БЕСсильный чемпион. Том 3

Глава 5 – Странный мир со странными демонами

Потягиваюсь вверх и включаю свет. Мы стоим близко, моя рука оглаживает ее подбородок.

– Проси, что хочешь, Перун, – Кира поднимает голову, жадно вглядывается мне в лицо. – Благодаря тебе я прожила несколько счастливых лет, – ее глаза улыбаются. – Благодаря тебе у меня появилась любящая семья.

– Семья?

– Да, муж и дочка, – девушка решительно прикасается к моим губам своими. – Моя маленькая Мила родилась благодаря тебе.

Ее губы сладки. Несколько секунд позволяю себе вкушать награду спасителя. Заслужил ведь. Но как только с жадным стоном пытается углубить поцелуй, отстраняюсь.

– Это лишнее, – предотвращаю ненужную жертву. – Достаточно будет информации.

Плечи Киры поникают. Она с досадой отворачивает лицо.

Прости, красавица, но проблемы спермотоксикоза давно уже нет. Да и понимаю – этот вкусный плод не для меня. По крайней мере, сейчас обрывать его неправильно. Уже греет сердце одно то, что спасенная мной девушка обзавелась семьей. Когда-нибудь возможно всё, но не так, не в расплату по мнимым счетам.

– Как ты оказалась здесь? – спрашиваю. – Как перенеслась из Страшного мира? Ты тоже умерла?

– Умерла? – удивляется. – Нет, я нянчила Милу в колыбельке, сплетенной из сосновых дранок, когда за окном началось это безумие.

– Расскажи подробнее.

– Был обычный день, жарко пекло солнышко… И вдруг – грянул гром, налетели тучи – черные и сверкающие, они, клубясь заполнили небо от края до края. Полыхнули молнии. Мила заплакала, я прижала дочку к груди. А потом белое сияние накрыло нашу хижину. И вот нет уже ни молний, ни грома, ни моей Милы, – она смаргивает слезы. – Мне почему-то опять шестнадцать, демоны исчезли, люди живут как в каком-то Средневековье. Одни кличут себя князьями и графьями, другие терпят название простолюдины. Никто не помнит Вторжение демонов. И еще – моя мама снова жива, – тихая улыбка теплится в ее влажных глазах. Только по соседству с радостью таится и большая скорбь.

Крепко прижимаю к себе девушку. Глажу по волосам, словно пытаясь укрыть от ужаса женской доли. Даже не представляю, насколько больно лишиться ребенка.

– Когда это произошло?

– Около полутора месяца назад. – В то же время, что и у меня. – Помню, вначале в груди сильно обжигало. Шрам пылал…

– Шрам?

Она отходит и, не стесняясь, расстегивает блузку. В нежном месте между грудью и животом, прямо под лифчиком гладкую кожу разрезает бугрящийся рубец. Осторожно прикасаюсь – девушка вздрагивает.

– Больно? – поднимаю взгляд.

– Нет, – выдыхает. – Просто …у тебя пальцы холодные.

– Откуда рана?

– Те уроды в катакомбах успели царапнуть желтым кинжалом, прежде чем ты их сжег. Только шрам и остался от прошлого мира, – говорит Кира. – Но я даже рада. Всегда когда смотрю на него – вспоминаю тебя. Как ты спас меня…

В задумчивости чешу подбородок. Новый мир, новое тело – но шрам старый? Это как вообще понимать?

Нагнувшись, оглаживаю бархатную кожу рядом со шрамом. Скользнув вниз, трогаю мягкий пупок, торчащий над резинкой юбки – сразу же Кира учащенно дышит прямо мне в ухо.

– Перун, – тихо, умоляющим голосом.

– Ладно- ладно, – прекращаю ее щупать.

Шрам явно не обычный. Это какая-то энергометка на астральном теле Киры. Просто его отражение на физическом теле имеет воплощение рубца. Благодаря метке Кира и сохранила воспоминания о Страшном мире. Похоже, фанатики в катакомбах не просто косплеили чернокнижников Азерота. Настоящую колдовскую муть творили. Мрази. Хм, учитывая, что Осколки есть и здесь, то кто-то может опять попытаться призвать неясного Ктулху.

