Бесстрашная леди

Глава 21

Глинис сидела в углу экипажа, Роберт рядом с ней, напротив — родители Каррика. Вид у них был довольный. И уже не первый день.

— Итак, — сказала Глинис, разглаживая зеленую бархатную юбку рукой в перчатке, — может быть, кто-нибудь скажет мне, почему это хорошая идея?

— Вы хотели, чтобы Каррик ехал с нами в экипаже? — с притворным удивлением спросила его мать.

— Вообще-то я бы не возражала. Но, учитывая его кислый вид, его отец был совершенно прав, настояв на том, чтобы он ехал с Сараид и Горацием.

— Мальчик действительно чем-то озабочен, — подтвердил Кирван, не дожидаясь реакции Глинис, — я потерял счет часам, которые он провел в своей мастерской. Не могу понять, чем это он так взволнован?

Глинис вздохнула. Было ясно, что тут есть какой-то заговор. Что-то тут не так, подумала она. Их с Карриком ни на минуту не оставляли наедине. Это была инициатива Кирвана. И она, и Каррик страдали, но хранили молчание. Она надеялась, что эта загадка вскоре разрешится. Взгляд, которым проводил ее Каррик, когда она садилась в экипаж к его родителям, сказал ей о том, что сегодня они обязательно будут вместе.

— Я ведь не о поведении Каррика спрашиваю, — сказала Глинис, — но мне интересно знать, почему бал у Джулии Конрой хорошая идея? Ведь у нее в доме остановились английские офицеры. А для Каррика они все равно что красная тряпка для быка.

Роберт прокашлялся и сказал:

— Мы хотим, чтобы англичане избавились от подозрений, которые могли у них возникнуть. Ихан и Патрик совершат небольшой рейд, пока мы будем на балу. Риска никакого. Уверяю вас. Просто отобьют отстала пару бычков, принадлежащих короне. Если все произойдет так, как мы рассчитываем, англичане решат, что Каррик не имеет отношения к Дракону. Разумно, правда?

— А Каррик знает об этом плане? — спросила Глинис.

— Ну, — промямлил Роберт, — в определенном смысле — да.

— В каком именно?

— Если честно, он был против. Но мы все-таки не отказались от своей идеи.

— Он придет в ярость, когда узнает. — Глинис округлила глаза.

— Если повезет, не узнает.

— Не стоит рассчитывать на везение, Роберт. — Видимо, план был не совсем удачен, и у него возникли сомнения.

Отец Каррика сложил руки на груди и сказал:

— Мне казалось, вы знаете, что такое риск.

— Я действительно знаю и готова рисковать, если это необходимо. А вот удача — вещь ненадежная. Для меня главное — добиться поставленной цели.

— Для меня тоже, — заявил Кирван. — Не волнуйтесь за Каррика. Мы хорошо все продумали, и, уверен, он все поймет.

Глинис полагала, что дергать за хвост английского льва не стоит. Леди Аланна, судя по выражению ее лица, разделяла ее мнение.

— Вы замечательно выглядите сегодня, мисс Малдун, — сказал Роберт, стараясь сменить тему, — уверен, английские офицеры постараются снискать ваше расположение, так что им будет не до Дракона.

Ну да, подумала Глинис, а Каррик будет спокойно на это смотреть?

Предстоящий вечер грозил катастрофой. Словно читая ее мысли, леди Аланна сказала:

— Вы должны быть очень осторожны в выборе партнеров для танцев, Глинис. Помните, что мы с Сараид вам говорили. В первом и последнем танцах вашим партнером должен быть Каррик. В этом случае никакого непонимания не возникнет. С остальными партнерами не танцуйте больше одного раза.

Глинис кивнула. Ей не терпелось почувствовать себя в объятиях Каррика, услышать его ласковый голос. Ей так хотелось провести с ним весь вечер. Эта неделя с момента приезда его родителей казалась самой долгой в ее жизни. Видеть его, но не иметь возможности прикоснуться к нему было невыносимо. Танцы на балу — это совсем не то, о чем она мечтала. Однако она и на это согласна, только бы остаться с ним наедине. Может быть, на балу им удастся ускользнуть в сад. Ее сердце учащенно забилось при этой мысли. Но тут леди Аланна сказала:

— И не выходите в сад. Мужчина будет защищать честь своей дамы, если их видели другие люди в саду при лунном свете.

