Бесстыдница

21 | Эпилог

Три года спустя, PIT международный аэропорт Питтсбург.

Расстроенная и уставшая, Кира сидела за стойкой бара аэропорта и опрокидывала уже второй шот Чейсера. Её рейс в Финикс отложили минимум на четыре часа из-за резко испортившейся погоды и тумана, что окутал родной город. Не только её, вообще все отправляющиеся рейсы из международного аэропорта Питтсбург.

«Просто блеск, — думала она, глядя на плазменный экран, по которому шла какая-то передача про живую природу. — Не дай Бог застрять тут на еще один день».

И без того её пребывание здесь было пыткой, полной отвратительных воспоминаний. Зря она согласилась приехать сюда. Это было её первое посещение города с тех пор, как она покинула его. Она уже почти два года жила в Аризоне. Ей всегда хотелось жить там, где тепло, где больше солнца. За эти три года она успела сменить несколько мест работы. Она успела поработать официанткой, кассиршей в супермаркете, консультантом в магазине косметики, даже уборщицей офисов, нигде подолгу не задерживаясь. И вот теперь, буквально за пару дней до звонка отца, её уволили из магазина одежды, в котором она проработала всего три месяца за то, что она нагрубила покупательнице. Но её ребенок творил просто невозможные вещи, и когда Кира вежливо попросила успокоить его, покупательница раскудахталась так, что она не выдержала. Так что эта поездка пришлась кстати. Такой мини-отпуск, прежде чем она вернется и снова начнет искать работу. Но ни хера, в итоге. Ни черта это был не отпуск. Прогуливаясь по старым местам, Кира вспоминала своё прошлое и понимала, как сильно изменилась с тех пор, хотя боль, вызванная унижением и предательством, еще жила в её душе. Никуда не делась. Какой она была глупой и взбалмошной и… трусливой. Сейчас, спустя три года самостоятельной жизни, она понимала, что не должна была спускать Фрэнку его поступок, а сразу идти жаловаться к копам. Все и так бы узнали о её отношениях с Коулманом, мать в любом случае взбесилась бы, и все бы было так же, как и сейчас. Кира была уверена в этом, как и в том, что Саймон из «Отбросов» не смог бы разорвать временную петлю. Но Франклин Вашингтон бы понес заслуженное наказание. А ведь ему, козлу, так и не пришлось ни за что отвечать. Кира узнала об этом спустя несколько месяцев после переезда к тёте, от Джессики, которая каким-то образом вышла на неё. Она ведь удалила свою страничку в Фейсбуке и профиль в Инсте, сменила номер телефона, в общем, сожгла все мосты, какие могла, но та все равно как-то догадалась, что профиль в Тамблере под ником KiRa Solana, принадлежит ей. Поначалу она не хотела отвечать Джессике. Она ведь начала новую жизнь, но все же обыкновенное любопытство пересилило. Они начали общаться. Точнее, возобновили общение. Так Кира и узнала, что Грин не сдержала своего обещания и ничего не сделала Вашингтону. Парень стал шантажировать директора, угрожая настучать в газету, что в её школе учителя трахаются со своими учениками. Из сборной его не исключили, и он в итоге поступил в престижный колледж. Кира мысленно желала ему зла. Хоть и прошло три года, и надо бы уже двигаться дальше, но она просто не могла забыть то, что он сделал и к чему привёл. Он буквально разрушил её жизнь, но она была благодарна за этот урок. Так она увидела истинное лицо мужчины, которого любила, которому отдала свое кое-как склеенное после множества разочарований сердце. Так она увидела в матери темную сторону, на что та способна в гневе. Оскорбления, брошенные Джин, до сих пор преследовали Киру, заставляя чувствовать себя настоящим дерьмом. Они мало общались после того скандала. Джин долго не выходила на связь, считая себя правой; она даже не интересовалась, как у дочери дела, и только после Кира узнала, что мать получала сведения от сестры. Потом у неё, видимо, наступил какой-то кризис, и Джин отчаянно пыталась помириться, даже приезжала к ней и просила вернуться в дом, но какое-то внутреннее чувство подсказало Кире не делать этого. И правильно. Мать оказалась настоящим токсом. Они стали созваниваться, и Джин постоянно учила Киру как жить, припоминая ей её прошлое, которое девушка, между прочим, пыталась забыть. В итоге общение было сокращено до минимума по совету тети Филлис, и теперь Кира выслушивала неприятные вещи всего раз в месяц. С отцом, как ни странно, общения было больше. После отъезда Киры он окончательно ушел от Джин, бросил пить (он не пьет уже вот как три года) и начал новую жизнь. У него появилась женщина, с которой он в итоге съехался, а теперь хочет жениться на ней. Вот почему Кира и приехала. Чтобы познакомится с будущей женой отца и её семьей — будущими сводными братьями. Все эти пять дней, проведенных в родном городе, Кира жила в квартире у Джин, так как они продали их с отцом дом. Это решение оказалось ошибкой, потому что мать сильно бомбило от того факта, что отец счастлив. Она не переставала поносить его, его будущую новую жену и её детей. Кира, хоть и пыталась абстрагироваться, в итоге не выдержала и попросила не прыскать ядом, за что хлебнула сама. Мать вновь завела старую песню о том, какая она бесстыдница, ужасная дочь и никчемная тварь, не ценящая тех усилий, что были в неё вложены, и ничего не понимающая в этой жизни. Хорошо, что это было сказано за день до её обратного отлета. Перелет, между прочим, ей оплатил отец. Джин и цента не заплатила, чтобы впервые за три года увидеть дочь физически. Отвратительная последняя ссора с матерью вновь всплыла в голове, как бы она ни пыталась отвлечься. Даже алкоголь не помог. У Киры затряслись руки от негодования, и она машинально вытащила пачку сигарет из своего худи. Для успокоения нервов нет средства лучше никотина. М-да. Так она никогда не бросит курить, а она ведь обещала отцу перед отъездом.

