Бесстыжий демиург веселья

Глава 20 Красавица и зверь

Стоило мне направиться к своему столу, как ко мне подошёл диковатого вида мужик, весь обросший, с клочковатой бородой. Мне показалось даже, что у него светились глаза. Стоило ему приблизиться, как на меня пахнуло псиной и чем-то ещё маскулинным. Ну прямо животное. Всё лучше, чем забитые и закомплексованные преподаватели, но над этим типчиком тоже следовало бы поработать.

— Чем могу быть полезен? — спросил я.

— Валерий Петрович, — пробасил он. — Слышал я, вы проводите совместные занятия с преподавателями, и даже успешно. Предлагаю и нам с вами объединиться.

— Так, заманчивое предложение, — произнёс я, хотя на самом-то деле не очень-то и заманчивое.

Всё-таки, во-первых, он мужчина, к тому же далеко неопрятный. А во-вторых, я уже морально готовился к вечернему распитию амбражки в кругу преподавателей. Хотя, кто знает, что интересного может предложить этот дикарь?

— А что вы преподаёте, хотел бы уточнить… — спросил я, окинув собеседника оценивающим взглядом.

— Как что, Валерий Петрович? — возмутился мужчина. — Как будто первый раз меня видите.

Я едва не улыбнулся. Конечно, первый раз. Где же я до этого мог видеть такого дикобраза?

— Я веду приручение и дрессировку магических животных.

— Что ж… Приручать и дрессировать мне очень даже нравится. Особенно диких, необузданных кошечек, — я улыбнулся. — Конечно, давайте проведём занятия вместе.

В следующий миг у дикобраза вдруг испортилось настроение. Он посмотрел в сторону и тяжело вздохнул.

Я обернулся. К нам, походкой от бедра, будто на подиуме вышагивала самая настоящая дикая кошечка. Это, конечно, была девушка. Но настолько она была грациозной и воздушной что, кроме как с семейством кошачьих, её сложно было ещё с кем-то связать.

— Валерий Петрович, — томным голосом произнесла она, — я бы тоже предложила вам себя, ну, в качестве партнёра для занятия.

Она призывно посмотрела на меня, склонила голову и лёгкими движениями ненавязчиво погладила свои бёдра. Причём, это было так органично, что казалось, она только так и передвигается, всё время поглаживая себя. Когда её руки переместились на талию, а сама кошечка продолжила пожирать меня взглядом, дикарь не выдержал.

— Вообще-то я первый подошёл, — грубо осадил девушку дикобраз.

— Ну какая разница? Вы первый, я подошла вторая. Разве имеет значение у кого какой номер…

На этих словах её пальчики как раз переместились ближе к внушительной груди.

— В любом случае, тут решать Валерию Петровичу, — нахмурился дикарь.

У меня аж сердце заколотилось как бешеное. Ох, как же мне хотелось провести индивидуальное занятие с этой красоткой. Ну, и этот мужчина меня заинтересовал, исключительно с исследовательской стороны. Это же надо так себя запустить. Я даже не знаю, с какой стороны подпустить к нему Элвиса. С этого шерстяного можно собрать килограммов десять шерсти на парики для нашего дорогого преподавателя алхимии, который остался лысым из-за слюны василиска.

— Я думаю, мы вполне можем провести занятие втроём, — дипломатично предложил я.

— О, совместное занятие, — девушка слегка прикусила губу, — два парня и одна девушка. А мне нравится такой тандем. Как тесно мы будем с вами работать?

Здоровяк проворчал в бороду, явно ругательное.

— Я думаю, мы с вами прекрасно справимся. Значит, так и договоримся, — хохотнул я.

— Тогда увидимся на занятии, — я откланялся перед новыми коллегами, которых, к слову, не было на педсовете, и направился к своему столу.

Но стоило мне сделать пару шагов, как ко мне подлетела Анна Сергеевна.

— Валерий Петрович, Валерий Петрович, — затараторила она. — А о чём вы говорили с Беатрисой Степановной?

— О совместных занятиях, — невозмутимо ответил я.

— Ах, о совместных занятиях, значит, — хмыкнула Анечка. — Вы знаете, будьте с ней осторожны, она та ещё хищница.

— Поверьте, у вас меня никто не украдёт, моя дорогая, — улыбнулся я, в упор глядя на неё.

— Ой прекратите, Валерий Петрович, — по привычке покраснела Анечка и слегка хлопнула меня по предплечью, хотя в её голосе уже значительно меньше звучал протест.

