Белый дракон

Глава 10

От цеха арфистов до Южного материка.

Вечер в Бенден-Вейре.

Пятнадцатый Оборот.

Четвертый день седьмого месяца

Рут' взлетел над лугом — и Джексом с облегчением почувствовал, как волнение покидает его. Постепенно оно сменилось привычной настороженностью, предшествующей долгому прыжку через Промежуток. Красотка и Нырок смирно сидели на плечах у Менолли, обвив хвостами ее шею. Самому Джексому пришлось сыграть роль насеста для Крепыша и Крикуна — именно эта четверка сопровождала Робинтона с Менолли в их путешествии на Южный. Джексома так и подмывало спросить, чем они занимались во время плавания. За этой морской прогулкой что-то крылось, и не зря в ней участвовала Менолли; она выросла в Морском холде и отлично разбиралась в мореплавании. Однако насмешливый огонек в глазах девушки удержал его от лишних расспросов. Слово за слово, и эта хитрая девчонка подберется к его тайнам, даже не обмолвившись про свои. Интересно, поделилась ли она с мастером-арфистом своими подозрениями насчет роли Джексома в этой истории с яйцом? Он не сомневался, что у Менолли имеются кое-какие догадки.

Первый прыжок через Промежуток перенес их на южную оконечность Нерата. Они кружили над морем, пока Менолли и ее файры старательно представляли себе бухту, лежавшую далеко на юго-востоке. Джексом хотел попасть туда во время вчерашней ночи — накануне он затратил немало сил, чтобы рассчитать положение звезд в южном полушарии. На этом настояли Менолли с Робинтоном; они опасались, что Рут' не получит от файров достаточно четких координат.

Джексом был даже слегка разочарован, когда Рут' заявил, что совершенно ясно видит место, куда они хотят попасть. «У Менолли получаются очень четкие образы», — одобрительно заметил он. Теперь Джексому ничего не оставалось, как только попросить дракона перенестись в далекую южную бухту.

— Совсем по-другому дышится! — таким было его первое впечатление. Воздух здесь казался мягче, чище, суше. Рут' скользил над водой, спускаясь к небольшому заливчику, и Джексом ощущал его радость: дракон предвкушал морское купание. На солнце сверкала путеводная горная вершина — далекая, суровая, странно симметричная.

— Я уже начала забывать, как здесь красиво, — со вздохом шепнула ему на ухо Менолли.

Вода казалась такой прозрачной, что можно было отчетливо разглядеть песчаное дно бухты, хотя Джексом не сомневался, что здесь достаточно глубоко. В искрящейся синеве призраками скользили желтохвостки; иногда вспыхивали молниеносным зигзагом морские звезды. Прямо перед путешественниками открылся правильный полукруг белоснежного песчаного пляжа, за ним шла тенистая полоса растительности; деревья пестрели красными и желтыми плодами. Пока Рут' спускался, Джексом успел разглядеть, что густой лес тянется до невысокой холмистой гряды, над которой царит величавая горная вершина. По обеим сторонам бухты виднелись похожие заливчики — может быть, не такой правильной формы, но не менее мирные и уединенные.

Погасив скорость, Рут' приземлился на песке и поторопил своих всадников — ему не терпелось искупаться.

— Ну, давай! — сказал Джексом, нежно потрепав дракона по шее, и заулыбался: Рут' неуклюже заковылял по мелководью, устремившись на глубину.

— Песок здесь такой же горячий, как на площадке Рождений, — заметила Менолли и, подпрыгивая, бросилась к тенистым деревьям.

— Нет, там все-таки погорячее, — рассмеялся Джексом, последовав за ней.

— Значит, у меня ноги такие чувствительные, — растянувшись на песке в тени, ответила девушка. Окинув взглядом окрестности, она сделала недовольное лицо.

— Что, никаких следов? — осведомился Джексом.

— Ты имеешь в виду Д'рама?

— Нет, огненных ящериц.

Менолли развернула пакет со съестными припасами.

— Скорее всего они еще спят после утренней кормежки. Джексом, раз уж ты все равно на ногах, взгляни, нет ли на деревьях спелых фруктов. Не хочется есть пирожки всухомятку.

Спелых фруктов оказалось столько, что хватило бы на целый холд. Джексом собрал, сколько мог унести, и вернулся к ожидавшей его девушке. Он знал, что Менолли обожает плоды лунного дерева. Рут' резвился в воде; он то нырял, то выскакивал на поверхность, то снова уходил в глубину, поднимая фонтаны брызг и высоченные волны. Вокруг носилась четверка файров, подбадривая его криками и свистом.