— Здесь нельзя курить, мисс, — произнес бармен, увидев сигареты, — В здании аэропорта есть отдельные курительные комнаты.

Кира демонстративно вздохнула. Ей не хотелось покидать место, ведь его тут же займут. Аэропорт переполнен людьми, также ожидающими свои отложенные рейсы, и все искали, где бы приткнуться. Она попросила чек и расплатилась, скорчив недовольную гримасу. Цены тут были, конечно, кусачие. Стоило, наверное, посмотреть в меню с самого начала, прежде чем заказывать. Она с неохотой слезла с высокого барного стула и, взяв свою сумку с телефоном и сигаретами, пошла, куда ей указал бармен, искать курилку. Кира проходила мимо сидений, на которых сидели усталые и злые люди, разглядывая их лица без особого энтузиазма, пока вдруг не остановилась посреди зала ожидания. Её обдало холодом, будто она нырнула в снег, а после бросило в жар, словно её тут же вытащили и перенесли в полуденную пустыню. Кира моргнула, проверяя, не мерещится ли ей это, но видение не исчезло. Все звуки пропали, а время словно остановилось, даже её дыхание замедлилось. Это точно был он. И он смотрел прямо на неё ошеломленным взглядом. На одной из переполненных скамей, лицом к ней сидел Дэвид Коулман. Во плоти. Секунда, две, кто-то, проходя мимо, задел её плечом, выводя из оцепенения, и в этот самый миг на неё обрушился гул голосов.

Его сердце пропустило несколько тяжелых ударов. Он инстинктивно подался вперед, разглядывая маленькую худую фигурку. Этого не может быть. Неужели? Кира в шоке и ужасе смотрела на него, пока какая-то проходящая мимо женщина не задела её плечом. Она будто отмерла, а затем попятилась, посылая ему уничтожительный и полный боли взгляд. Мгновение — и она, развернувшись, пошла прочь, стремительным шагом, срывающимся на бег. Дэвид сидел еще несколько секунд как током пришибленный, а затем соскочил с места, отчего сидящий рядом человек дернулся от испуга, и пошел за ней. Он старался не ускорять шага, чтобы не привлекать внимания службы безопасности, беспокойно стреляя глазами по сторонам в поисках Киры. Его сердце билось с бешеной скоростью, а ладони вспотели от внезапно нахлынувшего волнения. Мужчина остановился, оглядываясь. Её нигде не было видно. Дэвид запаниковал, безжалостно кусая губы.

Раскрасневшаяся и запыхавшаяся от такой стремительной ходьбы, Кира остановилась перевести дух, предварительно убедившись, что Дэвида нигде поблизости нет. Она успела свернуть в коридор С-выходов.

