- Ой, даже не спросил, как вас всех зовут! Так обрадовался, что про все забыл, - спохватился Денис, открывая свою квартиру.
- Не удивительно, а как зовут, запомнить просто, тот, что здоровый, это Володя, он же Вован. Тот, что с двустволкой, щуплый, это Юрий. Меня Игорем зовут, фамилия Волков.
- А отчество какое?
- Сергеевич, но лучше по имени или позывному, «Волк». И покажи, что полезного из оборудования есть. Хочу попросить тебя помощи, раз такой продвинутый в радио.
- Нет, мне так быстро не привыкнуть. А технику сами посмотрите, все у меня в комнате.
- Только разуться надо, не нести же грязь из подъезда. – Надо было кроссовки надеть, но их и отмывать дольше…
- Как хотите.
Подождал меня, пока возился с обувью, не проявляя нетерпения, даже нашел тапочки. А я подумал, хорошо бы что-то вроде галош заиметь, пришел, скинул, время не терять не надо.
- Денис, откуда такое оборудование, наверное, дорого обошлось?
- Не, это ж все аналоговое, вот новые цифровые это крутотень, только цена неподъемная. А это мне дядя подарил, в Москве работает советником в министерстве, меня и увлек этим делом. Как себе купит что-то новое, потом свое мне дарит. Это же не компьютеры, где по два раза в год «системник» менять можно. Аппаратура американская и японская, долго прослужит.
- Как же ты с таким оборудованием девятого и не знал, что такое началось?
- Так еще и дипломом занимался, «универ», наконец, заканчиваю. Сидел в наушниках, чтобы ничего не мешало. Теперь диплом так и не доделаю…
- Ты с восемьдесят седьмого? – как ни больно, прикидываю, раз Павлу двадцать два, то Денис должен быть на год моложе.
- Нет, восемьдесят пятого, «перестроечный»!
- А почему еще учишься?
- Да в армию загремел после второго курса, - вот тебе и раз, по виду и не скажешь!
- Что так, несчастная любовь?
- Не, тогда просто «Варкрафт», - ответил Денис и покраснел.
- Пришлось год пропускать?
- Больше, в армию попал, год отслужил, младшим сержантом пришел. Почему и учусь до сих пор.
- Вроде отсрочку дают?
- Дают, тем, кто нормально учится.
- Далеко попал?
- Как раз нет, рядом, в Семибратово, а «учебка» в Рыбинске. Я же на учете в клубе РОСТО, как радист, меня «фапсишник» после военкомата на областном сборном пункте «перекупил».
- Серьезный ты парень, и допуск, значит, имел?
- Нет, я же не шифровальщик, и не «линейщик», это надо на контракт оставаться. Больше за компом сидел, сеть обслуживал. Но это сверх штата, а так наряды, караулы, тревоги.
Глядя на него не сказал бы, такой же паренек, как Павел, только чуток ссутуленный. Ну, да за компом будешь ночами сидеть… Так что «малыш» наш вовсе и не малыш…
- Сможем твою аппаратуру перенести к нам?
- Сами видели, не очень габаритная, это с антеннами проблема. А зачем?
- Для безопасности, не оставлять же вас одних после всего этого.
- Ну, «коротковолновку» не так просто перенести. Даже не сам приемник с передатчиком, или трансивер с усилителем. Все дело в антенна, у меня и простой «наклонная луч», и «треугольник», сколько с ними возился. Это еще разрешение не получал, прямо так сделали, никто и не догадался.
- Что-то мы на крыше только одну заметили.
- Которая на телеантенне, так это «сибишная». Видели провод, который с другой мачты, до «двухэтажки» во дворе спускается?
- Да вроде было что-то такое, подумал, это интернет или телефон,
- Вот это она и есть. Если бы не друзья из клуба, то бы с Пашкой вдвоем не справились. «Треугольник» и то проще сделать было.
- Солидно! Но нам просто с товарищами на набережной связаться.
