Аналитика: методология, технология и организация

ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

1 Ситуация в России, проблемы и задачи информационно- 214

АНАЛИТИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ

2 Задачи и определение информационно-аналитического 222

ОБЕСПЕЧЕНИЯ

3 Субъект информационно-аналитической работы 225

5.2 Человек (эксперт-аналитик) как двухкомпонентный абстрактный 272

информационный автомат

6 Требования к организации информационно- 283

АНАЛИТИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

7 Разработка организационной структуры аналитического 289

ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ

9.4 Системы искусственного интеллекта и интеллектуального анализа данных

9.5 Средства структурирования и визуализации данных. Электронные помощники аналитика

394

398

405

408

417

418

422

422

428

435

445

463

467

474

481

487

499

503

507

515

515

525

528

544

549

9.6 Системы гибридного интеллекта

9.7 Средства снижения размерности массива измерений

9.8 Инструментальные средства представления и доведения результатов ИАР

Глава V АНАЛИТИКА КАК ВЗВЕШЕННЫЙ ПОДХОД К РАЗРАБОТКЕ И ОЦЕНИВАНИЮ УПРАВЛЕНЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ

1 ПРОБЛЕМА ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ

2 Разработка и анализ управленческих решений

2.1 Образование, карьера и лицо, принимающее решение

2.2 Концептуализация проблемы

2.3 Оценивание эффективности

2.4 Технологии прогнозирования

3 Методика выявления неформальных управляющих структур (центров сил) в регионах России

3.1 Проблемы и противоречия в регионах России как следствие борьбы центров сил

3.2 Введение в концептуальную систему

3.3 Методики проведения исследований

3.4 Экспертная система социально-экономического мониторинга, основанная на концепции центров сил

3.5 Показатели и алгоритмы выявления центров сил

ЗАКЛЮЧЕНИЕ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ПРИЛОЖЕНИЯ:

1 Организация процесса комплексного перспективного моделирования на примере плана USAF-2025

2 Примеры применения методик социальных технологий

3 Пример аналитического разбора сообщения

4 Глоссарий аналитики

5 Список сокращений

К ЧИТАТЕЛЮ

Люди всегда будут больше любить книги, которые их волнуют, чем книги, которые их образовывают. Любителей детективов и романтических историй в тысячи раз больше тех, кто предпочитает серьезное чтение.

Книгу, которую Вы держите в руках, нельзя прочесть, как говорится, за один присест. Она не для тех, кто хочет просто развлечься. Это умная книга — для умных людей, которые любят и хотят учиться в любом возрасте. Она — для работы, для глубокого вдумчивого чтения и изучения, для впитывания новых идей, для «раскрутки» собственного творческого потенциала. На ней можно расти, совершенствоваться интеллектуально и духовно. Таких книг мало по определению, их надо искать и беречь. Эта книга — о будущем интеллектуального потенциала России.

Несколько слов об авторах.

Юрий Васильевич Курносов, доктор философских наук, полковник, профессор кафедры национальной безопасности Российской академии государственной службы при Президенте РФ, член Союза писателей России.

Павел Юрьевич Конотопов, эксперт в области методологии, технологических и организационных аспектов информационно-аналитической работы, главный редактор специализированного электронного издания «ТИАРА» (Технологии информационно-аналитической работы).

В своей книге авторы подробно рассматривают интереснейший феномен

— святая святых любого ученого, исследователя, человека интеллектуального труда — его интеллектуальную мастерскую, его аналитику.

Объем этой задачи огромен, неимоверно трудны пути ее решения. Ведь у каждого человека свои подходы, методы и приемы обработки информации, свои особенности в ее восприятии и оценке, своя личная технология труда. Однако, несмотря на это, всегда есть то ядро, в котором концентрируется главное — рождение новых идей и смыслов, творческих задумок, разработка путей решения существующих проблем. Это творческое ядро любой личности прежде всего состоит в его аналитических способностях, умении выращивать новое знание из уже имеющейся информации. Именно аналитические способности составляют суть профессионализма в интеллектуальном творчестве.

Используя большой опыт личной аналитической работы, авторы показывают, в чем сила и слабость современной российской аналитической школы, каковы ее традиции, современное состояние и перспективы. Вся книга пронизана пафосом борьбы за престиж профессиональной грамотности и компетентности в различных сферах, за развитие национального интеллектуального потенциала, ресурсов и продуктов.

В книге рассматриваются методологические, организационные и технологические основы информационно-аналитической работы, приводятся примеры деятельности зарубежных и отечественных аналитических центров, а также анализ положительных и отрицательных сторон их функционирования.

Прочтя эту книгу, читатель сам сможет оценить значимость информационно-аналитической, интеллектуальной компоненты в процессах управления (в частности — в процессах управления обществом). Понимание базовых закономерностей информационно-аналитической деятельности позволит правильно оценивать те процессы и события, которые за короткий отрезок времени привели к развалу государственной системы СССР, а в последствии — воспрепятствовали реализации грандиозных планов и программ, согласно которым Россия давно бы должна была стать высокоразвитой страной, где людям живется радостно, хорошо и спокойно.

Да, наша страна располагает богатейшими природными ресурсами, но если мы по-прежнему будем забывать о том, что интеллектуальный ресурс является самым главным, Россия превратится в страну без будущего. Вступив в

21 век, мы должны осознать, что только высочайший уровень развития науки и техники в сочетании высокими моральными и нравственными качествами народа способен создать предпосылки для реализации потенциала нации.

Сегодня появилось множество книг, в которых раскрываются механизмы и алгоритмы, приведенные в действие в конце 1980-х годов с целью демонтажа одного из сильнейших государств мира. До горечи обидно читать о том, как легко были внедрены в сознание российских граждан мифы, уверовав в которые народ утратил способность здраво и самостоятельно мыслить. Теперь наступило горькое прозрение: никакая заграница нам не поможет. Чтобы жить лучше, нужно самим много и упорно работать (и не только физически, но и интеллектуально!). Теперь, после всех потрясений России нужно заново отстраивать, воссоздавать и развивать собственную аналитическую школу, опирающуюся на богатый мировой и национальный опыт информационной работы.

Общая ситуация в мире постоянно усложняется. Сокращаются запасы природных ресурсов, дешевеет рабочая сила, обостряется борьба за рынки сбыта, дешевеют те товары, которые раньше составляли основу функционирования экономики. Не надо строить иллюзий, что что-то будет по-другому. Жизнь заставляет всех думать и действовать более эффективно. Наступает время интенсивной интеллектуализации всех сфер жизни общества.

Но интеллект не может рассматриваться как некая абсолютная ценность... В отрыве от практической деятельности интеллект бесполезен. Однако способность действовать наиболее целесообразным способом — это не единственный признак наличия интеллекта. Главное его отличие — в опоре на научное мировоззрение. Эту научную основу следует закладывать не только в школе или в вузе, но ранее, возможно, что и в детском саду.

Каждый имеет право на собственное суждение... Но сила — в грамотном суждении, умном оригинальном решении и доведенном до конца правильном действии. Большая часть проблем наступающего века будет решаться на уровне развития способностей людей производить, накапливать и использовать знания. Роль аналитической составляющей в обработке информации будет неуклонно возрастать. Стране нужны новые поколения квалифицированных аналитиков, которых пока нигде не готовят. Возможно, эта книга будет способствовать такому изменению ситуации в России, когда интеллектуальные технологии все-же займут свое достойное место в системах принятия и осуществления управленческих решений на всех уровнях государства.

Хочется надеяться: что в XXI веке именно российский интеллект даст мощный толчок развитию знаний в системе мирового созидательного, креативного процесса. Запад с его комфортностью и благоустроенностью все же расслабляет людей. Наша страна, находясь в состоянии кризиса, борясь за выживание, накопила такие запасы творческой энергии, живучести и изобретательности, которые обязательно будут реализованы на других уровнях жизнедеятельности. Интеллектуальный потенциал России в ближайшее десятилетие будет активно востребован и в самой стране и за ее пределами. Поэтому умные люди сейчас учатся сами и учат своих детей.

Фактически данная книга — это первое в России капитальное исследование чрезвычайно важной для страны сферы деятельности — аналитики как таковой. Уверен, что эта книга станет вашим другом на многие годы, помощником в жизненных делах, учебе и творческом труде.

То, что вам предстоит прочитать — своеобразное интеллектуальное Эльдорадо. Несмотря на некоторые спорные моменты, предлагаемая книга призывает и учит вас, как «разморозить» свой творческий потенциал и совершенствовать свое умение проникать в суть вещей. Право, этим стоит заняться серьезно.

Искренне рекомендую эту работу для студентов, аспирантов, преподавателей, ученых, сотрудников НИИ и аналитических центров, а также для всех деловых людей, которые хотят научиться системно, творчески и продуктивно мыслить и действовать.

Заместитель Директора ФСБ России генерал-полковник Комогоров В.И.

10

ВВЕДЕНИЕ

Аналитическая деятельность неразрывно связана с процессом интеллектуального взросления человечества. Начиная с античных времен, ею занимались лучшие и передовые умы всех народов. Древние философы, ученые средневековья и эпохи Возрождения, энциклопедисты Нового времени, создатели индустриального общества и новейших интеллектуальных технологий XX века — кто они? Прежде всего, это высокоразвитые личности, не склонные к стадному мышлению, подвижники мысли и духа, это стихийные или сознательные системщики, умеющие взращивать новое качество из уже имеющейся информации, делать прорыв в новое. Зная цену этим качествам, правители и политики стремились обратить интеллектуальную мощь этих людей на службу своим интересам. Многие аналитики и сами поднимались до уровня руководителей государств, правительств, крупных политических или экономических структур.

Каждый человек хочет стать умнее. К сожалению, учебников ума, интеллекта не существует. Так что, все мы в этом смысле самоучки. В то же время, существуют определенные закономерности интеллектуального труда, глубоко разработанные технологии научно-исследовательской и иной творческой деятельности, которые позволяют сделать ее более эффективной. Мы постараемся ознакомить читателя с основными аналитическими школами и традициями прошлого и современности, показать положительный опыт и все то, что можно практически использовать сегодня в учебной, информационноаналитической и научно-исследовательской работе.

Мировые религии, исполнив миссию воспитания человека морального и формирования его общей культуры, постепенно утрачивают свою роль. Уже в средние века крупнейшие мировые религиозные конфессии столкнулись с проблемами мировозренческого плана — они начали тормозить развитие научной мысли, удерживая человечество в узких рамках религиозного сознания (возраст которого даже для самых молодых религий на сегодня составляет сотни лет). Взрастив Человечество (но, увы, не каждого индивида в отдельности), великие религии уступают свое место науке и новым интеллектуальным технологиям. Человечеству предстоит еще много веков обращаться к опыту этих мировоззренческих систем, в поисках совершенных этико-моральных концепций, отвечающих новым условиям бытия. Однако стратегическим направлением развития мировой цивилизации является именно наука.

По существу, вся история цивилизации — это история эволюции научного знания. Постепенно Человечество приходит к осознанию того, что интеллект становится тем ресурсом, который все в большей мере определяет качество жизни общества и человека в нем. В современных условиях интеллектуальные ресурсы общества встали в один ряд с такими его показателями, как демографические, территориальные, сырьевые и технологические ресурсы, а интеллектуальная мощь общества стала важнейшим условием не только его развития, но и самого его существования.

По мнению ряда аналитиков, в настоящее время можно говорить о глобальном интеллектуальном переделе мира, означающем жесткую конкурентную борьбу отдельных государств за преимущественное обладание интеллектуальными ресурсами, в первую очередь высокоодаренными людьми

— потенциальными носителями нового знания.

Да, стоимость интеллектуальной продукции неуклонно растет, но ведь интеллектуальная продукция бывает разной... Это может быть очередная головокружительно сложная, но следующая в общем русле технология, а может быть и достаточно простая, но нетривиальная идея, позволяющая совершить технологический прорыв. Задача состоит не только и не столько в генерации идей, сколько в том, чтобы было найдено разумное, полезное, оригинальное и экономное решение, которое будет доведено до логического завершения — до реализации своей полезности. И здесь аналитика является тем инструментом, который способен помочь человеку творческому вычленить именно тот блок проблем, над решением которых действительно стоит поломать голову с пользой для себя и для общества.

Человечество уже столкнулось с проблемами экологии, с ограничениями той модели производства, которая доминирует на протяжении последних четырех столетий. Те абстракции, которые были заложены в основу исчисления стоимости товара, оказались неполны — сейчас еще никто не оплачивает усилия, затрачиваемые на восполнение расходуемых ресурсов. Например, покупая доски, мы оплачиваем только стоимость труда, да те надбавки, которые пожелал присовокупить собственник производства или цепочка таковых, но не за горами то время, когда придется всерьез учитывать экологические расходы, тогда и всплывет целый комплекс проблем, о которых пока стараются не думать. Пока все давят на акселератор — «железку до пола вдавили» и мчим, доедая запасы...

Большая часть проблем наступившего века имеет комплексный, междисциплинарный характер, а это означает, что для их решения потребуются новые интеллектуальные технологии, способствующие реализации интеллектуального потенциала не только отдельного человека, но и общества в целом. То есть, потребуют от Человечества новых, более совершенных навыков работы с информацией и ее высшей формой — знанием. Только так Человечеству удастся выйти на уровень восполнения природных запасов. А это означает, что роль аналитической составляющей в процессах обработки информации будет всемерно возрастать.

Интеллектуальное творчество, будучи неотъемлемой стороной человеческой натуры, выступает в качестве механизма, который противостоит регрессивным тенденциям в развитии общества. Продуктом интеллектуального творчества являются новые знания и идеи. Однако явить миру новую идею — мало: ее нужно отстоять, доказать ее жизнеспособность. И хотя времена инквизиции и аутодафе канули в вечность, борьба с инакомыслием продолжается практически повсеместно. Это происходит не только в политической, но и в научной сфере. Не каждый может рискнуть собственным статусом, материальным благополучием ради новой идеи, но все же такие люди находятся.

Общество обладает высокой инерцией — не только и не столько в области экономики, но, как это ни странно, — интеллектуальной инерцией. Общество отторгает новые идеи, даже не удосуживаясь подвергнуть их критическому осмыслению. Оказывается, что людей, способных осуществить анализ новой информации, явно недостаточно для того, чтобы эти идеи смогли сыграть свою позитивную роль. Особо печальная ситуация сложилась в России — вот уже несколько десятилетий наша страна теряет ценнейшие кадры, которые находят себе применение где угодно, только не у нас. А ведь чем ниже интеллектуальный потенциал общества, тем ярче в обществе выражены деструктивные тенденции. Истощение интеллектуальных ресурсов и сокращение числа их носителей для любого общества чревато драматическими последствиями. По мере «утечки мозгов» утрачивается сама возможность возникновения временной «естественной монополии» государства на использование уникального знания, способного принести пользу всем его гражданам (по мере развития информационных технологий длительность этого периода и так имеет тенденцию к сокращению).

Каждому из нас приходилось задавать себе вопрос: — «Ну почему эта мысль не пришла в мою голову?» Правильный ответ на такой вопрос тоже знаком каждому: — «Думать лучше надо было!» А что значит лучше? Можно ли думать лучше, и если можно, то как?

Продуктивная мыслительная деятельность имеет свои закономерности, которые мы и попытались раскрыть в этой книге. Многое здесь зависит от организации мыслительного процесса, состояния психики думающего, индивидуальных навыков интеллектуальной деятельности, а также способностей к привлечению внешних информационных ресурсов.

Да, среднестатистическому человеку не типичны характерные для научной деятельности «задачные» формы интеллектуальной активности, когда исследователь четко разделяет реальность и ее модель, — естественная стихия человеческого познания позволяет человеку строить разные варианты «картины мира», специфика которых обусловлена, как минимум, неповторимостью личного опыта. Однако в любом случае речь идет об упорядоченных, приведенных в согласие с объективными характеристиками действительности мысленных картинах происходящего. Умение осознанно управлять параметрами этих моделей, подвергать тщательному исследованию не только внешний мир, но и тот его образ, который выстроен в мозгу — вот одна из неотъемлемых черт аналитика. А ведь этому можно научиться!

Сокращение разрыва между творческим потенциалом человека и той частью этого потенциала, которую человеку обычно удается привлечь к решению практических задач, действительно возможно. Для этого требуется обучение навыкам продуктивного мышления. Аналитика же, в том смысле, который вкладывают в это слово авторы книги, является концептуальной основой современных интеллектуальных технологий; освоив ее методологию, ознакомившись с многообразием аналитических технологий и принипами организации аналитической деятельности, читатель сможет приступить к выработке собственного стиля эффективного интеллектуального труда, учитывающего его собственные особенности.

В настоящее время по мировым финансовым рынкам пошла волна тяжелейшего кризиса. Особенно тяжело его переживает Россия, заново осваивающая правила игры на мировых рынках. Большими успехами пока хвастаться не приходится: сегодняшнее положение нашего государства можно сравнить с положением неопытного картежника, решившегося играть по-крупному с профессиональными шулерами. Государство стало жертвой рискованной финансовой и экономической политики, продемонстрировало необычайную слабость собственной аналитической школы, безграмотность управленческого звена, не сумевшего предвидеть и противостоять этим разрушительным процессам. Самое печальное, что та часть общества, которая должна была обеспечивать его устойчивость к информационным воздействиям, оказалась слабо развитой, что позволило за счет изменения информационного фона разрушить целостность всей системы информационного обеспечения управления государством и обществом.

Практика проведения референдумов показала чрезвычайную пластичность моделей мира, на основе которых граждане принимают важнейшие решения, на многие годы определяющие тенденции общественного развития. Из этого следует, что аналитический потенциал не может быть сосредоточен исключительно в элитарных группах, близких к управленческим кругам, — мощная его часть должна быть закреплена в массовом сознании.

Конечно, дело не только в аналитиках, но и в тех, кто на основе предложенных выводов принимает решения: в политиках, административнохозяйственных работниках — субъектах управленческой деятельности. Задача информационно-аналитического обеспечения управленческой деятельности состоит в том, чтобы лица, принимающие решения, располагали необходимым и достаточным для принятия решения объемом информации. На государственном уровне этот баланс призваны обеспечивать аналитические службы и подразделения, на уровне субъектов административно-хозяйственной и экономической деятельности — информационно-аналитические отделы, экспертные группы, советы директоров и иные организационные единицы. Поскольку руководитель и аналитик всегда рядом, аналитик своими рекомендациями оказывает значительное, а порой и определяющее влияние на процессы управления. Любые радикальные реформы, затрагивающие общество в целом, проводимые без должной подготовки и системной проработки, чреваты большими издержками и негативными последствиями, что ярко показали последние годы.

И все же, в современной России, несмотря на политические и экономические передряги, наблюдается постепенное пробуждение интеллектуальной активности. Пусть запоздало, и не так быстро, как хотелось бы, но все большее количество россиян понимает, что без соответствующей адаптации к реалиям России методы управления, отлично зарекомендовавшие себя за рубежом, не окажут должного эффекта. У каждой страны должен быть свой путь развития. Мы далеки от пропаганды самости и национальной специфичности — мы лишь констатируем факт высокой значимости историкокультурной специфики, тех стереотипов мышления, на которых выросли люди, составляющие продуктивную доминанту нашего общества.

Безусловно, с течением времени (по мере вымирания поколений) Россия (равно, как и прочие государства, некогда составлявшие Российскую империю, а впоследствии — СССР) сможет причесаться (или будет причесана) на аккуратный пробор a-la modem. Но посмотрите, как смотрятся уже несколько столетий причесываемые Северная, Центральная и Южная Америки. Да и кого там причесали? — Может, ...вычесали? Наши отличия, скорее, цивилизационного плана: жители бывшего СССР сильно отличаются от жителей прочих стран строем мышления и принятия решений, уровнем и образом жизни, манерами поведения. Бывшие республики СССР обладают настолько уникальными экономическими и социальными болячками (а их жители — социальным опытом), что вряд ли найдется пришлый лекарь, который окажется в силах дать толковый рецепт от таких «болезней». У России и ее зарубежных партнеров-консультантов разные исторические пути развития государственности, разные национальные традиции и память поколений, различаются культура быта, труда и отдыха. Отчасти, поэтому не сработали (да и не должны были сработать) западные модели и стандарты при попытке пересадки их на русскую почву. Именно история Российского государства является тем корнем, из которого прорастает ее будущее. Легко отрекаться от прошлого овечке Долли, выращенной в пробирке, но нам, людям, постоянно общающимся с представителями различных поколений, еще долгое время придется жить с раздвоенным сознанием.

