Арина. Путь в преисподнюю

Глава 23

Проснувшись на следующий день, Арина лежала в кровати, уставившись в потолок, ощущая внутри себя гнетущее чувство вины. Она все еще не осмыслила прошлый день, и, судя по всему, он навел смуту в ее душе. Отчего-то ей казалось, что случившееся вчера было неправильным. Может потому, что это выбивалось из ее цели, но смерть Глазунова старшего оставила тяготящий след в сердце.

Поднявшись с кровати, Арина пошла в душ и, стоя под теплыми струями воды, неожиданно разревелась. Ей отчаянно захотелось все это прекратить, даже не смотря на то, что она больше не увидится с Юрой. Но девушка отчетливо чувствовала себя убийцей. Сама не зная почему, но ей было жаль мужчину.

Выйдя из душа и завернувшись в полотенце, она встала посреди ванной комнаты и, вскинув голову, устремив свой взгляд в потолок, отчаянно закричала:

— Люций, Адам, я хочу это все закончить! Я не могу так!

Она осела на кафельный теплый пол и разревелась. Ее разрывало отчаяние изнутри. С одной стороны ей действительно хотелось вернуться назад и забыть все, как страшный сон, но с другой стороны, она до безумия не хотела расставаться с Юрой, что в принципе было неизбежно. Справившись с собой, девушка вышла из ванной комнаты, оделась и спустилась на кухню, чтобы приготовить себе кофе и, успокоившись окончательно, обдумать свои дальнейшие действия.

Войдя на кухню, она замерла в нерешительности: за столом сидел задумчивый Адам. Он был таким же, как и в своем царстве, только без крыльев и в обычном деловом темно-синем костюме. Мужчина пристально посмотрел на девушку и улыбнулся.

— Арина, я пришел на твой зов, — тихо проговорил он.

— Почему ты, а не Люций? — удивленно поинтересовалась она.

— А тебе бы хотелось его здесь увидеть? — лукаво усмехнулся Адам.

— Нет, но я думала… — залепетала девушка.

— Не оправдывайся, — улыбнулся ангел. — Мы подумали, что лучше я с тобой поговорю. — Адам кивнул ей на стул, указав на приготовленный кофе, ароматно дымящийся в полюбившейся Арине кружке, и продолжил: — Милая, ты должна знать. То, что вчера было — это лишь случайность. Знаю, что Люций объяснил тебе на счет судьбы, но он забыл тебе сказать главное — мы не вмешиваемся в человеческую жизнь. Каждый из живущих на Земле сам определяет свою судьбу. Ты считаешь, что мы твоими руками закончили жизненный путь Генриха, но это не так. Ты права в том, что он считал виновным в смерти своего сына себя, но до конца это принимать не хотел. И ты правильно поняла, что он увидел твою усмешку во время похорон и подслушал бред Дениса, радостно определил в виновники тебя. О своем больном сердце Генрих знал, и поверь, наблюдался у лучшего врача. Его подкосила не смерть сына, а груз вины. Представь себе, что этот крутой чиновник хоть и помог сыну и его друзьям избежать наказание, но все же ему это, мягко говоря, не особо нравилось. Он видел отчет эксперта, и знал, как над тобой поиздевались, прежде чем убить. И для любого, нормального, здравомыслящего человека, осознавать то, что твой единственный отпрыск готов на такие зверства, поверь мне, милая, мало приятно. Все в купе и остановило его сердце. Не ты тому причина, не твоя правда, выкрикнутая ему в лицо.

— Спасибо тебе, Адам, но мне не особо полегчало, — тихо поблагодарила владыку Арина.

— Я думаю, милая, что это от того, что ты вчера не виделась со своим молодым человеком, — лукаво усмехнулся он.

— Ну мы виделись утром, он довез меня до дома, и потом вечером пообщались по телефону, — смущенно проговорила девушка. — В конце концов, он обычный человек, и ему необходим отдых. Мы увидимся в пятницу.

— "Необходим отдых", — неопределенно усмехнулся Адам. — Да, ему необходимо отдохнуть.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Арина.

— Нет, нет, все нормально, — улыбнувшись, заверил ее Адам. — Он и правда немного устал. Вот увидитесь с ним в пятницу, и настроение сразу же наладится.

— Думаешь? — с сомнением поинтересовалась девушка.

— Уверен на все сто, — довольно кивнул ей Адам.

— Ты знаешь, наверное, ты и прав, насчет моего настроения. Думаю, оно действительно такое из-за того, что я скучаю по Юре, а еще осознание скорого расставания подливает масла в огонь, — печально проговорила девушка.

