Анимаг и Оборотень (СИ)

Гарри отдал приказ мракоборцам вывесить итоги проверки, что пленников найдено не было, а затем покинул поместье, вновь оставляя их с Розой наедине.

— Здесь жутко, — голос Розы эхом разнесся по пустому, едва освещенному коридору. — И холодно. Зачем эти помещения?

— Раньше здесь были помещения для хранения зелий или артефактов, которым не предназначен солнечный свет, — Скорпиус начал рассказывать Розе немного об истории поместья. — А еще раньше здесь было хранилище для портретов. На посмертных портретах все хотели выглядеть молодо, поэтому создавали их в юном возрасте, а тут они ждали своего часа оказаться на стене, отсутствие света помогало сохраниться краскам. Но Волан-де-Морт решил использовать наш подвал иначе, держал тут пленников, пытал их.

— Я знаю, — Роза положила ему голову на плечо, с тоской смотря в одну из камер. — Мне папа рассказывал, как Беллатриса в этом доме пытала маму, я видела ее запястье, ей пришлось делать магловскую татуировку, чтобы перебить слово «грязнокровка».

Скорпиус поморщился. Не удивительно, что ее отец ненавидит все, что связано с их семьей. Хотя Скорпиус знал, что его отец лично приносил извинения Гермионе после суда, а она его простила.

— Сегодня покажешь мне дом? — Роза улыбнулась, потянув его из подвала, показывая своим примером, что жизнь продолжается, а она не собирается переносить на него ошибки прошлого его семьи.

— Да, домовики должны были все привести в порядок, я им заплатил, — кивнул Скорпиус. — Но лучше начать с сада.

— Он у вас огромный, — в предвкушении сказала Роза.

Им повезло с погодой, было пасмурно, но не дождило, поэтому Малфой начал вести экскурсию по саду, рассказывая о том, что здесь имеется сейчас и как сад преображался и менялся с каждым новым главой рода, а точнее с каждой новой леди Малфой, ибо садом занимались исключительно женщины.

— Да, там даже поле для квиддича есть, за озером, — усмехнулся Скорпиус. — А у вас дома есть сад?

— Да, но не таких размеров, — Роза с интересом осматривала каждое растение, задержав взгляд на розах. — Когда мы с братом были маленькие, отец там соорудил площадку, мама тоже пыталась выращивать цветы, но из-за работы до них не доходили руки, домовиков у нас нет, поэтому бросила эту затею, сейчас он совсем в ужасном состоянии, а жаль, мне нравятся красивые и ухоженные садики, добавляют уюта.

— Ты можешь сделать из этого сада все, что хочешь, — заверил ее Скорпиус.

Щеки Розы окрасились румянцем, а она отвернулась от Скорпиуса. Малфой не знал, как трактовать такое поведение. Она просто смутилась от неожиданности или нелепости такого ей предложения, ведь Скорпиус предложил ей куда больше, чем просто уход за садом, или же она поняла серьезность его намерений, но не готова ответить ему взаимностью.

— Ты замерзла, пойдем в дом, — сказал Скорпиус, подавая Розе руку и ведя ее сразу наверх, желая показать свою комнату.

Розу больше всего интересовали портреты его предков, поэтому по коридору они шли около часа. Малфой поражался, что Розе это все действительно интересно. Хотя послушать один раз это не учить каждого родственника и его заслуги все детство.

— А сюда можно зайти? — спросила Роза, указывая на одну из дверей посреди главного коридора.

— Ты можешь войти в этом доме в любую дверь, — пояснил Скорпиус. — Он принимает тебя.

— Красивая спальня, — Роза осмотрела большую кровать с балдахином и выглянула в окно, откуда виднелся сад. — Чья она?

— Ничья, — пожал плечами Скорпиус. — Но если хочешь, она может стать твоей.

— Кхм, — кашлянула Роза, вновь заливаясь румянцем. — Всегда хотела побывать в таком большом доме, но не представляю, как в нем жить. Не страшно? Он ведь пустой.

— Просто он не должен быть пустым, — Скорпиус сел в кресло, тоже осматривая портрет своей прабабки, которая раньше и занимала эту комнату. — Это родовое поместье. Его суть в том, что много поколений живет в одном месте, передает опыт от старших к младшим. Это нормально знать прабабушек, а может и прапрабабушек в чистокровных семьях. Война все нарушила. Бабушка умерла, дед в Азкабане. Вот мы и жили только с родителями. А когда мамы не стало… В общем… С тринадцати лет, как мамы не стало, если отца нет дома, я стараюсь и не появляться тут, предпочитаю гостить у тети.

— Что? — Роза быстро повернула голову на Скорпиуса. — Твоей мамы не стало, когда тебе было тринадцать?

Скорпиус кивнул, а Роза почувствовала, как ее даже перестали держать ноги. Но она же своими глазами видела в воспоминаниях, что Скорпиусу было лет пять, когда Драко стоял над гробом Астории. Ей казалось, что она сходит с ума, но даже не знала, с чего нужно начинать и с кем разговаривать, чтобы понять, что происходит. Скорпиус ей вряд ли поможет, похоже, что он и сам не знает, что его мать умерла намного раньше, но кто тогда выдавал себя за его маму остальные лет десять? Именно последнее воспоминание ей не давало покоя, она всю неделю пыталась разобраться, в чем же там компромат на Малфоев, поэтому решила, что в той штуке, которую Драко убрал в гроб Астории, а теперь…

— Пойдем, иначе мы до моей комнаты никогда не дойдем, — усмехнулся Скорпиус.

Они вернулись обратно в коридор. Скорпиус уже без ее просьбы продолжал рассказывать о следующих членах своей семьи, но Роза его не слушала. Кажется, она теперь и спать перестанет, пока не найдет ответ на эту загадку.

— Это спальня папы, а напротив спальня мамы, — Роза, как только услышала, что они уже дошли до его родителей, вернулась в реальность.

— Как? — не поняла она. — Разные комнаты?

— Да, у нас так принято, — кивнул Скорпиус. — Во всяком случае у женщины точно есть своя комната в поместье, но ночевать она может со своим мужем, это не воспрещается.

Розе было дико слышать о таком. Она всю жизнь видела, как родители спят в одной кровати, когда была маленькая любила приходить к ним по утрам и забираться между ними. В этом же и есть вся суть брака — быть вместе.

— Моя комната, — наконец, объявил Скорпиус, открывая дверь.

Роза вошла в большую просторную комнату. Здесь было много света благодаря эркерным окнам. Большая кровать, гардероб, большой письменный стол и дверь в ванную комнату, в которой находилась и душевая кабина, и огромная ванная, напоминающая джакузи.

— Мне нравится бежевый цвет, — похвалила обстановку Роза, потому что сама любила в спальнях более спокойные оттенки. — Но как-то пустовато, совсем нет ничего от твоих увлечений, или все убрали?

Скорпиус усмехнулся. Он взмахнул волшебной палочкой, отчего один из шкафов отъехал в сторону, открывая арочный проход. Роза с опаской ступила внутрь.

— Мои увлечения, — презентовал Скорпиус.

У Розы разбегались глаза от изобилия находившихся здесь предметов. Один угол был завален всякими совсем детскими игрушками. Здесь были всевозможные лазалки, а-ля домик на дереве, какая-то палатка. В центре комнаты находился настоящий танцпол, а на шкафу стоял старинный магнитофон. Но больше всего Розу привлек угол живописи, где стоял мольберт, а также небольшой столик, на который Скорпиус, очевидно, всегда ставил предметы для своих будущих шедевров.

— Да, давно я тут не был, — вздохнул Скорпиус, беря в руки игрушечного динозавра.

— Это потрясающе, — все еще не отошла от восторга Роза. — Я бы тоже очень хотела иметь такую комнату. Нет, я не жалуюсь, у меня тоже было много всего. Но здесь какая-то особая атмосфера, будто я нахожусь в твоей голове и изучаю твой личный мир, смотрю твоими глазами.

— Да, только эту комнату надо было заслуживать, — ударился в воспоминания Скорпиус. — Я получал к ней доступ только вечером, если днем себя хорошо вел, а утром посетил все занятия по магии и танцам.

Это было справедливо. Розу тоже никто не баловал просто так. Она с детства знала, что чтобы получить подарок, нужно что-то сделать с успехом, так она и привыкла к чтению книг, к усердному обучению, к тренировкам на метле.

— Роуз, спасибо тебе, — сказал Скорпиус, когда они спускались на первый этаж, и он решил показать Розе зал для чистокровных приемов.

— За что? — удивленно спросила Роза, замечая около окна огромный рояль.

— За то, что вернула этому дому жизнь и шанс остаться живым, — серьезно сказал Малфой. — В прошлый раз, когда ты была в нашей гостиной… Впервые со смерти мамы она мне показалась не мрачной. Даже когда мы жили вдвоем с отцом, я не чувствовал тепла в этом доме. Нет, папа не виноват, он все всегда делал только для меня. Но сам дом любит женскую энергетику. Он правда словно живой. Даже факелы горят по-другому, когда ты здесь ходишь. И раньше я был уверен, что после школы никогда не смогу вернуться сюда. Но нет, сегодня я понял одно. Я хочу вернуться сюда. Но только с тобой.

Роза улыбнулась, поднимаясь на носочки, обвивая руками его шею, и поцеловала. Да, именно так она будет целовать его каждое утро в этом доме. А еще этот дом обязательно снова услышит детский смех и топот множества маленьких ножек по своим мраморным лестницам.

— Хозяин Скорпиус, — их поцелуй прервал домовой эльф, который с хлопком появился в комнате, заставляя их с Роуз отлипнуть друг от друга. — Обед подан…

— Да, спасибо, мы сейчас придем, — пообещал эльфу Скорпиус, а тот поклонился и снова исчез. — Ты голодна?

— Очень, — призналась Роза.

Столовая оказалась не менее помпезной, чем зал для приемов. Огромный стол, казалось, готов вместить в себя человек двадцать, что не удивительно, ведь Скорпиус сказал, что поместье предназначается для многопоколенной семьи. Однако ее поразило, как был накрыт стол: на две персоны, но каждая тарелка стояла во главе стола, на огромном расстоянии.

— А почему такая сервировка? — задала вопрос Роза.

— Глава семьи и избранница, — испуганно замотал ушками эльф, с непониманием глядя на Скорпиуса. — Сидеть во главе стола…

— Поставь, пожалуйста, вторую тарелку рядом со мной, — приказал Скорпиус.

Эльф тут же побежал выполнять приказ, а Роза со Скорпом отправились к столу. Малфой галантно отодвинул стул, помогая Розе присесть. А домовик уже раскладывал по тарелкам овощное рагу.

— У нас не принято демонстрировать свои чувства друг к другу в неположенном месте, — ответил на ее немой вопрос Скорпиус. — Обычно за приемом пищи обсуждаются новости, поэтому супругам нет смысла сидеть в непосредственной близости друг от друга.

— Прости, — извинилась Роза. — Просто у меня все по-другому дома и… мне сложно понять, как может близость к своему любимому человеку мешать обсуждать новости.

— На самом деле, это даже романтично, — усмехнулся Скорпиус. — Немая игра взглядами, улыбками, мимикой. Примерно этим же мы занимаемся у Флитвика. Знаешь, это походит даже на ролевую игру, когда в течение всего дня вы дома разыгрываете приличных людей, не касаетесь друг друга, лишь томные взгляды, зато вечером наедине в спальне готовы продемонстрировать друг другу всю силу разлуки за день.

Роза задумалась. А ведь в этом и правда что-то есть. Самые жаркие ночи, а точнее вечера, со Скорпом у них были именно после длительного перерыва, когда она не могла нацеловаться с ним, с каждым касанием желая вспомнить рельефы его тела.

— Вижу, ты вошла во вкус чистокровной жизни? — усмехнулся Скорпиус, видя, как Роза закусила губу. — Можем поиграть с тобой…

Но ворвавшийся Патронус не дал Скорпиусу договорить.

— Мистер Малфой и мисс Уизли, — севшая на стол кошка заговорила строгим голосом МакГонагалл. — Я знаю, что проверка дома уже закончилась, вы обязаны немедленно вернуться в школу!

Ребята разочаровано посмотрели на исчезнувший Патронус и направились к камину, но с огромной надеждой, что рано или поздно воплотят свою игру в жизнь.

— Хорошо, что хоть не наказала, — посмеивался Скорпиус, когда они с Розой вышли из кабинета директора, которая добрых полчаса ругала их, называя безответственными. — У тебя тренировка?

— Да, — опомнилась Роза. — А потом я хотела заскочить к Роксане, всю неделю не могла с ней поговорить, хотя есть о чем.

— У нее что-то случилось? — обеспокоенно спросил Скорпиус, который ждал подвоха от каждого вздоха ученика в этом замке.

— Надеюсь, что еще нет, — покачала головой Роза. — Я просто один раз услышала ее общение с Дамменом. Мне показалось, что он с ней, действительно, флиртует. Но я почему-то чувствую, что Рокси совершит большую ошибку, если у них что-то будет.

— Ладно, удачи, тогда до завтра, — Скорпиус поцеловал Розу в щеку, наблюдая, как она удаляется по коридору, красиво виляя бедрами.

Сам же Скорпиус направился к себе в спальню. Этот день его жутко вымотал, хотя в то же время был таким счастливым, видеть Роуз у себя дома. В конце концов он надеялся, что этот рейд был точно последним, а этот аноним убедится, что в его доме нет ничего такого, за что его можно было бы отправить в Азкабан.

— Да, она клюнула, — в одном из пустых классов подземелий Скорпиус услышал голос Даммена. — Девчонка Уизли идеально мне подходит.

Скорпиус замер. С кем он разговаривает? Что значит, идеально подходит?

Преподаватель вышел из класса, замечая Скорпиуса.

Малфою показалось, что он видит испуг в глазах профессора, но в ту же секунду на нем появилась маска, излучающая уверенность и превосходство.

— Мистер Малфой, что Вы здесь делаете? — спросил он. — Кого-то ждете?

— Нет, я просто шел в спальню… — Скорпиус не смог ничего придумать.

— Не смею Вас задерживать, — Даммен бросил на него взгляд, от которого мурашки пошли по коже, и пошел по коридору.

Скорпиус зашел в класс. В нем было пусто. Но в воздухе витало волшебство, а Скорпиус был уверен, что Даммен передал это сообщение Патронусом.

