Байки Красной Шапочки

Свиндус нетерпеливо закатил глаза.

– Пришел Волк и сдул два дома. Выжил кирпичный.

– Он сдул два дома! Как пугающе! Вы видите этого волка сегодня в зале суда? – спросил Синяя Борода. Он повернулся к мистеру Канису, и по его лицу расползлась победительная улыбка.

– Не‑а, – ответили поросята.

Физиономия Синей Бороды вытянулась.

– Прошу прощения, джентльмены, – сказал он. – Возможно, вы не расслышали. Я спросил вас двоих, видит ли кто‑нибудь из вас Волка в зале суда.

– Мы поняли, – подтвердил Хрякман. – И ответили «нет».

Мозг Сабрины поплыл от вопросов. Она хорошо знала историю поросят. Также она знала, что мистер Канис в одиночку разрушил их дома. Так почему поросята врут прокурору?

– Вы не видите Волка? – Синяя Борода указал на мистера Каниса.

Свиндус выпятил грудь и ухмыльнулся.

– Это не Волк. Это парень, известный как мистер Канис.

– Не играйте со мной! – взревел Синяя Борода и ударил кулаком по столу. – Волк и мистер Канис – одно и то же существо.

– Нет, вы ошибаетесь, – возразил Хрякман. – Они не одно и то же. Мистер Канис – человек; Волк – запертый внутри человека монстр. И если вы судите мистера Каниса за преступления, совершенные Волком, то наказываете не того человека.

Аудитория разразилась лепетом, который быстро стих, когда Судья Шляпник швырнул молоток в окно.

– Хорошо, тогда позвольте задать вам такой вопрос, – весомо сказал Синяя Борода. – Вы двое охарактеризовали бы себя как друзья Волка… то есть мистера Каниса?

– Ну, конечно, – согласился Хрякман.

– Мы не тусуемся вместе в кафе‑мороженом, но могу сказать, что мы его очень уважаем. Мы помогали друг другу в прошлом, – добавил Свиндус.

– Можете ли вы сказать, что Эрнест Свинсон считал себя другом мистера Каниса?

– Эрнест был очень близок с Рельдой Гримм, – ответил Хрякман. – Он проводил много времени с Канисом. Думаю, он доверял ему. Могу сказать, они были хорошими друзьями.

– Так ваш пропавший друг, Эрнест Свинсон, и мистер Канис сдружились. А мистер Свинсон интересный человек. Построил соломенный дом и удивился, как просто тот разрушился. Еще подружился с чудовищем, разрушившем его собственность и пытавшемся съесть его. Он очень доверчивый. – Синяя Борода повернулся к мистеру Канису. – Может, слишком доверчивый. Скажи, чудовище, правда ли ты дружил с поросятами или тянул время, ожидая дня, когда бы смог закончить дьявольское дело, которое ты начал с «дунуть‑плюнуть»?

Мистер Канис рыкнул.

– Скажем прямо. Свинсон не производит впечатление такого уж смекалистого парня. Ты наконец увидел возможность убить тупейшего из поросят и попировать на его костях? Ты убил с сожрал мистера Свинсона, как сожрал беззащитную старую бабушку Красной Шапочки?

– Протестую! – вскричал Робин Гуд. – Мистер Канис на суде не за убийство мистера Свинсона. Нет никаких доказательств, что Свинсон вообще мертв. Где тело? Где орудие убийства?

– Орудие убийства – огромные клыки в пасти! – ответно крикнул Синяя Борода. – А тело, возможно, медленно переваривается в желудке!

Мистер Канис яростно зарычал и швырнул стол к противоположной стене. Тот раскололся в щепки. Появилась дюжина карточных солдат, которая набросилась на Каниса. Они били его рукоятками мечей, но, казалось, удары не беспокоили его. Сабрина в ужасе наблюдала. Она никогда не видела, чтобы мистер Канис так быстро выходил из себя. Дико рыча, он разрывал стражников, словно они были ничем. В конце концов, прибыло подкрепление и солдаты выволокли Каниса из зала суда.

Судья Шляпник, бешено стуча кулаками, рухнул обратно на стул и вытер лицо мантией.

– Сегодня мы услышали достаточно. Увидимся во вторник.

– Но ваша честь, – возразил Синяя Борода. – Вторник был вчера.

– Хм‑м‑м… Может, ты и прав. Когда же вы хотите встретиться снова?

– Завтра?

– Добрый человек, ты гений. Мы же не можем начать вчера, правда ведь? Нет, правда, не можем?

Синяя Борода покачал головой.

– Очень хорошо. Время идет, несмотря на все наши усилия. Встретимся завтра, – сказал Судья Шляпник.

– Но ваша честь! – крикнул Малыш Джон. – У нас не будет возможности опросить свидетелей.

К сожалению, судья, не обратив внимания на протест здоровяка, бросился вон из зала. Бубновая Пятерка отпустила толпу, которая стала покидать зал через двойные двери. Уходя, Сабрина заметила, как мэр Червона косится на нее. Противная женщина хихикала, как идиотка, сверкая желтыми кривыми зубами.

– Завтра повезет больше, – прогоготала она.

Сабрина заметила, что Робин Гуд сдулся. Растерянный и озадаченный, он оглядывал здание суда.

– Что это было? – спросил он.

– Нас сделали, вот что случилось, – проворчал Малыш Джон.

***

Не прошло и десяти минут с тех пор, как семья вернулась домой, как раздался стук в дверь. Когда Сабрина открыла, то обнаружила Хрякмана и Свиндуса, стоящих на крыльце и выглядящих смущенными.

– Мы знаем, что у вас не было выбора, – сказала бабушка после того, как Сабрина пригласила двух мужчин войти.

– Мы все равно чувствуем себя так, словно предали его, – ответил Свиндус.

– Уверена, мистер Канис знает, что вы пытались помочь, – заверила их бабушка. Она принесла им высокие стаканы холодного чая, усадила их за обеденный стол и пошла готовить закуски.

– Этот суд – фарс, – посетовал Хрякман. – Мы не позволим, чтобы им все сошло с рук!

– Не знаю, как мы остановим их, – проговорила Сабрина. – Мэр Червона лично выбрала судью, а среди присяжных несколько членов Алой Руки.

– Может, вы двое сможете помочь нам, – бабушка вошла в столовую с подносом, полным бутербродов с говядиной, а также квашеной капусты, огурчиков, тушеной фасоли и яичного салата. Сабрина поверить не могла, насколько нормальным был обед. Да она будет приглашать гостей намного чаще!

– Помочь? – Свиндус голодно уставился на бутерброды.

– С защитой, – пояснила бабушка. – Сегодня они застали нас врасплох, и мы не можем позволить, чтобы это повторилось. Я считаю, что ключ к нашему успеху – это подготовка. Нам нужно прочесть все возможное о Красной Шапочке, ее бабушке, мистере Канисе и всем прочем, связанным с преступлением. К несчастью, версий у истории Красной Шапочки сотни. Вы двое знали Каниса дольше нас и, думаю, можете помочь отсеять правду от художественного вымысла.

Хрякман и Свиндус закивали.

– Сделаем все возможное, – заверил Хрякман, – прямо после одного из этих восхитительных бутербродов.

Бабушка Рельда дала поросятам два бутерброда и разрешила им съесть столько, сколько они пожелали, с других блюд. Сабрина никогда раньше не видела, чтобы кто‑то жрал так много, сколько сожрали двое бывших помощников шерифа. Мужчины сгребали еду в рты и уже спустя несколько мгновений жаждали добавки. Во время поедания они принялись копаться в бесчисленных книгах семьи. Сабрина, Дафна, дядя Джейк и бабушка помогали в поисках.

– Что мы ищем? – спросила Дафна.

– Любое расхождение, – ответила бабушка.

Дафна достала карманный словарик. То, что она просто не спросила Сабрину, выбешивало. Не сложно было сказать сестре, что «расхождение» значит «несоответствие», но малышке, казалось, не хотелось, чтобы Сабрина помогала. И было больно чувствовать, что «взрослой» Дафне больше не нужна Сабрина.

– Я даже не знаю, что именно нужно искать, – пробурчала Сабрина, бегло просматривая книги. – Это было шестьсот лет назад.

– Ну, в любом случае надо прочитать их всех, – ответила Дафна. – Может, найдем остальных очевидцев.

– Думаю, все очевидцы находятся в желудке Волка, – сказала Сабрина.

Бабушка яростно на нее посмотрела. Старушка все еще не сказала ей ничего напрямую со вчерашней ссоры.

За вторую половину дня они просмотрели столько книг, сколько смогли, однако мыслями Сабрина была не в поисках. В голове постоянно всплывали воспоминания о Канисе в зале суда. От его наполненных яростью глаз и ужасающего рева ее пробирала дрожь. Осталось ли что‑то человеческое в бабушкином друге, и, если да, как долго он сможет сдерживать чудовище? Но больше тревожило то, что ее семья совсем не беспокоилась. Что, если Волк порвет цепи на суде или одолеет Ноттингема и вырвется из тюрьмы? Вернется ли он в бабушкин дом? Что делать Гриммам, если он появится на крыльце? Что делать, если он набросится на них? Казалось, будто она – единственная, кто рассматривает мрачные исходы.

Пока все искали в книгах, она поймала Хрякмана и Свиндуса на кухне, роющихся в холодильнике в поисках бутербродов. Аккуратно закрыв за собой дверь кухни, чтобы вдвойне убедиться, что никто не подслушает, она повернулась к мужчинам.

– Мистер Свинсон жив, – проговорила она.

– Мы знаем, – ответил Свиндус. – Он написал нам письмо. Знаешь, в следующий раз, когда вы будете уезжать из города и решите прихватить какого‑то вечножителя, не стесняйтесь звонить.

– Извините, – сказала Сабрина. – Все случилось в последнюю минуту. Также он дал нам ключ.

Мужчины обменялись взволнованными взглядами.

– Этого он нам не говорил, – сказал Хрякман. – Ваша бабушка уже достала оружие?

Сабрина покачала головой.

– Нет, он дал ключ Дафне и мне. И сказал не доставать оружие, пока мы полностью не будем в нем нуждаться, но судя по тому, как выглядит мистер Канис, я бы сказала, что давно пора. Мистер Свинсон сказал, что вы двое научите нас, как им пользоваться.

– А чему учить‑то? – отмахнулся Хрякман. – Там все достаточно понятно. Просто не наставляйте его на то, что не хотите уничтожить.

Свиндус усмехнулся.

– Помнишь, как Эрнест направил его на новую машину? Слышал, ее нашли в соседнем округе.

Поросята разразились смехом и стали ярко‑красными, но тут же взяли себя в руки.

– Не надо смеяться, – одернул Хрякман. – Его страховка взлетела до небес. И все же нужно было его опробовать перед тем, как использовать на старой мохнатой спине.

– Вы трое были единственными, кто одолел Волка, верно? Мистер Свинсон рассказал нам немного, и я слышала другие упоминания до этого, но так и не знаю, что случилось на самом деле, – сказала Сабрина.

Свиндус вздохнул.

– Что ж, задолго до твоего рождения Волк прошел через город, терроризируя народ, и никто не мог остановить его. Даже твой дедушка Базиль не мог его контролировать, а Базиль был одним из умнейших и крутейших людей, каких я когда‑либо встречал. Конечно же, мохнатый безумец, бегающий в округе и сносящий дома людей – забота полицейского управления, но мы мало что могли сделать. Временами мы организовывали отряды, собирали людей на поиски его логова. Даже ведьма летала со мной над лесом в надежде увидеть логово с воздуха. Все это было пустой тратой времени. Он был слишком умен и быстр, и, к прискорбию, его зверство продолжалось.

– Это сводило мэра Шарманьяка с ума, – заметил Хрякман. – Он говорил, что мы выглядим глупо и, что хуже, тратим деньги налогоплательщиков. Он всегда считал, что может решить любую проблему, так что вышел на поиски сам. Мы нашли его неделю спустя, висящим вверх тормашками на дереве. Волк связал мэра его же веревкой. Шарманьяка унизили.

– Это объясняет, почему Шарманьяк и Канис не переносили на дух друг друга, – откликнулась Сабрина.

Хрякман кивнул.

– Когда мы сняли его, Шарманьяк выставил нам ультиматум: либо останавливаем Волка, либо увольняемся. Так что мы объединили усилия. Мы пытались заманить его в ловушку, подстрелить дротиками с успокоительным, даже травили его, но он всегда был на шаг впереди нас. Потом меня осенило, что Волк играет нечестно. Конечно, он крутой мачо сам по себе, но также он использовал магическое оружие. Вот что делало его непобедимым. Вот ты подошел к нему, он к тебе повернулся и – бам! Конец игры! Так что мне казалось очевидным, что сперва нужно избавиться от оружия.

– Казалось очевидным тебе , ха? – фыркнул Свиндус.

– Ладно! Мы все до этого додумались, – сдался Хрякман. – Дело в том, что мы должны были избавиться от оружия, для чего нужно было обмануть Волка. Мы разнесли слух, что Старого Макдональда беспокоило, насколько большим стало стадо его овец. Мы знали истории о Волке и представляли, насколько его радовало пожирание овец, поэтому ждали его, сидя в сарае. Прошло не так много времени, прежде чем он появился.

– К несчастью, мы были одеты в овечьи шкуры.

– Я бы пропустил эту постыдную часть истории, – простонал Хрякман.

– Не скрывай это, – сказал Свиндус. – Закончилось же все хорошо. Достаточно сказать, что Волк не заметил, как мы подкрадываемся. Когда он ворвался в сарай, я сбил его пикапом.

– Вы его переехали? – ахнула Сабрина.

– Мне пришлось! – принялся оправдываться Свиндус. – Он же громадный и злой. Если бы у меня был танк, я бы все равно переехал его. К счастью, грузовик сбил Волка с ног на достаточное время, чтобы Свинсон, прыгнув с потолка, вырвал оружие. Надо было это видеть, дитя. Мы были как три толстых низких ниндзя. Свинсон спустился по веревке. Хрякман ударил его лопатой. Я давил на газ. Это был великий день для поросят во всем мире.

– И тогда вы обратили оружие против него?

– Э‑э‑э… нет, – сказал Хрякман. – Мы убежали.

– И всю дорогу домой похрюкивали, – расхохотался Свиндус. – Нам пришлось. Я никогда не видел здоровяка таким злым. Мы запрыгнули в патрульную машину и удрали оттуда. А он преследовал нас по всему Феррипорт‑Лэндингу, пока наконец не сдался.

Хрякман улыбнулся от уха до уха.

– Когда мы заполучили оружие, то несколько раз тренировались, случайно уничтожив несколько маленьких построек, чтобы приготовиться к крупной разборке с мохнатым. И Волк не разочаровал. Он напал на полицейский участок, полагаясь на зубы и когти и пытаясь превратить нас в свиные отбивные, но в итоге получил самую крупную взбучку в своей жизни. Говорю тебе, дитя – Три Поросенка надрали его пушистую задницу.

