Блицкриг в Западной Европе: Норвегия, Дания

1.1. Норвежская проблема глазами союзного командования

При анализе причин, приведших в конечном итоге к развязыванию боевых действий на территории Норвегии и в прилегающих водах, высказываются самые разноречивые мнения. Долгое время на первый план выдвигались сугубо экономические доводы: для Германии — желание обезопасить ввоз шведской железной руды через норвежский порт Нарвик, а для Великобритании и Франции — не допустить этого и тем самым удушить Германию в тисках экономической блокады. Данная концепция, выдвинутая У. Черчиллем еще в 1945 году и основанная на довоенных оценках англо-французского командования, в течение двух десятилетий была настоящей аксиомой для западных (под которыми понимаются, прежде всего, представители стран, в прошлом состоявших в антигитлеровской коалиции) историков.³

Приверженцы «чистой стратегии» объясняют стремление как Великобритании, так и Германии оккупировать побережье Скандинавии тем, что обладатель военно-морских баз и аэродромов в этом районе получал решающее преимущество в осуществлении блокады своего противника. Особенно большие выгоды, по их мнению, получала Германия, которая выводила свой флот из стратегически невыгодного «Гельголандского треугольника» (имеется в виду юго-восточная часть Северного моря), приближая его к морским коммуникациям, на которых решалась судьба островной Англии.

Достаточно широкое распространение получила версия, согласно которой Дания и Норвегия стали жертвами агрессии в результате стечения обстоятельств. Основным аргументом такого подхода является тот факт, что Германия не планировала вторжения в эти страны, но, опасаясь высадки союзных войск, была вынуждены осуществить их оккупацию в качестве превентивной меры. Союзники, со своей стороны, также не собирались захватывать Норвегию и, тем более, Данию, но, желая предотвратить германскую агрессию, срочно готовили высадку своих сил. Иными словами, ни та, ни другая сторона не хотела, но в результате незнания замыслов и планов противника каждая была вынуждена предпринять активные меры. Родоначальниками этой версии были: с британской стороны — Черчилль, с германской — гросс-адмирал Редер, выдвинувший ее в качестве оправдательного варианта на Нюрнбергском процессе.

Попытаемся разобраться в этом хитросплетении фактов и домыслов…

В планирующих органах союзных держав к Скандинавскому театру относились с большим вниманием. Еще в апреле 1939 года представители военных штабов Великобритании и Франции отметили, что на первой стадии войны союзники смогут вести эффективные наступательные действия против Германии лишь в сфере экономики. Одно из ключевых мест в этом вопросе занимал импорт шведской железной руды. В 1938 году Германия ввезла 22 млн. т. руды, из них 9,5 млн. т. — из источников, ставших недоступными с началом войны. По мнению англичанина Джона Батлера, чтобы избежать полного краха промышленности Германия должна была в первый год войны ввести из Швеции не менее 9 млн. т., то есть 750 тыс. т. в месяц. Летом руда вывозилась через шведский порт Лулео на берегу Ботнического залива. При этом немцам приходилось мало заботиться о безопасности перевозок, поскольку Балтика была надежно защищена от проникновения подводных лодок и надводных кораблей противника. Однако в зимние месяцы Ботнический залив покрывался льдом. В это время руда доставлялась в ближайший норвежский порт Нарвик, а оттуда морем шла в Германию, причем почти весь маршрут немецкие рудовозы шли фарватером в норвежских территориальных водах, спасаясь тем самым от британских кораблей и самолетов.

В Великобритании, традиционно считавшей Норвегию сферой своего влияния, вопрос о шведской железной руде был поднят уже в первые недели войны. 19 сентября 1939 года Первый лорд Адмиралтейства (морской министр) Уинстон Черчилль обратил внимание кабинета на то, что германское сухогрузы продолжают вывозить руду норвежскими территориальными водами из Нарвика. Тем же путем шли блокадопрорыватели — суда, застигнутые войной в нейтральных портах и возвращавшиеся на родину. «Примириться с наличием такого коридора значило допустить, несмотря на наше превосходство на море, чтобы под прикрытием нейтралитета весь этот грузопоток шел беспрепятственно», — говорил он.

Норвежские же источники заявляют, что основную массу шведской руды немцы вывозили из Лулео через Ботнический залив. Из Нарвика вывозилось всего около 10%, причем основную ее часть получала Англия, а не Германия. Хотя британским рудовозам приходилось прокладывать маршрут в открытом море, в норвежских водах за первые полгода войны германскими подводными лодками были потоплены два британских («Томас Уолтон», «Дэптфорд») и одно греческое («Гарофелия») суда. Под предлогом борьбы с вражескими субмаринами союзники выдвигали норвежцам требование минировать свои территориальные воды. О создании собственного глобального минного заграждения, подобного знаменитому «Северному барражу» времен Первой Мировой уже не помышляли, помня о его весьма низкой эффективности. Зато на свет появлялись другие дорогостоящие, зачастую фантастические, идеи. Взять хотя бы план «Катерин», согласно которому старые британские линкоры типа «R» должны были, после соответствующего переоборудования, прорваться через Скагеррак и Каттегат в Балтийское море и разрушить инфраструктуру северогерманского побережья. Существовали даже планы минирования подходов к Лулео и проникновения британских подводных лодок в Балтийское море. 27 ноября британский премьер Чемберлен обратился к Первому лорду Адмиралтейства с прямой просьбой составить план постановки минных заграждений в «норвежском коридоре».

В течение осени-зимы 1939–1940 года Великобритания осуществила ряд акций, компрометирующих нейтралитет Норвегии. На страну оказывался политический нажим с целью получения значительной доли ее торгового тоннажа, ей пытались навязать односторонне выгодный торговый договор, предъявляли требования, которые невозможно было выполнить, не отходя от общепринятых норм нейтралитета. В самом начале войны — 5 сентября — британское правительство опубликовало обширный список товаров, которые оно квалифицировало как военную контрабанду. Принятие этого списка приводило к тому, что значительная часть норвежского экспорта в Германию оказалась под запретом, а внешняя торговля страны попадала под английский контроль. Разумеется, норвежское правительство было вынуждено уклониться от выполнения требований Уайтхолла.

Несомненным предметом вожделения обеих сторон являлся торговый флот Норвегии. На 1 сентября 1939 года в его составе насчитывалось 1300 пароходов (тоннажем 1 784 331 брт) и 682 теплохода (2 986 367 брт), то есть всего 1982 судна суммарным тоннажем более 4,75 млн. брт. Норвегия занимала четвертое место в мире по количеству и вместимости судов, уступая только таким странам, как Великобритания (суммарный торговый тоннаж 21 млн. брт), Соединенные Штаты (9,4 млн. брт) и Япония (5,6 млн. брт). Тоннаж германского торгового флота составлял всего 4,3 млн. брт. Важной особенностью норвежского торгового флота был высокий процент танкеров: 265 судов общим тоннажем 1 904 360 брт. Для сравнения, суммарный тоннаж британских танкеров составлял около 2,9 млн. брт, американских — 2,8 млн. брт. Согласно выдвинутому в начале 30-х годов лозунгу «For Speed and Service», торговый флот Норвегии оснащался самыми современными, быстроходными и надежными судами.

Британское руководство прилагало все усилия, чтобы использовать как можно большую часть норвежского торгового флота в своих интересах и не допустить его использование немцами. 11 ноября 1939 года было подписано англо-норвежское соглашение, согласно которому Великобритания до конца февраля следующего года должна была зафрахтовать 150 норвежских танкеров (1,5 млн. брт) по фиксированным ставкам. Кроме того, до конца марта 1940 года Норвегия обязалась предоставить Англии 200 тыс. брт трамповых судов в дополнение к 500 тыс. брт, уже зафрахтованных для перевозки британских грузов. В целом это означало передачу в распоряжение союзников почти половины торгового тоннажа Норвегии.

Тем временем Скандинавия превратилась в театр военных действий. 30 ноября 1939 года началась советско-финляндская война. Порт Нарвик приобретал стратегическое значение как путь, по которому шла англо-французская военная помощь Финляндии. Разумеется, использование Нарвика затрагивало нейтралитет Норвегии и Швеции, которым союзники предъявили требование свободного пропуска людей и поставок. Одновременно появились планы вооруженного проникновения в эти страны.

На одном из приемов с участием журналистов Скандинавских стран Черчилль, будто бы мимоходом, сказал: «Иногда можно и пожелать, чтобы северные страны оказались на противоположной стороне, и тогда можно было захватить нужные стратегические пункты». «Складывается впечатление, — писал об этом событии будущий Генеральный секретарь ООН Трюгве Ли, — что Черчилль выступил со своим заявлением с явным намерением сделать так, чтобы оно дошло до ушей немцев».

В докладе Комитета начальников штабов от 31 декабря 1939 г. содержались рекомендации о высадке в Скандинавии. Вопрос об этом был в принципе решен к середине января, и 41-я и 44-я английские территориальные дивизии, предназначавшиеся для переброски во Францию, оставались в Англии и готовились к военным действиям в Норвегии, а эксперты изучали проблему высадки в Петсамо, Мурманске или Нарвике.

2–3 января 1940 года проходило заседание Военного кабинета Великобритании, полностью посвященное обсуждению вопроса возможной интервенции в северной части Скандинавии, Южной Норвегии и Южной Швеции. Железная руда по-прежнему считалась наиболее уязвимым местом германской экономики. В решении заседания было зафиксировано: «Хотя влияние прекращения доставки шведской руды в Германию будет постепенным и приведет к краху германскую промышленность лишь по истечении длительного времени, все же в конечном счете оно будет иметь решающее значение». В конечном итоге был принят план высадки в Нарвике, на котором настаивал Черчилль. Вопрос, что предпринять, если Норвегия и Швеция откажутся, по его словам, «даже не поднимался». Достаточно привести один пример: 6 января министр иностранных дел Англии заявил норвежскому послу, что английский флот с целью не допустить использования норвежских вод немецкими торговыми судами намерен произвести минирование фарватеров. Осло и Стокгольм заявили протест, и акция была отложена. Тем не менее, это дало министру иностранных дел Норвегии Х. Коту право сказать, что «я не могу отделаться от подозрения, что английское правительство поставило своей целью втянуть нас в войну».

В ответ на слухи о готовящемся вторжении англичан в Норвегию, норвежский король Хокон VII 7 января 1940 года направил королю Великобритании Георгу VI телеграмму, где просил этого не делать, ибо подобная акция нарушит нейтралитет Норвегии, что «вовлечет ее в войну и явится опасностью для существования ее как суверенного государства».

24 января 1940 года начальник имперского генерального штаба генерал Э. Айронсайд представил военному кабинету меморандум «Главная стратегия войны». Он писал, что в континентальной Европе Германия имеет преимущество перед союзниками: находясь в центре Европы и обладая развитой системой коммуникаций она способна нанести удар в любом месте. Однако на Скандинавском ТВД, где ведущую роль играют морские коммуникации, она теряет это преимущество и становится более уязвимой.

Анализируя соотношение сил между Германией (140 дивизий) и союзниками (110 дивизий), Айронсайд приходит к выводу, что если Германия не добьется распыления сил союзников, то не сможет перейти в наступление на Западном фронте с реальными шансами на успех. В то же время, союзные державы также не обладают преимуществом в сухопутных войсках и военно-воздушных силах для начала решительного наступления с территории Франции. В такой обстановке западные союзники будут в силах «вырвать стратегическую инициативу у Германии» лишь действиями на периферийных театрах и особенно с помощью экономической блокады.

Французский генеральный штаб придерживался аналогичных взглядов. 31 января главнокомандующий армией генерал М. Гамелен высказал решительное заявление, что в 1940 году Германия не нападет на западные страны. Французское правительство и генеральный штаб норвежская проблема интересовала в ином аспекте. Они стремились создать в Норвегии «второй фронт», чтобы оттянуть начало германского наступления на западе и ослабить его силу. В то же время, необходимо отметить, что, страстно желая развертывания в Скандинавии нового ТВД, французы не могли и не собирались выделить для него сколь-нибудь крупных сил.

Исходя из этого, планирование боевых действий на территории Скандинавии продолжалось. На заседании в Париже 5 февраля высший военный совет союзников решил, что войска должны будут оккупировать районы горных разработок. Проведение высадки в Норвегии разбивалось на несколько независимых операций. План высадки в Нарвике получил кодовое название «Стрэдфорд», в Тронхейме — «Эвонмаут», в Бергене и Ставангере — «Плимут». Подготовка транспортов велась главным образом во французских портах. К 27 февраля в Шербуре, Гавре и Бресте было сосредоточено 5 вспомогательных крейсеров, 4 транспорта и танкера, 6 пассажирских лайнеров, 7 грузовых судов и 13 боевых кораблей эскорта. Общий тоннаж этих судов составлял 153 601 брт, они могли перебросить до 150 тысяч человек. Французы выделили для действий в первом эшелоне 5-ю и 27-ю полубригады альпийских стрелков. Они, а также две британские бригады, грузившиеся на транспорта на Клайде, должны были направиться к норвежским берегам 12 марта.

Традиционная для союзников вялость и нерешительность, особенно проявлявшаяся французской стороной, панически боявшейся любых активных шагов, привела к тому, что начало операции было перенесено на более поздний срок, а на следующий день произошло событие, ударившее как по германским, так и по британским планам: Финляндия и Советский Союз подписали мирное соглашение. Ряд историков пытается представить этот момент в качестве поворотного пункта союзных планов. По утверждению А.М. Носкова, «после поражения Финляндии в Зимней войне английское командование отказалось от прямого вторжения в СССР через Норвегию и Финляндию, но продолжало делать вид, что готовится к высадке своих войск в Норвегии, чтобы держать Германию и Советский Союз в напряжении». Однако имеющиеся документы и мемуары членов высшего руководства Англии и Франции позволяют утверждать обратное: вопрос о высадке обсуждался вполне серьезно.

21 марта новым главой французского правительства стал Поль Рейно, выступавший за более решительное ведение войны. 28 марта в Лондоне состоялось очередное заседание Высшего военного совета, на котором было принято принципиальное решение о военном вмешательстве в Скандинавии и обсуждались конкретные вопросы, связанные с действиями союзников. Верный своей линии командующий французской армией генерал Гамелен заявил, что отказываться от подобных планов нельзя: немцев необходимо вытащить в Скандинавию, после чего они «забудут про западный фронт — наиболее важный для Англии и Франции».

Британское правительство, не хотело, в отличие от французского, быть вовлеченным в войну с Россией. В качестве срочной меры британский премьер Чемберлен предложил произвести минирование норвежских территориальных вод (на чем давно уже настаивал Черчилль), чтобы изгнать из их трехмильных пределов германские рудовозы — под удары военно-морских сил союзников, превосходство которых на море было неоспоримым. Операция, получившее кодовое название «Уилфред», не рассчитывала встретить сильное германское противодействие. Это отмечает Дж. Батлер: «По мнению Комитета начальников штабов, не было оснований ожидать, что Германия отважится на морские десантные операции против западного побережья Норвегии, поскольку ввиду явного превосходства английских военно-морских сил такая операция была бы связана для немцев с большим риском».

3 апреля британский флот получил указание произвести минирование норвежских вод. Выход кораблей назначили двумя днями позже, однако, делались оговорки о возможной отсрочке операции из-за погоды. Еще 31 марта крейсер «Бирмингем» с эсминцами «Фирлесс» и «Хостайл» были направлены к берегам Норвегии для перехвата прорывающихся в Германию немецких судов. Дополнительно им ставилась задача захвата рыболовных траулеров противника и прикрытия своих сил, которым предстояло ставить мины. Отряд оперировал у норвежского побережья до вечера 7 апреля, успев захватить в качестве призов три немецких траулера: «Фрисланд» (247 брт), «Бланкенберг» (336 брт) и «Нордланд» (392 брт).

Постановки в рамках операции «Уилфред» предусматривалось проводить несколькими группами кораблей:

— группа «WB» (эсминцы «Экспресс» и «Интрепид») — в районе Кристиансунна (62°54' с.ш., 6°55' в.д.);

— группа «WS» (минный заградитель «Тевайэт Бэнк» и эсминцы «Инглфилд», «Айлэкс», «Имоджен», «Айзис») — в районе м. Стад (62° с.ш., 5° в.д.);

— группа «WV» (20-я флотилия эсминцев-заградителей («Эск», «Импалсив», «Икарус», «Айвенго») и 2-я флотилия эсминцев («Харди», «Хотспёр», «Хэвок», «Хантер») для прикрытия) — в районе Будё (67°24' с.ш., 14°36' в.д.).

Соединение под командованием вице-адмирала Уильяма Дж. Уайтворта (линейный крейсер «Ринаун» и эсминцы «Грэйхаунд», «Глоууорм», «Хайперион», «Хироу») было выделено для оперативного прикрытия заградительных групп, так как поступили сведения о находящихся в Нарвике норвежских броненосцах, кроме того, нельзя было полностью исключать ответных мер противника.

«Поскольку минирование нами норвежских вод могло вызвать ответные действия Германии, — вспоминал Черчилль, — было решено также, что в Нарвик следует послать английскую бригаду и французские войска, чтобы очистить порт и продвинуться к шведской границе. В Ставангер, Берген и Тронхейм также должны были быть посланы войска».

Так в общих чертах и выглядел новый план, получивший кодовое название «R4». В нем просматриваются следующие характерные решения:

— расчет на лояльность политического руководства Норвегии;

— основной акцент делался на ведение боевых действий на море, планы строились из расчета значительного превосходства британского флота над германским, на ВМС возлагались основные усилия по противодействию возможным немецким контрмерам;

— в первом эшелоне задействовались исключительно британские войска, во втором — также французские и польские силы;

— военные действия в Дании на данном этапе не предусматривались.

В общем, как заметил польский историк Януш Одземковский, «вся операция готовилась так, будто союзников ждала сердечная встреча».

Здесь стоит еще раз вернуться к вопросу о провокациях. С одной стороны, Комитет начальников штабов не верил в способность немцев провести морскую десантную операцию; с другой, Черчилль говорит об опасности ответных действий германской стороны в ответ на минирование норвежских вод. Из этого напрашивается вывод: англичане действительно хотели своими минными постановками спровоцировать Германию на ответные действия — вторжение в Норвегию, открыв тем самым пресловутый «второй фронт», а затем надеялись одержать там сравнительно легкую победу. Таким образом, тезис о провокации имеет право на существование, однако под провокацией следует понимать не абстрактное «продолжало делать вид, что готовится к высадке», а конкретные активные действия против третьей стороны...

5 апреля главнокомандующий французским флотом адмирал Дарлан получил приказ собрать в Бресте суда для перевозки в Норвегию французского экспедиционного корпуса, который включал шесть батальонов альпийских стрелков, два батальона Иностранного легиона и другие подразделения. Предполагалось, что англичане проведут высадку, а французские войска придут им в подкрепление.

Высадка в Нарвике и Тронхейме намечалась на 10 апреля силами двух батальонов 24-й гвардейской бригады, к которым позже присоединялись остальные бригадные подразделения.⁴ Транспорты, предназначенные для перевозки личного состава и техники, сосредотачивались на Клайде. Для их сопровождения выделялся крейсер «Орора» (флаг контр-адмирала Э. Эванса) с шестью эсминцами. Командующим экспедиционными войсками назначался командир 49-й дивизии генерал-майор Питер Мэкези. Одновременно планировались десанты численностью по два батальона в Ставангер и Берген. Для их переброски выделялась 1-я эскадра крейсеров под командованием вице-адмирала Джона Каннингхэма⁵, которая к 7 апреля приняла в Розайте войска на борт и была готова к выходу в море. Затем туда направлялись бы подкрепления в составе 146-й и 148-й бригад. Всего в первом эшелоне должны были высаживаться шесть пехотных батальонов, к которым позднее присоединялись подразделения 42-й и 49-й дивизий. При этом англичане явно надеялись провести высадки без сопротивления; иначе тяжело объяснить скудный состав сил, которым предстояло действовать в Норвегии, — всего 11 батальонов.

1.2. Рождение «Везерюбунга»

Разобрав планы и намерения западных союзников в отношении Норвегии, рассмотрим взгляды противоборствующей стороны.

Перед началом новой большой войны германские штабы не рассматривали Королевство Норвегию ни в качестве союзника, ни в качестве противника. Германию полностью устраивал нейтралитет этой небольшой скандинавской страны. 2 сентября 1939 г. посол в Осло вручил норвежскому министру иностранных дел памятную записку, в которой его правительство обещало «ни при каких обстоятельствах не наносить ущерба целостности и неприкосновенности Норвегии и уважать территорию норвежского государства». Несмотря на это, спустя семь месяцев германские войска вторглись в Норвегию. Рассматривая причины, побудившие гитлеровское руководство к вооруженному вторжению в эту страну, можно выделить несколько аспектов.

Затронутые в предыдущем параграфе экономические вопросы, несмотря на внешнюю логическую обоснованность, имеют ряд сомнительных моментов. Для их раскрытия обратимся к работе немецких авторов «Промышленность Германии в период войны 1939–1945 гг.». Это статистическое исследование с комментариями содержит массу полезной информации, позволяющей разобраться со всякого рода мифическими утверждениями относительно экономической подоплеки различных немецких стратегических акций. Согласно этой книге, Германия к началу войны имела стратегический запас железной руды на 9 месяцев войны, никеля — на 13, меди — на 7,2, кобальта — на 30. Железная руда являлась одним из основных объектов советских поставок на основе германо-советских торгово-кредитных соглашений. Только на основе второго соглашения в Германию должно было быть поставлено почти 2 млн. тонн железной руды, чугунных чушек, лома, а это почти четверть импорта из Швеции.

Советский историк А.С. Кан, которого никак нельзя упрекнуть в симпатиях к фашистскому режиму, утверждает, что в период «блицкрига» германское военное хозяйство от подвоза шведской руды не зависело. Что касается периода длительной «тотальной» войны, то у металлургии в Рейхе и в контролируемых Германией европейских странах к середине войны имелись иные возможности. В частности, по окончании кампании против Франции немцы наложили руку на огромную горнодобывающую промышленность этой страны. За четыре года войны из Франции было вывезено 74 848 тыс. тонн железной руды и 3 822 тыс. тонн металлургических изделий. Во всяком случае, секретные доклады министра вооружений А. Шпеера за 1943 год говорят, что при соответствующих усилиях Рейх мог бы обойтись и без скандинавских железорудных поставок, снизив при этом производство стали всего на 7–10%. В результате, как показывают цифры, импорт из Скандинавии, например в 1942 году, был даже меньше, чем в 1939 г.

С другой стороны, Германии пришлось бы взять на себя ввоз угля, нефти, продовольствия и многих других товаров в покоренную Норвегию, в то время, когда в них испытывался значительный дефицит в самом Рейхе. То, что Норвегия ляжет экономическим ярмом (а это было действительно так, ведь перед войной она занимала в Европе третье с конца место по самообеспеченности сырьем и продуктами) адмирал Шустер — начальник отдела экономической войны в OKW — понимал еще до вторжения. Масштабы этого ярма были весьма впечатляющими. Из приведенной ниже таблицы явствует, что начиная с 1940 года германский экспорт в Норвегию существенно превышал импорт.

Заинтересованность в захвате Норвегии проявляли прежде всего военно-морские круги Германии. Печальный опыт Первой Мировой войны убедил командование ВМС, что имеющаяся в его распоряжении система базирования, ограниченная «мокрым треугольником» Гельголандской бухты, совершенно не приемлема для решения стоящих перед флотом задач, главной из которых становилась морская блокада Англии. На это указывали адмиралы Отто Гроос в книге «Учение о морской войне в свете опыта мировой войны» и Вольфганг Вегенер в работе «Морская стратегия мировой войны». По их мнению, в будущей войне неблагоприятное географическое положение Германии может быть улучшено путем включения в систему базирования флота побережья Норвегии и Западной Франции. Кроме того, Вегенер напрямую связывал необходимость захвата Норвегии с задачей пресечения северных коммуникаций России. Вопрос о соответствии системы базирования стоящим перед флотом задачам поднимался и в последующих трудах германских военно-морских теоретиков. В 1938 году выходит работа Эрнста-Вильгельма Крузе «Современное руководство войной на море», в которой проблеме расширения операционной зоны германского флота на север отводилось значительное место.

К идее обладания Норвегией германское военно-морское командование вернулось практически сразу после начала войны. Инициатором этого выступал адмирал Рольф Карльс, неоднократно обращавший внимание главкома ВМС на данную проблему. «Общая задача, — писал он, — имеет решающее для ведения войны значение не только из-за подвоза руды и пресечения англо-норвежской торговли. Включение всей норвежской территории в сферу немецкого господства является важной целью, которая должна быть поставлена на первое место с военно-морской стратегической точки зрения в борьбе против Англии, так как только таким путем может быть коренным образом улучшено наше плохое военно-морское стратегическое положение».

3 октября 1939 года в журнале боевых действий Руководства войной на море была сделана запись: «Шеф Руководства войной на море считает необходимым доложить фюреру мнение военно-морского руководства о возможности распространения оперативных баз на север». Менее чем через неделю, 9 октября FdU капитан 1 ранга Карл Дёниц направил начальнику оперативного отдела штаба секретный меморандум, в котором указывал на необходимость захвата Нарвика и Тронхейма. В качестве преимуществ этих баз он называл их пригодность для базирования подводных лодок, близость к британским коммуникациям, наличие нескольких фарватеров, защищенность фьордов от обстрелов корабельной артиллерией.

10 октября главнокомандующий Кригсмарине гросс-адмирал Эрих Редер в присутствии Гитлера, Кейтеля, Браухича, Геринга и Гальдера огласил свою записку. Он, в частности, отметил, что если Норвегия, а возможно и Швеция, будут заняты англичанами, создастся неблагоприятное для Германии положение, так как англичане получат контроль над подступами к Балтике, а германские фланги будут обойдены. Он указывал на возможность в этом случае давления со стороны англичан на Швецию с целью заставить ее прекратить поставки руды в Германию. Как писал Редер в 1944 году в докладе, относящемся к истории германского флота, «фюрер немедленно понял значение норвежской проблемы; он попросил оставить у него мои записки и сказал, что он сам желает рассмотреть этот вопрос». 25 ноября Редер напомнил о записке, обратив внимание Гитлера на то, что во время предстоящего вторжения в Бельгию и Голландию Германия может оказаться в опасном положении, если англичанам удастся внезапно высадиться на побережье Норвегии и овладеть там базами. Примерно в это же время к военным планам захвата Норвегии прибавились экономические соображения.

Однако в высших военно-морских кругах не было единства в норвежском вопросе. Вопреки мнениям Редера, Дёница и Карльса, начальник штаба Руководства войной на море контр-адмирал Шнивинд и начальник оперативного отдела штаба капитан 1 ранга Фрике предлагали пока воздержаться от решительных шагов. В ответ на послание Дёница оперативный отдел отослал докладную записку «Мнение по вопросу о захвате опорных пунктов для ведения войны в Северном море», в которой отмечалось, что, несмотря на бесспорную ценность такого опорного пункта, как Тронхейм, его значение уменьшается в связи с протяженностью и уязвимостью тыловых коммуникаций. Норвежским портам не хватало оборудования, что затрудняло базирование флота. «Военная операция по захвату такого пункта, — говорилось в документе, — натолкнется на исключительные трудности как на море, так и на суше и должна расцениваться как сомнительная. Ценность такого пункта в нашем нынешнем положении, даже если он будет занят в результате политического нажима, следует очень тщательно соизмерить с политическим ущербом, который будет значительным». На германский флот ложилась бы и задача охраны огромного по протяженности и чрезвычайно изрезанного побережья, ведь береговая черта Норвегии была в два с половиной раза длиннее германской. Пока страна оставалась нейтральной, вопрос обороны побережья и каботажного судоходства не стоял перед немцами.

Судя по всему, эти докладные записки ожидала бы судьба позднейших проектов Э. Редера о захвате Азорских островов, создании баз в Западной Африке или перенесении тяжести войны на Средиземное море, если бы не начавшаяся 30 ноября 1939 года советско-финляндская война. Развернув вскоре кампанию по оказанию помощи Финляндии, англо-французское командование стремилось под ее прикрытием занять северные районы.

Разумеется, командование Кригсмарине прекрасно понимало, какую опасность принесет проникновение союзников в Норвегию. В таком случае под британское влияние сразу попадали бы Швеция и Финляндия. Балтика становилась театром боевых действий, где Германия не могла больше вести торговлю. Захват союзниками норвежских аэродромов ставил все побережье под угрозу воздушных налетов. Помимо всего прочего, это наносило удар по программам военного кораблестроения и подготовки личного состава флота. А это означало невозможность эффективного ведения войны в Атлантике. По вполне понятным причинам историки стран, принадлежавших в годы войны к антигитлеровской коалиции, предпочитали не акцентировать внимание на этой проблеме, но опасность была вполне реальной, и ситуация требовала решительных контрмер.

В это время на сцене появляется фигура, которой суждено будет сыграть особую роль в норвежских событиях. Речь идет о Видкуне Квислинге. Бывший военный, министр обороны Норвегии, лидер созданной им партии «Народное единство», Квислинг симпатизировал нацистам и был тесно связан с Альфредом Розенбергом — шефом внешнеполитического бюро нацистской партии. Когда в ноябре 1939 года Квислинг в очередной раз появился в Берлине, Розенберг свел его с Редером, с которым они быстро нашли общий язык. Во время беседы Квислинг отметил, что Англия не заверила нейтралитет Норвегии, в норвежской прессе разжигаются антигерманские настроения, а парламент страны, вопреки конституции, продлил свои полномочия на год.

На следующий день адмирал доложил о встрече фюреру, и 13 декабря Квислинга принял Гитлер. Во время беседы последний снова подчеркивал, что «он предпочитал бы полный нейтралитет Норвегии». Опора на Квислинга и его сторонников позволяла германскому руководству надеяться, что Норвегия может быть присоединена к Германии при помощи национал-социализма.

После встречи Гитлера с Квислингом генерал-полковник Йодль записал в дневнике: «Фюрер приказал изучить небольшим штабом вопрос, как можно овладеть Норвегией». С этого момента чисто умозрительные планы вторжения становились реальностью. Редер предложил разрабатывать одновременно два плана: операции в поддержку переворота Квислинга и прямого военного вторжения. Лишь на завершающем этапе подготовки операции (23 января) немцы решили не прибегать к помощи Квислинга и его сторонников. Во-первых, это было обусловлено соображениями секретности. Во-вторых, отсутствовали надежды на успех правительственного переворота и приход партии к власти законными методами. Но непосредственно перед вторжением начальник разведывательного отдела Абвера полковник Ганс Пикенброк встретился с Квислингом в Копенгагене и получил от него свежую информацию о дислокации и состоянии норвежских частей.

23 января было принято решение о сосредоточении подготовительных мероприятий под эгидой OKW. На первом этапе в особый штаб по разработке плана операции, получившей кодовое наименование «Везерюбунг» — «Учения на Везере»,⁶ входило лишь по одному представителю от родов вооруженных сил (руководитель — капитан 1 ранга Теодор Кранке, от Люфтваффе — полковник Роберт Кнаусс, от сухопутных сил — майор Вернер фон Типпельскирх). Вскоре ими был разработан замысел кампании. Он предусматривал одновременную высадку морских и воздушных десантов в наиболее важных пунктах Норвегии с последующим расширением плацдармов и накоплением достаточных сил для широкомасштабного наступления.

И все же Гитлер продолжал колебаться, надеясь на сохранение норвежского нейтралитета. «Вторжение в Норвегию, — говорилось в связи с этим на Нюрнбергском процессе, — в некотором роде не является типичным для нацистов, так как Гитлера нужно было убедить начать его». Последней каплей, доказавшей необходимость решительных мер, стал известный инцидент с «Альтмарком», на котором стоит остановиться подробнее.

Вспомогательный корабль Кригсмарине «Альтмарк» (капитан Х. Дау) был судном снабжения броненосца «Адмирал Граф Шпее» во время его рейда в Южной Атлантике. Миновав линию британских корабельных дозоров, «Альтмарк» 22 января прошел пролив между Исландией и Фарерскими островами и достиг норвежских территориальных вод.

Первым его обнаружил у Кристиансунна норвежский миноносец «Трюгг». Судно шло под германским торговым флагом из американского Порт-Артура, поэтому его пропустили. Однако перед проходом территории военно-морской базы Берген контр-адмирал Танк-Нильсен потребовал повторного досмотра, который произвел начальник штаба 2-го округа капитан 1 ранга Стамсё, опять же не нашедший ничего запрещенного.

Еще 14 февраля в районе Тронхейма «Альтмарк» был обнаружен самолетом-разведчиком «Хадсон» 220 sqn RAF. Британскому Адмиралтейству было известно, что на борту судна находятся около 300 английских моряков с потопленных «Шпее» торговых судов. Черчилль приказал освободить пленных англичан. Чтобы выиграть время британский военно-морской атташе в Осло контр-адмирал Х. Бойз обратился к командующему ВМС Норвегии адмиралу Дизену с требованием не допустить выхода «Альтмарка» в море. Но норвежцы строго блюли нейтралитет, поэтому 15 февраля он под эскортом покинул Берген.

В это время у норвежских берегов находился крейсер «Аретьюза» с пятью эсминцами. 16 февраля «Айвенго» и «Интрепид» обнаружили «Альтмарк» в охранении норвежских миноносцев «Кьелль» и «Скарв» в четырех милях от маяка Эйгерё. Командир «Айвенго» лейтенант-коммандер Хэдоу обратился к старшему норвежскому офицеру с требованием досмотреть судно, на что было отвечено решительным отказом, так как оно находилось в норвежских территориальных водах. Однако, «от греха подальше» транспорт отконвоировали в Йессинг-фьорд.

В ночь на 17 февраля эскадренный миноносец «Коссэк» (кэптен Филип Вайен — командир 4-й флотилии эсминцев) вошел в залив, не обращая внимания на сигналы норвежцев. С трудом найдя свою цель на фоне скалистого заснеженного берега, «Коссэк» приблизился к немецкому пароходу и обстрелял его из пулеметов. После короткой схватки, в ходе которой четыре немца были убиты и пятеро ранены, абордажная группа морской пехоты с эсминца освободила 303 моряка, запертых в складских помещениях и пустых топливных цистернах «Альтмарка».⁷

Норвежское правительство заявило резкий протест Англии в связи с нарушением ее территориальных вод, но британский премьер-министр Нэвилл Чемберлен возразил, что Норвегия сама нарушила международные законы, разрешив использовать свои воды для перевозки английских пленных в германскую тюрьму. Гитлер же окончательно убедился, что Англия не намерена считаться с нейтралитетом Норвегии, и потребовал ускорить приготовления.

