Безликая королева

Пролог С чего все началось

– Хизер!

Резкий вопль, пропитанный ошарашенным отчаянием, унес порыв ветра. Прощальное эхо было последним, что она услышала в рокоте накатывающих волн. Голос принадлежал брату, единственному человеку на земле, с которым Хизер еще связывала одна кровь. Родственник, что прожил с ней недолгую обреченную жизнь, стоял на краю отвесной скалы, в кольчуге и бригантине, с таким видом, словно не успел протянуть руку помощи утопающему, а не сам поспособствовал его гибели.

Солнце временами выглядывало из-за туч, и от стали меча, не испившего сегодня крови, отражались резвые блики. Издалека они напоминали Хизер тревожные огоньки, будто снова разнеслась весть о начале Великой Кровавой войны. Ветер развевал золотистые кудри, закрывая лицо молодого Иландара, которое выглядело властным и суровым, и в то же время испуганным, как у мальчишки, что впервые сел на коня. На нем залегли глубокие тени, отпечаток страшного настоящего, которое приходилось переживать, проглатывать как отраву, медленно разрушающую сознание и убивающую тело. Правая рука крепко сжимала взбудораженное схваткой оружие, но казалось, что она вот-вот дрогнет и уронит его.

«Шаахово дерьмо, – подумала девушка, летя навстречу волнам и скалам, – только не это».

Момент падения длился несколько секунд, но для принцессы он застыл. Время оцепенело перед надвигающимся концом. Ветер в последний раз просвистел в ушах, и мощный удар заставил ее выгнуться дугой. Хизер показалось, что она сломала позвоночник. Захотелось вскрикнуть, но звук тут же подавил поток соленой воды, хлынувшей в рот. Девушка больше не видела силуэт брата. Он исчез, растворился за бирюзовой толщей. Тени стали расплывчаты, а цвета смешались в один. Вот и все. Так и наступает смерть. В ней нет ничего героического. Выжить может только один, и сегодня Хизер не повезло. Однажды так же не повезло ее предкам, не повезет когда-то и детям Иландара.

С тех пор как умер отец; с тех пор как младший брат, истекая кровью на дорожке в саду, шептал в агонии об адской боли и страхе – так, что никто не решился прервать его мучения, Хизер постоянно чувствовала, что смерть дышит в затылок. Это была ее судьба – не та, о которой позже сложат баллады, ведь Хизер, как и многие до нее, навсегда исчезнет из памяти людей. Настало время отправиться в Аридон, и пусть земные страдания останутся с теми, чьи глаза еще смотрят на мир. Сознание меркло, погружаясь в вечное забытье. Холод обступил, точно свинцовый гроб, крышка которого захлопнулась сама. Хизер пыталась пошевелиться, но не могла. Одежда и кольчуга тащили вниз, страх парализовал. Так происходило всегда. В самый неподходящий момент она оказывалась бессильна.

– Вставай!

– Не могу…

– Вставай! – Деревянный прут обрушился на спину с такой силой, что девушка вскрикнула. Неудачное приземление… слишком неудачное. Хизер чувствовала, как сломанная кость покидает отведенное ей место.

– Не могу, мне больно! Больно!

– Боль должна стимулировать, а не убивать тебя! Вставай, слабая девчонка! Вставай или сдохнешь!

Хизер слышала это безумное количество раз. Наследники престола не имели права расслабляться. Ревердасу не нужен слабый правитель. Бегай, таскай тяжести, рви свою плоть, бейся до потери сознания. Выгрызай победу и право на жизнь или катись к Шааху. Власть – необходимость, а не выбор.

– Это нечестно, – жаловалась девочка, когда чувствовала, что вот-вот сломается. Тренировки изводили, жестокость учителей царапала душу, а уж презрительный взгляд отца… – Иландар старше и сильнее, потому что парень. Я никогда не смогу его победить! Никогда!

– Значит, достойно умри, – сухо отвечал король. – Каждому отведена своя роль.

Хизер стискивала зубы. Достойно умереть… почему она должна умереть?

Худшая участь на свете – родиться в королевской семье Ревердаса. В других странах было иначе. Быть принцем или принцессой – приятная привилегия. Но предки Дефоу решили сотворить свой закон, и кто она такая, чтобы не повиноваться общим требованиям? Хизер понимала, к чему ее готовят. Убей или будешь убит. Она не хотела уходить из жизни, хотя иногда задумывалась… может, по ту сторону лучше? Ежедневная боль. Хизер смотрела на старания братьев, вновь и вновь прокручивая мысль: «Они готовятся убить меня». Если с Ронаном она еще могла справиться, то Иландар стал проблемой. Он был выше, сильнее, быстрее. Он был прилежнее ее во всем, будто чувствовал, что станет королем. Жребий поставил его против Ронана, и последний ушел в Аридон. Теперь туда же отправлялась Хизер, и вовсе не потому, что ее проткнул меч брата, а по собственной неуклюжести. Как она умудрилась упасть с такой высоты?

