Ассасины Сталина (СИ)

Глава 10

Есть ли более символичная для беззаботной юности и подростковых романов игра, чем «бутылочка»? В классическом варианте этой игры участники вращают бутылку и ее горлышко указывает на того, с кем придется целоваться. Однако есть много разных версий этой игры. Некоторые из них более невинны и менее серьезны, а некоторые еще более пикантны! Мы с парнями навострились эту бутылку крутить так, чтобы она останавливалась на нужном игроке. В итоге целовали понравившихся девчат, пока у нас всех губы не онемели.

К сожалению лимит времени не позволял перейти к более близким отношениям, однако и так неплохо — практически все девчонки были из семей банкиров и промышленников, поэтому мы договорились о переписке, дабы не оставлять на самотек так нужные нам связи. Честно говоря Пола смогла заинтересовать умная и рассудительная Джессика и его просто притягивала ее аура знающей себе цену девушки, но не придающей этому значения.

Выпуск прошел феерично — пришлось разрываться на части и принять участие во всех пирушках братств, в которых состояли выпускники. Сначала неделю, а то и три все выпускники готовились к этому событию. Сначала договорились с девушками, так как без пары идти на выпускной — нонсенс, покупка новых смокингов, а это в среднем около двухсот баксов. Конечно не забыли об обуви, которая в среднем обошлась в 50 баксов, а также услугах парикмахера. Традиционное торжество включает в себя ужин, услуги фотографа и конечно же танцы с диджеем. Цветы для прома — еще одна традиция. Юноша привозит с собой корсаж (браслет с живыми цветами на руку) для своей девушки и букет, который он дарит ее маме. Девушка, в свою очередь, дарит кавалеру бутоньерку в петлицу его пиджака или смокинга. Традиционно цветы должны быть одинаковыми и даже совпадать по цветовой гамме. Однако бал закончился и друзья отправились в Лэнгли.

Всем четверым (Дарман даже немного позавидовал, хотя у него была другая цель в жизни), пришли приглашения от отдела кадров ЦРУ на собеседования, который проводились через день после окончания университета.

Штаб-квартира ЦРУ находится в Лэнгли, округ Фэрфакс, штат Виргиния, в тринадцати километрах от Вашингтона.

В отличие от Федерального бюро расследований, которое представляет собой службу внутренней безопасности, Центральное разведывательное управление не имеет функций правоохранительных органов и в основном сосредоточено на внешней разведке, но с некоторыми элементами внутренней разведки и контрразведки. Кроме того, ЦРУ является единственным органом, уполномоченным законно осуществлять и контролировать тайные операции по указанию президента.

Комплекс ЦРУ в Лэнгли состоит из двух зданий — старого и нового. Решение о строительстве резиденции ЦРУ в Лэнгли было принято президентом Трумэном, однако практическое воплощение эта затея получила уже в президентство Эйзенхауэра. Здание было спроектировано в середине пятидесятых годов. Завершено строительство было в ноябре шестьдесят третьего. Здание выстроено из бетона и своим видом напоминает университетский кампус. Вместе с ним было построено и здание актового зала. Оно представляет собой отдельно стоящее куполообразное строение, соединенное со старым зданием штаб-квартиры подземным коридором. Его аудитория площадью семь тысяч квадратных футов вмещает шестьсот пятьдесят человек.

Хотя это не единственное правительственное агентство США, специализирующееся на разведке за рубежом, существует также Агентство национальной безопасности в составе Министерства Обороны США, осуществляющее также и радиоэлектронную разведку. В шестидесятом году произошёл инцидент, имевший «колоссальное влияние на всю программу внутренней безопасности агентства»: специалисты АНБ, криптологи Вильям Мартин и Бернон Митчелл, бежали в СССР, где поведали сотрудникам КГБ о работе агентства, в том числе о перехвате сообщений, идущих по советским линиям связи. В сентября того же года они провели конференцию в Центральном доме журналиста в Москве, на которой сообщили, что АНБ регулярно прослушивает коммуникации более чем сорока стран, причём не только участников Варшавского договора, но и государств, считающихся союзниками США, таких, как Франция. Спустя три года ещё один перебежчик, аналитик-исследователь из отдела Ближнего Востока Виктор Гамильтон, поведал советской газете «Известия» о том, что АНБ занимается взломом дипломатических кодов и шифров разных стран, а также прослушивает коммуникации штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Сотрудники Управления охраны конституции как раз надеялись, что хоть один их выпускник профильного интерната сможет проникнуть в АНБ, но на данном этапе не срослось.

