Барби с пушкой

Глава 17

Утро следующего дня выдалось удачным. Сыщик проснулся в десять часов и был счастлив, что проснулся. Такое бывает не со всеми проснувшимися, а только с некоторыми. Немногие счастливы от того, что просто живут — дышат воздухом, пьют воду, смотрят на леса, поля, озера. Словом, на мир. Иным подавай деньги, машины, дома, атрибуты роскоши. Они считают проживание в простых, недорогих квартирах — прозябанием, езду на метро и городском транспорте — унижением и клянут свое, как им кажется, жалкое существование.

Но если спросить Гектора Ленца, что бы он выбрал: смерть в бронированном лимузине или жизнь в лачуге, то, я думаю, он бы без тени сомнения ответил — жизнь. Не важно где, не важно с кем, лишь бы жить и радоваться жизни. Если только ты не неизлечимо болен. В этом случае жизнь теряет всякий смысл и пора умирать.

Сергей Краснов хотел жить, жить красиво, достойно, богато, как хочет каждый из нас, и ради этого он пошел на рискованную авантюру, чего каждый не сделал бы никогда. Но таков он, сыщик Краснов, талантливый, удачливый и озорной, готовый ради женщин и денег почти на все. Но сейчас он попал в очередной переплет и ему нелегко.

Он лежал на кровати и думал, как выпутаться из сложившейся хреновой ситуации. Прятаться всю жизнь он не желал, но пока другого выхода не было. Он лежал и думал: «Надо съездить в банк и снять со счета деньги, а то вдруг придется долго прятаться и из страны выезжать? Хотя, по большому счету, было бы прекрасно уехать отдохнуть куда-нибудь в Грецию, на Кипр, на море. Москва — грязный, пыльный, тухлый и очень дорогой город. Цены, как в Нью-Йорке, и все на доллары, а зарплата, как во Вьетнаме, и все на деревянные».

Наконец он встал, умылся, оделся, взял визитку и вспомнил, что в ней лежит записная книжка убитого Палыча. Сел на стул у стола, вынул ее и стал листать. В ней было не так уж много имен и фамилий. Видимо, Виктор Павлович не любил звонить знакомым по делам, а обходился личным общением. В книжке Сергей не нашел никаких записей или шифров — были только записанные ровным почерком номера и имена с фамилиями. Он перелистал ее всю и отложил в сторону за ненадобностью. «Видимо, отставной военный не имел привычки звонить, суровая служба его этому не научила. А может, и друзей-то у него, кроме Лазарева и Ленца, не было».

Краснов открыл дверь номера и вышел. Ему очень хотелось есть, пустой, сморщившийся желудок свело, и сыщик первым делом пошел в небольшое кафе на шестнадцатом этаже. Позавтракал двумя порциями пельменей с майонезом, тремя сосисками с хлебом, двумя булочками и тремя стаканами сока. Съев все это, он развалился на стуле и взглянул на мир другими глазами.

Сытый голодного не понимает — гласит народная мудрость, но и сытый смотрит на мир другими глазами, нежели голодный. Все вокруг ему кажется розовым, с теплыми оттенками, и даже звуки на сытый желудок воспринимать приятней. Я не говорю о том, что жить в сытости гораздо полезней для здоровья и веселей.

Краснов вышел из кафе и двинулся к лифту. По пути набрал номер телефона Фомина и услышал длинные гудки.

«Небось еще на работе нет».

Но Алексей снял трубку и произнес:

— Да.

— Привет, — бодро сказал Краснов. — Это я.

— Узнал, — обрадовался друг. — Ты как, жив?

— Жив пока. Как у тебя дела?

— Нормально. Больше никого не взорвали. Затишье.

— Как там мои машины? — Этот вопрос Сергей задал с особым трепетом. Поняв его настроение, Алексей решил немного разыграть друга.

— Какие машины, — потянул он, — твои два «мерина»?

— Да. — Сергей весь напрягся.

— Так их того… — Алексей снова сделал паузу.

— Чего того, взорвали?

— Их уже того, — Фомин продолжал рвать Краснову жилы.

— Ну не томи, Леха, говори, — взмолился сыщик.

— Их уже… проверили и ничего в них не нашли.