Это он. Действительно он. Здесь, с ней в аэропорту. Но что… Что он делает здесь?

Она приложила руку к груди, пытаясь усмирить дыхание. Её всю било мелкой дрожью.

Нет, только не сейчас! Не сегодня! Почему они встретились сегодня? Разве мало она вытерпела говна за эти пять дней. Теперь еще он!

Среди всеобщего гула и из-за шума своего беспокойно бьющегося сердца она не услышала его шагов позади себя. Но зато прекрасно почувствовала его присутствие. Кира замерла, закусив нижнюю губу.

— Здравствуй, — послышался его низкий, бархатистый голос, окуная её в пучину приятных, но болезненных воспоминаний. Еще несколько секунд она стояла, а затем собравшись с мужеством повернулась к нему лицом.

***

Она столько хотела сказать ему. Даже речь придумала и репетировала её время от времени, а теперь, встретив его наяву, растеряла все слова. Лишь молча затягивалась сигаретой в курительной комнате, смотря себе под ноги. Ей бы подумать, что сказать, но в голове было пусто. Будто кто-то отключил функцию мозга «способность мыслить». Дэвид стоял рядом, и она чувствовала на себе его взгляд. Он то и дело кашлял и отгонял рукой дым. Закончив курить первую сигарету, она тут же достала вторую. Плевать. Нельзя быть уверенной наверняка, что она умрет от рака легких, когда смерть может ждать её на каждом углу в лице невнимательного водителя. Волнение немного притупилось из-за никотина, но её руки все равно тряслись, и Кира мысленно обругала себя за свою реакцию. Она должна быть как скала рядом с ним. Выпустив очередную струю дыма, она решила нарушить это затянувшееся молчание:

— Куда летишь?

— В Нью-Йорк.

— Все-таки переехал жить в город мечты?

— Нет. Но почти. — Он помолчал, а затем добавил: — Официально я живу в Джерси.

Кира ничего не ответила на это.

— А ты? — спросил он.

— В Аризону.

— Учишься там?

Из уст Киры вырвался нервный смешок, отчего она подавилась дымом и закашлялась так, что из глаз выступили слезы.

— Хорошая шутка.

— Почему?

— Ну неужели ты думал, что после объявления нашей переписки, я хоть раз переступала порог школы? — Она вызывающе посмотрела на него, затягиваясь в последний раз.

Настала очередь мужчины молчать. Они покинули зону курения. Дэвид не переставая глядел на Киру, чувствуя невыносимую горечь. Чувства и воспоминания кричали в нем, вспыхнув, как только он увидел её. Все эти три года он не переставал думать о ней, как ни старался, как не пытался искоренить. Она являлась ему во снах. Его самый страшный кошмар, напоминанием которого служил шрам на лице. Может, из-за него он не смог забыть её? И вот теперь он встречает её в аэропорту их города.

«Она изменилась, — подумал он, разглядывая её лицо и фигуру. — Как внешне, так и внутренне».

— Что дальше? — вдруг спросила она его. — Расстанемся здесь?

— Может, выпьешь со мной кофе? — предложил он, подмечая как взлетели её брови. — Думаю, нам нужно много о чем поговорить.

— О, так сейчас ты хочешь говорить? — съязвила она. Её взгляд излучал презрение.

— Ты можешь отказаться, — он пожал плечами, еле сдерживая ухмылку. Нет, похоже, некоторые вещи остаются неизменными. Все та же прыгающая в глаза Кира Джонсон.

— Ну, мой рейс задержали, как и твой, — произнесла она, театрально глядя на табло. — Отчего не побеседовать с бывшим учителем. Только ты платишь.

— Конечно. Я же пригласил.

Каким-то чудом в ближайшем к ним кафе оказался свободный столик. Дэвид не мог назвать это иначе как «знаком судьбы». На самом деле он плохо понимал, что делает сейчас и почему. Эта женщина разбила его сердце и уничтожила репутацию. Из-за неё он подвергся смертельному риску и был вынужден покинуть родной город, продав дом, в котором вырос, потому что знал, что не будет ему больше там спокойной жизни. А теперь он зовет её выпить с ним кофе, будто они старые приятели. Да. Теперь он на сто процентов уверен в своей неадекватности. Ну, это он и раньше подозревал, когда только демон страсти завладел им. Но теперь-то что не так?

