Беседы о журналистике (второе издание)

Как давно у человечества появилась потребность обмениваться новостями? Чья профессия древнее: вестовщика? печатника? журналиста? Как Юлий Цезарь задумал издавать газету и что из этого вышло. «Летучие листки» журналистика эпохи Реформации

— Обоснованно ли к титулу журналистской профессии добавлять эпитет «древнейшая»?

— Судите сами: первые издания современного типа появились в начале XVII века — не так давно. Но в глубь веков уходит предыстория журналистики обмен социальной информацией. Он столь же древен, как само человечество.

Два ворона сидят на плечах у Одина, верховного божества, и шепчут на ухо обо всем, что видят или слышат. Хугин (Думающий) и Мугин (Помнящий) так их прозывают. Он шлет их на рассвете летать над всем миром, а к завтраку они возвращаются. От них-то и узнает Один все, что творится на свете.

Таков прообраз вездесущих, любознательных вестовщиков, над которыми в просвещенном XVIII веке иронизировал философ Ш. Монтескье: «В этом письме я поговорю с тобой о некоем племени, которое называют вестовщиками: они собираются в прекрасном саду, где им всегда найдется чем занять свою праздность. Они совершенно бесполезны государству, и от того, что они наговорят в течение пятидесяти лет, получается не больше толку, чем вышло бы, если бы они столько же времени молчали. Однако вестовщики приписывают себе огромное значение, так как они беседуют о великолепных проектах и толкуют о важных вещах.

Разговоры их основаны на вздорном и пустом любопытстве: нет такого тайного кабинета, в который они не притязали бы проникнуть; они ни за что не признаются, что чего-либо не знают; им известно, сколько жен у нашего августейшего султана, сколько он ежегодно производит на свет детей, и, нисколько не тратясь на соглядатаев, они тем не менее осведомлены о мерах, которые он принимает, чтобы унизить турецкого императора и повелителя моголов».

Бессмысленная болтовня, праздное любопытство, назойливая настырность так спустя полтора века после зарождения журналистики воспринимал дальновидный философ ее «творческие резервы».

В отличие от Ш. Монтескье древние мифы не иронизировали над «службой известий». Напротив, всеведение, всезнание, полная информированность считались во всех мифологических, а впоследствии религиозных версиях неотъемлемой чертой божественного всемогущества. Бог Саваоф в «Божественной комедии» И. Штока, которая идет в театре кукол С. Образцова, только тем и занимается, что запрашивает новости то у архангела, то у сатаны. Поистине неосмотрительно доверять единственному источнику мудрость в том, чтобы их сопоставлять, а затем принимать «божественные» решения.

Покровителем «службы новостей» в греко-римской мифологии считался Меркурий-Гермес. Он сам занимал в штатном расписании Олимпа должность вестника, не расставаясь с крылатыми сандалиями. Вот, оказывается, откуда тянутся истоки журналистской профессии.

Еще одна версия происхождения журналистики принадлежит острослову К. Чапеку: «Я всерьез полагаю, что газеты так же стары, как человечество. Геродот был журналистом, Шахразада — не что иное, как восточный вариант вечернего выпуска газет. Первобытные люди, наверное, отмечали памятные события сооружением мегалитических построек — это было монументальное, но трудоемкое письмо. Египтяне высекали свои газеты на обелисках и стенах храмов. Представьте себе, что было бы, если бы каждое утро с Вацлавскоы площади развозили шестьдесят тысяч обелисков и каждый из них тянули шестьдесят волов!»