Комментарий к 15. Чистокровная жизнь

https://t.me/alyona_gnutova

========== 16. Полнолуние ==========

— Скорп, мешаешь, — тихо засмеялась Роза.

Они сидели с ним в библиотеке. Роза тщетно пыталась дописать эссе по Трансфигурации. Скорпиусу явно было скучно просто сидеть и ждать ее, поэтому его рука уже в который раз за этот час медленно ползла по ее ноге, огибая коленку, длинные пальцы осторожно подцепили край ее юбки, продолжая ползти все выше, касаясь голых участков кожи внутренней стороны бедра, вызывая в тех местах покалывания и мурашки. Малфой развернулся, пододвигаясь к ней поудобнее, и начал целовать щеку, висок, мочку уха.

— Я хочу тебя, — раздался горячий шепот.

— Не здесь же, — закусила губу Роза, которой тоже было все труднее сдерживаться. — Столько народу…

— Ну я могу тебе доставить удовольствие совсем незаметно, — усмехнулся Скорпиус, поднимая руку еще выше и сталкиваясь с уже насквозь мокрой полоской ее белья.

Роза опустила свою левую руку в попытках его остановить, но его пальцы были проворнее. Он слегка сдвинул ее трусики, надавливая на горячие точки, проводя пальцами по половым губам. Хватка ее руки тут же ослабла, позволяя слизеринцу делать с ней все, что ему вздумается. Дыхание становилось более отрывистым, но она не позволяла себе забывать, что они в библиотеке средь бела дня. Ее пальцы вцепились в край стола, а зубы лишь сильнее закусывали губу, не позволяя издавать рвущихся наружу стонов. Низ живота скрутило болезненным узлом. От каждого нажатия, каждого движения Скорпа большим пальцем по ее клитору, Роза чувствовала, как сдерживаться становиться почти невозможно. Скорпиус поцеловал ее, а Роза почувствовала, как он двумя пальцами вошел в нее, поэтому издала стон, который поглотил его поцелуй. Еще одно сильное нажатие, и узел внутри нее взорвался, наполняя легкостью каждую клеточку организма, а стенки влагалища начали сокращаться, буквально не давая пальцам Скорпиуса выйти из нее.

— Можешь дописывать свое эссе, — довольно сказал Скорпиус.

И какое тут к черту эссе? Она и до этого не могла сосредоточиться, когда он просто сидел рядом. А теперь она только и может думать о том, как затащить его в Запретную секцию и сделать ему минет.

— Что? — Роза отложила перья и отодвинула свое эссе, прекрасно понимая, что ничего точно не выйдет.

— Ты мне чуть руку не сломала, — Малфой влюбленно посмотрел на нее, пытаясь шевелить запястьем.

— Надо же мне было хоть как-то сдерживаться, сам виноват, — довольно сказала Роза, которая совсем не помнила, что происходило с ее руками последние несколько минут. — Давай посмотрю.

Роза осторожно взяла руку Скорпа, чуть задирая манжеты на рубашке и с удивлением отмечая, что у ее парня действительно начали проступать синяки на запястье. Может, это часть их любовной магии так сработала? Хотя Розу больше заинтересовало то, что находилось выше синяков.

— Ты… это руны Альбуса? — Роза внимательно смотрела на рунные знаки на теле Скорпа, смутно вспоминая, что что-то похожее было на пергаменте, который вручил Скорпу Альбус. — Ты все-таки решился?

— Да, — кивнул Скорпиус. — Пока что не магически, а просто чернилами с закреплением, но никакого негативного эффекта нет, думаю, что сегодня вечером закреплю магией…

— Я же сказала, что Альбус искренне раскаивается, что думал о тебе плохо, — Роза тоже была рада, что кузен быстро принял верное решение и исправил свои ошибки.

После библиотеки они снова вдвоем направились на отработки. Роза даже усмехалась, что она перестала их бояться, что они стали неотъемлемой частью ее жизни, уже даже не обращала внимания на гневные письма отца, что из-за Малфоя она спустилась вниз по социальной лестнице и стала не самой прилежной ученицей школы, а настоящей хулиганкой. Однако Роза все же решила на отработках ответно застать Скорпа врасплох.

Сегодня МакГонагалл дала им задание подготовить раздаточный материал по дуэльному мастерству. Роза была рада, что они окажутся в кабинете профессора Даммена. Ведь даже то, что она рассказала Роксане о подслушанном Скорпом поведении профессора в подземельях не смутило девушку, а она сказала, что тот мог иметь в виду, что она ему подходит как девушка.

Романтический настрой сняло как рукой. И пока Скорпиус создавал памятки и размножал их, Роза заглядывала в каждый ящичек профессора. Однако она и не надеялась там найти что-то стоящее, ведь после ее разговора с МакГонагалл мракоборцы проверили Даммена, не найдя ничего подозрительного.

— Ничего, — Роза опустилась на стул, потирая глаза. — Есть какие-то странные зелья без этикеток, но Роксана не говорила, что он ее чем-то поил. Хотя, может не помнит… В любом случае, ведет она себя адекватно, действительно, походит на просто сильно влюбленную девушку.

— Может, он имел в виду, что Роксана ему нужна для чего-то личного? — предположил Скорпиус. — Ну что-то как ты для меня в самом начале. Может, она ему морально помогает справиться с потерей? В Рокси есть что-то необычное, когда она пошла со мной в Мэнор и притащила остальных, я как-то поверил ей, она позитивная…

— Мне начинать ревновать? — прищурилась Роза.

Скорпиус лишь усмехнулся, сажая к себе на колени Роуз, вновь начиная ее желанно целовать. Ему сегодня было катастрофически мало ее. Просыпалась какая-то животная страсть, заставляя забыть о том, где они. Библиотека, теперь кабинет преподавателя. Причем хотелось питаться исключительно ее энергией.

— Черт, кто-то идет, — Скорпиус резко встал, ставя Розу на место, когда услышал приближающиеся шаги по коридору.

— Что? — удивилась Роза. — Я никого не слышу.

— Закончили? — через пару секунд в кабинет действительно вошла профессор МакГонагалл.

Скорпиус протянул директрисе все созданные им памятки, а она их отпустила, напомнив, что Скорпиусу разрешено только проводить Розу, а вернуться ночевать он должен в свою комнату.

— Как ты ее услышал? — поразилась Роза, когда они вышли из кабинета и направились к башне старост.

— Каблуки, — рассмеялся Скорпиус. — Она же не кошкой кралась к кабинету.

— Но я ничего не слышала, точнее, только спустя несколько секунд, — кажется, Роза все еще не вышла из образа сыщика и видела подозрительное буквально во всем.

А Скорпиус напрягся. Спящий волчий ген давал о себе знать в полнолуния чем-то подобным, как улучшение слуха, обоняния, возможно и этой животной страстью. Обычно он за день до полнолуния выпивал отвар, поэтому подобные симптомы обходили его всегда стороной, но он настолько увлекся Розой, да и в целом всем происходящим, что совсем забыл отследить лунный цикл.

— Роуз, спокойной ночи, увидимся завтра, — Малфой быстро поцеловал Розу, буквально убегая от нее и оставляя одну посреди коридора в полном недоумении.

До этого момента Скорпиус думал, что отец просто перестраховывается. Ведь во всех учебниках и целительских брошюрах было сказано, что спящий ген никак не влияет на жизнедеятельность, такие люди не опасны для общества даже в полнолуния. Но Скорпиус будто чувствовал в своих жилах магию.

— Черт, да где, — Малфой ворвался в спальню, принявшись искать запасы зелья, которые отец ему дал на целый год, но его тумбочка была пуста.

Скорпиус ворвался в душ, запираясь изнутри. Ему просто нужно успокоиться. Он сам накрутил себя.

— Долли, — прошептал Скорпиус, смотря на свое отражение в зеркале и чувствуя, как трясутся руки.

С хлопком в ванной появилась их домовиха.

— Чего желает хозяин? — поклонилась Долли.

— Мое зелье, принеси из лаборатории отца, — тихо сказал Скорпиус, открывая для надежности еще и воду на полную мощность.

— Но лаборатория пуста, — испуганно замахала ушками Долли. — После того, как хозяин Скорпиус приводил друзей, девчонка забрала…

Скорпиус отпустил домовика, пока та не устроила погром в ванной, начав себя наказывать. Сьюзен. Могла ли она забрать и остальные зелья из его тумбочки. Зачем? Месть Розе, показать ей, какой он на самом деле?

Скорпиус умылся холодной водой, убирая с лица пот. В конце концов, он просто завтра проведет весь день в спальне, сказав, что приболел, вполне похоже на лихорадку. Его ген спящий, он не может никого заразить, просто он сейчас немного сильнее, поэтому магию применять тоже не стоит.

Малфой вышел из ванной, тут же ложась в кровать, замечая, что пологи парней уже задвинуты. Но уснуть ему никак не удавалось. Видимо, зелье, которое варил ему отец, было не только подавляющим магию, но и успокоительным и немного снотворным, а сейчас маленькая часть волка пробуждала в нем бодрость.

— Долго нам его еще держать? — вдруг среди ночи послышался голос Нотта с соседней кровати.

— Эйвери придурок, сказал Малфою, чтобы не соглашался на мои предложения, — зашипел Розье. — Ну я и не стал даже предлагать, лишний раз себя выдавать.

— Значит надо идти к Уизли, — настаивал Нотт. — Она тоже с удовольствием побежит высвобождать этого мальца, глупая девчонка с чувством вины.

— Сдаст нас мракоборцам и все, — фыркнул Розье. — Даммен мне говорил, что она и ему проблем доставила.

— Я не хочу из-за этого придурка в Азкабан, — Скорпиус впервые слышал в голосе Нотта испуг.

Воцарилась тишина. Скорпиус старался даже не дышать. Аббот у них, они хотели его использовать, но все пошло не по плану, и теперь они попросту не знают, что с ним делать, ведь отпустить — он все расскажет про них, а убить — кишка тонка.

— Я знаю, что делать, пошли, — послышался звук отодвигаемого полога.

— Куда? — спросил Нотт, который тоже уже одевался.

— Даммен наш человек, но поскольку мракоборцы его проверили, то они ему доверяют, — чуть тише пояснял Розье. — Ты сейчас идешь за ним, говоришь, что я обнаружил Аббота где-то в подземельях, а я сейчас из Хогсмида его притащу, попробую заменить ему память, даже если не получится, он будет походить на придурка с этой кашей в голове, на нас точно никто не подумает.

Как только за парнями закрылась дверь, Скорпиус тут же вскочил, с рекордной скоростью одеваясь и хватая свою палочку.

Не хватало мантии Поттера, но Скорпиус попробовал наложить на себя дезиллюминационные чары, которые у него никогда не получались, но в этот раз они сработали. Впервые в жизни в полнолуние он себя чувствовал прекрасно, а не вялой тряпкой, об которую можно вытирать ноги или практиковать Круциатус. У Скорпиуса не было никакого плана, просто идти за Розье, узнать, где они держали Аббота все это время и помешать ему сделать из его мозгов кашу, чтобы тот дал на суде показания, а этих ублюдков по всем статьям закрыли в Азкабане со всеми их родственничками.

Скорпиус хотел было отправить Патронус Розе, но решил не привлекать внимания ни к себе, ни к Роуз, втягивая ее вновь в свои личные разборки со слизеринцами. Он шел по пятам за Розье, который через Воющую хижину ловко оказался в Хогсмиде. Скорпиус думал об Эйвери, который и правда его предупреждал по делу, значит, не врал и о том, что выбор даты для Круциатуса мог быть совпадением, и он хранил его секрет все эти годы. На секунду Скорпиусу показалось, что это лишь холодный расчет. Розье мог знать, что он не спит, специально наговорить на Эйвери, и на самом деле ведет его не к Абботу, а в ловушку, но даже если это так, Скорпиус его не боялся, он в целом всегда был магически сильнее него, а с любовью Роуз и волчьим геном, который впервые в жизни сегодня ничего не притупляло, тем более.

Роза ворочалась в своей большой, но такой пустой кровати, тщетно пытаясь заснуть. Она даже пару раз включала свет и начинала читать справочник о водорослях — скучнее едва ли что можно придумать. Но сон не шел.

И если она давно смирилась с тем, что до выпускного Малфой в ее кровати на всю ночь — это непозволительная роскошь, но раньше он никогда не упускал возможности провести с ней даже лишнюю секундочку времени. Они могли почти час стоять возле башни старост, пока Малфой, наконец, решался вернуться к себе. А стоило ей выглянуть в окно, как переживания за Скорпа с двойной силой заполонили ее душу.

Полнолуние. Она знала главный секрет их семьи, но он ей был совсем не важен и не противен. Она любит Скорпа, какие бы гены в нем не были. Она отчаянно хотела показать ему или хотя бы намекнуть, что она все знает, чтобы Скорпиус мог быть уверен и спокоен, что она отныне навсегда с ним, чтобы мог быть совсем собой. Но при этом понимала, что он сам должен ей обо всем рассказать, так будет правильно, когда он сам будет готов, поэтому покорно ждала этого дня. Да и ей в ответ было что рассказать ему, ведь Роуз была уверена, что Скорпиус не знает, что Астории не стало, когда ему было пять.

— Экспекто Патронум, — прошептала Роза, беря с тумбочки свою палочку.

Серебристо-голубые искры осветили комнату, свечение становилось все сильнее, это уже походило на полноценное заклинание, однако ее Патронус все никак не мог обрести телесную форму. Сколько бы Роза не пыталась напичкать себя самыми счастливыми воспоминаниями, всеми разом, все было бесполезно. Словно какой-то ее личный злой рок. Более того, Розу расстраивало, что даже искорки — это не ее заслуга, это все магия Скорпиуса, сама она бы так ничего и не создала. Внезапно ее Патронус потух, снова погружая комнату во тьму.

— Экспекто Патронум, — более уверенно произнесла Роза, чем в первый раз, но совсем ничего не произошло, будто жизнь была согласна с ее выводами, что она сама без Скорпа не способна на подобное заклинание.

Ей вдруг стало холодно. Роза опасливо осмотрелась по сторонам, ей казалось, что будто дементор проник к ней в комнату. Безумный страх заставлял сжаться, а зубы дрожать. Но что в комнате, что за окном была тихая ясная ночь. А Роза понимала, что холод исходит от ее души. Она ощущала такое впервые, но почему-то сразу подумала о Скорпиусе. С ним определенно что-то случилось.