Встал вопрос о командующем операцией. На эту роль генерал-полковник Кейтель предложил кандидатуру генерала от инфантерии Николауса фон Фалькенхорста — командира XXI армейского корпуса. В 1918 году Фалькенхорст участвовал во вторжении в Финляндию, будучи начальником штаба дивизии Рудигера фон дер Гольца, и был знаком с северным театром. Кроме того, командуя корпусом во время Польской кампании, он приобрел опыт ведения современных операций. 21 февраля фюрер принял генерала и в ходе беседы поручил ему изложить свои соображения по поводу предстоящей акции…

«Я вышел на улицу и купил путеводитель Бедекера для путешествий для того, чтобы просто уяснить для себя, что такое Норвегия. Я не имел ни малейшего представления об этой стране… — рассказывал Фалькенхорст на суде Международного трибунала в Нюрнберге. — Затем я направился в свой номер в отеле и принялся изучать страну по Бедекеру. В пять часов вечера я опять направился к фюреру».

План генерала почти в точности повторял основные принципы плана, разработанного в OKW. Замысел операции Фалькенхорст формулировал так: «Захват Норвегии должен быть осуществлен в ходе совместной операции трех видов вооруженных сил. Размеры и рельеф страны делают необходимым участие в операции разобщенных друг с другом боевых групп, которые лишь на последней стадии проведения операции смогут соединиться и получить подкрепления. Поэтому предпосылкой успеха всей операции являются энергичные самостоятельные действия всех командиров и безукоризненное взаимодействие видов вооруженных сил, выполняющих боевую задачу в одном районе».

Как видно, замысел имел отчасти авантюрный характер, так как мог увенчаться успехом только при двух условиях: немедленной капитуляции норвежских вооруженных сил и отказе союзников от высадки в Скандинавии. В противном случае более реалистичным был бы план высадки в Южной Норвегии с последующим продвижение в глубь страны и ее окончательной оккупацией. Забегая вперед, можно сказать, что в действительности так и произошло.

Для выяснения вопроса с частями, выделяемыми для операции, генерал обратился в ОКН, но там были заняты планированием кампании на Западе и с удивлением восприняли решение провести еще одну наступательную операцию. Первоначально планировалось выделить 7-ю парашютно-десантную и 22-ю пехотную дивизии, 11-ю моторизованную бригаду с танковым батальоном, один полк из 1-й горной дивизии и части дивизии СС «Тотенкопф», в итоге же было задействовано 5 пехотных и 2 горные дивизии, причем совсем не те, что намечались вначале. Штаб ХХI корпуса (начальник штаба — полковник Эрих Бушенхаген) становился штабом ХХI армейской группы и должен был координировать действия всех видов вооруженных сил в Норвежской операции.

Через неделю Фалькенхорст представил Гитлеру оперативный план, согласно которому наряду с Норвегией предлагался одновременный захват Дании, чтобы обеспечить более тесную блокаду Балтики. На том же настаивали представители ВВС, так как датские аэродромы позволяли немецкой авиации значительно расширить район боевых действий и оказать более эффективную помощь своим войскам в Норвегии. Для действий в Дании был выделен ХХХI армейский корпус генерала авиации Леонарда Каупиша (2 пехотных дивизии, 1 бригада).

Вопрос о взаимосвязи планов «Везерюбунг» и «Гельб» решился просто. Когда 28 февраля Йодль предложил сделать операции независимыми друг от друга по силам и срокам, Гитлер одобрил эту идею и решил провести их одновременно, однако 3 марта распорядился начать Норвежскую кампанию с опережением на несколько дней. Теоретически это давало определенные преимущества, если бы удар на Западе пришелся на момент, когда союзники увязли в Норвегии, что и произошло в действительности.

1 марта Гитлер подписал директиву на операцию «Везерюбунг», а 5-го состоялось совещание командующих родами войск. Геринг, который здесь впервые о ней услышал, был в ярости от того, что с ним не посоветовались заранее, заявил, что план никуда не годится, и остальным стоило большого труда его успокоить. Начать операцию намечалось 17 марта, но за пять дней до этого произошло событие, подводившее сомнение под формальный повод к вторжению: Финляндия подписала мир с Советским Союзом. Кроме того, морозная зима, сковавшая льдом Балтийские проливы, затрудняла движение транспортов, и операция была отложена до апреля. Наконец, 27 марта фюрер довел до сведения высшего военного командования, что намерен начать вторжение в Норвегию 9 или 10 апреля. День «Х» был назначен!

1.3. Германское вторжение: планирование и подготовка

Предпринятая в ходе подготовки операции «Везерюбунг» попытка создания объединенного командования всеми принимавшими в операции силами была первой в истории Вермахта. Однако отсутствие опыта и сложность взаимодействия армии, авиации и флота требовали особого подхода к его организации. На проводимых учениях отрабатывалось согласование частных задач сил, участвующих в операции; способов ведения боевых действий; взаимной поддержки, опознавания, оповещения и связи; определялись тактика совместных действий, объекты и время нанесения ударов. Взаимодействие отрабатывалось как на оперативном, так и на тактическом уровне и включало в себя постановку и согласование задач частей и соединений, подготовку командования и штабов по этим вопросам, подготовку систем управления и связи.

Немецкие разведывательные службы оказались неготовыми к предстоящей операции: их основные усилия были сосредоточены против западных стран, агентурная сеть в Скандинавии была развита слабо. Желающим подробно ознакомиться с деятельностью Абвера в Норвегии можно порекомендовать работу норвежского историка Сверре Хартмана «В сетях шпионажа». Но и его вывод достаточно красноречив: «Учитывая военный опыт прошлого, Германия по крайней мере до середины 30-х годов не считала Норвегию страной вероятных военных действий. Поэтому деятельность германской военной разведки в Норвегии носила довольно ограниченный характер».

Успех операции в значительно большей, чем на других театрах военных действий, степени зависел от погодных условий. Поэтому требовалось организовать метеорологическую службу в районе предстоящих сражений. Как пишет в своих мемуарах небезызвестный Вальтер Шелленберг, в филиалы германо-норвежских пароходных компаний и рыболовецких предприятий направлялись агенты, которые должны были регулярно сообщать сводки погоды, маскируя их под сведения о состоянии курсов на рыбных рынках.

На Кригсмарине в ходе операции возлагались следующие задачи: переброска и высадка десантов с немедленным возвращением кораблей в базы; перевозка основной части сил ХХI армейской группы и военных грузов в Южную Норвегию; постановка минных заграждений; защита коммуникаций. Оперативные группы флота на период высадки десанта подчинялись командованию ХХI армейской группы. При этом непосредственное управление ими на переходе осуществлял главнокомандующий ВМС, он же руководил действиями подводных лодок, прикрывавших корабли на переходе. После высадки десантов все силы флота переходили в его полное подчинение, а их взаимодействие с другими родами вооруженных сил на театре организовывалось OKW. Каждая корабельная группа имела собственного командира, который поддерживал связь с командованием группы «Вест» и штабом ХХI армейской группы от начала операции до высадки десанта.

Оперативное руководство силами Кригсмарине, действующими против Норвегии, осуществлял MGB «Вест» генерал-адмирал Альфред Заальвехтер; датским направлением руководил MGB «Ост» адмирал Рольф Карльс. Для последующего руководства военно-морскими базами и силами охранения в Норвегии учреждалась должность «Адмирала Норвегии» (адмирал Бём), которому подчинялись «Адмирал западного» (контр-адмирал Шредер) и «Адмирал южного (контр-адмирал Шенк) норвежского побережья».

К операции привлекалось 2 линкора, 7 крейсеров, 14 эсминцев, 8 миноносцев и большое число более мелких кораблей — практически весь наличный состав флота. Для переброски личного состава и материальной части вторых эшелонов формировалось три транспортных отряда, подчиненных MGК «Вест», в состав которых входило 45 транспортов (суммарная вместимость 249,7 тыс. брт). Все силы были разделены на шесть боевых групп, в задачу каждой из которых входил захват одного порта и прилегающего к нему района на побережье Норвегии; для захвата Дании было сформировано еще четыре группы из кораблей, обладавших невысокой боеспособностью. Группа минных заградителей под командованием капитана 1 ранга Курта Бёмера получила задачу поставить минные заграждения на входе в Скагеррак.

Ввиду слабости германского флота основная тяжесть борьбы с британскими ВМС ложилась на Люфтваффе, которым ставились задачи нападения на неприятельские корабли в море и на базах, борьбы с морскими перевозками союзников, нанесения ударов по их портам. Ограниченные силы морской авиации предназначались главным образом для разведки и борьбы с подводными лодками. Однако военно-морское командование было лишено возможности напрямую ставить перед авиацией задачи и организовывать с ней взаимодействие. Не было предусмотрено истребительное прикрытие кораблей в море.

Подготовка сил и средств к операции производилась главным образом в балтийских портах. Она велась на основе частных распоряжений и началась задолго до утверждения окончательного плана кампании. Подготовка предусматривала изучение норвежских баз — объектов захвата и навигационных условий плавания во фьордах, тренировку войск в посадке на корабли. В качестве лоцманов на боевые корабли привлекался личный состав торгового флота. Учитывая серьезную опасность, которую представляли для кораблей с десантом британские военно-морские силы, был проведен ряд мероприятий по оперативной маскировке. Подготовка операции держалась в строжайшем секрете, к документации по ней допускался крайне ограниченный круг лиц. Даже командиры кораблей, выходивших в море, получали приказ в опечатанных пакетах, вскрыть которые разрешалось только с получением условного сигнала. С той же целью плавание шведских кораблей вне трехмильной зоны территориальных вод в Каттегате было запрещено.

Парадоксально, но факт: из-за географических особенностей и желания достичь максимальной внезапности успех высадки скорей был бы достигнут в результате десантирования войск с боевых кораблей непосредственно в порты (пусть даже без тяжелого вооружения), чем с десантных судов на необорудованное побережье. В принципе, Норвежская десантная операция была первой в истории стратегической акцией, где нападающая сторона планировала достичь успеха используя лишь малочисленные подразделения, вооруженные почти исключительно стрелковым оружием.

Мероприятия по приведению в готовность к кампании подводных лодок начались 4 марта, когда BdU получил приказ штаба Руководства войной на море, предписывающий задержать их выход из баз. Были отозваны лодки, находившиеся на позициях, в результате чего потери торгового тоннажа союзников на коммуникациях в Атлантике резко упали. Верховное командование пошло на этот шаг несмотря на протесты Дёница: стратегическое значение возможного успеха в Норвегии считалось несоизмеримо выше.

30 марта командующий подводными силами отдал боевой приказ № 120 (план «Хартмут») на участие подводных сил в операции против Норвегии. Главная задача лодок состояла в прикрытии с моря отрядов надводных кораблей с десантом, когда они подойдут к пунктам высадки. В дальнейшем лодки должны были действовать против английских кораблей близ норвежского побережья. Представлялось целесообразным, чтобы на первых порах группы подводных лодок занимали исходные позиции в открытом море поблизости от районов, находящихся под угрозой британских контрдесантов. Эти группы можно было бы использовать для ударов по коммуникациям противника, чтобы изолировать его десанты от баз снабжения.

Всего в Северном и Норвежском морях развертывалась 31 подводная лодка в четырех районах:

— для обеспечения высадки десантов: 4 ПЛ к югу от Нарвика, 2 — на подходах к Тронхейму, 5 — у Бергена (по две ПЛ для обеспечения обоих главных выходов из базы и одна — на позицию у самого порта), 2 — у Ставангера (одна непосредственно у гавани, другая — у внешнего входа, одновременно обеспечивая Хёугесунн);

— для нападения на корабли противника на коммуникациях Англия-Норвегия: северная группа (6 ПЛ) — северо-восточнее Шетландских островов, южная (3 ПЛ) — восточнее Оркнейских островов;

— 4 ПЛ занимали позиции к востоку и западу от Пентленд-Фёрта, где также было возможно движение крупных боевых кораблей;

— для защиты своих коммуникаций на случай проникновения вражеских надводных кораблей: 2 ПЛ в районе Ставангера и 4 — у Линдеснеса.

Планировалось столь масштабное использование подлодок, что имевшихся в строю Кригсмарине боевых единиц оказалось недостаточно. Пришлось пойти на такой шаг, как временный перерыв практики в школе подводного плавания на Балтике, и передать действующему флоту шесть принадлежащих ей лодок серии IIA. Одновременно было отдано распоряжение немедленно привести в боевую готовность проходившие испытания «U 64» и «U 65».

Приказ BdU составлялся с учетом дальности плавания, боевого опыта командиров, а также других боевых качеств каждой единицы. Сам Дёниц считал обстановку, в которой предстояло действовать подводным лодкам, довольно благоприятной, особенно с учетом того, что противник будет ограничен в маневре. Негативным фактором было то, что основную часть времени лодкам предстояло проводить в погруженном состоянии, а короткие ночи и спокойные воды закрытых фьордов облегчали их обнаружение. Сложной была навигационная обстановка.

Заняв выжидательные позиции, лодки имели право нападать только на боевые корабли и войсковые транспорта союзников, атаки норвежских или датских кораблей без специального приказа запрещались. Ни в коем случае не допускались инциденты с американскими судами. При встрече с англо-французскими линкорами или крейсерами для нападения на них разрешалось покидать свои позиции. Требовалось строгое радиомолчание, нарушать которое можно было только для сообщений об обнаружении противника (кораблей или крупных авиационных формирований), столкновениях с норвежскими ВМС, военных успехах или в ответ на вызов.

Для успеха операции было необходимо молниеносно занять важнейшие порты Норвегии и создать укрепления, которые могли бы обороняться от нападения с моря и суши до подхода достаточного числа войск и тяжелого вооружения, способного продвинуться вглубь страны и занять немногочисленные транспортные магистрали. Хотя норвежский флот был небольшим, но, взаимодействуя с подразделениями береговой обороны, он мог стать значительной силой в борьбе против немецких десантов. Поэтому Редер считал, что судьба операции зависит прежде всего от успешного преодоления береговых укреплений. Небольшие отряды быстроходных военных кораблей с войсками на борту должны были проникнуть в гавани одновременно в 05:15 утра. Несколько танкеров и вспомогательных судов, замаскированных под обычные торговые пароходы, — так называемый «авангардный отряд» — выходили в море в день «Х-6» и должны были заблаговременно прибыть в норвежские порты и под различными предлогами (ожидание буксиров, прохождение таможенных формальностей) стоять на рейде, чтобы в назначенный момент сразу же включиться в операцию. С учетом времени, требующегося на переход транспортов, самым опасным был период от 15:00 дня «Х-3» (после которого операция уже не могла быть отменена) до высадки десантов. За ними из балтийских портов выходили без охранения суда 1-го транспортного отряда.

Транспорты со вторыми эшелонами войск направлялись в Осло. Одиннадцать пароходов 2-го транспортного отряда должны были прибыть на второй день, а двенадцать пароходов 3-го транспортного отряда — на шестой день операции. 4-й — 8-й отряды формировались из вернувшихся судов и отправлялись в Осло на восьмой-двенадцатый день.

Штаб ХХI армейской группы первоначально находился в Гамбурге, а на вторые сутки операции переводился в Осло. Для захвата норвежской столицы и прилегающих районов выделялась 163-я пехотная дивизия, конечной целью которой был выход по направлениям Осло-Берген до Хёнефосса и Осло-Кристиансанн до Тёнсберга. 69-й пехотной дивизии ставилась задача овладения побережьем от Норд-фьорда (100 миль севернее Бергена) до Хёугесунна, для чего выделялись 4 батальона и самокатный эскадрон. Остальные части дивизии доставлялись в Осло, а оттуда — по железной дороге в Берген. Два полка 196-й пехотной дивизии, прибывающие в Осло в день «X+2», должны были занять железную дорогу на Тронхейм и города Лиллехаммер, Хамар и Эльверум. Третий полк перебрасывался в Ондальснес, как только это позволяла обстановка. Из Тронхейма дивизия должна была продолжить наступление на север и занять Гронг, Намсус и Мушёэн. Северо-восточнее Осло должна была действовать 181-я пехотная дивизия. Наконец, юго-западное побережье от Ставангера до Арендаля входило в зону ответственности 214-й пехотной дивизии.

Руководство войсками в северных районах осуществлял любимец фюрера генерал-майор Эдуард Дитль, командир 3-й горной дивизии, двум полкам которой предстояло взять Тронхейм и Нарвик, установить контроль над железной дорогой вплоть до шведской границы, а затем продвигаться в направлении Тромсё. Во втором эшелоне должна была действовать 2-я горная дивизия, но события сложились таким образом, что в Нарвик она так и не попала. В случае осложнений в районе Тромсё Редер предлагал воспользоваться помощью Красной Армии, но Гитлер резко воспротивился этому, не желая подпускать советские войска так близко к рудникам.

Входящим в состав XXXI корпуса, действующего против Дании, 170-й пехотной дивизии и 11-й моторизованной бригаде ставилась задача в ходе наступления на север вдоль Ютландского полуострова стремительно занять Ольборг, Скаген и Фридриксхавн, на что планом отводилось 1–2 дня. Важнейшей целью считался аэродром Ольборга, который планировалось занять выброской парашютного и посадочного десантов на второй час операции. Кроме того, десантникам предстояло захватить важнейшие мосты и опорные пункты. Миссия 198-й пехотной дивизии заключалась в захвате восточной, островной части страны. При этом штаб дивизии морем перебрасывался в Корсёр, а оттуда направлялся в Копенгаген, который к тому времени должен был быть занят силами одного батальона. Для скорейшего осуществления планов предусматривалось использование бронепоездов.

Выделенные для операции силы Люфтваффе насчитывали в своем составе 1125 (1008 боеготовых) самолетов, в том числе 321 бомбардировщик, 39 пикирующих бомбардировщиков, 64 двухмоторных и 38 одномоторных истребителей, а также 597 транспортных самолетов пятнадцати авиагрупп, предназначавшиеся для переброски первых волн десантов и последующего снабжения войск.

Еще на этапе подготовки вторжения в Кенигсберге был создан так называемый «Отдел рекогносцировок», в задачу которого входило фотографирование особо важных районов и объектов Норвегии, таких как аэродромы, береговые укрепления, все побережье от Осло до Бергена, подходы к Тронхейму и Уфут-фьорд. Самолеты FW-200 «Кондор», и так обладавшие значительным радиусом, были оборудованы дополнительными топливными баками. Погода в январе и феврале делала невозможным выполнение задачи, но в марте метеорологические условия улучшились, и через несколько дней аэрофотосъемка всех намеченных объектов была закончена.

Перед высадкой две эскадры бомбардировщиков должны были нанести удар по Скапа-Флоу. В день «Х» основная задача Люфтваффе заключалась в поддержке сухопутных войск и флота. При этом две эскадрильи выделялись для действий в районе Осло (одна из них должна была совершить посадку в Форнебю, как только он будет захвачен), одна — у Ставангера, по одной группе предназначалось для Копенгагена, Бергена и Ютландского полуострова. После захвата норвежских аэродромов туда перебрасывались ударные эскадрильи для действий против британского флота. Уже к полудню дня «Х» 1./StG 1 должна была прибыть на аэродром Сола близ Ставангера, а две других эскадрильи группы — в Ольборг. Три звена двухмоторных истребителей обеспечивали десанты в Осло и Ставангер и должны были там совершить посадку; другие — выделялись для прикрытия KG 4, оказывающей поддержку сухопутным частям на северной оконечности Ютландии, и далее перебазировались на аэродром Ольборг. II/JG 77 должна была базироваться на Эсбьерг и Оксбёль и использоваться для обороны западного побережья и сопровождения пикировщиков. Две эскадрильи дальней разведки проводили разведку Северного моря и выясняли результаты первого дня операции.

Значительная роль в операции отводилась воздушным перевозкам и десантам. Транспортные авиагруппы находились в распоряжении начальников транспортной авиации (Lufttransportchef Land и Lufttransportchef See). Начальник морской транспортной авиации майор Лессинг ставил KGzbV 108 задачу в первый день операции перебросить одну роту сухопутных войск (150–160 человек) в Берген. К началу операции подразделения эскадры насчитывали:

— I/108 в Нордернее — 24 Не-59;

— II/108 в Листе — 10 Не-59;

— 8./108 в Нордернее — 10 поплавковых Ju-52-See.

В связи с недостатком дальних разведчиков и транспортных самолетов, обладающих большим радиусом действия, в состав Люфтваффе после соответствующего дооборудования и вооружения спешно включили несколько опытных экземпляров. 9./KGzbV 108 пополнилась двумя летающими лодками Do-24 и одной BV-138, а 1./406 — пятеркой Do-26: четырьмя, только что вышедшими с завода, и одной, реквизированной у «Люфтганзы». В ту же эскадрилью передали четырехмоторный гидросамолет На-139. Эти машины могли использоваться в качестве дальних разведчиков или транспортных, но чаще служили в роли последних, совершив множество рискованных рейсов в узкие фьорды, долетая до Нарвика.

Чтобы иметь возможность производить необходимые ремонтные работы и снабжение прибывающих самолетов, в Берген направлялись плавбаза гидроавиации «Рольсховен» и танкер «Бельт», а в Тронхейм — плавбаза «Бернхард фон Чирски» и танкер «Моонзунд».

Несмотря на довольно внушительную группировку, выделенную для оккупации Скандинавских стран, Гитлер стремился придать ей мирный характер, что нашло отражение в оперативной директиве. Германский посол в Дании Сесиль фон Ренте-Финк получил указание в 04:20, за час до начала вторжения, вручить ноту датскому правительству с призывом не оказывать сопротивления. В 05:20 то же самое должен был сделать посол в Норвегии Курт Бойер. Боясь, что отсутствие законных властей помешает навязать скандинавам условия мира, Гитлер отдал приказ: «Бегство королей Дании и Норвегии из своих стран предотвратить всеми доступными средствами».

Нападение на Норвегию и Данию в ночь на 9 апреля 1940 года означало новый поворот в ходе Второй Мировой войны. «Странная война» подошла к концу. За молниеносным захватом Дании и вторжением в Норвегию спустя месяц последовал массированный удар Вермахта по Голландии, Бельгии и Франции.

Несмотря на обилие публикаций, тема Норвежской кампании таит в себе множество «подводных камней» и открытых вопросов. Первый из них касается характера германского вторжения: являлось ли оно неспровоцированной агрессией или же было превентивным ударом?

Еще геббельсовская пропаганда упорно пыталась придать операции «Везерюбунг» характер оправданной оборонительной акции, вынужденно принявшей наступательную форму, ибо в тогдашних условиях она была спровоцирована противником. Резюмируя причины германского вторжения, генерал Фалькенхорст по приоритетности расставил их следующим образом: 1) помешать возможному стратегическому проникновению Великобритании на север, так как это создало бы угрозу балтийскому побережью Германии; 2) обеспечить свободу действий германского военно-морского флота; 3) поддержать открытым морской путь вдоль побережья Норвегии для беспрепятственных поставок шведской железной руды.

Из вышеизложенного видно, что подготовка к военной операции на территории тогда еще нейтральной Норвегии велась обеими воюющими сторонами, и высадка была запланирована практически одновременно. Немцы провели ее 9 апреля и были объявлены агрессорами. Но вспомним, что за день до этого британские десанты были готовы к выходу в море. С учетом времени, требовавшегося на переброску, их высадка могла произойти 10–11 апреля. Сопоставив все факты, становится ясно, что истинной причиной германского вторжения в Норвегию был страх, что другая сторона осуществит это первой.

Разумеется, автор ни коим образом не стремится обелить нацистский режим. Однако в данном случае рассматривается конкретная военно-стратегическая ситуация, для объективного разбора которой необходимо абстрагироваться от неприязни к Гитлеру и симпатий к его противникам.

О моральной ответственности германского военного руководства за развязывание войны на норвежской территории говорилось неоднократно. Небезызвестно, что данный пункт присутствовал в обвинительном акте Нюрнбергского процесса. Разумеется, победителей не судят, поэтому прокуроры стремились всячески обойти вопрос об участии собственных стран в подготовке кампании. Главный обвинитель от Великобритании Хартли Шоукросс на заявление адвокатов, что Великобритания и Франция сами готовили планы для вторжения и оккупации Норвегии, и что правительство этой страны было готово примириться с этим, заявил: «Я не собираюсь обсуждать вопрос о том, были ли эти обвинения справедливыми или нет». Обвинения в неспровоцированной агрессии против Норвегии были выдвинуты, в частности, Эриху Редеру и Отто Шнивинду — бывшим главнокомандующему Кригсмарине и начальнику штаба Руководства войной на море. Об их надуманности заявлял Фридрих Руге — западногерманский адмирал и известный историк. С этим мнением соглашался и видный британский историк и военный теоретик Базил Лиддел Гарт, писавший, что «со стороны правительств этих стран [Англии и Франции — С.П.] такие действия явились беспрецедентным лицемерием»...

2.1. Вооруженные силы Норвегии

Норвегия получила независимость лишь в 1905 году, разорвав унию со Швецией. По государственному строю являлась королевством с ограниченной монархией и сильным парламентом (Стортингом). Вооруженные силы состояли из армии (Hørens) и военно-морских сил (Sjoforsvarets). Главнокомандующим вооруженными силами являлся король Хокон VII. Министерство обороны, общее для армии и флота, являлось высшим военно-административным органом. Ему подчинялись командующие армией и военно-морскими силами. Для решения важнейших вопросов обороны страны существовал Совет обороны, в который входили король, премьер-министр Ю. Нюгордсволль, председатель Стортинга К. Хамбро, министр иностранных дел Х. Кот и военный министр полковник О. Люндберг. В военное время главнокомандующим назначался командующий армией.

Верховное командование армии (Hærens overkommando — НОК) возглавлял командующий, которому был подчинен Генеральный штаб. Аналогичной, с точностью до названий, была организация военно-морских сил: верховное командование (Sjoforsvarets overkommando — SOK), командующий и Адмирал-штаб. Авиация не считалась отдельным видом вооруженных сил, и организационно была разделена между армией и флотом.

Мировой экономический кризис 1929 года больно ударил по Норвегии и отразился на ее военном бюджете, который в начале 30-х годов не превышал 2,5 млн. фунтов стерлингов. Ассигнования на военные нужды, вотированные Стортингом в начале 1937 г. на три года, были равны примерно одной десятой той суммы, на которой настаивало военное командование. В 1938 году Норвегия стояла на предпоследнем в Европе (перед Люксембургом) месте по относительной величине военного бюджета — 11%. Депутаты Стортинга опасались крупных расходов на оборону, поскольку это могло быть истолковано как желание Норвегии помочь одной из стран в грядущей войне.

Негативную роль оказала пришедшая к власти либеральная партия, выступавшая за повсеместное сокращение расходов на оборону. Ее лидеры ратовали за небольшую кадровую «военную гвардию» численностью порядка 5000 офицеров и унтер-офицеров, задачи которой сводились бы к военному обучению населения. Однако антивоенная пропаганда была столь активной, что для комплектования даже такого небольшого контингента не нашлось достаточного числа добровольцев. Срок обучения призывников не достигал даже 3 месяцев. С началом Второй Мировой войны в Норвегии были мобилизованы все военнообязанные летчики и моряки, но в сухопутные войска было призвано лишь 7 тысяч человек. В конце концов, к 1939 году возможности норвежских вооруженных сил были даже меньше существовавших перед началом прошлой мировой войны. По мнению академика А.С. Кана, в случае возможной агрессии, «норвежское правительство вплоть до 9 апреля так и не решило для себя вопрос о пределах возможного сопротивления своих вооруженных сил, но в случае вовлечения в войну намеревалось держать сторону Англии», явно уповая на ее морскую мощь.

Перед началом Второй Мировой войны норвежская армия (командующий — генерал-майор К. Локе) по своему характеру являлась милиционной и состояла из частей и подразделений пяти родов войск: пехоты, кавалерии, артиллерии, инженерных войск и армейской авиации. В мирное время административное руководство каждым из них возлагалось на инспектора, который отвечал за комплектование, организацию боевой подготовки и мобилизационную готовность войск.

Сухопутные войска состояли из линейных войск, ландсверна и ландсштурма. Линейные войска включали наиболее боеспособные части и подразделения.

В мирное время части и подразделения сухопутных войск подчинялись начальникам военных округов, на территории которых они дислоцировались. Территория страны разделялась на шесть дивизионных округов. Штаб 1-го округа располагался в Халдене, 2-го — в Осло, 3-го — в Кристиансанне, 4-го — в Бергене, 5-го — в Тронхейме и 6-го — в Харстаде. Округа имели постоянные учебные центры — дивизионные школы, в каждой из которых одновременно проходило подготовку около сотни призывников. Начальник округа отвечал за мобилизационную готовность подчиненных ему войск, подготовку резервистов, создание материальных запасов. В случае начала боевых действий штабы округов становились штабами дивизий с сохранением номера, а начальники округов — командирами дивизий.

Дивизии состояли из полков и отдельных батальонов, формировавшихся по территориальному принципу. Полки (всего 16 пехотных, 3 драгунских, 3 артиллерийских и 1 инженерный) по штату состояли из трех батальонов и были приписаны к району, в котором осуществляли мобилизацию и развертывание. В мирное время в полках содержалось ограниченное количество личного состава, необходимое для поддержания в боевой готовности вооружения, обеспечения подготовки резервистов и мобилизационного развертывания в случае объявления войны. Полностью укомплектованными были только некоторые батальоны или роты, личный состав которых набирался из добровольцев.

1-я, 2-я и 5-я дивизии имели по три пехотных, одному драгунскому и одному артиллерийскому полку; 3-я и 4-я — по два пехотных полка, одной кирасирской роте и одному дивизиону горной артиллерии; 6-я состояла из трех пехотных полков, двух отдельных батальонов и горно-артиллерийского дивизиона. Инженерный полк (центрального подчинения) состоял из трех батальонов: саперного, телеграфного, понтонного — по 4 роты в каждом.

1-я дивизия (штаб — Халден)

генерал-майор С.Й. Эрихсен

1-й пехотный полк («Эстланн»)

2-й пехотный полк («Йегер»)

4-й пехотный полк («Акерсхус «)

1-й драгунский полк («Акерсхус»)

1-й артиллерийский полк

2-я дивизия (штаб — Осло)

генерал-майор Й. Хвинден Хауг

3-й пехотный полк («Телемарк»)

5-й пехотный полк («Ост-Опланн»)

6-й пехотный полк («Вест-Опланн»)

2-й драгунский полк («Опланн»)

2-й артиллерийский полк

3-я дивизия (штаб — Кристиансанн)

генерал-майор Е. Лильедаль

7-й пехотный полк («Агдер»)

8-й пехотный полк («Вестерден»)

1-я кирасирская рота

1-й горно-артиллерийский дивизион

отдельный батальон «Варангер»

отдельная рота «Киркенес»

4-я дивизия (штаб — Берген)

генерал-майор В. Стеффенс

9-й пехотный полк («Хураланн»)

10-й пехотный полк («Фьордане»)

2-я кирасирская рота

2-й горно-артиллерийский дивизион

5-я дивизия (штаб — Тронхейм)

генерал-майор Я. Лаурантзон

11-й пехотный полк («Мёре»)

12-й пехотный полк («Сёр-Трённелаг»)

13-й пехотный полк («Нур-Трённелаг»)

3-й драгунский полк («Трённелаг»)

3-й артиллерийский полк

6-я дивизия (штаб — Харстад)

генерал-майор К.Г. Фляйшер

14-й пехотный полк («Сёр-Халогаланн»)

15-й пехотный полк («Нур-Халогаланн»)

16-й пехотный полк («Тромс»)

3-й горно-артиллерийский дивизион

отдельный батальон «Альта»

Основным тактическим подразделением норвежской армии являлся пехотный батальон. Он состоял из штаба, штабной роты (в которую входили минометный взвод, саперный взвод, взвод связи и санитарный взвод), трех стрелковых рот (каждая имела на вооружении 8 ручных пулеметов и 159 винтовок) и пулеметной роты (9 станковых пулеметов). Всего в батальоне насчитывалось 878 солдат и офицеров.⁸

Батальон королевской гвардии «Ханс Майестет Конгенс Гарде» предназначался для церемониальной службы, обороны королевского дворца и состоял по штату из трех моторизованных пехотных рот и роты тяжелого вооружения, но к началу войны насчитывал всего 300 человек.

Войска местной обороны — ландсверн и ландштурм — предназначались для обороны соответствующих районов. На ландсверн возлагались задачи прикрытия и обеспечения мобилизационного развертывания линейных войск, борьба с диверсантами, охрана важных административных и промышленных объектов. Основными подразделениями ландсверна являлись роты и батальоны, по штатам примерно соответствовавшие пехотным, однако оснащавшиеся практически одними лишь винтовками, да и то зачастую устаревших образцов. В силу этого их боевые возможности были ограничены, но ландсверн отличало хорошее знание личным составом условий местности. Руководство подразделениями ландсверна осуществляли начальники военных округов, а в ходе боевых действий — командиры тех частей и соединений линейных войск, которым придавались силы местной обороны. В военное время роты и батальоны ландсверна обычно включались в состав полков. Ландштурм предназначался для решения вспомогательных задач главным образом в тылу: борьбы с диверсантами, поддержания порядка, оказания помощи полиции, а также организации партизанского движения в случае оставления местности частями регулярной армии.

До середины двадцатых годов велось строительство и вооружение крепостей. На них возлагались задачи прикрытия подступов к важным объектам страны, кроме того, в них находились склады и арсеналы. Административно крепости подчинялись инспектору артиллерии. Правда, действующими были лишь две — Хёйторп и Трёгстад, остальные числились в резерве. К началу войны они фактически утратили свою роль, но продолжали рассматриваться как непременный элемент обороны.

Система военной службы основывалась на традициях XVII столетия. Комплектование армии осуществлялось на основании закона о всеобщей воинской повинности. Согласно этому закону военнообязанным считался каждый норвежец в возрасте от 18 до 55 лет, причем в течение двенадцати лет он числился в линейных войсках, еще двенадцать — в ландсверне и тринадцать (в 18–19 и с 45 до 55 лет) — в ландштурме. Во время пребывания в линейных войсках военнообязанные призывались на срочную службу, а затем переводились в резерв. Срочная служба официально составляла 13 недель, но на практике была сведена к учебным сборам продолжительностью 48 или 84 дня. Годовой призывной контингент составлял 10–11 тысяч рекрутов. Кадровый состав армии комплектовался на добровольной основе и насчитывал около 1700 офицеров и 2000 унтер-офицеров. Всего к моменту германского вторжения в рядах сухопутных войск состояло примерно 15,5 тысяч человек. Мобилизационными планами предусматривался призыв в армию около 100 тысяч резервистов.