— Постарайся не думать об этом. Иногда не все так однозначно, как кажется на первый взгляд, — витиевато произнес Адам.

— Что ты этим хочешь сказать? — настороженно поинтересовалась Арина. — Я не хочу, чтобы Юра отправился следом за мной. Я хочу, чтобы он продолжал жить и был счастлив тут, в этом мире!

— Хорошо, — улыбнувшись, кивнул ангел. — Но, Арина, не углубляйся в это, плыви в своих отношениях, не думая и не сомневаясь.

— Я попробую, — тихо проговорила она.

— Попробуй, — хмыкнул Адам.

Он поднялся из-за стола, собираясь уходить, но Арина его остановила:

— Скажи, а все же почему ты пришел, а не Люций?

— Соскучилась по моему брату? — шутливо спросил Адам.

— Нет, — равнодушно пожала плечами девушка. — Интересно просто.

— Ну раз просто интересно, — усмехнулся ангел, — тогда отвечу: черти опять натворили делов в его царстве, перепутали разнарядки, в итоге отправили в котел не тех, кого надо. Вот он сейчас там разгребает их оплошность.

— Ничего себе оплошность, — хмыкнула Арина, покачав головой.

— Ну это черти, — махнул рукой Адам. — Что с них взять? Но Люций все поправит.

— Надеюсь, — хмуро буркнула девушка.

— Даже не сомневайся, — заверил ее ангел. — Ты отдохни сегодня, соберись с мыслями. — Он направился к двери, и будто что-то вспомнив, остановился на полпути и добавил: — Навести Орлову.

— Машу? — удивленно уставилась на него девушка.

— Да, — улыбнулся Адам. — Я написал тебе ее адрес на листочке. — Кивнул ей на лист бумаги, лежащий на столе, который Арина и не заметила даже. — Съезди, навести. Но не стоит ей говорить об отце Эдуарда.

— Хорошо, — задумчиво кивнула девушка.

Адам тем временем вышел в гостиную, девушка последовала за ним, намереваясь его проводить, но тот, помахав ей рукой, растворился в воздухе.

Усмехнувшись, Арина вернулась на кухню, подошла к столу, взяла лист с адресом в руки и, пожав плечами, пошла собираться в частную психиатрическую клинику навестить Машу. Она решила по пути заехать в магазин и купить Орловой конфет. Почему именно сладости, Арина не могла ответить, но была уверена, что Машка им обрадуется — обычным, без изысков, “Маска” или “Мишка”, вот как в детстве, пусть и не совсем такие, но в той же обертке, как и много лет назад.

Собравшись и заехав по дороге в магазин, купив там сладости, она спустя почти полтора часа подъехала к небольшому двухэтажному зданию, спрятанному за глухим забором из белого кирпича, припарковала машину и подошла к охране. Молодой человек в черной форме с надписью “security” сидел за мониторами, пристально наблюдая за территорией клиники.

— Добрый день! — вежливо поздоровалась с ним Арина. — Я хотела бы навестить Орлову Марию Семеновну.

— Да! — как-то отрешенно кивнул охранник и, нажав зеленую кнопку на пульте, пропустил девушку внутрь.

Усмехнувшись и покачав головой, Арина прошла по тропинке, ведущей к центральному входу, открыла дверь и, войдя внутрь довольно просторного холла, заметила пост медсестры, за которым сидела миловидная молодая девушка в белом халате.

— Добрый день! — подошла к ней Арина. — Я к Орловой Марии Семеновне.

— Проходите, второй этаж, палата 27, - спокойно ответила ей медсестра, указывая на лестницу.

— Так все просто? — удивленно прошептала Арина, направляясь на второй этаж.

— Ну не совсем, — протянул деловито внутренний демон.

— Понятно, — хмыкнула девушка.

Она прошла по этажу, стараясь сильно не цокать своими сапожками, нашла нужную дверь, постучалась и, открыв ее, вошла в палату. Маша сидела в кресле у окна, уставившись на улицу. Она даже не повернула голову на стук и открывшуюся дверь.

— Маш, — тихо позвала ее Арина.

Орлова медленно повернула к ней голову и удивленно уставилась на нее.

— Марина? — словно не веря своим глазам, уточнила девушка.

— Да, это я, Маш, — улыбнулась Арина.

— Марина, — всхлипнув, Орлова вскочила с кресла и, подбежав к посетительнице, обняла ее. — Я так тебе рада!

— Я только узнала, где ты, — виновато произнесла Арина. — Вот сразу пришла к тебе и принесла тебе “Маску”. Тебе же можно?