Я поборол желание приобнять её и слиться с ней в долгом поцелуе. Я ведь прекрасно знал, как она относится к постороннему вниманию. Да и, опять же, не следует совращать наших учеников. Вместо этого я спросил:

— Почему же вы так стараетесь меня предостеречь?

— Так вы не знаете? Беатриса уже троим нашим профессорам разбила сердце. Причём так жестоко, что даже наши ведьмы возмутились её бессердечности и вероломству.

— Обожаю таких сердцеедок, — я растянул губы в улыбке. — А то все здесь какие-то скромницы.

Анна Сергеевна смущенно отвела глаза в сторону и продолжила:

— Сначала, Беатриса Лисовская очаровывала бедолаг. Занималась с ними всякими пошлыми непотребствами.

— О-о-о! — на этих словах я посмотрел вслед Беатрисе.

Не отказался бы я с ней позаниматься всякими непотребствами. Более того, обожаю пошлости и непотребства.

— А потом безжалостно их бросала! — обрубила девушка.

— Какая трагедия, — не скрывая иронии, произнёс я.

Впрочем, я порой тоже так делаю. Только, конечно, не с мужчинами. Прекрасно, вызов брошен.

— Что ж… — поспешил я успокоить Анну Сергеевну, — я буду максимально обольстителен, то есть осторожен.

Анна Сергеевна смерила меня взглядом, затем слегка расслабилась.

— Ну ладно, я спокойна. Но если хотите, я могу поприсутствовать и на этом занятии.

— Анна Сергеевна, это огромная честь для меня, — расплылся я в улыбке. — Но неужели у вас нет ваших занятий?

— Знаете, у меня с сегодняшнего дня начался отпуск, — хихикнула она.

— Что ж, прекрасно. Очень хорошо, что вы всё время проводите на работе, рядом со мной. А если вы присоединитесь к нам, я буду только счастлив.

— Другого ответа я и не ожидала, — улыбнулась Анна Сергеевна.

Как же мне нравится её такой ответ.

— Кстати, об отпуске, — произнёс я.

— Валерий Петрович, какой вам отпуск? У вас же только учёба началась.

— Да я не о том, моя хорошая, — улыбнулся я. — Вы не думали куда-нибудь съездить?

Брови Анны Сергеевны поползли вверх.

— С вами?

— Ну, конечно. Есть у меня парочка мест, которые вам очень понравятся.

Я подумал о том, что прекрасная идея — свозить её на божественную вечеринку. Я думаю, ей там очень понравится. Да и какому смертному не понравится ночь веселья с богами и полубогами?

— Я подумаю над вашим предложением, — улыбнулась девушка.

— Тогда, может быть, начнём с малого и вместе пообедаем?

Анечка без долгих раздумий согласилась. Я не стал терять времени даром, подставил свою руку и повёл девушку в столовую. Пока Анечка рассказывала подробности страстного романа Беатрисы с очередным «неудачником», я особо не вслушивался. Но, пользуясь моментом, приближался ухом чуть ближе к губам девушки и втягивал носом аромат свежих персиков. Сразу же разыгрался аппетит.

На воротах столовой нас встретил трёхглавый дракон. Мы поочередно назвали имена, и ворота гостеприимно распахнулись. По столовой неспешно расхаживали ифриты с разносами. Очевидно, что процесс обслуживания учеников и преподавателей не доставлял им особого удовольствия.

Мы заняли небольшой столик в укромном уголке.

Анечка только открыла ротик для очередного рассказа, как к нашему столу целеустремленно зашагала Беатриса.

— Какого Демона ей нужно? — засуетилась Анечка.

— Решили украсить нашу компанию? — обратился я к грациозной кошечке.

Анечка фыркнула и отвернулась в другую сторону.

Беатриса блеснула глазами и облизала губы:

— Не без этого. Хотела обсудить концепцию нашего совместного занятия, — девушка сделала упор на последние слова и наклонилась через стол ко мне. — Какие у вас созрели предложения?

— А вы какой предмет преподаёте? — уточнил я, не отводя взгляд от дерзкой преподавательницы.

— Валерий Петрович, — удивлённо вздёрнула она брови, — неужели вы не знаете? Приручение и дрессировку мифических животных, так же, как и наш Джозеф Вульфсонович.

Я одобрительно кивнул.

— Ну так что по поводу предложений? — не успокаивалась девушка.

— Я бы предложила пересесть за другой столик. А то за этим, кажется, не убрано и дурно пахнет! — неожиданно вступила в разговор Анечка Сергеевна. Она ухватила меня за руку, и потащила в сторону, подальше от Беатрисы.

— Милочка, вы совсем не разбираетесь в запахах. А вы, Валерий Петрович, не задерживайтесь, очень жду наше с вами занятие.