Во время конференции перебежчики впервые обнародовали миссию и деятельность АНБ в подготовленном заявлении, написанном, по их словам, «без консультаций с правительством Советского Союза». В нем говорилось, что: «Правительство Соединенных Штатов настолько же беспринципно, в чем оно обвиняло советское правительство». Они также сказали — Наше основное недовольство касалось некоторых методов, используемых Соединенными Штатами при сборе разведывательной информации… преднамеренное нарушение воздушного пространства других стран… перехват и расшифровка секретных сообщений своих собственных союзников…Возможно, враждебность Соединенных Штатов по отношению к коммунизму проистекает из чувства незащищенности, порожденного достижениями коммунистов в науке, культуре и промышленности. Как мы знаем из нашего предыдущего опыта работы в АНБ, Соединенные Штаты успешно считывают защищенные сообщения более чем сорока стран, включая своих собственных союзников.

Они также жаловались на ограничения свободы в США, такие как конфискация правительством почты, особенно свободы тех, «чьи политические убеждения непопулярны».

Как раз об этом теплым солнечным днем первого июня шестьдесят восьмого года вспоминали старые знакомые хозяин кабинета в здании ЦРУ Энглтон и Фрэнк Роулетт, с сорок третьего года работавшего начальником Главного криптоаналитического бюро, а затем начальником подразделения разведки. Три года он был техническим директором в Оперативном Директорате «Агентства безопасности вооруженных сил» (AFSA) — предшественнике Агентства национальной безопасности (АНБ), а в пятьдесят втором перешёл на работу в Центральное разведывательное управление и работал там до пятьдесят восьмого, после чего вернулся в АНБ в качестве специального помощника директора. В шестьдесят пятом возглавил национальную школу криптографии, и в этом же году президент Линдон Джонсон удостоил его награды National Security Medal за взлом японского шифра PURPLE.

— Как поживаешь, дружище, чем занимаешься на пенсии?

Фрэнк отпил виски и развел руками — Скучно, честно говоря! Поэтому каждый день занимаюсь разработкой новых систем шифрования! Я к тебе приехал по делу. Помоги, Джеймс с хорошими специалистами, которым можно доверить секреты АНБ. После побега в СССР наших криптологов АНБ до сих пор лихорадит! Я знаю, что ты умудряешься первым отобрать для себя лучших специалистов, может поделишься по старой дружбе?

Эглтон задумчиво покачал головой, у него самого были проблемы с кадрами. Знакомство Энглтона с методами проникновения в разведывательные службы, почерпнутыми из его военного опыта и опыта операций ЦРУ по проникновению, а также личное знакомство с членом «Кембриджской пятёрки» Кимом Филби, оказавшимся советским агентом, заставили его постоянно исходить из предположения, что в ЦРУ также работают перебежчики и агенты недружественных разведок, и обосновали необходимость строгих проверок. Наиболее ярко это проявилось в деле перебежчиков из СССР Юрия Носенко и Анатолия Голицына. В декабре шестьдесят первого года майор КГБ Анатолий Голицын с семьёй был вывезен в США. Голицын заявил, что, по его сведениям, в ЦРУ работают советские агенты, и после этого Энглтон получил разрешение работать с Голицыным. Голицын помогал идентифицировать источники возможных утечек из советского отдела ЦРУ, и в результате Энглтон заблокировал продвижение многих сотрудников, попавших под подозрения и недостаток проверенных кадров был бичом ЦРУ. В шестьдесят четвертом году в США перебежал подполковник КГБ Юрий Носенко, который попытался дискредитировать Голицына как агента КГБ, засланного для дезинформации.

Энглтон не поверил в двойную игру Голицына, в отличие от директора ФБР Эдгара Гувера, который значительно сократил сотрудничество с ЦРУ по контрразведывательной деятельности. Убеждённый Голицыным в наличии большого количества советских агентов в ЦРУ, Энглтон выдвинул теорию о широкомасштабной операции КГБ, служащей для манипулирования деятельности ЦРУ в нужном направлении. В результате этого возникли многочисленные трения с другими отделами, операции которых Энглтон подвергал сомнению. Именно поэтому личные дела новых сотрудников, которых нашли его рекрутеры, лежали у него на столе и он сам провел с ними собеседования.

