Античные битвы. Том I

Глава 18 Александр Великий против греков

Александр Македонский, личность, как вы наверное догадываетесь, сильно мифологизированная. И даже хуже — идеализированная. В зависимости от времени и места на него натягивали свои представления о том, каким должен быть великий завоеватель. В средние века, в Европе, это просвещенный монарх, целомудрие и скромность включено по умолчанию. На ближнем востоке, внезапно — кровавый деспот. В 2000-х он оказался гомосексуалистом.

Ну что сказать. Александр действительно был масштабной, многогранной личностью. И он всегда видел возможности там, где их не видели другие. Разве что, за исключением в высшей степени сомнительных теорий про широту его взглядов на сексуальность. Это вот как раз таки по источникам достаточно уверенно опровергается.

Другое дело, что существовал Александр в мире где нормой было насилие. И я не столько об античности вообще, сколько о конкретном срезе общества, окружавшего будущего царя. Как выглядело это изнутри нам, надеюсь, никогда не понять. Но некоторое представление о хороводе психопатов который назывался «двором Македонского царя», может дать краткая выжимка фактов о том, как Александр стал царем.

В минус 336 году убивают Филиппа II. Все указывает на то, что к этому приложила руку одна из бывших жен царя Филиппа — Олимпиада Эпирская.

Надо сказать, что это не первые козни Олимпиады. Она ненавидела Филиппа и не скрывала этого. Источники роняют намеки о том, что даже само покушение на Филиппа было для Олимпиады уже не первым. Чему я бы не удивился, ведь, как это часто бывает, нет женщины отчаяннее, чем та, что любит. И очень похоже, что Олимпиада любила Филиппа. Очень вероятно — вполне взаимно. История их встречи сама по себе тянет на не самый плохой любовный блокбастер.

Впервые они встретились не на банальном балу, а на тайных мистериях (вроде тех что на картинке выше) в специальной пещере на особом острове. Мы даже толком не знаем, что там были за мистерии. Вроде как Олимпиада (в девичестве Миртала) была то ли жрицей, то ли кандидаткой в жрицы. Ну а Филипп был Филиппом. В обряде они изображали божеств. Трудно сказать, было ли сценарием мистерии предусмотрено членопроникновение, но оно похоже имело место быть. Так или иначе, сразу после мистерий Миртала вышла замуж за Филиппа и стала Олимпиадой. Вот она:

Отец невесты был царем относительно могущественного царства Эпир, и вроде бы сначала был резко против. Прям вплоть до войны. Но потом, после долгих уговоров дочери благословить её выбор, размяк и смирился. Страсть между Филиппом и Олимпиадой, по крайней мере вначале, была взаимной — на некоторое время Филипп даже подзабросил войнушки и государственные дела. По источником можно предположить, что уже тогда для ограждения царя от тлетворного влияния Олимпиады формируется некий круг доброжелателей. Но беспокоились они зря. Как только того потребовал бизнес, Филипп немедленно женился на Клеопатре. Не той, которая через полтысячи лет будет в Египте, а на очередной местной «золушке» из серьезной семьи. Тут мы, люди современные, как раз можем понять Филиппа лучше чем большинство из тех кто был к нему ближе по временной шкале. То, что статистически распространено сейчас, можно назвать серийной моногамией — это означает, что городская российская семья существует 5 — 7 лет в одном и том же составе. Затем может происходить трансформация, связанная с изменениями в составе партнеров. Обычно люди расходятся, при этом ребенок или два остаются с матерью, но социальные связи не разрушаются.

Так вот, Филипп, как современный успешный мужчина, пришел к Олимпиаде и все ей объяснил. Дело не в тебе, дело во мне. Ты же понимаешь, у меня бизнес. Давай останемся друзьями. Сыну я местечко в фирме присмотрю…

Это всегда прокатывало, но увы, с Олимпиадой не прокатило. То ли она его, как я уже говорил, и в самом деле любила, то ли просто обиделась. Но эта разведенка с сыном на руках имела за спиной могучий семейный клан. И явное желание мстить.

Именно сыном Олимпиады Эпирской и был Александр.

