Базз Лайтер. Бесконечность не предел!

Пролог

Я раскрасила последнюю пуговицу на зелёном вороте своего скафандра космического рейнджера красным карандашом так густо, что он превратился в малипусечный огрызок. И теперь держала законченный воротник в вытянутых руках, с довольной улыбкой любуясь трудом своих рук и карандашей.

Когда я в прошлый раз попыталась смастерить из картона форму космического рейнджера, у меня никак не получалось натянуть воротник поверх своих пушистых хвостиков. На этот раз он выглядел идеально! Но чтобы убедиться в этом, нужно примерить. Я осторожно просунула в воротник голову, потянула его вниз по волосам и спустила на плечи.

Затем я натянула рукава из белого картона, зелёные с белым манжеты и надела самодельные зелёные боты прямо поверх кроссовок.

Я влетела в ванную и вскочила на свой табурет. Стоя перед зеркалом, я приняла позу космического рейнджера.

Упереть кулаки в бёдра.

Выпятить грудь.

Ноги широко расставить.

Как учила меня бабушка.

– Я Иззи Хоторн, и ничто не может меня испугать, потому что я космический рейнджер! – выкрикнула я своим самым отважным голосом.

Вот это бы точно порадовало бабушку!

Я промчалась по нашему жилому блоку, раскинув руки, прямо как игрушечный космический корабль XL-15, который папа напечатал на 3D-принтере на мой седьмой день рождения в этом году.

– Приготовиться к запуску!

– Иззи, не бегай по коридору! Помнишь, что случилось в прошлый раз, – окликнула меня мама, поливавшая цветы на подоконнике. На Т-Кани Один был очередной туманный день, но наше солнце, Альфа Т-Кани, виднелось вдали. Внизу офицеры разряд-патруля обходили периметр базы. Они следили, чтобы гигантские побеги и жуки не проникли внутрь и не схватили людей.

Я отдала маме салют: «Вас понял!»

Во время своей последней миссии я нечаянно врезалась в охранницу, и её сэндвич из ломтей мяса с хлебом сочно шмякнулся на пол. Она доложила об этом маме, моему непосредственному командиру.

Наша дверь с шипением открылась, и я налетела на папу, который разговаривал с чьей-то голограммой на своём наручном коммутаторе. Упс!

– Уф! Эй! – воскликнул папа, отшатываясь назад. Голографический собеседник пошёл рябью. – Иззи, пожалуйста, будь осторожнее. – Он помахал рукой, чтобы остановить помехи.

– Прости, пап, – извинилась я, на ходу обняв его. Я очень-очень быстро прошла по коридору, стараясь не бежать и больше ни с кем не столкнуться.

Последние несколько недель бабушка чувствовала себя не очень хорошо, и поэтому ей пришлось лечь в специальный больничный отсек, где было всё для её удобства. Моя миссия состояла в том, чтобы она чувствовала себя там счастливой.

Я гудела, как подруливающий реактивный двигатель, и наклоняла руки влево и вправо, чтобы избежать столкновения со встречными. Я ведь не ребёнок, бегающий по коридорам, я космический рейнджер, ведущий свой корабль сквозь опаснейший пояс астероидов.

Один из медбратьев, ухаживавших за бабушкой, остановил меня перед её дверью.

Он приложил палец к губам и тихонечко шикнул:

– Тсс.

Я нажала понарошковую кнопку на своём наручном коммутаторе и прошептала в него:

– Вас понял, звёздное командование.

У бабушки были хорошие дни, а бывали дни не очень.

В хорошие дни она была практически собой – после чашки утреннего кофе, конечно (со сливками, без сахара). Но в дни не очень она выглядела настолько уставшей, что чашкой кофе тут не обойдёшься. В такие дни папа говорил, что мне нужно быть потише и поосторожнее. А если верить бабушке, космический рейнджер может быть тихим и осторожным исключительно в скрытном невидимом режиме.

Нажав кнопку невидимого режима на вороте своего скафандра, я задержала дыхание. Дверь палаты скользнула в сторону, и я прокралась внутрь.

– Я всегда думала, мы снова сможем стать космическими рейнджерами. Мне не хватало наших приключений, –услышала я бабушкины слова. Она разговаривала с кем-то, но, кроме меня, тут никого не было. Может, этот кто-то тоже был в невидимом режиме?

– Привет, бабушка, – сказала я голосом, предназначенным для внутренних отсеков.

