Андроген. Прототип

Глава 4 Игра, начало

Интерлюдия 1

Виталий Александрович не любил просить. Он всегда пытался сделать так, чтоб ситуацию можно было решить тем, что имел сейчас. Часто приходилось отказываться от перспективных проектов, лишь бы избежать попадания в должники. Эту простую истину вложил в голову отец:

— Виталик, никогда не проси у того, кто сильней тебя. Помни это. Потеряешь больше, чем получишь! — Отец протянул руку и погладил его по голове. — Я хочу тебе только добра. Помни, всегда рассчитывай на свои силы…

Этот момент всплывал в памяти каждый раз, когда дела заходили в тупик и требовали больших финансовых вложений, а взять их было неоткуда. Но только не в этот раз. Сейчас он чувствовал, что проект, свалившийся на него, может принести больше, чем деньги. Он может принести ему власть и положение, которых так не хватало, и Виталий Александрович был готов рискнуть.

— Прости, отец, но сейчас другого пути нет, — вслух проговорил Виталий Александрович, сидя в автомобиле. Он ехал на встречу с человеком, от решения которого зависело все в данный момент. Сбудется ли мечта Виталия Александровича или придется и дальше перебиваться случайными заказами.

Он подъехал к особняку, ворота плавно отъехали в сторону, пропуская его внутрь. Широкое крыльцо, ступени, отделанные гранитом, высокие дубовые двери с затейливым рисунком. Бронзовые львы по обе стороны лестницы грозно взирали на него. Он уже видел это, когда выполнял заказ хозяина дома. Тогда он чувствовал себя более уверенно, тогда не надо было просить, все и так давали и даже слишком.

А вот сейчас Виталий Александрович не ощутил той уверенности и свободы. Выходя из машины, даже поежился, словно вышел на мороз в одной рубашке.

Охрана проводила до кабинета.

— Здравствуй, дорогой, — голос хозяина кабинета был хриплым и низким. — Проходи. Молодец, что навестил старика.

— Здравствуйте, Глеб Николаевич, сто лет жизни вам! — Виталий Александрович прошел к столу, за которым сидел старик в кислородной маске.

«В молодости он был точно атлетом или борцом», — подумал Виталий Александрович, глядя на сгорбившегося старика в суперсовременном инвалидном кресле. В этом навороченном девайсе было все от подачи кислорода до автоматической реанимации и еще куча всяких опций, направленных на продление жизни владельца.

«Он ведь умирает. Все это может закончиться в любую минуту, — садясь в кресло, подумал Виталий Александрович, — может, не стоит просить или нет. Нет, я приехал и не отступлю…»

— С чем пожаловал, Виталий? — Кресло немного отъехало от стола. — Давай сразу к делу. Долгие беседы не могу вести. Видишь сам, во что превращаюсь, — хозяин кресла качнул головой.

— Да, простите, что пришлось беспокоить, много времени не отниму, — тут же собрался Виталий Александрович. — Тут такое дело… С чего начать….

— С главного. И не тараторь.

— Да, есть проект, довольно перспективный: один человек хочет его продать, я проверил, проект стоящий, но я не тяну в одиночку. Запросили больше, чем у меня есть, немного не хватает. Вот потому и попросил о встрече с вами. — Виталий Александрович не умел просить, и все заготовленные слова вылетели из головы, как только начал излагать цель приезда.

— Виталий, смотрю, так и не научился внятно излагать просьбы, — хохотнув, ответил Глеб Николаевич. — Прям, как пацан, просящий деньги на сигареты у бати.

Глеб Николаевич глубоко вздохнул, на кресле мигнули какие-то датчики, и продолжил:

— Начни с начала: что за человек, что за дело такое, что стоит столько, что ты приехал просить у меня. Ну … — колючие глаза уставились на Виталия Николаевича.

— Одни ребята разрабатывали проект, компьютерная игра с полным погружением. Но что-то там у них не заладилось. То ли денег не хватило, то ли не поделили чего, в итоге разбежались. Проект закончен, они его продают. На меня вышли через моего зама, он с одним из них учился в институте. Я проект посмотрел — идея мощная, сейчас такого нет нигде. Мы будем первыми, но сумму запросили большую, я не тяну, а отказываться грех…

— Как школьница, впервые увидевшая член, мямлишь, ничего не понять, — тяжёлый вздох хозяина кабинета прервал речь Виталия Александровича, на кресле снова замигали индикаторы. — Файлы по проекту скинешь мне, посмотрю. Игрушка, говоришь… Староват я стал для таких новинок. Время не стоит на месте, эх, ладно, мы с тобой знакомы не первый день. И поверю тебе на слово, ведь дело срочное, раз ты к старику сам приехал, — при этих словах Виталий Александрович кивнул головой, не сводя глаз с хозяина кабинета, — то помогу. Но с условием…

— Конечно. Спасибо… — начал Виталий Александрович. — А что за условие?