Для подготовки офицерского состава имелось 4 учебных заведения, располагавшиеся в Осло: Военная школа, Кавалерийская, Артиллерийская и Инженерная офицерские школы.

Мобилизационные мероприятия делились на две категории: полная и частичная мобилизация. Система частичной мобилизации была введена в 1935 году по экономическим причинам. При объявлении частичной мобилизации каждый военный округ формировал одну полевую бригаду из наиболее боеготовых частей. В среднем такая бригада насчитывала 4 пехотных батальона, кавалерию, артиллерию и саперные подразделения. В случае объявления войны полевые бригады должны были сдерживать продвижение противника в глубь страны и обеспечить проведение мобилизации остальных частей своих дивизий, которые имели намного меньшую степень боеготовности. Полная мобилизация объявлялась через прессу и по радио, однако частичная проводилась через почту или по телефону, потому и называлась «тихой».

После окончания мобилизации, на которую отводилось семь дней, сухопутная армия должна была состоять из семи пехотных бригад, нескольких кавалерийских эскадронов и тридцати артиллерийских батарей — всего около 50 тыс. человек, 133 орудия, 114 минометов, 194 станковых и около 1500 ручных пулеметов.

Вооружение и оснащение сухопутных войск вполне соответствовало стандартам… 1914–1918 годов. Основным оружием норвежского пехотинца была 6,5-мм винтовка «Краг-Йоргенсен» образца 1894 года и созданные на ее базе модификации М95, М04, М07, М12. Автоматического оружия, особенно ручных пулеметов, было мало. Армейские подразделения противовоздушной обороны вооружались 12,7-мм зенитными пулеметами «Кольт» в одиночных и спаренных переносных установках. Артиллерия была представлена в основном 75-мм полевыми орудиями системы «Шнейдер» образца 1897 года и 65-мм французскими горными пушками системы Дюкре; артсистемы более крупного калибра имелись в ограниченном количестве. Противотанковое вооружение практически полностью отсутствовало. Транспорт почти повсеместно, за исключением некоторых частей первой линии, оставался конным. Кавалерию еще не собирались сбрасывать со счета — на замену ее бронетехникой не хватало денег.⁹ Кроме того, полагали, что конные части будут более маневренными в труднопроходимой местности.

Полковник норвежской армии Й. Петерсен, оценивая в январе 1939 г. состояние готовности войск на случай войны, писал: «Наша армия, не считая военных школ, не участвовала в маневрах 15–16 лет. Командиры дивизий, полков, батальонов никогда не проводили учений».

Как показал опыт боевых действий, обучение войск оказалось плохо привязанным к условиям современной войны. Достаточно сказать, что лыжную подготовку проходили только специальные подразделения (что, впрочем, компенсировалось национальными особенностями). Впрочем, немецкие офицеры, принимавшие участие в кампании, хорошо отзывались об индивидуальных качествах норвежского солдата, но отмечали их плохую спаянность в подразделении. Бывший начальник разведки XXI армейской группы Эгельгаф¹⁰ в частности писал: «Опираясь на знание географических и других особенностей страны, норвежцы обладали значительно большей маневренностью при действиях в условиях бездорожья и умели использовать благоприятную для обороны горную местность. Поскольку норвежская армия была организована как милиционная, постольку норвежский солдат в составе части действовал гораздо хуже немецкого солдата. Зато он отличался очень хорошей одиночной подготовкой и выучкой. Его умение применяться к местности, передвигаться вне дорог, а также меткость его огня заслуживали самой высокой оценки. Патриотизм и прирожденная любовь к спорту делали из норвежского солдата отличного воина»...

Норвегия обзавелась военной авиацией в числе одной из первых стран еще в 1912 году. Спустя три года армия имела в своем составе уже 11 авиагрупп по 5 самолетов, были построены первые аэродромы, организована собственная летная школа.

К лету 1939 года норвежская армейская авиация (Hærens flyvåpen) имела следующую организационную структуру. Руководство возлагалось на инспектора, который имел свой штаб. Инспектор отвечал за боеготовность частей и подразделений, подготовку личного состава, состояние и развитие авиационного парка. Ему подчинялись боевые части и подразделения, летная школа, авиационный завод и авиационные мастерские. Штаб армейской авиации состоял из трех отделов: личного состава, боевой подготовки и снабжения. Всего в составе армейской авиации насчитывалось 950 человек личного состава. Подготовка пилотов велась в летной школе, расположенной в Кьеллере, неподалеку от Осло.

Авиационный парк был представлен главным образом порядком устаревшими машинами, как собственного производства, так и закупленными за границей. К моменту германского нападения в составе боевых частей находилось 10 истребителей-бипланов Глостер «Гладиатор», закупленных в Великобритании; 40 разведчиков и легких бомбардировщиков Фоккер С-V (голландской постройки и выпущенных по лицензии); 25 разведывательных и учебных бипланов «Тайгер Мот» фирмы «Де Хэвиленд».

Незадолго до начала войны были предприняты попытки закупки в различных странах более современных самолетов, но завершить обновление авиационного парка до начала военных действий не удалось. Из Италии поступило четыре двухмоторных бомбардировщика Капрони Са-310, после чего выдали заказ на пятнадцать машин типа Са-312-бис, но получить их не успели. В августе 1939 года американской фирме «Кёртисс» заказали партию истребителей С-75А-6 «Хок», в январе последовал заказ на модификацию С-75А-8 — в общей сложности норвежцы собирались купить две дюжины истребителей. В марте 1940 года другая американская фирма, «Нортроп-Дуглас», получила заказ на 36 легких бомбардировщиков DB-8A-5. Из всего этого многообразия к апрелю 1940 года в Норвегию успело прибыть только 19 «Хоков», все они находились на аэродроме Кристиансанн-Кьевик в небоеготовом состоянии: часть не была собрана, другие же еще ни разу не поднимались в воздух. Еще пять машин, отгруженные из Штатов, были отправлены во Францию.

Система базирования армейской авиации не была развернута в достаточной степени. Самые современные аэродромы: Форнебю, Кьеллер, Кьевик, Сола и Вэрнес — располагались в южной части страны. Они имели по две-три взлетных полосы с твердым покрытием и необходимым взлетно-посадочным оборудованием.

Военно-морские силы Норвегии состояли из флота (Marine), морской авиации (Marines flyvapen) и береговой артиллерии (Kystartilleriert). Они были единственным видом вооруженных сил, с сентября 1939 года находящимся в полной боевой готовности. В рядах ВМС числилось около 5200 человек личного состава.

Командующий ВМС (контр-адмирал Х. Дизен) отвечал за состояние боевой готовности, боевую подготовку, материально-техническое обслуживание, развитие и боевое применение военно-морских сил. Командующий осуществлял руководство через располагавшийся в Осло Адмирал-штаб, в который входили три отдела: оперативный, административный и связи; а также три управления: личного состава, боеснабжения и интендантское.

Побережье страны было разделено на три военно-морских округа (Sjoforsvarsdistrikt). Зона ответственности 1-го (штаб в крепости Карлйохансверн близ Хортена) простиралась от шведской границы до Йессинг-фьода; 2-й со штабом в Бергене отвечал за западное побережье от Йессинг-фьода до Нурланна; а в северной части страны осенью 1939 года был образован 3-й округ со штабом в Харстаде. Командующие военно-морскими округами отвечали за оборону побережья, поддержание режима судоходства и оперативного режима в прибрежных и территориальных водах.

К апрелю 1940 года в составе флота числилось 111 боевых кораблей: броненосцы береговой обороны «Норге» и «Эйдсволль»; 4 новейших эсминца типа «Слейпнер» и 3 старых типа «Драуг»; 17 миноносцев; 10 минных заградителей; 9 подводных лодок; 8 тральщиков; 3 патрульных корабля (старые миноносцы); 6 судов охраны рыболовства и 49 сторожевиков, оборудованных из рыболовных и китобойных судов. Резервом корабельного состава военно-морских сил являлись суда торгового флота, часть которых в военное время подлежала мобилизации.

Подавляющее большинство корабельного состава уже безнадежно устарело. С 1918 года в строй вступили только эсминцы типа «Слейпнер» (на самом деле их водоизмещение составляло около 600 тонн); три миноносца типа «Трюгг», слишком маленьких, чтобы соответствовать современным требованиям; шесть подводных лодок типа «В», не отличавшихся по характеристикам от лодок времен прошлой мировой войны; минный заградитель «Олав Трюггвасон», три небольших патрульных судна и два тральщика. Крупнейшие единицы норвежского флота: «Норге» и «Эйдсволль» — были спущены на воду еще в прошлом веке. На момент германского вторжения в постройке находились два миноносца типа «Слейпнер» (летом 1940 года они вошли уже в состав Кригсмарине) и два более крупных эскадренных миноносца.

Береговая артиллерия предназначалась для прикрытия участков побережья, военно-морских баз и портов. Ее основу составляли укрепленные районы (по норвежской классификации — береговые крепости — kystfestning), представлявшие собой системы береговых артиллерийских и торпедных батарей, располагавшихся в фьордах. Крепости «Ослофьорд» и «Оскарборг» стояли на подходах к Осло, крепости «Кристиансанн» и «Берген» — перед одноименными портами, крепость «Агденес» — в устье Тронхеймс-фьорда. Батареи должны были дополняться минными полями, на установку которых требовалось всего несколько часов, наблюдательными станциями и прожекторами. Сами условия фьордов облегчали оборону. Однако к весне 1940 года гарнизоны береговых фортов были укомплектованы только на треть (308 офицеров и 2095 солдат и капралов вместо положенных по штату 909 и 7515), а часть оборудования была отправлена на модернизацию в Швецию.

Морская авиация обладала развитой системой базирования. Командование флота имело в своем распоряжении три авиагруппы (flyavdeling), приписанные к соответствующим военно-морским округам. Всего на вооружении находилось 6 разведчиков-торпедоносцев Хейнкель Не-115А-2, 17 разведчиков Хёвер MF-11, 5 устаревших торпедоносцев Дуглас DT-2С и некоторое число учебных машин Хёвер MF-10. Для их обслуживания были оборудованы гидроавиастанции в Карлйохансверне (у Хортена), Кристиансанне, Флатё (севернее Бергена), Хафрс-фьорде (у Сола), Хитра (район Тронхейма), Тромсё и Вадсё. Имелась у морской авиации собственная летная школа, располагавшаяся в Карлйохансверне.

О состоянии норвежского флота наглядно говорит такой факт. Совершив в конце 1939 года инспекторскую поездку в Берген и Кристиансанн и осмотрев там 25 боевых кораблей, командующий военно-морскими силами контр-адмирал Дизен писал в своем отчете: «Положение далеко не блестящее. Единственное светлое пятно — это личный состав батарей береговой обороны и экипажи кораблей. Однако не следует делать тайны из того, что наш флот оснащен устаревшими кораблями, которые не выходили в море, пожалуй, с 1918 года. Возраст наших кораблей составляет в среднем около 65 лет. Нельзя также отрицать, что сильно устарела и большая часть нашей военной техники».

2.2. Вооруженные силы Дании

Вооруженные силы южного соседа Норвегии — Датского королевства — состояли из армии (Hær), военно-морского флота (Flaade) и военно-воздушных сил (Luftvaaben). В мирное время делами вооруженных сил ведало военное министерство, в случае объявления войны главнокомандующим становился король.

В Государственный Совет обороны входили: король Христиан Х, премьер-министр Т. Стаунинг, министр иностранных дел П. Мунх, военный министр генерал Гёрц, командующий армией генерал-майор Приор и командующий ВМС вице-адмирал Рехницер.

Армия Дании строилась примерно по такому же принципу, как норвежская. Сухопутные войска состояли из двух дивизий — Зеландской и Ютландской — располагавшихся на соответствующих территориях. Штабы данных формирований в военное время отвечали за проведение мобилизации во вверенных им областях, а в мирное время организовывали прохождение срочной службы новобранцами и вели переподготовку резервистов. Дивизии состояли из полков, отдельных батальонов, артиллерийских и зенитных дивизионов, штабы которых постоянно функционировали, но сами части в большинстве своем являлись скадрированными. В частности, в состав Ютландской дивизии входили 2-й и 7-й пехотный полки, 14-й зенитно-артиллерийский дивизион трехбатарейного состава, 12-й и 13-й отдельные пехотные батальоны.

В первые дни войны были досрочно мобилизованы призывники 1940 года и пять старших возрастов, из которых четыре еще до нового года были отпущены по домам с обмундированием.

Согласно работе П.М. Норупа «Армия, которой не пришлось воевать», к моменту германского вторжения в составе сухопутных сил насчитывалось 4 пехотных батальона (полностью укомплектованных в мирное время), 15 рекрутских (скадрированных) рот, 23 артиллерийских и 4 зенитных батареи, 4 кавалерийских эскадрона, 11 моторизованных эскадронов, 2 минометные роты, 3 роты радиосвязи, 2 инженерных роты. Армия мирного времени насчитывала около 15,5 тыс. человек.

ВВС состояли из армейской и морской авиации, а также частей зенитной артиллерии. Армейская авиация делилась на два авиаотряда, в состав которых входило пять эскадрилий: две истребительные, две разведывательные и одна бомбардировочная. В общей сложности в них насчитывалось 43 боевых самолета. Порядка 20 учебных самолетов имела летная школа, располагавшаяся в предместье Копенгагена. Парк крылатых машин составляли все те же устаревшие бипланы Фоккер C-V, принятые на вооружение в конце 20-х годов, а также тихоходные истребители Глостер «Гаунтлет» и их немногим более современные собратья Фоккер D-XXI. Самыми современными были семь легких бомбардировщиков Фэйри Р.4/34 — прототипы известного «Фулмара». Морская авиация состояла из трех эскадрилий (42 боевых самолета) — истребительной, разведывательной и бомбардировочной. Все они были укомплектованы машинами устаревших образцов и базировались на острове Зеландия. Летный состав ВВС насчитывал около 800 человек. Кроме того, в состав военно-воздушных сил входил один зенитный полк и 16 отдельных зенитных батарей.

В составе военно-морского флота Дании насчитывалось более 40 боевых кораблей:

2 броненосца береговой обороны («Нильс Юэль» и «Педер Скрам»);

14 миноносцев («Драген», «Вален», «Лаксен», «Глентен», «Хёген», «Ёрнен», «Хавкаттен», «Спрингерен»; «Хайен», «Нарвален», «Хавёрнен», «Вальроссен», «Макрелен», «Нордкаперен» — часть из них к тому времени была переклассифицирована в патрульные корабли и тральщики);

9 подводных лодок («Беллона», «Флора», «Рота», «Дафне», «Драйаден», «Хавманден», «Хавхестен», «Хавкален»; «Хавфрюен»);

4 минных заградителя («Квинтус», «Сикстус», «Лоссен», «Линдормен»);

6 тральщиков («Сёбьёрнен», «Сёхастен», «Сёлёвен», «Сёульвен», «Сёхунден», «Сёриддерен» — часть в постройке);

5 катеров-тральщиков («MS 1–5»);

5 судов охраны рыболовства («Бескюттерен», «Ингольф», «Видбьёрнен», «Мааген», «Тернен»);

несколько вспомогательных судов и сторожевых катеров.

Необходимо отметить, что во внешнеполитическом курсе Дания традиционно ориентировалась на Германию. Датские руководящие круги занимали открыто пораженческую позицию и к полномасштабной вооруженной борьбе даже в меру возможностей своей страны не готовились. Как пишет академик Кан, «члены правительства открыто заявляли, что датские вооруженные силы предназначены для пресечения случайных нарушений нейтралитета воюющими сторонами, а не для обороны от агрессии — заведомо неотразимой в случае, если нападающий — великая держава». Трезво оценивая реальные возможности своей страны, премьер-министр Стаунинг заявлял: «Наша страна готова к охране нейтралитета, но ведение войны в собственном смысле этого слова исключено географическими условиями; малочисленность населения также исключает существование армии, способной принять бой».

2.3. Географический характер театра

Расположенная в западной части Скандинавского полуострова Норвегия занимает площадь 323,8 тыс. км². Территория страны имеет форму узкой полосы, протянувшейся с северо-востока на юго-запад на 1750 км. Наибольшая ширина на юге достигает 430 км, наименьшая (в районе Нарвика) — 7 км. Общая протяженность границ составляет 5930 км, из которых около 3400 км проходят морем. Исторически Норвегию делят на Северную и Южную, а последнюю, в свою очередь, на четыре географических района: Трённелаг, Вестланн, Эстланн и Сёрланн.

Норвегия — горная страна, рельеф ее, в отличие от равнинной Дании, сильно пересеченный. Около 72% площади приходится на каменистые поверхности, тундру, болота; 23% занимают леса, преимущественно хвойные; пригодные для сельскохозяйственной обработки земли составляют лишь 2,6% территории. Стекающие с гор реки многочисленны, полноводны, с большим падением, сильным течением и значительным числом порогов и водопадов. Судоходны лишь некоторые из них и только в низовьях. Для рек северной части страны характерны сильные весенние (май-июль) разливы, в южной части резких колебаний уровня не наблюдается.

Примерно две трети территории Норвегии занято средневысотными Скандинавскими горами, низменности расположены в основном у Осло — и Тронхеймс-фьордов. Скандинавские горы не являют собой единой цепи, а состоят из множества массивов с преобладающими высотами 700–1000 метров, поднимающихся на общем основании высотой 600–900 метров. Характерной чертой всех массивов является наличие в их верхней части платообразных поверхностей — фьельдов, представляющих собой чередование невысоких однообразных холмов и понижений, занятых озерами и болотами, усеянных обломками скал и валунами. Восточные и юго-восточные склоны массивов прорезаны крупными речными долинами (Гудбрансдаль, Остердаль, Нумедаль и др.) своими нижними концами сходящимися к Осло-фьорду. К северу от Тронхеймс-фьорда Скандинавские горы понижаются, приобретая холмистый характер, но север страны занят горами Кьёлен, высоты которых зачастую превышают 1912 метров, а рельеф имеет альпийские формы — скалистые гребни и пики с многочисленными ледниками. Северо-восточная область Норвегии — Финмарк — занята плоскогорьем с высотами 300–500 метров.

Западное побережье Норвегии изрезано длинными, узкими, глубокими, сильно разветвленными фьордами, по большей части с крутыми, высокими, скалистыми берегами. Низкие пологие берега характерны лишь для Осло-, Тронхеймс- и Букн-фьордов. Самый длинный — Согне-фьорд — вдается в сушу на 110 миль (204 км). Изрезанность береговой черты благоприятствует развитию судоходства и возникновению портов, но значение этой изрезанности снижается крутизной и малодоступностью берегов. С запада берега сопровождаются значительным количеством островов, подводных скал, шхер. Между островами и побережьем море всегда спокойно. Все острова размещаются на материковой отмели, глубины моря в пределах которой обычно не превышают 400 метров, но около Лофотенских островов, острова Фрёйя и отмели Мёре (западнее Молде) составляют порядка 80 метров. Благодаря теплому течению Гольфстрим море у западного побережья Норвегии не замерзает, фьорды открыты для навигации круглый год, за исключением некоторых участков фьордов на севере. С точки зрения ведения боевых действий норвежские прибрежные воды благоприятствуют созданию временных баз и пунктов базирования, а также ведению минной войны.

Хотя климат Норвегии умеренный, океанический, Скандинавские горы служат важным климаторазделом, создавая заметные различия между прибрежными и внутренними частями страны. В приморской зоне зима мягкая, а лето прохладное, во внутренних районах климат приобретает черты континентальности. На фьельдах зима продолжительная и снежная, а в Северной Норвегии она длится до мая, сохраняя опасность обморожения личного состава. Ветры в это время года достигают огромной силы, вызывая метели и снежные заносы, что ограничивает возможности использования транспорта и вынуждает пехоту, как на марше, так и в бою передвигаться на лыжах. Заносы и значительный (до 300 дней в году) период пасмурной погоды затрудняют действия авиации.

Согласно переписи 1939 года в Норвегии проживало 2 921 тыс. человек. Население распределялось очень неравномерно: при средней плотности 9 человек на 1 км², около половины населения проживало в пределах Эстланна. Сравнительно густо были заселены прибрежные фьордовые районы и острова, зато в северной части плотность населения не превышала 1 человека на 1 км². Крупных городов было мало — всего шесть из них (Осло, Берген, Тронхейм, Ставангер, Драммен, Кристиансанн) имели население свыше 20 тысяч человек. В горной местности населенные пункты встречались редко. Железнодорожная сеть была развита лишь в южной части страны, которая соединялась с центральными районами единственным одноколейным путем. В Северной Норвегии железных дорог вообще не было.

Скандинавский театр военных действий, безусловно, можно охарактеризовать как чрезвычайно сложный. Его природно-климатические и экономические особенности ограничивают масштабы использования вооруженных сил и требуют введения новых элементов в организацию их боевой деятельности. Резко пересеченный рельеф, обилие лесов, болот и бурных рек, а также отсутствие дорог делают Норвегию труднодоступной для боевых действий сухопутных войск.

2.4. В преддверье схватки

Боевые действия в Норвегии стали, прежде всего, войной Германии против западных союзников. Норвежские вооруженные силы, анализу которых было уделено немало внимания, и тем более — датские, сыграли в них далеко не ведущую роль. Чтобы лучше понять последующий ход событий, требуется оценить силы и возможности основных воюющих сторон. При этом речь пойдет не столько о группировках, которые планировались к использованию или реально приняли участие в кампании, столько о тех силах, которые потенциально могли быть привлечены. На последние, в свою очередь, сильное влияние оказывало развитие событий на Западном фронте. Иными словами, чтобы разобраться в этом хитросплетении, необходимо хотя бы в общих чертах познакомиться с состоянием вооруженных сил, взвесив все компоненты, из которых в конечном итоге складывается сила армии: структуру, численность, систему управления, моральный дух, вплоть до аспектов военного строительства и предвоенных доктрин использования.

Во второй половине тридцатых годов Вермахт был, безусловно, самой динамично развивающейся военной машиной западного мира. В то время как в высших армейских кругах Англии и Франции царили застой и упоение победой в прошлой мировой войне, германская военная мысль стремительно шла вперед, подпитываясь новейшими достижениями технического прогресса. Итогом стало рождение концепции «блицкрига», которая должна была помочь избежать ошибок, вызвавших поражение 1918 года. Стержнем германской стратегии должно было стать нанесение последовательных ударов по противникам с целью разгрома их поодиночке. Упор делался на внезапность и молниеносность военных кампаний, четкость взаимодействия пехоты, танков и авиации, филигранную точность планирования и управления войсками. При подготовке командного состава особый упор делался на развитие навыков правильного применения сильных сторон доктрины «блицкрига», а именно: способности быстро ориентироваться в выборе наиболее активных форм действий, умения поддержать наступательный дух войск, а также эффективно использовать подвижность и ударную мощь современных видов вооружений, прежде всего — танков и авиации.

После победоносного завершения Польской кампании германская армия продолжала наращивать свои силы. Были переформированы танковые соединения, легкие дивизии преобразованы в танковые, многочисленные пехотные дивизии поздних волн формирования, которые считались малопригодными даже для ведения оборонительных действий, в спешном порядке проходили дополнительно обучение и пополнялись современным вооружением. В общей сложности к началу мая 1940 года Германия имела на Западном фронте 156 дивизий (130 пехотных, 10 танковых, 6 моторизованных, 1 кавалерийская, 9 охранных) и одну моторизованную бригаду. К этому нужно добавить, что немецкие сухопутные войска имели лучшую систему управления и более высокий уровень боевой подготовки, чем любая из армий противников.

Известная поговорка гласит, что военные всегда готовятся к прошлой войне, и, наверное, она никогда не была столь справедливой, как по отношению к Франции конца 30-х годов. Состоявшее из недавних «героев Марны и Вердена» военное руководство страны безмятежно почивало на лаврах, считая себя единственным носителем прогресса военной мысли своего времени. Строительство и подготовка вооруженных сил исходили из тех соображений, что война вновь будет позиционной. Французская стратегия носила чисто оборонительный характер и опиралась на строительство долговременных укрепленных рубежей — пресловутую линию Мажино. В соответствии с этой концепцией вырабатывались планы использования вооруженных сил, основанные, опять же, на опыте прошлой войны. Основной предпосылкой была убежденность французского командования, что тактика с тех пор не претерпела существенных изменений. Французский генштаб не придавал значения тому, что совершенствование танков, авиации, мотопехоты и управления войск по радио делают военные действия более динамичными.

Недостатки организации, системы комплектования, технического оснащения, боевой подготовки и морального духа войск существенно снижали реальный потенциал французских сухопутных сил. Если пехотные дивизии германской армии были относительно равноценны по укомплектованности личным составом и вооружением, то из находящихся на фронте к маю 1940 года 67 французских пехотных дивизий лишь 31 (менее половины) относилась к категории «А». Они комплектовались резервистами молодых возрастов и оснащались современным вооружением. Остальные 36 дивизий относились к категории «В» — с личным составом старших возрастов, вооружением устаревших моделей и невысокой боеспособностью. Дополнительные 13 дивизий представляли собой гарнизоны укрепленных районов, то есть, вообще не имели ни собственной артиллерии, ни средств транспорта. Ударную мощь французской армии составляли 3 танковые, 3 легкие механизированные и 5 кавалерийских дивизий, плюс 4 отдельные кавалерийские бригады. Единственное, в чем французы имели неоспоримое превосходство, так это в тяжелой артиллерии, однако применительно к боевым действиям в Норвегии это преимущество не могло быть реализовано.

Еще более серьезной проблемой было низкое моральное состояние армии. Дух реванша, переполнявший французских солдат в августе 1914 года, иссяк в результате победы. Франция потеряла в кровавой бойне прошлой войны почти полтора миллиона человек и вторично не хотела идти на такие жертвы. Линия Мажино имела отрицательные последствия для страны в психологическом плане. Людей успокаивала мысль, что теперь они надежно защищены от вторжения, поэтому попытки правительства использовать вооруженные силы для выполнения союзнических обязательств не могли встретить поддержки в широких массах. Определяющим фактором стало стремление во чтобы то ни стало избежать потерь.

Состояние сухопутных войск Великобритании являлось прямым следствием ее военной доктрины. На протяжении многих веков основные положения британской стратегии сводились к тому, что для империи, разбросанной по всему земному шару, главным театром военных действий является море, а важнейшее внимание следует уделять защите коммуникаций. Однако основная угроза метрополии, являющейся главной финансовой и промышленной базой империи, исходила со стороны ее западноевропейских соседей. Отсюда вытекал главный постулат британской внешней политики — противопоставлять всякой европейской державе, грозящей завоевать господство на континенте, мощную коалицию государств и переносить тяжесть сухопутной войны на союзников. Британия обеспечивала бы такой коалиции свободу действий на морях, а в боевых действиях в Европе участвовала бы небольшими экспедиционными силами.

Боеспособность армии оставляла желать лучшего. На протяжении нескольких лет английские солдаты не проходили серьезной боевой подготовки. Даже части регулярной армии испытывали недокомплект офицеров. Увеличение вдвое территориальной армии, произведенное в марте 1939 года, и создание милиции в мае того же года потребовали дополнительного выделения инструкторов. Несмотря на это к началу войны армия Великобритании оставалась немногочисленной (она насчитывала всего 9 регулярных и 16 территориальных дивизий, 8 пехотных, 2 кавалерийские и 9 танковых бригад). Ввиду обязательств перед Францией основная масса этих соединений должна была быть отправлена на континент. К маю 1940 года там находилось двенадцать дивизий, девять из которых находились на бельгийском участке фронта, одна «получала боевой опыт» в Сааре, а две — находились во французских учебных лагерях.

Подведем некоторые итоги. По оценкам планирующих органов союзников, за период с октября 1939 по май 1940 года Германии довела свое превосходство в сухопутных силах от пропорции 4:3 до 3:2, а в перспективе оно должно было составить 2:1. Такое положение, разумеется, не могло не волновать французское командование (межсоюзническими соглашениями руководство сухопутными действиями возлагалось на Францию), помыслы которого были устремлены на оборону собственной страны от ожидаемого вторжения. Норвегия не могла рассматриваться иначе, как второстепенный театр, и вряд ли можно было ожидать от французов выделения на него достаточного количества сил.

Наиболее сложным для анализа является состояние военно-воздушных сил сторон. В начальный период войны этот вид вооруженных сил развивался очень стремительно: поступали на вооружение новые типы самолетов, заменяя собой устаревшие образцы, формировались новые авиационной части, перевооружались и переформировывались уже существующие, все они постоянно меняли места базирования. Положение усугубляется тем, что даже в солидных источниках обычно приводятся данные по состоянию на две ключевые даты: 3 сентября 1939 года (объявление Англией и Францией войны Германии) и 10 мая 1940-го (начало германского наступления на Западном фронте). Тем не менее, для качественных оценок этого вполне достаточно. Если взять приведенные в таблице цифры в качестве исходных, то, отслеживая динамику развития, можно прикинуть соотношение сил, способных действовать на отдаленном норвежском театре.

^{* Здесь и далее в скобках указывается число боеготовых машин.}

^{Примечания:}

^{1) В составе Armee de lʼAir и Aeronavale не учтены части, постоянно базирующиеся в Сирии, Индокитае и на Мадагаскаре.}

^{2) В составе RAF не учтена 21 резервная эскадрилья Бомбардировочного командования, а также 435 боевых самолетов, базировавшихся на заморских театрах.}

^{3) В графе «ближние разведчики» учтены также самолеты взаимодействия с армией.}

На первый взгляд, ни одна из сторон не обладала явным численным превосходством. Правда, по ударным самолетам немцы имели полуторный перевес — в сумме 1559 машин против 1088; по истребителям наблюдается почти полное равенство — 1161 немецким противостоит 1221; в отношении разведчиков и самолетов взаимодействия с наземными войсками перевес за союзниками — 1080 против 745; лишь по числу транспортных самолетов англо-французские ВВС проигрывают полностью, имея всего 30 машин против 545. Сравнение качественных показателей не оставляет от кажущегося равенства и следа.

Бомбардировочная авиация Германии была представлена машинами Хейнкель He-111, Дорнье Do-17 и Юнкерс Ju-88. Первые две дебютировали во время гражданской войны в Испании, а «восемьдесят восьмой» только начинал поступать в войска. Это были современные самолеты: скоростные, неплохо вооруженные, со значительной бомбовой нагрузкой и дальностью полета. Пикирующий бомбардировщик Ju-87 в особых представлениях не нуждается. Он по праву считался лучшим в своем классе и служил настоящей «визитной карточкой» Люфтваффе. Ничуть не хуже обстояли дела с истребителями. Хотя войну немцы встретили, еще имея на вооружении Арадо Ar-68 с неубирающимся шасси и довольно большое число «мессершмиттов-109» ранних модификаций, считавшихся уже устаревшими, но к весне 1940 года основным самолетом стал Bf-109E, называемый многими экспертами, как самый эффективный истребитель своего времени. Группы тяжелых истребителей летали на двухмоторных Bf-110С, неплохо зарекомендовавших себя в Польше.

Ведение стратегической разведки возлагалось на специальные эскадрильи, находившиеся в подчинении OKL, командований воздушных флотов и авиационных корпусов. В роли разведчиков чаще всего выступали модификации состоявших на вооружении бомбардировщиков — Do-17P, Do-215, Ju-86, He-111. Эскадрильи ближней разведки и взаимодействия с наземными войсками находились в оперативном подчинении армейских штабов и вооружались главным образом устаревшими машинами Не-45, Не-46 и Хеншель Hs-126. Для действий в интересах военно-морского флота имелось несколько групп морской авиации, которыми руководил так называемый «Генерал Люфтваффе при главнокомандующем Кригсмарине». Они оснащались главным образом гидросамолетами He-59, He-115 и летающими лодками Do-18, но имелись и колесные машины. Основным самолетом транспортной авиации был трехмоторный Ju-52.

Командование немецких ВВС было централизованным, что позволяло более оперативно производить сосредоточение усилий на важнейшем направлении или осуществлять маневр силами. Тому же способствовал универсальный характер бомбардировочной авиации, способной, в принципе, действовать и над сушей, и над морем (хотя по-настоящему «морскими» были лишь несколько бомбардировочных групп). Кроме того, немцы имели неоспоримое преимущество в уровне боевой подготовки кадров. Об этом можно судить уже по тому факту, что в июле 1939 года в Люфтваффе насчитывалось 8 тысяч пилотов высшей квалификации, имевших право дневных и ночных полетов на всех типах военных самолетов. Большинство их пилотов имело за плечами опыт гражданской войны в Испании и Польскую кампанию.

Эффективность военно-воздушных сил Франции изначально снижалась двумя факторами: громоздкой системой управления и морально устаревшей материальной частью. Французская авиация делилась на армейскую (Armée de l'Air) и морскую (Aeronavale). Эскадры армейской авиации, будучи сходными по составу с германскими, были закреплены за определенным военным округом. Переброска части с одной авиабазы на другую влекла ее переподчинение со всеми вытекающими последствиями, поэтому практиковалась лишь в редких случаях. Группы взаимодействия с наземными войсками были подчинены напрямую штабам армий.

Несмотря на разнообразие находившихся на вооружении типов самолетов (что создавало дополнительные трудности по снабжению и ремонту), техническое состояние французской авиации явно не соответствовало современным требованиям. Наихудшим образом обстояли дела с бомбардировщиками. Треть бомбардировочных групп была оснащена двухмоторными монопланами Блок МВ-210, остальные — более древними МВ-200, Амье Am-143, Потэ Ро-540, Лиор эт Оливье LeO-206 и LeО-257. Единственная эскадра дальних бомбардировщиков летала на Фарманах F-222. Один внешний вид всех этих архаичных аэропланов дает наглядное представление об их возможностях. Сами французы считали их способными действовать только по ночам. К началу войны только одна группа успела получить современные LeО-451, в начале следующего года поступили на вооружение Am-351 и американский Мартин «Мэрилэнд», но перевооружение и освоение этих машин шло низкими темпами, и войсках их было немного.

В сентябре 1939 года у французов было два типа современных одномоторных истребителей. Более половины истребительных групп имели на вооружении Моран-Солнье MS-406 и американские Кёртисс «Хок» С-75 (аналогичные норвежским). По совокупности летных данных они немного уступали «мессершмиттам», но оставались достойным противником. Основным ночным истребителем был двухмоторный Ро-631. К началу Норвежской кампании Франция смогла расширить и перевооружить парк своей истребительной авиации. За это время были приняты на вооружение Блок МВ-151/152, голландский Коолховен FK-58 и лучший из французских истребителей Девуатин D-520, правда, количество последних оставалось незначительным.

