Арбалетчик с Тверской

Глава 2

Вот так и маршируем день за днем. Имперские войска отсутствуют и скорость освобождения равна скорости передвижения. Все ликуют и радуются исходу католиков что довольно глупо. Сейчас император отойдет от первого шока и кинется к своим испанским родственникам и те пришлют свои знаменитые терции и будет нам порка. Сейчас все привыкли к бескровным победам, с испанцами такой номер не пройдет. Хотя в этих терциях — испанцев по крови меньшинство будет. Наемников полно из Ирландии и Германии, но марку и наемники держат.

Как я нанялся в армию — всё было просто. Вербовочный пункт и два вербовщика — записали, что у меня есть из оружия и доспехов и спросили не беглый ли я. Нет не беглый — студент Пражского университета, из оружия — арбалет и сорок болтов, из доспехов — трехчетвертной комплект брони. Потому и платят мне — пять флоринов в месяц и нет вычетов из оплаты. Если бы у меня не было оружия и брони — мне выдали бы из армейских запасов, но высчитывали б из оплаты и моей доли трофеев. В моем случае мне ничего не выдавали и высчитывать нечего.

В войсках я с начала июня — экзамены сдавать не стал, не увидел смысла в учении — из своего прошлого — будущего знаю, что ближайшие тридцать лет здесь в Европе будет бушевать война и почти все, кого я знаю погибнут — в боях, от болезней, от голода. В армии тоже не сахар — но здесь будет шанс. Эмигрировать — везде буду лишним, своих умных хватает, чернорабочим не хочу. Будем бедовать здесь в Священной Германской Империи — война — это всегда шанс подняться по социальной лестнице или погибнуть, погибнуть шансов больше.

Вот так всё и началось. Выдали мне сразу пятнадцать талеров в пересчете те же пятнадцать флоринов. Разница в том, что флорины /которые настоящие флорины — из золота/ имперские флорины или талеры из серебра. Цена одна — вес разный, золотой флорин — 5, 4 грамма золота, серебряный талер — 27 грамм серебра. Старые солдаты говорят, следующий раз деньги не скоро дадут, всегда задерживают. Обычай такой. Потому все на самоснабжении. На трофеях.

Маршируем по дороге, хорошо тому, кто скинул свою броню на повозки или есть помощник — павезу нести тяжело и тактическая единица у арбалетчиков два человека. Один с арбалетом другой павезу таскает.

Что рассказать о грузе, который на меня нагружен. Начнем с арбалета, затем сорок болтов / это не болты как следует из названия, это короткие стрелы из дерева или железа/, затем железный шлем, хаурбек с кольчужными чулками и кольчужные рукавицы, затем идет прошитая стеганка штаны и сапоги из дубленой кожи. Плюс котелок и продукты, и запчасти на арбалет. Нагружен как верблюд я прикидывал вес примерно 30 килограммов, /понятно здесь в 1618 году мера веса другая, но для удобства считаю в килограммах/. Переход за день если без форсирования реки, то около двадцати километров. Или чуть больше если селение рядом. Ночевать в поле никто не хочет.

Идем скорым маршем — нашему отряду дали команду блокировать город Будвейс / это Богемия/. Небольшой город мы блокировать смогли, но взять уже не хватает сил. Нас всего три роты и огромный обоз маркитантов и жен солдат. Пушек нет и потому и штурма городских стен нет. Предместье мы сначала ограбили и потом сожгли. Доложили, что сожгли блокированные в Будвейсе имперские войска, но правда другая сами сожгли по пьянке. Блокада города идет не шатко не валко. Сил, чтобы полностью блокировать город у нас нет и потому осада ведется с нескольких направлений, но между ротами можно пройти и провезти что угодно. Потому осажденные питаются лучше, чем мы. День начинается с завтрака — у кого есть еда, потом наряд идет к баррикадам, которые служат осадными укреплениями и изображает осадные действия. На ночь остается только караул. Остальные прочесывают окрестности в поисках продовольствия, дров и удовольствий.