— Возьмешь моих ребят к себе в контору. С аналитикой помогут и с безопасностью. Это жест доброй воли, так сказать, ты мне — я тебе, хех.

— Но у меня и так все в обрез. Да и куда их брать? — начал отступную Виталий Александрович, но осекся под тяжелым взглядом старика.

— Создашь отдел, мне тебя учить, ребята толковые, заодно проверят твоих на надёжность. Это первое.

Виталий Александрович понял, что попал: вот в этот самый момент все мечты уплывали от него на прекрасном паруснике с названием «Геройский попаданец». И он на него не успел… Жаль… Теперь отступать было поздно, да и по сути некуда. «Хотя ему недолго осталось. Стар он и болен. Ну, год, ну, два и потом свобода. Потерплю. Ради мечты. Столько ждал шанса, что можно еще потерпеть», — подумал Виталий Александрович, и от этой мысли стало как-то теплее.

— А долг вернёшь акциями своего будущего предприятия. Считай, что я первый инвестор, а может, и единственный. Как хоть назовешь? Эту? Игру свою? — старик хохотнул в маску. — Придумали уже?

— Рабочее название «Ладария», — тихо произнес Виталий Александрович. — Мир-то древний, царства там, рыцари, драконы, вот и решили быть ближе к корням.

— К корням, говоришь. Ладария — это откуда? Старославянское? — Виталий Александрович снова кивнул. — Ладно, пусть так, будь ближе, к корням, — последние слова прозвучали немного двусмысленно.

Только в машине Виталий Александрович дал волю чувствам:

— Суки. Прав был отец. Скотское положение. Мать …. Еще эти работнички на мою шею…Твою мать…. Консультанты, угу, надсмотрщики, козлы, — тихо чертыхаясь, он ехал в офис: сделку надо было закрывать срочно.

4 глава.

«Мажор» — такое погоняло мне дали местные братки в предвариловке. После суда я попал в колонию общего режима с камерами на десять коек и под тридцать человек сидельцев в каждой. Тут был полный винегрет: и по хулиганке, и за разбой, и поножовщина — всех хватало. И, конечно, контингент не с консерваторским образованием, хотя и такие попадались. Попав первый раз в камеру, я малость тупанул.

— Слышь, тело, тебя папа с мамой здороваться не учили? — пробасили из глубины камеры.

— Земеля, ты не стой у двери, к столу пройди, представься.

Мда, не так себе это представлял, совсем не так. Опыта общения с такими типами не было никакого. Стоять у двери было глупо, и я сделал пару шагов к столу. С ошалелым видом, в руках держал пакет с мыльно-рыльным, под мышкой матрац с подушкой и одеялом. За столом сидели семеро мужиков разного возраста. И все внимание было приковано к моей персоне. На нарах, стоящих вдоль стен, народу было много. Воздух в камере был тяжелый: с примесью табака, немытых тел и какой-то химии. Лампочка под потолком освещала только пространство стола. Понимая, что надо что-то сказать, стал вспоминать, как правильно здороваться в тюрьме, но ровным счетом ничего на ум не приходило — все, что смог из себя выдавить, это: — Добрый вечер, господа. Моя фраза породила взрыв хохота, смеялись в камере все, кто-то, смеясь, указывал на меня пальцем. Отсмеявшись, один из мужиков за столом, коренастый, с мясистым лицом, вытирая выступившие слезы рукой, спросил:

— Зелень, кто тебя так здороваться учил?

И я, не найдя лучшего ответа, сказал:

— Мама с папой…

Вторая волна смеха прокатилась по камере. Человек с мясистым лицом улыбнулся и произнес:

— Первопроходец?

— Не понял, что?

Смех только подтверждал, что я не то говорю, но я никак не мог поймать правильное направление. Мой корабль упрямо шел на рифы под всеми парусами.

— Ты первый раз у нас? — терпеливо продолжил мясистый.

— Да.

— Ладно, Саша потом тебе объяснит, что тут и как, а пока скажи-ка, за что тебя к нам определили?

Скрывать мне было нечего, и, представившись, назвал статью, по которой был осужден. Я был честен, как пионер на линейке, и мне казалось, что это правильно.

— Барыга, значит?

Вопрос был задан совсем другим тоном.

Мой корабль правым боком напоролся на первые острые скалы:

— Не понял? — задал я вопрос. — В каком смысле?

В камере повисла тишина. И вот тут мой корвет налетел килем на риф и сел на мель. Все, суши весла. Свистать всех наверх! Полундра, в корпусе течь!

— Статья, по которой ты сюда попал, толкал наркоту, значит, барыга. Не по понятиям тебя к нам определили. Тяжко тебе тут будет, бедолага, — мужик говорил спокойным голосом в полной тишине. Народ в камере при этих словах подобрался и напряженно ждал развязки.