Но как бы прочны ни были мировоззренческие позиции каждого отдельного члена общества, сколь бы мощным и совершенным интеллектом он не обладал, в любой стране (и здесь Россия не исключение) ведущую роль в государственном строительстве, укреплении ее политической и социальноэкономической системы играет интеллектуальная элита. Она очень неоднородна по составу и включает ученых, хозяйственников, представителей политических партий и общественных движений и многих других групп и слоев общества, но всегда в состав интеллектуальной элиты входит и специфическая группа разноплановых специалистов, чье поле деятельности можно определить одним словом — аналитика. Как бы ни разнились их профессии, как бы номинально не назывались их должности — всюду этих людей именуют аналитиками.

Аналитик — это понятие более широкое, нежели просто эксперт в некоторой отрасли знаний, его интеллектуальный инструментарий и опыт практической деятельности намного шире и не замыкается в рамках одной предметной области. Аналитик владеет совокупностью интеллектуальных технологий, позволяющей адекватно отражать суть явлений и процессов, выявлять основные тенденции их развития, прогнозировать и создавать научную основу для управленческих решений.

Одной из главных задач, которую предполагается решить в данной книге, является задача систематизации и обобщения тех методологических и организационных принципов, составляющих «багаж» современного аналитика, задача анализа состояния и тенденций развития технологий информационно-аналитической работы. Это позволит выяснить, что нового появилось за последнее десятилетия в российской и мировой аналитике, какие отправные точки и тенденции наиболее ярко проявились на интеллектуальном поле, чем и как была занята аналитическая мысль.

Важную роль в аналитической деятельности играют числа. Числа представляют собой знаковую систему, которая оказывает неотразимое воздействие и на сознание, и на воображение. Настоящий аналитик хорошо оперирует цифровыми данными. Именно они часто позволяют увидеть истинный масштаб происходящего, особенно на фоне мистификаций и подлогов в СМИ, с их склонностью к использованию манипулятивных технологий. Арсенал этих технологий чрезвычайно многообразен: от приемов гиперболизации, когда малозначащий факт может быть раздут до масштабов национальной трагедии, до замалчивания или искажения в интересах тех или иных группировок действительно вопиющих фактов, свидетельствующих о нанесении огромного урона стране и человечеству в целом. Достаточно вспомнить, как молчали все советские средства массовой информации о трагедии в Чернобыле, о фактах массовой гибели людей в различных кризисных точках и иных общественно значимых событиях. Примером одной из самых крупных кампаний по манипуляции сознанием с помощью чисел является фальсификация в перестроечной прессе масштабов сталинских репрессий. Эта акция стала фундаментом, на котором строилась мощнейшая за всю историю средств массовой информации кампания по преобразованию массового сознания¹. Общественное сознание до сих пор отвергает всякую рациональную информацию о действительных масштабах и последствиях репрессий.

Сфера чисел — это сфера столь высокого уровня абстракции, что человеческое сознание беззащитно перед манипуляциями в этой сфере. Интересно, что в некоторых языках просто отсутствует категория абстрактных числительных, не привязанных к объектам реального мира. Так, в свое время в чукотских и корякских школах учителям математики пришлось столкнуться именно с такими проблемами, что породило массу «чукотских» анекдотов (прежде всего, демонстрировавших непонимание истинных причин затруднений, связанных с переходом от конкретного к абстрактному мышлению). Магия числа в том, что оно, в отличие от слова или метафоры, обладает авторитетом точности или беспристрастности.

Опыт преподавания на факультете журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова показал, что даже на старших курсах многие студенты имеют весьма слабые представления о масштабах государств, численности их населения, а самое главное — об основных соотношениях и объективных критериях сопоставления. Будущие журналисты, многие из которых еще в период обучения работают в различных печатных органах и смело высказывают свои суждения по проблемам мировоззренческого плана, иногда мыслят на уровне бытовых стереотипов о странах и событиях. Особенно печально, когда «кухонные» штампы тиражируются с помощью СМИ. Приведем образец высказывания, которое, будь оно адресовано сегодняшней подростковой аудитории, едва ли вызвало бы возражения более, чем у 30 % слушателей: «Задумайтесь сами: это ли не безрассудство — Германия, маленькое и уютное европейское государство, выступает против колосса — против СССР? Разве могли бы добропорядочные бюргеры пойти за бесноватым фюрером?». — В качестве вводной посылки для обоснования точки зрения о развязывании войны Советским Союзом звучит вполне убедительно...

А теперь повернем все наоборот: сопоставим сегодняшние численные показатели Германии и России (порядок чисел и их соотношения не сильно поменялись с 1940-х годов)... Площадь сегодняшней Германии — 356733 кв.км, площадь сегодняшней России — 17075400 кв.км, численность населения Германии — 85564000 чел., России — 147000000 чел., плотность населения Германии — 239 чел./кв.км., России — 8,6 чел./кв.км.... Такое ли это было безумие? Попробуйте представить себе, что вы живете в коммуналке и вам предлагают расширить вашу перенаселенную жилплощадь за счет пустующей комнаты соседа алкоголика.

Подготовленный такого рода выступлениями, как правило, исходившими из уст авторитетных и прекрасно образованных людей, в конце 1980-х годов Советский Союз потерпел сокрушительное поражение в результате применения «экологически чистого» — информационного — оружия. Государство не выдержало точно рассчитанных информационных, а еще точнее, интеллектуальных ударов. Запад переиграл советских стратегов, забывших о необходимости постоянно развивать методологическое, организационное и технологическое обеспечение информационно-аналитической работы, наращивать аналитические способности, и в первую очередь — у рядовых членов общества. Философская наука, несмотря на изрядное количество часов, уделяемое изучению ее основ в вузах и школе, все же пребывала в замороженном состоянии, сдерживая развитие науки, особенно тех ее направлений, которые были связаны с обработкой и анализом информации².

Огульное отрицание конструктивной составляющей ряда философских течений, не вписывавшихся в официально принятую идеологию, привело к тому, что не в СССР зародились и оформились такие мощные научные отрасли как кибернетика, информатика, математическая лингвистика, теория искусственного интеллекта, а впоследствии — и к краху отнюдь не бесперспективной социалистической системы. Благодаря системе идеологических табу, закрепившихся в сознании большинства специалистов (в том числе — и ученых), был блокирован доступ новым идеям. Достаточно перечислить лишь малую часть тех научных направлений философского толка³, которые дали импульс развитию ранее упомянутых наук, чтобы люди прошедшие обучение в вузах до 1991 г. вспомнили о том, как на занятиях по марксистско-ленинской философии они самозабвенно клеймили эти учения.

Вдруг, на пороге XXI века философия напомнила о своем существовании самоуверенным практикам социалистического строительства. Наших тугодумов обули в дедовские лапти, надолго отбросив страну с передовых позиций в мире. Лидеры не захотели и не смогли сориентироваться в сложной информационной обстановке, не сумели осознать того, что холодная война представляла собой явление не столько военного и экономического противостояния, сколько противостояния в информационной сфере, а в результате пострадали миллионы простых людей.

В России сегодня невелико число высококлассных аналитиков, пользующихся государственной поддержкой и обладающих реальной концептуальной властью. Чрезвычайно важно, чтобы эти люди, занимающие столь высокое положение в обществе, адекватно оценивали происходящие в стране и в мире процессы. В противном случае стратегические направления развития государства, его внутренняя и внешняя политика могут быть разработаны с опорой на весьма специфическую субъективную систему ценностей, которая окажется абсолютно несовместимой с ценностными установками, обеспечивающими устойчивость общества. Нередко такие стратегии бывают нацелены на разрушение или изменение политической системы государств, подрыв системы международной экономической и военной безопасности. История показывает, что аналитик-концептуалист, консультирующий представителей высших органов государственной власти и управления страны, способен задавать столь долговременные тенденции развития государства (или государств), что даже после отстранения такого специалиста от рычагов власти выход страны из определенного им «коридора» на протяжении десятилетий остается невозможным или крайне опасным.

Интересно, но факт: у всех на слуху имена Дж. Маршалла,

З. Бжезинского, Г. Киссинджера, Б. Рассела, К. Поппера и других западных аналитиков, но мало кто в состоянии вспомнить отечественных аналитиков, политических деятелей и философов такого ранга. На ум приходят фамилии генеральных секретарей, вождей пролетариата, членов царской фамилии, но имена тех, кто своим интеллектом действительно на многие годы определял вектор социального и экономического развития страны вспомнить трудно. Безусловно, они были, но их имена, а часто и идеи не стали достоянием общества. У нас в стране почему-то не принято возвеличивать таких людей. Такое положение сохраняется и сегодня, что представляет немалую опасность для российского общества, поскольку человек, не получивший общественного признания, нередко начинает действовать вразрез с интересами общества и государства. Стремление к общественному признанию вообще присуще людям, а людям, сознающим свою интеллектуальную мошь — и подавно: они активно ищут ту среду, где будет признано их интеллектуальное превосходство, где будут воплощены их идеи.

В действительности не только в России, но и в любом другом государстве аналитиков высокого класса очень немного. Люди этого сорта встречаются практически во всех слоях общества, в тех сферах деятельности, которые связаны с творчеством и решением сложных задач, требующих значительных интеллектуальных усилий; среди них есть ученые, лидеры радикальных и консервативных политических течений, бизнесмены, военнослужащие, представители спецслужб, писатели, сотрудники средств массовой информации и представители иных профессий. Но в России число прирожденных аналитиков, являющихся социальными аутсайдерами, особенно велико — они слишком неудобны для тех, кому не хотелось бы афишировать свои истинные цели.

В настоящее время в России стихийно сформировалось достаточно большое число независимых аналитических школ, стоящих на различных методологических и идеологических позициях. Представителями этих школ развиваются частные аналитические методы, использование которых в практике управления могло бы привести к весьма полезным для российского общества результатам (конечно, при условии, что они были бы обобщены и сведены в единую непротиворечивую методологическую систему). Но именно такое объединение и является наименее вероятным событием в системе, преимущественно ориентированной на решение задач оперативного плана. В государстве, не уделяющем должного внимания поискам эффективных в долгосрочной перспективе политических, экономических и социальных ходов, развитие науки протекает стихийно, под влиянием экономической и политической конъюнктуры. И все же, в этой книге мы попытались сформулировать общую методологическую платформу, на которой такое объединение стало бы возможным. Эта книга обращена к тем, кто, понимая ценность интеллекта, нацелен в будущее.

Современное состояние российской аналитики не дает оснований для радужных ожиданий: сохранение наметившихся тенденций способно

полностью уничтожить эту важнейшую компоненту общественного сознания. Состояние дел таково:

1. Большая часть научной аналитики, доставшейся в наследие от советских времен (и, как следствие, занимавшихся ей кадров), в новых условиях оказалась неприменимой, не привязанной к требованиям современности.

2. Та часть аналитики, которая, несмотря на изменения, происшедшие в системе, сохранила свою пригодность для решения некоторых классов задач, утратила системность и не покрывает всех потребностей информационно-аналитического обеспечения процессов управления.

3. Восстановление системного единства методологии и выработка новых методологических, организационных и технологических принципов аналитической деятельности протекает медленно.

4. Социализация новых методов затруднена, Они подолгу не становятся достоянием широких кругов аналитиков и имеют ограниченный доступ к рычагам управления действительностью, лишь изредка они способны оказывать воздействие на процесс принятия ответственных политических или социально-экономических решений.

5. Во вновь формирующейся отечественной аналитике наблюдается тенденция к следованию политической конъюнктуре, использованию аналитических шаблонов, бездумному заимствованию из западных аналитических школ. Все самобытное и действенное продвигается очень трудно, поскольку, как правило, либо фрагментарно (в силу сложившейся экономической ситуации), либо чрезмерно идеологизированно.

Западная аналитика, которой не довелось простаивать в стороне от процессов реального управления обществом, получила широкое распространение в деловых, политических кругах, в мире искусства, вошла в общественное сознание, и своей логической убедительностью активно привлекает все новых и новых сторонников и приверженцев.

Так же, как и в любой другой отрасли знаний, в аналитике существует понятие моды. Это естественно, поскольку специалисты в области аналитических технологий чрезвычайно восприимчивы ко всему новому. Но неумеренное следование моде всегда опасно... Следование моде в аналитике также зачастую становится серьезной помехой в работе. По этой причине аналитическая отрасль, несмотря на высокий интеллектуальный потенциал экспертов весьма уязвима.

В результате действия перечисленных факторов русско-советская аналитика утратила свою историческую идентичность и стала калькой англоязычной, что обрекло ее на серьезное отставание. Для государства в современных условиях это отставание даже более опасно, чем военнотехническое, так как оно чревато развалом в результате ползучей экспансии более интегрированных и современно мыслящих культур и структур.

Без принятия действенных практических мер по совершенствованию информационно-аналитического обеспечения органов управления, отставание России во всех сферах жизни будет нарастать. Снижение качества управленческих решений будет приводить к необходимости расширения сферы деятельности таких учреждений как МЧС России, призванных выступать в качестве сил быстрого реагирования и залатывания дыр, образовавшихся в результате некомпетентных решений региональных администраций (как это было летом 2002 г. при наводнении на юге России).

В государственном управлении назрела необходимость решительной смены приоритетов в части, касающейся его информационно-аналитического обеспечения: настало время перейти от экстенсивного накопления и потребления потоков необработанных вербальных данных к новым информационно-аналитическим технологиям, созданию центров их внедрения и использования. Такие центры должны быть привязаны к определенным социальным, экономическим и силовым структурам, обладающим реальными властными полномочиями. На современном этапе это достижимо при создании условий для эффективного информационного сотрудничества-конкуренции аналитических центров за счет развития их телекоммуникационного обеспечения, координации процессов совершенствования их методологический и технологической базы поддержки информационно-аналитической работы с целью развития и максимально полного использования интеллектуального потенциала их сотрудников на пользу общества. Именно — развития, ибо лишь при решении реальных, а не условных аналитических задач оттачивается инструментарий аналитика. В ходе интеллектуального противостояния, в условиях острой конкуренции с аналогичными службами других государств может оттачиваться мастерство аналитика, наращиваться точность прогнозов, устойчивость системы аналитического обеспечения органов управления по отношению к целенаправленной дезинформации. Уровень внутри- и межгосударственного интеллектуального противоборства — это тот уровень, на котором ведется непрекращающийся поединок, от баланса сил в котором зависят судьбы народов. В ходе этого поединка формируются механизмы согласования национальных интересов.

Будучи глубоко убеждены в том, что выход из кризиса, решение накопившихся проблем возможно прежде всего за счет усиления интеллектуального потенциала российского общества, мы ориентируемся на создание современной российской аналитической школы, которая позволила бы воспитывать здраво и самостоятельно мыслящих граждан. Для этого мы хотим дать им интеллектуальный инструментарий современной аналитики.

Широкое применение при решении накопившихся проблем и противоречий должны найти методы системного анализа и иные эффективные методы комплексного исследования, о которых пойдет речь в данной книге. Хорошо поставленная информационно-аналитическая работа повышает эффективность любой деятельности. Она позволяет видеть полный спектр решений, а не только те, которые кажутся очевидными или к которым привыкли.

Можно считать доказанным, что большая часть современных общественных проблем, и в первую очередь — проблемы выживания, сконцентрирована вокруг развития и защиты созидательных начал интеллекта и носителя этого неисчерпаемого ресурса творчества — самого человека. Поиск новых альтернатив развития нужно вести в русле развития новых интеллектуальных технологий и вскрытия мощного потенциала научной мысли человечества.

Современный аналитик должен профессионально оперировать широким спектром разнообразных знаний, обладать хорошей методологической вооруженностью и многими другими интеллектуальными качествами. Благодаря энциклопедическим познаниям, он лучше других понимает суть происходящих в жизни общества процессов. К сожалению, до сих пор ни одно из высших учебных заведений России не готовит в количествах, достаточных для масштабов нашей страны, качественных специалистов по информационноаналитическим технологиям. В качестве иллюстрации достаточно заметить, что столь мобильная отрасль экономики, как производство программного обеспечения, в России игнорирует такую сферу деятельности, как разработка средств поддержки информационной работы, интеллектуальной деятельности (в то время, как за рубежом этот рынок интенсивно развивается). То есть, специалисты-разработчики есть, а идей для воплощения или уверенности в том, что рынок спросом прореагирует на предложение таких программных средств -нет. Это симптоматично.

Заметьте, в деле отучения среднего человека от мыслительной деятельности преуспевают все виды общественного устройства. В общем строе одинаково хорошо чувствуют себя и тоталитарные режимы, и демократии разного толка, и монархии в широком спектре версий (от самодержавной до конституционной), и племена папуасов. Это и неудивительно — формула «разделяй и властвуй» — это, прежде всего, формула информационной войны, в которой действуют методы информационного геноцида, информационной блокады, информационного уничтожения.

Не правда ли, удивительно: — дохристианская эра и информационные войны? Ничего странного — каменный век и информационные войны совместимы в той же степени, что и век XXI, ибо информация всегда была инструментом установления господства. По этой причине решиться развивать интеллектуальный потенциал, вооружая своих граждан информационно -аналитическим инструментарием, может решиться не каждое государство, а лишь такое государство, интересы руководства которого не замкнуты на узкоклановую структуру. Сформировать у каждого члена общества навыки эффективного использования информации, знаний — значит, предоставить им реальную возможность управления своими судьбами, судьбой своего государства.

Необходимо сказать и о нравственной составляющей в деятельности аналитика. Аналитический, рациональный склад мышления способен привести к установлению чрезмерно технологичного подхода к вопросам бытия, в том числе — к этике и морали. Существует опасность отказа от системы «неэффективных» этико-моральных норм, нравственных устоев. При несовершенной системе подготовки аналитиков возможен эффект синтеза этакого лишенного всяческих комплексов «гомункулуса». Подобный эффект наблюдался в фашистской Германии, когда «истинные арии», полагая, что они превыше сострадания, культуры совершали беспрецедентные по масштабам и изощренности преступления, собственно и подготовившие крах фашистской системы. То есть, наряду со стремительным ростом аналитических способностей необходимо всемерно развивать и укреплять нравственную и эстетическую составляющие человеческой личности.

Можно по-разному выстраивать известные исторические знания, спорить

о концепциях и подходах. Но главное — в другом. На самом деле, книги пишутся для будущего. Остается надеяться, что данная работа действительно поможет и начинающим, и уже имеющим опыт информационно-аналитической работы специалистам. Мы адресуем эту книгу людям самого различного социального и профессионального опыта: студентам и преподавателям,

инженерам-практикам и сотрудникам научно-исследовательских учреждений, управленцам и сотрудникам информационно-аналитических структур. Хочется верить, что книга действительно сыграет свою положительную роль в интеллектуальном и профессиональном совершенствовании ее читателей. Да, в рамках одной публикации не вместить всех сведений, необходимых современному аналитику, но сформировать устойчивый интерес к этой отрасли знаний, потребность в знаниях такого рода и стремление к их использованию для достижения иного качества жизни — можно.

НЕКОТОРЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ОФОРМЛЕНИЮ

В тексте книги читатель встретит пиктограммы, которые призваны, насколько это возможно, облегчить чтение и помогут в переключении внимания сообразно характеру излагаемого материала.

Значок «Базилио». Этот значок появляется там, где приводятся описания основанных на тонком, аналитичном расчете технологий «введения в заблуждения» (а попросту — мошенничества и манипуляции).

Значок «Буратино». Есть такая русская поговорка: «Простота — хуже воровства». Значок, появляется там, где приводятся примеры аналитических просчетов, случаев редкостной беспечности и наивности. Впрочем, иногда этот знак используется там, где истина слишком банальна, лежит на поверхности.

Значок «Иа-Иа». По своему содержанию — близнец значка «Буратино». Отличие лишь в том смирении и безысходности, с которыми принимаются итоги бездарного исполнения аналитической работы. Образ Иа-Иа — истинного стоика и философа глубоко запал в сердца авторов.

