вся земля севернее великой свалки перестала быть бесхозной, и теперь уже мы будем следить за здешним порядком! Это, если кто не понял, участок шириной пятнадцать и длиной более шестидесяти километров!

— А мы? — жалобно донеслось откуда-то из рядов поникших людей.

— У вас есть два варианта. Первый — поступить на службу нашей компании хотя бы формально. Вы сможет заниматься тем же чем и сейчас, просто появится ряд правил и норм. О них расскажу подробнее после. Второй вариант — уйти за пределы наших территорий и всё начинать сначала.

— А если ничего не поменяется, зачем нам ваши правила исполнять⁈ — донёсся ещё один голос.

— Затем что вы будет под нашей защитой. Охрана границ, патрулирование территорий, лечение, в том числе зубов и зрения. Всё это вы сможете получить либо бесплатно, либо по минимальной цене как сотрудники нашей фирмы! Естественно, за это мы будем требовать ответного следования нашим правилам и законам. Теперь понятнее?

— Понятнее… — просипел хриплый кашляющий голос снизу.

— О, очнулся! Как он, Неля?

— Два ребра сломаны. Отбита одна почка — какое-то время придётся полежать на лекарствах и пописать кровью. В остальном просто ушибы и гематомы. Кровотечений внутренних нет. В общем, жить будет, если пройдёт правильное лечение, — девушка лет двадцати пяти уже собирала обратно свой походный набор медика, построенный на базе десантного корп-армейского рюкзака.

— Благодарю, красавица… думал всё, насмерть забьёт тот изверг…

— Как я понимаю, вы местный староста? — Силена присела на корточки рядом с избитым стариком. Ту женщину, чьё ухо отрезали, ещё раньше привели в нормальный вид, пришив отрезанный орган. Запенили специальным составом швы, сделали перевязку и уже давно отпустили к остальным. Лишь над этим стариком Неля всё это время возилась.

— Верно… Демьяном звать. Хку-кху!

Неожиданно до них откуда-то из леса донёсся почти нечеловеческий вой, отчего все жители деревни начали нервно оглядываться. А кое-кто даже от неожиданности вздрогнул.

— Так… девочки, давайте перенесём старика Демьяна в дом. Поговорим лучше там. Который из этих ваш дом?.. Ах да! Все свободны! — широким жестом отпустила людей странная женщина, — Хватит уже на земле сидеть — ещё простудитесь. Расходитесь по домам!

Сперва робко, по одному, люди начали разбредаться. Но когда поняли, что вооружённые женщины им не препятствуют, уже всей толпой, словно муравьи по муравейнику, разбежались по своим избам.

Дом старосты оказался весьма крупной двухэтажной избой, заглублённой частично под землю. Первый, полуподземный этаж был чем-то вроде склада, совмещённого с ледником. А вот второй этаж уже был жилым.

Уложив старика Демьяна на широкую кровать, сколоченную из досок и застеленную старым одеялом, и подложив под его голову грубую подушку, большая часть её людей наконец-то вышли наружу. Осталась лишь пара девочек на входе и одна здесь.

— Итак, Демьян… а, кстати, как вас по отцу?

— Елисеевич.

— Итак, Демьян Елисеевич, рассказывайте, как же вы дошли до жизни такой, — придвинув грубый табурет, женщина уселась напротив него, включив автоматическое формирование досье и протокола опроса. Были в её голове и такие вспомогательные нейронки. Позже этот разговор, тщательно записанный и проанализированный, будет подшит к отчёту обо всей разведке их новой территории.

— Так, а чего… уже лет пятнадцать так живём. Банды грабят, зверьё урожаи портит, каннибалы со свалки по весне забредают, кого и утащат иногда… Вроде привыкли уже кровью за жизнь платить, а всё равно с каждым годом всё хуже и хуже. Голод каждые пару-тройку лет случается, болезни приходят, дети и старики мрут. Лет десять назад у нас сорок дворов было. Теперь вот восемнадцать всего, да и те немноголюдны…

— А эти чего хотели? Которые детей в клетках возят?

— Так дань собирают, говорю же, — тяжко вздохнул старик, явно уставший от такой жизни, — Совсем ведь скоро вымрем. Невмоготу больше родной кровью откупаться. Вот с прошлой осени и зареклись платить, угнали всю молодёжь отсюда подальше в леса. Село новое всем миром им срубили. А сами решили на себя удар принять… лишь бы дети могли от дани этой прокля́той избавиться.

— Я правильно понимаю, что некая банда со всех окрестных деревень собирает дань, под угрозой пыток и убийств конечно же, и при том вашими же детьми⁈

— Всё так, госпожа офицер. Налог кровью — так они это называют. Нехристи кровожадные!.. Порой, чтобы одни детки зиму пережили, приходилось и просто одного-двух детей продавать. За провизию чаще всего… инструменты, удобрения. Нейтрализаторы кислот и ядов для почвы. Страшно живём, если подумать. Но даже к этим мерзостям почти уж привыкли… Да только вечно так продолжаться не могло.

— Ну и мерзость, конечно, — нахмурилась Силена, делая мысленные пометки в протоколе допроса, — Я-то думала это в пригороде самая задница с беззаконием. А в лесах, как оказалось, ни сколько не лучше! Даже ещё хуже!! И всё же, меня волнует один вопрос… С чего вдруг такие откровения?

— Ха, ну это просто, — хмыкнул побитый старик, которому всё сложней и сложней давалась связная речь. Из-за лекарств и обезболивающих его просто жутко клонило в сон! — Чёрный цветок на вашем вороте. Лотос. Я хорошо знаю этот символ — когда-то служил в корп-армии. По молодости. Но даже тогда о Чёрном Лотосе, Оливии Шульц, ходило немало легенд. Разных. Чаще кровожадных даже. Но о порядочности самой семьи Шульц не знал только глухой! Фирма, что купила эти земли, это же «Фестунг»? Крепость, если по-русски.

— Верно. Наша компания перебирается из города прямо сюда, — кивнула Силена. Как ни крути, а ей было приятно слышать добрые слова о своей компании, работой в которой она по праву гордилась.

— Тогда я уверен вы — наш единственный шанс… — глаза его уже слипались и говорил он всё тише и тише, делая всё более длинные паузы, — Если мы… не наладим хорошие отношения с вами, нас… просто изведут всех поголовно… Да и потом… любые ваши правила будут явно… лучше, чем этот прокля́тый налог кровью…

Вот и всё, Демьян Елисеевич, уснул крепким медикаментозным сном, а его тело начало стремительно восстанавливаться. Проснётся он только завтра и первое что старику потребуется, это срочно сходить в туалет, напиться чистой воды и, конечно же, плотно поесть! Ну и сменить эластичные бинты с пропиткой на рёбрах, конечно же, и вколоть новые дозы лекарств.

А вот для Силены работа всё ещё только начиналась. Теперь следовало опросить всю деревню, тщательнее разведать территорию вокруг и разузнать о подходящих местах для основания нового поселения. Поселения, что станет для их фирмы новым логовом, убежищем и, конечно же, домом!

Закинув старика вторым одеялом, женщина стремительно покинула тёмное помещение, приступив к дальнейшим обязанностям.