— Прилив достиг верхней отметки, — заметила Менолли, вгрызаясь в сочный ломоть серповидного плода лунного дерева. Постанывая от наслаждения, она пробормотала с набитым ртом: — Просто божественно! И почему все южные плоды такие вкусные?

— Наверное, потому, что запретный плод всегда сладок. А что, прилив как-то влияет на появление файров?

— Вряд ли. Рут' — вот что должно на них повлиять.

— Значит, придется ждать, пока они заметят Рут'а?

— Это самый простой выход.

— А ты уверена, что в этой части Южного водятся файры?

— Разве я тебе не говорила? — Менолли изобразила притворное раскаяние. — Мы наблюдали брачный полет королевы — из-за нее я чуть было не потеряла Нырка и Крепыша. Красотка была в ярости!

— Нет ли еще чего-нибудь важного, что ты забыла мне поведать?

Арфистка рассмеялась:

— Придется подождать, пока свежие впечатления не всколыхнут мою память. Не волнуйся — все узнаешь в свое время.

Джексом понял, что с ней можно препираться до бесконечности, и, усмехнувшись, занялся фруктами. Было так жарко, что он скинул шлем и тяжелую куртку. Рут' продолжал лениво бултыхаться в воде в сопровождении неутомимых ящериц. Их совместные проделки немало позабавили снисходительных зрителей.

Припекало все сильнее. Солнце, отражаясь от белого песка, раскалило воздух даже в тени. Джексом больше не мог спокойно смотреть на хрустальную воду и весело резвящихся дракончиков. Он стащил сапоги, скинул штаны и рубаху и устремился к берегу. Не успел он отплыть на длину дракона, как Менолли уже плескалась рядом с ним.

— Для начала не стоит особо жариться на солнце, — сказала она. — В прошлый раз я ужасно обгорела, — девушка поморщилась от неприятных воспоминаний. — Кожа с меня слезала, как с пещерной змеи!

Рядом, выпустив струю воды, вынырнул Рут'. Сначала он едва не утопил их ударами крыльев, а потом снисходительно предложил уцепиться за хвост, что они и сделали, кашляя и отплевываясь от соленой влаги.

«Пожалуй, Менолли стройнее, чем Корана, — подумал Джексом, когда они после купания с Рут'ом в полном изнеможении выбрались на берег. — Ноги у нее подлиннее, и бедра не такие округлые. Грудь, правда, плосковата, но зато Менолли двигается с такой грацией, что просто глаз не оторвать!» Когда он снова оглянулся, арфистка уже натянула штаны и безрукавку, оставлявшую открытыми ее изящные руки, и стала сушить волосы, расчесывая их на солнце. Джексому больше нравились девушки с длинными волосами. Но Менолли приходится столько летать, что вполне понятно, почему она предпочитает короткую стрижку: меньше возни со шлемом.

Они поделили желтый плод пополам и съели его — раньше Джексом не пробовал ничего подобного. Его нежная сладость казалась еще приятнее от солоноватого привкуса морской воды, оставшегося во рту после купания.

Из моря, подняв тучу брызг, появился Рут' и окатил их с ног до головы.

«Здесь жаркое солнце, — оправдывался он в ответ на упреки. — Ваша одежда быстро высохнет. В Керуне всегда так было».

Джексом покосился на Менолли, но девушка, по-видимому, не обратила внимания на скрытый в его словах смысл; она перешла на другое место, недовольно отряхивая одежду и обнаженные руки.

— Дело не в том, что ты нас обрызгал, — сказал Джексом, вытирая лицо, — просто неприятно лежать на мокром.

Рут' нагреб вокруг себя целую кучу теплого песка, и ящерки, устало чирикая, стали устраиваться у него под боком.

«Надо бы предупредить, чтобы хоть один из них не спал, — подумал Джексом. — Пусть проследят, подействуют ли чары Рут'а на здешних файров». Но еда, купание и свежий воздух сделали свое дело — он сам провалился в сон.

Разбудил его тихий голос Рут'а: «Не шевелись. У нас гости».

Джексом лежал на боку, подложив под голову левую руку. Медленно приподняв веки, он отыскал взглядом белую шкуру Рут'а, всю в узорах тени. И насчитал рядом трех бронзовых файров, четырех зеленых, двух золотых и синего! Ни у одного на шее не было ни ленточек, ни разноцветных узоров. Пока он наблюдал за ними, рядом с золотой королевой приземлился еще один бронзовый. Они потерлись носами и, склонив головки, уставились на Рут'а, чья голова покоилась на песке совсем рядом с ними. Один глаз у дракона был слегка приоткрыт.