Сергей с облегчением выдохнул и сразу повеселел.

— Отлично, — выпалил он.

— Но в «глазастом» обнаружили пеленг, — сообщил Алексей. — Кто-то тебя пас, Сережа.

— Я это знаю. За мной люди Ленца ездили. Поэтому я и оставил «глазастого» в гараже, а сам пересел в «восьмерку».

— Так вот, теперь он чист.

— А теперь и следить за мной некому. Ленц-то погиб.

— Но люди его остались.

— Им до меня дела нет. Хотя…

— Ладно, пока, а то дел море.

Алексей хотел окончить разговор, но Сергей попросил:

— А может, вы и мою квартиру проверите?

— Уже проверили, — обрадовал капитан. — Там чисто, но «жучки» нашли. Миникамера и микрофон. Кстати, они есть и в твоем офисе. Его тоже осмотрели. Наблюдали за тобой, Сережа, наблюдали. У этого Ленца профессионалы в команде, крутые профессионалы.

— Да. А мы что, не профи? — парировал Краснов.

— Ну ладно, пока, звони, если что. Или давай приезжай, вызовем фээсбэшников и…

— Нет, поживу без них, привет. Спасибо за помощь, с меня причитается.

— Причитается, причитается. — Алексей повесил трубку, а обрадованный Краснов спустился на лифте на первый этаж, предупредил, что съезжает, и вышел на улицу.

Было двенадцать часов дня. Солнце находилось в зените, и жара набирала градусы. Краснов пошел к остановке такси, но вдруг заметил краем глаза, что от угла дома отошла фигура и двинулась за ним.

«Вот те раз. — У Сергея внутри екнуло. — «Хвост». Это точно «хвост», ошибки быть не может».

Сергей всегда чувствовал слежку, нутром чуял на себе посторонний взгляд. И теперь на него смотрели, смотрели пристально, упрямо и властно. Он решил не паниковать, а попытаться избавиться от «хвоста». Подошел к большому тонированному окну гостиницы, встал и сделал вид, что поправляет прическу. На самом деле разглядывал отражение следившего за ним человека.

Это был худой парень в темно-синем джинсовом костюме, с поднятым, закрывающим полголовы воротником куртки, в надвинутой на лицо бейсболке и в темных очках. На ногах у него были черные кроссовки. Руки он держал в карманах, и это обстоятельство нервировало сыщика.

Всем своим видом незнакомец напоминал киллера. Такие незаметно, быстро подходят, выхватывают пистолет с глушителем, всаживают в клиента несколько пуль, делают контрольный выстрел в лоб и растворяются в толпе. Никто ничего сообразить не успевает. Только окровавленное тело остается лежать на асфальте.

Сергей не желал быть жертвой, поэтому запихнул руку под мышку, вынул «макаров», снял с предохранителя, передернул затвор и сунул обратно. Все это время он глаз не спускал с быстро приближающегося незнакомца.

Народу возле корпуса было мало, и это облегчало задачу нападения. Поэтому Сергей приготовился. Он стоял у витрины, левой рукой приглаживал бобрик, а правой сжимал рукоятку пистолета у себя под мышкой. Смотрел на отражение подходящего парня и ждал, когда тот сделает первое движение — выхватит оружие и попытается выстрелить.

Сергей у себя под курткой нацелил ствол «макарова» на киллера и уже был готов выстрелить первым, прямо через ткань. Но вдруг парень, не дойдя до него двадцати шагов, остановился, поднял руку и подал знак, явно предназначавшийся Сергею. Он махнул рукой. Краснов опешил. Он ждал выстрела, но никак не предложения войти в контакт. Тем временем парень правой рукой снял бейсболку, затем темные очки и… Сергей узнал в незнакомце Катю! В джинсовом костюме и кроссовках она была очень похожа на парня.

Шпионка распустила длинные черные волосы, вынула руку из кармана, показывая, что у нее благие намерения, и стала приближаться. Сергей повернулся к ней лицом, но рукоятки пистолета не выпустил. Катя подошла вплотную и улыбнулась очаровательной белозубой улыбкой:

— Не ждал меня увидеть, Сережа?

— Нет, — ответил тот.

