Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ)

Глава 16 Пророчество Смертельной Госпожи. Уничтожение Харакерста

С той поры минуло полторы недели. Я всё-таки помирился со своими учениками извинившись за то, что начал орать на них не разобравшись, и даже полностью опровергая все свои наставления отправился с ними к Гилберту праздновать наше воссоединение. После этого я сыграл роль доброго волшебника для Мигеля. Он действительно влюбился в графиню Мелису Хеймалион, дочь очень бедного, но в своё время влиятельного графа. Поговорив с ней я убедился, что дело более чем серьёзно, и кабы не пакт заключённый между домом Хеймалион и домом Арктул, дочь была бы свободна словно весенний ветерок. Я имел важную беседу с графом Тенреном и согласился помочь ему возродить было величие династии если он оставит свою дочь в покое. Он был только рад, признавшись, что Мелиса не считается с его мнением абсолютно. А потом был не менее важный разговор с бароном Арктулом, он снял претензии в сторону дома Хеймалион, к тому же он оказался свойским дядькой похожим не Герцога Эльманшида. Нас связали довольно дружеские отношения, похоже я всё-таки начал взрослеть. Потом началась усиленная муштра моих учеников. Тяжёлые времена требовали самых решительных мер и когда я понял, что с оружием мои ребята работают хорошо, я начал слегка преподавать им премудрости Харакерста. Рубин и Нефрит втянулись в процесс обучения моментально, только они с первого раза понимали всё, что я хотел преподать. Разумеется я не смог бы научить их управлять потоками своего тела на достаточном уровне, но подлатать некоторые раны и научиться взаимодействовать с собой — это не сложно. Первое время Джером шипел на меня, что я, мол, отрываю Учеников от его занятий, но потом, посмотрев на наши тренировки, был вынужден признать, что оно того стоит. Кстати братья мои вернулись в столицу уже на четвёртый день и я имел с ними очень важную беседу, я просил не раскрывать секрета Бертран. Нелегко нам было прийти к единому мнению, но похоже меня всё-таки поняли, хотя с Нильсеном мы подрались, он припомнил мне мою выходку на балу. Я не должен был расслабляться, Тайрина предупреждала меня о последствиях, но я опять оказался беспечен, тем более, что Конклав действительно начал идти мне на встречу, Кайрик регулярно писал мне о том, что твориться внутри организации — Конклав зашевелился, и пока ещё Хабек не понял, что послужило причиной столь активного действия со стороны старых недругов.

Первый тревожный колокольчик прозвонил ровно через две недели с того момента, как я вернулся, в Тёмном Княжестве на самой границе пропала связь с фортом Дьявол. Мы бы не предали этому значения, если бы на следующее утро на связь с Хабеком не вышел Князь Рассамир. Кто-то безжалостно, быстро, а самое главное бесшумно уничтожил заставу. Гарнизон составляли три полные сотни хорошо обученных солдат, нужно было обладать воистину нечеловеческими силами, чтобы незаметно и быстро уничтожить их. Второй тревожный колокольчик прозвонил через три дня, после сообщения с границы, на Территорию Империи вошла армия чужаков. Никто не мог понять каким образом она передвигается столь быстро и незаметно, вернее сказать Почти незаметно. Три мелкие деревушки в самой глухомани были уничтожены. Ни осталось ни домов, ни жителей, ни даже трупов, возникало ощущение, что кто-то баловался магией Хаоса, но Страж не отмечал никаких изменений. По тревоге были подняты Три дивизии Наказующих одну из которых возглавил мой брат Нильсен. Они прочёсывали Леса от и до, но так ничего и не нашли, был отдан приказ продолжать поиск.

Ну а третий колокольчик прозвонил аккурат пятого мая, когда связь с Дивизиями оборвалась, а я перестал ощущать Нильсена. О нет, я знал, что он жив, но не мог определить его состояние, узнать где он и даже выйти с ним на связь, то же самое отметили и остальные. Был созван экстренный совет на который Хабек пригласил и меня. Такого ещё не происходило раньше. Не считая случая с Бароном Джигелом, там всё было сделано так, будто бы произошёл несчастный случай, но потеря связи с тремя Дивизиями выходила за рамки штатных ситуаций.

Мы долгое время слушали доклады пограничных отрядов, Хабек пригласил даже Имперских наблюдателей, что вообще-то возбранялось правилами, такие заседания обязаны были быть закрытыми. Ничего нового нам не сообщили, но картина вырисовывалась не самая приятная, похоже неизвестный направлялся в Столицу.

— Это самая настоящая трагедия, соратники, — Хабек был непривычно мрачен и задумчиво теребил бороду, высшая форма проявления беспокойства. — Похоже на нас движется могучая Сила, и мы не знаем её границ. Мы не знаем сколько воинов в этой армии и состоит ли она из людей. Страж отметил присутствие Хаоса, но не заметил существенных изменений, значит это не Некрономикон.

— Но это могут быть их союзники, Лидер Хабек. — Давненько я не видел леди Астелл, на заседание она опоздала, но судя по уставшему виду и виду дорожного костюма, она только что прибыла и уже несколько суток провела в седле.

— Леди Астелл, мы уж думали, что с вами что-то случилось. — Хабек приподнялся и подхватив леди под руки усадил в своё кресло. Действие не было лишним, воительница едва держалась на ногах. — Вы привезли новые сведенья?

— Да, Лидер Хабек. Я была у Водоворота Вечности, и там твориться нечто невероятное. Я нашла трупы наших людей и жителей тех деревень. Они плавают в реке и тонут в водовороте. Инквизиторские команды почти полностью уничтожены, на мой личный взгляд там три полные дивизии. Похоже этот враг гораздо сильнее и изощрённее чем мы предполагали. Я не уверена, что хоть кто-то остался жив.

— Дурные новости. — Крисстас пристукивал посохом в такт словам леди. — Я уверен, что Сатурн снова проник на Астах. Не могу этого утверждать, с тех пор как моя сила опечатана я вижу не так ясно, но всё ещё вижу. Если бы хоть кто-то из Инквизиторов выжил можно было бы попытаться Призвать его, благо на это действие моей силы должно хватить.

— Я думаю, что Нильсен всё ещё жив, Лидер Хабек. — Я наконец-таки заговорил и в мою сторону повернулись все присутствующие.

— Ты уверен? Ты сам говорил, что потерял с ним связь. Он действительно жив?

— Я в этом уверен. Во-первых Диамонд бы почувствовал, они всё же близнецы, во-вторых нашу связь нельзя разорвать, если не верите, спросите у Мельхиора.

— Это так. — Согласно кивнул мой бывший наставник. — Даже находясь во всём своём могуществе я никогда не мог полностью разорвать эту связь. Экзель Джемал может быть прав, я могу попытаться вытащить Нильсена прямо сюда, но мне понадобиться ваша помощь.

— Сколько угодно, Мельхиор. Вы позволите, Лидер Хабек?

Хабек дал своё согласие, нам была нужна любая информация и как можно скорее. Обряд экстренного возвращение был хорошо известен Конклаву, но применялся редко, его использовали, как правило, возвращая предателей. Очень много Сил нужно было затратить на его выполнение. Мы с Мельхиором одновременно погрузились в транс уходя в Астрал, я искал связующую Нить с Нильсеном опираясь на нашу клятву, а Мельхиор используя Индивидуальный код щита, это что-то вроде магического отпечатка нашего «ИЩИ». Это оказалось сложнее чем мы оба думали. Представьте себе, что вы ищете иголку в пустыне во время песчаной бури. В Астрале в тот день творилось нечто невообразимое, начиналась самая настоящая буря, и если мне это просто не понравилось, Мельхиор, так то грязно выругался.

— Плохи наши дела, Экзель. В Астрале и на нашем пути ураган, значит по земле ходит Бог. Видимо Сатурн вернулся.

