Белый - цвет страсти

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Любое копирование без ссылки на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Автор: Лаура Винтер

Название: Белый - цвет страсти. Том 2

Серия: Белый Том 2

Количество глав: 5

Переводчик: Валентина Телешева

Редактор: Ника Гарская

с 7 гл. Нина Грозова

Бета - корректор : Елена Чигрова

Обложка: Евгения Кононова

Аннотация

Дин Уайт. Молодой. Сексуальный. Богатый. У этого мужчины есть все, о чем только можно мечтать в жизни.

Но есть что-то, что Дин не может купить. Что-то, что у него, могущественного мафиозного босса, не лежит у ног.

Любовь одной женщины, которую он спас из огня много лет назад.

Так же она не должна знать, что он белый дракон. Киллер.

Джолли Робертсон. Молодая. Неугомонная. Своенравная. Три месяца она работает в спецподразделении ФБР и охотится за пятью драконами.

К тому же у Джолли хватает собственных проблем.

После незабываемого вечера с Дином Уайтом, которого она смогла обольстить на одном мероприятии, его ледяные светло-голубые глаза больше не выходят у нее из головы. Это те же глаза, которые она видела тогда при пожаре…

Начинается игра в кошки-мышки между мафией и ФБР. Узнает ли Джолли, что Дин белый дракон и им нельзя быть вместе? В конце концов, она работает на ФБР и, следовательно, ведет борьбу с преступниками, смертью и убийствами!

Пролог

Лето. Сегодня особенно жаркий день. Мама собрала в саду первую клубнику. Она гораздо, гораздо вкуснее, чем та, что в супермаркете. Так говорит мама. Я думаю, что она очень вкусная. Но больше всего мне нравится видеть ее сверху на каком–нибудь десерте.

Папа уже поставил бассейн в саду, но он слишком мал для моих родителей. Но мне он подходит. Я там могу даже плавать! Немного. Он не такой глубокий. Вскоре я получу значок пловца, и тогда папа установит бассейн побольше. Он мне пообещал!

Эти двое сейчас в доме, а я вдоволь наплавалась. Бабочка! Я бегу за ней и пытаюсь поймать. Ах да! Нельзя ловить бабочек или прикасаться к ним, потому что они от этого умирают, потому что не могут больше летать. Мама говорила, что на их крыльях есть пыльца фей, как у Питера Пена, и когда пыль исчезает, то они не могут больше летать.

Но я все равно бегу за ней. Может быть, эта бабочка – заколдованная фея? Наш сад большой. Гораздо больше, чем у моих подружек. У нас даже есть небольшой пруд с настоящей рыбой! Но мне туда нельзя, потому что я еще не умею плавать. Папа всегда говорит, что я могу упасть и утонуть. Поэтому мне туда нельзя, хотя я очень хочу понаблюдать за рыбой. Но мама говорит, что я должна делать то, что говорит папа. И мама всегда права.

У нас есть очень большая вишня, на которой всегда много птиц. Они склевывают самые вкусные ягоды. Поэтому мама покупает их в супермаркете. Она говорит, что птицам тоже надо что–то есть, и так как у них нет супермаркета, птицам приходится угощаться у нас. Она думает, что у нас супермаркет для птиц. Очень клево!

Я бегу по лугу. Появляется вторая бабочка. Еще одна лимонница. Они такие красивые и так возбужденно кружатся. Как будто танцуют друг с другом или играют.

Дом уже довольно далеко, и я не могу слышать, что говорят мама и папа.

За большими кустами находится изгородь. За ней чужой участок. Но между нашими двумя садами есть небольшая тропинка. Здесь бегают люди со своими собаками. И одна дама, которая выгуливает своего кота Гасси. Но ему это не особо нравится, и он часто ее царапает, хи–хи.

С недавнего времени здесь живет новая семья. Мама с очень длинными светлыми волосами, как у моих кукол. Она необыкновенно красивая и всегда носит красивые платья. Отец семейства старше, ему точно за сто лет! Потому что у него уже пара седых волос. Но, вообще–то, он выглядит, как мой папа. Он тоже уже не мальчик, как всегда говорит мама. А потом она смеется. Взрослые иногда такие странные. Они смеются над вещами, которые совсем не смешные.

Стоя у изгороди, я с любопытством смотрю сквозь нее. Может быть, на улицу снова выйдет та мама или мальчик, который там живет. Он немного старше меня и точно ходит в школу.

Один раз я его видела в саду. Он сидел на камне и читал книгу. Когда я пойду в школу и, наконец, научусь читать, маме больше не придется читать для меня вслух, хотя это очень мне нравится. Но тогда я смогу читать газету, как папа!

Я оглядываюсь на дом и пролезаю в дыру в изгороди. Ей иногда пользуются бездомные кошки, чтобы воровать рыбу из пруда. Тогда мама ворчит на папу, чтобы он, наконец, заделал эту дыру, потому что ей жалко рыбу.

***

– Что ты тут делаешь? – слышу я голос позади себя, который пугает меня. Когда я оборачиваюсь, то вижу того мальчика. Его голубые глаза вопросительно смотрят на меня. Я еще никогда не видела таких голубых глаз. Они почти белые, словно кусок льда. Но мальчик побит!

– У тебя кровь?! – испуганно говорю я и выниманию платок из кармана своего платья, которое я просто надела поверх купальника. Поэтому у меня всегда есть платок.

– Я был на футбольном поле и хотел поиграть в футбол с другими мальчиками, но они меня побили… – грустно говорит он и вытирает рукой пару слезинок.

– Вот, пожалуйста… – я передаю ему белый платок из ткани, украшенный голубым вышитым цветком.

– Но он же станет грязным?

– Ну, тогда его постирает моя мама, – я осторожно вытираю его губу, которая, к сожалению, еще кровоточит. Его одежда грязная и порванная. На нем бежевые брюки, которые все в грязи, а шнурки развязаны. На рубашке несколько разрезов.

– Это жестоко, что они тебя побили! – печально говорю я и начинаю плакать. – Так нельзя делать!

– Спасибо… – мальчик снова вытирает слезы, перед тем как сделать глубокий вдох и выдох.

– Как тебя зовут? – нерешительно спрашиваю я. У него такие красивые глаза, что я с удовольствием их рассматриваю.

– Калеб, а тебя?

– Меня зовут Джолли! Но мой папа очень часто называет меня Джо! – я протягиваю ему свою руку, как делают взрослые, когда с кем–нибудь здороваются.

Калеб смущается, но все равно пожимает мою руку.

– Я живу в этом доме, – я показываю ему на наш сад. – К сожалению, отсюда не видно нашего дома, потому что у нас много деревьев, – объясняю я ему. – Но если ты хочешь, я могу показать тебе наш дом.

Калеб дружелюбно мне улыбается, но выглядит печальным и говорит:

– Моему папе не нравится, когда я разговариваю с другими детьми.

– Даже с девочками? – я обиженно смотрю на него. Я нахожу Калеба очень милым, и я бы с удовольствием с ним играла.

– Да, он всегда мне говорит, что я должен оставаться дома. Сегодня я тайком ушел, чтобы познакомиться с другими детьми. Я скоро пойду в четвертый класс и буду новичком в школе.

– О! А сколько тогда тебе лет? – я не думала, что он такой взрослый!

– Мне восемь и я перепрыгнул через два класса. А тебе?

– Мне исполнилось пять, – говорю я гордо. – А что значит «перепрыгнул»?

– Ну, это… когда… – Калеб вздыхает и смущается, но потом говорит: – Когда ты умный и много знаешь. Тогда ты можешь не ходить в школу каждый учебный год. Ты можешь пропустить несколько классов и учиться со старшими детьми…

– Это же клево! Ты такой умный?! – я в восторге, но Калеб кажется растерянным.

– Тебе кажется, что это клево?

– Да, это же клево, что ты умный! Потому что ты уже многое знаешь, и тебе не надо многое учить! – я беру его за руку и крепко сжимаю. – Ты мне нравишься! – просто говорю я. О да, этот мальчик нравится мне.

– Э, спасибо… ты мне тоже нравишься… – его щеки становятся красными, а он смотрит в пол, но я вижу, что он смотрит на мои руки, которые крепко держат его.

– Да? Правда? Тогда мы можем пожениться, когда станем взрослыми!

– Пожениться? – Калеб снова смотрит в мои глаза.

Я киваю и говорю:

– Да и тогда мы станем мамой и папой!

Калеб улыбается и тихо говорит:

– Это было бы прекрасно… но сейчас мне, к сожалению, надо идти домой и надеть что–нибудь другое. Если мой папа увидит, что меня побили, он разозлится на меня.

– А мы увидимся снова? – я отпускаю его руку и в ожидании смотрю на него.

– Ну да… как насчет понедельника? Через три дня. Здесь, у изгороди?

– Хорошо.

– В это же время?

– Да, я рада! – я хихикаю и встаю на цыпочки, но Калеб слишком высокий.

– Ты должен немного наклониться! – прошу я его, и он становится на колено, чтобы я могла поцеловать его в щеку.

– До понедельника! – о, да. За этого мальчика я выйду замуж. И тогда я тоже стану мамой!

Я бегу назад к нашему забору и пролезаю в дыру. Калеб машет мне, а я бегу к своей маме, которая уже зовет меня.

Глава 6

Золотой выстрел

Начало двенадцатого. Мы с Рейчел вышли из туалета и присоединились к нашей группе.

– Неудивительно, что проходит много времени, когда две женщины одновременно идут в туалет. Вы просто слишком много разговариваете вместо того, чтобы делать то, что там надо делать, – нагло заявляет Эйвери. Вот дерьмо, а ведь это правда! Прямо сейчас мне захотелось в туалет. Но я не могу сказать, что мне снова надо туда, откуда я только что пришла.

– Мы еще должны следить за тем, чтобы быть красивыми, – ответила я ему так же нагло. Тем временем Рейчел взглядом ястреба осматривает других гостей. Понятно, что она ищет Дина, который стоит недалеко от нас и разговаривает со своей ассистенткой.

– Эй... – я толкаю Рейчел в надежде, что она перестанет так открыто на него смотреть, но Эйвери это тут же замечает.

– А это не тот Дин Уайт? Супербогатый акционный гуру? – спрашивает он нас.

– Да, – отвечаю я Эйвери коротко, в то время как Рейчел мечтательно вздыхает. Интересно при этом то, что Шон кажется немного раздраженным, потому что Рейчел смотрит на незнакомого мужчину.

– Не забывайте, пожалуйста, для чего мы здесь, – ответственно говорит Тейлор и при этом бросает многозначительный взгляд в сторону Эйвери. Да, я могу себе представить, что эти двое творили в туалете, и Эйвери вспоминает об этом, судя по тому, как пристально он смотрит на Тейлора. Как мило. Тейлор краснеет до ушей и делает большой глоток шампанского.

– Оно безалкогольное? – спрашивает его Шон, при этом у него самого в руках бокал, в котором навряд ли виноградный сок.

– Нет, конечно, нет, – заверяет Тейлор, быстро опустошая свой бокал. Маленький обманщик.

– И что мы делаем теперь? – спрашиваю я Шона.

– Мы снова разделимся. Ты идешь с Эйвери и Тейлором к гостям. Поговорите с ними. Мы с Рейчел будем делать тоже самое. Иначе мы не сможем определить круг подозреваемых. Абрахам Брукс находится под прикрытием и наблюдением, тем не менее, кто–то из зала может застрелить его. Смотрите за теми, кто появляется редко. Если вы кого–то обнаружите, сообщите мне! – при этом он смотрит на свои часы. Все ясно. У каждого из нас на теле есть тревожная кнопка, о которой нас уведомил Шон.

Чудо техники. Иногда бывает действительно клево работать на ФБР. Потому что я чувствую себя как в одном из этих преувеличенных голливудских фильмов.

– До скорого, – шепчет мне Рейчел, многозначительно подмигнув перед тем, как присоединиться к Шону.

– Давайте парни, представьте меня другим гостям, – конечно, я держу Дина в поле зрения. Он стоит ко мне спиной и все еще разговаривает со своей ассистенткой, которая замечает меня и кивает мне. Дин ненадолго прерывается и тоже оборачивается! О ужас! Едва он повернулся ко мне, я поворачиваюсь к Эйвери и нагло беру его под руку.

– Пошли! – хватаю я Эйвери и слегка тяну его.

– Полегче! – уже поздно, знаю. Но мы должны выполнять нашу работу. И я не хочу снова пересечься с Дином. Это было бы неловко. Он бы стоял. Я бы тоже. Мы бы посмотрели друг на друга, отвели бы глаза, смутились… ну или я бы так сделала. Конечно, он бы обвел меня вокруг пальца, и это не должно случиться. Хреново, что я так просто пошла к нему в комнату и позволила себя соблазнить. Я не веду себя так, но его глаза. Я снова становлюсь той маленькой девочкой…

Как только мы отошли на пару метров, я снова вспоминаю про мальчика. Его звали Калеб.

– Глаза, как кубики льда… – запинаюсь я, погруженная в свои мысли.

– Хочешь что–нибудь выпить? – спрашивает Тейлор, готовый мне помочь.

– Его звали Калеб… мальчика с глазами, как кубики льда! – да! Я кладу руку на живот. Вдруг мне становится плохо. Я отчетливо вижу его лицо перед собой. У него была рассечена губа, а я взяла его руку. Точно. Я вытерла платком его губу, перед тем, как взять его руку.

Неуверенность росла во мне. У меня вдруг появляется такое же странное чувство, когда я думаю о глазах Дина. Глаза, словно ледники. Да. Тогда я называла их глаза, словно кубики льда…

Нерешительно я оборачиваюсь. Дин исчез, как и его ассистентка. Нет. Этого не может быть. Его зовут Дин Уайт. Дин! А не Калеб. Это полный бред.

Но эти глаза…

– Все в порядке? – Тейлор встает передо мной и обеспокоенно заглядывает мне в глаза.

– Э… да… – я, слегка качнувшись, еще раз оглядываюсь.

– Ты выглядишь не так, как раньше. У тебя кружится голова? – продолжает спрашивать Тейлор.

– Нет, просто я вспомнила одну ситуацию из своего детства. У этого Дина Уайта такие же ледяные глаза, как и у мальчика, с которым я тогда была знакома.

– И ты думаешь, что это магическая судьбоносная встреча? Повзрослей. Я прошу тебя. – Эйвери. Какой романтик.

– Я вовсе не это говорила! У меня просто всплыло это воспоминание, и я почувствовала смятение. К тому же мальчика звали по–другому.

– Хм, но насколько мне известно, у Дина Уайта раньше было другое имя. Я это где–то читал, – бормочет Тейлор.

– Не такое, как сейчас?

– В каком–то журнале желтой прессы. Он взял себе другое имя после того, как благодаря своей акции заработал много денег.