– Но когда рассосался дым, там оказалось то, что никто из нас не ожидал увидеть, – продолжил Свиндус. Он снял солнцезащитные очки, протер пятно рубашкой и надел обратно.

– Что? Оружие? Оно сломалось… или что? – нетерпеливо спросила Сабрина, молясь, чтобы устройство осталось целым.

– О, нет, с оружием все в порядке. Просто, ну… Для нас это был большой сюрприз.

– Что?

– Мистер Канис, – ответил Хрякман.

– Не совсем понимаю, – сказала Сабрина.

– Как и мы. И все еще в определенной степени не понимаем, – добавил Хрякман. – Все, что я знаю, это что до той драки такого человека, как мистер Канис, не существовало. Мы не знали о его существовании до того момента. Может, из‑за оружия, а может, мы просто так сильно его побили, что он отколол отдельную личность, но когда все было сказано и сделано, был уже не Волк, а только седой и худой мистер Канис.

– Бедняга совсем ничего не помнил о том, кем был. Он даже не знал, что когда‑то был чудовищем – это был взрослый мужчина, который, казалось, появился из пыли. Мы отвели его вашему деду. У Базиля было больше опыта с подобными вещами, но помочь ему решила именно Рельда. Вскоре они обнаружили, что Канис может обращаться к силе Волка и, что лучше, контролирует чудовище. Рельда мне говорила, что думает, словно Канис может быть отличным союзником и с того дня будет жить с вашей семьей. Пятнадцать лет мы спали немного спокойнее. Не знаю, почему он потерял контроль, но случилось это примерно в то время, как вы, девчонки, приехали в город.

Сабрина прекрасно знала, что случилось. Канис подрался с Джеком – Победителем Великанов, и в битве Канис ощутил вкус крови Джека. После этого жажда крови как будто рушила стены между их семейной дружбой и чудищем внутри него. А Сабрина и не подозревала, как долго эти стены возводились.

– Так это оружие остановит Волка, но оно же может…

– Вновь помочь мистеру Канису обрести контроль? – перебил Свиндус. – Может.

– И что это? Что за оружие?

И тут в кухню с подносом и грязными тарелками вошла бабушка.

– О боже. Я и понятия не имела, что тут кто‑то есть. Боюсь, мы теряем нашу небольшую команду. Джейкоб заснул час назад, Дафна только задремала. Джентльмены, почему бы вам двоим не пойти по домам? Мы благодарны за все, что вы сделали.

– Рады помочь, – заверили ее мужчины.

– Сабрина, почему бы тебе не помочь сестре лечь в постель, пока я прощаюсь с нашими друзьями? – спросила бабушка.

Сабрина горела желанием узнать побольше об оружии, но девочка знала, что время вопросов на сегодня закончилось. Она попрощалась и ушла искать сестру.

Дафна спала на диване. Сабрина аккуратно потрясла ее, и девочка проснулась достаточно, чтобы подняться по лестнице. Как только они оказались в спальне, Сабрина сняла с сестры одежду и жемчужное ожерелье и помогла ей одеться в пижаму. Из сумочки Дафны выскользнул флакон с Сабрининым блеском для губ и покатился по полу. Нахмурившись, Сабрина подняла его. Она натянула одеяло на локти сестры и выключила настольный ночник.

– Тебе удобно? – спросила она сонную девочку.

Дафна пробормотала что‑то неразборчивое. Секунду спустя малышка, захрапев, крепко заснула.

Лежа Сабрина смотрела на младшую сестру. В глазах девочки сверкнула полоска серебра. Лунный свет отразился от крошечного ключика на шее Дафны.

***

Второе утро подряд семья проснулась от громкого стука в дверь. Сабрина поспешно выбралась из постели и побежала вниз по лестнице, на ходу приглаживая волосы и желая, чтобы Робин Гуд больше не вставал так рано. Но когда она вышла в коридор, то услышала дядю, который стоял у низа лестницы, крича: «Сюда! Сюда!», собирая толпу.

– Что такое? – спросила остальных Дафна.

Бабушка пожала плечами.

Дядя Джейк открыл дверь; на улице стоял маленький пятнистый кролик, одетый в голубую рубашку и такую же бейсболку. На рубашке был логотип компании с надписью: «Заяц и Черепаха: доставка по всему миру» . Под рукой у него был планшет и чернильная ручка, а рядом на крыльце на спине огромной зеленой черепахи стоял огромный деревянный сундук.

Увидев животных, Дафна взвизгнула.

– Вы такие милашки, что я бы вас съела! – воскликнула она, но, когда увидела широкую улыбку Сабрины, сделала лицо кирпичом. – То есть… Рада с вами познакомиться.

– Вы Джейк Гримм? – проскрипел кролик.

– Да, – ответил дядя Джейк.

– Распишитесь за это, – кролик ткнул на посылку.

Взяв планшет, дядя Джейк нашел свое имя и расписался.

– А что в сундуке? – поинтересовалась черепаха. – Весит тонну.

– О, то да се, – ответил дядя Джейк.

Кролик протянул лапу и уставился на семью.

– Что ж, спасибо за доставку, – сказал дядя Джейк.

Кролик и черепаха не шелохнулись.

– Полагаю, у вас, возможно, есть другие доставки, – продолжил мужчина.

– Слушай, приятель. Не будем тянуть резину. За доставку принято давать чаевые, особенно за такую непосильную, как эта. Мы тащили эту штуку весь путь от самого грузовика, и притащили быстро. Я мог бы попросить доставить своего коллегу, и вы бы не получили груз до следующего года. Знаешь, за сколько черепаха доставляет посылку?

– Долго, приятель, – ответила черепаха.

– Очень долго. А такая экспресс‑служба заслуживает чуть‑чуть чаевых, не думаешь? То есть, у меня большая семья. Реально большая, говорю тебе. Так как насчет подкинуть немножко деньжат?

– Конечно, – сказал дядя Джейк, копаясь в карманах. Вытащив помятую пятидолларовую купюру, он сунул ее в карман кроличьей рубашки. И снял сундук со спины черепахи.

– Спасибо, дружище. О, и еще, – кролик снял бейсболку. Там был спрятан длинный медный ключ, который он отдал дяде Джейку. – Удачного дня, и не забывайте пользоваться «Зайцем и Черепахой» . Мы доставим посылки с необходимой вам скоростью. – Кролик повернулся и, схватив черепаху за задние лапы, словно тачку, направился обратно к грузовику.

– Что это? – спросила бабушка.

– Увидишь, – ответил дядя Джейк. – Одевайтесь, встретимся в комнате Зерцала. – Когда они присоединились к нему спустя десять минут, то нашли его стоящим перед сундуком. – Так, девчонки, помните, когда мы начали искать Златовласку, я предложил отправить письмо?

Девочки кивнули.

– Так вот, вскоре я понял, что сделать это у нас не получится, – продолжил дядя Джейк. – Златовласка постоянно переезжает с одного места на другое быстрее, чем письмо успеет до нее дойти. И я позвонил кое‑каким друзьям с просьбой помочь, и они прислали мне вот это.

– А что это? – спросила Сабрина.

– Сундук путешественника, – ответил дядя Джейк.

– Чего? – не поняла Сабрина.

– Где ты его достал? – перебила бабушка Рельда, уставившись на сундук. – Твой папа часто говорил о нем, но я всегда думала, что он мне голову морочил.

– Нам его одолжили тройняшки Андерсен. Он поможет нам найти Златовласку, – ответил дядя Джейк. – По крайней мере, они так сказали.

Сабрина осмотрела сундук.

– И как он работает?

Дядя Джейк взял медный ключ и открыл замок ящика. Он поднял крышку; внутри было пусто.

– Старый пустой сундук поможет нам найти Златовласку? – спросила Дафна.

– Ой, – дядя Джейк опустил крышку. – Забыл сказать ему, куда мне хотелось пойти.

– Чего? – удивилась Дафна.

– Все, что нужно сделать, – это сказать сундуку, куда хочешь отправиться. Смотрите! – сказал дядя Джейк. – Сундук, отправь меня к отелю Чиприани на Джудекка, 10 в Венеции, Италия.

Сабрина и Дафна уставились на дядю, потом переглянулись.

– Думаю, он свихнулся, – сказала Дафна.

– Это должно было произойти, – добавила Сабрина.

– Ха! Хотите посмотреть? – воскликнул Джейк. Повернув ключ в замке, он поднял крышку. Вместо пустой коробки Сабрина увидела винтовую лестницу и немедленно почувствовала знакомое покалывание от волшебного предмета.

– Дафна первая, – сказал дядя Джейк, помогая девочке забраться на лестницу. Дафна посмотрела на бабушку Рельду в неуверенности, стоит ли это делать, но бабушкин кивок разрешил ей идти. Следом пошла Сабрина, а за ней дядя Джейк.

– Мам, пойдешь с нами?

У края сундука Сабрина увидела взволнованное лицо бабушки.

– Нет, кто‑то должен остаться здесь, – ответила старушка. – К тому же, я собиралась испечь кексы и отнести их Робину и Малышу Джону.

– Будь осторожна, – сказал дядя Джейк.

Бабушка пообещала, что будет, и исчезла из вида.

Сабрина изучила внутреннюю сторону сундука. Свет был тусклым и становился тусклее, когда они спускались. Когда они опустились в полную темноту, дядя Джейк достал маленький красный амулет из одного из карманов пальто. Он что‑то прошептал в него, и амулет осветил им путь. Они продолжили спускаться, шаг за шагом, и Сабрина начала убеждаться, что дна нет. Она уже было предложила вернуться, когда услышала, что сестра во что‑то врезалась. По стону можно было понять, что это было что‑то довольно твердое.

– Никто не мог предупредить меня, что тут будет дверь? – недовольно спросила Дафна.

– Извини, – откликнулся дядя Джейк. – Открой ее, но не иди, пока не посмотришь в обе стороны. У этих сундуков путешественника склонность к неопределенности, а дверь ведет в настоящий мир. На той стороне может быть все что угодно.

Открыв дверь, Дафна посмотрела налево, затем направо.

– Вроде все чисто, – сказала она, проходя через проем. Секунду спустя Сабрина услышала громкий всплеск и крики Дафны о помощи.

Сабрина высунулась из дверного проема. Снаружи она увидела, что сестра то всплывает, то тонет в канале. Она чуть не упала сама, но дядя Джейк вовремя втянул ее обратно.

Несколько мужчин в белых штанах и рубашках, стоящие на длинных, тонких лодках, маневрировали по водному пути, загребая высокими шестами. Один из них шестом подтолкнул Дафну к берегу канала, где ее выловил дядя Джейк.

Когда девочка благополучно вернулась на землю, она полезла в карман за словариком, но книжка, разбухшая от воды, оказалась испорчена. Лицо девочки стало раздраженным, и она бросила словарик в ближайшую мусорку.

– Что в этом случае значила «неопределенность»? – злобно спросила она.

– «Неточность», – ответила Сабрина.

Дафна нахмурилась.

– Нужно было спросить раньше, – продолжила Сабрина.

Дафна нахмурилась сильнее, затем вылила воду из обуви.

– Добро пожаловать в Венецию, девочки, – провозгласил дядя Джейк.

Сабрина осмотрелась вокруг. Страшила оказался прав. В Венеции не было улиц, по крайней мере в той части города, куда они попали. Однако окрестности, кажется, соединялись сложной системой каналов, обрамленных узкими тротуарами. По обе стороны канала возвышались роскошные отели, офисы и квартиры так, что дверей не достигала вода, по которой плавали лодки различных форм и размеров: некоторые были такси, другие – туристические, для романтических прогулок через величественные арки и мосты Венеции. Как коренной житель Нью‑Йорка, Сабрина редко чем‑то впечатлялась помимо Большого Яблока. После того, как человек однажды увидел Статую Свободы или попробовал хот‑дог Натана на Кони Айленд, причин смотреть на остальной мир оставалось мало. Но, надо признать, Венеция внушала трепет.

– Итак, где же Златовласка? – Сабрина оторвала внимание от удивительного пейзажа и повернулась к родственникам. И заметила, что дядю будто что‑то загипнотизировало. Он смотрел на третий этаж отеля через канал.

– Там, – и он указал на красивую женщину, стоящую на балконе. У нее были светлые кудри, ровный загар и теплая улыбка. Она также смотрела на прекрасный город.

Потрясенная Сабрина не знала, что делать: плакать или смеяться. Многие месяцы она и Дафна думали, что родители бросили их, потом узнали, что их похитили. Их спасение утешило мало, так как оба стали жертвой заклятия. А сейчас и эта помеха почти преодолена. В сердце зародились надежда, удивление и радость, грозя взорваться, как бутылка газировки. На лицах родственников тоже отразились эмоции. Дафна, хоть и промокшая, улыбалась от уха до уха. Усталость дяди Джейка словно рукой сняло, и он махнул рукой девочкам, призывая их следовать за собой.

Они пересекли мост, вошли в отель и попали в оживленное фойе. Отель Чиприани был даже более впечатляющим, чем рассказывал Страшила. Полы были отделаны бесценным мрамором. Дверные проемы обрамляли роскошные арки, вестибюль украшали красивые скульптуры. Потолок был так высоко над ними, что Сабрина поражалась, как в отель не попадали облака. Десятки посыльных метались взад‑вперед, неся дорогой багаж и помогая гостям добраться до номеров. К сожалению, прибытие семьи не осталось незамеченным: к ним подошел пухлый седой мужчина в черном костюме. Лицо было полно неодобрения. Сабрина понимала, как странно они выглядят для такого элегантного места: сестра насквозь мокрая, дядя в помятых синих джинсах и причудливом пальто.

– Posso aiutarvi? – спросил он.

– Простите, мы не говорим на итальянском, – ответил дядя Джейк.

От ответа мужчина нахмурился еще больше.

– Американцы, – фыркнул он. – Потерялись?

– Нет, ищем гостя отеля, – откликнулся дядя Джейк.

– Имя гостя?

– Хоть это может прозвучать глупо, но ее имя – Златовласка, – Сабрина приготовилась к смеху. Однако мужчина даже не моргнул.

– Так вы дружите с мисс Влаской? – спросил он.

Дядя Джейк кивнул.

– Да, очень близко.

Однако управляющий, казалось, не поверил.

– Слушай, чувак, – сказал дядя Джейк, – ты поможешь нам найти ее или нам стоит просто стучать в двери?

Глаза мужчины расширились от ужаса.

– Идите к лифту у восточной стены. Она на третьем этаже – номер 311.

– Спасибо, – поблагодарила Дафна.

Они отправили лифт на третий этаж и последовали по коридору, пока не нашли номер.

– Вот он, – Дафна взяла Сабрину за руку. – Уже дождаться не могу, когда поговорю с мамой и папой. Они удивятся, как мы подросли.

– Будешь любезна? – спросил дядя Джейк, указывая на дверь.

Сабрина кивнула. Глубоко вздохнув, она постучала в дверь. Та распахнулась от ее прикосновения. Замок и дверной косяк были расколоты и сломаны.

