Азбука жизни

Д — Домино

Наши воспоминания можно сравнить с золотовалютным резервом, стратегическим запасом, позволяющим не просто жить, но и обретать необходимую устойчивость в любых ситуациях, самых непростых житейских перипетиях.

Давно заметил, что человек, безалаберно относящийся к своему прошлому, живущий «от сегодня до завтра», со временем становится внутренним банкротом, у которого за душой лишь шиш с маслом. Вот потому наша память, как и деньги, любит и свой счет, и свой порядок. Одним словом, ей требуется собственная бухгалтерия. Мы должны не позволять затеряться нашим бытовым зарисовкам, ежедневным мелочам, из чего, собственно, и соткано время нашей жизни.

Тем, кто не живал в прежние времена, трудно вообразить, как с наступлением весеннего тепла оживали дворы обычных многоквартирных домов. На этих маленьких пятачках возникало несколько очагов или эпицентров «культурной и общественной» жизни, где в соответствии с возрастом, полом и прочими интересами «кучковались» люди пожилого возраста, взрослые, подростки и маленькие дети.

Стоит отметить, что люди тогда не только знали друг друга в лицо, по именам и даже отчествам. Они в полной мере владели биографией соседей, свободно ориентировались в их родственных связях, а также были прекрасно осведомлены о всех текущих событиях их жизни. Начиная от крупных бытовых покупок и заканчивая тем, у кого что было на обед. Впрочем, подобная «прозрачность бытия» мало кому мешала и мало кого напрягала, потому что в большинстве случаев люди сами охотно рассказывали о больших и малых событиях своей жизни.

Одним из неизменных центров притяжения для всего мужского населения сразу нескольких многоквартирных домов был обычный наскоро смастеренный столик под «доминошную».

Каждый вечер, после напряженного трудового дня, все или почти все мужики собирались возле него «забить козла», то есть сыграть в домино. Эта внешне незамысловатая, а на самом деле очень увлекательная и сложная игра владела умами миллионов наших соотечественников. Не случайно одной из самых популярных поговорок, подчеркивающих значимость домино, была фраза: «Это вам не шахматы, тут головой думать надо».

Я хорошо помню, как в детстве мы пацанятами поглядывали на поглощенную игрой компанию и хорошо знали, что вот это и есть самая, что ни на есть настоящая взрослая жизнь, я игра в домино сродни настоящим спортивным состязаниям. Вроде тех, что показывают по телевизору.

Действительно, домино было не только всенародной, но и по–настоящему спортивной игрой. По вариативности комбинаций оно существенно сложнее того же карточного «дурака», и хотя в нем нет системы соревнований, зато присутствует множество неписанных правил, придерживаться которых считается вопросом чести игрока.

Мужики «за столом с костями» никогда не злоупотребляли алкоголем, потому что игра требует собранности и хорошей реакции. В домино не играли на деньги, а только на интерес. Еще и на всеобщее уважение к победителям и мастерам. Таких «чемпионов» и «покорителей дворовых олимпов» и уважали совсем по–спортивному. По неведомым причинам они обладали настоящим авторитетом не только «в доминошне», но и в делах бытовых, при решении насущных вопросов, и очень часто выступали третейскими судьями в случае конфликтов между соседями.

Существует прекрасное стихотворение Ярослава Смелякова «В защиту домино», в котором отражена душа любимой забавы старшего поколения:

В газете каждой их ругают

весьма умело и умно,

тех человеков, что играют,

придя с работы, в домино.

А я люблю с хорошей злостью

в июньском садике, в углу,

стучать той самой черной костью

по деревянному столу.

А мне к лицу и вроде впору

в кругу умнейших простаков

игра матросов, и шахтеров,

и пенсионных стариков.

Я к ним, рассержен и обижен,

иду от прозы и стиха

и в этом, право же, не вижу

самомалейшего греха.

Конечно, все культурней стали,

но населяют каждый дом

не только Котовы и Тали,

не все Ботвинники притом.

За агитацию — спасибо!

Но ведь, мозгами шевеля,

не так–то просто сделать «рыбу»

или отрезать два «дупля».

Сегодня мне очень жаль, что эта чудесная игра исчезла из наших дворов, растворилась за границами нашей обыденной жизни.

Время от времени я посматриваю на доставшуюся от родителей перламутровую коробочку с набором костяшек под «слоновую кость», стоивших в далеких 60‑х годах целых 99 копеек. И какими прекрасными и манящими мне кажутся отпечатанные Кремлевские башни на их обратной стороне. И когда я бережно беру их в руки, то непременно вспоминаю то лучшее, что было у нас и что останется с нами на всю оставшуюся жизнь.