– Да ты шутишь! – могло ли такое действительно быть?!

– Не издевайся, Тейлор, – вмешивается Эйвери.

– Я серьезно. Рейчел знает больше, просто спроси ее, – говорит Тейлор.

– Здорово, но она только что ушла с Шоном! – теперь мне стало неспокойно.

– Для чего тебе твой сотовый? – спрашивает Эйвери с раздражением.

– О, точно! – я залезаю в клатч, достаю телефон и после этого выхожу в интернет. Набираю Дин Уайт и поиск.

Его подробная биография появляется на одной из страниц, но там не говорится о смене имени. Поэтому я меняю запрос на: «Дин Уайт изменение имени».

Выходят бесчисленные варианты, и я кликаю на один из них. И там он.

– Да тут ничего нет… тут написано, что раньше его звали Калеб Бенкс! – у меня чуть не выпадает смартфон из рук, потому что меня бьет сильная дрожь.

– И что это значит?! – спрашивает Тейлор, который стоит рядом со мной и также смотрит на дисплей телефона.

– Мальчика из прошлого тоже звали Калеб! Я больше не помню его фамилию, но у него такое же имя? Это не просто совпадение!

– Есть сотни Калебов, у которых при этом голубые глаза, – возражает Эйвери.

– Может быть, но не такие глаза! Как из чистого льда. Ты должен как–нибудь посмотреть ему в глаза… они невероятно красивы, – я вздыхаю и еще раз смотрю вокруг, но Дина не видно.

– Только не говори, что ты влюбилась? – спрашивает Тейлор с ухмылкой любопытства.

– Нет, конечно, нет. Он хорошо выглядит, и я просто хотела развлечься, если тебе обязательно надо это знать, – однако, Эйвери прав. И если он тот мальчик из прошлого, то сегодня он взрослый мужчина. Да, Дин живет совершенно в другом мире в отличие от меня. Хреново, что я дала ему себя соблазнить! Мне следовало бы сейчас сконцентрироваться на своей работе!

– Пойдем и смешаемся с другими людьми! – говорю я и иду к группе взрослых мужчин. Посмотрим, что они скажут. Тейлор и Эйвери молча идут за мной.

Конечно, заметно, что многие нервно поглядывают на часы. Мы приближаемся к магической черте. Вскоре полночь, и Абрахам Брукс должен умереть. До сих пор не был задержан ни один подозреваемый и не обнаружено никакое оружие.

Возможно, этот белый дракон, которого я встретила в отеле, на самом деле всего лишь мошенник, и все это предприятие здесь проводится зря.

Хотя, я и должна радоваться, но если он сегодня не умрет, то ко мне будут плохо относиться. Нехорошо так думать. Нет, конечно, нет. Мой отец сейчас бы в гробу перевернулся, и мама тоже. Мне пришло в голову, что я должна позвонить своей тете. Лучше всего с утра.

Идут последние минуты. Абрахам Брукс у всех на виду, он общается с другими мужчинами, окруженный телохранителями.

Он улыбается и пьет с остальными.

– Еще минута! И полночь! Да уж. Я могу сказать, я выжил! – он громко смеется, и получает в ответ смех и аплодисменты. Все пьют с ним, и у меня с души падает маленький камень, потому что остается еще несколько секунд. Но тут гаснет свет. Крик. Суматоха. Я чувствую, как Эйвери и Тейлор бросают меня на пол. Выстрел! Он стихает, и я не могу понять, откуда он был! Дерьмо! Этого не может быть!

Начинается паника. Люди толкаются и падают на пол. Виден свет фонарей, хаотично перемещающихся по помещению. Мужчины кричат. Женщины визжат. Абсолютный хаос. Этого точно не должно было случиться!

Эйвери прижимает меня к себе, а Тейлор прикрывает меня.

Будет второй выстрел? Третий? Убийца целится в толпу?

Снова зажигается свет. Большинство гостей находятся на полу, другим удалось добраться до выхода, который все равно закрыт. Остальные стоят около стен. Некоторые даже спрятались под столами.

– Откуда стреляли? – говорю я в бешенстве. Я не могу определить. Здесь, в закрытом пространстве трудно сказать, откуда он был произведен, слева или справа, с близкого расстояния или издалека. Последующий крик тоже не помогал определить направление выстрела. И, даже если бы я определила, откуда был выстрел, убийца мог быть уже в каком–нибудь другом месте.

– Дверь не открывается! – ревут некоторые гости, которые в панике и от страха быть убитыми, трясут ее.

– Кто запер двери? – спрашиваю я, пока мои глаза ищут тут и там Дина… Дин! С тобой все в порядке? И что с Абрахамом Бруксом? Шоном? Рейчел? Был, вообще, кто–нибудь ранен? Царит суета, и кажется, что никто не берет ситуацию под контроль.

– С вами все хорошо? – спрашиваю я Эйвери и Тейлора, которые молча кивают. Они тоже ищут преступника.

Я поднимаю платье и хватаю свой пистолет.

– Он мертв! – вдруг раздается крик мужчины, который вызывает другую волну крика гостей.

– Черт! – выдыхаю я и пытаюсь встать, чтобы посмотреть, кого имеет в виду тот мужчина, который стоит в центре зала и не может успокоиться.

Но Эйвери тут же тянет меня вниз.

– Оставайся внизу! – шипит он и встает сам. Ну, спасибо, это потому что я женщина или что? Тейлор тоже встает, и у меня появляется шанс встать. Становится видно, кто относится к ФБР, потому агенты один за другим встают и медленно берут ситуацию под контроль.

Прошло всего несколько секунд после выстрела, но мне показалось, что прошла целая вечность!

Становится тише, но тот мужчина дополняет свое предложение и бормочет:

– Абрахам Брукс мертв!

Это как раз то, что я не хотела слышать. Дерьмо! Его застрелили? Что случилось?! Как такое могло произойти?

Я вижу, как Шон и двое других мужчин из ФБР идут к мужчине, который как раз стоит рядом с Абрахамом Бруксом, лежащим на полу.

Шон садится на колени возле него, щупает пульс и качает головой. Опять крик, но Шон делает все возможное, чтобы успокоить гостей. Он снова встает и кричит:

– Я прошу вас, сохраняйте спокойствие! Помогите гостям, находящимся рядом с вами!

Но некоторые все еще дергают двери, но они все заперты. Всего два выхода, которые до этого были открыты. Почему они вдруг оказались заперты? Это был кто–то из наших или так было запланировано?

– Мы агенты ФБР и мы о вас позаботимся. Пожалуйста, следуйте за нашими коллегами!

Шон довел до нас, как мы должны вести себя в экстренном случае. Каждый из нас берет пару гостей и присматривает за ними, при этом обыскивая их на предмет огнестрельного оружия или чего–то похожего.

Я смотрю за тремя женщинами, которые охотно открывают свои сумочки. Но я не могу продолжить, потому что Шон вдруг дает указание: «Всем начальникам отделений подойти ко мне!» За это отвечаю я. Эйвери и Тейлор остаются на месте и наблюдают и за моими женщинами.

С двенадцатью другими начальниками отделений мы стоим рядом с Шоном и трупом Абрахама Брукса. Шон присаживается на колено и приподнимает пиджак Абрахама Брукса. Там магнитофон!

– Он не работает… – говорит он и с интересом смотрит на него. На первый взгляд, он выглядит как цифровой, потому что на нем только две кнопки.

– Звук слишком прибавлен, поэтому я сделаю его тише… – это было хорошей идеей, потому что едва Шон надавил на кнопку проигрывателя, как мы услышали звук выстрела!

Мы растерянно смотрим друг на друга и на мистера Брукса, который лежит на полу мертвый.

– Выстрел был записан на магнитофон? Но почему он тогда мертв?! – один из коллег становится на колено и снова щупает ему пульс, но также качает головой.

– Если выстрел был записан, то он умер от чего–то другого. Также, как и другие жертвы, – серьезно говорю я. До сих пор не был обнаружен никакой яд, который, скорее всего, был причиной того, что жертвы были обнаружены несколькими часами позже. Я смотрю на двери, которые наконец–то открыли.

– Никому не покидать помещение. Пожалуйста, подождите, пока вас не позовут! – кричит один из наших людей, которому сейчас нелегко удержать в помещении разгневанных мужчин и женщин. Конечно, они боятся за свою жизнь. Никто не знает, что произошло. Когда я посмотрела на Эйвери и Тейлора, увидела еще и Рейчел, которая коротко переговорила с ними и ушла назад к своим женщинам, которые испуганно стоят около накрытого стола.

Шон поднимается на сцену и проверяет, включен ли все еще микрофон, по которому он стучит пальцами.

– Меня зовут Шон Эдвардс, я специальный агент ФБР. Я прошу вашей помощи. К вам будут подходить наши сотрудники и постепенно выводить вас из зала. Я надеюсь на взаимодействие, чтобы быстро прояснить ситуацию. Большое спасибо! – Шон снова идет к нам и говорит с некоторыми коллегами, прежде чем повернуться ко мне: – Ты идешь с Рейчел, Эйвери и Тейлором к твоей группе. Обыск, отчет. Комната 5 б. 30 минут, – после этого он поворачивается к следующему коллеге.

Я все поняла и возвращаюсь к своей группе, которой я незадолго до этого дала указания. У меня три, у Рейчел две женщины. У Эйвери и Тейлора тоже трое мужчин, которых мы выводим из зала и ведем в названную комнату. Проходит несколько мгновений, прежде чем мы получим поддержку остальных сил полиции, которые оцепили здание. Они ждут снаружи и активно помогают нам в здании.

Когда мы привели гостей в комнату, я вижу, как коллега с листком бумаги делает пометки на двери. По крайней мере, мы предусмотрели все на экстренный случай, и у нас всегда есть грамотные люди в команде, которые действуют, когда они нужны.

В последний раз я встревоженно осматриваю холл, но Дина не видно…

Мы допрашиваем нашу группу, обыскиваем их и просим потерпеть, пока мы не получим дальнейшие указания.

– Я пойду назад к Шону и узнаю, можем ли мы их отпустить, – говорю я Эйвери, который кивает мне. Гости становятся неспокойными, хотят знать, что случилось и хотят наконец–то уйти.

Я покидаю комнату и иду по этажу. Везде полиция, здание окружено. Никто не может войти или выйти.

Снова оказавшись в главном зале, я вижу Шона, стоящего около других важных людей.

– Яд, который до сих пор не был найден… – я смотрю на Абрахама Брукса, который все еще лежит на полу.

Пришли двое мужчин с носилками, на которых лежит мешок для трупа.

– А знак? – хочу я знать.

– Да, на лбу, – Шон кивает полицейскому, который выключает свет. После этого он включает ультрафиолетовую лампу и светит ей на лоб Абрахама Брукса.

– Дракон. Желтый, – вдруг слышу я позади себя. Когда я повернулась на этот голос, который кажется мне знакомым, мне пришлось сглотнуть. Дин? Что он тут делает? Почему здесь ошиваются посторонние? Но… я рада, что с ним все в порядке. Но, к сожалению, я не могу этого показать.

– Мистер Уайт, спасибо за ваше содействие, – Шон поворачивается к Дину, чего я совсем не ожидала. С каких пор гражданские привлекаются к делу?

– Извините, но… – я растерянно смотрю то на Шона, то на Дина, пока увозят труп. Остальные пять агентов покидают помещение, и я остаюсь наедине с Шоном и Дином. Между ними, не зная, что здесь на самом деле происходит. Вокруг нас много других коллег, которые делают фото и ищут улики. Слышны щелчки фотоаппарата и шаги людей вокруг нас. Шорохи в помещении приобрели странное звучание, после того, как гости ушли.

– О, прости! Я думал, что ты знаешь, кто такой Дин Уайт? – Шон немного удивлен и растерянно смотрит на нас.

– Да нет же, я знаю, кто он, но почему…

– Иногда я помогаю в сложных делах, связанных с убийствами. Мое маленькое хобби, – Дин надменно улыбается мне. Кажется, он гордится тем, что в хороших отношениях с ФБР и что ему можно сотрудничать по этому делу.

– Если деньги есть, то все можно, так? – дерзко отвечаю я.

– Джо! – говорит Шон с гневным взглядом.

– Извините, – отвечаю ему я и поворачиваюсь к Дину. – Я имела в виду, что имея достаточное финансовое обеспечение можно играть в агента? – кажется, что Дину нравится мой грубый ответ, судя по тому, как восхищенно он смотрит на меня. Я нервно сглатываю. Его глаза… эти глаза, словно ледники! Черт побери. Дин заставляет меня нервничать, когда так смотрит на меня!

Своими глазами, которые посылают дрожь холода и жара по всему моему телу. Он так близко ко мне, что я могла бы почувствовать его руки на своем теле, как они исследуют каждый сантиметр моей кожи. В моих мыслях он поглаживает меня. Целует меня. Ласкает мой затылок.

Я снова сглатываю и сжимаю губы. О нет. Этот хренов паршивец шоколадка в ее чистом виде и при этом чистый грех! Дин должен прекратить так смотреть на меня! Прежде всего, в присутствии моего босса! Шон не дурак. Он заметит, что между нами что–то было, и тогда он оторвет мне голову.

– Мисс Робертсон! – в гневе говорит Шон. Я пытаюсь его слушать, но руки Дина полностью заняли мое внимание. Эти необыкновенно красивые руки, которые раздевали меня, крепко обхватывали. Прикасались и гладили. Везде.

– Джолли!

И эти губы. Такие нежные и мягкие. Все произошло так быстро. Мы были там наверху в его комнате. Все так стремительно произошло. Я даже не смогла этим насладиться. Как жаль, что я не смогла исследовать каждый сантиметр его тела. Как бы мне хотелось еще раз им полакомиться. Целовать его и обнимать. О, это было бы чертовски классно, если бы он был не он, а я не я. Если бы все было проще. Если бы он был каким–нибудь мужчиной, который бы где–нибудь работал. На нормальной работе и у него были бы нормальные друзья. И я была бы нормальной женщиной с маленькой квартирой, кошкой и свежими цветами. Мы бы встречались. Узнавали бы лучше друг друга.

– Джо!

– Было бы классно… – бормочу я в задумчивости, томно глядя на Дина.

– Что было бы классно? – спрашивает этот, вырывая меня из мира моих маленьких сладких мыслей. Широко раскрытыми глазами я смотрю на Дина, который все еще смотрит на меня своим самоуверенным взглядом, который заставляет меня терять самообладание. Ну и ну! Я сказала это вслух?!

– Э, да? – я взглянула на Шона, который смотрит на меня в панике. Да, словно отец, чей ребенок только что устроил неловкую ситуацию в супермаркете. Но я стою здесь. Я не лежу на полу и не стучу разгневано ногами, потому что папочка отказался купить мне кукурузные хлопья!