Они сделали заказ и продолжили молча сидеть, даже когда тот принесли.

— Если ты не учишься, чем ты тогда занимаешься? — начал Дэвид, отпивая глоток.

— Работаю. Сейчас, правда, нет, но вот вернусь и начну искать новую работу.

— Кем?

— Кем придется. Моя последняя должность была продавец-консультант в магазине одежды. — Кира поджала губы. — А ты? Вернулся преподавать?

— Нет. Пришлось кардинально менять специальность. Я снова пошел учиться, теперь работаю плотником, как и мой отец.

— Да ну? — Удивлению девушки не было предела; она даже на секунду расслабилась, что было видно по её языку тела. На какой-то миг она перестала смотреть на него волком и с любопытством оглядела всего.

— Представь себе.

— Нравится?

— Да. — Он должен был признаться, что работа ему действительно нравилась. Простая. Без каких-либо драм или нервов. Больше никаких проверок и составления тестов. Голова после не гудела как от преподавания, да и тело не так уставало, как после часов стояния возле доски, как бы это ни парадоксально звучало. Да и платили намного больше, чем когда он был учителем.

— Я работаю в одной фирме, где изготавливают на заказ мебель для истеблишмента.

— Круто.

Наступила пауза.

— Как мама? — спросила Кира.

Дейв поджал губы и опустил взгляд.

— Она умерла.

— Прости, — поспешно произнесла девушка вцепившись в свою кружку. — Соболезную.

— Она умерла год назад, — произнес он. — Инсульт. Я похоронил её здесь. Рядом с отцом. Ездил на годовщину посетить могилы.

Кира кивнула сама себе. Теперь понятно, почему он весь в черном. Дэвид был одет в черные джинсы и свободный свитер. Она, признаться, ни разу не видела его в такой одежде. Он изменился. Стал другим. Отрастил волосы, снял очки. И на его лице красовался тонкий шрам. Ей против воли стало стыдно. Она ведь никого не посылала его бить. Да и отец не хотел, чтобы это кончилось так. Он до сих пор раскаивается о содеянном и даже хотел несколько лет назад заявить на себя, если бы Кира его не отговорила. Интересно, почему Дэвид не сдал его и его бывших дружков-алкоголиков?

— А ты? Приезжала к родителям? — донеслось до неё свозь мысли.

— Да. Отец женится во второй раз. Вот захотел познакомить меня со своей семьёй.

— О, — вырвалось у Дэвида.

— Да-да.

Волнение так и не ушло, её руки все еще дрожали. Его присутствие, его голос и взгляд возвращали её туда, куда никак нельзя было вернуться, отчего её сердце болезненно сжималось, а глаза щипало от подступающих слез, которые она сдерживали из последних сил. Зачем она согласилась пойти выпить с ним кофе? Что собиралась сказать ему? Сколько они уже сидят тут и все ведут какую-то светскую беседу, будто не было этого дерьма, что произошло между ними! Будто не было всего этого унижения, боли и страдания, что она до сих пор испытывала. Он, можно сказать, не исчезал никуда. Первые полгода она постоянно думала о нём, плача в подушку и желая ему всяческого зла, затем она стала бороться со своими мыслями, и у неё получилось вроде как не думать о нем в часы бодрствования, но затем он стал являться во снах. И не важно, где проходили события сна, смысл был один и тот же: Дэвид приходил к ней и молил о прощении. От снов она до сих пор не смогла избавиться. Как и вновь заставить себя доверять. За эти три года у неё были лишь одни отношения, которые она предпочла разорвать. Лучше быть одной, чем испытывать страх вновь быть брошенной.

Сдерживаться больше не было сил, и по щеке скатилась одинокая слеза. Кира быстро утерла её, молясь, чтобы он не увидел. Нет, она не будет реветь при нем!

— Ладно, мне, пожалуй, пора, — прошептала девушка, быстро поднимаясь. Ей срочно нужно было уйти отсюда и спрятаться где-то в туалете, чтобы вдоволь наплакаться.

— Кира, стой. — Он положил ей на предплечье свою крепкую ладонь, жар которой она чувствовала даже сквозь одежду.

