Архив СС. Три доклада

Третий доклад: «Оружие тайной войны»

Существует тайная война: это война, которая ведется «под землей» силами всемирного переворота с применением средств, которые почти всегда уклоняются от знакомых методов исследования. Понятие тайной войны принадлежит, так сказать, к трехмерному пониманию истории; при этом принимаются в расчет не оба измерения видимых причин, событий и вождей, а преимущественно измерение глубины. В этом подземном измерении кроются силы и влияния, действие которых является определяющим фактором, и которые часто нельзя даже свести к просто человеческому — индивидуальному или коллективному. Мы хотели бы прояснить, прежде всего, смысл использованного нами определения «под землей». Под этим мы подразумеваем отнюдь не темное нерациональное подполье, которое так же соотносится с известной всем частью истории, как в отдельном человеке бессознательное соотносится с бодрствующим сознанием.

О бессознательном здесь можно говорить только по отношению к тем, кто согласно трехмерной точке зрения на события проявляются нам не столько как субъекты, сколько как объекты истории, ибо в своем мышлении и действиях они не отдают себе отчет о настоящих влияниях, которым они повинуются, и об истинных целях, которые они осуществляют. Таким образом, их центром является скорее предсознание и подсознание, чем ясное, размышляющее сознание, и в этом отношении можно, пожалуй, говорить, что действительно самые решающие действия тайной войны ведутся в подсознательном. Однако с точки зрения настоящих творцов истории ситуация выглядит совсем по-иному; здесь никак не может идти речь ни о подсознательном, ни о бессознательном. Мы тут имеем дело скорее с чрезвычайно умными силами, которые точно знают, чего они хотят, и какие средства являются наиболее подходящими для исполнения того, чего они желают. Предположить, что основа истории образована «иррациональным», «жизнью», «бытием» или другими этими неясными, недавно придуманными сущностями, это было бы только философией и очень опасной ошибкой: как будет показано позже, мы видим в этом даже одно из тех внушений, которые распространялись с определенной целенаправленностью силами тайного фронта в определенных кругах.

Итак: третье измерение истории не может исчезать в тумане абстрактно-философских понятий, а должно пониматься как занятое и населенное очень точными «умами». Если определенные тайные союзы и могут быть непосредственным органом этих сил, то, тем не менее, нельзя настаивать на этом и предполагать, что этими последними исчерпываются сущность и действие невидимого врага, так как речь при этом идет о борьбе, которая, в конце концов, является метафизической. Согласно одному из различных распространенных на Западе пониманий истории нужно видеть в истории не какой-либо механизм природных, политических, экономических или социальных причин, но развитие плана — «соответствующего провидению» плана — которому оказывают сопротивление соперничающие силы с их историческими носителями. Такие силы иногда моралистически обозначаются как «силы зла» или в религиозно-христианском духе как враждебные христианству силы или силы антихриста. В самой по себе такой точке зрения что-то есть, но лишь при следующих трех условиях: ее нужно перевести с теологического на практический уровень, она должна быть общим методологическим принципом для углубленного знания событий, ее нужно обобщить и освободить от односторонне христианских предпосылок, так как она верна также относительно нехристианских культур.

Если говорить по существу о человеческих учреждениях, то лучше сразу говорить просто о силах традиции и силах антитрадиции, о силах духовной иерархии и космоса и о силах революционного свержения и хаоса. Сегодня как никогда есть необходимость заняться такими мыслями, которые нельзя путать с философскими спекуляциями, а нужно рассматривать в качестве необходимого оружия для правильного деятельного действия. Мы хотели бы напомнить одно очень характерное место из «Сионских протоколов»: «Чисто животный ум гоев не способен к анализу и наблюдению, а тем самым к предвидению; в этой разнице способности мышления между гоями и нашими (Сионскими мудрецами) можно ясно узреть печать избранности и человечности, в отличие от инстинктивного, животного ума гоев. Они, возможно, понимают только «факты», они зрят, но не предвидят и не изобретают (разве только материальные вещи). Из этого ясно, что сама природа предназначила нам руководить и править миром». Этот документ, который делает еврейство главным преступником всемирного свержения, говорит о неевреях (гоях): но если мы перенесем это определение, в общем, на всех тех, кого мы обозначили как «объекты» истории, тогда эта оценка гоев окажется еще сегодня ужасающе точной. Образ мыслей большинства сегодняшних «людей действия» представляется — в сравнении с образом мыслей их скрытых противников — действительно детским. Они концентрируют все свои силы на непосредственно ощутимом, и они неспособны охватывать причинно-следственные связи по ту сторону в высшей степени ограниченного и почти всегда резко материалистического горизонта.