Гриммы подозрительно посмотрели друг на друга. Дядя Джейк нахмурился, доставая волшебную палочку из пальто, и прошел сквозь дверной проем. В гостиной, казалось, не было ничего тревожащего, но были двери, ведущие в другие комнаты.

– Эй? – позвал Джейк.

Никто не ответил, но секунду спустя Сабрина услышала звук бьющегося стекла. Дядя Джейк поднял руку, приказывая всем молчать. Они услышали дверной хлопок и последовали на звук, пройдя через роскошный люкс, наполненный изысканной мебелью, картинами и текстилем. Когда они дошли до закрытой двери, дядя повернул дверную ручку и потянул, чтобы дверь открылась.

– Злата? Ты в порядке?

И тут за дверью появился высокий человек в черной куртке и штанах. На голове красовался черный мотоциклетный шлем, который скрывал его личность. На груди была ужасная отметка: рисунок красной руки. Краска каплями стекала вниз, словно кровь. Девочки видели отметину много раз, но никогда так далеко от дома. Это был знак Алой Руки.

Незнакомец сильно ударил дядю Джейка в лицо и, протолкнувшись мимо девочек, выбежал из комнаты. Стоило ему скрыться, Сабрина и Дафна помогли дяде встать на ноги.

– Было не круто, – пожаловался он, потирая челюсть.

– Кто это был? – спросила Сабрина.

– Без понятия, – ответил дядя Джейк.

– Где Златовласка?

Они обыскали другие комнаты, но не было и следа светловолосой красавицы или кого‑либо еще.

– Думаю, уходила она в спешке, – проговорил дядя Джейк. – Ее одежда и чемодан еще в шкафу.

Внезапно Сабрина услышала шум запускаемого двигателя. Они выбежала на балкон, чтобы найти источник. На узком тротуаре под отелем, сидя на черном мотоцикле, находился злодей в маске. Он завел двигатель – громкое урчание раздалось по всему району – и помчался по краю канала. Сабрина задалась вопросом, куда же он гонится, но тут заметила Златовласку, плывущую по водному каналу на гондоле. Ее‑то и преследовал мотоциклист.

– У нее проблемы, – сказала Дафна.

– Ну‑ка! – воскликнул дядя Джейк и вместе с девочками выбежал в зал. Они предпочли сбежать по лестнице, нежели поехать на лифте, пронеслись мимо фойе, отчего управляющий, фыркнув, скрестил руки на груди, и выбежали через парадные двери на улицу. Снаружи Сабрина сразу увидела Златовласку и удивилась, какое расстояние лодка прошла за такое короткое время.

– Что теперь? – спросила она, но Дафна уже начала действовать. Спустилась по деревянным ступеням, девочка прыгнула в пустую гондолу. Мгновение спустя она оттолкнулась длинным шестом от причала, оставляя остальным лишь считанные секунды, чтобы запрыгнуть на борт. Дядя Джейк взял шест, и спустя несколько неловких попыток они поплыли по каналу, гонясь за красавицей. Сабрина услышала гневные вопли сзади и, повернувшись, увидела краснолицего гондольера, сбегающего по ступенькам и грозящего кулаком лодке и ее пассажирам.

Дафна виновато помахала ему.

– Простите! Это экстренный случай.

Дядя Джейк подналег на шест, пытаясь догнать Златовласку. В это время человек на мотоцикле неторопливо ехал, как преследующий обед механический тигр. Достигнув конца тротуара, он просто свернул на один из красивых городских мостов и переехал на другую сторону улицы. Его странное поведение привлекло внимание как туристов, так и местных жителей, поскольку тротуары предназначались только для пешеходов. Не один невезучий пешеход прыгнул из‑за него в воду, чтобы его не сбили. Суматоха вызвала проблемы и в канале. Лодки отклонялись в сторону, чтобы не столкнуться со внезапными пловцами. Другие же резко остановились, вызвав пробку. В считанные секунды погоня Гриммов полностью остановилась.

– Что нам теперь делать? – спросила Сабрина, наблюдая за Златовлаской, которая была впереди всех. Она еще плыла, не задерживаясь.

Дядя Джейк бросил шест в лодку.

– Импровизировать, – ответил он, переходя на соседнюю лодку. Сразу за ним пошла Дафна, потом Сабрина. Они переходили с одной лодки на другой, осторожно, чтобы не перевернуть каждое новое судно. Вскоре они смогли сократить разрыв между собой и Златовлаской.

Когда они были всего в трех лодках от нее, Дафна позвала женщину. Златовласка обернулась, но ее быстро отвлеклась. Мотоциклист в черном, мчавшийся по мосту прямо над каналом, остановил байк. Мост еще строился, и рядом было несколько огромных камней для ремонта. Взяв один из них, мотоциклист бросил в лодку Златовласки. Его цель была либо невероятной сама по себе, либо невероятно удачливой. Тяжелый камень пробил дно лодки, и через дыру начала бить вода, как гейзер. Испугавшись, гондольер прыгнул в воду, оставляя Златоваску на произвол судьбы.

Однако Златовласка стояла спокойно, оглядываясь вокруг, словно ища кого‑то, а потом сделала нечто настолько странное, что Сабрина подумала, что женщина сошла с ума. Она начала чирикать и кудахтать, обращаясь к голубю, отдыхающему на мосту. Птица, от криков женщины выглядевшая такой же удивленной, как и Сабрина, взвилась в воздух.

– Что это было? – спросила Сабрина, но перед тем, как кто‑то успел ответить, вернулась стая голубей, бросая на канал огромную тень. Спикировав к лодке Златовласки, они ухватились своими крошечными когтями за ее одежду. Сообща они подняли ее с лодки, неистово хлопая крыльями. Златовласка воспарила высоко над каналами, отелями и другими зданиями. Сабрина разинула рот, глядя, как женщина исчезает за горизонтом.

– Вы это видели? Она как будто разговаривала с теми птицами. А они словно поняли ее! – поразилась Сабрина.

– Да, об этом я забыл, – признался дядя Джейк. – Златовласка умеет разговаривать с животными.

Сабрина посмотрела на мост в поисках мотоциклиста, но тот исчез. Девочка услышала лишь удаляющийся шум двигателя.

– И кто это был? – спросила Дафна, когда их лодка ткнулась в гондолу каких‑то новобрачных японцев.

– Не знаю, – ответил дядя Джейк. – Но теперь я знаю, почему Злата так часто переезжает. Он преследует ее. Она в опасности.

***

Когда семья вернулась домой, времени расслабиться и обсудить, что произошло, не было. Их ждали бабушка Рельда и миниатюрный орк Барто. Судья Шляпник перенес слушание на три часа. Если они не отправятся в суд прямо сейчас, то пропустят дневное заседание. Бабушка повела их вниз по лестнице и усадила в семейный автомобиль. Дядя Джейк завел огромный драндулет, и после добрых десяти минут ударов, грохотов и нескольких громкий выхлопов, машина поехала по дороге к зданию суда.

Судебный зал был забит еще больше, чем накануне; в толпе было много новых лиц.

– Будьте рядом, люди, – настойчиво сказал Барто, подозрительно глядя на слушателей. Сабрина увидела, как сестра закатывает глаза на низкого телохранителя, но ничего не сказала. Ее внимание привлекла Белоснежка, которую заметила у двери. Мисс Снежка улыбнулась, когда они вошли, и Сабрина помахала ей. Бабушка поблагодарила ее за то, что она пришла, но все же их разговор был коротким и напряженным. Даже Шиповничек пришла. Она чмокнула дядю Джейка в щеку, и в ответ он поцеловал ее руку. Все они втиснулись в места.

Робин и Малыш Джон предупредили, что на второй день слушание будет сложнее, и они не шутили. Синяя Борода продолжил обвинять мистера Каниса, вызывая свидетелей, которые сотни лет назад стали жертвами Волка.

Постоянным потоком текли говорящие ягнята, поросята и разнообразные лесные обитатели. Малышка Бо‑Пип, представшая с посохом и стадом, уверяла, что на самом деле не теряла овец, а их всех съел Волк. И так же, как и накануне, судья Шляпник не позволил Робину и Малышу Джону задать вопросы. Ноттингем и мэр Червона наблюдали за слушанием с веселыми выражениями на лице, открыто хихикая всякий раз, когда семейным адвокатам не давали защитить мистера Каниса.

День все тянулся, и ближе к вечеру Сабрина внезапно подумала, остался ли в Феррипорт‑Лэндинге житель, которого Волк не пытался сожрать. Она смотрела на Каниса, ожидая от него вспышки. Если он сбежит, ни Ноттингем, ни карточные солдаты мэра не смогут его остановить.

– Есть ли у обвинения еще свидетели на сегодня? – спросил судья Шляпник.

– На сегодня закончили, ваша честь, – ответил Синяя Борода.

Робин вскочил.

– У нас есть несколько свидетелей, которым мы бы хотели задать вопросы.

– Очень хорошо, – судья Шляпник встал на ноги. – Встретимся утром, – и вышел из зала суда, не обращая внимания на гневные окрики Робина и Малыша Джона.

– Возмутительно! – проревел Малыш Джон, опрокинув стул и тем самым напугав слушателей. Стоящий рядом Ноттингем от души расхохотался.

– Да‑да, не так ли? – весело сказал шериф.

У Малыша Джона сделался такой вид, словно он сейчас бросится на Ноттингема, но Робин Гуд сдержал его.

– Он того не стоит, мой большой друг.

Ноттингем захохотал еще больше и, присоединившись к мэру Червоне, вышел из судебного зала. Толпа зевак стала расходиться, и тут Синяя Борода бросился вперед, расталкивая людей. Он схватил Белоснежку за запястье, прежде чем та успела уйти. Сабрина не услышала, что он ей говорил, но мисс Снежка выглядела встревоженной и бледной. Дафна также это заметила, как и, очевидно, присяжный в черном плаще с капюшоном. Хоть Сабрина до сих пор не видела его лица, он мелькал у края толпы, очевидно пытаясь расслышать разговор злодея и красивой учительницы.

– Что нам делать? – сказала Дафна.

– Не беспокойтесь, – ответил Барто, достал рацию и пролаял в нее пару приказов. Секунду спустя в зал вбежал батальон мелких зеленых троллей, окружил Синюю Бороду и бросился на него. Мужчина упал на землю и принялся злобно от них отбиваться, но их было слишком много, чтобы их одолеть. Воспользовавшись суматохой, Снежка выскользнула из зала, перед этим повернувшись к семье и сказав: «Спасибо».

Стоило ей благополучно скрыться, Сабрина повернулась к Барто, чья грудь аж раздулась от гордости.

– Я твоя должница, – сказала она.

– Это моя работа, – ответил Барто. – Впрочем, если вы сочтете нужным рассказать об этом Паку, я буду очень признателен, ага.

С побегом Снежки также исчез и присяжный в черном плаще. Сабрина обратила внимание на бабушку, которая пыталась всеми силами успокоить Робина и Малыша Джона.

– Вы делаете все возможное.

– Это возможное не спасет вашему другу жизнь, – огрызнулся Малыш Джон.

– Согласен, – поддержал Робин. – Надо сменить план действий.

– В каком смысле? – спросил дядя Джейк.

– Если нам не дадут допросить их свидетелей в суде, думаю, надо задать им вопросы вне зала судебного зала, – сказал Робин. – Если бы мы только знали хоть парочку очевидцев.

– Очевидцев? – переспросила Сабрина. – Это было шестьсот лет назад.

Бабушкино лицо внезапно побледнело.

– Я знаю как минимум одного свидетеля.

– Мам, – сказал дядя Джейк. – Ты же не имеешь в виду…

– О‑о‑о нет! – вскричала Дафна. – Только не эта сумасшедшая.

Бабушка кивнула.

– Надо поговорить с Красной Шапочкой.

***

После того, как «кисонька» Красной Шапочки Бармаглот напал на город, девочку госпитализировали в психиатрическое отделение Мемориального Госпиталя Феррипорт‑Лэндинга. Даже такая безответственная психопатка, как мэр города Королева Червей, знала, что Красная Шапочка слишком опасна, чтобы позволять ей свободно гулять. Червона посовещалась с несколькими ведьмами, которые окружили комнату Шапочки магическим барьером. Он позволял врачам, медсестрам и другим достаточно храбрым посетителям навещать девочку, но мешал Шапке уйти. Сабрина не очень‑то верила в это заклинание. Однажды Шапочке удалось сбежать из‑под похожего заклятья, и последствия были плачевными.

Когда семья прибыла, Сабрина почувствовала, что нервный больничный персонал разделял ее беспокойство. В крыле Шапочки работали всего несколько людей, и все они выглядели уставшими, с темными кругами под глазами и всклокоченными волосами. От малейшего шума некоторые медсестры впадали в истерику. Не спасало и то, что кроме Шапочки в больнице не было ни души. С тех пор, как люди покинули Феррипорт‑Лэндинг, медицинская помощь никому не была нужна. Вечножители никогда не болели, и, когда их ранили, они очень быстро исцелялись без перевязок и лекарств. Безумные крики Шапочки эхом прокатывались по пустынным коридорам, отчего в больнице было очень жутко.

У двери их встретила медсестра, выглядевшая изнуренной. У уголков ее пухлых губ образовались глубокие морщины, а глаза были почти пустыми, словно кто‑то выключил внутри них свет. К тому же Сабрина никогда не видела женщину настолько толстую, как медсестра Килька. Девочка подозревала, что женщина весила больше восьмисот килограммов. Также до этого она никогда не видела, чтобы медсестра на дежурстве ела сэндвич с говядиной длиною в фут.

– А ребенок на этой неделе чрезвычайно популярен, – между укусами сказала медсестра Килька. – Вы уже вторые посетители за несколько дней.

– Синяя Борода, – догадался Робин Гуд.

Медсестра Килька кивнула.

– Жуткий тип. Он и Шапка как две горошины в стручке. Он явился в ее комнату и несколько часов задавал вопросы.

– Вы слышали хотя бы один из них? – спросил Малыш Джон.

– Не‑а. По правде, я держусь от больной настолько далеко, насколько возможно. Ее, как говорят на нашем профессиональном жаргоне, намертво замкнуло.

– Мы в курсе ее проблем. А как вы ее лечите? Препараты? Терапия? Консультации? – поинтересовался Робин.

– Лечим? – переспросила медсестра Килька. – Она абсолютно не в себе. Такой мозг, как у нее, неизлечим. Бедняжка. То, что она видела… У меня бы, наверное, тоже крыша поехала, если бы я увидела, как съели мою бабушку.

Медсестра Килька повела их по длинному, стерильному коридору, остановившись у двери, на которой было написано «ТОЛЬКО МЕДИЦИНСКИЙ ПЕРСОНАЛ». На двери была дюжина прочных замков, а поперек нее стояла металлическая решетка. Очевидно, персонал не верил в заклятие барьера, как и Сабрина.

– Она прямо там, ребятки, – сказала медсестра, принявшись отпирать дверь. Когда она закончила и открыла ее, то отошла в сторону.