Роза встала с кровати, так и замирая посреди комнаты. Хотелось очутиться сейчас рядом с Малфоем. Но наверное слишком глупо посреди ночи врываться к нему в спальню, давая лишний повод его дружкам.

В конце концов, на их стороне теперь и Альбус, и Гарри. Дядя после всех проверок убедился, что не зря столько лет назад поверил Малфоям. Отсюда были и проблемы со слизеринцами…

— Мерлин, какая я глупая, — Роза тут же принялась одеваться.

Как она могла забыть. В прошлый раз Скорпиуса пытали Круциатусом в полнолуние, а сегодня оно снова. Скорпиус едва вспомнил об этом, поспешил вернуться к себе, чтобы вновь все досталось ему, а ее не тронули.

Сейчас Розе было плевать, кто и что о ней подумает, накажут ли ее за ночные хождения по замку и явится ли ее отец вновь по первой жалобе МакГонагалл. Она прикончит этих уродов сама еще до прибытия мракоборцев за все, что они сделали. Ей стало невыносимо холодно, потому что болит душа Скорпиуса, они же с ним связаны.

Роза выбежала из своей комнаты, бегом спускаясь по лестнице, но в гостиной натыкаясь на МакМиллана, который наоборот только входил сюда.

— Так ты уже знаешь? — спросил Эрик, сочувствующе смотря на нее.

— О чем? — Роза чувствовала, как последние остатки ее души словно рушатся с обрыва.

— Даммен нашел Аббота, — поджал губы Эрик. — Точнее его тело.

— Мерлин, — застонала Роза, чувствуя, как вина начинает ее поглощать.

— Но там было еще тело Розье, — шепотом сказал МакМиллан. — Над ними стоял Малфой, когда Даммен вошел в дом.

— Я ничего не понимаю, — Роза слышала свой голос будто со стороны.

— Малфой убил их, — вынес вердикт когтевранец, а Роза почувствовала, как подкашиваются ноги.

Комментарий к 16. Полнолуние

https://t.me/alyona_gnutova

========== 17. Поиск алиби ==========

У Розы звенело в ушах. Реальность буквально уходила из-под ног. Нет, Скорпиус не мог, его подставили…

— Эрик, где они? — закричала на парня Роза, больше не в силах сдерживать эмоций.

— Должны быть в кабинете директора, — поджал губы МакМиллан. — Тебя проводить?

— Я сама, — грубо отпихнула парня Роза, выходя из гостиной.

Разумеется, Эрик был ни в чем не виноват. Просто сдерживаться ей было все сложнее и сложнее. Роза со всех ног бежала по темным коридорам замка в кабинет МакГонагалл. Нет, Скорпиуса не могут арестовать, во всем разберутся. Он же совершеннолетний, у него могут взять воспоминания для Омута памяти, в конце концов есть Сыворотка правды, она обязательно уговорит дядю Гарри.

Роза казалась настолько разъяренной, что даже горгулья, охраняющая вход в кабинет директора, без пароля пропустила ее к лестнице, отпрыгнув в сторону. За директорским столом сидела бледная МакГонагалл, на стульях перед ней Гарри и Скорпиус, которому Гарри что-то спокойным тоном говорил, в углу стоял профессор Даммен, наблюдая за допросом.

За ней послышались шаги, и в кабинет вошли еще мракоборцы, держа в руках всю необходимую атрибутику для ареста, докладывая Гарри, что трупы для более детального осмотра были доставлены в Мунго.

— Нет, Скорпиус, — Роза бросилась к своему парню, но едва она добежала до ступенек, как ее откинуло назад.

Защитное заклинание.

— Нет, пожалуйста, он ни в чем не виноват, это все они, — Роза чувствовала, как градом по щекам льются слезы. — Он этого не делал!

— Мисс Уизли, Вам тут делать нечего, — МакГонагалл спустилась к ней, начиная выводить ее за пределы кабинета.

— Арестовывайте тогда и меня, это я во всем виновата, — кричала Роза, получив подозрительный взгляд мракоборцев.

МакГонагалл вывела ее из кабинета и повела в Больничное крыло, где под чутким руководством мадам Помфри заставила ее выпить успокоительное, потому что Роза из-за своей истерики едва ли могла самостоятельно дышать.

— Что произошло? — совсем тихо всхлипнула Роза.

— Мистер Нотт среди ночи пришел к профессору Даммену, сообщая ему, что мистер Малфой пошел куда-то среди ночи, а до этого они нашли у него на тумбочке прощальную записку Аббота, — тяжело вздохнула директриса, протягивая Розе послание. — Как сказали ребята, Нотт пошел к преподавателю, а Розье проследить за Малфоем, чтобы помочь узнать местоположение Аббота. У мистера Розье больше ничего узнать не получится, а профессор Даммен увидел лишь исход всей встречи. У мракоборцев есть предположение, что Скорпиус пытался почистить память обоим, но не вышло, он их убил, но во всяком случае пока что не понятно, что происходит с самим мистером Малфоем. Он тоже будто под какими-то чарами. Он не может говорить, не реагирует на людей, а его память слишком защищена, что ни Омут, ни даже Сыворотка не справляются.

— Профессор, но Вы же знаете, что это не Скорпиус, а эти два придурка к нему первые лезли, — Роза вскочила с койки и снова начала кричать.

— Мисс Уизли, следите за выражениями, — ахнула МакГонагалл. — Да, я это знаю, но Вы тогда упустили момент, решив скрыть преступление, сейчас не доказать, а вот мистер Малфой…

— Но он же этого не делал, — не могла поверить в случившееся Роза. — Если он заколдован, то…

— Заколдована его память, что играет скорее на руку самому мистеру Малфою, чем Нотту или Розье, но должна Вам сказать, что это легко можно и против него обернуть, — покачала головой МакГонагалл. — Тем более если у мракоборцев нет его памяти, то есть волшебная палочка. Да, мистер Малфой не произносил Непростительное заклинание. Но Вы, Роза, не хуже меня знаете, что для убийства можно использовать и заклинание левитации, сбросив человека с неба, неожиданно прекратив его.

— Я не верю, — Роза начала отступать назад. — Даже если он и колдовал, то защищался, это несчастный случай…

МакГонагалл вновь покачала головой. И Роза знала, что директриса права. Без воспоминаний Малфоя им не доказать, что это было превышение самообороны, а два трупа как итог уже есть.

Но Роза этого не собиралась оставлять так. У нее память есть, она готова дать суду свои воспоминания. И если Розье мертв, то Нотт жив, есть еще и Эйвери, который почему-то сегодня ночью не получил никакой роли. Пусть с них и спрашивают. Действительно, нужно взять воспоминания Нотта, зачем он на самом деле пошел к Даммену.

Да и отношения Роксаны с преподавателем теперь могли сыграть им на руку. Что, если Рокси попросит его на суде выступить в защиту Скорпиуса. Попробовать подделать воспоминания, что на самом деле он застал кусочек дуэли, сделать так, что атаковал Розье, а Скорпиус просто поставил мощный щит, что заклинание отзеркалило и ударило в них самих. Роза словно и чувствовала, что так и было.

— Профессор МакГонагалл, мне нужно срочно поговорить с мамой, — уверенно заявила Роза, ведь им нужно было время, а мама, как Министр, могла перенести заседание на более позднее время.

— Мисс Уизли, Вы же знаете, что нельзя, — поджала губы директриса, но видимо, у нее был настолько жалкий вид, что что МакГонагалл не выдержала. — Ладно, идите к профессору Слизнорту, скажите, что я разрешила, Ваша мать в Министерстве.

— Спасибо, — Роза была готова расцеловать МакГонагалл, но сдержалась, быстро выбегая из Больничного крыла.

Если бы у нее было чуть больше времени, она бы забежала в Гриффиндорскую башню, рассказала бы все Алу и Рокси, чтобы они уже сейчас начали продумывать защитную линию Скорпа, но все же слова матери будут весомей.

— Мама, — Роза вбежала в кабинет матери в Министерстве, готовая выплюнуть свои легкие.

— Роза, — ахнула Гермиона. — Ты что тут делаешь?

— Мама, он не виноват, — затараторила Роза. — Ему угрожали, потом я дура, ничего не рассказала, МакГонагалл знала, но они ушлые, провели маркоборцев, я попрошу Роксану…

Гермиона жестом остановила ее поток несвязных предложений. Роза выдохнула, начав рассказывать более подробно, детально и по порядку все, что случилось с начала учебного года. Единственное, что осталось недосказанным, так это секреты Малфоев, ибо такое может только навредить.

— Роза, я все понимаю, — Гермиона провела по волосам дочери, но Роза дернулась. — Но я не могу…

— Можешь, — Роза снова вскочила с криком. — Я сюда пришла, потому что ты как раз можешь!

— Роуз, я не могу оправдать Скорпиуса, — также спокойно ответила Гермиона. — Если он, действительно, виноват. Но ты же меня знаешь, я всегда старалась докопаться до истины. И раз нет никаких свидетелей, которых мы безусловно будем искать, мы отправим Малфоя в Мунго, попробуем убрать блокирующий барьер, но ты же понимаешь, что тогда его шансы на оправдание будут крайне малы, все же его палочка показала атакующее заклинание…

Роза кивнула. Хотя даже если это и так, все равно Скорпиус не виноват, что защищался. Ей точно нужны ложные показания Даммена.

Хотя Роза понимала, что это будет труднее, чем кажется. Она была уверена, что Нотт ни секунды не будет скорбеть по своему другу, скорее наоборот, он сейчас слишком счастлив, что все сложилось настолько хорошо. Роза боялась, что и он подтянет всех своих чистокровных знакомых, а у них было влияние на высокопоставленных людей. Более того, многие дети и внуки Пожирателей заинтересованы в мести Драко. Роза не сомневалось, что для них будет настоящей победой тот факт, что они засадили за решетку даже не Драко, который отказал им в помощи, а его невиновного сына, чтобы тот чувствовал еще больше вины и никчемности.

Но и она не была готова сдаваться. Скорпиус отныне неотъемлемая ее часть. И она готова за его свободу отдать даже собственную жизнь.

Возвращаться в замок не было никакого желания. Розе впервые в жизни было страшно. Она боялась Нотта, который до заседания как минимум будет расхаживать по школе с гордым видом, а она ничего не сможет ему предъявить, у нее попросту на него ничего нет.

Поэтому Роза отправилась в больницу Святого Мунго. Она была уверена, что Скорпиуса туда уже доставили. Хотя если ему не помогли, он и на нее никак не отреагирует.

— Гарри, ну хоть Вы не верите, что это сделал он? — обессиленно спросила Роза, присаживаясь рядом с Гарри в коридоре, через стекло наблюдая, как целители водят палочками вокруг головы Скорпиуса, каждый раз отрицательно мотая головой или пожимая плечами.

— Не верю, — к ее облегчению сказал Поттер. — Но Роза, ты же понимаешь, что порой подставить можно очень искусно. Есть одна маленькая надежда, что его память и эмоции заблокировались не самостоятельно, а это сделали нарочно, и тогда сам Малфой сможет нам открыть правду, что же произошло между ними. В противном случае доказать что-то будет очень трудно, свидетелей нет, либо они очень боятся что-то сказать.

— Спасибо, что даете хотя бы надежду и боретесь за правду, — кивнула Роза.

Целитель позволил им войти. У них появилась теория, что, увидев или почувствовав Розу, Скорпиус чуть очнется. Но даже когда Роза поцеловала его губы, Скорпиус остался словно скалой с ледяным взглядом, отчего у Розы снова заболели сердце и душа, ведь она не привыкла получать от Скорпа такой холод.

— Мистер Поттер, мы попробуем что-то сделать в течение нескольких дней, но… — тихо сказал целитель, но Роза его услышала. — Даже с потерей памяти его состояние не считается опасным для его жизни. Отсутствие речи это скорее шок, он пройдет сам, а с притупленными эмоциями и частично блокированной, а не потерянной памятью жить можно, мы не имеем право его здесь держать, скорее наоборот, рекомендуется вернуть пациента в привычную ему обстановку. Соответственно вы понимаете, что оснований по мотивам здоровья для переноса судебного заседания я Вам дать не могу.

Роза попыталась разглядеть на бейджике целителя его фамилию. Ну, конечно, Роули, чистокровный. Мог ли Нотт уже связаться с ним, чтобы тот выставил именно такой, совсем не в их пользу, диагноз?

Роуз вышла из палаты, громко хлопнув дверью. Если она сорвется, будет только хуже. Нужно выключать гриффиндорскую храбрость и эмоции и становиться настоящей слизеринкой, брать хитростью.

Да и смотреть на такого бездушного и ледяного Малфоя было выше ее сил. В чем тогда эта проклятая магия любви, если она не помогла расколдовать его? Даже руны Альбуса совсем его не спасли.

— Розье чист, а вот у Аббота полный набор, — Роза услышала знакомые фамилии и чуть выглянула из-за угла, видя, как целитель разговаривает с одним из мракоборцев. — Империус, Круциатус, прочие проклятия. Он был истощен как физически, так и магически. Даже минимальное заклинание могло стать для него смертельным. Могу с точностью подтвердить ваши заключения о палочках, что смертельных заклинаний произнесено не было. Розье погиб от мощнейшей магической энергии. Да, она была отрицательного характера. Но я могу вас заверить, что даже Патронус такой силы мог бы нанести травмы, не совместимые с жизнью. У магии тоже есть предел. Это что-то по типу взрывной волны у маглов, если вам будет угодно. Умрете не от того, что в вас попала бомба, а просто от мощи ее разрыва, стоя неподалеку. Думаю, что мистер Малфой и сам пострадал от такого количества магии. И тут два варианта. Либо он магически сильнее двух других, что отделался лишь подобным состоянием, либо создавал этот поток все же он. Я бы на вашем месте опросил его учителей. На что способен этот ученик, какая у него сила, насколько он стабилен. Знаете, магические выбросы бывают не только детские.

Макоборец записал все слова целителя, поблагодарил его и направился на верхние этажи. А Роза была безумно благодарна непредвзятому в отличие от Роули мнению. Хоть Скорпиус и был магически стабилен и не жаловался на подобное, но ведь Розье мог его довести до состояния выброса, это бы объяснило и его состояние.