Катя отодвинула полу джинсовки Краснова и посмотрела на пистолет.

— Вот как ты меня встречаешь? А я думала, обрадуешься.

— А чему радоваться, снотворному газу? — Сергей немного успокоился, но все равно оставался настороже.

— Нет, его расслабляющему, ободряющему эффекту, — хихикнула шпионка и положила обе руки ему на плечи. — В тот момент так было нужно. Ну, если хочешь, можешь мне прыснуть в лицо этим газом. Но потом держись. Я с тебя с живого не слезу. — Она приблизилась и нежно поцеловала его в губы.

Он не мог противиться сладкому поцелую, но отвечать на него не стал. Поэтому стоял как истукан и сжимал пистолет.

Девушка немного поласкала языком губы Сережи, пытаясь проникнуть сквозь них в рот, но он не пускал.

— Не хочешь, как хочешь. Потом оттаешь и впустишь, — промурлыкала она и отстранилась. — А я впущу тебя в себя глубоко, глубоко, чтобы ты сильно, резко и жестоко меня удовлетворил. Отомстил в постели за принесенные тебе оскорбления.

— Посмотрим, — буркнул сыщик и осмотрелся. Вокруг никого не было, и за их беседой никто не наблюдал. Никому они не были интересны. — Зачем пожаловала? — наконец спросил он.

— Соскучилась.

— А если серьезно?

— Есть дело.

— Опять тебя очередной олигарх изнасиловать хотел и надо на него компромат собрать?

— Нет. Ты прости, но иначе я не могла. Мне надо было заснять Ленца.

— Что заснять? — спросил Сергей. Этим вопросом он решил проверить искренность красотки. Он ведь видел, что Барби делала с Ленцем, а Катя не знала, что он это видел. — Так что заснять? — переспросил он.

— Как что — секс, — мило ответила та.

— Тогда нам говорить не о чем. — Сыщик отошел от девушки.

— Ну ладно, ладно. Не совсем секс, но что — тебе пока знать не надо.

— Я уже знаю, девочка. Я установил в квартире «змейку» и заснял то, что Барби с ним сделала. Потом ты убежала, вырубила Барби, вернулась, собрала шмотки и смоталась.

— Поцеловав тебя на прощание, — серьезно добавила Катя. Когда она поняла, что Сергей все знает, игривая улыбка мгновенно улетучилась с ее лица.

— Я просмотрел запись и понял, что меня надули.

— Деньги я тебе оставила, как договаривались.

— За деньги спасибо, но меня сначала подставили Ленцу — позвонили и сказали, что я установил в их офисе «жучки», а теперь хотят убить. И все из-за тебя.

— Я тебя не подставляла, это все они. Меня тоже хотят убить, как и тебя. Нас обоих подставили, и теперь нам обоим надо выпутываться из этой истории. Вместе, только вместе. Поодиночке не справимся.

— Насчет того, что надо выпутываться, я согласен, а насчет того, что вместе, — это под вопросом. Вдруг ты меня опять подставишь?

— Нет, Сережа. Я бы тебя все равно нашла, потом, и мы бы весело провели время. Но теперь нам надо вместе что-то делать.

— Что делать?

— Я знаю что.

— Ты знаешь, а я нет.

— Я тебе расскажу.

— Ту же чушь, что и про изнасилование? — Сергей усмехнулся.

— Нет. Поехали куда-нибудь, и я расскажу. На этот раз чистую правду.

— С самого начала и до конца, — поставил условие сыщик.

Катя немного подумала, потом вздохнула и произнесла:

— С самого начала и до конца. Хотя конец еще не наступил.

Наконец Сергей выпустил оружие, запихнул его в подмышечную кобуру, но на предохранитель ставить не стал. На всякий случай. Хотя знал, что Кате его убивать ни к чему. Она могла бы это сделать раньше.

Они дошли до стоянки такси, взяли машину и поехали в центр Москвы по адресу, указанному шпионкой. Когда доехали, Катя расплатилась с шофером и они вышли. До квартиры шли пол-квартала. Для конспирации, разумеется.

Наконец они вошли в просторную светлую квартиру, отремонтированную под евростиль. Катя сказала, что сняла ее на время. В ней было мало мебели и много места. У стены стояла большая кровать, возле нее столик, кресло и тумба с небольшим телевизором. Здесь было чисто и уютно.

