Берегись, наследница!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Полдюжины полицейских столпились вокруг Джейн, желая познакомиться с ней.

— Разойдитесь, — попросил их Мэк.

Марион Шивер, помощник шерифа и его лучшая, несмотря на свою резкость, сотрудница, отозвала шефа в сторону. Марион оставалось полгода до выхода на пенсию, и она всегда стремилась высказать свое мнение.

— Она — красавица, — заговорила Марион, — и уже успела стать местной знаменитостью. Целую неделю было затишье, а таинственная женщина, потерявшая память, вполне может оживить обстановку. Пусть мальчики пообщаются с ней: уверена, новые друзья ей не помешают.

— Друзья? — переспросил Мэк, не сводя глаз со своих помощников. — Сомневаюсь, что у них на уме дружба, — процедил он.

— А у тебя, Мэк? Что у тебя на уме?

— Марион, она для меня — работа.

— Ты же взял ее к себе, — сказала Марион, подняв брови. — Она живет с тобой.

— Со мной и Лиззи. И не забывай, что, когда я ее нашел, у нее не было ни памяти, ни денег, ни документов. Ради бога, пойми, что она не из тех женщин, которых можно пристроить в приют.

Марион почесала в затылке и внимательно посмотрела на шерифа.

— Она тебе нравится.

— Я ее не знаю. Да и она, черт побери, не знает сама себя. Помни, у Джейн амнезия. Она только-только узнает что-то о себе.

— Мэк, тебе пора снова быть рядом с женщиной. Если не с этой твоей Джейн Доу, то с кем-нибудь другим. — Марион погрозила ему пальцем. — Ты слишком хорош для того, чтобы жить одному.

Шериф закатил глаза:

— Ой, только не начинай опять!

— У тебя был отрицательный опыт, но с тех пор прошли годы…

— Помощник Шивер, не надо вторгаться в мою личную жизнь!

— Не злоупотребляй служебным положением, Мэк. Ты же знаешь, я от тебя не отстану.

— Ага, цель твоей жизни — увидеть меня связанным узами брака до того, как выйдешь на пенсию.

— И дай Лиззи пожить для себя.

Мэк вытаращил глаза.

— Я ни в чем не ограничиваю свою сестру. Она взрослая женщина и может делать все, что пожелает. — Мэк, развернувшись, направился за Джейн, растолкал толпу вокруг нее и взял ее за руку. — Готова? — спросил он девушку, заглянув в глаза каждому из своих помощников. Забавно, но «дружбы» с Джейн искали только неженатые коллеги шерифа. — Пойдем снимем отпечатки. — Шериф метнул суровый взгляд на сотрудников. — Вам что, нечего делать?

Джейн улыбнулась им:

— Рада была со всеми вами познакомиться.

Мэк что-то проворчал, и полицейские постепенно вернулись к своим столам.

— А в Уинчестере все такие же милые? — спросила Джейн. Мэк понял, что она не осознает всей своей привлекательности, и счел это ее свойство подкупающим.

— Я бы сказал — шумные. Они все неплохие ребята, но твое появление переполошило весь Уинчестер.

— Правда? Но почему?

Мэк пожал плечами и, слегка обняв Джейн за талию, повел ее по коридору на процедуру снятия отпечатков.

— У нас очень маленький округ. Сплошь мелкие кражи и хулиганство, но никогда не было жертвы амнезии. Ты — своего рода тайна.

— Лучше бы мне ею не быть.

— Надеюсь, автоматическая идентификационная система поможет нам.

— А если не поможет? Вдруг там пет моих отпечатков?

Услышав отчаяние в голосе девушки, Мэк в нерешительности остановился.

— Не волнуйся, Джейн. Можно еще много чего сделать. Следующий шаг — обратиться в местные СМИ. Я поэтому и спрашивал тебя об особых приметах.

Девушка вздернула светлые брови; у нее была опасная, сводившая его с ума привычка приподнимать одну бровь повыше другой.

— Ты хочешь сказать, обратиться на телевидение?