– А вы с нами не пойдете? – удивилась бабушка.

– Ни за что. У меня от нее мурашки. Но если я услышу ваши крики, обещаю прибежать.

– Спасибо, – пробурчала Сабрина.

– Кстати, – медсестра Килька проковыляла обратно по коридору. – Держите пальцы в карманах. Откусит.

– Возможно, мне стоит встать на охрану двери, – Барто заглянул в палату Шапочки.

Робин Гуд повел остальных в ярко‑белую палату с тюремными решетками на окнах. Повсюду были разбросаны карандаши и цветные ручки, многие были растоптаны и размазаны по мраморному полу. На стене были приклеены тысячи рисунков, все изображающие одну и ту же сцену: маленький домик в лесу и вокруг мама, папа, бабушка, собака и маленькая девочка в красном плаще. В руках мамы лежал ребенок.

Красная Шапочка сидела за небольшим розовым столиком, прикрученном к полу. У нее шло чаепитие с несколькими плюшевыми куклами, каждая была изуродована и изорвана. У многих были оторваны глаза, у остальных ноги и руки.

– Гости на чаепитие! – воскликнула Красная Шапочка, хлопая в ладоши и смеясь. – Пожалуйста, садитесь. У нас море чая.

– Рельда, если хотите о чем‑то спросить, не стесняйтесь, – сказал Малыш Джон, нервно поглядывая на девочку.

– Конечно, – откликнулась бабушка. – Я уже общалась с Шапочкой.

– Угу, когда она пыталась тебя выкрасть, а нас убить, – добавила Сабрина.

– Lieblings, не отходите от меня, – попросила девочек бабушка.

Они неуверенно подошли к столу, словно подкрадывались к горилле. Первой села бабушка Рельда, следом Дафна, Робин Гуд и уже потом Малыш Джон. Сабрина была рада постоять. Она чувствовала, что может лучше следить за невменяемой вечножительницей, если оставалась на ногах.

– Милая вечеринка, – сказала бабушка Рельда.

– Спасибо, – Красная Шапочка указала на пустую тарелку в центре стола. – Не хотите ли печенья? Их спекла моя бабушка.

– Спасибо, – повторила старушка, протянула руку и притворилась, что взяла одно из воображаемых печенек. Робин и Малыш Джон сделали то же самое, пока Красная Шапочка разливала воображаемый чай из чайника в каждую чашку.

– Шапочка, как ты себя чувствуешь? – спросила бабушка.

– Они забрали мою корзинку, – пожаловалась малышка. – Мне нужна корзинка. Я должна отнести ее бабушке. Она очень больна.

– Уверена, что тебе ее вернут, Шапочка. Мы бы хотели задать тебе несколько вопросов, – сказал Робин, притворившись, что делает глоток.

– У меня есть вопросы, – сказала Шапочка. – Так много вопросов. А люди в белых халатах не отвечают на них. Они говорят, что это все мое воображение.

– Что ж, как насчет того, чтобы поиграть в небольшую игру? Ты спросишь меня, а я постараюсь ответить, а потом я спрошу тебя и ты ответишь, – предложила бабушка Рельда.

– Игры! Люблю игры! – прокричала Шапочка. – Я первая!

– Очень хорошо, какой твой вопрос? – спросила бабушка, и Робин Гуд, достав из портфеля диктофон, включил его.

– Где моя кошечка? – спросила Шапочка.

Бабушка глянула на внучек, ища помощи. Очевидно, она не понимает вопроса девочки, однако Сабрина слишком хорошо знала, о чем спрашивает Шапочка. Она имела в виду Бармаглота, с помощью которого терроризировала город. Он был почти непобедимой машиной для убийств с тысячью зубов, но Шапочка считала его пушистым котенком. При помощи клинка, известного как Вострый Меч, семья убила Бармаглота.

– Она говорит о Бармаглоте, – прошептала Сабрина.

Лицо бабушки вспыхнуло.

– Шапочка, твоя кошечка спит.

– Спит?

– Да, он заснул и уже не проснется, – пояснила бабушка.

– О, – сказала Шапочка, успокоившись. – Я люблю свою кошечку.

– Может, тебе стоит завести новую, – предложил Робин Гуд.

– Маленькую такую, и зубов чтоб было поменьше, – подхватила Сабрина.

– И чтобы огнем не дышала, – добавила Дафна.

– Ваша очередь! – объявила Шапочка, откидывая грусть.

– Что ты нам можешь рассказать о Волке? – спросил Робин.

Красная Шапочка уставилась на него долгим взглядом. По всей видимости, она была в замешательстве, и Сабрина вспомнила, что так Шапочка однажды называла мистера Каниса.

– Он имеет в виду щеночка, – пояснила Сабрина. – Ты же помнишь щеночка, да?

– О, да! Щеночек, – ответила Шапочка. – Я любила щеночка, но он мог быть плохим.

– Плохим?

– Очень плохим. Он покусал бабулю, – объяснила Шапочка.

– Мы знаем, – сказала бабушка Рельда. – Нам интересно, что ты помнишь о ночи, когда он покусал твою бабулю.

Мгновение малышка сидела тихо. Ее глаза потухли, словно она всеми силами пыталась вспомнить что‑то, блуждающее на краю сознания.

– Клетки, – негромко сказала она и оглядела комнату. – Так много клеток.

Дядя Джейк повернулся к бабушке Рельде.

– Какие еще клетки?

Бабушка покачала головой.

– Я прочла почти все версии происшествия, но никогда не видела упоминания клеток.

– Шапочка, а можешь рассказать побольше об этих клетках? – спросил Робин Гуд.

– НЕТ! – взвизгнула девочка. В ее голосе было столько ярости и ненависти, что даже Малыш Джон испугался. Он чуть не упал со стула, попытавшись отшатнуться.

– Моя очередь задавать вопрос! – заорала Шапка. – Надо играть по правилам!

– Конечно‑конечно, – успокаивающим тоном откликнулась бабушка. – Мы не хотели пропускать твою очередь. Какой твой следующий вопрос?

– Я могу пойти домой?

Сабрина вздрогнула. Ее страх, казалось, передался другим. Остальных, похоже, также встревожил вопрос. Феррипорт‑Лэндинг уже был на грани хаоса. Не хватало только Шапочки, спокойно гуляющей по улицам. Наконец бабушка решилась ответить.

– Ты очень больна, и тебе нужно поправиться. И когда это произойдет, ты пойдешь домой.

– Но у меня ничего не болит. И соплей нет.

– Потому что болезнь прячется в твоем сознании. Бывают разные заболевания. Ты можешь ничего не чувствовать.

Шапка нахмурилась.

– Ладно.

– Теперь мы можем спросить? – сказала бабушка.

Красная Шапочка кивнула.

– Расскажи нам о тех клетках.

– В одной из них был щеночек, потом подул ветер и в клетке его больше не было. Щеночек больше был не в щеночке. Он был в мужчине. Мужчине с топором. Он был злым щеночком. Он напугал другого мужчину. Другой мужчина кричал. Мой черед! Как там мой младший брат?

Бабушка посмотрела на лица остальных в поисках ответа, но те молчали. Она повернулась к девочке.

– Я не знала, что у тебя был младший брат, Шапочка.

– Да неужели, – проворковала Шапка. – У него ярко‑рыжие волосы, розовая кожа и большие зеленые глаза. Я так сильно его люблю. Кто‑то заботится о нем?

Сабрина и Дафна понимающе переглянулись. Они подозревали, что младший брат Шапочки на самом деле был не ее братом, а ребенком, которого она украла вместе с Бармаглотом. Когда‑то в тайном месте Шапки они нашли колыбель и детские игрушки, но кто этот ребенок или где он сейчас может быть, до сих пор оставалось загадкой.

– Да, – соврала бабушка. – Ему ничего не грозит.

– Хорошо, – вздохнула Шапка. – Ваша очередь.

– Ты сказала, что в доме твоей бабули был мужчина, – напомнил Робин Гуд. – Кто это был?

– Какой из?

– Погоди, – изумилась бабушка. – Ты говоришь, что в доме бабушки было двое мужчин?

Шапка кивнула.

– Один был щеночком. Другой – человеком.

– Это бессмысленно, – прошептала бабушке Сабрина. – Даже если она помнит, что случилось, у нее все перепутано… Как мы можем доверять чему‑либо, что она говорит?

Бабушка неохотно кивнула.

– Боюсь, ты права. Возможно, нам стоит уйти.

– Вы еще придете навестить меня? – спросила малышка.

От мысли, что придется опять прийти к кровожадной вечножительнице, Сабрина съежилась.

– Постараемся, – ответила бабушка. – А ты в это время лечись, чтобы чувствовать себя лучше.

– Передавайте щеночку от меня «привет», – попросила Шапка.

Когда они вышли, медсестра Килька отложила сэндвич и принялась закрывать различные замки и засовы, удерживающие Шапку внутри и хранившие остальных в безопасности от нее. Лишь Сабрина успокоилась, как она заметила что‑то на лицах Робина и Малыша Джона.

– Что? – спросила она.

– Что‑то тут не сходится, – ответил Робин. – Она говорила о клетках. Это может ничего не значить, но я бы не стал работать юристом, если бы не разбирался в этом. Думаю, нужно поехать и опять поговорить с нашим мохнатым другом. Полагаю, что в клетке его головы закрыт какой‑то секрет и мы должны вытащить его.

***

Дядя Джейк подбросил адвокатов, мать, племянниц и Барто до тюрьмы, после сказал, что ему нужно вернуться к зеркалу и продолжать искать Златовласку. Также надо покормить и выпустить из дома Эльвиса. Малыш Джон заверил Джейка, что в случае чего защитит семью. Это оскорбило Барто, который заявил, что ему не нужна помощь большого мужчины.

– Ноттингем не позволит нам снова увидеть мистера Каниса, – сказала Дафна.

Робин Гуд улыбнулся.

– Думаю, мой большой друг сможет с этим помочь.

Малыш Джон ухмыльнулся.

– Наконец‑то! Пора повеселиться.

Здоровяк подошел к мусорке, оторвал ее от земли и швырнул через улицу в витрину ювелирного магазина. Взвыла сигнализация, которая, казалось, сотрясла воздух вокруг ушей Сабрины.

– Предлагаю спрятаться, – сказал Робин.

Семья и адвокаты быстро скрылись за углом тюрьмы и нырнули в кусты. Несколько секунд спустя они увидели шерифа Ноттингема, который выбежал из здания и побежал по улице. Увидев разбитое окно, он ринулся внутрь магазина.

– Вперед, – скомандовал Робин Гуд.

Гриммы проскользнули внутрь тюрьмы и закрыли дверь.

– Джон, думаю, нам может понадобиться принцесса, – сказал Робин.

Малыш Джон кивнул.

– Полагаю, ты прав. Я приведу ее, как только смогу, но сам знаешь, какая она. Если ее прическа будет не идеальна, она откажется прийти.

– Уверен, ты ее уговоришь, – ответил Робин.

Здоровяк усмехнулся.

– С большим удовольствием.

Секунду спустя он исчез.

Остальные ринулись к тюремным камерам. Канис валялся в углу, тяжело дыша и потирая раны, полученные от рук карточных солдат. И хотя выглядел он уставшим, Сабрина все равно держалась на расстоянии. Усталый Злой Серый Волк был все еще опасней всех известных ей людей.

– Зачем вы пришли? – спросил он, когда увидел Гриммов.

– Мы поговорили с девочкой, – ответила бабушка Рельда.

– Вы тратите время, – прорычал Канис. – Разве вы не видите, что все ваши усилия напрасны? Даже если бы я желал освободиться, Червона и Ноттингем никогда не допустят этого.

– Если мы не докажем вашу невиновность, они вас казнят, – сказал Робин.

– Ну и пусть, – фыркнул Канис. – Вы не сможете доказать невиновность виновного человека.

Воцарилось молчание, которое вскоре нарушил Робин.

– Тем не менее, я считаю, что есть законные способы защиты, которые необходимо изучить. Вы и Волк – две разные сущности, делящие одно тело. Если это так, нужно доказать, что вы не контролируете себя, когда вы – Волк. Чтобы сделать это, мы должны узнать обо всем, что произошло в тот день.

Канис покачал головой.

– Ну же, мистер Канис, – сказала Дафна. – Хотя бы ответьте на несколько вопросов.

– Ладно, – согласился он. – Что вы хотите знать?

– Что вы помните?

Канис долго не отвечал, затем вздохнул.

– Ничего.

Бабушкино лицо побагровело, и она гневно ткнула пальцем в старика.

– Мистер Канис, вам лучше заговорить прямо сейчас или, клянусь, я… я… что ж, я не знаю, что сделаю, но вам это не понравится!

– Рельда, я не помню ни тот день, ни что было до него, – ответил Канис. – Когда я Волк, я вижу лишь крошечные мгновения, как кадры событий. Я помню кровь. Слышу чей‑то крик, но неразборчиво. Когда я Канис, я только знаю, что произошло что‑то кошмарное.

– Красная Шапочка упомянула, что, когда в тот день она пришла, в доме бабушки видела клетки. Она говорит, что в одной из них были вы, – рассказал Робин.

Канис помотал головой.

– Это всего лишь детское воображение, я бы не воспринимал ее слова всерьез. То, что Волк сделал в тот день… это было слишком для маленькой девочки. Ущерб, который я нанес разуму бедняжки, непростителен.

И тут в вестибюле раздался ужасающий гул. У Сабрины перехватило дыхание от страха, что Ноттингем вернулся, но когда дверь распахнулась, она увидела Малыша Джона, который на плечах нес женщину в голубом платье. В руках она держала миниатюрного мопса, который лаял и неистово рвался.

– Вот она, босс, – объявил Малыш Джон.

– Джон, сейчас же поставь меня на пол! – визжала женщина. – Я королевская особа, знаешь ли! Никогда в жизни меня так не оскорбляли!

Робин подошел к парочке и посмотрел женщине в лицо.

– Здравствуй, принцесса.

– Робин, да помоги же мне, если твой увалень не поставит меня сию же секунду…

– Конечно, – усмехнулся Робин. – Отпусти ее, Джон.

Малыш Джон поставил принцессу на ноги, и та принялась горько сетовать, что он помял ее дорогое платье. Когда женщина прекратила расправлять платье и подняла глаза, Сабрина немедленно ее узнала. Ее звали Красавица, хотя многие ее знали благодаря знаменитому мужу – Чудовищу. Внешне супруги были похожи, как день и ночь: она была невероятно привлекательной женщиной, он был ужасным мохнатым кошмаром с желтыми глазами и клыками, выглядывающими изо рта. Сабрина уже несколько раз сталкивалась с этой парочкой и помнила, что Чудовище был членом Алой Руки. Но вот присоединилась ли к ним Красавица, Сабрина не знала.

– А они что здесь делают? – обеспокоенно спросила женщина.

– Они мои клиенты, – ответил Робин. – И им нужны твои особые таланты.

