Блэкторн и мадонна

Глава 6

Майк развязал последний узел и убрал веревки в карман. Бет шевельнулась. Невероятно длинные ресницы затрепетали, распахнулись на мгновение влажные карие глаза. Майк не мог двинуться, завороженный ее невинными движениями. Девушка потерла кулачками глаза, по-кошачьи потянулась… И Блэкторн чуть не заскрипел зубами, когда проснувшись окончательно и все вспомнив, Бет со страхом, как затравленный зверек, взглянула на него.

— Что тебе? — хмуро спросила она.

— Ребенок.

— Что с Джереми? — подскочила Бет и тут же увидела, что малыш тихо лежит рядом и деловито пытается сунуть пяточку в рот.

— Он проснулся.

Майк отошел и сел в кресло. Бет склонилась к сыну. Волосенки Джереми вздыбились еще сильнее, чем вчера. Вид у него был презабавный. Блэкторна вдруг удивило несоответствие его белобрысых волос и темно-каштановой гривы матери. И если бы не их внешнее сходство — чуть вздернутый носик, яркие, как вишни, карие глаза — то он бы вообще усомнился, того ли ребеночка похитила эта красотка.

Джереми благосклонно позволил матери поцеловать себя, но в отместку лихо оттаскал ее за челку.

— Отлично сработано, Блэкторн, — заметила Бет. — Стивен обещал тебе дополнительный гонорар, если ты будешь пугать меня до полусмерти?

Блэкторн скрыл улыбку.

— Если бы я не разбудил тебя, мы с Джереми погибли бы с голоду.

Не спуская сына с рук, Бет подвинула к себе сумку и начала утренний туалет ребенка. Джереми был в прекрасном настроении, поэтому чинил маме все мыслимые и немыслимые препятствия.

Майк поглядывал на жуткие синие отметины на детском тельце и, видя, как бережно обходится с ним Бет, понимал, что она ни на секунду не забывает об этом. В общении с малышом ее страх и подавленность никак не проявлялись: она говорила с ним обстоятельно и серьезно, будто на самом деле понимала его гуканье и лепет.

Когда, наконец, его высочество был одет и умыт, Бет даже немного запыхалась. Откинув волосы, она устало потерла затылок, виски и спросила:

— Завтракать пойдем, Блэкторн?

— Если ты будешь хорошо себя вести. — Она кивнула. — Будет лучше, если ты станешь называть меня Майк.

— Кому же это будет лучше? Я только-только привыкла к Блэкторну.

— Тебе будет лучше, Бет, тебе. Не надо, чтобы посторонние слышали, как ты говоришь мне Блэкторн. Для всех мы счастливая молодая семья.

— Почему, черт возьми, мы должны притворяться семьей, тем более счастливой?

Он вытянул и скрестил ноги.

— Так проще. Так нас скорее всего не запомнят. Мало ли какие могут возникнуть обстоятельства.

Бет уложила подушки «загоном», чтобы Джереми не свалился с кровати.

— Какие еще обстоятельства? Если только тот тип из закусочной продолжает идти за мной… Что, я права? — напряженно спросила Бет.

— Это сомнительно. Я позаботился, чтобы он безнадежно отстал. Просто не хочу рисковать.

Бет пожала плечами, немного успокоившись.

— Вопрос спорный, — заметила она. — Может, если бы вместо тебя я досталась ему, мне не пришлось бы провести ночь связанной.

Такая простота изумила Майка.

— Человек, который попался нам в той закусочной, — Джек Саттон. Он способен не просто связать тебя, но избить, изнасиловать, схватить твоего ребенка и бросить его потом на крыльце, где его — ты только представь, в каком состоянии — обнаружила бы горничная.

— Ты преувеличиваешь.

Бет не сводила с Майка недоверчивых глаз. Блэкторн покачал головой, и Бет сразу окаменела от испуга.

— Саттон не тот парень, который сдается на полпути и с мытой шеей и пустыми руками возвращается восвояси.