Так называемые «стратегические разведывательные силы» были, пожалуй, самой сильной стороной французской армейской авиации. Из двенадцати разведывательных групп шесть были вооружены МВ-131 и четыре — Ро-637. Это были двухмоторные монопланы, по концепции сходные с германскими Do-17 или британскими «Бленхеймами» и способные выступать в роли легких бомбардировщиков. Вскоре поступили на вооружение МВ-174, Ро-63.11 и Бреге Br-693/694, чьи прекрасные боевые качества позволили перевести летавшие на них группы в разряд штурмовых. Зато эскадрильи ближней разведки и взаимодействия с армией, самыми массовыми самолетами которых были Мюро ANF-115/117, Br-270 и Po-25, представляли собой настоящее собрание музейных древностей.

В состав морской авиации входили эскадрильи палубного и берегового базирования. Подавляющее большинство состоявших на их вооружении машин составляли гидросамолеты и летающие лодки. В частности, все торпедоносные эскадрильи летали на гидропланах Латекор-298, береговые бомбардировочные эскадрильи — на поплавковых LeO-257bis, а лучшим из дальних разведчиков была летающая лодка Br-521 «Бизерт». Ударные эскадрильи единственного французского авианосца «Беарн» были укомплектованы неплохими пикирующими бомбардировщиками Луар-Ньюпор LN-401 и Воут-Сикорский V-156-F (более известен под американским названием «Виндикэйтор»), зато истребительные — совершенно устаревшими D-376.

Авиация другого союзника — Великобритании — при более благополучном общем положении, также не была избавлена от ряда недостатков. Королевские военно-воздушные силы в целом закончили перевооружение на новую технику и с началом войны продолжали наращивать численность. Ударные силы RAF — Бомбардировочное командование — состояли из пяти авиагрупп, каждая из которых оснащалась самолетами определенного типа (соответственно Бристоль «Бленхейм», Викерс «Веллингтон», Армстронг-Уитворт «Уитли» и Хэндли-Пейдж «Хэмпден» во 2-й — 5-й группах). 1-я группа, вооруженная легкими бомбардировщиками Фэйри «Бэттл», находилась во Франции в составе так называемых «Передовых ударных сил». Единственная группа взаимодействия с сухопутными войсками, также переброшенная во Францию, имела на вооружении ближние разведчики Уэстлэнд «Лизандер» и Хаукер «Гектор», а также «Бленхеймы» в варианте дальних разведчиков. Истребительное командование к маю 1940 года насчитывало в своем составе 47 эскадрилий, из которых 38 имели на вооружении новейшие истребители, в то время как потребности только для нужд ПВО метрополии определялись в 53 эскадрильи. Поскольку англичане оставили в метрополии только те силы истребительной авиации, которые считали необходимыми для ее обороны, то могли бы выделись части для отправки в Норвегию только за счет экспедиционных военно-воздушных сил во Франции. Учитывая слабость французской авиации, французы никогда бы на это не согласились.

Морские самолеты берегового базирования находились в подчинении Берегового командования, разделенного на три группы: 15-я отвечала за Западные подходы, 16-я — за юго-восточное побережье, зона ответственности 18-й группы охватывала северные сектора. Перевооружение береговой авиации началось позже, чем бомбардировочной или истребительной, поэтому в составе командования наряду с современными машинами, такими как летающие лодки Шорт «Сандерлэнд» и колесные Локхид «Хадсон» американского производства, оставалось большое число морально и физически устаревших.

Корабельные самолеты входили в состав воздушных сил флота (Fleet Air Arm), подчинявшихся непосредственно Адмиралтейству. В сентябре 1939 года FAA имели в своем составе всего тринадцать эскадрилий авианосного базирования, к началу Норвежской кампании было сформировано еще семь. По состоянию на 8 апреля в метрополии находилось десять эскадрилий, из которых четыре не имели опыта использования с авианосцев. Другие десять хорошо подготовленных эскадрилий находились на заморских театрах, пять из них вскоре перебазировались в метрополию с авианосцами «Арк Ройал» и «Глориэс». В общей сложности воздушные силы флота располагали 59 истребителями, 149 ударными машинами и 56 гидросамолетами. Эти цифры существенно расходятся с данными К. Шореса, но не меняют сути — боевой потенциал FAA был весьма ограничен.

Метрополия

авианосец «Фьюриэс»:

816 sqn «Суордфиш»

818 sqn «Суордфиш»

авиабаза Хэтстон, Шетландские о-ва:

821 sqn «Суордфиш»

800 sqn «Скьюа»

804 sqn «Си Гладиатор»

в составе 16-й группы Берегового командования:

815 sqn «Суордфиш»

боевая подготовка на авиабазах в Шотландии:

801 sqn «Скьюа»

806 sqn «Скьюа»

боевая подготовка на авиабазах в Южной Англии:

819 sqn «Суордфиш»

826 sqn «Суордфиш»

Заморские театры

авианосец «Арк Ройал», Средиземное море:

810 sqn «Суордфиш»

820 sqn «Суордфиш»

821 sqn «Суордфиш»

авианосец «Глориэс», Средиземное море:

802 sqn «Си Гладиатор»

812 sqn «Суордфиш»

823 sqn «Суордфиш»

825 sqn «Суордфиш»

авианосец «Игл», Индийский океан:

813 sqn «Суордфиш»

824 sqn «Суордфиш»

авианосец «Гермес», Южная Африка:

814 sqn «Суордфиш»

Хотя авиация и оценивалась как революционный фактор во всех операциях, относительно планов ее использования между союзниками существовали серьезные разногласия. Если британское руководство считало разумным нанесение регулярных воздушных ударов по объектам на побережье Германии, то французы панически боялись немецкого превосходства в воздухе и уже по этой причине стремились избежать любой активности поблизости от собственных границ. Они даже требовали от англичан прекратить воздушные налеты на города Германии, так как опасались ответных налетов на свои незащищенные промышленные предприятия. Это ли не самая наглядная оценка?!

В чем союзники обладали подавляющим превосходством, так это в военно-морских силах. В апреле 1940 года Кригсмарине имели в строю 2 линкора, 3 тяжелых и 4 легких крейсера, не более 18 эсминцев и 11 миноносцев, около 50 подводных лодок, а также значительное число тральщиков, сторожевых и противолодочных кораблей. Это при том, что в состав одного только Флота метрополии входили 3 линкора, авианосец, 2 линейных, 3 тяжелых и 9 легких крейсеров, более 50 эскадренных миноносцев. Подводные силы насчитывали в метрополии не менее 20 субмарин. Кроме них к операциям в Северном и Норвежском морях кратковременно могли привлекаться силы военно-морских округов. Нельзя сбрасывать со счетов и французский флот. Можно предположить, что в экстренной ситуации, по крайней мере, его быстроходное ударное соединение — так называемое Force de Raid — могло покинуть пока что спокойное Средиземноморье и включиться в операции в норвежских водах. Уже оно одно по своему составу — 2 линкора, 3 крейсера и 8 лидеров — сопоставимо со всем германским надводным флотом. А у французов был еще внушительный по численности подводный флот и соединения военно-морских районов.

Впрочем, флот — это не только корабли. Человеческий фактор не играет в нашем анализе существенной роли — уровни боевой подготовки германского и британского флотов сопоставимы. Зато система базирования военно-морских сил накладывала свой отпечаток на ход борьбы за Скандинавию. С одной стороны, морской путь из Германии в Норвегию пролегал через Балтийские проливы, бережно прикрытые с запада Ютландским полуостровом. Закупорить узкое горлышко Скагеррака с использованием современных средств (авиации, мин, противолодочных патрулей) не представляло серьезной проблемы, что немцы с блеском продемонстрировали в дальнейшем. С другой, британские базы лежали гораздо ближе ко всем норвежским портам севернее Бергена.

Таким образом, исходя из приведенной оценки состояния вооруженных сил основных воюющих сторон, можно сделать следующие замечания относительно возможного развития боевых действий в Норвегии.

Во-первых, потенциальные возможности Германии к наращиванию своей сухопутной группировки намного превосходили возможности союзников, а близость к Норвегии позволяла в случае необходимости более оперативно перебрасывать резервы.

Во-вторых, с учетом потенциальных возможностей Люфтваффе группировка Х авиакорпуса могла быть многократно увеличена, правда этому препятствовала перспектива начала операции «Гельб» и ограниченная система базирования. Возможность Англии и Франции отправить в Норвегию сколь-нибудь значимые силы ВВС представляется весьма сомнительной. Впоследствии факторами, оказавшими наибольшее влияние на характер деятельности авиации, стали значительные расстояния и неразвитость аэродромной сети в Скандинавии. В этих условиях германская сторона, успевшая первой занять оборудованные аэродромы на норвежской территории, практически обеспечила себе господство в воздухе.

В-третьих, значительное превосходство союзников в надводных силах ВМС и выгодно расположенные базы позволяли им в первые две-три недели кампании развернуть борьбу за Центральную и Северную Норвегию.

Однако в целом исход этой борьбы, целиком зависящий от способности сторон обеспечить свои коммуникации и развернуть необходимые силы, был предопределен. Союзники могли лишь снизить темпы германского продвижения, но возможностей остановить его, а тем более — повернуть вспять, они не имели.

4.1. Оккупация Дании

Операция XXXI корпуса в Дании протекала точно в соответствии с планом. Выдвинувшись из районов сосредоточения в Средней Германии, части 170-й пехотной дивизии и 11-й моторизованной бригады в ночь на 8 апреля прибыли в Шлезвиг и заняли рубежи на границе. Части 198-й пехотной дивизии перебрасывались в порты Варнемюнде, Киль и Травемюнде, откуда, начиная с 7 апреля, на транспортах и боевых кораблях выходили в море.

Важно было не допустить взрыва обороняющейся стороной мостов в приграничной полосе. Небольшие группы должны были в момент начала операции захватить их и удерживать до подхода главных сил. В ночь на 8 апреля несколько таких отрядов перешли датскую границу и своевременно вышли к намеченным объектам. К слову сказать, многие мосты, в том числе наиболее важный железнодорожный мост у Падборга, оказались не заминированными, а охрана у них зачастую отсутствовала. Поэтому немецкие штурмовые группы без труда справились с поставленной задачей.

Первой в бой вступила, конечно же, авиация. Датские ВВС никак не могли противостоять мощи Люфтваффе. На аэродроме Вэрлозе близ Копенгагена базировались четыре эскадрильи армейской авиации. На небольшом поле размещался 51 самолет — больше половины авиационного парка страны. Верные своей тактике немцы выбрали этот пункт в качестве объекта первого удара.

В 05:00 в день нападения дежурный по аэродрому получил телефонное предупреждение о том, что большая группа бомбардировщиков пересекла границу и движется в направлении столицы. Во 2-й эскадрилье, на вооружении которой состояло восемь истребителей «Фоккер» D-XXI немедленно объявили боевую тревогу, и через 15 минут машина лейтенанта В. Годтфредсена пошла на взлет. Но было уже поздно: как раз в этот момент над полем появились двухмоторные «мессершмитты» группы I/ZG 1 капитана Вольфганга Фалька. Немецкий летчик вспоминал:

«Я увидел, что один «Фоккер» D-XXI взлетел. Он был уже на высоте 100 метров, и я повернул вслед за ним, в то время как остальные самолеты начали штурмовать аэродром. Я быстро догнал его и дал очередь. «Фоккер» загорелся и упал на землю. Набрав высоту, я сделал круг над аэродромом. Внизу огонь и дым от горящих самолетов».

Еще четыре машины датской истребительной эскадрильи, успевшие только завести моторы, были уничтожены прямо на стоянках. Их судьбу разделили несколько «Фоккеров» C-V. На выходе из атаки ведущая пара немцев натолкнулась на возвращающийся из учебного полета C-V, оставив его обломки догорать на земле. В итоге одиннадцать самолетов было полностью разбито, еще четырнадцать — серьезно повреждено. У немцев было лишь два поврежденных истребителя.

В 05:15 части 170-й пехотной дивизии генерал-майора Виттке и 11-й мотопехотной бригады полковника Ангерна перешли границу и начали наступление в направлениях Эсбьерг-Тюборен и Раннерс-Виборг-Ольборг. Слабые датские силы не могли оказать серьезного сопротивления, отдельные вооруженные стычки имели место только в Южной Ютландии у городов Тённер, Обенро, Сёгор, Хадерслев. Перечень этих пунктов отнюдь не случаен — именно там находились гарнизоны, состоявшие из боеготовых частей. В районе Обенро-Сёгор располагавшиеся там 4-й пехотный и 2-й саперный батальоны под общим командованием подполковника Хинца успели занять оборону. Для наступавших подразделений 401-го пехотного полка это оказалось неожиданностью. В стычке погибло несколько человек с обеих сторон, но вскоре немцам удалось оттеснить оборонявшихся с дороги, связав их небольшими силами. В это время остальные продолжили движение. В 20 километрах севернее ударную группу встретили подразделения 2-го полка подполковника Эльмгрена: две пехотных роты, пулеметная рота и артиллерийская батарея из четырех 75-мм пушек. Датчанам удалось вывести из строя несколько машин.

На левом фланге передовые части 11-й моторизованной бригады вступили в бой лишь при переходе границы у Тённера. Гарнизон города, которым командовал капитан-лейтенант Лорсен, оказал самое упорное сопротивление. Более часа мизерные датские силы (два пулеметных взвода, два взвода мотоциклистов и саперная рота) удерживали свои позиции. Правда, немцы быстро обошли их и продолжали двигаться на север. Остальные части Ютландской дивизии получали приказы о прекращении огня раньше, чем до них добирался противник. К вечеру наступавшие из Шлезвига немецкие войска соединились с высаженными на севере Дании десантами.

В 05:30 с аэродрома Утерзен взлетели двенадцать транспортных самолетов из 8./KGzbV 1. Находящейся на них парашютной роте 4./FJR 1 капитана Вальтера Герике предстояло занять шоссейную и железную дороги из Гесера в Копенгаген, проходящие по мостам через пролив Сторстрёммен, а также расположенный в проливе остров Маснедё и находящуюся на нем батарею береговой артиллерии. Мост длиной три с половиной километра соединяет Маснедё с островом Фальстер, еще один мост перекинут к Вордингборгу на острове Зеландия. Город еще тихо спал в предрассветных сумерках, когда самолеты появились над Сторстрёмменом. В 06:15 Герике подал команду на выброску.

«Прыжок… приземление — все это занимает лишь несколько секунд, — рассказывает Алкмар фон Гове. — Прямо перед позицией береговой батареи, гарнизон которой, конечно, ничего не подозревает, на железнодорожной насыпи устанавливаются первые немецкие пулеметы. Следующие звенья самолетов выбрасывают парашютистов почти в 100 метрах от укреплений.

Парашютисты быстро освобождаются от подвесной системы и, вооруженные лишь пистолетом и ручными гранатами, бросаются на вражескую позицию. Испуганный часовой быстро обезоружен, в караульном помещении врасплох застигнута спящая охрана. Вскоре весь гарнизон взят в плен. На мачте поднимается германский военный флаг. Никто не тратит времени даром. Десантники конфискуют в ближайших домах все велосипеды и быстро отправляются в Вордингсборг. Вот уже заняты почта и вокзал. И только теперь раздается вой сирены, извещающей население города о тревоге. Внезапное нападение удалось как нельзя лучше: мосты переходят в руки немцев невредимыми. К полудню сюда прибывает пехота, высадившаяся в Гесере. Она сменяет парашютистов».

Два аэродрома в районе Ольборга были заняты 3-м батальоном 159-го пехотного полка, десантированным в 07:30 посадочным способом. Всего полчаса понадобилось немцам, чтобы полностью взять город под контроль. Захватив несколько автомобилей, десантники овладели мостом через Лим-фьорд. К 8 часам утра датский гарнизон сложил оружие, а к вечеру в город прибыли части 11-й моторизованной бригады. Приземлившаяся на Ольборг-Вест группа капитана Фалька почти сразу же смогла приступить к выполнению своей основной задачи — обеспечению воздушного коридора между Германией и Норвегией. Оборону аэродрома дополняли орудия 1-го дивизиона 19-го полка зенитной артиллерии, разместившиеся на своих позициях ко второй половине следующих суток. Две группы KGzbV 1 перебросили в Ольборг около 150 тонн горючего, после чего аэродромы стали готовы к приему ударных самолетов.

Бывший подполковник Люфтваффе Греффрат так писал о важности данного объекта: «Возможность использования Ольборга в качестве опорного пункта и промежуточного этапа на пути в Норвегию с самого же начала решительно изменила оперативную обстановку в пользу немцев. Ольборг стал использоваться в качестве промежуточной базы бомбардировщиками, действующими против английских военно-морских сил, — вначале при возвращении с боевых заданий, а затем и при вылетах на задание, выполняя роль аэродрома подскока».

Корабли группы VII с батальоном 198-й пехотной дивизии выходили из Киля. На рассвете группа вошла в Большой Бельт и разделилась. «Шлезвиг Гольштейн» с двумя транспортами направился к Корсёру, а опытовый корабль «Клаус фон Беверн» (бывший миноносец «Т 190») и два тральщика пошли к Фюну. Десантирование в Корсёре проходило быстро и без противодействия. Ориентировка облегчалась тем, что ярко горели все навигационные знаки, а также уличные фонари. Интересно, что накануне датский гарнизон проводил учения по отражению морского десанта. Когда же началась реальная высадка, солдаты мирно спали.

Остров Фюн с населением в 326 тысяч человек был захвачен отрядом, который состоял из двух офицеров, 18 унтер-офицеров и 140 солдат под командованием капитана Канцлера. Они были высажены в Нюборге на восточном побережье острова. Луи де Ионг, посвятивший значительную часть своей работы датской операции, приводит любопытный факт: «Швартовы с миноносца принимал полусонный вахтенный матрос с датского военного корабля; он и не подозревал того, что подошедший к пирсу миноносец являлся немецким».

Особое внимание уделялось захвату Гесера — датской гавани, откуда ходили паромы на Варнемюнде. Перед началом операции потребовалось кое-что уточнить на месте, для чего 30 марта один из немецких офицеров совершил поездку на пароме, а затем вернулся обратно. Этот случай не был единичным, перед оккупацией многие командиры подразделений проводили рекогносцировку на местах будущих действий под видом обычных туристов.

Вечером 8 апреля команда датского парома, шедшего в Варнемюнде, и находившиеся на борту таможенные чиновники были арестованы. На следующее утро в порт вошли два обычно курсирующих на этой линии парома «Мекленбург» и «Шверин». Как только они отшвартовались, на берег сошли хорошо вооруженные немцы (десант составляли штаб и 3-й батальон 305-го полка полковника Бука), быстро взявшие под контроль важнейшие объекты в городе. Телефонная линия, шедшая из Гесера на север, была перерезана немецкой диверсионной группой (1 офицер с 4 солдатами), прибывшей накануне морем. Выгруженный с парома бронепоезд поспешил к мосту через Сторстреммен, захваченному ротой Герике.

Главные события разворачивались в столице страны — Копенгагене. Группа VIII, предназначенная для его захвата, вышла из Киля утром 8 апреля. Десантникам требовалось занять все ключевые пункты города с такой быстротой, чтобы подавить в зародыше всякую мысль о сопротивлении. Упор делался на ошеломляющую стремительность, четкое руководство и точное знание войсками объектов атаки.

Немаловажную роль в этом играла разведка, проводимая как германскими дипломатами, так и будущими участниками боевых действий. Командир I/IR 308 майор Гляйн вечером 4 апреля на рейсовом самолете «Люфтганзы» прибыл в Копенгаген, осмотрел пристань, район порта и основные объекты будущих атак, а на следующий день, миновав охрану, даже проник в Цитадель — старинный форт, в котором размещался штаб датской армии. Начальник штаба Каупиша генерал-майор Курт Химер прибыл в Копенгаген 7 апреля также на рейсовом самолете. На следующий день они с авиационным атташе полковником Петерсеном провели дополнительную разведку в районе гавани, в целях осуществления необходимых мер по швартовке судов с войсками и техникой. «У причала стояло много судов, — пишет де Ионг, — но Петерсен слышал, что два из них уйдут в тот же день, так что свободного места будет достаточно… Химер и Петерсен еще раз осмотрели Цитадель и пришли к выводу, что легче всего войти в нее с юго-восточного угла. О результатах разведки они сразу же сообщили в Берлин шифрованной телеграммой».

Как и намечалось, в 04:20 германский посол фон Ренте-Финк вручил датскому министру иностранных дел Петеру Мунху меморандум своего правительства. В нем говорилось, что ввиду сложившейся ситуации, а именно — намерением Англии овладеть базами в Норвегии и Дании — военное руководство Германии решило осуществить мирную оккупацию этих стран. В меморандуме указывалось, что Дании гарантируется территориальная целостность и политическая независимость без всякого вмешательства во внутренние дела страны.

На рассвете 9 апреля над городом появились самолеты Люфтваффе, разбросавшие листовки. «Я отдал им приказ лететь на высоте 50–100 метров, — вспоминал позже генерал Каупиш. — По опыту я знаю, что это оказывает сильное воздействие на гражданское население». В 05:25 в генштаб пришло донесение о переходе границы немецкими частями. Через полчаса командующий сухопутными войсками генерал В.В. Приор прибыл в форт Кастеллет, чтобы организовать отпор вторжению. Начальник штаба армии генерал-майор Э. Герц предлагал немедленно мобилизовать резерв первой очереди — около 57 тысяч человек. Нетрудно понять, что ни тот, ни другой не располагали сколь-нибудь правдоподобными сведениями об обстановке.

Ранним утром командующему датским флотом вице-адмиралу Рехницеру передали послание от его германского коллеги. Редер сообщал о скором германском вторжении и просил Рехницера отдать приказ не оказывать сопротивления, чтобы не вызывать напрасных жертв с обеих сторон. В 06:15 адмирал прибыл в королевский дворец Амалиенборг, чтобы склонить монарха к мирному разрешению конфликта. В 06:45 к королю были вызваны Приор и Мунх. В это время боевые действия развернулись у стен дворца.

Минный заградитель «Ганзештадт Данциг» (капитан 3 ранга Вильгельм Шрёдер) с десантом на борту вышел в море около 07:00 8 апреля. Ледокол «Штеттин» и два сторожевых корабля — чуть раньше. В Зунде был встречен тяжелый лед, и «Штеттину» пришлось поработать. К цели своего маршрута группа прибыла вовремя. Сторожевики были оставлены у входа в гавань, чтобы задерживать и возвращать обратно выходящие суда. По плану, ледокол должен был двигаться в порт первым, чтобы очистить ото льда подход к причалу. Немцам было известно, что в Копенгагене находился сильнейший корабль датского флота — броненосец береговой обороны «Нильс Юэль», поэтому при умелых действиях датских моряков прорыв мог стать самоубийственным. Кроме того, напротив входа в гавань располагался форт Миддельгрун с тяжелыми орудиями.

В 04:40 «Ганзештадт Данциг» и «Штеттин» начали прорыв. С Миддельгруна их заметили и осветили прожектором. Датчане даже собирались дать предупредительный выстрел, но из-за технических неполадок орудия в тот день остались даже не заряженными. Не открывал огня и датский броненосец. В гавани было довольно много льда, поэтому заградителю пришлось идти точно за ледоколом. Десант был высажен в 05:15 — с точностью до минуты. Как пишет Уильям Ширер, заградитель «спокойно отшвартовался у пирса Лангелинн в центре города, всего в 50 метрах от Цитадели, где размещался штаб датской армии, на некотором расстоянии от дворца Амалиенборг, постоянной резиденции короля. Оба объекта были быстро захвачены единственным батальоном без какого-либо заслуживающего упоминания сопротивления. В верхнем этаже дворца под трескотню автоматных выстрелов король совещался со своими министрами, которые ратовали за капитуляцию без сопротивления. Только генерал Приор умолял разрешить ему оказать сопротивление».

Быстро сойдя на берег, солдаты батальона Гляйна захватили таможню с полицейским участком и двумя группами устремились в город. Ближайшие к пристани северные ворота порта оказались запертыми, и их пришлось взорвать, южные ворота были открыты. Пехота ринулась через оба выхода, захватив врасплох караулы и овладев телефонной станцией. Датских солдат разоружили и заперли в подвалах форта. Туда же доставили начальника датского генштаба, министра внутренних дел и британского торгового атташе, арестованных в городе. Слабую контратаку охраны Амалиенборга немцы отбили без особых усилий. Еще одна контратака имела место в районе форта Кастеллет, где размещался полк королевской гвардии, но и она уже не смогла поправить положения. Радиостанция, почта, телеграф, железные дороги сразу оказались под немецким контролем. Копенгаген был взят немцами без потерь.

Тем временем «Штеттин» встал на якорь у выхода из порта, сразу вернув обратно два судна, пытавшихся уйти, а капитан 3 ранга Шрёдер на катере отправился к командиру «Юэля» с письмом. В нем говорились, что один германский корабль уже вошел в гавань, несколько стоят перед входом в порт, армия перешла границу и стремительно движется на север, а мощная группировка Люфтваффе готова в любой момент нанести удар. Командиру броненосца предлагалось проявить благоразумие и не открывать огня. Условия были приняты, и в 07:15 Шрёдер вернулся на свой корабль. Призовые группы взяли под контроль стоящие в порту суда. Примеру «Нильса Юэля» последовали миноносцы «Ёрнен», «Драген», плавбаза подводных лодок «Хенрик Гернер» и сторожевик «Ингольф».

В 7 часов Химер связался по телефону со штабом Каупиша в Гамбурге и приказал направить на Копенгаген еще одну эскадрилью бомбардировщиков, чтобы оказать дополнительное давление на датское правительство. Одновременно с этим через германского посла он сообщил датчанам о возможной бомбардировке, если сопротивление не будет прекращено. Самолеты даже не успели появиться над столицей, когда в 07:25 поступил приказ армии сложить оружие. В 9 часов утра датская государственная радиостанция Калунборга передала обращение короля Христиана, в котором звучал призыв не оказывать сопротивления и сохранять спокойствие. Еще через час началась демобилизация армии. «Дания была покорена в течение одного дня, более того — в течение одного часа», — констатирует де Ионг.

После объявления капитуляции германские войска входили в города без проблем. Группа XI высадила 1-й батальон 399-го пехотного полка в Тюборене. Не было оказано противодействия и в районе Миддельфарта, где с кораблей группы IX высадился пехотный батальон, захвативший в 06:30 мост через Малый Бельт.

Эсбьерг был занят силами экипажей нескольких тральщиков, вошедших в порт за час до полудня. Командир находившегося там корабля охраны рыболовства «Бескюттерен» явился на борт «Кёнигин Луизе». Коммодор Фридрих Руге высказал свое сожаление о случившемся и удовлетворил просьбу командира датского корабля уйти в Копенгаген. В гавани были захвачены два парохода с грузом продовольствия, уже оплаченного английской фирмой. Вместо порта назначения их немедленно отправили в Гамбург.

Боевые действия в Дании завершились, по сути, не начинаясь. К вечеру немецкие части заняли практически всю территорию Ютландии и большинство островов. 10 апреля на «Ганзештадте Данциге» под эскортом двух сторожевиков на остров Борнхольм прибыл 2-й батальон 305-го полка (майор Кайзер). Назначенный на должность «Адмирала Дании» адмирал Пауль Мевис развернул свой штаб в Копенгагене.

Такой стремительной победы не ожидали сами немцы. Не задействованные в первом эшелоне части 198-й и 214-й пехотных дивизий, грузившиеся в Штеттине и Любеке, вместо того, чтобы отправиться в Данию, были перенацелены на отправку сразу в Норвегию. Общие потери датских вооруженных сил составили 13 убитых и 23 раненных; немцы потеряли убитыми и ранеными около 20 человек.¹³

В 14 часов 9 апреля генерал Химер в сопровождении фон Ренте-Финка нанес визит королю Христиану Х. «Вы, немцы, опять совершили невероятное, — заявил ошеломленный король. — Следует признать, что это было сделано великолепно».

4.2. Захват Нарвика

Среди всех десантов, осуществленных немцами в ходе Норвежской операции, особое место занимал десант в Нарвик — наиболее удаленный и изолированный от остальных мест высадки пункт.

Нарвик, хотя и являлся вторым по величине населенным пунктом в Северной Норвегии, по европейским меркам был небольшим городом — к началу 1940 г. в нем проживало около 7 тысяч человек. Город и порт располагались на берегу 30-мильного Уфут-фьорда, являющегося продолжением 80-мильного Вест-фьорда. Возле Нарвика Уфут-фьорд разделяется на три рукава. На юго-восток от города расположен 10-мильный Румбакс-фьорд, имеющий у входа ширину около мили, но в средней части — у Стрёмнесской узости — сужающийся до нескольких сот метров, сильно затрудняя маневрирование даже небольших кораблей. На северо-восток от Нарвика расположен Херьянгс-фьорд, имеющий длину 6 миль и ширину около трех. В глубине фьорда располагаются поселки Бьерквик и Эльвегордсмуэн. Наконец, южнее находится Бейс-фьорд, на берегу которого и располагается нарвикский порт являющийся конечным пунктом электрифицированной железной дороги, связывающей незамерзающее норвежское побережье со шведскими железорудными месторождениями. Связь города с южной частью страны обеспечивалась только морем, так как ни железных, ни шоссейных дорог не было.

В начале 1940 года в районе Нарвика были сосредоточены сравнительно крупные силы норвежской армии. Более того, в связи с советско-финляндской войной в северных районах Норвегии был проведен призыв резервистов и усилена боевая подготовка, поэтому находящиеся здесь части имели сравнительно высокую боеспособность. 6-я дивизия (генерал-майор Карл Фляйшер) была самой многочисленной в норвежской армии и насчитывала 7100 солдат и офицеров. Входившие в ее состав войска к моменту германского вторжения располагались следующим образом.

В Нарвике находились стрелковая и пулеметная роты I/IR 13, саперная рота ландсверна и взвод 65-мм горных пушек. На берегах нарвикской бухты располагались зенитные батареи «Фрамнес» (пулеметная) и «Фагернес» (два 40-мм «бофорса», командир — лейтенант Мунте-Каас). Всего гарнизон города насчитывал 432 человека под командованием полковника Конрада Сундло. В Эльвегордсмуэне, размещались основные подразделения 1-го батальона 13-го полка (майор Спьельднэс). Там же находился главный арсенал дивизии.

В Барду (80 км севернее) находились: штаб 6-й бригады (полковник Кристиан Лёкен), 2-й батальон 15-го пехотного полка, дивизионная школа, 3-й горно-артиллерийский дивизион, моторизованная батарея 75-мм орудий, 6-я рота связи (без одного взвода), 6-я санитарная рота, 6-я автомобильная рота (без одного взвода) и полевой лазарет.

В Восточном Финмарке размещался боевой штаб (полковник В. Файе), сформированный после начала советско-финской войны. Ему подчинялись батальоны I/IR 12, II/IR 14, отдельные батальоны «Варангер» и «Альта», гарнизонная рота «Киркинес», 75-мм моторизованная батарея, отдельная горная батарея, взвод 6-й роты связи, взвод 6-й автомобильной роты и полевой лазарет.

Отдельная армейская авиагруппа «Халогаланн» (майор Ферринг) располагала шестью разведывательными «фоккерами», одной транспортной машиной и тремя самолетами связи.

Корабли 3-го военно-морского округа (капитан 1 ранга Хагеруп¹⁴) были рассредоточены следующим образом. В гавани Нарвика стояли на якорях броненосцы «Норге» и «Эйдсволль», в других местах Уфут-фьорда — подводные лодки «В 1», «В 3» и сторожевики «Кельт», «Сенья», «Михаэль Сарс». Штабной корабль «Фритьоф Нансен» и сторожевик «Нордхав II» находились в море в районе Харстада, а «Хеймдаль» — у Саннешёэна. Остальные сторожевики были рассредоточены по различным портам: «Сюрьян» и «Свалбард II» стояли в Будё, «Торфинн I» — в Рамсунне, «Ауд I» — в Тромсё, «Россфьорд» и «Спанстинд» — в Вадсё, «Туродд» — в Хаммерфесте, «Бёртинд» — в Киркенесе.

Хотя на севере не имелось развитой системы береговой обороны, какой располагали другие округа, командование дивизии считало, что отразить нападение десанта вполне по силам. Однако полковник Сундло (советский штамп «верный квислинговец» подходит к нему как нельзя лучше), получив в 20 часов 8 апреля сообщение о приближении немцев с указанием перебросить батальон из Эльвегордсмуэна и защищать Нарвик всеми средствами, просто… отправил своих офицеров спать. Батареи «Фрамнес» и «Фагернес» также не были приведены в готовность. Правда, генерал-майор Фляйшер все же послал в город 1-й батальон (оставив тем самым арсенал совершенно без охраны). Совершив за ночь в условиях сильной метели восьмимильный переход через горы, солдаты прибыли в Нарвик рано утром, но были настолько измотаны, что едва держались на ногах…

Расставшись со второй группой у Тронхеймс-фьорда, эскадренные миноносцы под командованием коммодора Бонте продолжали идти на север, прокладывая свой путь в штормовом Норвежском море. Находившиеся на борту эсминцев горные егеря с трудом переносили штормовую погоду и вызванную ею морскую болезнь. Они почти не вставали с коек, поэтому впоследствии предложение отправиться обратно в Германию морем было отвергнуто знаменитой фразой: «Назад морем? Ни за что на свете! Лучше пройти 1800 километров пешком!» Бодрое настроение сохранял только генерал Дитль.

Вечером 8 апреля германские эсминцы счастливо разминулись в Вест-фьорде с группой линейного крейсера «Ринаун», а в 4 часа утра миновали маяк Барё и вошли в Уфут-фьорд. Здесь они натолкнулись на норвежский сторожевик «Кельт», а через несколько минут на второй — «Михаэль Сарс». «Дитер фон Рёдер» сигналом приказал им вернуться в порт, для пущей убедительности сделав несколько выстрелов из 37-мм зениток. Но перед тем, как подчиниться, норвежцы успели передать тревожное донесение по радио на находящиеся в Нарвике броненосцы береговой обороны. Вскоре оба сторожевых корабля были захвачены «Рёдером», который был оставлен на дозорной позиции у входа в фьорд.