— Проходи, будь как дома, — предложила хозяйка.

— Но не забывай, что ты в гостях, — добавил детектив, снял кроссовки и ступил на длинный теплый ворс синтетического персидского ковра.

— Пиво, шампанское, водка, сок? — предложила красотка.

— Спасибо, — отказался сыщик. — Ты зачем покрасилась?

— Так хуже?

— Незаметней. Раньше, в качестве брюнетки, ты была ярче, привлекательнее.

— А сейчас тусклая и неприметная, — продолжила она. — Так и надо. Я, как и ты, в бегах.

— Что же такого натворила, что приходится прятаться?

— Скоро узнаешь.

Катя сняла кроссовки, сходила на кухню и налила себе в длинный хрустальный бокал персикового сока, вернулась в комнату, уселась на кровать и томно взглянула на парня.

— Мне ласк не ждать? — медленно произнесла она.

— Нет.

Краснов нахмурился и изобразил на лице напускную обиду. Крепился и пытался не показать своего страстного влечения к ней. Обида была, но и тяга тоже была. Ведь перед ним сидела в сексуальной позе жгучая дама-вамп, алчная пожирательница мужских сердец, и отказать ей в удовлетворении изощренных сексуальных желаний было для Краснова подвигом. Не каждый решился бы на такое. Но Краснов — кремень, человек-сталь и не раз отказывал дамам в их мольбах. Катя была краше их всех, вместе взятых. От ее лица, грудей и попки невозможно было взгляд оторвать, они его притягивали, как магнит гвозди, но… Сережа не был настроен на секс с предательницей. Во всяком случае, пока.

— Итак, я жду рассказа. — Когда-то, в начале истории, он уже задавал такой вопрос. И получил ту ситуацию, в которой находился сейчас.

— Если не хочешь меня, тогда хоть выслушай. — Шпионка улыбнулась, устроилась на кровати поудобней, допила сок, поставила бокал на столик и начала: — Меня зовут Александра — Алекс, это мое настоящее имя. Но ты по привычке можешь меня называть Катей. Оно мне больше нравится.

Я — бывшая сотрудница советской разведки. Держава меня готовила для выполнения секретных миссий за рубежом. Это были диверсии, кража технической, экономической и банковской информации. Словом, промышленный шпионаж. Были и разведчики-политиканы, но у них немного другая специфика, хотя, в принципе, то же самое.

Не секрет, что женщинам легче заполучить такого рода данные. Через женщин резиденты вербуют агентуру, так называемых «кротов». Через женщин происходит передача секретов по каналам связи. Через мужчин тоже, но какое-то звено в цепи всегда женщина. Красивая женщина — большая сила. В ее присутствии мужчины отвлекаются от своих дел, начинают оказывать знаки внимания и забывают обо всем. А мы, женщины-шпионки, никогда не теряем самообладания и делаем свое дело.

— Свое черное дело, — добавил Краснов. Он с интересом слушал рассказ и даже отвлекся от мысли, что перед ним сексапильная красотка.

Катя оставила без внимания его укол и продолжила:

— СССР развалился, и нас — сотрудников отдела «ЗЕТ» — отправили в отставку. Я сначала была растеряна, хотела стать перебежчицей — «крысой», — уехать из страны, раз мои знания, умения и навыки здесь стали не нужны. Но потом я осталась.

— Не смогла, значит, Родину предать?

— Да, не смогла. Она меня предала, а я ее нет. Я верная…

— Тебя твоя разведка предала, а не Россия.

— Я так и решила и устроилась работать телохранительницей в охранное управление ФСБ. Меня с удовольствием взяли.

— А потом тебя Ленц хотел трахнуть, — усмехнулся Сергей. — Я это уже слышал.

— Нет, рассказ про Ленца — это легенда. Я год работала, тела прикрывала, но потом мне это осточертело. Тупая, неинтересная, нетворческая работа — следовать за женой чинуши, оберегать ее, чтобы с нее кто-нибудь соболью шубу в темном подъезде не снял. Я терпела, терпела, а потом плюнула и уволилась из органов.