Бет нервно облизнула губы.

— Я вижу, ты готов на все, лишь бы никто не вмешался, Блэкторн.

— Майк, Бет, Майк. Кстати, ты права. Но я готов отдать что угодно, лишь бы обойтись без Саттона.

Джереми наконец, издал первый недовольный вопль. Мать сунула ему пустышку, но он ее тут же выплюнул и закричал еще громче, да еще и заколотил по матрацу руками-ногами.

— Он голодный, — сказала Бет.

— Так иди скорее, умывайся-одевайся, — поторопил ее Майк. Девушка нерешительно глянула на пунцово-красного малыша. — Я присмотрю за ним. А ты давай быстрее.

— Можно мне в душ?

— Можно, но после завтрака.

Бет еще раз оглянулась на сына, взяла сумку и скрылась в ванной.

Майк решил дать ей пять минут. А сам тем временем начал одевать Джереми в ярко-желтый комбинезон. Он старался быть мягким и осторожным, так как прекрасно понимал, что юный Джереми ни в чем не виноват. Сложнее всего справиться было с руками. А уж молния! Не дай Бог прищемить подбородочек этого крошечного человечка! Но Джереми таинственным образом понял, что значит теплая одежда: скоро еда! Пока Блэкторн звонил в офис мотеля, чтобы разузнать насчет кафе, Джереми решил не ждать и принялся грызть руковички.

Когда вышла Бет — причесанная, в чистых джинсах и легком голубом свитере, но, увы, такая же усталая — Блэкторн и Джереми были полностью готовы к выходу. Бет быстро надела куртку. Майк пристегнул ребенка в корзине, что было встречено отчаянными воплями, ибо голодать в новом положении было труднее.

— Он кричит, потому что голоден. Я ничего не делал ему плохого, — зачем-то объяснил Майк.

— Я знаю, — коротко сказала Бет. — Просто меня удивило, что ты знаешь с какого конца подходить к ребенку.

— С какого не подойди — либо вопит, либо смердит, — не удержался Блэкторн.

— Шутишь, Блэкторн? Тем более не ожидала.

— Я тебя еще многим удивлю, Бет. Ты еще ничего обо мне не знаешь, — пробурчал он и вышел на снег.

У Бет почему-то улучшилось настроение.

Она смотрела на Блэкторна и думала, что после бритья и душа он приобрел почти цивилизованный вид. Однако не совсем. Оставалось в нем что-то неуловимое и неистовое, как в снежной буре, которая по-прежнему бушевала на улице.

Наибольшее недоумение вызвал у Бет поцелуй. В нем было столько нежности, что она чуть не избавилась от глубинного страха, чуть не ответила на его пыл. А продлись он на мгновение дольше…

Бет никогда не дала бы ему понять, что испытала что угодно, кроме отвращения. Между ними и так натянутые отношения, если не сказать хуже, не хватало еще осложнений на сексуальной почве. А пока он ничего не ведает, ее трогать не будет.

Поэтому они и сидели тихо-мирно в кафе, завтракали, как самая обычная семья, хотя на деле все было с точностью до наоборот. Но сейчас ничто не казалось таким естественным, как сидеть друг напротив друга.

Блэкторн, то есть Майк, рассказал Бет о Саттоне нелицеприятные вещи, но все это было вполне правдоподобно, ибо понапрасну Майк не будет выдумывать страшные истории. К тому же Бет прекрасно помнила, как белобрысый верзила швырнул ее на пол. На лице у него тогда было — нет, даже не равнодушие, а просто ничего, будто он строчку этажей в лифте смотрел. Дрожь охватила Бет. Она поняла, что избавившись от Блэкторна, она теряет всякую защиту от Саттона.

Почему она, кстати, верит, что Блэкторн тот, за кого он себя выдает?

Майк, а не Блэкторн. Придется снова привыкать.

Девушка потянулась за кофейником, который оставила официантка, но Майк опередил ее.