Итак Филиппа убивает человек явно связанный с Эпиром. И первое что происходит дальше — убивают непосредственного исполнителя заказа, а вместе с ним и довольно много видных персонажей чья вина сомнительна. После небольшой и сравнительно бескровной смуты, по факту к власти приходит Александр. Потому как так удачно совпало, что наследник Филиппа — сын той самой Клеопатры, — вместе с матерью внезапно гибнет в мутной автокатастрофе. Впрочем не только он один — череда несчастных случаев буквально выкашивает царский род арголиадов, и практически единственным в нем остается Александр. Есть еще некоторые сомнительные кандидаты — например полубезумный сводный брат Александра, но они явно не конкуренты Александру.

Александру на момент смерти отца всего 19 лет. Его иногда изображают этаким юношей со взглядом горящим, который начитался Илиады и хочет подвигов. Я позволю себе посеять в вас сомнения в этом прекрасном образе. С одной стороны источники действительно упоминают, что Александр всю жизнь возил с собой писанный лично Аристотелем свиток с выдержками из Илиады, на ночь кладя его под подушку, прямо рядом с кинжалом. Есть пара историй и том, как Александр пытался читать эти песни вслух на застольях, но македонцы не заинтересовались — засыпали, подлецы, чем дико бесили будущего царя.

Трудно сказать насколько это правда. И я не только о том, что у Александра была подушка во время его походов, а вообще обо всем, что говорится в источниках.

В любом случае портрет увлеченного гика сильно портят факты жизни Александра. Уже в шестнадцать лет он участвует в кровавом подавлении восстания фракийского племени медов. В восемнадцать он, пусть и под присмотром старших товарищей, но все же ведет в бой отряды конницы в битве при Херонее. А ведь в этой битве сошлись не менее десяти тысяч человек с обеих сторон. Большинство людей на протяжении поколений не заставали битвы такого масштаба вообще, а уж поучаствовать в такой резне — уникальная ачивка.

Мне думается что Саня был человек тертый, жизнь повидавший. Хоть и молодой. И шутить с ним не стоило. Потому что Саня был тот еще психопат. Ментальные расстройства штука сложная и они разные бывают. Но вот психопаты, они одинаковые. Обычно мы их знаем как серийных убийц или политиков. Пожалуй лучше всего такого человека в художественном ключе показали в фильме «Дом который построил Джек» от 2018 года. У психопатов нет многих чувств, которые мы полагаем естественными — в фильме это раскрывается через то как главный герой-психопат тренируется делать правильное выражение лица по утрам, копируя вырезанные лица моделей из рекламы в журналах. Доброжелательность, сочувствие, одобрение — все эти загадочные вещи, которые он не понимает.

Быстрый тест — если вы не понимаете что смешного в картинках с такой надписью, то вы, скорее всего, депутат.

Но одно дело врожденные отклонение. Мы в ужасе от девочек которые кидают котят в стену просто потому, что им весело, но тут хотя бы понятно, это больные люди. А вот когда психику жизнь помяла, тут сложнее… Приобретенные патологии, когда жестокость просто является нормой и надо этой норме соответствовать, то тут такие выверты могут случиться, пять диссертаций по психиатрии можно защитить. Но обычно это банальный нарциссизм, мания величия и прочее чувство собственной важности с острым желанием построить огромную могилу с золотыми унитазами. И Олимпиада тут своему сыночку Александру совсем не помогала — источники пересказывают её письма сыну, в которых она утверждала, что на самом деле отец Александра не Филипп, а Зевс. В быту психопаты обычно проявляют себя просто как мудаки — и с этим тоже все было нормально. Александр постоянно говорил гадости всем вокруг, иногда и отцу. На одной попойке, когда Филипп выпил и расслабился, Саня наговорил ему всякого. Да так в точку попал, что Филипп схватил меч и кинулся на сынулю. Но по дороге споткнулся и чуть не упал. Александр прокомментировал это примерно такой фразой «Посмотрите на этого человека. Он хочет завоевать всю Азию, а сам не может сделать и двух шагов».

Думаю что Александру Македонскому очень бы помог хороший психолог, но их еще не придумали, поэтому купировать проявления душевного расстройства приходилось по старинной индоевропейской методике — вином, развратом и массовой резней.