— В том числе. Мы покажем в газетах и на телестанциях твою фотографию и расскажем все, что знаем о тебе. Можно сделать на местном радио передачу о тебе, с твоим описанием и подробной историей твоего появления. Мы обнародуем все, что поможет найти тебя. — Мэк снова приобнял ее, и они пошли медленным шагом. — Чем больше мы сделаем, тем скорее получим результаты.

Джейн внимательно слушала его, затем кивнула.

— Не хотелось бы казаться пессимисткой, но что, если не получим?

— Есть еще анализ ДНК, гипноз… Но давай не будем загадывать.

Шериф остановился у окошка с надписью «Снятие отпечатков пальцев».

— Ну вот мы и пришли. Марджи возьмет у тебя отпечатки, а я пойду к себе. Зайди ко мне, когда вы закончите.

Джейн кивнула, и Мэк направился в свой кабинет. У него была одна забота — Джейн, а теперь Марион заронила в его душу неотступную мысль о Лиззи.

И весь оставшийся день он ни о чем другом не мог думать.

— А ты вернулась раньше, чем я думала, — сказала Лиззи, входя в гостиную. Большую часть дня Джейн провела за чтением. Обнаружив на каминной полке роман Дина Кунца, она решила, что это неплохой способ скоротать время.

— Привет, Лиззи. Я тоже думала, что ты будешь позже. Разделалась с выпускными на сегодня? — Джейн захлопнула книгу, обрадовавшись обществу Лиззи.

— Ага, и подумала, что лучше принесу сочинения домой, чем останусь проверять их в классе. Так можно отдохнуть и побездельничать, и у ребят оценки будут лучше, — засмеялась она.

— Уверена, что ты и так ставишь им хорошие оценки. Что ты преподаешь?

Лиззи уселась на диване рядом с Джейн и вздохнула.

— Что я только не преподавала! За все время, пока жила здесь, я преподавала от ведения домашнего хозяйства и рисования до журналистики и английского языка. Сейчас я веду историю и английский в десятом классе. Ну, как прошел день? — спросила Лиззи, устраиваясь поудобнее. Она скинула босоножки и забралась на диван, поджав под себя ноги.

— День прошел хорошо. Твой брат делает для меня все, что может. Утром у меня брали отпечатки пальцев, а потом Мэк заставил меня прочесть несколько заявлений в розыск. В общем, время покажет. И я сегодня познакомилась с помощниками шерифа, они все такие замечательные. А один из них, Лайл Броди, спрашивал про тебя.

Карие глаза Лиззи округлились от удивления.

— Лайл спрашивал про меня? — переспросила она дрожащим голосом.

Лиззи сразу сильно изменилась в лице. Ее глаза загорелись, как огоньки на рождественской елке, она, встревоженная, села, слегка наклонившись вперед. Язык ее тела не мог никого обмануть: Лиззи была явно неравнодушна к Лайлу Броди.

— Конечно, спрашивал. Он просил передать тебе привет и сказать, чтобы ты как-нибудь заглянула в участок.

На лице Лиззи появилось мечтательное выражение.

— Не может быть.

— Может, — усмехнулась Джейн. — Он еще сказал, что мне повезло остановиться у тебя, потому что ты готовишь лучше всех в Уинчестере. Ты готовила для него?

Лиззи широко улыбнулась.

— Ну да. Но на самом деле нет. Я хотела сказать, это Мэк создал традицию у себя в участке: в последнюю пятницу каждого месяца у них обед в складчину. У брата в отделе столько этих несчастных холостяков, что он решил: пусть его помощники хоть раз в месяц нормально поедят. Поэтому некоторые из нас скидываются и готовят им ленч и обед.

— Очень мило. А Лайлу нравится именно то, что приготовила ты?

Лиззи скромно потупилась:

— Наверное, да.

Джейн подумала, что Лиззи уже около тридцати лет. Она милая, дружелюбная, и вообще замечательный человек. И должна быть серьезная причина, почему она еще не вышла замуж или хотя бы не встречается с кем-нибудь. Неужели эта причина связана с Мэком?

— Так если ему очень нравится твоя еда, почему бы тебе не приготовить что-нибудь… лично ему? — настаивала Джейн.

Лиззи нахмурилась.

