Глава 8

В субботу я обнаружила Хаэля в гараже Винсентов, изучающего Феррари 488 Спайдер. Он вдохнул, когда я вошла, указывая на спорткар одной татуированной рукой.

— Ты можешь поверить, что мне нужно разобрать эту машину? Какой позор, — он постучал ладонью по капоту, и меня бросило в дрожь от воспоминания нашего быстрого секса на капоте его камаро. — Конечно, я в любой день предпочту свою малышку, но эта довольно ловкая, — приложил руку к сердцу, когда я встала рядом, скрещивая руки.

— Слышала, что эта штука выдает целых семьдесят лошадиных сил и до восьми тысяч оборотов в минуту. Черт, ходят слухи, что Спайдер может разогнаться с нуля до двухсот километров в час всего за семь целых восемь десятых секунды, — я кивнула подбородком, словно знала, о чем говорю, и Хаэль повернулся ко мне с приподнятой бровью, и сигаретой, замершей на полпути к его губам. — Я говорю, что мы должны поглубже затянуться и найти набор поворотов, потому что более жесткая подвеска и более липкие шины Мишле делают шасси более выносливыми.

— Хорошо, ты почти удивила меня лошадиными силами, но я назову это бредом, ухмыльнулась, когда Хаэль зажег сигарету, затянулся и предложил ее мне. — Где ты прочитала все это, птичка?

— Э-э, в «Голубой книге Келли»9? — ответила, и Хаэль откинул голову в смехе.

— Ты — маленькая хитрая распутница, — прорычал он, когда снова опустил свой подбородок, чтобы осмотреть меня с ног до головы.

На мне был халат, под ним — купальник, который не понравился Виктору, но в котором он имел меня две ночи подряд. Материал был ярко розовым и чертовски обтягивающим, с черепом и скрещенными костями на левой груди. Снизу — маленькие трусики-шортики, и я бы соврала, если бы сказала, что мои щеки не краснеют при таком виде.

Я украла этот купальник из «Хэллхола», когда мне было шестнадцать, но никогда не надевала его. До сих пор.

Каким-то образом я почувствовала, что Хаэль знал, что под халатом.

Он сделал шаг вперед, потянувшись к ремню вокруг моей талии, и очень осторожно и скрупулезно развязал его. Как только халат раскрылся, Хаэль сделал резкий вдох и выругался в очень жесткой и яркой манере.

— Чертова сухая пизда монашки, — пробормотал парень, и я подавилась смехом. — Знаю, что видел это бикини вчера, но черт подери, твоя сестра плавала с нами, и я старался не смотреть… — он замолчал и определенно смотрел на меня прямо сейчас. — Боже, если бы Вик не был в таком настроении… — Хаэль засунул ладони под халат и положил их на изгибы талии. Связь между нами вспыхнула огнем как фейерверки на Четвертое июля, и мне пришлось зажмурить глаза, чтобы вынести это. — Он сейчас такой невыносимый. Знал, что будет таким после свадьбы, — Хаэль замолчал, и его рот дернулся от недоумения. — Как тебе такой поворот событий, при котором Аарон выдавал тебя замуж? Вот это да. Виктор на самом деле король мудаков.

— Думаешь, он имел в виду то, что сказал? — спросила, обожая то, как Хаэль поглощал меня, запоминая мое тело для будущей дрочки. Я хочу, чтобы он продолжал смотреть. Только хотела бы тоже смотреть на него, голого и толкающегося в меня. Я слизала немного сладкого вишневого блеска с губ. — О том, что мы станем единственными друг у друга после свадьбы?

Хаэль внезапно пожал плечами и отступил, делая вид, что так же сильно озадачен голубым спорткаром, как моей грудью. И проверка на детекторе лжи показала…это была ложь.

— Хах, — он издал смех и взъерошил свои волосы. — Хорошо, он имел это в виду. Не значит, что я стану слушать, — Хаэль подмигнул, когда обошел Феррари. — Кроме того, ты слышала Каллума и Аарона. Свою часть я сказал, — ухмыльнулся, потому что в действительности он не сказал многого, не так ли? Мне стало интересно, что, если я моргну, а Хаэль вдруг вернется на прежнее место, будет слоняться по кампусу, изредка заглядывая в школу Фуллер или в подготовительную киску Оук-Вэлли. Лучше ему так не делать. — Мы согласились с тем, что ты будешь нашей девочкой, Берни. Полагаю, нам всем придется установить, что это значит, чего мы хотим от отношений друг с другом, — Хаэль указал между нами, наклоняясь, чтобы осмотреть диски.

