Астрал (Фбр-триллер, №20) - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Кэтрин Коултер (ч. 5)

«Не помню, может, неделю, не знаю. Кажется, со мной связались из отдела кастинга, оправдали мисс Коннелли, и именно поэтому этот безумец Док убил её. Уверена, он изо всех сил боролся с ней. Может, ей это надоело, и она хотела уйти от него. Знаю, что она была безмерно счастлива, когда эти две недели снималась в Италии одна. Держу пари, что увижу его снова, услышу, как он её допрашивает, обвиняет в том, что она спит с другими актёрами…»

Он замолчал и закрыл рот.

Кэм тут же сказал: «Ты спишь с Глорией, и именно поэтому ты помог ей получить главную роль в «Жесткой линии» , верно?»

Он напрягся. «Эта Глория Суонсон будет так же знаменита, как и первая, и эта роль станет для неё трамплином. Она так же талантлива, как Конни. Она заслуживает роль в «Жёсткой линии» . Она будет великолепна. Спать с ней — это не имеет никакого отношения».

«Но ведь она спала с тобой, не так ли? Как и Конни Моррисси? А теперь Глорию чуть не убили, как Конни, если бы она не проявила смекалку. Помогите нам, мистер Маркхэм.

Дайте нам понять. Что это вам говорит?

«Не знаю! Ты меня слышишь? Я ничего не понимаю. Тебе бы следовало заниматься своей работой, а не приставать ко мне…» Он осекся и снова облизал губы. «Глория тебе сказала, что мы спим вместе?»

«Нет, не говорила», — сказал Кэм. «Насколько я помню, она сказала, что ты предпочёл бы, чтобы она этого не говорила. Но, конечно, ты предпочёл, так же как и спал с Конни».

У меня семья, и я не хочу, чтобы моя жена была в этом замешана. У нас есть договорённость, но это подразумевает, что мы не будем освещать нашу личную жизнь в прессе. Это всё испортит для меня.

Кэм хотела ударить его, но она кипела, игнорируя его последнее замечание. «У тебя был ещё один секрет? Например, как ты спал с Деборой? Поэтому ты дал ей роль Конни в «Наследном принце» ?»

«Нет!» Он повозился с ручкой на столе, а затем мрачно сказал: «Я видел её прослушивание и понял, что она рождена для этой роли. Послушайте, я не платил людям, чтобы они давали роли Конни или Глории. По правде говоря, я устроил Глории прослушивание на роль детектива в «Жёсткой линии», потому что знаю, что она смелая, сообразительная, и знаю, что она справится с ролью, придаст сериалу глубины, сложности. Это было в моих интересах. Она блистала на прослушивании, как я и ожидал. Она заслужила эту роль».

«А как насчет актрисы, которая заменит Дебору Коннелли в фильме Наследный принц ? Она сейчас в режиме ожидания?

«Конечно, нет. Это оскорбительно».

Кэм наклонился ближе. «Сколько актрис были вам дороги, мистер?»

Маркхэм? Кто-нибудь ещё из жертв?

«Я ценю красивых и талантливых женщин. Они ценят моё влияние. Я бы не причинил вреда ни одной из них. Вам стоит обратить внимание на этого Дока».

Дэниел спросил: «Поэтому вы наняли частного детектива, Гаса Хэмптона, чтобы найти доказательства убийства Деборы Коннелли доктором Марком Ричардсом? Потому что не верили, что мы будем его тщательно изучать? Почему вы так убеждены, что Док убил Дебору?»

Маркхэм бросил на них брезгливый взгляд. Он открыл ящик стола, достал сигару, обрезал её, погладил между пальцами и наконец закурил.

«То, что я нанял Хэмптона, не было секретом. Я нанял его, потому что решил, что вы дураки. Я много раз рассказывал вам о Доке и о том, какой он, но вы вместо этого привязались ко мне».

Дэниел сказал: «Почему тебя это так волнует? Зачем ты тратишь столько денег, чтобы доказать виновность доктора Ричардса в убийстве своей девушки?»

Маркхэм взмахнул рукой, отчего пепел с сигары взметнулся. «Возможно, она и была его девушкой, но она снималась в моём фильме, в котором собиралась сниматься Конни. Он это сделал, я знаю, потому что я видел их вместе, а ты – нет! Конни и Дебора были подругами, я же тебе говорил, и Док терпеть не мог Конни, потому что она вместе с Деборой выступала против него, когда он её унижал. Он был в ярости из-за её ухода из актёрской карьеры, я видел это, когда они были вместе, и Конни тоже». Он задыхался, вне себя. «Я не смог спасти ни одну из них. Их обоих убил этот монстр!»

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь его хриплым дыханием. Маркхэм выпрямился. «Ричардс — чудовище. У меня нет никаких сомнений, что он убил Дебору. Я потрачу всё, что потребуется, чтобы доказать это, если вы этого не сделаете».

И он отвернулся от них.

ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ САНТА-МОНИКИ

333 ОЛИМПИЙСКИЙ ДРАЙВ

ПЯТНИЦА ДЕНЬ

Полицейский участок Санта-Моники был весь в современных углах и стеклянных стенах, с бассейном и фонтаном снаружи, но внутри всё было как в полицейском участке: подозреваемые и жертвы выражали гнев или горе, детективы уткнулись в свои мобильные телефоны или компьютеры, их голоса непрерывно переговаривались. Познакомив Кэма и Дэниела с шефом полиции Жаклин Сибрукс, Артуро подошёл к его столу, чтобы забрать ноутбук, а затем провёл их в конференц-зал на втором этаже. Через двухстороннее зеркало они увидели, что в комнате стоит солидный новый стол, а пол покрыт блестящим чистым линолеумом. Даже кресла выглядели удобными.

Док был единственным в комнате. Он сидел посередине стола, глядя на них, хотя они знали, что он их не видит. На нём были брюки цвета хаки, гавайская рубашка с короткими рукавами и кроссовки Tevas на длинных загорелых ногах. Его пальцы выбивали лёгкую дробь по столешнице – очевидно, он сам этого не осознавал. Он выглядел потерянным, побеждённым, всё ещё оцепеневшим от горя. Они смотрели, как он опустил голову на руки.

Дэниел сказал: «Мне кажется, что Док находится на дне колодца горя.

Я никогда не встречал никого, кто был бы настолько хорош, чтобы притворяться подобным образом».

Кэм почувствовала знакомый прилив жалости к нему и подавила его. Ей очень хотелось провести допрос, но она вспомнила слова Диллона о том, что нужно позволять местным полицейским брать инициативу на себя, когда это возможно. Пусть они блистают, когда могут, ФБР станет вашим другом навсегда. А поскольку именно Артуро разрушил алиби Дока, она смирилась. «Артуро, я имела дело с Доком только как с жертвой, и всё должно быть жестко. Ты допрашивай его, а мы с Дэниелом останемся снаружи и посмотрим».

Он удивлённо посмотрел на неё и медленно кивнул. «Если он убил Дебору Коннелли, он мог бы попытаться убить и Глорию прошлой ночью, и сделал бы это, если бы она не была умнее его. Есть ли у меня для него сюрприз? Я проверю, включён ли диктофон». Артуро хрустнул костяшками пальцев и вошёл в конференц-зал, словно бык, атакующий красный плащ.

Он кивнул Доку, спокойно отодвинул стул и сел. Он не произнес ни слова, лишь изучал его. Док медленно поднял голову, посмотрел на него. Лицо его выглядело больным и бледным, словно на десять лет старше, чем когда Артуро видел его на следующий день после смерти Деборы. Казалось, его ничего не волновало, ему было всё равно, что он сидит в полицейском участке. Он просто заполнял пространство, ждал. Артуро почувствовал мгновение неуверенности, но тут же подавил её. Может быть, он неправильно его понял, может быть, он видел лишь депрессию и сожаление об убийстве Деборы. Факты оставались фактами. Этот парень лгал, просто и без обиняков, без причины, если только он не убил её, не перерезал ей горло, пытаясь скопировать Серийник. Он продолжал изучать его.

Наконец, Артуро заметил на лице Дока проблеск страха из-за его продолжающегося молчания.

Давно пора. Хорошо, он был готов.

Артуро улыбнулся. «Доктор Ричардс, спасибо, что пришли в участок. Вы понимаете, что наш сегодняшний разговор будет записан? Это стандартная политика, ради вашей и нашей безопасности».

Док махнул рукой. В его голосе слышалось страдание. «Конечно, конечно, всё, что угодно, лишь бы найти убийцу Деборы. Этот монстр всё ещё где-то на свободе».

«Ненадолго», — сказал Артуро ровным и спокойным голосом. «Поверьте мне». Он наклонился вперёд и увидел, что губы Дока пересохли и потрескались. «Давайте начнём с того, где вы были в ночь убийства Деборы».

Док откинулся на спинку стула. «Я же говорил вам, что в ту ночь работал в больнице. Я рассказывал всем, кто меня спрашивал. Маленький мальчик, которого я прооперировал ранее в тот день, Феникс Тейлор, нуждался в пристальном внимании.

Его родители спали у кровати, они были расстроены, поэтому я часто разговаривала с ними, успокаивая их. У меня были и другие дела, другие пациенты, за которыми нужно было присматривать.

Артуро непринужденно сказал: «Я знаю, что вы нам рассказали, доктор, но я хочу, чтобы вы постарались вспомнить все детали. Вы ведь были с этим Тейлором всю ночь, правда? Разве вы не делали перерывы в туалет, не спали?»

«Да, конечно, я. Кофе может не дать тебе заснуть надолго…» Он помолчал, нахмурившись. «На полу не поспишь, когда вокруг столько кофемашин».

пищание, все эти огни и шум, так что я вспомнил, что я действительно ходил к врачу

Дежурная комната, чтобы вздремнуть. Я был измотан и извинился. Меня не было меньше часа. Больше не будет, я знаю.

«Конечно, я понимаю, что вам нужен был перерыв, отдых. Откуда вы знаете, что вас не было больше часа?»

Док пожал плечами. «Мне повезёт, если мне удастся поспать так долго, когда я на дежурстве.

Но в понедельник вечером я официально не дежурил, поэтому завел будильник.

«Хорошо поспали, доктор?»

«Да. И пока я спал…» Его голос затих. Он прочистил горло. «Прошло всего несколько часов, прежде чем я нашёл Дебору».

Артуро сказал: «Прежде чем мы продолжим, доктор, вам стоит посмотреть видео». Он нажал клавишу, и на экране появилась медсестра Анна Симпсон. «Вы знаете эту женщину?»

«Да, это Анна. Почему ты...»

«Послушайте её показания, доктор». Миссис Анна Симпсон выглядела солидной, лет сорока, опытной медсестрой, её голос был твёрдым и деловым. Её попросили назвать своё имя, стаж работы в больнице и рассказать своими словами, что произошло той ночью. «В понедельник была моя последняя ночная смена за четыре недели. Помню, это было незадолго до полуночи, тяжелое время, если некоторые пациенты не могут заснуть. Не так плохо, как в два часа ночи, когда…» Она замолчала, покачав головой. Как бы то ни было, одна из пациенток доктора Ричардса, Джоан Томас, просила успокоительное, а ей его не назначили, поэтому мне нужно было разрешение врача. Я знала, что доктор Ричардс был в ту ночь в больнице, хотя он и не был на дежурстве, потому что днём он прооперировал мальчика, Феникса Тейлора. Родители были расстроены, не Феникс — у него всё было хорошо, — но доктор Ричардс остался. Он такой: добросовестный, всегда готов уделить время родителям пациента, если им это нужно.

«Я проверил этаж, но не смог его найти, и он не ответил на пейджер.

Одна из медсестёр сказала, что видела, как он направлялся к дежурной. Я проверил. Там был только один интерн, доктор Лайонс, храпевший как бык. Я почти уверен, что доктора Ричардса там не было. Я позвонил ему на мобильный, но звонок переключился на голосовую почту. Мне пришлось оставить сообщение. Я больше ему не звонил, потому что доктор...

Лайонс пришел в себя и одобрил успокоительное для пациента.

«Был почти час дня, когда я увидел доктора Ричардса в медпункте.

вокзале, зевая. Я собирался спросить его, где он был, но позвонили из отделения неотложной помощи, и всё стало суматошным. Я не думал, что

Я не знал об этом ничего, пока вы не позвонили и не спросили меня. Уверен, доктор Ричардс сможет объяснить, где он был. Вреда не причинён.

Артуро выключил видео, откинулся на спинку стула, скрестил руки.

«Где вы были, доктор Ричардс, в течение этих трех четвертей часа?»

Док моргнул, склонив голову набок. «Теперь я вспомнил. Медсестра Симпсон была права насчёт того, что храп Кита — доктора Лайонса — был слишком громким для меня, поэтому я поднялся на два этажа выше, в комнату отдыха врачей, и немного поспал там».

«Комната отдыха на шестом этаже?»

"Это верно."

«Вот это любопытно, доктор. Прямо у двери комнаты отдыха на шестом этаже установлена камера видеонаблюдения. У нас есть запись с одиннадцати сорока пяти вечера до часу ночи. Вас на ней нет – ни при входе в комнату, ни при выходе из неё». Артуро наклонился вперёд. «Пора вам сказать мне правду. Хватит лжи».

Док пристально посмотрел на Артуро и произнёс пугающе спокойным голосом: «Теперь я всё понимаю. Ты думаешь, я причинил боль Деборе? Я никогда не смог бы причинить ей боль. Я любил её больше жизни».

Артуро отмахнулся. «Я понимаю, о чём вы говорите, доктор Ричардс. Но факт остаётся фактом: вас не было в больнице. Вы готовы рассказать мне, где вы были в эти пропавшие минуты?»

«Да, всё в порядке. Это правда, клянусь. Я вышел подышать воздухом – мне нужно было побыть одному, подумать, и в тот вечер меня осенило, что мы с Деборой переезжаем в дом, в одном шаге от свадьбы. Не поймите меня неправильно, я хотел жениться на ней. Мне было всё равно, добьётся ли она успеха в актёрской карьере, я хотел лишь счастья. Но я начал сомневаться в себе, потому что после её роли в «Наследном принце» казалось, что она добьётся большого успеха, и я задавался вопросом, захочет ли она меня, захочет ли создать со мной семью. Как я смогу сравниться со всеми этими крутыми актёрами, с которыми ей придётся работать? И как я справлюсь с её славой?

«Я сбегал на пляж и сел на песок. Вторник был прекрасным, тихим, почти полная луна в небе. И мне всё стало ясно. Я решил, что не буду волноваться, если она меня разлюбит, она будет со мной какое-то время, и этого будет достаточно. Если она захочет продолжать сниматься, я перестану придираться к ней. Я поддержу её полностью, больше не буду порочить индустрию. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь ей, чего бы это ни стоило. Я…

Я хотел её, любил её; я хотел, чтобы она стала моей женой». Слёзы текли по его щекам. Артуро ничего не сказал.

Док провёл рукой по лицу. «Извините. Я побежал обратно в больницу.

Я не знаю точно, сколько времени меня не было, но меньше часа.

«Послушайте, детектив, я, честно говоря, забыл о том, что ушёл из больницы, когда вы меня впервые спросили, а потом понял, что Дебору убивают одновременно со мной. Я испугался. Я знал, что вы подозреваете меня в её убийстве, поэтому промолчал. Я не думал, что кто-то заметил.