— Боишься, что я тебя ошпарю? — едко поинтересовалась она.

Блэкторн ничего не ответил и продолжил есть губительную для организма смесь жареного бекона, яиц, ветчины и сыра. Бет сделала глоток кофе, надломив сухарик, дала кусочек Джереми, который, хоть и наелся овсянки, персиков и сока, набросился на новую еду, будто его неделю морили голодом.

— В таком случае, скажи, что мы делаем здесь, если ты так опасаешься этого парня, Саттона? — спросила Бет.

— Я не опасаюсь его. А есть все равно нужно.

Бет думала, что это все, но он неожиданно добавил:

— Один из моих людей отправился в ту закусочную. Саттон вряд ли быстро придет в себя. Так что скорее всего они давно на пути в Денвер.

— Откуда ты знаешь?

Что было сил Бет старалась не демонстрировать перед Майком своих чувств. Четко объяснить она не могла, но в глубине души сознавала: чем меньше он знает о ней, тем больше у нее шансов улизнуть.

На последний вопрос Блэкторн не соизволил отвечать. По его лицу было ясно, что никакие уговоры не помогут. Майк тем временем доел, отодвинул тарелку и откинулся на спинку кресла.

— Для младенца, который спит урывками, эта ночь была просто рекордом.

Бет внутренне сжалась.

— Да, семь часов подряд для него много.

Непохоже, что он поверил ей. Бет его не винила. Она сосредоточилась на своей овсянке и подумала, что о детях он может знать гораздо больше, чем она допускала. Так и оказалось.

— Я не видел, чтобы ты кормила ребенка грудью. Почему?

Вспыхнувший румянец невозможно было скрыть.

— Тебя это не касается, Блэкторн.

С момента их встречи, она, похоже, чаще всего говорила именно эти слова.

— Майк, — мягко поправил он.

— Майк, — покорно повторила Бет. — Может, мне в твоей компании не удается уединиться.

— Думаю, ты вообще его грудью не кормишь, — покачал головой Майк. — Иначе у тебя давно грудь была бы набухшей и болезненной.

Бет покраснела еще больше.

— Твоя осведомленность меня поражает.

— Чем больше я знаю, тем меньше совершаю ошибок. — Блэкторн налил себе кофе и, попивая его небольшими глотками, смотрел на девушку. — И если я ошибаюсь, ты должна поправить меня.

Она притворилась, что не слышит его, занялась фруктами, отчаянно пытаясь найти повод, чтобы сбить его с этой темы.

Блэкторн не дал ей такой возможности.

— Так ты кормишь ребенка грудью или нет? — потребовал он ответа.

Бет сжала зубы, усомнившись в прежнем своем предположении, что перед ней цивилизованный человек. Цивилизованность предполагает наличие определенных манер поведения, а у Блэкторна их не было и в помине.

— Не могу, потому и не кормлю, — холодно сказала она. — Счастлив?

Он пожал плечами.

— Просто, казалось, ты относишься к типу «убежденных кормилиц».

— Ты знаком со многими шлюхами, которые кормили бы детей грудью?

Бет могла поклясться, что ему стало неловко, когда его же слова она бросила ему в лицо.

Джереми заворчал и швырнул изжеванный сухарь на стол. Бет погрозила ему пальцем и вручила новый кусок, чтобы он мог тренировать свои челюсти.

— У моей сестры двое детей, — сказал Блэкторн. — Она кормила грудью обоих. — Он поставил чашку и облокотился на стол. — Ты в обращении с ребенком очень мне ее напоминаешь.

— Твоя сестра шлюха?

В его глазах вспыхнул гнев, но Бет уже не вжимала голову в плечи: у нее появились силы — в отличие от вчерашнего, когда он мог распластать ее на полу, напугать и даже поцеловать. Бет было приятно, что его задели эти слова, и она готова была нанести ответный удар, если ему вздумается «учить» ее. Она смотрела Блэкторну в глаза и ждала, что он продолжит тему продажных женщин. Пусть она будет в его глазах такой гнусной, какой изобразил ее миру Стивен.