Получив сообщение с «Кельта» о приближении немецкого соединения, капитан 2 ранга Аским приказал «Эйдсволлю» выйти из порта, а сам на флагманском корабле занял позицию в глубине Нарвикской гавани, чтобы держать под прицелом орудий вход в нее.

Батальону III/GJR 139 предстояло захватить расположенные у входа в фьорд батареи «Рамнес» и «Хавнес». Около 5 часов «Ганс Людеман» высадил роту с командиром батальона майором Гансом фон Шлеебрюгге на южном берегу, а с «Антона Шмитта» на северный берег сошла 6-я рота обер-лейтенанта Оберштайнера. При этом «Шмиттом» был остановлен норвежский сторожевик «Сенья», на который высадили группу захвата. Горные егеря по глубокому снегу карабкались на скалы, но каково же было их удивление, когда на отмеченных на картах местах не оказалось никаких батарей. Последующие поиски ни к чему не привели. Правда, роте Оберштайнера повезло больше: ей удалось найти хотя бы бетонные фундаменты под орудия. В 10 часов измотанные егеря получили приказ грузиться на корабли и идти на соединение с основными силами.

Разгадка этой курьезной истории была найдена позднее. Оказалось, что принятое еще в 1912 году решение установить батареи для защиты Уфут-фьорда так и осталось на бумаге, а германская разведка оказалась чересчур эффективной. Этот факт сыграет свою роль уже через несколько дней…

Тем временем «Ценкер», «Кёльнер» и «Кюнне» направились в Херьянгс-фьорд для высадки десанта в направлении Эльвегордсмуэна, чтобы захватить склады с оружием. Эсминцы должны были при необходимости оказать артиллерийскую поддержку, но этого не потребовалось. 3-й батальон под командованием майора Вольфа Хагемана занял поселок и продвинулся к озеру Хартвиг, где был создан опорный пункт. В захваченном арсенале оказалось 315 ручных пулеметов, 8 тысяч винтовок, большое количество патронов, а также больше тысячи мундиров и комплектов зимней одежды. Благодаря этому горные егеря генерала Дитля в последующих боях не испытывали недостатка в обмундировании, оружии и боеприпасах. В 08:30 в Эльвегордсмуэн прибыл «Эрих Гизе», отставший от группы из-за заливания машин.

Три оставшихся в его распоряжении эсминца, на борту которых остались штаб и 2-й батальон (майор Артур Хауссельс) 139-го полка, коммодор Бонте повел к Нарвикской гавани, но в 05:15 на их пути возник «Эйдсволль». Хотя стояла ненастная погода, а видимость не превышала нескольких кабельтовых, для норвежцев появление германских кораблей не оказалось неожиданным. Грянул выстрел из 210-мм орудия броненосца. Водяной фонтан поднялся перед носом одного из эсминцев, «Тиле» и «Арним» тотчас развернулись и скрылись в снежной пелене. Флагманский «Вильгельм Хайдкамп» застопорил машину и поднял примирительный сигнал «Высылаю шлюпку с офицером», заставив норвежцев прекратить огонь.

Немецкий парламентер капитан 3 ранга Генрих Герлах из штаба Бонте сообщил командиру «Эйдсволля» капитану 2 ранга Одду Виллоху, что немцы пришли как друзья и защитники, но предложил разоружиться. Виллох связался с Аскимом, но тот повторно приказал встречать противника огнем. Получив такой ответ, Герлах спустился обратно в шлюпку. Отойдя на безопасное расстояние, он выстрелил в воздух красную ракету, за которой без промедления последовал двухторпедный залп флагманского эскадренного миноносца. Следы торпед были почти не видны — густая утренняя дымка стелилась над водой. Удар пришелся в район носовых пороховых погребов «Эйдсволля». Страшный взрыв разнес старый корабль на куски. Из всей команды удалось спастись только шестерым морякам, 177 человек погибло.

Около 05:45 в бой с двумя германскими эсминцами, пытавшимися приблизиться к пирсу, вступил «Норге». Залпы устаревших орудий ложились перелетами. Броненосец успел выпустить пять 210-мм и семь 150-мм снарядов. «Бернд фон Арним» ответил своим 127-мм калибром и выстрелил семь торпед. Пораженный двумя из них, «Норге» перевернулся и затонул вместе со 102 членами экипажа. Шлюпки германских эсминцев и стоявших в Нарвике торговых судов спасли 89 человек, в том числе и Аскима.¹⁵ С гибелью «Норге» сопротивление прекратилось. Норвежские подводные лодки противодействия высадке не оказали (позже ушли в Харстад). Не сделали ни одного выстрела и «бофорсы» батареи «Фрамнес».

Тем временем «Георг Тиле» и «Вильгельм Хайдкамп» вошли в гавань и начали высадку. Нарвик удалось взять, практически не встретив сопротивления. Комендант города сразу отдал приказ о прекращении огня, затем отправился к Дитлю и лично ему сдался в плен. Десантники быстро заняли ключевые позиции в городе и окрестностях, и в 08:10 Дитль радировал в штаб XXI группы, что Нарвик в его руках. Во второй половине дня он собрал в «Гранд-отеле» представителей военных и гражданских властей и выразил им благодарность «за проявленное благоразумие, позволившее избежать лишних жертв». Не обошлось без курьезов: буквально на глазах у упоенных быстрой победой немцев майоры Спьельднэс и Омдаль вывели из города 180 не желавших сдаваться солдат, к которым прибилось еще двое моряков с броненосца «Норге». Они заняли позиции вдоль железной дороги, по которой доставлялась железная руда из Швеции, а затем отошли к северу на соединение со своими войсками.

Нарвик прежде всего был отправной точкой вывоза руды, и тем утром в его гавани находилось 27 торговых судов пяти национальностей.¹⁶ Неожиданное появление военных кораблей привело к тому, что капитан немецкого рудовоза «Бокенхайм» выбросил свой транспорт на прибрежные скалы, настолько сильной была его уверенность в том, что это были англичане. Все британские суда были захвачены, но носить флаг противника им пришлось недолго…

Теперь коммодору Бонте было необходимо успеть заправить эсминцы для обратного перехода прежде, чем британский флот блокирует их в фьорде. Дело осложнялось тем, что в его распоряжении имелся только один танкер — «Ян Веллем» (11 776 брт), накануне вечером пришедший из секретной базы «Базис Норд» (под Мурманском) под видом торгового судна. Второй — сильно отставший от графика «Каттегат» (6031 брт) — около полудня 9 апреля был перехвачен южнее Будё норвежским кораблем охраны рыболовства «Нордкап» (капитан-лейтенант Йонсен). Сторожевик снял 34 человека экипажа танкера и потопил его, расстреляв из единственной 47-мм пушки.

В 14:30 флагманский эсминец пришвартовался к борту «Веллема» и начал заправку. Перекачка нефти проходила крайне медленно, так как переоборудованный из китобойной базы танкер мог обслуживать не более двух кораблей одновременно, затрачивая на каждый по семь-восемь часов. К вечеру был заправлен только «Хайдкамп», а «Ценкер» и «Кёльнер» еще стояли у борта танкера, поэтому было решено отложить выход группы в обратный путь на сутки. Эта задержка имела самые трагические последствия. Прозевав германскую высадку в Норвегии, англичане все же постарались продемонстрировать, что их флот еще правит морями. Велико же было удивление немцев, когда на рассвете 10 апреля у Нарвика неожиданно появились британские эсминцы…

4.3. Взятие Тронхейма

Район Тронхейма и Тронхеймс-фьорд имели важное значение для обороны Норвегии, так как фьорд разрезает страну с севера на юг на две части, кроме того, через город проходит единственная железная дорога, соединяющая Северную Норвегию с Южной.

Тронхеймский гарнизон располагал достаточными силами, чтобы отразить нападение десанта. Устье Тронхеймс-фьорда прикрывала крепость «Агденес». На скалистых берегах располагались форты «Хюснес», «Бреттинген» и «Хамбора», насчитывающие в сумме четыре 210-мм, семь 150-мм и пять 65-мм орудий, которые обслуживало 340 человек личного состава. В самом городе размещались штабы 5-й дивизии и 12-го пехотного полка; батальон II/IR 13 (майор Кнудсен); два кирасирских эскадрона, пулеметный и минометный взводы 3-го драгунского полка; саперный батальон «Трённелаг». Также в Тронхейме находилось семь складов с оружием и предметами снабжения.

В ночь на 9 апреля в районе Тронхейма находились следующие корабли норвежского флота. Дозор у крепости «Агденес» несли сторожевые корабли «Хауг III», «Фозен» и «Стейнхьер»; в Скьёрн-фьорде стоял на якоре минзаг «Фрёйя», шедший из Харстада на ремонт в Хортен. В самом Тронхейме находились ремонтировавшийся миноносец «Лакс», сторожевики «Хауг II» и «Наума». В районе Кристиансунна находились миноносцы «Сильд», «Скрей» и сторожевик «Хейльхорн».

Несмотря на неприятный инцидент с «Сандерлэндом», группа II избежала столкновения с британским флотом, а в 17:50 капитан 1 ранга Хейе выслал один из «арадо» (пилот — обер-лейтенант Техам, наблюдатель — лейтенант Польцен) на разведку подходов к Тронхеймс-фьорду. Экипаж получил указание не подлетать близко к городу, чтобы не нарушать скрытности. Самолет донес об отсутствии кораблей противника и приводнился в Оркдальс-фьорде южнее Тронхейма, где был захвачен норвежцами (позже они передали его англичанам). Двадцатипятиузловой скоростью крейсер и четыре эсминца 2-й флотилии подошли к входу в Краксвангс-фьорд. У его устья немцев встретил «Фозен», которому «Адмирал Хиппер» просигналил: «По распоряжению своего правительства следую в Тронхейм; никаких недружественных намерений не имею». Пока норвежцы пытались понять смысл сообщения, группа проследовала мимо них. Все, что оставалось патрульному судну, это поднять сигнал «Остановиться!» и выпустить в воздух красные ракеты.

С непотушенными огнями, предупреждая по-английски норвежцев об отсутствии опасности, «Хиппер» с эсминцами вошли в Тронхеймс-фьорд. Его наиболее узкая часть ярко освещалась прожекторами, что свидетельствовало о том, что наблюдательные посты и береговые батареи получили предупреждение об опасности. В 4 часа германский отряд прошел мыс Агденес, а двенадцатью минутами позже батареи «Хюснеса» (капитан О. Ланге) открыли огонь. Первые три выстрела легли недолетами. В ответ Хейе приказал ослеплять наводчиков светом прожекторов, и лишь пройдя мимо форта — дать пару залпов из кормовых башен.

С батареями пришлось повозиться. «Якоби», «Ридель» и «Хайнеманн» высадили в бухте Стрёммен десант для их захвата, но группа из почти пятисот горных егерей с минометами в течение пяти часов не могла пробиться по дороге сквозь узкое 700-метровое ущелье. Оборону там держали всего 37 человек из расчетов батарей под командованием Ланге. Потери немцев составили 22 человека, у норвежцев были только легкораненые.

«Адмирал Хиппер» и «Экольдт» продолжили свой путь к Тронхейму и в 05:25 встали на якоря в его гавани, сразу начав высадку горных егерей 138-го полка. Небольшие штурмовые группы отряда капитана 3 ранга Хорнека быстро захватили стоящие в порту суда. С крейсера поднялись два оставшихся гидросамолета, чтобы разведать окрестности и еще не занятые немцами батареи. Город был занят беспрепятственно. Командир 5-й дивизии генерал-майор Якоб Лаурантзон приостановил мобилизацию в своем округе и приказал не оказывать сопротивления. В 15:15 «ввиду безнадежности положения» гарнизон Тронхейма капитулировал, хотя потери составили всего одного убитого (гражданского) и двух раненых.

После полудня прибыли шестнадцать самолетов Kü.Fl.Gr. 506, правда, их невозможно было использовать из-за отсутствия горючего. Кроме того, от случайной пулеметной очереди погиб командир 1-й эскадрильи капитан Линхард Визанд. Не дошел до Тронхейма и транспорт «Майн» (7600 брт) — утром 10 апреля в 40 милях от Хёугесунна его потопил норвежский эсминец «Драуг». Выловив из воды 67 немецких моряков, капитан-лейтенант Хорве увел свой корабль на Шетландские острова.

Как и в других пунктах, согласно плану, корабли должны были покинуть Тронхейм. Осмотр «Адмирала Хиппера» показал, что исправить повреждения, полученные в результате таранного удара «Глоууорма», можно только в доке, поэтому крейсеру следовало как можно скорее вернуться в Германию. Дело осложнялось недостатком топлива и тем обстоятельством, что нужно было дождаться, пока не будут приведены в готовность батареи. «Оба эти дня, — пишет В. Маршалль, — у личного состава немецкой эскадры, вошедшей в порт, не проходило неприятное чувство пребывания в мышеловке. Однако англичане не решились нанести контрудар».

Батареи укрепленного района «Агденес» были приведены в порядок немецкими артиллеристами и составили основу морской обороны Тронхейма. Это позволило «Хипперу» отправиться в обратный путь. Помимо захваченных в порту миноносца «Лакс», сторожевиков «Хауг II» и «Наума», 11 апреля «Теодор Ридель» перехватил пытавшиеся выскользнуть из мышеловки Тронхеймс-фьорда сторожевики «Фозен» и «Стейнхьер». Через три дня они были укомплектованы немецкими экипажами и стали нести дозорную службу.

4.4. Штурм Бергена

Десант в Берген среди прочих пунктов вторжения был, пожалуй, самым опасным. Всего 280 миль отделяет его от Скапа-Флоу, а это означало, что всего через несколько часов после сигнала тревоги тут мог появиться британский флот. При этом немцам предстояло пройти до него 420 миль — в полтора раза больше, чем противнику.

Практически каждый из кораблей группы контр-адмирала Губерта Шмундта имел тот или иной изъян, что снижало ее боеспособность. «Кёльн» недавно сменил командира, «Кёнигсберг» так спешно вытащили из ремонта, что он не завершил проб всех систем и не провел учебных стрельб, «Карл Петерс» официально вступил в строй два месяца назад, а на деле даже не прошел полностью приемные испытания, а ветеран «Бремзе» давно требовал переборки машин. Наконец, ни один из крейсеров не имел оборудования, необходимого флагманскому кораблю. Чтобы не связывать себя тихоходными кораблями, Шмундт в последний момент предпринял попытку свести в свое соединение все три крейсера типа «К», но получил отказ. Однако, зная об опасном расположении объекта атаки группы III, командование операцией заранее дало соответствующие указания:

Окончательная подготовка группы заняла всего четыре дня. За это время «Кёльн» принял на борт 640 человек, а «Кёнигсберг» — 735, в том числе штабы «Адмирала западного побережья» адмирала фон Шрадера и 159-го пехотного полка (командир — полковник граф фон Штольберг). В 00:30 6 апреля командиры смогли доложить о готовности своих кораблей, хотя еще предыдущим утром они находились в трех различных портах. Спешка оказалась даже напрасной, так как и этот, и следующий дни соединение провело у причальных стенок Вильгельмсхафена.

Лишь незадолго до полуночи 7 апреля основная часть группы снялась с якоря. Из Куксхафена вышел «Карл Петерс». С рассветом над кораблями появились два Не-111 противолодочного эскорта. Хотя над морем стелился густой туман, ограничивавший видимость двумя-тремя кабельтовыми, это не шло ни в какое сравнение с условиями, в которых оказались эсминцы первой группы. Правда, сохранять заданные 18 узлов было сложновато, зато английские подводные лодки не засекли крейсера Шмундта, хотя вахтенные наблюдатели постоянно докладывали об замеченных перископах. Адмирал имел все основания считать, что его корабли обнаружены. Как оказалось позднее, 8 апреля немцы всего на 60 миль разминулись с эскадрой вице-адмирала Лейтона. Тем не менее, к вечеру группа благополучно достигла широты Бергена. Здесь около 20:00 к ней присоединились торпедные катера, вышедшие с Гельголанда. Сразу же миноносец «Вольф» плеснул ложку дегтя в работавший пока с точностью часового механизма план, протаранив торпедный катер «S 19». Хотя последний не затонул, его пришлось отправить для устранения повреждений в пустынный Беммель-фьорд (около 50 миль от Бергена), откуда он пришел в Берген на следующий день после его захвата. Чтобы не прибыть на место ранее назначенного часа, соединение двинулось дальше лишь в 01:40. Впереди шли оба миноносца, за ними флагманский «Кёльн», далее «Кёнигсберг», «Бремзе», «Карл Петерс» и катера.

К тому времени в районе Бергена из состава норвежских вооруженных сил находились: штаб 4-й дивизии (генерал-майор В. Стеффенс), полностью укомплектованный I/IR 9, 3-я саперная рота. Берген являлся также центром 2-го военно-морского округа (контр-адмирал Танк-Нильсен), зона ответственности которого простиралась от Тронхеймс-фьорда до Ставангера. Бю-фьорд имел мощную береговую оборону, включавшую форты «Хеллен», «Кварвен» и «Херё» (три 240-мм, шесть 210-мм, три 150-мм и ряд мелких орудий), зенитные и торпедные батареи. Личный состав укрепленного района насчитывал 632 человека, а гарнизон города — 750.

Наиболее боеспособные корабли округа — эсминцы 1-го и 2-го дивизионов — были разбросаны вдоль побережья между Бергеном и Ставангером. В Бергене находились ремонтировавшиеся корабли: миноносец «Бранд», минный заградитель «Уллер», а также выведенный из состава флота миноносец «Хваль». Севернее, у авиастанции Флатё, стоял 2-й дивизион тральщиков. Подводная лодка «В 6» и миноносец «Снёгг» находились во Флурё, миноносец «Трюгг» — в Олесунне, миноносец «Стегг» — в Скудеснесе. Южные входы в Бю-фьорд охраняли сторожевые корабли «Мангер», «Хаус», «Линдаас», миноносцы «Сторм» и «Сэль». В северных проливах дозор несли сторожевики «Бьерк», «Коммонвелт», «Веслефрикк» и «Веслегутт». Получив приказ командования флота, минный заградитель «Тюр» (капитан-лейтенант Ульструп) успел установить на фарватере два заграждения из 7 и 16 мин. Только по счастливой случайности группа Шмундта миновала их благополучно.

Маяки на берегу не горели, но оставшиеся зажженными небольшие внутренние огни значительно облегчали положение немецких кораблей. К тому же туман, как по заказу, исчез. В 02:05 на входе в Корс-фьорд справа по курсу показался небольшой патрульный корабль. Это был «Мангер». На его запрос с «Кёльна» ответили в соответствии с планом: «HMS Cairo». Над кораблем развевался британский флаг. Ответ норвежцев явно не удовлетворил, так как луч прожектора осветил шедший вторым «Кёнигсберг», а затем в небо взвились сигнальные ракеты. Правда, огня на поражение норвежцы не открыли. Оповещенные сторожевики еще неоднократно возникали перед немецкими кораблями, но те каждый раз повторяли, что идут англичане. Перед поворотом германской эскадры в Бю-фьорд норвежский миноносец «Сторм» (лейтенант Петтерсен) все же выпустил торпеду, но она, попав в корабль противника, не взорвалась — не сработал взрыватель.¹⁷

У Стангена отряд остановился, и на торпедные катера были перегружены ударные подразделения, которые имели задачу захватить береговые батареи «Кварвен» и «Херё». После перегрузки движение возобновилось. Орудийные башни крейсеров не были наведены на противника, хотя в остальном боевая готовность была полной.

В 05:15, как только немецкие корабли вошли в зону поражения, орудия «Кварвена» открыли огонь. Из-за ограниченности сектора огня батареи «Кёльн» вышел из-под обстрела столь быстро, что не успел получить и царапины, но вот «Кёнигсбергу» досталось. Один 210-мм снаряд первого же залпа разорвался у самого борта в районе кормовой башни. Командир крейсера капитан 1 ранга Генрих Руфус, посчитав первый выстрел предупредительным, огня не открывал и приказал просигналить: «Не стрелять — друзья». Обман снова не удался, и три следующих снаряда с берега практически лишили корабль боеспособности, выведя из строя котельное отделение №3 и вызвав сильный пожар, в результате чего временно полностью обесточились башни главного калибра. Облако дыма и пара окутало крейсер, затрудняя корректировку стрельбы зенитных орудий и автоматов. Одно попадание в носовую часть получил «Бремзе», но оно не сказалось на его боеспособности. К счастью для немцев, торпедная батарея «Кварвена» оказалась не подготовленной к бою.

В разгар перестрелки над кораблями появились два норвежских гидроплана, вылетевшие с авиастанции Флатё. Лейтенант Эйнар Свеннинг на MF-11 и лейтенант Ганс Бугге на Не-115 отбомбились по «Кёльну» и «Кёнигсбергу», но все бомбы «ушли в молоко». Ответный зенитный огонь также не дал результатов.

Руфус приказал отойти в Пудде-фьорд. К тому времени стрельбу по немецким кораблям открыли еще две батареи. Вскоре «Кёнигсберг» смог ответить полными залпами, а «Кёльн», в нескольких десятках метров от бортов которого тоже рвались неприятельские снаряды, производил пересадку войск на катера и мог вести огонь только носовой башней. Пяти залпов хватило, чтобы батареи замолчали на какое-то время. В 06:06 четыре бомбардировщика Не-111 из 9./KG 4 (командир — обер-лейтенант Харнагель), преодолев разрозненный огонь зениток, сбросили на орудия свой груз. На батарее «Хеллен» погибло 5 человек. Не успели самолеты улететь, как стрельба возобновилась. Правда, уже ненадолго. И на этот раз заслуга в их подавлении принадлежала десанту.

Первые шлюпки и катера с войсками достигли берега в 06:20. Немецкий офицер связался по телефону с комендантом укрепленного района полковником Г.И. Виллохом и приказал немедленно прекратить огонь. Гарнизон сложил оружие, имея всего 8 убитых и 18 раненых. В 10:30 на батареях уже хозяйничали немцы, спешно пытаясь привести орудия в готовность. В гавани было захвачено около 60 пароходов. Преодолев последнее сопротивление немногочисленных расчетов нескольких дотов, пехотинцы 159-го полка при поддержке морских артиллеристов¹⁸ утвердились на окружающих город высотах. Подразделения бергенского гарнизона отошли на юг и закрепились около Нестуна. Но немцы и не пытались их преследовать.

Днем в Берген прибыли три гидросамолета 108-й транспортной эскадры, доставившие небольшое подкрепление. К несчастью, один из них разбился, два члена экипажа и шесть солдат погибли. Вторая, более существенная неприятность случилась вечером: транспорт «Сан Пауло» (4977 брт) подорвался на мине, поставленной «Тюром» у острова Лерё, и затонул. Только троим из шестидесяти восьми находившихся на борту удалось добраться до берега.

Перед немецкими моряками стояли теперь свои проблемы. По плану группа, кроме «Бремзе», «Петерса» и катеров, перешедших в подчинение «Адмирала западного побережья», в тот же день должна была вернуться. Однако командир и механик «Кёнигсберга», вопреки мнению адмирала Шмундта и флагманского механика инженера-капитана 1 ранга Кобера, утверждали, что кораблю требуется один-два дня для ремонта. Утром крейсер заправил топливом миноносец «Вольф» и прибывшую плавбазу гидроавиации «Бернхард фон Чирски», экипаж спешно устранял полученные повреждения. Руфус настаивал на том, чтобы отложить выход минимум на сутки.

Требовалось решить, что лучше: оставить крейсер в порту, или иметь в составе сил поврежденный корабль, способный развить не более 22 узлов. Обстановку осложняло наличие поблизости крупных военно-морских сил противника. Поднятый с «Кёнигсберга» на разведку «арадо» обнаружил британскую эскадру из четырех крейсеров и семи эсминцев всего в 80 милях от Бергена (это были корабли вице-адмирала Лейтона). Вступивший в должность командующего западным побережьем адмирал Шрадер предлагал оставить в Бергене вообще все корабли, поскольку батареи еще не были введены в действие, и приходилось считаться с опасностью британского контрдесанта. «Англичане, — считает Владимир Кофман, — имели прекрасную возможность уничтожить всю группу в порту, но Адмиралтейство проявило слишком большую осторожность, опасаясь, что береговые батареи составят непреодолимое препятствие, и отдало приказ отменить атаку. Так два германских крейсера спаслись от практически неминуемой гибели, но для одного из них судьба оставила всего несколько часов».

4.5. Высадка десантов в Южной Норвегии

Военно-морская база Кристиансанн располагается на южном побережье Норвегии, наиболее близко к германским портам. Для его захвата выделялась группа IV, в которую входил крейсер «Карлсруэ», три миноносца и флотилия торпедных катеров. Командир крейсера капитан 1 ранга Фридрих Риве одновременно являлся и командиром группы.

К апрелю 1940 года «Карлсруэ» с большой натяжкой можно было назвать кораблем первой линии: он только что вышел из длительного ремонта и его полностью обновленный экипаж еще не приобрел необходимой боевой подготовки. Несмотря на это, крейсер признали годным к операции.

7 апреля корабли приняли на борт войска и на следующий день рано утром вышли в море. Отличная видимость в первой половине суток держала наблюдателей в постоянном напряжении: было известно о наличии большого числа британских подлодок на подходах к Скагерраку. К вечеру же опустившийся туман окутал корабли так плотно, что намеченное на 18:00 сосредоточение группы растянулось и закончилось только после полуночи. При этом потерялся миноносец «Грайф», на борту которого находился 234-й самокатный эскадрон, предназначенный для высадки в Арендале. Командир 5-й флотилии миноносцев капитан 3 ранга Вольф Хенне, державший на корабле свой брейд-вымпел, решил отделиться от соединения для выполнения поставленной задачи, не известив об этом Риве. Десант в Арендале был высажен в 9 утра с опозданием из-за тумана, но прошел без сучка и задоринки. Немцы быстро заняли город. Военно-морской комендант города капитан-лейтенант Квилекваль прибыл в свой штаб как раз вовремя, чтобы сдать личное оружие и отправиться под арест. Совсем иначе обстояло дело в основном пункте.

Хотя туман к утру немного рассеялся, видимость оставалась плохой, и берег открылся только в 6 часов, когда по плану десант уже должен был занимать город. На входе в Кристиансанн-фьорд с «Циндао» на катера были перегружены подразделения морской артиллерии, предназначенные для захвата береговых батарей. В это время над кораблями появился норвежский гидросамолет. Пилот «Хёвера» лейтенант Кнут Оскар, обнаружив неопознанные корабли у входа в порт, дал радио в штаб округа. Перехват сообщения дал немцам понять, что внезапность утрачена. Крейсер медленно втягивался во фьорд, ориентируясь на непогашенный маяк Грёнинген. Экипаж готовился к неминуемому бою.

Губерния Ругаланн входила в зону ответственности 3-й норвежской дивизии (генерал-майор Е. Лильедаль). Основой гарнизона Кристиансанна являлся 1-й батальон 3-го пехотного полка «Телемарк» под командованием подполковника О. Фосбю. Две его роты патрулировали побережье, а отдельные стрелковый и пулеметный взводы охраняли аэродром Кьевик на восточном берегу фьорда. На западной окраине города размещалась рота самокатчиков. В общей сложности гарнизон насчитывал 55 офицеров и 385 солдат. В Эвье (50 миль севернее), являвшемся учебным центром дивизии, мобилизовался 7-й пехотный полк «Агдер» и находились кирасирская рота 1-го драгунского полка и 5-я батарея 2-го горно-артиллерийского дивизиона.

Укрепленный район «Кристиансанн» состоял из двух групп батарей, имевших на вооружении 12 орудий калибром от 150 до 240 миллиметров. Главную опасность представляли батареи лежащего прямо перед портом острова Оддерё, обойти который было невозможно. В двух с половиной километрах на северо-восток располагалась батарея «Глеодден».

Под командованием морского коменданта базы капитана 1 ранга Вигерса была группа относительно современных кораблей. В порту стояли эсминец «Гюллер» и подводные лодки «В 2» и «В 5», в военной гавани Марвикен — эсминец «Один», сторожевики «Люнгдаль» и «Хваль VII» и выведенный из состава флота миноносец «Дельфин». На подходах к фьорду несли дозор патрульные миноносцы «Квик», «Люн» и сторожевики «Хваль IV», «Хваль VI».

Командир немецкой группы понимал сложность ситуации. Орудия «Оддерё» стояли высоко на скалах (до 60 метров над уровнем моря), а «Карлсруэ» мог идти только курсом на них, используя единственную носовую башню. Маневрирование на узком фарватере исключалось. Но тут из тумана вышло большое торговое судно, и Риве решил использовать его в качестве щита. Однако, как на грех, оно оказалось своим.

«Сиэтл», 7369-тонный теплоход ГАПАГа, завершал свой, начатый еще до войны, рейс из Ванкувера. Его мужественный капитан Герман Лейман прорвал английскую блокаду и теперь чувствовал себя в полной безопасности в водах нейтральной страны. О начавшемся вторжении ему, конечно, не было известно. Война настигла утомленных моряков и здесь. Слегка модифицировав свой план, Риве распорядился, чтобы судно, о принадлежности которого норвежцы не имели никакого представления, продолжало движение. «Сиэтл» беспрепятственно прошел в гавань, следом двинулся крейсер.

В 06:32, когда туман рассеялся, 210-мм батарея с Оддерё (капитан Гейрульв) открыла огонь. Первый же залп лег перед носом «Карлсруэ». Ответный огонь через три минуты открыли только носовые орудия крейсера, так как узкий фарватер не позволял держать батарею под обстрелом всем главным калибром. Тут же новый залп с берега дал накрытие. Риве немедленно развернулся на обратный курс, не дойдя до цели около 3,5 миль, и вскоре корабль оказался в исходной точке.

Командиры норвежских кораблей повели себя не лучшим образом. Хотя подводные лодки в 05:00 получили приказ выйти в море, выполнила его только «В 5». При первых же залпах батареи командир субмарины — капитан-лейтенант Ю. Брекке — приказал погрузиться на предельную глубину, а всплыл только через несколько часов, когда все уже было закончено. На второй лодке разбирали гирокомпас, что явилось для капитан-лейтенанта Бру достаточной причиной, чтобы остаться у причала. Не тронулись с места и оба современных эсминца. «Один» находился в мелком ремонте, а командир «Гюллера» капитан-лейтенант Хольк оставил корабль и отправился узнать по телефону дальнейшие распоряжения. Дозорные сторожевики, едва германские миноносцы сделали по ним несколько неточных выстрелов, поспешили укрыться среди скалистых островков. В общем, ни один норвежский корабль не предпринял попытки оказать сопротивление, хотя при большей расторопности они имели бы все шансы на успех в морском бою.

Однако события продолжали развиваться. Около 7 часов над фьордом появились германские бомбардировщики. Семерка «хейнкелей» из состава 7./KG 4 (капитан Э. Блёдом) сбросила свой груз на Оддерё. Ободренный поддержкой, Риве решил снова пойти на прорыв. Для корректировки огня подняли в воздух «арадо», и крейсер на большой скорости двинулся на противника. Но батарея оказалась еще вполне жизнеспособной, опять накрыв «Карлсруэ» метким залпом. Пришлось повернуть во второй раз, прикрывшись дымовой завесой.

Убедившись в безуспешности прямого штурма, Риве решил отойти к устью фьорда и, ведя свой корабль галсами, полными залпами попытаться подавить батарею. Тем временем миноносцы и катера с десантом должны были попытаться проникнуть в гавань. По радио был подан запрос на дополнительную авиационную поддержку. В течение сорока минут «Карлсруэ» обстреливал «Оддерё» из всех девяти стволов с дистанции 60–65 кабельтовых. Никакого заметного результата не наблюдалось. Затем снова опустился туман, и стрельбу пришлось прекратить.

Только около 09:30 крейсер смог в третий раз возобновить попытку прорыва. Хотя норвежцы не прекращали огня, он становился все реже и беспорядочнее. Всего при отражении атаки норвежцы выпустили 20 снарядов 210-мм калибра, около 60 шестидюймовых и дюжину — из 240-мм гаубиц.

Появившиеся 16 бомбардировщиков 2-й и 3-й эскадрилий 26-й эскадры оказали дополнительное воздействие на норвежских артиллеристов. Зенитчики подбили машину командира 2./KG 26 майора Шэпера, вынужденную совершить посадку на воду, но летчики были спасены тральщиком «М 1». В целом налет оказался удачнее предыдущего. Загорелся лес, взрыв 250-килограммовой бомбы разворотил склад боеприпасов, и весь остров заволокло дымом. Командир «Оддерё» майор Сандберг отдал приказ оставить позиции. Не обошлось и без конфуза: одна из бомб угодила точно в «Сиэтл», как раз дошедший до острова. «Карлсруэ» и «Циндао» возобновили переброску десанта на торпедные катера, и около 11 часов подразделение 302-го дивизиона морской артиллерии высадилось на остров, заняв умолкшую батарею, с которой успели уйти комендоры.

Через полчаса десант с миноносцев начал высаживаться в городе. Потери защитников составили 8 убитых и 40 раненых. Пехотные части 3-й дивизии не оказали противнику сопротивления, зато сохранили дисциплину и отошли без потерь. Орудия батареи «Глеодден» вообще не сделали ни единого выстрела.

Все норвежские корабли, не сумевшие дать отпор вторжению, были захвачены. С большим удивлением немецкие моряки встретили в порту своих коллег с «U 21». После полудня прибыли «Грайф» и три парохода 1-го транспортного отряда с подкреплением, оружием и боевой техникой. Переброшенная тремя торпедными катерами десантная группа заняла аэродром Кьевик. В руки немцев попали новейшие самолеты норвежских ВВС: девятнадцать истребителей «Кёртисс» С-75 (позже их передали финнам вместе с однотипными машинами, захваченными во Франции). В 17 часов командир «Карлсруэ» доложил «Адмиралу южного побережья» Отто Шенку, что выгрузка пехотных частей закончена.

Теперь перед Риве стояла совсем простая задача: не задерживаясь до утра, уйти обратно в Германию. В 19:00 крейсер в сопровождении всех трех миноносцев вышел из порта. Достигнув открытого моря, группа 21-узловой скоростью двинулась на юг. Однако спокойный поход продлился недолго.

Между Южной Норвегией и Гельголандской бухтой занимали позицию британские подводные лодки «Траэнт» и «Трайдент». Командир первой из них, лейтенант-коммандер Дж. Хатчинсон, с дистанции около 10 миль обнаружил в сумерках германские корабли, определенные им как крейсер типа «К» и три эсминца (миноносцы довоенной постройки имели весьма похожий на «маассы» силуэт). Хатчинсон решил в полной мере использовать мощный носовой залп своей лодки, и около 20:00 выпустил десять торпед с дистанции около 20 кабельтовых вдогон шедшей зигзагом немецкой группе.