По крайней мере, жадный взгляд потенциального спонсора не лучше.

– Все в порядке, я польщен и понимаю мысли вашей коллеги, мисс Робертсон, если я не ошибаюсь?

– Джолли Робертсон, – докладываю я дерзко, на что Шон реагирует гневным взглядом. По крайней мере, он ничего не говорит. Пока не говорит. Мне точно светит нагоняй, когда Дин будет вне зоны досягаемости.

– Красивое имя. Подходящее, не находите, мистер Эдвардс? – тем не менее Дин смотрит на меня, а не на моего босса. Я прищуриваю глаза и цепляю на лицо маску гнева. Он меня раздражает и заводит одновременно! Взрывоопасная смесь, прежде всего, потому что мне следовало бы концентрироваться на работе и на фактах, а не на этом красивом мужчине рядом со мной.

– Мы предполагаем, что ему нанесли эту флуоресцентную краску сегодня утром или вчера вечером, потому что с одиннадцати утра его сопровождают телохранители.

До этого времени он был один на своей вилле. Но он ничего не заметил. Если бы там появился незваный гость, то служба безопасности получила бы сообщение о срабатывании сигнализации. Участок находился под наблюдением несколько дней! К нему близко никого не подпускали. Мы тщательно изучим видеозаписи с камер наблюдения. Возможно, мы что–то и найдем.

– А не было ли другой возможности это сделать? Символ дракона нарисован очень тщательно, как и другие, которые мы обнаружили. Нужно было, по крайней мере, полчаса или больше, чтобы его нарисовать! – отвечаю я Шону.

– Возможно, трафарет? – вмешивается Дин.

– Видны мазки кисти, он был нарисован от руки, – говорит Шон с задумчивым взглядом.

– Есть кто–нибудь, кто мог подойти к нему близко? Он был сегодня в маске, прежде чем отправиться на это мероприятие? – спрашиваю я Шона.

Но он качает головой.

– Он постоянно был под наблюдением. Если только это случилось, пока он спал. То есть, когда он был дома. Надеюсь, что мы что–нибудь найдем на записях.

– Хорошо, я скажу Эйвери, Тейлору и Рейчел, что мы можем отпустить людей домой. Просто невероятно, что у мистера Брукса был при себе этот магнитофон, – я хочу идти, но Дин говорит:

– Он определенно хотел развлечь гостей и триумфально стоять на трибуне, – я оставляю это без комментариев и просто иду. Дин опасен для меня… я вела себя непрофессионально, как влюбленный подросток! Эту должность в качестве специального агента я тяжело заслужила, и ни один мужчина в мире не сделает так, чтобы я ее потеряла!

Я захожу в комнату и говорю:

– Я извиняюсь за то, что вам пришлось долго ждать. Вы можете идти. Мы свяжемся с вами, если у нас возникнут дополнительные вопросы.

Постепенно все покидают комнату, и я тоже. Вскоре я вижу, что все гости ушли, и я подхожу к стене и прислоняюсь лбом к холодному мрамору. Я делаю несколько глубоких вдохов и стараюсь вернуть себе спокойствие. Я устала. Чертовски устала.

Вдруг я почувствовала чью–то руку у себя на плече.

– Нет… пожалуйста, нет… я стараюсь забыть тебя! – шепчу я разбитым голосом и кладу свои руки на стену. Мои глаза все еще закрыты.

– Джо?..

– Нет. Так не пойдет. О том, что было между нами никто не должен узнать! – я поворачиваюсь к Дину и вижу, что это вовсе не Дин! Тейлор убирает руку с моего плеча и смотрит на меня с ярко–красными щеками. Конечно, сейчас Эйвери надо было стоять в дверях и совершенно неправильно понять эту ситуацию. Но могу ли я на него за это обижаться?

– Вы шутите?! – говорит Эйвери жестким тоном, пока некоторые гости, которым разрешили ехать домой, проходят мимо нас.

– О дерьмо… – я должна спасти ситуацию, прежде чем она накалится!

– Я думала, это другой человек, а не Тейлор! – оправдываюсь я, но Эйвери это мало интересует. Он проходит мимо нас, в то время как Рейчел, вздыхая, стоит в дверях.

– Джолли! Как тебе пришло в голову такое сказать?! – спрашивает в ужасе Тейлор.

– Я думала, что ты это… кое–кто другой!

– Кто? Ты меня не узнала по голосу?

– Ты прикоснулся к моему плечу! Это было так интимно… я думала, ты… – я подхожу немного ближе, но мимо нас идут два гостя, и коллеги из полиции с интересом смотрят на нас.

– Я думала, что ты Дин Уайт. У нас сегодня был секс. Он работает с Шоном и до этого бросал на меня двусмысленные взгляды! – шепчу я Тейлору, который смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

– Я пойду к Эйвери и поговорю с ним. Оставайся с Рейчел! – даю я указания Тейлору, который все еще крепко держит меня.

– Джолли, я хочу пойти с тобой!

– Нет, я все испортила. Мои мысли были о Дине, так что это моя вина, – я обнадеживающе киваю Тейлору и передаю его в заботливые руки Рейчел. Быстрыми шагами я спешу за Эйвери, который вышел на улицу. Мой взгляд возбужденно бегает туда и сюда. Везде полиция, оградительная лента и репортеры, которые, естественно, пытаются добыть пару хороших фото. Они спрашивают гостей, но не получают никакого ответа. Точно так, как мы им и сказали делать. Иначе завтра в прессе было бы черт знает что.

– Эйвери! – я обнаружила этого маленького упрямца около большого дуба, на который он опирался вытянутой рукой. Он смотрит в землю, а его рука сжата в кулак. О да, он зол. Чертовски зол.

Вокруг здания находится стена около трех метров высотой. Здесь растут высокие деревья, около пятидесяти метров в высоту. Здесь спокойнее, чем в зоне выхода, через который гости все еще покидают здание.

Нас окружает темная ночь. Стало прохладно, и я мерзну. Платье с открытыми плечами оказалось не таким удачным выбором. По крайней мере, не тогда, когда ночью бежишь по лугу и через каждые два метра застреваешь каблуками в земле.

– До того, как ты на меня накричишь, я хочу сказать, что ты все снова неправильно понял, но…

– А, тут есть одно «но», да? – Эйвери смеется. Он обижен и зол. Так зол, что даже не поворачивается ко мне.

– Я думала, что там был кое–кто другой. Я хотела передохнуть, потому что думала, что он бегает за мной, поэтому я это и сказала. А не потому, что думала, что это Тейлор.

– Если бы ты была парнем, я бы тебе врезал. Радуйся, что ты просто глупая баба! – только сейчас Эйвери поворачивается ко мне, и я вижу его мрачное лицо.

– Тогда тебя должно успокоить то, что я спала не с Тейлором, а с Дином! – я осторожно поворачиваюсь, когда говорю это, и отважно приближаюсь к Эйвери.

– С каким Дином?! – хочет знать Эйвери.

– Когда вы с Тейлором ушли в туалет, я стояла в буфете, и со мной заговорил один молодой человек. Он попросил меня сопроводить его, потому что ему надо было в свой номер, и там это все каким–то образом произошло. Я не знала, кто он! – я устало вздохнула, потому что знала, как это звучит. Как будто я была проституткой, которая с каждым парнем готова прыгнуть в кровать только потому, что он оказался поблизости.

– То есть ты хочешь сказать, что ты… ты! Джолли, к которой не подступиться и которая смотрит на мужчин уничижительным взглядом, кроме Тейлора, конечно, ты… сегодня вечером переспала с незнакомцем? – хорошо, Эйвери тут же прорвало.

– Так получилось! – пытаюсь я себя оправдать, но Эйвери лишь надменно смеется надо мной и качает головой.

– Дин Уайт… ты его точно знаешь.

– Погоди–ка, ты имеешь в виду акционного гуру? С которым у тебя был секс?

– Потише! Тут везде репортеры! – гневно шиплю я и еще раз оглядываюсь, прежде чем подойти к нему ближе и прижать к дереву.

– Он работает вместе с Шоном! Дин скучающий мультимиллиардер, который с удовольствием играет в агента ФБР, и он стоял прямо возле меня, когда Шон рассказывал мне о смерти Абрахама Брукса! И когда я ушла, я подумала, что Дин пошел за мной! – объясняю я шепотом.

Эйвери поднимает брови, скрещивает руки и прислоняется к дереву.

– И я должен тебе верить, хм?

– Да, черт побери! Если бы у меня с Тейлором что–то было, стала бы я постоянно пытаться вас снова свести и прояснить ситуацию между вами двумя! Прекрати, наконец, постоянно ревновать! Почему я должна говорить тебе каждый день одно и тоже? – я раздраженно фыркаю и хочу продолжить, но тут замечаю, что Эйвери смотрит мимо меня и на ком–то сосредоточил внимание. Я хочу повернуться, но вдруг чувствую, что кто–то целует меня в макушку. Две руки обвили мой живот и потянули назад.

Мужчина. Высокий. Хорошо пахнет. Дерьмо!

Еще никогда в жизни я так не желала, чтобы позади меня был Тейлор! Но об этом я могла только мечтать…

– Тебе не нужно убегать, – шепчет мне Дин напротив моей шеи. В панике я округляю глаза в поисках помощи, но Эйвери не делает ничего, кроме того, что стоит по стойке «смирно» и смиренно кивает.

– Я оставлю тогда вас наедине, – бормочет он.

– Нет! Эй! Эйвери! Подожди! – я в панике и пытаюсь освободиться от Дина, но тот отвечает мне только:

– Я извиняюсь. Снова.

– Нет! Ты не должен! Останься здесь! – но этот засранец идет дальше, поворачивается ко мне и нагло показывает язык!

– Эйвери! – но это не помогает. Дин прижимает меня к мощному стволу дерева и смотрит за тем, чтобы я повернулась к нему. Моя спина прижата к твердому дереву, а мои губы тут же получают ласку. Дин вздыхает во время нашего поцелуя, а его руки скользят по моим щекам. Тут же я пытаюсь оттолкнуть его от себя, но то, что делают мои маленькие слабые руки, приводит к обратному результату! Потому что я крепко хватаю его за рубашку и притягиваю Дина к себе! Неправильное направление!

– Ммм, – пытаюсь я пожаловаться, но Дин целуется просто превосходно. Я моргаю и закрываю глаза.

– Не здесь! – задыхаюсь я обессиленно. В конце концов, в пятидесяти метрах от нас везде репортеры! Хотя они сконцентрированы на гостях и полицейских, но кто знает!

– Здесь темно. Никто нас не увидит, – шепчет он напротив моих губ и снова целует. Наконец–то мне удается оттолкнуть Дина и ответить ему:

– Я сказала «нет»! То, что сегодня было между нами, ошибка! – горячая, красивая, словно мечта, ошибка. Сладкая и горькая одновременно. Настоящий взрыв чувств! Но все же ошибка!

– Знаю, ты не относишься к тем женщинам, которые ведут себя подобным образом с мужчинами, не узнав их. Но это был мой единственный шанс. Простишь мне мою маленькую ложь?

– Вы не соврали! Вы просто умолчали тот факт, что являетесь самым богатым мужчиной США!

– Вторым самым богатым, – говорит Дин, нежно улыбаясь. Он смотрит на меня так влюбленно. Зачем? Зачем этот взгляд?

– Это не меняет дела.

Когда он снова пытается меня поцеловать, я кладу свою ладонь на его рот.

– Калеб! – вырывается из меня. Дин на мгновение замирает, перед тем как положить свою руку мне на запястье и убрать мою руку со своих губ.

– Ты искала меня в интернете, хм? – кажется, что он не рассержен, а только немного подавлен, как будто ему неловко из–за этого имени.

– Вас так звали: Калеб Бенкс, правильно?

– Правильно. Я поменял его около двух лет назад, потому что мое прежнее имя мне больше не нравилось. Теперь меня действительно зовут Дин Уайт. Это все правда, что я тебе сказал, – его руки гладят мои бедра, но он не перестает смотреть на меня.

– Я припоминаю кое–что из своего детства. Мне было четыре или пять. Тогда один мальчик жил по соседству с нами. Его тоже звали Калеб. И у него были такие же глаза!

– Ты хочешь меня спросить, не тот ли я мальчик? – Дин, улыбаясь, наклоняет голову. Я сглатываю и киваю.

– Тогда я сравнивала его глаза с кусочками льда, но твои похожи на ледники. Это не может быть совпадением! – я крепко схватила Дина за рубашку и ожидающе посмотрела на него. Что, если он тот мальчик из прошлого? Может, это судьба? Судьба, о которой мечтает каждая женщина? Снова найти первую любовь? Конечно, я была маленькой девочкой, и мне нравился этот мальчик, я долго и много плакала, когда он просто исчез.

– Я рос в Пасадене у своей тети и позже приехал в Нью–Йорк. Так что я должен тебя разочаровать, если ты только не выросла в Пасадене, – я разочарованно взглянула на него. Было бы так прекрасно, если бы Дин оказался тем мальчиком из прошлого.

– Откуда у тебя этот шрам? – спрашивает меня Дин.

– Какой именно?

– Этот… – он просто целует место над моим сердцем и при этом нежно прикасается к моей шее.

– Старое ранение, – коротко отвечаю я. Я сжимаю губы, но Дин так близко ко мне, что моя грудь прижата к его груди. Он точно знает, как завести женщину.

Почему нет? Давай, переспи с ним! Еще раз! Встреться с ним снова. Развлекись! Займись сексом! Мой тихий неприятный внутренний голос не оставляет меня в покое. Заткнись! Сначала мне надо подумать! Иметь интрижку с таким известным мужчиной не так–то легко, как себе представляет мое изголодавшееся либидо! У меня не будет ни одной спокойной минуты. Меня постоянно будут преследовать папарацци, и на моей работе в ФБР придется поставить крест!

Тогда я могла бы, возможно, работать в цветочном магазине своей тети, что тоже было бы неплохо.

– Он хорошо зажил. Ты его получила во время несения службы? – Дин гладит его своим большим пальцем и ощупывает шрам.

– Это не ваше дело! – говорю я взволнованно, тяжело дыша. Супер. Большое спасибо, мое бесполезное тело! Перестань дрожать и становиться влажным в тех местах, которые должны быть сухими!

– Извини меня за любопытство. Ты, конечно, можешь идти. Я не буду тебя задерживать, – руки Дина покоятся на моих бедрах, а он стоит как раз напротив. Но чем нежнее его руки прикасаются ко мне, тем легче мне уйти.

– Но у тебя еще есть время для меня? – неожиданно он кладет свою руку мне на бедро и поднимает мое платье.