— Нет. Отпусти, — пропищала она, уже не сдерживаясь. Предательские слезы полились как по команде, капая на стол. Ну за что ей это все? Почему она должна была встретить его именно сегодня?

— Кира…

— Почему ты не приехал тогда? — задушено произнесла она срывающимся голосом. — Почему бросил?

Она так и стояла около стола, роняя слезы одну за другой, чувствуя, как напряглась его кисть. Он молчал.

— Ты был нужен мне, — продолжала она, — но тебя не было. Тебя не было. И все стало, как стало.

— Кира… Я…

Она всхлипнула и опустилась обратно на место, так как ноги её перестали держать, и закрыла лицо руками.

— Ничего бы этого не произошло, появись ты тогда. — Она повысила голос, привлекая всеобщее внимание. — А ты просто бросил меня. Бросил, будто я была тебе никем. Ты же говорил мне…

— У вас все в порядке? — послышался чей обеспокоенный голос. Но Кира, поглощённая своей болью, не замечала ничего.

— Да, да, — раздраженно ответил Дейв. — Принесите, пожалуйста, воды.

— Ты сам говорил мне… — Она стала запинаться.

— Я помню, — произнес он совсем рядом. — Кира…

— Я нее…нннавижууу тебяяя… — наконец произнесла она и зашлась рыданиями.

— Я знаю. — Он аккуратно обнял её за плечи. — Я знаю.

Слушая её историю, он краснел, бледнел, а затем вновь краснел от горячего стыда и ненависти к самому себе. А все из-за его тупости и неадекватности. Хотелось провалиться сквозь землю, биться головой об стол или просто повесить себя в углу. Да его же развели как школьника, а он повёлся. Ох, чувствовал же он, что нужно вломиться к этому негодяю Вашингтону в дом. Нужно было это сделать. И ничего из того, что случилось после, не произошло бы. Трус он! Самый настоящий трус! Бедная Кира! Столько она выстрадала из-за его мудачества — другим словом он не мог охарактеризовать своё поведение. От того факта, что Вашингтон шантажировал её их перепиской взамен на секс, от его попытки принудить её у Дэвида застелило глаза красной пеленой гнева. В этот самый момент он мысленно, впервые в жизни, пожелал кому-то смерти. Какой же он был идиот, что повёлся на гнусную махинацию какого-то школьника! Кира сто раз права, что ненавидит его. Он сам теперь ненавидел себя и, если бы она принялась оскорблять его и бить, он бы с радостью принял это. Но Кира и не думала вымещать обиду таким способом, а продолжала своё повествование, запинаясь, глядя на свои руки, которыми от волнения крутила разные предметы и разрывала салфетки.

— Я скопила деньги и решила переехать в Аризону, туда, где тепло. Вот уже почти два года живу в Финиксе, снимаю квартиру с еще двумя соседями, — закончила она.

Он тяжело и протяжно выдохнул, чувствуя себя разбитым на куски и постаревшим лет на десять. Нужно было что-то сказать, но слов не находилось.

«Прости, я был идиотом, что повёлся на уловку твоего бывшего?»

«Я думал, ты сговорилась с ним, чтобы шантажировать перепиской?»

Ничего не подходило. Да и как можно оправдать свою собственную никчемность. А его извинения не исцелят её раненую душу.

— Мне очень жаль, — вымолвил он после затянувшейся паузы, боясь с желанием зажмурится от того, как ничтожно это прозвучало. — Прости.

Кира не ответила.

— Почему ты не дождалась меня и зашла к нему в дом? — спросил Дэвид.

Она посмотрела в его полные печали глаза.

— Боялась, что он отправит переписку Грин, — ответила Кира, задумавшись — а почему, действительно? Поразительно, как одно действие могло привести к меньшему злу.

— Ох, Кира. — Дейв закрыл глаза, оттягивая назад волосы. — Я такой мудак.

Собравшись с духом, он поведал ей свою часть истории, не без боли наблюдая, как её лицо из печального преобразуется в злое.

— Ты серьёзно решил, что я трахалась с этим дерьмом? — прошипела она, вцепившись в стол и метая глазами молнии. — Не мог позвонить мне? Не мог ответить?! Я же звонила тебе.

— Я думал, что это все была игра. Ваш коварный план вытурить меня из школы или шантажировать перепиской.

