Аномальная зона

Явление града Китежа

Уже неделю они блуждали где-то по периметру глухаревского анклава. С проклятым постоянством навстречу попадались места, по которым уже не раз проходили: разбитая колеей проселочная дорога, березовые рощицы, брошенный посреди поля трактор, вокруг которого, то появлялся, то исчезал блуждающий лес. На ночлег обычно останавливались в заброшенном саду. Словно призрак Летучего Голландца он каждый раз возникал перед ними в конце очередного дневного перехода. Потом сад сменило небольшое лесное озеро. Командор усмотрел в этом положительную тенденцию. Но никто больше не разделял его оптимизма.

В этот вечер они снова вернулись к озеру, но отряд уменьшился на два человека. Аномалия поглотила Новомирова и Надиру. После дуэли они почти не расставались. Даже во время дневных переходов шли, взявшись за руки. Так вдвоем и исчезли. Сначала это заметил только Смирнов. Из-за хронической хромоты он как обычно плелся позади всех и хорошо видел идущих впереди молодых людей. А потом их вдруг просто не стало. Только рюкзак Новомирова остался висеть на толстом сучке ели, а за лямку его зацепилась синяя ленточка.

Со Смирновым случилась истерика. Камышин трогательно утешал его, а командор прикрикнул, чтобы тот прекратил рыдать. Потом уже спокойно объяснил всем, что и Надира и Новомиров в некотором роде порождение аномалии и она просто забрала их с собой. Исчезновение, по его словам, подтверждало, что они, наконец, подошли к краю зоны. Но вечером в сумерках опять проявились знакомые очертания лесного озера.

На следующее утро Хрустов поднялся раньше всех. Разведя костер, повесил кипятиться воду. Пока огонь лениво облизывал закопченное дно, котелка Хрустов, подпирая голову руками, смотрел в пустоту. Рассвет проложил на поверхности озера широкую алую дорогу. Но сейчас сердце не принимало эту красоту. И озеро и лес были частью ловушки, которая уже неделю держала их в своей невидимой паутине.

— Интересно где сейчас Новомиров? — думал Антон, лениво подкатывая палкой отлетевшую от костра головешку.

Наверное, аномалия вернула его в свое время. Вполне возможно они перенеслись туда вместе с Надирой. Новомиров снова стал земским учителем, а, может быть, разочаровался в деле народного просвещения, и вернулся в Петербург. Надиру окрестили в православной церкви. Потом они обвенчались, жили долго и счастливо, уже в почтенном возрасте встретили наступление нового столетия. Возможно, следуя совету Семигорцева, вместе с детьми перебрались в Европу, или еще дальше за океан. Что ждать от России грядущей Новомиров хорошо знал, и вряд ли захотел подвергать близких таким испытаниям. И, может быть, в каком-то почтенном американском семействе до сих пор сохранилась смешная легенда. О том, как прапрадедушка в овраге у заброшенного сада стрелялся холостыми патронами с неким похотливым мерзавцев…

Вспоминался сейчас и вчерашний разговор с Николаем. Случился он поздним вечером, когда все остальные уже отдыхали после тяжелого перехода.

В темноте кто-то храпел, кто-то разговаривал во сне. Между лесом и темными облаками догорала узкая полоса заката. Хрустов, так же как и сейчас, сидел в одиночестве у костра и ковырял палкой угли. Николай подсел рядом и поинтересовался, чем тот займется после возвращения. Хрустов неопределенно пожал плечами.

— А я, как вернусь, подцеплю какую-нибудь классную девчонку, — гордо сообщил Николай — Прогуляем все, что за экспедицию получу. А потом подамся в наемники. Хорошо бы к французам в иностранный легион. Не знаешь, в Москве у них вербовочные пункты есть?

— Что, еще не навоевался? — поинтересовался Хрустов. Колька воровато посмотрел по сторонам и неожиданно признался:

— Понимаешь, я и сам не знаю, навоевался я или нет. Когда из учебки в часть перевели, «деды» меня в первый же вечер так отоварили, что сознание потерял. Помню только, как под койку свалился. Очнулся, лежу с забинтованной головой. Жарища страшная! Того и гляди, яйца в трусах сварятся. А госпиталь странный какой-то. Медсестры все негритяночки. Лопочут что-то по своему, зубки белые скалят. И тут командир проведать меня приходит. Так мол и так, поправляйся герой. Скоро рота на задание уходит в джунгли. Без тебя никак не справимся! И дальше пошло поехало. Круто все было! Только вот не знаю на самом ли деле…

Видимо испугавшись своей откровенности, Колька быстро ретировался в палатку. А Хрустов с удивлением думал, в каком неожиданном ракурсе иногда предстают люди. Рушится фасад официальной биографии, и за ним проступает настоящая судьба, порой несчастная и изломанная. И что интересно, иногда это настоящее лицо бывает куда человечней и симпатичней героических масок, которые так старательно натягивают на себя люди.

