Ангел для Бесов

Глава 20

Леон вышел с Симоном в приемную и опустился на длинный бархатный диван. Что Леон, что Симон были неконфликтными людьми. Им обоим было проще вывести ситуацию в юмор и иронично обыграть ее, чем открыто соперничать с кем-то. А уж конфликтовать друг с другом - тем более!

Симон был человек-воздух, он не признавал запретов, не укладывался в привычные рамки и для него свобода была важнее всего. Свобода во всем. Он любил охотиться на девушек, завлекать их в свои ловушки, а затем нападать на них из-за угла, превращаясь в голодного хищника. Ему нравилась эта внутренняя трансформация, где он мог выплеснуть все, что в нем сидит. Где он мог выпустить своего зверя.

Но, сделав девушку своей, он тут же терял к ней интерес. Он получал удовольствие только от охоты. И одна из немногих девушек, которая запала ему в душу была Искра. С ней он терял контроль, о ней ему хотелось заботиться, и он тяжело принял ее выбор не в свою пользу.

После этого он пытался заглушить эти чувства другим связями. Принимал у себя в постели сразу двоих или троих красоток, но по сути удовлетворения не получал. Ему нужна была Искра. Однако теперь она была недоступна. Поэтому он с еще большим остервенением выходил на свою «охоту». Ему нужно было забыться. Переключиться. Прибавить еще сюда то, что Искра работала с ним в одной компании, и была теперь его близким другом.

Естественно, перевод Изиды давал ему шанс возобновить охоту и вновь попытаться забыться.

Леон же, напротив, был достаточно приземленным человеком. В нем царила этакая леность льва, который будет равнодушно глядеть на вас, но в минуту, когда захочет поесть, тут же набросится и получит свое. Леон был снисходителен, как всякий лев, он легко брал себе под опеку человека и помогал ему во всем. И даже если случалось предательство, Леон относился к этому крайне философски. Мол, земля круглая, карма настигнет каждого. Поэтому он никогда не лез в конфликты. Зачем? Если можно тут же переключиться на что-то другое.

Леон был нетороплив в своих делах, поэтому у него вечно не хватало времени на завершение всех задач. Вот почему он практически жил на работе. И это же было основной причиной его разрывов с девушкой. Он заявляла, что уставала ждать его по вечерам, поэтому находила себе более темпераментных любовникоы. Но каждый раз, когда она просилась назад, Леон со свойственной ему философией и снисхождением прощал изменщицу. Однако и его терпению пришел конец.

Сейчас Леон был свободен и получал чертовское удовольствие от всего, что с ним происходило. Ему нравилась эта двойная игра над Изидой. Ему нравилась сама Изида. Но хотел ли он жениться на ней? Нет. Он не испытывал особо сильных чувств к девушке, но она нравилась ему как аксессуар. Возможно, его чувства притупились после разрыва. И теперь он просто хотел отдохнуть от отношений в принципе. Он допускал, что в один день, вдруг захочет сделать Изиду своей женой, но сейчас этого чувства не было. Хотя он понимал, что девушка ждет именно от него больших шагов. Это еще больше напрягало.

Так как же друзьям договориться? Если оба были бы не прочь развлечься с Изидой, но не имели на нее серьезных планов? Они могли бы попробовать взять ее вдвоем, но как быть с Беслановым?

Вот почему Леону было удобнее, чтобы все считали Изиду девушкой Бесланова. На нем бы и держалась вся ответственность за расставание. Он бы как обычно сделал всю грязную работу за Леона.

Но сейчас, когда было бы неплохо спихнуть Бесланова с дистанции и подключить Симона, Рамин вдруг начал впрягаться за эту девчонку. Хотя Рамин также слыл холостяком. Но не из-за любви к свободе, а потому что он был настоящим женоненавистником. Это в нем сидело прочно. И Леон догадывался, что это шло не откуда-нибудь, а именно с детства. Рамин может и сам этого не понимал, но внутренне он озлобился на свою мать за то, что она сдала его в детский дом. И таким образом питал ненависть ко всем женщинам. Нельзя сказать, что он изменился с Изидой, но с ней он почему-то старался вести себя помягче. Может это потому, что семья Изиды также фактически ее бросила? И он проявлял к ней больше ответственности и ласки, чем к остальным. Поэтому сбросить Рамина со счетов никак бы не получилось. А, значит, сейчас надо было обломать Симона.

– Слушай, – с привычной ленцой в голосе начал Леон. – Ты же понимаешь, что она девочка Рамина?

– Пфф, – фыркнул Симон. – Они у него не задерживаются. С таким-то характером!

– И все же, он попросил меня поговорить с тобой. Чтобы ты не…

– Ой, все ясно, – отмахнулся Симон от тех рамок, в которые его снова пытались возвести. – Если девочка сама выберет меня, то пусть уж Раминчик подвинется.

Леон посмотрел на друга тяжелым взглядом.

– Ты тоже на нее запал? – усмехнулся Симон. – Тогда мне еще интереснее будет посмотреть, как ты ее со своим длинным другом делить будешь.

– Как-нибудь, да поделим, – снисходительно улыбнулся Леон.

– Я на это посмотрю, – заявил Симон, с интересом сложив на груди руки.

У него всегда так получалось. Он умудрялся одновременно и не соглашаться с соперником, и закрывать тему обсуждения. И по ответу Леон понял, что Симон сдаваться не собирается. А, значит, придется натравить на него Бесланова.