Тут у Дениса зажужжало переговорное устройство. Парень извиняясь пожал плечами, вышел на связь со своей подружкой, что-то тихо говорил микрофон. Чтобы не смущать, вышел в коридор.
Поговорив повернулся, и виновато сказал, знаете, Игорь… э… Сергеевич, можно мы пока здесь останемся? В подъезде теперь безопасно, а что мертвецы валяется, не страшно. Заодно прикину, как с «сибишкой» решить.
- Смотри сам, тогда можно к девяти к тебе приду, попробуем на связь выйти? - достал сложенную бумажку с частотой и временем выхода.
- В двадцать один ноль-ноль? – чувствуется, прошел армейскую школу. - Большой эфир, или «сибишка»?
- У них автомобильная станция на «дальнобое» стоит.
- Хватит ли антенны, у них обычно далеко не берет.
- Знаешь, где башня Арсенальная на набережной?
- Это километра два-три, надо попробовать, - в голосе парня уже не слышно неуверенности, что ни говори, армия чувствуется.
- Тогда мы сейчас к себе, будем на связи, портативную рацию тебе найдем, - предупредил немой вопрос Дениса.
- Вы опять через крышу, как Карлсоны?
- Пока так, завтра с утра и выход можно расчистить.
Снова топаю ботинками по ступенькам, теперь совсем с другим чувством. Хорошо, створки окон распахнули, не так достает тошнотворный запах. Внизу моих парней не слышно, все еще в квартире соседей Ани, из-за дверей доносится эмоциональный разговор. Мой звонок не прервал дискуссии, едва протиснулся в тесный для такого собрания коридор.
Чувствуется, разговор шел не из приятных. Прошла первоначальная эйфория от нашего появления с выстрелами и криками об освобождении. Вместо армии/МЧС с надеждой на скорый конец кошмара пришли такие же жильцы, как они, только взявшиеся за оружие. Значит, дальше только страшнее и хуже. Понятно, не каждый нормально воспримет развитие ненормальной ситуации. В глубине души у них таилась мысль, как у меня «по-первости», что за пределами если не квартала, то города все нормально. И ведь успели узнать из обрывков новостей первых дней, что беда обрушилась на весь мир, а ведь поди ж ты...
Понимаю их чувства, но выбора нет, или продолжать жить в наступившем кошмаре, или не мешать жить остальным выжившим. Есть куда уезжать и на чем, надо ехать, пока возможно. Пришлось упомянуть «лихих людей на дорогах». Почему-то это восприняли более спокойно, или еще не осознали? Про бой во дворе и не спросили, хотя грохот не слабый должны слышать. Может, расчистка подъезда затенила впечатления, когда стены дрожали от выстрелов прямо за дверью?
- Вот вы уйдете, а нам как же?
- Пока есть энергия и вода, можно многое сделать, - вижу, про это разговор уже был.
- Так мы безоружны!
- Для начала надо браться не за оружие, а за голову. Уяснить, кроме самих никто не поможет. - про бандитов не стал повторять, совсем в уныние придут.
- Так что дальше делать?
- Мы подъезд зачистили, теперь надо лестницу и тамбур прибрать. Завтра, прямо с утра, вытащить тела мертвяков во двор, с расчетом, чтобы никому не мешали. Заодно подумать, где захоронить, у вас тут не только пришлые.
- Зачем тянуть, раз мертвецов уложили, свет в подъезде есть, на улице еще не стемнело и фонари горят, - это сосед с самодельной пикой.
- Что так не терпится? Впрочем, через час трупы уже не опасны станут.
- Тем более, раз всего час, если прикроете, людей в подъезде растолкаю, кто живой. Виталь, ты как? – это он уже к соседу снизу.
- Да что я, как все, дело общее. Только сапоги резиновые надеть и нос закрыть.
- А я пятый и первый этажи подниму, - сосед Дениса точно свой расчет имеет.
- Даже Белецкого? - не выдержал и ухмыльнулся.
- Его в первую очередь! – похоже, нормальный мужик этот «пикадор».