Когда бабушка улыбалась мне, морщинки вокруг её глаз тоже улыбались.

– Привет, солнышко, – проговорила она устало. – Иди сюда.

Я влезла к ней, и она указала на голографическую камеру в ногах кровати.

– Я записываю сообщение своему другу Баззу, – негромко сказала она.

Мои глаза стали круглее круглого, и я выдохнула:

– Космическому рейнджеру?

Давным-давно бабушка была храбрым космическим рейнджером, и Базз Лайтер был её соратником в миссиях звёздного командования. Они вместе летали на корабле, который они называли Репкой, сопровождая учёных-исследователей к суперклассным неизвестным планетам.

Но что-то пошло не так, и все застряли здесь, на Т-Кани Один, с этими зловредными ползучими побегами и ещё более зловредными громадными жуками.

Бабушка улыбнулась чуть-чуть веселее, как если бы день был наполовину хорошим, а наполовину так себе:

– Именно! Он сейчас в космосе.

Я посмотрела в потолок, притворившись, что обладаю мощным телескопическим зрением. Я вообразила, как Базз сидит в рубке и пилотирует свой корабль, проводя его вокруг радужных планет и ярких звёзд. Я слышала бруууум его двигателей, выплёвывающих ревущее пламя. На нём был скафандр космического рейнджера– такой же, какой стоял в бабушкином кабинете за стеклом.

– Это моя внучка, Иззи, – сказала бабушка голографической камере.

Я заулыбалась в камеру и выпятила грудь, демонстрируя свой самодельный скафандр.

– Я тоже буду космическим рейнджером!

Бабушка спросила:

– Совсем как он?

Я покачала головой и обхватила её руками, заключая в объятия:

– Совсем как ты.

И хотя бабушкины объятия ощущались совсем слабыми, в них мне было спокойнее, чем за лазерным щитом, который собирался построить командующий Бёрнсайд, чтобы защитить нас от противных ползучих жуков-гигантов.

Я прижалась к бабушке, а она снова обратилась к своему другу Баззу:

– Прощай, Базз. Я очень сожалею, что не смогу увидеть, как ты завершишь свою миссию, – устало сказала она, поднимая палец к камере. – Бесконечность...

Вот только Базз не мог ответить, и из-за этого она расплакалась.

– Всё хорошо, бабушка, – сказала я, смахивая её слёзы. – Он вернётся.

Когда я обняла её, она чмокнула меня в лоб.

– Разумеется, вернётся. Он всегда доводит миссии до конца, и эта миссия ничем не... – бабушка смолкла, и лицо её стало совсем печальным. – Ну, полагаю, эта миссия будет отличаться от всех остальных.

Я отстранилась от неё:

– Это как, бабушка?

Она дотронулась до моей щеки дрожащими пальцами.

– Потому что в первый раз меня не будет рядом с ним, Иззи. Но когда он вернётся, он получит моё сообщение и поймёт, что я, как и раньше, верю в него.

– А в меня ты тоже веришь, бабушка? – с надеждой спросила я.

Она кивнула, опять улыбаясь так, словно сегодня был хороший день.

– Миссия Базза состоит в том, чтобы в целости и сохранности доставить вас всех домой, но сам он не справится. Ему понадобится помощь кадета, такой вот умнички, как ты.

Бабушка легонько пощекотала мой живот, и я плюхнулась к ней на колени, хихикая.

– Бабушка, – пропищала я, извиваясь.

– У меня есть для тебя задание, – сказала она своим серьёзным голосом. Это был её командирский голос.

Долгое время бабушка была коммандером на Т-Кани Один и начальником над всеми, но после того, как она заболела, она прекратила давать задания. Поэтому эта миссия была особенной.

И я почувствовала себя особенной.

– Если ты действительно хочешь стать космическим рейнджером, есть три правила, которым ты должна следовать, – продолжала она. – Ты готова их услышать?

Я поспешно села и отдала ей честь:

– Я готова, коммандер.

– Правило номер один: никогда не переставай верить в себя, Иззи. Правило номер два: всегда верь в лучшее в людях, даже когда сами они не верят. Правило номер три: будь готова выдержать любое испытание. Тебе всё ясно, кадет?

– Так точно, коммандер бабушка! – кивнула я.

Слеза гордости скатилась по её щеке.

Я во что бы то ни стало стану космическим рейнджером, прямо как бабушка.