Сразу после смерти отца у Александра загорелись Балканы. Это вообще довольно огнеопасное место. Александр немедленно выехал тушить пожар лично. Тушил, судя по всему, кровью. Восставшие фракийские и иллирийские племена (трибалы, пеоны, геты, тавлантии и др.) после этого тихонько сходят со страниц истории. Но, пока юный и неопытный царь носится по горам, древние Фивы решают что пришло их время вернуть былое величие. Можем повторить, подумали фиванцы и попытались вырезать оккупационный гарнизон в своем городе.

Зря они так.

Во первых, вырезать гарнизон не удалось — тот смог отступить в некое укрепление, и держал там оборону. Началась осада. Александр, услышав такую новость, совершает стремительный марш-бросок из Иллирии к Фивам. Видя это, наметившийся было союз греческих городов, каждый из которых кричал, что умрет за демократию, рассыпается, и Фивы остаются одни. Они преданы, но не сломлены. Возможно, фиванцы, со свойственной финикийцам расчетливостью, просто планировали выбить себе приемлемые условия для сдачи. Ведь внутри города был блокирован крупный македонский гарнизон и взято довольно много людей в заложники.

Осада Фив в 335 году до нашей эры была быстрой. Был кровавый и упорный штурм, как утверждают источники — стихийный. Отличились нетерпеливостью некоторые из друзей Александра. Тем не менее, благодаря этому штурму, город пал. И это стало концом истории древних Фив. Вот тут то греки и увидели чем отличается «кровавый тиран Филипп», и от действительно кровавого, и от действительно тирана.

Население Фив подверглось жестокому террору. Очень многие погибли. Оставшиеся в живых были проданы в рабство. Опустошена была и область вокруг древнего города. Сам город и приполисное пространство опустошенно, все стены выше колена разрушены. Эта жестокость, как пишут уже римские историки «подавила волю греков к сопротивлению».

Долгое время эта фраза была аксиомой, но сейчас мы имеем на руках куда более весомые инструменты познания, чем личное мнение римлянина, ограниченное его картиной мира.

Очень похоже (а это уже не только мое личное мнение) что разрушение Фив как раз таки подорвало легитимность македонской власти.

Греки, с присущей им красивостью озвучили это так:

«Люди убивают то, чего боятся. Но, только если осмелятся»

Тут мы зашли в область социологии, науки которая похожа на гидравлику — она тоже изучает течения и влияние внешних факторов на скорость протекания и пределы давления, которые может выдержать система. Только в случае с социологией, это не вода, а люди. И пока даже для специализированной науки понятие «легитимность» оно такое… Ну… Сакральное. Легитимность — это то что заставляет серебряные таланты попадать в казну царя. То что двигает греческие триремы. То, что правит быками запряженными в повозки с зерном для македонской армии. Все эти вещи, сами по себе, ничего не решают, ничего не способны сделать, и ни на что не влияют. Это просто инструмент с помощью которого люди делают то, что должно. Не потому, что над каждым стоит македонец с сариссой (или не над каждым а через одного), а потому, что так правильно.

Творение Филиппа, Коринфский Союз, очень похоже, превратился в фикцию. Технически, это стало видно по фактам уже после смерти Александра, но случилось это, видимо, именно после акта неприкрытой и явной агрессии против всех греков в лице Фив, со стороны Александра. В отличии от Филиппа, не похоже, чтобы Александр хоть сколько ни будь уважал греков, и норовил поставить их перед фактом своей власти. А греки устраивали ему «итальянскую забастовку», а местами и откровенный саботаж. Показателен случай с Диогеном. Диоген был, как ни крути, а медийной персоной, и Александр прогнулся под него как мог — пришел лично, и с присущей Александру самоуверенностью спросил у Диогена чего тот хочет. Очевидно подразумевая, что сможет исполнить все. Диоген ответил «Отойди в сторону, ты заслоняешь мне солнце». Как по мне, так это на удивление тонкий и очень опасный, прямо как лезвие меча, троллинг. То, что мы знаем эту историю через почти две с половиной тысячи лет показывает, в первую очередь, отношение греков к Александру. Даже такая, довольно мелочная, победа над царем, лелеялась и пересказывалась.

Что такое Коринфский союз? Эта была ширма для правления Филиппа. Но если до Фив большинству удавалось не замечать ноги македонского царя за этой демократической вывеской, то после Фив они выдавали его с головой.

