Беги от любви

Глава девятая Виктор

НА СВОЕМ ГРУЗОВИЧКЕ я еду к Джету, готовый к розыгрышу, с которого начнется наш выпускной год. Дерек с Джетом уже ждут на подъездной дорожке у дома Джета. Мы все в черных футболках и трениках.

– Лица показывать нельзя – там могут быть камеры, – предупреждает Дерек. Он с гордостью достает четыре черные вязаные шапки и прорезает в них дырки для глаз, чтобы натянуть на лица.

– Где Трей? – спрашиваю я.

– Ах да. – Джет поднимает руку. – Он мне сообщение прислал. Не придет. Пишет заявления в колледжи или что-то вроде того.

Черт!

– Ну и ладно, – раздраженно говорит Де-рек, – справимся и без него.

Я не хочу без Трея. Звоню ему, но вызов сразу переходит на голосовую почту. Я пишу, но Трей не отвечает.

– Что с Треем в последнее время происходит? – спрашивает Дерек. – Он какой-то чертовски занятой.

Джет запрыгивает на заднее сиденье:

– С ним даже тусоваться стало неинтересно. Клянусь, вчера он все время только и делал, что на сообщения отвечал.

– На него сейчас много всего свалилось. – Я защищаю лучшего друга, хотя сам тоже на него злюсь. – Ладно, давайте уже разберемся с нашим розыгрышем.

Когда мы едем к старшей школе Роллинг-Медоус, для того чтобы обследовать территорию, я ощущаю прилив адреналина. К счастью, в школе нет круглосуточной охраны. Однако, соблюдая безопасность, мы паркуем машину в квартале от нужного места.

– Мы выглядим нелепо, – говорит Джет, поправляя шапку так, чтобы прорези для глаз совпали с глазами. – У меня дырки для глаз не на одном уровне, – жалуется он, когда мы с баллончиками краски вылезаем из грузовичка. – Я вижу только одним глазом.

Дырки на его шапке прорезаны на таком расстоянии друг от друга, что он похож на циклопа, но разбираться некогда, потому что, чем больше времени мы здесь проводим, тем опаснее. А я не хочу, чтобы нас застукали.

Мы берем по паре жестянок с краской и отправляемся на футбольное поле соперников.

– С этой дурацкой шапкой на лице я ничего не вижу, – жалуется Джет.

– Уж как вышло, – говорит Дерек. – Терпи, братишка.

Повернув за угол, мы уже готовы перепрыгнуть через забор, но тут я замечаю в тени два силуэта. Остановившись как вкопанный, я уже готовлюсь делать ноги, но вдруг эти двое выходят свет.

Не может быть!

– Какого черта вы тут делаете? – спрашиваю я. У меня шок: перед забором стоят Моника и Эштин. Моника притягивает мой взгляд. Она в желтой футболке и джинсах, обтягивающих ее соблазнительную фигуру.

Черт! Классно выглядит.

– Ребят, мы хотим вам помочь, – говорит Моника.

Джет возится со своей вязаной шапкой.

– Моника?! Эштин?! – восклицает он, пытаясь увидеть что-то через одну из дырок.

– Вы нам помочь не можете, – говорю я девчонкам. – Идите домой.

– Да, идите домой, – поддакивает Дерек, отводя Эш в сторону. – Если ты влипнешь в неприятности, твой отец в штаны наложит от страха.

– Мне плевать, – сопротивляется Эш.

Моника ставит руки на бедра и надувает губы. Это придает ей скорее сексуальный вид, чем угрожающий.

– Ребят, мы будем вам помогать, хотите вы этого или нет. Можете продолжать спорить, теряя время, а можете принять нашу помощь и быстро со всем покончить. Ну так как?

Дерек закатывает глаза:

– Вы меня убиваете.

Моника оглядывается по сторонам:

– А где Трей?

– Он нас кинул, – говорю я.

Она моргает своими прекрасными глазами цвета морской волны:

– О!

– Ну давай, – говорит Дерек. Он натянул свою шапку на лицо Эш и теперь помогает ей перелезть через забор.

– Ребят, я сейчас, – говорю я, потом беру Монику за руку и отвожу в сторону.

– Ну что еще? – Во взгляде Моники столько решительности и чувства, что мне хочется ее поцеловать. – Я хочу в этом участвовать. И ты меня не остановишь.

Взяв себя в руки, я делаю вид, что меня не сводят с ума ни ее сверкающие глаза, ни ее пухлые губы.

– Моника, иди домой, – говорю я. – Это не для тебя.

На самом деле я хочу сказать, что ей лучше уйти, потому что это небезопасно. Никогда себе не прощу, если она влипнет в неприятности или пострадает.