Хотя на крейсере заметили следы торпед с правого борта, и Риве приказал дать полный ход, надеясь успеть пройти мимо них, попадания избежать не удалось. На «Траэнте» и находившемся поблизости «Трайденте» ясно слышали три взрыва, немцы все же считают, что «Карлсруэ» досталась лишь одна торпеда (что подтверждается характером полученных повреждений). Миноносцы эскорта после этого некоторое время преследовали «Траэнт», но без какого-либо успеха.¹⁹

Попадание пришлось в район отсеков вспомогательных механизмов и крейсерских турбин, в которых погибло 11 человек персонала; остальным пришлось покинуть быстро затапливаемые отсеки. Вскоре вода залила первое генераторное отделение, пропала электроэнергия. Выход из строя энергетики привел к почти полному прекращению откачки воды, и постепенно затопление распространилось по всему крейсеру. Слабая выучка экипажа недавно вышедшего из ремонта крейсера привела к редкостной для германского флота неразберихе и даже панике. Старший офицер корабля капитан 3 ранга Дювель не смог организовать борьбу за живучесть, хотя последующее расследование показало, что ситуация не была абсолютно безнадежной. Генераторные отделения №2 и №3 не пострадали, но ввести в действие их оборудование не пытались.

Как бы то ни было, Риве подозвал миноносцы к борту медленно погружавшегося крейсера, и в 20:45 «Зееадлер» и «Лухс» начали принимать основную часть экипажа, после чего отправились прямиком в Киль. Через полчаса на «Грайф» перешли остатки команды и сам Риве. В 22:50 миноносец выпустил в «Карлсруэ» две торпеды, поставивших последнюю точку в судьбе корабля...

В расположенном западнее Кристиансанна небольшом порту Эгерсунн четыре тральщика 2-й флотилии капитана 3 ранга Курта Тома высадили самокатный эскадрон 169-го разведывательного батальона. Основным объектом атаки здесь была станция, через которую по подводному кабелю осуществлялась телеграфная и телефонная связь с Англией. Вход в гавань охранял миноносец «Скарв». Когда в предрассветном тумане показались неизвестные корабли, его командир младший лейтенант Сваэ приказал запросить их принадлежность. С головного «М 1» (капитан-лейтенант Бартельс) ответили по-норвежски: «Dette er «Gyller». Ta imot fortoyningene» (Это «Гюллер». Примите швартовы). Силуэтом тральщик очень походил на новейшие норвежские эсминцы, поэтому сигнальщики «Скарва» успокоились, а палубная команда приготовилась принять швартовы. Однако на палубе подошедшего корабля оказались не матросы, а автоматчики. Удивленным норвежцам было уже поздно что-либо предпринимать. Абордажная группа подняла на миноносце германский флаг.

Сто пятьдесят десантников без труда справились с поставленной задачей. Когда порт был занят, три тральщика группы Тома сразу же ушли назад, но «М 1» пришлось задержаться из-за поломки упорного подшипника. Пока устранялась неисправность, корабль переподчинили «Адмиралу западного побережья», и в последующие недели ему пришлось пройти немало миль в норвежских прибрежных водах. «Моряков этого тральщика видели и в Кристиансанне, и в Ставангере, и в Хёугесунне, и в Бергене, и повсюду, как на море, так на суше, они действовали весьма успешно», — с восхищением отмечает адмирал Маршалль.

Еще одним из важнейших объектов на норвежском побережье был находящийся неподалеку от Ставангера аэродром Сола — самый оборудованный и современный в Норвегии, к тому же расположенный наиболее близко к британским базам. Для его захвата выделялись рота парашютистов, 1-й батальон 193-го пехотного полка и подразделение зенитной артиллерии (всего около 800 человек). Тем же утром англичане выслали девять «Хадсонов» 220-й, 224-й и 233-й эскадрилий Берегового командования для поиска немецких кораблей в районе Ставангера и Хёугесунна. В 07:46 машина флайт-лейтенанта Райта из 224 sqn пролетела над Сола, не обнаружив ничего подозрительного или достойного внимания. Как оказалось, до германской высадки оставалось совсем недолго.

Транспортные «юнкерсы» эскадрильи 7./KGzbV 1 вылетели двумя группами под прикрытием двухмоторных Bf-110 эскадрильи 3./ZG 76. Командовал истребителями знаменитый Гордон Голлоб — будущий ас, генерал-майор и инспектор истребительной авиации, а пока еще обер-лейтенант. Отвратительная погода — низкая облачность и плотный туман — заставили первую группу с десантом вернуться. Два «мессершмитта» столкнулись над Северным морем и рухнули в воду, поэтому Голлоб, покачав крыльями (пользоваться в воздухе радио было строжайше запрещено), также повернул на обратный курс. К цели вышло лишь двенадцать Ju-52, ведомые капитаном Гюнтером Капито, да пара истребителей, пилоты которых — обер-фельдфебель Фляйшман и фельдфебель Грёнинг — не заметили в тумане сигналов своего командира.

В 09:20 парашютисты передовой роты 3./FJR 1 под командованием обер-лейтенанта барона фон Брандиса (спустя месяц, 10 мая, он погибнет во время десанта на Дордрехт) начали выброску. Защитники аэродрома под командованием лейтенанта Тура Тангваля успели организовать оборону. Десант был выброшен неудачно, и ветер относил неуправляемые парашюты в сектор огня норвежских зенитных пулеметов. Их подавлением немедленно занялись истребители, так что погибло всего три десантника, еще десять получили ранения. С нейтрализацией зенитных батарей перестала существовать опасность для самолетов со вторым эшелоном десанта. Вскоре аэродром был в руках немцев. Только несколько небольших опорных пунктов продолжали сопротивление.

Переброска подразделений и вооружения на Сола велась стремительными темпами. Наземной команде Люфтваффе понадобилось 4 часа, чтобы наладить работу аэродрома и организовать прием и отправку самолетов. Об эффективности их деятельности говорит тот факт, что за первый день операции через Сола прошло 180 машин. «Юнкерсы» 104-й и 106-й транспортных авиагрупп доставили два батальона 193-го пехотного полка, девять машин 101-й группы привезли горючее. Пять Ju-90 и два FW-200 перебросили наземный персонал I/StG 1, а также личный состав 4./FlakRgt 33 с 20-мм зенитными пушками. На гидросамолетах прибыл личный состав еще трех зенитных батарей, вооружение которых доставлялось на транспортных судах. К вечеру для постоянного базирования на Сола прибыли 22 пикировщика Ju-87 из I/StG 1, 4 истребителя Bf-110 3-й эскадрильи ZG 76 и 15 гидропланов Не-115 106-й береговой авиагруппы…

Норвежский эсминец «Эгир» под командованием капитан-лейтенанта Н. Брууна в момент получения сообщения о германском вторжении находился в море. Неожиданно показался неизвестный пароход, который был остановлен и досмотрен. В ходе осмотра была установлена его германская принадлежность — это был «Рода» (6000 брт) авангардного отряда, доставлявший в Ставангер припасы для десантников. Выполняя приказ командира, комендоры «Эгира» выпустили 25 снарядов из носового орудия, и через десять минут транспорт скрылся под водой. Пленных решили доставить в Ставангер. Там корабль обнаружили немцы: семь бомбардировщиков 8./KG 4 произвели атаку, миноносец получил прямое попадание 250-кг бомбы и затонул в гавани.²⁰ Погибло восемь моряков, один был тяжело ранен (позже скончался в госпитале) и двое — легко.

Нельзя сказать, что гибель «Рода» оказалась невосполнимой утратой. Три судна 1-го транспортного отряда благополучно прибыли в назначенное место утром 9 апреля и доставили подкрепления и боеприпасы. Однако потеря танкера «Посидониа», потопленного 8 апреля британской подлодкой «Тритон», вызвала недостаток топлива и ограничила на первых порах возможности аэродрома. Только 11 апреля из Кристиансанна прибыл другой танкер.

4.6. Драма в Осло-фьорде

Осло, безусловно, являлся ключевым пунктом германского вторжения, как в политическом, так и в военном отношении. Если бы с первых часов операции король и правительство Норвегии оказались плененными, это позволило бы немцам склонить их к мирной капитуляции, как это случилось в Дании. Учитывая в общем лояльное отношение норвежцев к Германии, такое развитие событий представляется вполне возможным. Кроме того, Осло являлся крупнейшим портом страны, через который лежал наиболее удобный путь из Германии и Дании. Как бы ни разворачивались события в других местах, неудача в данном пункте могла бы поставить под удар всю операцию.

Район столицы входил в зону ответственности 1-й и 2-й дивизий. По нормам военного времени они состояли из шести пехотных, двух драгунских и двух артиллерийских полков, в которых имелось бы около 400 ручных пулеметов, более 70 — тяжелых, 20 минометов и 64 полевых орудия. Полностью отмобилизованными, эти части насчитывали бы около 17 тысяч солдат и офицеров.

Реально же сил было намного меньше. В Осло дислоцировались две роты гвардейского полка «Ханс Майестет Конгенс Гарде», штаб 2-й дивизии и дивизионная школа с ротой новобранцев. В Трануме дислоцировался боеготовый I/IR 5; в Фредрикстаде — штаб 1-й дивизии и II/AR 2 с двумя 75-мм и одной 120-мм батареями; в Халлене — дивизионная школа. В Гардемуэне находились крупные склады с военным имуществом, поэтому тут стоял сильный гарнизон — 200 человек 2-го драгунского полка и 1-й полевой дивизион AR 2. Небольшие гарнизоны находились в крепостях Сарпсборг и Фоссумстрёкетс в губернии Эстфолль. Остальные полки, дислоцированные в Вестфолле, Эстфолле, Опланне и Акерсхусе, держали развернутыми лишь несколько подразделений гарнизонной службы и мобилизационные пункты.

Первый эшелон германского десанта в норвежскую столицу состоял из четырех батальонов 169-й пехотной дивизии, два из которых находились на кораблях отряда контр-адмирала Оскара Куммеца, а два других должны были перебрасываться по воздуху на аэродром Форнебю после того, как тот будет захвачен двумя парашютно-штурмовыми ротами. Командир дивизии генерал-майор Эрвин Энгельбрехт, его штаб и передовой командный пункт XXI армейской группы размещались на борту флагманского крейсера «Блюхер». Почти 400-мильный маршрут группы проходил буквально «под носом» у противника, поэтому не приходилось надеяться остаться необнаруженными. Тем не менее, в начале события сложились благоприятно для немцев.

«Блюхер», «Эмден», «Мёве» и «Альбатрос» вышли из Свинемюнде в 06:00 7 апреля, и спустя 20 часов соединились с остальными кораблями группы. Большой Бельт был спокойно пройден к 4 часам утра. Впервые отряд был обнаружен в проливе Скагеррак. В 16:35 8 апреля датское судно «Понтоппидан» донесло о движении крупных немецких кораблей. Около 7 часов вечера немецкие корабли обнаружила британская подводная лодка «Тритон» (лейтенант-коммандер Пизи). Она едва вышла в атаку, как сама была обнаружена миноносцем «Альбатрос», поэтому десятиторпедный залп был дан из неудобного положения, и головной «Блюхер», по которому были нацелены торпеды, резким маневром от них уклонился. Ответная атака глубинными бомбами, хотя и наделала много шума, но результата также не принесла. Зато теперь вахтенные наблюдатели на немецких кораблях были «на взводе», принимая за перископы даже поплавки рыбацких сетей. Чуть позже соединение заметила другая английская лодка — «Санфиш» (лейтенант-коммандер Слотер). Из-за значительного расстояния атаковать она не смогла, но зато сообщила о нем командованию. Впрочем, назначение германского отряда противнику все еще не было ясно.

Таким образом в 19:00 соединение Куммеца миновало широту Скагена, а за полтора часа до полуночи прошло маяки Фэрдер и Турбьёрнскьер, за которыми открывался Осло-фьорд. Запоздалый приказ норвежского Адмиралтейства потушить навигационные огни, переданный в 22:25 и вскоре приведенный в исполнение, хотя и доставил несколько неприятных часов штурманам соединения, но неожиданным не был. Пришлось ориентироваться по смутным очертаниям береговой черты и мелких островов. Такая возможность предусматривалась при составлении плана движения. Второй небольшой неприятностью стало отсутствие в назначенном месте прорывателей заграждений. На ожидание не оставалось времени, и Куммец решил двигаться без них.

Удивление командующего вызывало то, что отряд на своем пути не встретил ни единого судна. Едва он обмолвился об этом командиру флагманского крейсера, как наблюдатели заметили впереди справа по курсу силуэт небольшого парохода, с которого «Блюхер» и идущий за ним «Лютцов» внезапно осветили прожектором и запросили их национальную принадлежность. Куммец приказал идущему впереди миноносцу захватить противника, уже начавшего передавать по радио состав, место и скорость германского соединения.

«Альбатрос» приблизился и приказал прекратить работу передатчика. В ответ с норвежского сторожевика «Пол III» прозвучал выстрел. Конечно, шансов у судна всего в 214 тонн водоизмещения, вооруженного единственной пушкой, практически не было. Перед форштевнем миноносца поднялся фонтан разрыва, и немцы тут же открыли ответный огонь. Первый же снаряд сбил стеньгу с антенной, второй угодил в мостик, а третий разорвался внутри корпуса, вызвав пожар. Командир корабля капитан-лейтенант Лайф Велдинг-Ольсен стал первым норвежцем, погибшим в этой войне. Разрывом снаряда ему оторвало обе ноги, и он скатился за борт. «Пол III» не надолго пережил своего командира. Около полуночи он скрылся под водой. Подняв на борт 14 членов его команды, «Альбатрос» отправился догонять соединение, которое 18-узловым ходом проследовало мимо.

Теперь немецким кораблям предстояло пройти около 50 миль по узкому заливу и миновать два укрепленных района, прикрывавших подступы к норвежской столице, в состав каждого из которых входило несколько батарей орудий крупного калибра.

Первой на пути стояла крепость «Ослофьорд» с батареями «Мокерё», «Рауой» и «Булерне» на одноименных островах. Однако, не все батареи были полностью укомплектованы личным составом. Вместо положенных по штату 2018 рядовых и 227 офицеров насчитывалось лишь 96 человек командного состава и 696 рядовых, большинство из которых было призвано в армию в марте 1940 года и еще не проходило практических стрельб.

Норвежцы не спали. Когда германские корабли шли мимо островов Рауой и Булерне, они были освещены с берега прожекторами. Вслед за этим прогремел предупредительный выстрел. И все же командиры не решались взять на себя ответственность открыть огонь на поражение. Подчиняясь точным указаниям Куммеца, боевая группа на высокой скорости, открыв в ответ свои прожектора для ослепления наводчиков, проследовала мимо батарей. Когда на берегу опомнились, соединение миновало опасное место, и семь запоздалых снарядов легли позади колонны.

Без четверти час 9 апреля по сигналу с флагмана началась пересадка с крейсеров на «раумботы» передового десантного батальона I/IR 307. Катера были разбиты на пары, каждая из которых должна была высадить по роте солдат в указанном ей пункте: «R 20» и «R 24» (общее командование — обер-лейтенант Ягер) — на Рауой, «R 22» и «R 23» (штабсоберштёрман²¹ Риксекер) — на Булерне, «R 17» и «R 21» — у Хортена. Задача третьей группы, которую вел флагманский механик 1-й флотилии моторных тральщиков капитан-лейтенант Эрих Грундманн, была, пожалуй, самой сложной. Поэтому в поддержку ей были даны миноносцы «Альбатрос» и «Кондор». Охотники за подводными лодками (фактически — вооруженные китобойные суда) «Рау 7» и «Рау 8» должны были ожидать подхода катеров у порта. Наконец, последняя группа — «R 18» и «R 19» под руководством командира флотилии капитана 3 ранга Густава Форстманна — должна была высадить свою роту у Мосса на восточном берегу фьорда.

Основные силы продолжили движение на север. Беспокойство Куммеца вызывало то, что группа уже выбивалась из графика, опаздывая к назначенному сроку, а тут еще пришлось снизить скорость до 7 узлов: к отсутствию навигационных знаков добавился густой предрассветный туман. Впереди немцев ждал укрепленный район «Оскарборг», расположенный в узости Дрёбак, где фьорд сужается до 500 м. На островах Кахольм-Норд и Кахольм-Зюйд находилось 6 артиллерийских и береговая торпедная батарея, а на восточном берегу — еще три артиллерийских, из которых наибольшую опасность представляла расположенная у Дрёбака 150-мм батарея «Копос».

Комендант «Оскарборга» 65-летний полковник Биргер Эриксен получил сообщение с островов Рауой и Булерне о проходе германского отряда и приказал немедленно привести орудия в готовность. И хотя личного состава не хватало, имея запас времени более четырех часов, гарнизон успел это сделать. Основу огневой мощи крепости составляла батарея капитана Сёдема на Южном Кахольме: три 280-мм пушки Круппа образца 1891 года,²² причем устаревшие установки позволяли вести огонь в очень узких секторах. Благодаря этому, когда начался бой, «Блюхеру» удалось выйти из сектора обстрела одного из орудий. Зато два других успели сделать свои выстрелы, тем более что с дистанции около 500 метров промазать было практически невозможно.

В 05:21 первый 255-килограммовый снаряд поразил надстройку крейсера; второй попал в ангар левого борта, уничтожив оба самолета и 105-мм зенитную установку. (Это, пожалуй, единственный в военно-морской истории случай 100-процентной точности артиллерийского огня.) Загорелись бочки с бензином и ящики с боезапасом для десанта. Существенной опасности для корабля пока не было: за время, необходимое норвежцам на перезарядку орудий, «Блюхер» вышел из сектора обстрела. Но тут заговорили пушки «Копоса» (капитан Энгер). Всего за пять минут в корабль попало около двух десятков снарядов, которые нанесли ему тяжелые повреждения: вся средняя часть превратилась в груду обломков, начались сильные пожары, тушению которых препятствовали взрывы сложенного во всевозможных местах боезапаса.

Сразу же командир «Блюхера» капитан 1 ранга Вольдаг приказал старшему артиллеристу капитану 3 ранга Энгельману открыть ответный огонь. Но центральный артиллерийский пост наполнился дымом, и управление огнем пришлось передать на носовой КДП, откуда из-за тумана невозможно было различить ни одной цели. Легкая артиллерия открыла беспорядочную стрельбу, но никакого вреда противнику не нанесла.

На Кахольм-Норд в это время готовилась к бою береговая торпедная батарея (капитан 2 ранга Андерсен). Хотя оборудование было примитивным — три канала с рельсовыми путями для пуска торпед без какой-либо системы наводки, а сами торпеды относились к системе чуть ли не прошлого века, но для уже поврежденного корабля этого оказалось достаточно.

«Блюхер» все еще шел 15-узловой скоростью, быстро выходя из сектора обстрела батареи в Дрёбаке, и казалось, что прорыв удался, но через восемь минут после первого попадания корабль содрогнулся от двух подводных взрывов. Аварийные партии доложили о торпедных попаданиях с левого борта. Положение корабля стало угрожающим. Обе носовые турбины вышли из строя спустя несколько минут, а вскоре главный механик капитан 3 ранга Таннеман приказал остановить и среднюю. Отказ турбогенераторов практически обесточил корабль. Наличие большого количества пожаро- и взрывоопасного груза затрудняло борьбу за живучесть. Около 06:00 произошел сильный взрыв в погребе 105-мм зениток, после чего стало ясно, что спасти крейсер не удастся, и Вольдаг отдал приказ оставить корабль. При этом с верхней части башенноподобной надстройки уцелевшим пришлось спускаться подобно альпинистам, так как все трапы оказались разрушенными. На воду спустили единственный катер и побросали все, что могло плавать. Энгельбрехт, Куммец и Вольдаг покинули корабль последними.

В 07:32 «Блюхер» перевернулся и затонул у скалистых берегов небольшого островка Аскхольм. Катер сумел сделать только один рейс, так как напоролся на скалу. Холодная вода и отсутствие необходимого количества спасательных средств привели к большим потерям. По немецким данным, погибло 125 моряков и 195 десантников. До берега добрались 38 офицеров корабля, 985 матросов, а также 538 солдат и офицеров армии.

Спустя полтора года состоялось расследование обстоятельств гибели крейсера, мало что прояснившее. Может возникнуть вопрос, почему один из славившихся своей живучестью немецких кораблей затонул столь быстро? На гибели «Блюхера» сказались несколько факторов. Первый из них состоит в том, что крейсер все же получил весьма солидную «дозу»: до двух десятков снарядов и две торпеды, причем кризис наступил в результате усиления затоплений от торпедных попаданий. Вторым важным фактором является недостаточная боевая и техническая готовность крейсера. «Блюхер» экстренно вышел в свой первый морской поход без достаточной тренировки аварийных партий, работа которых затруднялась присутствием большого количества посторонних на корабле людей и огнеопасных грузов. Все это снизило обычно очень высокую в германском флоте эффективность спасательных работ.

Но капитан 1 ранга Генрих Вольдаг уже ничего не смог сказать комиссии: 16 апреля транспортный самолет, на котором он летел в качестве пассажира, рухнул в воды Осло-фьорда…

Как только на головном «Блюхере» прогремели первые взрывы, командир шедшего вторым «Лютцова» капитан 1 ранга Тиле решил, что прорыв не удался. Он принял решение об отходе, передав распоряжение «Эмдену» и миноносцам. Средняя артиллерия его крейсера вела огонь на оба борта, но результатов не было видно. Однако артиллеристам «Копоса» удалось всадить три 150-мм снаряда в корабль, причем была выведена из строя носовая башня. Развернуться в узком проливе не было возможности, поэтому «Лютцову» и «Эмдену» пришлось выбираться задним ходом. Механики обоих крейсеров — капитаны 3 ранга Вольфганг Гюнтер и Йоганнес Бахманн — выжали из машин все. Во многом благодаря усилиям их подчиненных корабли не получили более тяжелых повреждений. После выхода из зоны обстрела норвежских батарей немцы прекратили огонь. Вскоре радисты приняли сообщение, что адмирал передает командование старшему по званию командиру, после чего радио флагмана умолкло навсегда.

Надо сказать, что до января 1939 года Август Тиле командовал учебным парусником, а затем занимал должность командира береговой обороны померанского побережья. У него была репутация отличного моряка, однако с военной точки зрения он себя не проявил. По этой причине в самом начале войны в штабах намеревались назначить его командиром вспомогательного крейсера. Но обстоятельства сложились так, что он получил «Лютцов». Последующие события проявили и тактические способности Тиле, по крайней мере, свой Рыцарский крест он получил вполне заслуженно.

Справедливо считая, что повторить прорыв сейчас, до полного подавления береговых батарей, было бы безумием, Тиле приказал отойти и высадить находящиеся на борту крейсеров и миноносцев пехотные части в Сун-бухте, откуда можно было атаковать Дрёбак. Его идею поддержали и армейские офицеры. Одновременно было послано сообщение командованию Х-го авиакорпуса с требованием воздушной поддержки.

Теперь перед командиром «Лютцова», не имеющим собственного штаба, встал ряд проблем: требовалось организовать переброску пехотинцев и горных стрелков²³ на берег, обеспечить противолодочное охранение кораблей, к тому же «раумботы» нуждались в пополнении запасов топлива. К чести Тиле надо сказать, что он решил все задачи. Для переброски десанта использовались корабельные катера и захваченный тут же маленький норвежский пароходик. Попеременно принимая топливо с крейсеров, миноносцы, катера-тральщики, а также «Рау 7» с «Рау 8» несли противолодочное охранение. К 09:10 высадка была успешно завершена. Сопротивления на берегу не было. Сто тридцать норвежских солдат, составлявших гарнизон Суна, сложили оружие.

Тем временем совсем небольшими силами немцам удалось занять Хортен — главную ВМБ норвежского флота.

Вечером 8 апреля члены офицерского клуба в Хортене присутствовали на лекции. Когда вскоре после полуночи раздались завывания сирены, никто не знал, что случилось. Вдали мелькали вспышки выстрелов; в общем, царило оживление, подобное тому, что было в начале века в Порт-Артуре в момент нападения японских миноносцев. Кто-то предположил, что отдельные самолеты пересекли норвежскую границу или разыгралось крупное сражение британского и германского флотов. Никому даже в голову не пришло, что началась высадка немецкого десанта в Норвегию.

В гавани Хортена находились устаревшие броненосцы береговой обороны «Харальд Хаарфагре» и «Торденскьольд», числившиеся в резерве; учебные суда «Конг Оскар II» и «Брабант»; парусники «Христиан Радик» и «Сёрландет»; а из боевых кораблей — минный заградитель «Олав Трюггвасон», проходивший небольшой ремонт, подводная лодка «В 4» и два старых миноносца, стоявшие в ремонте более значительном, а также тральщики «Отра» и «Раума». В 05:10 находившийся в дозоре «Отра» донес об обнаруженных им у острова Бастё двух миноносцах и двух тральщиках. Спустя 20 минут на базе и кораблях объявили тревогу и подготовили оружие к действию.

Вскоре в предрассветной дымке наблюдатели «Трюггвасона» (капитан 2 ранга Брисайд) обнаружили два катера противника, по которым немедленно был открыт огонь. Штабсоберштёрман Артур Годенау вел свой «R 17» напрямик через бухту к пирсу Сёльвкрон. Залпы 120-мм орудий заградителя настигли его. К 6 часам катер представлял собой пылающую развалину, затем взорвались его глубинные бомбы, убив нескольких солдат и матросов. Но было слишком поздно. Немецкие десантники добрались до берега, с ходу захватив склад с оружием. Второй тральщик — «R 21» — направлялся к пирсу Реверомпа через пролив Лёвёсунн. Внезапно на пути возник еще один норвежский корабль — тральщик «Раума» (капитан-лейтенант Винснес). Немцы сразу же открыли огонь из 20-мм автоматов, ранив трех человек, после чего противник полным ходом отошел к противоположному берегу бухты. Препятствие было ликвидировано, и 70 гренадеров быстро соединились с предыдущей группой.

Теперь в дело включились миноносцы. Головной «Альбатрос» стал медленно обходить остров Велё. Обнаружив еще два вражеских корабля, старший артиллерист «Трюггвасона» лейтенант Брааруд приказал взять их на прицел. На заградителе шел ремонт машин, и он смог дать ход далеко не сразу, но орудия вели огонь точно. С миноносца не сразу определили, откуда на него падают снаряды. Когда же противника обнаружили, вести огонь по нему могло только носовое орудие. Видя бесперспективность дуэли, командир «Альбатроса», капитан-лейтенант Зигфрид Штрелов, задним ходом вывел корабль из-под обстрела. Идущий за ним «Кондор» описал широкую циркуляцию и скрылся в тумане. Оба миноносца присоединились к основным силам отряда в Сун-бухте.

Основную роль в акции сыграл стремительный успех немецкого десанта, командование которым принял капитан-лейтенант Грундман. Заняв зенитную батарею «Броруозен», немцы могли держать Хортен под обстрелом. Однако, надо отдать им должное: стремясь избежать излишнего кровопролития, они попытались разрешить ситуацию «парламентскими методами».

Около 8 часов утра капитан-лейтенант Грундман и лейтенант Кёрнер в качестве парламентеров явились к контр-адмиралу Смит-Йохансену в Карлйохансверн — старинную крепость, в которой размещался штаб 1-го военно-морского округа — и, угрожая бомбардировкой с воздуха, предложили сдаться. «Адмирал сообщил об этом по телефону командующему военно-морскими силами страны, и тот разрешил ему сдать крепость», — пишет Одд Линдбэк-Ларсен. К восьми часам отряд под командованием Грундмана занял город и военно-морскую базу. В 08:50 стоявшие в гавани норвежские корабли спустили флаги. Это был потрясающий успех. Наиболее отличившимся — Годенау, Грундману и командиру десантного отряда лейтенанту Будойсу — были вручены Рыцарские кресты.

Капитана 1 ранга Тиле по-прежнему беспокоила судьба «Блюхера» и его экипажа, от которых не было известий. На новый прорыв он не решался, тем более не было уверенности в отсутствии там мин. Было решено использовать захваченный тут же норвежский танкер «Норден», на который с «Лютцова» перешли боцман и радист. Около 14:30 крейсера подошли к узости и с дистанции 800 метров — в упор — открыли огонь по Дрёбаку, в надежде, что под его прикрытием танкер проскочит во фьорд. Замысел удался. Вскоре с «Нордена» сообщили о гибели флагманского корабля и об отсутствии минных заграждений.

Орудия «Оскарборга» все еще представляли серьезную опасность. В 17:05 двадцать семь бомбардировщиков из III/KG 26 нанесли мощный удар по Кахольму и Дрёбаку. Следом по батареям отбомбились две дюжины «хейнкелей» 100-й боевой авиагруппы. После этого под прикрытием огня «Лютцова» и «Эмдена» к берегу устремились миноносцы и катера с десантом. На этот раз еще не пришедшие в себя артиллеристы «Копоса» не оказали сопротивления. К 18:30 батарея была в немецких руках.

Оставались батареи на Кахольме. С закатом Тиле выслал на одном из миноносцев парламентера к полковнику Эриксену с целью принудить его к сдаче. Два других миноносца и два катера-тральщика были посланы к Аскхольму подобрать спасшихся с «Блюхера». Выполнив свою задачу, около полуночи они вернулись. «Рау 7» и «Рау 8» Тиле отправил на патрулирование в южную часть Осло-фьорда.

Ночь прошла спокойно, «раумботы» приняли топливо с «Нордена», к тому же улучшилась погода. Переговоры на Кахольме закончились успешно. Гарнизон «Оскарборга», как и многие другие, не был полностью укомплектован: вместо положенных по штату 154 офицеров и 1191 рядового на батареях было лишь 45 офицеров и 293 нижних чина. События предыдущего дня полностью деморализовали норвежцев. Эриксен решил сдать укрепления, и 10 апреля в 09:00 над ними взвился германский флаг. Но все форты крепости «Ослофьорд» продолжали сопротивление. Сделаем шаг назад...

На острове Рауой с первой попытки смогли закрепиться только 45 десантников, высаженных «R 20», после чего батарея капитана Сёрли заставила немецкие катера укрыться за северной оконечностью острова. До вечера противоборствующие стороны оставались «при своих»: немецкие атаки результата не давали, ответных норвежцы не проводили.

К острову Булерне «раумботам» с десантом подойти не удалось. Встреченные огнем батареи и сторожевиков «Скудд I» и «Отер I», они предпочли ретироваться. Однако, курсируя неподалеку, «R 23» добился успеха совсем иного рода.

Получив сигнал тревоги, командир 1-го дивизиона подводных лодок капитан-лейтенант Фьелльстад в 5 часов утра 9 апреля вывел свои субмарины из Тёнсберга. «А 3» и «А 4» он направил на разведку к маяку Фэрдер, а сам на «А 2» отправился к Булерне. На подходе к острову в перископ был обнаружен один из германских катеров. Лодка нырнула на 35-метровую глубину, но, как оказалось, поздно. «R 23» уже заходил в атаку. Первая серия глубинных легла довольно точно, поэтому Фьелльстад решил не испытывать судьбу и поднял субмарину на поверхность. На «А 2» перешло несколько немецких моряков, которые в 06:30 подняли на ней флаг со свастикой. Самым интересным было то, что Рексекер не знал, что делать с неожиданным трофеем. Ни принять на борт норвежцев, ни послать на лодку своих людей он не мог, поэтому катера до вечера «паслись» около нее...

К вечеру 9 апреля ни одна из батарей «Ослофьорда» не была взята. Они выдержали даже налеты бомбардировщиков Люфтваффе. Следующим утром Тиле выслал для штурма миноносцы «Альбатрос» и «Кондор». Подходя к Булерне, в 13:18 «Альбатрос» попал под обстрел батареи, уклоняясь от которого, налетел на подводную скалу. Видя серьезность положения (повреждения, пожар, пробоина в носу), капитан-лейтенант Штрелов приказал оставить корабль. К счастью, обошлось без жертв. Впоследствии миноносец не восстанавливался, а его экипаж во главе с командиром 13 апреля был переведен на захваченный «Олав Трюггвасон», ставший новым «Альбатросом». Правда, уже в июне его переименовали в «Бруммер» в честь корабля, погибшего в этой же кампании.

Но вернемся к батареям... Вскоре самолеты 7-й эскадрильи 26-й боевой эскадры нанесли по Булерне новый удар, после чего высаженный «Кондором» десант без сопротивления занял остров. Линдбэк-Ларсен называет и другую вероятную причину столь быстрого падения: «Командир укрепленного района «Ослофьорд» спросил адмирала по телефону, относится ли приказ о капитуляции крепости Карлйохансверн и к его фортам, и получил якобы ошибочный утвердительный ответ». Зато батарея на острове Мокерё оставалась норвежской до 14 апреля. Скорее всего, немцы просто махнули на нее рукой, как на не представлявшую угрозы морскому пути из Германии. В 11:45 корабли отряда Тиле отшвартовались в порту Осло, который должны были захватить еще сутки назад...

Гибель «Блюхера» и задержка у прохода Дрёбак главных сил морского десанта привели к тому, что основную роль в захвате норвежской столицы сыграли воздушно-десантные силы. По первоначальному замыслу парашютисты, выброска которых планировалась на «Час Везер»+185 минут, должны были захватить столичный аэродром Форнебю и удерживать его до прибытия частей 163-й пехотной дивизии, которые намечалось десантировать в «Час Везер»+205 минут посадочным способом.²⁴ Однако продуманный, казалось бы, до мелочей план с самого начала дал сбой, и немцам пришлось импровизировать на ходу.

Незадолго да начала вторжения в порт Осло пришло германское грузовое судно «Виддер», с виду — вполне обычное. Поднявшиеся на борт таможенники провели осмотр и, как полагается, опечатали бортовую радиостанцию. На самом деле функции транспорта были чисто разведывательными: оно должно было передавать в штаб-квартиру XXI армейской группы в Гамбурге сводки о ходе операции, погоде и действиях столичного гарнизона и судов на рейде. Для этого на борту находилась специальная команда офицеров Абвера и тщательно замаскированная радиостанция типа «AFU».