— Мельхиор, меня сейчас волнует только мой брат! Я должен любой ценой спасти своего брата. Помоги мне! — долгое время астральный двойник Великого мага смотрел на меня задумчивым взглядом, но всё же ответил.

— Тогда трижды произнеси его имя и разлей свою кровь, но будь готов к откату.

Коварное, но оказавшееся верным предложение. Пролить кровь Бога само по себе чудовищно, а уж в Астрале подавно, однако я повиновался. Я уверен, что тело моё на земле синхронно со мной дёрнулось извлекая из ножен на поясе небольшой кинжал и вспарывая вену на правой руке, в Астрале это выглядело так, словно из раны потекла изумрудная река. Глаз Мельхиора расширились от удивления, показалось мне, что он не ожидал увидеть это сияние, а потом я и вовсе забыл про него, Астральная буря стала утихать сама собой и я почувствовал моего брата, и первое, что ударило мне в грудь, было болью. Мой брат испытывал такую чудовищную боль, что я не могу передать словами, даже мне находившемуся за тысячи лиг казалось будто бы с меня сдирают кожу.

— Мельхиор, вытягиваем его!!! — рявкнул я хватаясь за едва видимую нить, я мог утянуть за собой только дух Нильсена, а вот Мельхиор, даже скованный печатью мог вытащить и тело.

— Держись, сейчас будет больно! — это последнее, что мне удалось вспомнить, удар настиг меня слишком резко, компенсировать его не удалось и я провалился в бездну.

Меня вытащили очень быстро, пара хлопков по щекам и огненная струя пронёсшаяся по гортани в сторону пищевода, и я смог открыть глаза. Всё-тот же кабинет на четвёртом этаже, Хабек хлопает меня по щекам, Крисстас бормочет какие-то заклинания, а остальные хлопочут возле какого-то громоздкого предмета лежащего на столе. Долгое время мои глаза отказывались опознавать предмет, но когда мне это удалось…

Я уверен, что у каждого из вас в жизни были моменты, когда гнев становиться настолько сильным, что его надо просто выплеснуть, чтобы не сойти с ума. Я взвыл, да так взвыл, что земля под ногами задрожала, спасибо Хабеку, в этот раз он со мной церемониться не стал, резко хлестнул по щеке приводя в чувство. На столе лежало тело Нильсена, точнее то, что от него осталось. Я испытывал такое чувство только в тот день, когда Сатурн прислал нам останки Айлен, так вот Нильс в тот момент выглядел не лучше, а я бы даже сказал хуже. Стоит начать с того, что мы его полностью раздели, грудь Нильсена представляла собой кровавое месиво, сквозь раны сочилась кровь и было видно рёбра. Ноги были сломаны и вывернуты из суставных сумок под немыслимым углом, к тому же ему перебили колени а от икр к паху в ноги вогнали адские Стиги. Живот был утыкан ими настолько, что мой брат напоминал ежа. Правая рука была сломана во всех суставах. Ублюдки сломали даже пальцы, на левой же руке нескольких пальцев недоставало. У палача который сотворил это с моим братом была воистину изощрённая фантазия, отрубленные пальцы он засунул Нильсену в рот. Над лицом издевались долго и упорно, кто-то полосовал Нильсена скальпелем, количество шрамов не поддавалось описанию, часть волос на голове вырвали с корнем, не знаю каким чудом уцелели его глаза, точнее правый глаз, левый был уже уничтожен, причём уничтожен магией, отсутствовал зрачок. И после всего этого мой брат был ещё жив. Он едва дышал и таял буквально у меня на руках.

Растолкав всех этих горе лекарей я вытянул руки проводя внутренний осмотр. Похоже Нильсен держался на одной только воле, внутренности Нильсена напоминали кашу, я не увидел ни одного целого ребра, повреждённые почки, обожённые лёгкие… Список можно было продолжать долго.

— Лидер Хабек, мне понадобиться ваша помощь. Умоляю, не прекословьте и выполняйте всё, если хотите, чтобы мой брат выжил и рассказал нам, кто такое сотворил.

— Сделаем. Не теряй времени, Экзель.

— Немедленно подготовьте бригаду целителей и принесите мне в лазарет голографический кристалл. Мне немедленно нужна связь с Литой, кроме неё никто не сможет помочь. — Я наклонился к лицу Нильсена. — Держись братишка, ты уже дома. Я тебя вытащу, богом клянусь. Пожалуйста, спешите.

Я использовал всю доступную Силу поднимая тело Нильсена окружая его защитным коконом и перемещая нас в лазарет. Мой приказ выполнили быстро, пока я накачивал тело Нильсена своей энергией устраняя самые опасные источники, мне принесли кристалл и установили его на подставку. Кристалл моментально зажёгся и на стене возникло изображение Литы, эльфийская королева была одета в домашний наряд, значит я не сильно потревожил её. На миг в душе шевельнулась злоба, но я умерил пыл.

— Здравствуй, Экзель. Лидер Конклава вызвал меня и сказал, что это важно. Что случилось?

— Посмотри сама, Лита. — Я отодвинулся позволяя Лите посмотреть на Нильса. Лита вскрикнула.

— Матерь всех звёзд, кто посмел это сделать?!

— Пока не знаю, а если бы знал, уже прикончил бы подонка. Лита, только ты можешь мне помочь. Я не целитель, но он наш брат. Направляй меня, используй как проводник, но сделай всё, чтобы вытащить его.

— Хорошо. Попроси всех очистить помещение и не возвращаться до самого вечера. Тут работы до самой ночи хватит.

— Господа, вы все слышали королеву? Вечером я приду за вами, а до той поры сюда не должен заходить никто, и простите меня за дерзость, даже вы, Лидер Хабек.

— Я понимаю. Действуй Экзель. Он единственный, кто может нам помочь. Удачи вам, ваше величество.

Хабек поклонился и присутствующие начали покидать Лазарет, когда же никого не осталось мы с Литой начали работать. Если вам интересно узнать тонкости процесса, я не буду его описывать, в нём нет ничего интересного, скорее было мерзко. Я превратился в проводник для светлой энергии, а Лита использовала меня как куклу, направляя руки в нужном направлении. Моё внутреннее зрение показывало самые изувеченные места, которые мы воссоздавали вновь, мы сращивали кости там где это было возможно, но я понимал, что полностью исцелить Нильсена не удастся. Время летело незаметно, вот уже и вечер наступил, а из транса меня вывел усталый вздох Литы.

— Вот и всё, Экзель, я сделала всё что могла. Уйдёт ни один месяц, пока он сможет полностью восстановиться, хотя кое-что уже не спасти.

— Ты старалась, спасибо. Он будет благодарен.

— Призови Диамонду и Селену, он будет испытывать сильные душевные переживания. Экзель, жестоко так говорить, но я боюсь, что он может остаться калекой, мне мешали сильные заклинания, только они не позволили ему умереть.

— Я знаю, Лита, спасибо. — С нажимом добавил я.

— Ты не рад меня видеть, правда? — Лита всё и всегда схватывала на лету.

— Передай Бертран, что я её люблю

Я взмахом руки погасил кристалл и наклонился к Нильсену. Выглядел он по прежнему чудовищно, но мы закрыли открытые раны и срастили самые безнадёжные кости. Отрубленные пальцы Нильса покоились в небольшой ванночке со льдом, я пока ещё не умел приращивать живую плоть. Правый глаз брата я накрыл тёмным платком, и аж вздрогнул, когда левым он посмотрел на меня.

— Нильсен! Хвала богам, ты жив. Я уже начал сомневаться. — Я говорил нарочито весёлым голосом, но провести «Наказующего» почти невозможно.

— Не сейчас… брат. Оставь жалость. Слушай меня. — Слова давались Нильсену с огромным трудом, он сильно напрягал связки и без того изувеченные врагом. — На нас напали в лесу… всего сотня… монахов.