Красотка, которая спала по другую сторону от Рут'а, мелкими шажками осторожно поднялась по плечу дракона и, спустившись с другого плеча, обменялась приветствиями с новыми знакомыми.

— Спроси, не видали ли они бронзового дракона, — мысленно подсказал Рут'у Джексом.

«Уже спросил. Они думают. Они меня любят. Никогда еще не видели ничего подобного».

— И не увидят! — Джексома позабавило прозвучавшее в голосе дракона самодовольство. До чего же Рут' любит всем нравиться!

«Давным-давно был один дракон, бронзовый. И с ним человек, который все ходил по берегу взад-вперед. Они с этим бронзовым не общались. Он пробыл тут совсем недолго», — добавил Рут' почти про себя.

«Что бы это могло значить? — размышлял Джексом. — Либо прилетели бенденцы и забрали Д'рама с собой, либо он, а вслед за ним и Тирот' ушли из жизни».

— Спроси, что еще они помнят про того человека, — велел Рут'у юноша. — Может, они видели рядом с Д'рамом Ф'лара?

Незнакомые файры так разволновались, что Рут' поднял голову и широко раскрыл глаза, которые тревожно завращались. При этом Красотка, не удержавшись, соскользнула с его гребня и свалилась, но через секунду появилась вновь, бешено махая крыльями, и уселась на прежнее место, недовольно вереща.

«Они помнят людей. Почему же я ничего такого не помню?»

— А драконов — помнят? — борясь с подступившей тревогой, поспешно спросил Джексом. Откуда только южане сумели пронюхать, что они с Менолли побывали здесь? Потом здравый смысл все же подсказал ему: нет, этого они знать никак не могли.

Джексом почувствовал, как кто-то тронул его за плечо, и едва не вскочил.

— Узнай, когда это было, — еле слышным шепотом сказала Менолли, — когда они видели здесь Д'рама?

«Никаких драконов. Только много-много людей», — передал Рут' и добавил, что файры слишком разволновались, чтобы вспомнить про одинокого человека и его дракона. Он не мог понять, что именно они помнят: казалось, каждый файр помнил свое. У Рут'а просто голова пошла кругом.

— Они знают, что мы здесь?

«Они вас не видят. Смотрят только на меня. Вы — не их люди». Судя по голосу, Рут' был удивлен этим ничуть не меньше Джексома.

— Нельзя ли снова навести их на воспоминания о Д'раме?

«Нет, — печально и даже слегка разочарованно ответил Рут'. — Они не хотят больше ничего вспоминать. Только тех людей — не вас, а своих».

— Может быть, если я встану, они узнают во мне своего человека? — Джексом начал медленно подниматься, незаметно показав жестом Менолли, чтобы она последовала его примеру. — Пусть файры увидят нас в нужной перспективе.

«Нет, вы совсем не те люди, которых они помнят», — сказал Рут', когда ящерицы, завидев две поднимающиеся с песка фигуры, испуганно вспорхнули. Сделав круг на безопасном расстоянии, файры исчезли.

— Позови их обратно, Рут'! Нам ведь нужно узнать, где Д'рам…

Рут' с минуту помолчал, глаза его замедлили вращение. Потом, тряхнув головой, он передал всаднику, что файры улетели вспоминать своих людей.

— Уж не южан ли они имеют в виду? — сказала Менолли, получив какие-то образы от своих файров. — На всех картинах позади торчит вон та гора, — она кивнула в сторону вершины, которая была не видна из-за деревьев. — Во всяком случае, они подразумевают не меня с Робинтоном, когда нас сюда занесло бурей. — Скажи-ка, Рут', ведь лодку они вряд ли помнят? — спросила дракона Менолли и повернулась к Джексому, ожидая ответа.

«Вы не говорили, что надо спросить про лодку, — с сожалением протянул Рут'. — Но они точно видели одного человека и дракона».

— А они почувствовали бы, если бы Тирот'… ушел в Промежуток?

«Нарочно? Навсегда? Нет, они не помнят, чтобы им было грустно. А я помню. Очень хорошо помню, как ушла Мират'а».

Джексом поспешил успокоить друга.

— Что, он и правда ушел? — испуганно спросила Менолли, не воспринимавшая ответов Рут'а.

— Рут' так не думает. К тому же дракон не может допустить, чтобы его всадник причинил себе вред. Д'рам не может уйти из жизни, пока жив Тирот'. А Тирот' не уйдет в Промежуток, пока жив Д'рам.