— Хорошо, Фрэнк! Вот дела двух выпускниц Йеля, поговори с ними, очень перспективные специалистки по математике и анализу! Если сможешь их убедить перейти к тебе — ради Бога, я их еще не оформлял. А вот эти четверо — црушник показал на папки — Я оставлю себе, разбивать их не имеет смысла, ребята уже представляют собой единую команду, у которой есть лидер. Очень перспективные молодые люди, у всех личная драма — рано ушли из жизни их родители и разведка заменит им семью! Прощай, у меня еще много дел.

Оставшись один, Энглтон оценивающе покачал на руке папки, будто определяя их вес — «Ну что, ребятки, после обучения я на вас взвалю советский отдел, предварительно переведя прежних сотрудников на менее значимые направления, тем самым полностью закрою вопрос с потенциальным кротом — крот, если он есть, пусть носит своим шефам данные, к примеру, по южной Америке!»

Девчонки после собеседования с Роулеттом дали согласие и отправились на учебу в Национальную школу криптографии. Парней же отправили в Кэмп Пири, военную резервацию США площадью около девяти тысяч акров в округе Йорк недалеко от Уильямсбурга, штат Вирджиния. Официально именуемый экспериментальным учебным комплексом Вооруженных сил (AFETA), находящимся в ведении Министерства обороны, в Кэмп Пири находится секретный учебный ЦРУ, известный как «Ферма», который используется для подготовки офицеров Оперативного управления ЦРУ, а также сотрудников секретной службы DIA обороны (DIA — это разведывательная организация национального уровня, которая не принадлежит ни одному военному элементу или не входит в традиционную цепочку подчинения, а подчиняется министру обороны, среди других разведывательных подразделений. Его помещения также доступны членам разведывательного сообщества для проведения мероприятий «за пределами площадки», таких как конференции и рабочие группы. У Кэмп Пири есть родственное учреждение «Точка», расположенное в Хартфорде, Северная Каролина. Существование этих объектов широко известно, но никогда официально не признавалось правительством США.

Спрятанный от посторонних глаз объект навскидку занимал сорок один квадратный километр. Здесь парни поучаствовали в потрясающей игре, полной адреналина и приключений, во время которой американские шпионы получают настоящую боевую подготовку. С первых дней пребывания на" ферме" парни прошли трехнедельный курс допросов на ферме. Это был «главный курс» агентства, и добровольцы играли роль испытуемых для допроса, чтобы им были гарантированы места на будущих занятиях. Проводящие подготовку инструкторы практиковали такие методы, как лишение сна, намеренно испорченная пища и имитация казни.

На фоне фиктивной городской площади, зеленых насаждений и строений, изображающих посольства, тщательно отобранные сотрудники изучают все: от вербовки информаторов до противостояния пыткам. Будущих шпионов здесь даже учат, как совершить самоубийство, если они попадут в руки противника за границей. На каждом этапе стажеры, которые не отвечают стандартам ЦРУ, отсеиваются. Прикольным было обучение безопасному вождению. Стажерам показывали, как переворачивать автомобиль, прокалывая заднее колесо ключами, и мгновенно реагировать, находясь в оцеплении вооруженными боевиками или в ловушке. По обочинам дорог для будущих шпионов оставляли поддельные бомбы, которые они должны были обнаружить и подорвать.

Курсанты учебного центра изучали иностранные языки и другие дисциплины (разведка, конспирация, полувоенные и психологические операции), за каждым из них был закреплен инструктор-консультант, отмечающий сильные и слабые стороны будущего агента. Официально в разведшколе учатся год, но «доводят» оперативного агента до «боевой» готовности потом еще несколько лет. В «Ферме» занимаются физической и стрелковой подготовкой (в том числе, и стрельбой из особых, «шпионских», видов оружия). Физподготовка включает в себя игру в баскетбол, волейбол, тяжелую атлетику. На занятиях рукопашным боем из курсантов не стремились сделать мастеров вроде Брюса Ли — общий курс самообороны достаточен для подготовки агента, чтобы он смог дать отпор в случае внезапного нападения противника. много часов отводилось на изучение изготовлению ключей с помощью разного рода оттисков. В качестве материалов для оттиска предлагалось использовать пластилин, стенс (это вещество применяется в практике стоматологов-зубопротезистов), силиконовую пасту, полимеры, гипс…