Роза вернулась в замок. Идти в башню старост она боялась, вдруг, там будет Нотт. Забавно, что еще каких-то пару часов назад она была готова бесстрашно ворваться в спальню слизеринцев, лишь бы посмотреть, что со Скорпом все нормально. Она же чувствовала, что что-то не так. Их связь работает. Да, определенно работает. Она же почувствовала момент, когда Скорпиус стал куском льда. В тот самый момент погас ее Патронус, а собственная душа тоже заледенела. И сейчас она не чувствовала ничего. Страх, ненависть, злость. Да, это все было, но не в таком объеме. И вряд ли это был эффект успокоительного зелья. Состояние Скорпиуса передавалось ей. Отчетливо.

Роуз села на диван в гостиной Гриффиндора перед камином, только сейчас осознавая, как она замерзла, ведь она даже не захватила с собой мантию. Усталость и зелье начинали брать верх, а тепло гостиной еще больше клонило в сон. Роза сама не заметила, как уснула.

Однако и за эти пару часов выспаться ей не удалось. Ей снились заседания, как Скорпиуса осуждают. Как дементоры лишают его души, и она сама становится безжизненной и бездушной. Тогда ей станет нечего терять. И она без мук совести пустит Аваду в Нотта.

— Роза? — ее разбудили Альбус и Роксана, которые потрясли ее за плечо. — Ты чего тут делаешь?

Роза открыла глаза, смотря, как гостиная наполнилась лучами солнца и студентами, спешащими на завтрак.

— Надо поговорить, — серьезно сказала Уизли.

Альбус сказал, что его соседи уже все ушли, поэтому они поднялись в мужскую спальню, где Роза без утайки все рассказала родственникам.

— Рокси, — умоляюще посмотрела на сестру Роза. — Ты же попросишь Даммена нам помочь?

Роксана виновато опустила глаза, чуть покачивая головой.

— Ты… была права, — всхлипнула девушка. — Позавчера мы с ним переспали и… И он меня бросил. Точнее сказал, что ничего не было и выставил меня за дверь.

— Вот козел, — зарычал Альбус. — Да его уволят за такое сегодня же!

— Погоди, — Роза остановила Ала, который уже порывался пойти к МакГонагалл. — Что-то тут не сходится.

— Слушай, если тебе повезло с Малфоем, который тобой не воспользовался, еще не значит, что все мужики такие честные, — фыркнул Альбус.

— Да не в честности дело, — Роза пыталась сопоставить все факты. — Рокси, ты же говорила, что он держит тебя на расстоянии, хотя ты чувствуешь от него влечение. Значит, он понимал, что он учитель, сдерживал себя. А тут он переспал с тобой и избавился, за день до того, как все случилось со Скорпом, где он и является главным свидетелем.

— Только не говори, что он таким способом ее защищал, — хмыкнул Альбус. — Да и твой Малфой сказал, что слышал этого профессора, как он прямо сказал, что ему девчонка Уизли идеально подходит.

— Вот именно, — воскликнула Роза. — Подходит. Один раз потрахаться? Да в Хогсмид сходил бы и официантку какую-нибудь бы склеил. Тут что-то другое. Для чего-то другого она подходит, то, чего еще не состоялось.

— Да он просто испугался, вот и все, — поджала губы Роксана. — Извини, что не смогу тебе помочь.

А вот Альбус согласился ей помочь и взять на себя Нотта. А перед Розой стоял еще один вопрос. Нужно ли сюда вмешивать Драко?

Комментарий к 17. Поиск алиби

https://t.me/alyona_gnutova

========== 18. Гроб ==========

Поняв, что на профессора нет никакой надежды, Роза решила, что самой рабочей будет версия с магическим выбросом. Даже если Скорпиус сможет все вспомнить и поделиться воспоминаниями, то в случае, действительно, его атаки можно будет списать на усиление заклинания именно выбросом. Более того, Роза хоть и была благодарна Альбусу за предложение в его помощи, но кузену требовалось время, а она хотела, чтобы Нотт уже сейчас отвечал за свои поступки, поэтому, как только за ужином услышала перешептывания (а сплетни и слухи уже успели разнестись по всей школе), что к МакГонагалл пришла сама Министр Магии, тут же бросилась в кабинет директора, в надежде разузнать что-то новое.

— Мама, есть новости? — ворвалась в кабинет Роза.

— Что за манеры, — тут же с портрета послышалось возмущение Финеаса. — Когда я был директором, ученики даже смотреть на меня боялись…

— Мисс Уизли, — чуть более снисходительно, но также строго посмотрела на нее МакГонагалл, однако все же предложила ей присесть. — Впредь прошу не врываться в мой кабинет таким образом.

— Извините, — бросила Роза, хотя не чувствовала и капли вины за свой поступок. — Так есть что-то?

— Увы, дочка, пока что все не в нашу пользу, — покачала головой Гермиона, а у Розы снова внутри все заледенело еще больше. — Головой я понимаю, что все было подстроено заранее, или же так удачно сложились обстоятельства, что сам Скорпиус облегчил им жизнь, но родители Розье и Абботы схватились за эту версию слишком активно. К сожалению, они пострадавшая сторона и имеют право, они заказали интервью в «Пророке», которое выйдет завтра, и в их действиях нет ничего противозаконного, чтобы я запретила его к публикации. Я понимаю, что ты хочешь предложить версию с выбросом, после показаний одного из целителя мы тоже ее рассматриваем, но это не спасет Скорпиуса от наказания, скорее смягчит приговор, что-то вроде камеры без постоянного присутствия дементоров, но он получит срок, так как оказались свидетели, которые подтвердили, что Малфой следил за ними. Увы, подобное снова не в пользу Скорпиуса. Он наложил на себя дезиллюминационные чары, его вычислили по следам, которые он не убирал.

Роза не понимала, почему все складывается настолько против них. Для нее, для мамы и для МакГонагалл было очевидно, что Скорпиус следил за Розье, потому что наверняка услышал, что тот собирается к Абботу, воспользовался чарами невидимости, чтобы не спугнуть его. У нее было ощущение, что Розье умер будто специально, эти твари могли пойти и на такое, лишь бы сделать семье Малфоев плохо за все их правильные действия, которые те считали наоборот ошибками.

— Миссис Грейнджер, что сейчас с мистером Малфоем? — поинтересовалась МакГонагалл.

— Он все еще в Мунго под обследованием, но никаких улучшений или ухудшений за сутки целители не заметили, — ответила Гермиона. — Я не могу задерживать заседание слишком долго, однако перевести его из Мунго в камеру для ожидающих заседание я буду обязана, как только его выпишут.

— Сообщили его отцу? — кивнула МакГонагалл.

— Гарри сказал, что Драко покинул страну, поскольку Скорпиус совершеннолетний, то нет необходимости объявлять международный розыск, — покачала головой Гермиона. — Мы с Гарри думаем, стоит ли писать личное письмо Драко, вне протокола, чтобы он приехал, ведь тот случай летом с отказом может еще больше усугубить ситуацию, заставив истцов действовать более агрессивно.

— Это все какой-то страшный сон, это все неправда, — прошептала Роза, чувствуя, как пелена слез покрывает глаза. — Должен быть какой-то выход, не может невинный человек отбывать наказание, а убийца расхаживать на свободе.

Гермиона лишь обняла дочь, показывая свою поддержку, но в то же время и некое бессилие.

— Мама, мне страшно, — всхлипнула Роза. — Нотт, он…

— Не бойся, тебя не тронут, — Гермиона поцеловала ее и вытерла слезы. — Им сейчас это не выгодно, однако да, будь внимательна и осторожна, а главное, сама не лезь ни к кому.

— Можно я пойду к Скорпу? — Роза посмотрела на мать заплаканными глазами. — Я уверена, он выйдет из этого состояния, если я буду рядом, он вспомнит…

— Роза, прости, но я не могу, — с болью в голосе сказала Гермиона. — Сегодня было открыто дело, Скорпиус обвиняемый, к нему нельзя пускать посетителей.

— Я без него не смогу, — Роза снова повысила голос, вырываясь из рук матери. — Если ты его осудишь, то я тоже кого-нибудь убью, но буду с ним рядом!

Роза выбежала из кабинета директора. Она чувствовала, что они все упускают какую-то важную деталь. Вот только какую?

Слушать маму она не собиралась, но и подставлять ее тоже не хотела, нарушая закон. Поэтому пока до конца недели Скорп будет в больнице, она будет приходить к нему по ночам. Альбус хоть для виду и попытался отговаривать ее от этой идеи, но почти сразу отдал ей мантию-невидимку.

Однако этой ночью перед тем, как отправиться в Мунго, Роза трансгрессировала в Малфой-Мэнор. Дом пропустил ее, признавая хозяйку. Однако сил зайти внутрь у нее не было. Слишком больно было от воспоминаний, которые уже связывали ее с этим местом.

Роза решила прогуляться по саду. В кромешной тьме и под карканье ворон. Однако ей было не страшно, наоборот, этот сад будто давал ей силы и энергию, чтобы бороться дальше, что она делает все правильно.

Дойдя к озеру, потому что тянуло ее именно оно, Роза посидела на его берегу, но боялась дотрагиваться до воды. Оно казалось ей каким-то неприветливым, хотя вряд ли там на дне сборище инферналов. Но Роза буквально заставила себя уйти, заходя за дом, с которого виднелась терраса.

Роза замерла, переводя взгляд на свои ноги. В голове появилось воспоминание воспоминания, что примерно с этого места она наблюдала, как маленький Скорпиус выбежал к Драко, который стоял у гроба. У гроба, который находится в земле прямо под ней.

Роуз почувствовала, как забилось ее сердце от страха и неизвестности. Она так и не смогла найти никакого объяснения подобным несостыковкам. Скорее склонялась к тому, что воспоминания были ложными. Их мог изменить сам Драко на случай, если они попадут к врагу. Хотя второй вариант был намного страшнее. Во втором варианте Скорпиус живет с измененной памятью. Хоть Роза и не была знакома с Драко, но едва ли представляла, чтобы он сделал такое с собственным сыном даже в его благо, ведь он заботился о нем.

— Диффиндо, — Роза направила палочку, расчищая землю под своими ногами.

Из земли появился каркас гроба из белого дерева. Гроб здесь все же был. Но ведь Скорпиус ей рассказал, когда она попросила чуть подобнее описать его потерю матери, что Асторию похоронили на их семейном кладбище и даже из одной гостиной на втором этаже показал на самую крайнюю могилу.

Роза чувствовала себя какой-то преступницей, которая собиралась вскрывать гроб. Это было отвратительно, а уж тем более она не хотела беспокоить душу покойной Астории. Но Роза надеялась, что та ее поймет и простит, ведь она это делает исключительно с целью помощи для ее единственного сына.

Очередной взмах палочкой, и крышка гроба взлетела. Роза медленными шагами стала подходить к нему. Еще пару шагов и она увидит…

Пустоту.

Роза не могла поверить в увиденное. С каждой секундой она еще больше переставала понимать, что происходит. Трупа Астории тут не было. Но если были воспоминания Драко и есть гроб… Он его закопал здесь специально?

— Мерлинова борода, — ахнула Роза, вглядываясь в кромешной тьме внутрь гроба.

Все же гроб был не совсем пуст. Там что-то лежало. Роза не понимала, куда делось ее бесстрашие. И ладно у нее были основания боятся Нотта. Но почему она боялась посмотреть на то, что лежит в гробу.

— Люмос, — прошептала Роза, направляя палочку на содержимое.

Но тут же громко закричала, отскакивая от гроба. Ее стошнило, а тело продолжало дрожать. Что… что это?

Роза выдохнула, взяв себя в руки. От неожиданности она выронила свою палочку прямо внутрь, поэтому минимум один раз ей еще предстоит увидеть это страшное зрелище. Ладно, сейчас она уже как минимум будет готова увидеть подобное.

Роза выдохнула и снова заглянула внутрь гроба. Кончик палочки как раз прекрасно освещал содержимое. На дне гроба, в самой его середине, лежал ребенок. Точнее это был неродившийся ребенок. Плод. Роза не особо разбиралась в беременностях, но прекрасно видела, что у него уже все было сформировано. Наверное, месяц четвертый или пятый беременности. Определенно на ребенке или на самом гробу лежала какая-то магия, ибо все выглядело так, будто его только что достали из женщины. Будто он не лежал тут годами.

Роза в который раз поймала себя на мысли, что ничего не понимает. Она своими глазами видела в этом гробу Асторию. Драко разговаривал с Асторией. Он положил к ней что-то маленькое внутрь, но явно не тело ребенка. Могла ли Астория потерять второго ребенка? Могла. Но нерожденных детей не хоронят в гробах, во всяком случае не в таких огромных, как для взрослого человека. Могла ли Астория не выдержать вторую беременность и умереть, ведь Роза опять же своими глазами видела, как ей тяжело дался Скорпиус. Могла. Но тогда здесь должен быть и труп Астории. Почему его нет?

Роза снова вспоминала все, что успел ей рассказать Скорпиус о своей матери о ее смерти. Но она умерла от родового проклятия. Да, беременность могла его спровоцировать. Однако Скорп в тринадцать лет бы заметил, что его мама беременна. Да и не стали бы скрывать от ребенка пополнение в семействе. Роза даже в свои два годика запомнила, как игралась с маминым большим животом, как ждала обещанного братика. Да, ей сказали раньше, чем у мамы появился очень большой живот. В пять лет Скорпиус мог и правда не обратить внимание на совсем еще небольшой живот матери, а ему могли не говорить. Но не в тринадцать лет. Да и судя по количеству земли и тому, как все заросло травой, гробу было явно не пять лет, его не трогали точно лет десять.

С трудом отведя взгляд от ребенка, Роза потянулась за палочкой, как заметила еще два небольших предмета в другой части гроба. Это были кольца. Сначала Роза побоялась их брать в руки, но интерес взял верх.

Кольца были массивными. И определенно Малфоевскими. Изумруды, сами кольца выполнены в форме змей, а внутри гравировка.

— Вместе навек, — прочитала Роза на латыни.

Сомнений не оставалось. Это были кольца Драко и Астории. Роза была уверена, что в том воспоминании Драко положил в гроб к Астории свое кольцо, в знак верности ей и до конца своих дней.

И вот первая подсказка, что воспоминание все же было реальным. Ведь Скорпиус ей рассказывал, что отец последние годы не носил кольцо на своем пальце. Может потому, что положил его в гроб? А еще Скорпиус ей рассказывал о том, как холодны чистокровные на публике. Ее тогда смутил тот факт, что муж и жена не могут сидеть на завтраке вместе, внутри семьи, когда речь идет только о собственном сыне, который их может увидеть, а не о широкой публике во время приемов. Может, с ними действительно те годы жила совсем другая женщина? Мог ли Драко ради сына поить оборотным зельем кого-то? Но сам он же знал, что это не Астория, вот и не прикасался к ней, тем самым вызывая сомнения у сына в его верности матери.

