Аудиториум. Часть 1

Глава 29

Ирэн долго молча глядела на кольцо, и мне показалось, что прошла целая вечность. Наконец девушка вытянула руку над перстнем, прикоснулась к нему и…

Согнула мои пальцы так, чтобы кольцо спряталось в моей ладони.

— Сейчас я не могу его взять, Миш, — смущенно покраснев, сказала она. — Дело в том, что я не имею права давать согласие по таким вопросам. Пока я не достигну совершеннолетия, мое слово ничего не будет стоить. Поэтому что бы я сейчас ни ответила… роли это не сыграет. Все решает тетушка.

— Или Корф, — вздохнул я.

— Если тетушка не сможет… Ну, если вдруг разум помутится на почве болезни, то да, это решение будет принимать дядя Вальтер.

Который костьми ляжет, но не допустит этого. Я отчего-то был уверен, что Корф ни за что не согласился бы отдавать Ирку за человека из рода Соколовых. И особенно — за меня. Потому как Питолетыч явно рассчитывал пустить меня в расход. И зачем ему было отдавать любимую племянницу доброй подруги за парня с такой предысторией и неясным будущим?

И, кроме того, Корф знал, кем я был на самом деле. Знал, что сделали старшие Соколовых. И вряд ли ему все это добавляло мне очков популярности в его глазах.

— Значит, это “нет”, — сказал я, убирая кольцо обратно в коробочку.

Странно, но какая-то часть меня даже обрадовалась такому повороту. Не хотел я неволить девчонку, особенно потому, что она мне нравилась. Но оставался открытым вопрос с Матильдой. Что еще можно было сделать, чтобы и наставницу вытащить, и чтоб свои родственнички не угробили за проваленную миссию?

— Это значит ровно то, что я сказала. “Я ничего не решаю”, — печально улыбнулась Ирэн. — Мне нравится твой план, и я бы на него согласилась. Правда. Меня все это жутко смущает, да и вообще я не хотела вступать в брак так рано… Но ради тетушки я бы с готовностью это сделала.

— Я понял. Что ж, спасибо за правду.

— Но я обязательно расскажу тетушке о твоем предложении. Как очнется, попробую с ней поговорить и убедить. Все равно не вижу других вариантов. Нужно ее спасать.

Я кивнул, допил почти остывший какао и спрятал посуду в корзину.

— Хорошо. Тогда домой? Вдруг она все же пришла в себя.

— Ага.

Ирка шустро потушила костер, я спрятал коробку с кольцом в карман до лучших времен и закинул оставшиеся пожитки в корзину. Пока я возился, моя несостоявшаяся невеста успела завести Македонского и дожидалась меня. Едва я захлопнул дверь, Ирка нервно рванула с места.

— Чего это ты? — улыбнулся я. — Обычно же осторожно водишь.

— Да просто мне не по себе от всей этой ситуации. Да и вообще от всего, что случилось за минувший месяц. — Ирэн бросила на меня косой взгляд. — У тебя не бывает ощущения, словно ты оказался пешкой в чужой игре?

Я откровенно заржал. В голос. Нервно. О, милая моя, знала бы ты все то, что знаю я…

— Еще как бывает, — успокоившись, ответил я.

Ирэн укоризненно на меня взглянула и покачала головой.

— Я серьезно. Понимаю, ты наверняка будешь надо мной смеяться или вовсе сочтешь меня сумасшедшей, но я не могу отделаться от мысли, что нами играют. Всеми нами. И больше всего меня бесит то, что все вокруг явно знают больше меня!

Она разогналась до опасной скорости для поездки в ночи по ухабистой грунтовой дороге. Македонский подпрыгивал на каждой кочке, и пару раз я аж клацнул челюстью и едва не вписался головой в потолок.

— Ир, аккуратнее, пожалуйста. Если мы сейчас оба убьемся, то помочь твоей тетке станет еще сложнее. Не психуй.

Она помрачнела пуще прежнего и уставилась на дорогу, но скорость все же сбросила. Я тихо выдохнул от облегчения. Иногда я забывал, что эта девица обладала весьма необузданным нравом. Это со мной она еще сдерживалась.

— Значит, ты тоже думаешь, что мы замешаны в какой-то игре?

— С чего ты решила?

— Например, с того, что этот всемогущий Радамант нас не угробил, а предпочел забавляться. С того, что дядя Вальтер слишком уж зачастил к нам в гости. С того, что с твоим появлением в нашей жизни все покатилось в тартарары, и чем дальше, тем безумнее. А теперь еще и внезапное ухудшение состояния тетушки. Миш, она несколько лет страдала от этого недуга, но никогда не было так плохо. Почему она начала так стремительно слабеть? Почему сейчас?