— Я сама думала об этом сотни раз, но… это очень сложно. Вот если бы Мэк снова остепенился…

— Мэк уже большой мальчик, Лиззи, — ласково сказала Джейн. Ей не хотелось переходить границы, но в то же время она желала помочь своей новой подруге.

— Знаю. Но он уже пятнадцать лет заботится обо мне. Я не могу бросить его сейчас. Не могу… оставить его одного.

— А ты говорила с ним об этом?

Лиззи покачала головой:

— Нет. Мэк по натуре защитник. Старший брат, сама понимаешь. Ему кажется, что все недостаточно хороши для меня. Он рассуждает об этом так, как будто мы живем в каменном веке.

— Может, тебе пора встряхнуть его, чтобы он попал в двадцать первый?

Лиззи добрую минуту размышляла об этом, затем улыбка снова озарила ее лицо. Она очень странно посмотрела на Джейн и похлопала ее по колену.

— Наверное, пора. Спасибо, Джейн. Кажется, ты нашла правильный выход. Лиззи взяла сочинения и удовлетворенно вздохнула. — Я засяду у себя в комнате часа на два, — предупредила она, — а потом уйду. Сегодня меня пригласили на ужин. Ты не возражаешь, если я поручу тебе приготовить ужин для Мэка, ладно?

— Конечно, нет, — ответила Джейн, глядя, как Лиззи танцующей походкой выходит из комнаты.

Странное чувство внезапно овладело Джейн, и девушка непроизвольно вздрогнула. Опираясь на логическое мышление и интуицию, она догадалась, что сейчас произошло что-то очень важное, касающееся ее самой и красавца брата Лиззи.

Мэк вошел в кухню и выругался себе под нос.

— Где Лиззи, черт побери?

— Что? — Джейн, озадаченная, оторвалась от работы за кухонным столом. — Ты что-то сказал?

— Ничего, — отозвался он, повесив шляпу и кобуру на вешалку у двери. Шериф заранее знал ответ: на дорожке перед домом сестриной машины не было, и она сегодня не придет к ужину. Опять. Это был уже третий вечер подряд, когда ему приходилось, вернувшись с работы, долго ждать Лиззи.

Мэк глубоко вдохнул, чтобы успокоить нервы. Джейн услышала этот вздох, и он поспешил сказать:

— Пахнет вкусно.

Она улыбнулась, и даже запачканное мукой лицо не могло испортить ее красоты. Одежда сидела на девушке потрясающе: джинсы «Ливайс», принадлежавшие Лиззи, соблазнительно обтягивали бедра Джейн. Просто необходимо что-то решить насчет ее наряда! Она достаточно симпатична, чтобы привлекать к себе внимание и без этой вызывающей одежды, но в ней — Мэк не решался признаться в этом самому себе — эта женщина заводит его.

Он мог заставить свое тело не реагировать на нее на работе. Но видеть ее у себя на кухне, да еще и наедине… черт побери… В конце концов, он человек.

— Я ничего особенного не готовила, просто запекла цыпленка с картошкой. Еще постаралась сделать бисквиты. Уверена, что Лиззи готовит лучше, чем я.

Мэк провел рукой по волосам.

— Тот же ресторан, только шеф-повар другой. Джейн, вкусная еда и есть вкусная еда. Я скоро вернусь и помогу тебе накрыть на стол.

С этими словами Мэк отправился в ванную принять холодный душ.

Через полчаса он снова вошел в кухню, чувствуя себя спокойнее после ледяной воды и суровой лекции, которую мысленно прочел сам себе. Теперь он ощущал, что может себя контролировать.

Девушка стояла, повернувшись к нему и дрожа всем телом, с раскрасневшимся лицом и влажными от слез глазами.

Тут же громко зачирикала противопожарная сигнализация.

Мэк взглянул на сковородку с цыпленком, почерневшие, обугленные ломтики которого теперь нельзя было узнать, в окружении порезанных на четыре части картофелин и слегка поджаренных бисквитов, которые, скорее всего, будут напоминать резину при попытке их разжевать. В доме пахло едкой гарью.

— Джейн, какого черта?

Услышав свое имя, она вдруг расплакалась. Задрожав всем телом, Джейн с тихим плачем опустилась на пол. Эти негромкие рыдания разрывали шерифу сердце.