Значок «Ля-Ля». Почти отвлеченный пример. Фрагмент, помеченный этим значком, по степени соответствия общей линии изложения близок тирадам Швейка, начинавшимся с фразы «Вот у нас, в Чешских Будейовицах ...». Однако выразительность таких примеров выше, нежели выразительность примера «строгого

Значок «Nota Вепе» («достойно внимания»). Значком выделяются фрагменты текста, по мнению авторов, заслуживающие особого внимания читателя (это не означает, что все прочие фрагменты текста внимания не заслуживают).

Значок «Ценная мысль». По степени ценности сведения, помеченные им, котируются выше, нежели те, которые помечены значком «Nota Вепе». Предполагается, что фрагмент текста, помеченный этим значком, имеет либо высокую практическую значимость, либо по уровню близок к научному обобщению.

Значок «Мудрая мысль». Почти аналог «Ценной мысли», а кое-где и абсолютный аналог — введен с тем, чтобы у читателя не возникло ощущения, что недостаток мудрости можно с легкостью восполнить излишком денег. Часто используется там, где преподносится мудрость скорее житейского, нежели научного плана.

Значок «Definitio». Отмечает фрагменты текста, содержащие

важные определения. Предполагает научную строгость и эмоциональную нейтральность формулировки вводимых понятий. Как правило, после определения в книге следуют довольно подробные пояснения и обоснования.

Значок «Логическая связка». Появляется там, где авторы считают уместным акцентировать внимание читателя на факте наличия неочевидной, но существующей логической связи между фрагментами изложения.

Значок «Исторический пример». Название говорит само за себя. Используется для маркировки фрагментов текста, содержащих

примеры из истории далекой или близкой. Иногда эта история — всего лишь «вчера», а иной раз — «до нашей эры».

Значок «Солнцеворот». Имеет две версии: прямую и зеркальную. Помечает оппозиции — то есть, те фрагменты, где приводятся противоположные по содержанию и методам подходы к решению сходных классов задач.

Значок «Психо». Маркирует фрагменты текста, связанные с

проблемами психологического обеспечения информационноаналитической работы, психологическими аспектами

информационно-аналитической работы.

26

ГЛАВА I

СУЩНОСТЬ, СТРУКТУРА И ЗАДАЧИ АНАЛИТИКИ

В этой главе приведена общая характеристика аналитики, как комплексной научной дисциплины, призванной обобщить разнообразные подходы к анализу информации, выработанные в различных отраслях научных исследований. Введено определение аналитики, сформулированы общие и частные принципы осуществления аналитической деятельности, дан краткий обзор аналитических технологий и раскрыта их роль в решении управленческих задач.

1 ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ АНАЛИТИКИ

Исследуя и обобщая различные подходы к анализу информации, авторы столкнулись с множеством конкретных типов, видов и форм аналитики. В зависимости от специфики историко-культурного контекста своих исследований, различные ученые и практики вкладывали в свое понимание феномена аналитической деятельности различное содержание. Задача создания системы параметров и опорных точек, которая помогла бы европейски образованному человеку разобраться в различных аналитических школах и традициях, начинается с определения самого термина. Что же понимать под термином «аналитика»?

В ходе опроса сотрудников различных аналитических Л | гЛ подразделений нам довелось столкнуться с большим разбросом 11«П1 мнений о том, что же есть аналитика, какова ее сущность. Ниже мы

___‘ приведем лишь часть из предложенных различными людьми

вариантов окончания фразы, начинающейся словами «Аналитика

- это ...»:

- методологическая основа процесса обработки информации;

- методология познания, использующая для получения нового знания как строго научные, так и интуитивные методы;

- форма мышления и мироощущения, опирающаяся на научный подход;

- сущностное знание о процессах реального мира;

- средство преобразования интуитивных представлений в логический, рациональный план мышления;

- форма научного знания, применяемая в процессах управления, прежде всего — для выработки управленческих решений;

- совокупность методов, с помощью которых можно выявлять скрытые смыслы в текстах и реальных социально-политических и экономических процессах;

- ядро научно-исследовательской работы;

- интеллектуальное оружие;

- мощный пласт интеллектуальной культуры, используемый элитой любого общества для управления социумом;

- краткое название информационно-аналитической работы;

- синоним диалектической логики;

- синоним системного анализа;

- процесс обобщения и анализа разрозненных, неполных и часто противоречивых данных об обстановке;

- процесс выявления причинно-следственных зависимостей и пространственно-временных связей в каких-либо объектах;

- процесс систематизации содержания посредством схематизации, конструирования и моделирования сущностных элементов и связей;

- процесс разделения объекта на составные части и последующего синтетического объединения их в определенную систему;

- процесс обнаружения противоречий в объекте познания, сведение сложного к простому;

- принцип конструктивного упрощения для выявления форм взаимодействия элементов целого и раскрытия внутренней структуры любого объекта изучения;

- своеобразные очки для просматривания сути явлений, предметов и процессов реальности, ядро любой исследовательской программы;

- тот инструмент, с помощью которого враги разрушили Советский Союз, и т. д.

Столь широкая палитра мнений и представлений научных сотрудников и практических работников показывает, какое различное содержание может вкладываться в один и тот же термин. Часть этих определений относится не к сущности, а к функциям аналитики и формам ее проявления. Таким образом, под понятием аналитики фигурирует целый ряд образований, которые следует различать и по-разному именовать.

Как видно, аналитика предстает перед нами как дисциплина, объединяющая три важнейших компонента: методологию информационно-аналитической работы, организационное обеспечение этого процесса и технолого-методологическое обеспечение разработки и создания инструментальных средств для ее ведения.

Попытаемся сформулировать более строгое определение аналитики, рассматривая совокупность базисных процессов, определяющих ее сущность. На наш взгляд, к числу наиболее значимых процессов, определяющих сущность аналитики, относятся следующие:

1. Процесс анализа целей управления и формулирования задачи информационно-аналитической работы;

2. Процесс адаптивного управления сбором информации в интересах решения управленческих задач в условиях меняющейся ситуации.

3. Процесс анализа и оценивания полученной информации в контексте целей управления, выявления сущности наблюдаемых процессов и явлений;

4. Процесс построения модели предметной области исследований, объекта исследований и среды его функционирования, проверка адекватности модели и ее коррекция;

5. Процесс планирования и проведения натурных или модельных экспериментов;

6. Процесс синтеза нового знания (интерпретация результватов, прогнозирование и т. п.), необходимого для решения задач управления.

7. Процесс доведения результатов аналитической работы (нового знания) до субъекта управления (структуры или лица, принимающего решение (ЛПР)).

Перечень, безусловно, не полон, однако мы еще раз обращаем внимание читателя на то, что эти процессы — базисные, а по этой причине перечень и не должен был стать исчерпывающим. Процессы управления здесь рассматриваются, прежде всего, потому, что любая информация (будь то информация научного плана или информация менее высокого уровня обобщения) используется именно в целях управления научным ли исследованием или деловыми процессами в бизнесе — не важно.

Таким образом, аналитика — это, прежде всего, основа интеллектуальной, логико-мыслительной деятельности, направленной на решение практических задач. В ее основе лежит не столько принцип констатации фактов, сколько принцип «опережения событий», что позволяет организации или индивиду прогнозировать будущее состояние объекта анализа. Можно утверждать, что аналитика играет интегрирующую роль в реконструкции прошлого, вскрытии настоящего и прогнозировании будущего.

Аналитика может выступать в качестве способа организации познавательной деятельности, нацеленной на поиск и вскрытие тех закономерностей и движущих сил, которые на момент начала исследований неизвестны, что порой придает аналитическому исследованию непредсказуемый, рискованный характер. Риск здесь обусловлен тем, что никакой изобретенный метод истины заведомо не гарантирует и является лишь еще одной ступенью на пути к познанию феномена. В этом отношении даже ошибочное решение, если оно получило правильную оценку — тоже предмет аналитического осмысления, поскольку потенциально способно вооружить новыми знаниями.

В науке есть два основных пути исследования неких сущностей, процессов и явлений. Один путь предполагает априорное формулирование гипотезы путем построения теории (стройной цепи логических рассуждений). Другой — через наблюдения, анализ накопленного опыта ведет к выявлению структуры и закономерностей функционирования объекта анализа. При рассмотрении феномена аналитики мы воспользовались комбинацией этих двух подходов, что позволяет компенсировать недостатки, присущие каждому из подходов в отдельности, и существенно расширить методологическую базу.

В результате рассмотрения опыта успешного решения практических задач с применением специфических методик организации мыслительной деятельности, изучения различных концепций достижения успеха в разных сферах человеческой деятельности постепенно формировалась наша собственная концепция — концепция аналитики. Ее отправными точками, наряду с перечисленными во введении теоретическими наработками, стали методики продуктивной практической деятельности, которые также изучались с целью выявления «рациональных зерен». В их число вошли и основанные на специфических интеллектуальных технологиях «концепции успеха»:

- концепция успеха Копмайера;

- система «Успех» Курта Нагеля;

- менеджмент по Якокке;

- система преуспеяния Дейла Карнеги;

- стратегия успеха Эдварда де Боно;

- метод Гроссмана Хельфрехта;

- творческий беспорядок Тома Питерса;

- предпринимательская активность по Йозефу Шмидту и иные.

Мы предлагаем целостную методологическую систему, опирающуюся на уже подтвердившиеся научные теории, испытанные на практике концепции, собственные теоретические разработки и обобщенные жизненные наблюдения авторов книги, объединенную единым концептуальным замыслом под названием «аналитика». Мы не стремимся к оригинальности любой ценой: если нечто полезное уже изобретено, им надо пользоваться, даже если это выглядит старомодно или не доросло до уровня научного обобщения. Главное — вычленить те стратегически важные компоненты аналитической деятельности, которые способствовали успеху в различных отраслях человеческой деятельности и на основе теоретического обобщения предложить достаточно универсальные рекомендации для ее совершенствования.

Сложная социально-политическая и экономическая ситуация в стране, возрастающая конкуренция в различных сферах жизнедеятельности общества требуют от руководителей различных организаций повышения качества управленческих решений. Невозможно принять правильное решение, не располагая разносторонней информацией о явных и скрытых процессах, происходящих в управляемой структуре и во внешней среде. Как показывает практика, вопрос качества управленческих решений в современных условиях трансформировался в вопрос обеспечения высокого качества работы информационно-аналитических подразделений.

В среде аналитиков было сделано немало попыток определить такие технологии и приемы, которые были бы пригодны для всех и давали бы положительные результаты в любой ситуации. Поиски такого инструментария пока не увенчались сколь бы то ни было заметным успехом, и это вполне закономерно, так как в принципе не существует запатентованного рецепта универсальной аналитики. С уверенностью можно сказать только одно: преуспевающие и наиболее известные в мире аналитики уникальны, каждый из них создавал свою индивидуальную аналитическую систему обработки информации.

Сущность аналитики, как научной дисциплины, прежде всего, связана с методологической и интеллектуально-технологической сторонами деятельности, направленной на решение задач управления или синтеза новых знаний. Таким образом, можно дать следующее определение.

* С Аналитика — это целостная совокупность принципов /ЛОТ методологического, организационного и технологического

I обеспечения индивидуальной и коллективной мыслительной ^5^* деятельности, позволяющая эффективно обрабатывать информацию с целью совершенствования качества имеющихся и приобретения новых знаний, а также подготовки информационной базы для принятия оптимальных управленческих решений.

Содержательная сторона аналитики очень емка и включает в себя большое количество концептуальных подходов, идей, частных аналитических систем, которые будут рассмотрены нами в последующих главах. Для начального ознакомления с их многообразием ограничимся простым перечислением видов анализа, которые входят в сферу аналитики:

- графический анализ; - структурный анализ;

- факторный анализ; - ресурсный анализ;

- анализ временных рядов; - корреляционный анализ;

- анализ вариаций; - дисперсионный анализ;

- дискриминантный анализ; - кластерный анализ;

- сравнительный анализ; - ретроспективный анализ;

- метод главных компонент; - семантический анализ;

- причинно-следственный - анализ показателей

анализ; эффективности;

- теоретико-игровое - контент-анализ, логико-

моделирование; лингвистический анализ и др.

Перечисленные аналитические системы используют для решения аналитических задач специфические методологические подходы, которые в

свою очередь, могут рассматриваться в качестве самостоятельных аналитических систем (а вернее — метасистем⁴):

- канонический математический анализ;

- теоретико-вероятностный анализ;

- статистический анализ;

- логический анализ;

- экспертный анализ;

- лингвистический анализ;

- концептуальный анализ.

Такое обилие аналитических систем отнюдь не случайно — дело в том,

что каждая из них имеет свои сильные и слабые стороны и не способна в

равной степени хорошо оперировать со всем многообразием проявлений объектов и процессов, с которыми приходится сталкиваться аналитику.

Можно говорить о том, что любая аналитическая школа или система, претендующая на целостное отображение реальной действительности, не может ограничиваться некоторым изолированным набором методов. Большинство аналитических школ обладают сходным методологическим аппаратом и сильно перекликаются в части используемых методов и приемов проведения анализа. Зачастую различия отмечаются исключительно в терминологии.

Различные методы анализа обладают различной «чувствительностью» по отношению к разным аспектам функционирования объектов исследования. Они весьма избирательны. В результате проведенной систематизации и экспертной оценки результативности применения различных методов анализа авторами книги была получена следующая зависимость:

S e

о

ê

Аналитические методы

Вероятностные методы

Статистические методы

Экспертные методы

Логические методы

На рисунке 1.1 приведена иллюстрация, демонстрирующая соотношение различных методов анализа и тех аспектов реальности, которые раскрываются посредством их применения. В ячейках «таблицы» помещены экспертные оценки в баллах от 1 до 7, указывающих степень раскрытия аспекта посредством той или иной совокупности методов.

Как бы ни организовывалась информационно-аналитическая работа, но первой и потому чрезвычайно важной процедурой является первичный анализ (экспресс-анализ) и отбор релевантной информации. Эта процедура служит своеобразным фильтром, отбрасывающим ненужное, и защищает аналитика от информационного шума (избыточности). Содержание этой процедуры состоит, прежде всего, в установлении сущности, важности, точности, полноты и значимости информации на основе ее разделения (дробления) и сопоставления. Поясним смысл перечисленных понятий.

Сущность информации заключается в совокупности отраженных в ней признаков объектов, систем, явлений и процессов, выделенной из более обширного объема. Информация всегда отражает степень изменения существующего знания.

Важность информации. Информация является важной, если она релевантна, то есть имеет связь с решением проблемы, и если ее использование может внести вклад в деятельность (текущую или планируемую).

Достоверность информации. Не всегда легко установить, является информация достоверной или ложной, особенно если она содержит сведения о событиях, которые еще не произошли. Имеются критерии, по которым можно судить о достоверности информации. К числу этих критериев относятся:

- критерий обоснованности (наличие подтверждений полученной информации в ряде независимых источников);

- критерий непротиворечивости:

- отсутствие противоречий между отдельными утверждениями, изложенными в сообщении;

- отсутствие противоречий внутри группы сообщений, поступивших одного и/или группы источников за некий промежуток времени;

- отсутствие противоречий с имеющимися моделями интерпретации и моделями предметной области;

- критерий авторитетности источника и/или степени защищенности носителя (документа).

В общем случае степень достоверности информации оценивается отношением количества ложных элементов информации к общему числу всех элементов информации. Однако существуют и иные — частные методики, основанные на экспертных знаниях. Такие методики применяются тогда, когда не может быть оценена непротиворечивость сообщения относительно

некоторой совокупности моделей.

Например, достоверность информации может оцениваться и по следующей шкале:

- свободная беседа с консультантом-специалистом — 90-95 %

- вопросно-ответная форма опроса партнера — 40-70 %

- свободный рассказ о событиях — 25-30 %

Также принято считать, что достоверность сообщений об имевшем место событии, полученных от одного источника информации, не должна оцениваться выше 33 %. Двух — 66 %, а достоверность информации, полученной в сообщениях от трех источников, находится в пределах 94-99 %.

Всегда следует учитывать возможность внесения хорошо подготовленной дезинформации, предназначенной для нарушения процессов управления и/или снижения качества вырабатываемых управленческих решений. Такая информация используется для намеренного отвлечения внимания на ложные направления и, как следствие, — нанесение ущерба. Получаемая информация может быть разделена на два вида:

- факты, как абсолютно достоверные утверждения о реально имевших место событиях, о существовании объектов/процессах и т. д.;

- оценки сообщаемых фактов.

В письменных работах аналитического характера (аналитические справки, записки, докладные, прогнозы и т. д.) ссылки на источники часто не приводятся, хотя почти для каждого излагаемого в них факта можно было бы указать источник (из СМИ или литературы). Однако ссылка на одну или даже на две публикации не может ничего ни подтвердить, ни опровергнуть. Дело в том, что всегда можно найти публикацию с достаточно точным описанием любого значимого события из жизни страны, но точно так же можно найти и другую — с фактографическими ошибками или неверной интерпретацией фактов. Равно, как и третью, где речь идет о событии, которого не было (к сожалению, это стало стандартной практикой, когда о намерении говорится, как о свершившемся факте или сообщается о некотором плане, но ни слова о его срыве).

Аналитические материалы, публикуемые различными компаниями, также не всегда безупречны: там почти не бывает ошибок, но встречаются сознательные умолчания или неоднозначные формулировки. По этой причине информацию в СМИ можно считать достаточно достоверной, только если она неоднократно повторена, причем лучше, если эта информация была отмечена в СМИ разного вида и принадлежности, например, в газете, а через некоторое время в деловом еженедельнике, или профессиональном журнале. Наиболее важные факты нуждаются в подтверждении, как минимум, из источников двух указанных выше типов⁵. Однако и этого может быть мало, поскольку цитирование без ссылки на первичный источник — широко распространенная практика в современной журналистике.

Значимость информации. Информация может быть одновременно Л I гЛ ^и важной и бесполезной, поскольку ее может оказаться недостаточно 11«П1 Д-тя понимания сущности процесса, единичного события или явления

___в целом. То, что конкурент меняет страховое агентство —

информация важная, но в изоляции от прочих сведений она не имеет большой ценности. Однако если в организации существует обычай отправлять каждый изолированный факт в «корзину для мусора», то очень скоро может статься, что эта корзина будет умнее кого бы то ни было в таком учреждении... Изолированный факт — это сигнал к началу активного поиска связей — тут «повисшая в воздухе» информация становится инструментом управления процессом информационно-аналитической работы (ИАР). Ее следует не отбрасывать, а соотносить с другой информацией, что может

6

принести ощутимую пользу .

Ниже приведены два базовых подхода к осуществлению эффективной аналитической работы. Эти два подхода, будучи применены последовательно, параллельно или в цикле, позволяют сформировать мнение о значимости информации, ее связи с иными знаниями, встроить ее в процесс управления.

Первый подход — «циркуляция». Он состоит в интенсивном обмене добытой информацией в группе лиц, имеющих к ней прямое отношение (профессионалов, экспертов). Это создает предпосылки к сокращению временных затрат на установление прямой или косвенной связи разрозненных сообщений. Например, при наличии каналов информационного взаимодействия между сотрудниками фирмы, отвечающими за разные участки ее деятельности, могут получить косвенное подтверждение слухи о возможном банкротстве конкурента, в результате их сопоставления с такими внешне не связанными фактами, как смена аудитора и изменения уставного капитала.

Второй подход — «синтез». Он состоит в соединении на манер мозаики всех обрывков информации для создания максимально полного представления

о происходящем событии, деятельности конкурента. Это не всегда легко, потому что часто отсутствует ряд нужных элементов или они неподходящей формы. Иногда наоборот. Части подходят, давая ясное представление о ситуации.

При формулировании гипотезы аналитику часто приходится проделывать сложный путь: использовать и циркуляцию и синтез, связывая результаты с исследованием блоков вспомогательной информации для того, чтобы добиться адекватного, ясного и полного отражения объекта (ситуации).