— Монахов? — я насторожился, во рту резко пересохло, а в голове предупреждающе щёлкнуло. — С чего ты взял, что это именно монахи?

— Только они умеют так… они сломали нашу магию, оружие… убили всех… У них… кимоно… как у тебя.

— Кто тебя так изувечил? — я понял, что он имеет в виду, хотя в глубине души теплилась надежда, что я ошибаюсь.

— Сатурн. — Прошептал Нильсен и я хрустнул пальцами.

— Проклятье! Он всё-таки вернулся к нам. Будь ты неладна, Тасия! — я прервался, Нильсен вцепился в рукав моей рубахи.

— Он в новом теле… мальчишка, но такой мерзкий… его ещё называют Ноэль, — я онемел, а Нильсен словно и не заметив продолжил рассказ. — Он владеет всеми. Его помощник пытал меня… месть за тот случай в подвале Гильдии. Они даже ни о чём меня не спрашивали. — Нильсен поперхнулся и начал кашлять.

— Кто его помощник? Как зовут? — дурак, я всё ещё на что-то надеялся.

— Не знаю точно. Очень похож на нашего Мастера… На Тористана. Кажется его называли Лександр.

— Только не это. — Я застонал. — Пожалуйста, Боги, скажите мне, что это неправда.

— Ты их знаешь? У них жил… тогда?

— Да, Нильс. Да! Что они затевают, хоть что-нибудь известно?

— Столица, брат. Они идут сюда. Их убьют, но они ополовинят наши войска. Потом вторжение. Мне кажется так.

Нильсен стремительно терял силы, и я положив руку ему на плечо вымолвил: — Спасибо, брат. Ты не представляешь насколько ты мне помог. Поспи, сегодня придут Диамонд и Селена. Отдыхай. — Немного магии сна и вот уже мой брат сладко сопит, словно и не издевались над ним несколько часов назад, и хотя я очень хотел остаться с ним, мой долг велел мне отправляться дальше. Лидер Конклава ждал меня в своём кабинете, на столе дымилась кружка с отваром восполняющим силы, я жадно выпил едва ли не половину и плюхнулся в кресло.

— Рассказывай, Экзель. — Приказал Хабек, а я некоторое время потратив на то, чтобы сосредоточиться поднял убитый взор на него и тяжко вздохнул.

— Дела хуже не придумаешь, Хабек. Похоже начало сбываться очень древнее пророчество, и меня это убило, ели говорить на чистоту. Нильсен побывал в плену у монахов Харакерста.

— Харакерста? Того самого монастыря, в котором ты? — Хабек мотнул головой, а я кивнул.

— Того самого, и это только пол беды. В тело Ноэля похоже вселился сам Сатурн, он подчинил себя Лександра и весь монастырь. Я не думал, что всё может быть так хреново, когда я уходил, там было почти всё нормально.

— И каковы твои предложения, Инквизитор по особым делам? — Хабек как-то странно на меня взглянул, а я снова погрузился в раздумья.

— Хабек, скажи, ты доверяешь мне как Инквизитору? Сможешь сделать то о чём я попрошу не задавая вопросов?

— Как Лидер Конклава, нет, но как твой друг обладающий полномочиями, сделаю всё что смогу.

— Они могут напасть на столицу в любой момент. Немедленно пошли гонцов и желательно астральных с приказом эвакуировать всех, кто сейчас находиться между ними и столицей. Все войска должны отступить и вернуться в столицу. В бои не вступать, бежать так, словно это не монахи, а армия Демонов. Инквизиторы и маги должны организовать оборону города.

— Экзель, ответь только на один вопрос и я сделаю всё о чём ты попросил.

— Спрашивай, Хабек. Спрашивай, — горько вымолвил ваш покорный слуга.

— Они действительно настолько сильны, или ты хочешь защитить тех, кто дал тебе крышу над головой?

— Хабек, не говори глупостей. Да, я благодарен им за всё, но Долг мой гораздо важнее. И ты прав, они очень сильны. Даже рядовой монах Харакерста порвёт десяток Имперской пехоты, магия с них соскальзывает, а применять прямое вмешательство почти невозможно, ты же слышал в их армии Сатурн.

— Понимаю. Хорошо, я исполню всё, о чём ты просил. Есть ещё что-нибудь?

— Да, и вот это именно то, что нужно выполнить не задавая вопросов. Я встречу их на караванном поле в одиночку. Как только я выйду за ворота весь город должен быть накрыт куполом. Сражение запомниться людям даже больше чем явление Эдрагонов. Хабек! — я поймал его возмущённый взгляд и впервые в жизни повысил голос на своего начальника. — Ты не представляешь какие чувства меня сейчас терзают и во что мне выльется это сражение. Либо сделай так как я сказал, либо вели мне убираться из Ордена к чертям!

Долгое время Хабек зло смотрел на меня и так и ничего не сказав уставился в текст очередного документа, но уже в дверях я услышал мрачный голос: — Если Ами узнает, что я тебя отпустил она мне голову оторвёт. Иди, давай, и упаси тебя Равновесие не вернуться живым.

Вот и понимай после этого, что у Хабека на уме. Однако в тот момент мне было не до веселья, терзаемый самыми чёрными мыслями я отправился в Имперский Замок. Мне предстоял важный разговор с Императором.

Войска Ноэля и Лександра стремительно приближались к столице. Я был впечатлён тем, насколько много силы набрал Сатурн, и как эффективно он её использует. Монахи совершали короткие марш броски нападая на мелкие деревеньки. Разграбив и уничтожив всё что можно они уходили, Ноэль насытившись очередными жертвами Насилия телепортировал войска дальше. Оставалось каких-то два часа до оной из самых эпохальных битв. Летописцы Времён слетались отовсюду, но только я неотлучно дежурил у Кристалла наблюдая за всем. Тайрина появилась как всегда внезапно и лицо её и без того мрачное напоминало небо закрытое тучами.

— Ты не можешь найти себе покоя, моя королева, — я почтительно склонился перед ней.

— Это очередное испытание, Верон. Азраил заточил Князя Тишины в бездну на целый год. Это он помог Сатурну вернуться на Астах.

— Азраил? Он помог своему врагу? Но зачем, королева моя?

— Он хочет, чтобы Экзель пал, но Экзель выживет, однако сражение в очередной раз изменит его.

— Разве это плохо, моя королева?

— Резкие изменения будут толкать его вниз, а не подстёгивать к изменению в лучшую сторону. Да будет проклят этот Азраил! Как же я жалею, что не имею над ним власти.

— Держись, о моя королева. Мы должны выдержать это испытание вместе с ним.

Я так и не понял, какие цели преследует та, что подарила мне жизнь, но когда её было больно, я разделял эти страдания вместе с ней. Сколь ни странно, но я искренне сострадал человеку, которого по сути не знал. Наверное это привилегия людей, а я всё же стал превращаться в человека.

Безумный и проклятый день. Это произошло шестого мая в полдень, до этого я носился по городу, словно бешенный кошак Я отдавал ценные указания, помогал готовить снадобья и эвакуировал жителей близлежащих домов. Существовал малый риск, что монахи прорвутся в город, а я уже говорил, что видел в действии эту чудовищную силу. Император со всей серьёзностью выслушал меня и наделив соответствующими полномочиями отправил работать. Боги мои, теперь я понимаю, почему капитаны и полковники Имперской Армии спиваются годам к тридцати пяти, да при таком сумасшедшем темпе никаких нервов не хватит. Следуя моим советам подготовили к бою даже баллисты и катапульты, у меня не было уверенности, что монахов можно остановить хоть чем-то кроме раскалённых ядер со взрывоопасной смесью. Мне сразу же вспомнился пример одержимых Хаоситов монастыря Арнэрест, тогда во время штурма погибло почти восемь сотен пехотинцев, стрелы и оружие не помогали против монахов, а Император строжайше запретил разрушать сам монастырь.