– Что ты делаешь? – запинаюсь я в ужасе и нервно смотрю на толпу людей, которые, кажется, не замечают нас, хотя мы оба одеты в белоснежную одежду, которая в темноте должна бросаться в глаза!

– Небольшой подарок для тебя! – шепчет Дин у моих губ, но не целует при этом. Вместо этого, кажется, что он наслаждается тем, как я вздыхаю у его губ и глотаю воздух, едва почувствовав его руку под моим платьем. Нежно он гладит кончиками пальцев по моим трусикам.

– Вы не должны этого делать! – пригрозила ему я притворно злым тоном.

– Иначе что? – и тогда он запускает руку прямо мне в трусы, в которых началось наводнение!

– Хорошо, хватит! – я отталкиваю Дина от себя и пытаюсь сделать пару шагов. Но это совсем нелегко в таких туфлях и длинном платье, которое цепляется за траву. К тому же с подкашивающимися ногами и мокрыми трусами, которые так неприятно ощущать.

Пока Дин вытирает руку своим платком, я пытаюсь встать вертикально, но я снова застреваю в земле. Мерзкие каблуки!

– Прости, пожалуйста. Это сильнее меня. Ты необыкновенно красива и я… – Дин смущается и прерывает свою фразу, хотя мне бы хотелось, чтобы он ее закончил.

– И вы?

– Называй меня, пожалуйста, Дином. Эти вежливые фразы убивают меня.

– Не уклоняйтесь от ответа, мистер Уайт!

– Я одинокий мужчина, – говорит он мне.

– Ох и я должна сейчас успокоиться и утешить вас широко распростертыми ногами? – я скрестила руки и гневно фыркаю, хотя у меня нет на это никаких причин…

– Этим я хотел сказать, что это был один из самых прекрасных вечеров в моей жизни и к нему прилагались вы. Если бы не убийство мистера Брукса, этот вечер был бы еще лучше. Мы разговаривали, обменивались пристальными взглядами и …

– Я помню, спасибо…

– Обычно женщины узнают меня и вешаются мне на шею, потому что думают, что я им предложу жизнь, как в сказке. Но ты другая.

– Кто вам сказал, что я не такая же избалованная гадина? – хорошо, я могу его понять. И очень даже хорошо. Если не знаешь, интересуются ли люди вокруг тебя именно тобой, а не твоими деньгами, то это удручает. Да, мне жаль и да, думаю, что Дин очень одинок и скучает по женщине, которая бы его полюбила. Но я не подхожу для этого!

– Ты, как женщина, усердно работала на ФБР, что мне показывает, что ты любишь свою работу и не зависишь ни от какого мужчины. Ты сама исполняешь свои желания. Чего тогда ты боишься? Почему ты не даешь мне шанса и отталкиваешь меня? – Дин кладет платок обратно во внутренний карман и подходит ко мне.

– Послушайте… – начинаю я свое предложение, но Дин перебивает меня:

– Говори просто «Дин».

– Будет лучше, если я буду называть вас на «вы», иначе это будет слишком лично, а этого не должно случиться! Вы прекрасный мужчина. С хорошей внешностью и такой, каким мне показались в первый раз: интеллигентный и добрый. Не прекращайте свои поиски. Вы точно найдете любящую девушку, с которой вы будете счастливы. Но я не она. Я хочу дальше работать на ФБР и подниматься по карьерной лестнице, потому что мне это удается! А не потому, что мой парень оказывает ФБР финансовую помощь или его уважают из–за того, что у него много денег. Я бы не смогла больше ходить на работу. В случае, если я бы работала с родственниками или преследовала бы киллера, все бы видели перед собой только подружку Дина Уайта. А не специального агента, который отлично выполняет свою работу. Что, если кто–нибудь меня похитит и будет давить на вас за мое освобождение? Я не смогу больше покинуть дом. Я не смогу больше быть свободной… Для меня это не жизнь. Я знаю, что у вас такая жизнь, и мне жаль, но я не та, которая вам нужна. Я не хочу играть в чувства, которых нет. Я нахожу вас привлекательным и да, я тоже в восхищении от сегодняшнего вечера. Он был прекрасен. В этот раз. Но ни при каких обстоятельствах он не должен повториться.

Дин смотрит на меня в изумлении, устало улыбается и кивает. Думаю, что, наконец, он все понял, но он отвечает мне:

– Я не оставлю тебя. Но на сегодня хватит, – он делает мне поклон и застегивает свой пиджак, прежде чем уйти. Последний взгляд. Последний вздох. Я грустно смотрю вслед Дину перед тем, как медленно пойти по лужайке, чтобы вернуться.

Эйвери

В этот раз я, правда, поверил, что у Тейлора с Джолли был секс. Это казалось настолько явным! Дерьмо! Мне надо научиться сдерживать себя и не взрываться от злости!

Когда я, наконец, дошел до Тейлора и Рейчел, которые выходили из комнаты, я заметил разочарованное лицо Тейлора.

– Мы можем поговорить? – прошу я его. Рейчел все тут же понимает и прощается с нами, кивает и идет назад по этажу в главный зал.

– Мне так жаль, – говорю я виновато, но Тейлор только печально смотрит на меня.

– Было очевидно, что между вами что–то было, когда вы вот так стояли друг с другом, и Джо сказала такое! Я не мог знать, что она думала, что ты кто–то другой! – пытаюсь я оправдаться. Тейлор только молча кивает.

– Скажи же что–нибудь…

– Что я должен тебе на это ответить? Всегда одно и тоже. Я принимаю твои извинения. После этого мы хорошо проводим время друг с другом и когда–нибудь у тебя снова появляются сомнения, хотя я ничего не сделал. Снова и снова. Так что в этот раз будет тоже самое. Я прощаю тебя, как обычно, – Тейлор хочет уйти от меня, но я крепко его держу и заталкиваю в пустую комнату отеля, закрываю дверь и серьезно смотрю на него.

– Что ты делаешь? – раздраженно спрашивает он и отходит на пару метров назад.

– Я хочу поговорить с тобой. С глазу на глаз. Прямо сейчас! Мы все должны прояснить, один раз и навсегда!

– Ах да? – Тейлор смеется и качает головой. Он обижен, это видно по нему.

– Когда Джолли или какой–нибудь другой человек подойдут к тебе и скажут, что я тебя предал, потрудись спросить у меня! Ты должен мне доверять, и когда я тебе скажу, что я тебя, правда, предал, тогда можешь действительно злиться! – Тейлор повысил голос. Он зол. Точно. Понятно.

– Я не хочу тебя потерять, – шепчу я и приближаюсь к Тейлору, но он снова отходит от меня.

– Нет. Сейчас ты не решишь эту проблему одним поцелуем и хорошим сексом! Я зол на тебя. Даже если я прощаю твой очередной проступок, я не хочу сейчас тебя целовать, – Тейлор делает глубокий вдох и выдох и хочет уйти, но я преграждаю ему путь.

– Пусти меня!

– Мы не должны вот так уходить друг от друга!

– По–другому, кажется, ты не научишься. Что мне еще тебе дать? Скажи мне. Что? Что ты еще хочешь от меня? Мою любовь, мое внимание и мою лояльность. И ты топчешься по этому всему своими ногами. Снова и снова, – Тейлор пытается оттолкнуть меня в сторону, и я позволяю ему это сделать, пока он не доходит до двери. Но он ее не открывает.

– Случится подобное еще раз, и я это сделаю. С кем–нибудь. И тогда я тебе об этом расскажу, опишу каждую деталь. И тогда ты узнаешь, что значит по–настоящему быть преданным! И да, тогда ты можешь злиться! – Тейлор бросает на меня гневный взгляд и выходит из комнаты.

Я возвращаюсь и мне нужно присесть. Дерьмо. Почему я всегда такой несдержанный? Я должен закрутить гайки, иначе я потеряю Тейлора.

Дин

– Дин! – я слышу голос Лиз и поворачиваюсь к ней, когда она взволнованно бежит ко мне.

– Вот ты где!

– Да, я был снаружи. Все в порядке? Тебя обыскали?

– Все хорошо и да, меня обыскали и разрешили уйти, – Лиз подходит ближе и оглядывается, перед тем как продолжить говорить: – Даниель подгонит машину, если ты готов.

– Хорошо. Я еще раз покажусь Шону. После этого Даниель может подгонять машину. Мы оба сядем в машину, не давая интервью. Блокируй все расспросы, понятно? – Лиз кивает и звонит Даниелю по своему сотовому, пока я иду к Шону.

– Мистер Эдвардс, я прощаюсь с вами. Вы сделали действительно хорошую работу, – хвалю я его, но Шон, кажется, не огорчен предшествующими событиями. – Если это яд, который невозможно определить, то каждый из нас может носить его в себе. Вы бы не предотвратили смерть мистера Брукса, – я протягиваю руку Шону, зная у кого мистер Брукс действительно на совести.

Шон берет ее и дружелюбно мне кивает:

– Я буду держать вас в курсе, и я бы хотел вас еще раз поблагодарить за предоставленный вертолет. Он очень помогает.

– Не стоит благодарности. Я тоже хочу, чтобы убийца был пойман, – прямо сейчас ФБР разговаривает с убийцей. То, что они называют меня и остальных драконами, я не должен знать официально. Совсем нелегко играть разные роли и при этом следить за всем. Но я сам для себя это выбрал и должен с этим жить. – Надеюсь, что вскрытие что–нибудь покажет, – говорю я, перед тем как еще раз дружелюбно кивнуть Шону и пойти к Лиз. Но меня и других драконов они не раскусят так быстро.

В главном зале делают последние фото, после чего там будет убрано. Специально использованный для этих случаев яд – единственный в мире и его нельзя обнаружить.

– Даниель уже тут. Ты идешь? – спрашивает меня Лиз, которая стоит прямо около меня. Медленно мы выходим из здания, и тут же нас встречают вспышки фотоаппаратов.

– Мистер Уайт! Один вопрос! Вы хорошо знали жертву?! – снова и снова слышится от разных фотографов. Я стараюсь сохранять спокойствие. Я никогда не привыкну к этим навязчивым людям.

– Кто эта женщина рядом с вами? – это второй по распространенности вопрос, который мы, тем не менее, оба игнорируем.

Охрана следит за тем, чтобы мы могли сесть в машину без телесных повреждений.

Даниель отъезжает, а я расстегиваю свой пиджак, снимаю его и устало откидываюсь. Что за день! Со вздохом я потираю глаза и прошу Лиз: – Ты можешь передать мне смартфон? – я хочу позвонить Леону и поделиться с ним информацией.

– Перед тем как я его тебе дам… – говорит Лиз раздраженно и хватает свою сумочку, которой она просто бьет меня по плечу. Снова и снова.

– Ты в своем уме? Ты должен был с ней поговорить, а не соблазнять! Если она сейчас не захочет о тебе больше ничего знать, то это ты сам все испортил!

– Просто так получилось, – бормочу я, удивленный ее эмоциональным всплеском.

– Этим ты, возможно, все испортил! Сейчас ты для нее просто какой–то мужчина на одну ночь! И так как она знает, кто ты, она будет держаться от тебя подальше! Мы так часто обсуждали, что ты должен с ней только поговорить. Что это такое?!

– Я не мог по–другому. Она была так красива и смотрела на меня таким взглядом. Как будто хотела сказать… защити меня! Возьми меня! Я просто не мог по–другому, и поэтому происходило то одно, то другое, – я потираю руками лицо и продолжаю:

– Это не было хорошо. Все было так быстро. Я воспользовался ситуацией и проигрывал программу. Все эти годы я снова и снова представлял себе, как пройдет вечер с Джолли. Каким будет наше первое прикосновение. Наш первый поцелуй. А сейчас все в прошлом. Все вышло из–под контроля. Думаешь, я счастлив, как прошел сегодняшний вечер? Я, правда, хотел бы вернуть время и все сделать по–другому.

– Но это случилось, и мы должны извлечь из этого выгоду. Еще не все потеряно! Мы были в туалете, и она разговаривала с Рейчел Кингстон о тебе. Она впечатлена тем, что ты сделал, – говорит Лиз, издавая длинный вздох.

– Все равно я облажался. Ко всему дерьму, она еще вспомнила свое детство и то, что она встретила меня. Сколько всего она еще знает, она мне не сказала.

– Она узнала, что раньше тебя звали Калеб Бленкс? – настороженно спрашивает Лиз и кладет свою руку на мои сложенные руки.

– Да, когда мы еще раз оказались наедине, – я смотрю на Лиз, которая так сильно мне напоминает Джолли. Только в отличие от Джо, Лиз смотрит на меня любящим взглядом. Таким мечтательным и искренним, как будто она могла меня любить.

Взгляд Джолли был другим. Сначала она была заинтригована, как она потом мне сказала, моими глазами. Для Джолли это была история на один раз. Она не хочет больше меня видеть, и если мы снова встретимся, она будет, возможно, такой же неприступной. Но Лиз не такая. Она смотрит на меня и не решается прикоснуться.

– Лучше всего отправить ей цветы. Как Дин и как белый дракон! – говорит Лиз, но для этого слишком поздно.

– Если Даниель вдруг неожиданно не решил не выполнить своего задания, то они уже должны быть доставлены, – я смотрю на Даниеля, который сидит за рулем.

– Выполнил! – коротко говорит он.

– Хорошо, тогда путь будет так, будто цветы отправил Дин!

– Я пообещал ей это, назад хода нет! – отвечаю я ей, и Лиз замолкает. Она убирает руку и кладет ее на сумку. При этом было так хорошо чувствовать ее тепло.

Она так похожа на Джолли,.. так чертовски похожа.

– Ты был прав, – вдруг говорит Лиз.

– В чем?

– Она действительно похожа на меня. Только у нее другие глаза; они узкие, как у кошки, ты не находишь?

– Ммм, ну немного. У нее другие губы и нос. У нее грудь больше, – говорю я с немного надменной улыбкой на губах, что Лиз тоже веселит.

– Ну, спасибо!

– Я думаю, что у тебя идеальная грудь! – кричит нам Даниель. Счастливец. Они с Лиз идеальная пара. О чем я только тогда думал, что оставил его в живых? Если бы я сам убил Даниеля или оставил его умирать, Лиз бы принадлежала мне.

Но мог ли я удовлетвориться женщиной, которая так похожа на Джолли? Ее характером, который тоже похож, но в конечном итоге не та, которую я хочу? Лиз была бы в полном отчаянии, если бы Даниель не выжил. Но я бы смог ее утешить. И, возможно, она бы когда–нибудь в меня влюбилась. Мы могли бы сегодня быть счастливы…

Я смотрю в окно и наблюдаю за огнями, которые проносятся мимо нас.

– Отправь ей завтра десять белых тюльпанов, – в конце концов, говорю я, когда мы съезжаем с трассы.

– Ей домой? Это ее не расстроит? Ты же не знаешь адреса? – говорит Лиз спокойным тоном.

