Библиотека моего сердца

Глава 4

В понедельник утром, без двух минут девять, Джун отперла дверь и вошла в библиотеку. Внутри царила блаженная тишина. Начало дня – самое лучшее время: ни Марджори, ни читателей, только Джун и семь тысяч книг. Ей нравилось бродить по залу, вдыхать неподвижный тяжелый воздух, а если закрыть глаза, то можно услышать, как книги нашептывают свои истории.

Джун впервые пришла в библиотеку года в четыре – мама как раз устроилась туда на работу. Здание казалось огромным и величественным, книги – неисчислимыми, а стойка выдачи – такой высокой, что из-за нее не было видно посетителей. Мама оформила Джун читательский билет, и та пришла в неописуемый восторг, узнав, что теперь может брать домой по шесть книг за раз, а когда прочитает – выбирать новые. Став старше, она приходила в библиотеку каждый день после уроков, болтала с мамой и читала книги в уютном уголке детского зала.

Теперь, двадцать лет спустя, Джун понимала, что Чалкотская библиотека даже по сельским меркам чрезвычайно невелика. Посетители жаловались на тусклое освещение, перебои с отоплением и плохую акустику, однако для Джун это здание по-прежнему хранило частицу магии, которую она ощутила, придя сюда с мамой впервые. Она работала здесь уже десять лет и своими глазами наблюдала последствия недофинансирования, но библиотека все равно оставалась для нее волшебным местом, особенно рано утром, когда никого нет.

Девушка принялась за дело: включила компьютеры, проштамповала и разложила на стенде свежие газеты, пополнила в принтере запас бумаги. Обычно ей нравилась спокойная размеренная работа, однако сегодня расслабиться никак не получалось. Впереди ее ждал мучительный день. Джун надеялась, что семьи с детьми предпочтут пойти в парк или на реку, однако ее ожидало жестокое разочарование: когда в десять утра она открыла двери для посетителей, у входа уже стояли несколько мамочек с малышами, а также Сидни.

– Приветствую вас, дорогая! Какой чудесный день! – Будь на Сидни шляпа, он бы обязательно вежливо ее приподнял. – Простите, вчера я потерял вас из виду. Представляете, миссис Брэнсворт едва не арестовали за нарушение общественного порядка!

– Но ведь все обошлось?

– Разумеется. Вы же знаете, она обожает свары. Не будете ли вы так добры помочь мне с подключением?

– Ну конечно. – Джун проводила пожилого джентльмена к компьютеру. Недавно Сидни завел себе электронную почту, чтобы переписываться с сыном, живущим в Америке, однако так и не научился заходить в свой ящик без посторонней помощи. Джун ввела логин и пароль.

– Спасибо. А вы сегодня одна?

– Да. У Марджори деловая встреча, так что мне придется провести «Детский час».

Услышав дрожь в ее голосе, Сидни ободряюще улыбнулся.

– Уверен, все пройдет отлично. Приберегу кроссворд, пока вы не освободитесь.

К половине одиннадцатого в библиотеке стало не протолкнуться из-за колясок, а уровень шума повысился на десять децибел. Не имело смысла оттягивать неизбежное. Джун на цыпочках подкралась к детскому залу и осторожно заглянула внутрь. Все места были заняты; взрослые и дети напряженно смотрели на импровизированную сцену, на которой стоял одинокий стул. В памяти всплыло непрошеное воспоминание: когда-то мама сидела на этом самом стуле и, подыгрывая себе на гитаре, пела восхищенным детям. Ее «Детский час» много лет считался одним из самых запоминающихся библиотечных мероприятий.

Джун медленно выдохнула, собралась с силами и вошла в зал. На лбу выступили капли пота, во рту пересохло.

– Эй, ты не Марджори, – сказал кто-то из детей.

– Здравствуйте, девочки и мальчики. Меня зовут Джун. – Вместо голоса получился сиплый клекот. Щеки тут же запылали.

– Говорите громче, вас не слышно, – крикнули сзади.

– А где Марджори? – спросила одна из мамочек.

– Она сегодня занята.

Послышались разочарованные возгласы.

– Хочу «Большой красный грузовик», – выкрикнул какой-то малыш.

– Коробку с игрушками достанем попозже, – пообещала Джун.

– Да не-е-ет же, песню.

– Ах, вот оно что. Боюсь, я такой не знаю. – Дети неодобрительно зафыркали. – Как насчет «На ферме у Макдональда»? Раз-два-три…

Все глаза были устремлены на Джун, но никто не запел. Тут до нее дошло: она же должна вступить первая. Сердце колотилось так, что уши закладывало.