Первая волна десанта состояла из 1-й и 2-й рот FJR 1 под командованием майора Эриха Вальтера. С опозданием на 50 минут из-за нависшего над Северной Германией тумана командир II/KGzbV 1 подполковник Древес поднял две эскадрильи своей группы с аэродрома Шлезвиг. Двадцать девять транспортных Ju-52 с трудом держали строй в сплошной облачности. Видимость была настолько плохой, что порой не было видно соседних самолетов, летевших всего в двадцати метрах. Чем ближе группа подходила к цели, тем плотнее становился туман. На подходе к Осло-фьорду потерялась одна машина 5-й эскадрильи. Как выяснилось позже, ее сбили норвежские «Гладиаторы». Фельдфебель Майер, его экипаж и одиннадцать десантников погибли. Скрепя сердце, в 08:20 подполковник отдал приказ о развороте на обратный курс, намереваясь произвести посадку в Ольборге, который к тому времени был в руках немцев.

В это время в Гамбурге между командиром Х-го авиакорпуса генерал-лейтенантом Гансом Гайслером и начальником армейской транспортной авиации полковником Карлом-Августом фон Габленцем (кстати, в мирное время он занимал должность генерального директора «Люфтганзы») шел яростный спор, касавшийся распоряжений самолетам второй волны, стартовавшей 20 минутами позже. Гайслер требовал вернуть их, но Габленц просил не отдавать такого приказа. Во-первых, он полагал, что при внезапной атаке даже посадочный десант, без применения парашютистов, имеет шансы на успех. Во-вторых, аэродром Ольборга был уже забит до предела, и посадка там дополнительных машин могла привести к хаосу. Но с борта судна-шпиона была получена шифровка, что в Осло также стоял густой туман. По личному распоряжению Геринга в эфир был послано сообщение: «Всем: возвращайтесь! Х-й авиакорпус».

Однако командир KGrzbV 103 капитан Вагнер показал, что офицер может быть не только тупым исполнителем приказа. Точнее говоря, он просто принял его за дезинформацию. Группа подчинялась не штабу Х-го корпуса, а начальнику армейской транспортной авиации, стало быть, распоряжение о возвращении мог отдать только Габленц. К тому же прекрасная выучка пилотов позволяла им вести машины в условиях плохой видимости. Вскоре туман стал реже, затем рассеялся совсем.

Восемь Bf-110 из 1./ZG 76, ведомые обер-лейтенантом Вернером Ханзеном, также смогли пробиться к Осло через туман. Конечная точка маршрута лежала на пределе радиуса истребителей, вернуться они уже не могли, поэтому должны были совершить посадку на Форнебю после его запланированного захвата. Вместо этого «мессершмиттам» пришлось вступить в горячую схватку с норвежскими истребителями.

В то роковое утро истребительная эскадрилья норвежской армейской авиации насчитывала в своем составе семь боеспособных «Гладиаторов» и десять подготовленных пилотов. Когда в предрассветной темноте был услышан звук моторов неизвестного самолета, кружившего над фьордом, командир эскадрильи капитан Эрлинг Мунте-Даль приказал двум машинам вылететь на перехват. В 05:00 лейтенанты Финн Торсагер и Арве Браатен подняли свои «Гладиаторы» в воздух. Вскоре им удалось догнать самолет, опознанный как Do-17, который, обнаружив преследователей, быстро скрылся в облаках. Пришлось вернуться ни с чем. Следом с Форнебю взлетела тройка — лейтенант Даг Крон, сержанты Пер Ваалер и Кристиан-Фредрик Шю. Не обнаружив никого в воздухе, спустя 50 минут они также вернулись на аэродром. Как оказалось, главные события были еще впереди.

В 7 часов утра пришло телефонное сообщение об артиллерийской стрельбе в Осло-фьорде и о приближении с юга большого числа неопознанных самолетов. На этот раз в воздух поднялись сразу пять истребителей: лейтенанты Рольф Традин, Крон, Торсагер, сержанты Ваалер и Шю, спустя несколько минут взлетело резервное звено — Браатен и сержант Альберт Люткен. Вскоре перед ними предстал горящий и тонущий «Блюхер», а затем — направлявшаяся в сторону Осло группа самолетов, состоявшая, по донесениям пилотов, из более чем 70 бомбардировщиков и транспортных машин. «Гладиаторы» перестроились в боевой порядок и бросились в атаку.

О дальнейших событиях немцы и норвежцы сообщают крайне противоречиво. Обер-лейтенант Ханзен писал в своем рапорте следующее:

«Около 08:37 в 15 км южнее Осло наша эскадрилья заметила эскадрилью одномоторных истребителей Глостер «Гладиатор» в составе приблизительно восьми самолетов. Эскадрилья «глостеров» находилась примерно на 500 метров выше нас и начала снижаться со стороны солнца. Наша эскадрилья повернула на них, рассчитывая на то, что из-за облаков они нас не видят. Мы прошли ниже и сзади них, затем набрали высоту, намереваясь атаковать со стороны солнца. Истребители обнаружили нас, когда мы уже пикировали на них… Благодаря великолепной маневренности бипланов, некоторые из них успешно оторвались от атаковавших их Bf-110, но попали под огонь остальных. Получив повреждения, истребители ушли в облака и скрылись из виду. Как позже сообщили местные жители, один объятый пламенем «Гладиатор» упал на землю (его сбили унтер-офицер Мючерле и его стрелок, ефрейтор Лорей, в 08:38), два других совершили вынужденную посадку из-за неполадок в двигателях».

Так завершилась первая «собачья свалка». Примерно десять минут спустя два звена «мессершмиттов» обнаружили тройку «Гладиаторов» в пяти километрах к северо-западу и атаковали их. Один был сбит лейтенантом Гельмутом Лентом, второй поврежден очередью с машины фельдфебеля Йенике, но сумел уйти, третий скрылся в облаках. Немцы, потерявшие два Bf-110, не преследовали противника из-за недостатка горючего. Сопоставив это донесение с норвежскими данными, можно с большой уверенностью говорить о реальных успехах и потерях сторон, тем более что имеющиеся источники позволяют проследить судьбу каждого из участвовавших в бою «Гладиаторов».

Лейтенант Традин на своем истребителе (бортовой номер 429) атаковал «юнкерс» фельдфебеля Майера и сбил его, затем погнался за вторым, но тот ушел в облака. Израсходовав боезапас, Традин намеревался совершить посадку на Форнебю, но командир эскадрильи приказал ему садиться в другом месте.

Лейтенант Крон (421) атаковал большую группу неприятельских самолетов — по его донесению, до ста пятидесяти Не-111, Do-17, Bf-110 и Ju-52. Он якобы сбил Do-17, упавший юго-западнее Форнебю,²⁵ но израсходовал боезапас и решил вернуться для его пополнения. Увидев на летном поле несколько немецких транспортных самолетов, Крон понял, что аэродром захвачен, после чего совершил посадку на льду озера Тюрифьорд, где уже стоял «Гладиатор» Традина.

Финн Торсагер (433) также израсходовал весь боекомплект, правда, без видимого результата, после чего сел на озере Люсерен и поймал попутный автомобиль, на котором вернулся в расположение части. Его истребитель впоследствии целым и невредимым достался немцам.

Машина сержанта Ваалера (425) в бою со «сто десятыми» получила повреждения — видимо, именно ее настигли очереди фельдфебеля Мючерле и его стрелка. Ваалер сел на Форнебю, где уже стоял истребитель сержанта Люткена (419), у которого сразу после взлета возникли неполадки в моторе. Едва Ваалер вылез из кабины, над полем показался еще один Bf-110, пушечно-пулеметные очереди которого протянулись к норвежским бипланам. Секунду спустя оба «Гладиатора» были объяты пламенем.

Сержант Шю (427) погнался за самолетом, идентифицированным как Do-17, меткими очередями поджег оба его мотора и видел, как противник упал в окрестностях деревни Войен. Не вызывает сомнений, что сбитым самолетом мог быть только «мессершмитт» Мючерле и Лорея.²⁶ (И норвежцы, и за ними англичане на протяжении всей кампании часто принимали Bf-110 за Do-17.) Вслед за этим сам Шю был атакован истребителем лейтенанта Лента, и его «Гладиатор» получил серьезные повреждения. Шю попытался совершить вынужденную посадку, но потерявшая управление машина разбилась, и пилот получил серьезное ранение. Его подобрали и доставили в госпиталь местные жители.

Последний «Гладиатор» — бортовой 413, пилотируемый лейтенантом Браатеном, долго преследовал одного из «немцев», но затем мотор стал резко терять обороты, и Браатен сел на льду озера Богстад. При посадке самолет повредил шасси и впоследствии был брошен.

Подведем итоги. Единственная норвежская истребительная эскадрилья сумела уничтожить три вражеских самолета, но так или иначе растеряла все свои машины. Воздушное пространство над столицей было открыто для немцев.

В 08:45 три немецких истребителя начали штурмовку аэродрома. На летном поле Форнебю стояло два «Гладиатора», которые штаффелькапитан уничтожил огнем бортового оружия. У двух из шести уцелевших «сто десятых» были повреждены двигатели, но эскадрилья упорно кружила над аэродромом, ожидая прибытия самолетов с десантом. В баках оставались последние капли топлива, поэтому как только появились «транспортники», Ханзен дал команду садиться.

Несмотря на сильный зенитный огонь, первым на одном моторе на посадку пошел «мессершмитт» обер-лейтенанта Лента. Пилоту не удалось затормозить, и самолет, сломав ограждение, вылетел за пределы поля. Обе стойки шасси подломились, и Bf-110 прополз «на брюхе» и остановился в нескольких метрах от деревьев, растущих вокруг дома на краю аэродрома. Несмотря на это, бортрадист Вальтер Кубиш сразу начал обстреливать норвежские позиции из своего пулемета. Следом сели еще пять «мессершмиттов». Не выключая двигателей, они прокатились к северо-западной окраине летного поля, где находились позиции зениток. Там истребители развернулись к ним хвостами, и бортстрелки открыли огонь из пулеметов. Но боя не произошло — норвежские солдаты получили приказ отступить, как только сел самолет Лента.

В 09:05 к Форнебю вышел головной «юнкерс» KGrzbV 103. Во время захода на посадку, самолет был обстрелян зенитными пулеметами, одной из пуль бы убит находившийся на борту в качестве пассажира капитан Рихард Вагнер. Посадочная площадка была довольно неудобной, зажатой с двух сторон скалами, а с третьей ограничивавшейся морем. Для «старой тетушки Ю», как в шутку называли пилоты свои Ju-52, это не представлялось серьезной проблемой. Однако в последний момент норвежцы стали создавать на посадочной полосе искусственные заграждения, расставляя автомобили и останки своих самолетов. Все же мастерство немецких пилотов взяло верх: один за другим все самолеты смогли совершить посадку, хотя три из них получили повреждения. Военное счастье улыбнулось храбрецам и отдало им заслуженные лавры покорителей норвежской столицы!

Пехотинцы и присоединившиеся к ним летчики быстро захватили аэродром, позиции зенитных орудий и центр управления полетами. Часть защитников Форнебю была взята в плен, остальные под командованием капитана Мунте-Даля отступили по направлению к крепости Акерсхус. На земле десант уже ждал немецкий военно-воздушный атташе в Осло капитан Эберхард Шпиллер. С борта командирского «юнкерса» была отправлена радиограмма: «Форнебю в наших руках». Аэродром был быстро приготовлен к приему остальных эшелонов десанта. Первым сел Ju-52 с наземным персоналом I/ZG 76 под командованием капитана Флаковски. Вскоре прибыли потерпевшие фиаско утром парашютисты, и к полудню набралось уже около пяти рот. Никакого тяжелого вооружения у немцев не было, поэтому, если бы части норвежского гарнизона сумели быстро организовать контратаку, то имели бы все шансы на успех.

Катастрофические известия, поступавшие из других морских портов и доносившийся со стороны Осло-фьорда грохот орудий заставили норвежскую королевскую семью, правительство и членов парламента в 09:30 бежать из столицы. На автомобилях они направились в сторону Хамара. Двадцать грузовиков, нагруженных золотом из подвалов национального банка Норвегии, и еще три грузовика с секретными документами министерства иностранных дел покинули Осло в то же время.

Около полудня жители города увидели первых немцев: это были три солдата с пулеметом. Далее события стали больше походить на фарс. Шпиллер дал радио, чтобы немедленно доставили военный оркестр для торжественного входа в норвежскую столицу, и в 15:30 чисто символические силы, численность которых едва превосходила батальон, с музыкой вступили в Осло.

Убедившись, что королю удалось выскользнуть из ловушки, неутомимый Шпиллер посадил две роты парашютистов в реквизированные в городе автобусы и бросился в погоню. Серьезного сопротивления не ожидалось. По пути было встречено несколько разрозненных подразделений норвежской армии общей численностью около 1300 человек, большинство из которых даже не имело оружия и быстро сдавалось в плен. Было пленено 80 норвежских офицеров и захвачено 300 винтовок и даже 4 орудия. Однако сопровождавший короля полковник Отто Рюге, генеральный инспектор пехоты, собрал из новобранцев и отходящих частей около двух батальонов пехоты и устроил на дороге возле Мидтскуга засаду. Около половины второго ночи показались немцы. Завязалась перестрелка, в которой капитан Шпиллер был смертельно ранен, и его солдаты, просто ошарашенные таким приемом, понеся потери, отступили. Королевская семья была спасена. Этот факт сыграл решающую роль в дальнейшем развитии событий.

Операция «Везерюбунг» стала первой в ходе Второй Мировой войны успешно осуществленной стратегической десантной операцией. Благодаря проведенным мероприятиям по оперативной маскировке и использованию благоприятных погодных условий, германским вооруженным силам удалось добиться стратегической внезапности. Высадка десантов оказалась полной неожиданностью как для самих норвежцев, так и для западных союзников. Тактическая внезапность была достигнута не везде. Генерал-полковник Йодль записал в тот день в своем дневнике: «Внезапность удалась в Бергене, Тронхейме, Нарвике и с воздуха — в Ставангере. Не удалась — Кристиансанн и Осло». Несмотря на это, немецкие войска в целом успешно справились с поставленными задачами. Были захвачены все крупнейшие города страны, военно-морские базы и аэродромы. Военное и политическое руководство оказалось на время децентрализованным, что не позволило своевременно и в полном объеме провести мобилизацию. Справедливости ради, необходимо отметить, что в ходе высадки немцам не удалось нанести решительного поражения норвежской армии и флоту, но, лишив их основных баз и источников снабжения, значительно ослабили их боевой потенциал, облегчив себе выполнение дальнейших задач.

Вторжение в Норвегию стало первой совместной операцией, в которой Кригсмарине сыграли не просто самостоятельную, но ведущую роль. Надводные силы справились с возложенными на них задачами по переброске, высадке и поддержке десанта. С лучшей стороны проявили себя командиры групп и отдельных кораблей, которые показали способность быстро оценивать обстановку и принимать верные решения. Связь и взаимодействие внутри корабельных групп оставались хорошими в течение всей операции. Особо отметим работу штурманских служб и лоцманов. Даже в узком Тронхеймс-фьорде, отличающемся сложностью навигационных условий, корабли шли со скоростью 25 узлов.

Относительно действий флота в итоговой сводке OKW говорилось: «Смело используя свои корабли, личный состав германского военно-морского флота выполнил поистине трудную задачу. Вдали от своих баз, на виду у превосходящих сил английского флота немецким морякам удалось достичь больших успехов в проведении десантных операций в ряде портов Норвегии, защищенных тяжелыми береговыми батареями… Успехи военно-морского флота приобретают еще большее значение, если учесть, что некоторая часть портов высадки расположена поблизости от английских портов…»

Успех вторжения во многом зависел от действий военно-воздушных сил. Завоевание и обеспечение господства в воздухе считалось залогом успеха операции. Принимая во внимание значительное количество задействованных самолетов и слабость ВВС Дании и Норвегии, можно констатировать, что Люфтваффе без труда справились с этим. Другие задачи — поддержка высадки десантов и противодействие британскому флоту — успешно решались бомбардировочной авиацией.

В стратегическом отношении исключительно важное значение для Люфтваффе имел захват аэродрома Сола, поскольку оттуда бомбардировщики могли действовать не только против кораблей союзников у норвежского побережья, но и против расположенных на севере Шотландии аэродромов и военно-морских баз. Захват этого аэродрома позволил немцам обеспечить превосходство непосредственно в небе Норвегии и в принципе означал провал любой попытки англичан высадить там более или менее крупные силы.

Операция «Везерюбунг» характерна еще и первым случаем выброски крупных воздушных десантов. «Впервые воздушно-десантные войска выполняли не только задачи диверсионного характера (как в Польше), но и более крупные — по захвату аэродромов», — отмечают В.А. Белли и К.В. Пензин. Любопытно, что захват аэродромов планировалось производить в два этапа: на первом на них сбрасывались парашютисты, захватывавшие летное поле и создающие условия для приема самолетов с подкреплением, а затем прибывала пехота, развивавшая успех. Правда, из-за несогласованности действий на столичном аэродроме все произошло как раз наоборот. Всего же за первый день операции военно-транспортной авиацией на норвежские и датские аэродромы было переброшено около 2 тысяч человек и значительное количество груза. Такого размаха воздушных перевозок история войн еще не знала.

Потери германских ВВС в течение суток составили 20 машин всех типов — цифра для данного этапа войны довольно большая, но с учетом общего количества задействованных самолетов и совершенных вылетов не столь существенная. Основными причинами потерь явились аварии и зенитный огонь.

9 апреля стало для Норвегии судьбоносным днем. Страна, более ста лет не участвовавшая в вооруженных конфликтах, стала жертвой агрессии, неожиданно оказавшись один на один с коварным и сильным врагом. Оценивая действия норвежских вооруженных сил по отражению нападения, можно сказать, что далеко не везде они использовали свой потенциал в достаточной степени. Крайне пассивно вели себя надводные корабли и подводные лодки, сухопутные войска фактически не оказали никакого сопротивления десантам, лишь береговая артиллерия сумела в отдельных случаях затруднить высадку с моря (как в Кристиансанне и Бергене) и даже сорвать ее (в Осло). Это служит подтверждением тому, что при большем упорстве и лучшей организованности норвежцы могли добиться значительных результатов.

И все же повторения датской истории в Норвегии не получилось. «Норвежцы были поражены не столько самим фактом вторжения, сколько сознанием, что великая держава, многие годы твердившая о своих дружеских чувствах, вдруг оказалась смертельным врагом», — с горечью писал председатель норвежского парламента Карл Хамбро. В результате германские войска встретили сопротивление, оттянувшее окончательное завершение операции на два месяца.

5.1. Бой у Лофотенских островов

Высадив десанты в норвежских портах, утратив тем самым внезапность и неизбежно раскрыв замысел своих действий, германский флот автоматически утратил инициативу действий на море. Она перешла к союзникам, которые попытались на скорую руку провести противодесантную операцию, а именно так можно охарактеризовать совокупность их действий в первую неделю кампании.

Рано утром 9 апреля, когда пришло известие об оккупации крупнейших норвежских городов, в море было развернуто два крупных соединения британских кораблей. Основные силы Форбса, насчитывавшие в сумме два линкора, шесть крейсеров и четырнадцать эсминцев, вышли на широту Бергена, заняв позицию в 100 милях от него для перехвата эскадры противника на курсе возвращения в германские порты. Группа вице-адмирала Уайтворта в составе «Ринауна» и девяти эсминцев после безрезультатного поиска в юго-западном направлении возвращалась в район Вест-фьорда. Именно здесь и произошло столкновение, незначительное само по себе, но серьезно расстроившее немецкие планы.

К этому времени корабли Лютьенса находились в 50 милях к западу от южной оконечности Лофотенских островов. Низкая облачность, частый дождь и снежные заряды сильно ограничивали видимость, особенно в западном направлении, откуда появление неприятеля было наиболее вероятным. Немецкий адмирал уже имел информацию о том, что Флот метрополии ищет его отряд в море — о двух британских линкорах с кораблями сопровождения в районе Олесунна сообщила около 15 часов 8 апреля летающая лодка Do-26 из 1./406.

В 04:30 радар «Гнейзенау» обнаружил цель в 25 км по корме, и на немецких кораблях сыграли боевую тревогу. Не доверяя радару, командир корабля капитан 1 ранга Харальд Нецбандт приказал артиллерийскому офицеру подтвердить контакт дальномером. Спустя семь минут появились отметки на экране британского радара. Из-за непрекращающегося дождя визуально противники обнаружили друг друга лишь спустя полчаса, причем сигнальщики «Ринауна» опознали немцев как линкор типа «Шарнхорст» и тяжелый крейсер типа «Адмирал Хиппер».

В 05:05 с дистанции 64 каб «Ринаун» открыл огонь. «Гнейзенау» ответил минутой позже. Радары «Шарнхорста» вышли из строя и не давали сигнала, так что первым обнаружил цель штурман корабля капитан 3 ранга Гислер, уловивший на зеркальце секстана вспышку залпа тяжелых орудий. Лютьенс приказал отвернуть, но командир флагманского линкора попросил разрешения довернуть влево, чтобы ввести в действие носовые башни. Артиллерийская дуэль эпизодически продолжалась до 6 часов, а затем, после двадцатиминутной паузы, до 07:15.

Через пять минут после открытия огня «Гнейзенау» добился двух попаданий в противника, не причинивших, впрочем, больших повреждений. Первый снаряд пробил опору треногой мачты «Ринауна», прервав на некоторое время радиосвязь, и улетел за борт, а второй попал в правый борт в районе кормовой башни главного калибра, пролетел через весь корабль между главной и броневой палубами и, пробив левый борт, также не взорвавшись, упал в море. Спустя некоторое время сам «Гнейзенау» получил два попадания 381-мм снарядами. Один из них пробил башенку КДП, уничтожив главный дальномер и оптику носовых 150-мм башен. Погибли старший артиллерист капитан 2 ранга Х.-Г. фон Бухка и пять матросов, восемь или девять человек были ранены. Второй снаряд повредил кормовую башню главного калибра, которая замолчала до конца боя.

В 05:18 англичане перенесли огонь на «Шарнхорст», но частая смена курса помогла ему избежать попаданий. Тем не менее, от вызванного попаданием воды короткого замыкания носовая башня линкора вышла из строя.

Вскоре после этого немецкие линкоры прекратили огонь и увеличили ход; англичане бросились в погоню. Британские эсминцы могли потопить корабли противника торпедами, если бы те снизили скорость. Частые вспышки орудий заставили немцев предположить, что их преследует мощное соединение. Положение усугублялось недостаточной мореходностью германских линкоров. «Шарнхорст» получил серьезные повреждения от тяжелых ударов волн и попадания воды через вентиляторы в котельные отделения, отчего ход все же пришлось снизить до 20 узлов. Вскоре и на «Гнейзенау» возникло короткое замыкание в сети электропитания носовой башни. Тем не менее, Лютьенсу удалось увеличить дистанцию и оторваться.

Всего за время столкновения «Гнейзенау» выпустил 54 снаряда главного калибра и 10 150-миллиметровых, «Шарнхорст» — соответственно 195 и 91, а «Ринаун» — 230 пятнадцатидюймовых и 1065 114-мм.

По поводу отхода линкоров в литературе имеются различные мнения. Некоторые авторы даже склонны видеть в нем прямую причину гибели эсминцев нарвикской группы. Необоснованность подобных обвинений очевидна. Более того, оторвавшись от противника, два крупнейших корабля Кригсмарине были спасены от неминуемого уничтожения, которое становилось вполне реальным вследствие непродуманности германского плана операции. Британскому флоту в столь отдаленном районе не угрожала опасность с воздуха, и против двух линейных крейсеров очень скоро могли сосредоточиться значительно превосходящие их силы. Одни лишь эсминцы группы Уайтворта представляли серьезную угрозу. В штабе Руководства войной на море никто не осуждал Лютьенса за отход. Адмирал осуществил грамотный тактический маневр и благополучно привел свои корабли в Германию сквозь контролируемые противником воды, за что и получил 14 июня Рыцарский крест…

«Ринаун», также страдавший от волнения, некоторое время продолжал преследование в одиночку, так как эсминцы сопровождения не были способны держать высокую скорость в столь бурном море, но погоня не увенчалась успехом, и Уайтворт вернулся в район патрулирования.

5.2. «Внимание, пикировщики!»

Известие о германских десантах повергло руководящие органы союзников в шоковое состояние. Еще не было полной ясности в сведениях о достигнутых немцами результатах. Высадка десанта в Нарвике казалась просто невероятной. Французский премьер-министр Поль Рейно был совершенно убежден, что «Нарвик, где высадились немецкие войска, никак не может быть тем портом на севере, через который вывозится железная руда». Чемберлен, выступая днем в Палате Общин, заявил, что захвачен не Нарвик, а Ларвик — небольшой порт у входа в Осло-фьорд.

Однако, быстро оправившись от неожиданности, англо-французское военное руководство приступило к организации противодействия германскому вторжению в Скандинавию. Во второй половине дня 9 апреля состоялось заседание Верховного военного совета союзников. Британский Военный кабинет высказал мнение, что теперь, когда нейтралитет Норвегии перестал существовать, положение Великобритании улучшилось, и выражал надежду, что, благодаря подавляющему господству на море, союзники за одну-две недели сумеют справиться с немецкими десантами.

Основной вопрос касался отправки в Норвегию своих экспедиционных войск. Французы обещали подготовить к отправке альпийскую бригаду и польские части. Решено было также оккупировать принадлежавшие Дании Фарерские острова, а возможно — и Исландию. Военный кабинет питал надежду, что англичане быстро вытеснят противника из Бергена и Тронхейма, а также займут Нарвик. Что же касается действий непосредственно в Скандинавии, то посчитали, что посылать туда войска опасно пока не выяснится обстановка на море. В связи с этим еще утром — на заседании британского кабинета — было решено, что Первый морской лорд должен уполномочить командующего Флотом метрополии принять все возможные меры, чтобы очистить Тронхейм и Берген от вражеских сил.

К тому времени адмирал Форбс находился как раз неподалеку от одного из указанных пунктов. В полдень 9 апреля он достиг самой южной точки своего маршрута (59°44' с.ш., 2°57' в.д.), а затем повернул на север. Находившееся под его командованием многочисленное соединение было разделено на две группы. Главные силы флот — линкоры «Родней», «Вэлиэнт», тяжелые крейсера «Девоншир», «Беруик», «Йорк», легкие крейсера «Галатеа», «Эмиль Бертэн», эсминцы «Кодрингтон», «Гриффин», «Джупитер», «Электра», «Эскапэйд», «Тартю», «Майе Брезе» — двигались примерно в сотне миль от побережья. Примерно на 20 миль ближе к берегу держалась эскадра крейсеров вице-адмирала Лейтона (легкие крейсера «Манчестер», «Саутхэмптон», «Шеффилд», «Глэзгоу») с приданными ей эсминцами «Африди», «Гурка», «Сикх», «Мохок», «Сомали», «Матабель», «Мэшона» и их лидером — крейсером «Орора». В 07:20 Форбс запросил у Адмиралтейства сведения о численности германских сил в Бергене. Эскадра Лейтона получила приказ войти в порт и уничтожить любые суда и корабли, какие будут обнаружены.

Планам не суждено было сбыться. В 10:30 британские корабли были обнаружены германской воздушной разведкой. Несмотря на массовое использование авиации для действий собственно в Норвегии, командование Х авиакорпуса благоразумно придержало в резерве «морские» бомбардировщики. Первые из сорока семи Не-111 1-й и 2-й групп «Львиной» эскадры KG 26 и сорока одного Ju-88 всех трех групп «Орлиной» KG 30, поднявшиеся с аэродромов Зильт, Любек и Ольденбург, появились над соединением Форбса вскоре после полудня. Воздушные атаки, проводимые несколькими волнами, продолжались с 14:30 до 16 часов. Британская зенитная артиллерия оказалась против пикирующих бомбардировщиков малоэффективной: немцы потеряли в этом бою всего четыре «юнкерса» (в их числе была машина командира III/KG 30 капитана Зигфрида Маренхольца, рухнувшая в воду в западной части Скагеррака). Можно сказать, что англичанам еще повезло, так как двадцать два Ju-87 из состава I/StG 1, вылетевшие с аэродрома Хольтенау в 13:50, не смогли обнаружить соединение.

Успех германских летчиков превзошел заплаченную за него цену. Близкими разрывами авиабомб были повреждены крейсера «Девоншир», «Шеффилд» и «Глэзгоу». Одна 500-кг бомба попала во флагманский линкор «Родней», но не смогла пробить мощную бронепалубу, что спасло корабль от тяжелых повреждений.²⁷ Эсминцу «Гурка» (коммандер А. Баззард) повезло меньше. Вместе с крейсером «Орора» он отражал атаку за атакой, но пилотам I/KG 30 все же удалось добиться прямого попадания. Бомба взорвалась в кормовой части. Сразу же погас свет, корабль получил крен в 45° на правый борт, из разбитых цистерн в море потекла нефть, разливаясь толстым слоем по поверхности воды. В течение четырех с половиной часов аварийные партии прилагали неимоверные усилия, чтобы устранить тяжелые повреждения и спасти корабль. Но серьезные разрушения и волнение довели работу немецких бомбардировщиков до логического конца. В 19 часов эсминец перевернулся и затонул, вместе с кораблем погибло 15 членов экипажа, 190 было спасено.

Убедившись в невозможности уничтожения бергенской группы силами флота, англичане бросили против нее свою авиацию. В 19:00 налет совершили средние бомбардировщики: двенадцать «Веллингтонов» 9-й и 115-й эскадрилий Бомбардировочного командования. Прямых попаданий в крейсера добиться не удалось, ответный зенитный огонь также не дал результатов.

Для командующего германской корабельной группы воздушное нападение стало последним убедительным доводом, после которого адмирал Шмундт уже окончательно решился на отход. В 8 часов вечера корабли начали сниматься с якорей, но над гаванью вновь появились неприятельские самолеты (12 «Хэмпденов» 50-й эскадрильи), и выход задержали, чтобы о нем не стало известно противнику. Лишь в 22 часа «Кёльн» в сопровождении «Леопарда» и «Вольфа» покинул порт. «Кёнигсберг» остался в Бергене для ликвидации повреждений. Тем самым судьба его была предрешена.

Не удовлетворившись достигнутыми результатами, адмиралы Туманного Альбиона проявили истинно британское упорство в стремлении уничтожить неприятельские крейсера. Повторить атаку с моря они не отважились, высотное бомбометание не давало надежды на непременный успех, а торпедоносцы «Суордфиш» с подошедшего «Фьюриэса» практически невозможно было использовать в тесной гавани Бергена, особенно учитывая их уязвимость от зенитного огня. И тут вспомнили о двух эскадрильях истребителей-бомбардировщиков Блэкберн «Скьюа». Главной проблемой представлялось большое расстояние до цели: боевой радиус «Скьюа» с 500-фунтовой бомбой не превышал 700 миль, а путь до Бергена и обратно составлял 660. Командиры эскадрилий даже получили разрешение посадить на норвежском берегу машины, на которых останется менее 227 литров топлива, правда, воспользоваться им не пришлось. В результате британские пикировщики дали достойный ответ немецким коллегам.

Рано утром 10 апреля одиннадцать самолетов 800-й эскадрильи (кэптен Р. Партридж) и пять 803-й (лейтенант У. Люси — он же ведущий всей группы) поднялись с аэродрома Хэтстон на Оркнейских островах и взяли курс на Берген. На подходе к цели они перестроились в две волны (9 и 7 самолетов), при этом один из «Скьюа» второй волны потерял контакт со своим отрядом и вышел в атаку десятью минутами позже. Самолеты заходили на цель с юго-востока, со стороны восходящего солнца, и для немцев атака оказалась совершенно неожиданной. К явному неудовольствию англичан, в порту оказался всего один крейсер. Не отвлекаясь на другие цели, пилоты сосредоточили усилия на «Кёнигсберге». В 08:20 первые «Скьюа» начали входить в пикирование и с высоты 500–700 метров сбрасывать бомбы. Зенитный огонь был открыт с большим опозданием и только из легких орудий. Хотя один самолет не вернулся на базу, считать его победой немецких зенитчиков с полной достоверностью нельзя. Первый во Второй Мировой войне случай успешного применения британских пикирующих бомбардировщиков завершился чистой победой, окончательно решив судьбу германского крейсера.

Три полубронебойные бомбы Mk.I, начиненные 125 килограммами ТНТ каждая, вывели из строя два котельных отделения и вызвали большие потери в личном составе. Не меньше вреда принесли близкие разрывы, которые выбили заделку пробоины, полученной в предыдущий день, в результате чего вода затопила котельные отделения и смежные отсеки. Крен быстро нарастал, а выход из строя водоотливных средств не позволил его выровнять. Руфус быстро понял, что корабль обречен, и отдал приказ покинуть его. Сделано это было весьма своевременно, так как вскоре начали рваться боеприпасы и торпеды в аппаратах, загорелся авиационный бензин. Спустя два часа объятый пламенем безжизненный корабль опрокинулся и в 10:51 затонул у пирса. Потери экипажа составили 18 человек убитыми и 33 ранеными.

«Кёнигсберг» стал не единственной потерей германского флота 10 апреля. Накануне в 12:38, проанализировав поступавшую информацию, британское Адмиралтейство отправило адмиралу Уайтворту сообщение о том, что Нарвик занят противником. Группе «Ринауна», к которой во второй половине дня присоединились «Рипалс», «Пинелопи» и четыре эсминца, было приказано продолжать патрулирование у входа в Вест-фьорд с целью воспрепятствовать доставке немцам подкреплений. Как выяснилось позднее, адмирал получил это сообщение лишь ночью, но это никак не сказалось на развертывании его сил. О составе германских сил в Нарвике не было достоверных сведений, и решено было провести «разведку боем».

5.3. Первый бой эсминцев у Нарвика²⁸

В Уфут-фьорд была направлена 2-я флотилия эсминцев под командованием кэптена Уорбёртона-Ли:: «Харди» (лидер²⁹), «Хотспёр», «Хэвок», «Хантер», «Хостайл». В радиограмме Адмиралтейства сообщалось об «одном германском судне», пришедшем в Нарвик и предписывалось потопить или захватить его. Более подробные сведения о противнике Уорбёртон-Ли получил от норвежских наблюдателей на лоцманской станции в Транё. Норвежцы рассказали о шести больших германских эсминцах, о том, что Нарвик уже захвачен, а фьорд, по-видимому, заминирован. В ночь на 10 апреля Первый лорд Адмиралтейства радировал командиру 2-й флотилии: «Только Вы можете судить, целесообразно ли при таких условиях атаковать. Мы поддержим любое принятое Вами решение». Уорбёртон-Ли ответил: «Иду в бой. Намерен атаковать на рассвете.»