Он достал телефон, вытащил стилус и начал набрасывать заметки.

— Да? — уточнила, следуя за ним вокруг машины, пока он наматывал круги, делая записки о конкретных предметах машины.

Он едва смотрел на меня, делая вид, что не заинтересован моим присутствием. Ложь. Он чертовски хорошо знал, где я, и избегал меня.

Из уважения к Виктору, в этом нет сомнений.

— Думаю, Оскар был бы доволен использовать тебя в качестве мишени, — предположил Хаэль, поднимаясь на ноги.

Его рыжий ирокез был идеально уложен в гребень на макушке, по бокам волосы были сбриты. На внешней стороне шеи была одна единственная татуировка, череп и скрещенные кости, напоминающие мне изображение на чашечке моего бикини.

Я улыбнулась.

— Пока предложение двустороннее и я могу пнуть его по яйцам, то мне нормально, — выдохнула я, когда Хаэль поднял голову, его медовые глаза немного смягчились, прежде чем он отвернулся. — Что насчет тебя? — спросила, пытаясь снова привлечь его внимание.

Мне нравилось то, что я чувствовала, когда он смотрел на меня, словно могла залезть в его камаро и прокатиться по шоссе с опущенными стеклами и никогда не оглядываться.

Свобода.

Вот какой был вкус Хаэля, и я жаждала еще кусочка.

— Что насчет меня? — ответил, сверкая самодовольный улыбкой. — Что я хочу от девушки Хавок? — он положил руки на капот, а затем запрыгнул на него, скользнув выше, а затем бросил ботинки на тротуар передо мной. Хаэль уперся локтями в колени, одной рукой придерживая подбородок. — Ты знаешь, чего я хочу, Бернадетт Блэкберд. Я был неравнодушен к тебе с тех пор, как мы вместе были бездомными.

— Не играй со мной, Хаэль Харбин, — сказала, снова скрещивая руки и делая маленький шаг назад. Он поймал меня, схватив за концы ремня халата, и притянул немного ближе. — Тебе за многое надо ответить.

— Разве? — его голос отдавался эхом, и я одарила его взглядом.

— Разве ты не помнишь, как снял с меня платье для выпускного вечера и отдал мерзавке Кали Роуз-Кеннеди? — съязвила, кладя руку на бедро. Это движение еще больше раскрыло халат. — Или как насчет того раза, когда я застукала тебя с одной из блондинок, учительницей по математике?

Хаэль уставился так, словно я на мгновение сошла с ума, а затем, задумавшись, поднял взгляд к потолку.

— Учитель математики? — спросил он, но я лишь прищурила глаза.

— Я знаю, что видела: тебя и какую-то блондинку из преподавателей с размазанной помадой и спутанными волосами. Не пытайся сказать мне, что происходящее в классе было невинной шалостью.

Хаэль снова переключил свое внимание на меня, а затем бесчестно ухмыльнулся, от него так и веяло наглостью.

— О, птичка, — рассмеялся, качая головой. — Ты все неправильно поняла. Не знаю, о чем ты говоришь, но позволь мне объяснить.

— Пожалуйста, Харбин, давай. Я жду.

Хаэль притянул меня еще ближе, и я просто знала, что если Вик зайдет, то у нас будут проблемы. Не думаю, что Хаэль смирился бы с тем, что его второй раз выдворяют из комнаты, а я правда не могла вынести то, что Хавок разлетался на кусочки из-за меня. Конечно, осознавала, что ничто из этого не было бы моей ошибкой, — нелепо обвинять девушку за действия кучки парней — но, тем не менее, последствия были бы отвратительными.

— Не стану врать и говорить, что никогда не трахал учителя, Блэкберд. Но те, что в школе Прескотт просто…не в моем вкусе. То, о чем ты говоришь, был тот раз, когда я поймал мисс Адди, трахающуюся с другой блондинистой учительницей математики миссис Дейс. Ты просто увидела, как я шантажировал мисс Адди, вот и все, — Хаэль постучал пальцами по моему подбородку и ухмыльнулся. — Так что веселее, птичка. Никакого вреда не нанесено.