— Интересно, а как выглядит со стороны мой официальный фасад? — неожиданно подумал Хрустов. — Наверное, все очень серо и невзрачно. Биография самая, что ни наесть заурядная. Но может быть, и слава Богу! Блаженны нищие духом. Никогда не понимал эту фразу. А ведь не просто так было сказано!

Несколько минут Хрустов размышлял о загадочных словах Спасителя, а потом какой-то внутренний импульс заставил подойти к берегу. Словно чего-то ожидая, он долго и пристально всматривались в мертвую гладь озера. Солнце уже поднялось над лесом. От воды пахло тиной, над ухом лениво звенел комар. Он уже хотел уходить, когда по воде пробежала легкая рябь. Поверхность озера вдруг стала хрустально прозрачной, и в глубине ее закачались золотые купола…

Этот город Антон Хрустов уже видел раньше в цветных снах, и со слезами радости бродил по широким улицам, понимая, что вернулся домой. Сейчас же все происходило наяву. Город был совсем близко, и лишь хрупкая грань озера оделяла от его белых мостовых, украшенных каменной вязью домов, золотых куполов, окунувшихся крестами в перевернутое небо. Мешая дышать, к горлу подступил горячий ком. Плохо понимая, что делает, Антон двинулся к берегу. Но тут чья-то рука удержала его за локоть.

— Нам туда пока нельзя! — прозвучал откуда-то из другого измерения голос командора. И тут же поверхность озера снова покрылась рябью. А когда она успокоилась, города уже не было.

— Что это было? — прошептал Хрустов.

— Город Китеж, — коротко пояснил Семигорцев и жестом предложил вернуться обратно. Только когда они сели у костра, и почему-то спиной к озеру, командор стал рассказывать:

— По легенде град Китеж, укрываясь от врагов, ушел в глубины озера. Некоторые философы даже усматривают в нем символ небесной России. Той, какой виделась она по божьему замыслу, но по ряду причин не смогла состояться…

Вдохнув, Семигорцев продолжал:

— Не знаю как с символами, но на мою судьбу этот город некоторое влияние оказал. Года три назад мы были в Пермской области. Там тогда обнаружилось небольшое аномальное пятно. Ничего особенно интересного, уровень не выше четвертого, только приборами что-то можно было зафиксировать. Откровенно жалел, что время потратили. Я тогда собирался принять приглашение британского клуба. У них перспективы куда шире, по всему миру работают. Дома у меня уже английский зубрили. Сам я еще окончательное решение не принял, но все разумные доводы были за переезд. И вот перед самым возвращением в Москву пошел, вот так же как вы, утром прогуляться на берег озера. Вот тут этот город в первый раз и увидел… В общем не поехал в я Лондон. Хотя до сих пор не уверен правильно ли поступил. Но вот так уж получилось!

Неожиданно сменив тему, Семигорцев сообщил, что по его глубокому убеждению они сейчас на самой границе аномалии. Такие глобальные мифологические видения проявляются только в пограничных зонах. А это значит, что наступила решающая фаза операции. Аномальное пространство, сворачиваясь, может затянуть навсегда, а может и неожиданно вышвырнуть во внешний мир. Причем, это может произойти как со всей группой, так и с кем-то в отдельности.

— Если Вам Антон Петрович посчастливится стать первым, обязательно доберитесь в офис клуба. Когда маршрут замкнется на исходной точке, остальным будет проще выбраться.

— С моим глобальным везением мне это не грозит, — мрачно пробурчал Хрустов.

— Не зарекайтесь, Антон Петрович. И еще учтите, что после выхода из аномальной зоны в экстремальных условиях, реальность может немного измениться. Так что не пугайтесь, это в порядке вещей.

— Хорошо учту, — согласился Хрустов и наклонился, чтобы раздуть костер. За ночь дрова отсырели, и огонек то робко лизал кору, то прятался в маленьком вигваме из еловых палок. Набрав в легкие воздух, Антон, что есть силы, дунул. Огонек вырвался из укрытия, затрепетал на ветру. Антон подул снова, но на этот раз не очень удачно. Пепел со старого кострища брызнул в лицо. Выругавшись, он вскочил на ноги. А когда протер глаза, не увидел ни костра, ни палатки, ни Семигорцева.

Он стоял один в совершенно незнакомой местности. За спиной тянулись обработанные поля. Там где недавно было озеро, белела асфальтовая дорога, а за ней начиналась полоса леса.

Не сразу осознав, что произошло, Хрустов в растерянности оглядывался по сторонам. И вдруг из-за леса послышался странный, но очень знакомый звук. Он приближался, нарастал. Скоро что-то гудело и громыхало уже совсем близко за полосой леса. И, наконец, Хрустов понял, что слышит электричку!