– Не для меня? Как невежливо, – бросает она. Оттолкнув меня, она начинает карабкаться на забор. У нее очень маленькие ступни, и сама она слишком нежная для того, что задумала.

– Моника, слезай, – шепчу я как можно громче. Черт побери, если нас кто-нибудь услышит, то точно вызовут полицию. Только этого мне не хватало.

– Нет. Если Эш можно, то и мне тоже, – не сдается она.

Вот блин!

– Тогда давай помогу.

– Нет.

– Не упрямься.

– Вик, буду упрямиться сколько захочу. Это моя жизнь. Я хочу перелезть через этот проклятый забор – и перелезу.

Я быстро лезу за ней, надеясь, что в какой-то момент она поймет, что дальше лезть не стоит. Она уже почти на самом верху.

– Только не упади, – говорю я.

– Не упаду.

Но при спуске ее нога соскальзывает. Моника срывается и, пролетев последние метра полтора, с глухим звуком падает на землю. Сердце у меня обрывается.

– Ты в порядке? – взволнованно спрашиваю я, спрыгивая с забора и опускаясь возле нее на колени.

Она медленно садится.

– Уйди, – слабым голосом просит она. – Кажется, я в порядке, так что иди.

– Кажется? – спрашиваю я.

Она отряхивает пыль с коленей:

– Если ты подумал, что я сейчас уйду, то ты ошибся. Ну упала. Ничего страшного, Вик. Прекрати смотреть на меня, как будто я превратилась в калеку. Я этого не хочу, мне этого не надо.

Покачав головой, я поднимаю руки – сдаюсь.

– Ладно, ладно. Делай что хочешь, Моника.

К нам подбегает Джет, его шатает из стороны в сторону, и он едва не спотыкается о сдвинутую скамейку, потому что смотрит только через одну прорезь.

– Вик, да ее гребаная футболка светится в темноте, как желтый маркер. Если она не собирается уходить, дай ей свою футболку – прикрыть это дерьмо.

– На, – говорю я и, сняв через голову свою черную футболку, сую ее Монике в руку. – Надень ее и жди здесь. Я скоро.

Добежав до грузовичка и захватив четвертую вязаную шапку, предназначавшуюся для Трея, я спешу назад на футбольное поле и натягиваю шапку на лицо Моники.

– Мне ничего не видно, – жалуется она и, ухватившись за металлический забор, медленно встает. Потом срывает с себя маску и бросает мне.

– Это не самое страшное. Ты ушиблась, – говорю я, пока она, немного прихрамывая, пытается идти.

– Я в порядке. – Она выхватывает у меня баллон с краской и уходит. Наверное, думает, что ей удалось скрыть небольшую хромоту, но я это заметил.

На середине поля Дерек громко, совершенно не таясь, разговаривает с Эштин.

– Ты неправильно написал, – говорит Эш Дереку. – «Повстанцы нумер 1»? Малыш, там «о», а не «у».

Джет смеется:

– Если бы я мог все нормально видеть сквозь эту дурацкую колючую шапку, то я бы проследил, чтобы он правильно написал. Дерек, если ввести в поисковик «тупой качок», то вылезет твоя фотка?

Подойдя поближе, я краской приписываю после «р» букву «о», и получается «нумеро».

– Хорошо сработано, amigo, – говорит Джет, хлопнув меня по спине.

– Черт! – кричит Дерек. – Копы!

Обернувшись, я вижу, как на школьную парковку заворачивает патрульная машина, ее прожектор светит прямо на поле.

– Бежим! – кричит Джет, несясь к забору вместе с Дереком, за ними бросается Эштин.

Я смотрю на Монику – она в панике. Ей никак до машины незаметно не добежать.

Бросившись к ней, я хватаю ее за руку.

– Пошли, – говорю я, направляясь к трибунам. – Заляжем под скамьей.

Не говоря больше ни слова, мы ложимся нос к носу и вжимаемся под скамейку. У меня внутри бурлит адреналин. А если нас с Моникой Фокс поймают на трибунах с краской в руках? Так себе история. Я хочу защитить Монику, но что, если нас застукают?

Мне-то все равно, но ее надо доставить домой в целости и сохранности.

– Ты не сломала щиколотку, когда упала? – шепчу я. – Потому что, даже если нас не обнаружат и мы сможем выбраться отсюда, обратно через забор тебе ни за что не перелезть.

– Ничего я не сломала, Вик, – отвечает Моника. Она говорит тихо-тихо, как будто только рот открывает, а звука нет. – Я в порядке. Мне каждый день приходится терпеть боль.

Постойте. Что?

– Что ты имеешь в виду?

Она отводит взгляд:

– Ничего. Забудь обо мне, придумай, как нам отсюда выбраться.