— О, извини. Ты всего лишь шантажировал преподавателя? Действительно, прости меня за то, что подумала о чем-то грязном, — Хаэль положил руки мне на бедра, а я не остановила его, хоть и понимала, что мы заходили на опасную территорию. Я, Хаэль и пустой капот машины…Ах. Хотелось посмотреть, насколько хорошо работают эти амортизаторы. Смогла бы Феррари справится с нашим особым видом лежачих полицейских и ям?

Мм.

Мы не могли довести дело до конца и узнать на практике.

Виктор должен был сам прийти к этому решению. Он должен знать, что сделал финальный выбор. Он должен выбрать Хавок. Иначе это никогда не сработает.

— Какие-то еще обжигающие вопросы, на которые я могу ответить, чтобы успокоить твою усталую душу? — спросил он, впиваясь большими пальцами в мой таз и заставляя меня прикусить губу, чтобы сдержать стон.

Веки закрылись, и мне стоило больших усилий не наброситься на него. Когда почувствовала дыхание Хаэля у моего обнаженного живота, я почти потеряла самообладание.

— Ты на самом деле пытался убить Найла ради меня? — спросила, и он замер. Энергия в комнате переменилась, и я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Хаэль отпрянул назад, его облик превратился в нечто совершенно иное. Я прикоснулась руками к обеим сторонам его лица, любя то, что он снова был гладко выбрит и пах кокосами. Видимо засранец любит мыть голову конкретным шампунем и кондиционером. Нужно поддерживать ирокез, сказал он, указывая на свои волосы. Каков засранец. — Я не телепат, Хаэль. Не знаю, о чем ты думаешь, что ты сделал, где ты был.

Хаэль внезапно поднялся, хватая меня за руку и ведя к пассажирской двери. Он открыл ее, несмотря на мои постоянные жалобы о рыцарских подвигах, и я залезла внутрь. Как отказать этой темной энергии, завладевшей его красивыми чертами лица? Кроме того, я никогда не сидела в такой роскошной машине. Это сбивало с толку.

— Куда мы едем? — спросила, но Хаэль лишь захлопнул за мной дверь, а затем побежал к двери, ведущей в дом. Он распахнул ее, прокричал что-то внутрь, а затем нажал на кнопку, открывающую гараж. Нас встречало море, сверкающее голубыми волнами, и на удивление, ясное небо. Все еще было чертовски холодно, но хотя бы вид был милый. — Что ты только что сказал? — добавила я, когда Хаэль залез и завел мотор.

При звуке удовлетворительного рычания он положил предплечье на руль и прислонился лбом к своим татуировкам.

— Я кончу в джинсы, Бернадетт. Ты слышала это? Не так красиво, как тот фирменный вопль, который издают модели машин прошлых лет, но пойдет. Не плохо для турбинного двигателя, не так ли?

— С таким же успехом ты можешь говорить со мной на французском, — ответила, желая всем своим сердцем, чтобы он это сделал.

Pourquoi est-ce que tu me poses des questions qui me poussent à me dévoiler, Blackbird? [10] — пробормотал Хаэль, поднимая голову и улыбаясь. Его правая рука была ближе всего ко мне, и я не могла не улыбнуться из-за татуировки клетчатого флага, гоночного трека, разноцветных машин и красивых девушек, сидящих на них. — Я сказал Виктору, что собираюсь обучить тебя вождению. Прости, cher, но я не для того вожусь с Эльдорадо, чтобы ты припарковала его на подъездной дорожке Аарона.

Хаэль сел прямо и на мгновение остановился, чтобы подключить телефон к аудиосистеме через Bluetooth. Он удивил меня, выбрав Kansas — Carry on Wayward Son. Откинул крышу и достал солнечные очки, надевая их на свое прекрасное лицо.

— Готова? — спросил он, но мое горло резко сжалось, и я могла лишь кивнуть. — Погнали, блять!

Хаэль нажал ботинком на педаль газа, и я издала маленький крик восторга, когда мы выехали из гаража на извилистую подъездную дорожку. Она заканчивалась дорогой, обнимающей песок, и я вскинула руки вверх, позволяя голове откинуться назад, в то время как солнечный свет струился по моей коже.