- “Маску”? — удивленно переспросила Орлова. — Откуда ты знаешь, что я ее люблю. Очень люблю! Мне бабушка их покупала. Это самые вкусные конфеты на свете.

Маша залезла в пакет, вытащила одну конфетку, быстро развернула фантик и запихала себе в рот сладкий шоколадный кирпичик.

— Ммм, блаженство, — медленно прожевывая, прошептала Орлова. — Спасибо, Марин. Мне нельзя только колющее и режущее, ну веревки всякие, чтобы я не повесилась. Только я и не собираюсь.

— Зачем тебя сюда поместили? — нахмурилась Арина.

— Как только мы с тобой поговорили, приехал врач, и у меня началась истерика, — усмехнулась Орлова. — Не знаю почему, но я не могла остановиться. Он мне укол сделал какой-то, но все было бесполезно. Знаешь, что я отчебучила? — рассмеялась Маша, Арина отрицательно покачала головой. — Выпрыгнула со второго этажа.

— Зачем? — ошарашенно спросила Арина.

— Я сама не знаю, — хмыкнув, пожала плечами девушка. — Вот, честное слово. Меня такая тоска тогда взяла. Эд разбился, а я надеялась, что наша с ним свадьба подарит хоть немного мне какой-то свободы и внимания. Я почему-то не сомневалась, что смогу делать, что захочу. Ты знаешь, я уверена, что больше никому не нужна… Нет, я понимаю, что и Эду на хрен не сдалась. Но он лучше, чем какой-нибудь жирный боров, которого папенька все равно мне нашел бы в женихи, лишь бы у него было бабло.

— Почему ты решила, что это обязательно будет жирный боров? — удивленно вскинула брови Арина.

— Не знаю, — рассмеялась Маша. — Вот честно, понятия не имею. Знаешь, что, а я не жалею о том, что сделала. Ты бы видела, как мои родичи перепугались, когда я сиганула в окно. Все же они за меня переживают.

— Как ты не разбилась? — покачала головой Арина.

— Да ты что, второй этаж же! — усмехнулась Орлова. — Синяки есть, конечно, но пройдет.

Маша села на свою кровать и, похлопав рукой рядом с собой, предложила присоединится к ней и Арине. Девушка, улыбнувшись, подошла и присела рядом, взяла ледяную ладонь Орловой в свои руки и тихо поинтересовалась:

— Ты вообще, как здесь? Все хорошо? Не пичкают таблетками?

— Нет, — тяжело вздохнула та в ответ. — С утра и вечером горсть приносят, но как мне сказал мой лечащий врач, кстати очень молодой и симпатичный, Лев Давидович, только успокоительные и еще чего-то, я уже не помню и чего.

— Антидепрессанты, наверное, — подсказала Арина.

— А хрен их знает, — махнула беспечно рукой Маша. — Ты мне лучше скажи, как ты?

— Я? — удивленно посмотрела на нее Арина.

— Да, ты, — как-то странно покачала головой Орлова. — Тут ко мне кое-кто приходил, то ли вчера, то ли позавчера. У меня тут все дни перепутались.

— И кто? — настороженно спросила Арина.

— Генрих Иосифович, — многозначительно ответила Маша.

— А это кто? — непонимающе поинтересовалась Арина.

— Да ты совсем темная, — рассмеялась Орлова. — Отец Эда. Он очень тобой интересовался: кто ты и откуда.

— Интересно зачем? — усмехнулась Арина.

— Я у него тоже спросила, зачем ему это, — кивнула в знак согласия Маша. — Он начал нести какую-то чушь о том, что ты якобы была в машине с его сыном. У меня была мысль, предложить ему занять мое место, но думаю он не оценил бы этого, — прыснула она. — Это же надо было такому прийти в голову? Интересно, если ты действительно была в машине с его сыном, то, как ты жива-то осталась? Ну в итоге я решила, что он из-за горя кукухой поехал, сказала ему, все что знала о тебе. Ты же не обидишься?

— Да нет, — недоуменно пожала плечами Арина. — У меня ничего такого в биографии нет.

— Вот и я так подумала, — кивнула Маша и протянула Арине конфету.

Девушка в задумчивости взяла у Орловой сладость, развернула обертку и на автомате отправила в рот. Съев конфетку, Арина пристально посмотрела на Машу и осторожно произнесла:

— Я была на похоронах.

— Много народу было? — тихо спросила ее Маша.