Некоторое время не работала по специальности — подрабатывала инструктором по карате — детей богатеев учила. И платили немало, но… Это все не то. Нет чувства опасности, нет риска для жизни, азарта, настоящей, а не спортивной борьбы и нет адреналина в кровь. А мне это нужно было, как птице свободный полет.

И вот однажды со мной на связь вышел наш бывший сотрудник Дрон. Он предложил мне дело — украсть из одной фирмы документы, и я согласилась. Выполнила задание, а он заплатил так хорошо, что мне этих денег на пять лет хватило бы. Но за первым делом последовало второе, за ним третье и далее. О деньгах я уже не думала, а только рисковала жизнью ради того, чтобы выкрасть у кого-то ценную информацию. Я вновь стала промышленной шпионкой. А этот Дрон был моим менеджером. Наверное, у него были и еще шпионки и шпионы, но меня это не интересовало. Он поставлял мне клиентов, информацию, платил деньги и, наверное, брал себе хорошие доли.

И вот месяц назад он предложил мне выгодное дело. Очень выгодное. Я могла получить миллион долларов наличными, если бы выкрала у Ленца ту самую информацию, которую выкрала у него Барби. За миллион.

Я должна была под видом проститутки устроиться к нему в бордель, дождаться, когда он меня снимет, и… сделать с ним все то, что сделала она. Ты видел: усыпить, впрыснуть в вену антитормозогенезик, получить информацию и отвалить.

Я сыграла под проститутку — голосовала на дороге, когда начальник охраны особняка, некто Виктор Палыч, проезжал мимо. Он остановился, пригласил меня в машину, мы познакомились, и он взял меня на работу в бордель. Я попала туда, куда надо, но не учла того, что там мне придется трахаться с клиентами. Я не смогла этого вынести и сбежала. От первого же своего клиента сбежала. Я не могу лечь в постель с нелюбимым человеком. — Катя замолчала и пристально посмотрела на Краснова.

— Ты — та самая Таня, сбежавшая из постели первого же дядьки? — Сергей усмехнулся.

— Ты и это знаешь, — Катя недоуменно уставилась на Сергея. — Откуда?

— Палыч рассказал. За десять минут до своей гибели. Мы с ним в сквере беседовали. Потом его убили и в меня стреляли, но я чудом остался жив.

— Да, в меня тоже стреляли. — Катя нахмурилась. — Но продолжу. Я сообщила Дрону о своей неспособности выполнять подобные задания, и он нанял другую шпионку.

— Барби?

— Да. Барби. Она выполнила его. Смогла там трахаться со всеми подряд больше недели, пока Ленц ее не снял. А я наняла тебя и… дальше ты знаешь. — Катя замолчала и вопросительно посмотрела на Краснова. — Вопросы будут?

— Как потом у вас складывались отношения с Дроном?

— Никак. Он больше на связь не выходил, и я тоже. После подобных провалов у нас или убирают, или, в лучшем случае, прерывают контакт. Я решила вернуться с информацией.

Сергей посидел немного, подумал, а потом спросил:

— Ты программу из швейцарского сейфа забрала?

— О, это другая история. Я вырубила Барби, помчалась в аэропорт и вылетела в Швейцарию. Документы у меня были давно готовы. Там я взяла из сейфа программу и компьютерный модем и вечерним рейсом прилетела в Россию. Положила все это в банк, в свою депозитную ячейку.

— А как тебе там это выдали?

— У Ленца сейф был снят до востребования, может, он эту программу кому-то толкнуть хотел — денег заработать. Она дорого стоит. С ее помощью можно миллионы долларов своровать.

— А ты программу отдала?

— Нет. Я решила проверить этого Дрона, честно он играет или нет. До этого он меня не обманывал, но там суммы были меньше. А здесь «лимон».

Я привезла на встречу другую программу и другой модем. Он их взял и сказал, в каком депозитном сейфе какого банка лежит на мое имя сумка с миллионом. Я туда сунулась, а там в сумке «кукла» с бумажками и никаких долларов. Мало того, когда я стала из банка выходить, в меня из винтовки с оптическим прицелом киллер выстрелил. Я перед походом в банк на всякий случай надела бронежилет, а убийца как раз в грудь угодил. Хорошо, что я быстро упала и за дерево откатилась. Он стрелял еще, но не попал. Может, это был сам Дрон. Я потом ему звонила, хотела выяснить, что за лажа получилась, но он на звонки не отвечал. Я поняла: подстава — дело его рук.