Для объяснения событий всегда необходимо иметь хотя бы две гипотезы. Причиной многих катастроф является не пренебрежение информацией, а ошибочное ее понимание. В истории имеется множество примеров такого рода, особенно в военной сфере, где последствия серьезны и наглядны.

О Израильская разведка Моссад, которую часто (и совершенно заслужено) высоко оценивают, в свое время допустила ряд серьезных промахов, давая однобокую интерпретацию полученной

■ информации. Так, она не сумела предвидеть ни войны Йома Кипура в 1973 г., ни резкого поворота А. Садата в 1977 г., ни интифады в 1987 г. Словом, при стратегических оценках она так же неповоротлива, как и многие другие. Но то, что касается точности оперативной информации, которую можно использовать для тактических выводов (и операций), израильская разведка почти всегда была на высоте.

Какова же логика в формулировании гипотез, в придании смысла фактам, на первый взгляд кажущимся разрозненными или смешанными?

Прежде всего, для руководителя важно умение пренебрегать собственными предубеждениями. Если, например, противник недооценивается, то естественным следствием этого явится попытка априорно исключить определенные гипотезы о нем. В эту ловушку попадали многие. Американцы недооценили силу стремления вьетнамцев к независимости, израильтяне недооценили способность палестинцев к восстанию на оккупированных территориях. Западные предприниматели недооценили японское экономическое наступление в 70-е годы.

В таких случаях, чтобы избежать ошибки при принятии сложного управленческого решения, можно предложить принцип независимой экспертной оценки. Его суть состоит в том, что для оценивания ситуации или предлагаемого решения следует запросить мнение сторонних экспертов в этой области (в роли эксперта может выступать как коллектив, так и отдельный индивид), не связанного служебной, финансовой или иной зависимостью с субъектом управления, заказчиком. Это позволит выявить совершенно разные гипотезы, оценки и прогнозы, сличить мнения, получить сведения по определенным предположениям. В идеальном случае количество экспертов должно обеспечивать действенность принципа мажоритарной оценки (как основу процедуры голосования), если иной способ обоснования выбора отсутствует. Здесь включается уже элемент ответственности руководителя за выбор решения и проведение его в жизнь. Но, повторим, всегда должна использоваться возможность получения и оппозиционных мнений и гипотез.

Качество анализа и интерпретации в большой степени зависит от профессиональной принадлежности аналитика. Так как «чистых» аналитиков у нас в стране нигде не готовят, это означает, что наиболее подходящим лицом для интерпретации полученной информации является человек, являющийся профессионалом в соответствующей функциональной области (производство, маркетинг, финансы, исследования и разработки и т. д.)

Информация становится особо ценной тогда, когда она прямым или косвенным образом принимает участие в выработке решения высшим руководством организации. Искусство аналитической работы состоит в том, чтобы персонал организации своевременно получал информацию, которая ему действительно необходима для выработки адекватных управленческих решений. Только в таких условиях предприятие (организация) существует и развивается, не затрачивая усилий на переработку избыточной информации. И, разумеется, принимая меры против утечки ценной для конкурентов информации о своей деятельности и планах.

Для человека, не обладающего навыками информационноаналитической работы, обилие информации столь же губительно, что и отсутствие ее — оно отрицательно сказывается на качестве решений.

Прошедшие оценку и аналитическую обработку сведения доводятся до руководителей, согласно сфере их деятельности и уровню их компетенции, либо неограниченно распространяются среди лиц, принимающих решения, или рядового персонала (это определяется принципами функционирования организации). Если по своему характеру информация относится к стратегическому планированию, то ее должны получать лица, составляющие планы и несущие ответственность за принятие стратегических решений. «Деликатная» по характеру информация может сообщаться только отдельным лицам. В военных учреждениях и спецслужбах превалирует принцип «знать только необходимое»: независимо от положения сотрудника в организации он должен получать только ту информацию, которая ему необходима для выполнения его обязанностей. Этот принцип применим в любой организации. Следует четко установить правила распространения информации (политику информационного обеспечения и — как ее неотъемлемую составляющую — политику информационной безопасности), с тем, чтобы обеспечить необходимую осторожность, но и не отказывать в информации тем, кто в ней нуждается.

От качества информационно-аналитического обеспечения во многом зависит безопасность предпринимательской деятельности, о чем подробно говорится в ряде источников⁶. Главная цель, которая при этом должна быть достигнута, — решение информационно-аналитическими средствами проблем защиты от возникающих угроз.

Так как аналитика своим происхождением отчасти обязана философским доктринам, она сохранила привычку опираться на какую-нибудь систему, с которой она каким-либо образом оказывается связанной. Аналитика в прошлом, как и большинство наук, часто имела эзотерический характер, являясь делом избранных. С течением времени все большее число профессий требовали системного мышления и росло число людей, использующих аналитику как инструмент в практической деятельности.

Постепенно сформировались основные принципы аналитической деятельности и основные принципы аналитического метода, которые во многих аспектах совпадают с диалектическими принципами. Для начала перечислим основные принципы аналитической деятельности :

целенаправленность;

системность;

своевременность;

инициативность;

объективность;

непрерывность;

гибкость;

актуальность;

активность;

достоверность;

полнота;

альтернативность;

обоснованность.

Раскроем содержание перечисленных принципов аналитической деятельности.

Целенаправленность — ориентация аналитической деятельности на достижение конкретных целей решаемых задач (результатов в практической деятельности).

Системность — комплексный анализ решаемых проблем с учетом их места, роли и взаимосвязей в общей структуре обеспечения деятельности организации (предприятия).

Актуальность — аналитическая деятельность должна вытекать из потребностей практики, иметь высокую степень важности в данный момент, в данной ситуации, для решения конкретной проблемы. Кроме этого, исследования могут проводиться по вопросам не столь актуальным на данный момент времени, но имеющим перспективу развития, могущим осложнить ситуацию в исследуемой области (объекте анализа).

Своевременность — получение и выдача результатов аналитической деятельности в требуемые сроки, в удобном виде и в форме, предназначенной для непосредственного использования адресатом.

Активность — проведение аналитической деятельности и выдача ее результатов независимо от конкретных запросов пользователей с определенным упреждением и элементами прогнозирования. Для обеспечения эффективности исследования необходимо определение динамики развития изучаемой ситуации и предвосхищение возможных негативных последствий, установление и объяснение закономерностей изменения показателей, характеризующих ситуацию, разработка сценариев ее развития и экспертное прогнозирование.

Инициативность — выявление и описание проблем, формулирование задач и способов их решения (в том числе, выходящих за рамки традиционных представлений). Выработка не только оценочных результатов, но и конструктивных предложений и рекомендаций.

Достоверность — учет истинности исходных данных анализа, точности используемых количественных данных, степени объективности и

обоснованности выводов, оценок, предложений.

Объективность — отсутствие тенденциозности, беспристрастное отношение аналитика к исследованию и его результатам.

Полнота — использование всей имеющейся информации, относящейся к решаемым задачам. При этом предполагается выдвижение и проверка всех возможных вариантов развития событий, версий о сущности и причинах изучаемого явления, определение закономерностей его развития.

Непрерывность — организация постоянно действующего информационно-аналитического мониторинга обстановки, своевременно и с заданной степенью детализации отражающего основные изменения в исследуемой ситуации.

Альтернативность мнений — наличие у каждого сотрудника аналитического подразделения возможности свободно высказать свое независимое мнение по результатам проведенного исследования и довести его до вышестоящего руководства.

Гибкость — возможность быстрой адаптации к изменениям общественно-политической обстановки без модификации структуры методов и средств реализации аналитической работы — исключительно за счет внесения изменений в метапеременные (систему одобренных — не путать с «декларированных» — обществом ценностей).

Обоснованность — получение аргументированных результатов аналитической работы на основе современных достижений науки, эффективных информационных и аналитических технологий, стремление к объективно истинному и проверенному знанию, использование всего комплекса познавательных принципов.

Вытекающим из этого комплекса основных принципов аналитической деятельности вообще являются частные принципы аналитического метода как инструмента познания и влияния на действительность. К ним можно отнести:

- объективность и независимость подхода;

- всесторонность рассмотрения, выявление основных проблем и «болевых точек», их структурирование;

- системность рассмотрения (эмерджентность⁷, комплексность,

структурность, иерархичность, функциональность);

- познание сущностной стороны явлений и процессов;

- выявление взаимосвязей с другими объектами;

- установление причинно-следственных связей (принцип детерминизма);

- сравнение и аналогия;

- выявление основных тенденций развития (изменения);

- единство количественных и качественных характеристик;

- единство формы и содержания и иные.

Следует учитывать, что вышеперечисленные принципы часто используются скорее интуитивно, чем на научной основе (в том числе, и потому, что предыдущие оценки источников и информации часто не годятся для новых сочетаний действующих факторов). Аналитическая деятельность приучает относиться с уважением (но без фетишизма) к исторически сложившимся институтам и традициям — каковы бы они ни были, приучает различать в них постоянное и изменчивое, необходимое и наносное, анализировать резерв их прочности. Ведь нередко выводы приходится давать и с учетом инерции мышления, стереотипов поведения, устойчивости традиций...

Утверждение «истина — в оттенках» достаточно справедливо и для аналитики. Здесь, как нигде, важно «искусство мелочей». Суть его в том, что иногда мелкие детали, которые не замечаются большинством, могут при соответствующей интерпретации быть красноречивыми «как муха в сметане». В связи с тем, что большинство происходящих политических событий имеют закулисную сторону, которая тщательно скрывается, аналитик вынужден собирать буквально крупицы информации по интересующему вопросу, сравнивать их с уже имеющимися данными, выявлять «зародыши» будущих изменений и их направления.

На практике подавляющее число управленческих решений принимается в условиях неопределенности — неполноты информации по соответствующим проблемам, а порой в условиях сознательного искажения, противоречивости имеющихся в наличии данных.

^__—Многие люди неадекватно воспринимают окружающий мир,

♦'HÏ'Ojr ^нах°Д^ясь под влиянием ложных установок и стереотипов, различного рода зависимостей: религиозно-духовных,

материальных, национальных... В условиях информационного хаоса, а порой и прямой дезинформации, они не могут самостоятельно структурировать поступающую информацию, что приводит к деструктивным процессам на личном и общественном уровне. Практика

показывает, что любой развал начинается с информационного развала и дезинтеграции. Принцип «разделяй и властвуй» действует, прежде всего, в информационной сфере.

Современность дает нам возможность наблюдать яркие примеры Г того, как сугубо идеальные построения, принятые в качестве

I Ж 1 стандарта некоторым кругом лиц, настолько рассогласовываются не У только с иными (столь же эфемерными истинами), но и приходят в конфликт с базисными (инстинктивными) установками индивидов, образующих этот круг. Результатом бывают и случаи самосожжения, ритуального убийства собственных детей и иные девиантные проявления. В полях измененных смыслов индивидуального создания людей — простор для любых манипуляций.

2 СТРУКТУРА, ЗАДАЧИ И МЕСТО АНАЛИТИКИ В СОВРЕМЕННЫХ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ТЕХНОЛОГИЯХ

По рассмотрении предыдущего раздела мы приходим к выводу, что аналитика является ядром и сущностью современных интеллектуальных технологий, которые в свою очередь позволяют с опережением отражать действительность, разрабатывать новые стратегии развития всех сфер жизнедеятельности общества, создавать идеи прорывов на решающих участках, структуры и организации, позволяющие их реализовать на практике. Необходимо отметить и такой момент, что в большинстве развитых стран хорошо поставлена защита информационной инфраструктуры. Это касается не только технологических разработок типа «ноу-хау», но и современных интеллектуальных технологий.

СТРУКТУРА И ЗАДАЧИ АНАЛИТИКИ

Как явствует из приведенного ранее определения аналитики, структура аналитики как науки образована системной совокупностью трех взаимосвязанных направлений: методологического, технологического и

организационного. Отсюда логично вытекает, что аналитика должна решать как минимум, три класса задач:

- задачи методологического плана;

- задачи технологического плана;

- задачи организационного плана.

Однако все не так просто: всякая наука «сражается на два фронта».

Первое направление связано с развитием методологии, технологии и организации самой науки, ее собственного методологического, технологического и организационного обеспечения. Оно призвано обеспечить научных работников, занятых в этой сфере: удобной формальной системой для выражения научных суждений, совокупностью базовых методов исследований, технологией и инструментальными средствами для их проведения. Для большинства наук это направление имеет множество общих черт, здесь наблюдается феномен взаимопроникновения и взаимодополнения научных направлений — методы, технологии и принципы организации, разработанные в одних науках, заимствуются и находят широкое применение в других. Естественно, что каждая наука вырабатывает и свои, сугубо специфичные методы и технологии, которые не могут быть применены в рамках других научных направлений.

Второе направление связано с применением достижений науки в практической деятельности — это ее прикладное направление. В рамках этого направления вырабатываются те методы, методики и технологии, которые при должной организации деятельности обеспечат потребителей полученных данной наукой результатов средствами решения задач, стоящих перед ними на практике. Это — видимое лицо науки.

Ученик, сидящий за партой, воспринимает физику, как собрание сухих формулировок законов, языка формул, лабораторного оборудования, но после уроков, погружаясь в действительность, он наблюдает и взаимодействует с множеством физических явлений, совершенных и далеких от совершенства устройств, в которых незримо «работают» законы физики. Точно также обстоит дело и многими другими науками. Но существует класс наук, в которых методы, технологии и принципы организации исследований более тесно вплетены в прикладную сферу; именно к этому классу и следует относить аналитику.

Безусловно, аналитика имеет и свою, невидимую для внешнего наблюдателя сторону, однако область пересечения теоретической («внутренней») аналитики и прикладной («внешней») аналитики вмещает в себя почти полную совокупность ее методов, технологий и организационных принципов. Интересно, что аналитика имеет и еще одну интересную особенность: немалая часть прикладной аналитики представлена интуитивной компонентой аналитической деятельности. На рис. 1.2 приведена иллюстрация, демонстрирующая, в том числе, и соотношения между составными частями аналитики; нижняя часть сферы ответственности прикладной аналитики, не вошедшая в пересечение, по замыслу авторов и призвана отразить эту, еще не освоенную наукой, отрасль аналитики. Здесь следует рассматривать и так называемые трансовые методики, и методики, связанные с применением гипнотического воздействия, довольно часто используемые в специфических отраслях исследований (естественно, не в них суть аналитики, хотя в экстренных случаях аналитики не брезгуют и такими — не до конца изученными приемами).

Естественные

науки

Теория формальных языков

Гуманитарные

науки

Технологии управления обществом

Телекоммуникационные

технологии

Информационные

технологии

Философия, логика, семиотика

Рис. 1.2. Структура аналитики и смежные отрасли знания

Мощнейшим инструментом при ведении аналитической работы является системный анализ. Теоретические основания этой методологической системы заложены в начале 1950-х годов Людвигом фон Берталанфи в его работах по общей теории систем (ОТС). Первый вариант ОТС был предложен в 1912 году А.А. Богдановым⁸, однако он остался практически неизвестным. Вариант ОТС, предложенный Берталанфи⁹ привлек внимание широких кругов

международной научной общественности. Тем не менее, он не тождественен ОТС. Берталанфи, например, не удалось охватить различные концептуальные системы; весьма ограничено и его понимание системы. Поэтому позже М. Месаровичем¹⁰, Л. Заде¹², О. Ланге¹¹, У. Россом У. Эшби¹², А.И. Уемовым¹³, Ю.А. Урманцевым¹⁴ были разработаны новые варианты ОТС, во многом свободные от недостатков, присущих прежним вариантам.

Эти авторы получили много интересных результатов, большинство из которых в настоящее время стало «классикой» системного анализа и аналитики. Их варианты ОТС объясняют глубокое и разностороннее единство живой и неживой природы в отношении поли- и изоморфизма, симметрии и асимметрии их объектов. ОТС дала в руки исследователей систем своеобразные аналитические инструменты и перечень того, что должно быть, что может быть и чего не может быть для систем — материальных или идеальных. Устанавливаемое системными методами пространство логических возможностей позволяет эффективно исследовать и управлять системными объектами.

Аналитика должна быть способна к обобщениям, предсказаниям, объяснениям, постановке новых вопросов, связям с важнейшими научными теориями и принципами — эти свойства ей придает именно системность.

Методологические основания системного анализа становятся более «прозрачными», если рассмотреть уровни терминологической изоляции сущностей, которыми оперирует эта теория. На языке этой теории поставленная проблема связана с определением условий существования системы «аналитический центр — объекты анализа + окружающая среда» и выявлением определенного значения реляционного и атрибутивного системных параметров.

«Реляционный системный параметр — это набор отношений, таких, что любые системы находятся в каком-либо отношении из этого набора¹¹.»

«.Атрибутивный системный параметр — это набор таких свойств, одним из которых обладает любая система. Любое из этих свойств является одним из значений атрибутивного системного параметра» .

Классический подход в применении научных методов к решению проблем состоит в том, что базовый алгоритм включает три этапа: первый — постановка задачи и сбор исходной информации; второй — выдвижение гипотезы; третий — проверка этой гипотезы.

Исследование различного класса систем с целью выявления общности их структур, создание общей теории, справедливой для всех систем этого класса, является характерной чертой современного этапа развития науки. Поэтому понятие системы стало за последние десятилетия одним из наиболее популярных.

Очень часто с понятием системы ассоциируется понятие структуры — иногда понятие системы и структуры даже отождествляют (правда, в ряде случаев и противопоставляют). По нашему мнению, структура — это определенная сторона, аспект системы. О структуре можно говорить в том случае, если полностью отвлечься от сущности элементов системы, сделать основным предметом анализа отношения между ее элементами. Исследование структуры и в отвлечении от субстрата системы показало свою плодотворность

19

в структурной лингвистике, топологии, и ряде других наук .

Классификационные основания, используемые в общей теории систем, весьма многообразны, однако, чтобы не перегружать читателя, ограничимся лишь теми, которые необходимы для понимания сущности проблемы.

При рассмотрении систем необходимо понимать важность различения внутренних и внешних отношений, а также сознавать относительную ценность любой классификации (при изучении той или иной классификации необходимо осознать причины выбора предложенного критерия, то есть, в конечном счете

— цель ее построения).

Рассмотрим вкратце понятия и классификационные основания, используемые в общей теории систем (ОТС) Людвига фон Берталанфи.

В соответствии с положениями ОТС, рассматриваются следующие классы систем: открытые и закрытые; первичные (пребывающие в некотором начальном, часто — неорганизованном, состоянии) и финальные (достигшие конечного состояния).

Центральным в «Общей теории систем» Л. Берталанфи является понятие «открытой» системы. Однако открытость и закрытость, как они обычно определяются в литературе, не представляют собой общесистемного параметра. Действительно, если под открытыми системами понимать те, которые обмениваются с окружающей средой энергией, но не обмениваются веществом, как это считает Берталанфи, то такое основание классификации будет применимо лишь там, где применимы физические понятия вещества и энергии. Общесистемные же характеристики объектов, названные А.И. Уемовым системными параметрами (см. выше), применимы к любому объекту, рассматриваемому в качестве системы.

Методика определения связи между конкретными свойствами объектов и системными параметрами может быть различной для разных предметных областей. Для выяснения того, какое значение интересующего нас системного параметра характеризует данную систему, можно пользоваться известными в науке методами исследования, такими, например, как эксперимент (мысленный и реальный), выводы по аналогии, индукция и дедукция.

Анализ тенденций развития современных информационных технологий показывает, что одним из основных направлений является направление, связанное с приданием создаваемым программным и техническим системам интеллектуальных свойств. Инструментарий современного аналитика обогащается средствами, учитывающими специфику организации мыслительного процесса, адаптирующимися к потребностям аналитика. В стадии формирования пребывают технологические средства, осуществляющие мониторинг поисковых запросов к информационным ресурсам с целью проведения инициативных информационно-поисковых процедур в интересах интенсификации аналитической работы. Однако очевидно, что эти средства не в состоянии самостоятельно осуществлять аналитическую работу — они напрямую зависят от профессиональных качеств аналитиков и качества их методологического вооружения.

ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ, ИХ ЗАДАЧИ

Любая аналитическая работа обеспечивается комплексом технологий обработки информации, основанных на целостной методологической базе.