- Мужики, хорошо, что такие решительные, но уже вечереет, пусть и освещение на улице. Вдруг во дворе какая зараза из темноты выскочит, не успеем даже из автомата остановить. Подождите до завтра, спокойно все сделаем.
- Да, парни, не обижайтесь, у нас еще дела остались, - поддержал Володя, Юрий молчал, но по нему видно, домой торопится.
- Ладно, но все равно по квартирам пройду, проверю, кто живой остался, - «пикадор» явно огорчен, даже не пробует скрывать.
- На третьем, где половик в двери, еще несколько зомбаков упокоили. Если очистите, там продукты в кладовой, все теперь ваше.
Так и договорились, оставив соседей наедине. Пока поднимались, мои парни поделились впечатлениями, не ошибся, освобожденные мужики оказались сообразительные и не упертые. Про соседа, который Белецкий, поведали, что и раньше пытался тут командовать. Даже когда зомби появились, орал в окно, от кого-то что-то требовал.
Перед тем, как снова карабкаться по лестнице в люк, попросил у Володи его рацию. Постучал к Денису, отдал во временное пользование, прикинув, сколько еще «Кенвудов» осталось в гараже, должно хватить. Да и грех оставлять радиста без «инструмента». Пашин «Мидланд» себе оставлю, не потому, что лучше, просто потому, что его рация…
Маленький перекур, стоим на крыше, несмотря на табачный дым, воздух здесь намного свежее «наземного», после подъезда так просто курорт! С высоты город на закате красив, не смотря ни на что, только нам не до красоты. Смотрю вокруг, на полуосвещенный поселок, окрестные дома, лишь в сторону стадиона невозможно смотреть, так слепят в сумерках осветительные вышки. Это не очень хорошо, можно кого-то и просмотреть с той стороны, но и полная темнота по ночам не лучше. Кажется, ничего страшного не произошло, если бы не почти звенящая тишина. Выстрелов не слышно, машины не шумят, тихо, как в деревне когда-то в детстве.
Стоп, а где же звуки работающей ТЭЦ у Моторного завода, что все это время по ночам вселяли хоть какую-то надежду? Видно, время пришло, топливо на исходе, или по еще какой причине остановили. Теперь моя невестка, или как жену брата правильно назвать, сможет покинуть станцию, хоть в этом плюс…
Не стал парням говорить об этом, энергия идет, мы ни на что повлиять на можем. Аварийные запасы не бесконечны, но с Олегом об этом переговорю, есть некоторые мысли на будущее. А пока диспетчерская «Горэнерго» работает, с крыши в проем между домами виден свет за затворенными жалюзи.
Похоже, товарищам тоже здесь спокойно, добивают по второй сигарете, а я вспомнил, что еще хотел увидеть. Пока совсем не стемнело, в свете уличных фонарей смог разглядеть антенное хозяйство молодого радиолюбителя. С первого взгляда и не понять, провода, растяжки, несолидно, в общем. Первым молчание нарушил Вован.
- Вот смотрю Игорь, после Пашки бросаешься везде, как на амбразуру. Понимаю, смерти не ищешь, только сейчас винить себя последнее дело. Что случилось, то случилось, парней не вернуть. Не надо никому ничего доказывать, и так все понимаем. У каждого свой камень на душе.
- Мужики, тяжко мне…
- Да всем нелегко, ты, давай, не держи в себе. Вот не надо бы этой ночью караулить, собрались у меня, тяпнули как следует, все и перетерли.
- Может, останешься здесь? – это Юрка, тоже не очень хочет отпускать.
- Нет, парни, не получается… Может, к осени все туда переберемся. Но прежде еще в одно место надо сгонять.
- Куда еще надумал? - товарищи с дружным удивлением уставились на меня.
- Дело осталось, не успел.
- Что за дело такое важное?
- Нужно человека выручить, даже целую семью. Так вышло, оказались закрыты в «многоэтажке», может, на большой высоте, так просто не выбраться. Самим не получится, да и куда бежать, женщина с девочкой... Все обещал помочь, да не получалось. И Павла нет теперь...