Тогда я решила бежать за границу, но узнала, что вчера взорвали Ленца, потом твой офис и этого Палыча пристрелили. Я догадалась, что начался отстрел свидетелей по делу и им они предупреждают меня, что надо отдать программу и модем. Я поняла, что они ни перед чем не остановятся и найдут меня в любой точке земли. Где бы я ни пряталась. Вот я и решила тебя отыскать и вместе попробовать решить эту проблему. Они ведь тебя тоже ищут. — Шпионка умолкла.

— Значит, наши оппоненты люди серьезные? — произнес он.

— Очень серьезные. У них агентура во многих странах мира и финансовые ресурсы для проведения силовой операции где угодно. Ведь разведка всегда была государством в государстве и фактически не подчинялась никому.

— Может, нам лучше застрелиться, — состроил кислую мину Краснов. — Раз они такие всемогущие?

— Они не настолько могущественные. Они ведь не представляют интересы всей разведки. Это горстка отщепенцев, но у них есть связи в действующей разведке и в международной агентуре.

— Может, тогда обратиться за помощью в ФСБ?

— Не помогут. Или спрячут, но угрозы не ликвидируют. Я ведь знаю одного Дрона, а тех, кто за ним стоит, — нет. А там могут быть влиятельные боссы.

— Ладно, как их взять?

— В тот период, когда я еще была в хороших отношениях с Дроном, я выследила его. На всякий случай. Ты понимаешь, это мое профессиональное поведение — всех подозревать и никому не доверяться полностью.

— Хорошее поведение. Мне ты тоже не доверяешь.

— Как и ты мне, — парировала Катя.

— Договорились, никто никому не доверяет, но работаем вместе. После выполнения задания расходимся.

— Да. Так вот, я знаю, где он живет, где живет его семья, где у него конспиративная квартира, дача, знаю номера его машин, где он назначает встречи со своими шпионами. Мы выследим его, схватим и выудим нужную для нас информацию.

— Как выудим? — не понял сыщик. — Если он не захочет, то ничего не скажет. Пытать его, что ли, убивать?

— Нет. Ты забыл, кто я. Барби израсходовала на Ленца свою порцию «правдодела», а я нет. Он у меня в холодильнике лежит. Мы введем его в вену Дрону, и он нам все сам расскажет. Только вопросы правильно формулируй. — Катя победно взглянула на сыщика. А тот был обескуражен. Он действительно на некоторое время забыл, кто перед ним.

Внешность обманчива. Катя фигурой, лицом и манерой общаться была вылитая топ-модель, но в душе — профессиональная разведчица, шпионка, обученная выслеживать людей, выкрадывать секреты, стрелять, взрывать, резать, бить и соблазнять. Хладнокровная и коварная, сильная и смелая, умная и расчетливая. Сергей смотрел на нее и не верил своим глазам. Такую женщину он встречал впервые в жизни.

— Откуда у тебя это вещество? — наконец спросил он.

— Дрон дал. Где он взял — не знаю. Наверное, у кого-то из нашей секретной химической лаборатории. Снотворный газ оттуда же. Я же говорила, разведка — государство в государстве.

— А если этот Дрон сам ничего не знает? — допытывался Краснов.

— Знает, он выходит на контакт с боссом, тем, кто ему платит.

После выяснения отношений Краснов и Катя стали собираться. Им не терпелось выехать к дому Дрона, захватить его и выведать все секреты шпионской организации. Красотка взяла с собой пистолет, любимый баллончик со снотворным газом и шприц с «правдоделом».

Сергей был при оружии и во всеоружии, но решил подстраховаться. Взял сотовый телефон и набрал номер Алексея Фомина. Хотел на всякий случай предупредить его. Но Катя, наблюдавшая за действиями Краснова, его отговорила:

— Твой номер могут прослушать, и тогда нашей неожиданной операции крышка. Будет лучше, если никто не узнает о ней. До поры до времени.