Маленький мопс понюхал воздух и тявкнул. Бедное животное было одето в небольшой черный смокинг с нагрудным платком, который подходил к платью хозяйки, и крошечный цилиндр.

– Фу, мистер Вагглз! – Красавица обратила внимание на компанию. – Мистер Вагглз не очень‑то счастлив! – Она принялась целовать пса и говорить с ним, как с ребенком, на протяжении нескольких минут.

– Босс, думаю, у нас не так много времени, – сказал Малыш Джон. – Ноттингем вернется, когда заскучает.

– Дельное замечание, – Робин повернулся к Красавице. – Принцесса, ты нам нужна, чтобы загипнотизировать кое‑кого, чтобы мы допросили его.

Красавица вытянула шею, чтобы заглянуть в камеру. Ее глаза дико вытаращились, и она помотала головой.

– Робин, ты сошел с ума, если думаешь…

– Ты наша единственная надежда, – перебил Робин.

– Но это же…

– Мы знаем, но твой муж был таким же диким, как и Волк, когда ты встретила его. Сама знаешь, какое влияние ты оказываешь на дикарей. Если бы я знал, как еще получить информацию, я бы так и сделал.

Красавица подошла к клетке и заглянула внутрь. Мистер Вагглз сделал то же самое и заскулил.

– Господи, – вздохнула она.

– Что она собирается сделать? – спросила Сабрина.

Красавица повернулась к ней.

– Я успокаиваю животных, даже гипнотизирую их. Думаю, можете назвать меня укротителем чудовищ. – Красавица повернулась обратно к камере. – Хорошо, приятель. Я зайду туда, но обещай не съесть меня.

Канис кивнул.

Малыш Джон подошел к клетке со связкой ключей.

– Ноттингем убежал без нее.

Дверь камеры распахнулась. Красавица сунула своего пса в руки Сабрины и вошла внутрь.

– Прикройте дверь, – сказала она.

– И заприте на ключ, – добавил Канис.

Малыш Джон сделал, что ему приказали.

Красавица села на грубый стул перед Канисом.

– Что ж, готов начать?

Канис с сомнением посмотрел на бабушку Рельду.

– Для меня, старый друг, – попросила бабушка.

Канис кивнул.

Красавица положила ладонь на мускулистую руку Каниса. Казалось, тут же все напряжение в старике растворилось. Его тело расслабилось, и запах дикого зверя, наполнявший камеру, исчез. Ярость и ненависть в глазах Каниса сменились спокойствием, почти сонным выражением.

– Ну как, лучше? – спросила принцесса.

Канис кивнул.

– Что вы хотите знать? – спросила адвокатов Красавица.

– Попроси его описать, что случилось в ночь смерти бабушки Красной Шапочки, – ответил Робин.

– Оу‑у‑у, как мерзко, – поморщилась Красавица и указала на Сабрину. – Ты, закрой уши мистеру Вагглзу. Он очень чувствительный. Не хочу, чтобы он это слышал.

Сабрина сделала все возможное, несмотря на то, что пес отказывалась сотрудничать. Вместо этого он извивался в руках Сабрины, пока не повернулся к ее лицу и стал облизывать каждый дюйм ее лица.

– Хорошо, здоровяк, – сказала Канису Красавица. – Я хочу, чтобы ты слышал только мой голос. Ты увидишь только то, о чем я тебя попрошу, даже если увиденное может тебя ужаснуть, тебя это не побеспокоит. По сути ты словно будешь смотреть фильм.

– Хорошо, – Канис закрыл глаза.

– Вернемся в прошлое. Я хочу, чтобы ты вернулся в одну конкретную ночь. В ночь, когда ты встретил Красную Шапочку. Ты там?

– Да.

– Хорошо. Расскажи мне, что ты видишь и слышишь.

Канис покачал головой.

– Все размыто. Не могу ничего разобрать.

– Сосредоточься, – приказала Красавица. – Постарайся сфокусироваться.

Тело Каниса забилось в конвульсиях. Его голова быстро раскачивалась взад и вперед.

– Он сопротивляется, – сказала компании Красавица.

– Продолжай, – сказал Малыш Джон, встревоженно глядя на дверь, чтобы проверить, не возвращается ли Ноттингем.

– Это так не работает, – огрызнулась Красавица. – Не важно, как сильно стараешься. Его мозг либо открывается, либо нет. Он не хочет говорить мне что‑то.

Внезапно Канис расслабился.

– Я бегу.

– Куда? – спросила Красавица.

– К домику в лесу.

– Ты видишь что‑нибудь еще? – спросила женщина.

– Меня ослепляет свет, и деревья гнутся, – ответил он.

– Он несет тот же бред, что и Красная Шапочка, – прошептала бабушке Сабрина.

– А почему деревья гнутся? – Красавица не обратила на слова Сабрины никакого внимания.

Канис помотал головой.

– Сильный ветер. Я стучу в дверь. Я хочу, чтобы он пошел за мной, но он боится.

– Кто боится? – уточнила Красавица.

Канис стих.

– Я больше его не вижу. Я внутри дома. Там старуха. И плачет ребенок.

– Ты говоришь о Красной Шапочке? – спросила Красавица.

Канис кивнул.

– Потом налетел ветер. Такой сильный ветер.

Красавица обернулась к адвокатам.

– Вы хоть что‑нибудь понимаете?

Робин пожал плечами.

– Спроси его, видит ли он клетки.

Красавица повторила вопрос, и старик надолго затих. Потом кивнул.

– Да, клетки, – сказал он. – В одной из них что‑то есть, но ветер настолько силен, что я не вижу. Какое‑то животное. Оно вырвалось! Оно приближается ко мне! – Канис издал ужасный крик, напугавший всех присутствующих, и тут его глаза резко открылись и он уставился на Красавицу. – Ну и кто тут играет в моей голове? – прорычал он.

Принцесса упала навзничь и бросилась к двери. К счастью, цепи, сковывавшие руки и ноги Волка, удержали его. Ее страх рассмешил чудовище, и он пообещал когда‑нибудь убить ее. Затем он посмотрел на Гриммов и оскалился.

– Ваш день тоже придет.

Когда Малыш Джон помог Красавице выбраться из камеры, Канис, казалось, взял себя в руки. Извинившись, он рухнул обратно в угол, пока огромный адвокат накрепко запирал дверь камеры.

– Я потеряла связь, – восстановив дыхание, сказала Красавица. – Даже мой вскоре‑бывший‑супруг не был таким сложным.

– Ты разводишься с Чудовищем? – с хитрой усмешкой поинтересовался Робин.

– А твоя жена Мэриан знает, какой ты ловелас? – с легким смешком ответила Красавица.

Сердце Сабрины упало. Робин был женат.

– Красавица, вы двое были вместе веками, – вмешалась бабушка.

– Он с Алой Рукой. Я не могу убедить его уйти от них, даже наладить контакт больше не получается. Он не тот мужчина, за которого я вышла замуж.

– А вы не присоединились к ним? – спросила Дафна.

– Нет, я не революционер, – отмахнулась Красавица. – Я помню последний раз, когда началась похожая ерунда. После нее мы застряли в этом городишке. Чудовище говорит, что вечножители должны править. Говорит, что Мастер захватит мир и мы поработим людскую расу, бла‑бла‑бла… А я с этого ничего не получу. Все, чего я хочу от мира, – это новую пару туфелек каждый день до конца моей жизни.

Она подошла к Сабрине и забрала песика.

– И, конечно, ошейник с алмазными шипами для мистера Вагглза, – проворковала она мопсу. Она осымпала слюнявую собачонку поцелуям, а он счастливо облизал ее лицо.

– Единственное, что ты получишь, – это лезвие моего клинка, тупая предательница! – проревел голос у входа.

Все разом обернулись и увидели Ноттингема, входящего в комнату и сжимающего в руке кривой кинжал.

Ноттингем бросился на Красавицу, но Малыш Джон ударил его в лицо, отбросив его назад к решетке камеры напротив. Шериф застонал, но кинулся снова, и вскоре Сабрина и Дафна оказались в центре драки с летающими кулаками и острыми кинжалами. Сабрина схватила сестру за руку и стала пробиваться сквозь хаос, пока не присоединилась к бабушке, Барто, Красавице и мистеру Вагглзу, которые забились в угол. Вскоре адвокатам удалось утихомирить злого шерифа. Они повалили его на спину, пока он пинался и проклинал их. Сабрина бросилась на помощь, схватив молотящую воздух ногу Ноттингема и прижав ее к полу.

– Вы все будете висеть в петле палача, как и ваш дворняга‑друг, – сипел Ноттингем, его смертоносный кинжал валялся всего в нескольких футах от жадных пальцев шерифа.

– Что вы с ним сделаете? – спросила Красавица. – Он всем расскажет, что я помогала вам. В наши дни ты не захочешь быть на неправильной для Алой Руки стороне, даже если твой муж – ее член.

– Принцесса, а ты когда‑нибудь применяла свои маленькие гипнотические трюки на человеке? – спросил Робин у Красавицы.

– Никогда не пыталась, – призналась та. – Думаю, моя сила действует только на чудовищ.

– Что ж, для человека он достаточно чудовищный, – сказал Малыш Джон.

Красавица опустилась и положила руку на лоб Ноттингема. Еще мгновение он боролся, но затем расслабился.

– Усни, – сказала она, и секунду спустя шериф отключился. – Шериф, ты не вспомнишь драку, которая только что произошла; не вспомнишь, что видел нас в тюрьме; не вспомнишь меня или кого‑либо еще, кто был здесь.

– Точно? – сонно спросил шериф.

– Точнее некуда.

– Хорошо.

Робин Гуд откашлялся.

– Однажды я видел, как гипнотизер внедрил в человека тайное послание. Знаешь, всякий раз, как этот человек слышал определенное слово, он кудахтал, словно цыпленок. Мы можем сделать с Ноттингемом что‑то похожее, то есть, пока он загипнотизирован?

Малыш Джон ухмыльнулся.

– Ты гений.

Красавица рассмеялась.

– Что думаешь, мистер Вагглз?

Пес тявкнул.

– Мистер Вагглз думает, что это потрясающая идея.

***

День был длинным. Когда Сабрина наконец плюхнулась на диван и сбросила ботинки, она обнаружила на пятках мозоли. Дафна почти спала на ногах, а бабушка Рельда, у которой обычно энергии было больше, чем у двух девочек вместе взятых, упала в кресло и водрузила ноги на пуфик. Эльвис рысцой скатился с лестницы и пронесся от одного к другому, одаривая каждого поцелуем.

Дядя Джейк спустился рассказать девочкам, что поиски Златовласки приостановлены. После произошедшего на канале она улетела из Венеции, и он так и не смог выяснить, куда она направилась. Чтобы продолжить, им придется подождать, пока она не приземлится. Сабрина слегка расстроилась. Слежка за неуловимой женщиной могла бы сильно отвлечь ее от образа, который застрял в ее сознании. В голове засел Волк.

Даже лежа в постели той ночью, она не переставала видеть его чудовищную морду, обещающую сожрать ее и ее семью при первой возможности. Она помнила его смеющиеся глаза. Ему доставляло удовольствие пугать ее, и он преуспел. Сабрина хотела поговорить с кем‑нибудь о чем угодно, но когда она уже упомянула остальным членам семьи, что Канис потерял контроль, ее наказали. Никто не хотел видеть, кем он стал.

Сабрина повернулась к сестре. Дафна крепко спала, словно угрозы Волка ничего не значили. Она была такой доверчивой… такой наивной. Как и остальные родные, она валялась в постели, даже не думая, что смерть может выползти из шкафа и сожрать ее в один присест. И Сабрина никак не могла остановить это, по крайней мере, пока ее сестра отказывается достать секретное оружие, которое, как обещали Три Поросенка, спасет их всех. Почему Свинсон возложил столь громадную ответственность на малышку? Дафна была слишком мала для такого тяжелого бремени. Конечно, она умела обращаться с волшебными предметами, а Сабрина… ну, Сабрина и магия не подходили друг другу, но что бы ни было в сейфе, это должен использовать человек, который смотрит на вещи трезво. Тот, кто отбросит чувства в сторону и будет сражаться за семью. Ключ остановит Волка, может, даже вернет контроль мистеру Канису. В любом случае, опасность останется позади. Если семья заполучит оружие, может быть, даже жизнь в городе станет проще. Они могут сразить Алую Руку. С таким оружием угрозы злой организации станут бессмысленными. Причин достать оружие было много. Пора пойти и забрать его, даже если Дафна так не считает. Сабрина знала, что должна сделать.

Она склонилась и, осторожно расстегнув, сняла цепочку с шеи сестры. Малышка так крепко спала, что, похоже, даже не заметила, что цепочка исчезла. Сабрина взяла ключ и рассмотрела его, представляя возможности. Потом вылезла из постели, натянула джинсы, черную футболку и кроссовки и тихонько пошла по коридору в зеркальную комнату. Лишь она оказалась внутри, как немедленно появилось ужасающее лицо Зерцала в сопровождении пугающих молний и огненной стены, которая пересекла девочке путь.

– Кто посмел вторгнуться в мое святилище?! – проревел Зерцало.

– Вырубай спецэффекты, – ответила Сабрина. – Это я!

Угрожающая картинка исчезла, а огонь погас, и вместо этого появилось доброе лицо.

– Уже поздновато, не думаешь, звездочка?

– Я на секретном задании, – пояснила Сабрина.

– И это задание секретно от твоей бабушки?

Сабрина кивнула, затем обратила внимание на сундук путешественника. Произнеся адрес банка вслух, девочка наклонилась, чтобы поднять крышку, но та была надежно заперта. А ключ наверняка забрал дядя Джейк. Ей придется прибегнуть к плану Б, чтобы добраться до банка, даже если от этого ее тошнит.

– Мне нужен ковер‑самолет.

– Для чего?

– Не могу сказать, – сказала она.

– Не сильно удивлен. Так, а где твоя сестра? Где Пак? Ты ни за что не отправишься одна.

– В этот раз придется, – Сабрина протянула свою связку ключей от Чертога Чудес.

– Даже не знаю, детка, – протянул Зерцало.

– Я ненадолго. Поверь мне. Я делаю это для всеобщего блага, – Сабрина открыла единственное в комнате окно.

Рука Зерцала скривила отражение и забрала ключи.

– Клянусь, я поседею от твоих выходок, – сказав это, человечек исчез. Мгновения спустя он вернулся с ключами Сабрины и ковром Аладдина. – Ты меня послушаешься, если я попрошу тебя быть осторожной?

Сабрина кивнула и направилась к открытому окну.

– Я всегда слушаю.

– Да, но слышишь ли ты меня?

Девочка развернула ковер на полу, отмечая красиво вышитые узоры из звезд, лун и сабель. Затем села в центр и сжала кисточки в ладонях.

– Ладно, коврик, отнеси меня к кредитно‑сберегательному хранилищу Феррипорт‑Лэндинга.

– А что в том банке? – удивился Зерцало.