Глинис кивнула. Они как будто читают ее мысли.

— И не позволяйте Каррику вас уговорить, — добавил Роберт, — он попробует, но вы должны думать за двоих.

Глинис не знала, смеяться ей или плакать.

— Оставьте бедную девочку в покое, — обратилась леди Аланна к мужчинам, — вы доведете ее до такого же состояния, до которого довели Каррика. Будет чудом, если вечер пройдет спокойно.

Может быть, еще не поздно все переиграть, подумала Глинис. Она может попросить остановить экипаж, выйти и пешком добраться до дома Сараид. Каррик едет впереди, но когда узнает, что его ждет, наверняка вернется. В доме будут только дети. Да и те лягут спать. Именно так она и поступит.

— Я раздумала ехать на бал, — сказала Глинис, — вернусь домой. Потом вы расскажете мне о своих впечатлениях.

— Чушь, — сказали все трое в унисон.

— Ну почему? — настаивала Глинис. — Дайте мне выйти, я сама доберусь до дома. Вечер пройдет гораздо спокойнее, если меня там не будет.

— Мы с Сараид будем рядом с вами все время, — заверила ее Аланна, — не беспокойтесь.

— Я буду вашим стражем, мисс Малдун, — насмешливо произнес Роберт, — вашей тенью.

Лорд Кирван добавил с широкой улыбкой:

— А у Каррика наверняка будут зарезервированы все танцы на этот вечер.

Ладно, если эта стратегия не работает, можно пренебречь учтивостью, подумала Глинис. Она просто откроет дверцу и выпрыгнет наружу. Однажды она выскочила на ходу из автомобиля и не разбилась. А скорость была намного больше, чем у экипажа.

Но она не успела взяться за ручку дверцы, как карета остановилась.

— Ну вот, мы и прибыли, — с удовлетворением констатировал Кирван.

Черт и еще раз черт! Может быть, ей подвернуть ногу? Или свалиться в лужу? Любая неприятность позволит ей забиться в какой-нибудь угол, где ее вскоре все забудут. Все, кроме Каррика. Он непременно придет за ней!

Дверь распахнулась, и появился Каррик. Он словно прочел ее мысли. Вид у него был решительный.

Сердце ее заколотилось. Этот мужественный черноволосый красавец с голубыми глазами принадлежит ей. И она любит его!

— Позволь помочь тебе, Глинис, — сказал он, протягивая руку.

Вместо того чтобы броситься в его объятия, она грациозно вложила свою ладонь в его пальцы и спустилась по ступенькам кареты. Каррик обнял ее за талию, повернул к себе и захлопнул дверцу. Она задохнулась от счастья. Каррик прижал ее к себе, заслонив широкой спиной дверцу кареты.

— Открой, Каррик, — приказал отец.

Каррик подмигнул ей и расплылся в улыбке.

— Каррик, будь добр, не устраивай сцену у всех на виду, — строго произнесла леди Аланна.

— Поцелуй меня, — шепнул он Глинис.

— С большим удовольствием, — ответила она, обняв его за шею.

Никогда еще поцелуй не был таким сладостным, как в этот момент.

Каррик уперся каблуками в землю и удерживал дверцу кареты.

— Улизни в сад, как только будет возможность, — тихо сказал он. — Я найду тебя там.

Она кивнула. В этот момент раздался голос Роберта:

— Мисс Малдун, мы рассчитываем на ваше благоразумие. Попросите Каррика отступить, пока мы не сняли дверцу с петель.

— Похоже, они хотят выйти. — Глинис едва сдерживала смех.

— Заставить его замолчать?

— Это будет не очень вежливо, — ответила она, высвобождаясь из его объятий.

Дверца снова дернулась, и послышался недовольный голос леди Аланны. Глинис отступила.

— Как будто то, что они проделывали с нами всю неделю, было очень благородно.

— Ну, согласись, что ночной патруль в коридоре был гениальным изобретением.

— В какой-то мере извращенным, на мой взгляд.

— Согласна, но все-таки позволь им выйти.

— Ладно, но это противоречит моим представлениям о справедливости.