Нет, стоп. У нее снова ничего не сходится. Но тогда труп реальной Астории должен лежать в этом гробу, если второй раз они хоронили не настоящую.

Роза так долго стояла над гробом, думая над этой загадкой, что начало вставать солнце. Она словно опомнилась, вспоминая, что ей нужно к Скорпиусу, пока она может к нему попасть, пока он не под стражей. Она быстро убрала кольца в карман, бросила жалостливый взгляд на маленькое тельце, закрывая крышку гроба и приводя сад в порядок, трансгрессировала в Мунго.

В ту ночь ей не удалось пробраться к Скорпиусу, но все последующие дни она ходила исправно только к нему, проводя всю ночь до рассвета рядом с ним. Она заметила, что Скорпиус даже не спит, совсем не закрывает глаза. Он только лежит и смотрит в потолок.

— Скорпиус, милый, очнись, пожалуйста, — каждую ночь просила его Роза, поглаживая его холодные ладони.

Он словно был живым трупом. Такой же холодный и безжизненный, просто живой. А Роза убеждалась, что Розье успел заколдовать его. Возможно, их заклинания встретились, отчего и сработали слишком мощно, отрекошетили. Скорпиус упоминал, что Розье сам не знал ритуала на крови, что ему помогали (а Роза по-прежнему отказывалась верить, что ему помогал именно Даммен, считая, что с профессором что-то совсем иное, что он тоже заколдован Ноттом, возможно, под Империусом), значит, не мог создать такое заклинание самостоятельно. Иначе почему лучшие целители Англии разводят руками, не понимая, что за воздействие было оказано, а могут только лишь предполагать?

В школе Альбус не отходил от нее ни на шаг. Роза была благодарна кузену за такую поддержку, но в какие-то моменты ей хотелось побыть только одной. Нотт ее не трогал.

И она поняла, что мама была права, когда сказала, что ему это не выгодно, когда в одно утро в «Пророке» появилась статья. Статья, которую заказала Сьюзен Аббот. Статья, которая содержала в себе ее собственное расследование о том, что Скорпиус опасен, что в нем волчий ген, который и погубил ее брата.

— Мама? — спросила Роза, когда вошла в кабинет директора, удивляясь, что ее вызвали посреди урока. — Что-то случилось?

Хотя этот вопрос был бесполезным. Она все видела по угрюмому лицу матери. Да, статья стала последней каплей, ведь оборотней все равно сторонились.

— Сегодня было судебное заседание, — траурным голосом проговорила Гермиона. — Со всеми смягчающими обстоятельствами, Скорпиуса приговорили к пяти годам в Азкабане, но с наблюдением дементоров из-за статьи…

— Нет, — закричала Роза. — Нет! Ты мне врешь! Почему ты не позвала меня на заседание, почему…

— Роза, детка, успокойся, — Гермиона попыталась к ней подойти, но Роза смотрела на мать как на самого настоящего врага.

— Ты мне обещала, — прошептала Роза, не веря, что это все происходит в реальности.

— Я уже подала апелляцию, — заверила Розу Гермиона. — Дементоров от него точно уберут. Ты же знаешь, что у нашего Тедди тоже спящий волчий ген. Он согласился выступить в эксперименте, подтвердить все прежние исследования, что люди со спящим геном не могут создавать магию такой силы, чтобы убивать выбросом.

Роза кивнула. Ей оставалось только верить маме. А поскольку Гермиона сказала, что возможно повторное заседание, если Скорпиус что-то вспомнит и будет готов открыть им свои воспоминания, Роза решила продолжить наведываться к Малфою.

— В Азкабан? — орал на нее Альбус, когда она снова пришла к нему за мантией. — Ты совсем с ума сошла?

— Я все решила, ты меня не остановишь, — Роза выдернула из рук кузена мантию.

— Да ты даже не умеешь создавать Патронус! — крикнул ей вдогонку Альбус.

А Розу совсем это не волновало. Ей было плевать, ее душа и так уже пуста, дементоры не найдут, чем полакомиться. Поэтому уже через полчаса она стояла на отвесной скале, сдуваемая сильным ветром, а перед ней возвышался Азкабан.

Комментарий к 18. Гроб

https://t.me/alyona_gnutova

========== 19. Азкабан ==========

Розу пробирал холод и ужас. Вокруг тюрьмы и над ней кишили сотни дементоров. Поистине ужас, заставляющий остатки души запрятаться еще дальше.

Только сейчас Роза поняла глупость своего поступка, что без Патронуса тут делать нечего. Но пути назад не было. Без Малфоя ее жизнь не будет иметь того смысла.

Роза накинула на себя мантию и пошла внутрь. Она очутилась в небольшом предбаннике, где стоял стол, огромный стеллаж с карточками, очевидно, делами заключенных, а перед темным и сырым коридором, где уже заканчивалась плитка и минимальное похождение на что-то жилое, расхаживал стражник, лениво поглядывая на время.

— Наконец-то, — сказал он обычным тоном, а Роза чуть не вскрикнула, потому что в такой тишине ей показалось, будто ее ударили по барабанным перепонкам.

— Прости, задержался, дочь никак не хотела меня отпускать, — откуда-то из другой комнаты вышел его сменщик. — Все тихо?

— В целом да, — первый отдал экипировку, отойдя от прохода, а Роза медленными шагами продвигалась к коридору. — Пару раз дементоры заигрывались, но все получали по заслугам.

— Как всегда Малфой? — послышался голос, а Роза замерла, находясь уже в коридоре, чтобы послушать ответ.

— Да, — фыркнул первый. — Двадцать лет прошло, а он вдруг стал на что-то надеяться. Поразительно, какие разные Малфои. Тот недавний ниже травы, тише воды, никаких проблем с ним, сидит и смотрит в одну точку.

Как Роза могла забыть, что в Азкабане сидит еще и Люциус? Двадцать лет… Не каждый выдержит и останется в здравом уме, а тем более будет предпринимать попытки сбежать.

Роза шла слишком медленно и тихо. За каждой решеткой в камерах были люди. И чем Роза продвигалась дальше, тем больше понимала, что самым первым бедолагам повезло больше всех. Камеры с кроватями, столом и даже книгами. Но чем выше она поднималась, тем хуже были условия у заключенных. Пустые камеры, в которых даже отсутствовал ровный пол, им приходилось спать буквально на острых камнях, собачьи миски для еды и воды. А на самых верхних этажах уже дежурили дементоры.

Роза застыла перед очередным коридором, наблюдая, как перед ней промелькнул черный плащ дементора. Она зажмурилась, готовая встретиться с концом, но ничего не произошло. Дементор ее будто не заметил, проплывая дальше по коридору, исчезая где-то наверху.

Роуз прислушалась к своим ощущениям. Ничего общего с теми чувствами, когда она только появилась рядом с Азкабаном. Присутствие дементоров на нее просто не влияет.

Ну конечно, мантия. Роза и не думала, что этот магический артефакт, которым владеют Поттеры, передавая его из поколения в поколение, настолько сильный. Кажется, пока она под мантией, защищена от их воздействия.

Роза намного уверенней двинулась вперед. Присматриваясь к людям в камерах более внимательно, Роза порой даже узнавала их личности, ведь довольно часто в кабинете матери видела портреты бывших Пожирателей. Однако сейчас их едва ли можно было узнать. Обезвоженные, бледные с впалыми щеками на лице, слабые, что едва ли могут держать миску в руках.

В одном из них Роза узнала Люциуса. Он был совсем не такой, каким на колдофотографиях, которые она видела в Малфой-Мэноре. Лоснящиеся блондинистые волосы почти все выпали с его головы, оставляя проплешины. Те волосы, что остались, были все в грязи, которая засохла еще пару лет назад вперемешку с какой-то землей. Он лежал на камне и тихо стонал. Видимо, ему и правда досталось от дементора.

— Я должен, — простонал Люциус, как только Роза собиралась двинуться дальше от его камеры. — Я должен ему помочь, он не может находиться здесь…

Роза пыталась разобрать его стоны. Люциус кому-то хочет помочь. Может, он узнал, что Скорпиус тоже здесь и пытается помочь собственному внуку, которого ни разу в жизни не видел? А ведь Скорпиус рассказывал, что Драко настолько обижен на отца за то, что тот так опозорил их род, что, видимо, даже не навещал отца никогда. Скорее всего про внука Люциусу рассказала Нарцисса, которая любила мужа несмотря ни на что.

Роза дошла до конца коридора, обнаружив, что больше нет никаких лестниц. А где же Скорпиус? Не могли же его освободить так быстро…

Роза начала медленно спускаться обратно по лестницам, проходя еще раз по всем коридорам, заглядывая в угловые камеры, не понимая, как она могла пропустить Скорпиуса, но его не было. Роза растерянно встала посреди одного из коридоров, не зная, что ей делать. Как вдруг откуда-то послышался вой.

— Оборотень, — испуганно прошептала Роза, оборачиваясь и начиная бежать на звук.

Сомнений больше не оставалось. Скорпиуса, как подозреваемого в болезни ликантропии, посадили в помещение вместе с арестованными оборотнями. Остатки души вновь заледенели от страха, стоило ей осознать, как должно быть невыносимо страшно Малфою среди настоящих оборотней, ведь они обращались не только в полнолуние, а клетка могла быть совсем ненадежной, если они рядом учуют не только человека, но и волшебную кровь.

Роза нашла какую-то дырку в стене, из-за которой отчетливо слышался вой. Она была уверена, что в этот отдел камер есть и нормальный проход, но тратить время на его поиск совсем не хотелось. Тем более, что она была уверена, на нем лежит слой дополнительной защиты, чтобы оборотни не сбежали.

Как только Роза очутилась в маленьком и сыром помещении, где было всего пять камер, четыре из которых заняты оборотнями, она поняла, что мать ее обманула. Как она допустила, что Скорпиуса посадили именно сюда? И в пятой клетке, даже не камере, а именно клетке, сидел Скорп.

— Скорпиус, — прошептала Роза, опускаясь на колени перед ним.

На ее удивление Скорп отреагировал. Его взгляд заметался по клетке, очевидно пытался понять, кто его позвал. Но сквозь мантию он не мог ее увидеть.

Роза достала свою руку из-под мантии, протягивая между железными палками и накрывая холодные пальцы Скорпиуса своими.

Малфой вздрогнул, но его тело все равно оставалось неподвижным и статичным. Глаза все такие же стеклянные. Роза не выдержала и сняла мантию.

— Скорпиус, — одинокая слезинка выкатилась из ее глаза.

— Ро… — слишком тихий шепот, но она его услышала.

— Да, это я, Скорпиус, я… — выдохнула Роза, прислоняясь к прутьям все теснее, чтобы обнять Скорпа, а мантия вся упала с ее плеч, являя всю ее оборотням.

Волки завыли, начав метаться по клеткам. Из их вонючих пастей летели слюни, гнилыми зубами они пытались грызть клетку, но их раз за разом отбрасывало обратно. Роза встала с колен, чтобы осмотреться и оценить, способны ли они прорвать защиту, как встретилась взглядом с дементором, который появился как раз из той дыры, через которую влезла сюда и она.

— Экспекто Патронум, — испуганно произнесла Роза заклинание, но, конечно же ничего не случилось, она в такой панике даже не могла вспомнить, что нужно воспоминание, а не просто слова заклинания. — Экспекто…

Она почувствовала, как темнеет в глазах, ноги перестают держать, а голова ударяется о что-то жесткое.

— Роза, нет! — послышался крик Скорпиуса, но Роза уже не могла пошевелиться или выбраться из этой тьмы.

А перед глазами в этой вечной тьме мелькали воспоминания.

Скорпиус. Его поцелуи, будоражащие душу. Теплые прикосновения, приносящие спокойствие.

Но в один момент всё исчезло, постепенно удаляясь из ее воспоминаний, и как бы она не пыталась зацепиться за них.

На их место пришли совсем другие. Темно. Роза почти забыла тот самый страх из детства. Ведь ей тогда было не больше двух лет. Но обыкновенный детский страх возвращался к ней и начинал давить с новой силой. Страх одиночества. Страх быть брошенной. Ведь она звала в этой темноте маму, проснувшись среди ночи. Но к ней никто не подходил. Роза помнила, что мама потом пришла. Но только не сейчас. Она все такая же маленькая девочка в темноте и одиночестве, у которой никого нет.

Вдруг снова свет. Яркая гостиная Гриффиндора. Конец очередного учебного года, а также финальный матч. Она счастлива, как никогда, ведь впервые под ее руководством команда выиграла кубок по квиддичу. Ее все подходили и поздравляли. Столы с едой и сливочным пивом, громкий смех и безудержное веселье.

И вновь все уплывало в темноту, едва ли оставляя от себя хоть малейший намек на то, что когда-то подобное присутствовало в ее жизни. Но снова появилась школа. Первый курс. Насмешки. Обзывательства. Что она никогда не добьется тех высот, что добились ее родители. Понимание, что с ней хотят дружить только из-за статуса. В жизни были Роксана и Альбус, которые справлялись прекрасно не только с ролью кузенов, но еще и друзей. Однако в этой реальности их не было. Она словно сидела в клетке, на которую показывали пальцем. Слизеринцы. Из-за ее мамы их родственники в Азкабане.

Сам Азкабан, сырой, пропитанный страхами и болью…

Кромешная тьма.

Роза пыталась пошевелиться, но все тело жутко болело. В голове была каша и адская боль. Хотелось умереть. Но через закрытые веки она чувствовала свет, а не ту тьму, которую помнила. Роза сделала усилие и через боль открыла глаза, видя перед собой маму, которая сидела в кресле, склонив голову, видимо, уснув.

— Мама, — позвала Гермиону Роза, но вместо своего голоса услышала какой-то хрип, а горло запершило, заставив ее закашляться, но от кашля начали болеть легкие, перестало хватать воздуха, заболели все внутренности, заставив ее заплакать, а потекшие слезы будто бы обжигали щеки, словно с них сняли кожу, но это разбудило Гермиону.

— Тихо, родная, все хорошо, я рядом, — Гермиона тут же пересела к ней на кровать.

— Что… — все, что смогла выговорить Роза, потому что поступивший воздух обжег легкие, вызывая головокружение.