Тайный фронт, напротив, работает с тем, что мы охотно хотели бы обозначить взятой из позитивистских наук аналогией, неизмеримым или неизмеримыми количествами. Он очень часто вызывает изменения, которые почти неуловимы, но от которых исходят медленные, но вызывающие судьбоносные изменения воздействия. Он почти никогда не оказывает прямого сопротивления, но действует с помощью целенаправленного управления, которое ведет силы к желаемой цели. То, что Вундт однажды назвал «гетерогенией целей», играет при этом главную роль: определенные люди или круги, которые полагают, что осуществляют только что-то желанное им, на самом деле служат инструментами, чтобы осуществлять или делать возможным что-то совсем другое, в чем выдает себя вышестоящее влияние и «смысл». Поэтому «дифференциал» между желаемым и произошедшим, между принципами и программами и их истинными последствиями в истории дает нам самый ценный материал для исследования настоящих сил, которые действуют в истории.

При такой предпосылке мы хотим рассмотреть несколько средств, которые чаще всего применяются в наши времена скрытыми силами всемирного свержения, чтобы маскировать свои действия, заранее нейтрализовать своих противников и постоянно оказывать свое влияние.

1) Позитивистское внушение. Нужно, прежде всего, уяснить себе, что так называемый «позитивистский» метод рассматривать историю и события, это скорее внушение, которое в современной культуре систематически распространялось антитрадиционными силами для маскировки своих действий, как стихийное появление или свойственное очень ограниченному образу мыслей предубеждение. Тот, кто верит, будто историю творят исключительно люди, и что она определяется лишь экономическими, политическими и социальными факторами, тот смотрит недалеко и путает причины со следствиями. Как раз этого и желают те силы, которые стремятся действовать «под землей». Подчиненная «позитивистским» предубеждениям культура дает наилучшую предпосылку для действий из третьего измерения. В значительной степени это происходит, к сожалению, в современной культуре. Из-за позитивистских, рационалистических и научных предубеждений она буквально стала неспособной, слепой и беззащитной культурой. Сегодня хоть и говорят об обновлении, но пока еще очень далеки от того, чтобы сорвать маску со столь многих идей, которые все еще образуют основу современного образа мыслей и современного образования: идей, которые являются не столько ошибками или следствиями ограниченности, сколько внушениями, которые намеренно распространялись заговорщиками, жаждущими разрушения и господства.

Мы уже говорили об определенных пониманиях истории, которые больше не настроены «позитивистски» и берут за основу «бытие», «жизнь» или «дух. Мы можем увидеть в этом пример применения второго инструмента тайной войны, а именно:

2) Тактика подмены. Она применяется каждый раз, когда опасность «пробуждения» становится ощутимой, и «объекты истории» пытаются освободиться от идей, с помощью которых оккультная игра сил всемирного свержения легко побеждает. Как раз в этом показанном случае эти неясные понятия «бытия», «жизни», «бессознательного» и т. д., в действительности, представляют собой только приманку для тех, кто больше не довольствуется позитивистскими схемами, дабы их взгляд не направлялся туда, куда следовало бы смотреть. Поле зрения скрывается туманом таких понятий так же хорошо, как и темной ночью позитивистского агностицизма. Здесь играют с философией и мировоззрением, в то время как заговор продолжает двигаться дальше.