- Так что, один и попрешься подъезд расчищать?
- Да вас завтра хотел попросить помочь, но тебя, Юра, жена точно не отпустит.
- Игорь, сбежать не могу, сейчас домой таким припрусь, весь в пластырях, жена меня сама добьет. Видел же мою Надежду, хрен куда теперь отпустит. Что ей с того, что все мои болячки к утру совсем затянутся? Не объяснить ей, такой человек.
- Понял, Юра, что поделать.
- Игорь, а меня никто не держит, завтра с тобой съездим, и машину мою возьмем!
- Вован, давай с утра определимся, что и как. Нам еще ночь надо пережить, вроде все нормально получается, но страховка не помешает. А пока по хатам.
- Заодно Володя и вдову утешишь! – подначил Юра, явно озабоченный предстоящей встречей с супругой.
- И верно, пойду-ка к Галке на постой, пока у себя окна не заклею, - у Володи даже голос другой при этих словах.
- Думаешь, примет? – подмигнул Юрка.
- А что ей теперь делать, совсем одна, а рядом могу побыть, в соседней комнате. Оружия целый арсенал, со мной не страшно будет.
- Тем более, Володька теперь старший по подъезду, - беззлобно подначил товарища, ведь скоро станет старшим и по всему дому.
- Игорь, раз уж мы без тебя остаемся, тогда твой подъезд тоже себе заберу, - словно прочитав мои мысли, произнес Вован.
- Раз старший станешь, не забудь в вашем магазине бакалею забрать, там наверху осталась. Как засаду устраивали, наткнулись! – порадовал нового «домоуправа» Юрка.
- Это обязательно, завтра же сделаем.
Поговорили и вроде бы стало полегче. Спустились в Юркин подъезд, дождались, пока за ним закрылась дверь. Под шум семейной разборки тихонько вышли во двор. Уже смеркается, идем по середине освещенного асфальта, прислушиваясь к каждому шороху, вглядываясь в тени. Ниши мусоропроводов у подъездов пугали своими темными закутками Хорошо, уже несколько лет ими не пользуются, можно крыс не бояться. Проходя мимо разграбленной пристройки, Володя вспомнил слова Юрия «про бакалею» и решил, не стоит откладывать, тем более, рабочие руки имеются.
Предупредили Макса, что возвращаемся, оказалось он и сам нас заметил. Прежде, чем расстаться, зашли в гараж, забрали рации, одну взамен отданной Денису и одну для Андрея. В сумке еще оставалась пара приличных комплектов, остальные слабенькие. Наши запасы подходят к концу, надо бы еще куда наведаться, пока не поздно. Вован уговорил выйти через подъезд, оказалось, хотел посмотреть, что там с домофоном и механическим замком.
Посветил фонарем, записал выцарапанный сбоку старый код, спросил пароль от домофона. После чего отправил меня отсыпаться перед вахтой, сказав, что сами займутся и замками, и складом. Пусть не пугаюсь шума аккумуляторной «болгарки». На том и расстались, только Володя еще раз спросил, даже не спросил, а констатировал.
- Получается, как эту женщину вывезешь, так и на новое место?
- Сначала забрать надо... Но, в общем, да.
- Ладно, ты к нам поужинать заскакивай, думаю, женщины на всех приготовят. И Олега зови.
Этот разговор вдруг напомнил, не все сделал, что намеревался. Оттягивать на завтра нельзя, и так много дел предстоит. Посмотрел на часы, еще восьми нет, успею. Может, полагалось этим заняться сразу после боя, но тогда подняться еще раз на место гибели моего друга казалось выше сил. Но и оставлять на завтра не могу, весь изведусь.
Проводил Володьку, поднялся домой, оставил там «Сайгу» и «ксюху», взял два фонаря, один на голову, второй в руку, повесил «Кедр» на плечо, запасной магазин в карман, вышел на лестницу.