Вопрос к читателям — от чего на войне самые большие потери — от пушек, ружейного огня, от ударов холодным оружием. Правильный ответ — самый большой урон на войне наносят болезни. Обычная дизентерия уносят жизни каждый день и если ещё и тиф начнется, то может погибнуть очень много народу. От чего такие повальные эпидемии от немытых рук и отсутствия чистой воды. Нет туалетов нет кипятка и всё поехало. Сначала один — два заболевших, потом счет идет на десятки и сотни и приходит тиф. У нас пока тифа не было, но дизентерию уже видно невооружённым взглядом. В нашей роте уже заболели все офицеры и сержанты.

Да про роту надо рассказать. Рота сейчас называется компания. В роте из офицеров есть капитан, первый лейтенант и второй лейтенант, прапорщик / он действительно всегда носит знамя в бою и так как рации и телефоны отсутствуют знаменем подают сигналы к перестроениям и к атаке или отступлению/. Сержанты — один старший и два младших сержанта и сто человек рядовых, рядовых на двойном жаловании, капралов. Арбалетов пятьдесят и пятьдесят павез. Вот собственно арбалетчиков должно быть пятьдесят и помощников с павезами тоже пятьдесят. Еще и горнист и барабанщик и ещё человек десять. Но у нас сразу был некомплект и сейчас когда началась эпидемия дизентерии осталось ещё меньше.

Пока шли пока строили баррикады ко мне прибился Франтишек тоже парень из Праги только он был разнорабочий и записался в роту, чтобы изменить судьбу. Ему выдали кожаную куртку и башмаки, копье и старый меч и назначили носить павезу. Только у меня не высчитывали за оружие и доспехи, у Франты же из трех талеров оплаты на руки выходил один талер остальное уходило в оплату за оружие и доспех.

Так мы вдвоем последнее время и жили. Собирали дрова и искали продовольствие сторожили баррикаду и готовили еду — у меня был котелок у Франты желание и умение готовить. Франте не нравилось пить кипяченую воду и руки мыть он тоже не любил. Мои нотации о микробах были восприняты с ухмылкой, но при мне гигиену парень соблюдал. Вот только отойдет и пожалуйста пьем воду из реки. Итог закономерный — сидим в кустах и диарея, и с каждым днем всё сильнее и состояние всё хуже. Уже Франта и встать не может. Ругаться было бессмысленно. Надо было спасать товарища. У меня здесь в этом времени только один товарищ — Франта. Но как спасать — у себя в 2023 году это не составило труда — упаковка таблеток из аптеки и проблема решена. Но здесь в 1618 году нет таких таблеток, аптеки есть, только лекарства меня пугают — то ртуть, то свинец. С такими лекарствами и болезней не надо. И каждое лекарство стоит как крыло самолета. Надо что-то другое придумывать. А ведь есть такое лекарство только надо найти чайную заварку.

В одной компании слышал я историю. В очень тяжелой жизненной ситуации / дело было на Колыме в 1938 году / у моего деда началась дизентерия и жить ему не оставалось уже шансов, и только его товарищ не сдавался и нашел чайную заварку. У блатных нашел и пока те отсутствовали в бараке и забрал. Блатные были «социально близкие» потому и имели и чай, и спирт, и сало. У бывших красных командиров было только одно, право умереть на общих работах. Что дед делал на Колыме — был награжден в Гражданскую Якиром вот и стал «врагом народа». И дружок его туда же попал. И бедовали они на Колыме до 1941 года потом «красные командиры» понадобились. Те, кто доносы писали они только по доносам мастера были. Вот так чайной заваркой и вылечили дизентерию. Рецепт там простой просто жуешь и глотаешь заварку. Принцип не знаю, но по рассказу деда помогло. Только надо найти заварку с чаем сейчас трудности. Вещь дорогая и довольно редкая. В Европе чай не выращивают, везут из Китая и Индии и потому чай очень дорогой. Сейчас больше пиво пьют и более крепкие напитки. Ещё морс или компот. Чаю в свободном доступе нет.

С другой стороны, у наших врагов в городе полно купеческих складов и лавок и не может быть, что бы не было чая.