– На ферме у Макдональда… – Джун не пела на людях со школы. Получилось тихо и фальшиво. Какой-то папа изумленно приподнял брови, пара ребятишек захихикала. – И-а-и-а-йо.

Воцарилась тишина. Джун вытерла пот с верхней губы. Стоило закрыть глаза, как перед ней вставала мама, с лучезарной улыбкой изображающая животных.

– Жила-была…

Прошло несколько мучительных секунд, прежде чем раздался мальчишеский голос: «Коровушка!»

Увидев, что это Джексон, Джун благодарно кивнула ему и пропела:

– И-а-и-а-йо.

К ней присоединились несколько человек. Ко второму куплету почти весь зал пел, и Джун наконец-то смогла понизить голос.

Они спели еще пару-тройку детских песенок: «Колеса у автобуса крутятся», «Крошка-паучок бежал по водостоку», «Вот мерцает звездочка». Но потом дети стали просить песни, которых Джун ни разу не слышала, что-то о космонавтах и спящих кроликах. Когда она в шестой раз произнесла «простите, не знаю», родители начали недоуменно переглядываться.

– А вы знаете какие-нибудь современные детские песни? – поинтересовалась высокая блондинка.

– Прошу прощения, обычно я не веду это занятие.

– Зачем тогда организовывать «Детский час», если вы не знаете песен?

– Еще раз прошу прощения. – К глазам Джун подступили слезы. Главное – не разрыдаться у всех на виду.

– Пустая трата времени, – заявила одна мамаша. – Я буду жаловаться в местный совет.

Дети начали шалить, родители – переговариваться между собой. Джун огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно спасти мероприятие. В одной из коробок обнаружилась книга «Очень голодная гусеница»; в детстве Джун ее обожала. Она взяла книгу и принялась читать вслух, несмотря на то, что никто не слушал.

«На зеленом листке в лунном свете лежало крошечное яйцо…»

«…и оказалась чудесной разноцветной бабочкой».

Джун подняла глаза и обнаружила, что все сидят и завороженно слушают. В воздухе повисла умиротворяющая тишина.

– Хочу про Груффало, – попросила маленькая девочка, разрушив очарование момента.

– Прости, но на сегодня время вышло. – Джун встала и, прежде чем кто-либо успел возразить, начала прибирать в зале.

Родители с детьми разошлись по домам, а Джун направилась в кабинет, чтобы выпить воды и унять сердцебиение. Хорошо, что Марджори не присутствовала при ее грандиозном провале; впрочем, нет сомнений, кто-нибудь из мамочек обязательно ей доложит. Конечно, они будут правы: что это за помощник библиотекаря, который не может развлечь детей?

Пробило двенадцать – время обеденного перерыва. Из посетителей оставались только Сидни, прикорнувший за газетой, да миссис Брэнсворт, бродящая между стеллажами и бормочущая себе под нос. Джун села за рабочий стол и несколько раз глубоко вдохнула. В детстве ей казалось, что у каждой книги собственный запах, а запах библиотеки – это сложный аромат многих тысяч разных историй. Однажды она поделилась своей теорией с мамой; по ее мнению, в детском зале пахло лучше всего, потому что детские книги – самые интересные. После этого, прочитав книгу, они вместе обсуждали, чем она пахнет. «Таинственный сад», например, – землей и розами, а «Чарли и шоколадная фабрика» – сахарным сиропом и капустным супом.

– Можно я возьму эти?

На столе высилась высокая стопка книг, над которыми поблескивали очки.

– Конечно, Джексон.

Восьмилетний внук Линды был у Джун одним из любимых посетителей. Он учился дома и с раннего детства самостоятельно ходил в библиотеку, гордо сжимая читательский билет. Джексон обожал читать и с легкостью проглатывал книги, предназначенные для ребят вдвое старше.

– «Повелитель мух» – отличный выбор, – похвалила Джун. – Если понравится, можешь взять «Обитателей холмов».

– Я еще в семь лет их прочел, – ответил Джексон, вытирая нос рукавом ярко-фиолетовой кофты, несомненно, связанной для него Линдой. – У вас есть «Оливер Твист»? Я пишу реферат о Викторианской эпохе. Сидни говорит, «Оливер Твист» как раз по теме.

– Сейчас посмотрим. – Джун набрала название в электронном каталоге. – Ты знал, что в этом здании раньше находилась викторианская школа? Я могу помочь тебе в исследовании. Думаю, в архиве сохранились старые фотографии.