Стоило нам пересесть за другой столик, как перед нами появился джинн и пара ифритов. Они принялись раскладывать еду передо мной и Анной Сергеевной, притом, что оба старались не глядеть в сторону девушки, старательно отводили глаза.

Анечка с важным видом потыкала вилкой в содержимое тарелки.

— Уважаемые сотрудники нашей столовой, — мягким тоном произнесла она. — Вы ведь понимаете, что я магией проверю свою еду. Не дай бог я что-то там обнаружу.

Мне показалось, что ифриты спали с лица, и оба вздрогнули.

— И, если я там что-то обнаружу, — продолжила Анна Сергеевна, — думаю, что бороды лишится чуть больше джиннов, чем в прошлый мой визит в ваш клоповник.

Я услышал, как заскрипели зубы одного из джиннов. Он сделал недовольное лицо, но поменял-таки тарелку.

— Так-то лучше, — произнесла девушка. — А теперь брысь отсюда.

Оба ифрита поклонились и исчезли в потоках пламени.

— Так что у вас за конфликт произошёл с джиннами? — хмыкнул я, с иронией глядя на Анну Сергеевну.

— Они слишком невнимательны к девушкам, — смутилась Анна Сергеевна. — Такое прощать нельзя.

— Абсолютно с вами согласен, — улыбнулся я. — Кстати, а что можете сказать про Джозефа Вульфсоновича? — спросил я. — От него вы меня не собираетесь остерегать?

— Что вы, что вы. Джозеф Вульфсонович — очень достойный мужчина и хороший преподаватель. И, к слову, раз уж у вас неполадки с памятью, он один из тех несчастных бедолаг, которым Беатриса Степановна хладнокровно разбила сердце. Он страдал долгое время. До сих пор в полнолуние тоскливо завывает на крыше Академии. Думаю, вы и сами успели заметить напор этой бессовестной…

Я не дал договорить Анне Сергеевне, поднёс указательный палец к её губам и понизив голос сказал:

— Не переживайте, у меня всё под контролем.

Плечи девушки расслабились и она улыбнулась:

— Занятие скоро начнется, но вы не переживайте, я буду рядом.

— Что ж, любопытное будет занятие, — рассмеялся я. — В общем, поглядим.

Подойдя к своему кабинету, я увидел, как Беатриса Степановна и Джозеф Вульфсонович активно выясняют отношения возле соседней двери.

— А я говорю, что мой предмет более важен, и с него стоит начать занятие, — спокойно, без агрессии стоял на своём Джозеф, в то время как Беатриса тоже не собиралась отступать.

— Да кому нужны ваши тотемные животные? Они же такие неинтересные.

— Ну да, ну да, — хмыкнул мужчина в бороду, — зато элементали прямо-таки светоч и вызывают интерес у всех подряд.

— Коллеги, коллеги, — поспешил вмешаться я. — Ну к чему нам ссориться?

Оба посмотрели на меня.

— Мы не ссоримся. Мы выясняем, как лучше всего будет построить наше сегодняшнее занятие.

— Уверен, неважно, с какого предмета мы начнём, — улыбнулся я, — но раз уж так вышло, предлагаю всё-таки уступить девушке право выбирать, — поглядел я невозмутимо на Джозефа Вульфсоновича. — Мы ведь с вами мужчины и должны уступать девушкам.

— А это не девушка, — хмыкнул он. — Это суккуба в девичьем обличье.

— Серьёзно? — удивился я.

— Нет, но недалеко ушла от этого, — фыркнул мужчина и отвернулся.

— А вы будто и не мужчина вовсе, — хмыкнула девушка и отвела взгляд от спины Джозефа.

— Так ясное дело, я ж оборотень, — хмыкнул он, входя в аудиторию и устраиваясь на одном из кресел.

Аудитория уже заполнилась учениками, они с явным нетерпением ожидали занятия. Хотя, было очень много новых лиц, и я заметил, что не все из них пылали энтузиазмом.

— Неугомонный волчара! Я тебе задам жару, — девушка сказала это таким томным голосом, что аж у меня волосы встали дыбом на загривке. При этом она, готов поспорить, смотрела на пятую точку удаляющегося оборотня. Да уж, не слабые здесь затеваются страсти.

Стоило нам занять свои места в аудитории под выжидающими взглядами учеников, как Лисовская посмотрела на меня.

— Ну что, Валерий Петрович, мы готовы приступить к занятиям.

Затем она обернулась к аудитории.

— Сегодня мы будем показывать не только, как обращаться с животными, но и как их призывать. А также разберём структуру заклятия призыва как элементалей, так и… — она кивнула в сторону Вульфсона.