– Шон Эдвардс дал мне адрес, так что я могу это объяснить. Доставь их завтра в десять часов с карточкой от меня.

Лиз вынимает записную книжку и открывает карандаш.

– Что мне ей написать?

– Спасибо за прекрасный вечер, который ты разрешила мне провести с тобой. Я бы хотел пригласить тебя на ужин. 12 апреля 2015. Я заеду за тобой в 19:00.

– Хорошо, поняла. Стоит еще что–нибудь отправить? – ответственно спрашивает Лиз. Она просто знает меня слишком хорошо.

– Тюльпаны должны быть обвязаны голубой лентой. Отправь ей на следующий день шкатулку с ожерельем.

– То, с кроваво–красным камнем в виде сердца?

– Да.

– Это не сильно бросится в глаза?

– Это не цепочка ее матери, но она похожа на нее. Возможно, она об этом вспомнит, и у нас будет тема для разговора.

– Хорошо…

– На второй день красное платье, а на третий красные туфли.

– Понятно. – Лиз все записывает и кладет свою записную книжку назад в сумочку.

– Хочешь еще куда–нибудь? К Леону, возможно? Или сразу домой? – спрашивает меня Даниель.

– Я позже позвоню Леону, отвези, пожалуйста, меня на виллу.

Где–то через полчаса мы подъезжаем к большим крашенным белым воротам. Они открываются, и Даниель едет к входу.

– Мне тебя еще сопровождать? – осторожно спрашивает меня Лиз.

– Не надо. День был длинный, вы заслужили свой свободный вечер, – я дружелюбно киваю Лиз, которая вместе со мной выходит из машины.

– Подожди немного, – говорит она Даниелю, закрывает дверь и подходит ко мне.

– Тебе не следует этого делать. Уже почти два часа ночи, и ты весь день на ногах, – я захожу в дверь и включаю свет, ввожу код сигнализации и кладу смартфон на стол, который стоит рядом с дверью.

– По тому, как долго я тебя знаю, ты сейчас напьешься или разобьешь что–то, или, возможно, кого–то, – Лиз закрывает дверь и расстегивает мой пиджак. Она вздыхает и настороженно смотрит на меня.

– Не сдавайся и не сходи с ума. Если Джолли узнает о тебе все правду, тогда она будет любить тебя до смерти. Ты герой, не забывай.

– Если она узнает правду…

– Так скажи ей! Я действительно не понимаю, почему ты хочешь скрыть, что спас ей жизнь. И почему ты сегодня отрицал, что ты тот мальчик, живший по соседству? Когда позже она узнает, что ты специально соврал, тогда… – я не даю Лиз договорить, беру смартфон и поднимаюсь по лестнице.

– Дин… не убегай! – Лиз бежит за мной, но я поворачиваюсь, когда я еще стою на лестнице и говорю:

– Спасибо за твое сочувствие и заботу, но тебе надо идти к Даниелю. Ты мне сегодня больше не нужна. Спокойной ночи. – Я иду дальше, оставляя Лиз стоять.

Поднявшись наверх, я слышал, как Лиз покинула дом. Так лучше. Возможно, было бы лучше, если бы я дал ей пару миллионов и отправил на другой конец США. Так мне бы не пришлось ее больше видеть. Слышать. Чувствовать. Если бы она уехала, я бы не пытался постоянно думать об убийстве Даниеля, чтобы она стала принадлежать мне. Мне, взамен Джолли, до того момента, пока она в меня не влюбится.

Что за больные мысли у меня. Это бред. Да, я болен, просто болен. Но я не могу по–другому.

Я захожу в спальню. Большое пустое пространство с большой кроватью, балконом и встроенным шкафом. Большой телевизор стоит напротив кровати. Небольшой мягкий уголок со стеклянным столиком и баром. Мне не стоит много пить. Во всяком случае, не так поздно. Но, если я не выпью сейчас хорошего виски, то я позвоню Кайе. Или Изабелле. Или Веронике. Мои трое заменителей Джолли. Блондинки. Молодые. Красивые. Проститутки, которым я плачу годами. В девятнадцать лет я встретил Кайю в супермаркете. У нас был секс, но она не хотела отношений, потому что заметила, что я влюблен в другую. Понятно. Я заплатил ей, и началась драма. Изабеллу и Веронику я знаю два года. Они берут гораздо больше денег, чем Кайя, потому что работают в агентстве. Но что это. Эти три женщины знают мои потребности. Знают, чего я хочу. Знают, что я называю их Джолли. И они знают, как они себя должны вести.

Двадцать восемь лет и такой разбитый.

Я смеюсь, когда кладу в стакан кусок льда размером с мяч для гольфа, наливаю виски и ставлю назад бутылку.

Разбитый молодой мужчина. Если я и дальше буду столько пить, мне понадобится донорская печень. Мне надо заниматься спортом, есть здоровую пищу и больше спать, но нет, я делаю все наоборот.

Мне нужно в душ. Со вздохом я снимаю пиджак и рубашку. Я немного отпиваю и расстегиваю свой ремень, но вдруг в дверях появляется Лиз.

– Извини. Я только что сказала Даниелю, что он может ехать домой, потому что я хочу побыть еще здесь. – Лиз взглянула на меня, прежде чем отвести взгляд. Я вижу, как краснеют ее щеки.

– Ты должна ехать домой, ты мне больше не нужна сегодня, – я кладу ремень в сторону и выпиваю стакан. – С другой стороны… – я даю ей пустой стакан. Лиз подходит ко мне и ставит его в сторону, не налив выпивки.

– Виски, – коротко говорю я и иду в ванную, которая находится рядом с моей спальней.

– Я налью тебе воды и ничего больше! – говорит Лиз с раздражением в голосе, но я ее игнорирую. Было бы лучше, если бы мы не находились сейчас в одной комнате.

После основательного душа, одетый только в боксеры и с полотенцем, повязанным на бедрах, я иду назад. Лиз сидит на краю кровати и листает мою записную книжку.

– Что ты там делаешь? – спрашиваю я ее и растираю крем в руках. Его хватит на мою шею, лицо и грудь.

– Я изучаю твою записную книжку, – равнодушно говорит Лиз и откладывает ее в сторону.

– Что ты там искала? – хочу знать я и натираю руки оставшимся кремом.

– Кто такие Джолли 1, Джолли 2 и Джолли 3? Здесь только телефоны и никакой дополнительной информации. К тому же они обозначены буквой «П», а не «Д».

– «П» значит проститутки, – честно говорю я.

– Что?

– Проститутки. Женщины, которые спят со мной за деньги. Тоже, что ты делала в Англии… тебе приходилось делать. Но мои три контакта для экстренных случаев делают это добровольно. Без сутенера.

Лиз молчит, но ее разочарованное лицо говорит о многом.

– Я не хотел тебя обидеть, в конце концов, тебя заставили это делать, и у тебя не было выбора.

– Не совсем так. Сначала я делала это добровольно. Мне было все равно, с кем заниматься сексом, главное для меня было развлечься. А сейчас я люблю Даниеля и чувствую себя ужасно… что у меня был секс с таким большим количеством мужчин, и никогда не было чувств. Ты ее любишь. Джолли. А не этих женщин. Давай я вырву страницу, чтобы у тебя не было возможности с ними связаться.

– Я знаю номера наизусть, – отвечаю я, улыбаясь, и сажусь рядом с ней.

– Я не знала, что ты занимаешься подобным, – бормочет Лиз смущенно.

– А что я должен был делать? Вечно оставаться девственником? – я смеюсь и внимательно смотрю на Лиз, которая кажется немного смущенной от собственного любопытства. – Первый раз у меня был с Кайей, когда мне было 19. Когда я увидел ее в супермаркете, подумал, что передо мной стояла более взрослая версия Джолли. Ей было 26, и я сделал все, чтобы сходить с ней на свидание. Тем не менее, она быстро заметила, что мне никак не 25, и что я ей соврал. Да, и когда я ей еще дал понять, что влюблен в другую, она не хотела отношений со мной. Но когда у тебя есть деньги… ты можешь получить многое. Хотя это не настоящая любовь, о которой я тебе однажды уже рассказал, но, по крайней мере, есть все остальное.

– Дин…

– Не смотри на меня с таким сочувствием, иначе я сам загрущу, – шепчу я и пытаюсь заставить Лиз улыбнуться, но она смотрит на свой палец, которым она нервно начинает постукивать. – Знаю, я уже давно должен был покончить с Джолли. Но я никогда этого не мог. Она постоянно приходила ко мне во сне, и я нарисовал наше совместное с ней будущее. Но чем старше я становился и чем скрупулезнее я наблюдал за ней, тем отчетливее для меня становилось, что я никогда не буду обладать ею. Что мне следовало делать? Как я должен объяснить Джолли, что знаю, кто она?

– Это верно, но… я тоже была порядочной женщиной и никогда не мечтала о том, чтобы полюбить мужчину, который убивал. Или даже убьет себя.

– Никто не поверит, что твой Даниель такой, он выглядит так мило! – я смеюсь и отклоняюсь немного назад. Обеими руками я упираюсь в матрац и слегка качаю головой, потому что ко лбу прилипла пара мокрых прядей. – Оба мертвы, и он не сможет ничего больше сделать.

– Да, знаю. Но Александр был гораздо хуже. Я была действительно рада, что никогда о нем больше не услышу. – Лиз смотрит на меня и облегченно улыбается.

– Собаке – собачья смерть. Утонуть в море, в этом что–то есть, ты не находишь? – я немного наклоняю лицо влево и смотрю, как Лиз понемногу начинает улыбаться.

– Я хотела сказать… я тоже застрелила четверых людей. Просто так…

– Ты спасла молодую девушку. Это было не просто так, – исправил я ее.

– Да, конечно. Но… мои приоритеты изменились. И когда Джолли, которая ведет сейчас правильную жизнь, узнает, почему ты убивал и почему ты выбрал этот путь, она все равно будет тебя любить. Не бойся. Ты классный парень, и любая женщина, неважно Джолли или нет, будет чувствовать себя счастливой, если будет любима тобой.

– Ты это уже говорила, – бормочу я.

– Честно, – шепчет Лиз, которая хочет встать, но я беру ее за запястье и крепко держу ее.

– Куда ты пошла?

– Домой. Тут недалеко.

– Ты можешь остаться здесь. В такое время я не позволю тебе ходить по темноте, – я тяну Лиз обратно к себе и обхватываю другой рукой за бедра, что она приземляется мне на колено.

– Дин, нет! – в ужасе говорит она, но я игнорирую ее просьбу. Я хочу овладеть ею сейчас! Обнимать ее и держать всю ночь.

Я вжимаю Лиз в кровать и просто ее целую. Она такая легкая. Легкая, словно перышко. Ее тело такое тонкое, такое нежное, и она не сопротивляется. Я ложусь на нее и прижимаю губы к ее губам, но Лиз не отвечает на мой поцелуй. Она просто лежит и не шевелится. Я немного смущаюсь и прекращаю ее целовать.

Лиз дрожит всем телом, а ее глаза закрыты.

– Ты не хочешь? – спрашиваю я ее. Только сейчас Лиз снова открывает глаза. Она безмолвно плачет и складывает руки.

Тут же я отодвигаюсь от нее.

– Я не хотел, я сделал тебе больно?

– Нет и да. Физически нет, но душевно, – шепчет она и начинает при этом всхлипывать.

– О, нет… эй… – я отодвигаюсь назад, но Лиз, дрожа, остается лежать на месте.

– Если ты не хочешь, все хорошо, у меня есть другие женщины, которым я могу заплатить, так что все хорошо…

– Я не проститутка! – кричит она и приподнимается, отползает от меня и смотрит глазами, полными страха и злости.

– Я не это имел в виду…

– Что мне теперь делать? Допустить это? Переспать с тобой, чтобы не потерять работу? Обмануть Даниеля? Я не могу! Но, если я скажу Даниелю, что мы целовались, тогда он… он попытается убить тебя и что тогда? Ты обладаешь большим влиянием, что значит, что его убьют! Но я не хочу обманывать! И что, если ты меня сейчас выкинешь? Я не знаю здесь никого! Я чужая в этой стране!

– Лиз! Успокойся! – она преувеличивала, и я пытаюсь ее успокоить, но она снова отползает от меня.

– Нет!

– Хорошо, хорошо! – я поднимаю обе руки и отодвигаюсь от нее.

– Я тебя не уволю, и Даниеля тоже. Я тебя поцеловал, а не переспал. Поэтому ты его не обманула. Все в порядке, просто забудь… – я встаю и иду к бару, чтобы налить себе. Стакан. Еще стакан. Лиз все еще сидит на моей кровати, плача.

– Ты напоминаешь мне о Джолли. Всегда. Когда ты рядом со мной и так мне улыбаешься, прикасаешься ко мне, тогда я чувствую, что она рядом со мной. Так невероятно близко, как будто ты моя Джолли. Это не просто мечта, фантазия или одна из моих выдумок. Нет. Это реальность. Потому что я чувствую тебя. И моя жажда любви и близости становится безмерной. Тогда я хочу к тебе прикоснуться. Поцеловать. Попробовать на вкус, – я поворачиваюсь к Лиз, которая грубо смахивает пару слезинок.

– Я мог убить Даниеля… – говорю я. Лиз смотрит на меня в ужасе. Пристально смотрит. Ее неверящий взгляд заставляет меня устало улыбнуться. – Мне стоило сказать только слово, и все бы выглядело, как несчастный случай. То, что он до сих пор жив, ты должна благодарить мою доброту… – но Лиз перебивает меня:

– И теперь ты хочешь меня шантажировать этим? Я должна изображать для тебя Джолли, чтобы Даниель оставался живым?! Да лучше я умру!

– Нет. Я не сделал бы этого, во всяком случае, не сделаю, пока не напьюсь, – я вздыхаю и наливаю третий стакан виски. – Я оставил Даниеля в живых, потому что ты его любишь. Потому что ты бы плакала днями и ночами. Когда–нибудь, возможно, ты бы полюбила меня, и я бы нашел идеальную замену Джолли. Но… ты всегда была бы номером два. Когда я думаю о том, что если кто–нибудь украл бы мою Джолли, ранил ее или даже убил… моя жизнь была бы бессмысленной. Я живу только для нее. И я не мог так поступить с тобой, – я делаю глоток и какое–то время смотрю на Лиз, перед тем как продолжить: – Мне очень жаль, что я поцеловал тебя. Мне бы хотелось, чтобы ты осталась здесь. В Нью–Йорке. Ты должна здесь стать счастливой, с ним. С Даниелем. Вы должны создать семью… – я запускаю руку в волосы и наливаю немного вина во второй стакан, который несу Лиз.