– Решение многих проблем, – ответила Сабрина.

Пару минут спустя коврик уже стремился к городскому центру, и ветер развевал волосы Сабрины за спиной, когда она летела мимо верхушек деревьев. Девочка сосредоточилась на оружии, которое скоро получит. Что бы это ни было, Свиндус и Хрякман уверяли, что оно мощное. Если это оружие помогло Трем Поросятам, которые были не в форме, одолеть чудовище, оно может быть как раз тем, что нужно семье. Сабрина сжала ключик Дафны в кулаке и представила, что может быть внутри банковского сейфа. Может, базука, или лазерный пистолет, или какое‑то устройство, стреляющее лавой.

Вскоре в поле зрения показался банк, и ковер стал опускаться. Приземлился он на безлюдный тротуар перед зданием. Сабрина огляделась, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и сошла с ковра. Тот машинально свернулся, и Сабрина спрятала его за ближайшим кустом.

Черные фонари, когда‑то освещавшие причудливый район, перегорели. Главная улица Феррипорт‑Лэндинга никогда не была Бродвеем, но сейчас казалась крайне пустынной. Сабрина беспрепятственно поднялась по ступенькам банка. Перед тем, как открыть дверь, она заметила знак и прочла: «ЗАКРЫТО». Если бы могла, Сабрина бы себя пнула. Конечно, банк был закрыт! На дворе ночь. Чрезмерное рвение достать оружие не давало ей мыслить ясно. И что ей делать сейчас? Она не может вернуться домой и попытаться еще раз в течение дня. Семья будет постоянно рядом, и Дафна заметит, что ключ пропал.

Сабрина села на ступени, обдумывая небольшой выбор, и тут в голову пришла сумасшедшая мысль. Почему бы не вломиться в банк? Сабрина сделала много безумного с тех пор, как переехала в Феррипорт‑Лэндинг. Разве это было безумнее остального? Она может разбить окно и проникнуть внутрь. Если поторопится, она откроет банковскую ячейку, возьмет оружие и сбежит до прибытия Ноттингема. Хороший план, как и любой другой.

Девочка встала и принялась изучать банк, словно противника. За свою жизнь ей приходилось проникать во многие места. Как приемный ребенок, она и сестра постоянно сбегали от психов, с которыми их заставляло жить государство. Она вспомнила семью Дизи, владевшей и управлявшей страусиной фермой в Хобокене, Нью‑Джерси. Первые три дня злобные драчливые птицы гонялись за Дафной почти без остановки. Когда одна из них плюнула Сабрине в лицо, она осознала, что сестры Гримм должны сбежать. После недели попыток Сабрине удалось взломать замок на воротах, тем самым освободились она с Дафной и целое стадо вонючих гигантских птиц. Она с сестрой проскользнули через дверцы метро, ведущего в Нью‑Йорк, и вернулись в Большое Яблоко за несколько часов до того, как полиция Хобокена смогла выследить и поймать одного из двадцати пяти страусов Дизи. Сабрина могла как взломать замок, так и просто бросить камень в окно.

Сабрина обыскала улицу, пытаясь найти камень достаточно тяжелый, чтобы разбить толстое защитное стекло банка. Наконец она нашла острый и пошла обратно, чтобы найти место, откуда лучше бросить. Девочка забежала за здание, там нашла окно, расположенное низко к земле, и заглянула внутрь. К окну прикреплялись провода, которые вели к ярко‑красному звонку на стене. Сабрина догадалась, что он зазвонит, если разбить окно. Когда она попадет внутрь, действовать придется быстро. Последнее, что нужно – чтобы объявился Ноттингем и решил хоть раз стать полицейским. Девочка закрыла глаза, беззвучно молясь, отошла, прицелилась и бросила камень. Девочка приготовилась к звону бьющегося стекла, но ничего не произошло. Вместо этого она услышала голос.

– Сабрина Гримм стала преступницей. Я так тобой горжусь.

Сабрина немедленно узнала голос. Это был Пак, который крепко сжимал ее камень в кулаке.

– Что ты здесь делаешь? – Сабрина оттащила его в тень.

– Слежу за тобой, – ответил Пак. – Ты проскочила мимо всей моей охраны.

– Я не собираюсь сидеть взаперти только потому, что ты так сказал, – сказала Сабрина. – Я сама могу о себе позаботиться.

– А ты и правда неблагодарная скотина. Да ты хоть знаешь, сколько я должен заплатить троглодиту, чтобы он сидел в корзине с грязной одеждой? Не говоря уже о домовых в кустах и людоеде под диваном. Профессионалы обходятся дорого. К тому же, мне пришлось оплатить их стоматологическую страховку и пожертвовать в их пенсионный фонд. И ты это ценишь? НЕТ! Ты очертя голову бегаешь по всему городу, словно прям мечтаешь помереть. А теперь послушай, подружка: если твоя семья погибнет, я вылечу на улицу. Что означает конец халявной еды. Конец кабельному ТВ. Ты хоть знаешь, что случится со мной, если я вернусь к трем‑четырем каналам? – содрогнулся Пак.

– Послушай, каждый благодарен за то, что ты пытаешься делать, – возразила Сабрина. – Но сейчас это мне мешает. Теперь отдай камень. Он мне нужен.

– Эй, тебе не надо говорить мне о том, что нужно что‑то ломать, – сказал Пак. – Если я не разобью четыре‑пять окон в день, я не чувствую себя собой. Вот только на твой стиль это не похоже.

– Я не разбиваю окно лишь бы что‑то разбить. Мне надо попасть внутрь банка. Там есть кое‑что, что нужно мне, – сказала Сабрина.

– Именно это и говорят все грабители банка.

– Я не граблю банк!

– Так что ты украдешь? Знаешь, они даже ручки привязывают к стойкам.

– Я ничего не украду. Я влезу, чтобы достать кое‑что, принадлежащее мне, а ждать открытия банка я не могу.

– Но ты планируешь что‑то сломать, чтобы все провернуть, правильно?

– Да.

– Ладно, я помогу.

Сабрине захотелось послать Пака куда подальше, но тут осознала, что кое‑какие навыки эльфа могут пригодиться. Пак делал все, чего обычные люди не могли.

– Вообще‑то… – начала Сабрина.

Пак усмехнулся и отбросил камень в сторону.

– Позову‑ка я кое‑каких друзей.

Достав из кармана маленькую деревянную флейту, он выдал несколько нот. Несколько мгновений спустя они оказались в торнадо маленьких огоньков. Сотни из них с жужжанием проносились мимо лица Сабрины, щелкая и щебеча. Пак поднял руки, и все огоньки застыли в воздухе. Сабрина уже встречала этих существ раньше – пикси, подчиняющиеся любому приказу Пака.

– Приспешнички, – сказал мальчишка, – нам надо попасть в этот банк.

Светлячки с писком полетели к окну банка. Секунду они словно изучали его, потом улетели, кружа у здания, ища трещину или расщелину для вторжения. Спустя несколько минут Сабрина увидела, что парочка из них летает внутри банка. Зависнув у окна, пикси что‑то прожужжали Паку.

– Они открыли нам дверь, – перевел Пак. Он и Сабрина кинулись к парадному входу и забежали внутрь. Сабрина закрыла за ними дверь на случай, если кто‑нибудь, гуляя по улице, заметит, что дверь распахнута.

– Кажется, ты хочешь сказать «спасибо», – предположил Пак.

Сабрина закатила глаза.

– Надо действовать быстро. У банка может быть тихая сигнализация, и если это так, Ноттингем, возможно, уже в пути.

– А что мы ищем?

– Банковские ячейки. Они в помещении с маленькими ящичками, встроенными в стены.

Пак повторил описание пикси, и они разлетелись в разных направлениях. Сабрина пошла искать сама, открывая одну дверь за другой. Каждая обнаруженная комната вела в тупик, и с каждым тупиком девочка все больше и больше боялась, что в любой момент появится Ноттингем.

К счастью, Пак позвал ее, сказав, что нашел хранилище. Она помчалась по обратному пути и обнаружила его застывшим в дверном проеме в другом конце здания. В комнате они увидели три стены, каждая усеяна маленькими серебряными дверцами. В четвертой стене была встроена огромная круглая дверь, защищавшая ценные вещи в банковском хранилище. Сабрина внимательно осмотрела один из ящичков. На нем был выгравированный номер и крошечный замочек. Сабрина полезла в карман и достала серебряный ключ. На нем был выбит номер TH192.

– Нужно открыть TH192, – сказала она, просматривая стену. Так много ячеек. Чтобы найти нужную, понадобится несколько часов.

– Что такого важного в ячейке? – спросил Пак, присоединяясь к поиску. Сабрина понимала, что не может больше держать все в тайне.

– Перед отъездом из Нью‑Йорка, шериф Свинсон дал Дафне ключ, объяснив, что он открывает ячейку с могущественным оружием. И наказал ей взять его, если мистер Канис вдруг потеряет контроль над Волком. Свинсон сказал, что это единственная вещь, действительно способная остановить монстра.

– Если шериф отдал ключ Дафне, то как он оказался у тебя? – внезапно спросил Пак.

Сабрина почувствовала, как к лицу приливает краска.

– Она не понимает.

– Ты его украла?

Сабрина кивнула.

– Пришлось.

Пак выглядел изумленным.

– Что? Ты разочарован? Король Мошенников собирается прочитать мне лекцию, как быть хорошим человеком? Я делаю это для всеобщего блага, – заявила Сабрина. – Это оружие может помочь мистеру Канису, а также сразить Алую Руку. И ты сможешь распустить своих охранников.

Пак ничего не сказал; ему и не нужно было. Сабрина чувствовала его неодобрение, хотя оно не укладывалось в голове. Да кто Пак такой, чтобы указывать ей, как себя вести?

– Вот она, – сказал он.

Сабрина бросилась к нему и проверила номер ячейки – он совпадал с номером серебряного ключа. Она просунула ключ в прорезь, повернула его и почувствовала, как открылся замок. Внутри оказалась металлический ящик с ручкой. Она его вытащила, задумываясь над возможностями. Девочка аккуратно открыла крышку ящика. Там лежала маленький бархатный мешочек синего цвета, перетянутый шнурком. На ткани золотой нитью было вышито: «Северный ветер» . Сабрина взяла мешочек в руку. То, что было внутри, оказалось маленьким и цилиндрическим. А еще, к удивлению девочки, легким.

Сабрина развязала шнурок и открыла мешочек. Остерегаясь прикасаться к волшебному предмету, она заглянула внутрь. Она ожидала увидеть древний амулет, стреляющий молниями, или, возможно, волшебную палочку, но вместо этого, к еще большему удивлению Сабрины, она обнаружила казу.

– Что это? – удивился Пак. Он достал казу из мешочка и внимательно его изучил. – Это и есть твое секретное оружие?

Но Сабрина была слишком подавлена, чтобы что‑то ответить. Ей показалось, будто кто‑то только что ударил ее в живот. Все ее надежды, все желания и планы исчезли перед глазами, сменяясь чей‑то жестокой шуткой.

– Это игрушка, – сказала Сабрина. – Детская игрушка.

– И как она остановит Злого Серого Волка?

– Никак, идиот. Это казу. Не видишь, что ли? Это чей‑то тупой розыгрыш.

Она вылетела из хранилища и через парадную дверь банка. Каким‑то образом включилась сигнализация, и раздалась оглушительная сирена.

– Эй! Ты не можешь вот так просто уйти, – окликнул Пак, гонясь за ней. – Тебе нужна защита.

– Зачем? – спросила Сабрина, идя по улице. – Какая разница? Весь город хочет нас убить. Лучший друг бабушки – убийца. Мы все так или иначе умрем.

– Еще у тебя есть я, – сказал Пак.

Сабрина нахмурилась, но ничего не ответила.

– Думаешь, я не смогу тебя защитить, да? – допытывал Пак.

– Думаю, никто не сможет, Пак! – заорала Сабрина. – По крайней мере, не сейчас.

Лицо Пака вспыхнуло, но он промолчал.

– Ладно, нам лучше вернуться домой, – сменила тон Сабрина. Она понимала, что обидела его, но неужто он ожидал, что она доверит безопасность своей семьи незрелому эльфу, злейшим врагом которого был кусок мыла?

– Минутку, – Пак уставился на маленькую игрушечную флейту. – Может, это нечто большее, чем казу. Как он работает?

– Это игрушка, Пак! – Она вырвала казу из его рук. – Просто дуешь в него и все.

Она поднесла казу к губам, глубоко вдохнула и подула. До этого она играла на казу, поэтому знала об особенности инструмента – когда мычишь/дуешь в один конец, из другого выходит неясная музыкальная нота. Но этот казу так не играл. Вместо этого девочка почувствовала знакомое неприятное покалывание от магии. Затем раздался жуткий свист и пронесся порывистый ветер, и прямо перед ее глазами окна банка лопнули. Со здания слетела крыша, а стены рухнули. Даже с вывески отшелушилась краска и отлетела вместе с каждым гвоздем, шурупом и брусом. В считанные секунды исчезли всякие следы того, что перед девочкой стоял банк или какое‑либо здание. Когда ветер стих, от банка осталась только громко звонящая, словно ей было что охранять, сигнализация.

Сабрина беззвучно раскрыла рот, глядя на казу.

– Что ж, раз ты не хочешь, то его возьму я, – пробормотал Пак.

Сабрина и Пак проскользнули обратно в дом без каких‑либо проблем. После того, как они вернули ковер Зерцалу, Пак проводил Сабрину до ее спальни. Там они обнаружили Дафну, все еще крепко спящую и издающую громкие всхрапы, звучащие как брачные крики лося. Аккуратно вернув цепочку с ключом от банковской ячейки на шею сестры, Сабрина вздохнула с облегчением, что ее не поймали. Пак наблюдал из угла с хмурым выражением на лице.

– Не смей меня упрекать. Я сделала то, что должна, – Сабрина сняла туфли. Девочка так устала, чтобы переодеться в пижаму, поэтому она просто залезла под одеяло полностью одетой.

– Не собираюсь, – заверил Пак. – Но нам все еще нужно кое‑что прояснить. С этой секунды ты обязана отмечаться у своего телохранителя перед тем, как тайком смыться из дома.

– Я не могу смываться тайком, если кто‑то знает, что я смываюсь, – не согласилась Сабрина. – Теряется весь смысл тайного побега. Кроме того, твоя затея с системой безопасности зашла слишком далеко. Мне не нужны телохранители. Я сама прекрасно могу защититься, тем более что теперь у нас есть казу…

– То есть сотрудничать ты не будешь?

Сабрина сонно покачала головой.

– Нет, не буду, и ты ничего с этим не сделаешь.

Пак усмехнулся.

– То есть теперь я бесполезен, да? Похоже, твоя взяла?

– Наконец‑то до тебя дошло, – обрадовалась Сабрина. – А сейчас иди спать. Я устала.

Сабрина приготовила еще один довод, но к ее огромному удивлению Пак, повернувшись, вышел из комнаты.