Тактика подмены развивается также таким характерным и эффективным способом как

3) Тактика фальсифицированных копий. Речь идет о следующем: воздействия разрушительной работы могут распространиться до материального и принять настолько видимую и крайнюю форму, что они в конце концов вызовут ответную реакцию. Эта реакция затем неясным способом ищет символы и мифы, которые пригодны для восстановления, и даже может найти таковые. Речь почти всегда идет о символах и отправных точках из традиционного прошлого, которые пробуждаются к новой жизни более глубокими силами у находящейся под угрозой окончательного разрушения расы. В таких случаях тайная борьба добивается своих целей не через непосредственные акции, т. е. этим символам внешне не оказывается никакого сопротивления, скорее стремятся к тому, чтобы позволить появиться, действовать и распространиться только фальшивкам, имитациям и искажениям. Вследствие этого реакция либо сдерживается, либо отклоняется или даже искажается в противоположном направлении. В этом направлении затем используются те же влияния, которые действовали в зле и в упадке, те самые, которые должны были быть преодолены, и против которых как раз и пытались обороняться. Эта тактика может происходить в различных областях, как в духовной, так и в политической сфере, и кажется сегодня особенно популярной. Стоит представить примеры этого.

Самый типичный случай — «традиционализм». Традиция — это связанность с метафизическо-формирующим. Традиция — это тайна всего того, у чего есть форма в более высоком смысле, следовательно, того, что означают раса и культура в более высоком смысле. Непрерывность, т. е. неразрывность, преодоление временного в пределах временного, — это традиция, и этим качеством традиция обязана наличию как знания символов и принципов и содержания значения, которые являются сверхиндивидуальными и сверхисторическими, так и правящей элиты, которая легитимирует себя как раз с помощью этой вышестоящей действительности. Но в современном мире часто случается так, что неопределенная тоска по возвращению к традиции отклоняется в форму «традиционализма», т. е. в форму неопределенных предположений в дилетантском или агрессивном духе, которые путают традицию с обычаями и рутиной, скатываются в астматический партикуляризм и лениво закосневают в определенных традиционных формах, не зная ничего об их духе. Как таковые, «традиционалистские» конструкции представляют собой лучший предлог для игры их противников, легкое нападение которых на традиционализм это только прикрытие их борьбы против традиции, и настоящей целью этого нападения является содействие революционному свержению. Тем самым предотвращается реакция, и этот маневр блестящим способом приводит к желанному результату. Нужно быть очень внимательным, чтобы нечто подобное не произошло с основными идеями сегодняшних новаторских движений — или с идеей расы и имперской идеей, римской идеей, арийской идеей и т. д. Можно с уверенностью утверждать, что среди этих идей нет ни одной, которая не могла бы подвергнуться опасности подобных искажений, так как противник очень хорошо знает, какое излечивающее действие могло бы произойти из этих идей, если бы им в своей самой настоящей и наивысшей форме удалось добиться прорыва.

В одном докладе, сделанном в декабре также в рамках Немецко-итальянского общества, мы уже рассматривали этот вопрос, в данном случае в связи с нордизмом и нордической традицией. И наши оба предыдущих доклада могли бы, вероятно, означать уже подобный вклад относительно традиционной точки зрения на деятельное действие и на империю?

4) Тактика переворота. — Тайные силы всемирного свержения, несомненно, очень точно знали, что предпосылкой разрушаемого порядка является сверхъестественный элемент, дух, понимаемый не как философская абстракция, а как более высокая действительность, конечная цель процесса трансцендентного завершения личности и легитимации всякого истинного господства. После того, как было ограничено влияние, которое еще могло оказывать в этом отношении последнее западноевропейское вероисповедание (мы не можем здесь исследовать средства, которые использовались для этого), силы свержения должны были стремиться к тому, чтобы каждое новое просыпающееся вне господствующей религии стремление отклонялось в сторону сверхъестественного и парализовалось. То, что мы, ссылаясь на различные теософские, спиритические, псевдовосточные и «оккультные» секты современности можем назвать неоспиритуализмом, нужно рассматривать преимущественно как результат такого маневра. При всем этом речь снова идет почти исключительно об искаженных картинах, имитациях и искажениях духовного знания, в чем виноваты кружки недоучек и фантазеров, которые, кажется, в этом отношении часто становятся жертвами действительно демонического влияния.

