Аркан смерти

Глава 4 Другая сторона траура

Стресс для человека – это всегда выход из стабильности. Самое обычное утро тому пример. Просто просыпаешься, открываешь глаза, пытаешься осознать, кто ты и где находишься, протягиваешь по привычке руку к краю кровати, чтобы нащупать смартфон, и не находишь его – напрочь забыл, что поставил на зарядку свой мобильный спутник жизни в единственную розетку в самом дальнем углу комнаты. Потом медленно поднимаешься, поочерёдно ставишь ноги на холодный ламинат, почему-то начиная с правой, и идёшь к перегревшемуся от долгого подключения к зарядке смартфону. На автомате заходишь во все приложения в надежде увидеть сообщения от друзей, друзей друзей, ботов, спамеров и прочих пользователей, которые словно совы-наркоманы охотились этой ночью за дозой электронной переписки. Можно совершенно не контролировать свои действия – они перемещают по стабильной ежедневной программе твой сонный организм в душ для дальнейшего пробуждения.

Приблизительно такого утра ты ожидаешь, но вот в одном из приложений находится месседж, высланный вчера поздно вечером коллегой: утреннее собрание всех сотрудников переносится в другой конец города из-за капризного желания начальника встретиться за приёмом его любимого блюда в кафе класса «дороговато для среднестатистического жителя».

Так, в стабильном, отработанном годами утреннем графике появляется необходимое ускорение, и вопрос выбора, какими действиями пренебречь, чтобы успеть неуспеваемое и незапланированное, приоритетно врывается в цепочку твоих мыслей. Рушится всё, мышцы и связки получают дополнительные сигналы действий, которые перебивают другие команды мозга, отправленные им по привычке. Рука со смартфоном дёргается из-за хаоса внутри тебя и роняет его. Другая же действует по отработанной схеме и тянется к крану тёплой воды, но путает направление и оказывается у холодной. Тебе обязательно нужно экономить время, включить режим активной многозадачности, взорвать свою координацию, поэтому ты пробуешь одновременно подвинуть упавший мобильник ногой в безопасную от воды зону, закрыть дверь душевой кабины и повернуть кран… с холодной струёй! От неожиданного ледяного потока все рецепторы прошибает шоковый разряд. Кожа одевается в мурашки, каждая размером с пшённую крупицу. Не понимая происходящего, ты судорожно шаришь руками в надежде остановить весь этот кошмар.

Вот так в твоё утро ворвался стресс от непрочитанного вовремя сообщения, который породил кучу нелепых действий, сбил отработанный алгоритм и запустил неприятную цепочку мини-событий. Мы часто попадаем под юрисдикцию закона подлости и убеждаем себя в том, что народная мудрость, гласящая «Беда не приходит одна», непревзойдённая истина. При этом не пробегает даже маленькой мыслишки о том, что мы сами ответственны за действие на раздражающее событие и дальнейший сбой в нашей ежедневной утренней программе.

Подобные реакции всё-таки можно отрегулировать и научить себя воспринимать неожиданные внеплановые изменения как естественный ход вещей. Но ко всему подготовиться невозможно.

Так, я не был готов к тому, что скрип челюсти и мимолётное видение бордового полотна перед глазами на доли миллисекунд отправят меня в другое измерение. Неожиданный удар в лицо мог выпихнуть меня из реальности, если бы не шустрый, как муха, вопрос в голове: «За что?!» Прищурившись от боли и потирая левую скулу, я разглядел, как Амалия уже намеревается захлопнуть передо мной дверь, и успел выкрикнуть, не разжимая челюстей:

– Стой, что это было?!

Не отпуская дверную ручку, она холодно посмотрела на меня и выдавила со злостью:

– Ты не вовремя!

Я прощупывал руками горевшее от удара лицо и пытался завязать разговор:

– Извини, но неужели сейчас за несвоевременный приход бьют по лицу?

Нокаутирующий взгляд её серых глаз и высокие скулы на мгновение парализовали меня, но я быстро очнулся и решил смягчить ситуацию:

– Может, ты меня впустишь и мы обсудим это?

Ответом было многозначительное молчание и всё тот же немигающий жёсткий взгляд, под напором которого мне захотелось превратиться в червя и уползти как можно глубже под землю.

Я решил обойти эту жёсткость и выстроить маленький мостик между нами. От удара мозг заработал с большей скоростью и пришло решение: просто признать своё дурное поведение после похорон.

– Я знаю, что я эгоист. Ни разу не спросил о твоём самочувствии и состоянии. Сам был погружён в затянувшийся траур.

– Да нужен ты мне был со своим вниманием! – резко выпалила Амалия. – Чего тебе надо?