Разумеется мы не можем утверждать с уверенностью, но множество косвенных признаков указывает на то, что Александр не видел для себя будущего в Греции.

Он не был ранее замечен в надрывных заявлениях, направленных против персов. Я напомню, Малая Азия и особенно её западное побережье, Иония, считалось вполне себе греческой землей, как бы не больше чем сама современная Греция. Но могилы предков греков, если и заботили Александра, то на людях он это никогда не показывал. И вообще, похоже греки молодого царя сильно достали.

Решившись воплотить в жизнь задумку своего безвременно почившего отца, а за одно и легитимизировать свое правление, Алесандр подошел к походу в Малую Азию несколько странно.

Во первых, он похоже забрал с собой всех, кого смог. Начиная от друзей и знакомых, заканчивая учеными и артистами. Говоря «ученые» я подразумеваю не только придворного летописца и пару философов, но и, например Динократа — архитектора шарящего в постройке городов. Но если это еще можно списать на некий научный интерес, и провести аналогии с Египетским походом Наполеона, то тот факт что Александр распродал свое имущество вызывает недоумение.

Больше того, Александр опустошил и царскую казну. На вопрос, как жить то дальше, без казны, Александр якобы ответил: «Все нужное возьмем у персов». А самое, пожалуй, показательное — Александр раздал все земли царского домена.

Так что есть вполне обоснованные предположения что Александр с самого начала уходил, чтобы не вернуться. И честно говоря, его можно понять — тот олигархический гадюшник в который превратилась Греция, было проще сжечь, чем отремонтировать.

Честно говоря, в первом приближении такое поведение Александра похоже больше на поведение скорее игрока, нежели полководца. Александр, прямо как Гитлер, поставил все на свою карту. Я уже упоминал, но надо подчеркнуть — в процессе обретения Александром законного престола его сторонники вырезали всех арголидов — то есть наследников царского рода македонских царей. С ведома юного царя или без него, история умалчивает. Могли и без, примерно тоже самое случилось и при восшествии на престол Филиппа II, так что у македонцев это могло быть нечто вроде традиции.

Это может показаться верным решением для человека с эмоциями как у камушка, но я вам сразу скажу — лучшая стратегия, это честность. Все эти хитрые кровавенькие тактические многоходовочки только все усложняют, делая кризис, который они призваны купировать, мало того что неизбежным, так еще и усугубляя его. Теперь, умри Александр, Македонию ждет затяжная, кровавая смута. Держава развалится, все пойдет прахом. Так, впрочем, и случилось.

Итак, в синем углу ринга у нас Александр и его экспедиционный корпус. И это несметная, неслыханная, невиданная орда. Современные историки считают что у Александра было около 30 000 пеших и около 4 000 конных. Это все же, верхняя граница. Почему-то в википедии написано больше, но наверно она просто отстает — очень уж быстро «худеют» последнее время древние армии.

Александр, надо отдать ему должное, с момента начала похода стал куда живее и энергичнее. Рассказы о нем в источниках обрастают живыми подробностями а не вымученными восхвалениями. Александр словно из омута вынырнул. Возможно, вдали от пафосных греков он стал заметнее. Возможно, его преисполнил энтузиазм, но суть в том, что с момента высадки, где царь, перед тем как спрыгнуть на берег, метнул в него копье (азия взята копьем) начинает выглядеть куда более впечатляющей и активной фигурой, чем раньше. Солдатам он нравится.

Это еще более важное и сакральное чувство чем легитимность — чувство преданности своему полководцу. И именно это чувство начинает зарождаться в сердцах солдат. И Александр очень этому помогает своими поступками. Как и всякий европейский турист в Турции, Александр посещает достопримечательности, среди которых могила Ахилла. Рядом с могилой храм посвященный древнему герою. Придя в храм, Александр не только приносит жертвы, но и совершает жест — снимает со стены щит, который якобы принадлежал самому Ахиллу, и оставляет взамен свой.

Тут я должен проговорить отдельно — это все же не тоже самое как в музей прийти и сталинские сапоги слямзить, свои разношенные кроссовки в витрине оставив. Технически, у Александра было право на наследство Ахилла, ведь по матери он приходился прямым потомком правнуку мифологическому герою. Так что, считай, свое забрал.