Бет ждала — и ничего не боялась.

Оказалось, напрасно. Блэкторн произнес нечто, хоть с натяжкой, но похожее на извинение.

— Повторяя слова твоего мужа, я никак не хотел унизить тебя.

Бет глянула на него с сомнением и оставила щекотливую тему.

— Ты ловок, как адвокат, Майк.

Она даже не заметила, что назвала Блэкторна по имени, хотя собиралась уколоть его. Именно адвокаты вступили в сговор с ее супругом, именно из-за них она оказалась в нынешнем положении.

— Я уже не адвокат.

У Бет отлегло от сердца.

— Я полагала, что ты какой-то частный сыщик. Впрочем, Стивен мог и бывшего зека нанять для такого деликатного дела. У него много «должников».

— Бывший зек — это Саттон. А я действительно простой частный детектив.

— У меня такое ощущение, что далеко не простой, — заметила Бет. Лучше бы ей не знать ничего об этом Саттоне. Она уже панически начала бояться его. — Может, расскажешь, почему ты оставил адвокатскую практику?

Как ни странно, Блэкторн сразу ответил:

— Я люблю, чтобы все было просто. А юридическая система подразумевает гору оговорок, условий и формальностей.

— О, тогда ты выбрал для себя идеальную работу, — жестко сказала Бет. — Что может быть проще? Хватаешь Джереми, вручаешь его папаше, не беспокоясь о юридических тонкостях. А сам получаешь деньги и умываешь руки.

— Да, мне властей бояться нечего. К тому же я всем облегчаю жизнь. Вот ты, например, уехала с ребенком, который тебе не принадлежит. Где бы ты ни изучала закон, везде это будет называться похищением. И если бы за это дело взялись официальные власти, ты не сидела бы здесь с тарелкой вкусной каши.

— Тебя послушать, так я должна быть счастлива, что Стивен обратился к тебе, а не в полицию.

Блэкторн помедлил и, перехватив ее взгляд, сказал:

— Да, Бет, дело могло принять худой оборот. Если повезет, ты обойдешься только знакомством со мной. А не с Саттоном или не с тем, кто истязал Джереми.

Слова Блэкторна были по-человечески теплыми. Настолько, что Бет неожиданно захотелось открыть ему всю правду. Она стала обдумывать такой вариант и пришла к выводу, что не простит себе, если не испробует все способы, чтобы уберечь Джереми от отца.

— С ним я знакома. Что, если я скажу, что Джереми истязал Стивен Корбет? Ты по-прежнему будешь рваться, чтобы доставить ребенка в Альбукерке?

Внезапно Бет будто со стороны увидела бесстрастное, чужое лицо Блэкторна. Неужели она с ним провела уже столько часов?

— Если это так, почему ты сразу не пошла в полицию? Они приняли бы все меры. Его синяки и ссадины — доказательство весомое.

— Неужели ты думаешь, полиция поверит, что это сделал Стивен, а не один из тысячи моих сожителей, которыми я «разбогатела» за этот год? — Бет тоскливо покачала головой. — Извини, Блэкторн, но я не могу рассчитывать на полицию. Я уже погорела однажды, доверившись человеку, которому верить не следовало. Второй раз я рисковать не буду.

— Кто это был?

— Мой адвокат. — Она печально засмеялась, вспомнив, как была наивна, отдав ему в руки свой бракоразводный процесс. — Мне сразу следовало догадаться, что Стивен заплатил ему больше, чем стоят все мои гонорары. — Блэкторн молчал, и она продолжала: — Я не верю, что официальные власти в наших краях действуют по закону. Включая полицию.

— Ты так говоришь, будто каждый полисмен, адвокат или судья в Альбукерке куплены.