А если серьезно…

Свод найденных в новое время латинских надписей на стенах, надгробиях, памятниках насчитывает несколько десятков тысяч. Только со стен Помпеи списано около полутора тысяч. Нередко это похвалы тому или иному кандидату на выборную должность. Вроде такой: «Прошу, чтобы вы сделали эдилом Модеста». А рядом иное:

«20 пар гладиаторов Децима Лукреция Сатрия Валента, бессменного фламина Нерона Цеааря, сына Августа, и 10 пар гладиаторов Децима Лукреция, сына Валента, будут сражаться в Помпеях за 6, 5, 4, 3 дня и накануне апрельских ид (8, 9, 10, 11, 12 апреля. — В. У.), а также будет представлена охота по всем правилам и будет натянут навес. Написал Эмилий Целер один при лунном свете». Это дословная копия надписи времен Нерона, I век н. э.

Какое отношение имеют подобные памятники к журналистике? По ним мы можем проследить, как формируется общественная потребность в гласности. Как эта потребность выражается и закрепляется в письменных текстах. Устное слово мобильно, эмоционально, но очень недолговечно. Конечно, гонец, глашатай мог повторить известие несколько раз, мог выразить его символически, но мог и что-то забыть, что-то напутать.

В трудах древнеримских историков множество упоминаний о своеобразных бюллетенях, распространявшихся в Риме под заголовком «acta». Биограф Ю. Цезаря Светоний рассказывает: «Получив консульство, Цезарь первым из всех постановил, чтобы составлялись и публиковались как сенатские, так и народные ежедневные ведомости — „acta“». Иторик Тацит в своих трудах нередко ссылается на известия, заимствованные из этих ведомостей. Они упоминаются в произведениях другого историка древности — Плиния.

На основе этих ссылок можно восстановить существование этих типов публикуемых известий. Во-первых, это acta senatus, сокращенные протоколы заседаний сената — верховного правительственного органа Римской рабовладельческой республики. Помимо acta senatus, упоминаются acta diurna populi romani, что можно перевести как «повседневные известия для римских граждан».

Периодичность появления «актов» была нерегулярной.

Известный римский философ Сенека оставил нам такое свидетельство о содержании новостей. В своем моралистическом трактате «О благодеяниях» он писал: «Краснеет ли хоть одна женщина от развода с тех пор, как самые знатные и самые благородные матроны считают года не по консулам, а по числу мужей? Теперь, когда ни одни „акты“ не обходятся без известия о разводе, они научились делать то, о чем часто слышали».

Итак, уже древние римляне имели способ передачи известий, напоминающий газеты, однако это пока еще далекие подступы к регулярной, массовой журналистике.

Истинная периодическая печать рождалась в гуле и грохоте массовых народных движений, в полыхании пожарищ Крестьянской войны XVI века. Мир дряхлеющего феодализма раздирали религиозные распри. Но в основе кровавых столкновений по поводу религиозных догматов лежали вполне земные причины. Движение за реформацию религии — прорыв духовной диктатуры церкви — так оценил эти процессы Ф. Энгельс. А что это значит для журналистики? Главное: была разбужена политическая активность широких народных масс.

Для десятков тысяч потомственных земледельцев мир перестал быть замкнутым в узкое кольцо селения. Годы Реформации, первые десятилетия XVI века, круто меняли привычный уклад жизни многих людей.

Лавина грозовых событий, надежд, разочарований запечатлевается в народных «песнях-хрониках», рассказах, листовках, которые перепечатываются в огромном числе экземпляров. «Летучие листки» становятся оперативной хроникой времени, издаются в Базеле, Цюрихе, Страсбурге, Майнце, Бамберге, Эрфурте, Бреслау, Лейпциге, Дрездене, Аугсбурге, Нюрнберге. Они читаются вслух неграмотным, раздаются бесплатно и кипами продаются на рынках. В 1521 году известный деятель католической церкви Кохлеус писал из Франкфурта в Рим папе, что во время осенней ярмарки книжный рынок был наводнен антипапистскими листовками.

В научной литературе это явление именуется «журналистикой Реформации». Все предпосылки современной службы новостей здесь уже налицо: актуальность, массовость, тиражность. Недостает лишь качества периодичности. Но о нем разговор особый.