Мерцающий внутри меня светлячок сходил с ума. На Земле нет ни единой души, которая бы не любила поездку на кабриолете по пляжу, залитому солнцем. Добавьте к этому адреналин от знания того, что мы украли Феррари, и красоту гребаного Хаэля Харбина слева от меня. Бессовестное блаженство.

Хаэля не волновало ни направление. Вместо этого он просто следовал по извилистой дороге, целующей берег. Даже его плейлист был забавным, полным классического рока, что заставляло улыбаться.

— Правда, Хаэль? ПЭт Бенатар? — спросила я, когда заиграла «Hit Me With Your Best Shot».

Он лишь пожал плечами, ведя машину левой рукой, а правой потянувшись к моему голому колену, чтобы поласкать.

— Мари любит классический рок, — сказал он, говоря о своей матери.

Лишь один этот маленький лакомый кусочек чего-то личного, вытащенный из его прошлого и брошенный так внезапно, заставлял хотеть открыть душу этого парня шире и посмотреть, что там скрывается. Мне нужно понять каждого парня Хавок так же, как они видимо понимают меня. Это нечестно.

— Твоя мама кажется милой, — с опаской сказала я, но выражение лица Хаэля видимо…застыло на месте. Словно он уже не выглядел таким искренним, как секунду назад. Внутри него было так много тьмы. Я всего лишь хотела понять. — Даже если у нее есть проблемы, она любит тебя.

— Ты так думаешь? — спросил он отстраненно.

Так как я не могла видеть его глаз из-за линз солнечных очков, было невозможно сказать, о чем он думает на самом деле.

— Я это знаю, — сказала, поворачиваясь в своем сидении, чтобы взглянуть на него поближе. — Твоя постель была заправлена. Постельное белье было чистым. Даже ковер на полу был помыт и красиво постелен. Ты можешь смотреть через чьи-то ошибки и обнаружить все хорошие вещи, если захочешь. А также ты можешь выискивать плохое. У нас в жизни тонна плохого дерьма, Хаэль, так что, если нашлось что-то хорошее, то это тоже нужно взять с собой.

— Вау, — крикнул он, поднимая руки вверх так, что ни одна не касалась крутящегося руля. Мой адреналин зашкаливал, но он взялся за руль на следующем повороте. — Что случилось с моей циничной маленькой Блэкберд? Аарон заразил тебя своей любовно-голубиной волшебной пыльцой или что-то в этом роде?

— Я лишь пытаюсь помочь тебе, — сказала, резко выдыхая. — Просто пытаюсь узнать тебя получше, Хаэль.

Он ничего не говорил какое-то время. Вместо этого заново включил «Carry on Wayward Son». Мне же лучше. Я не только люблю эту песню, она еще и напоминает мне серию«Гитарист»[11] из «Южного Парка». Чертовски смешно.

— Вот, — сказал он, дергая руль, заставляя шины завизжать по асфальту, и мы влетели на пыльную парковку смотровой площадки. Хаэль припарковался, а затем поднял солнечные очки наверх, когда повернулся ко мне. — Мы можем поменяться местами, и я дам тебе первый подходящий урок.

— У меня ощущение, что ты игнорируешь все настоящее, что я пытаюсь сказать тебе, — сказала я, пока песня звучала на фоне.

Хаэль отвел взгляд в сторону края скалы и блестящего моря. Там было небольшое деревянное ограждение, сдерживающее туристов, но на самом деле с этого места можно было бы съехать на машине прямо в воду.

— Да, однажды я подумывал о том, чтобы убить Найла. Ждал снаружи мотеля с ножом — Хаэль снова посмотрел на меня и улыбнулся. Это было больше похоже на улыбку Каллума, немного счастья, связанного с целым лотком грусти. — Аарон отговорил меня от этого. Пенелопа уже была мертва, и они бы не позволили Найлу причинить боль тебе. Хотя, я должен был это сделать. Но я был эгоистом, — Хаэль снова отвернулся от меня, чтобы уставиться на океан. — Я всегда был эгоистом, Берни. Остаюсь им. Даже сейчас. Раздумываю над тем, чтобы трахнуть тебя на этой машине и сказать Вику выбросить ее.