«Рано утром следующего дня меня разбудила одна из медсестёр. Я всё-таки заснул на посту. Она сказала, что мне пора идти, это был важный день для нас с Деборой. Я был счастлив, ушёл домой и нашёл её». Он просто замолчал, невидящим взглядом смотрел мимо Артуро, на неё, подумал Кэм, словно знал, что она стоит за двусторонним зеркалом, наблюдает за ним, слушает его, взвешивает каждое его слово.

«Вот это да, доктор. По моему опыту, невиновные обычно не лгут полиции, чтобы не вызывать подозрений. Позвольте мне рассказать вам другую историю, в которую присяжные, скорее всего, поверят». Артуро подался вперёд, сцепив руки перед собой. «Вы с Деборой крупно поссорились, может быть, из-за той роли, которую она играла в «Наследном принце» , может быть, из-за того, что она делала в Италии те две недели, что снималась, с кем встречалась, с кем встречалась, может быть, спала. Или, может быть, вы поссорились из-за продюсера, Тео Маркхэма, важной шишки, с которым познакомились на той вечеринке полгода назад. Как вы его презирали, как считали развратником, а он нанял Дебору на эту роль. Она проводила с ним бесчисленное количество часов, здесь, в Италии, вне поля вашего зрения».

«Нет! Всё это неправда, всё это неправда!»

«Знаете ли вы, доктор, что Тео Маркхэм, продюсер сериала «Корона» Принс , продюсер Деборы, спал с Конни Моррисси? Вы знали, что он собирался дать ей роль в «Наследном принце», прежде чем её убили? А потом Деборе предложили эту роль. Наверняка вы задавались вопросом, не предала ли она вас, не переспала ли с этим продажным развратником, чтобы получить роль?

Или Дебора сломалась, наконец, увидев тебя таким, каким его видели все остальные — вечно унижающим её, делающим её карьеру незначительной, даже безнравственной, постоянно пытающимся заставить её уйти? Сколько ещё кто-то будет терпеть подобные издевательства?

Док резко вскочил со стула. «Нет, нет! Послушай, у меня были сомнения, да, но Дебора любила меня, она всегда любила!»

«Ты знаешь, что Маркхэм убеждён, что ты убил Дебору? Что он даже нанял частного детектива, чтобы доказать это? Этот человек тебя люто ненавидит. Почему? Что он для тебя, и что ты для него?»

Док выглядел озадаченным. Артуро готов был поклясться, что это не притворство. «Маркхэм? Я встречал его всего один раз. Он для меня вообще никто».

«Тогда почему он убеждён, что вы убили Дебору?»

Док покачал головой. «Не знаю, но ведь именно поэтому вы пришли за мной, да? Из-за того, что говорит этот Маркхэм?»

«Вы знаете соседку Деборы, миссис Баффет?»

«Что? Миссис Баффет? Её весь район знает. Она вечно за всеми наблюдает из окна. Почему?»

«Она видела, как убийца вышел из дома Деборы после полуночи. Высокий и худой, в бейсболке, которую, по её словам, он снял, чтобы вытереть кровь с лысой головы».

Док вздрогнул и потрогал свои волосы. «Я не лысый».

«Нет, значит, вы надели шапочку на голову, чтобы защититься от брызг крови. И вы знаете, как защитить себя, доктор Ричардс. В конце концов, вы хирург, вы привыкли к крови, верно?»

Док медленно покачал головой вперед и назад, облизывая потрескавшиеся губы.

«Зачем ты мне всё это говоришь? Это всё безумие».

Артуро, теперь его голос был тихим, снова наклонился вперёд. «Она уже порвала с тобой, не так ли? Или собиралась это сделать. Ты это знал, и это сжигало тебя, разрушало всё, что ты к ней чувствовал. Она заставила тебя чувствовать себя никчёмным, ничтожным, но ты держался. Ты ходил на работу, как обычно, но то, что она сделала, терзало тебя. Ты отдал ей два года своей жизни, поддерживал её, хотя и ненавидел то, что она делала. Ну и что, что ты хотел для неё большего, ты же просто был честен, верно? Это не давало ей права отталкивать тебя. Это терзало тебя в глубине души, а потом ты вспомнил серийного убийцу, который только что снова убил в Лас-Вегасе, и как ты переживал, что он нападёт на Дебору. И тут тебя осенило – какое же может быть лучшее прикрытие? Ты знал, что он перережет им горло. Ты легко справишься с этим.

«Я знаю, что ты не брал машину. На парковке есть камеры.

Ваша машина осталась на месте, а значит, вы побежали обратно к дому Деборы, и это для вас не проблема. Вы спортсмен, сёрфер, вы умеете бегать. Вы собрали всё необходимое, ждали возможности сказать всем, что вздремнули в дежурной комнате, но вместо этого побежали домой и вломились туда, как настоящий грабитель, как это сделал серийный убийца. Дебора спала, когда вы…

Ожидал, что она будет такой. Должно быть, она выглядела прекрасно, лежа там, но, думаю, это уже не имело значения, ты ненавидел эту вероломную суку до глубины души.

Артуро наклонился ближе и понизил голос почти до шёпота: «Скажите, доктор, что вы чувствовали, когда перерезали ей горло?»

Док дрожал, как паралитик, рыдал и мотал головой взад и вперед.

«Прежде чем вы закрыли ей глаза, вы видели ее замешательство, ее ужас, ее ужас?»

Док больше не дрожал, больше не рыдал. Он сидел молча, застыв, со слезами на глазах, и снова затряс головой. «Зачем ты мне всё это говоришь? Я ничего ей не сделал — я любил её; она любила меня. Я закрыл ей глаза, я сказал агенту, что закрыл, я не мог вынести того, как смотрел ей в глаза и понимал, что подвёл её, меня не было рядом, чтобы защитить её. Я не убивал её. Если ты мне не веришь, я не знаю, что ещё сказать или сделать».

«Я знаю, на что ты способен. Ты можешь пройти детектор лжи».

Боль исчезла из глаз Дока, сменившись… чем? Страхом? Док сказал: «Я не думал, что вы ещё пользуетесь детекторами лжи, они недостаточно точны».

«Может, и не для суда, но для нас достаточно точно. Вы теперь в перекрестье нашего прицела, доктор, наш главный подозреваемый. Вы могли бы избавить себя и всех нас от множества проблем, если бы согласились и сдали».

Док сказал: «Да, хорошо, я так и сделаю. Я не убивал Дебору, и я докажу вам, что не лгу».

«Хороший выбор, доктор. Я вернусь через несколько минут. Хотите чашечку кофе?»

Кэм пожал Артуро руку. «Молодец, что уговорил его пройти полиграф. Я думал, он слишком умён для этого».

Артуро криво улыбнулся ей. «Возможно, он справится. Он врач, знает, как это работает, знает физиологию. Но если он что-то скрывает, этого может быть недостаточно».

«У тебя есть кто-то хороший?» — спросил Дэниел.

«Да, я знаю. Базз Куигли, и он здесь, в здании. Я приведу его с аппаратом и устрою в комнате для допросов. Мне нужно несколько минут, чтобы записать вопросы, которые он должен задать».

Кэм крикнул ему вслед: «Мы принесём Доку кофе и немного с ним поговорим».

«Давай, — крикнул Артуро. — Записывающее оборудование ещё работает».

Кэм и Дэниел вошли вместе и поздоровались с Доком, как будто ничего необычного не происходило. Кэм поставил перед Доком картонный стаканчик с чёрным кофе. «Ты любишь чёрный, да?»

«Да, конечно». Он выглядел измученным. Он осторожно отпил, кивнул и выпил ещё. Он помолчал, словно собираясь с мыслями, и снова выпил.

Дэниел сказал: «Здесь, в полицейском управлении Санта-Моники, вы можете пить Peet's, а не обычную горькую жженую жидкость, столь популярную в полицейских участках.

Наслаждаться."

«Спасибо». Док переводил взгляд с одного на другого. «Я собираюсь пройти детектор лжи. Конечно, ты уже знаешь. Ты стоял по ту сторону зеркала, смотрел и слушал, верно? Так принято».

«Хорошо», — сказал Кэм, выдвинул стул и сел. «Док, я знаю, что тебе сейчас очень тяжело, и мне жаль, что нам приходится задавать тебе такие вопросы».

Вопросы. Но убийца всё ещё где-то бродит, и вы утаили от нас информацию, так что теперь нам придётся разобраться. Понимаете?

«Да, конечно».

«Скажите, Док, насколько хорошо вы знаете Глорию Свенсон?»

Легкая улыбка мелькнула на его лице, но тут же исчезла. «Дебора знала её, считала её крутой, да и умной тоже, такой же целеустремлённой, как и Дебора.

То есть, она сохранила это имя. Она даже собиралась им торговать.

«А вы бы не стали?» — спросил Дэниел.

Док выпил ещё кофе. «Конечно, наверное. В любом случае, она славная девушка. Уверен, она соперничала с Деборой во многих ролях. Я сам её совсем не знаю».

«Вы видели новости о том, что она едва не стала седьмой жертвой убийства?»

Он уставился на них. «Глория? Когда? С ней всё в порядке?»

«Вчера вечером», — сказал Кэм. «И да, она такая».

«И она сбежала? Молодец».

«Ты не знал?» — спросил Дэниел.

«Нет, я в последнее время почти не смотрю новости. После смерти Деборы я был в отпуске, в основном дома, в своей старой квартире. Я не особо следил за новостями. Сегодня утром я разговаривал с родителями Деборы, агент Уиттиер, о том, что её тело выдадут в понедельник. Они готовятся к похоронам». Он покачал головой. «Разве не странно, как твой мир может замереть, а внешний мир продолжает вращаться вокруг тебя? Я рад, что с Глорией всё в порядке».

Кэм спросил: «Ты знаешь, где живет Глория?»

Док нахмурился, уставившись в чашку. «Помню, Дебора говорила, что живёт неподалёку, потому что родители хотели, чтобы она была в безопасности». Он рассмеялся и покачал головой. «Хороший район, безопасный район. Ну, это не сработало. Кто её спас?»

Кэм сказал: «Она спаслась. У неё был пистолет. Она нравилась Деборе?»

«Да, пожалуй. Я встречалась с ней всего пару раз. Мы особо не разговаривали. Она не была частью нашей жизни, понимаете? Я бы сказала, что они с Деборой были такими же, как и многие другие молодые женщины, которые пытались пробиться в кино или на телевидение».

«Что именно означает „процарапать себе путь“?» — спросил Кэм.

Док пожал плечами. «Некоторые из них, наверное, переплюнули бы свою мать, чтобы преуспеть в бизнесе. Она была другой? Извините, я правда не знаю».

Он замер, застыв как статуя.

«Ты так же думал о Деборе, док?» — Дэниел легонько постукивал пальцами по столу. «В конце концов, ты считал, что Дебора была настолько решительно настроена добиться успеха, что готова была навредить любому, кто, по её мнению, был препятствием? Даже тебе?»

«Конечно, нет! Дебора очень хотела добиться успеха, конечно. И она не была идеальной, в смысле, никто не идеален, верно? Но, — он замолчал, в глазах у него навернулись слёзы. Он сглотнул, — для меня она сияла. У неё был какой-то особый свет, который освещал всех, кого она любила, включая меня».

Артуро вошёл в комнату с парнем, сложенным как лайнбекер, с массивной грудью, ростом около 190 см. Детектор лжи в его большой руке казался игрушкой.

«Всем привет, это Базз Куигли, наш экзаменатор. Базз, это доктор Марк Ричардс».

Базз поприветствовал всех, нашёл розетку для своего аппарата и начал распаковывать свои вещи. Он попросил всех засвидетельствовать, как Док добровольно, без какого-либо давления, согласился пройти тест, а затем велел всем выйти из комнаты и смотреть и слушать через двустороннее зеркало.

Когда они снова увидели комнату, Базз достал несколько листов бумаги, несомненно, среди которых были вопросы, приготовленные для него Артуро. Подключая электроды, Базз начал деловым тоном объяснять Доку, как всё будет работать.

Закончив, Куигли посмотрел через стол и спросил спокойным глубоким голосом: «Вас зовут Максвелл Марк Ричардс?»

"Да."

«Вам тридцать три года?»

"Я."

«Вы детский хирург в детской больнице здесь, в Санта-Монике?»

«Да, я молодец, но всё равно парень».

«Вы участвуете в программе уже шесть лет?»

«Нет, это мой четвертый год».

Кэм следил за стрелкой, она была устойчивой.

Базз задал ему ряд очевидных вопросов, перемежая правду вымыслом, но стрелка оставалась неподвижной. Затем он всё тем же спокойным голосом спросил: «Вы убили Дебору Коннелли?»

Док откинулся на спинку стула, и игла на мгновение сошла с ума.

Постепенно он вернулся к исходному уровню.

«Вы убили Дебору Коннелли?» — снова спросил Базз.

«Нет, не видел». Вообще никакого движения.

Кэм бросил взгляд на Дэниела и Артуро. Он говорил правду.

«Вы знаете, кто ее убил?»

"Нет, я не."

«Вы гуляли в ночь убийства Деборы Коннелли?»

«Да, был».

«Вы гуляли по пляжу возле пирса Санта-Моники?»

«Да, так и было». Игла воткнулась.

Док не видел иглу, но прочистил горло. «Кажется, я хотел спуститься на пляж, посидеть и подумать, но, оглядываясь назад, понимаю, что так и не добрался туда. Извините, после смерти Деборы я, похоже, не могу ясно мыслить».

Стрелка вернулась в исходное положение.

«Вы знаете Теодора Маркхема?»

«Я встречался с ним, но нет, я его не знаю».

Стрелка подпрыгнула, а затем упала обратно.

«Знаете ли вы, почему Маркхэм считает, что вы убили Дебору?»

«Нет, конечно, нет». Стрелка подпрыгнула.

Ложь, но почему?

Базз спросил: «Ты спал с кем-нибудь из подруг Деборы-актрис?»

«Нет. Они меня совершенно не интересовали. Я был верен Деборе».

Игла устойчива.

«Вам понравились подруги Деборы, актрисы?»

«Да, некоторые из них, но большинство — нет». Спокойно, спокойно. Правда.

«Вы когда-нибудь кого-нибудь убивали, доктор Ричардс?»

«Чёрт возьми, нет!» Аппарат взбесился. Док сорвал ремни, вскочил на ноги и оперся ладонями о стол. «Да, да, я терял пациентов, я хирург, я, конечно, терял пациентов, я, конечно, был ответственен за них, они умирали под моим присмотром, я, конечно, убивал людей».

Базз посмотрел на них через зеркало и кивнул, приглашая вернуться в комнату. Тест был окончен.

Когда они вернулись, лицо Дока было безжизненным. Он съежился, весь в отчаянии. «Слушай, я больше не могу об этом говорить, это… это слишком тяжело. Я хочу домой».

Они его отпустили. У них не было оснований его удерживать.

ДОМ САВИЧЕЙ

ДЖОРДЖТАУН

ВЕЧЕР ПЯТНИЦЫ

Савич посмотрел на экран планшета. Дела Шерлока шли неважно. «Неприятно это говорить, дорогая, но я был гораздо ближе к победе над капитаном Исбадом. Мне больно признавать, что ты сгибаешься, как двухдолларовый чемодан.

Неужели ты даже не собираешься оказать достойное сопротивление?

Шерлок поднял взгляд и ухмыльнулся. «Капитан Исбад хитёр, Диллон, и безжалостен.