Тем самым был достигнут двойной результат. Прежде всего, было легко ту дурную славу, которую, в конце концов, должны были приобрести эти имитации, перенести на учения сами по себе, вследствие чего эти последние оказались в таком положении, что уже не могли оказывать опасного влияния. В последнее время этот маневр, кажется, проводится также политическими средствами: существуют, например, круги, которые всюду видят только «франкмасонство» и тайные общества, везде, где речь идет об эзотерических символах, даже если эти символы опираются на древние традиции, не имеют ничего общего с лжеучениями франкмасонства и обнаруживают духовно-аристократические черты. К этому добавляется позитивистское предубеждение, которое во всем этом видит только суеверия и фантазии.

Во вторую очередь оказалось так, что с помощью неправильно понятых «упражнений» большинство из тех, кто практически стремился к трансцендентному, были направлены не в сторону сверхъестественного, не вверх от природы человека, а вниз, в сторону подестественного, т. е. к «бессознательному», к использованию медиумов и, в общем, к миру, который бесконечно далек от того, чтобы означать возвышение нормальной личности, и может привести только к ее крушению и разложению, причем человек непосредственно станет неосведомленным инструментом самых темных влияний. С помощью «неоспиритуализма» всемирный заговор устранил опасность, которую могло бы представлять для тайного фронта истинное сверхъестественное в современной антиматериалистической культуре, и теперь этот фронт с удовлетворением смотрит на тех, кто провозглашает тайное учение о сверхчеловеке в теософских кружках старых дев, неполноценных людей и недочеловеков, или на других, которые пляшут под дудку рационалистическо-политических идолов.

5) Тактика обратного удара. — Она осуществляется, когда одна из сил, которую хотят убрать ввиду ее еще традиционного характера, побуждается к тому, чтобы проявить инициативу к действию, которое в первый момент направляется против похожей, т. е. тоже традиционной силы; когда эта сила погублена, она обращается против первой силы и утягивает ее с собой на дно. Тайные силы всемирного свержения с помощью подходящих проникновений часто добиваются своей цели, так что представители одной традиции считают, что они лучше всего смогут защитить свою традицию тем, что будут атаковать и дискредитировать другие традиции. Тот, кто не отдает себе отчет в этом и из материальных интересов нападает на традицию в виде другого родственного по культуре народа, должен ожидать, что, рано или поздно, и его традиция будет атакована каким-либо движением, так сказать, обратным ударом. Силы всемирного свержения очень рассчитывают на эту тактику: следовательно, они всеми средствами стремятся к тому, чтобы каждая более высокая идея оставалась под тиранией партикуляристских, сепаратистских интересов, стремлений к прозелитизму, гордости и корыстолюбия. Они очень хорошо знают, что это лучший метод, чтобы разрушить всякое единство и настоящую солидарность и содействовать состоянию раздробленности, в котором их игра становится очень легкой. Похоже обстоят дела и при всяком макиавеллистичеcком применении революционных сил. Некоторым близоруким государственным деятелям порой казалось, что при определенных обстоятельствах укреплению их народа способствовало бы содействие или поддержка революций у соперничающих наций. Не предвидя этого, они пришли к противоположному результату. Хотя они думали, что воспользуются революцией как средством, на самом деле это революция сделала их своим инструментом: после того, как она нашла у других народов подготовленные благодаря этим политикам пути, революция также почти всегда добиралась до самих этих политиков и свергала их. Можно сказать, что вся современная история была сценой свержения, которое трагически осуществилось как раз этим путем. В этой связи всегда следует неустанно подчеркивать, что только безусловная, аскетическая, непоколебимая верность идее может защитить от сил оккультной войны; если способность к этой духовной верности и солидарность в виде чего-то вроде священной войны пропадает, тогда повинуются случайным мотивам так называемой реалистической политики, тогда ломается фронт сопротивления, и вместе с тем также пропадает возможность любой настоящей самостоятельности и свободы.

Мы хотели бы упомянуть одно из последних проявлений такой тактики: «принцип национальностей» и «антиимпериализма» — это мифы, которые были изобретены масонскими и еврейскими закулисными кукловодами стран Антанты для мобилизации всех сил против Центральных держав и для их уничтожения; однако за прошедшее время они стали идеологиями, которые в будущем лучше всего смогут содействовать, например, всеобщему восстанию всех цветных народов против европейских великих держав и их претензий на доминирование. Неудивительно, что по этой причине такая идеология перешла в руки Коминтерна и стала важным инструментом большевистской пропаганды за пределами Европы.