Сегодня ночью у меня свободное время и значит можно попробовать проникнуть в город и достать чай. На самом деле я не буду покупать ни чай ни что-либо другое. Под покровом темноты проникну в город, городские стены позволяют это сделать одному и в темноте и поищу лавку с экзотическими продуктами и сломаю замок и добуду из склада чай и что ещё там будет полезного.

Так Франте всё хуже и хуже он уже не имеет сил дойти до кустов и уже просто лежит и доходит.

Готовимся в ночной выход. Арбалет мне там не нужен. С собой у меня два ножа. Нож — это название — по размерам это полусабли и моток веревки, ещё десяток болтов. Голова неприкрыта, шлем здесь останется и из доспехов только стеганка она не так стесняет движения.

Тихо обхожу нашу баррикаду. Часовые весело проводят время. Подползаю к городской стене и начинаю наблюдать. Вот и караван. Ночью в город обязательно проходит караван с припасами и пока все часовые на городской стене отвлекаются на новости и товары пришедшие с прерывателями блокады я начинаю подъем по городской стене. Вот здесь мне и понадобились болты, городская стена не монолит и полно трещин, вставляешь болт в трещину и используешь это устройство как ступеньку и потихоньку поднимаешься на городскую стену. Ещё до всех этих событий я бывал в Будвейсе и знал одну лавку с экзотическими товарами и расположена эта лавку в одном квартале от городской стены. Вот в эту лавку и лежит мой путь.

В тени домов прячась от света я пошел к лавке. Вот и лавка двухэтажный дом, в первом этаже лавка и склад, второй этаж жилой. Перемахиваю через забор и вот совсем небольшой внутренний дворик. И замираю от негромкого голоса. Курт это ты. Его нет дома. Старый дурень на стене дежурит. Вот так номер — ломать замки не придется. Молодая жена ждет сердечного друга. рывком открываю полуоткрытую дверь и сразу заламываю руки неверной жене купца, и эти руки связываю веревкой. Дверь на засов.

Теперь за поиски. Вот короб с чаем и вот емкости с черным перцем. Это что, мама родная — это ведь кофе. Как я соскучился по кофе. Так берем кожаный мешок и складываем туда чай упакованный в пакеты и кофе в мешочке и второй мешок — туда черный перец в мешке и мешок с деньгами из кассы. Город если мы возьмем все равно ограбят. Будем считать я взял свою долю.

Обратный путь был легче. Вниз с городской стены опять по веревки и быстрым шагом к своему лагерю. Хорошо осажденные не проводили свои вылазки, и я спокойно добрался сначала к своей баррикаде и затем в лагерь и сразу к Франте и сразу пару щепоток чая заставил прожевать и проглотить. Затем костер и греть воду. Вода закипела и полпакета чая в котелок и накрыл котелок пусть заваривается. Чайный аромат пошел такой, что с ног сбивает. Но никто не заинтересовался этим ароматом. Те кто был пьян, те спали — кто резвый ещё был — гуляли у маркитанток.

Так и поил я Франту черным густым чаем и кормил заваркой. И это народное средство помогло. Не соврал мой прадед. Дедом я его для краткости звал. Пока Франта набирался сил приходилось крутиться за двоих. Через неделю Франта встал и стало легче. Урок не прошел даром. Теперь только кипяченная вода и руки, вымытые до скрипа. вот так и шло время в осаде этого города Будвейса.

Город так мы не взяли. Пришли имперские войска. Наемники под флагом Священной Германской Империи, и мы получили урок. Ночью мы легли спать ещё войском короля Фридриха, а проснулись уже в войске Габсбургов.

Что случилось ночью. Ночью наши капитаны переметнулись на сторону императора — как я и говорил деньги были уплачены только за три месяца и больше ни одного талера мы не видели. Императорские генералы предложили и больше, и сразу и вот капитаны переметнулись к императору. Присягу мы давали капитану нашей роты и такой переход из одного лагеря в другой было делом обычным.

Только когда меня записывали в новый платежный список — то записали на немецкий лад — Михель Клайн так дальше и пошло — Михель Клайн до самого конца этой долгой войны. С верой вопрос вообще не рассматривался — служи и служи. Только не рассказывай о своей вере и том, что она более верная, чем другие. Да и в солдатской среде на эти вопросы было наплевать. Главное оплата и поменьше сражений.