Информационные технологии — это неотъемлемая часть современных технологий в целом, прежде всего прогностических, образовательных, технических, компьютерных и иных. В настоящее время, когда активно развиваются и внедряются ЭВТ и высокоскоростные средства связи, их значение сильно возрастает. Однако все эти технологии зависят от «человека с карандашом» — мыслителя, аналитика, способного рождать новые продуктивные идеи. Без такого субъекта — генератора и производителя идей вся информационная работа ничего не значит.

Уровень развития информационных технологий, безусловно, играет важнейшую роль во всех сферах деятельности человека, прежде всего в сфере управления, политики, технических ресурсов, гуманитарных отраслях науки.

Но если суть информационных технологий состоит, скорее в том, что они призваны соответствующим образом подготовить массивы данных для дальнейшего их изучения человеком-аналитиком (т. е. в их информационно-справочной функции), то суть информационно-аналитических технологий — в том творческом, интеллектуальным содержании аналитических процедур, которые осуществляет аналитик или лицо, принимающее решение, по получении набора данных.

Информационно-аналитические технологии (ИАТ) можно определить как систему знаний, методов, операций и правил, позволяющих на основе привлечения энергетических, сырьевых, технических, интеллектуальных, кадровых, организационных, информационных и прочих ресурсов обеспечить наибольшую эффективность того или иного вида деятельности. Важнейшей особенностью ИАТ является их междисциплинарный характер, они находится на «стыке» целого ряда научных дисциплин, порою слабо связанных между собой. К их числу можно отнести философию, социологию, логику, математику, экономическую науку, информатику, управленческую науку, психологию и другие отрасли науки.

Информационно-аналитические технологии — это не только планы и проекты созидательной направленности... Они могут выступать и в качестве мощного оружия. Не случайно с целью нанесения противнику максимально разрушительного удара, способного обратить даже созидательную его деятельность на разрушение собственной страны, разорение собственного дома и семьи, на борьбу с вымышленными врагами, ориентировать его на достижение ложных целей, создано именно информационное оружие. Одной из разновидностей ИАТ являются и технологии проведения информационных акций деструктивной направленности.

Впрочем, вспомним советско-латинское речение студентов-медиков «симилис симилисом» («клин клином вышибают»)... В каком-то смысле ИАТ не отличается от лекарств в духе медицины средневековья. Информационноаналитические технологии являются и инструментом нападения, и инструментом противодействия деструктивным информационным акциям. Можно сказать, что «ИАТ — это и яд, и противоядие в одном флаконе».

Помните, «железную логику» из фильма «С легким паром»? — Так , вот, в фильме мы видели классическую схему рассуждений

(аналитическую технику), направленных на преодоление \ фрагментарности знаний, а уж насколько это удалось героям — это

другой вопрос. Считайте, что примерно так выглядят люди наутро после взрыва «информационной бомбы», точь-в-точь, как алкоголики, по протрезвлении, собирают отрывочные воспоминания. Именно эта процедура восстановления перемолотой в крупу мировоззренческой системы нам очень знакома (начиная с 1917 года, в среднем один раз за 20 лет нашим соотечественникам приходилось радикально менять свои взгляды, но вот беда

— это всегда происходит с большими потерями). Да и «утро» такое наступает, как правило, уже спустя годы — как это было в 1995 году. Тогда, в итоге преобразований, начатых в 1988 г., вместо автомобиля «Волга» в руках у граждан оказались бумажки, способ применения которых был совершенно не очевиден, но зато слово «ваучер» уже навязло в зубах и казалось приветливым и знакомым.

Итак, повторим, что в противовес информационному оружию, нацеленному на дестабилизацию и разрушение опорных элементов целостной системы мировоззрения, существуют средства, стабилизирующие и организующие процессы мышления и целеполагания. Именно таким средством противодействия информационному оружию являются аналитические технологии. Но для того, чтобы информационно -аналитические технологии действительно могли работать в качестве системы противодействия информационному оружию, необходимо, чтобы аналитик непрерывно осуществлял контроль за состоянием своего модельного мира. Этот модельный мир, «помещенный» в голове аналитика, выступает в качестве основы для реализации всех процессов целеполагания. Позже мы рассмотрим вопросы, связанные с режимами модификации модели мира аналитика, определим, что есть аналитический режим восприятия информации и какие режимы восприятия информации вообще бывают. Пока ограничимся тем замечанием, что аналитик не должен допускать спонтанной (неосознанной) модификации модели мира, а также заботиться об актуальности содержания этой модели.

Следует также заметить, что чтение периодических изданий,

■ специальной литературы, посвященной самым разнообразным ' отраслям человеческой деятельности, художественной (и даже не слишком художественной) литературы должно быть такой же привычкой аналитика, как чистка зубов и прочие повседневные «ритуалы». Так, например, даже чтение макулатуры жанра «фэнтези» может оказаться нелишним, поскольку позволяет обнаружить стилевые клише в идеологической литературе, адресованной молодежи, либо самим активно использовать «родной язык» 14-17-летних для организации запрограммированного психологического и идеологического воздействия.

ш

Как видим, очень важен фактор личности аналитика, его социальный и личный опыт. Как в никакой другой сфере, в аналитике чрезвычайную роль играет субъективный фактор. Знания, опыт и интуиция аналитика, его профессионализм и гражданская ответственность служат основанием для аналитических оценок и выводов.

В настоящее время в литературе используется термин «интеллектуальные технологии». Фактически этот термин по своему содержанию равнозначен термину «информационно-аналитические технологии».

Информационно-аналитические технологии позволяют:

1. Снизить нагрузку на лицо, принимающее решение, за счет осуществления первичной фильтрации потока данных.

2. Освободить аналитика от рутинной работы по систематизации, реферированию данных.

3. Повысить системность восприятия данных об обстановке за счет введения процедур интеграции информации.

4. Обеспечить преобразование данных об обстановке к виду, более удобному для восприятия аналитиком.

5. Автоматизировать поиск аргументации в подтверждение или опровержение выдвигаемых аналитиком гипотез.

6. Обеспечить автоматическую индикацию логически противоречивых данных (при наличии соответствующих процедур их формализации).

7. Обеспечить автоматическую индикацию ожидаемых событий за счет постановки заданий автоматизированным системам.

8. Повысить эффективность информационно-аналитической работы за счет алгоритмизации и стандартизации аналитических процедур.

9. Обеспечить более высокую психологическую устойчивость эксперта-аналитика к стрессовым воздействиям за счет применения специальных методик.

Как видно из перечня функций ИАТ — это не только и не столько программные и аппаратные средства обработки данных и сигналов, сколько специфические методики, пригодные как для реализации их с применением средств автоматизации, так и для использования вне комплекса средств автоматизации. В первую очередь ИАТ применяются в интересах снижения напряженности и повышения эффективности интеллектуального труда, что часто достигается за счет алгоритмизации деятельности аналитика (умеренной, конечно).

То есть в рамках ИАТ могут быть выделены две компоненты, автоматизация деятельности (инструментальное направление) и алгоритмизация деятельности аналитика (методологоорганизационное направление).

Благодаря этому ИАТ позволяют эффективно решать разнообразные практические задачи в самых различных сферах деятельности: в науке, технике, экономике, социальной сфере, политике, гуманитарных отраслях и иных. На их основе проводятся: анализ социально-политической ситуации, обоснование выбора политических или экономических решений на различных уровнях властных полномочий, прогнозирование результатов выборов, а также решаются многие другие проблемы, находящиеся в плоскости социальных процессов.

В этом смысле ИАТ направлены на обеспечение деятельности различных лиц, принимающих решения в условиях дефицита времени, неполноты сведений об исследуемых процессах, нечеткости, противоречивости или недостоверности информации.

3 АНАЛИТИКА КАК СРЕДСТВО ДОБЫВАНИЯ ЗНАНИЙ

Мы уже указывали, что одной из целей информационно-аналитической работы является извлечение и применение новых знаний, пригодных для использования в цикле управления. Существует множество эффективных аналитических методов, подходов и приемов, однако всем этим методам свойственна одна общая черта — все они нацелены на оптимизацию мыслительного процесса, его структурирование. Иначе говоря, качественная обработка информации напрямую связана с «правильным устройством мозгов», то есть, с формированием системного мышления. В этой области существует довольно много полезных разработок, но по причине того, что эти разработки, большей частью, зарождались в рамках специфических видов деятельности, они мало кому известны. Одними из них традиционно пользуются экономисты, другими — специалисты-системотехники, третьими — специалисты в области имитационного моделирования и так далее. Но обратимся именно к тому общему, что применимо не только в частной прикладной отрасли, а именно к аналитику, как специалисту по извлечению знаний, а не к химику, электротехнику или финансисту.

КОГНИТОЛОГИЯ ПО В. ДАЛИНУ (СЕМАНТИЧЕСКИЙ АПЕКТ)

Эта наука остается «вещью в себе» для большинства людей, не связанных по роду своей профессиональной деятельности с информационными технологиями, особенно, с экспертными системами, системами искусственного интеллекта и задачами реорганизации бизнеса.

Необходимо отметить, что в среде российских «неформальных» ученых (которая существует как феномен творческого меньшинства, пожалуй, только в нашей стране) вопросу утверждения когнитологии как нового научного направления уделялось значительное внимание. К числу его энтузиастов следует отнести Валерия Далина (Никитина), много лет пытавшегося своими публикациями (в том числе самиздатовскими) по когнитологии добиться понимания этих проблем в академических кругах. Его утверждения о необходимости повышения системообразующей роли науки, как это ни странно, встречались безразличием со стороны научной общественности. К сожалению, в нашем обществе мифогенерирующим видам знания и формам деятельности, к числу которых относятся и религии, и различные оккультномистические течения — уделяется гораздо больше внимания, чем науке¹⁵. Это приводит к тому, что в общественном сознании наблюдается преобладание чувственно-образных и иррациональных компонентов в ущерб рациональным.

Еще в 1930-е годы академик В.И. Вернадский указывал на тесную связь процесса развития науки и самого феномена научного мышления с переходом от чувственно-эмоционального к логическому восприятию мира. Использование разработанного им методологического подхода позволяло научно интерпретировать уже известные знания полученные философией, антропологией, психологией, психиатрией и, что может показаться неожиданным — религией. Последнее замечание следует прокомментировать: религия (ее обрядовые таинства и эзотерические школы т. п.) на протяжении многих веков накапливали опыт именно информационного, а не насильственного управления индивидом — официальная наука только сейчас обживает эти пространства. Разве это не повод посмотреть на религию с иной точки зрения, не как на мировоззренческую систему, а как на общественный

институт, который на протяжении многих веков обеспечивает свою

21

целостность, сохраняет высокую численность своих членов и т.д .

Сравнительный анализ существующих типов мышления и мыследеятельности позволяет научному прогнозированию определить вектор дальнейшей эволюции Человечества. Эта эволюция будет осуществляться вовсе не в направлении генных мутаций, а в направлении модификации человеческого сознания, точнее в эволюции мышления: от допонятийно-мифологического к мышлению понятийному, от мифологии, религии, искусства, философии к Науке, от сенсосферы (сферы чувств) к ноосфере (сфере Разума) в понимании В.И. Вернадского.

Мышление со времен Аристотеля отождествлялось у интеллектуалов с логикой — для них эти понятия были синонимами. Психология мышления доказала, что логика — лишь внешнее оформление мысли (операторы мысли), глубина же мысли — ее операнды, не в ее компетенции. Они стали объектом изучения психологии. Логика позволяет делать вывод лишь о форме мысли, психология же — о сущности содержания мысли, мышления. Впрочем, эта идея не нова — логика многими признается, как метаязыковая компонента любого — естественного или искусственного языка.

Еще И.М. Сеченов в «Элементах мысли» показал, что все многообразие мыслей выражается «общей формулой» — в трехчленном предложении (подлежащее, сказуемое, связка). Трехчленная структурная формула по Сеченову воплощает в себе с одной стороны, эквиваленты пространственновременной организации образно-предметного материала мысли, воспроизводящего в ней соотносимые объекты (в форме двух операндов) и, с другой стороны, — эквивалент символической, речевой операции этого соотнесения (в форме оператора), т. е. содержание и организацию мысли.

Л.М. Веккер (физик и психолог) в монографии «Психические процессы. Мышление и интеллект», в развитие этих идей, выявил, что, если для адаптации животных характерна координация поведения, то специфичным для поведения

человека является постоянная обратимость (корректировка) в сфере

22

мышления, — как в операндном, так и операторном составах мысли .

Тогда символы-операнды обозначают соответствующие физические величины, а символы-операторы — операции над ними. А это и есть Язык Речи (система сигналов, упорядоченная по отношению к источнику). В таком случае мышление — это обратимый перевод (перекодировка) информации с «языка» пространственно-временных отношений на Язык Речи. Под «предметом» понимаются не только материальные, но и субъективные объекты (идеи простые и сложные, мысли, мысли о мысли).

В развитие уже теории Сеченова-Веккера в 1982 г. была выдвинута триадная концепция мышления. Она позволила «отпочковаться» от философии и даже психологии в самостоятельную отрасль знания — науку о мышлении, названную когнитологией (в некоторых публикациях — когитология, от англ. cognition — познание и лат. cogitatio — мышление). Согласно этой концепции, мышление — это свойство разума различать объекты бытия, присваивать им имена, оперировать именами их сущностей.

Соответственно когнитология (когитология) имеет три раздела: классиологию, выявляющую законы теории классификаций и правила, исключающие неадекватное сближение объектов мысли; номинологию, выявляющую объективные законы номинации и правила, исключающие «название вещей не своими, а чужими именами»; оператологию, выявляющую правила оперирования операндами мысли (поставляемых классиологией и номинологией). Таким образом, логика-операторика — это лишь 1/3 мышления и данная концепция позволяет восполнить недостающих 2/3 и быть серьезным методологическим средством для анализа проблем различной природы.

Согласно Л.М. Веккеру мышление можно представить в качестве «переводчика, обслуживающего переговоры» сознания с Бытием (внешним и внутренним миром самого человека)¹⁶. Согласно когнитологии, мышление — это свойство лишь человека разумного, а не животных различать явления бытия, присваивать им имена и оперировать именами. Мышление как и синхронный переводчик может по-разному проявлять свои свойства (способности). На переводчика учатся. Аналитическому стилю мышления также можно обучить. Но это стало возможным после появления научной теории мышления Веккера и открытия законов мышления, носящих объективный характер. Но законы «требуют» своего исполнения, а для их исполнения нужны правила.

Первая группа правил — правила различения понятий. Единство мироздания предполагает различия в его проявлении. Все снежинки — шестиугольники, но в мире нет двух похожих. Человек и соловей едины в своей сущности — сущности живых систем, но они различаются по сущности своего поведения. Сходство в роде не есть сходство видов. Они различны.

Вторая группа правил — правила присвоения имен. «Вещи» (предметы, явления, существа, сами мысли) должны называться разными словами-именами. К примеру, уже занятое имя — слово «пение» (пение Человека) является чужим именем при назывании поведения того же соловья, смысл которого иной. Биолог К. Лоренц авторитетно показал: «У собак задирание ноги, как ни парадоксально, имеет смысл точно тот же, что и соловьиная песня. Это способ обозначения границ своего участка, предупреждения чужакам»¹⁷. Поэтому слова «пение», «песня» могут применяться по отношению к птице только как сознательно используемая метафора. Это допустимо только на уровне обыденного сознания.

Третья группа — правила оперирования именами. Правильно присвоенные имена гарантируют истинность умозаключения.

Обращаясь к нашему примеру с соловьем: человек поет, тоесть исполняет вокальные произведения, движимый эстетическими потребностями. Соловей же выводит трели (последовательности близких по тону звуков), движимый инстинктом продолжения рода в брачный сезон (по весне), с помощью трелей охраняя свое гнездо и самку. Поэтому «пение соловья» — это метафора, уподобление, образное сближение слов на базе их переносного значения, вполне допустимая в поэзии и искусстве, но не всегда уместная в Науке, где она именуется антропоморфизмом. Это и есть недопустимое наделение человеческими свойствами явлений природы, животных и предметов, что в конечном счете способно привести к мифологичному, религиозному восприятию мира.

КОГНИТОЛОГИЯ КАК ИНЖЕНЕРИЯ ЗНАНИЙ

Заметим однако, что существует и другое научное направление с таким же названием. Если та когнитология, о которой мы только что рассуждали, близка к семантической лингвистике и предлагает себя на роль инструмента построения языка науки, то вторая хоть и похожа, но отнюдь не равна ей.

Именно этими проблемами занимается такое комплексное научнопрактическое направление, как когнитология, включающая в себя когнитивную психологию, совокупность методов извлечения и анализа экспертных знаний, отдельные разделы философии, логики, лингвистики и многих других наук. В отечественной литературе в разные периоды были популярны различные термины, служащие для обозначения этого направления. Многим, возможно, это направление будет более близко и понятно, если будет использоваться термин «инженерия знаний», однако авторам по ряду причин термин «когнитология» нравится больше (да он и точнее).

По существу, вторая ветвь когнитологии зародилась в рамках теории искусственного интеллекта. «Вторая когнитология» в прикладном плане нацелена на совершенствование процесса извлечения экспертных знаний, в неявном виде хранящихся (или скрываемых) в голове эксперта в некоторой предметной области. Очень тесная связь существует между когнитологией и теорией познания, однако, если теория познания «парит в заоблачных высях», то когнитология — более приземленная и приспособленная к условиям земного бытия наука.

К числу когнитологов второго клана, в широком смысле, можно было бы отнести и профессора, измученного тупостью очередного студента-балбеса, которого крайне необходимо вытянуть на «троечку», и барона Майгеля из кинофильма «Щит и меч», виртуозно проводящего сокрушительную психологическую атаку на советского разведчика.

Особой же утонченности когнитология, как технология извлечения знаний, достигает именно в ходе синтеза экспертной системы методом проведения опросов среди экспертов, опасающихся конкуренции со стороны создаваемой автоматизированной системы (не случайно ведь старинные мастера передавали свои производственные секреты лишь на смертном одре).

В число используемых когнитологами или специалистами по извлечению знаний методов входят различные варианты интервьюирования, проведения бесед и деловых игр, разработки стратегий и карт опроса, методы психологической поддержки режима комфортного (или конфликтного — по Майгелю) общения, методы протоколирования, обработки и систематизации результатов проведения сеансов извлечения знаний. Существует целая отрасль производства «средств производства» для когнитологов: это и программное обеспечение систематизации и

протоколирования, анализа логической связности и непротиворечивости фрагментов знаний, планирования сессий и т. п.

Здесь мы не будем рассматривать те психологические методики, применение которых позволяет обеспечить оптимальный режим коммуникации между специалистом по извлечению и управлению знаниями и экспертом в предметной области. Описанию этих методик посвящено довольно много публикаций, а общим для них является то, что все они малоэффективны без учета личностной специфики участников информационного взаимодействия. Одно лишь можно утверждать наверняка — специалист-когнитолог, прежде всего, должен быть специалистом, по уровню знаний сопоставимым с экспертом-предметником.

Однако, поскольку современная наука чрезвычайно многообразна и порождает все новые и новые направления, школы и «научные секты», постольку одно и то же понятие имеет массу терминов и обозначений, нюансы которых не в полной мере известны самим их изобретателям. Так, по прошествии всего 30 лет (с начала 1970-х годов по настоящее время) термин «когнитология» применительно к этой сфере деятельности стал употребляться все реже, зато все чаще на слуху термин «knowledge management» или управление знаниями. Именно это направление, обновленное и обретшее за счет нового звучания новую привлекательность, составило основу для нового

— уже широко разрекламированного — витка развития когнитологии. Виртуальные предприятия, возникающие на базе интрасетей (компьютерных сетей, образованных из совокупности локальных вычислительных сетей различных организаций как с привлечением телекоммуникационной инфраструктуры уже существующих региональных или глобальных компьютерных сетей, так и с созданием собственной), стали основным потребителем специалистов в этой области. Это вызвано тем, что именно здесь важно объединение знаний, обеспечение их актуальности, а возможности применения для этого привычных форм общения в сетевой среде существенно сокращены.