— Но в каком же они времени? — огорченно спросила Менолли. — Ведь мы так и не узнали…

— Не узнали. Но если Д'рам был здесь, причем достаточно долго, так, что файры успели его запомнить, и если он собирался здесь поселиться, ему пришлось найти или соорудить для себя какое-то укрытие. Ведь здесь бывают страшные ливни… И Нити… — Джексом стал обшаривать взглядом кромку леса, намереваясь проверить свою теорию. — Слушай, Менолли, ведь Нити начали падать всего пятнадцать Оборотов назад. Для Тирот'а это не такой уж большой скачок… Ставлю скорлупу Рут'а против огрызка плода, что именно в том времени и надо искать Д'рама — до начала падения Нитей! Уж он-то с ними навоевался на всю жизнь! — Увязая в песке, Джексом направился к своему снаряжению и начал торопливо одеваться. Он чувствовал, что ошибки быть не должно. — Я почти уверен, что Д'рам перенесся на двадцать — двадцать пять Оборотов назад. Для начала мы попробуем поискать его там. Если заметим хоть какие-то следы Д'рама или Тирот'а, сразу же вернемся, я тебе обещаю!

Он вскочил Рут'у на спину и, застегивая шлем, поднял дракона в воздух.

— Подожди, Джексом! Остановись!

Слова Менолли потонули в свисте воздуха, рассекаемого крыльями дракона. Джексом злорадно ухмыльнулся, глядя, как возмущенная девушка подпрыгивает внизу. Потом сосредоточился на мгновении, в которое хотел попасть, — вот-вот рассветет, Алая Звезда, отклонившись далеко к востоку, сверкает угрюмым тускло-розовым блеском, еще не готовая обрушить на Перн смертоносный ливень… Но последнее слово все же осталось за Менолли. Направив Рут'а в Промежуток, Джексом почувствовал, как вокруг его шеи обвился хвост файра.

Казалось, они целую вечность висят в ледяной пустоте Промежутка. Юноша почувствовал, как холод до самых костей пробирает согретое ласковым солнцем тело; бездонная тьма ощутимой тяжестью давила на виски — все сильнее и сильнее… Внезапно мрак сменился неярким мерцанием; они снова были над бухтой. Холодный рассвет. Низко, почти над самым горизонтом, сияет розовым пятнышком Алая Звезда.

— Ты чувствуешь Тирот'а, Рут'? — сам Джексом не мог ничего разглядеть в тусклом свете занимавшегося дня — зари, что разгоралась задолго до его рождения.

«Он спит. И человек — тоже. Они здесь».

Радость захлестнула Джексома. Он велел Рут'у возвращаться к Менолли, только не так быстро. Юноша представил себе солнце, высоко стоящее над кромкой леса. И солнце было первым, что он увидел, когда Рут' перенес его в летние небеса над бухтой, в сегодняшний день.

Сначала Джексом не мог отыскать на берегу Менолли. Потом Красотка и еще двое бронзовых — в путешествии его сопровождал Крепыш — появились рядом с ним. Красотка оглашала воздух возмущенными воплями, Нырок и Крикун тревожно перекликались. Наконец из леса появилась Менолли и, подбоченясь, стала следить за их приземлением. Джексому не нужно было смотреть ей в лицо — он и так знал, что она кипит от злости. Пока Рут' осторожно садился, стараясь не забросать девушку песком, она не спускала с Джексома разъяренного взгляда.

— Ну, что скажешь?

«Слов нет, Менолли очень хороша, когда стоит вот так, сверкая глазами, — думал Джексом, — только зря она надеется меня напугать».

— Они там, двадцать пять Оборотов назад. Я использовал как ориентир Алую Звезду.

— Хорошо, что хоть додумался использовать что-то постоянное! Ты соображаешь, что отсутствовал несколько часов?

— Ты же знала, что со мной все в порядке. За нами увязался Крепыш.

— От него все равно не было никакого толка! — девушка сокрушенно развела руками. — Красотка не могла ему ничего передать — так далеко вы забрались. Мы понятия не имели, где вы! А ведь ты мог столкнуться с теми людьми, о которых твердят здешние файры. Ты мог ошибиться в расчетах и никогда не вернуться назад… Ты… ты…

— Я виноват, Менолли, конечно, виноват, — стал оправдываться Джексом, пытаясь остановить поток ее упреков. — Просто я не запомнил точно, в какое время мы вылетели. Вот и пришлось немного задержаться, чтобы, вернувшись, не столкнуться с самим собой.

Менолли, похоже, успокоилась.

— Ты чуть не переусердствовал. Я уже совсем собралась послать Красотку за Ф'ларом.

— Так, значит, ты беспокоилась?