Франта не отходил от меня и теперь таскал снаряжение Франта и мне стало полегче смотреть по сторонам.

Имперцы так стремились в победе, что вторая армия выступила в поход, даже не дождавшись прибытия командующего. Временно её возглавил полковник Иоганн Эусебиус Хуэн. Часть армии составляли закалённые в боях предыдущих войн кавалеристы и прибывшие с венгерской границы гусары и гайдуки, но большинство было набранными на скорую руку пехотинцами. Общая численность армии достигала 7000–8000 солдат.

Хуэн быстрым маршем прошёл через земли Моравии, власти которой заняли нейтралитет, хотя при этом молчаливо поддерживали мятежных чехов. Де Бюкуа догнал армию только 3 сентября, когда она уже вступила в пределы Чехии. Имперцы шли прямиком на Прагу, чтобы раз и навсегда покончить с чешскими протестантами. 6 сентября им удалось захватить Немецкий Брод. Защищавший город небольшой отряд чехов сопротивления не оказал. Через два дня, дождавшись де Дампьера, де Бюкуа продолжил наступление.

Вот в Немецком Броде мы в первый раз наткнулись на атаку кавалерии. Сейчас атака кавалерии пехотинцев в поле — это всегда разгром пехоты и победа кавалерии. Мы попали под удар на переходе, и все побежали, бежать, собственно, было некуда и люди бегали по полю, и кавалеристы поочередно рубили бегущих. Как я и говорил ранее обычная практика. Мне умирать не хотелось и страха перед кавалерией я не испытывал и потому остановил плутонг, из плутонга осталось три арбалетчика и пятеро с павезами и мы стали стаскивать телеги обоза в круг. Мирослав Малый тоже помнил рассказы прадеда тот помнил рассказы своего деда тот был чашник и сиротка и участвовал в гуситских походах. Значительное место в тех рассказах занимал передвижной лагерь гуситов из специальных повозок и как сиротки лихо валили всадников находясь в своем передвижном укреплении. У нас в наличии не было специально устроенных повозок и не было укреплений, было десяток повозок и арбалеты. Но как говориться — нет графини, значит пользуем горничную. Пока всадники гоняли бегущих мы устроили импровизированное укрепление и приготовились к обороне.

Кавалерия выбила всех бегающих по полю солдат и гражданских и развернулась к нам. Было той кавалерии немного с полсотни всадников, но гонору было у тех всадников на полк.

Лава развернулась и пошла на наше укрепление и лошади не стали перепрыгивать повозки развернулись, и всадники с трудом восстановили строй. Первая атака провалилась. Пока конная масса крутилась у повозок мы не теряли время и вынесли из седел пяток всадников. Особых лат на конных не было потому болты легко убивали кавалеристов.

Вторая атака и снова лошади не идут на оглобли, которые торчат во все стороны. Пока кавалерия восстанавливала строй мы поставили импровизированные рогатки.

Снова неудача и снова у кавалерии выбывает пяток всадников и очень настойчивые нам попались противники — опять идут в атаку. Но не всё коту

масленица, бывает и Великий пост. В народном пересказе это звучит так — не всё коту масло и творог, бывает и мордой о порог.

Пока перестраиваются кавалеристы расскажу, что такое павеза.

Что такое павеза — Паве́за (павез, павиза, павиз, павезе) — тип щита, широко применявшийся пехотой в боевых действиях для защиты от лучников и арбалетчиков. Щит был прямоугольной формы, нижняя часть могла иметь овальную форму. Павеза часто снабжалась упором, иногда на нижнем крае делались шипы, которые втыкались в землю. Обычно через середину щита проходил вертикальный выступ (изнутри — жёлоб) для усиления конструкции. Ширина павезы составляла от 40 до 70 см, высота — 1—1,5 м. Щит изготавливался из лёгкого дерева и покрывался тканью или кожей. Павезы часто расписывались эмблемами с геральдическим или религиозным содержанием.