Нельзя верить ни единому его слову».

«Чемодан за два доллара», — повторил Шон. «Ладно, кажется, я понял. Не складывайся, мама. Что значит «безжалостный »?»

«Это значит, что ты готов на всё ради победы», — сказал Шерлок. «Шон, ты собираешься сбить меня с ног той веткой, которая свисает над водой, да? Следи за мной, парень, я ещё могу отыграться».

Группа Nitty Gritty Dirt Band исполнила песню Fishin' in the Dark . Савич нажал на кнопку телефона. «Савич на связи».

Он услышал голос Вероники, сдержанный, но она не могла скрыть беспокойства.

«Диллон, я была права насчёт Венеры. Она жаловалась на боль в груди, говорила, что чувствует себя ужасно, но отказалась ехать в больницу. Она попросила доктора Прюитта приехать, и я оставила её с ним. Она настояла на том, чтобы вызвать всю семью, включая Роба и Марсию. И попросила меня позвонить её адвокату по наследству, мистеру Гилберту Салливану, чтобы он тоже пришёл к ней. И тебе с Шерлоком. Диллон, думаю, она боится, что умирает, и поэтому хочет, чтобы все были здесь».

«Мы с Шерлоком приедем, как только сможем». Савич отключил телефон, прижал Шона к себе, обнял и поцеловал. «Капитан Исбад…»

Придётся подождать ещё одну ночь, чтобы побить свою маму, хотя, судя по всему, ты уже довёл её до ручки. Нам нужно идти.

Шон отстранился от отца, всматриваясь в его лицо. «Папа, будь осторожен, хорошо? И позаботься о маме».

«Это не так, Шон, но да, мы позаботимся друг о друге. Ты готов, Шерлок?»

«Да, пора. Я скажу Габриэлле, что мы уезжаем».

Изабель проводила их в особняк. «Семья наверху, в гостиной напротив двери в спальню мисс Венеры, и, конечно же, ссорится, ведь Роб и его девушка уже приехали».

Ничего удивительного. Савич и Шерлок последовали за Изабель по широкой лестнице. Изабель бросила через плечо: «Мистер Салливан тоже пришёл».

Мисс Венера велела мне усадить его в гостиной. Она хочет сначала поговорить с тобой, Диллон.

Они обнаружили Гатри, Александра и Роба, собравшихся напротив спальни Венеры, Марсию, сидевшую на диване сбоку, и разговаривавших слишком тихо, чтобы расслышать, пока Гатри не произнёс вслух: «Хватит. Я хочу увидеть свою мать». Он подошёл к закрытой двери спальни и остановился, когда один из охранников Венеры преградил ему путь.

Изабель вмешалась и крикнула: «Мисс Венера ясно дала понять, что не хочет никого видеть рядом с собой, мистер Расмуссен, кроме своего врача и агента Савича».

Гатри резко обернулся и нахмурился, глядя на Савича.

Вероника сказала: «Диллон, пойдём скорее. Доктор Прюитт сказал, что встревожен её нетерпением увидеть тебя, и попросил немедленно тебя впустить. Позвольте мне передать Венере, что ты здесь».

«Нет, Вероника, пожалуйста, оставайся здесь, с семьёй». Он посмотрел на каждого, затем на Роба и Марсию Гей, которые устало улыбнулись ему. Он кивнул Шерлоку.

«Доктор Прюитт настаивает, что бабушка хочет поговорить с вами, но это абсурд.

Я даже не знаю, зачем ты здесь». Савич обернулся, когда Александр шагнул к нему. «Что она может сказать тебе такого, чего не может сказать нам? В чём дело? Ты даже не кровный родственник, как бы тебе ни хотелось, а не просто коп-неудачник».

Савич улыбнулся, понимая, что это только больше разозлит Александра.

Шерлок сказал из-за спины Александра: «Не говори матери Диллона, что...

Александр, она может тебя застрелить.

«Ну, это было бы в порядке вещей, не так ли? Оружие и насилие — вот что вас обоих интересует, как и моего младшего брата».

Савич был рад, что Роб сохранил спокойствие. «Мы все здесь, потому что бабушка попросила нас, Александр. У меня такое же право быть здесь, как и у тебя, как бы тебе это ни было противно».

«Довольно, оба». Гатри положил руку на плечо Александра. Он бросил последний взгляд на охранника, на Савича. «Мы сделаем так, как велит мать. Пойдёмте, спустимся».

Александр стряхнул руку отца. «И что, папа? Выпьем?»

Гатри покачал головой, долго смотрел на старшего сына и ушел.

Савич не дал никому времени сказать что-либо ещё, хотя услышал, как Роб позвал его по имени. Он кивнул Шерлоку и проскользнул в спальню Венеры, тихо прикрыв за собой дверь. Щёлкнув замком, он услышал голос Глинис, высокий и запыхавшийся после бега по лестнице, а затем голос её матери, Хильди, позади неё, слегка задыхающейся, умоляющей её сбавить темп.

Он услышал, как Глинис сказала: «Вижу, вся компания в сборе. И красавчик Роб тоже. И подружка. Как тебя зовут?» Она посмотрела на Марсию, но продолжила, прежде чем та успела что-то сказать: «Из-за чего весь этот ажиотаж? Кто-то из вас снова пытался убить бабушку?»

Савич услышал негодование и гнев, перекрывая всеобщий гул, и спокойный голос Шерлока отчётливо звучал на фоне остальных. Он обернулся и увидел Венеру, сидящую в постели, слишком бледную. Доктор Прюитт стоял у окна и разговаривал по мобильному с кем-то в больнице. Он поднял взгляд, медленно кивнул Савичу и продолжил разговор.

«Венера, все в сборе. Шерлок отвечает за контроль толпы у твоей спальни. Как дела?»

Венера махнула рукой. «Отсюда было слышно, как они все спорят. Конечно, Александр, прежде всего, обвинял Роба в том, что он вернулся только для того, чтобы убить меня, а мисс Гей — в том, что она была сообщницей Роба, хотя как это будет реализовано, я понятия не имею.

«Меня всегда удивляло, как у Александра никогда не иссякает сарказм». Она вздохнула. «Конечно, Александр был бы очень рад, если бы ты просто исчез, Диллон». Она усмехнулась. «Шерлок прав, твоя мать застрелила бы его. Я помню Бака, твоего отца, каким человеком он был».

Всегда готовый пошутить, он мог в любой момент развернуться, и вы бы увидели агента ФБР с пустыми глазами, как у копа. Я так скучаю по нему». Она на мгновение замолчала, словно собираясь с силами. «Подойди ко мне, Диллон. За дверью бушует мощный клубок эмоций. Нестабильный. Все они боятся, что я вот-вот уйду в мир иной, беспокоятся о том, что я им оставила, надеются, что их не обвинят в попытке убить меня. Я очень надеюсь, что Шерлок не даст им сойтись».

Савич опустился на кровать рядом с ней и взял её за руку. Руки выдавали её возраст: толстые вены вздулись под пергаментной кожей. Но ногти были прекрасны, накрашены нежно-розовым лаком. «Ты никогда не была пессимисткой, Венера, так что не начинай сейчас. Они все больше беспокоятся о тебе, чем о том, сколько денег ты им оставила. Они все тебя любят. Несмотря на выходки Александра, он тоже тебя любит».

«Иногда я задаюсь вопросом, Диллон. Я задаюсь вопросом».

«Не удивляйся. Это правда, Венера. Ты, наверное, слышала, как Гатри сказал, что спускается вниз, вероятно, чтобы избежать неприятностей, связанных с посещением бутылки бурбона».

«Бедный Гатри, — сказала Венера. — Он не может смотреть жизни в лицо, в любые неприятности, никогда не мог. Энджи защищала его, но потом она умерла, и он нырнул в бутылку. Он просто свалился с небес на землю. Последние двадцать лет всё катилось под откос. Даже работа на Расмуссена не изменила его пути».

«Роб вернулся. Посмотрим, что Гатри предпримет в отношении своего младшего сына. Это может изменить ситуацию. Мистер Салливан внизу, в гостиной. Вы готовы ему позвонить?»

Она вздохнула. «Сейчас. Полагаю, я рада, что ты хотя бы не считаешь Александра виновным. Он меня так беспокоит. Похоже, я не смогла научить его ценить людей, с которыми он работает, ценить их творческий потенциал, помогать им процветать. Он не добьётся успеха, пока не научится этому, а мне пока не удаётся — боже мой, мне лучше заткнуться». Рука, которую он держал, дрожала. «Может быть, мне умереть или уйти, просто уйти и позволить Александру получить всё, что он хочет. Может быть, мне стоит смириться с тем, что я всего лишь старушка, доставляющая кучу хлопот».

Он потёр большим пальцем её руку, чтобы успокоить, и посмотрел на свои часы с Микки Маусом. «Это неправда, Венера, и прятаться от неё не в твоей ДНК. Никто не может изменить то, что произошло. Всё, что мы можем сделать, — это исправить это».

Тебе придется продержаться еще немного».

Он наклонился и поцеловал её в лоб. Он посмотрел в её яростные зелёные глаза Расмуссена, всё ещё полные ума, но теперь блестевшие от слёз. Он ненавидел её боль. Он тихо сказал: «Спасибо, что ты была в моей жизни, Венера. Моя бабушка считала тебя потрясающей. Я тоже. Шерлок тоже».

Он кивнул, отпустил её руку и встал. «Когда он подрастёт, Шон тоже так подумает». Через мгновение Савич кивнул доктору Прюитту, который теперь стоял у занавески, скрестив руки на груди, ожидая. «Я спущусь вниз и попрошу Изабель привести мистера Салливана».

Венера кивнула, откинула голову на подушку и закрыла глаза.

«Да, уже почти время. Пожалуйста, спустите семью вниз и, да, спросите мистера...

Салливан, подойди. Время пришло. Я хочу это сделать.

Доктор Прюитт повернулся к семье в гостиной. «Миссис Расмуссен сейчас поговорит с мистером Салливаном, после чего ей нужно будет отдохнуть. Она увидит вас позже».

«Но может и не быть никакого «позже», — крикнула Хильди. — «Почему тебя нет рядом с ней? Почему ты не вызвала скорую?»

Гатри стоял, расправив плечи, словно ожидая удара. «Она умрёт?»

«Вы знаете свою мать, господин Расмуссен. Я бы предпочёл позаботиться о ней в больнице, но она отказывается. Я немедленно вернусь к ней».

Прюитт кивнул каждому из них и вышел из гостиной.

Савич остался у закрытой двери, Шерлок — у окон, изучая их лица.

Александр стоял на своём любимом месте, у камина, засунув руки в карманы, и его потрясение постепенно перерастало в гнев. Он сделал шаг к Савичу.

«Ты был с ней, а не её дети, её внуки — ты, чужак, которому здесь никогда не было места. Что она тебе сказала? Ты настроил её против меня, не так ли?»

Савич сказал: «Зачем мне это делать?»

«Поскольку вы считаете, что я пытался ее убить, вы пытались убедить ее...»

«Помолчи, Александр», — сказала Хильди. «Пожалуйста, просто помолчи. Мама, может быть, умирает, а ты орёшь на Диллона, который, должен сказать, спас ей жизнь».

«Разве ты не заметил, что она меняет завещание?» — спросил Александр, не обращая на неё внимания. «Салливан сейчас там, с ней».

Гатри выглядел подавленным, его руки были опущены. «Это было бы уместно, — сказал он, — раз Роб вернулся домой. Конечно, маме придётся что-то изменить».

Глядя на него, Савич ощутил укол тревоги.

«Корректировки?» — спросил Александр. «Нельзя быть таким тупым, отец, и Роб тоже. Что, братишка? Надеешься, что Савич убедит её поставить тебя во главе? Ты получишь её акции, чтобы самому управлять Rasmussen Industries?»

Роб сдержался: «Перестань беспокоиться о себе, Александр.

Бабушка и не подумала бы назначить меня своим преемником. Она знает, что у меня нет опыта управления компанией такого размера, как Rasmussen Industries.

Она знает, что я понятия не имею, что делать».

Марсия встала рядом с ним и взяла его за руку. «Ты можешь научиться, если нужно, Роб. Твой брат должен знать, что ты быстро научишься». Марсия бросила на Александра взгляд, полный холодной неприязни.

Александр проигнорировал её и сказал Савичу: «Ты же знаешь, что она делает, да? Признайся, ты же знаешь».

Он пожал плечами. «Мне известно лишь, что её адвокат, мистер Салливан, находится рядом с ней. Уверен, вы всё узнаете в своё время».

Пока Савич говорил, он изучал лицо Роба. Он был бледен и страдал, а Марсия всё ещё крепко сжимала его руку, прижавшись к нему, словно поддерживая его в вертикальном положении.

Александр сказал Робу: «Теперь я всё понимаю. Ты вернулся в её жизнь, чтобы снискать её расположение. Ты же знаешь, что именно этого ты и хочешь: большой офис, вся эта власть».

Роб посмотрел на меня с недоверием. «Ты правда в это веришь, Александр? Ты правда думаешь, что я этого хотел? Даже если бабушка этого хочет, это не должно было происходить так быстро, слишком быстро. Времени было мало». Он покачал головой. «Хотел бы я, чтобы ничего этого не происходило».

Александр кивнул в сторону Марсии. «Очевидно, она определённо хочет этого для тебя».

Марсия сказала: «Вам следует позаботиться о себе, мистер Расмуссен, а не винить брата. Он ничего не сделал, кроме того, что восстановил связь с бабушкой». Роб отстранился от неё, оставшись один, не глядя на брата, а уставившись на свои ботинки, и от него исходило отчаяние.

Савич всматривался в лица остальных, размышляя, обеспокоены ли они, как и Александр, возможными изменениями, которые Венера внесет в своё завещание, и как это повлияет на них. Вероника сидела в кресле вдали от семьи, не издавая ни звука, её руки сжимались на коленях, глаза блестели от слёз. Глинис держала мать за руку, переводя взгляд с Роба на Александра. Сколько Савич ни знал Глинис, он никогда не мог…

читать ее мысли по выражению ее лица или по ее глазам, но она по-прежнему оставалась для него непрозрачной.

Роб прошептал: «Я не хочу, чтобы она умирала. У нас не было времени узнать её поближе».

«Она не будет, Роб, не будет». Гатри подошёл к сыну и положил ему руку на плечо. «Я был тебе не очень-то отцом. Но я хотел бы попробовать сейчас, если ты позволишь. Я знаю этот бизнес, Роб, досконально, даже если последние годы не участвовал в принятии решений. Я мог бы быть рядом с тобой, если понадобится. Ты должен быть с нами, Роб, это твоё законное право, твоё законное место».

Александр перевёл взгляд с лица брата на лицо отца. Его голос был странно ровным. «Так ты против меня, отец? Сына, который никогда не уезжал, который всю жизнь трудился на благо семьи? Сына, который…

—”

Вероника перебила его голосом, хриплым от слёз. «Всё это неважно. Разве ты не понимаешь? Я должна была её оберегать, присматривать за ней, но не справилась. Это моя вина. Она не смогла справиться со всем этим стрессом, да и как она могла? Она же старая женщина».