Так же, как и на западе в России в конце 1990-х произошло замещение термина: теперь специалистов этого профиля стало модно называть

«айтишниками» или ай-ти менеджерами (калька с information technology manager — менеджер по информационным технологиям). Однако выбор термина явно неудачен — это слишком общо. В западной «табели о рангах» для этих специалистов отведено наименование «KM-эксперт» (knowledge manager

— специалист по управлению знаниями), и «стоят» такие специалисты весьма дорого.

Аналитика же выступает в качестве комплексной дисциплины, объединяющей методологические подходы различных научных направлений, нацеленных на добывание, корректное представление (выражение) и управление знаниями. Более подробно методологический аппарат аналитики будет рассмотрен нами в следующих главах, где будут рассматриваться вопросы, связанные с постановкой и структурированием задач, моделированием и организацией информационных ресурсов с целью получения нового качества информации.

4 ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ АНАЛИТИКИ

Выскажем некоторые замечания по поводу категориального аппарата. Вопрос правильного понимания письменной или устной речи другого человека является чрезвычайно важным для каждого аналитика.

Взрослый, творчески мыслящий человек постигает объект, процесс или действие, изучая их структуру, порядок и соотношения на одном уровне, но затем, на ином уровне, устанавливает порой совершенно другую систему соотношений, порядка и структуры в анализируемом материале. Альфред Коржибски в книге «Наука и здравомыслие» объясняет, как меняются формы и их значения на различных уровнях: «Основная характеристика понятий состоит в том, что на различных уровнях абстрагирования они могут иметь разные значения. Значит, они не имеют обобщенных значений. Их значения зависят от конкретного контекста, где принята определенная степень абстрагирования». Разработчикам программного обеспечения этот феномен хорошо знаком — достаточно вспомнить такое специфическое понятие, как «область видимости имен переменных».

Л.С. Выготский, изучая закономерности умственного развития ребенка, пришел к заключению, что именно образование понятий является ключом к пониманию процессов психологического развития и интеллектуального взросления.

О понятиях в истории философии, методологии и науки написано очень много, особенно в работах Канта, Гегеля, Маркса, также следует отметить и работы нашего современника — методолога Г. Щедровицкого. Смысл понятия раскрывается в его определении, с помощью которого мы представляем себе объект этого понятия (часто отождествляя представления об объекте с самим объектом). Всякую неясность в вопросе об объеме, отличительных свойствах, назначении обсуждаемого предмета можно устранить при помощи точного его определения. Иногда определения бывают нужны, чтобы внести поправку в представления, которые ошибочно связаны с тем или иным термином.

Говоря об основных понятиях, которые используются в аналитической деятельности, необходимо дать их общие определения, на которых базируются дальнейшие рассуждения. Выбранный и частично сформулированный нами понятийный аппарат аналитики представлен в приложении.

В данном подразделе мы ограничимся определениями понятий «информация» и «системный подход», как важнейших категорий аналитики. rjS&r Существует множество определений информации. Определения /41 ГМ информзц™ давали такие ученые, как Н. Винер, Р. Хартли, К.

I |ш К1 Шеннон, Н. Рашевский и другие. Ниже приведены некоторые из них:

^___> Информация — фундаментальная первооснова и всеобщее

свойство вселенной, существует независимо от нас, проявляется в трехмерном процессе взаимодействия микро- и макропроцессов энергии, движения и массы в пространстве и времени.

Информация — свойство материи изменяться и отражать это изменение.

Информация — снятая неопределенность, связанная со случайными процессами, а также с превращением возможности в действительность.

Информация — свойство объекта уменьшать неопределенность процесса изменения его состояния во времени.

Информация — снятие (устранение) неопределенности, где неопределенность — недостаточное знание об объектах и явлениях (отождествляется с неинформированностью субъекта).

Информация — степень модификации структуры входными данными.

Информация — отражение в психике закона существования мира (психическое отражение мира):

- как инвариант обратимых трансформаций поступающего к субъекту

сообщения;

- инвариант: величина, остающаяся неизменной при тех или иных

преобразованиях;

- единица, заключающая в себе все основные признаки своих конкретных

реализаций;

- сведения об окружающем мире и протекающих в нем процессах,

воспринимаемые биологическим объектом или специальным устройством.

Информация — сведения о лицах, предметах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления, используемые в целях получения знаний, принятия решений.

Информация об объекте есть изменение параметра наблюдателя, вызванное взаимодействием наблюдателя с объектом.

И так далее...

- Ç В рамках нашего изложения мы будем пользоваться следующим Л ПТ определением информации. Информация — это то, что изменяет ^ ^ I полноту знания об объекте или системе. Можно было бы обратиться к понятию энтропии и сделать наше определение более научно звучащим, но едва ли это будет способствовать улучшению восприятия.

Заметим, что способность оперировать с понятиями (терминами), обеспечивая адекватность их употребления/восприятия в некотором конкретно взятом контексте бытия — один из индикаторов наличия у человека аналитических способностей.

В силу специфического устройства защитных функций человеческой психики, человеку свойственно забывать (правильнее было бы сказать — исключать из активного употребления) некоторые фрагменты знаний, длительное время пребывающие вне использования. Вполне естественно, что при возникновении методологических и материальных предпосылок человек поставил перед собой задачу создания себе шустрого подручного с хорошей памятью. Им то и стал специфический класс программного обеспечения — экспертные системы. О сфере их применимости и сущности этой разновидности информационно-аналитических технологий мы подробнее расскажем в главе, посвященной технологическому обеспечению аналитической работы. Пока ограничимся общими фразами: экспертные системы представляют собой одно из направлений теории систем искусственного интеллекта и предназначены для хранения, накопления и востребования знаний, заложенных в систему в виде совокупности эвристик, четких правил, данных и аксиоматики логического вывода.

Касаясь определения термина «система», необходимо отметить, что их существует много. В.Н. Садовский приводит сорок известных ему определений. Аналогично обстоит дело с определениями понятий «сложная система», «элемент системы» и прочих. Однако большинство исследователей интуитивно чувствуют системную терминологию. Понятие «система» единодушно относят к тем объектам, которые несводимы к сумме элементов. При этом элементы, объединенные в систему, выступают и, соответственно, воспринимаются как единое целое. Элементы сами по себе, вне системы — другие. «Нога, отделенная от тела, лишь по названию нога». Связь элементов внутри системы значительно сильнее, чем связь этих элементов с элементами других систем. Взаимодействие между собой элементов различных систем всегда опосредованно и контролируется взаимодействием самих систем.

Некоторые разночтения в терминах не препятствуют взаимопониманию специалистов по системному анализу. Главное — понимание системных свойств при применении той или иной терминологии.

Наиболее четкой представляется следующая аксиоматика:

Система — совокупность элементов, объединенных общей функциональной средой и целью функционирования¹⁸, в которой элементы под действием системных взаимосвязей частично утрачивают свои индивидуальные свойства и приобретают специализацию.

Функциональная среда системы — характерная для системы совокупность законов, алгоритмов и параметров, по которым осуществляется взаимодействие (обмен, взаимоотношение) между элементами системы и функционирование (развитие) системы в целом.

Компонент системы — множество относительно однородных элементов, объединенных общими функциями при обеспечении выполнения общих целей развития системы.

Элемент системы — условно неделимая, самостоятельно функционирующая часть системы (с точки зрения элементов, находящихся на более высоком эмерджентном уровне системы).

Структура системы — совокупность связей, по которым обеспечивается обмен энергией, массой и информацией между элементами системы, определяющий функционирование системы в целом и способы ее взаимодействия с внешней средой.

Наиболее ярким примером сложной системы является живой организм. Очевидно, что организм не сводим к сумме своих элементов. Основная цель функционирования любого организма также очевидна — выживание и обеспечение размножения (также способствующего выживанию, но не индивидуальному, а групповому).

Функциональная среда организма описывается совокупностью законов физиологии. Эти законы ограничивают возможную динамику взаимосвязей между элементами организма некоторыми правилами, не позволяющими данным элементам развиваться во вред целому. Нарушение функциональной среды вызывает болезнь организма.

Элементами системы в рассматриваемом примере являются клетки различных органов и тканей организма.

Компоненты системы — различные органы, в свою очередь состоящие из клеток, основу которых составляют так называемые специализированные клетки, обеспечивающие функционирование данных органов.

Структуру рассматриваемой системы — составляет совокупность связей между органами и тканями. Осуществляются эти связи в процессе функционирования дыхательной, кровеносной, нервной, выделительной и других систем организма.

Подчеркнем, что категория цели — важнейший момент системной методологии. В примере с организмом важность этой категории для его системного рассмотрения проявляется наиболее ярко. Действительно, рассмотрим его не как систему, имеющую целью выживание, а как источник пищи для другого организма. Тогда он будет представляться совсем иначе — совокупность белков, жиров, углеводов разной калорийности и питательности. Функциональная среда будет характеризоваться не совокупностью законов физиологии, а правилами хранения пищевых продуктов. При этом, если в исходном случае разница между здоровым и больным организмом весьма существенна, то во втором случае она зачастую вообще не имеет значения.

В данном примере мы рассмотрели свойство множественности системного (модельного) описания объекта в зависимости от целей этого описания, имеющее важное значение в системном анализе. С точки зрения механики, любой объект есть некое физическое тело, имеющее свою геометрическую форму, обладающее определенной массой, прочностью и так далее. Но если это тело есть живой организм, для его системного описания как биологического объекта гораздо более важными представляются другие характеристики. Совсем другие показатели выступают на первый план, если этот организм является человеком и мы рассматриваем его не как биологический, а как социальный объект.

Очень часто встречается в системном анализе термин — подсистема. Подсистема по существу синоним вышеопределенного термина — компонент системы. Только данный компонент сам рассматривается как сложная система.

Это позволяет сумму элементов системы, составляющую какой-либо ее компонент, рассматривать достаточно обобщенно, сосредоточив внимание на свойствах этого компонента, присущих ему как единому целому. Этот подход соответствует свойству экономного описания системных объектов.

Структура системы — генерализованная, схематизированная совокупность связей, по которым обеспечивается энерго-, массо- и информационный обмен между подсистемами, определяющая функционирование системы в целом и способы ее взаимодействия с внешней средой.

Морфология системы — зафиксированная в пространстве, наблюдаемая, физически реализованная совокупность звеньев структуры системы.

Непосредственное взаимодействие подсистем вызывает и порождает присущие целому особенности. Именно поэтому элементарные частицы являются компонентами (подсистемами) атома, но не являются частями химической молекулы, хотя и присутствуют в ней. «Специфический характер молекулы как целостной системы представляет собой результат непосредственного взаимодействия атомов ... Элемент неделим не вообще, а только в рамках данного качества». В рамках деления системы на подсистемы целесообразно рассматривать в качестве неделимых частей не элементы, а подсистемы.

Системное рассмотрение мироздания позволяет представить каждую систему как подсистему системы более высокого уровня. Тогда ее специфику определяют те ее свойства, которые важны именно с точки зрения функционирования системы более высокого уровня. При этом данные свойства оценивают рассматриваемую подсистему в целом и имеют общий, интегральный по отношению к ней характер. Такие свойства называются системообразующими факторами или интегральными свойствами системы. Если тот или иной системообразующий фактор можно оценить количественно, то такую оценку назовем интегральным показателем состояния системы.

Таким образом, аналитика как наука состоит из трех разделов: методологического, организационного и технологического. Ее главной задачей является разработка новых научных принципов анализа информации и обобщение существующих приемов и методов работы с информацией в интересах подготовки организованных и структурированных массивов данных для выработки оптимальных (или близких к оптимуму) управленческих решений в различных отраслях деятельности. Применение аналитических средств позволяет целенаправленно совершенствовать качество имеющихся знаний и приобретать новые.

62

В первой главе были рассмотрены историко-культурные и методологические предпосылки возникновения аналитики и дана ее общая характеристика. Настало время раскрыть теоретико-методологические основы аналитической деятельности.

Как было показано ранее, информационно-аналитическая работа представляет собой специфический вид познавательной деятельности, связанный с анализом и обобщением информации, и опирающийся на использование научных методов. В то же время, наиболее ярким примером высокой степени организации и сжатия информации, почерпнутой из опыта практической деятельности, является научная теория. В науке достижение такой степени обобщения информации становится возможным, в том числе, в результате использования совокупности стандартных процедур, обеспечивающих строгость и сжатость изложения. Безусловно, перечень этих процедур не был спущен с неба в виде перечня заповедей, высеченных на каменных скрижалях. «Заповеди» научной деятельности пребывают в постоянном развитии: одни — изживают себя и выходят из употребления, другие — рождаются и завоевывают умы исследователей, однако существует ряд принципов, поколебать которые пока никому не удалось.

К числу таких фундаментальных приемов следует отнести прием структурирования знаний. Так, например, используя этот прием, практически в любом виде деятельности можно выделить три базовых составляющих: методологическое, технологическое и организационное обеспечение деятельности.

Эти составляющие равноправны, и любые попытки принизить значимость той или иной компоненты всегда приводят к печальным последствиям. Каждый из базовых видов обеспечения, в свою очередь, также может быть разложен на составляющие, однако, полученные при проведении дальнейшей декомпозиции составляющие странным образом будут перекликаться с уже перечисленными.

Учитывая, что каждая из методологических систем, описываемых в этой главе, весьма объемна и охватывает предметную область уже сформировавшихся научных систем, обладающих собственными сложившимися традициями, правилами формализации знаний, претендовать на полноту изложения было бы, по меньшей мере, проявлением самонадеянности. По этой причине в ходе изложения общих принципов там, где это возможно, будут даваться ссылки на литературу, более подробно раскрывающую сущность тех положений, которые, в силу ограниченности объемов книги, не были освещены.

Прежде, чем перейти к раскрытию содержания главы, следует определить, что же, собственно, представляет собой методология. Одно из весьма добротных определений было приведено в первой главе, но недостатком его является излишняя академичность. Попробуем определить методологию иначе, для чего обратимся к определению термина «метод». В соответствии с наиболее общими определениями, приведенными в различных словарях, слово «метод» определяется, как способ достижения той или иной цели. Соответственно, термин «методология» может быть определен, как структурированная совокупность взаимосвязанных методов, служащих для достижения некоторой целостной системы целей.

В качестве наиболее общего определения цели информационно -аналитической работы следует рассматривать создание некого информационного продукта, к которому предъявляются следующие требования:

- релевантность (соответствие) задачам, поставленным в конкретной сфере материально-преобразовательной деятельности;

- адекватность уровня детализации информации классу решаемых задач;

- научность;

- достоверность;

- своевременность.

Для достижения этой цели на протяжении многих веков человечеством было разработано множество методологических систем, в той или иной степени пригодных для решения практических задач. При этом развитие методологии информационно-аналитической работы протекало неравномерно, подчиняясь наиболее общим закономерностям научной деятельности. На различных этапах развитие шло то по направлению от общего к частному, то от частного к общему. При движении в научном поиске от общего к частному происходило развитие и становление новых научных направлений, зачастую абсолютизировавших те или иные частные методы. На обратном витке обычно достигался высокий уровень обобщения частнонаучных выводов, происходил выход на уровень философского осмысления, что приводило к обогащению прочих частнонаучных направлений новыми методологическими принципами, служившими дальнейшему развитию и гармонизации методологических систем.

Обычно попытки описания аналитической деятельности в виде какой-то строго регулярной процедуры, включающей определенную последовательность задач, воспринимаются руководителями и аналитиками как попытки вмешательства в их святая святых. Поэтому новые методики аналитической деятельности часто воспринимаются «в штыки» как руководством, так и рядовыми сотрудниками аналитических подразделений и служб. «Что значит научу Вас правильно мыслить?! Я что же, по-вашему, мыслю неправильно?!»

— примерно такова схема возгонки эмоций при попытке вторжения. Однако, несмотря на то, что аналитическая работа должна настраиваться на потребности и индивидуальные особенности конкретного руководителя, с учетом его интересов и намерений, существуют базовые подходы, приемы, технологии, которые можно назвать теоретической основой аналитической деятельности.

Нередко люди умудряются всю жизнь проработать в какой-либо отрасли деятельности, так и не попытавшись уяснить основ своего дела, познакомиться с теорией своей профессии, смежными вопросами, изыскать пути повышения эффективности своей деятельности и завоевания профессионального признания. Прежде всего, такие люди лишают себя удовлетворения от работы и возможности реализовать себя в профессиональной сфере. В. Плэтт в своей книге «Стратегическая разведка» особо подчеркивает эту же мысль¹⁹. Любой серьезный аналитик стремится полностью проникнуться духом изучаемой им проблемы, постоянно думает о том, над чем работает. Во время таких раздумий явления приобретают определенные формы и проясняются тенденции развития событий. Зрелые размышления ничем заменить нельзя. За ними должна следовать оценка рассматриваемых явлений. Все эти процессы опираются на накопленные ранее аналитиком теоретические знания и его практический опыт.

Учитывая, что опыт накапливается медленно, а события во многих сферах анализа во многом обладают уникальными мобильными характеристиками, в своем изложении мы стремились обобщить наиболее существенные наработки в области различных методологических систем, имеющие прямое или косвенное отношение к проблематике аналитической деятельности, особо обращая внимание на возможность практического использования имеющихся достижений.

Безусловно, при рассмотрении методологии аналитики перечнем, состоящим из модулей «философия, логика, семиотика», «естественно-научные концепции», «кибернетика и системный анализ» и «гуманитарные науки», ограничиться трудно. Однако если взять эти блоки в качестве краеугольных камней фундамента, на котором выстроено здание аналитики, то с применением их методологического аппарата наиболее существенные аспекты ИАР все же могут быть раскрыты — этими соображениями и был продиктован выбор именно такой рубрикации. Более того, поскольку в ходе развития и становления науки научные дисциплины, вошедшие в модули, оказывали друг на друга сильнейшее влияние и придерживались примерно одинакового уровня детализации при раскрытии и обосновании выводов, постольку и с этой точки зрения такое разбиение представляется вполне обоснованным.

В период больших социально-политических и экономических перемен, происходящих в нашей стране в последние годы, жизнь ставит перед управленцами задачу овладения базовыми методологическими принципами, организационными и технологическими аспектами аналитической деятельности. Нельзя ожидать большого прогресса в различных сферах практической деятельности, если специалисты будут продолжать реализовывать только привычные способы работы в изменившихся условиях.

За несколько последних лет произошло мощное структурное изменение в российском менталитете, прежде всего за счет усиления рационалистической доминанты. Жесткие условия конкуренции и необходимость элементарного выживания отразились и на формах организации человеческой мысли. Люди стали мыслить более предметно и конструктивно, появилось стремление решать свои задачи с помощью наиболее эффективных приемов, все большее число людей испытывают потребность в серьезном повышении своей квалификации. Появление рынка труда повысило ответственность граждан за достижение профессионального признания практически во всех отраслях. Постепенно пришло понимание того, что потребностям бизнеса отвечает привлечение к решению задач специалистов-экспертов, обладающих развитыми аналитическими способностями. Сейчас многие учебные заведения предлагают услуги по подготовке элитных управленцев, однако в силу действия в сфере образования устойчивых исторических традиций, эти учебные заведения остаются приверженными своей первичной ориентации (технической или гуманитарной), как следствие, едва ли можно утверждать, что используемые учебные программы позволяют получить «на выходе» действительно элитного специалиста. Соответственно, существует две крайности в подготовке специалистов в области управления — техническая и гуманитарная. В одном случае в основу подготовки ложатся дополненные гуманитарными блоками программы обучения инженеров-системотехников, в другом — аналитику пытаются оторвать от отраслевой специфики или вообще от техники и технологии. Обе стратегии подготовки являются ошибочными и приводят к возникновению скрытого конфликта между гуманитарным и техническим аспектами деятельности управленца. Конфликт же этот объективно обусловлен спецификой знаний, поскольку на этапе подготовки об интеграции этих блоков знаний мало кто заботится (преподавателей, являющихся специалистами в этой сфере, практически нет), да и не все в состоянии обнаружить сам факт существования конфликта.

Однако, вместе с появлением массового спроса на информационноаналитическую продукцию и специалистов в этой области деятельности, появляется потребность в синтезе и описании ее теоретических основ, способов организации и ведения, а также в построении технологического инструментария информационно-аналитической работы. Как и в любой классификации, здесь возможно выделить и более мелкие компоненты, раскрывающие сущность перечисленных ранее, но важно одно: все они служат основой для эффективной организации мыслительной деятельности.