— Вот именно! — Девушка нагнулась и, подхватив свои вещи, стала натягивать куртку и шлем. — Между прочим, я обнаружила остатки навеса — вон там, у ручья, — сказала она, бросив ему мешок. Ловко вскочив Рут'у на шею, Менолли огляделась, ища своих невесть куда запропастившихся файров. — Снова исчезли! — Она позвала их, и Джексом невольно пригнулся, когда у него над головой забили четыре пары крыльев.

Менолли принялась рассаживать ящериц — Красотку с Крикуном к себе на плечи, Нырка с Крепышом — к Джексому. Наконец все были готовы.

Появившись над Бенден-Вейром, Рут' протрубил приветствие. Файры неуверенно зачирикали.

— Я бы с удовольствием взяла вас с собой, в королевский вейр, но боюсь, что это неразумно. Отправляйтесь-ка лучше к Брекке!

Не успели файры скрыться, как сторожевой дракон, выгнув шею и расправив крылья, злобно заревел. Глаза его вспыхивали свирепыми красными искрами. Вздрогнув от неожиданности, Джексом с Менолли одновременно оглянулись и увидели приближающуюся стайку огненных ящериц.

— Увязались-таки за нами из Южного! Джексом, вели им скорее возвращаться!

Вся стая разом исчезла.

«Они ведь только хотели взглянуть, откуда мы», — обиженно протянул Рут'.

— Пусть прилетают в Руат, а сюда — нельзя!

«Больше они не прилетят, — печально сообщил Рут'. — Они испугались».

Тревога, поднятая сторожевым драконом, взбудоражила весь Вейр. Увидев, как возлежащий на карнизе Мнемент' приподнял голову, Джексом с Менолли совсем приуныли. Они услышали рев Рамот'ы, и не успел Рут' приземлиться, как все драконы Вейра присоединились к голосу своей королевы. Рядом с Мнемент'ом на карнизе появились знакомые фигуры Ф'лара и Лессы.

— Вот вляпались, — проговорил Джексом.

— Ничего, нам все простят — ведь мы принесли добрую весть. Думай об этом.

— Я слишком устал, чтобы о чем-то думать, — ответил Джексом резче, чем хотел бы. Кожа у него горела — наверное, от песка. А может быть, от солнца; но чувствовал он себя препаршиво.

«Я голоден», — пожаловался Рут', печально глядя в сторону обнесенной изгородью площадки для кормления. Джексом застонал:

— Рут', здесь тебе нельзя охотиться.

Он ободряюще похлопал друга по плечу и, заметив, что Ф'лар и Лесса уже ожидают их, подтянул штаны, одернул куртку и жестом позвал за собой Менолли.

Не успели они подняться на три ступеньки, как Мнемент' повернул клиновидную голову к Ф'лару. Переговорив между собой, вожди Бендена стали спускаться вниз. Ф'лар махнул рукой Джексому, чтобы он отправил Рут'а на площадку для кормления.

«Мнемент' — добрый друг, — заявил белый дракон. — Мне позволили поесть здесь. Я такой голодный…»

— Пусть отправляется, Джексом! — крикнул издали Ф'лар. — Смотри, он совсем серый!

«И правда, Рут' выглядит посеревшим», — понял Джексом. Теперь, когда опьянение победой стало спадать, он и сам понял, что чувствует себя не лучше. Юноша с облегчением велел дракону лететь на площадку.

Поднимаясь вместе с Менолли навстречу предводителю и госпоже Вейра, он вдруг почувствовал, как колени его предательски слабеют, и привалился к девушке. Она мгновенно подхватила его под руку.

— Что с ним, Менолли? Он здоров? — пришел ей на помощь Ф'лар.

— Ему пришлось перенестись на двадцать пять Оборотов назад, чтобы отыскать Д'рама. Он совсем обессилел!

Следующие несколько минут начисто выпали из памяти Джексома. Когда он снова пришел в себя, кто-то держал у него перед носом склянку с противно пахнущей жидкостью. От этого запаха в голове сразу прояснилось, и Джексом отстранил от себя пузырек. Оказалось, что он сидит на ступеньке лестницы, ведущей в королевский вейр, с обеих сторон его поддерживают Ф'лар и Менолли, а Лесса и Манора, склонившись, стоят перед ним. Лица у всех были встревоженными.

Пронзительный вскрик подсказал ему, что Рут' настиг добычу, и, как ни странно, Джексому сразу полегчало.

— Выпей это, только медленно, — велела Лесса, заставив взять кружку с чем-то горячим.

Это был густой мясной отвар, ароматный, горячий ровно настолько, чтобы можно было пить, не опасаясь обжечься. Джексом отхлебнул два больших глотка и уже открыл было рот, чтобы заговорить, но Лесса повелительным жестом приказала ему выпить все до дна.