— Может быть, нет. Но я не настолько умна, чтобы распознавать их по внешнему виду. — Ее губы тронула легкая улыбка. — Кроме того, даже честные полицейские мне не помогут. Даже если они мне поверят — в чем я, кстати, сомневаюсь, потому что с начала процесса никто не верил ни единому моему слову, — но даже если поверят, они скорее всего сунут Джереми в приют.

— По крайней мере там он будет в безопасности, — сказал Блэкторн.

— И я никогда больше не увижу его. — Бет одним глотком допила кофе, подняла глаза и увидела, что Блэкторн по-прежнему смотрит на нее. — Репутация, видишь ли, подкачала. Даже если Стивена лишат права опеки, это не означает, что Джереми оставят мне. Стивен может и проиграть, но у него хватит связей, чтобы обеспечить и мой проигрыш. У этой истории должен быть другой конец, Блэкторн. Джереми мой сын. И я не позволю, чтобы его у меня отобрали.

Тут Джереми требовательно завопил, и Бет стала копаться в его хозяйстве в поисках пустышки.

— Кое-что смущает в твоем рассказе, — негромко заметил Блэкторн.

Бет молча смотрела на него. Она и так уже сказала достаточно. Даже слишком. Однако он так и не поверил ей, значит, все это было напрасной тратой времени, сил. И надежд.

Могла бы придумать что-нибудь лучше, чем тратить усилия на человека, который без гонорара и шагу не ступит.

— Ты сбежала, добралась до Колорадо, три дня колесила вокруг Денвера, а потом снова отправилась на юг… уж не в Альбукерке ли? — Блэкторн побарабанил пальцами по столу и покачал головой. — Любой здравомыслящий человек был бы уже в тысяче километров отсюда. Или постарался бы, во всяком случае. Что ты скажешь на это? Как объяснишь?

Бет могла бы объяснить, но не собиралась ничего докладывать Блэкторну. Иначе он узнает, куда она направлялась. А уж кому-кому, а ему она не могла доверить своей последней надежды.

— Может, мне денег не хватило…

В большой степени, это соответствовало действительности. Кредитной карточкой она не пользовалась, зная, что по ней легко вычислить ее путь. Наличных было мало — только то, что осталось из тысячи, которую она взяла перед отъездом из Альбукерке.

— Опять неудачный выстрел, — сразу возразил Блэкторн. — Корбет сказал, что денег на переезды у тебя достаточно, ты просто должна вовремя объявиться и произвести обмен.

— Что-что?

Бет сначала не поняла, а потом не поверила, что Блэкторн способен предположить такое.

Майк вздохнул и махнул официантке, требуя счет.

— Ты используешь Джереми, чтобы выкачивать из Корбета деньги. Именно так он заявил мне при встрече.

Бет онемела. Значит, Стивен сумел еще одну ложь бросить ей вдогонку.

— Это неправда, — наконец прошептала она.

— Тогда почему ты так близко от Альбукерке?

Ответить Бет не смела и знала, что ее молчание только подтверждает предположения Блэкторна. Поэтому она перевела дыхание и попробовала изменить тактику.

— А как же синяки и ссадины, Блэкторн? Почему-то мне казалось, что это меняет все дело.

— Для тебя — возможно. — Он встал, натянул куртку. — А меня ты так и не убедила, что это сделал Корбет. Если у тебя есть козырь, доказательство — выкладывай.

Бет не могла найти слов, чтобы выразить свое отчаяние и негодование. Впрочем, ждать ее ответа Блэкторн не стал: он велел ей одеть Джереми и идти в кассу.

Только оказавшись снова в номере, она определила свои чувства, как разочарование и ярость. Разочаровал ее человек, которого она по наивности приняла за порядочного, лишь потому, что он бережно обращался с ее сыном. Она почти поверила этому человеку.

Бет раздевала Джереми, когда Блэкторн снова заговорил:

— Я должен позвонить Корбету и поговорить с ним. Что ему сказать о твоих намерениях?

— Относительно чего? — упавшим голосом спросила Бет.