Улыбнувшись, Сабрина поудобнее устроилась в постели. «Думаю, этот парень наконец‑то кое‑что понял», – подумала она. Когда девочка уже засыпала, она полезла в карман штанов и достала мешочек с казу. Она чувствовала нездоровую боль, какая бывает от магии, но сумка, казалось, притупляла это ощущение. Несмотря на это, ей следует быть осторожной. Может, стоит найти тайник для казу, чтобы ею не овладело искушение. В этот раз ей надо быть сильной. После всего рассчитывать на других она не могла. В этот раз она сама по себе.

***

На следующее утро Сабрина проснулась от ослепляющего света. Лучи восходящего солнца проникали через окна в спальню и падали прямо ей на глаза. Девочка сделала зарубку в памяти, что следует закрывать шторы. Она потянулась было к подушке, чтобы накрыть голову, но что‑то зацепило ее запястье. Сев в постели, она поднесла левую руку к лицу. Запястье крепко сжимал стальной браслет, который был связан крепкой цепью с похожим браслетом, сковывающем запястье лохматого мальчишки, спящего в кресле‑качалке рядом с кроватью.

– ПАК! – завопила Сабрина, так сильно потянув свой конец наручников, что парнишка‑эльф скатился с кресла на пол. К несчастью, из‑за этого она сама свалилась с кровати и упала прямо на него.

– В чем дело, солнышко? – Пак потер глаза, прогоняя сон.

– Это что такое? – Сабрина подняла руку и потрясла наручниками, тем самым встряхнув и руку Пака.

– Это, к сожалению, необходимость, – пояснил Пак. – Раз ты не хочешь работать с моими охранниками, отныне я – твой личный телохранитель. Я буду с тобой каждую секунду каждого дня.

– Это безумие! – заявила Сабрина, тщетно пытаясь освободиться.

– Поверь, болтаться с тобой двадцать четыре часа в сутки не то, что я называю хорошим времяпровождением, но ты не оставила мне выбора.

Сабрина взвыла.

– Дай сюда ключ!

Пак сунул руку в карман и достал крошечный золотой ключик.

– Ты его хочешь?

– Дай его мне, урод!

– Ты согласишься на телохранителя?

– Забудь об этом. Не шантажируй меня! – прошипела Сабрина.

И тут Пак положил ключ в рот и проглотил его. Сабрина опять взвыла.

– Ты придурок? – заорала она и вскочила на ноги, заставив Пака подняться за собой. Сабрина направилась к двери, но мальчишка ее удержал. Девочка повернулась и увидела, что от перетягивания каната он получает удовольствие, так что она потянула сильнее и вытащила его в коридор на поиски бабушки.

Бабушка Рельда не поддержала Сабрину в критический момент. Более того, она, дядя Джейк и Дафна нашли эту ситуацию уморительной и похихикивали весь завтрак.

– Сабрина, Пак просто пытается помочь, – говорила бабушка. – Возможно, тебе действительно не помешает небольшое внимание, к тому же я в любом случае ничего не могу сделать. Если он проглотил ключ, все, что мы можем делать, – ждать.

– Ждать чего? – спросила Сабрина, потом внезапно осознала, чего именно они должны ждать, и ей пришлось сдержать рвотные позывы.

– Долго ожидать тебе не придется, – Пак запустил руку в миску с овсянкой и принялся запихивать ее себе в рот. Рука Сабрины потянулась следом и покрылась липкой кашей.

– А как я буду одеваться? Или купаться? – воскликнула Сабрина.

– Кому нужна эта ванна? – Пак вытер овсянку со своей рубашки.

– Думаю, можно просто вывести вас во двор и облить обоих шлангом, – предложил дядя Джейк.

– Эльвис это обожает, – вставила Дафна.

Дядя Джейк так расхохотался, что изо рта вылетела яичница.

Дафна закончила завтракать, и впервые в жизни Сабрина увидела, как малышка отодвинула пустую тарелку. В лексиконе сестры слова «сытый» не существовало. Судя по тому, что девочка все еще была в ее одежде и туфлях на каблуках, Сабрина поняла, что Дафна все еще «взрослая».

– Прошлой ночью у меня возникла мысль, – начала Дафна.

– Какая? – откликнулась бабушка.

– Мы должны поговорить с еще одним свидетелем, – заявила Дафна. – Дровосек.

Бабушкины глаза загорелись.

– Liebling, потрясающая детективная мысль! Я совершенно забыла о том, что в доме бабушки был еще кое‑кто.

– А ты знаешь, где он живет? – спросил дядя Джейк.

Бабушка пожала плечами.

– Боюсь, что нет. В этом городе живут тысячи вечножителей, и со всеми я не встречалась. Также есть вероятность, что он вовсе тут не живет. Ты же знаешь, некоторые вечножители успели уехать до того, как поднялся барьер Вильгельма, другие же никогда не приезжали в Америку.

– Как мы можем его найти? – спросила Дафна.

Бабушка хлопнула в ладоши, спрыгнула со стула и поспешила к семейным дневникам.

– Нужно вернуться к нашему исследованию. Быть может, он живет здесь, в Феррипорт‑Лэндинге. Он может здорово помочь с нашим делом.

– Я помогу, – охотно отозвалась Сабрина.

Бабушка вскинула бровь, явно удивленная рвением внучки.

– Ты?

Сабрина кивнула, хоть и немного кривя душой. Мысль об освобождении мистера Каниса пугала ее, но девочка хотела вернуть семейное расположение, особенно бабушкино.

– Спасибо, liebling , – поблагодарила бабушка.

Сабрина стащила Пака со стула и потянула его в гостиную, где взялась за томик полного собрания сказок Шарля Перро. Потащив его обратно к столу, она уселась. Согласно данным, Перро был одним из первых, кто задокументировал жуткую историю Красной Шапочки. Его книга была опубликована в 1697 году, и в его отчете описывался дровосек, пришедший спасти Красную Шапочку. Сабрина была впечатлена героизмом этого человека. Не так уж много людей встретились лицом к лицу с Волком, выжили и рассказали об этом в сказке. Сабрина отметила историю и продолжила исследовать.

Все Гриммы, жившие в Феррипорт‑Лэндинге, вели подробные дневники своих приключений. Даже Сабрина и Дафна заполнили парочку. Документировать все невероятное, что происходило в сообществе вечножителей, было семейной обязанностью. По этой внушительной коллекции под рукой для каждого было понятно, что в сонном городишке на реке было много необычных событий. Сабрина просмотрела сотни дневников. Она прочла о кратковременном военном свержении мышиного короля страны Оз; обнаружила ноты, написанные джазовым трубачом по имени Пастушок; даже узнала, что три слепых мышонка когда‑то пользовались услугами собак‑поводырей. Поколения Гримм собирали эти истории, однако Сабрина не нашла ничего о том, кто такой дровосек или что с ним стало.

Она закрыла последний дневник из своей стопки и откинулась на спинку стула.

– У меня ничего.

– Я тоже ничего не нашла, – вздохнула бабушка.

Дафна оторвалась от своей книги.

– А что значит слово мани… мани… фэст?

– То есть манифест? Перечень всего, что перевозится на поезде, автобусе, грузовике и так далее, – объяснила бабушка.

– А где твой словарь? – спросила Сабрина.

Дафна показала ей язык и вновь повернулась к бабушке.

– А это может быть список людей?

– Конечно, – подтвердила старушка. – Что ты нашла?

– Вот. Похоже на список пассажиров на корабле Вильгельма, – показала малышка, протягивая бабушке несколько листов бумаги.

Бабушка их взяла.

– Хорошая работа, Дафна. Мне следовало об этом подумать. Посмотрим, есть ли в списке дровосек, – бабушка просмотрела список. – Хммм, я его не вижу.

Сабрина протянула руку и взяла лист у бабушки. Как и следовало ожидать, в списке не было «дровосека».

– Если бы мы только знали его имя, – посетовала она.

– Ну, нам это и не надо. Мы знаем имена всех остальных. Давайте просмотрим список и найдем людей, о которых никогда не слышали, – предложила бабушка. – Предположим, что он сел на корабль Вильгельма.

Пак был не в восторге.

– А это надолго? У меня планы.

– Наручники были твоей идеей, придурок. Или есть вероятность, что мы увидим ключ раньше? – спросила Сабрина.

Пак покачал головой.

Гриммы принялись просматривать список, отмечая всех, имена которых знали. В Феррипорт‑Лэндинге было достаточно много людей, у которых вместо имен были прозвища: Безумный Шляпник, Чудовище, шериф Ноттингем или, например, Королева Червей. Из‑за этого поиски проходили намного проще. Вскоре список сократился до двадцати граждан, которых ни бабушка, ни Сабрина, ни Дафна не смогли распознать. У семерых из них были странные, почти непроизносимые имена, и бабушка предположила, что они были либо ведьмами, либо гоблинами, либо троллями. Еще восемь имен были явно кличками животных, включая Ганса‑Ежика и кого‑то по имени Живые Комзлы. Оставалось пять имен, два из которых были женскими.

И тут зазвонил телефон. Бабушка ответила и радостно воскликнула, когда услышала голос звонившего.

– Малыш Джон! Мы как раз искали других очевидцев. Мы думаем, что в Феррипорт‑Лэндинге может также проживать дровосек. Что? О, конечно. Уже едем.

Бабушка повесила трубку.

– В чем дело? – спросил дядя Джейк.

– Синяя Борода вызвал нового свидетеля, и они сегодня начинают слушание раньше. Мы должны сейчас же поехать!

– Кто свидетель? – удивилась Дафна.

– Его имя Говард Хатчетт, – ответила бабушка.

Сабрина вздохнула.

– Он есть в списке. Говард Хатчетт – это дровосек.

***

Семья проехала туда‑сюда по Мэйн Стрит в поисках места для парковки. Бабушка отметила, что еще не видела центр города таким оживленным, даже когда в Феррипорт‑Лэндинге жили обычные люди. В поисках они проехали мимо того места, где раньше стоял банк.

– Я знаю о людях, грабящих банк, но еще никогда не слышал о ком‑то, кто украл сам банк , – удивился дядя Джейк, а бабушка выглянула в окно, разглядывая пустырь.

– Очень странно, – откликнулась она. – К сожалению, эта тайна подождет.

Дафна высунула голову в окно и вытянула шею, чтобы лучше разглядеть. Когда девочка втянулась обратно в салон, выглядела она страшно испуганной и взволнованной. Она повернулась к Сабрине и сказала одними губами:

– Что произошло?

Сабрина пожала плечами, хотя ее сердце горело от совершаемого предательства. Девочка знала, что творилось в голове сестренки. Дафна думала, что оружие потеряно. Сабрина понимала, что должна рассказать, и Пак, судя по лицу, согласен, но она даже не представляла, как объясниться. Когда Дафна потянулась и коснулась своего ожерелья, Сабрина почти услышала раскаяние, крутящееся в голове младшей сестры.

Наконец дядя Джейк припарковался, и семья с трудом поднялась по лестнице здания суда. Только внутри Дафна дернула Сабрину за рукав и сказала бабушке, что они присоединятся к ним внутри через мгновение. Бабушка согласилась, но попросила внучек не тратить время впустую. Мистеру Канису необходима их поддержка.

– Ладно, я ошибалась, – сказала Дафна, прислоняясь к стене. Малышка выглядела так, словно ей это нужно, чтобы не упасть. Ее лицо раскраснелось, а в глазах закипали слезы. – Мы должны был взять оружие, пока могли. А сейчас мы никогда его не получим. Ты видела банк. Он разрушен.

Сабрина кивнула, однако ничего не ответила.

– Я должна была тебя послушать, – продолжила малышка.

– Да, ну, уже поздно, – сказала Сабрина. – Сама хотела быть главной и…

Пак, лягнув ее в ногу, одарил девочку гневным взглядом.

– Что нам делать с оружием? – вскричала Дафна. – Что, если мы его не получим из‑за моего упрямства, а окажется, что нам оно понадобится?

– Что‑то мне подсказывает, что оно найдется, – заверил Пак, зло глядя на Сабрину.

Двери судебного зала открылись, и оттуда выглянула бабушка.

– Ну же, lieblings . Заседание начинается.

Зал был настолько заполнен, что любопытных граждан даже вываливало в коридор. Конечно же, новости о слушании быстро разошлись, и вечножители со всего города пришли посмотреть на то, что все называли «судебным заседанием века».

Мэр Червона и шериф Ноттингем с восторгом наблюдали за аншлагом. Сабрина услышала, как Червона предположила, что им стоило продавать билеты. Ноттингем согласился, и оба расхохотались.

Некоторые друзья семьи пришли поддержать их. Джепетто закрыл магазин игрушек, чтобы прийти и быть на стороне Гримм. Золушка и ее муж, обычный человек по имени Том, подошли и предложили устроить семейный ужин, однако бабушка отказалась. Мистер Семерка сидел сзади на стопке телефонных справочников, и даже крестные Шиповничек, неприязненно глядя на дядю Джейка, пожелали семье удачи. Но еще большим сюрпризом была Белоснежка, которая протиснулась в их ряд и села рядом с бабушкой Рельдой. Она ничего не сказала, просто взяла руку старушки в свою и сжала.

– Прости меня, Снежка, – сказала бабушка.

– Я знаю, что вы никогда бы намеренно не навредили мне, Рельда. И вы простите меня, – ответила мисс Снежка.

К ним присоединилась Шиповничек. Она села рядом с дядей Джейком и взяла его руку. Дядя Джейк улыбнулся.

– Уверена, что хочешь, чтобы весь город знал, что ты встречаешься с Гриммом?

Кивнув, Шиповничек чмконула его в щеку. Что в ее, что в его глазах лучился свет, а в голосах слышался смех. Сабрина видела похожие выражения на лицах родителей каждый день, который помнила. Спящая красавица и ее бесшабашный дядя были влюблены друг в друга.

Робин Гуд и Малыш Джон вошли в зал, как раз когда несколько карточных солдат привели мистера Каниса к столу. Робин похлопал его по плечу и открыл портфель. Роясь в бумагах, адвокат краешком глаза наблюдал на Синей Бородой. Тот остановился у ряда Гримм и, склонившись ближе, улыбнулся мисс Снежке.

– Снежка, кто‑то должен арестовать тебя. Это преступление – быть такой прекрасной, – сказал он.

Женщина натянуто улыбнулась, но когда жуткий мужчина отвернулся, Сабрина заметила, как она с отвращением закатила глаза.

– Всем встать! – провозгласила Тройка Пик. – Председательствует достопочтенный судья Шляпник!

Через боковую дверь вошел судья Шляпник. На плече он нес кувалду, постоянно спотыкаясь о свою длинную черную мантию. Усевшись, судья опустил кувалду и оглядел зал.

– О, вы вернулись. Что ж, полагаю, следует начать слушание, – предположил он, поднял кувалду и шандарахнул об столешницу, разнеся ее. – Мистер Синяя Борода, у вас есть какой‑нибудь свидетель?