«Она даже не обсуждала со мной своё завещание. Боялась, что я нарушу её доверие? Никогда, за пятнадцать лет, она, конечно же, это знает. Она была мне как мать, моей наставницей, моей главной поддержкой». Она резко обрушилась на Александра. «Но ты, Александр, почему ты не мог позволить ей провести остаток жизни так, как она захочет? Но нет, ты каким-то образом узнал о Робе, ты предвидел приближающийся конец и действовал. Чёрт тебя побери, надеюсь, она полностью вычеркнет тебя из своего завещания за то, что ты пытался сделать».

Александр шагнул к ней, но замер, его переполняла ярость.

«Сука! Как ты смеешь обвинять меня в попытке убить бабушку?

Послушайте меня, все вы. Я не пытался убить свою бабушку!

Руки Вероники сжались в кулаки. «Вся твоя подлость к Робу, твоя злоба, твои жалкие попытки дискредитировать его в её глазах. Ты уже выставил его один раз и не собирался пускать обратно, чтобы он не угрожал твоему месту в компании. Что ж, ты потерпел неудачу, Диллон тебя остановил. Ты убил и Уиллига, чтобы он замолчал, прежде чем он успеет сказать Венере, что это ты его нанял».

«Это чёртова ложь!» Александр сделал ещё шаг к ней, но снова остановился. Он покачал головой, оглядел семью. «Неужели кто-нибудь из вас верит, что я подсыпал мышьяк в ванную, чтобы эксперты его нашли?

Кто-нибудь из вас действительно верит, что я позвонил этому преступнику Уиллиг и заплатил ему за убийство бабушки?» Он огляделся и увидел, как его слова встретили каменные лица. «Итак, вы все против меня».

Он встретился взглядом с Савичем через всю гостиную. «Я повторю это ещё раз, и тогда я закончу. Я никогда не пытался убить бабушку. Я люблю её, хотя мне иногда хотелось её задушить, как, уверен, и всем вам, за то, что она вмешивалась в мою жизнь».

«Если бабушка умрёт, я не позволю совету директоров «Расмуссен Индастриз» назначить тебя главным, Роб. Я не собираюсь смотреть, как «Расмуссен Индастриз» катится под откос с тобой и отцом у руля. Я буду бороться с тобой всеми силами».

Вероника закричала: «Если справедливость восторжествует, ты проведешь в тюрьме всю оставшуюся жизнь!»

Пришло время вмешаться. Савич сказал: «Роб, все знают, что Венера любит вмешиваться, но всегда из лучших побуждений. Готов поспорить, что она снова вмешается в твою жизнь».

«Что ты имеешь в виду? Как она могла вмешиваться в мою жизнь?»

Когда она поправится, я расскажу ей, что произошло между тобой и Делси Фристоун, как я видела. Я расскажу ей о том, как Делси вышла из лифта в здании Гувера во вторник, и вы посмотрели друг на друга, и больше никого не было. Я узнала то, что произошло между вами, потому что, когда я впервые встретила Шерлока, у меня был такой же опыт. Как вы, наверное, уже поняли, Делси — не только сестра одного из моих агентов ФБР, но и невероятно талантливый музыкант.

«Когда Венера встретит Делси, думаю, она тоже в неё влюбится. Конечно, никто из вас ещё не встречал Делси, но обязательно встретится. Мне кажется любопытным, что вы с Делси познакомились во вторник, были вместе в среду, а в четверг её пытались убить».

Марсия медленно поднялась, оглядела семью и рассмеялась. «Агент Савич… Диллон… мне жаль, что у нас не было времени узнать друг друга поближе. Надеюсь, миссис Расмуссен оценит и полюбит меня как своего. Не понимаю, почему вы расхваливаете Робу эту Делси. Он рассказал мне о встрече с ней во вторник в здании Гувера.

Когда он пришёл на ужин в среду вечером, он сказал, что видел её снова, но на самом деле это было не более чем просто слова. Если бы ему не пришлось срочно уехать на работу, мы бы поговорили о ней больше. Жаль, что не поговорили. Я же говорила тебе в среду, когда вы с агентом Шерлоком были у меня в студии, что мы с Робом пока не взяли на себя никаких определённых обязательств друг перед другом. Она глубоко вздохнула, улыбнулась ему, и её голос смягчился. «Но Роб знает, что я его люблю, и люблю уже много месяцев. И я надеюсь, что Роб, несмотря на внезапное появление этой женщины в нашей жизни, не изменит того, что у нас есть вместе».

«У нас с Робом уже давно нет секретов друг от друга. Если бы он по уши влюбился в эту женщину, он бы мне рассказал. А ты бы, Роб?»

«Да», — сказал Роб, — «я бы тебе сказал».

Она покачала головой. «Посмотрите на нас. Сейчас не время и не место обсуждать наши чувства друг к другу. Мне бы хотелось, чтобы вы, Диллон, агент Савич, оценили глубину наших чувств друг к другу».

Савич сказал: «Я упомянул Делси, чтобы семья поняла, что произошло между ней и Робом во вторник, и чтобы напомнить, что кто-то пытался убить её в четверг, вытолкнув её под встречную полосу на улице К. Именно Роб спас ей жизнь».

Александр сказал: «Ты хочешь сказать, что эта девушка, которую никто из нас даже не встречал, как-то связана с покушениями на жизнь Венеры?» Он повернулся к Робу и

Ухмыльнулся. «Если так, брат, то ты снова в гуще событий, не так ли?»

«Он в самом центре событий, Александр, хотя пока этого не знает», — сказал Савич.

Вероника сказала: «Это просто смешно. Александр в центре всего, и всегда был». Она задыхалась, не в силах сдержать взгляд, глядя на Александра. «Хотя тебе и не удалось убить Венеру, Александр, это не потому, что ты не пытался. Слава богу, Венера наконец это поняла. Посмотри на себя: ты отплачиваешь ей за всё, что она для тебя сделала, желая её смерти. Твоя собственная бабушка?»

Александр не шевелился. Он смотрел на лица родных, но никто из них не произнес ни слова в его защиту. Казалось, на него навалилась тяжесть, покрывая его, словно саван. Он сказал: «Слушая тебя, Вероника, я бы не сомневался, что пытался убить Венеру. Так чего же ты ждёшь, Савич? Арестуй меня».

Савич хлопнул в ладоши, раз, другой. Все в комнате обернулись и уставились на него. «Что это, Александр? Ты сдаёшься? Бросаешься в жертвенный костёр? Этот прыжок от помещика к мужественному, стоическому мученику, готовому к аутодафе, — неужели ты не можешь найти золотую середину? Это совсем не ты».

Александр оттолкнулся от каминной полки. «Заткнись, ублюдок! Как ты смеешь надо мной издеваться! Ты не понимаешь, о чём говоришь».

Савич кивнул. «Вот так-то лучше. Сядь, Александр, и помолчи». Он обвёл рукой гостиную. «Хватит с вас театральных постановок».

Он повернулся к Робу. «Полагаю, ты всё время гадал, кто же толкнул Делси Фристоун под приближающийся лимузин. Если бы тебя не было рядом, чтобы остановить её, она могла бы погибнуть».

Роб просто сказал: «У меня остановилось сердце». Он не смотрел на Марсию.

Савич кивнул. «И, конечно, ты быстро понял, что никто в мире не мог желать смерти Делси Фристоун больше, чем Марсия».

Роб с тоской посмотрел на Марсию. «Нет, ты ошибаешься, Савич.

Извини, Марсия, я собирался рассказать тебе все о Делси в эти выходные, когда у меня будет достаточно времени, чтобы ты поняла». Он сказал Савичу:

«То, что я сказала ей в среду вечером, на самом деле было пустяком. Марсия

Она не могла поверить, что это серьёзно. Поверьте, у неё не было никаких причин хотеть убить Делси.

Савич сказал: «Что бы ты ни говорил Марсии, как бы легкомысленно ты ни обращался, как бы пренебрежительно ты ни относился, как бы ты ни уклонялся от правды о Делси, ей было совершенно ясно, что она потеряет тебя, своего золотого гуся.

«Роб, ты не очень-то умеешь играть в покер. Несмотря на свои намерения, ты, полагаю, не смог сдержаться и, переполнив себя Делси, ударил Марсию по лицу, хотя и считал, что относишься к ней пренебрежительно. Все мы в здании Гувера во вторник видели, как вы оба сияли, как новогодние ёлки, когда она вальсировала из лифта. А потом вы провели вместе среду. Поверьте, Марсия всё прекрасно поняла.

«Когда агент Шерлок и я встретились с вами в среду днем, Марсия, мы оба поняли, что вы целеустремленны, умны и очень талантливы.

Мы оба любили тебя, восхищались твоей работой. До самой смерти Делси я не верил, что ты способен на ревнивую ярость.

Марсия обмахнула руки перед собой. «Агент Савич… Диллон… позвольте мне заверить вас, заверить Роба, заверить всех вас, что когда Роб случайно рассказал мне о встрече с этим музыкантом, я не придала этому никакого значения. Я съела спагетти и поверила ему на слово. Я больше о ней не думала.

«Даже если я ошибался насчёт Роба и этой Делси, я не преступник. Я не убийца. Позвольте мне напомнить, что вчера днём меня даже не было в Вашингтоне. В момент несчастного случая с мисс Фристоун я вез свою скульптуру, символизирующую плодовитость, в центр репродуктивной медицины в Балтиморе».

Савич сказал: «Я точно знаю, где вы были». Он повернулся к группе.

«Ты спрашиваешь себя, какое отношение покушение на убийство незнакомца имеет к Венере? Потерпи, и ты поймёшь. Шерлок?»

Шерлок подошёл и встал рядом с Савичем. «У ФБР есть сложная программа распознавания лиц. Она помогает нам идентифицировать неизвестных лиц, причастных к преступлению. Другой агент, Николас Драммонд, и Диллон доработали программу, чтобы она могла идентифицировать преступников даже по частичным или зернистым изображениям их лиц. Программа анализирует структуру костей, относительные расстояния между чертами лица, форму челюсти – вы поняли».

«Человек, который вчера толкнул Делси Фристоун на заднее сиденье перед встречным лимузином, был одет в толстовку с капюшоном, солнцезащитные очки и мешковатые брюки.

В целом, одежда – отличная маскировка. На одной дорожной камере мы засняли часть его челюсти. Мы предположили, что это самец. На другой – нос. Недостаточно, чтобы точно определить, кто это был, хотя подозрения у нас были. Мы ввели в программу фотографии всех, кто был связан с этим делом, для сравнения.

«Программа подтвердила наши подозрения. Это была не ты, Марсия. Это была ты, Вероника».

Вероника отпрянула, открыла рот, но Савич ее опередил.

Марсия позвонила тебе и сказала, что Роб влюбился в женщину, и ему было очень плохо, он был без ума от неё. Он был таким открытым, как все мужчины, и, конечно же, она это заметила. Она боялась, что Роб бросит её, и она потеряет всё.

Но потом, я думаю, Марсия взяла себя в руки. У неё были основания для уверенности. Она привлекательная женщина, и она была с Робом месяцами, завоёвывая его, исполняя все его прихоти. Она достаточно хорошо знала Роба, чтобы подумать, что сможет убедить его оставить эту Делси в прошлом. Она удвоит усилия, чтобы угодить ему, возможно, даже забеременеет, чтобы заставить его. Было видно, что ей всё равно, спит ли он с Делси, главное, чтобы он вернулся к ней.

Конечно, она простит его. Марсия, вероятно, поняла, что у вас двоих нет другого выбора, кроме как переждать. И если разговор с тобой успокоил её, то на тебя, Вероника, он подействовал наоборот. Ты видела, как всё, что ты планировала, рушится вокруг тебя, и всё из-за постороннего, и ты запаниковала. Ты не собиралась позволить своему плану рухнуть из-за Делси Фристоун.

«Это смешно!» — крикнула Вероника, и в ее голосе слышалось презрение.

«Какой план? Никакого чёртова плана! Роб, золотой гусь? Это безумие.

— Роб и Марсия любят друг друга. Ну и что?

Савич перевёл взгляд с Вероники на Марсию. «Вы придумали план, согласно которому Марсия выйдет замуж за Роба Расмуссена и сделает вас обоих невероятно богатыми. Ты хотела золотое кольцо, Вероника, ты хотела всё. Для тебя Делси Фристоун была очевидной угрозой, и ты действовала. Ты последовала за Делси от квартиры её брата, увидела свой шанс.

Она даже не взглянула на тебя, еще один незнакомец в очках, в толстовке с капюшоном, и она пела, я уверен.

«Тебе было легко проскользнуть к ней за спину. Один сильный толчок — и ты растворился, накинув капюшон, закрывающий волосы и голову. Ты услышал

Крики, визг машин, аварии — вы, должно быть, подумали, что убили ее.

«Солнцезащитные очки были хорошим штрихом, немного усложнили задачу, но камеры и наша программа поймали тебя на слове, Вероника».

Вероника качала головой. «Зачем ты это делаешь, Диллон? Ты же меня знаешь, знаешь, что я предана Венере и всегда была предана. Даже если я похожа на этого человека, это ничего не доказывает. Это мог быть кто угодно».

Вас не было дома почти весь вчерашний день. Вы ездите на Audi последней модели с GPS-навигатором. Я уже оформил ордер на обыск. Не сомневаюсь, что GPS укажет вам местонахождение рядом с улицей К.

Роб переводил взгляд с Вероники на Марсию, женщину, которую, как он верил, он мог бы полюбить настолько, чтобы быть с ней серьёзным, — пока не встретил Делси. И из-за него Делси могла погибнуть. Он не мог с этим смириться.

Он медленно, болезненно произнес: «Марсия и Вероника, вы хотели убить Делси, потому что боялись, что я влюбился в нее?»

Вероника посмотрела на него с явным презрением на лице. «Разве ты не видишь, что агент Савич всё это выдумывает?»

Марсия сказала спокойным, невозмутимым голосом: «Агент Савич, эта новая программа распознавания лиц, о которой вы говорили, не может ли она быть ошибочной? Суд её не примет, не так ли?»

«Может, и нет, но теперь, когда я уверен, кто это был, — а это была Вероника, —

Мы сможем это доказать, можешь быть уверена. Мы сможем доказать, что вы с Вероникой встречались задолго до того, как ты познакомилась с Робом. Чеки по кредитным картам, распечатки звонков, электронные письма, соседи по студии — это невозможно скрыть, Марсия. Интересно, сколько времени вам потребовалось, чтобы всё это спланировать.

Марсия отмахнулась. «Никакого плана нет, никогда не было. Абсурд. Что касается Вероники, да, я её знаю. Мы встретились совершенно случайно в кофейне в Чеви-Чейз некоторое время назад и обнаружили, что нравимся друг другу. Мне были интересны её рассказы о миссис Расмуссен. Она рассказала мне, каково это – работать на неё. Она, в конце концов, легенда. И со временем она рассказала мне о Робе». Она улыбнулась Робу, протянула руку и легонько положила её ему на ногу. «Когда мне нужно было отремонтировать кухню, я поискала информацию, услышала, что Робу можно доверять. Я, конечно же, узнала его имя и подумала: почему бы и нет? Так мы с Робом и познакомились. Здесь нет никаких глубоких, грязных секретов, просто двое взрослых людей нашли друг друга и…

Вместе». Она улыбнулась ему. «Мне нечего скрывать, и Веронике тоже. Думаю, твоя программа распознавания лиц просто не работает, и тебе придётся с этим разобраться».

Савич сказал: «И это совпадение, что вы завтракали с Вероникой в среду утром в « Летающей корове» в Туманном Дне?»