Девушка закрыла глаза. Гул в голове стих, образы исчезли. Все кончено… смерть или…

Внезапно крепкая мужская рука ухватила ее запястье.

– Ваша сестра мертва?

– Вы же сами видели! – Иландар грубо задел плечом главного советника, подошедшего достаточно близко, чтобы глянуть юноше через плечо, и спрятал меч в ножны. Руки дрожали, но он крепко сжал кулаки, не позволяя себе проявить слабость перед лицами подданных. Мужчина пошатнулся, посмотрев в спину будущему королю, чей высокий статный силуэт одновременно и страшил, и вызывал благоговейный трепет. Тот шел быстро, опустив голову, ничего не видя перед собой. На лбу выступил пот, к горлу подкатила тошнота, сердце бешено колотилось. Иландару казалось, что его прерывистое дыхание можно услышать за много миль, что его отчаянный вопль разнесся по всем уголкам Ревердаса.

Камни хрустели, словно дробились под тяжестью грубых сапог. Иландар желал убраться с пустынного утеса, где почва потрескалась от засухи и только кое-где виднелся жухлый ковыль, подобно старику, клонящийся к умирающей земле. Не хотелось больше смотреть на скалы и море, пришедшее в движение из-за ветра. Не хотелось слышать шум волн. Перед мысленным взором рисовались страшные картины: он помнил, как днем ранее взмахнул мечом, прежде чем вогнать его под ребра младшего брата. Теперь юноша отправил на корм морским чудовищам сестру. Ледяная пучина забрала ее навсегда. Иландар остался один выживший. Он смог убить Ронана, смог убить Хизер. Теперь Ревердас принадлежит только ему. «Гордился бы отец? Ему тоже когда-то пришлось совершить подобное. Интересно, он чувствовал то же самое? Чувствовал ли дрожь и ненависть к самому себе? Почему же мне так мерзко?»

Иландар стиснул зубы от ноющего чувства в груди. Он не хотел, чтобы оно терзало его, мечтал, чтобы все прошло безболезненно, однако привязанность, которую он испытывал прежде, теперь заставляла его страдать. В Ревердасе может быть только один наследник. Так заведено, и никто заранее не знает, кто же им окажется.

– Ваше высочество! Примите мои поздравления… – Худощавый советник в красно-золотой накидке поспешил нагнать юношу, а поравнявшись с ним, перешел на шаг. На вытянутом лице отразилась улыбка. Увидев ее, Иландар не смог сдержаться. «Насмехается надо мной?» В юноше закипал гнев. Тяжелая рука тут же смазала с самодовольной физиономии все признаки радости, оставив едва видимый красный отпечаток. Советник оторопел от неожиданности и нахлынувшей боли. Он схватился за щеку и вытаращил глаза на дерзкого молодого человека.

– С чем ты меня поздравляешь?! С кончиной отца?! Со смертью брата и сестры?! Ты находишь это поводом для поздравлений? Считаешь, что это весело?

В порыве гнева Иландар забыл обо всех формальностях в обращении, так что Холгер Логенрос застыл, не веря собственным ушам. Прежний король был строг, но никогда не позволял себе открытой грубости и непочтения в отношении представителей знатных родов. Однако этот мальчишка, еще даже не взошедший на трон, не видит границ! Конечно, главный советник стар, да и кто он такой, чтобы бросать вызов за оскорбление Иландару Дефоу? Принц размажет его прежде, чем Холгер поднимет голову. Сомневаться в этом глупо. Иногда приходится проглотить обиду, вот только, оказавшись внутри, она пускает корни.

– Простите… Ваше высочество, я только хотел сказать, что очень рад, ведь вы остались живы, показав себя истинным воином, и теперь имеете все права на трон. Больше ни один из наследников не помеха этому. Вы прошли трудное испытание, однако держались достойно, и я выражаю свое глубочайшее почтение. Но, конечно же, и скорблю вместе с вами.

– Это гнусная ложь! Вам плевать на чужие жизни! Если бы сейчас умер я, вы вели бы себя столь же беспечно! – Иландар взмахнул рукой, и мужчина рефлекторно отпрянул, запнулся о валун, в результате чего едва не потерял равновесие. Порыв ветра распахнул расшитую золотыми нитями накидку.

– Не гневайтесь, ваше высочество. Мне искренне жаль, но ничего нельзя поделать. Таковы правила.

– Я знаю правила, так что прикуси свой проклятый язык, пока я не отрезал его и не бросил вслед за Хизер!