— Так и тотемных животных, — кивнул Вульфсонович.

— Начнём мы с элементалей, — снова продолжила Беатриса. — Воздушных, огненных, земных и водяных.

Ученики тут же начали возбуждённо галдеть. Видимо, тема элементалей их интересовала. Хотя, магия эта грубая и довольно скучная.

— А ещё есть кислотные слизни, — донеслось с задней парты.

Добрая половина аудитории задорно рассмеялась. Те самые ученики, которых я ещё раньше не видел. Видимо, они намекнули на старое прозвище настоящего Валерия Петровича.

— Что ж, кислотные слизни? А мне нравится, — расхохотался я, игнорируя тот факт, что на шутника зашикали со всех сторон ученики, которые уже имели возможность поучиться на моих занятиях. Мол, нечего нашего Валерия Петровича обзывать. Валерий Петрович сейчас ого-го!

— Будет вам кислотный слизень, — хохотнул я.

Как-то помню, был я в одном мире, который как раз населяли разумные кислотные слизни. Я в этих слизней влюбился с первого взгляда и взаимодействовал с ними порядка ста лет, приглашая их на все свои вечеринки. Слизни стали неотъемлемой частью любого веселья из-за звуков, которые постоянно издавали. Они общались определённым образом — импульсами и ритмичными звуками, из чего получалась вполне приличная электронная музыка. И вот такого кислотного слизня я и решил призвать на наше сегодняшнее занятие.

Миг — и перед нами появилась здоровенная желеобразная масса в каменной чаше. Её я создал специально, чтобы кислотный слизень не проел пол.

Слизень тут же стал удивлённо охать: «Туц-туц-туц-туц-туц-туц-туц», что означало «где это я оказался?». Затем я призвал ещё двух небольших кислотных слизней, которые, увидев старшего собрата и оглядев аудиторию, стали спрашивать, куда это он их притащил. В итоге получилась уже вполне сносная мелодия: «Туц-пау! Туц-туц-пау! Туц-пау! Туц-пау-пау!».

— К слову, — заявил я под звуки музыки, — я немного слукавил, и это не совсем призванные элементали. Они самостоятельные животные, хоть и являются по сути своей элементалями. И если найдётся желающий, кислотного слизня вполне можно сделать собственным тотемом.

После этого я призвал ещё четверых маленьких кислотных элементалей, которые принялись искать мамочку.

«Туц-пау-пиу-пиу. Туц-туц-пау-пиу-пиу…» — задорная музыка в раздавалась в аудитории. Уже опытные ученики, побывавшие на моих занятиях, принялись хохотать и пританцовывать на местах. Но ученики, которые до этого пытались дразниться, удивлённо приподнимали брови и перешептывались.

Лисовская практически тут же подскочила и начала притопывать в такт. Вульфсонович, сложив руки на груди, хмуро наблюдал за этим, нет-нет, поглядывая на виляющую задницу преподавательницы призыва и дрессировки магических созданий.

Когда вечеринка была в самом разгаре, я почувствовал, что неплохо бы освежиться и перекусить чего-нибудь славненького.

— Беатриса Степановна, может-таки создадите парочку водных и огненных элементалей? — предложил я девушке.

— Валерий Петрович, после ваших кислотных слизней мои огненные элементали покажутся слишком уж бледными.

— Вы просто не умеете их готовить, — хохотнул я. — Ну же, создавайте.

Девушка создала огненных элементалей, а я тут же создал под них ложе, которое располагалось аккурат под четырьмя крупными мангалами. Щёлкнул пальцами, и на больших вертелах появились молочные поросята, а также шампуры с шашлыками.

Водяных элементалей я поселил в бассейны. Существа это были, по сути, чистые, и особенность их заключалась в том, что они очищали и делали пригодной для питья любую воду, в которой появлялись. Поэтому я сделал целые фонтаны с вкуснейшим сидром, а элементали разбавляли его водой, для учеников. Потом, подумав, и вовсе убрал из него алкоголь. Всё время забываю, что эти приятные ребятки ещё ученики, а алкоголь в Академии пить нельзя.

— Валерий Петрович, да вы просто звезда! — расхохоталась Лисовская.

— Не звезда, моя дорогая! — приподняв бровь, улыбнулся я. — Я Космос!

— Валерий Петрович, — хохоча произнесла Беатриса Степановна, — действительно, вы просто космос!

— О да, детка, я обожаю, когда мне такое говорят, — кажется, сзади нас скрипнул крепкими зубами Джозеф Вульфсонович.