— Относительно травм ребенка. Ты сказала, что пойдешь в полицию, значит, у тебя есть доказательства. Полагаю, Корбет захочет поговорить об этом.

У Бет так дрожали руки, что она даже не решалась поднять Джереми. Она оставила его в корзине, дала ему Поки и повернулась к человеку, с которым лучше было бы ей вообще не встречаться.

— Какой ты негодяй, Блэкторн. Ты что, не понимаешь, что он убьет его?

— Оставь свои трагические реплики, барышня. Сорвать немного деньжат с их помощью ты можешь, а со мной это не сработает.

— Мне нечего говорить Стивену, — неприязненно сказала она. — Если ты хочешь ему звонить, я помешать не могу. Но если ты потащишь Джереми в Альбукерке, я пойду в полицию и буду визжать там, пока меня не выслушают.

— У тебя не будет другого шанса, Бет. Синяки исчезнут, а с ними и твои доказательства, тогда против Корбета тебе нечего будет выставить, кроме голых слов.

У Бет сжались кулаки.

— Иди ты к черту, Блэкторн, со своими отвратительными предположениями.

А ведь она не денег жаждет, осознал Майк. Во всяком случае, посредством ребенка она их добывать не собирается. В этом он убедился, применив жестокие методы зондирования. Однако необходимую информацию он получил. Бет была абсолютно искренна в своем негодовании. И он понял, что пришло время переоценить все, что говорил ему Корбет.

Он не мог везти ребенка к отцу. Сначала надо выяснить правду. Если виноват Корбет — не видать ему Джереми. Но и Бет нельзя позволить скрыться с малышом. Скорее всего, это не она истязала его, но женщина ее полета вряд ли сумеет обеспечить сыну жизнь, которую он заслуживает.

Чутье подсказывало Блэкторну, что Бет такая же «шлюха», как его сестра. Однако он понимал, что женщина, возбудившая в нем мужской интерес, не может быть оценена объективно — без дополнительной информации. Но так или иначе, правду Блэкторн узнать должен. Он смотрел на эту хрупкую, безмолвную, отчаявшуюся женщину и проклинал все на свете. Надо же было вляпаться в это дело! Скверное дело, с какой стороны ни посмотри. И влетит ему в кругленькую сумму. Только бы не ошибиться в Бетани Корбет…

— Если ты не за деньгами охотишься, почему крутишься в этих краях? — спросил он. — Я бы не нашел тебя, если бы ты добралась до Канады…

Бет покачала головой.

— Я и так наделала достаточно глупостей. Ясно как день, что ты все доложишь Стивену.

Он не стал ее разубеждать. Надо было сделать еще пару шагов, пару звонков, пару запросов. Через день-другой он все узнает.

— Иди-ка ты прими душ, Бет. Мы тебя здесь подождем.

— Как я могу быть уверена в этом?

Он не винил ее за недоверчивость, а просто вытащил из кармана ключи от джипа и вручил ей.

— Возьми, спокойнее будет.

Бет, похоже, не ожидала от него такого жеста, но взяла связку и начала отстегивать ремни в корзине, чтобы «освободить» Джереми. Майк потянулся, чтобы взять ее за плечи и повернуть к себе, но… остановился. Не стоит ему лишний раз прикасаться к ней. А так хотелось.

— Я присмотрю за Джереми. А ты позаботься о себе.

— Видно, мне давно пора принять душ! — едко сказала она. — Ты прав, Блэкторн.

— Майк, — напомнил он. — Смотри, не забывай об этом, а то придется тебе бежать заказывать обед в номер Саттона.

Бет помрачнела.

— А где искать нас, они уже знают, потому что ты известил Стивена.

Майк кивнул.

— Корбет, по-моему, не слишком силен в конспирации. Думаю, через него Саттон на нас и вышел.

Бет уцепилась за эти слова и задала следующий вопрос:

— А как меня нашел ты? Я ведь о Денвере никому не говорила.