Еще когда после ранения Павла в первый раз поднимался наверх, что-то странным показалось на лестничной клетке. Не в той квартире, где засели бандиты, там, вроде бы, все ожидаемо. Сейчас на мне снова очки и наушники, в тусклом свете подъездных светильников ощущения не самые приятные... Их дополняет полная тишина, в которой отчетливо пробиваются звуки из соседнего подъезда, даже женские голоса. Вот, похоже, вода шумит, вот, стиральная машина загудела. Домашний шум хоть как-то разбавляет мертвую тишину подъезда звуками жизни. Или это от наушников такой эффект?
Поднялся на третий этаж. Следы крови на лестнице уже побурели, похожи на подсохшую краску. Несмотря на открытые окошки, коктейль тошнотворных ароматов не до конца выветрился. Снова пришлось натянуть косынку, пожалел, что не побрызгал привычным лосьоном Павла. Эх, Паша-Паша... Пошел бы сам вместо тебя, еще в тамбуре почувствовал бы неладное…
К ацетону, аммиаку и просто тухлятине добавились запахи крови и сгоревшего пороха. А еще застоявшийся табачный дым, даже кислый запах жженого металла не перебивает. Странно, живых соседей не осталось, дымить некому... Что же в первый раз не обратил внимания, не до того оказалось? Или просто повязка не давала различить запахи?
Похоже, бандиты спилили замки на дверях стариков-соседей, что над моей квартирой. Подсвечиваю фонарем, длинная прорезь вдоль всего косяка, петли срезать не стали, знали, что сработают штыри от взлома, у меня такие же стоят. Видимо, узнали, что мы уехали, и так смело работали, кто мог помешать? Что там такого, в этой квартире, почему устроили целых две засады?
Поскольку дверь прикрыта, может, там кто-то еще есть, в смысле, живых мертвецов? Жалею, что не взял «Сайгу», на «Кедре» нет места под фонарик, приходится брать его в другую руку. Хорошо, автомат легкий, удержать одной рукой не проблема. Тяну дверь за ручку и отступаю по площадке назад. Да, у обоих замков срезаны ригели. Следующая дверь выбита, даже жалко, красивая, филенчатая, любовно сделанная. Теперь распахнута, в коридоре виден свет ламп. Хорошо, свет, в отличие от телефона, вывести из строя гораздо сложнее, хоть в чем-то подмога.
Хлынувший из коридора запах уже знаком. Позывов к тошноте, как не привыкай, все равно не избежать, даже отшатнулся назад. Открыл дверь квартиры, где раньше сидели бандиты, в надежде найти что-то из парфюма. Насколько помню, там, в прихожей что-то стояло, даже бабушки пользуются косметикой. Не выпили же бандиты все, что оставалось. На мое счастье, углядел какие-то духи, прыснул на повязку, чуть не задохнувшись, теперь уже от ядреного запаха парфюма. Хорошо, что там флакончик с распылителем. Задерживая дыхание, зашел в соседскую квартиру, побрызгал и там, сколько хватило флакончика. Запах не стал более приятным, но, по крайней мере, организм начал раздумывать, от чего больше тошнит, от запаха мертвечины, или от запаха невероятно крепких духов.
Пока живот радуется, что не успел поужинать, прошел дальше. Планировка здесь примерно, как у меня, только дверных проемов меньше. Понятно, вместо зала у них спальня, а из двух комнат сделали зал, благо перегородки не капитальные! Найти самих соседей оказалось несложно, самый сильный запах шел из переделанной спальни. Похоже, кто-то один из них умер, и, когда обратился, довел до инфаркта или инсульта второго супруга, поскольку они оба стали зомби. Больше похоже, что первой обратилась жена, поскольку муж покусан прилично, пока еще «свежий оставался», а его супруга нет. Что это жена или муж, можно узнать только по одежде, поскольку черепа разнесены выстрелами из дробового оружия. Они так и лежали рядом, окропив содержимым черепных коробок постель и стены. Кругом раскиданы вещи, видно, упокоившие их бандиты что-то искали.