Так. Стоп. Ну Ирка, ну дура дурой! Какого ж рожна она молчала?

— Погоди, Ир. Я-то думал, что у Матильды это не первый приступ. Ты и сама говорила, что бывало всякое.

— Было. Но по-другому. Обычно у нее просто случались перепады настроения, иногда была слабость. Обычно это занимало день-другой, да и мы, зная о проблеме, старались не доводить до обострения. Мы же не безумцы… Но так скверно никогда не было. Может я, конечно, зря включила паранойю и вообще не о том думаю, но…

— Черт бы тебя побрал, Ирина! — рявкнул я. — Ну почему ты раньше не сказала?

Это ведь могло быть ниточкой. Зацепкой. Только к кому она вела, я понятия не имел. Думай, Миха, думай! Думай, зачем могли попытаться вывести нашу тетю Мотю из игры.

Первый и уже очевидный вариант — моя семейка хотела ухватить удачу за хвост, обрести осколок и бабло. Логично. Бабушка могла получить какую-то информацию во сне. Но могла ли она сделать что-то, чтобы ухудшить состояние Матильды. Теоретически возможность у нее была — они виделись лично. Но хватило бы на такое у бабки силы? Этого я не знал.

Зачем еще?

Почему-то на ум пришел Корф. Если он хотел какое-то будущее для Ирины, с которым могла не согласиться Матильда… Гипотетически — да. Он, будучи менталистом, мог легко поджарить ей мозги, чтобы получить возможность управлять жизнью Ирэн. И с учетом того, что до совершеннолетия ей осталось примерно полгода, то следовало поторопиться.

Но зачем это могло понадобиться Корфу? Здесь я даже предполагать не рисковал.

Кто еще мог это сделать?

Радамант? Силы у него хватило бы. Но зачем? Штоффов не было в его списке, а с разумом Ирэн он забавлялся скорее для того, чтобы просто показать мне могущество. Зачем ему было лишать Ирку поддержки Матильды? Ведь баронесса старалась уберечь племянницу от этой неразберихи.

Или дело было в этом? Могла ли Ирэн понадобиться Радаманту?

— Твою мать… — я обхватил голову руками, опасаясь, что она сейчас взорвется от потока предположений.

— Чего выражаешься? — хмуро бросила девушка, выруливая на асфальтированную аллею. Перед нами уже высились готические башенки особняка.

Я повернулся к девушке, стараясь не мешать ей переключать передачи.

— Ты же менталистка. Скажи, а могло ухудшение состояния Матильды быть рукотворным? — Спросил я. — Мог ли кто-нибудь со злым умыслом что-то подкрутить у нее в мозгах, чтобы ей стало хуже?

Ирэн резко ударила по тормозам и повернулась ко мне с округлившимися глазами.

— Ты что такое говоришь?

— Просто ответь. Могло такое быть?

— Теоретически — да… — она замялась. — Но это должен быть сильный менталист. Не ниже третьего ранга. Ну или какой-нибудь самородок вроде тебя, но только более умелый. Это очень тонкая работа, а уж чтобы сделать ее незаметной для лекарей, нужно обладать большим опытом и знаниями…

— Но это все-таки возможно, — надавил я.

— Да. Миш, ты хочешь сказать…

— Ага. Не стоит сбрасывать со счетов это предположение. Не знаю, чем оно нам поможет, да и выяснить причину мы вряд ли сможем…

— Или сможем, — процедила девушка.

— Как?

Ирэн побарабанила наманикюренными пальчиками по рулю.

— Великий князь Александр Константинович. Он не только менталист, но и Романов. И он умеет считывать следы воздействия, помнишь? Он ведь смог определить, что Радамант принадлежит к императорской фамилии. Может и сейчас получится. Если бы могли показать ему Матильду…

Я аж поперхнулся.

— Ир, как ты себе это представляешь? Двое вчерашних школяров заваливаются во дворец к Великому князю и просят проверить, сама ли поплыла мозгами наша баронесса или ей помогли?

— А что? — с вызовом ответила девушка. — Других вариантов это выяснить у нас нет. К тому же Александр Константинович дружен с дядей Вальтером. Я попрошу его устроить нам встречу. Вряд ли он откажет — тетя ему очень дорога.