– Спасибо…

– Ни в коем случае я не хочу, чтобы ты меня боялась. Видеть, как ты плачешь, ужасно. Не потому, что я вижу в тебе Джолли или Элизабет… потому что я тебя, Лиз, ценю, как друга.

Она выпивает стакан одним глотком и кивает.

– Я позабочусь о доставке, можно мне потом взять пару выходных?

– Конечно. Ты мне понадобишься снова через неделю. Проведи время… с ним. Съездите куда–нибудь. Отдохните. И не говори ему о поцелуе. О моем поцелуе, – я выпиваю свой стакан и делаю глубокий вдох и выдох.

– Я позвоню Даниелю, чтобы он меня забрал. – Лиз поворачивается ко мне и тут же кладет руку на мою щеку.

– Я просто испугалась. Обычно я так не рыдаю. Ты справишься. Мы справимся. Джолли полюбит тебя. Настоящего Дина. Мужчину, который ее спас и защищал годами, хотя она этого и не замечала. – Лиз встает и ставит пустой стакан на стол.

– Не надо провожать, – еще говорит она. Лиз улыбается. Но это ненастоящая улыбка. Я знаю, что она снова начнет плакать, как только выйдет из дома.

Большой пустой дом. Более пятисот квадратных метров. Два этажа. Балкон. Терраса. Бассейн. Сад. Домашний кинотеатр. Большая кухня с машиной для льда в холодильнике. У меня, правда, много денег. Я мог бы жить только на одни проценты, если бы завтра захотел оставить свою работу. Почему? Почему нельзя купить любовь? Настоящие искренние чувства? Если бы это было возможно, то да, тогда был бы я бедным. Но только с финансовой стороны. Я бы жил в какой–нибудь лачуге, чтобы каждый цент тратить на свою любовь. Как бы это иронично ни звучало, я бы был тогда богаче, чем сейчас, потому что настоящая любовь – это лучшее, что есть в мире. Бесценно... просто бесценно.

Я стою у окна и смотрю, как Даниель забирает Лиз. Она стояла двадцать минут там внизу, прежде чем позвонить ему.

Это было ошибкой. Сейчас мне стыдно, что я поставил Лиз в такое тяжелое положение. Я беру телефон и звоню Кайе. Вызов идет и идет, пока она, наконец, не берет трубку.

– Дин…

– Прекрасно услышать твой голос, – шепчу я, полный тоски. К сожалению, ее голос не похож на голос Джолли.

– Ты не должен мне больше звонить, – говорит она спокойным голосом.

– Я предложил тебе больше денег.

– Дин. Пожалуйста. У меня есть парень и я ему верна. Я не могу больше встречаться с тобой, неважно, что ты мне будешь предлагать. Пожалуйста, прекрати мне звонить, иначе я сменю номер, – после этого она кладет трубку.

У Кайи парень. Да, знаю. Уже четыре месяца. Было бы легче его убить, тогда Кайя была бы снова свободна для меня. Но есть замена.

Но, когда я набирал следующий номер, у меня возникли сомнения.

Я должен покончить с этим. Если я действительно люблю Джолли, я должен ждать. Быть верным. Я не должен изменять ей с другими женщинами. Джолли заслужила право выбора. И когда она сделает выбор не в мою пользу, то… есть еще дом, который я приготовил для нее. Хотя для меня было бы лучше не приводить ее туда. Потому что тогда… она будет по–настоящему меня ненавидеть.

Шон

– Вечер не должен был так закончиться. Правда нет… – я сижу с Рейчел в лимузине, который везет нас домой.

– Нельзя было предположить, что он решит пошутить и принесет с собой магнитофон со звуком выстрела. Как только у него появился этот желтый дракон, от которого он тут же умер? Как? Что это за яд? Если он, вообще, был… – ломает голову Рейчел, хотя я вижу, как она устала.

– У других жертв ничего не обнаружили. Ни огнестрельных ранений или других внешних повреждений, ни сердечного приступа, ни инсульта или каких–либо болезней внутренних органов, которые могли бы стать причиной смерти. Должен быть яд, который нельзя обнаружить по прошествии определенного времени.

– Или никогда, потому что труп был тут же исследован. Почему, вообще, этот белый дракон хотел нас предупредить? – спрашивает меня Рейчел. Она, вцепившись в сумочку, сидит напротив. И смотрит на меня устало и обеспокоенно.

– В этом и вопрос. Возможно, чтобы продемонстрировать свою власть? – я скрещиваю руки и смотрю в окно.

– Так драконы не работают вместе? Возможно, нет никакой команды? Никакой организации?

– Возможно. Или они работают вместе и хотели нам показать, что их не остановить? Или этот так называемый белый дракон был не сам лично, а был его компаньон, вышедший из дела. Информатор. Кто–то, кто хотел поважничать, – я потираю виски. Чертова головная боль.

– Возьми. – Рейчел дает мне таблетку и наклоняется к мини–бару в машине, из которого достает охлажденную бутылку воды.

– О, спасибо, – как хорошо, что она у меня есть…

– Подождем, что покажет вскрытие. Возможно, будет обнаружено вещество, которое продвинет нас дальше, – продолжаю я.

– По крайней мере, до сих пор они выбирали богатых, влиятельных мужчин, у которых было рыльце в пушку. Джолли хорошо все свела. Да, по крайней мере, это были не бедные, невиновные люди.

– Нас не коснется эта участь, – говорю я серьезным голосом и снова смотрю на Рейчел, которая кивает мне.

– Извини.

– Подождем вскрытия и тогда посмотрим. Возможно, этот белый дракон объявится еще раз перед Джолли. Если он однажды контактировал с ней, чтобы предупредить, надеюсь, он сделает это и во второй раз, при этом не навредив ей.

– Да... – Рейчел, кажется, нервничает из–за меня. Я замечаю ее взгляд, который постоянно скользит по мне. Но как только я смотрю на нее, она отводит взгляд. Конечно, после того, что я ей сказал, Рейчел очень обижена.

– В твоем романе… – начинаю я свой вопрос.

– Историческом, о принцессе? – спрашивает она, и я киваю.

– Почему ей нравится принц? – спрашиваю я ее. Рейчел в ужасе округляет глаза и краснеет. – Он же гораздо старше и у него постоянно плохое настроение, – продолжаю я свое предложение.

– Я бы описала принца скорее как мудрого, умного и исполнительного. Но, честно говоря… – Рейчел складывает руки и смотрит на меня серьезно, перед тем как сказать: – Иногда не нужны причины, чтобы любить.

– Правда… – отвечаю я спокойным голосом. То, что Рейчел влюбилась в меня, я заметил давно, но у меня не было никакого понятия, как с ней себя вести. Во–первых, я должен поговорить с женой. Хотя мне и льстит, что такая молодая, красивая и умная женщина, как Рейчел, влюблена в меня, но моя супруга на первом месте.

Было бы, конечно, проще, если бы Эмбер поговорила со мной.

Я отклоняюсь назад и закрываю глаза.

– Таблетка еще не подействовала, – говорю я, чтобы объяснить, почему я не могу дальше разговаривать с Рейчел, но еще добавляю: – Я сразу же пойду спать. Завтра мы должны провести допросы. К тому времени уже будут результаты вскрытия.

– Когда тебя разбудить?

– В девять, чтобы к десяти часам мы могли быть на месте. Ты будешь сопровождать меня. Остальные трое утром могут быть свободны.

– Понятно… – Рейчел передает остальным мои указания с помощью сообщений, и я снова закрываю глаза, чтобы увернуться от дальнейшего разговора.

Джолли

Мы сидим в нашем лимузине и едем обратно домой. Шон и Рейчел уехали незадолго до нас. Царит гробовое молчание, пока Эйвери не прерывает его.

– Дин Уайт, так? У вас реально был секс? – Эйвери, кажется, удивлен, что я на него не обиделась.

– Да, так просто произошло, и я не наврала, ты сам все это видел или нет?

– Да, но это был действительно он? Я имею в виду, если ты не знала, кто он, то это мог быть, кто угодно, – говорит Эйвери ухмыляясь.

– Это был он, точно… – говорит спокойно Тейлор и задумчиво смотрит в окно.

– Хорошо, тогда я все объяснила и да, прежде чем ты спросишь, мне понравилось. Он был хорош. Он был фантастически… – дерьмо, я уже скучаю по Дину.

– Спящую кошку разбудили? – по–хамски смеется Эйвери.

– Которую ты боишься? – я бросаю на него недружелюбный взгляд.

– Это старая легенда. Я не боюсь вагину с зубами!

– Ах, нет? – я кладу руку между ног и издаю при этом рычащие и шипящие звуки, изображая пальцами зубы.

– Ты чокнутая… – обиделся Эйвери, в то время как Тейлор усмехнулся.

– Если тот богатый парень это увидел бы, он бы не стал спать с тобой во второй раз! – уверен Эйвери.

– Кто сказал, что я, вообще, этого хочу? Это было один единственный раз!

– Правда? Но он прекрасно выглядит для гетеросексуала, который с удовольствием носит белые безвкусные костюмы, – вмешивается в разговор Тейлор, и я поворачиваюсь к нему.

– Да, он выглядит фантастически, и у него классное тело, он умный и эрудированный… – я вздыхаю, совсем нелегко быть женщиной.

– Но? – Тейлор хочет действительно это знать.

– Но я женщина.

– А он голубой? – Эйвери удивленно вскидывает брови.

– Нет! Я имела в виду, что я слишком много думаю и при этом все порчу. Была бы я парнем и голубым, жизнь была бы проще…

– Нет, точно нет, – отвечают эти двое хором и удивленно смотрят друг на друга, после чего снова смотрят в окно. Оба сидят напротив, и я закатываю глаза.

– Убирать из головы, вот, что я имела в виду. Мужчинам это легче. Они делают что–то и думают о своем поведении гораздо позже. Женщины другие. Мы взвешиваем все и мысленно проигрываем варианты ситуаций сотни раз. И в конце мы раздражены и не знаем, какой путь выбрать.

– Если он тебе нравится, просто позвони ему и потом посмотришь, что будет, – понятно, Эйвери предлагает самый простой путь.

– А если… – но он тут же перебивает меня:

– А если нет? Если все будет не так, как ты представляешь в своем адском сценарии? Тебе никто не может этого сказать. Ты все увидишь, когда встретишься с ним. Позвони этому парню и позволь ему хорошо себя оттрахать, тогда ты будешь так беспокоиться об этом! – Эйвери ухмыляется украдкой и получает от Тейлора разгневанный взгляд.

– Оттрахать? Ты серьезно? Как вульгарно… – привередничает Тейлор.

– Да перестань, тебе же нравятся грязные делишки, – отвечает Эйвери.

– Мальчики… – мне бы больше понравились двое голубых, интересующихся модой и интерьерами, чем оружием и ссорами. Но, к сожалению, невозможно иметь все и сразу…

Глава 7

Море цветов страха

Когда мы, наконец, дома, я рада, что мне можно выйти из машины. Шон и Рейчел уже давно в своих комнатах, по крайней мере, нам встретился лимузин, а свет в доме выключен. Он горит только на входе, так что нам не надо искать вход в дом.

– Душ, ужин, сон! – какое счастье, что Шон даст нам отдых завтра утром, так что я смогу выспаться. Прекрасно!

– Вместе в душ, вместе… делаем другие вещи? – слышу я, как Эйвери шепчет Тейлору. Этот проказник до сих пор верит, что после сегодняшней бури Тейлор предложит ему свою задницу?

– Точно нет! – дерзко реагирует Тейлор на вопрос Эйвери и разгневанно идет мимо меня.

– О, нет… хорошо, иди в душ, а потом пойду я! – кричит Эйвери ему вслед.

– Ты хоть понимаешь, что он обижен? – спрашиваю я его.

– Да. Но когда мы занимаемся сексом, нам не надо разговаривать.

– И он знает это. Так что лучше поговорите еще раз друг с другом. Секс не может быть решением для всех проблем. – «Интересно, последует ли он моему совету?»

– Как хорошо, что у нас дома всегда есть шоколад… – Эйвери роется в шкафчике для экстренных случаев.

– Пожалуйста! – «Интересно, чья это была идея?»

– Да, спасибо…

– Ах, Эйвери… – я иду к нему и серьезно смотрю ему в глаза, даже тогда, когда он все еще пытается уклониться от моего взгляда.

– Тебе нужно прихватить его и для Тейлора. Вы оба важны для меня. Вы оба. Слышишь? Ты важен для меня и для Тейлора тоже. Мы одна команда и мы друзья. Даже когда не все между нами гладко, я все равно желаю тебе и Тейлору только добра… – я кладу руку на руку Эйвери и дружелюбно киваю ему.

– Спасибо, – Эйвери серьезно смотрит на меня, но тоже дружелюбно.

– Увидимся завтра, – я поднимаюсь по лестнице мимо этажа Рейчел и Шона и еще выше мимо комнаты, в которой Тейлор сейчас принимает душ. Однако, когда я хочу подняться на последнюю ступеньку, я замечаю, что что–то темное лежит на лестнице.

– Хм? – я останавливаюсь и включаю свет, для чего мне приходится спуститься на пару ступеней вниз.

Когда я снова смотрю наверх, я понимаю, что это.

– Красный лепесток? – но у меня же нет свежих цветов наверху? Я поднимаю лепесток. Он от тюльпана.

Вдруг у меня возникает нехорошее предчувствие. Я в семи ступенях от своей двери, но я боюсь ее открыть.

Я стою и сглатываю слюну, которая накопилась у меня во рту. Меня бьет дрожь. Я трясусь. Что происходит? Откуда взялся этот лепесток?! Я слышу, как Тейлор до сих пор принимает душ, а Эйвери выдвигает ящик. Они здесь на случай, если понадобятся мне.

Осторожно я поднимаю платье, снимаю пистолет с предохранителя и поднимаюсь дальше наверх. Я не хочу поднимать панику, пока ничего плохого не случилось, и лишать всех остальных заслуженного отдыха.

Я взялась за дверную ручку и открыла дверь. Я толкнула ее. Темно. Также, когда я покинула комнату. Темно и тихо. Ничего не слышно, но я кое–что вижу, чего здесь не было.

– Что за?!. – в середине комнаты стоит ваза с цветами. Я поднимаюсь на последнюю ступеньку и включаю свет так, что весь этаж ярко освещается. В середине моей комнаты стоит красная ваза с красными тюльпанами! Свежими тюльпанами!

– Этого не может быть?!. – никто не знает, что это мои любимые цветы. Никто! А Дину я сказала, что мне нравятся белые… так что это не может быть он. К тому же весь вечер я была с ним и… конечно, он не станет проникать сюда!

Нерешительно я захожу и включаю свет в главной комнате…

– Дерьмо! – я вижу то, что бывает в плохих фильмах! Везде стоят вазы с красными тюльпанами. И где не стоят вазы, там просто лежат цветы. На полу, кровати, подоконнике и моих полках. На столе, стульях и просто в углу, где есть место. Да тут, должно быть, сотня ваз!