Он не успел сделать и шага, как дверь распахнулась. Если бы Каррик не ухватил Роберта за куртку, тот выпал бы из экипажа. За ним последовал Кирван с не меньшей скоростью, но с большей грацией. Каррик протянул Глинис руку и повел ее к дому Джулии Конрой.

Аланна стояла рядом с мужем и смотрела вслед молодой паре.

— Похоже, сын на грани срыва, — тихо заметила она.

— Пока еще нет, — ухмыльнулся Кирван, — но вечер только начинается.

Он предложил жене руку.

— Не последовать ли нам за ними?

Идя рядом с ним, Аланна с мягкой улыбкой продолжила:

— Он может застрелить тебя, если ты снова будешь дежурить сегодня возле их комнат.

Кирван хмыкнул, подвел ее к ступеням дома, привлек к себе и поцеловал. Когда она обняла его за шею, он ласково провел руками по ее бедрам.

— Мне кажется, дорогая, сегодня я тоже буду танцевать весь вечер.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его.

— Ты действительно перестанешь им мешать?

Его глаза сверкнули.

— После того как наш сын проведет вечер, глядя на Глинис, танцующую с другими, только дурак может им мешать.

— А ты, конечно, не дурак.

— Конечно, — произнес он, расплывшись в улыбке. — У меня хватает ума любить тебя и доверять тебе во всем.

Она провела рукой по его волосам.

— Ты хочешь доверия?

— Не только. — И его поцелуй доказывал, что ей не надо будет долго ждать.

Глинис наслаждалась, танцуя с Карриком.

— Скажи им, чтобы они не прекращали играть.

— Если бы это было возможно.

Она посмотрела через его плечо.

— Какой-то тип с лисьей физиономией стоит у стены и несет какую-то чепуху. Что, если он пригласит меня на следующий танец?

— Откажись. Сошлись на усталость. Скажи, что я оттоптал тебе ноги.

— Он все равно не поверит. А где ты научился так танцевать?

Он вздохнул, в глазах его плясали смешинки.

— Практиковался в своей комнате ночами один.

— Ну да, — усмехнулась она, — единственное, в чем ты практикуешься, так это в том, как умыкать девушек в сад во время бала.

— Ага, в этом я специалист. Хочешь проверить?

Боже, только этого она и хотела. Но здравый смысл взял верх.

— Наше исчезновение не пройдет незаметным.

— Так ведь мы ненадолго.

— А я хочу надолго, — возразила она. Каррик простонал:

— Эта ночь обещает быть самой длинной в моей жизни.

— Если тебя это утешает, меня вовсе не интересует прелюдия.

— Прелюдия?

Она огляделась.

— Ну да, эта часть, когда мы должны танцевать, обедать и любезничать с другими.

— А что у нас на потом?

«Вернуться домой и любить тебя», — произнесла про себя Глинис.

— Господи, — прошептал он, крепко прижав ее к себе. — Если ты еще раз посмотришь на меня так, мы займемся любовью прямо здесь, посреди зала.

Краем глаза она заметила движение в их сторону и слабо улыбнулась Каррику.

— Тип с лисьей физиономией сейчас пригласит меня.

— Откажи ему.

— Твоя мать сказала, что мне следует танцевать с разными партнерами.

— Так и быть, — согласился он, когда вальс закончился. — Но ни минутой дольше, чем того требуют приличия. И если какой-нибудь сукин сын позволит себе вольность по отношению к тебе…

— Я сумею за себя постоять, — заверила она Каррика, высвобождаясь из его объятий.

Лисья физиономия двинулась в их сторону.

— Держи себя в руках, не зли красные мундиры.

— Я ведь тоже могу позаботиться о себе, — напомнил он.

Глинис кивнула и не сказала больше ни слова. К ним уже подошел английский офицер. Каррик взглянул на него, потом на Глинис. Она вспомнила наставления леди Аланны, сделала реверанс и сказала:

— Благодарю вас, приятно было танцевать с вами.

Каррик слегка поклонился:

— До следующего танца. — Он еще раз оглядел англичанина и отошел.