Сдерживая дыхание, посветил в шифоньер с открытыми створками, ничего, только шмотки. Затем с облегчением зашел в большую комнату, открыл балкон для проветривания. Потом распахнул все, что только можно. Интересно, где бы сам спрятал тайник, из-за которого, очень похоже, весь сыр-бор? Нечего и думать, разумеется, в кладовке! Судя по царившему разгрому место показалось укромным не только мне. Зимняя одежда, висевшая на плечиках, теперь свалена на пол, встроенный шкаф с раздвижными стенками сломан. Выломанные дверцы почему-то аккуратно прислонены к стене. Вот и он, средних размеров сейф в углу. В отличие от двери, его не взломали, или нашли ключи, или они изначально имелись.
Не зря Храпок сказал, «нет на нем крови». По крайней мере, в нашем доме точно, стрелять в обратившихся вовсе не грех. Даже для бандита, несмотря на все его черные мысли. Но ведь эти трое, что с нами схлестнулись, оказались «пустые», при них ничего не нашлось. Вряд ли они сюда приходили за банковской карточкой или номером счета в швейцарском банке. Самому что-то брать из этой квартиры не то, что не хотелось, даже мыслей таких не возникло. Поэтому постарался прикрыть филенчатую дверь, насколько смог. По имевшемуся опыту подобрал какую-то кофту в прихожей, прислонил к косяку, с силой закрыл дверь. Распираемая плотной вязаной тканью дверь закрылась почти без щелей. Вот, так-то лучше будет.
Отдышаться здесь не получится, поэтому сразу пошел в «бандитскую берлогу». Если они что-то и взяли, это должно оставаться в квартире, ведь до встречи с нами никуда не собирались уходить. Долго тоже искать не пришлось, в таком же зале, как у меня, только в зеркальном отражении, на столе лежала их добыча, здоровенная спортивная сумка. Таких полно видел в тех же «Рыболовных товарах». Открыл и здесь балкон для проветривания, но запах с «соседским» не сравнить. А может, просто уже сам там сильно пропах и понемногу привыкаю?
В принципе, можно и не смотреть, что внутри, и так понятно. В сумке два отделения, продольная перегородка делит внутренности пополам. В первом отсеке виден прозрачный пластиковый пакет. Пробую вытянуть его за край, не получается, выскальзывает, тяжелый, зараза, как патроны! Перекидываю «Кедр» за спину, берусь двумя руками, едва вытаскиваю пакет и сразу на стол, чтобы снова не уронить. Да, там золото, не очень разбираюсь, но, похоже, из «ювелирок», цепочки, кольца, еще что-то, вот и бирки сквозь пластик виднеются. Сколько же здесь его, по весу почти как пропановский баллон, что перетаскивал на даче у отца каждый сезон.
Во второй половине, скорее всего, добыча, отнятая у несчастных стариков. Моих соседей с верхнего этажа совсем не знал, чем занимался в прежние времена глава семейства, не представляю. Но, похоже, зарабатывал неплохо, неважно теперь, каким образом. Во втором отделении две большие коробки, одна бархатная, другая просто из плотного черного картона. У «бархатной» верхняя часть поднимается, как крышка, одновременно открывая еще два плоских отделения, на каждом из них украшения.
Вот это да, не иначе, бриллианты, сверкают, переливаются в луче фонаря! Даже не представляю, как называется большинство этих предметов. Кольца с камушками, перстни, сережки, еще что-то, может, это диадема? Хотя нет, не специалист. В картонной коробке все проще, тоже три яруса. Там, на картонках, оклеенных бархатом, одна на другой побрякушки с камушками, в самом низу украшения, которые дамы обычно носят на шее.
Да, на зарплату, какой бы ни была, такое не купишь… Понятно, почему бандиты так долго выжидали. Интересно, кто слил информацию о богатстве старика, и почему они просто не залезли через окна? Но это уже не моя забота, кому сейчас нужны подробности? Оставил все на столе, посмотрел, что еще полезного найдется. Похожего покроя сумка на диване, только основное отделение без перемычек. Там никелированный инструмент, похоже, воровской. Чтобы не гремел, аккуратно уложен во что-то, вроде жилета с кармашками. Еще тяжелый пакет со знакомыми бумажными пачками, патроны к автомату. Считать не стал, таких мы сегодня уже много взяли в машинах, но патронов много не бывает.