Ослушаться приказа советник побоялся и лишь молчаливо склонил голову. Иландар в последний раз одарил его испепеляющим взглядом и продолжил путь. Его трясло от ужаса и ярости. Больше всего на свете он хотел, чтобы эта мука закончилась, чтобы нестерпимое чувство вины наконец отпустило.

«Хизер… святой Геул, мне так жаль… если бы ты только знала, как мне жаль. Если бы они позволили, я бы никогда не стал этого делать…»

Как назло, перед глазами вновь и вновь возникал образ девушки. Иландар часто убеждал себя, что ненавидеть брата и сестру проще, правильнее. Преврати человека в предмет, и тогда тебе не составит труда отнять его жизнь. Но и Ронан, и Хизер ему нравились. Какое-то гнетущее чувство родства не позволяло возненавидеть их. В особенности Хизер. Иландар сочувствовал ей. Девушки слабее, тоньше. Их проще сломать. Хизер делала все, что могла, но этого было недостаточно. Всегда вторая и всегда покалеченная. В редкие моменты, когда наследникам разрешалось отдохнуть, Иландар заставал сестру за книгой. Она читала легенды о воинах, сражавшихся с чудовищами за мир для всех людей, и что-то в лице сестры искажалось.

– Интересно? – как-то спросил Иландар, пытаясь понять, что же чувствует Хизер. Они варились в одном котле. Юноша знал, что должен бороться за трон отца. Последний твердил об этом снова и снова. Ронан юн и глуповат, Хизер – слаба и импульсивна. Иландар – единственная надежда, и ему нельзя не оправдать ожиданий. Слишком многое стоит на кону.

– Угу.

Юноша присел рядом.

– Вдохновляет, да?

– Нет. Дарит уродливую и бредовую мечту. Стать бы одним из этих чудовищ…

Иландар приподнял бровь.

– Чудовищ? Зачем? Доблестные воины убивают их.

– Затем, что тогда можно вырваться из замка. Сбежать и спрятаться там, где ни доблестные воины, ни проклятые законы тебя не достанут.

Юноша сделал глубокий вдох.

– Правда этого хочешь?

Хизер закрыла книгу и приблизилась, посмотрев в его глаза так пристально и зло, что Иландар ощутил нехватку пространства.

– А ты думаешь, что я хочу дождаться, пока ты меня прирежешь?

– Не говори так. Может получиться и наоборот.

Хизер криво усмехнулась.

– Нет, ты знаешь, как будет. Я слабее. Отец тоже это знает. Признай, он видит наследника только в тебе. Что бы я ни сделала, так и останусь для него ничтожеством. Не заслуживаю и капли веры.

– Неправда. Он одинаково относится ко всем нам. И шансы наши равны.

– Не равны, Иландар, не пытайся утешить меня или себя обманом. Я девочка, и я ничтожна. Наверное, отец мог бы отдать меня какому-нибудь лорду, заключить удобный союз, но это ударит по его самолюбию, да? Его отпрыск или владеет государством, или мертв. Низшая роль непростительна.

– Ты бы предпочла родиться в семье простого воина?

– Да. Или даже крестьянина. Лучше помогать отцу в поле, чем ждать его с войны. Или вообще не рождаться.

– Но мы не можем изменить реальность.

– Конечно. Сегодняшнюю нет.

Хизер поднялась, чтобы уйти, но Иландар окликнул ее:

– Ты же знаешь, я тебя не ненавижу…

– Да, братец. Я тебя тоже.

Глупая. Иландар часто видел, как ее тошнит от вида крови. В тот злополучный день, когда наставник притащил кроликов, чтобы научить наследников убивать, Хизер стала единственной, кто так и не смог отнять чужую жизнь. Тогда наставник сломал кролику лапы и бросил к ногам принцессы. Несчастное животное дергалось, Хизер так побледнела, будто хотела раствориться в воздухе.

– Ну же, убей хоть из милосердия! Он страдает из-за тебя!

Но Хизер просто смотрела, и тогда Иландар проткнул крошечное тельце мечом. За убийством животного последовало убийство человека. А теперь скончалась сестра. Стала воспоминанием, которое со временем погаснет и перестанет донимать.

«Я найду тебя», – пообещал Иландар. Он боялся увидеть сестру вновь, уже мертвой, холодной, распухшей от воды, но в душе надеялся, что тело ее не могло унести слишком далеко. «Она заслужила больше почестей и покоя в семейном склепе. Рыбам не достанется ее плоть».

По возвращении в замок будущий король отдал первое распоряжение: во что бы то ни стало найти тело сестры. Слуги ныряли до самой ночи, продолжили и с утра, но никаких следов покойной девушки обнаружить не удалось. «Ее унесло течением», – доложили Иландару на второй день. На третий состоялась коронация. На трон взошел новый наследник династии Дефоу.