Практика аналитической работы позволяет выявить несколько типовых требований к ее осуществлению. В простейшем варианте аналитическая экспертиза выявляет наличие или отсутствие у объекта²⁰ анализа проблем и противоречий, мешающих его функционированию и развитию, и позволяет разработать пути и варианты их решения. В более сложных случаях решается познавательная задача, в ходе решения которой попутно производится и установление возможных свойств объекта. В частном случае экспертиза помогает сопоставить альтернативные точки зрения и прийти к этапу выявления меры оправданности каждой из точек зрения (что крайне важно — на основе четких критериев оценивания).

В настоящей главе решается задача описания и систематизации уже существующих методологических систем, методик и технологических приемов, составляющих содержательную часть аналитики, а также задача определения места этой научной дисциплины в основных сферах жизни общества, и прежде всего — в политике, социологии, управлении.

Рассмотрим данные элементы более подробно.

1.1 ФИЛОСОФИЯ, ЛОГИКА, СЕМИОТИКА

Вот что интересно: если большинство наук распространяли свои открытия по схеме «от избранных к избранным и лишь потом — к широким массам», то с аналитикой все обстояло иначе — здесь работала иная схема — «от избранных к широким массам и лишь потом — к избранным». Дело в том, что многие ученые и практики, работавшие в сфере аналитики, считали своим долгом распространение аналитических технологий в массы и вели активную публицистическую работу, но массовая культура всячески способствовала отторжению тех идей, пропаганде которых эти люди посвятили свои жизни — в результате аналитика оказалась востребованной лишь в элитных кругах, замыкающихся на решение проблем управления обществом, бизнесом, вооруженными силами. К числу таких ученых-просветителей могут быть отнесены многие философы античности, средневековья и новейшей истории.

Своим зарождением философия обязана первым донаучным мировоззренческим системам, таким, как мифы, эпос, религиозно-этические мировоззренческие системы. Мифологическое мышление не поднималось до понятийного уровня, концентрируясь на символической интерпретации мира и человека. Интересно, что эта особенность мифов была отмечена еще Платоном считавшим, что миф противопоставлен логосу и является образцом эйдоса (учения о долженствующем), художественной иллюзией. Но, тем не менее, на начальном этапе становления и развития философских систем в них превалировали мотивы, связанные с человеком и его местом в общественном устройстве, в том числе подробному рассмотрению подвергались проблемы этического плана.

Однако по мере развития методологического и понятийного аппарата на первый план стали выдвигаться проблемы, связанные с происхождением всего сущего — так называемый основной вопрос философии, в упрощенной формулировке известный, как вопрос «Что первично?». Относительно ответа на этот вопрос философские школы разделились на два лагеря: идеалистический и материалистический. В рамках этих крупнейших школ возникло множество течений, различающихся как степенью последовательности при ответе на основной вопрос, так и спецификой методологического аппарата, использующегося при построении аргументации.

Поскольку одной из древнейших традиций философии является ее демократизм, постольку искусство ведения дискуссий между приверженцами различных философских школ и течений естественным образом привело к зарождению таких наук, как логика (как искусство анализа аргументации) и риторика (как искусство использования языковых средств для построения аргументации). При этом риторические приемы, используемые для синтеза аргументации нередко строились с учетом психологических особенностей восприятия аргументов.

Оба научных направления в конце XIX — начале XX вв. получили мощное развитие. Развитие логики, на протяжении многих веков своего развития тесно связанной с математическими дисциплинами, привело к зарождению комплекса наук о знаковых системах, в первую очередь — семиотики. Риторика же стала фундаментом для зарождения психолингвистики, нейролингвистического программирования и ряда других научных направлений, исследующих специфику воздействия языковых средств на потребителей сообщений. Научные направления, обязанные своим происхождением риторике, представляют собой комплексный инструментарий управления моделями мира субъекта целеполагания. Именно аналитики оказываются в числе тех, кто первыми испытывает на себе действенность манипулятивных стратегий, разработанных в рамках этих дисциплин (речь здесь не идет о тех исследованиях, которые ведутся в интересах изыскания путей решения задач, связанных с излечением различных психических нарушений, снятием стрессов и т. п.). В рамках этих дисциплин широко используются методы рефлексивного анализа, контент-анализа — по существу те же методы исследования, которыми достаточно широко пользуются профессиональные аналитики, однако с рядом нюансов, знание которых способно принести пользу при поиске признаков запуска манипулятивных сценариев в потоке анализируемых сообщений. Сам факт выявления таких сценариев весьма информативен, поскольку этап манипуляции или дезинформации обычно предшествует крупномасштабным акциям, направленным на изменение приоритетов в политической, экономической сферах жизни общества и/или в сфере социального обеспечения.

Таким образом, три базовых научных дисциплины, вошедших в данный модуль — философия, логика и семиотика (наука о закономерностях построения и использования знаковых систем) — образуют органическое единство и их изолированное рассмотрение едва ли целесообразно. Использование методологического базиса первых двух из перечисленных научных дисциплин является основой и традицией ИАР, третья же — семиотика — в ее современном понимании сформировалась относительно недавно — в середине XIX в., хотя многие из ее основ были заложены еще в средневековье.

ФИЛОСОФИЯ

Однозначно утверждать, что вопросы, связанные с методологией ведения ИАР, наибольшее развитие и освещение получили в той или иной философской школе или течении, нельзя. Более того, общепризнанно, что многие основополагающие методы и принципы ИАР были сформулированы представителями различных философских школ от древности до современности. В ряду выдающихся философов, чей вклад в развитие методологии ИАР нельзя не упомянуть — Сократ, Аристотель, Р. Декарт, И. Кант, Г. Гегель, К. Маркс, В.И. Ленин, А.А. Богданов, Б. Рассел и многие другие. Завершая этот перечень, невольно испытываешь чувство вины перед множеством ученых, государственных и военных деятелей, писателей, инженеров и представителей иных отраслей деятельности — здесь не упомянутых, но также внесших весомый вклад в развитие аналитики. Но даже этого перечня достаточно для того, чтобы понять, насколько неоднородны в философском плане истоки аналитики.

Следует упомянуть и особое философское течение, выделившееся в философии (вне зависимости от их принадлежности к материалистической или идеалистической школе) — агностицизм. Основой для единения представителей этого философского течения является постулат о непознаваемости мира. Влияние этого философского течения на развитие аналитики выразилось в том, что в результате противостояния его идеям было сформулировано немалое количество продуктивных идей, связанных с учетом влияния случайных факторов, сказывающихся на качестве аналитических выводов.

Современный период в развитии философии, начавшийся в XIX веке и продолжающийся по настоящее время, оказался чрезвычайно продуктивен. Бурное развитие философии было спровоцировано целым рядом масштабных перемен как в науке, так и в общественной жизни. Начиная с этого времени, на фоне ломки многих естественнонаучных постулатов и острого противостояния мировоззренческих и социальных систем, стали активно развиваться философские теории, непосредственно связанные с аналитикой. Именно в этот период были сформулированы философские теории, определяющие современный облик аналитики.

Так, например, работы философов различных школ и течений в области теории познания выступили в качестве той теоретической основы, закономерным результатом развития которой стало формирование практически всего комплекса наук об информации.

Сильный импульс к развитию и становлению информационных наук дали работы философов, придерживавшихся традиции логического позитивизма в философии. Принципы логического позитивизма в ряде отраслей информатики превалируют и по сей день (по крайней мере, в большинстве классических подходов к построению аналитических информационных систем). Практически, в рамках этого подхода реализовано абсолютное большинство современных экспертных систем.

Мощнейший пласт аналитики был разработан К. Марксом и Ф. Энгельсом в рамках диалектического материализма и материалистической теории познания. Безусловно, диалектика не была изобретением последних — как большинство фундаментальных теорий, идея диалектики долго зрела в научных кругах. Платон, Аристотель, Декарт, Кант, Гегель — все они оказали мощное влияние на развитие диалектической логики и диалектики как науки о наиболее общих закономерностях развития природы, общества и мышления.

Несмотря на то, что о диалектическом методе (ДМ) говорится практически в каждом учебнике по философии, их авторы избегают детального описания принципов ДМ, ограничиваясь указанием лишь наиболее общих — принцип материального единства мира, принцип развития, принцип всеобщей взаимосвязи явлений действительности.

Аналитическая же практика требует детализации принципов диалектического метода. В результате сравнительного анализа различных источников, в которых рассматривается ДМ, авторы книги остановились на следующем перечне принципов ДМ:

- принцип активности субъекта познания;

- принцип всесторонности рассмотрения объекта;

- принцип объективности;

- принцип взаимосвязи данного объекта с другими объектами и явлениями;

- принцип системности (элементность, динамичность и взаимодействие, гиперкомплексность, структурность, эмергентность, иерархичность);

- принцип детерминизма (причинно-следственные взаимосвязи);

- принцип рассмотрения объекта в развитии;

- принцип единства формы и содержания;

- принцип единства анализа и синтеза;

- принцип сравнения и аналогии;

- принцип единства дедукции и индукции;

- принцип восхождения от абстрактного к конкретному;

- принцип единства рассмотрения количественных и качественных характеристик;

- принцип познания сущности явления через выявление противоречий;

- принцип обнаружения новых тенденций (через закон отрицания отрицания);

- принцип конкретно-исторического рассмотрения (единство исторического и логического);

- принцип идеализации;

- принцип единства рассмотрения объектов через категории общего, единичного и особенного;

- принцип единства теории и практики в процессе познания.

Данные принципы ДМ вытекают из содержания диалектики как научной системы, включающей гносеологию (теорию познания), теорию развития и диалектическую логику, а также из законов, основополагающих принципов диалектики и ее категорий.

Отсутствие такой детализации не позволяло обучаемым увидеть практическую значимость ДМ и философии в целом, в то время как во всем мире ДМ широко используется различными аналитическими школами. Даже на простейший вопрос: «Что значит мыслить диалектически?» абсолютное большинство окончивших вузы не могло дать вразумительного ответа. Из этого можно сделать вывод, что преподавание философии было (и часто остается) схоластическим и оторванным от реальности.

Методы диалектики нашли широкое применение при анализе отношений в предметной области, выявлении центров неформализуемых аналитическими методами (эвристических) зависимостей, а также при построении моделей системной динамики в базисе анализа противоречий. Материалистические традиции в философии отразились в тенденции включения в рассмотрение лишь тех сущностей, которые проявлены в материальной сфере (основание — материальная природа процессов, подлежащих измерению и управлению). Бихевиоризм привнес в информационные науки принцип «черного ящика», давший толчок таким плодотворным подходам, как использование эвристических правил при построении экспертных систем, синтез нейроподобных сетей и применение методов имитационного моделирования при решении задач оптимизации. Принцип индетерминизма выступил в качестве основы для построения систем, управляемых потоками событий и систем гибридного интеллекта. Общая теория систем выступила в качестве платформы для развития методологии системного анализа, ныне повсеместно применяемой при построении сложных аналитических систем, а также на этапе анализа предметной области.

Здесь перечислена лишь часть тех направлений философской мысли, которые обеспечили развитие информационно-аналитических технологий. Однако уже этот — неполный — перечень позволяет составить впечатление о том, сколь противоречивые походы образуют фундамент аналитики.

тэ „28 „ „

В одной из своих статей авторитетный отечественный ученый А.А. Зенкин, известный своими работами в области логики и теории систем искусственного интеллекта, заявил: «Лет тридцать тому назад ради

спортивного интереса я начал коллекционировать различные «логики», используемые в современных логико-математических трактатах. Когда их количество перешагнуло вторую сотню, стало ясно: если логику можно выбирать «по вкусу» (или даже конструировать «по потребности»), то такое понятие, как «наука», становится здесь просто неуместным».

Возможно, что в качестве предисловия к подразделу, посвященному логике, как одному из основных методологических компонентов аналитики, эта фраза покажется не слишком уместной, но такой своеобразный старт позволяет взглянуть на логику несколько шире, нежели мы привыкли. Дело в том, что современная логика чрезвычайно многообразна и очень часто логические системы строятся в соответствии с конкретными задачами исследования. Соответственно, следует разделять классическую (аристотелеву) логику и, так называемые, неклассические или нетрадиционные логики. И, прежде, чем начать оперировать формальным аппаратом логики, необходимо определиться с тем, в рамках какого именно логического аппарата будут строиться рассуждения.

Долгое время логика развивалась в рамках философской науки и рассматривалась в качестве одного из ее разделов. Лишь позже, в связи с развитием математики и естественных наук, логика приобрела относительную самостоятельность.

В современной логике — как в ее философской ветви, так и в формально -математической — наблюдается все большая ориентация на прикладные проблемы, сопряженные с конкретными отраслями информационных технологий. Множество работ посвящено вопросам представления знаний в системах искусственного интеллекта, построения систем поиска данных, поиска логического вывода и т. п. Это свидетельствует о том, что по сложности решаемых логических задач практика (в первую очередь, благодаря активизации исследований в области прикладной математики, лингвистики, информатики и теории искусственного интеллекта) наконец-то «нагнала» долгое время опережавшую потребности практики теоретическую логику. Если аристотелева логика до конца XIX — начала XX века в целом отвечала потребностям практики, то, начиная с этого периода, исследования в области логики стали приобретать специфический характер, становясь откликом на потребности практической деятельности.

Памятуя классическое деление этапов решения задач: анализ и синтез (восходящее еще к Паппу Александрийскому), попытаемся определить, что именно понимается под аналитическим методом в логике. Классический подход состоит в том, что логика рассматривает аналитический способ как способ решения «снизу вверх»: от формулы к аксиомам, а синтетический способ — как решение задачи «сверху вниз»: от аксиом к выводимой формуле. Это позволяет рассматривать классификацию логических исчислений по степени привлечения в их рамках аналитического и синтетического подходов. Соответственно, все логические системы можно условно разделить на:

29

«аналитические» системы — системы секвенциального исчисления, «синтетические» — аксиоматические системы, а также «смешанные» — системы натурального вывода.

Практика решения прикладных задач в области искусственного интеллекта показала ряд преимуществ аналитических и смешанных систем логических исчислений для задач представления знаний и построения выводов. Такая тенденция в сфере разработки и создания систем искусственного интеллекта наблюдается со времени опубликования работ С.Ю. Маслова — его идеи получили свое практическое воплощение и развитие в работах отечественных ученых В.К. Финна и Д.А. Поспелова, дополнивших и развивших положения его работ. В частности, было введено понятие квази-аксиоматических систем, система аксиом в которых обладает локальной областью определения и может подвергаться коррекции без переопределения всей системы аксиом, значимых для производства вывода в рамках целостной системы искусственного интеллекта. В настоящее время это направление интенсивно разрабатывается американскими специалистами в области построения искусственного интеллекта в рамках проектов министерства обороны, направленных на создание систем поддержки информационноаналитической работы.

Рассмотрим, какие именно практические потребности аналитики призвана решать логика. Здесь следует выделять два класса задач:

- задачи анализа рассуждений;

- задачи технологического обеспечения.

При решении задач анализа рассуждений логика выступает в качестве инструмента, с помощью которого устанавливается не «истина», как адекватность (т. е. соответствие) содержания рассуждений реальному миру, а факт их логической непротиворечивости (верификации рассуждений). Если построенная логическая система непротиворечива, то она для одной реальности или математической модели может быть адекватна и уже в силу этого истинна, а для некоторой другой — нет. Если же логическая система изначально противоречива, то разговора о ее адекватности чему бы то ни было (и истинности) в любом случае не может быть. Если говорить о естественнонаучных знаниях, то критерием их истинности является практика. Однако для того, чтобы логические методы могли быть применены для вывода истинных суждений о некой предметной области, она должна быть предварительно формализована и описана в виде некоторого набора суждений, поддающихся логическому анализу (эталонной модели фрагмента реальности). Методы логики могут быть также использованы для выявления противоречий в системе рассуждений и относительно этого эталона.

Задачи технологического обеспечения информационно-аналитической работы затрагивают проблемы использования логического аппарата для синтеза эталонных моделей предметной области и инструментария хранения и поиска данных. В том числе — для тех предметных отраслей, формализация в которых затруднена из-за действия комплекса ограничений объективного характера (например, естественно-языковых суждений, для которых характерны размытость границ состояний, полисемия /многозначность/ и иные явления).

К числу проблем, активно разрабатываемых в логике в настоящее время, относятся такие, как проблема построения логических систем, пригодных для решения задач формализации рассуждений на естественных языках, решения задач представления логики суждений или событий в условиях использования многозначных шкал, отображающих различную степень уверенности эксперта в достоверности факта, стадию изменения состояния между некими полярными исходами и т. п., для задач отображения развертки процесса во времени, отображения отношений не столько причинно-следственного, сколько временного плана (строгое предшествование, нестрогое предшествование и т. п.). Эти задачи, нетрадиционные для классической логики попали в центр внимания современной логики благодаря необходимости анализа больших массивов данных при моделировании рассуждений экспертов в рамках синтеза экспертных систем, систем искусственного интеллекта и иных приложений.

Как видим, направления исследований в логике продиктованы именно необходимостью построения средств, обеспечивающих возможность синтеза технологической базы для ведения информационно-аналитической работы. Классическая логика связана с формализацией строго корректных суждений, но такие суждения в практике человеческих коммуникаций и аналитической деятельности — большая редкость. Как следствие, основное внимание специалистов, решающих теоретические и прикладные задачи, связанные с технологическим обеспечением ИАР, нацелено на синтез специфических логических систем, компенсирующих специфику предметной области. Такие логические системы отвечают потребностям некоторой узкой области деятельности и неуниверсальны. К числу таких систем могут быть отнесены

30

модальные и семантические логики :

- логика высказываний;

- временная логика;

- динамическая логика;

- логики веры и знания;

- логика предикатов;

- типизированная экстенсиональная логика;

- интенсиональная логика;

- логика модифицируемых рассуждений и другие.

Каждая из перечисленных выше логик отвечают решению специфических задач и имеют ограниченную сферу применимости. Например, временная логика нашла широкое применение при описании процессов, развернутых во времени (классический пример — линейное программирование, описание алгоритмов и сценариев); логика веры и знания — при анализе неполных систем высказываний или высказываний потенциально противоречивых (анализ полноты системы аргументов при рассмотрении сведений о предметной области, собранных методом экспертного опроса); логика предикатов используется при формализации рассуждений и синтезе гипотез; экстенсиональная и интенсиональная логики, предложенные Р. Монтегю, широко используются при представлении естественно-языковых суждений (системы искусственного интеллекта, предназначенные для автоматического перевода) и так далее.

Интересный подход к анализу естественно-языковых рассуждений предложен нашим соотечественником Б.А. Куликом в предложенной им логике

естественных рассуждений , явное приложение которой в аналитике — анализ полноты и непротиворечивости системы аргументов для построения выводов.

Кроме того, существует обширный класс многозначных логик (отображающих суждения не на двухкомпонентное множество исходов «Истинно/Ложно», а на множество большей мощности); начало развитию этого класса было положено польским логиком Яном Лукасевичем в 1921 году. Интересно, что трехзначная логика Лукасевича была предвосхищена еще в работах таких философов как Уильям из Оккама и Георг Гегель. Благодаря дальнейшим исследованиям трехзначной логики, было введено понятие класса многозначных логик, включающего и бесконечнозначную логику, отображающую высказывания на континуум от 0 до 1. Свойства многозначных множеств позволяют использовать их при описании вероятностных процессов.

Чрезвычайно интересно для решения задач аналитики направление нечетких логик (fuzzy logic), предложенных Л. Заде. Они также применяются для решения задач, связанных с формализацией описаний процессов, носящих нечеткий, лингвистический характер. Это направление взято за основу при разработке систем поддержки информационно-аналитической работы в интересах информационно-аналитических подразделений органов государственного управления США.

Как явствует из приведенных сведений, современная логика предлагает множество инструментальных логических систем, комбинирование которых позволяет отчасти решать сложные проблемы, сопряженные с информационноаналитической работой. Это требует от аналитиков (особенно тех, кто по долгу службы выступает в роли постановщика задач перед разработчиками специализированных инструментальных средств поддержки ИАР) хотя бы минимальных познаний в этой сфере, обеспечивающих ему возможность оценить применимость тех или иных методов для решения конкретных задач.