– Дерьмо… – я отхожу немного назад и заглядываю в ванную. Никого нет. Никаких тюльпанов. Но тут я вспоминаю, что мне сказал белый дракон… он знал, что я люблю красные тюльпаны. Так это он?! Дерьмо… я скрывала от других, что белый дракон знал о моих любимых цветах! Остальные оторвут мне голову, когда узнают, что я скрыла от них эту деталь!

– Я должна… – в панике я спускаюсь на этаж ниже, врезаясь в Эйвери, который хочет пройти в свою квартиру.

– Ты мне нужен! Вы оба! Немедленно! – при этом я в панике тяну Эйвери за руку, который тут же понимает мою обеспокоенность и не отталкивает меня.

– Что случилось?

– Кто–то был в моей квартире. Везде стоят цветы и вазы! Десятки ваз и сотни цветов!

– Что? Но… – Эйвери открывает дверь и зовет Тейлора:

– Тейлор, пойдем с нами. Немедленно! – он кладет сладости на стол и достает свой пистолет.

– Я никого не увидела, но, возможно, кто–то еще в доме! Я предупрежу Шона и Рейчел, а ты, Тейлор, проверь камеры наблюдения!

Тейлор все еще стоит в дверях ванны и быстро вытирается полотенцем, в то время как я разворачиваюсь и спешу на первый этаж. После того, как я подняла Шона и Рейчел с кроватей, мы обыскали весь дом и не нашли никого.

– Я до сих пор не могу определиться, это жутко романтично или просто жутко, – говорит Рейчел.

– Здесь ровно сотня красных ваз с пятьюдесятью красными тюльпанами в них. К этому сотня букетов из двадцати пяти красных тюльпанов. Так что в общей сложности тысяча цветов, – подсчитывает Эйвери, восторженно озираясь.

– Кто бы это ни был, он должен был чертовски потратиться. К тому же твоя квартира находится на чердаке. Ему точно понадобилось два часа, чтобы все поднять и так украсить…

Шон смотрит на Тейлора, который сидит на моей кровати и печатает в ноутбуке.

– Здесь есть кое–кто. Незадолго до двадцати двух часов. Черный автомобиль с заклеенным номером. Фургон. Вот… – он поворачивает ноутбук и показывает нам, что записали камеры.

– Это мужчина, худощавый, но он двигается очень умело и снова и снова заклеивает камеры. Он точно знал, где они установлены, – объясняет нам Тейлор.

– Это ужасно… – настороженно шепчу я.

– Тайный ухажер, возможно? – спрашивает мня Рейчел.

– Который ворвался в дом? Или, вообще… как он узнал, где находится наш дом? И что мы все живем здесь? Что я на чердаке? И что я люблю красные тюльпаны? – я схватилась за горло. Мое сердце так дико бьется, что мне становится плохо. Это мог быть только белый дракон… Дерьмо! Он что не знал, в какое положение он меня поставит?!

– Кто знал, что это твои любимые цветы?

– Никто… никто, кто бы стал врываться в дом. У моей тети есть цветочный магазин здесь в Нью–Йорке, она знает об этом. А больше никто, – должна ли я им сказать, что считаю, что это был белый дракон?

Уже поздно, но у меня нет никакого спокойствия.

– Я позвоню ей, даже если моя дорогая тетя свернет мне шею!.. – я отхожу от остальных на пару шагов и набираю номер моей тети. Вызов идет целую вечность, но потом она, наконец, берет трубку.

– Солнышко, это ты? – спрашивает она спросонья.

– Прости, Марисса… я не хотела тебя будить, мне действительно очень жаль, но это важно!

– Конечно, солнышко, что случилось? С тобой все в порядке?

– Да, со мной все в порядке, я хотела спросить у тебя про доставку цветов!

– В этот час? – бормочет она.

– Кто это там? – слышу я ее мужа. Это второй муж Мариссы. Ее первый муж умер сразу после моего рождения.

– Джолли, она говорит о доставке…

– В это время?! – спрашивает Джек и начинает смеяться.

– Да, и это важно! – вмешиваюсь я, пока смотрю на остальных. Я ужасно нервничаю и не хочу больше оставаться в своей квартире.

– Ах, мне это нравится… – бормочет Джек, который берет трубку.

– Джолли?

– Да… я еще здесь.

– Я совсем забыл тебе написать. Вчера молодая девушка купила тысячу красных тюльпанов! – он смеется, а у меня начинается паника.

– Молодая девушка?

– Да, оптом. Такого у меня еще никогда не было…

– Мне нужны записи вашей камеры наблюдения. Мы можем приехать к тебе? Ты же всегда в пять уже там? – как раз через три часа.

– Без проблем… что–то случилось? – спрашивает он меня.

– Пока нет. Со мной все в порядке. Но… в пять мы будем у вас. Я должна положить трубку, мне, правда, очень жаль, что я вас разбудила.

– Хорошо, тогда до скорого!

– Всего хорошего! – кричит моя тетя, перед тем как я кладу трубку.

– Хорошо, я должна кое–что объяснить, – я поворачиваюсь к своим коллегам, которые напряженно смотрят на меня.

– У моей тети и ее мужа есть цветочный магазин, но, кроме этого, мой дядя управляет цветочным рынком здесь, в Нью–Йорке. На этом рынке закупаются все цветочные предприниматели Нью–Йорка. Он всегда надо мной подшучивал, что я люблю красные тюльпаны, а не красные розы. И всегда, когда кто–то делает большой заказ красных тюльпанов в магазине тети или его магазине и это молодой человек, то он оправляет мне сообщение. Он всегда пытается найти для меня пару и думает, если мужчина покупает красные тюльпаны, то они, возможно, для меня. Сначала это было просто шуткой, но вскоре она превратилась в привычку. И только что он сказал, что вчера одна женщина купила тысячу красных тюльпанов, – я вцепилась, дрожа, в телефон и посмотрела на обеспокоенные лица.

– Это было бы странным совпадением, если бы только эти самые тюльпаны не оказались здесь, – бормочет Шон.

Внезапно звонит мой смартфон. Это тетя Марисса!

– Да? – спрашиваю я.

– Солнышко, твой дядя вспомнил кое–что еще… здесь Джек, возьми трубку…

– Джолли?

– Да… – говори же!

– Я вспомнил ту женщину, которую я обслуживал…

– И ты только сейчас говоришь мне об этом? Как она выглядела? Что она говорила?

– Ты меня разбудила, я находился еще в глубокой фазе сна и я вообще–то не мальчик…

– Это правда! – смеясь, кричит Марисса.

– Она была молодой и красивой, у нее были черные длинные волосы и большие солнечные очки. К этому ярко–красные губы. Она была молчаливой, но… она кое–что сказала, что показалось мне странным, – по этому описанию, на первый взгляд, я не могла никого узнать, кого бы я знала.

– Она говорила, что белые тюльпаны подошли бы лучше, но цветы были для женщины, а не для мужчины. Когда я ее спросил, почему она бы хотела купить белые тюльпаны для мужчины, тогда она сказала, что эти мужчины драконы. Очень странно, ты не находишь? – когда он это сказал, я замерла на месте.

– Ты уверен? Она сказала «драконы?» – неуверенно я посмотрела на своих коллег и при этом закусила губу.

– Да, я еще переспросил, почему мужчина дракон, ведь всегда женщин называют домашними драконами… – он хохочет, а тетя Марисса дает ему пару тумаков, поэтому у него вырывается «Ауа». Сам заслужил за такие слова.

– Нам определенно нужны записи с камер наблюдения! Мы будем в пять!

– Хорошо… без проблем, я выеду раньше и подготовлю их.

– Спасибо, большое спасибо. Тогда я кладу трубку, пока! – я дрожу и сажусь на стул, который стоит возле стола. Тейлор перед этим отодвинул вазы.

– Что он сказал? – спрашивает меня Рейчел, которая располагается рядом со мной, сев передо мной на пол на колени. Она кладет руку мне на колени и смотрит на меня.

– Это был заказ от белого дракона, – я в страхе смотрю на Шона.

– Мы это уже поняли. Тюльпаны будут исследованы на улики. Возможно, в них что–то спрятано. Послание. Яд. Отпечатки пальцев. Как знать, – говорит Шон.

– Яд? – испуганно спрашивает Рейчел.

– Возможно, он хотел убить Джолли, мы должны работать во всех направлениях, – объясняет Шон.

– Или он хотел сделать ей приятное. Мужчина, который является белым драконом и который дарит женщине ее любимые цветы, скорее влюблен в нее, вы не находите? – Эйвери складывает руки на груди и пристально смотрит на меня.

– Тогда, возможно, ты его знаешь, – Тейлор становится около меня и ждет ответа.

– Честно говоря, я сказала вам не всю правду… – я должна им рассказать, иначе, если они все узнают позже, что тогда? Тогда, возможно, я бы повела расследование в неправильном направлении!

– И что же это? – спрашивает меня Шон.

– В тот день в отеле, когда белый дракон сказал мне, что Абрахам Брукс будет убит, он сказал мне еще кое–что… – я колебалась и заговорила только тогда, когда Шон покашлял. А я при этом смотрю в пол и тереблю свое платье.

– Он знал обо мне такое, что никто другой не знает. Даже то, что красные тюльпаны – это мои любимые цветы, – воцарилась тишина, пока Шон не сказал:

– Хорошо, что ты это сказала, хотя тебе было и неловко. Если белый дракон–охотник, тогда у нас проблемы. Он очень опасен и если его следующая цель ты, мы должны обеспечить твою безопасность, – Шон кажется серьезным и растерянным.

– Нет, я не хочу этого. Я хочу дальше работать на ФБР, а не прятаться! Мы его поймаем и накажем! Я не боюсь! – при этом я подскакиваю и серьезно смотрю на моего начальника.

– Как всегда. Все мы сейчас идем спать. Дом обыскали, сигнализацию включили. Сейчас нам очень нужен сон перед тем, как наделаем ошибок, – Шон смотрит на свои часы и продолжает: – Мы с Рейчел завтра едем на допрос. Джолли, ты с Эйвери и Тейлором в девять часов едете к твоему дяде и проверяете камеры наблюдения.

– Почему в девять? – вырывается у меня.

– Потому что вам нужно поспать больше трех часов. Это приказ. Напиши своей тете, что вы покинете дом в девять часов. Нам всем нужен сон и душ. – Шон кивает нам с серьезным выражением лица перед тем, как сказать: – Мы его поймаем. Будь уверена, – после чего он покидает комнату.

Рейчел встает и обнимает меня, после чего шепчет: – Я всегда здесь, если ты захочешь поговорить, – она идет за Шоном.

– Можно мне сегодня ночью спать у вас? Знаю, я буду вам мешать, но я не могу спать в такой обстановке, так не пойдет.

– Конечно, – говорит Тейлор без раздумий.

– Лучше всего между нами, тогда мы можем сделать сэндвич! – шутит Эйвери и хочет уйти.

– Ты невыносим! – шипит Тейлор и нервно качает головой.

– Если вы возьмете мои подушку и одеяло, я смогу переодеться. Ты мне не поможешь? – я поворачиваюсь к Тейлору, который расстегивает мое платье, которое я тут же снимаю.

– Ты вот так просто будешь переодеваться перед нами? – удивленно спрашивает Эйвери, в то время как Тейлор не моргнул и глазом.

– Вы же голубые, чего я тогда должна бояться?

– Ах, да, точно. Совсем забыл, – бормочет Эйвери и хватает при этом мое постельное белье.

– У меня не хватает на него нервов, – шепчет мне Тейлор, идет к моей кровати и берет подушку, в то время как я надеваю удобное белье и огромную футболку.

Последний взгляд на мою квартиру, после чего я ее покидаю. Я следую за Эйвери и Тейлором и ложусь как раз посередине кровати.

– Вообще–то это была шутка,– возражает Эйвери ошарашенно, потому что его заставляют лежать рядом со мной.

– Не смотри так. Смотри на все проще… как будто я ваша дочь, чтобы вы сегодня ночью не могли заниматься безобразиями, – смеясь, говорю я, печатая сообщение своей тете.

Тейлор молча ложиться на другую сторону и удобно устраивается.

– Женщина заказала цветы. Мужчина их принес. Так что их было, по крайней мере, двое… – говорю я самой себе.

– Это точно его помощники, – Эйвери выключает свет и ложится рядом со мной. Кровать большая, хотя для троих она едва подходит.

– Ммм, точно… – сейчас, когда свет выключен, мне тут же вспомнились глаза, за которыми следовали дикие сны. Дин. Белый дракон. Секс. Погоня.

Утром Тейлор будит меня.

– Ммм… я чувствую себя разбитой! – сонно говорю я и, зевая, осматриваюсь.

– Эйвери сейчас в душе, я уже был. После него можешь пойти ты. А после мы вместе поедем к твоему дяде, хорошо?

– Хорошо… – едва я проснулась и встала на ноги, как все заботы и страхи снова вернулись.

– Что это? – спрашиваю я, когда слышу шаги людей на лестнице.

– Шон вызвал несколько коллег. Они заберут цветы и увезут их в лабораторию. После этого твоя квартира будет еще раз обыскана и убрана, – Тейлор берет мою руку и продолжает: – Не беспокойся так, слышишь? Если белый дракон дарит тебе цветы, это знак его симпатии. Он точно не желает тебе ничего плохого. Возможно, ты его, правда, знаешь? Возможно, уже несколько лет? Ты с кем–нибудь виделась?

– Я встречала много людей, но среди них не было никого, кто мог бы оказаться киллером, которого к тому же мы не можем поймать.

– Он говорил еще что–то помимо того, что он знает, что тебе нравятся красные тюльпаны? – я кивнула.

– Что он следит за мной. Так что он где–то поблизости. Возможно, ты белый дракон? Или Эйвери. Шон. Это может быть каждый. Каждый. Но я тут же думаю, что это не может быть кто–то из моего окружения. Я бы заметила. И это должен быть кто–то, у кого есть на это время и средства! И мне никто не приходит на ум! – помимо Дина. Он богат. Он мог бы быть белым драконом. Но это смешно. В конце концов, я спросила Дина, является ли он тем мальчиком из прошлого, но он сказал, что нет.

Но что, если Дин соврал? С другой стороны, это смешно. Но все же… белый дракон не целовал меня, но он говорил, что вскоре я сама буду решать, целовать мне его или нет. А с Дином все случилось неожиданно!

– Ты кого–нибудь вспомнила? – спрашивает Тейлор и вырывает меня из моих мыслей.

– Нет, никого, – я не могу просто обвинять незнакомых людей. Мне нужно больше доказательств!