— В Альбукерке тебя видели в аэропорту. Доложили Корбету. Когда узнали, что ты летишь в Денвер, вышли на меня. А ты имела неосторожность пару раз воспользоваться кредитной карточкой.

— Я везде платила наличными.

— Но во всех отелях твою карточку «считывали»…

— Я же не оставляла ее!

— Для этого много времени не требуется, Бет. — Майк взял у нее из рук довольного Джереми. — Моя контора запросила твою карточку по «большой схеме», и скоро мы получили сведения из нескольких мотелей и закусочных. Все очень просто.

— Значит за мной следили с самого начала?

— Вычисляли. — Майк сел с Джереми в кресло. Мальчуган дергал его за воротник. — Я подключился на полдороге. — Он пересадил малыша на колени, потому что тот нацелился на его ухо. — Ты поступила очень дальновидно, не сообщив своей подруге, у которой ты заняла джип, о намеченном пути.

Ужас, мелькнувший в ее глазах, Блэкторн заметил, как она ни старалась его скрыть.

— Ты видел Карен? — спросила Бет. Интересно, что это Карен забыла сказать ему, подумал Майк.

Надо было послать к ней человека еще раз.

— Видел, но без особой для себя пользы. Она только сказала, что ты обещала дать о себе знать.

— Даже человеку с твоим опытом трудно найти кого-нибудь в таком городе, как Денвер.

— У нас много способов. И помощников. — Майк криво усмехнулся. Должен сказать, ты заставила нас попрыгать. Столько путаных следов! Но это только подтверждало предположение, что ты хочешь «исчезнуть», не покидая этих мест. Если бы я не поймал тебя там, где это произошло, то потерял бы след, когда ты рванула бы на юг. Да, пришлось мне побегать за тобой.

Бет растерянно покачала головой, пошла в ванную, но вдруг оглянулась:

— А почему Стивен нанял еще и Саттона, когда ты уже работаешь на него?

— Может, тот сам напросился. Договориться с ним очень просто. Я же беру дорого, и не прошу денег, пока работа не закончена.

— А почему Саттона заинтересовало это дело?

Майк пожал плечами. Про себя-то он знал, что об этом белобрысом еще полгода назад надо было позаботиться.

— Он всегда суется в чужую работу, особенно если ее делаю я, перехватывает клиентов и так далее.

— Но почему?

— Я застукал его на грязных делишках. Шантаж и все такое прочее. Из-за этого ему пришлось лишиться лицензии. — Майк посерьезнел. — Он считает меня виновником своих неприятностей.

— Ясно, почему он не относится к твоим поклонникам, — пробормотала Бет. — Но почему он знал, что надо позвонить Стивену.

Майк снова пожал плечами.

— Шума было столько, что нетрудно догадаться, кто мой клиент в этом деле. — Он провел рукой по волосам, потом наклонился, чтобы поднять с пола Поки. — Вот Саттон и позвонил твоему супругу.

— Неужели он три дня следил за тобой, а ты не видел? — недоверчиво поинтересовалась Бет.

Майк чуть не рассмеялся ее неосведомленности.

— Он не следил за мной. Это только в кино бывает. Но я знал, что он шастает поблизости. За ним ходил мой человек. Я не люблю не знать чего-либо, когда работаю.

— Но как он выяснил, что надо ехать именно в ту закусочную?

— Потому что я совершил ошибку. — Блэкторн встал, уложил Джереми в «загон» из подушек и подошел к Бет. — Я позвонил Корбету из машины, когда засек тебя, и сообщил, где конкретно мы находимся, в каком направлении едем. Все остальное вычислить было просто, ибо выбора особенного ты не имела.

— Значит, Стивен сказал Саттону… — пробормотала она. — Стивен, очевидно, не доверял твоим методам, иначе не нанял бы еще и Саттона. Впрочем, какая разница…

Она закрылась в ванной, а Майк, глядя ей вслед, все твердил и твердил про себя: мне все равно, что она обо мне думает… И знал, что лукавит.