В этот раз было гораздо хуже, чем я ожидал, хуже, чем ожидал бы старик Айланделл. Началось всё ещё часов в десять утра, я почувствовал ощутимую ауру Хаоса буквально в тридцати километрах от столицы, вот тогда-то незримый Страж Равновесия всё же ожил и забил тревогу, концентрация запретной энергии Хаоса превысила все допустимые нормы, но теперь нам оставалось только ждать. Я устроился на зубцах крепостной стены, и, как странно бы это не прозвучало, занялся медитацией, чутьё мне подсказывало, что битва будет ужасной, да ещё странное ощущение тревоги не отпускало меня. Нильсен сказал что-то безумно важное, а я пропустил мимо ушей, был слишком взволнован. Я долгое время пытался понять за что же зацепился мой разум, а потом мы услышали бой барабанов и мне стало не до раздумий. Они шли по дороге — все, от мала до велика. В бой под знаменами пророчества поднялся весь монастырь. Я видел Ромула, он вёл целый боевой отряд «Ливня и Капли», но глаза монахов были золотые, а на кимоно не осталось знаков Хранителя, это означало, что их всех отвергли. Следом шёл Балифар, он вёл ветвь «Земли и Камня», тоже уже все Золотые и отверженные. Ветвь «Ветра и Пламени» вёл Лександр и он единственный у кого на кимоно остался знак. Следом стихийно шли мальчишки и девчонки от пяти до десяти лет всё ещё не прошедшие обучение, но уже совращённые. Ноэля не было видно, но может оно и к лучшему, не знаю, что со мной было бы попадись мне на глаза его мерзкая морда. Отдельная группа несла знамена Харакерста и играла на барабанах это был самый странный марш из всех виденных мною ранее, монахи пританцовывали под музыку словно и не замечая города.

— Ваше превосходительство, — ко мне неслышно подошёл капитан. — Они уже близко в пределах досягаемости наших катапульт? Ждём только вашего приказа. — Мне было больно, уж поверьте на слово. В рядах врага шли дети, которым я на ночь читал сказки, там были те, кто мог бы стать моими друзьями в будущем, а мне предстояло их убить, причём милосерднее было бы именно убить, не взирая на то, куда они попадут после смерти, ибо костёр как средство от Одержимости гораздо страшнее.

— Огонь, капитан. В самую гущу их войска.

Смешно. Кучка из пяти сотен монахов назвать войском. Но с другой стороны, это было именно войско. Капитан умчался выполнять приказ, а через минуту раздался тяжёлый звук запускаемых в воздух камней, я прикрыл глаза не желая этого видеть, но вопль раздавшийся со стены заставил меня это сделать. Честно говоря вопить было отчего, камни не достигли своих целей, монахи почти одновременно отразили удар. Те что были из ветви «Земли и Камня» ударами кулаков превратили камни в щебень, ветвь «Ливня и Капли» воздвигала могучие водные потоки, в которых камни превращались во что-то наподобие грязи, но ветвь Лександра показала себя с лучшей стороны. Воздушный поток созданный их руками развернул камни и с ускорением отправил в нашем направлении. За стены я не волновался, их зачаровал сам Крисстас, но вот люди, катапульты и дома могли здорово пострадать. Я не раздумывая сделал жест рукой на ходу вспоминая заклинание разрушения земли. Получилось, камни осыпались в воздухе прямо на головы защитникам, а я вскочил на зубья стены во весь рост и приказал: — Прекратить огонь! Меняю план. Закрыть город Щитом, не стрелять, но не пропускать внутрь ни одного. Убивайте всех, кто попытается пролезть. Помните, никакой жалости даже к детям! Тут нет больше детей, они совращены Сатурном и порвут вам глотку зубами!

До сих пор не могу поверить, что у меня хватило сил это сказать. Закончив сию тираду я перемахнул через крепостную стену попутно перемещаясь как можно ближе к монахам Харакерста. Меня заметили и в мою сторону полетели магические стрелы, которые я гасил сразу же. Вот монахи наконец-таки остановились и вперёд вышел Балиф.

— Здравствуй, Фьёрн. Или мне следует тебя называть Экзель Разрушитель? — говорил он спокойно, без лишнего ехидства.

— Скорее просто Экзель, Балиф. Я Инквизитор, это вряд ли соответствует понятию о Разрушителях.

— Понятно. Я надеялся на другой ответ. Что ж, прости, что всё получилось именно так, но Ноэль отдал приказ уничтожить Империю.

— И вы думаете, что у вас получиться? Вас всего пять сотен, половина не обучена. Ты уверен, что вы справитесь с нагрузкой?

— Не важно, Экзель. — В разговор вмешался Ромул. — Присоединись к нам, или умри!

— Я не хочу драться, Ромул, но если вы не отступите, я буду!

Мне не следовало этого говорить, Ромул издал воинственный клич, ему вторил крик Балифа и они бросились на меня, к ним на помощь отправилась группа из пятнадцати монахов, а остальные бросились в сторону Столицы. В иное время я бы попытался переубедить моих бывших друзей, объяснил бы ошибочность пути, но теперь я видел, что они одержимы и их не спасти. Балиф и Ромул выросли, их техника улучшилась и во всём этом чувствовалось дыхание Сатурна, на меня обрушивался каскад ударов, и когда один из них пришёлся в глаз, я рассвирепел. Хаос спящий во мне раскрыл глаза и мы издали вой полный сладостного желания убивать, а затем началась резня. Против Монахов даже мои клинки вряд ли подействовали бы и мы сражались голыми руками, но вселив в себя Хаос я начал разрывать чужую плоть пальцами впитывая чужую заразу. Хаос отравил моих бывших друзей целиком, теперь без него они не могли жить, и пожирая его, я пожирал их. Первым со стоном рухнул Балиф, мой удар распорол ему губу из которой вместе с кровью текла тонкая золотистая струйка, он слабел на глазах, и когда я почувствовал, что он беспомощен нанёс ещё один удар в переносицу. Удар оказался чересчур силён, голова монаха взорвалась как перезрелый арбуз, вторым ударом я отшвырнул Ромула даже не понимая, что магия Хаоса посланная мной разорвала его сердце. На меня напало то, что называют «Золотым Безумием» я убивал с остервенением, и хотя большая часть монахов уже штурмовала стены ударами и собственной магией пытаясь пробить защиту, многие атаковали меня, и я убивал, убивал, убивал, пока не осталось ни одного. Большая часть уже брала стену, а напротив меня стоял Лександр, и увидев его Золотые глаза я взвыл ещё сильнее чем раньше.

— Предатель!!! Как ты посмел позволить извратить мой монастырь?! — эти слова вырвались непроизвольно, но услышав их Великий учитель скривился.

— Значит он не соврал мне. Ты действительно стал Разрушителем. Я видел, как ты убивал своих братьев. Я никогда тебе этого не прощу.

— А я не прощу тебя! Приготовься к смерти, проклятый безродный щенок!

— Будь ты проклят, убийца. За Дженналит, умри!!!

— Не смей поминать её имя всуе, предатель!!!

Опять всё пафосно выглядит, правда? Пафосно и глупо, спору нет, но наверное всё дело в специфике того мира, в котором я был рождён и особенности моей природы. В мире у меня и сейчас-то нет места, которое я могу назвать родным, а тогда их было всего несколько. Да, я провёл в монастыре меньше года, но счастлив я там был, и счастья было гораздо больше, чем за всю мою Проклятую жизнь, для меня стало шоком извращения монастыря, а уж про наши с Дженной отношения я писал. Услышав её имя я окончательно впал в безумие позволяя Хаосу захлестнуть меня с головой. Мы с Лександром сошлись в поединке, и этот поединок стал последним для каждого, я мстил за прошлое, за недомолвки, за его высокое презрение в мой адрес, а он мстил за старика Айланделла, монастырь и нашу Дженну. Мы оба попались в сети, только он в сети Сатурна, а я — собственной глупости.