Не знаю, как вы об этом узнали, но, учитывая, что в Вашингтоне сейчас повсюду глаза, ну, неважно. Да, мы стараемся завтракать по средам — ничего особенного. Я рассказал ей о девушке, с которой Роб только что познакомился, но, помню, рассмеялся, сказал, что это мимолетно, ведь он всё-таки мужчина, а это в природе зверя. Вероника тоже рассмеялась, сказала, что, по её мнению, Роб очень похож на своего отца. Больше мы об этом не говорили.

«Вероника по своей природе защищает людей — и миссис Расмуссен, и всех её друзей, и меня, думаю, тоже. Она честный человек, поверьте, она бы никогда не вытолкнула какую-то девчонку под встречную машину. Наш разговор в среду? Опять же, там только вскользь упомянули эту девчонку. Ничего больше».

«Там было гораздо больше, — сказал Савич. — На самом деле, гораздо больше, чем кто-либо из присутствующих может себе представить».

Все разом заговорили. Голос Глинис перебил остальных: «Диллон, ты хочешь сказать, что Вероника Лейк, которая была Вероникой бабушки на протяжении пятнадцати лет, пыталась убить девушку, с которой Роб познакомился во вторник? Мне это кажется неправдоподобным. Вряд ли это возможно».

Савич улыбнулся. «Согласен с тобой. Я бы тоже сказал, что её поступок был глупостью. Она запаниковала, а это редко заканчивается добром».

Он поднял руку, призывая всех замолчать.

Роб пристально смотрел на Савича, словно не мог смотреть на Марсию. «Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что там больше, чем кто-либо может себе представить?»

Савич видел ужас в его глазах. Возможно, Роб чувствовал, что в его отношениях с Марсией что-то не так, и начал понимать, что вся их связь была иллюзией, созданной очень талантливой женщиной.

Савич сказал: «Начнём с того, что Марсия и Вероника были близки ещё до того, как ты встретил её, Роб. Возможно, всё началось как шутка, когда Вероника говорила о тебе, давно потерянном плохом парне, Расмуссене, готовом к замужеству, который мог бы стоить несметные миллионы, если бы Венера полностью приняла тебя обратно в свои ряды. Подозреваю, для Марсии это было больше, чем просто шутка. Как бы то ни было, они договорились, что Марсия встретится с тобой, соблазнит тебя, Роб, и сделает всё, чтобы выйти за тебя замуж.

Ложкой дёгтя в бочке мёда была Венера Расмуссен. Им пришлось очень осторожно уговаривать её принять тебя обратно, Роб, и вернуть тебе всю твою долю семейного богатства.

Раздались ошеломлённые, удивлённые голоса. Савич поднял руку, чтобы снова их остановить, и продолжил: «Знаешь, Вероника, Венера почти не помнила, что это ты начала упоминать Роба в своих разговорах. Ты напомнила ей, каким славным и умным мальчиком он был и как жаль, что ему пришлось уйти. Ты задавалась вопросом, какой он сейчас, если…

Он изменился. Зная Венеру, ты бросила это дело, дала ей время всё обдумать. Ты поддержала её, когда она захотела снова пообщаться с внуком. В конце концов, ей было восемьдесят шесть, ты сказала ей, что нет смысла ждать. И они обменялись электронными письмами, и встретились.

Конечно, ты поощряла отношения Венеры с Робом, Вероника, и ты подрывала авторитет Александра, как только могла, мягко подшучивала над Гатри за его пьянство и блуд, печально качала головой, когда говорила о Хильди и Глинис, короче говоря, ты подготовила почву для возвращения блудного сына к самой королеве. Ты была рада, что они быстро сблизились, хотя сама к этому не имела никакого отношения. Ты наблюдала и ждала.

«И Марсия внесла свой вклад. Она привязалась к Робу, вовлекла его в свою жизнь, подтолкнула его к возобновлению отношений с Венерой». Он повернулся к Марсии. «Вы с Вероникой задавались вопросом, кто из них первым свяжется с другим? Тебе должно было хватить того, что ты вышла замуж за Роба, и ты, возможно, преуспела бы в этом, если бы не Делси.

Роб, несомненно, сказал тебе, что Венера вернула ему всю его долю в «Расмуссен Индастриз» как сыну Гатри. Держу пари, это ты придумал убить Венеру. Она была единственным препятствием на пути к твоей главной цели — невероятному богатству — и ты не хотел ждать.

Учитывая отличное здоровье Венеры, это может занять годы. Роб Расмуссен и его новая жена унаследуют целое состояние.

Александр переводил взгляд с Вероники на Марсию, явно недоверчиво. «Подожди, ты правда хочешь сказать, что Вероника дала бабушке мышьяк? Вероника? »

«Конечно. Кто ещё в доме мог это сделать? Кроме тебя, конечно, и Гатри. Симптомы отравления мышьяком проявляются не сразу.

Они с Марсией рассчитывали на это. Немного изучив металлургию, я обнаружил, что мышьяк можно смешивать с медью, оловом и другими металлами, создавая различные виды бронзы. Он облегчает литьё и придаёт металлической поверхности серебристый блеск, как у некоторых скульптур, которые мы видели в твоей студии, Марсия. Найти поставщика не составит труда.

Александр сказал: «Ты хочешь сказать, что Вероника подсыпала мышьяк в мою ванную?»

«Да, но не сразу. Они надеялись убить Венеру мышьяком так, чтобы никто не узнал, чтобы никто не заподозрил, что она отравлена. Её естественная смерть не была бы неожиданной, и они не стали бы проводить вскрытие.

Это могло бы обнаружить мышьяк. Но Венера не сотрудничала. Она осталась жива и заподозрила неладное, и это их встревожило. Думаю, именно тогда Вероника и Марсия решили подставить кого-то другого, на случай, если обнаружится, что Венеру отравили мышьяком. И кто же лучше тебя, Александр, сможет это сделать, ведь ты был одним из претендентов на контроль над Rasmussen Industries и преграждал им путь к ещё большей власти?

Александр спросил: «А как же Винсент Уиллиг? Почему он появился из ниоткуда и попытался застрелить бабушку прямо здесь, в нашем доме?»

«Они боялись, что просто подбросить мышьяк будет недостаточно, чтобы развеять подозрения, Александр, а Венера всё ещё жива. Им нужно было действовать быстро. Возможно, если её застрелят до начала расследования, они всё равно смогут получить свою добычу. Они подстроили так, чтобы Уиллиг застрелил Венеру прежде, чем она успела позвонить нам в ФБР. К счастью, она опередила их, но совсем чуть-чуть — никто не ожидал, что мы там окажемся. Записать номер Уиллиг на свой мобильный, Александр, было дополнительной мерой предосторожности, ещё одним гвоздём в крышку твоего гроба».

Хильди спросила: «Но кто был этот человек, этот Виллиг? Откуда эти женщины вообще могли знать преступника, бывшего заключённого?»

Савич улыбнулся. «Знаете, когда я запустил MAX на своём ноутбуке, чтобы подробно изучить биографию Марсии Гей, я не нашёл ничего подозрительного. Но Уиллигу нужно было где-то найти своё место, поэтому я запустил MAX в генеалогические записи.

Я нашла дальнюю родственницу матери Марсии, Элеонору Метцер. Она развелась с мужем, снова вышла замуж и родила сына — и вдруг всё сложилось в единую картину. Сына звали Винсент Уиллиг.

«Он и Марсия выросли в одном городе и, должно быть, знали друг друга.

Полагаю, Уиллиг позвонил ей, когда вышел из тюрьмы, и момент был идеальным. Я бы не удивился, если бы она соблазнила его, чтобы привязать к себе – не было смысла рисковать – и пообещала ему золотые горы. Просить Уиллиг убить кого-то не составляло труда, потому что Уиллиг был психопатом, идеальным инструментом. То, что он не отличался большим умом, было плюсом, ведь это означало, что он не слишком глубоко мыслил.

Шерлок указал, что в конечном итоге Винсента погубила не его глупость, а простое невезение. Мы с Шерлоком не ушли, когда Винсент думал, что мы ушли. И именно поэтому мы поймали Уиллига. Должен сказать, Марсия, ты всё ещё сохраняла самообладание и не паниковала.

«Вероника видела его лежащим на больничной койке, зная, что он не захочет вернуться в тюрьму на всю жизнь. Ты столкнулась с самым серьёзным кризисом. Если бы он…

На тебя набросились, и всё кончено. И он попытался это сделать в тот день, когда «Венера» предложила ему сто тысяч долларов за то, чтобы он назвал нам имя того, кто его нанял, — конечно, никто ему не поверил.

Вероника открыла рот, но Савич поднял руку. «Нет, не отрицай, Вероника. Никто другой, кроме тебя, не мог его убить. Хватило ли у тебя ума не поехать в больницу на машине с GPS-навигатором? Ты несколько лет работала помощницей медсестры, пока заканчивала обучение по психологии в Смит-колледже. Более чем достаточно времени, чтобы узнать, как работают больницы, каковы обязанности медсестёр, где хранятся запасы лекарств».

Марсия сидела в красивом старинном кресле с подголовником, скрестив ноги и сложив на коленях ловкие руки, и её лицо оставалось бесстрастным. Она не двигалась. Вероника же, напротив, отчаянно заламывала руки, явно не зная, что делать.

Время для решающего выстрела. Савич сказал ей: «Когда Марсия рассказала тебе о встрече Роба с Делси, ты увидела, как твоя прекрасная мечта рушится. Ты не собиралась этого допустить. Ты не продумала свои действия, а действовала. К счастью для Делси, ты потерпела неудачу.

«Знаешь, вполне возможно, что Делси никогда не простит Робу того, что он скрыл от нее свои отношения с Марсией, и это будет означать, что ты напрасно разрушил свой карточный домик».

Вероника посмотрела на Роба с явной неприязнью на лице. «Если он хоть немного похож на Александра, на своего отца, он бы её уговорил. Я только хотела…»

Марсия сказала, не повышая голоса: «Заткнись, Вероника, пожалуйста, заткнись».

Савич продолжил говорить с Вероникой: «Венера сказала мне, что ты станешь её самым близким другом. Она не хотела верить, когда я рассказал ей о твоём поступке. Она так сильно тебя любила. Ты разбила ей сердце». Он сделал паузу. «Оказывается, твоё сердце принадлежит другому — ты влюблён в Марсию».

Савич смотрел, как Роб наконец повернулся к Марсии. Он выглядел одновременно потрясённым и растерянным. «Ты… ты лесбиянка, Марсия? Ты всё притворялась?»

«Не говори глупостей», — сказала Марсия. «Правда, Роб, мы очень хорошо подходим друг другу, не только эмоционально, но и физически. Ты никогда раньше в этом не сомневался.

А теперь зачем?

Глинис рассмеялась. «Отличный уклончивый ответ, Марсия. Ты настолько хороша? Ну, полагаю, тебе это и положено. Роб, не будь наивной, она могла бы без проблем притвориться. Какая замечательная шутка».

Марсия подняла подбородок и любезно сказала: «Я не лесбиянка. Мне это противно».

Вероника ахнула, её взгляд, словно лазер, впился в лицо Марсии, полное вопросов, обвинений и боли.

«Разве ты не видишь, Вероника?» — сказал Савич. «Марсия с самого начала намеревалась использовать тебя, соблазнить, манипулировать тобой, как она это сделала с Робом и Уиллигом. Риску всегда подвергалась ты. Это ты дала Венере мышьяк, рискнула убить Уиллиг и подтолкнула Делси под лимузин. Не Марсия, а ты. И ты бы получила гораздо меньше, чем она, возможно, вообще ничего. Марсия никогда тебя не любила.

Сомневаюсь, что она когда-либо кого-то любила.

Вероника прошептала: «Он прав, Марсия? Что ты никогда меня не любила?»

«Ради всего святого, Вероника, не будь дурой. Просто помолчи», — она повернулась к Савичу. «Это поразительное проявление воображения, но, думаю, пора положить конец этой фальсификации. Я хочу поговорить с адвокатом, и на твоём месте, Вероника, я бы сделала то же самое».

«Я бы не стал её слушать, Вероника. Она защищает себя, а не тебя. Пора тебе рассказать мне, почему ты это сделала».

В комнате мгновенно воцарилась тишина, когда они медленно обернулись и увидели Венеру Расмуссен, стоящую в дверном проёме, в элегантном сером костюме от Армани, с безупречной фигурой, рядом с ней стоял Шерлок. Он уловил лёгкий аромат фирменных духов Венеры «Шанель». Только он заметил, что Шерлок выскользнул.

Венера не отрывала взгляда от Вероники, теперь бледной как смерть, с расширенными и дикими зрачками. «Я действительно не хотела верить Диллону, когда он сказал, что это ты подсыпала мышьяк мне в напиток здесь, дома. Конечно, это было разумно, но я просто не могла с этим смириться, не после пятнадцати лет моей привязанности и поддержки. Это я помогла тебе основать твой бизнес, обеспечила твое процветание. Я не могла понять, как ты могла совершить нечто столь… злое. Та женщина, Марсия, ты ведь влюбился в нее, не так ли?»

Вероника сделала шаг к Венере, но Глинис схватила ее за руку.

Вероника отмахнулась от неё. «Неужели это теперь имеет значение, Венера? Слушай, я не хотела ничего этого делать, это была не моя идея. Она сказала, что расскажет тебе обо мне, если я не сделаю то, что она велела».

Вероника, я давно знаю, что ты гей, – по твоим мелочам, по тому, как иногда загоралось твоё лицо, когда ты разговаривал с женщиной по мобильному. Конечно, я знал о твоих интрижках все эти годы, о тайных, но я знал. Ты мог сам обсудить это со мной, если хотел. Мне было всё равно. Но тебе, должно быть, было одиноко.

«А потом ты нашла Марсию, или она нашла тебя и заставила всё одиночество отступить, когда она зацепила тебя своими крюками», — Венера повернулась к Марсии. «Как жаль, что я не умерла, что я здесь, лицом к лицу с тобой, воплощение здоровья восьмидесяти шести лет. Я слышала, как Диллон говорил, что тебе не повезло.

Вам не повезло, что он и Шерлок — мои близкие друзья, и они вошли в эту дверь в тот самый день, когда вы назначили мне убийство. Ваш родственник Винсент Уиллиг был психопатом. Это, очевидно, семейное.

Марсия оглядела Венеру с ног до головы. «Ты жалкая старушка. Почему я не удивлена, что ты так эффектно появилась? Мне показалось слишком уж странным, что ты так удачно оказалась на пороге смерти, ведь восемьдесят шесть лет ты цеплялась за жизнь, как пиявка». Марсия рассмеялась. «Понимаю, нового завещания нет. Какое богатство. Этот нелепый адвокат, очевидно, был в курсе.

Где он, прячется в шкафу?

«Нет», — сказала Венера. «Изабель отвела мистера Салливана вниз по задней лестнице. Он пьёт чай с тортом с мистером Полом и Изабель на кухне». Она улыбнулась каждому члену семьи. «Я прошу прощения у всех вас за то, что расстроила вас. Диллон подумал, что немного притворства поможет нам всем докопаться до истины».

Савич сказал Марсии: «Рано или поздно нам пришлось бы обратиться к тебе, раз уж нам передали все эти улики против Александра, в лучшем случае неуклюже подброшенные и слишком очевидные. Мы допросили Александра, как и было задумано. Держу пари, это была идея Вероники, не так ли? Ты бы не переоценила свои силы».