Она была уверена, что мама ее поняла. Гермиона провела по ее волосам правой рукой, а левой слегка сдавила ее ладонь. Но на сердце было неспокойно от такого долгого молчания, что-то случилось.

— Ты его так сильно любишь, — Гермиона сказала эту фразу утвердительно.

Роза лишь моргнула в знак ее правоты. Она почему-то не помнила прикосновений Скорпиуса, но в душе знала, что любит его. Воспоминания начали возвращаться к ней, а она с ужасом вспомнила камеру, клетку и дементора.

— Я очень виновата перед тобой, — заговорила Гермиона, не дав ей снова даже попытаться задать вопрос. — Но поверь, я не знала, что Скорпиуса посадили к оборотням. Заключение суда было совсем иным. Я не удостоверилась в исполнении его по всем пунктам.

— Что с ним? — выпалила Роза.

— У него случился выброс магии, который и отогнал от тебя дементора, пока не прибыл стражник, — рассказала Гермиона. — Выброс помог ему выбраться из того состояния, в котором он пребывал последнее время. Но он не вспомнил конкретно тот вечер, по-прежнему мощнейший блок. Скорпиус не пострадал, его перевели в нормальную камеру, но я тебе обещаю, что я лично займусь его делом, с Тедди мы уже начали…

Но открывшаяся дверь в палату не дала Гермионе договорить, а за ней показался и Рон, с двумя стаканчиками кофе в руках.

— Роза, — он тут же отлевитировал стаканы на стол, садясь на кровать за Гермионой. — Как ты, принцесса моя?

— Нормально, — ответила Роза, которой и правда становилось все лучше.

— Роза, прошу тебя, никогда больше так не делай, — Рон умоляюще посмотрел на нее. — Подойди лучше ко мне или маме. Мы решим все твои проблемы. Но это же не повод без Патронуса идти в логово дементоров!

— Рон, не кричи, — одернула его Гермиона. — Мы уже обо всем договорились.

— Прости, пап, но я не могла по-другому, — поджала губы Роза. — Ты же не мог не кинуться на защиту мамы, когда Белла ее пытала.

— Осмелюсь напомнить тебе, что это происходило в том самом доме, где… — Рон снова завелся.

— И Скорпиус не имеет к этому никакого отношения, Рональд, — строго сказала Гермиона.

Роза видела, что у родителей разное видение происходящего, но они лишь переглянулись, а затем снова начали оказывать ей внимание, видимо, договорившись, в очередной раз все обсудить наедине.

Из Мунго ее выписали через две недели, поэтому, когда она появилась в гостиной Гриффиндора, Роксана тут же бросилась к ней, заключая в объятия.

— Роуз, — кузина не хотела ее отпускать. — Ты… Никогда больше так не делай, хорошо? Если надо, я пойду к Даммену, попрошу все, что ты скажешь, только не рискуй собой, ладно?

— Ладно, — усмехнулась Роза.

— Прости, — следом ее обнял и Альбус. — Я идиот, что послушал тебя… Ты не представляешь, что я чувствовал, когда… Мерлин, Роза Уизли, я больше никогда не куплюсь на твои манипуляции!

— Как это? — притворно прищурилась Роза. — А как же быть свидетелем у нас со Скорпом на свадьбе? Ладно… Что у вас тут нового?

— Нотт… — поджал губы Ал. — Слишком довольный ходил.

Роза кивнула, рассказав кузенам, почему.

— Они жили с ним в одной спальне, могли найти его противоядия, да еще и эта статья, — сказала Роксана.

— Я не думаю, что в Азкабане есть их человек, — понизила голос Роза. — В противном случае они бы не обращались летом к Драко, я видела всех их родственников, они явно доживают свои последние дни.

— Это Сьюзен, — сказал Ал. — Я… Я ходил с ней гулять, играл в интерес. Она сказала, что ее крестная Боунс — одна из главных судей, которая и вела заседание — так не оставит смерть ее брата. Это провернули… наши. Потому что считают, что Скорп не наш.

— Но и мы играем по-честному, — возразила Роза. — Когда Тедди пройдет обследование, мы подтвердим то, что и так известно ранее, что спящий ген никак не может повлиять на окружающих, не дает вспышек магии, что можно убить самым обычным заклинанием.

— Как думаешь, то, что у Скорпа случился выброс в тюрьме, как-то повлияет на ход апелляции? — поинтересовалась Роксана. — Было же не полнолуние…

Роза и не подумала об этом. Неужели Скорпиус, действительно, магически нестабилен? В этот раз он испытал шок и страх за нее, а в тот раз…

— Если только доказать прямую провокацию со стороны Розье… — Роза снова чувствовала, как шансы становятся все более призрачными, что даже мама при всей своей старательности не сможет его воскресить из мертвых, или же попробовать на каких-то основаниях привлечь Нотта.

— Я уверена, что Скорпиуса оправдают, очень быстро оправдают, он вернется в школу, — снова приобняла ее Роксана. — Только несмотря на все официальные доказательства его все равно будут все сторониться, и так репутация была не очень, а сейчас тем более.

— А я зато наконец-то понял, откуда в его личном рунном коде волчья руна, — Альбус был явно доволен собой. — Но я так понимаю, что он мне до конца не поверил, а жаль, сейчас бы рунный код давал бы ему больше сил…

— Он нанес, — перебила его Роза. — Он нанес, я видела. Но… Почему не видели целители?

— Это же личный код, он виден только тем, кто принадлежит твоему роду, — пояснил Альбус. — Подожди. Он нанес его? Так вот почему заклинание сработало так сильно…

Комментарий к 19. Азкабан

https://t.me/alyona_gnutova

========== 20. Рунная цепочка ==========

— Роза, это плохая идея, — пытался догнать ее Альбус, когда Роза летела по коридорам вниз в подземелье.

После того, как Альбус сказал о том, что руна могла дать такой всплеск, Роза хотела подтвердить эту теорию. Скорпиус жил с Ноттом, Розье и Эйвери шесть лет, все же они были друзьями, конечно, он мог скрывать от них свою болезнь, как до сих пор не доверил и ей, но они могли хотя бы что-то замечать. И если с Ноттом было все давно ясно, то у Розы появилась надежда на Эйвери, ведь однажды он уже предупреждал Скорпиуса насчет Розье.

— Это единственный шанс, — Роза остановилась и посмотрела в глаза кузену.

— Я же сказал, я с Ноттом… — начал Альбус.

— Нотт не настолько дурак, чтобы не понять, почему ты вдруг стал проявлять к нему интерес, — перебила его Роза. — А Эйвери может изначально что-то знать.

— Да, и быть с ними заодно, — продолжал гнуть свою линию Альбус. — Тебе не приходило в голову, что все могло быть подстроено?

— Это я и собираюсь выяснить, — гордо заявила Роза, продолжая свой путь. — С тобой или без тебя!

Кажется, Альбусу все еще сложно поверить, что существуют нормальные слизеринцы. Он поверил только Малфою и его кузине, что скорее можно было охарактеризовать как вера исключительно в их семью. Но все же он пошел с ней, бурча себе под нос, что обещал себе больше не оставлять ее одну.

— Эйвери, надо поговорить, — уверенно сказала Роза, входя в спальню мальчиков, с тоской бросая взгляд на кровать Скорпа, которая была значимым для нее местом.

Нотта не было, а Эйвери будто ждал их, тут же кивая напротив себя.

— Я знал, что ты придешь, — уголки его губ чуть дрогнули.

— Так если ты сам хотел этого разговора, может нужно было прийти к ней самому? — прищурился Альбус, который даже не думал присаживаться и вообще похоже боялся или просто не хотел тут ни к чему притрагиваться, держа наготове свою палочку.

— Небезопасно, — просто ответил Эйвери.

Парни прожигали друг друга взглядом. Розу все это начинало раздражать. Если им так хочется, пусть встречаются наедине выяснять отношения, ей важно вытащить Скорпа из Азкабана.

— Ты знал, что происходит, — с ноткой претензии в голосе сказала Роза. — Ты его предупреждал.

— Знал, но мне не доверяли, особенно последнее время, — продолжал говорить спокойным тоном слизеринец. — Вряд ли ты замечала нас все эти годы, но… Далеко не Малфой был изгоем. В чистокровном мире твой статус определяет не кровь, она у всех одинаковая, а деньги. Нотты и Розье сумели кое-как поддерживать свои активы, чего не скажешь о моей семье. Это так… унизительно, когда за тебя в Хогсмиде платят друзья. Если они тебе друзья. Что тоже редкость среди чистокровных. Пришел момент, когда мне нужно было отдавать долг. И деньги их не интересовали. Месть. Я не мог не пойти с ними, когда ты нас нашла. И Скорпиус знает об этом. Скорее всего это неправильно, но каждый чистокровный выберет спасение своей шкуры. Вам, гриффиндорцам, такое не понять, как нам никогда не понять вашу отвагу и самопожертвование ради других, особенно, если эти люди того не заслуживают. Но я пытался. Пытался, как мог. Я не знал, что замышляли Нотт и Розье, но мог догадываться, особенно после стольких лет проведенных бок о бок. У нас не прощают предательства. А Драко Малфою сделали исключение. Да, его недолюбливали, но его не изгоняли насовсем из нашего общества. Нет, благородством тут не пахнет. Все чистокровные всегда знали, что рано или поздно каждому из нас может понадобиться близость к Поттеру. Да, мы не святые, но мы тоже люди. И ты сейчас можешь нас понять. Ты хочешь достать из Азкабана своего любимого человека. А мы хотим своих родных людей.

— Только мой любимый человек не делал ничего… — начала Роза.

— Да? — усмехнулся Эйвери. — Трупы есть. И как бы я хорошо не относился к Скорпиусу, это сделал он. Понятия не имею, был ли это выброс магии, спровоцировал ли его Розье или же он сам просто не выдержал. Но итог один — он сидит, и даже твоя мать оказалась не всемогущей, чтобы оправдать его сразу, люди бы ее не поняли, и я могу принять ее позицию, с точки зрения хорошего правителя она правильная. Точно так же никто не разбирался в наших родственниках, никто не спрашивал их, прислуживали ли они Волан-де-Морту по собственному желанию или нет, просто посадили, чтобы общество было спокойно. Ты же умная, не понимаешь, что происходит? Было доказано, что оборотни в целом не опасны, если принимают волчье противоядие, про спящий ген и говорить не стоит, но люди все равно боятся, никто не хочет рисковать.

— Не пытайся давить на жалость, — резко сказал Альбус, видя, что Роза слишком понимающе смотрит на слизеринца. — Что хотел сделать Розье?

— Заставить Драко чувствовать то же, что и они, — пожал плечами Эйвери. — Наказывать того, кто виноват… Скучно. Он будет чувствовать вину, некоторые даже хотят умереть, чтобы их страдания быстрее кончились. А когда из-за твоих ошибок страдает невинный человек. В добавок ко всему твой сын.

— Каким образом? — продолжал давить Альбус.

— Повторюсь, я не знаю, доверяли ли они мне или все было подстроено, — продолжил Эйвери, не обращая на Поттера внимания. — Но я услышал разговор, что Аббот им поможет. Насколько я понял, он им не поверил, они не смогли перетащить его на свою сторону, поэтому где-то заперли. Розье знал, что Скорпиус пойдет на все, чтобы ты, Роза, не чувствовала свою вину. Достав Аббота из этой передряги, он бы… Не знаю, правда, что они хотели сделать. Может, повесить на него его пропажу. Поэтому я сказал Скорпу тогда, на дуэлях, чтобы он не соглашался на встречи. Повторюсь, во мне нет вашей львиной сущности. Я знал, что Абботу конец и не пытался спасти утопающего. И мой план сработал. Розье был в бешенстве. Наверное, он догадался, что это моих рук дело, видел, как я шепнул что-то Скорпу. Потому что на следующий день Круциатус уже прилетел по мне. Я не помню, что я им говорил. Но полнолуние было выбрано не случайно. Думаю, они тоже не дураки, замечали, что Скорпиус в эту ночь слабее. Он скрывал от нас, что принимает зелье. И в ту ночь Розье точно не знал, что Скорпиус не выпил его, собой жертвовать ради такого представления он точно не хотел.

— И совсем не подозревал, что Скорпиус не только оставил свою силу, чтобы быть в полнолуние обычным волшебником, но и усилил ее, — тяжело вздохнула Роза, у которой картинка начала складываться.

— Потому что девчонка Аббот забрала все его зелья из-за мести, считая, что все же похищение ее брата дело рук Скорпа, — окончательно восстановил цепочку событий Альбус.

— В общем, они сами не ждали такого, все шло совсем не по их плану, но в последний момент изменилось, и все сыграло им на руку, — подытожил Эйвери. — Знаю, что вы хотите меня попросить. Память Нотта, со всеми реальными разговорами, а не моими додумками и умозаключениями. Я попробую, но ничего не могу обещать.

Роза поблагодарила Эйвери и поспешила убраться из гостиной Слизерина, чтобы Нотт не заметил ее присутствие в комнате. Она поверила парню, хотя Альбус продолжал сомневаться, но и его не слишком радужный настрой по отношению к слизеринцу чуть ослаб. Хотя Азкабан был не единственной их проблемой, ведь Эйвери прав, даже если Малфой выйдет, и ее мама с Тедом докажут, что спящий ген по-прежнему не опасен, а семья Малфоев делала все, даже больше, чтобы гарантировано не случилось ничего подобного, что это было просто стечение обстоятельств, общество все равно не поверит в подобные заключения, ведь МакГонагалл сказала, что ей пришла почти сотня писем с требованием исключить Малфоя из школы, в противном случае они заберут своих детей.

— Я так хочу к нему, — всхлипнула Роза, останавливаясь посреди коридора.

— Все, хватит, в Азкабан ты больше не пойдешь, — твердо сказал Альбус.

— Ты даже не представляешь, как там плохо! — воскликнула Роза. — Там можно сойти с ума, а ведь он меня только-только узнал, он ждет…

— Если он любит, то как раз совсем тебя там не ждет, — заметил Альбус.

— Но ему сейчас еще больше нужна я, моя душа, ведь он пришел в себя, теперь он осознает, что происходит вокруг него, — настаивала Роза.

— Так есть же способ, — чуть улыбнулся Альбус.

— Какой? — тут же встрепенулась Роза.