— Тебя не смутило, что я из-за его грязного языка подверглась издевательствам? Или ты забыл об этом резко?

Дэвид понял, что загнан в угол. Ему и его подозрениям нет оправдания, разве что…

— Ты и раньше поступала так! — выпалил он. — Заставляла меня сходить с ума от ревности и любви к тебе. Как ты выложила фотки в своё время с этим козлом…

Губы девушки задрожали, а её взгляд буквально поглощал всю его энергию. Мужчина приготовился к урагану. Но она не ответила на это. По ее щекам скатилась пара слезинок, которые она стыдливо вытерла ладонью.

— Прости, я…

— Всё ты хотел, — огрызнулась она. — И ты прав. Я была дурой, что вела себя так. Наверное, я заслужила это.

— Не говори так. — Дэвид накрыл её руку своей. Это прикосновение пробудило старые воспоминания, отдавшиеся болью глубоко внутри. Он потерял Киру. Из-за своей глупости. — Ты не заслужила такого обращения. А поступок Вашингтона никак нельзя оправдать. — Он резко оборвал сам себя, а потом спросил: — Почему ты не пожаловалась на него в полицию? Ты могла заявить на него о попытке изнасилования. Ты же сказала, что укусила его?

— Я боялась, что он расскажет им о нас. А после… После я боялась, что мне не поверят. Боялась, что скажут, что я выдумала все, и спросят, почему не сразу пришла.

— Понятно.

«Бедная… Бедная девочка…»

Дэвид чувствовал личную ответственность за всё, что произошло с ней с того момента, как она оставила ему голосовую. Для танца нужны двое. И Вашингтон шантажировал ее их отношениями, а он сбежал, предпочел выдумать себе чушь, лишь бы не участвовать в этом больше. Бросил её одну расхлебывать последствия. Она нуждалась в нём, а он… Мудак, какой мудак! Неудивительно, что её папаша пришел выколачивать из него дух. Теперь история со шрамом казалась незначительным делом, учитывая, что это даже не планировалось.

Погода улучшилась, и туман рассеялся так же внезапно, как появился. Или, может, они просто не заметили постепенного улучшения за выяснением отношений, но по всему аэропорту объявили, что вылеты снова возобновлены. Посадка на её рейс была намного раньше, чем на его, и Дэвид пошел провожать её. На душе скребли кошки, что всё произошло именно так, и все три года он жил в заблуждении. Но самое тяжелое это то, что не было никакого шанса всё исправить. Нельзя вернуть время и сделать другой выбор. Осталось лишь жить с этим.

— Мне пора, — тихо сказала Кира, поднимаясь и глядя в сторону уже столпившейся очереди возле выхода на посадку.

— Кира… Я…

— Пожалуйста, не говори ничего. — В её голосе слышались подступающие слезы. — Мне и так тяжело.

— Дашь мне свой номер?

Она изумленно посмотрела на него и, кивнув, продиктовала.

— Вот мой. — Он протянул визитную карточку фирмы, в которой работал, на которой от руки был написан номер мобильного. — Пиши, если тебе понадобиться какая-то помощь.

— Окей.

Очередь начала уже редеть. Вот и все. Еще несколько минут, и они вновь расстанутся. Неужели так? Неужели судьба послала им эти несколько часов в аэропорту, чтобы они лишь узнали правду. Нужно что-то сделать.

— Рад был видеть тебя. — Поколебавшись, Дэвид протянул свою руку для пожатия. Объятия показались ему не уместными.

— Я тоже. — Кира вложила свою маленькую загорелую ладонь в его. — Правда.

— Кира…

Но она убрала руку и, развернувшись, пошла к выходу. А он так и стоял, глядя, как она дает посадочный талон стюардессе, утирая слезы и бросая на него взгляды украдкой.

«Останови её! — мелькнуло у него в голове. — Не дай ей уйти вот так!»

Но он словно прирос к месту. Кира тем временем медленно пошла по коридору, ведущему в рукав. Перед тем как скрыться за поворотом, она обернулась. Но он был слишком далеко, чтобы разглядеть её глаза. Он еще долго стоял возле её выхода на посадку, наблюдая, как самолет буксируют на взлетную полосу, пока он не исчез в небе.