Марсия презрительно взглянула на Александра. «А, этот нелепый дурак? Кто скажет, что он не настолько глуп, чтобы оставить там мышьяк? Может быть, за всем этим стоят он и Вероника? Мне нужен адвокат».

Савич сказал: «У меня есть агенты снаружи, чтобы сопроводить вас и Веронику в центр Дейли. Вы можете позвонить своим адвокатам оттуда». Он нажал на кнопку на телефоне и вызвал их.

Венера дождалась, пока обе женщины выйдут, и услышала, как закрылась входная дверь. Она улыбнулась Савичу, кивнула, встала за стул и повернулась к семье. «Александр, я никогда не признавала, что это ты пытался меня убить. Диллон тоже. Надеюсь, теперь ты признаешь, что я тебя люблю. Я всегда любила тебя. Ты останешься моей правой рукой в Расмуссене. Когда я умру, ты получишь контрольный пакет акций».

Венера повернулась к своему младшему внуку: «И ты, Роб, мой дорогой мальчик, я так рада, что ты вернулся в мою жизнь. Я скучала по тебе, молилась за тебя, всегда хотела, чтобы ты вернулся домой. Я так рада, что ты стал хорошим человеком, тем, кем тебе суждено было стать».

Роб вскочил на ноги. «Ты считаешь меня хорошим человеком? Это из-за меня ты могла погибнуть! Я верил, что люблю её, бабушка, или любил того человека, которым, как я считал, она была. И посмотри, что я сделал — я привёл её в твою жизнь».

Венера устало махнула рукой. «Хватит драмы, Роб. Пожалуйста, я так устала от всей этой драмы, что творилась в этом доме последнюю неделю. Ты вернулся, чтобы остаться, Роб. Я больше не выпущу тебя из своей жизни. Если хочешь присоединиться к Rasmussen Industries, мы тебя примем. Если предпочтешь продолжить свой путь, это тоже твой выбор. Это твоя жизнь, живи так, как хочешь, без моего вмешательства». Она криво улыбнулась. «Диллон говорит…

Ну, с этой девчонкой Делси Фристоун. Хочешь, я замолвлю за тебя словечко перед ней?

Роб широко улыбнулся ей. «Я думал, бабушка, ты только что пообещала мне не вмешиваться».

«Хорошо, но если я вам понадоблюсь…» Она улыбнулась каждому члену семьи по очереди. «Все вы, я так рада и рада, что мы снова вместе, без всяких подозрений, без всяких мучительных сомнений. Расмуссены победили. Я люблю вас всех. Надеюсь, хоть кто-то из вас сможет остаться на ужин».

Изабель задержалась в дверях на несколько мгновений, а затем поспешила обратно на кухню, широко улыбаясь. «Мистер Пол, всё кончено. Семья в безопасности и вместе. Это ваша реплика».

Мистер Пол поднялся со стула и хлопнул в ладоши. «Думаю, я начну не с жареной утки, а с эспрессо и моих превосходных эклеров. Думаю, сахар семье не помешает».

МАЛИБУ

ВЕЧЕР ПЯТНИЦЫ

Было уже больше девяти, когда Кэм, в сопровождении Дэниела, поехал обратно в Малибу к коттеджу Мисси. Она с нетерпением ждала, когда наконец-то сможет поспать. Она повернула свою «Тойоту» на Колони-роуд и, увидев тень, внимательно вгляделась и поняла, что это Блинкер. Он увидел её машину и спрятался за кустами за четыре дома от коттеджа Мисси.

Она устала, она была в отчаянии, и плотину прорвало. Ей хотелось схватить его, перевернуть вверх ногами и трясти за ноги, сделать всё возможное, чтобы дать ему понять, что он в последний раз издевается над Мисси. Она резко остановилась, выскочила из машины – Дэниел не отставал – и погналась за ним. Она схватила его, повалила лицом вниз всем своим весом, села ему на спину и ударила по затылку.

«Ты придурок! Не могу поверить, что ты снова здесь. Я расскажу тебе, что ты делал в «Доброе утро, Америка» , с помощью твоей цветной фотографии. Я расскажу твоей матери. Где она живёт?»

«Ты думаешь, я бы тебе это сказал?»

Кэм снова ударил себя по голове.

Дэниел присел на корточки рядом с ними. «Без проблем, Кэм.

У меня теперь есть на него досье. Его мама – Кэрри Бейли, у неё пекарня в Кливленде. Мы можем позвонить ей утром, рассказать всё о том, чем занимается её драгоценный сынок. Может быть, она отвезёт тебя домой, Блинкер. А может, даже лучше, мы избавим её от хлопот. Мы можем отвезти тебя на милю в океан и выбросить твою жалкую сущность за борт. Дэниел поднялся, снял Кэм со спины. Она покраснела и всё ещё тяжело дышала. Он схватил Блинкера за руку и перевернул его на спину. Он встал над ним.

Скрестив руки, он смотрел на него сверху вниз. «Моя лодка у моего дома, дальше по дороге, совсем недалеко».

«Ненавижу лодки, меня укачивает! Слушай, я в ста метрах от дома Мисси! Я ничего плохого не делаю, просто гуляю, думаю о своих».

Дэниел оглядел улицу, мысленно прикинул и понял, что прав. Едва-едва. «Перестань врать, ты собирался снова пробраться к дому Мисси, надеясь, что агента Уиттиера там не будет, чтобы тебя избить. Снова. Что нужно сделать, чтобы вычеркнуть тебя из жизни Мисси раз и навсегда?»

Блинкер взглянул на лицо Дэниела в тусклом лунном свете и увидел что-то, что его напугало. Он облизнул пересохшие губы. «Я не мог заснуть, нет, правда, не мог. Я не собирался подходить ближе, клянусь. Я просто хотел быть рядом с её домом. Может, увидеть её, если повезёт, понимаешь?»

Ярость Кэма испарилась. Он был одержим, почему-то зациклен на Мисси. Он был всего лишь грустным человечком, но всё равно идиотом. Она очень чётко сказала:

«Если я еще раз увижу тебя в Малибу, Блинкер, я лично застрелю тебя и закопаю твое тело в каньоне Топанга».

Блинкер взглянул на её бледное, как луна, лицо, на яростный гнев в её глазах, и прошептал: «Нет, не убьёшь. Если убьёшь меня, попадёшь в тюрьму».

Кэм сказал: «Нет, я бы оттащил твою тушу в каньон темной ночью, когда вокруг никого нет. Я бы закопал тебя так глубоко, что никто бы тебя никогда не нашел. А потом мы с Мисси выпили бы бутылку шампанского, чтобы отпраздновать».

«Думаю, для меня это будет пиво», — добавил Дэниел.

Блинкер выглядел серьёзно встревоженным. Он сел и замахал на них руками.

«Слушай, ты не должен относиться ко мне так, будто я тот парень, который убивает всех актрис.

Я не собираюсь никому причинять боль. Я даже не единственный, кто тусуется с Мисси. Послушайте, агент Уиттиер, я восхищаюсь Мисси, её улыбка делает меня счастливым. Я бы никогда не причинил ей вреда, да и вообще никому.

Лицо Дэниела выражало отчаяние. Он рывком поднял Блинкера на ноги, схватил его за рубашку и встряхнул. «Скажу так, Блинкер. Мисси не хочет делать тебя счастливым. Она не хочет тебя больше видеть, никогда в жизни. Знаешь почему? Потому что она встречается со мной. Я хочу, чтобы ты исчез из нашей жизни». Он снова встряхнул его. «Ты меня понимаешь?»

«Мисси действительно встречается с тобой?»

«Да». Ещё одно пожатие. «Ответь мне. Ты понимаешь?»

«Ну да, я так и думал».

Блинкер выглядел так, будто вот-вот расплачется.

«Хорошо». Дэниел разгладил рубашку Блинкера, отряхнул его. «Возвращайся в Кливленд, испеки печенье с мамой, продай ей облигации. Вперёд, Блинкер». Они стояли и смотрели, как Блинкер, опустив голову, расчищал камешки по пути к машине.

Услышав рев мотора его машины, Кэм сказал: «Ну, это меня сразу оживило. Может, он и правда уедет».

Когда Кэм и Дэниел подъехали к коттеджу Мисси, они увидели её стоящей в дверном проёме, подсвеченной сзади. Она была в трусах-боксерах и мешковатой рубашке, её роскошные волосы рассыпались по лицу. Она, казалось, была рада их видеть.

Дэниел начал рассказывать ей о Блинкере, пока Мисси гнала их на кухню. «Садитесь, садитесь. Вы оба выглядите измотанными. Я пойду заварю чай. Для кофе уже поздно. Так что расскажите мне побольше о Блинкере». Они оба сели, и Кэм обнаружила, что смотрит на яркую красно-белую клетчатую скатерть, думая, что она будет хорошо смотреться на ее кухонном столе в Александрии. Она отбросила эту мысль и начала мысленно подсчитывать прошедший день, что всегда делала перед сном. Вот тут-то ее и ударило прямо между глаз. Она вскочила на ноги. «Дэниел! То, что сказал Блинкер…» Она выхватила свой телефон из кармана куртки, набрала номер. Блинкер ответила после трех гудков, совершенно проснувшись.

«Блинкер, это агент Уиттиер. Ты уже дома?»

«Ага, как будто я Супермен и умею летать. Я всё ещё за рулём. Слушайте, агент Уиттиер, как только вернусь домой, начну собирать вещи, клянусь. Звоню начальнику, беру отпуск. Вас это устраивает?»

«Да. Так будет лучше, вот увидишь. А теперь слушай, Блинкер. Ты сказал, что ты не единственный, кто ошивается возле Мисси. Ты видел кого-то ещё? Он был на её улице? Ещё один преследователь?»

«Он был как индюк, совсем не скрытный. Я сразу его заметил».

«Хорошо, я понял. Когда вы его видели?»

«Впервые я увидел его у неё дома пару недель назад, а потом ещё раз за день до её отъезда в Лас-Вегас. Я не видел его с тех пор, как она вернулась. Не говоря уже о том, что он не мог быть где-то рядом, ведь я обычно работаю по утрам».

«Опишите мне его».

«Старше, лет тридцати точно. Высокий, худой, всегда носил джинсы и толстовку с капюшоном, прикрывая голову. Удивляюсь, что Мисси его не замечала, учитывая, как он выглядел».

«Блинкер, мы с детективом Монтойей идём к тебе домой. Мне нужно показать тебе несколько фотографий». Она оттолкнула его и вскочила на ноги. «Дэниел, нам пора».

Мисси схватила её за руку. «Давай я накину что-нибудь, и мы пойдём».

«Нет, конечно, нет», — сказал Дэниел. Он пристально посмотрел на неё и повернулся к Кэму. «Пошли».

Квартира Блинкера на Хай-стрит

САНТА-МОНИКА

ПЯТНИЦА ВЕЧЕР

Блинкер жил в элитном жилом комплексе с пальмами, бугенвиллеями и ухоженными газонами. Там было тихо и спокойно. Когда они вышли из дома Дэниела «Crown Vic», Кэм сказал: «Он в квартире 3C, вон там, в угловой квартире, где все окна. Мы нашли золотую жилу, Дэниел, я уверен».

Кэм на мгновение почувствовал зависть, когда он их впустил. «Эй, классное жильё, Блинкер. Как ты себе это позволяешь?»

«Он торговец облигациями», — сказал Дэниел.

Блинкер посмотрел на них. «Ну, вы можете пройти в гостиную.

Итак, ты приходишь сюда поздно ночью, чтобы показать мне фотографии, и первым делом снова начинаешь меня ругать? Я не врал, я ухожу. Можете заглянуть ко мне в спальню, чемодан на кровати открытый, шорты уже упакованы.

Кэм сказала: «Мы здесь не для того, чтобы собирать вещи, Блинкер». Она открыла фотографии и протянула телефон Блинкеру. «Вот, посмотри на эти фотографии. Ты видел этого человека?»

Блинкер взяла телефон и положила его под лампу для чтения в гостиной. Когда он покачал головой, Кэм переключилась на другую фотографию. Снова покачала головой.

Посмотрев на третью фотографию, он на мгновение задержал на ней взгляд, а затем кивнул.

«Да, я его узнал. Но здесь он выглядит иначе, он выглядит мёртвым. Это фотография из DMV? Как я уже говорил, когда я его видел, он был в толстовке с капюшоном, оба раза. Но это он».

Дэниел сказал: «Это важно, Блинкер. Ты абсолютно уверен, что это тот самый человек, которого ты видел осматривающим коттедж Мисси?»

Блинкер кивнул. «В первый раз я чуть не сказал ему уйти, но в нём было что-то пугающее, и я струсил. Потом я…

рад, что не попытался его предупредить, потому что некоторое время мы с ним не виделись.

Я думала, он нашел кого-то другого.

Дэниел спросил: «Откуда вы знаете, что он не просто вышел погулять и случайно не направился к Мисси? Вы действительно видели, как он следовал за Мисси до дома?»

«Да, в тот первый раз он действительно проследил за ней до дома, огляделся по сторонам перед уходом. Во второй раз Мисси не было, и я видела, как он заглядывает в окна. Я сразу его заметила, потому что он не очень-то церемонился, в отличие от меня».

«Мисси тебя поймала, и мы тоже, так что ты тоже не можешь быть таким уж безупречным», — сказал Кэм.

Блинкер отмахнулся. «Просто не повезло, вот и всё. Кто знал, что ты сегодня так поздно гуляешь? И в тот первый раз я не знал, что у Мисси во второй спальне спит агент ФБР».

Дэниел сказал: «Ты уже забыл, что Мисси гналась за тобой в Лас-Вегасе?»

Блинкер надулся, словно гордый папа. «Да, поймала. Она потрясающая. Я позволил ей поймать меня».

Кэм сказал: «Давай сосредоточимся. Расскажи нам всё, что ты помнишь об этом парне, Блинкер, каждую деталь».

«Ладно, я помню, как покупал пачку Cheetos в круглосуточном магазине на Пасифик-Каунти, когда впервые увидел его. Мисси была в магазине, что-то покупала, а я слонялся вокруг, наблюдая, что она будет делать. Когда она ушла, я заметил его на улице. Я видел, как он смотрит на неё. Хотя он держался на расстоянии, я знал, что он идёт за ней, так что да, я прижался к нему сзади, наблюдая за ним. Он шёл за ней почти до самого её коттеджа, потом подождал пару минут, ну, знаете, оглядываясь, и ушёл.

«Я снова увидел его вечером накануне отъезда Мисси, хотя тогда я ещё не знал, что она уезжает из города. На нём была та же толстовка с капюшоном, джинсы, кроссовки…

Вот так я его и узнал. Я ждал, чтобы узнать, что он задумал. Как я уже говорил, он осматривал коттедж Мисси, возможно, пытался её разглядеть. Я ушёл после него и больше его не видел.

«Это всё, что я о нём помню». Блинкер уставился на них. «Эй, как думаешь, это тот больной чувак, который убивает молодых актрис?» Блинкер выглядел так, будто вот-вот упадёт в обморок. «Как думаешь, он собирался убить Мисси?»

«Это вполне возможно», — сказал Кэм.