Мышцы внизу живота сжались от этих слов, и внезапно я осознала, насколько был раскрыт халат. Мое бикини оставляло мало места воображению. Когда Хаэль посмотрел на меня и опустил взгляд, мое сердце учащенно забилось.

— Хаэль… — начала я, потому что любила его. Просто глядя на него прямо сейчас, сидящего здесь с кроваво рыжими волосами в свете солнца, весь его рот изогнулся в сардоническую улыбку, я хотела сказать это. Ему нужно было знать. Мне тоже нужно было знать, что он на самом деле чувствует. Но подходящее ли сейчас время? — Мы должны уважать Вика, — я стиснула зубы, когда произнесла слова. Это чертовски убивало меня, но я понимала Вика куда лучше, чем саму себя. — Он должен сделать выбор. Ты же знаешь это, не так ли?

— О, поверь, я знаю, — сказал Хаэль, вздыхая и слизывая соленый бриз со своих губ. — Ты не представляешь, что я хотел сделать, когда он вышвырнул меня из спальни в тот день. Ни единой догадки. Но знаешь, что? В ту ночь я, блять, должен был выбрать тебя или Хавок, — он снова осмотрел меня сверху вниз, вызывая дрожь. Мне было приятно видеть, как его мускулистая рука покрывалась мурашками. — Вот, что делает нас семьей: мы всегда выбираем Хавок. Виктор увидит это. Может уже увидел? Он просто хочет дожать медовый месяц, пока эта новость не устареет, — Хаэль рассмеялся, и этот звук был менее горьким, чем его улыбка. — Так что вместо того, чтобы потрахаться на этой Феррари, как я безумно сильно хочу, мы просто будем ее вести, заниматься любовью с дорогой, позволяя выхлопу кончить за нас.

— Думаю, выхлоп, испытывающий оргазм, это слишком растяжимая метафора, — сказала я, но Хаэль снова рассмеялся и отошел от машины.

Мне приятно было увидеть его твердый член, создающий соблазнительный бугорок в его джинсах, который так и просится быть обхваченным моими татуированными пальцами.

Вместо этого, я приподнялась и сбросила халат на пассажирское сиденье, так что кроме бикини на мне ничего не было. С босыми ногами. В свете лучей солнца. Готовая вести машину за четыреста тысяч долларов.

— Давай сделаем это, — села на место водителя и опустилась, пока моя задница не коснулась нагретой солнцем кожи. Хаэль на мгновение замер, чтобы снять свои солнечные очки, надевая их мне на лицо, прежде чем обойти и сесть на пассажирское сидение.

— Пожалуйста, скажи, что она на автомате. Хочу водить только автомат, — пробормотала я, смотря вниз на панель управления.

— Э-э, эта да, но вот Эльдорадо… черт, нет, — фыркнул Хаэль, посмотрев так, словно я только что ударила его по лицу мертвой рыбой. — Ты серьезно? Думаешь Эльдорадо 57-ого года будет на автомате? Нет, дорогуша, нет. Дай свою чертову руку и почувствуй руль будто это мой твердый член, пульсирующий в твоей ладони.

Хаэль схватил запястье и обогнул пальцы вокруг руля, накрывая мою руку своей. Я говорила, что на улице холодно? Возможно, солгала, потому что это сейчас погода была знойной.

Мы повернулись, чтобы посмотреть друг на друга, и Хаэль резко вдохнул.

— Блять, — пробормотал он, сжимая мою руку. Глаза вбирали мое тело, раздевая. — Ты, это бикини, эта машина… — я была зачарована медленным движение языка, скользящим по его нижней губе. — Знаешь, что? Нахрен Вика. Я трахну тебя прямо здесь и сейчас.

Мое сердце подпрыгнуло, но я отдернула руку, словно прикосновения Хаэля обжигали. Приложила руку к своей груди, когда он потянулся через плечо и снял футболку через голову, бросая ее на пол.

Вид его мускулистого подтянутого тела, блестящего в лучах солнца, почти сломал меня.

— Что, если…что, если мы не будем касаться друг друга? — засомневалась, зная, что от этого особо лучше не станет.

Мы все еще ходили по тонкому льду. Если Вик узнает обо всем раньше, чем примет решение, это может все разрушить. Не уверена, что в моих силах сопротивляться этому притяжению.