Когда два Великих Учителя сражаются при помощи кулаков — это глупо, но когда они используют внутренний Хаос — это страшно. Я избивал Лександра, а он избивал меня, помню момент, когда я попытался нанести двойной удар, сначала одной рукой в челюсть, потом другой, первый удар достиг цели, а вот вторую руку Лександр схватил и подняв меня словно пушинку крутанул над головой отправляя в полёт. Я извернулся в воздухе и нарушая все правила монахов швырнул в сторону Лександра золотистый полумесяц, способный разрезать скалу напополам. Вовремя, Лександр отправил в мою сторон нечто похожее и врезавшись друг в друга заклинания взорвались обдавая нас песком.

— За что, Лександр? — орал я. — За что вы со мной так поступили?! Я понимаю Ноэля, Сатурн поработил его полностью, но Ты, Лександр! За что ты так со мной? Ты не можешь простить смерть Айланделла?! — я с трудом увернулся от брошенного в меня булыжника, из тех, что чудом уцелели, а монах не сбавляя темпа бросился в атаку нанося серию сокрушительных ударов.

— У тебя хватает наглости спрашивать, отродье?!! — он окончательно вышел из себя и стал наносить такие удары, которые могли мне повредить, кимоно его ярко вспыхнуло, по узорам пошла рябь, верный признак того, что сейчас в бой отправятся его Хранители два меленьких дракона Метилл и Арел.

— Значит вот, что тебя гнетёт?! — меня снова захлестнула злоба и моя сила в очередной раз подскочила вверх я начал призывать мою Дэль. — Я не прошу у тебя прощения за то, что я сделал, Лександр! Я ни о чём не жалею!!!

Если бы я только знал, что же гнетёт моего напарника, а ведь он был именно напарником, то наверное я бы не сказал этих ужасных слов. Дальнейшее я запомнил навеки, Лександр взмахнул руками и прямо из ладоней брызнули лепестки роз, которые моментально сформировались в двух небольших драконов, именно что небольших, размером с небольшого кабана, я сделал такой же жест рукой и из пламени возникла огромная моя Дэль, дитя божественных родителей. Она неслась на драконов и яростно рычала, а они повернули голову в её сторону и плюнули огнём и ветром. Ещё я помню, что произошёл взрыв, когда они схлестнулись между собой, всё вокруг заволокло туманом, но я чувствовал Лександра так же, как он чувствовал меня, и теряя остатки воли я начал собирать весь Хаос в кулаке. С воплем я летел в сторону Лександра, а он вынырнул из тумана с остервенением занося кулак.

— Будь ты проклят, Экзель! Я никогда не прощу тебе смерть Дженналит! Никогда не прощу, что ты убил её!!! — эти слова что-то всколыхнули в моём сознании, на миг даже показалось, что битву можно остановить, но было поздно, Хаос владел мною полностью.

— Я ненавижу ваше общество, придурок! Ты хоть понимаешь, что Ноэль поимел тебя?! Он соврал!!!

— Ненавижу тебя!!! — до нашей встречи оставалось всего несколько секунд. — Ненавижу! Будь ты проклят, предатель, ты и твой Князь!!!

Эти слова уничтожили всё. Я не знаю, откуда он узнал про Князя Тишины, с момента моего возвращения я не слышал и не видел своего патрона, но эта фраза сказанная Этим голосом и Этими интонациями заставила меня вспомнить совсем другой эпизод, три с половиной года тому назад во время турнира я уже слышал эти слова. Теперь я понял, что не давало мне покоя все эти дни, ещё в монастыре, Лександр напоминал мне кого-то, а я долго не мог понять кого. Я вспомнил, но было поздно, чудовищно поздно, мы уже встретились, кулак Лександра врезался в моё плечо на несколько сантиметров войдя в плоть, повреждая мышцы и кости, но не это было для меня страшно, мой кулак вошёл аккурат в солнечное сплетение, как в тот день, когда я убил Барона Джигела. Со стороны это должно было смотреться странно, мы с Лександром стояли в миллиметрах друг от друга связанные моим и его кулаком, он смотрит на меня с лёгким недоумением, он не может понять, почему, глаза мои минуту назад наполненные золотом теперь полны слёз.

— Так это ложь? Она… Жива? — Лександр был так же силён, как и Тористан, и прозрение к нему пришло, тоже, в последний момент.

— Почему, Лександр? Почему именно так? Я не этого хотел. Монастырь был мне домом. Ты понимаешь, что я наделал? Ты же сын Мастера. Ты сын Моего Мастера, Тористана. Он учил меня! — слёзы катились градом, а я уже не мог их сдерживать.

— Ты победил, Экзель, но ещё одна битва… Нет чести в слезах по тому, кто уходит… свободным.

Лександр умер у меня на руках, он успел печально улыбнуться мне и резким движением вырвал руку захваченную тисками плоти. Я видел как он упал на землю и впервые за все эти годы посмотрел на свои руки, а руки мои были в крови, в крови сына моего Мастера. Сына, которого украла его жена и скрылась. Хотелось пасть на землю и взреветь на всю вселенную, но мне помешал ещё один персонаж, а если быть совсем точным, то целых два в одном. Звуки сражения за моей спиной стихли, но вместе с тем в воздухе разлилось омерзительное зловоние, так сильно смердит только Бог Хаоса. Я с ненавистью развернулся чтобы встретиться с тварью, которая всё это осуществила.

Ноэль стоял в нескольких метрах от меня, возле его ног лежали тела пропавших Инквизиторов, говорю это с уверенностью, так как минуту назад их там не было. Ноэль изменился с нашей последней встречи, к нему вернулся прежний облик, но он повзрослел лет на семь, или даже восемь, стал красивее, и стал мерзостно похож на Сатурна. Глаза его стали полностью золотыми, а на щеке зиял шрам оставленный мною в тот день. Кимоно монаха было чернее ночи, а в руках он сжимал какой-то странный кристалл.

— Ты. — Я сжал кулаки. — Как ты осмелился вырваться, подонок?! Как ты осмелился вернуться сюда?!

— Здравствуй, Экзель, давно не видались. — Голос Ноэль претерпел существенные изменения, теперь он говорил двумя голосами одновременно, своим и Сатурна. — Мы успели соскучиться по тебе. Я не забыл заклинание, а я не забыл то, как ты нас изувечил. Мы пришли вернуть тебе этот долг.

— Как мерзостно вас слышать. С кем сейчас я говорю? С тобой, Ноэль, или с тобой, проклятый? — меня трясло от гнева, боли и состояния пустоты, но Они снизошли до ответа не нападая сразу.

— Сейчас мы едины, так что ты слышишь нас. Но шутки в сторону, как тебе наш подарок? Я как Сатурн жажду сразиться с тобой снова и убить на глазах у всех, теперь ты более чем достоин вступить на путь «Золотого Лорда». А я как Ноэль хочу поблагодарить тебя за всё, ведь если бы ты мне не помог, я никогда не сумел бы овладеть такой силой.

— Почему, Ноэль? Что сделало тебя Хаоситом? — я наконец-то задал давно интересующий меня вопрос. — Почему все говорят, что это моя вина? До поединка с Криганом ты был нормален, но на Избрании ты уже был отравлен.

— Ты такой забавный мальчик, Экзель Джемал. Тебя обучали такие учителя, как Декан Великого Имперского Университета Фаредус Мудрейший, Квентиарос Поколения, Мельхиор, и даже Архимаг Сейтиас, которого я недооценил. И после всего этого ты так и не догадался. Ты — сын Бога, а самым ценным магическим артефактом является плоть, кровь и семя Бога или его ребёнка. Твоя кровь превратила меня в это чудовище, Экзель, или ты уже забыл Тот день?