Рамин закончил все свои дела и направился в офис к Симону. Он был на сто процентов уверен, что добряк Леон ни до чего не договорится. И уж тем более не обозначит свои позиции по поводу Изиды.

Он не злился на друга за мягкость и человечность. Пусть хоть кто-то из его друзей будет человечным!

Но он заранее злился на Изиду. Что эта маленькая вертихвостка начнет соблазнять своей ангельской невинностью весь офис Сабира и Симона.

И первый на нее клюнет Симон. Этот зажравшийся мажор с широкой душой. Бесланов не переносил Симона, хотя внешне общался с ним вполне нормально. И хоть доброта Симона была такой же неподдельной, как и у Леона, но Симон настолько был голоден до женщин, что не пропускал ни одной особи женского пола привлекательной внешности.

А Изида берет мужчин одним взмахом своих трепетных ресничек. Их связь становится неизбежной. А если Симон ей еще что-нибудь пообещает по широте своей души, то эта вертихвосточка мигом переметнется к нему!

Рамин со злости сжал губы и крепче вцепился в руль.

Он поражался тому, как эта девчонка добивается своего. Вроде бьёт в лоб своими просьбами, но при этом делает это так, что невольно стелешься перед ней. Причем по собственному желанию.

Это не могло не восхищать Рамина, как опытного руководителя. Он был уверен: дай Изиде руководящую должность, и она всех конкурентов прогнет под себя лишь пару раз хлопнув ресничками. С каждым днём он убеждался в этом все прочнее, но девочку необходимо было хоть немного закалить и научить работать.

Сабир как руководитель подходил для нее отлично. Он был таким же требовательным, как и сам Бесланов, но его немногословность не позволяла ему так морально уничтожать своих подчинённых. Кроме того, при нем всегда его громоотвод Искра, которая по-женски сможет приласкать Изиду.

Зачем так заморачиваться? Если можно просто избавиться от этой девчонки и все? Ведь требования у нее похлеще, чем у Лерки! И в постели она совсем неопытная. Да ещё и в любой момент братья Изиды и ее отец могут ополчиться против Бесланова. Зачем связываться с такой проблемой девчонкой?

А черт его знает!

Бесланов и сам не понимал зачем. Нельзя сказать, что у него были далеко идущие планы на девушку. Он в принципе считал себя неспособным к семейной жизни. Прибавить сюда его тяжёлую руку, приступы агрессии и сложный характер. Разве может такой человек стать надёжным мужем?! Да Бесланов скорее прибьет свою жену, если она недосолит ему ужин!

Единственная женщина, которая смогла найти с ним общий язык — это Фериде. Она служила у него всего пару лет, но мгновенно приняла его таким, какой он есть. И стоило Бесланову открыть рот, чтобы отчитать ее за что-то, как она тут же зыркала на него строгим взглядом, от которого все слова застревали в горле.

Не жениться же ему на Феридэ!

Но и Изиду как будущую супругу он тоже не рассматривал. Девочка интересная, веселая и такая игриво сексуальная, что ни о чем другом, как о сексе, рядом с ней не думаешь. Но Бесланов прекрасно понимал, что он сломает ее своим характером. Ему было ее жаль. Каким-то образом Изида умудрялась сдерживать характер Бесланова. Своей детской непосредственностью, инфантильностью и сексуальностью она тут же сглаживала все углы. Все, кроме тех, что касались бизнеса. Здесь Бесланов был неумолим. Но в обычной жизни на нее невозможно было злиться.

Бесланову это нравилось. С ней он начал чувствовать себя спокойно. Но все равно это чувство было далеко от большой любви, от которой тут же хочется бежать в ЗАГС. Да даже если так! Изида не продержится с ним и месяца. Он обязательно сорвется на ней. И будет срываться всякий раз. Ему не хотелось обижать эту девочку. Какой бы веселой она ни была, но она такая же, как и все остальные. Ее тоже будут травмировать срывы Бесланова, и все закончится, как обычно. Девушка уйдет от него в слезах, а он останется последней скотиной.

Так было всегда, поэтому он не стремился заводить отношения. Лерка была одной из немногих, которая сумела пройти дальше всех. Она терпела Бесланова из-за денег и сносила все ругательства. Поэтому Лерке он заплатил столько, сколько она сама попросила. На нее не жалко. Она терпела его четыре месяца.

И как бы сейчас Изида ни нравилась ему, но он готов был ее уступить. Но уступить только Леону. Не Симону! Этот мажор ее не получит! Никогда!

Поэтому Рамин набрал номер Либермана и, после стандартных приветствий сообщил:

– Изиду не трогай. Она – моя. Узнаю, что ты приставал к ней – я тебе нос сломаю. Все ясно?

– Расслабься Бесланов, – с присущей ему иронией ответил Симон. – Прям свет клином сошелся на твоей Изиде. У меня своих интересов полно. Так, что выдохни и давай как-нибудь выпьем в баре.

– Как-нибудь выпьем, – бросил Бесланов и разъединил разговор.

С этим Симоном было трудно договориться. Он никогда не говорил прямо «да» или «нет». Всегда старался обойти конфликт, но не исчерпать его, что еще больше злило Бесланова. Но текущая ситуация требовала решительных действий.