Глинис надеялась, что он пригласит какую-нибудь девушку из тех, что стояли вдоль стены за искусственными пальмами. Но когда он взял у официанта бокал шампанского и залпом выпил, Глинис стало не по себе. Между тем Каррик взял еще один бокал и направился к группе мужчин в углу. Глинис вся напряглась.

— Разрешите представиться, — произнес офицер, — майор Уильям Монтгомери.

— Приятно познакомиться, Глинис Малдун.

— Позвольте пригласить вас на танец?

Она кивнула и оторвала взгляд от Каррика. Вечер скоро закончится. Она должна вести себя благоразумно.

Майор обхватил рукой в перчатке ее талию, скользнул взглядом по ее груди и спросил:

— Вы американка, мисс Малдун?

Тон, которым он произнес слово «американка», насторожил Глинис. Она пожала плечами.

— Да, я из Америки, сэр.

— Я был шестнадцать месяцев в Канаде, колонии нашего величества. Познакомился со многими американцами, которые ведут там дела.

— Какие же дела ведут там ваши американские знакомые?

Его рука опустилась немного ниже талии.

— Самые разнообразные. Любопытные люди эти американцы.

Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, куда он клонит.

— Чем же они вас так удивили?

— Американские мужчины предоставляют своим женщинам слишком много свободы. — Его рука спустилась еще на дюйм. — И американские женщины охотно ею пользуются.

Глинис улыбнулась:

— Вы слишком низко опустили руку, верните ее на место, или вам придется изменить свое мнение об американских женщинах, майор.

Ему потребовалась пара секунд, чтобы понять ее слова. Но его рука поднялась.

— Уверяю вас, что я никоим образом не хотел проявить неуважение к вам, мисс Малдун.

Пошел к черту, лисья физиономия, подумала Глинис.

— Но вы так привлекательны, что очень легко забыться. Надеюсь, вы не сочтете меня невоспитанным из-за одной оплошности?

— Конечно, нет, майор, — солгала она со всем очарованием, на которое была сейчас способна.

Остаток танца прошел в напряженном молчании. Он все время косился на ее грудь. Когда после танца он склонился в поклоне, она едва удержалась, чтобы не пнуть его ногой в щиколотку. Ее следующий партнер, тоже офицер, оказался ничуть не лучше. Его руки были еще резвее, а сам он — настойчивее.

Третий всячески пытался коснуться ее груди, и Глинис пришлось несколько раз наступить ему на ноги каблуками. Лейтенант захромал и охотно принял предложение Глинис покинуть ряды танцующих еще до того, как закончилась музыка. Он оставил ее в блаженном одиночестве в той части зала, которую отгораживала пышная растительность в кадках. Глинис прислонилась к стене, благодаря судьбу за то, что ей удалось справиться со всеми тремя офицерами, не привлекая внимания Каррика. А это было не просто.

В перерыве между танцами Глинис поискала глазами Каррика. Он как раз собирался пригласить на танец Джулию Конрой. Глинис успокоилась. По крайней мере следующие несколько минут он будет в безопасности. Ей самой надо было найти какое-нибудь укрытие от назойливых британских атак. На глаза ей попался спасительный стол с бокалами пунша, и она решила, что где-то рядом наверняка должна быть группа пожилых дам.

Ей, вероятно, удастся затеряться между ними, так как вряд ли поблизости найдется английский офицер, способный вынести болтовню седовласых леди. Но как только она приблизилась к столу и взяла у слуги бокал, ей в голову пришла блестящая идея. С другой стороны коридора она увидела анфиладу дверей и спешащего куда-то Роберта. Она заметила стол, покрытый сукном, на котором были разбросаны карты и фишки. Когда Роберт повернулся в ее сторону, она решила, что мужчины, играющие в карты, куда более безопасны.

— Роберт, дорогой, — окликнула она его, обходя буфет и загораживая ему дорогу. Он остановился и посмотрел на нее с подозрением. — В какую игру здесь играют?

— Покер. А что?

— А женщины могут смотреть?

— Разумеется, это даже стимулирует игроков, — ответил Роберт. — Женщины, трепещущие от страха или благоговения, пробуждают мужскую гордость.

Она взяла его под руку и повела в игровую комнату.

— А играть им тоже разрешается?

Роберт засмеялся и, открывая дверь, пообещал покрыть ее проигрыш.