Они пришли к Розе в комнату в башню старост. Они забрали некоторые вещи Скорпиуса, в том числе и код, который Альбус ему написал. Малфой нанес свою часть на себя, а Роза нет, он ей не разрешил тогда, пока не проверит сам, что он не опасен, но сейчас Альбус был рядом с ней, и она верила, что кузен точно не собирался вредить им. Но если она это сделает, то их рунные цепочки будут работать в связке, она сможет передавать ему свою силу, свою любовь, даже свою магию, а Малфой будет это чувствовать. Только обратного пути не будет, отныне она точно должна будет войти в род Малфоев, как бы не был против отец.

— Готово, — Альбус закончил наносить руны на запястье, закрепляя их, а они тут же исчезли из его поля зрения, давая лишь Розе наслаждаться красивым рисунком. — Ты должна теперь чувствовать и его состояние, и передавать ему свое.

Скорпиус сидел в своей новой камере. Без соседства с оборотнями. Но от этого было не легче.

Охранники ему ничего не объяснили, буквально за шкирку кинули его в новую камеру. Дементоры тут по-прежнему были. И Скорпиус будто впервые почувствовал их присутствие.

Он ничего не помнил. Не помнил, как тут очутился. Последнее, что было в его воспоминаниях, что он идет в Хогсмид за Розье. А следом воющие оборотни, сырость, решетка и Роза, над которой нависает дементор, а он ничего не может сделать. Но в тот момент ему было все равно, как он здесь оказался, главное — спасти Розу, ведь она наверняка пришла сюда за ним.

Он стал метаться в клетке, как оборотни. Несмотря на эту давящую атмосферу, он бы все равно смог создать Патронус и прогнать дементора, но у него не было палочки, и как бы он не пытался дотянуться до палочки Розы, клетка ему не позволяла этого сделать. Он видел, как его девушку лишают души, как его самого сейчас лишают души, но ничего не мог сделать.

И когда дементор почти приблизился к ней, Скорпиус и сам не знал и не помнил, как, но волной магии отогнал дементора, а потом вновь тьма и пустота, а потом новая камера.

Малфой отчаянно пытался вспомнить хоть что-то, но не получалось. Присутствие дементоров вновь и вновь заставляло его забывать о своей любимой Роуз, которая совсем недавно вновь появилась в его голове, ради которой он и держался, совсем не понимая, за что он оказался в Азкабане. Кто-то каждый день пытался стучать по решетке, дементор тут же подлетал к бедолаге, а потом по всему коридору слышались стоны, но Скорпиус не спешил жалеть этого человека, ведь это скорее всего кто-то из Пожирателей, вряд ли в Азкабане сидят невинные люди.

Холод от ветра в коридоре, жалкие стоны после встречи с дементором мужчины и полнейшая безысходность. Однако Скорпиус внезапно почувствовал какоето тепло. Он осмотрелся. Никаких источников света или тепла. Мужчина в камере напротив клацает зубами, а у дементора, проходящего по коридору, все также развивается плащ. Скорпиус чувствовал ветер, но ему было не холодно. Словно что-то грело изнутри.

Малфой почувствовал себя в Хогвартсе. Странно, но он будто бы различал помещение, где находится. Это были совсем не подземелья, которые были почти такие же холодные, а последнее время приносили душе лишь уныние. Это был даже не Большой зал. Это было место, где ему было очень хорошо. Комната Розы в башне старост. А она словно была с ним рядом.

Скорпиус не понимал, как такое возможно, но буквально хватался на эти положительные эмоции и воспоминания, боясь, что они исчезнут, вновь оставляя его наедине с этой пустотой в душе от непонимания, почему он здесь.

Скорпиус опустил взгляд на свое запястье. Ему показалось, что руны стали отчетливее, хотя, может, это просто его глаза привыкли к темноте, а сам он начинал сходить потихоньку с ума. Ведь ему казалось, что его обнимает Роуз…

— Что ты делаешь? — спросил Альбус, который нашел Розу в лабораториях.

— Варю то, что Сьюзен забрала у Скорпа, — пояснила Роза.

— Доказать, что если он будет продолжать принимать зелье, то гарантировано подобного выброса больше не случится? — понимающе спросил Альбус.

Роза кивнула. Она сегодня ворвалась в комнату к Сью и продемонстрировала все свои способности, напугав девушку до смерти. Теперь она была уверена, что никаких статей в «Пророке» не будет, а также та добровольно отдала ей все свои разработки и все, что нашла в лабораториях Мэнора.

— Что это за зелье? — поинтересовался Альбус, присаживаясь рядом с ней.

— Я не знаю, в этом и состоит сложность, оно авторское, — тяжело вздохнула Роза. — Нужно идти от обратного. У меня есть совсем чуть-чуть готового зелья, которое принимал Скорп, его бы по составляющим разбить. Скорпиуса сейчас не хватает, он бы сделал…

— Никто у нас на курсе так хорошо не разбирается в зельях, — поджал губы Альбус, пытаясь вспомнить хоть кого-то, но не мог. — Если только… Дани.

— Дани? — удивилась Роза. — Так Скорпиус как раз помогал ей с зельями, потому что она плохо в них разбирается.

— Только он не уточнил, что плохо она разбирается в академической программе продвинутых зельеваров, — усмехнулся Альбус.

Через пятнадцать минут когтевранка появилась в лабораториях.

— Конечно, я попробую помочь, я не хочу, чтобы из-за этих уродов Скорпиус оставшуюся часть жизни гнил в Азкабане, — девушка водила палочкой над зельем. — Мама говорит, что этим все и должно было кончиться, что Драко плохой отец, был никудышным мужем, довел Асторию, что она погибла, Скорпиусу же тогда всего пять было…

Роза снова замерла. Дани говорили, что Астория умерла, когда Скорпиусу было пять, вернее, она была сама еще тогда ребенком, просто могла услышать и запомнить, или же наоборот что-то перепутать. Но как брат с сестрой за все время общения так и не обсуждали эту тему? Получается, Скорпиус начал приходить к ним после того, как умерла Астория по его версии. До этого Драко не подпускал его к родственникам?

— Ты не веришь в это? — осторожно спросила Роза.

— Мы со Скорпиусом стали общаться не очень давно, — пожала плечами Дани. — С тех пор, как умерла Астория, мы перестали к ним ходить. Да и не помню, с чего начали. Просто Скорпиус стал к нам приезжать на каникулах…

— Понятно, — с подозрением посмотрела на девушку Роза.

Мог ли Драко правда изменить память всем, кто был связан с Асторией? Он хотел этим защитить семью или преследовал корыстные цели? Изменил воспоминания всех, кроме Дани, решив, что ей всего три года и она ничего не вспомнит?

— Я чувствую, как тебе плохо без него, — вдруг сказала Дани. — Ты нанесла себе руны, да?

Роза кивнула, чуть взглянув на Ала.

— А, Альбус, как твое свидание со Сьюзен? — язвительно спросила когтевранка. — Надеюсь, успешно?

Роза сдержала смешок. Почему-то ревнующие аристократы у нее вызывали приступы исключительно милости. А Альбус дурак, видимо, после парочки прогулок с Дани, снова дал заднюю, которая неправильно восприняла его деловые встречи с Аббот.

— Да как свидания с другими могут проходить успешно, когда одна ты в его голове? — засмеялась Роза, не сдержавшись. — Альбус, прекрати быть дураком, и идите погуляйте, я поняла, как нужно делать расщепления, справлюсь.

Она была уверена, что Альбус скажет ей еще в будущем спасибо, потому что сейчас знала цену времени. Но не успела Роза приступить к зелью, как в лаборатории вошла Роксана. Кузина была растеряна и держала клочок пергамента в руках.

— Даммен хочет меня видеть, — прошептала она, протягивая ей записку.

Комментарий к 20. Рунная цепочка

https://t.me/alyona_gnutova

========== 21. Проклятие, а не дар ==========

Всю ночь Роза восстанавливала зелье и в итоге ей удалось составить рецепт. Готовить времени не было, поэтому она решила сразу передать маме то, что получилось, чтобы опытные зельевары смогли тут же оценить авторское зелье. Хотя Розу и беспокоило, что в таком случае Драко точно смогут вызвать в Англию, объявив в розыск, ведь все авторские зелья было необходимо легализировать, а он этого, очевидно, не делал.

— Ты ужасно выглядишь, — рядом с ней за завтраком опустился Альбус, улыбка которого была способна осветить весь Большой зал.

Роза усмехнулась. Впрочем, она надеялась, что не только недосып сказывался на ее состоянии. Она как никогда верила в их рунную связь со Скорпиусом, верила, что она просто забирает себе его состояние апатии, холода и страха, а он сейчас, сидя в своей камере, получает ее тепло, она буквально заставляла себя радоваться, чтобы поддерживать его состояние.

— Зато ты слишком бодрый, — ответила кузену Роза. — А я ожидала, что ты если не убил меня вчера своим взглядом, добьешь меня сегодня своей палочкой.

— Да брось, я наоборот, с благодарностью, — мягко ответил Альбус. — Ты была права, что закрывать свое сердце навечно не выход и…

— Тебя можно поздравить с лишением девственности? — не сдержала усмешки Роза.

Альбус снова бросил на нее предупреждающий взгляд, но Роза видела, что оказалась права.

— Забавно, — снова улыбнулась Роза. — Когда Малфой вернется, будете теперь вдвоем друг в друга палочками тыкать за то, что каждый спит с его родственницей?

— Прекрати, — поморщился Альбус. — Ты же понимаешь, почему я это делал. Я боялся за тебя. А судя по твоей уверенности, ты сумела восстановить рецепт.

— Да, мы с Рокси быстро справились, — кивнула Роза.

Она запретила идти сестре к Даммену. Он ее предал, и сейчас совершенно не важно, что он ей собирался сказать. И если раньше Роза рассчитывала на его помощь, то сейчас брезгала. А вот по Роксане она видела, что девушка готова была почти бежать к своей любви, простить его за все, снова ее глаза горели и выражали надежду. Поэтому она оставила на ночь ее с собой в лабораториях, чтобы та за работой забыла наконец о своем профессоре.

— А где она сейчас? — Альбус оглядел стол, только сейчас понимая, что Роксаны за ним нет.

— Сейчас же дуэли, — поджала губы Роза, бросая взгляд за преподавательский стол, а Даммен тоже внимательно оглядывал их с Алом, ища глазами Роксану. — Я ей сказала пойти к мадам Помфри, наш вид позволяет подумать, что мы больны и у нас бессонница, лучше ей не встречаться с ним.

— Слушай, а может… — Альбус тоже посмотрел на преподавателя, а потом перевел взгляд на Дани, которая с улыбкой на лице сидела за когтевранским столом, рассказывая что-то своим подружкам. — Может, не стоит им мешать? Может, он просто испугался, что она ученица, что он не сдержался, переспав с ней… Что, если и он ее любит?

Роза удивленно уставилась на Альбуса. А ведь раньше она думала, что только девчонки от влюбленности начинают сходить с ума и городят чушь. Неужели Альбус не понимает, что Даммен тоже имеет ко всему этому отношение?

— Мистер Коллинз, почему вам не хватило пары? — Даммен внимательно осматривал всех стоящих в парах в Большом зале студентов. — Кто-то отсутствует?

— Мистер Малфой, мистер Розье, мистер и мисс Аббот, — напомнил преподавателю МакМиллан. — Но они…

— Я знаю, мистер МакМиллан, — холодно ответил Даммен. — Я спрашиваю о тех, кто не по уважительной причине и до сих пор является студентом…

— Мисс Уизли нет, — сказала Роза, которую передернуло от фамилий, которые назвал ее коллега. — Она в Больничном крыле.

— Что ж, — протянул профессор, прожигая ее взглядом. — Значит, я займу место мисс Уизли и тоже пойду до финала по турнирной таблице урока.

В принципе уроки были похоже друг на друга. Дуэли, дуэли и еще раз дуэли. Только Даммен каждый урок давал им разные вводные. Так, сегодня они должны были сражаться, пытаясь балансировать исключительно на одной ноге. Ведь по словам профессора в бою может случиться все, что угодно, и лучше потерять ногу и продолжить сражаться, чем потеря ноги повлечет за собой и потерю жизни.

— Мисс Уизли, задержитесь, пожалуйста, — после урока попросил ее остаться Даммен, когда она победила его в финале.

— Да, профессор, — нервно сглотнула Роза, которая ему все равно не особо доверяла. — Я что-то не так сделала?

— Нет, Вы большая молодец, и я бы рекомендовал Вам продолжать развивать беспалочковую магию, полезный навык, — чуть улыбнулся ей профессор. — Я бы хотел рассказать Вам свою историю.

Роза удивленно посмотрела на профессора. Историю чего? Дуэли, где ему пригодился подобный навык?

— Люди, а в особенности волшебники, всегда гнались за самым могущественным, что есть в жизни, — начал свою исповедь профессор. — Палочка — только Бузинная. Дары смерти — все только в одних руках. Магическое могущество опасно и может свести с ума. Но есть вещи куда более опасные и разрушительные, если переходить грань. И я сейчас не об опасности магических выбросов во время использования беспалочковой магии. Я о силе любви. Любовь — это чувство, которое само по себе обладает огромной силой. Думаю, не мне Вам рассказывать историю Гарри Поттера. Но люди умудрились использовать и испортить даже такое светлое чувство. Усилили его. Магия не любит фанатизма. И наказывает за него.

— Я не понимаю, о чем Вы, — нахмурилась Роза.

— Об искусственно созданных родственных душах, — профессор бросил взгляд на ее запястье.

Роза удивленно подняла брови. Он не мог видеть руны на ее теле, только как раз эти самые связанные цепочкой люди могут разглядеть код, в крайнем случае только другие представители этого рода. Откуда он знает?

— Знаете, это не Ваше дело… — начала злиться Роза, ведь не этому человеку ей говорить, правильно или неправильно поступили они со Скорпом, желая защищать друг друга.

— Я не собираюсь осуждать Вас, я хочу, чтобы Вы послушали сейчас мою историю, — продолжил спокойно Даммен. — Я любил. Один раз я любил в своей жизни и хотел, чтобы навсегда. Мне всегда было ее мало, поэтому я решил привязать ее к себе еще больше, хотя она дарила мне и без того столько своей любви, что хватило бы на большое озеро.

— Вы связали себя с ней, — ахнула Роза.

Теперь ей было понятно, почему профессор будто видит рисунок на ее руке. Конечно, он не видит сами руны, но способен чувствовать ее энергию. Родственные души имеют особый магический фон, он двоится, ведь две души живет в каждом, а опытные волшебники могут это чувствовать.