Семиотика как наука зародилась на стыке двух научных дисциплин — логики и лингвистики. Родоначальником этой науки принято считать американского логика и философа Ч. Пирса, основателя прагматизма. Попытки очистить язык науки от ненаучных терминов, характерные для конца XIX века, не могли не отразиться на его деятельности. Работы Пирса по теории значения стимулировали развитие и становление семиотики. Идеи Пирса в последствии были развиты Ч. Моррисом и сформулированы в работе «Основы теории знаков» (1938 г.). Дальнейшее развитие семиотики привело к проникновению ее методов в различные сферы научного знания, где существовала потребность в формализации и систематизации тезауруса.

Семиотика — это наука о наиболее общих закономерностях построения и функционирования знаковых систем, в качестве своих разделов рассматривающая: синтактику, семантику и прагматику.

Трактовка понятия «знаковая система» для приверженцев различных течений в семиотике существенно варьируется: от формальных знаковых систем,

ориентированных на представление научных теорий, до литературной стилистики и моды, оперирующих знаками-символами и жестами.

Может быть дано и иное определение семиотики. Это определение семиотики дано относительно методов, используемых семиотикой, а именно: Семиотика — это приложение логико-лингвистических методов при исследовании различных объектов и систем, в том числе — и отличных от знаков в традиционном представлении. То есть, семиотика — это совокупность методов рассмотрения сущностей и отношений некоторой предметной области как системы, функционирующей подобно языку.

Здесь часто используется такое понятие, как знаковая ситуация, то есть такая ситуация, в которой некоторая сущность, процесс или их проявление может рассматриваться в качестве знака. При подобном подходе в качестве знаков могут рассматриваться объекты, их признаки, проявляющиеся как в функционировании объектов, так в их стационарном состоянии. В этом случае текст, как совокупность знаков любого рода, мыслится как иерархия уровней, где формальные (структурные) компоненты служат для передачи значения, выявление которого — задача аналитика.

Рассмотрим область компетенции разделов семиотики.

Синтактика — это раздел семиотики, изучающий те аспекты построения и функционирования знаковых систем, которые связаны с представлением формально корректных высказываний в рамках некоторой знаковой системы. Синтактика описывает структуру знаковых систем, правила сочетания, начертания, синтеза новых знаков, требования к их различимости — в ходе изучения знаковых систем синтактика не затрагивает смысловыражающих функций знаков. Предмет изучения синтактики — знак, совокупность знаков, алгоритмы синтеза и анализа формально-корректных цепочек знаков.

Семантика- это раздел семиотики, изучающий те аспекты построения и функционирования знаковых систем, которые связаны с передачей смысла. Семантика описывает связь между знаками и теми сущностями, которые они выражают, то есть рассматривает смысловыражающие функции знаков.

Прагматика — это раздел семиотики, рассматривающий отношение истинности и полезности высказываний с точки зрения говорящего или слушающего (пишущего или читающего). Иначе говоря, если семантика рассматривает проекцию знаков на некоторую модель мира, то прагматика рассматривает соотношение некоторой модели мира, выраженной средствами знаковой системы, к реальному миру, который ей представлен, и источнику/потребителю этих высказываний.

Методы семиотики широко применяются в других науках для разработки и анализа правильности построения их формально-описательного аппарата. В частности, семиотика оказала большое влияние на логику, математическую лингвистику и теорию искусственных языков, лингвистическую семантику, информатику, кибернетику, теорию систем искусственного интеллекта, общую теорию систем и системный анализ, а также многие другие отрасли науки. В семиотике широко используются методы декомпозиции знаковых систем на синтактическую, семантическую и прагматическую страты (слои, уровни), что позволяет выделить в них компоненты более высокого уровня абстракции (метакомпоненты), образующие аксиоматику знаковой системы (классическим примером метаязыкового компонента может служить грамматика русского языка, для описания которой может быть синтезирован лаконичный формальный язык). Выделение метакомпонентов обеспечивает возможность более строгого анализа тех отношений, которые существуют между знаком, моделью и реальностью. А систематическое применение этого метода удерживает исследователя, манипулирующего знаковыми системами для выражения различных сущностей и отношений предметной области, в рамках системы строгих, формальных процедур, что крайне ценно для дальнейшего использования полученных результатов при синтезе средств автоматизации.

Так, применение семиотических методов в лингвистике позволило специалистам в области лингвистической семантики перейти от примитивных описательных методов раскрытия содержания терминов к системному представлению тезаурусов, способных учитывать в том числе и контекст употребления терминов (по существу — знаков). Отчасти, эти достижения были использованы для создания систем автоматического перевода. Правда, чувствительность к контексту для большинства непрофессиональных систем не характерна и обеспечивается она лишь в профессиональных системах, на рынок либо не поставляемых, либо стоящих значительно дороже, нежели «настольная» система, ограничивающаяся лишь синтактическим уровнем рассмотрения знаковых систем.

Длительное сопротивление и неприятие методологии семиотических исследований специалистами отечественной лингвистической школы привело к тому, что в российской лингвистике произошло более резкое разграничение между традиционной (описательной) и семиотической лингвистикой, сказавшееся на замедленном развитии технологий информационноаналитической работы, традиционно связанных с анализом естественноязыковых конструкций. Специалисты в области технических наук интенсивно работали в области математической лингвистики, теории искусственных языков, не будучи при этом лингвистами по образованию — следствием стало возникновение терминологической несовместимости, а также ориентация на разбор англоязычных примеров, рассмотрению которых уделялось внимание в переводных изданиях.

Однако отечественная семиотическая школа отнюдь не является калькой с зарубежных образцов: начиная с шестидесятых годов, в СССР семиотика заняла достойное место в ряду других, официально признанных, наук. В крупнейших университетских и академических центрах были созданы научные семинары, в рамках которых велись теоретические и прикладные исследования в области семиотики, постепенно сформировались научные школы со своими традициями. В период 1960 — 1980-х годов методология семиотических исследований прочно вошла в методологический инструментарий отечественной науки, была востребована специалистами в области искусственного интеллекта и моделирования сложных систем, системного анализа и общественных наук, завоевала признание у лингвистов и искусствоведов. В эти годы были созданы специализированные издания, посвященные проблемам семиотики²¹. Опыт российской прикладной семиотики востребован за рубежом.

Чем семиотические подходы близки аналитике? Что дает их использование аналитику?

Семиотический подход в аналитике находит массу приложений. Одним из наиболее очевидных приложений семиотики может быть ее использование в сочетании с методами лингвистической семантики для анализа текстовых массивов в их традиционном понимании. Однако, в той же мере семиотический подход может быть применен и к анализу ситуаций, где статус знака присваивается объективным признакам тех или иных ситуаций, процессов, объектов — такая трактовка позволяет рассматривать пространство признаков в качестве алфавита ситуационного языка, а допустимые комбинации знаков в качестве текстов, порождаемых в базисе такого своеобразного алфавита. В качестве интерпретанты (значения) высказываний такого языка может рассматриваться описание события, объекта, поставленного в соответствие допустимому высказыванию в результате апостериорного анализа. Соответственно, те или иные ситуации (исходы процессов) могут быть кратко описаны на таком языке и использоваться для последующего их распознавания.

Кроме того, при анализе текстов в традиционном их понимании может быть использовано специфическое дополнение традиционной семиотической триады неким промежуточным компонентом, соответствующим субъективной модели интерпретации знаков (и текстов, из них порождаемых), характерной для некоторого индивида или группы (например, приверженцев некоторой научной школы, религии, идеологической или мировоззренческой системы). Привнесение в иерархию слоев рассмотрения текста такого компонента (слоя) могло бы способствовать решению задачи приведения текстов к нормализованному тезаурусу, что весьма важно при компьютеризированной обработке текстовых массивов.

Общеизвестным является тот факт, что на протяжении обозримой истории человечества крупные естественнонаучные открытия не единожды революционизирующе влияли на общественные процессы, коренным образом изменяя мировоззрение людей. Следом за такими крупными мировоззренческими прорывами серьезные изменения происходили в идеологической, политической, экономической и социальной сфере.

В качестве примеров таких открытий принято приводить ссылку на открытие Н. Коперника, приведшее к замене геоцентрической модели мира на гелиоцентрическую, вступившую в противоречие с христианской космогонией. После осознания последствий этого открытия информация о нем была закрыта (декрет инквизиции от 1616 г.), а книги, посвященные этой теории, оставались запрещенными вплоть до 1828 года. Аналогичным по масштабам мировоззренческих перемен открытием стала механика И. Ньютона, способная объяснять и описывать подавляющее большинство наблюдаемых физических явлений. Механика Ньютона оставила еще меньше места для «божьего промысла» и спровоцировала бурное развитие физикалистских концепций, легших в основу последующих преобразований в экономике и общественной жизни. К числу таких открытий относят также эволюционную теорию Ч. Дарвина, теорию относительности А. Эйнштейна, хотя их последствия были менее чувствительны для общества. Тем не менее, эти открытия обусловили значимые процессы в науке, а отклик научной деятельности А. Эйнштейна,

Э. Ферми догнал человечество в августе 1945 года, когда японские города Хиросима и Нагасаки поверглись атомной бомбардировке, а человечество было вынуждено решать проблему сдерживания гонки ядерных вооружений.

На рубеже XIX — XX веков физики первыми столкнулись с неспособностью механики Ньютона разрешить все проблемы и противоречия, а принципы детерминизма (однозначности и непреложности действия причинно -следственных отношений) и редукционизма (сведения целого к совокупности частей) зачастую противоречат реально наблюдаемым процессам. По мере увеличения степени дробления (декомпозиции) объектов и процессов на компоненты происходило лавинообразное нарастание сложности уравнений, описывающих их взаимодействие, но точность научных предсказаний не росла. В то же время, перед наукой ставились все более масштабные задачи, для решения которых она не располагала рецептами, — анализ биологических, экологических, экономических и социальных систем средствами детерминистской науки оказался невозможен. Началось постепенное вытеснение физикализма с позиций универсальной мировоззренческой системы. Этот процесс, инициированный физиками, затронул и общественные науки. Естественнонаучные подходы, утратив довлеющий характер, вновь стали исключительной принадлежностью тех отраслей деятельности, для которых, собственно, и разрабатывались.

Однако роль естественных наук в информационно-аналитической работе не исчерпывается той ролью, которые они сыграли, продемонстрировав несводимость целого к механистичной композиции частей и спровоцировав тем самым развитие комплекса системных наук. Естественные науки привнесли в аналитику методологию научных исследований, что крайне важно, поскольку благодаря этому аналитика перешла из разряда искусств в разряд научных дисциплин. Это позволило аналитике получить общественное признание и приобрести статус ремесла, что было очень важно в период, когда Европу охватил научный ажиотаж²². Учитывая то, что на протяжении многих веков аналитика являлась предметом эзотерических манипуляций, те изменения, которые она претерпела в XIX веке благодаря влиянию естественнонаучных концепций, стали действительно революционными.

Аналитика унаследовала от естественных наук способность к научному обоснованию аналитических выводов на основе операций не только и не столько с качественными, но и с количественными данными, возможность формального представления рассуждений и описания методов (а значит, и накопления знаний в этой сфере). По мере развития методологии научных исследований естественнонаучные методы начали перекочевывать в науки об обществе и общественном производстве, чем спровоцировали зарождение социологии, экономической статистики и других наук, требовавших интенсификации процессов обмена информацией. Зарождение этих наук расширило информационную базу принятия решений в управлении, так как операции с данными, получаемыми в ходе статистических исследований в экономической и социальной сфере, позволяли повысить объективность аналитических выводов, экспериментально проверить их и оценить степень точности прогнозов.

Аналитика, ранее не имевшая столь мощного доказательного аппарата, стала быстро пополнять свой методологический инструментарий новыми научными методами, развивать инфраструктуру информационного обеспечения аналитической деятельности. Органы государственного управления стали усиленно развивать аналитику, а заодно — систему разведывательноинформационного обеспечения процессов принятия решений в политической, экономической, социальной и технологической сферах. На XIX — начало XX веков приходится всплеск активности в сфере разведывательной деятельности

— государства вкладывают все большие ассигнования в финансирование разведывательных служб. Параллельно, благодаря достижениям в области освоения технологий связи и телекоммуникаций, создается информационная инфраструктура общества.

В этот период естественнонаучные дисциплины, способствуя развитию математики, стали основным поставщиком идей для аналитики. В аналитику приходят методы математического анализа, теории множеств, математической статистики, теории вероятностей, методы отображения результатов наблюдений и активизации сознания (наглядное представление аналитических рассуждений и выводов является признанным способом активизации интеллектуальной деятельности). Развитие численных методов стимулирует развитие отрасли аналитики, связанной с анализом погрешностей и оцениванием точности прогнозов.

Происходит процесс сегментации аналитики по области приложения результатов. Мощная ветвь аналитики формируется в области экономического и финансового анализа, социологии, политологии; аналогичный процесс наблюдается и внутри этих ветвей — возникает анализ микро- и макроэкономических показателей. Зарождается анализ социальной динамики, динамики демографических процессов, миграции населения. Рост массивов накапливаемой информации постепенно позволяет перейти к решению задач прогнозирования и планирования.

Однако помимо тех видов данных, в качестве поставщиков которых выступают перечисленные выше отрасли анализа, специалисты в области анализа (особенно в военно-политической и экономической сфере) всегда стремились к получению данных более высокой степени объективности, использование которых позволило бы проверять (верифицировать) гипотезы, данные и, соответственно, — аналитические выводы. Возникает необходимость создания технических средств (не способных к целенаправленному искажению данных) сбора информации. При крупных экономически самостоятельных организационных системах (государства, корпорации и т. д.) начинают создаваться службы сбора данных, использующие для их добывания технические средства. Данным, собранным с помощью таких средств, присваивается особый статус.

В конце XIX — начале XX веков в особое направление разведывательноинформационного обеспечения органов управления различного уровня выделяется технологическая разведка, призванная не допустить технологического прорыва в той или иной сфере. Это приводит к обострению противостояния разведывательных и контрразведывательных служб. Этот период характеризуется напряженной борьбой за обладание технологическими секретами противника (конкурента) — начало века сопровождается целой серией крупных разоблачений, эхо которых отдалось в произведениях

А. Конан-Дойла, А. Кристи и Г. Честертона и других известных писателей. И тут аналитика столкнулась с проблемой технической и технологической экспертизы, поскольку добываемые технологической разведкой образцы техники, чертежи и документация редко были полнофункциональными либо образовывали полный комплект — требовалось восстановление массы деталей, без которых процесс создания аналогичных образцов техники, не уступающих или превосходящих по своим качествам прототипы, был бы невозможен.

Аналитика интегрирует результаты, получаемые в самых разнообразных научных отраслях: от математики до синоптики и метеорологии. Однако, по мере увеличения массивов информации, в обработке которых возникает потребность, аналитика сталкивается с теми же ограничениями, что и естественные науки: количество математических операций растет, а точность по-прежнему оставляет желать лучшего. В результате, правда с некоторым запозданием, аналитику настигает волна того же кризиса, что ранее потряс физику. Это запаздывание было вызвано тем, что в сфере управления единожды установившиеся подходы замещаются несколько медленнее, нежели в других сферах, где стоимость последствий эксперимента существенно ниже (хотя сам эксперимент может стоить очень дорого), а также тем, что возраст специалистов в сфере управления существенно выше. Между тем, известно, что по мере взросления человека происходит ухудшение динамических показателей процесса обновления и пополнения знаний.

Следует отметить, что со времен И. Ньютона естественные науки неоднократно вторгались в область компетенции аналитики. В период 1910— 1930-х годов — А.А. Богдановым и Л. фон Берталанфи были выдвинуты концепции системных наук, пришедшие из медицины и биологии (где может быть более наглядно продемонстрирован принцип несводимости частей к целому?). Позже (в начале 1950-х) в эту отрасль вторглись физики, вернее — физико-химик, один из основоположников термодинамики бельгийский ученый И.Р. Пригожин, открывший явления самоорганизации в термодинамических системах, проявлявшиеся в открытых неравновесных системах в условиях, препятствующих установлению равновесия (позже эти явления были обнаружены и в других сложных системах, в том числе — социальных).

Представляет интерес теория циклов, основы которой были заложены отечественными учеными Н.Д. Кондратьевым (1920-е годы) и А.Л. Чижевским (1930—1940-е годы) — заметим, что исследования последнего из упомянутых носили междисциплинарный характер, увязывая циклы в развитии общественных систем и с циклическим характером солнечной активности. Теория циклов была взята на вооружение западными экономистами (именно

Н.Д. Кондратьевым в 1920-х была выдвинута теория длинных экономических волн, согласно которой экономика капиталистических стран каждые 50-55 лет испытывает подъемы и спады).

Однако, аналитика, вернее, специалисты, активно практикующие в этой области, и сами проявляли методологическую активность. Несмотря на разразившийся в науке методологический кризис, специалисты в области аналитики остались верными основным методологическим принципам естественных наук. Критическое переосмысление ошибок, вызванных слепым следованием физикалистским концепциям, привело к тому, что в недрах аналитики начали зарождаться новые — комплексные методы обработки и анализа информации.

Интеллектуальные усилия лучших ученых того времени не могли не принести результата — вскоре естественные науки вновь мощно заявили о себе благодаря ученым, работавшим в тех отраслях, которые ранее не привлекали особого внимания — в медицине и биологии. В России таким ученым был петербургский медик А.А. Богданов, с 1912 по 1928 год разрабатывавший основы новой системной науки — тектологии²³, незаслуженно забытой соотечественниками благодаря критике со стороны В.И. Ленина (критика, кстати, была направлена не столько против тектологии, сколько на довольно эклектичную и непоследовательную философскую теорию, которую развивал Богданов). Позже, в 1937 году, когда рассуждения о кризисе физикализма в научных кругах стали считаться банальными, другой ученый — биолог Л. фон Берталанфи выступил на философском семинаре в Чикагском университете с идеей «Общей теории систем». Оба ученых (Богданов и Берталанфи), исходя из постулата о несводимости частей системы к целому, указывали на нечто сходное, общее для всех сложных систем, привносимое системными связями и приводящее к проявлению специфических свойств системы.

Несмотря на то, что А.А. Богдановым была издана трехтомная монография, посвященная тектологии, его работы не получили широкой известности (даже после перевода на немецкий язык, сделанного в конце двадцатых годов). А вот всего одно, но сделанное вовремя и в политически стабильной обстановке, выступление Л. фон Берталанфи сразу же вызвало резонанс в научных кругах США — ему-то и досталась слава основателя системных наук. А.А. Богданов изначально позиционировал свою тектологию в двух ипостасях: как общую методологию научной деятельности и как теорию эффективного управления. Похожие взгляды на общую теорию систем были характерны и для Л. фон Берталанфи. Дальнейшее же развитие положений общей теории систем, позволило учитывать при анализе сложных систем и их способность к реализации функции целеполагания.

Предложенная Л. фон Берталанфи общая теория систем, в результате дальнейшего развития породившая целое семейство системных наук (системный анализ, системотехнику и иные), была задумана как инструмент объединения различных исследовательских программ — в конце 1930-х годов необходимость этого стала остро ощущаться уже и в сфере практической деятельности. Физика же, со свойственной ей в тот период ориентацией на все более углубляющуюся декомпозицию объектов и систем, к этому времени утратила свои интегрирующие свойства (хотя в термодинамике уже формировались подходы, впоследствии востребованные большинством научных отраслей). Оказалось, что междисциплинарные исследования протекают более эффективно, если за основу при изучении систем различной природы принимается иной подход, а именно — поиск общих закономерностей поведения. Возможность описания таких систем с применением сходного формального аппарата навела на мысль о существовании общих закономерностей, в равной степени проявленных в функционировании систем разной природы.

По существу проблема, поставленная Л. фон Берталанфи, — это проблема объединения в рамках общей теории систем теоретической биологии, кибернетики, теории информации, теории иерархии и термодинамики²⁴. До того времени, пока эта проблема не будет решена, общая теория систем будет