— Самое главное Менолли нам уже рассказала, — неодобрительно хмурясь, произнесла Лесса. — Оказывается, ты пропадал так долго, что даже наша закаленная арфистка насмерть перепугалась. Но как же ты додумался, что Д'рам отправится именно на двадцать пять Оборотов назад? Нет, отвечать пока не надо, лучше пей. Ты совсем прозрачный, а я не хочу до скончания жизни слушать попреки Лайтола, если из-за нашей дурацкой затеи с тобой что-то случится, — она покосилась на Ф'лара. — Да, я беспокоилась за Д'рама, но вовсе не настолько. Я бы не стала рисковать и единым волоском Рут'а, чтобы его найти, раз уж он захотел бесследно исчезнуть. И я вовсе не в восторге, что в этом деле оказались замешаны файры. — Она притопнула ногой, переведя сердитый взгляд с Менолли на Джексома. — Я по-прежнему считаю их на редкость противными созданиями! И нечего шнырять там, куда их никто не приглашал! Насколько я понимаю, залетевшая сюда стая непомеченных файров увязалась за вами с юга? Я такого не потерплю!

— Что же мы могли сделать? Они последовали за Рут'ом, — ответил Джексом. Он слишком устал, чтобы соблюдать осторожность. — Неужели ты думаешь, моя госпожа, что я не пытался от них избавиться?

— Я верю тебе, — уже помягче сказала Лесса.

С площадки для кормления донесся испуганный птичий клекот. Они повернулись, наблюдая, как Рут' камнем упал на вторую птицу.

— До чего точный бросок! — похвалила Лесса. — Не гоняет стаю до потери сознания, прежде чем выбрать жертву… Ты стоять-то можешь, Джексом? Полагаю, тебе лучше переночевать здесь. Менолли, пошли одну из своих несносных ящериц в Руат, пусть предупредят Лайтола. Рут'у понадобится время, чтобы переварить еду, и я не позволю, чтобы мальчик совался в Промежуток, устав до умопомрачения, да еще на только что поевшем драконе.

Джексом поднялся.

— Благодарю, я уже в норме.

— Видел бы ты себя со стороны, — фыркнул Ф'лар, обхватив Джексома за плечи. — Давай-ка, шагай в вейр.

— Ему надо как следует подкрепиться. Сейчас я пришлю чего-нибудь, — пообещала Манора и направилась к нижним пещерам. — А ты, Менолли, можешь мне помочь. Заодно и гонца своего пошлешь.

Менолли мешкала; было видно, что ей хочется остаться с Джексомом.

— Да не съем я его, девочка, — сказала Лесса, отправляя арфистку восвояси. — Разве можно его бранить, когда он еле стоит на ногах! Разберемся потом. Приходи в вейр, когда отошлешь весть в Руат.

Джексом встал, собираясь отказаться от помощи, но выяснилось, что она ему просто необходима. К тому времени, когда они взобрались на самый верх лестницы, юноша бессильно повис на плечах у Ф'лара и Лессы. Мнемент' провожал его дружелюбным взглядом.

Джексом не впервые был в королевском вейре. Когда его провели к столу, он задумался: неужели теперь всегда при виде Рамот'ы его будет охватывать чувство вины? Может ли она улавливать его мысли? Но фасетчатые глаза королевы бездумно скользнули по его лицу, пока хозяева заботливо усаживали Джексома в кресло и подставляли под ноги скамеечку. Укутывая его меховым одеялом и ворча по поводу сквозняков и простуд, Лесса вдруг замерла, устремив на юношу внимательный взгляд. Потом, приподняв его подбородок, чуть повернула лицо к свету и легонько провела пальцем вдоль шрама.

— А это ты где приобрел, юный лорд Джексом? — сурово спросила госпожа Вейра, заставляя его смотреть ей прямо в глаза.

Заинтересовавшись, Ф'лар вернулся к столу с кувшином вина и кружками в руках.

— Что приобрел? А, вот оно как! Молодой человек научил дракона жевать огненный камень, но не сумел увернуться от Нити!

— Я полагала, что вопрос решен окончательно: Джексом остается правителем Руата!

— А я полагал, что ты обещала его сегодня не бранить, — подмигивая Джексому, вставил Ф'лар.

— Я имела в виду скачки через время. Но это… — она сердито кивнула в сторону Джексома, — совсем другое дело.

— Разве, Лесса? — Выражение, с которым Ф'лар произнес эти слова, озадачило Джексома. Казалось, они оба мгновенно забыли о его существовании. — Мне вспоминается одна девочка, которая отчаянно мечтала полетать на своем драконе…

— Опасность не в том, чтобы летать. Но ведь Джексом мог…

— Джексом, мне кажется, усвоил урок. Ведь так, мой юный лорд? Надеюсь, ты уже научился увертываться от Нитей?