– Конечно, сэр! Обвинение вызывает Говарда Хатчетта.

Двойные двери в конце зала открылась, и вошел мужчина в ярко‑синем костюме. У него были густая рыжая борода и мясистый нос. На голове красовалась ярко‑красная бейсболка с логотипом, рекламирующим какой‑то Хатчеттлэнд. Выглядел мужчина встревоженно, особенно когда увидел мистера Каниса. Она даже несколько раз пытался сбежать, но два карточных солдата останавливали его и тащили к месту свидетеля.

Хатчетт сел, не сводя глаз с мистера Каниса. Даже когда к нему подошел Синяя Борода и поблагодарил, что он нашел время прийти и дать показания, Хатчетт, казалось, не услышал его.

– Мистер Хатчетт, вы в порядке? – спросил Синяя Борода.

– Все хорошо, – Хатчетт поерзал на стуле. – Должен признать, никогда не думал, что доживу до этого дня.

– Мистер Хатчетт, могли бы вы рассказать присяжным, кто вы такой и как связаны с этим делом, – попросил Синяя Борода.

– М‑мое им‑мя Говрад Х‑хатчет, – запинаясь, начал Хатчетт. – Некоторые люди знают меня как дровосека или охотника из истории о Красной Шапочке.

Сабрина увидела, как нахмурился Канис.

– И вы были там в день происшествия?

Хатчетт кивнул, не сводя глаз с Каниса.

– Кем вы работаете, мистер Канис?

– Ну, я… раньше я был дровосеком. Рубил деревья и продавал их на заводы и фабрики. Начинал работать на одного человека, потом увидел возможность заняться своим бизнесом. – Хатчетт замолчал, наблюдая за Канисом. Спустя несколько минут страх на лице сменился смятением, и он продолжил: – В один день я сказал себе: «Эй! Я один из величайших литературных героев!»

– О чем это он? – прошептала Дафна.

– Хвастается, – ответил Пак.

– Я спас Красную Шапочку. Я – идол миллионов. Я столкнулся со Злым Серым Волком, выжил и могу обо всем рассказать. Я знаменит и всеми любим. Так что я основал компанию, которая производит продукты для людей, желающих быть похожими на меня.

– Пожалуйста, объясните.

– Люди хотят чувствовать, будто знают меня лично. После всего я их герой. А я не могу выходить и встречаться с каждым, поэтому лучшее, что я могу сделать, – это продавать всем вещи с моим лицом и именем на них. Моя компания, к примеру, продает «Тройное Чили Дровосека», «Торты в виде унитазов от Дровосека», «Вяленое мясо Дровосека», «Стальные кольцевые радиальные шины от Дровосека», «Детскую присыпку от Дровосека» – список можно продолжать и продолжать. Еще я являюсь главой парка развлечений и, конечно же, Исторического Музея имени Говарда Хатчетта, расположенный прямо здесь, в Феррипорт‑Лэндинге. Сейчас я ищу инвесторов для последней кампании – сети ресторанов домашней кухни Дровосека.

– Как вы стали героем для миллионов? – спросил прокурор.

Хатчетт в последний раз посмотрел на Каниса. Сабрина увидела, как его замешательство превратилось в уверенность, словно с плеч пала огромная тяжесть.

– Ну, для меня это было что‑то типа долга. Однажды был я в лесу и тут услышал крик. В те дни я постоянно напряженно работал, ну, собственно, как и все. Я никогда не считал себя героем, но есть те, кто просто стоит и смотрит, а тех, кто действует, мало. Так что я, ни с чем другим кроме своего ума и топора, помчался на помощь.

– И что вы там нашли? – голос Синей Бороды звучал вдохновленно.

– Я наткнулся на домишко в лесу. Оттуда и шел этот ужасающий крик. Я заглянул в окно и увидел монстра, нападающего на девочку. Ну, полагаю, что нормальный человек просто бы убежал, но я ненормальный. Я понимал, что у людей проблемы. Я знал, что буду сражаться до смерти, чтобы их спасти.

– Вы говорите, что видели монстра. Вы видите того монстра сегодня в зале суда?

Хатчетт посмотрел на Каниса, и на мгновение уверенность мужчины растворилась. Трясущейся рукой он указал на старика.

– Это был он.

– Отметьте в протоколе, что мистер Хатчетт имеет в виду обвиняемого, – сказал Синяя Борода, затем вновь обратил внимание на Хатчетта. – Вы имеете в виду Волка. Вы боялись? – продолжил Синяя Борода.

Хатчетт покачал головой.

– Когда ты такой мужчина, как я, тебя не преследует страх. Сейчас я оглядываюсь назад и меня берет смех. Я должен был бояться.

– О, парниша, – пробормотал Пак.

Толпа повернулась и уставилась на него.

– Не мог бы он быть более драматичным, пожалуйста?

Судья Шляпник ударил кувалдой по столу, отправляя очередную порцию щепок на пол.

– Тишина в зале суда!

– Что случилось дальше? – спросил Синяя Борода.

– Я так сильно стучал в дверь, что она слетела с петель. Я парень сильный. Качаюсь. Я правда выжимаю около двести пятидесяти фунтов. Затем, с топором наготове, я ворвался внутрь. Волк как раз покончил со старухой – я никак не мог помочь ей, но в опасности была маленькая девочка. Волк быстро понял, что со мной сражаться не стоит, так что в отчаянии он повернулся и проглотил девочку целиком.

Мистер Канис неловко поерзал.

– Святые угодники! – воскликнул Синяя Борода. – И что вы сделали?

– В этой ситуации взяли верх инстинкты. Я заехал топором в живот монстру и разрезал его от верха до низа, и оттуда вывалилась девочка, абсолютно невредимая. От нападения Волк потерял сознание, и я наполнил до отказа его живот камнями и зашил ниткой, которую нашел в шкафу. Затем взвалил чудовище на спину, потащил к реке и сбросил его туда. Вес камней заставил его опуститься на дно.

– Но он еще жив, – указал на Каниса Синяя Борода.

– Он крепкий орешек, – ответил Хатчетт. – Но я крепче.

– Спасибо, что уделили время, – Синяя Борода сел на свой стул. – Я закончил со свидетелем.

Но Хатчетт не заметил реплики, он продолжал нахваливать себя:

– Я опубликовал всю историю на своем веб‑сайте, hatchettland.com. Сайт просто чудесный, на нем можно купить различные товары, в том числе двенадцатидюймовые фигурки в боевой стойке кунг‑фу, мои «Полностью протеиновые органические хлопья от Дровосека», «Туалетная бумага Дровосека», «Спрей для носа от Дровосека» и новый «Шестипорционный электрический гриль Хатчетта». Он делает мясо сочным и без лишнего жира – как раз то, что нужно для идеальных бургеров!

Робин Гуд вскочил.

– У меня есть к вам несколько вопросов! – провозгласил он, подходя к свидетелю.

– К порядку! – заорал судья, но Робин не обратил на него внимания.

– Вы утверждаете, что видели монстра, напавшего на женщину – но вы уверены, что это был Волк?

– К порядку!

– Как вы несли огромное тело, набитое камнями, на плечах и сбросили его в реку? Как далеко была река? Кто‑то может подтвердить, что вы это сделали?

– К порядку! К порядку! К порядку! – истерично визжал судья.

– У меня есть право допрашивать свидетеля, ваша честь! – крикнул адвокат.

– Протестую! – крикнул Синяя Борода.

Шляпник ударил тяжелой кувалдой по столу, отчего тот развалился на две части и рухнул.

– Смотри, что ты заставил меня сделать!

– Этот суд – обман! – Малыш Джон вскочил на ноги.

– Стража, уведите этих мужчин с глаз моих долой! – приказал судья. Вперед выскочила толпа карточных солдат, которая потащила Робина Гуда и Малыша Джона из судебного зала, но мирно уходить они не собирались. Они вырывались и орали, что в Феррипорт‑Лэндинге нет правосудия.

Когда их увели, судья Шляпник вскочил на ноги.

– Увидимся завтра.

И ушел. Толпа начала покидать зал суда. Стража потащила Каниса прочь из зала обратно в клетку.

Бабушка торопила всех на улицу, где они нашли Робина Гуда и Малыша Джона, выбравшихся из сточной канавы и отряхивающихся. Сабрина ожидала, что они будут в ярости, однако оба смеялись.

– Давненько нас так не выдворяли, да, старый друг? – сказал Робин.

Малыш Джон расхохотался.

– На прошлой неделе МакСорли вышвырнул нас из своего паба, Робин.

– О, точно. Забыл! – и мужчины загоготали.

– Вы двое, кажется, в хорошем расположении духа, – заметила бабушка.

– Вообще‑то, мы в отвратительном расположении, – ответил Малыш Джон. – Но время от времени важно смеяться. А что касается суда, ну, это какой‑то анекдот. Они не дадут Канису защититься.

– Наша стратегия сейчас – вызвать столько беспорядка и волнения, сколько возможно, – добавил Робин Гуд.

– Я бы мог с этим помочь, – выступил Пак.

– Вскоре у тебя будет возможность, Король Шутников, – заверил Робин.

– Что вы хотите сделать? – спросил дядя Джейк.

– О, об этом позже, – пообещал Робин. – А сейчас, думаю, нужно нанести визит в парк развлечения мистера Хатчетта. Мне кажется, что он рассказал нам не всю историю.

– Думаете, он соврал? – спросила Дафна.

– Этот тощий коротышка не смог бы нести на спине и мешок продуктов, что уж говорить о Злом Сером Волке, – отмахнулся Малыш Джон. – Если бы мы только могли отпустить Каниса, думаю, он заставил бы этого человека признаться в нескольких вещах, которые он предпочел бы хранить в тайне.

– Для этого нам не нужен Волк, – сказала Дафна. – Мы можем заехать на секунду домой перед тем, как ехать к Хатчетту?

– Конечно, liebling , – ответила бабушка. – А что ты задумала?

***

Бабушка и Дафна вбежали в дом. Оставшись в машине, Сабрина наблюдала, как в комнате Зерцала вспыхнул свет. Должно быть, они взяли что‑то из Чертога Чудес. Вернувшись, они объяснили свой план остальным.

Пак пришел в полный восторг.

– Я уже давно не мог устроить отличную шалость, – ликовал мальчишка.

– Ты измазал мою подушку лошадиным навозом четыре дня назад, – напомнила ему Сабрина.

– Четыре дня назад было уже давно, – отмахнулся он.

Робин Гуд и Малыш Джон подъехали к дому и посигналили.

– А вот и они, – сказала бабушка. – Идемте.

Дядя Джейк выехал с подъездной дорожки и, убедившись, что адвокаты следуют за ними, повез семью по проселочным дорогам Феррипорт‑Лэндинга. Бабушка направляла его с помощью потрепанной карты.

– Я ничего не слышал о парке развлечений, посвященном истории Красной Шапочки, – сказал дядя Джейк.

– Несколько лет назад доктор Дулиттл открыл на этой территории контактный зоопарк, но обанкротился, когда животные устроили забастовку, – рассказала бабушка. – Видимо, Хатчетт выкупил землю. Интересно, сколько он зарабатывает на этом месте. Парк находится в глуши, и, если честно, до сегодняшнего утра я о нем ничего не слышала.

– Что ж, сейчас и узнаем, – указал вперед дядя Джейк. – Вот он.

Парк развлечений походил больше на святилище Хатчетта, чем на место, где семья может провести день. На главном входе всех приветствовала статуя Хатчетта высотой двадцать пять футов. Чтобы попасть на стоянку, машинам приходилось проезжать у статуи между ног. Дядя Джейк как раз проезжал мимо, когда выхлопная труба грохнула и послала вверх облако черного дыма, окрашивая штаны статуи. На стоянке нашлось еще десяток статуй Хатчетта, в том числе и та, которая торжествующе стояла над съежившимся волком.

– Парень очевидно любит себя, – заметил Малыш Джон, с Робином выбираясь из машины.

– Он – идол миллионов, помните? – съязвила Сабрина.

– Как нам попасть внутрь? – спросил Пак.

Дядя Джейк указал на тропу со знаком, на котором значилось: «Путь к месту преступления!».

Они прошли по тропе, пока не дошли до ворот с несколькими турникетами на входе. Направо был магазин, вывеска на котором гласила: «Злой и Серый магазин сувениров». Сабрина заметила движение в одном из магазинных окон и поторопила зайти всех внутрь. От того, что она вошла, завыл механический волк; звук исходил от установленного над дверью пыльного динамика. Прыщавый подросток за прилавком отложил портативный компьютер и поспешил к новоприбывшим. Когда он подошел, Сабрина заметила на нем шляпу с большими волчьими ушами.

– Добро пожаловать в Хатчеттлэнд, – хорошо поставленным голосом сказал он. – Вы здесь, чтобы посетить музей, или просто зашли в магазин, узнав о нашей популярной продукции марки Дровосек, такой как наше Васаби Дровосека для истинных ценителей?

– Вообще‑то, мы надеялись поговорить с мистером Хатчеттом лично, – ответила бабушка.

– Он в доме, – сказал подросток.

– В доме? – переспросила Сабрина.

– Там, в конце дороги. Если хотите его увидеть, надо купить билет.

Бабушка вздохнула, но купила достаточно билетов, чтобы все вошли в парк. Миновав турникеты, они увидели знак, говорящий: «Где все произошло. Бабушкин дом!». Они поспешили по грунтовой дороге через лес. Пока они шли, вмонтированные в деревья динамики рассказывали историю Красной Шапочки и то, как смелость Хатчетта спасла ей жизнь и жизни бесчисленного множества других людей. Динамики так сильно трещали, что у Сабрины разболелась голова.

В конце тропинки находилась деревянная лачуга с кирпичным дымоходом. Он выглядел ветхим и хлипким, с разбитыми окнами и лозами, растущими из стен до крыши. И в противоречие с внешним видом над дверью висела яркая мигающая неоновая вывеска: «Бабушкин дом».

– Это еще что? – сказала Сабрина.

Из двери вышел Хатчетт. Выглядел он пораженным, увидев ждущую его толпу, но быстро взял себя в руки и указал на жалкое здание.

– Это дом, – провозгласил Хатчетт.

– Чей?

– Тот самый дом. Где все случилось. Это дом бабушки Красной Шапочки.

– Вы построили его реконструкцию? – удивился дядя Джейк.

– Нет, это оригинальный дом. Я разобрал его и кусочек за кусочком перевез в Феррипорт‑Лэндинг, – ответил он.

– Зачем? – поинтересовалась бабушка.

– Потому что это оригинальная и прибыльная туристическая достопримечательность. Представляете, сколько людей знают сказку Красной Шапочки? Люди читают ее во всех странах мира, и многие из них готовы платить немалые деньги, чтобы посетить настоящее место. Хотите зайти?

В этом Сабрина не была уверена. Если сказка правдива, внутри домика случились ужасные вещи. От мыслей о случившемся у нее начался озноб, но Хатчетт не принимал отказов. Открыв дверь, он махнул всем зайти внутрь.