На секретной базе стажеры жили в вымышленной стране Республика Виктория, где были сотрудниками американского посольства. Каждый стажер получил ненастоящее имя, чтобы скрыть свою личность. Несмотря на искусственно созданное окружение, все в городке выглядело вполне реально: здание посольства с американским флагом и площадь с деревянными беседками. Подготовку проходили в основном молодые люди в возрасте от двадцати до тридцати лет. Они посещали инсценированные светские мероприятия вместе с «дипломатами», где находили мишени и «вербовали» их в качестве агентов. Будущие шпионы ездили на автомобилях с тайными отсеками, куда они прятали документы и занимались отслеживанием маршрутов в «игре в кошки-мышки» с оперативниками. Встречаясь с агентами, стажеры учились сложным методам подачи сигналов. Например, они покупали кофе только с помощью подарочной карты, чтобы номер личной кредитки оставался неизвестным. Во время выходных стажерам давали возможность снять потребности организма: помимо парней стажировку проходили и девушки, причем зачастую очень даже шикарного типажа. Поэтому они встречались в местных отелях, где смотрели кино и занимались сексом.

Тех, кому не удавалось достичь поставленных целей, исключали из «Фермы». Об этом оповещала внезапно раздававшаяся в городе сирена. В этот момент все останавливалось и казалось, что наступил апокалипсис.

Через полгода Руководство «фермы» заслушало инструкторов, которые дали оценку четверке курсантов Полу Дэвису, Микки Харрису, Джону Моргану и Филу Куку — За минимальный срок обучения данные курсанты полностью прошли весь годовой курс, нам их учить больше нечему.

— Проведите напоследок проверку на полиграфе, а потом мы решим их судьбу.

Успех использования полиграфа послужил толчком для активного внедрения полиграфа в ходе проведения специальных операций и кадровых проверок в ЦРУ США. Одним из примеров использования полиграфа в США является расследование ФБР резонансного убийства кандидата на президентский пост профсоюза горняков США Яблонского, его жены и дочери в шестьдесят девятом году. Полиграф помог ФБР отсеять невиновных лиц и сократил круг подозреваемых. Признание одного из заговорщиков в ходе проверки на полиграфе привело к аресту политического противника Яблонского — Бойля, исполнительного президента профсоюза горняков, заказчика убийства.

Полиграф не выявил русских шпионов, они прекрасно были подготовлены в интернате и психически и духовно. Поэтому четверку друзей направили на четвертый курс BSI (бакалавриата), на котором им требовалось сдать пятьдесят семь зачетов несмотря на опоздание поступления в колледж почти на четыре месяца, которые полностью посвящены разведке и включают в себя завершение краеугольного проекта, касающегося современной проблемы разведки, а после окончания можно было поступить в магистратуру Колледжа стратегической разведки Национального университета разведки, который находился в штаб — квартире Управления военной разведки на объединенной базе Анакостия-Боллинг в Вашингтоне, округ Колумбия.

Студенты программы MSSI изучали глобальную среду, основы анализа, сбор разведданных, национальную стратегию и логические рассуждения. У них также есть возможность посещать факультативные курсы, где они выбирают темы, варьирующиеся от региональных проблем до транснациональных угроз. Студенты также должны выполнить дипломную работу, которую, как мы надеемся, они завершат в течение одного года.

Два года обучения пролетели как миг и теперь помимо бакалавриата Гарвардского колледжа четверка друзей с дипломами бакалавра и магистра Национального университета разведки вернулась в кабинет Джеймса Джизеса Энглтона, который рассчитывал увидеть своих новых сотрудников уже через год, а пришлось ждать их возвращения лишний год.

«Но что ни делается, все к лучшему!» — решил Энглтон, изучая дипломы с отличием — «Все-таки у меня теперь готовые специалисты, которым нужен только опыт, а он как говорится приходит со временем.»

— Раз вы такие дипломированные разведчики, то я рискну вас сразу принять без предварительной стажировки, работать будете в советском отделе. Пол, тебя по рекомендациям твоих преподавателей, я поставлю на руководящую должность — заместителя начальника отдела. Если вы сможете себя показать, то я вам гарантирую блестящую карьеру. На настенном календаре был семидесятый год.