Ладно, сейчас голова болит о совсем другом. Кира не умирала в Страшном мире, и я, возможно, тоже. Тогда, выходит, наши души не переносились в параллельную реальность с охреневшими боярами. Нет, мы всё там же. Просто, это сам мир изменился. Или же ему помогли измениться. Остается вопрос – почему тогда нам с Кирой шестнадцать?

А еще больше интересно, кто же этот нашкодивший засранец? Встречу – обязательно скажу пару ласковых.

Мой задумчивый взгляд падает на пыльное зеркало в углу, на отражение своего нахмуренного лица.

Нет, вообще он молодец, конечно, – мир от Орды избавил. Большое уважение от меня. Но не мог что ли демонов совсем под корень вывести? Какого Градгроба я должен за ним прибираться? Или его цель состояла в ином?

– Перун, – Кира скрещивает руки на груди, вдруг застеснявшись наготы. – Мне можно одеваться?

– Ага.

Пока она застегивается и разглаживает блузку, спрашиваю.

– А почему ты перекрасилась? – Отвожу с ее плеча пелену каштановых волос.

– Цветные прически – отврат, – заявляет девушка, покраснев. – Разве нет?

– Обычно – да. Но тебе шло. Жаль…

Смущенная Кира брякает:

– Перекрашусь обратно!

– С чего бы? – удивленно на нее смотрю.

Она растерянно смыкает губы.

– Смена жизненной парадигмы, – мычит.

– В моменте? – усмехаюсь. – Быстра!

– А так и происходит обычно, – вздергивает Кира подбородок. – Лежишь, бывает, голая в вонючей пещере, растянутая на полу, с жизнью прощаешься, а в следующий миг тебе дается второй шанс.

– Тебе виднее, – прищуриваюсь. – Лучше скажи, философ, зачем вступила в клуб инженеров? Мало Алмакаева вас гоняет? Времени полно?

– Хотела посмотреть, что они изучают, – она смотрит в пустоту, смаргивает вернувшиеся слезы. – Без демонов хорошо, конечно… Но мне необходимо узнать, можно ли как-то вернуть дочку.

Я беру девушку за плечи и смотрю в ее грустное лицо.

– Обещаю, что выясню причину перемены мира. В любом случае, теперь ты можешь заново встретить своего мужа и начать вместе с ним новую жизнь. Скорее всего, у вас родится Мила. Ведь мы же родились от наших родителей.

Рука Киры сжимает мою ладонь на ее плече.

– Да, видимо так, спасибо за надежду, – на нежном лице борются чувства, словно я ей предложил убить часть себя. Отрезать собственную кисть или вырвать глаза. – Быть мне с другим. Опять.

Она хочет сказать что-то еще, но проглатывает слова, не решаясь. Мне самому становится тоскливо от ее грусти. Думал, она любит того удачливого, а оно вот оно как. Наклоняю голову – карие глаза девушки распахиваются. Мои губы накрывают ее сомкнутый рот. Нежный краткий поцелуй, и я отступаю.

– Не накручивай себя. Ведь у нас еще полно времени, – подмигиваю. – Тебе всего шестнадцать. Всегда есть другой выход.

– Хорошо, – ее глаза снова блестят, но не от слез, а от счастья.

Мы снова целуемся, чуть дольше, чуть раскованнее.

Затем я прощаюсь и выхожу в коридор. Некогда засиживаться. С каждым моим шагом вырастает новая долбаная куча дел. Раньше думал, что надо просто мир спасти. Ай нет – еще узнать, отчего он такой стал "боярский".

***

Дверь закрывается за Бесоновым.

– П-перун, – стоит Кира с красным лицом.

Медленно, раз за разом она проводит пальцем по горящим губам. Губам, которых коснулся ее спаситель.

Поцелуй не был жарким, пылким. Всего лишь легкое касание, будто бы к ней притронулся влажный бриз, а не гроза ада.

Сколько ночей напролет она, лежа с другим, вспоминала Перуна! Ей снилась его мощная фигура в износившейся одежде и сапогах, покрытых пылью подземелий. Грезились как наяву взъерошенные черные волосы, пропахшие озоном. Мерещился синий блеск молний, слетающих с его сильных рук.