Он подошел к окну и распахнул его. Затем повернулся к Джейн.

— Это всего лишь ужин, — жестко сказал он. — Закажем пиццу.

— Я же… говорила тебе, Лиззи готовит лучше. Я не… не знаю, что я здесь делаю! — взвыла Джейн, размахивая руками.

— Ну, хорошо, допустим, Лиззи готовит лучше тебя. Может, кулинария — это вообще не твое.

— Дело не только в ужине, ты… ты…

— Что я? — прорычал он. Что он, черт возьми, сделал не так?

Она замахнулась на него кухонным полотенцем.

Удивленный ее поступком, Мэк перехватил полотенце, прежде чем оно хлестнуло его по лицу.

— Черт побери, Джейн! Я не понимаю тебя!

— Мы оба не понимаем! — задыхаясь, продолжала она. — Я тоже себя не понимаю! Я совсем ничего не знаю о себе. Готовлю я из рук вон плохо, это ясно. Но что я еще знаю? Ни хрена!

Мэк поиграл кухонным полотенцем с синими утками и желтыми ромашками.

— Это все из-за сгоревшего ужина? — спросил он, пытаясь выяснить причину нервного срыва Джейн. Шериф не мог дать точный ответ на вопрос о том, что творилось в ее душе, но он делал и будет делать все от него зависящее, чтобы помочь девушке вернуть память.

Джейн понурила голову, как будто уставилась на погибший ужин, но Мэк понимал, что она на самом деле ничего этого не видит.

— Пока ты был в душе, позвонил помощник Броди. Он сказал… он сказал, что мои отпечатки не совпали, и просил передать это тебе.

Черт побери, почему Лайл не сказал это ему лично?

Когда она вновь взглянула на него, вся поникшая, с выражением безысходности на лице, Мэк не смог ничего с собой поделать. Он шагнул к девушке и прижал ее к себе.

— Ничего, Джейн, — прошептал он, прикоснувшись к ее лбу губами. — Не отчаивайся.

Она крепче прижалась к нему, и шериф догадался, чего ей могло не хватать все это время — утешения и поддержки.

Мэк метнул взгляд вниз. Верхняя пуговка кофточки Джейн расстегнулась, обнажив кремового цвета кожу до белого кружевного бюстгальтера.

— Мэк, — негромко прошептала Джейн.

Мэк поймал ее взор и понял: Джейн нужна не только поддержка. Он приподнял ее голову и склонил свою, наблюдая, как на прекрасном лице Джейн появилось выражение согласия, а за ним — желание. Он коснулся ее губ, призывая их к поцелую, и затем еще сильнее прижал ее к себе, сперва обхватив руками лицо девушки, затем опуская их в волны белокурых волос.

Она настойчиво просила его ласки, обвив его шею руками и зарываясь пальцами ему в волосы. Губы Джейн были мягкими и влажными, и Мэк проник глубже, старательно изучая ее рот, пока у нее, наконец, не вырвался вздох удовлетворения.

Внезапная мысль подействовала на шерифа как ушат холодной воды. Прервав поцелуй, он отстранился и, глядя в глаза Джейн, произнес:

— Ты, наверное, замужем.

Она покачала головой и подняла свою левую руку, показав ему безымянный палец: кольца на нем не было.

— Но ты, возможно, помолвлена. Может быть, есть мужчина, который собирается на тебе жениться.

Джейн снова покачала головой.

— Нет. И не спрашивай, откуда я знаю. Просто знаю — и все.

Мэк не был так уверен. Джейн Доу красивая, сексуальная и храбрая, как тысяча чертей. Как может такая женщина быть одна?

Шериф нехотя застегнул пуговку ее кофточки своими ловкими пальцами и отстранился. Ощущение, что он, отпуская Джейн, возможно, отказывается от самого драгоценного дара, какой только может преподнести жизнь, заставило Мэка зажмуриться. Откашлявшись, он поднял глаза, встретившись с недоуменным взглядом синих глаз девушки.

— Завтра мы идем в магазин, — сказал он наконец. — Тебе нужна своя одежда.