Смятение от произошедшего стёрло все мои намерения. Резкие выпады Амалии с каждой её короткой фразой будто отрезвляли меня от дружеско-меланхоличного настроя. Только сейчас я осознал, что я вижу перед собой. Дом Герора и Амалии выглядел запущенным, словно здесь давно никто не живёт. Жёлтые стены потускнели, а синяя крыша тяжело давила грузом горя, обид и разочарования. Территория была в снегу, а недоделанные качели рядом с домом обзавелись ледяной коркой. Окна без штор напоминали открытые глаза покойника, смотрящие в бесконечность. Никаких мелких украшений в виде огоньков или ламп, обнажённое опустошение.

При этом сама Амалия выглядела, будто кинозвезда, заехавшая в апартаменты умершей тётушки для получения наследства. Её большие серые глаза были чрезмерно подведены, а длинные прямые чёрные волосы превратились в строгое каре. Судя по её брючному костюму в полоску цвета асфальта после дождя, Амалия либо куда-то собиралась, либо только что пришла. Я действительно оказался не вовремя.

– Хочу поговорить… – тихо сказал я, опустив голову.

– Слушай, на похоронах ты устроил такую заваруху… мне пришлось ещё долго расхлёбывать её последствия. Мне звонили родственники с вопросами, что за сумасшедший припёрся на церемонию, а служители церкви, которых ты послал к чёрту, сразу после погребения обратились в полицию с жалобами на тебя. Я разрешила эту ситуацию, объясняя всем твоё поведение чрезмерным горем. Но должна ли была это делать?

Мои глаза чуть не вылезли из орбит, а дыхание остановилось – я ничего не знал о полиции.

– Из-за тебя я отмывалась от позора, вместо того чтобы предаваться трауру, – продолжила Амалия со стиснутыми зубами.

Я не мог проронить ни слова. Чувство вины, которое до этого снимала с меня Элла, вернулось, только его причина была теперь в том, что я испортил прощание этого мира с Герором.

– А теперь убирайся отсюда со своим нытьём или что ты там принёс с собой! У меня куча дел!

Амалия захлопнула дверь, оставив меня в шоке от происходящего. Я увидел через окно, как она прошла на кухню и села за стол, на котором была разбросана куча бумаг. Она схватилась за смартфон, коснулась экрана указательным пальцем и поднесла его к уху, одновременно начав быстро что-то записывать на разбросанных бумагах. Во всех её действиях читалась решимость.

«Эта женщина перенесла потерю мужа, тяжёлые похороны и совсем одна теперь пытается наладить свою жизнь. Наверное, она оформляет бумаги по продаже этого дома, – фантазировал я, – чтобы начать свой новый life-фильм, выбрав актёров из числа всего населения планеты».

На самом деле очень много желающих попасть в кадры наших витальных фильмов. Стоит просто пригласить или неожиданно включить мотор камеры. Любой человек может оказаться в этом кино совершенно случайно, проходя мимо, или, наоборот, намеренно врываясь с личным сценарием. А мы соглашаемся на это явление в своей жизни или нет.

Теперь я в точке выбора – нового сценария для себя.

С этими мыслями я побрёл по снежной тропе к дороге, чтобы найти удобное место для ожидания такси. Я последний раз обернулся на дом, где ещё жили астральные проекции прошлого Герора, и подумал о том, что теперь там может поселиться другая семья, способная вылечить это место от произошедшей трагедии. Дом выглядел, как уютная бледно-жёлтая коробочка с синей крышкой, приглашающая неизвестных открыть её в предвкушении новой жизни.

Я уже собирался отвернуться и пойти дальше, как вдруг услышал жужжание мотора. Прокапывая колёсами в снегу рифлёные колеи, к дому Амалии подъехал белый «Форд» с помятой задней дверью справа. Меня охватило временное замешательство. Как? Как она могла тут оказаться? Машина, у которой задняя дверь не открывалась с тех пор, как два года назад её хозяйка попала в небольшую аварию. Она до сих пор не отремонтировала дверь. Мой мозг напрочь отказывался выискивать связь во всём этом, и я решил, что сейчас из белого «Форда» выйдет кто-то другой. Быстро соображая, я спрятался за ближайшим клёном, чей ствол мог скрыть небольшой оркестр со всем его музыкальным вооружением так, что вокруг никто бы не понял, откуда льётся симфония. С моего места наблюдения было видно, как открылась дверь и из машины показалась она. Не кто-то другой. Именно она. Элла! Женщина, которая вот уже долгое время лечит мою душу от глубокой психотравмы.

Посмотрев по сторонам и даже не удосужившись включить сигнализацию, Элла наспех захлопнула дверь «Форда» и побежала в дом. В мою голову посыпался поток вопросов.