Нет, она любила Костю, отца своей Милы. Но той ночью в подземелье, когда жизнь Киры чуть не отдали черному камню, она узнала, что существует вещь величественнее любви. Поклонение. Фанатики в рясах поклонялись выдуманному ужасу, убивали во имя собственного страха невинных детей. Кира же выбрала образ реальный и неистовый. Она поверила в своего Защитника. Теперь же ее сердце подчинено его воли еще сильней. Мир изменился, но Перун, пускай даже в теле ребенка, всё тот же. Он по-прежнему помнит Киру. По-прежнему защищает ее. А она в благодарность верна ему.

***

Вернувшись в общажную комнату первым делом достаю ноут. Дагер уже прислал на почту издательский договор. Переотправляю Софии с просьбой показать юристам. По-любому найдутся подводные камни. Заодно попросил купить центнер мильфина клубу инженеров.

Хорошо, что ранее уже накидал в артредакторе схемы направления живы при базовых медитациях. Думал уже над тем, чтобы их тиражировать. Наспех подправляю рисунки, пишу пару страниц пояснений. Пока хватит, позже доделаю. Все равно книжка тонкая получится, за двести-то косарей.

Теперь займемся саморазвитием. Вот всё это время я парился, как бы вернуть фракталы. А если другим путем пойти? По проторенной местными каратеками дорожке? Ага, речь о живе, судари и сударыни. Лучшему не обязательно быть белой вороной. Почему не сделать дворян на их же собственном поле?

У меня нет «колодцев». Но зато в избытке многогранников, да и мозговитая «уроногасилка» по-прежнему со мной. Мм, переназову ее Гифер, а то как-то обидно за многофункциональный агрегат.

Действуем. Схема та же – ломаю фракталы, которые не жалко. Всякие «летуны», «рыгания огнем», «стреляющие жала». Накрываю разорванные элементы Гифером и, читая язык подсказывающих узоров, до самой ночи собираю свою замутку. Цель – получить Астральный драйвер. Эмулятор уже выходил, почему бы и не состряпать «программку», с помощью которой Гифер получит доступ к входным портам живы. То, что согласует их работу.

Жива пропитывает весь мир, нужно лишь уметь взять ее. А с этой бездной энергии возможно всё. Люди ограничены резервуаром и пропускной способностью «колодцев». Мне проще – могу попытаться вырыть яму поглубже и пошире.

Апгрейд готов. Я не стал заморачиваться воссозданием всех девяти «колодцев». На это ушло бы времени в разы больше. Обошелся большим литым энергетическим вместилищем, такая вот суперчакра. Если разбить ее – потеряю контроль живой. Но в целом сойдет – на эксперименты с мильфином хватит.

Перехожу к собственным медитациям. Суперчакра уже прокачанная, развивать ее медитациями пока не требуется. Силой мысли наполняю резервуар живой и включаю ментальный доспех. Успех! Крепкая штука получилась. Пробую сбить его «толчками» – только с пятого выходит. Дальше перехожу к созданию техник Воина. Не терпится освоить «энергоруку».

Семь потов сходит, но удается. В стене, правда, появляется с десяток вмятин. Хорошо, окно к соседям не пробил.

Приходит сообщение от Сербины:

«Помоги».

Приложен скрин геолокации. Звоню пернатой – не берет. Хм, возможна ловушка. Но номер телефона Сербины, значит, либо ее уже устранили, либо в процессе. Придётся торопиться.

Достаю из тумбочки заныканную балаклаву. Натянув черную маску, распахиваю окно. Уже смеркается, светят ясные звезды, луна не отстает, пытаясь подражать солнцу. Еще мгновение – и за спиной распускаются крылья летучей обезьяны. Выпрыгиваю навстречу бледному свету. Ритмичные взмахи уносят меня в небо.

Территория лицея позади. Внизу проносится наполненный сгущающимися тенями лес. Двадцать минут полета – и начинаются нестройные шеренги низких построек. Город разрастается, устремляются к звездам высотки жилмассивов, дымят котельни, фабрики, заводы. Черные паутины проводов тянутся между электростолбами.