6) Тактика козла отпущения. — Как только тайные силы всемирного свержения чувствуют опасность своего разоблачения в некоторых аспектах, тогда они сразу же беспокоятся о том, чтобы направить и сконцентрировать все внимание своих противников на определенные элементы, которые только частично или только второстепенным способом могут рассматриваться как ответственные за их преступления. Вся реакция тогда «разряжается» на эти, ставшие настоящими козлами отпущения элементы. После этого оккультный фронт может совершенно свободно продолжать свою игру, так как его противники думают, что они уже раскрыли врага и им незачем искать что-то еще. Как инициаторы антисемитизма в Италии мы, конечно, не можем вызвать к себе подозрение: поэтому мы иногда призывали определенных радикальных антисемитов к тому, чтобы они были внимательны и не попали в ловушку подобного рода, видя повсюду и во всем одних только евреев. С таким же призывом можно было бы обратиться и к тем, которые всюду видят только масонов, и так далее, так как такая тактика действенна также во многих других областях. Тем самым мы, конечно, ничуть не хотим преуменьшать масштаб вины, например, евреев и масонов, скорее поднять вопрос, не определяли ли еще более глубокие и более таинственные силы функциональную роль еврейства и франкмасонства в современности, и мы убеждены, что было бы уж слишком хорошо, если бы с освобождением от еврейства и масонства можно было бы сразу вступить в золотой век, во что искренне верят некоторые. Нужно остерегаться любой односторонности и никогда не терять из поля зрения полной картины настоящего тайного фронта.

Теперь к: 7) Тактика разбавлений. — Она представляет собой особый аспект «тактики подмены». Чтобы понять, о чем идет речь, нужно сначала сказать следующее. У процесса, который привел к сегодняшнему всеобщему кризису, есть дальние истоки и различные фазы. В каждой из этих фаз кризис уже имелся в наличии, хотя еще не в острой, скорее потенциальной, нежели актуальной форме. Учение о «прогрессе» может рассматриваться в качестве одного из тех внушений, которые распространяют тайные силы всемирного свержения, чтобы отвлечь взгляд от истоков, и процесс упадка продолжался все дальше под знаком иллюзорных ценностей, прежде всего, иллюзии «достижений» техническо-механической цивилизации. Трагический опыт последних лет тем не менее привел к тому, что этот гипноз частично уже принялись изгонять, начав давать себе отчет о том, что темп этого мнимого «прогресса» означал только темп гонки к пропасти. Тогда новым лозунгом стало остановиться и возвратиться к истокам, что понималось как единственный путь к новой нормальной культуре. В ответ на это тайный фронт мобилизовал новые средства для предотвращения всякого радикализма. Прежде всего, этот фронт изобрел и распространил лозунг «несоответствия духу времени»; затем он смог направить снова стремящиеся к истокам силы на ситуации, в которых кризис и зло присутствовали в более мягких и, следовательно, менее ощутимых формах. Также эта ловушка удалась. Руководители всемирного свержения знают, само собой разумеется, что с этого мгновения больше не существует большой опасности: реакция скоро вступит на тот же путь и снова окажется в исходной точке, но теперь уже не имея возможности еще сопротивляться окончательному крушению.

Можно было бы привести многочисленные исторические примеры также и этой тактики. Руководители сегодняшних контрреволюционных движений должны были быть очень внимательны к этому. Например, определенные черты сегодняшнего национализма следует тщательно проверять именно исходя из этой точки зрения. Каждый знает о подрывной и антииерархической роли, которую сыграло демагогическо-коллективистское понятие «нация» по отношению к предшествовавшим культурным формам. Теперь в сегодняшней борьбе против различных Интернационалов и большевизма преимущественно опираются на идею нации. Следовательно, требуется оформить понятие нации так, чтобы оно больше не означало этап той дороги, которая как раз и привела к погибели, с которой нам приходится бороться сегодня. В наших работах у нас уже был случай рассмотреть эту проблему подробнее и систематически различать два противоположных понятия нации.