Кстати кто не в курсе — со стороны отца Александр прямой потомок Геракла. Технически, Алесандр по-любому бог, по умолчанию. Признание того, что его зачал сам Зевс, меняет только степень родства, но не суть.

Итак, Александр проводит несколько успешных пиар акций. Но увы, для завоевания Азии мало завоевать сердца своих солдат. Надо еще и убедить в своей легитимности вражеских. А с этим было сложно.

Местные персидские губернаторы с широкими полномочиями, или сатрапы, с неослабевающим интересом следили за успехами молодого царя еще в Греции. И, разумеется, поход в свои земли предвидели. К моменту высадки они собрали неслыханные силы. Современные историки считают что у местных «персов» было около 10 000 пехоты, плюс всякая вооруженная прислуга при обозе, и около 10 000 всадников. В википедии, опять таки цифры в два раза больше, но это устаревшие данные.

Очевидно что персы не могут препятствовать высадке — силы не равны. Но они делают мастерский ход — занимают позиции на стратегическом фланге армии вторжения.

Александр, исходя из логики похода, должен двигаться вдоль побережья в сторону Египта, освобождая греческие города, и отталкиваясь от них как от баз снабжения. Но выполняя этот, изначальный план, он оставляет в тылу мощную и мобильную силу, которая однозначно перекроет ему коммуникации по суше, а может и вполне успешно громить отстающие отряды. Пока надежды на помощь морем особо нет — как я уже говорил, в Греции не то что неспокойно, Коринфский Союз не справляется со своими функциями, без присутствия македонских войск греки откровенно саботируют задачу снабжения экспедиционного корпуса по морю.

Александр оказывается в сложной ситуации. И тогда он решает решительным ударом уничтожить стратегическую угрозу в виде армии сатрапов.

Этот простой и очевидный выход вовсе не так уж и прост и очевиден, ведь для этого ему приходится сделать огромный крюк. А это опасная логистическая авантюра.

Любой, кто совершал пеший переход знает — даже человек с удобным рюкзаком и в современной обуви, проходя по 20–30 километров в день, будет вымотан уже через пару дней. Даже привычный с детства к пешим путешествиям человек, с тяжеленной сариссой и всяким скарбом на плечах, делал обычно 15–20 километров в день. Армия Александра должна была быстро пройти около 150 километров (с учетом рельефа местности) для того чтобы выйти в район дислокации персидской армии. Вот вам карта.

Эта карта древнее чем водопровод в твоем городе, но как ни странно, источники довольно точны в географии, поэтому она по прежнему актуальна.

Как видите, крюк не малый. Преодолеть такое расстояние, да еще быстро… Каким-то образом Александру это удалось. Он вел армию с такой скоростью, что обогнал слухи о себе. Похоже, он застал персов врасплох.

Но и персы вовсе не были мальчиками для битья — ребята предусмотрели и такую возможность. Они выбрали место для лагеря, которое «защищала» река Граник. Вот она.

Тогда эта река была чуток пополноводней — она как раз разлилась — и в брод её можно было перейти только в некоторых местах. Хорошо виден «персидский» берег — он более высокий. На нем явно одно удовольствие обороняться.

Но даже и без этого естественного укрепления, сама по себе переправа через реку — то еще сомнительное мероприятие. Возможно многие вспомнят знаменитого Императора Барбароссу, утонувшего во время очередной переправы, но есть множество куда менее знаменитых эпизодов когда армии, даже без вражеского противодействия, несли потери при переправах. Зачастую было достаточно оставить сравнительно малый отряд у брода, чтобы сделать переправу невозможной.

Запомните, на случай если вас перенесет в средневековый мир и вы по каким-то неясным для меня причинам будете водить по карте армии — водная преграда это действительно преграда, даже для современных армий. Для армий древности такая преграда может оказаться опаснее стены — об стену убиться тяжелее, чем свалиться в воду и утонуть.

Итак, томный турецкий вечер в 334 году до нашей эры застал армию Александра измученной, обессилевшей, перед лицом персов на сильной позиции. Пока все выглядит так, что Александр привел своих парней в ловушку.