Громкие хлопки выстрелов разрывают монотонную суету города. Грохот очередей приближается, и вскоре меня оплетает дым взорванных автомобилей. Горящие остовы фургонов перекрывают перекресток с трех сторон. Из окон и с крыш стреляют снайперы, толком не целясь. Время прицельной стрельбы кончилось, теперь они пытаются достать цель беспорядочным огнем.

Посреди дороги дымится покрываемый шквалом пуль заслон из «Кадиллака» и других американцев. Ищу взглядом среди расстрелянного металла сияние золотых кудрей.

Упав на землю, Сербина прячется за кузовом. Голова на асфальте, пышные ягодицы задраны вверх, причем в мою сторону – даже вижу, как юбка обтягивает выпуклости. Как будто пернатая чует меня. Ее телохранители отстреливаются из микро-узи – всего трое. Тело четвертого остывает в лимузине. Вовремя я заглянул.

Обстановка ясна как луна над головой. Пернатая ехала с деловой встречи и попала в засаду.

Быстро оцениваю ситуацию. Во-первых, огнем Сербину поливают из домов четыре снайпера и стрелки, спрятавшиеся за взорванным фургоном. Во-вторых, среди толпы нападавших нет ни одного Кмета. Выходит, обычных бандюганов послали, и это странно.

Последние мысли додумываю, подлетая к первому снайперу. Прыг-скок бандюге на спину. Вскрикнув и выронив винтовку, он растягивается подо мной. Парень в доспехе, поэтому сначала угощаю тремя «толчками». Сбрасывается защита, и тогда не медля ломаю ударом ноги хребет. Смачный хруст через подошву отдается во всей ноге.

Поднимаю с пола винтовку. Тульская ОСВ – недурно, пойдет и против легкобронированной техники, как лимузин Сербины, например. Прицеливаюсь через оптический прицел в снайпера в окне дома напротив. Спускаю курок. В плечо толкает приклад, дуло изрыгает свинцовую смерть, а голова снайпера разлетается зрелым арбузом. Этот даже доспех не надел. Повезло.

Ну пошла-поехала. Еще два раза стреляю, еще два раза резво передергиваю затвор, выбрасывая гильзу. Больше не надеюсь на удачу – стреляю не по снайперам, а по винтовкам, разбивая их. Ни разу не промахиваюсь. Оружие их выведено из строя, значит, гоняться за стрелками нет смысла. Пора уносить нашу пернатую из-под обстрела.

Под прикрытием Бригантины спускаюсь к «Кадиллаку». Крылья мерно машут, благодаря Отводу пули бандюг со стрекотом проносятся мимо.

– Смотрю – ты, и правда, встала по-собачьи, – усмехаюсь выставленной заднице Сербины.

Движением руки накидываю на все ее прелести Бригантину. Секунду думаю – и заворачиваю ягодицы вторым слоем. Не помешает – слишком любит их выпячивать.

Двое телохранителей наставляют на меня стволы.

– Отставить, – велит их старшой, Редисочник вроде. – Это союзник.

– Ты пришел! – пернатая отрывает от асфальта растрепанную голову.

Подхожу к ней и успокаивающе тереблю светлые локоны. Щечки Сербины розовеют.

– Выпрямись – я накрыл тебя бронебойной защитой. Но надо срочно уходить, пока не явилось нечто посильнее «калашей».

– О чем ты? – сопит Редисочник, недовольно поглядывая на мою руку, по-хозяйски перебирающую локоны его миледи. Двое его подчиненных пускают короткие очереди по бандитам у мусоровоза. Пули экономят, значит, уже почти пустые.

Автоматчики отвечают долгим огнем. Пули гремят по бронированному кузову лимузина.

– Вас уже сколько тут маринуют? – оглядываю развороченные окрестности. – Почти полчаса. С наскока Сербину прибить не получилось, и, по логике, налетчики должны были уже унести ноги. Толку-то пули переводить, надеясь, что случайная заденет?

– Ждали тебя, – доходит до Сербины.