Мы едем к моему дяде. Павильон, в котором хранятся и откуда отправляются цветы – огромный. К счастью, нам нужно к нему в кабинет, куда нас отводит его секретарша.

После сердечного приветствия, он показывает нам записи с камер.

– О, в цвете? – восхищенно говорю я.

– Да, это из–за цветов. Иногда грузы путаются, и таким образом мы можем быстрее понять, где и когда все пошло не так, – объясняет мне Джек.

– Это она? – спрашивает Эйвери.

Мы в четвером сидим перед монитором и видим женщину в мини–юбке и блузке.

– Да. Такие красотки обычно не заходят к нам. В основном работают мужчины и женщины, которые здесь работают так себе… – Джек морщит лоб.

– Черные волосы, солнечные очки, элегантная походка. Жаль, что невидно ее лица, – говорю я.

– А звука нет? – спрашивает Тейлор.

– Нет. В павильоне очень шумно из–за машин, было бы ничего непонятно, – отвечает ему мой дядя.

– К сожалению, нам это не очень помогло, – говорю я, когда мы вернулись домой. По крайней мере, полицейские уехали и забрали с собой все цветы. Мы стоим в моей квартире, в которой я осматриваю каждый угол.

– Я захвачу измерительный прибор, на случай, если здесь установили жучки или камеры. На всякий случай, – говорит Тейлор и уходит, чтобы захватить свое оборудование.

– Тебе, правда, никто не приходит в голову? – хочет знать Эйвери.

Я сажусь на свою кровать и внимательно осматриваюсь. Все стоит на тех же местах. Очень хорошо. И все же мои четыре стены кажутся мне чужими.

– Нет, никто, – с Эйвери я точно не смогу об этом говорить. Ни с кем. Я сама не могу разобраться в собственных мыслях, как я тогда должна с кем–то об этом разговаривать? С таким хаосом в моей голове?

Тейлор возвращается и проверяет своим прибором каждую мою комнату. Мы следуем за ним, пока каждый угол не будет проверен.

– Ничего. К счастью. Вообще–то, мне следовало сделать это уже сегодня ночью, но я так устал… зря я это сказал, знаю, – Тейлор потирает глаза, а Эйвери целует его в щеку.

– У нас всех хронический недосып. Сейчас, когда все проверили, и мы в безопасности, можем еще поспать. Как только вернутся Шон и Рейчел, начнется новый марафон, так что мы должны отдохнуть.

Пока Эйвери и Тейлор снова сближаются, я иду к барной стойке в кухне погрызть веточку петрушки.

– Установлены новые замки. Как и новые камеры. Я чувствую себя в безопасности, а ты? – Тейлор поворачивается ко мне, и я робко киваю.

– Да. Я поем и пойду спать, а после этого приготовлю что–нибудь для нас. Хотите лазанью? – я встаю, чтобы сделать мюсли, но после ответа «О да» кто–то звонит в дверь, которую мы заперли.

– Кто это? – спрашиваю я, застыв на месте.

– Хороший вопрос, возможно, кто–то из охраны? – Эйвери идет к двери и проверяет камеру.

– Доставка? – Эйвери смотрит на меня, а потом на Тейлора.

– С каких пор мы получаем почту? Все наши письма отправляются в почтовый ящик… – я иду к Эйвери и тоже смотрю в монитор. Молодой человек в кепке, на которой написан логотип.

– Это доставщик цветов! – я толкаю Эйвери и нажимаю на кнопку открытия дверей, чтобы он смог войти на участок.

– Снова принесли красные тюльпаны или что? – Тейлор открывает дверь и с любопытством выглядывает на улицу, пока Эйвери стоит рядом со мной, как будто этот молодой человек мог быть опасен.

– Добрый день, доставка цветов «Примабелла». У меня заказ для мисс Джолли Робертсон, – говорит он радостно.

Эйвери и Тейлор смотрят на меня озадаченно, а когда я вижу букет цветов, понимаю, что к чему. Это белые тюльпаны. Десять штук, повязанные небесно–голубой лентой.

– Они от Дина? – неуверенно произношу я и беру букет.

– Ммм, там есть записка, на которой обычно заказчик указывает свое имя, – доставщик дает мне листок, на котором я должна расписаться. Сказано – сделано.

– Большое спасибо и хорошего дня! – как быстро он появился, также быстро он ушел.

Эйвери закрывает дверь, пока Тейлор берет стеклянную вазу и ставит в нее цветы.

– Со вкусом. Можешь говорить, что угодно, но у Дина Уайта действительно хороший вкус, – Тейлор поражен, а Эйвери заглядывает мне через плечо, когда я хочу открыть карточку.

– Почему он послал белые тюльпаны? Я думал, тебе нравятся красные? – хочет знать Эйвери.

– Потому что я ему соврала.

– По какой причине? – спрашивает Эйвери с растерянным взглядом.

– Потому что я женщина. Мы не всегда ведем себя и разговариваем логично… – я открываю карточку и читаю послание от Дина.

Дорогая, Джолли,

Спасибо за прекрасный вечер, который ты позволила провести с тобою.

Мне бы хотелось пригласить тебя на ужин.

12.04.2015. я заеду за тобой в 19 часов.

Дин.

– Это невозможно… – я вздыхаю и смотрю на букет.

– Романтично. Думаю, так быстро ты от него не избавишься, – Эйвери нагло мне ухмыляется и хватает Тейлора, которому он шепчет: – И ты от меня тоже… – хотя Тейлор и смотрит на него скептически, он все равно идет с ним.

– До скорого. Если что–нибудь случится, ты знаешь, где мы! – кричит мне Эйвери, прежде чем подняться по лестнице.

– Круто. Оставьте меня здесь одну, – я смотрю на карточку и прижимаю ее к своей груди.

Он действительно побеспокоился обо мне. Но то, что сегодня утром пришли белые тюльпаны, после того, как вечером вся моя комната была украшена, озадачивает меня.

Нет, Дин не может быть белым драконом. Но он должен был знать, что Дин мне сегодня отправит цветы.

Прошли следующие три дня. Хуже всего то, что я должна оставаться дома. Охрана патрулирует участок, и исследование тюльпанов дало первые результаты.

– Ничего?! Абсолютно ничего?! – спрашиваю я ошарашенно, когда мы все сидим в гостиной.

– Вполне обычные цветы. Никаких следов яда, жучков, отпечатков пальцев. Мы изучили видео твоего дяди, но оно также не принесло никаких результатов, – объясняет Шон.

– Дерьмо… Мне, наконец, можно снова работать?! Я здесь сойду с ума! Я весь день сплю или смотрю фильмы. Я снова хочу выходить!

– Потому что ты хочешь встретиться с Дином, – шутит Эйвери, который, конечно, знает, что за последние дни я получала пакеты от Дина.

– Точно! – шиплю я.

– С каким Дином? – спрашивает Шон с критическим взглядом.

– Никаким.

– С каким Дином ты хочешь встретиться? – Шон был единственным, кто ничего про это не знал. Конечно, Рейчел об этом знала, но до сих пор мы сохраняли это в тайне от Шона.

– Уайт, – бормочу я неразборчиво.

– Что? – спрашивает меня Шон.

– Дин Уайт, понятно? Он меня пригласил! – я вскакиваю и иду на кухню: – Я не могу ничего изменить! – вся ситуация достаточно неловкая.

– Подожди–ка, Дин Уайт? Тот Дин Уайт, с которым мы работаем вместе, пригласил тебя на ужин? Но вы друг друга совсем не знаете и встретились впервые на концерте? – Шон бежит за мной.

– Да, ничего больше не было, и у меня нет желания встречаться с ним на ужине! – я беру бутылку холодного пива и делаю большой глоток, пока Шон удивленно смотрит на меня.

– Ах, на ужин? Так–так…

– Все понятно. Ты видишь только деньги, которые он спонсирует ФБР, а я вижу в нем парня, который… хочет пригласить меня на ужин. Или правильнее сказать, уже пригласил. Мы должны встретиться сегодня – через несколько часов.

– Это меня радует… – конечно, я вижу в глазах Шона денежные знаки. Я выгляжу, как корова, которую пытаются подороже продать на рынке?

– Я точно не пойду! Я должна находиться под наблюдением? И мне нужно будет ходить без защиты?

– У Дина Уайта всегда есть охрана, и если она защищает его, то и тебя защитит, – возражает Шон.

– Здорово, ты меня успокоил… – я хочу сделать еще один глоток пива, но Шон выхватывает у меня бутылку.

– Сейчас ты примешь ванну, накрасишься и будешь наслаждаться вечером, – я взглянула на Шона не верящим взглядом и попыталась вернуть себе пиво, но у меня не было шансов против такого большого мужчины передо мной.

– Там точно будут журналисты, так что покажи себя с самой лучшей стороны.

– Что простите? В этом–то вся и проблема, Шон! Я хочу и дальше работать в ФБР и не ломать себе карьеру из–за этого маленького флирта. Меня никто больше не будет воспринимать всерьез, если я стану маленькой светловолосой мышкой американского биржевого гуру. Ты этого не понимаешь? – я утомленно вздыхаю, в то время как Шон наконец–то понял, в чем моя проблема.

– Да. Я понимаю тебя. А теперь подумай, как ты откажешь Дину Уайту. У него большое влияние, и от этого зависит и твоя карьера.

– Что ты имеешь в виду?

– Миром правят деньги. Если у него имеются большие деньги, и он станет угрожать прекратить взносы, только потому, что не захочет, чтобы ты тут работала, ты точно потеряешь свою работу, не моргнешь и глазом.

– Н–но!..

– Я только сказал, что он мог бы это сделать. Но я очень ценю Дина. Он умный мужчина и точно не отстанет от тебя. Я не знаю, есть ли у него женщина. Возможно, он серьезно настроен к тебе.

– С каких пор ты даешь советы, как строить отношения? Ты сам–то ими пользуешься? – смотрю я на него, подняв брови, и вижу Рейчел, которая, съежившись, сидит красная на диване, как будто я ее не вижу.

Шон прокашливается и говорит:

– Как всегда. Никакого больше алкоголя. Наслаждайся вечером. С завтрашнего дня тебе разрешено выйти на работу. Белый дракон больше не появлялся, и определенно он ждет возможности подобраться к тебе ближе. Если бы он хотел тебя убить, ты бы уже давно была мертва, так что для тебя нет никакой опасности. Что думаешь?

– Да, я думаю так же, – конечно, Шон следит за моей безопасностью, но если я постоянно буду под наблюдением, то не смогу работать.

Наверху в своей комнате я стою перед кроватью. Рейчел сопровождает меня и пристально наблюдает за мной.

– Я сожалею о том, что до этого сказала, но думаю, Шон мог бы потрудиться и сделать что–то! То, что ты ему нравишься, должны и другие знать.

– Проблема в том, что Шон женат… – когда Рейчел это сказала, я увидела три пакета, которые отправил Дин, лежащие на кровати. Неоткрытые.

– Что прости? Хорошо, такой мужчина не может долго быть один, но то, что он женат, я не знала.

– Да, я тоже. Кроме того, Шон сам не уверен, что или кто ему нужен. Он находится в ссоре со своей женой. Но он сказала, что хочет бороться. За нее и за дочь.

– Ой, ребенок? Это тяжело… конечно он хочет бороться за свою супругу. Мне действительно очень жаль… – жена с ребенком это главный критерий, который только может быть. Я кладу руку ей на плечо. Рейчел вздыхает и делает глубокий вдох и выдох.

– С точки зрения психологии, это комплекс отца. Он на семнадцать лет старше меня, умный, высокий, хорошо выглядит, мой начальник. Я пытаюсь компенсировать. Мой отец оставил мою маму сразу после моего рождения. Так что меня воспитывала она одна. Моя мама тяжело работала днями и ночами, чтобы я могла себе многое позволить. Я достаточно рано начала обращать внимание на взрослых мужчин, которые могли бы сыграть роль потенциального отца. Учителя. Отцы подружек…

– Рейчел… – она психолог до мозга костей.

– Понятно, что я снова и снова влюбляюсь не в тех мужчин, – она вздыхает и поворачивается ко мне с серьезным взглядом.

– Но!

– Я знала, что есть еще что–то, – в сомнениях бормочу я. Рейчел берет меня за предплечье и смотрит на три пакета.

– Дин Уайт – хорошее начало. Молодой. Одинокий. У него нет детей. И он заинтересовался тобой! Женщиной, которая умеет обращаться с оружием, съедает миску мюсли, облизывает тарелки и везде разбрасывает свое нижнее белье! – прямо сейчас на дверной ручке висят слипы, а другие лежат на батарее, полу и на письменном столе, но я не стану это комментировать. – Используй шанс!

– Я должна его использовать, потому что я действительно заслуживаю быть счастливой или потому что ты пока не можешь встречаться с Шоном?

Рейчел улыбается, вздыхает и потом кивает, перед тем как сказать:

– На это «пока», которое ты сказала, я тоже рассчитываю. Ты, правда, думаешь, что у меня и Шона есть шанс? – Рейчел отпускает меня и садится на кровать прямо возле пакетов.

– С женой и ребенком это сложно. Если Шон все еще любит свою жену…

– Он хочет за нее бороться, – всхлипывая, вставляет слово Рейчел.

– Если бы я думала о ребенке, то я бы хотела, чтобы у них все получилось. Если бы там была просто женщина, я бы пожелала счастья тебе. Я мало знаю о Шоне, иначе я могла бы дать тебе совет получше, – я сажусь на кровать таким образом, что три пакета находятся между нами.

– Увидим. Но сейчас, наконец, открой подарки! – Рейчел дает мне маленький продолговатый пакет. Это белая коробочка, перевязанная белой лентой.

– Выглядит, как украшение, – говорит она.

– Я не хочу ее открывать и не хочу принимать от него подарки!

– Поэтому, может, я ее открою? Я умру от любопытства. Эта маленькая коробка лежит тут уже три дня! Ты не думаешь, что у Дина есть план, по которому он посылал тебе один подарок? Специально с посыльным, это так романтично! – Рейчел вздыхает и вертит в руках коробочку.

– Не хочешь пойти вместо меня? Ты ему точно понравишься. Ты меньше меня, но тоже блондинка! – я поднимаю брови и нагло ухмыляюсь.

– Я жду своего принца, – возражает она и толкает мне коробочку.

– Давай, открой! – ее тон стал грубее благодаря ее хроническому любопытству.

– Да, хорошо… – я нервно вздыхаю и развязываю белую ленту. Но когда открыла коробку, я замерла.

– И что это? Ой, как красиво! Цепочка!

– Этого… не может быть?! – я начинаю дрожать, когда я вижу красный камень в форме сердца, и отдаю коробочку обратно Рейчел в руки. Цепочка лежит на белом бархате, что типично для Дина и его пунктика по цвету.