Здесь мы должны ограничиться двумя словами. Согласно первой точке зрения нация означает только массу — мы намеренно используем не слово «народ», а французское слово «нация» — и она является только предлогом, чтобы упразднить всякое различие и иерархию в унижающем нивелировании. Как таковая нация появляется в западноевропейской истории на закате старых иерархических государств и как прелюдия к тому последующему нивелированию, общим знаменателем которого будет уже не нация, а Интернационал. Согласно другой точке зрения нация как определенная народная общность, напротив, имеет значение первой реакции против интернационалистической уравниловки: она уже воплощает принцип различия, который нужно разрабатывать в последующей внутренне-народной разумной структуризации и иерархии. Тогда речь идет больше не о нации, а скорее об империи в традиционном смысле.

8) Тактика путаницы принципа с его представителями. — Во многих отношениях предпосылкой упадка традиционных учреждений является упадок их руководителей и представителей. Тем не менее, настоящий распад и разрушение делаются возможными с помощью тактики путаницы принципа с личностью, и это представляет собой следующее оружие тайной войны. Если представитель определенного принципа кажется недостойным, то в процессе против этого представителя выступают одновременно или даже существенно против принципа самого по себе; во всяком случае, принцип также втягивают в этот процесс. Вместо того, чтобы ограничиться тем, чтобы объявить того или иного представителя недостойным, недостаточно хорошим для данного принципа, и заменить его кем-то другим, утверждают, что сам принцип неверный, пагубный и разрушительный и должен быть заменен новым принципом.

Каждый знает, что в слишком многих случаях нападки на того или другого выродившегося аристократа превращались в атаку против аристократического принципа как такового и в оружие демагогии. История богата примерами этой тактики, которой всемирное разрушение должно быть многим обязано. Иерархический порядок древнеарийского общества достиг высшей точки в господстве духовных авторитетов, которым было подчинено воинское дворянство, затем буржуазия и в конце концов рабочее сословие. Крушение этого порядка во многих отношениях осуществилось именно с помощью упомянутой здесь тактики. Воинское дворянство восстало против дегенерировавших представителей чистого духовного авторитета не для того, чтобы заменить их на других более достойных представителей того же принципа, а чтобы под этим предлогом эмансипироваться и потребовать для себя наивысшей власти. В следующей фазе или культуре третье сословие поднялось против дегенерировавшей воинской аристократии не для того, чтобы на ее место пришли настоящие аристократы и воины, а чтобы захватить власть в свои руки. В третьей фазе процесс против определенной разрушительной и отрицательной стороны капитализма и буржуазии (т. е. против третьего сословия) даже не имел своей целью соответствующей реформы, а был предлогом для бунта масс и узурпации пролетариатом постепенно опускавшейся все ниже власти: классовая борьба, Третий Интернационал, рождение большевизма.

Так как мы вынуждены ограничиться лишь несколькими примерами и сконцентрироваться, прежде всего, на изображении принципов, мы все же надеемся, что это обстоятельство не станет преградой для установления разнообразных возможностей применения этих принципов и ценных результатов, к которым они могут привести при систематическом применении в любой области. В действительности, можно утверждать, что вряд ли найдется хоть одна сфера, в которой тайная борьба не происходила бы в том или ином виде.

Еще раз повторим, что речь здесь идет не о «философских» позициях, а об очень серьезных вещах. Мы даже убеждены, что ни один руководитель или борец фронта контрсвержения и традиции не может считаться зрелым и способным к выполнению своих настоящих заданий, пока он не выработал в себе способность ясно смотреть в этот подземный мир причин и бороться с противником тем же невидимым оружием.

Я вновь напомню вам о мифе Сионских мудрецов: по отношению к ним люди, которые понимают только «факты», подобны тупым животным. Особенно во времена, которые, как сегодняшние, являются прелюдией к последнему решению всего культурного мира, мы должны почувствовать в нас, в этой элите или в этом ордене, о котором уже так часто говорилось в наших докладах, требование пробудить способность дополнять материальную борьбу невидимой, тонкой борьбой, тайным, неумолимым знанием, которое теперь, состоит на службе не темных сил, а светлого солнечного принципа арийской духовности.