Этого сценария я и опасался. Но не знал, как осторожнее намекнуть Ирэн, что Корф тоже мог быть заинтересован в случившемся, не вызвав на себя гнев девушки. Она безоглядно ему доверяла, а вот верить мне причин у нее было куда меньше. Может, конечно, и я перегибал с подозрительностью, но ведь Пистолетыч и правда проходил по первичным параметрам: менталист высокого ранга, опекун Ирэн, вхож в дом, мог иметь какие-то свои умыслы…

Но пытаться убедить в этом Ирку, да еще и сейчас, когда она и так была на взводе, казалось мне самоубийством. Только отношения испорчу, а сейчас мне нужен был союзник. Поэтому сперва лучше добыть хоть какие-нибудь аргументы в пользу этой версии.

— Не думал, что скажу это, но пока лучше повременить с этим шагом. Не стоит дергать ни Корфа, ни Александра Константиновича, пока Матильда не очнулась, — осторожно посоветовал я.

Ирэн мотнула головой.

— Нет, я точно хочу знать. Если кто-то посмел навредить моей тете, я его… Я…

— Спокойнее. Нужно как следует обдумать, кто и зачем мог это сделать. Матильда не кажется мне человеком, у которого много врагов.

— У нас их и нет, — Ирэн снова поддала газу, и мы въехали во двор к гаражам. — Странно, что я сама раньше не додумалась. Просто все казалось так естественно… Когда-то давно лекари нас предупреждали, что последствия травмы могут аукнуться с годами. А ведь я должна была предположить, что могло быть и внешнее вмешательство. Ну я и дура!

Я выбрался из Македонского, подхватил корзину и подал руку Ирке.

— Пока помалкивай о догадках, хорошо? Я не знаю, кому можно доверять.

— Думаю, это дело рук Радаманта. Он уже играл с моей головой. Мог залезть и к тетушке.

— И зачем ему это?

— А зачем он меня заколдовал? — прошипела девушка. — Поиздеваться. Показать власть и ненависть к дворянскому сословию. Заставить нас страдать!

— Не знаю… Не вяжется это у меня как-то… Все равно пока лучше не болтай.

Она не ответила — лишь бросила на меня злобный взгляд. Я понимал, что эта ярость не была направлена лично на меня. Ирка всегда бесилась, когда чувствовала себя дурой. Злилась она сейчас только на себя. Одна беда общения с менталистами — если уж они позволяли себе проявлять чувства в полную силу, то фонило от них нещадно.

Я открыл входную дверь и пропустил девушку внутрь. На шум сбежались слуги, помогли нам раздеться и забрали корзинку.

— Тетушка еще не очнулась? — спросила Ирэн у Василия, выглянувшего в холл.

— Ее благородие изволит бодрствовать. Как раз иду распорядиться насчет травяного чая для Матильды Карловны.

— Она меня примет?

— Думаю, вас, Ирина Алексеевна, ее благородие примет в любое время, — позволил себе улыбку вечно невозмутимый лакей.

Ирэн обернулась ко мне.

— Схожу проведаю. Если будут новости, дам знать.

Я кивнул, переобулся в домашние туфли и направился прямиком в свою комнату, попросив слуг принести мне чаю прямо в покои. Ирка наверняка задержится у тетушки, а мне требовалось постоять под горячим душем, еще раз все обдумать и прикинуть, что делать дальше.

Вернувшись к себе, я спрятал коробочку с кольцом в вещах в шкафу, сорвал одежду и забрался в ванну. Сколько проплескался, не знаю, но напарил так, что все окна в комнате запотели.

Когда я вышел, на столике меня уже дожидался чайник с чаем, и я развалился в кресле, размышляя о возможной роли Радаманта в недуге Матильды.

Нет, все же не сходилось. Матильды не было в его списке, он не мог претендовать на ее блага, да и Ирка вряд ли была ему нужна. Единственная причина, которую я смог придумать — что таким образом Радамант мог попытаться отвлечь Корфа от погони за террористами. Но наверняка были и другие, более эффективные варианты. Впрочем, Матильда казалась личным интересом Пистолетыча, и Радамант мог попробовать ударить в больное место.

От раздумий меня отвлекли крики, доносившиеся из хозяйского крыла. Залпом допив чай, я поставил чашку на столик и прислушался.

Не просто разговор на повышенных тонах, а самый настоящий ор двух голосов. Низкий, хрипловатый — явно Матильда. И высокий, пронзительный — Ирэн.

Видимо, она все рассказала тетушке… Ох ты ж черт.

Я быстро сменил халат на домашний костюм и выбрался в коридор, стараясь двигаться незаметно и бесшумно. Пробрался через ход для слуг и быстро оказался возле покоев баронессы. К этому моменту орать они перестали, но все равно разговор был очень эмоциональным. Затем послышался звон стекла, короткий вскрик, и все быстро стихло.