Я сдавленно застонал вспоминая проклятую вечернюю тренировку за полторы недели до дня Избрания. Наша неразлучная четвёрка отрабатывала внезапные удары, и один из них Ноэль не смог блокировать и отлетел назад пропоров себе руку об корягу дерева. Я помог ему подняться и он почему-то предложил мне побрататься. Я сделал себе надрез на запястье, но немного не рассчитал, кровь брызнула слишком сильно, пара капель попала на лицо и пальцы монаха и он их слизнул…

— Не может быть. Матерь всех Богов, не может этого быть, ведь всего несколько капель.

— Именно, Экзель. Несколько капель чистого Хаоса и пламени способны сделать многое. Я сумел появиться перед эти мальчишкой и разделить с ним Силу только потому, что он отравлен тобою. — Ноэль временно отступил уступая место Сатурну. — Я ждал долго, когда ты пропал мне пришлось затаиться, «Золотой Лорд» не простил мне моего самоуправства и отдал пять Моих Легионов этому проклятому Искариэлю. Я в немилости у «Золотого Лорда», и теперь я должен сделать так, чтобы он остался мною доволен.

— Скажи мне, Сатурн, что такого исключительного есть во мне, что вы никак не хотите оставить меня в покое? Неужели на свете мало ублюдков рождённых Богами Хаоса. Почему именно я?

— Ещё рано говорить об этом. Ты узнаешь правду только тогда, когда предстанешь пред Троном «Золотого Лорда». А теперь, если ты готов, я сделаю всё, чтобы ты поскорее с ним встретился.

— Не говори Гоп, пока не перепрыгнешь. Один раз твоя поспешность тебя уже сгубила, тварь. — Гнев нарастал во мне с каждой минутой, но ощущения упоения Хаосом не наступало, и Сатурн это заметил.

— Дурак ты, мальчишка. Надеешься на Хаос внутри себя? Поздно его звать, ты израсходовал Силу на этого щенка Лександра. Я эту вакханалию устроил только ради тебя, помни об этом, когда их лица начнут преследовать тебя. Смотри!

Ноэль сжал кристалл и тот лопнул в его руках, а я с ужасом посмотрел на свой город и на войска осаждающих. Монахи оказались сильнее чем мог предполагать кто-либо, городские ворота трещали так, словно по ним долбили Тараном, стрелы не помогали, защитники не могли покинуть город из-за заклинания, а вот монахи каким-то образом пробивали барьер. На стенах я увидел Диамонда, похоже он руководил обороной, но он был сильно хмур, наверное узнал, что с Нильсеном беда. Когда Кристалл взорвался монахи перестраивались в какой-то странный боевой порядок, я бы назвал его: акробатический этюд — Пирамида, это когда один запрыгивает на плечи другого, а тому на плечи третий, похоже так они черпали и использовали свою силу, но в момент диверсии Сатурна они истошно закричали и пали замертво. Я увидел как от их тел отделяется душа и отправляется в прожорливую пасть Падшего Бога.

— Ты!!! — похоже Сатурн ошибся, во мне начал шевелиться Хаос и на этот раз иначе. — Ты опустился до того, что начал пожирать души?

— Не стоит так расстраиваться, Фьёрн. — Теперь говорил Ноэль, и голос его был почти безжизнен. — Они ушли как подобает — свободными, а мы с тобой уёдем рабами — это наша судьба. Он не сможет долго выкачивать силу из их душ и отпустит, а вот мы с тобой должны следовать пути. Теперь я это понимаю.

— Ноэль, почему ты меня предал? Не монастырь и друзей, а меня? Неужели я чем-то тебя обидел?

— Ты принёс дух Воли, Фьёрн, а я был безволен и слаб. Я не раскаиваюсь в содеянном, и если меня спросят, остановился бы, я, я отвечу — нет. Начнём наш бой, и пусть мой проигрыш станет нашим общим поражением.

Я не мог знать, что пообещал ему Сатурн, я уже не верил в то, что он жаждет уйти свободным, но до начала боя со мной говорил Ноэль. Это был не тёмный мальчишка менестрель, который попал в сети зла, а бедный юноша, которого я случайно совратил и заставил посмотреть правде в глаза. Мне неведомо, что же увидел мальчишка, который жаждал отомстить, но азарта в его глазах более не было, он действительно смирился со своей судьбой, а менее чем через мгновение Сатурн вступил в свои права.

— Теперь конец, мальчишка. Не знаю, как ты заставил его усомниться, но со мной этот номер не пройдёт. Я выиграю, я просто обязан выиграть, а ты будешь раздавлен. Когда я буду убивать тебя смотри на тех, кто погиб по твоей вине и рыдай! Это твоя вина в том, что Харакерст погиб, я лишь исполнил пророчество! — Сатурн говорил, а я оглянулся и увидел тела. Да, он был прав, моя вина в том, что эти дети погибли не исчезнет никогда. Взрослые монахи сделали свой выбор ещё в тот день, когда пришли на Избрание, я мог только посочувствовать им, но этих детей поработил отравленный моей кровью мальчишка, и я останусь жить с этим.

— Да, Сатурн, я буду рыдать, но не над тем, кто погиб, а над собой. Также как ты рыдал над ней. Или ты думаешь, что я не помню почему ты стал таким? Нет, это я обязан победить, для того, чтобы доказать миру, что я не Разрушитель. А ты мне в этом поможешь. К бою, отвергнутый Ведьмой!

После этих слов переговоры стали невозможны. Величайшая одержимость Сатурна всегда толкала его в безумие, но похоже он всё же научился его контролировать. Сатурн-Ноэль посмотрел на меня с ненавистью, и этот взгляд разжёг угасающее пламя моего Хаоса. Наш второй бой был гораздо сложнее первого, и начал его снова Сатурн, вот он подпрыгнул и на мгновение завис в воздухе.

— Тебе не справиться со мной. Я научу тебя, что такое Быть БОГОМ. Явись, Мефистофель! — В небе над нами распахнулся зев портала и в очередной раз явился богомерзкий чёрный Дракон, и на этот раз он был на вершине своего могущества, его тело покрытое чёрной чешуёй закрывало собой пол неба, глаза пылали огнём, из-за рта валил смрадный серый дым. Массивную шею и голову Дракона закрывала сеть из шипов, я раньше не видел такого уродства. — Ну что сделаешь ты, Инквизитор без роду и племени?! А?!! Я напоил его кровью и плотью тысяч убитых и насытил своей Силой. Пусть он порезвиться, или ты хочешь остановить его с помощью своей драной кошки?

— Ты омерзителен, отвергнутый Ведьмой. Ты надеешься, что размер и мощь погубят мою страну, но ты не умеешь любить так, как люблю я. Моя Дэль справиться с этой мерзкой чёрной тварью. Явись, Дэль!!!

Во время моих недолгих скитаний я научился общаться с моей кошкой напрямую, холодными ночами она согревала меня устроившись рядом, и я любил эту хитрую бестию всей душой, а она любила меня. Я бы очень опечалился, случись что-нибудь с моей пантерой, и я не сомневался в её Силах. Дэль откликнулась на мой зов, только теперь она явилась не в облике Пантеры. Над Городом вспыхнул яркий золотистый свет и из золотистого сияния соткалась она… Белый Феникс закрыл часть города собой и издав яростный писк повернул голову в сторону Мефистофеля. Я не знал, что моя кошка умеет преобразовываться, но Сатурну было наплевать даже на это, он взмахнул рукой и отправил Мефистофеля в битву, я с тревогой следил за его полётом и потому пропустил первый удар. Ноэль не сдерживая сил нанёс мне удар в висок, я каким-то чудом почуял неладное и увернулся, однако волна силы разорвала кожу на скуле и опалила ресницы.