— В каком смысле? — спросил Хаэль, выгибая бровь, когда снова посмотрел на меня. В ответ на его вопрос рука скользнула вниз по животу, забираясь в розовые шортики бикини. У меня перехватило дыхание, когда пальцы обнаружили липкую влажность между ног, я извивалась на сиденье, прикусывая нижнюю губу и желая, чтобы это были прикосновения Хаэля. — Господи, блять, Иисусе, — пробормотал он, проведя рукой по нижней части своего лица.

Его глаза обнаружили мои вспотевшие бедра, когда я потерлась ими друг об друга, дразня себя пальцами.

— Компромисс, — пробормотала я в ответ, отчаянно желая увидеть, как он сжимает свой член в руке. — Технически мы не изменяем, если не касаемся.

— Ты такая плохая девочка, Блекберд, — прорычал Хаэль в ответ, кивая свои подбородком в мою сторону. — Сиськи наружу или никакой сделки. Я просто перекину тебя через капот и пошлю все к черту.

Я отвернулась, чтобы он мог потянуться и провести пальцами вверх-вниз по моей спине, заставляя меня дрожать, пока пальцы игрались с моими складочками. Хаэль развязал мой верх, размазывая предэякулят по головке, когда я подняла свои глаза к его. Он смотрел, сосредоточившись больше на моем лице, чем на груди.

Хаэль ненадолго остановился, чтобы включить музыку, классический рок звучал вокруг нас и уходил в голубое небо. Я откинула голову назад, устраиваясь так, чтобы ноги были раздвинуты. Мои пальцы двигались от раскрытия моего клитора до использования собственной смазки, чтобы она была приятной и липкой, когда я потирала себя маленькими, но интенсивными круговыми движениями.

Еще сильнее прикусила губу, до крови, когда закрыла глаза и представила горячие руки Хаэля на моем теле, ощущая и впитывая меня. Когда я снова открыла их, то увидела, как он сплюнул на ладонь и начал работать со своим стержнем, дико и бешено раскачивая кулак.

— Я могу лишь представлять твою горячую киску на мне, детка, — простонал он, скатываясь немного ниже по сидению. Левой рукой запустил пальцы в свои волосы. — Ты сверху, объезжаешь меня на переднем сидении камаро….

Я застонала, крылья демона на груди вздымались и опускались с моим обрывистым дыханием, когда подняла свою левую руку, чтобы сжать соски. Хаэль сосредоточенно смотрел, ожидая этого сладкого горячего момента, когда я скользнула двумя пальцами в свою киску и выкрикнула его имя.

— О, Хаэль, — простонала, и он выругался по-французски, толкаясь своими бедрами в руку. — Трахай меня жестче.

— Надави на меня еще, и возможно я так и сделаю, — процедил он, взгляды встретились, пока мы работали над нашими телами так, как нам нравилось. Я подмечала его хватку, скорость руки, то, как он продолжал играться с пирсингом, и сохраняла этот вид для себя до следующего раза. — Поработай этой кошечкой для меня, Берни.

Я подчинилась его команде, толкаясь наверх и объезжая свои собственные пальцы, словно вместо них был его стержень с пирсингом. Мое тело опустилось, отчаянно пульсируя от желания, выжимая все из вымышленного члена Хаэля.

— Ладно, нахер все, — наконец сказал он, потянувшись и хватая меня за волосы. — Используй свой рот, не будь жадиной, Блэкберд, — Хаэль толкнул лицо вниз к своему члену и сильно кончил на язык, заполняя мой рот своим соленым семенем.

Он закончил тем, что еще несколько раз толкнулся своими бедрами, и я с силой села обратно на сидение, проводя рукой по рту, пока он сидел там, задыхаясь и удовлетворенно смотря на меня.

— Ты — засранец, знаешь это? — прорычала, откидываясь назад и трахая себя татуированными пальцами, пока наконец не почувствовала собственное освобождение. Хаэль наблюдал, как я кончала, а тело дрожало и содрогалось от удовольствия.

Как только закончила, Хаэль бросил мне свою футболку, чтобы я могла вытереть свои пальцы.

— Раньше я был с замужними женщинами, — сказал Хаэль, и я одарила его взглядом, которой совершенно ясно говорил «не надо, блять, говорить об этом дерьме при мне». Он лишь сверкнул дерьмовой ухмылкой в ответ. — Но ни одна не была так красива, как ты.