— Да, мой господин. Н'тон включил меня в группу молодых всадников Форта.

— Почему же мне не сообщили? — возмутилась Лесса.

— За обучение Джексома несет ответственность Лайтол, и у нас не может быть никаких претензий. Что касается Рут'а, здесь все решает Н'тон. И давно вы с ними тренируетесь, Джексом?

— Не так уж давно. Я сам попросил Н'тона, потому что… — Джексом замялся в нерешительности. Главное, чтобы Лесса не подумала, что он как-то замешан в истории с этим несчастным яйцом.

Его выручил Ф'лар:

— Потому что Рут' — дракон, а драконы должны жевать огненный камень и биться с Нитями. Ведь так? — он взглянул на Лессу и пожал плечами. — А ты чего ожидала? У него в жилах течет та же руатанская кровь, что и у тебя, моя дорогая. Главное, Джексом, береги свою шкуру. И шкуру Рут'а тоже.

— Мы еще даже ни разу не вылетали биться с Нитями, — признался Джексом, невольно отметив, как обиженно прозвучал его голос.

Ф'лар по-приятельски ткнул его в бок, усмехнувшись своей подруге.

— Не злись, Лесса, он — разумный парнишка. И если однажды обжегся, впредь будет осторожнее. Рут'а тоже задело?

— Да, мой господин…

У Джексома был такой несчастный вид, что Ф'лар рассмеялся и погрозил пальцем Лессе, которая все еще буравила юношу сердитым взглядом.

— Вот видишь, Джексом! Кто надежнее женщины может сдержать излишний пыл? — он покачал головой и разлил по кружкам вино. — А Рут'? Надеюсь, он ранен не опасно? Я в последнее время не так уж часто к вам заглядывал.

Ф'лар повернулся к широкому арочному входу, как будто желая рассмотреть белого дракона.

— Нет, — поспешно ответил Джексом, и Ф'лар снова рассмеялся, услышав в его голосе явное облегчение. — И все уже зажило. Шрам едва заметен — на левом бедре.

— Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, — заявила Лесса.

— Конечно, нужно было спросить твоего разрешения, госпожа, — слегка погрешив против истины, нашелся Джексом, — но как раз в это время на нас свалилось столько забот…

— Что ж… — начала Лесса.

— Что ж, — повторил Ф'лар, — дело сделано. Но ты, Джексом, должен понимать: осторожность — прежде всего. Нельзя, чтобы из-за Руата вспыхнула междоусобица.

— Я понимаю, мой господин.

— Боюсь, что сейчас было бы неразумно спешить с твоим утверждением в правах владетеля холда.

— Я тоже не хочу, чтобы Лайтол уходил. Ни сейчас, ни потом.

— Такие чувства делают тебе честь, но я понимаю неопределенность твоего положения. Терпение, дружок, всем дается нелегко, но, с другой стороны, оно иногда вознаграждается.

И снова Джексома озадачил взгляд, которым обменялись Лесса и Ф'лар.

— К тому же, — более непринужденным тоном добавил вождь Бендена, заметив замешательство юноши, — ты сегодня уже доказал свою находчивость. Но если бы я знал, что ты зайдешь так далеко, то дал бы тебе более точные инструкции. — Ф'лар глядел строго, но лицо Джексома против воли расплылось в улыбке. — Подумать только, двадцать пять Оборотов… — предводитель Вейра был одновременно поражен и возмущен.

Лесса фыркнула.

— А ведь это твое первое путешествие, госпожа моя, навело меня на такую мысль, — сказал Джексом и, увидев на лице Лессы недоумение, пояснил: — Помнишь, когда ты вела сюда Древних, вы возвращались, делая скачки по двадцать пять Оборотов. Вот я и подумал, что Д'рам скорее всего отправится в прошлое на такой же интервал. У него оставалось достаточно времени до начала Прохождения, так что он мог не опасаться Нитей.

Ф'лар одобрительно кивнул, а Лесса явно смягчилась. Рамот'а повернула голову по направлению к дверному проему.

— А вот и еда, — улыбаясь, сказала Лесса. — Больше никаких разговоров, пока ты не поешь! Рут' тебя значительно опередил. Рамот'а говорит, что он уже прикончил третью птицу.

— Пусть тебя не тревожит, если он съест трех-четырех, — произнес Ф'лар, заметив, что Джексом поморщился, жалея о невоздержанности дракона. — Вейр не разорится, угостив твоего малыша.