Сатурн оказался чудовищным врагом, его удары блокировать было просто невозможно, каждый удар попадающий в цель оставлял кровоподтёки, я пытался что-то сделать, но он отбивал мои атаки ехидно посмеиваясь.

— Думал, будет легко? Тогда я был ослаблен, тело Ренганра было изувечено а Сила моя была скована вашей чёртовой крепостью! Теперь я сыт и доволен, а ты подавлен и слаб! Смирись со своим жребием, Экзель и я подарю тебе лёгкую смерть.

— Дурак! — негаданная удача, мой удар пришёлся прямо в челюсть, раздался омерзительных хруст и бог непроизвольно сделал несколько шагов назад, зажав рот рукой. — Я уже умирал и неоднократно, меня ли ты пугаешь смертью тела? Сдохни я, минуты не пройдёт, как я вернусь, а ты не сможешь шептать свои чёртовы заклятья. Убирайся отсюда поджав хвост, как тогда, восемнадцать лет тому назад. И не думай, что я сдамся.

— Что ж, тогда отбросим все эти телячьи нежности. Получи за всё, тварёныш!

Сатурн резко шагнул вперёд и поднырнув под мою руку схватил меня одной рукой и чуть присев высоко подпрыгнул начиная вращение. Я не мог понять, как он может так легко использовать силу под носом у стража, а потом стало не до раздумий. Я почувствовал, как мною запустили в сторону ворот более чем со ста метровой высоты и падение чревато для меня… Сила была скована присутствием бога, и наверное на этом моя летопись закончилась бы не вмешайся моя Дэль. Она успешно царапала Мефистофеля и жгла его дьявольским огнём, но почувствовав неладно рванула мне на помощь. Она поймала меня в нескольких метрах от земли, но сама раскрылась и шипастый хвост Мефистофеля пронзил её насквозь. Я вскрикнул, горячая, почти огненная кровь хлынула на меня, но вскрикнул я не от этого, я почувствовал, что мой Хранитель умирает и если я не отпущу её, она послала мне мысленный крик, умоляя не прогонять её, но пожертвовать своим Хранителем я не смог даже во имя Города. Дэль исчезала повинуясь моему приказу, а Мефистофель взревев обрушил дым и пламя на город. Я сжав зубы наблюдал за тем, как он поливает огнём городские стены и близлежащие дома, а над всем этим парит Сатурн и смеётся. Я не знаю откуда они возникли, но за спиной Сатурна трепетали два белых крыла, он размахивал ими взмывая выше, а я рычал от осознания собственного бессилия, пока мой разум не заполнил голос Диамонда.

— Экзель, мы бросаем бриллиантовую сеть, это остановит чудовище на короткое время, но ты должен что-нибудь придумать. Брат, мы в тебя верим, держись.

— Спасибо, Диамонд. Я сделаю всё, что смогу.

Но на словах это было легче, чем на деле. Сатурн хохотал с высоты своего полёта, глядя на то, как Дракон рвёт зубами магическое заклинание удерживающее его на месте. У меня было только два Хранителя, но одного из них я призвать боялся. Мне вспомнилась мощь Хаоса явившаяся мне на Избрании. Я не Разрушитель. Я не Разрушитель! Я не хочу быть Разрушителем!!! Эта мысль металась в голове, но бездействовать было ещё хуже, чем обращаться к врагу, и сражаясь с собой я вспомнил совет, который мне дала Бертран.

— Ну что, Экзель, признаёшь своё поражение, или надеешься на чудо? — Издевательски прогремело в небесах. Я поднял голову и посмотрел на Сатурна Золотыми глазами.

— Приготовься к битве на равных, непризнанный Сариной. Взываю к тебе, погребённый в темнице Равновесия. Явись, «Золотой Лорд»!

С этого момента моё повествование можно назвать «повествованием изгоя». Позади меня открылся Портал из которого выскочил столь знакомый мне воин сотканный из Золота, только теперь он был закован в броню целиком. Он расхохотался и от смеха его земля заходила ходуном. Я с отстранённым интересом наблюдал за тем, как он расправляет свои многочисленные крылья и молнией взмывает в небеса. Вот он пронёсся мимо Сатурна и тот с матерным воплем начал падать вниз, вот он пролетел над Мефистофелем и завис над огромной уродливой тушей занося клинок. Меня захлестнул дикий неописуемый восторг, когда он вонзил своё адское орудие в череп Дракона даже не осознавая, что объединённая энергия врагов породила взрыв разметавший всё в радиусе десятка метров. Хаос хлестал из моего Хранителя, и он повернувшись ко мне моментально переместился. Мы стояли и смотрели друг на друга изучающими взглядами. Мы не сказали друг другу ни слова, он не спрашивал у меня разрешения, а я ничего не запрещал, и когда Сатурн-Ноэль пошатываясь добрался до меня, «Золотой Лорд» уже овладел моим телом.

— Будь ты проклят, Экзель. Я никогда тебе не прощу! — телом снова владел Ноэль, он бросился на меня и сумел несколько раз ударить меня кулаком по лицу.

— Я не прошу у тебя прощения, глупый мальчишка. Мне не за что извинятся.

Наша битва продолжилась, и теперь она перешла во что-то безумное, мы молотили друг друга кулаками, изредка использовали какие-то магические приёмы не обращая внимания на то, что происходит у нас за спиной. Я не видел, что за нашим поединком наблюдают Инквизиторы и кое-кто из магов пришедших на помощь, я не видел их изумления, мои глаза застилала пелена, на этот раз я попался в сети Хаоса крепко. Беспричинная ненависть и жажда разрушения захлестнула меня с головой, но в этот раз со мной сражался соперник пойманный в точно такую же ловушку.

— Как ты мог со мной так поступить, Инквизиторский Хаос? Я верил в тебя, я на тебя надеялся, а ты превратил меня в это чудовище!

— Это ты превратился в чудовище, менестрель! — очередной удар заставил Ноэля сделать шаг назад позволив мне начертить в воздухе магический символ. — Я не виноват в том, что моя кровь отравлена. Я не заставлял тебя глотать её.

Очередной обмен ударами, мой магический символ пролетел мимо, зато удар Ноэля пришёлся прямо в цель, мне в грудь вонзилось пламенное лезвие.

— Почему ты не убил меня? Ты мог это сделать, но ты предпочёл приказать Лександру заточить меня. По какому праву ты так со мной поступил?!

— По праву судии. Я осудил тебя за твои преступления и решил так.

— Дурак! Кто ты такой, чтобы судить кого бы то ни было?! А ты не подумал о том, что тебя тоже нужно судить, подонок?! Я не прощу тебя, и монастырь не простит, и Дженналит тоже тебя не простит!!!

Наступила решающая фаза нашего сражения, я взревел раненым зверем и бросился к Ноэлю, а он взмахнув крыльями начал подниматься в небеса. Я летать не умел, заклинание левитации Инквизиторам как правило неподвластно, но в тот момент я был одержим Хаосом, он подарил мне крылья. Я почувствовал за спиной что-то странное, эфирное и даже не понимая, что делаю, взмахнул крыльями следуя за Ноэлем. Он поднимался всё выше и выше, а я летел вслед за ним, а из головы никак не хотели уходить последние слова Ноэля, и это бесило меня. Мы взлетали всё выше и выше и остановились только когда кромка облаков оказалась под ногами.

— Я видел то, о чём умолчал Сатурн, проклятый предатель. Я видел твою судьбу, и теперь понимаю, что моя судьба умереть рабом, но в отличие от тебя, я не боюсь принять и использовать внутренний Хаос. Посмотри на мощь, которую ты мне подарил! — Ноэль скрестил руки на груди и по ним побежали цепочки энергетически разрядов. Мальчишка собирался использовать атаку космическим накопителем, и мне это здорово не нравилось. — Узри свою мощь, Великий и Ничтожный Инквизитор. Узри! И тогда ты поймёшь, что во всём этом Хаосе виноват только ты!