“У вас там все в порядке?” — я дотянулся до Ирэн ментально. — “Все живы?”

“Не сейчас, Миш. Не отвлекай”.

Я потоптался немного под дверями покоев баронессы, но решил не вмешиваться. Хотел отпустить вожжи и предоставить Ирке договариваться — и глупо было рассчитывать на иную реакцию. Поэтому я просто убрался восвояси, предоставив дамам возможность от души выяснить отношения.

Только лишь бы Матильда после таких новостей опять не слегла. На ее месте я бы выпил ведро валерьянки.

Через полчаса в моей голове раздался усталый голос Ирэн.

“Не спишь?”

“Какое там”.

“Зайти можно?”

“Конечно”.

Ирина тут же постучала в мою дверь. Я открыл и пропустил девушку внутрь.

— Выглядишь неважно.

— Спасибо за комплимент, — огрызнулась она и рухнула в кресло у окна.

— Как прошло?

— Угадай.

— Матильда в ярости, ни за что не готова жертвовать вашими благами и независимостью ради своего спасения и лучше поедет в ту элитную психушку в Старой Руссе, чем породнится с нами.

Ирэн мрачно усмехнулась.

— Примерно так, да. И еще она выгнала меня из покоев и запретила появляться, пока не выкину из головы твое предложение. И сказала, что если к ней сунешься ты, она тебя и вовсе прибьет.

Я опустился на кровать.

— Как она себя чувствует?

— Слабенькая… Но решительная. Руки дрожать начали. Но голова пока светлая.

— Это хорошо, — отозвался я. — Но может я все же к ней зайду?

— Погоди до утра. Перебесится, успокоится. Может и примет. Но под горячую руку тетке и правда лучше не лезть. — Ирэн поднялась, задев бедром столик, и посуда жалобно громыхнула. — Давай спать, Миш. Послезавтра новое испытание, а я чувствую себя так, словно в одиночку разгрузила целый вагон угля.

Какого-то черта я снова проснулся раньше будильника. Сила молчала, никакой угрозы извне не было, но непонятная тревога прочно засела в груди. Может сказалось перенапряжение последних дней, может просто спал плохо. Но больше глаз сомкнуть не удалось. Поэтому, выполнив небольшую тренировку и приведя себя в порядок, я спустился в столовую.

К моему удивлению, Ирэн уже проснулась. Но явно недавно, потому как вид она имела сонный и помятый.

— Ты чего так рано? — спросил я, опустившись на стул.

— За всю ночь глаз не сомкнула. Тревога какая-то непонятная. А ты?

— Тоже тревога.

Мы переглянулись.

— Матильду проверяла? — чувствуя неладное, спросил я.

Ирэн покачала головой.

— Еще не успела. Хотела привести себя в порядок и заглянуть к ней.

— Давай-ка пропустим этот шаг и сразу проверим. Что-то мне не по себе.

— Я ничего не чувствую, — нахмурилась Ирэн. — Никакой посторонней силы. Никакого вмешательства. Просто… Предчувствие дурное.

— Ну-ка пойдем наверх, — я быстро поднялся и, не оглядываясь, направился к лестнице.

И резко остановился, да так, что сонная и не успевшая отреагировать Ирэн врезалась носом мне в спину.

По лестнице спускалась Матильда — полностью убранная к выходу в свет. В красивом платье, перчатках, шляпке и с полным набором украшений. Я заметил даже несколько орденов на ее груди.

Скользнув по мне взглядом, она холодно улыбнулась.

— Доброе утро, Михаил, — сказала она.

Ирэн выглянула из-за моего плеча.

— Тетушка, ты куда-то собираешься? — удивилась она. — Тебе же нехорошо…

Матильда взглянула на часы.

— Отдыхайте перед завтрашним и не выходите из усадьбы, — ответила она, явно не желая с нами объясняться.

— Погоди. Что происходит? — не унималась Ирэн.

Но Матильда так и не ответила. А несколькими мгновениями позже я отвлекся на шум колес и выглянул в окно.

— Какого… черта? — выдавил из себя я.

К парадной лестнице подъехал небольшой кортеж из двух автомобилей. Матильда, не прощаясь, вышла на крыльцо, цокая высокими каблуками по ступеням. Слуга в ливрее, украшенной императорскими гербами, открыл перед баронессой дверь. И, прищурившись, я заметил, что автомобили тоже были отмечены гербами императорского дома.

Ирэн, потерянная и не понимающая, отодвинула занавеску и охнула.

— Кто это? — спросил я.

— Это сопровождение Его Императорского Величества, — выдохнула девушка. — Матильду везут в Зимний.