Вернее, Грозового дьявола. Секретное оружие Бородовых итальянцам поперек горло. Но не факт, что и пернатая не является вторичной целью.

– Я уношу вашу леди, – за плечи притягиваю блондинку к себе. – А вы ждите жандармов либо сами добивайте бандитов.

– Р-р…ладно, – рычит Редисочник, но не спорит. Понимает старшой, что без моей Бригантины Сербину запросто могут подстрелить.

– Сербина, на ручки! – командую, и блондинка с улыбкой обнимает меня за шею.

Аромат ее духов обволакивает сладким облаком. Поднимаю пернатую, крепко взяв за мясистые бедра.

– Прижмись.

Чувствую, как сплющивается мягкая грудь блондинки. Резко взмываем вверх, чтоб как можно меньше глаз заметило наш отход. Редисочник прикрывает стрельбой. Грохот пальбы длится недолго, слышу, как впустую щелкает его пистолет-пулемет. Ну, ничего – доспех у него крепкий, отобьется.

Мы едва поднимаемся над крышами, как возле моего уха жужжит леска. Проволока выстреливает из окна и сплетает вместе крылья. Вот и полетали! Земля резко притягивает нас обратно.

– А-и-и-и! – кричит Сербина, вжавшись в меня.

Сбрасываю бесполезные крылья и с блондинкой на руках бахаюсь на парапет крыши. Точно на ноги. Бетон под ботинками расходится трещинами. Отпускаю пернатую.

– Уходим! – за руку тяну Сербину на чердак.

Мы оказываемся на узкой лестнице. Бежим вниз, перепрыгивая ступеньки. Те, кто в нас стрелял, видели, куда мы приземлились. Значит, они уже в доме. Может прямо сейчас поднимаются навстречу. Надо спрятать Сербину в глубине здания, и выйти гадам навстречу. Эта леска – явно техника, только не помню похожего стиля. Даже Отвод не сработал.

На первой же лестничной площадке сворачиваю в коридор. Выбиваю ногой дверь. Хлипкая доска отлетает внутрь задрипанного офиса, состоящего из одной комнатушки.

– Жди здесь, – усаживаю Сербину в засаленное дешевое кресло.

Блондинка кивает. Она учащенно дышит, голубые глаза округлились от страха. Волосы золотым ореолом окутывают бледное лицо.

Выглядываю в окно. И чуть не присвистываю от удивления.

Таких демонов еще не видел, а я думал, что всех исчадий повидал.

Краснокожая тварь как раз заходит в подъезд. Мускулистая, выше человека. Руки длинные и перевитые мышцами, кулаки при ходьбе почти касаются земли. Да и кулаки не кулаки вовсе, а красные, обвитые багровыми венами молоты. Самое странное – на демоне одежда. Боевая экипировка черного цвета. И лыжная маска. Чертовщина!

– Привет, красавчик, – вниз головой перед окном свешивается женщина.

Мгновение она улыбается мне. Хищное лицо, немного раскосые большие зеленые глаза. Невероятная гибкость тела. Она облачена в точно такую же черную экипировку, что и странный демон внизу.

Мгновение проходит, и я отскакиваю назад, выстреливая вперед паутинкой. Звон разбитого стекла наполняет комнату.

Не теряя улыбки, женщина легко уворачивается от лесок. Ее атлетичное длинное тело проскальзывает внутрь офиса и принимает боевую стойку.

Мы застываем друг против друга. Наши взгляды опять скрещиваются. Навеянный ее глазами ступор пытается меня сковать – поведя плечами, я сбрасываю технику чаровницы.

– Не вышло, – понимает она и облизывается. – Давай тогда по-жесткому.

Ее лицо вдруг заостряется и покрывается густой сеткой черных вен. Кожа чернеет, белки глаз окрашиваются в кроваво-красный цвет. Мышцы раздуваются, эластичная экипировка подстраивается под растущее тело, женщина становится больше и выше. Да и это уже не женщина никакая, а демонюка неясного вида. Гибкая, мускулистая, с жуткими когтями на пальцах.

– Ну спасибо, – выдыхаю я с облегчением, оглядывая тварину. – А то уже переживал, что придется сударыню бить.