В боковых карманах сумки нашлась еще две серые пачки патронов, совсем старые, картон на сгибах уже потрескался. Вытащил одну, тяжелее автоматной, с тыльной стороны синей мастикой проштампован номер весовщика. На лицевой просто написало, что это пистолетные патроны, аж семьдесят штук! И калибр наш, винтовочный, значит, для «Тульского Токарева». А почему так много? Так как раз почти на целый диск ППШ, или на два коробчатых магазина, это сразу сообразил, такие вещи не забываются. Раскрыл картонку, точно, они, даже залюбовался, тусклые латунные гильзы, медные пули, не то, что нынешние. Патроны послевоенного выпуска, судя по цифрам на донышках. Что же, при товарище Сталине неплохие делали, Вовану лишними не станут. Но сначала проверить обязательно, времени им сколько уже?
Рядом с сумкой на диване, лежит, как показалось сначала, обрез. Без приклада, с ярко-желтой ложей и неуклюжей рукояткой. Рядом кожаный патронташ, такой же рыжий, явно с патронами. Сначала хотел оставить здесь, к чему такое уродство? Но потом из любопытства взял в руки. Ружье оказалось не обрезом, а вполне себе законным ТОЗ-106, как написано на ствольной коробке. Очень похоже, что это и есть то самое ружье, что числилось за моим соседом сверху. И размер такой, что вполне можно в том невысоком сейфе хранить.
Покрутил в руках, там и приклад складной, вроде как на АКМС, откинул его, приложился. Пощелкал затвором, не так уж и плохо, в руках довольно удобно ощущается. Но потом едва получилось извлечь магазин, с трудом защелкнул обратно. Ну и «краколыга», похоже, из нее ни разу и не стреляли! Ладно, прихвачу, потом разберусь, главное, оно двадцатого калибра, а таких патронов у меня еще много осталось.
Прошелся по комнатам, зашел на кухню. Там, даже на мой холостяцкий взгляд, полный бардак. В углу пакет с пустыми банками, на стуле сумка с мясными и рыбными консервами, точно, бандиты с собой привезли. Несколько бутылок водки, стоявшие в холодильнике, даже не стал трогать. Не потому, что боялся «паленки», просто противно. А вот еда, она всегда пригодится, не мне, так другим, особенно обрадовал хлеб. Пакет с несколькими буханками нарезанного «тостерного» дней десять назад вызвал бы у меня только ухмылку. Но сейчас, когда редко доводится поесть даже черствого, и такой хлеб это хлеб!
Сложил продукты в подобранный пакет, патронташ в сумку с патронами, оставив воровской набор на диване. Перекинул на плечо, прихватил «рыжее» ружье и направился к выходу. Хорошо, напоследок заметил на вешалке что-то странно знакомое. Остановился, опустил сумки и щелкнул выключателем. Вот это да, на одежном крючке на ремне висит уже настоящий АКМС, на ствол за шлейку повешен подсумок с магазинами. Понятно, почему бандюки не воспользовались этим стволом, обреза и автомата Храпка посчитали достаточным против одного «фраера с Сайгой». Может, побоялись в подъезде стрелять, из-за рикошетов? Когда сам очередями садил, пули во все стороны летали. Но у них об этом уже не спросить.
Похоже, за один раз не унести, а возвращаться не хочется. Раскрыл сумку, туда тяжелый подсумок, сверху найденное ружье как раз поместилось. Перекинул ремень ставшей неподъемной сумки через плечо, автомат на шею, в одной руке пакет с хлебом и фонарик, во второй «Кедр». На лестнице поругал себя за жадность, когда чуть не навернулся со всем грузом. Так, прямо в своей прихожей и оставил все, кроме хлеба. Хотел хлеб сразу отнести на кухню, еще подумал, «вот оно, главное богатство сейчас, после патронов».