Блинкер зашатался на месте. Кэм положила ему руку на плечо, чтобы поддержать. Он прошептал: «Если бы Мисси не уехала в Лас-Вегас, он мог бы убить её, как и всех остальных? Кого-то ещё убили в Лас-Вегасе, когда Мисси была там, верно? Может, он не смог добраться до Мисси, поэтому убил кого-то ещё? Значит, я её спас, верно?» Он отстранился от Кэма, выпрямился, расправив плечи. «Представь себе: я, Джон Бейли, кроткий торговец облигациями. Ты же не забудешь, что я выбрал его из твоей фотовыборки, правда?»

«Нет, мы не забудем», — сказал Дэниел. «Ты молодец, Блинкер».

Блинкер резко сел на диван. «Это страшно, чувак. Ты же позаботишься о безопасности Мисси, правда? Ты поймаешь этого парня? Расскажешь Мисси, как я тебе помог? Может, она будет благодарна и…»

Дэниел наклонился и похлопал его по лицу. « Счастливого пути , Блинкер. Хорошей тебе жизни».

42 ЛАССИТЕР АВЕНЮ

САНТА-МОНИКА

ПЯТНИЦА ВЕЧЕР, 23:00

Дом, который Док и Дебора снимали вместе, искали слишком долго, потому что у Кэма и Дэниела не было адреса в документах. Они отправились в старую квартиру Дока, расположенную в полуквартале от больницы, но обнаружили, что она пуста.

Пришлось быстро уговорить администратора больницы, чтобы добраться до нужного адреса. Наконец, Кэм и Дэниел остановились в квартале от нового арендованного дома, Артуро сразу за ними. Их дом, один из многих домов в стиле ранчо, построенных в семидесятых, был ухоженным, с пышным двором из дубов и пальм. Во многих домах горел свет, и из открытого окна доносился закадровый смех из телевизионной комедии. Дом Дока был темным.

Артуро сказал: «Если повезет, он уже спит в постели».

Кэм сказал: «Надеюсь, ты прав, но есть большая вероятность, что его здесь нет.

Он не глупый, он должен был знать, что сегодняшний день для него не задался, что мы, не считая Блинкера, всё уладили. Может быть, он решил, что когда-нибудь ему придётся бежать, и решил не ждать.

Дэниел сказал: «Элмана и его группы не видно. Я говорю, что мы должны его найти».

Артуро схватил Кэма за рукав. «Смотри, в боковом окне — пламя! Док может быть там. Кэм, звони 911».

Артуро и Дэниел побежали к входной двери, Кэм следовала за ними по пятам, прижимая телефон к уху. Дверь была заперта. Дэниел отступил назад и пнул дверную ручку. Дверь вздрогнула, замерла. Он пнул её ещё раз, и дверь распахнулась. Артуро крикнул в ответ, вбегая в дом: «Оставайтесь здесь, я проверю спальни!»

«Ни за что», — сказал Дэниел. «Кэм, мы всё поняли. Следи за Доком».

Он бросился в погоню за Артуро.

Казалось, прошла целая вечность, но прошло всего несколько мгновений. Она хотела пойти за ними, но сдержалась. Что она могла сделать, чтобы помочь им? Дом быстро горел, жар и дым валили на неё. Она слышала сирены вдалеке и молилась. Она слышала крик Артуро. Она не могла просто стоять там. Она пошла в дом, когда Дэниел, пошатываясь, вышел, неся Артуро на плече и волоча за собой потерявшего сознание мужчину. Куртка Артуро горела, пламя вырывалось из его спины. Кэм сбивала пламя, когда Дэниел отпустил потерявшего сознание мужчину и бросил Артуро на спину на траву, потушив последние языки пламени.

«Он надышался дымом», — он ударил Артуро по лицу. «Давай, засранец, дыши шире, ты же не хочешь, чтобы твоя бывшая жена получала твою пенсию.

Артуро!»

Артуро тяжело вздохнул, закашлялся, когда Дэниел резко поднял его и ударил по спине. Наконец, сквозь кашель, он прохрипел: «Что, Монтойя, ты собирался засунуть свой язык мне в горло?»

Дэниел легонько похлопал себя по лицу. «Как хочешь, Лумис. Ты нормально дышишь?»

«Ну, в целом неплохо, но спина у меня горит».

Кэм снял с себя всё ещё дымящуюся куртку, сорвал с себя частично обгоревшую рубашку и осмотрел его спину в свете уличного фонаря. Она была ярко-красной. Она боялась к нему прикоснуться.

«Давайте сначала уведем их подальше от огня», — сказал Дэниел. «Сначала Артуро. Нет, чувак, даже не думай пытаться двигаться». Они с Кэмом оттащили его под акацию у тротуара. Он позволил им, опустив голову и часто дыша.

«Насколько все плохо?»

«Неплохо, только немного покраснело», — сказала Кэм. Артуро надеялся, что она не лжёт, но боль была настолько сильной, что он решил, что, скорее всего, она лжёт. Он не пошевелился.

«Я в порядке, посмотри, что с тем парнем, которого мы вытащили. Ему хуже, чем мне».

Дэниел оттащил мужчину подальше от дома и упал рядом с ним на колени. «Он жив, дышит. У него серьёзные ожоги и рана на голове, которая всё ещё кровоточит». Он схватил Артуро за сброшенную рубашку и прижал её к ране, с облегчением услышав вой сирен.

Кэм сказал: «Пожар только начинался. Док не мог уйти раньше, чем за несколько минут до нашего прибытия. Я уже разослал ему сигнал бедствия.

По данным DMV, он ездит на Volkswagen Beetle. Вопрос в том, куда он поехал?

Дэниел посмотрел на неё. «А кто этот парень, который был в доме Дока?»

Прежде чем Кэм успел ответить, всё произошло мгновенно. Инспектор Элман, Коринн Хилл и Морли Джаггер, освещая квартал красным светом своих мигалок, остановились на другой стороне улицы в тот момент, когда перед ними остановились две пожарные машины, а за ними с визгом остановились две кареты скорой помощи.

Соседи высыпали из своих домов, все смотрели на пламя, вырывающееся из горящего дома, и хватались за садовые шланги, чтобы полить свои дома. Элман поставил Хилла и Джаггера сдерживать их.

Кэм проверила карманы мужчины, пока фельдшер быстро надел ему на лицо кислородную маску и осмотрел рану на голове. Она обнаружила лишь скомканные салфетки «Клинекс» и полпачки жевательной резинки без сахара. «У него нет при себе документов», — сказала Кэм через плечо Дэниелу.

Дэниел присел рядом с ней на корточки и посмотрел на табличку с именем фельдшера. «Джош, он выживет?»

«Не знаю», — сказал Джош. «Пит, привези сюда каталку, сообщи в отделение неотложной помощи больницы SMH, что мы едем с тяжёлой черепно-мозговой травмой, отравлением дымом и ожогами».

Другой фельдшер скорой помощи осматривал спину Артуро. «У детектива ожоги второй степени, но не критические». Она похлопала его по руке. «Вам пока не повезёт, детектив, но всё будет хорошо. Вам не понадобится никаких пересадок, хорошо, что это так, вот беда». Она кивнула в сторону потерявшего сознание мужчину, которого укладывали на каталку. «Это вы спасли ему жизнь?»

Элман подошёл к ним. «Что, ради всего святого, здесь произошло, Артуро?»

Кэм ответил за него. «Артуро и Дэниел вошли туда и вытащили этого человека. У него нет документов, а рана на голове настолько серьезная, что он потерял сознание. Он примерно того же роста и телосложения, что и Марк Ричардс — Док. Полагаю, Док решил сбежать, но не хотел, чтобы мы за ним гнались, поэтому нашёл человека похожего телосложения, вырубил его и оставил, чтобы сгореть вместе с домом. Если бы не парень по имени Блинкер, с которым мы говорили сегодня вечером, мы бы не узнали о сгоревшем доме Дока по крайней мере до утра и решили бы, что сгоревший труп — это Док. ДНК потребовалось бы несколько дней, чтобы доказать нашу неправоту.

К тому времени Док уже давно бы уехал, скорее всего, на какой-нибудь пляж в Мексике».

Дэниел сказал: «Я согласен с Кэмом. После сегодняшней проверки на детекторе лжи он понял, что это лишь вопрос времени, когда мы всё выясним».

«Я хочу услышать об этом Блинкере», — сказал Элман.

«На самом деле, сэр, вы, вероятно, этого не знаете», — сказал Дэниел.

Элман оглянулся на дом, из которого всё ещё вырывались языки пламени. Дом вот-вот сгорит до основания. Он снова посмотрел на Дэниела. «Эй, Монтойя, у тебя куртка сгорела. Огонь прожег тебе спину?»

Дэниел ничего не чувствовал, но теперь почувствовал, и ему это не понравилось. «Да, пожалуй».

Элман крикнул: «Эй, сюда. У нас ещё несколько ожогов».

Джош подбежал и зашёл ему за спину. Дэниел сказал: «Не рассказывай мне, как выглядит куртка, я не хочу знать. Слушай, я в порядке, тебе нужно посмотреть на руки Кэм, она сбивала пламя с куртки Артуро».

«Нет, все в порядке, пара волдырей, совсем неплохо».

Джош помог Дэниелу снять куртку и спустил рубашку. «Должен сказать, детектив, хорошо, что вы надели эту куртку. Она уберегла вас от множества травм. И всё же вам стоит приехать в больницу, пусть врачи осмотрят вас…»

«Спасибо, Джош, может быть, позже».

Кэм отряхнула джинсы, снова пристегнула «Глок» к поясу. Она посмотрела на Артуро, который тяжело дышал, закрыв глаза. Она помолилась, затем повернулась к Элману и Дэниелу. «Док опережает нас не больше чем на полчаса, может, и меньше. Он может направиться куда угодно, но, скорее всего, к границе».

«Если только он ещё не сбежал», — сказал Дэниел. Он медленно выпрямился, радуясь, что может это сделать. «Думаю, он не закончил, он вернулся к тому, кто навёл на него слежку».

«Там, где для него всё и началось», — сказал Кэм. «Договорились. Я позвоню Маркхему, предупрежу его. Ты уверена, что готова идти?» Она не ожидала, что он откажет, и он не отказался.

Глаза Артуро распахнулись, и он издал жалобный крик: «Подождите!

Куда вы, ребята, едете?» Медики проигнорировали его, занесли в машину скорой помощи и захлопнули дверь.

«Нет ответа. Пойдём, Дэниел, нам нужно торопиться».

Корин подбежала. «Эй, подождите, ребята, Док — это Серийник?»

Дэниел сказал: «Мне ещё придётся с вами по этому поводу поговорить».

Элман сказал: «Нам нужно вызвать подкрепление, Кэм. Вы с Монтойей ни за что не пойдёте за этим парнем в одиночку. Погоди, куда ты собрался?»

Они уже бежали к «Краун Вик», Дэниел снова накинул куртку. Кэм крикнула через плечо: «Отправьте отряды к дому Тео Маркхэма в Пасифик-Палисейдс. Передайте им, чтобы шли тихо. Если они нас там опередят, передайте им, чтобы ждали».

Тихоокеанские Палисэйды

ПЯТНИЦА ВЕЧЕР, ПОЧТИ ПОЛНОЧЬ

Проехав девять минут с включёнными мигалками, Дэниел остановил свой Crown Vic на Минорка-драйв, в полуквартале от дома Маркхэмов. Они почти добрались до закрытого поместья Маркхэмов, когда заметили тёмно-синий Volkswagen Beetle, почти скрытый в кустах у дороги.

«Машина Дока», — сказал Кэм и осмотрел её. «Он всё ещё здесь, Дэниел.

Нам нужно торопиться».

Они увидели, что ворота заперты, и перебрались через двухметровую стену. Перед ними раскинулся просторный двухэтажный дом из стекла и стальных балок, выкрашенный светлой штукатуркой, с десятком тонких колонн по фасаду. С трёх сторон он был окружён густыми дубами, скрывавшими его от соседей. Рядом с домом раскинулся огромный бассейн.

Кэм увидел невероятный вид на знаменитое поле для гольфа и океан.

«Неплохие дела», — сказал Дэниел. «С руками всё в порядке?»

Она отмахнулась от его беспокойства. «Твоя спина?»

«Не волнуйся, я разберусь с этим позже».

Ага, конечно, мачо. «Там темно, Дэниел. Я боюсь того, что мы найдём внутри».

«Док стоит над трупом Маркхэма?»

«И, возможно, его жена тоже», — сказал Кэм.

«Он уже убит, и не забывайте, что человек, которого мы нашли у него дома, был для Дока всего лишь средством для достижения цели. Это делает его психопатом. И он в отчаянии».

«Поддержки пока нет, и мы не можем позволить себе ждать. Пошли».

Они подбежали к гаражу, скрываясь в тени. Одна из трёх ворот была открыта. Они вошли внутрь и увидели новый «Мерседес».

В одном из ангара стоял «БМВ» в другом. Третий ангар был пуст. Дверь дома была заперта. Они обошли дом, прижавшись к стене, едва различимой в слабом лунном свете, отражающемся от бассейна. Рядом с входной дверью простиралось огромное стеклянное окно.

Они заглянули и увидели только темноту.

Дэниел повернул ручку в форме львиной головы на входной двери. Дверь оказалась не заперта.

«Плохо», — прошептала Кэм. «Он оставил дверь открытой». Она не хотела думать о том, что он оставил. Они вошли, держа оружие наготове, но ничего не увидели. Они остановились у подножия парадной лестницы.

«Дэниел, я слышал, как что-то доносится сверху».

Они поднялись по лестнице как можно тише, напрягая слух, и прижались к стенам по разные стороны широких коридоров наверху лестницы. Они осторожно открыли двери на ходу и заглянули внутрь. Две пустые спальни, вероятно, предназначались для двух сыновей Маркхэма, уехавших в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, но весь мрак подростковых лет исчез, уступив место спальням, настолько идеальным, словно из журнала, что они словно наряжались для голливудских съёмок. В конце коридора Дэниел открыл большие двустворчатые двери, прислушался и услышал женские стоны.

Когда он включил свет, они увидели женщину, привязанную к стулу, которая смотрела на них. Кровь стекала по её лицу из раны на виске, глаза были полны отчаяния. Мужской галстук был заткнут ей рот и туго затянут вокруг головы. Её руки и ноги были привязаны к стулу мужскими ремнями. Она отчаянно напрягалась, пытаясь говорить сквозь кляп.

Кэм подбежала к женщине, опустилась на колени, чтобы развязать ей руки и ноги, пока Дэниел вытаскивал кляп.

На мгновение она не могла говорить, пытаясь набрать слюну в рот.

«Ты пришёл», — прошептала она. «Я думала, он убьёт нас обоих, но он этого не сделал. Он забрал Тео».

«Как давно?»

«Может быть, минут пятнадцать».

Дэниел поднял её на руки и усадил на кушетку в стиле ар-деко, покрытую кружевными подушками. Он опустился рядом с ней на колени. «Миссис Маркхэм, вы сказали, что он забрал мистера Маркхэма, и это значит, что у нас мало времени. Он причинил вред вашему мужу? Он был ещё жив?»

«Да, да, я так думаю. Но он причинил ему боль, вырубил Тео и вытащил его. Я не знаю, куда он его повёз, не знаю».

Кэм сказал: «Мы разберёмся, миссис Маркхэм. Расскажите нам, что случилось».