Я понял, что влип, но покидать корабль было поздно…

— Петрович, ты куда новенького определил? — спросил лейтенант, просматривая бумаги, сидя за столом в кабинете.

— В семнадцатую, а что? Там и народу поменьше, — раздался голос Петровича из коридора. Дверь в кабинет была открыта настежь.

— Ты охренел, наркошу к правильным сажать, холодного хочешь получить на шею перед пенсией? — скороговоркой проорал лейтенант.

— Наряд, срочно к семнадцатой и медиков предупреди, — уже на ходу отдавал распоряжение лейтенант, выбегая в коридор.

Лампа дневного света под потолком гудела, освещая небольшую палату. Этот шум был первым, что я смог осознать. Глаза открывать было больно, свет резал даже такой. Некогда белые стены, запах хлорки или чего-то похожего, местами сколотая белая плитка на стенах. Тюремный лазарет встретил меня слабым светом, тишиной и мужиком в военной форме. Мужику на вид было за полтинник, форма на нем сидела, как на колобке. Большой живот пытался вырваться из кителя пятнистого цвета. Увидев, что я открыл глаза, мужик просветлел лицом и, слегка наклонясь ко мне, сказал:

— Молодца, что очнулся. Виктор Степанович, ну, наш Эскулап, сказал, что вовремя тебя из камеры вытащили, жить будешь. Малость полежишь, в себя придёшь, молодой, крепкий.

После этого повисла пауза, мужик явно ждал моего ответа, а мне нечего было сказать, со звуком и светом пришла боль. Болело все, мне так казалось, и я просто ждал продолжения. Не дождавшись моей реакции, мужик продолжил:

— Эта… ты, Роман Васильевич, того… — стал мяться он. — Заяву не пиши пока, я тут маху с тобой дал. Не туда определил, думал, ты это… — он повертел рукой. — А оно вона как… Ты не горячись. Полежи, Виктор Степанович тебя на ноги поставит, я те грев какой надо, принесу с воли, а как тебя выпишут, нормальную хату устрою…А?

— Ммм… — все, что смог сказать я тогда. Челюсти не двигались

— Ну и порешили, — он вытер испарину, выступившую на лбу, — лежи тогда, отдыхай. Все, все, отдыхай. На том и порешим, — повторил он и, суетясь, выскочил в коридор.

— Умг… — ответил я и закрыл глаза.

Последнее время после сеанса в игре в памяти всплывают моменты из прошлого. Так четко, так ощутимо, словно заново проживаешь этот отрезок жизни. Возможно это реакция организма на игру или просто задание от Старика так на меня действует. Я открыл глаза и сел, мокрый комбинезон немного сковывал движения и поскрипывал при движении, спустил ноги на пол. С каждым днем все труднее переход от виртуального мира к реальному и, видимо, мозг ищет пути и подкидывает мне прошлое яркими кусками. Ведь сейчас в игре мне приходится не сладко. Эта грязь, вонь нечистот, постоянные унижения. Эта рваная одежда, эти плевки и тычки от всех и каждого. Подачки эти тоже достали. Вот уже несколько дней пытаюсь втереться в мир попрошаек и бродяг в славном городе Телей. «Ну, Старик! Я тебе это еще припомню» — порой мне кажется, что это какое-то наказание, что где-то сильно кому-то наверху насолил, и он посылает мне все кары, которые только можно придумать. Вот как, как так легко согласился на все это? Затея эта мне уже не кажется интересной, порой хочется все бросить и начать сначала.

Снова хочется стать обычным игроком, вот как Оло, просто путешествовать и познавать тот мир, вступить в гильдию или клан. Махать мечом, разить врагов и получать звезды на погоны. Да, было бы неплохо, жалко, что это не мой путь. Я простыми путями ходить не привык. Мне надо обязательно влезть в самую гущу по самые не балуй и потом с гордостью искать пути выхода. Что поделать, себя не исправить. Ладно, осталось дождаться, когда Старик даст мне следующее задание.

Моя теперешняя работа была связана с игрой: полное погружение, новый проект компании «Софт Кофф», быстрый взлет проекта в рейтингах по всему миру, продажи подписок были колоссальны. Новый мир с уклоном в магию и божественные печеньки. Игрокам предлагался свободный мир с множеством возможностей развития персонажа. Тут были и королевства людей, эльфов, гномов, дварфов, драконов, гоблинов, орков, и еще много чего. И это было только начало. Организаторы сообщали о том, что игра будет постоянно наполняться новыми расами и расти географически.

И вот в этот проект я попал по заданию моего шефа. Так получилось, что во время отбывания срока познакомился с одним интересным человеком. Как говорят, свел случай….