— Нет, Ноэль. — Хаос требовал выхода, он терзал мою душу своим пламенным языком и гнев мой стал нестерпим. — Свою судьбу творю я сам, и всё что происходит, происходит лишь потому, что так решил Я!!!

Эти безумные слова были сказаны не мной, скорее Хаосом во мне, Ноэль взревел и резко направил руки в сторону земли выпуская накопленную мощь. Я не раздумывая встал под удар поглощая всю энергию целиком, и видимо что-то во мне разительно изменилось, потому что Ноэль попятился.

— Нет в тебе власти, менестрель. Ты погубил мой монастырь, моих друзей, и сделал это своими руками. Умри же за это!

— Чудовище. Ты самое настоящее чудовище! — Теперь Ноэль смотрел на меня с ужасом. — Это твоя судьба творит вокруг тебя, а ты в своей глупости думаешь иначе. Именно это причина того, что ты всех теряешь. Ну и чёрт с тобой, я поступлю иначе, я выиграю у тебя и сделаю это так, чтобы ты запомнил раз и навсегда. Держи моё последнее проклятье, утративший свою дочь!

Я взвыл раненым зверем и уже не думая начал собирать весь накопленный Хаос обрушивая его на менестреля. Похоже Сатурн тоже знал, чьим ребёнком является Бертран, он указал на это менестрелю и тот нанёс один из самых болезненных ударов. Приближаясь к менестрелю я продолжал плести заклятье, Ноэль летел мне на встречу вплетая в атаку что-то своё, но прежде чем произошло столкновение, я в очередной раз провалился в своё сознание. «Золотой Лорд» сидел в своём излюбленном кресле и тяжело смотрел на меня.

— Ну вот видишь, Экзель, к чему всё это пришло? Ты принял меня осознано, но теперь снова сопротивляешься. Зачем, ответь мне? Зачем ты борешься со мной, если есть другие пути?

— Я принял тебя только лишь потому, что другого выхода не было! Ты — Великий злодей и обманщик. Ты делаешь так, чтобы тебя принимали добровольно, но только от твоей добровольности сильно воняет диктатурой! — прошипел я.

— И это мне говорит будущий Великий Инквизитор?! — прогремело в зале созерцания и «Золотой Лорд» встал во весь рост. — Глупый мальчишка, опять не понимаешь! Ты мог не призывать меня, вас этому уже обучали! Ты Инквизитор Второго Ранга и уже умеешь Развоплощать. Сатурн не мог защитить этого мальчишку, тебе достаточно было Развоплотить его и одержимые монахи снова стали бы собой! Однако ты не сделал этого. Почему?

— Я… — и тут я запнулся, понимая, что мой коварный собеседник прав. Инквизиторы умеют Развоплощать, а Инквизиторы моей Силы умеют делать это на расстоянии. Будь Сатурн в полной силе и я бы не смог с ним сразиться, но он был так слаб, что питался душами, но я не предал этому значения. — Я… Матерь Богов, что я наделал?

— Дошло, наконец-то?! — Хаос перешёл в атаку, в словесную атаку, и в этом бою я снова проигрывал. — Ты мог, но не стал! Ты жаждал сражения, ты хотел отомстить за своего идиотского брата, который, кстати, ведёт себя более умно чем ты. Ты не предал значения знамениям, ты не подумал над ситуацией, не почитал соответствующую литературу на тему одержимости — Нет! — ты бросился в бой очертя голову желая показать, насколько тебе плохо. А когда дело приняло совсем плохой оборот ты призвал меня. Ты призвал меня добровольно, я не навязывался, но теперь у тебя хватает наглости обвинять меня!

— Перестань… Пожалуйста. — Взмолился я, но как и любая предвечная Сила, Хаос был беспощаден.

— И вот результат, Экзель. Ты убил сына своего Мастера, хотя можно было этого избежать, ты совратил с пути мальчишку менестреля, ты виновен в том, что половина дежурного гарнизона уничтожена, и только твоя вина в том, что дети рождённые в монастыре погибли под стенами Империи! Теперь ответь мне, принявший, кто виноват в том, что всё случилось именно так? Это я, или ты? Отвечай! Я приказываю тебе! — Хаос пылал сильнее чем обычно, и я пал на колени признавая своё поражение.

— Да, «Золотой Лорд», это моя непредусмотрительность. Ты победил. Ты победил меня.

— Да, я победил, но не тебя, а проиграл ты сам себе. Теперь ты мой, но я всё ещё не зову тебя, ибо выбор не сделан — это очередная твоя ошибка! Помни — я только лишь Сила, а ты тот, кто может пользоваться Силой. Убирайся вон отсюда. Добей этого мальчишку и посмотри на деяния своих рук. Запомни этот день хорошенько, раз и навсегда запомни. Учись дальше, Экзель Инквизитор, ибо я жду от тебя большего.

Хаос протянул руки в моём направлении и уже привычное Золотое сияние захлестнуло меня. Снова возникло ощущение ненависти, я открыл глаза, когда кулак Ноэля вошёл мне в грудь разрывая её в клочья.

— Пусть так и будет, проклятый. За мой дом! За то, что ты сделал с моей жизнью, и за Нас!

— Ненавижу!!! — прорычал я уже ни к кому в особенности не обращаясь, меня охватило адское пламя и я обхватил Ноэля.

— Что ты делаешь?! — Ноэль попытался вырваться, пламя перекинулось на него, поползло по рукам, вверх, обжигая тело, постепенно захватывая тело. Я не давал ему вырваться до тех пор, пока огонь не начал облизывать крылья.

— Вот и всё, Ноэль. Вот и всё. Уходи! Уходи непобеждённым, и свободным. Я проиграл, а ты выиграл, а что до проклятья, так я забираю его обратно. Оно тебе не нужно.

Ноэль взвизгнул, когда мои пальцы впились в его крылья разрывая их пополам. Мне хватило двух движений, и вот мой бывший друг охваченный пламенем с воплем падает вниз, а я парю в поднебесье сжимая окровавленный останки его крыльев. Меня душили три самых противоречивых чувства, любовь, ненависть и чувство вины. В голове возникли голоса, голоса из моего монастырского прошлого, они терзали меня с каждой минутой всё сильнее, и не выдержав я взревел и бросился вслед за Ноэлем. Высота была невероятная, я стремительно нагонял Ноэля, но отнюдь не для того, чтобы его спасти, Хаос требовалось выпустить, и последней жертвой должен был стать именно он. Я нагнал Ноэля в сотне метров от земли, он оскалился, а я резко выбросил руку вперёд нанося удар в грудь, ускоряя падение.

— Будь ты проклят, Экзель!!! Пусть никогда тебе не увидеть ни одну из твоих дочерей!!!

Это был конец. Мы врезались в земную твердь со скоростью сто-сто пятьдесят километров в час, удар был страшен, Ноэль умер моментально, от удара его голова раскололась обдавая меня кровью, а я врезался него вытянув вперёд кулаки, Хаос Хранивший меня слегка скомпенсировал удар, но он всё равно едва не убил меня. По-моему я сломал себе пальцы не обеих рука, энергия отката прошла по всему телу. Когда до меня добрались Инквизиторы и маги из группы поддержки всё было кончено, тела монахов рассыпались золотистой пылью, и, словно в насмешку надо мной, нетронутым осталось тело Лександра. Диамонд растолкал столпившихся лекарей и попытался успокоить меня, но мы посмотрели друг другу в глаза, и он всё понял.

— Прости меня, брат. Если бы мы только знали. — Диамонд помог мне подняться, а я с трудом сдерживая рыдания прошептал:

— Ниже уже не упадёшь, Диамонд. Я убил их, и сына Тористана, тоже.

Диамонд прошептал что-то успокаивающее и повёл меня обратно, домой. Я долгое время брёл словно сомнамбула, а у самых ворот города потерял сознание.