— Просто надеюсь, что Виктор не узнает об этом, пока не придет в чувства, — проворчала, поднимая свой топик и подавляя желание застонать, когда тоненькие, розовые кончики моих сосков потерлись о ткань. Хаэль завязал веревки у меня на спине и у основания шеи, проведя своим пальцами вниз по спине, прежде чем я нашла в себе мужество отодвинуться.

Не смогу сдержаться, если мы продолжим касаться друг друга.

— Он не узнает, — заверил Хаэль, все еще улыбаясь. Я заметила, что он даже не двинулся, чтобы надеть обратно свою рубашку. — А теперь давай начнем урок, пока я не решил, что есть другие вещи, которым я бы предпочел тебя научить.

— Придурок, — пробормотала я, но теперь тоже улыбалась. — Уверен, что не убью нас обоих, врезавшись в море?

Хаэль посмеялся и покачал головой, усаживаясь поудобнее.

— Слушай, просто расслабься. Ты не можешь напортачить здесь, потому что мы разберем машину по частям. Это не так важно. Расслабься и позволь Феррари заговорить с тобой. Что ж, оставь ее в спортивном режиме и просто привыкни сидеть за рулем, — я нажала на тормоза, когда Хаэль потянулся, чтобы нажать на кнопку зажигания, одновременно опуская ручник. — Я хочу, чтобы ты медленно нажала на газ и вывернула руль на дорогу. В этом есть немного многозадачности, но, готов поспорить, ты справишься. Как будто опускаешься на парня, и одной рукой берешь его член и посасываешь кончик своим хорошеньким красным ртом.

Я одарила его взглядом, способным заморозить Сахару.

— Хаэль Харбин, что ты знаешь о сосании члена? — спросила и он лишь подмигнул мне.

— Мой сосали достаточно, чтобы знать все, что мне нужно. Теперь сосредоточься, — он подбородком указал на руль. — Хватай, Блэкберд, и давай сделаем это. Как только вкусишь открытую дорогу, думаю, тебе понравится. Вождение — как абсолютная свобода. Ты можешь поехать, куда угодно, можешь делать, что угодно.

Я оглянулась через лобовое стекло: мы припарковались на маленькой полукруглой стоянке так, что мне не нужно сдавать назад, чтобы выехать. Немного газа, поворот руля. У тебя получится, Берни, сказала я себе, отпуская сцепление, как и сказал Хаэль. Машина толкнулась вперед, а затем с визгом выехала на дорогу.

Я закричала, но Хаэль лишь испустил свой обычный заливающийся смех.

— Ах, птичка, если бы ты только видела взгляд на своем лице. Оскар вероятно бы заплатил за то, чтобы поместить это выражение лица в рамку.

— Я бы спихнула тебя, если могла, — проворчала, пытаясь поддерживать постоянную скорость, но не получалось.

— Тебе повезло: у этой машины адаптивная подвеска и плавное переключение передач с двойным сцеплением, так что это, по сути, автоматическая коробка. С Эльдорадо может быть немного сложнее, — он кивнул, словно вот оно. — Теперь скажи, какая песня тебя раскрепостит, Блэкберд? Отвези меня в магазин соленых ирисок в Ньюпорте, и я поставлю ее тебе.

Мне потребовалась лишь доля секунды, чтобы решить.

Trouble, — сказала я, и мое сердце замерло. — от Valerie Broussard. Это подходящая песня. Мне нужно услышать ее прямо сейчас.

Мы похоронили мое прошлое, когда похоронили Тинга. Я даже начала смотреть в обозримое будущее.

— Получай, — сказал Хаэль, выбрав песню и нажимая «воспроизвести». Музыка доносилась из колонок, когда я слишком сильно надавила, и мы немного отлетели от наших сидений. Но Хаэль определенно был прав в одном: нет ничего более потрясающего, чем чувство свободы. — У тебя получается, Блэкберд, — снова сказал Хаэль, ветер почти унес это от меня его слова. — И ты со мной. Не пугайся, птичка.

Я сдержала слезы, резко выдохнув, когда Valerie запела о мальчиках, похожих на ядовитые шипы.

Такими были мои парни Хавок, это гребаная правда.

Феррари закружилась на поворотах, слева были горы, справа — пляж, перед нами простирался бесконечный мир.

Загрузка...