— Да, много, — кивнула девушка. — Я недолго пробыла, не дожидаясь, когда все закончится, ушла. — Она вздохнула, решая рассказывать ли Орловой о выходке Лапина, но в итоге подумав, что та может сказать что-то полезное, смотря на Машу, поведала ей о перепалке с Денисом: — У меня неприятный разговор с Дэном случился.

— Так? — заинтересованно протянула Орлова. — Что этот придурок выкинул?

— Почему придурок? — с интересом спросила Арина.

— Да потому, что он немного “поехал”, - неопределенно ответила Маша.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась девушка.

— А то, — вздохнула та. — помнишь, я тебе сдуру рассказала, как они одну девицу укокошили, — Арина кивнул, — так вот, я опять же краем уха слышала, как Дэн говорил Эду, что она ему снится. Он и так был любитель в церковь ходить, но, если раньше туда по великим праздникам наведывался, так после случившегося каждую неделю ходит. Эти двое еще над ним стебались постоянно, что Дэн такими темпами в монахи уйдет.

— Теперь ясно, — хмыкнула Арина. — Он нес чушь, о том, что я была с Эдом в момент аварии. Хорошо Армен вмешался.

— Туманян кажется хорошим, — пренебрежительно усмехнулась Маша. — На самом деле, тот еще делец. Да эта троица, теперь двоица, твари знатные. Хоть о покойниках плохо не говорят, но Эд был той еще гнидой. Как только наши отцы договорились о нашем браке, он при встрече начал меня унижать. И рожей-то я не вышла, и худая, как дрищ, и прочее. И это все при людях. Мы же с ним как пара посещали всякие мероприятия, вот Эд, как только официальная часть заканчивалась, принимался за оскорбления. Козел!

— Тебе не жалко его? — тихо спросила Арина.

— Не знаю, — честно ответила Маша. — С одной стороны, наверное, и жалко, но… Я больше всего сейчас себя жалею. Не знаю, кого выберет мой папенька теперь.

— Так если уйти в самостоятельность, — воскликнула Арина.

— Я же говорила тебе, что люблю деньги, да и идти мне некуда, — угрюмо пробормотала Орлова.

— А если бы было куда? — осторожно спросила Арина.

— Ты знаешь, — задумчиво протянула Маша, — может быть и смогла бы. Но мне нужно сильное плечо. Мне кажется, я совсем не приспособлена к жизни.

— Прям совсем? — шутливо поинтересовалась Арина.

— Вот не смешно, — нахмурилась Орлова. — Я с голода умру. Честно, не шучу Я даже яичницу не смогу приготовить. Да я не знаю, как вещи стирать.

— А может попробовать? — подначивала ее Арина.

— Страшно мне, — отмахнулась Маша. — Но, я тебе секрет открою, — заговорщицки зашептала она. — Мне мой лечащий врач очень нравится, и сдается мне, мой папенька с этим сделать ничего не сможет, случись у меня роман со Львом Давидовичем.

— А может случится? — также шепотом предположила Арина.

— Не думаю, — грустно усмехнулась Орлова. — Ты на меня посмотри, кому я такая понравлюсь, к тому же еще с “потекшим чердаком”.

— Ой, ладно! Подлатает тебя тут, — махнула рукой Арина. — И будешь, как новенькая. А ты попробуй, Маш! Что ты теряешь?

— Наверное, ты права, — задумалась Орлова. — Действительно, чего мне терять! — и весело рассмеявшись, положила голову на плечо Арине, довольно протянула: — Как хорошо, что ты пришла, Маринка. Меня только братец навещает, родакам же некогда, да и стыдно, наверное: дочка в психбольнице лежит — пятно на священное семейство.

Девушки рассмеялись и принялись дальше болтать на отвлеченные темы. Арина пробыла у Маши почти три часа. Странно, но их за все время никто не побеспокоил, никто ни разу не вошел в палату, узнать откуда такой хохот. Хотя причину этого, Арина вполне осознавала.

Вернувшись домой, девушка думала о том, какая странная штука жизнь. Вот взять Машку: родилась с золотой ложкой в зубах, а несчастна. Она не может выбирать свою судьбу сама, и зависит от своего отца целиком и полностью. Вроде денег много, ни в чем себе не отказывает, а поди ж ты, мучается от невнимания своих родителей. Арина не была уверена, что внезапно обрушившееся на Орлову наследство, сможет что-то изменить в ее жизни. Но, наверное, стоит попробовать. А там уже Маша сама пусть решает: самостоятельная и свободная жизнь, но не очень богатая, или ни в чем себе не отказывать и жить по указке отца.