***

Спустя две недели после памятной встречи в аэропорту, Кира стояла на кассе в одном из отделений Старбакс, куда её взяли работать. Прилетев тем вечером в Финикс, она тут же проверила, прибыл ли Дэвид в Нью-Йорк, убедившись, что все рейсы из Питтсбурга благополучно приземлились. Он ничего не написал, даже не спросил, как она долетела, вызывая очередной укол разочарования. Конечно, чего она ожидала, что их разговор вернет былые чувства? Как хорошо, что хотя бы в этот раз она не совершила глупость и не бросилась ему на шею, наплевав на посадку, как бывает в мелодрамах. Ведь ей показалось тогда, по его выражению лица, что еще чуть-чуть, и он бросится за ней, окликая её и даже побежит останавливать самолет, как в фильме «Шесть дней, семь ночей». Но он этого не сделал. Как хорошо, что она сдержалась. Но спустя четыре дня после возвращения в Финикс от него пришло робкое «привет» и теперь они изредка переписывались. Кира радовалась как ребенок каждому его сообщению, будто и не было всего дерьма, что произошло между ними. Но боль пережитого унижения и память о его поступке всегда возвращала её с небес на землю, отчего она могла часами игнорировать его сообщения и даже подумывала заблокировать его. Всё ведь кончилось еще три года назад, а это «общение» только бередило старые раны.

«Прекрати уже думать о нём, — мысленно приказала она себе. — Все кончилось, и ничего не изменится. Пора уже отпустить всё это и двигаться дальше».

Но сердце отчаянно хотело верить, что эта встреча не была случайностью и, может, судьба даст еще один шанс. Занятая своими мыслями и принимая заказы, она не ощутила на себе его взгляда сквозь стеклянные двери.

В Финиксе есть три отделения Страрбакс, это было второе, которое он посетил в её поисках. Дэвид стоял в нерешительности возле входа, нервно теребя несчастный букет синих орхидей и не спуская с неё взгляда. Он ведь уже здесь. Даже зачем-то купил эти цветы. Так что же он медлит? Но колени предательски дрожали, а сердце исступленно билось, не иначе как пытаясь пробить грудную клетку. С момента как он посадил её на самолет ему не было покоя. Он постоянно прокручивал в голове слова, сказанные ею, и воскрешал в памяти её образ. Чувства вновь вспыхнули в нём. Будто только и ждали определенного момента. Он порывался написать ей, как только приземлился в Нью Йорке. Он так много хотел написать ей, все что не договорил тогда, но стирал все сообщения. Они все казались ему жалкими, а после его исповеди у Киры были все права ненавидеть его. В конце концов он переборол себя и отправил простое «привет», каждую секунду проверяя телефон. Она ответила, и они вновь стали общаться. А его всё не отпускало чувство, что он должен был сделать что-то тогда перед её отлетом, раз уж он ничего не сделал три года назад. Ему казалось, что эта встреча была неслучайной.

Решение ехать к ней, чтобы попытаться всё вернуть, было таким же неожиданным, как та встреча. Но таким логичным, что, летя сюда, он терялся в догадках, как оно не пришло ему в голову сразу. Виновницей стала концовка одного популярного ситкома, которую он увидел в магазине электроники, куда пришел купить новую кофе-машину, на множественных плазменных экранах. Герой стоит под окнами женщины, протягивая синий горн, спустя столько лет.

Он тоже должен попытаться вернуть её. Начать с чистого листа. Он ведь до сих пор любит Киру. Никогда не переставал. Он тут же побежал домой и купил билет на рейс, который приземлялся в Финиксе утром по местному времени, позвонив начальнику перед самым отъездом и попросив отпуск за свой счет. На откровенную ругань босса он ответил лишь:

— Простите, но я должен увидеться с девушкой.

И вот теперь он стоит здесь, рассматривая её сквозь стекло кафе. Еще и эти цветы купил. Вдруг она не хочет его видеть? Вдруг она откажет ему начать все сначала? Но лучше пусть откажет, чем мучиться всю жизнь, гадая, а что было бы, если. Лучше сожалеть о содеянном. Кира посмотрела в его сторону и замерла. Их взгляды встретились. За секунду на её лице сменилась гамма эмоций, остановившись на счастливой, совсем невменяемой улыбке.

Больше книг на сайте — Knigoed.net