Вошла Менолли с огромным подносом в руках. Девушка тяжело дышала после подъема по лестнице. Судя по выступившим на лбу капелькам пота, весь путь она проделала бегом.

— Да этой снедью можно накормить целое боевое крыло! — воскликнула Лесса.

— Манора сказала, что, раз время близится к обеду, мы можем поесть в вейре, — объяснила Менолли.

Если бы сегодня за завтраком Джексому предрекли, что обедать ему доведется в обществе предводителей Бендена, он поднял бы шутника на смех. Однако он не мог спокойно есть, не взглянув, что делает Рут', хотя Рамот'а и Мнемент' уверяли, что с ним все в порядке. Лесса разрешила юноше выйти на карниз посмотреть, как белый дракон прихорашивается у озера. Вернувшись к столу, Джексом заметил, что его снова одолевает слабость, и, чтобы восстановить силы, налег на тушеное мясо.

— Повтори-ка еще раз, что там файры говорили про людей в бухте, — сказал Ф'лар, когда они, покончив с жарким, перешли к вину.

— От файров не всегда можно получить объяснения, — вмешалась Менолли, бросив на Джексома вопросительный взгляд; он согласно кивнул, предоставив инициативу арфистке. — Когда Рут' попросил вспомнить про людей, они так разволновались, что их мысленные картины стали совершенно неразборчивыми. Я бы сказала точнее, — сосредоточенно хмурясь, Менолли на мгновение задумалась. — их образы стати такими разными, что стало невозможно что-нибудь понять.

— А почему же это произошло? — поинтересовалась Лесса, несмотря на стойкую неприязнь к огненным ящерицам.

— Обычно целая группа файров передает какой-то один образ…

Джексом обреченно вздохнул: неужели у нее хватит глупости напомнить про изображение яйца и это загадочное темное пятно?

— Помните, они подняли тревогу, когда Кант' падал с Алой Звезды? Мои малыши часто передают очень четкие картины тех мест, где они бывали, причем, мне кажется, один дополняет другого.

— Но люди! — задумчиво произнес Ф'лар. — Они могли видеть людей где угодно — Южный материк такой огромный…

— Ф'лар, — резко перебила его Лесса, и в голосе ее прозвучало предостережение. — Ведь ты, кажется, не занимаешься разведкой Южного материка? А если бы там действительно были люди, то, смею предположить, их непременно заметил бы Ф'нор во время своего пребывания в Южном. Или отряды Торика. Тогда у нас были бы более надежные свидетельства, чем вздорные фантазии каких-то ящериц.

— Ты, как всегда, права. Лесса, — согласился Ф'лар, но вид у него был такой несчастный, что Джексому впервые пришло в голову, что участь предводителя Бендена и Первого всадника Перна вовсе не так завидна, как ему представлялось раньше.

И вообще в последнее время он частенько убеждался в том, что стоит только присмотреться, и многое становится совершенно иным, чем кажется на первый взгляд. Во всем таятся неожиданности. Тебе кажется, что ты получил все, о чем мечтал, но приглядишься как следует — совсем не то, что нужно. Вроде того случая, когда он учил дракона жевать огненный камень — и тут же попался в неожиданную ловушку. А теперь приходится в поте лица тренироваться с Н'тоновыми учениками… Прекрасное и полезное занятие, однако Джексому вовсе не улыбалось летать с крылом Форта на такой высоте, что его холдерам и в голову не придет гордиться подвигами своего лорда!

— Все дело в том, Джексом, — произнес Ф'лар, — что у нас есть свои виды на Южный, пока правители холдов не начали разбазаривать его своим младшим сыновьям. — Он откинул со лба волосы. — Древние преподали нам урок, причем весьма полезный. Теперь я знаю, что может случиться с Вейром за долгий Интервал, — Ф'лар широко улыбнулся, глядя на Джексома. — Мы отдали много сил, чтобы заселить почву личинками. К следующему Прохождению Алой Звезды весь Северный материк, — предводитель сделал широкий жест, — будет надежно защищен. Во всяком случае, от попавших на землю Нитей. И если холдеры уже сейчас поговаривают, что всадники никому не нужны, то к тому времени у них будет куда больше оснований.

— Но ведь люди всегда чувствуют себя уверенней, когда видят, как драконы сжигают Нити, — поспешил вставить Джексом, хотя по лицу Ф'лара не было заметно, что он нуждается в чьих-либо утешениях.

— Ты прав, ноя предпочел бы, чтобы Вейры больше не просили подачек у холдов. Вот если бы у нас было вдоволь собственной земли…

— Так вот зачем тебе нужен Южный!

— Не весь…

— А только его лучшая часть, — уверенно произнесла Лесса.