Внизу послышались голоса. «Наше подкрепление». Кэм выбежала из огромной спальни и сбежала вниз по лестнице, держа в руках удостоверения. Двое молодых офицеров, держа руки на пистолетах, стояли, расставив ноги, и смотрели на неё снизу вверх. «Кэм Уиттьер, федеральный агент. Нам нужна скорая помощь для раненой женщины наверху. И проверьте комнаты внизу и территорию снаружи. Будьте начеку: белый мужчина лет тридцати пяти, высокий и худой. Будьте осторожны, он убийца. Он держит в заложниках мистера Маркхэма».

Возвращаясь в спальню, она услышала хриплый голос миссис Маркхэм. «Мы оба не спали. Тео — сова, он никогда не ложится спать раньше полуночи. Он всё ещё был расстроен убийством Деборы Коннелли; это было ужасно, он был почти не в себе. Я очень старалась ему помочь, хотя он и не ждал от меня чего-то особенного, даже утешения. Он всё ещё был одет, лежал рядом со мной, не разговаривал, уставившись в тёмный потолок». У неё перехватило дыхание. «Зажегся свет, и я на мгновение ослепла, а потом увидела в дверях мужчину, направившего на нас пистолет.

Кажется, я закричала, не уверена, но Тео… он вскочил с кровати и начал орать. Мужчина казался сумасшедшим — он кричал на Тео, и они оба ругались. Я не могла поверить своим глазам — мужчина рассмеялся и велел Тео сесть обратно на кровать и замолчать, иначе он его прямо здесь и сейчас застрелит.

«Я никогда не видела Тео таким злым. Он дрожал от злости, но в то же время был напуган. Мужчина подошёл близко, и я отчётливо его разглядела. Я его не узнала».

Кэм быстро открыла на телефоне фотографию Дока. «Это был тот мужчина?»

«Да, да, это он. Кто он?»

«Мы ещё к этому вернёмся, миссис Маркхэм. Что произошло после того, как он обратился к вам и Тео?»

«Он велел Тео взять несколько своих галстуков и привязать меня к стулу, а если он не привяжет меня потуже, то застрелит». Она судорожно сглотнула.

Дэниел гладил ее руки, пытаясь успокоить ее, и говорил успокаивающе.

«Это, должно быть, было ужасно, миссис Маркхэм. Что случилось потом?»

Она на мгновение закрыла глаза. «Он ничего не сказал, пока Тео привязывал меня к стулу. Потом он велел Тео встать на колени.

Тео проклинал его, но я видел, как он напуган. Я думал, этот человек собирается убить его прямо у меня на глазах. Человек направил пистолет ему в голову, а затем сказал пугающе спокойным голосом, который я никогда не забуду: «Расскажи своей жене, как ты убил Дебору Коннелли».

«Я не понимал, это было безумие. Тео же выбрал Дебору Коннелли на главную роль в своём следующем фильме. Зачем ему её убивать? А потом Тео накричал на него в ответ: «Я не убийца, а ты!»

Слёзы ручьём хлынули по её лицу, и она снова сглотнула. «Мужчина подбежал к нему и ударил его по голове пистолетом, и Тео упал, но мужчина продолжал его бить и пинать. Затем он встал над ним и закричал: «Скажи своей жене, что ты убил Дебору Коннелли, и сделай это сейчас же, иначе ты убьёшь и её. Встань на колени и посмотри ей в лицо!»

«Тео удалось подняться на колени, а мужчина кричал ему снова и снова: «Встречайся с ней, ублюдок, имей смелость встретиться с ней лицом к лицу!»

«Тео посмотрел на меня и прямо сказал: «Я убил Дебору Коннелли».

Я издала несколько звуков сквозь кляп, но он меня не понял. Затем мужчина наклонился и снова ударил Тео, на этот раз сильно по голове, он упал и больше не поднялся. Я не знала, мёртв он или нет. Мужчина подошёл ко мне, наклонился и приставил нож к моему горлу. Я знала, что умру. Голос застрял в горле, и она затряслась.

Дэниел похлопал её по руке. «Простите, миссис Маркхэм, но нам нужно торопиться, и только вы можете нам помочь. Расскажите нам остальное».

Кэм побежал в мраморную ванную комнату и вернулся со стаканом воды. «Всё в порядке, ты в порядке. Выпей это».

Она медленно отпила воды, взяла себя в руки. «Прости, прости, это было так ужасно». Она посмотрела на Кэма. «Этот мужчина больше ничего не сказал, только проверил, крепко ли я связана. Он схватил меня за подбородок и не дал мне сдвинуться с места, и я никогда не забуду, что он сказал, никогда. «Держу пари, когда-то ты была такой же красивой, как все женщины, с которыми спит твой муж. А теперь ты знаешь, что он такой же монстр, каким ты меня считаешь. Он признался тебе, что убил женщину, которую я любила, и я прослежу, чтобы он заплатил за это». Потом он ударил меня по голове, и я почувствовала, как моя кожа лопнула». Она прикоснулась пальцами к ране. «Но я не потеряла сознание. Я видела, как он посмотрел на Тео сверху вниз и снова пнул его. Он посмотрел на меня и рассмеялся. В его голосе слышалось удовлетворение, радость. «Тебе гораздо лучше без этого ублюдка. Считай это моим подарком тебе, это и твоя жизнь».

«Он не произнес ни слова, потащил Тео к двери и выключил свет. Я слышала, как он тащит Тео по коридору, слышала, как он с грохотом спускается по лестнице, как входная дверь открылась, а затем с грохотом захлопнулась».

«Есть ли у вас третья машина, помимо Mercedes и BMW?»

«Что-что? Да, внедорожник Lexus».

«Опишите это быстро, миссис Маркхэм».

«Это белая машина прошлогоднего выпуска, LX 750».

Кэм спросил: «Где я могу найти номер лицензии?»

«Это моя машина, и это номерной знак. HOLLY 7».

Кэм позвонил.

Дэниел спросил: «Миссис Маркхэм, этот мужчина что-нибудь говорил о том, куда он везет вашего мужа?»

Она начала качать головой. «Подожди… после того, как он ударил меня по голове, мне было совсем дурно, но я помню, как он что-то прошептал Тео, хотя, кажется, он его не слышал. Он прошептал что-то о том, как заставит его страдать там, где он страдал, а потом расплатится с ним. Что-то в этом роде». Она крепко зажмурила глаза, словно это могло скрыть слова.

Кэм услышала сирены скорой помощи, времени осталось мало. Ей не хотелось расстраивать миссис Маркхэм ещё больше, но она должна была спросить. «Вы знали до того, как он вам сказал, что ваш муж спал с молодыми актрисами?»

Плечи миссис Маркхэм расправились, подбородок вздернулся, и она посмотрела Кэму прямо в лицо. «Конечно, я знала. Как, по-твоему, я увела его от первой жены? Я знала, кто он, и мне было всё равно, я не беспокоилась ни о ком из них, до этого года, до Конни Моррисси».

«Почему она?»

«Потому что я знала, что он поселил её в своём доме в Колони, в Малибу. По тому, как он иногда произносил её имя, я знала, что он любил её, потому что когда-то он любил меня так же. Он изменился после её убийства, он уже никогда не был самим собой. Он продал тот дом в Колони, который так любил, потому что не мог вынести мысли о месте, где она умерла». Она посмотрела на них, и теперь слёзы полились из глаз. «Он действительно убил Дебору Коннелли? Или он просто сказал это, потому что был вынужден?»

«Мы выясним, миссис Маркхэм, — сказал Дэниел. — Как вы думаете, он отвёз Тео обратно в дом Конни в Колони?»

«Нет, не думаю. У Тео даже ключа больше нет. Зачем этому человеку повезти Тео туда?»

Кэм медленно произнес: «Он хочет заставить его страдать там, где он страдал.

Дэниел, и это значит, что он отвез его туда, где умерла Дебора».

Миссис Маркхэм провела языком по губам. «Как вы думаете, Тео убил Дебору Коннелли?»

Да, конечно, он это сделал . Но, обращаясь к миссис Маркхэм, Дэниел сказал: «Мы сейчас всё выясним».

Дэниел проехал мимо всех машин, направляясь на юг по шоссе PCH обратно в Санта-Монику, хотя в это время ночи машин было немного. Океан пролетел справа от Кэм, когда её «Краун Вик» промчался на скорости сто миль в час мимо последнего из скалистых утесов. Было тепло, идеальная ночь, по правде говоря, но Кэм была слишком взвинчена, чтобы обращать на это внимание. Она не стала просить Дэниела сбавить скорость. Она знала, что будет ехать так же быстро.

Она увидела внедорожник, сворачивающий с подъездной дороги на шоссе, и сумела проглотить предупреждающий крик, когда Дэниел резко рванул «Краун Вик» вправо, вылетев на гравий и чуть не отправив их в воздух, в десяти метрах от пляжа внизу. Ему удалось плавно остановиться и вырулить обратно на дорогу, прижимаясь к разделительной полосе. Кэм оглянулась и увидела, как внедорожник замер посреди дороги, вероятно, слишком испуганный, чтобы двигаться.

«Молодец, Марио».

Он кивнул, руки его побелели от сжимания руля. Он прибавил скорость, хотя и не достигал ста миль в час, но был близок к этому.

«Как ты думаешь, Маркхэм убил Дебору, Дэниел?»

«Думаю, он бы признался в убийстве собственной матери, когда Док приставил пистолет к его голове, но да, логично, что он её убил. У вас есть сомнения?»

«Нет, не совсем», — сказал Кэм. «Меня действительно бесит то, что Док использовал нас, притворился, что помогаем, чтобы узнать, что нам известно, за кем мы следим. Мы рассказали ему о Маркхэме и его частном детективе, и он догадался. Маркхэм забрал компьютер и мобильный телефон Деборы — откуда он мог знать, что нужно это сделать? Мы так и не разгласили эту деталь. Док знал, что убийца должен быть рядом с одной из жертв, и ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что Маркхэм знал об убийстве Конни. Поэтому он решил, что это Маркхэм убил Дебору. Всё дело в его мести.

«Медсестра указала, что убийство Деборы могло быть подражанием. Я не хотел верить, что убийц было двое, но Док, преследующий Маркхэма, доказывает, что они были». Кэм ударила кулаком по приборной панели.

«Мне было жаль Дока, мне было его жаль. Они оба нас обманывали».

Дэниел бросил на неё взгляд. «Но в одном ты была права. Док не убивал Дебору».

«Некоторое утешение».

Дэниел ничего не сказал.

«О чем ты думаешь?»

Он плавно выполнил дугу, а затем сказал: «Мне всё равно, убьёт ли Док Маркхема. Они оба монстры». Он глубоко вздохнул. «Но мне нужен Док, Кэм. Я хочу, чтобы он заплатил за это до конца своей жалкой жизни».

Кэм медленно произнес: «Потому что он собирался убить Мисси».

«Если бы Блинкер не преследовал ее и не напугал бы ее так сильно, что она бы не решила рискнуть и не поехала в Лас-Вегас...»

«—Она была бы дома, где Док мог бы легко до неё добраться. В Лас-Вегасе он не смог бы, особенно в отеле с круглосуточным движением казино».

Дэниел кивнул. «Значит, он убил Молли Харбингер. Ты же знаешь, что он там был, Кэм, и мы это докажем».

«Если бы мы с Мисси не встретились в продуктовом магазине, попытался бы он снова завоевать ее, а не Глорию Свенсон?»

«Он психопат, ты же знаешь, он бы так и поступил. Подожди, мы почти приехали». Дэниел повернул направо, промчался по безлюдному кварталу, резко повернул налево и замедлил шаг до ползка по переулку за домом Деборы. Миссис…

Внедорожник Маркхэма, HOLLY 7, был припаркован в переулке рядом с задним крыльцом. Было тихо после часа ночи.

В маленьком доме было так же темно, как и у соседей. С задней двери сняли ленту, ограждающую место преступления. Кэм коснулся руки Дэниела, когда он выключил фары, и машина остановилась. «Там, в спальне Деборы, я увидел свет. Теперь его нет».

Хотя она знала, что он скажет, она прошептала: «Резерв?»

Дэниел покачал головой. «Если Маркхэм у него, мы не можем ждать. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы всё контролировали мы, а не Элман и никто другой.

Только мы, ты и я».

Он вытащил из бардачка маленький фонарик. «Давай попробуем через заднюю дверь. Сомневаюсь, что Док сбрасывал сигнализацию, если она вообще была включена».

Они вышли из машины, стараясь не хлопать дверями, и прокрались по дорожке к двери на кухню. Дэниел подергал дверную ручку.

Он был заперт.

Кэм вытащила из кармана набор отмычек, размером меньше кошелька для мелочи. Через несколько секунд дверной замок распахнулся. Он покачал головой, изумлённый. Она медленно повернула ручку и вошла, Дэниел последовал за ней. Они стояли на маленькой, окутанной ночью кухне, прислушиваясь. Они слышали голоса, доносившиеся из столовой.

Голос Дока был полон ярости. «Заткнись, убийца, или я заткну тебе рот кляпом, прежде чем перережу горло».

Кэм достала свой телефон и нажала кнопку записи.

Голос Маркхэма был тихим, умоляющим. «Что мне сказать, чтобы ты мне поверил? Я не убивал Дебору. Я искренне думал, что ты её убил, и поэтому нанял частного детектива. Ты не помнишь ту вечеринку? Ты не хотел, чтобы Дебора имела с нами ничего общего, ты ненавидел её за то, что она была актрисой. Я думал, она в конце концов тебя выгнала, и ты её убил».

Они услышали, как рука ударила кого-то, а затем жёсткий голос Дока: «Ты признался!»

«Мне пришлось это сделать, иначе вы бы убили и меня, и мою жену. Но я не убивал Дебору. Она снималась в моём фильме. У меня не было причин её убивать».

«Ты правда думал, что я позволю тебе подставить меня в убийстве Деборы после того, как ты убил её? Позволю тебе просто уйти?»

«Ты меня не слышал? У тебя нет доказательств, что я её убил, потому что их нет!»

Док рассмеялся. «Достаточно того, что я знаю, Маркхэм. Ты перегнул палку, наняв этого частного детектива, натравив на меня ФБР при каждой возможности. О да, я знаю, что ты сделал, что сказал, как ты продолжал пихать меня им в лицо. Я был в узком кругу, жертвой. Им было меня жаль, всем им было жаль, и они говорили».

«Вы должны это прекратить. Я не убивал Дебору. У меня не было мотива.

Почему вы мне не верите?

«Верить тебе? Ты даже лгать не умеешь. Я убью тебя, Маркхэм, что бы ты ни говорил. Тебе решать, хочешь ли ты уйти трусом или умереть как мужчина, признавшись в том, что ты сделал. Ты убил женщину, которую я любил». Он тяжело дышал, почти вне себя.

Маркхэм молчал.

«Твоя жена не будет горевать по тебе. Она знает, что ты изменял ей все восемнадцать лет брака. Думаешь, она вела подсчёт всех…

Молодых актрис ты припрятал в своём маленьком домике в Колони? Дебора рассказала мне, что ты брал с Конни небольшую арендную плату, чтобы всё выглядело хорошо, и вы оба отрицали, что спали вместе. Какая шутка. Скольких ещё актрис до Конни ты там держал? Они спали с тобой, продавали тебе свои тела, чтобы ты получил роли? Твоя драгоценная жена всё ещё связана. Я мог бы вернуться туда и закончить всё за неё. И я бы это сделал. Решать тебе. Мне нужна правда, сейчас же.