– Да, пожалуйста. Оказывается, во времена королевы Виктории сироты жили в работных домах. Их не учили ни читать, ни писать. Я прочитал об этом в энциклопедии.

Линда часто ворчала, что Джексону следует больше времени проводить с другими детьми, а не просиживать штаны в библиотеке, но Джун нашла в мальчике родственную душу. Каждый раз при виде книжных стеллажей в его взгляде появлялись предвкушение и восторг. Она как никто другой понимала его желание находиться среди книг, а не среди людей, ведь приключения и путешествия на их страницах куда интереснее реальной жизни.

– Слышали последние новости?

В библиотеку ворвался прыщавый молодой человек в плохо скроенном костюме.

– Какие новости? – удивилась Джун. – А вы вообще кто?

– Я Райан Митчелл из «Даннингширского вестника». Значит, вам ничего не известно о заявлении местного совета?

– Какое еще заявление местного совета? – оживилась миссис Брэнсворт.

– Они выпустили пресс-релиз: в округе закрываются шесть библиотек. Чалкот в их числе.

У Джун перехватило дыхание.

– Что?!

– Разговоры об этом ведутся уже несколько лет, а сейчас объявили официально. Они проведут консультации и по результатам примут окончательное решение.

– Вот ублюдки! – рявкнула миссис Би с таким жаром, что Сидни едва не свалился с кресла.

– Я рассчитывал получить комментарий у библиотекаря. – Райан достал из сумки диктофон.

– Извините… я всего лишь помощник, – пробормотала Джун. У нее закружилась голова, она схватилась за стол, чтобы не упасть. Неужели библиотеку закроют?

– Нельзя ее закрывать! – произнес Сидни. – Ее услугами пользуются многие жители.

– В совете заседают одни тори, – прорычала миссис Би. – Это часть их плана по сокращению издержек: библиотеки закрываются по всей стране.

– Куда же мне ходить за книгами? – спросил Сидни.

– Совет говорит, в Уинтоне и Нью-Коули есть более крупные библиотеки, – ответил журналист.

– Но они в нескольких милях отсюда.

– Ты знала? – осведомилась миссис Би у Джун.

– Нет… впервые слышу.

– Мы этого не допустим, – решительно объявил Сидни.

– Будем протестовать! – Миссис Би стукнула кулаком по столу. Джун вздрогнула. – Я всю жизнь протестую. Не сдадимся без боя!

– Можно я напишу об этом в статье? – спросил Райан, торопливо чиркая в блокноте.

– Что происходит? – В дверях стояла Марджори, прижимая к груди сумочку, словно щит. – Здесь библиотека, а не скотный рынок. Вас даже на улице слышно, миссис Брэнсворт.

– Вы Марджори Спенсер? Можно взять интервью для «Даннингширского вестника»? – встрял Райан.

– Если вы не желаете воспользоваться услугами библиотеки, я вынуждена попросить вас уйти.

– Вы не могли бы…

– Уходите!

Райан понурился и вышел. Наступила тишина. Джун слышала только стук собственного сердца.

– Так, хорошо. Давайте успокоимся, – проговорила Марджори. – Меня вызвали на заседание совета и сообщили неприятные новости. Понимаю, это шок для всех нас, но не надо впадать в панику.

– Тебе-то легко говорить, ты уже почти на пенсии, – фыркнула миссис Брэнсворт. Они с заведующей много лет не ладили, с тех пор как Марджори обвинила миссис Би в порче биографии Маргарет Тэтчер.

– Как вам известно, мой муж – председатель приходского совета и один из попечителей библиотеки, – продолжила Марджори. – Он собирается организовать общественные слушания в четверг. Там вы сможете задать свои вопросы.

– У нас не так много времени на подготовку, – заметил Сидни.

– Еще бы. Власти заинтересованы провернуть все по-быстрому, чтобы никто ничего не заметил, – процедила миссис Брэнсворт.

– Уверена, совет прислушается к вашему мнению, – сказала Марджори. – А теперь давайте все успокоимся и вернемся к своим делам.

Она дождалась, пока Сидни и миссис Брэнсворт разойдутся, и только после этого удалилась к себе в кабинет. Джун заметила, что начальница бледна как полотно.

– Прошу прощения…

Девушка обернулась и с удивлением обнаружила, что рядом по-прежнему стоит Джексон. В суете она совсем о нем забыла.

– Библиотеку ведь не закроют? – спросил мальчик, горестно сдвинув брови.

Джун прикусила губу, стараясь сдержать эмоции.

– Не знаю, Джексон. Правда, не знаю.