— Да, именно так, — грустно улыбнулся Даммен. — Она была полукровкой. А я чистокровен настолько, что… Я был уверен, что она будет защищена всегда, что с ней ничего не случится, и точно не ждал ножа в спину от родственников.

— Профессор, я знаю, что подобная магия не защитит от смерти, но даже в приграничных к ней состояниях… — Розе стало даже жалко профессора, но она не знала, как его поддержать, и хотела скорее успокоить, что его ситуация не повторится на них со Скорпом, хотя исходные данные были очень схожи.

— Нет, Роза, это… проклятие, — Даммен посмотрел ей в глаза, а она в них увидела слезы. — Если умирает твоя родственная душа, то… То умираешь и ты. Хотя живешь.

— Вы хотели покончить с собой? — ахнула Роза, понимая, к чему клонит профессор.

— Да, — вдруг засмеялся Даммен, а Роза вздрогнула от неожиданности и такой неадекватной реакции. — Но это невозможно. Роза, это проклятие. Если ты сейчас отправишь в меня Аваду, я выживу, потому что отныне это мой крест за подобную глупость, за желание взять от жизни больше, чем она тебе дала. Я должен жить всю оставшуюся жизнь с болью и расколом души. А после смерти навечно застрять в аду…

Роза чувствовала, как у нее забилось сердце. Ей стало страшно. Если кто-то из них со Скорпом погибнет, то у второго не будет шансов… Но если не рассматривать такой трагичный исход, то… Она же сейчас помогает Скорпиусу, они наносили руны и обменивались магиями и энергиями не просто, потому что им было мало обычной, земной любви, для них существовала необходимость.

— Я поняла Ваше предупреждение, знаю о последствиях, поэтому мы будем осторожны, — пообещала Роза.

— Мисс Уизли, я же сказал, что собираюсь говорить о себе, — чуть грубо и будто нетерпеливо вновь прервал ее Даммен. — Я нашел ритуал, способный разрушить прежний, вернуть мне мою жизнь, мою душу, в конце концов смертность. Еще более темный. Ритуал замещения.

— И как он работает? — Роза снова почувствовала холод на душе, то ли от рассказа профессора, то ли от Скорпа из Азкабана, который будто слышал с ней все то, что поведал ей Даммен, и тоже переживал.

— Девушка… которая должна разорвать связь своей любовью, — Даммен опустил лицо в ладони. — Которая должна добровольно восстановить мою душу.

— Роксана? — Роза поняла, куда клонит профессор.

Он снова посмотрел на нее и коротко кивнул.

— На первом уроке я использовал разновидность Амортенции, — признался преподаватель. — Это специальный порошок… Его было чертовски мало. Но он как раз сработал бы на той, которая в теории могла бы это сделать.

— Значит, она сама Вас полюбила? — усомнилась Роза. — Вы уверены, что порошок не мог создать искусственную влюбленность?

— Уверен, — заверил ее Даммен. — В противном случае далеко не одна девушка в меня бы влюбилась, в том числе и Вы, не так ли?

— Так в чем тогда проблема? — снова ничего не понимала Роза. — Если она Вам подходит, зачем Вы ее бросили. Или… Или она сняла проклятие и оказалась Вам не нужна?

До Розы постепенно доходил смысл поступка преподавателя. Переспав, они разорвали связь. Но он использовал Рокси.

— Я такого не говорил, — чуть резко ответил Даммен. — Просто… Я не хочу повторения истории. Я не хочу ее обманывать. Это неправильно, наши отношения. Лучше, чтобы она меня забыла.

— Зачем тогда звали вчера? — поинтересовалась Роза.

— Рассказать всю правду, — сказал преподаватель. — Если бы я мог ей рассказать сразу всю правду, я бы не поступил с ней так. Знаю, что не имею право, но… Роза, я прошу Вас, объясните все ей, я не тот человек, что ей нужен, она должна меня забыть.

Роза кивнула и встала со своего места. Она сама не знала, как лучше поступить. Она поверила Даммену, что он не хотел зла Рокси, что даже переживает за нее, чтобы его ошибки не отразились на ней, но зная Рокси и такую силу ее влюбленности в профессора, она может к нему сразу прийти, узнав всю правду, простить.

— Мисс Уизли, — окликнул ее Даммен, когда она была уже в дверях. — Я надеюсь, что вы будете осторожны, подобная связь — это не игрушки, она может быть как спасительна, так и губительна. Чистокровные слишком любят пользоваться превосходством своей крови. Только она же их потом и губит, помните об этом.

Роза кивнула и вышла из его кабинета. И если про себя и Скорпа она все прекрасно знала и понимала, то сейчас она думала о Драко. В своих воспоминаниях около гроба Астории он хотел умереть, но, кажется знал, что не может, поэтому… Сделал из нее галлюцинацию? Воскресил ее?

— Роза, подожди, — ее догнал запыхавшийся Эйвери.

— Ты почему не на уроке? — удивилась Роза, понимая, что он уже начался, и она сама опаздывает, так как они слишком разговорились с профессором. — Что-то случилось?

— Держи, я достал их, — слизеринец достал из кармана колбочку.

— Воспоминания Нотта? — ахнула Роза, тут же выхватывая вещь из его рук и рассматривая каждый завиток магии, держа предмет в руках с такой силой, чтобы никто не смог их отобрать. — Но как?

— Позволь мне оставить свои методы при себе, — поджал губы Эйвери.

Парень удалился, а Роза попыталась снова передать через рунную цепочку Скорпиусу свою любовь и надежду, осталось дождаться подтверждения, что отсутствие зелья могло спровоцировать выброс магии, ибо руна волчьей силы не будет аргументом в суде, ведь никто ее не видит. Тогда она отдаст маме и воспоминание, и камеру Скорпа займет Нотт, ему там самое место.

А вот что делать с Роксаной Роза не знала. Поэтому решила оставить пока что все так, как есть. Но если Рокси захочет все-таки пойти к Даммену, больше не будет останавливать ее насильно, ведь теперь она как никогда знает, какую силу имеет вера.

Да и случайно увиденные вечером в одном из потайных коридоров целующиеся Альбус и Дани только в очередной раз внушали надежду, что скоро и она сможет поцеловать Скорпа.

Через неделю МакГонагалл снова вызвала ее в свой кабинет, в котором Роза не обнаружила директрису, но в кресле сидела Гермиона, которая о чем-то разговаривала с Дамблдором, а старик с портрета ей тепло улыбался.

— Мама? — удивилась Роза. — Что-то случилось?

— Я с хорошими новостями, — чуть улыбнулась Гермиона. — У меня есть заключение от зельеваров, что зелье, действительно, не опасное, но все же вызывает привыкание, поэтому если Скорпиус принимал его всю жизнь, то его отсутствие могло вызвать подобный выброс. Исследование с Тедди тоже полностью завершено и в отчете есть подтверждение, что спящий ген не мутировал и он по-прежнему не представляет угрозы. Дело Скорпиуса будет пересмотрено и переквалифицировано, как непреднамеренное убийство, но толку от этого не много. Вот если бы хотя бы самооборона… Нам нужны в идеале его воспоминания. Доченька, понимаешь, я могу подать на апелляцию только один раз, поэтому я хочу использовать этот шанс, когда у нас будет максимальное число доказательств. Придется ждать, вдруг Скорпиус что-то вспомнит, раз он вышел из такого состояния. Я не знаю, как помочь ему в рамках Азкабана. Гарри предлагает воздействие дементором, испуг, снова выброс магии, чтобы снять блок. Но я против, это может быть опасно для его здоровья, такие частые выбросы в такой короткий срок. Но так как свидетелей нет, и…

— Есть, — Роза полезла в карман и достала колбочку с серебристой жидкостью.

Гермиона внимательно, но с толикой сомнения посмотрела на колбочку с воспоминаниями, но не стала задавать ей вопросов, откуда Роза раздобыла доказательства, лишь молча убрала в сумку, чуть кивнув.

— Я их изучу и скажу тебе, когда будет дата заседания, ты же приедешь домой на каникулы? — Гермиона поцеловала дочь в макушку и исчезла в камине.

Роза с тоской посмотрела на утихающие языки зеленого пламени, а потом перевела взгляд на портрет Дамблдора, который продолжал улыбаться.

— Профессор Дамблдор, вы считаете, что наша история тоже будет трагичной? — спросила Роза, потерев руны на запястье.

— Нет, мисс Уизли, я так не считаю, — ответил ей портрет. — Вы с мистером Малфоем равны, вы дополняете друг друга, а не чистокровный тянет полукровку за собой, пытаясь вложить в нее ту силу, которая ее превосходит. Вы очень многого добились в магии самостоятельно. А магия сама по себе удивительна и уникальна, ведь уважая ее, она будет уважать и вас в ответ.

— Скорпиусу надо принять свою сущность, да? — поняла, на что намекает бывший директор Роза.

А Дамблдор чуть склонил голову в кивке, отдавая блики на полу от своих очков-половинок.

Комментарий к 21. Проклятие, а не дар

https://t.me/alyona_gnutova

========== 22. Волк ==========

— Так, ты эту кашу заварила, ты и расхлебывай, — в библиотеке рядом с ней опустился Альбус, раскидывая на ее учебники множество каких-то листовок.

— Что это? — удивилась Роза, рассматривая заголовки. — Порталовый тур во Францию на новогодние праздники. Создание драгоценного камня под характер волшебника на основе сердцевины волшебной палочки. Экстремальная ночная прогулка по тюремным камерам Нурменгарда?!

— Хочу сделать необычное свидание для Дани, — Альбус подкидывал Розе все новые листовки. — Совсем не знаю, как ее впечатлить…

— Альбус, — Роза ошарашено посмотрела на кузена. — Это как-то слишком… Думаю, Дани просто понравится обычная прогулка с тобой. Сходите в Хогсмиде куда-нибудь.

— Нет, все должно быть идеально, — суетился Альбус. — Я не хочу, чтобы она меня бросила!

— Да почему должна то? — не понимала Роза.

— Ну я ведь… сначала гулял с ней, а потом был со Сьюзен, — Альбус виновато опустил глаза. — Помнишь, что она в лабораториях сказала?

— Ал, ревность, это нормально, — рассмеялась Роза. — Она просто тоже не знала, как намекнуть тебе, что не против отношений. Ты же ей рассказал, что со Сьюзен ты проводил время по делу. Дани адекватная девушка, с ней достаточно просто говорить.

— А еще дарить подарки, но я снова не знаю, что она любит… — Альбуса снова понесло.

— Ал, для начала просто пришли ей сладости с кухни, — снова захихикала Роза. — Поверь, для конфетно-букетного периода самое то.

— Слишком просто, — покачал головой Альбус.

Роза только закатила глаза. Да, у Альбуса две крайности. Либо совсем лишать себя отношений, либо делать такие свидания, кто точно ничего подобного не устраивал.

— Она, кстати, еще несовершеннолетняя, поэтому вряд ли хотя бы одна из твоих прогулок будет осуществима, — заметила Роза.

— Черт, — выругался Альбус. — Я об этом не подумал…

— Ал, ты ей уже нравишься, — заверила кузена Роза. — Просто будь собой и… люби.

Кажется, ее ответ не успокоил Альбуса.

— Расскажи, чем покорил тебя Малфой? — спросил Альбус, откидываясь на спинку стула, всем своим видом показывая, что ждет от нее очень подробного разбора.

— Ал, я не знаю, это… сложно объяснить, — вздохнула Роза, но потом чуть улыбнулась. — Сначала я захотела ему помочь, потому что увидела его без маски, поняла, как он на самом деле одинок, что ему нужна поддержка. Наверное, после неудачных отношений хотела доказать себе, что могу нравиться парням. И в тот момент проскочила какая-то искра между нами. Скорее всего он привлек меня своей искренностью. Он не хотел использовать меня, хотя я предлагала. Он хотел нормальных отношений, а не игру на публике. Потом я тоже задавалась вопросом, получится ли у нас что-то настоящее. Ведь мы такие разные. Но оказалось, что нет. Нам с каждым днем было о чем говорить. И если Дани с тобой уже встречается, значит, ты ей нравишься, ты чем-то ее покорил. Может, рунами, может еще чем-то. Так и оставайся собой. А, может, ты ей давно нравился. Это я Скорпа не замечала. А он давно меня заметил.

— Ладно, спасибо, — разочарованно выдохнул Ал. — Просто я не хочу, чтобы она думала, что у нас не серьезно.

На выходных прошел матч, в котором Гриффиндор с блеском одержал победу. Наверное, тренировки в этот сложный период стали для нее отдушиной. Даже сейчас, когда после матча Роза распустила свою команду на заслуженный каникулярный отдых, а все ребята, за исключением младших курсов, пошли в Хогсмид, Роза предпочла остаться в замке и полетать в одиночестве, ведь она сделала все от себя зависящее, оставалось лишь ждать дату суда от мамы, и Роза ей доверяла, что она знает, как сделать лучше.

— Роза, — окликнул ее звонкий голос откуда-то с трибун.

Роза резко затормозила на своей метле, в удивлении выискивая взглядом, кто ее звал.

— Рокси? — Роуз приземлилась рядом с кузиной, понимая, как она на самом деле себя вымотала. — Я думала, что ты в Хогсмиде, вместе со всеми, с Алом.

— У Ала есть теперь компания, — фыркнула девушка. — А у меня нет настроения.

— У меня тоже, — усмехнулась Роза, приобнимая кузину. — Даммен?

Рокси молча кивнула. А Роза не знала, как помочь сестре. Она верила, что Даммен может к ней чувствовать что-то, иначе не винил бы себя за то, что использовал ее, но правильны ли будут их отношения?

— Я только что была у него, — призналась Роксана, с испугом смотря за реакцией Розы.

Роза лишь удивленно подняла брови. Да, она отпустила ситуацию с Рокси после разговора с профессором, и была удивлена, что она продержалась столько времени. Чувства Рокси к нему оказались действительно сильными.

— Он мне все рассказал, — тихо ответила Роксана. — И то, что ты тоже все знаешь.

— И… как ты к этому относишься? — осторожно спросила Роза.

— Я рада, что смогла помочь своему любимому человеку, — пожала плечами Рокси. — Помнишь ты спрашивала, готова ли я отдать жизнь за него? Да, готова, если бы того потребовалось. Я хочу быть с ним и верю ему.

— А он что? — с некоторым нетерпением спросила Роза.

— Сказал, что ему надо подумать, — всхлипнула Роксана. — А я боюсь, что решение будет не в мою пользу…