К 04:00 10 апреля эскадренные миноносцы Бонте располагались в следующем порядке: «Хайдкамп» и «Шмитт» на якоре в порту; «Кюнне» и «Людеман» там же — получали топливо с «Яна Веллема»; «Тиле» и «Арним» — в Балланген-фьорде; «Гизе», «Ценкер» и «Кёльнер» — в Херьянгс-фьорде. «Дитер фон Рёдер» должен был находиться в дозоре в Уфут-фьорде. Но из-за неразберихи в приказах его командир капитан 3 ранга Холторф счел эту миссию законченной, и с рассветом корабль вернулся в Нарвик.³⁰ В 05:20 он встал на якорь в гавани, а через 10 минут туда вошли эсминцы «Харди», «Хантер» и «Хэвок». «Хостайл» и «Хотспёр», первоначально выделенные для обстрела береговых батарей, присоединились спустя несколько минут.

Погода благоприятствовала дерзкому замыслу англичан. Сильный снегопад и плохая видимость (не более 2 каб) способствовали скрытности и полной внезапности атаки. Британские эсминцы сразу же дали торпедный залп и открыли артиллерийский огонь.

В 05:35 торпеда с «Харди» попала в кормовую часть «Вильгельма Хайдкампа». Последовавшая детонация собственных торпед разрушила эскадренный миноносец вплоть до машинного отделения №1. «Антон Шмитт» стал жертвой двух торпед, выпущенных «Хантером». Взрывная волна выбросила его командира капитана 3 ранга Бёме далеко за борт. «Герман Кюнне», стоявший в нескольких метрах от «Шмитта», серьезно пострадал в результате этой серии взрывов. Обе его машины сдвинулись с фундаментов и вышли из строя.

Нападение оказалось для немцев настолько внезапным, что их первой реакцией стало открытие беспорядочного зенитного огня. Из-за плохой видимости реального противника они обнаружили спустя несколько драгоценных минут. Несколько придя в себя, артиллеристы «Кюнне», «Людемана» и «Рёдера» наконец открыли ответный огонь и захватили в вилку «Хэвок», но добиться в него попаданий не смогли. Торпеды, выпущенные «Рёдером», прошли под всеми тремя британскими эсминцами, возможно, из-за повреждения рулей глубины. «Если бы торпеды не были повреждены, — заметил на этот счет английский историк Майкл Уитли, — залп «Рёдера» мог бы войти в историю и изменить результаты сражения в Нарвике».

Корабли Уорбёртона-Ли стреляли более метко. Взрыв английского снаряда повредил рулевую машину на «Людемане» и вызвал пожар, для тушения которого пришлось затопить кормовой погреб боеприпасов. «Рёдер» подвергся ураганному обстрелу с короткой дистанции и вскоре был тяжело поврежден. Капитан 3 ранга Холторф отвел корабль к почтовому пирсу и приказал экипажу сойти на берег.

Британские эсминцы отошли, прикрывшись дымовой завесой, но вскоре появились опять. В этой повторной атаке англичане направили разрушительную силу своих орудий и торпед против стоявших в гавани пароходов. Гавань быстро заполнилась остатками тонущих и взрывающихся судов.³¹

Таким образом, четыре из пяти находившихся в Нарвике германских эсминцев были потоплены или серьезно повреждены, тогда как корабли Уорбёртона-Ли оставались практически невредимыми. Искореженный «Хайдкамп» срочно пришвартовали к борту нейтрального парохода, чтобы избежать мгновенного затопления. Тем не менее, на следующее утро эсминец опрокинулся и затонул.

На «Хайдкампе» погибло 83 человека, среди них был и коммодор Бонте. Вильгельм Маршалль писал: «В лице Бонте немцы потеряли высокоуважаемого командира, служившего для экипажей образцом человека и солдата, умевшего добиваться серьезных успехов в борьбе с превосходящими силами противника». Потери экипажа «Антона Шмитта» составили 52 человека; 13 матросов были убиты на «Рёдере» и двое на «Людемане». После почти часового избиения англичане начали отход, посчитав свою задачу выполненной. В заключение этого эпизода «Ганс Людеман» послал им вслед четыре торпеды, но уже без всякой надежды на успех.

Кэптен Уорбёртон-Ли имел все основания быть удовлетворенным достигнутыми результатами, но сражение на этом не закончилось. Внезапно с правого борта появились три германских эсминца. «Вольфганг Ценкер», «Эрих Кёльнер» и «Эрих Гизе» (последний только на двух котлах из-за недостатка топлива), ведомые капитаном 1 ранга Беем, вышли из Херьянгс-фьорда и с дистанции 35 кабельтовых завязали новый бой. Почти одновременно два других корабля — «Арним» и «Тиле», выйдя из Балланген-фьорда, появились впереди по курсу британской флотилии. Однако, едва начав пристрелку, «Ценкер», «Кёльнер» и «Гизе» отвернули, чтобы уклониться от торпед «Людемана», веером идущих по фьорду. Еще не открывшие огня «Арним» и «Тиле» остались вдвоем против пяти эсминцев неприятеля. Но тут «прокололись» англичане. Они приняли германские корабли в своем тылу за свои. Для Уорбёртона-Ли эта ошибка стала роковой.

В 06:57 «Арним» и «Тиле» с небольшой дистанции внезапно обстреляли головной «Харди», после чего пересекли курс англичан и обменялись безрезультатными торпедными залпами с «Хэвоком». После повторного вступления в бой трех эсминцев под командованием Бея ситуация резко изменилась в пользу немцев. Меткие перекрестные залпы германских эсминцев быстро превратили «Харди» в пылающую развалину. Кэптен Уорбёртон-Ли был смертельно ранен и передал командование лейтенанту Стеннингу. Потерявший управление корабль выбросился на берег в южной части Уфут-фьорда. Серьезно пострадали «Хотспёр» и «Хантер», причем на последнем возник пожар и значительно упала скорость.

Ответный огонь противника был также весьма силен. Семь снарядов, попавших в «Тиле», повлекли значительные разрушения. Несмотря на это «Тиле» продолжил бой. В этот момент он выпустил еще три торпеды, одна из которых попала в «Хантер». Вслед за этим потерявший управление «Хотспёр» протаранил торпедированного «собрата». Столкнувшиеся корабли безжалостно расстреливались подошедшими «Ценкером», «Кёльнером» и «Гизе». Это продолжалось до тех пор, пока передние в строю британской флотилии «Хэвок» и «Хостайл» не развернулись, чтобы прикрыть их. «Хотспёр» смог уйти, управляясь одними машинами, а «Хантер» затонул через некоторое время. Германские эсминцы спасли 57 членов его экипажа.³²

Однако нескоординированность последующих действий и отсутствие заранее подготовленного плана боя помешали реализовать полученное преимущество и нанести решительное поражение врагу. Остается неясным, почему Бей отказался от преследования отходящего противника. Допустим, один из его эсминцев — «Гизе» практически полностью израсходовал топливо, но «Ценкер» и «Кёльнер» имели достаточно нефти, чтобы вести преследование. Нерешительность командира 4-й флотилии обошлась немцам довольно дорого. На выходе из Уфут-фьорда британские корабли безнаказанно уничтожили идущее в Нарвик судно снабжения «Рауэнфельс» (8460 брт). В результате германские эсминцы, истратившие в бою по меньшей мере половину снарядов и большое число торпед, лишились возможности пополнить свой боезапас.

Не повезло и стрелкам Дитля. Транспорт «Альстер» (8514 брт), перевозивший снаряжение и автотранспорт для группы, 9 апреля был замечен норвежским сторожевиком «Сюрьян» (капитан-лейтенант Ковеланн) и направлен в Будё. Судно подчинилось, но как только норвежский корабль скрылся из виду, вернулось на прежний курс. Однако на следующее утро его обнаружил другой сторожевик — «Свалбард II» (лейтенант Брули), сообщивший об этом на британский эсминец «Икарус». Последний настиг противника в Вест-фьорде и, в буквальном смысле, взял на абордаж. «Альстер» был захвачен в качестве приза и отправлен в Тромсё...³³

Адмирал Уайтворт получил последнее сообщение от Уорбёртона-Ли около 7 утра и сразу направил ему на помощь «Пинелопи» и эсминцы «Бедуин», «Эскимо», «Панджаби» и «Кимберли». Но они прибыли слишком поздно и уже не успели принять участие в бою. Второй флагман 2-й флотилии коммандер Лейман из-за повреждений своего корабля передал командование коммандеру Райту. Встретив «Пинелопи» в устье Уфут-фьорда, Райт предложил командиру крейсера кэптену Ятсу возглавить оставшиеся эсминцы и их обратно в Нарвик, чтобы довершить разгром противника, но Ятс отказался ввиду отсутствия прямого приказа. Впрочем, это никак не повлияло на судьбу германской группы, разве что отсрочило на несколько дней ее гибель.

Находившиеся в Уфут-фьорде германские подводные лодки «U 46» и «U 51» дважды выходили в атаки на возвращавшиеся после боя британские эсминцы, однако из-за дефектов торпед результатов не добились. Если бы не эта неудача, то итоги дня могли сильно измениться.

5.4. Во власти запоздалых решений

Утром 10 апреля, после неудачной попытки атаки Бергена, адмирал Форбс находился в районе севернее Шетландских островов. Около полудня пришло сообщение об успешной атаке Уорбёртона-Ли, а вскоре к главным силам Флота метрополии присоединились «Уорспайт» и «Фьюриэс». Крейсерские эскадры Лейтона и Эдвард-Коллинза были направлены на патрулирование в район между Бергеном и Ставангером с целью воспрепятствовать переброске морем германских подкреплений. Несколько крейсеров и эсминцев ушли на дозаправку. Располагавший теперь тремя линкорами («Родней», «Вэлиэнт», «Уорспайт»), авианосцем, тремя тяжелыми крейсерами («Беруик», «Девоншир», «Йорк») и 18 эсминцами Форбс двигался на север с намерением нанести авианосными эскадрильями удар по Тронхейму, где по сообщению Адмиралтейства находилось два германских крейсера с несколькими миноносцами и подводной лодкой, а также прикрыть конвой HN-25, шедший из Бергена.

Однако еще вечером 10 апреля «Адмирал Хиппер» вышел в море, чтобы соединиться с линкорами Лютьенса. «Фридрих Экольдт», получивший остатки топлива с других эсминцев (к тому времени каждый из них имел не более 40 тонн нефти), сопровождал крейсер, но плохая погода вынудила его вернуться обратно. Этот поход едва не стал для «Адмирала Хиппера» последним. В ночь на 11 апреля его курс практически пересекся с курсом британского флота. К счастью для немцев, англичане были полностью увлечены подготовкой воздушного удара и не вели круговой воздушной разведки. В результате «Хиппер» проскочил в 30 милях за кормой противника и утром 12 апреля к югу от Эгерсунна соединился с «Шарнхорстом» и «Гнейзенау». На конечном участке пути, в районе Кристиансанна, корабли были обнаружены британской авиационной разведкой. Против них было брошено 83 бомбардировщика «Уитли», «Веллингтон» и «Хэмпден» Бомбардировочного командования, но из-за исключительно плохой видимости они целей не нашли. В 22:12 того же дня германские соединение бросило якоря в бухте Яде.

Немецкая авиация также искала британское соединение, стремясь развить успех, достигнутый 9 апреля. Следующим утром десять Не-111 из KGr 100 вылетели на так называемую «вооруженную разведку». Им, а также «хейнкелям» из 3.(F)/ObdL ставилась задача произвести поиск кораблей противника юго-восточнее Оркнейских и Шетландских островов. Тридцать пять самолетов 26-й боевой эскадры стояли на аэродромах, готовые к немедленному вылету. Самолеты 100-й группы обнаружили два конвоя в заливе Мори-Ферт и крупное соединение южнее Оркнейских островов. Это были возвращавшиеся на дозаправку британские крейсера и французский отряд контр-адмирала Дерьена. Началась подготовка к удару. Вечером 19 He-111 из I/KG 26 и столько же Ju-88 из I и II/KG 30 поднялись в воздух и взяли курс на Скапа-Флоу. К цели подходили уже в темноте, и обнаружить корабли не удалось, а «Харрикейны» 43-й, 111-й и 605-й эскадрилий устроили немцам «горячий прием». Были сбиты два «юнкерса» и «хейнкель» командира I/KG 26 подполковника Ганса Алефельда, еще одна машина из 2-й эскадрильи получила серьезные повреждения и разбилась при посадке на аэродроме Маркс.

Утром 11 апреля заявили о себе британские авианосцы. Восемнадцать «Суордфишей» 816-й и 818-й эскадрилий поднялись с палубы «Фьюриэса» и взяли курс на Тронхейм. Пилоты торпедоносцев ожидали крупный «улов». Однако обнаружить удалось только пару эсминцев, более того — первая в этой войне британская торпедная атака с воздуха потерпела полное фиаско. Мелководье и незнание пилотами театра привели к тому, что большинство торпед просто воткнулось в грунт, а остальные прошли мимо целей. Одновременно проводилась разведывательная акция. Два эскадренных миноносца получили приказ войти в Тронхеймс-фьорд, чтобы выяснить состояние береговой обороны и наличие минных заграждений. Едва эсминцы миновали мыс Агденес, береговые батареи открыли по ним огонь, заставив ретироваться.

Немцы, хотя и несколько задержались с ответом, не оставили британский налет без такового. Ближе к полудню соединение Форбса было обнаружено летающими лодками береговых авиагрупп, а около 18 часов над ним появились десять Не-111 из состава III/KG 26. Встреченные интенсивным зенитным огнем «хейнкели» сбрасывали бомбы с большой высоты, не добившись попаданий в крупные корабли. Однако две бомбы угодили точно в эскадренный миноносец «Эклипс» и нанесли ему столь тяжелые повреждения, что он был оставлен экипажем. От гибели его спасло упорство командира и команды однотипного эсминца «Эскорт», которым удалось завести концы и с большим трудом за пять дней довести поврежденного собрата до родного побережья.

Вскоре после этого «Беруик», «Девоншир» и «Йорк» отделились от основных сил с целью произвести поиск германских судов между Тронхеймс — и Вест-фьордами, а затем и далее — до Киркенеса. Но большинство транспортов либо уже достигло портов назначения, либо покоилось на дне, поэтому крейсера остались без добычи. Ничего не добился и эсминец «Кимберли», посланный на разведку в Будё.

Оставлять в Тронхейме уцелевшие эсминцы было бессмысленно и опасно. 14 апреля «Экольдт» и «Хайнеманн» вышли в море и через два дня прибыли в Вильгельмсхафен. Однако «Якоби» и «Ридель», получивший повреждения в результате столкновения с подводной скалой в бухте Стрёммен, оставили в Тронхейме по личному приказу Гитлера. 19 апреля с них сняли кормовые орудия и зенитные автоматы для оснащения спешно оборудуемых сторожевиков и береговых укреплений. Торпедные аппараты, также снятые с эсминцев, пошли на оснащение береговых торпедных батарей «Хассельвик» и «Хамбора». Лишь благодаря усилиям командира флотилии капитана 2 ранга Пуфендорфа вооружение, в конце концов, было возвращено. Тем не менее, этой паре еще пришлось понюхать пороха в ледяных водах Тронхеймс-фьорда.

Однако же вернемся слегка назад по времени и перенесемся в район Нарвика, где разворачивались наиболее драматичные события... Сразу после захвата города немцы предприняли активные шаги по укреплению береговой полосы Уфут-фьорда. Норвежские «бофорсы» и пять трехдюймовых пушек, снятых с захваченных в гавани британских судов, установили на берегу. Уже к вечеру 10-го группа Дитля была готова отразить высадку сравнительно крупных десантов (хотя возможность этого считалась пока маловероятной), однако фиаско с батареями «Рамнес» и «Хавнес» доставляло немало головной боли. «Перед нами своеобразный пример военного парадокса, — замечает Сверре Хартман, — когда отсутствие батарей может стать плюсом [с точки зрения союзников. — С.П.]. То, что не были обнаружены артиллерийские укрепления, на которые так уверенно рассчитывали немцы, явилось для немецкого командования неприятным эпизодом… Немцы не знали теперь, как остановить военно-морские силы англичан на подходах к Нарвику.» Успех флотилии Уорбёртона-Ли служит наглядным тому подтверждением…

Англичане ставили перед собой задачу полностью уничтожить оставшиеся немецкие корабли. Вечером 10-го Уайтворт получил приказ из Лондона, в котором эта задача возлагалась на «Пинелопи» и эсминцы. Эта радиограмма вызвала протест Уайтворта. Он считал, что противник располагает двумя легкими крейсерами и минимум шестью эсминцами, поэтому атака была отложена до прибытия более крупных сил.

Перед оставшейся в Нарвике группой стояла сложнейшая задача — возвращение в Германию. В 14:30 10 апреля командиры эскадренных миноносцев собрались на «Ценкере», чтобы обсудить план дальнейших действий. Командир зашедшей в гавань «U 46» капитан-лейтенант Золер доложил о британских кораблях, замеченных им у входа в Уфут-фьорд, и о своих неудачных атаках. Положение усугублялось нехваткой топлива и боеприпасов, а многие эсминцы получили повреждения в прошедшем бою. Но выбора не оставалось, и капитан 1 ранга Бей, старший из офицеров, возглавивший нарвикскую группу после гибели Бонте, приказал готовиться к выходу в море.

К выходу оказались готовы только два корабля — «Ценкер» и «Гизе», которые пришвартовались к бортам чудом уцелевшего во время нападения англичан танкера «Ян Веллем» и начали заправку. Остальные приступили к срочному ремонту. Предпринимались попытки снять с затонувшего «Хайдкампа» боезапас, зенитные автоматы и другое мелкое, но ценное оборудование.

Командование военно-морской группы «Вест» было сильно озабочено положением в Нарвике. Немедленный прорыв считался единственной возможностью спасти хотя бы два из восьми эсминцев группы. Радиограмма, полученная от генерал-адмирала Заальвехтера предписывала следующее: «По флоту. Командиру 4-й флотилии. «Ценкеру», «Гизе» с командиром флотилии прорываться сегодня после сумерек. Командующий флотом в пункте встречи даст короткий сигнал. Группа».

В 20:40 Эрих Бей вывел два эсминца из нарвикской гавани. Опустившаяся ночь была ясной, с хорошей видимостью. «Ценкер» и «Гизе» миновали Уфут-фьорд и взяли курс на запад. В 22:05 они миновали остров Барё, и впереди на горизонте прорисовались силуэты британских кораблей, опознанных как крейсер и эсминцы. Превосходство противника было очевидным, и Бей отказался от прорыва. Хотя находящиеся в дозоре «Пинелопи», «Бедуин», «Эскимо», «Панджаби» и «Кимберли» не заметили противника, немцы поставили дымовую завесу, а затем легли на обратный курс. Ждать помощи от своих линейных крейсеров, которые должны были обеспечить возвращение нарвикской группы, уже не приходилось. От «Гнейзенау» и «Шарнхорста» больше суток не было вообще никаких известий, зато в 00:55 11 апреля пришла новая инструкция MGK «Вест» по осуществлению прорыва:

— переход производить под английским флагом;

— танкер «Скагеррак» будет ожидать западнее Тронхейма;

— возможен заход для пополнения топлива в Берген или Кристиансанн;

— использовать Тронхейм невозможно.

На следующий день ремонт и заправка продолжались. После полудня Бей располагал уже четырьмя готовыми к действию эсминцами: «Ценкер», «Кёльнер», «Людеман» и «Кюнне». Зато «Эрих Гизе» выбыл из строя из-за поломки машины. Однако оставалось главное затруднение — превосходящие английские силы, блокировавшие Уфут-фьорд. Поэтому Бей медлил с новой попыткой прорыва.

Сложнейшие навигационные условия норвежских вод не прошли незаметно для обеих сторон. Незадолго до полуночи из строя выбыл «Эрих Кёльнер», налетевший на камни в Балланген-фьорде. Затопление двух котельных отделений на нем вызывало потерю большей части скорости. Через несколько минут получил повреждения флагманский «Вольфганг Ценкер» — погнул винты в результате касания грунта. У англичан также не обошлось без потерь: ночью 11 апреля «Пинелопи» пропорол днище на скалах, и эсминцу «Эскимо» пришлось отвести его в Скьель-фьорд, откуда крейсер ушел на ремонт, продолжавшийся более года.

К утру 12 апреля все надежды немцев на прорыв, кажется, были оставлены окончательно. Поврежденный «Кёльнер» передал свое топливо на другие эсминцы. Бей решил использовать этот корабль в качестве плавучей батареи у Торстадта. Полуразрушенный «Рёдер» с действующими двумя носовыми орудиями оставался у пирса в нарвикской гавани.

В полдень 12 апреля главные силы Форбса прибыли в район Лофотенских островов. Для пополнения запасов топлива на эсминцах в Вест-фьорд пришел флотский танкер «Бритиш Лэди». От флота требовали довести разгром противника до конца. Самолеты с «Фьюриэса» должны были взаимодействовать с надводными кораблями. Вечером 12-го Форбс отдал приказ на атаку, передав в подчинение Уайтворту линкор «Уорспайт» и девять эсминцев. «Ринаун» был отозван к главным силам — риск лишиться одного из немногих быстроходных линкоров в стесненном фьорде был слишком велик. В бою против превосходящих сил немецкие корабли, конечно, не имели никаких шансов уцелеть.

5.5. Второй морской бой у Нарвика

Состоявшийся вечером 12 апреля налет на Нарвик палубных самолетов 816-й и 818-й эскадрилий FAA с авианосца «Фьюриес» стал явным признаком сосредоточения в этом районе крупных сил британского флота.³⁴ Из-за неблагоприятных погодных условий только девять «Суордфишей» смогли выйти на цель. Точность их бомбометания оказалась весьма высокой. «Эрих Кёлльнер» получил прямое попадание, потеряв одного человека убитым и пятерых ранеными, были потоплены три захваченных норвежских сторожевика и имелись жертвы среди личного состава на берегу. На ночь для несения дозора в Уфут-фьорд высылался эсминец «Ганс Людеман». С наступлением утра «Кёльнер» вышел из Нарвика, чтобы вовремя занять свою позицию у Торстадта. Его сопровождал идущий в дозор «Герман Кюнне».

Капитан 1 ранга Бей предполагал, что атака кораблей противника состоится во второй половине дня 13 апреля. Командир английского отряда вице-адмирал Уайтворт не заставил немцев долго ждать. Сразу после полудня его корабли (линкор «Уорспайт» и девять эсминцев) вошли в Уфут-фьорд. В 12:56 британское соединение было обнаружено «Германом Кюнне». Эсминец передал по радио сигнал тревоги и отошел под прикрытием дымовой завесы, обмениваясь орудийными выстрелами с передовыми британскими кораблями. «Эрих Кёльнер», не успевший дойти до Торстадта, где ему надлежало встретить англичан внезапным торпедным залпом и артиллерийским огнем, изменил курс и пошел на юг в надежде укрыться у Дьюпвика.

Поднявшийся в воздух с «Уорспайта» разведывательный гидросамолет «Суордфиш» в 13:03 обнаружил «Кюнне», а в 13:10 находившийся несколько восточнее «Кёльнер». Но визуальный контакт с «Кюнне» передовые британские эсминцы «Бедуин» и «Коссэк» установили только в 13:28 и еще через 2 минуты открыли по нему огонь с предельной дистанции. Между тем британский гидросамолет осмотрел Нарвик и близлежащие фьорды. У входа в гавань воздушный разведчик заметил эсминец «Ганс Людеман», а в Херьянгс-фьорде — подводную лодку «U 64». Решение атаковать пришло почти мгновенно. Пилот Райс направил свой «Суордфиш» в пикирование и, когда машина находилась всего в 60 метрах над целью, сбросил две 100-фунтовые бомбы. Одна из них упала рядом с бортом «U 64», зато другая угодила прямо в рубку. Подводная лодка затонула.³⁵

На обратном пути в поле зрения летчиков «Суордфиша» снова попался «Кёльнер». Подошедшие через некоторое время в этот район эсминцы «Бедуин», «Панджаби» и «Эскимо» вовремя получили предупреждение о затаившемся здесь германском эскадренном миноносце, поэтому успели развернуть свои орудия и торпедные аппараты. Положение «Кёльнера» стало безнадежным, но он оказал довольно упорное сопротивление превосходящему противнику. В 14:09 практически одновременно обе стороны открыли огонь с дистанции 18 кабельтовых. В течении следующих десяти минут «Кёльнер» был поражен в носовую часть, получил множество снарядных попаданий, вызвавших сильные разрушения и пожар. По приказу командира эсминца капитана 2 ранга Шульце-Хинрихса экипаж оставил обреченный корабль. Но расчет одного 127-мм орудия продолжал бой. Тогда линкор «Уорспайт» ввел в действие свой главный калибр. 381-мм бронебойные снаряды прошивали тонкие борта «Кёльнера» навылет, круша все на своем пути, но не успевая разорваться. При каждом таком попадании корпус эсминца сильно раскачивался. После шестого залпа «Уорспайта» все было кончено. Потери команды «Кёльнера» составили 31 убитый и 39 раненых. Оказавшиеся на берегу немецкие моряки с Альфредом Шульце-Хинрихсом во главе попали в плен к норвежцам и были освобождены только в июне.

Оповещенный о приближении противника капитан 1 ранга Бей вышел в 13:15 с «Ценкером», «Арнимом» и «Людеманом» в Уфут-фьорд, где к ним присоединился «Кюнне». «Тиле» и «Гизе» оставались в порту. Этим кораблям предписывалось находиться в готовности только к 14:00 (следствие неудачного предположения Бея о времени английской атаки), и теперь их команды спешно приводили механизмы в действие. Британские эсминцы приближались двумя группами: «Коссэк», «Кимберли» и «Фористер» продвигались по северной части Уфут-фьорда, а «Бедуин», «Панджаби» и «Эскимо» составляли южную группу. Еще три эсминца, а именно «Икарес», «Хироу» и «Фоксхаунд» с тралами на случай наличия во фьорде германских мин прокладывали дорогу флагманскому «Уорспайту».³⁶

Начался маневренный бой в замкнутом пространстве Уфут-фьорда. Противники прятались в снежных зарядах, обменивались торпедными залпами и вели интенсивный артиллерийский огонь, неэффективный большей частью из-за плохой видимости. Только эсминец «Бедуин» получил несколько попаданий, снесших 120-мм орудие на полубаке и изуродовавших его надводный борт в носовой части.

В разгар боя десять «Суордфишей» с «Фьюриэса» сбросили 250-фунтовые бомбы на германские эсминцы. Немцев спасла высокая скорость и непрекращающееся маневрирование. Лишь одна из бомб разорвалась вблизи от «Арнима», но не нанесла ему никаких повреждений. Зато два самолета 816-й эскадрильи были сбиты зенитчиками «Арнима» и «Гизе».

За все это время вице-адмирал Уайтворт не отдал ни одного приказания, предоставив командирам эсминцев полную свободу действий. Линкор «Уорспайт» оставался позади эсминцев, растянувшихся по всей ширине фьорда. Корабль двигался 10-узловым ходом и вел огонь из орудий главного калибра. Вспоминая бой, командир «Хироу» коммандер Биггс уподобил английское построение взводу пехоты, поддерживаемому танком, или охотнику со сворой гончих.

Торпеды, выпущенные «Ценкером», прошли вблизи от «Уорспайта», но не попали в него. К 14:50 «Ценкер», «Арним», «Людеман» и «Кюнне» израсходовали почти все снаряды и вместе с присоединившимся к ним в 14:30 «Тиле» были оттеснены от порта. Бей поднял сигнал общего отхода в Румбакс-фьорд. «Тиле» прикрыл выходящие из боя эсминцы дымовой завесой. «Вольфганг Ценкер» и «Бернд фон Арним» ушли в дальнюю часть фьорда и были приготовлены к взрыву. «Тиле» и «Людеман», еще сохранившие в своих торпедных аппаратах несколько торпед, заняли выгодную позицию в Стрёмснесской узости — наиболее узкой части Румбакс-фьорда.

Наблюдатели «Германа Кюнне» не увидели сигнала флагмана к отходу. Командир эсминца капитан 3 ранга Фридрих Коте принял решение уходить в Херьянгс-фьорд, чтобы выброситься на берег у Трольвика, спасти экипаж и взорвать корабль. «Кюнне» не имел повреждений и потерь в личном составе, но он израсходовал весь боезапас. Дальнейшее сопротивление не имело смысла. Команда сошла с корабля, были открыты кингстоны и установлены подрывные заряды. «Эскимо» преследовал «Кюнне» и в 15:13 с дистанции 25 кабельтовых выстрелил в него торпеду. Мощный взрыв переломил германский эсминец пополам. Невозможно установить, было ли это результатом попадания торпеды «Эскимо» или же подрывные заряды — глубинные бомбы эсминца — успели сработать прежде. Так или иначе, англичане и немцы продемонстрировали в этом эпизоде редкое единство в стремлении уничтожить корабль.

Около 14:50, как раз тогда, когда Бей с четырьмя эсминцами устремился в Румбакс-фьорд, «Эрих Гизе» сумел наконец дать ход. «Я мог уничтожить корабль в гавани, — вспоминал впоследствии его командир капитан 3 ранга Шмидт, — в этом случае вся команда была бы спасена, или выйти и драться… Это оказалось трудным вопросом для меня, но я считал, что действительная обязанность офицера и солдата — нанести как можно большие потери врагу, пока это возможно сделать. У нас были боеприпасы на десять минут боя и все торпеды, поэтому мы могли драться. Я не надеялся, что мы когда-нибудь вернемся в порт…»

На выходе из гавани левая машина «Гизе» отказала, задержав эсминец на месте еще на тринадцать минут. В этот момент «Гизе» вместе со стоявшим неподвижно у пирса «Рёдером» вступил в огневой поединок с «Бедуином» и «Панджаби». Дистанция стрельбы быстро сократилась с 30 до 15 кабельтовых. «Панджаби» был накрыт меткими залпами германских артиллеристов и получил повреждения. «Рёдер» имел два попадания, не повлекших серьезных последствий.

Только в 15:05 Шмидту удалось вывести свой корабль из нарвикской гавани, но лишь затем, чтобы попасть под ураганный огонь британского линкора. «Гизе» дал торпедный залп. После израсходования всех снарядов экипаж оставил свой корабль дрейфующим и горящим. Англичане продолжали расстреливать его и добились множества попаданий прежде, чем германский эсминец затонул.

Настала последняя фаза сражения, которое вице-адмирал Уайтворт имел уже все основания считать выигранным. Однако уцелевшие германские эсминцы еще могли применить торпеды и нанести некоторый урон британскому соединению. Поэтому около 15:00 флагманский «Уорспайт» просигналил: «Торпедная угроза должна учитываться. Враг должен быть уничтожен без промедления. Сталкивайтесь или высаживайтесь, если это необходимо».

Британские эсминцы начали обыскивать все заливы и бухты в поисках противника. В 15:15 коммандер Шербрук на «Коссэке», поддерживаемый артиллерией «Уорспайта», вошел в нарвикскую гавань, где был встречен меткими залпами «Рёдера». В ходе короткой артиллерийской дуэли (у немцев скоро кончились боеприпасы) «Коссэк» получил четыре попадания, потеряв при этом 9 человек убитыми и ранеными. Один из снарядов вывел из строя рулевое устройство. Лишившись управления, британский корабль в 15:22 выскочил на мель у Анкенеса.³⁷ Сам же «Рёдер» получил только одно попадание. Снаряды «Уорспайта» увечили пристань и портовые сооружения, но ни один из них не попал в абсолютно неподвижный германский эсминец.

Кончились снаряды. Орудия «Рёдера» замолчали. Не сумев справиться с противником посредством артиллерии, Уайтворт приказал эсминцу «Фоксхаунд» сблизиться с «Рёдером» и захватить его. Тем временем один из офицеров германского корабля, лейтенант Титке, заложил два мощных подрывных заряда. Он поджег запалы с таким расчетом, чтобы оба эсминца были уничтожены взрывами как раз в тот момент, когда они сцепятся бортами. Случайная пулеметная очередь с берега, ранившая матроса на палубе «Фоксхаунда», помешала замыслу немцев. Не дойдя до «Рёдера» всего 50 метров, «британец» застопорил машины, а затем дал полный назад.

В 16:20 «Дитер фон Рёдер» взорвался. Сорванный с места и поднятый в воздух кормовой четырехтрубный торпедный аппарат упал в воду в 150 метрах от корабля, а обломки рубки рухнули на набережную.

«Георг Тиле» и «Ганс Людеман» приняли свой последний бой в Румбакс-фьорде, преградив путь англичанам, ведомым коммандером Миклетуэйтом на «Эскимо». Торпеда «Тиле», выпущенная с дистанции 25 кабельтовых, застигла противника врасплох. Поставленная немцами при отходе дымовая завеса еще не успела развеяться. Ширина фьорда в этом месте была немногим более 1 кабельтова, что исключало возможность уклониться от залпа. К счастью для англичан, вторая торпеда «Тиле» не вышла из аппарата, а торпедный залп «Людемана» оказался на редкость неточным. Но даже попадание одной торпеды произвело ужасные разрушения и в 15:45 полностью вывело «Эскимо» из строя. Взрывом была оторвана носовая оконечность корабля вплоть до второго орудия. Потери при этом составили 15 убитых и 10 тяжело раненых, большую часть от суммарных потерь в личном составе, понесенных флотом Его Величества в бою (всего 28 убитых и 55 раненых).

Подоспевшие «Фористер», «Хироу» и «Бедуин» открыли ураганный огонь. «Тиле» отвечал редкими выстрелами из четырех орудий. Но вскоре истощение артиллерийских погребов и тяжелые повреждения заставили командира эсминца капитана 3 ранга Макса-Экарта Вольффа прекратить огонь.

Около 16:00 «Георг Тиле» выбросился на мель и переломился на две части. 14 человек из его экипажа были убиты, еще 28 получили ранения. Мужественное сопротивление этого корабля задержало на некоторое время англичан. Это позволило «Людеману» отойти вглубь Румбакс-фьорда и присоединиться к находившимся там «Ценкеру» и «Арниму». Отсутствие снарядов и торпед делало дальнейшее сопротивление невозможным. Немецкие моряки взорвали свои эсминцы.

Из-за небрежности при закладке зарядов «Людеман» не был разрушен взрывом. Уайтворт решил взять его в качестве трофея и отбуксировать в Англию, но потом отказался от этой затеи. Корпус «Людемана» был взорван торпедами эсминца «Хироу».

Удовлетворенный результатами боя, вице-адмирал Уайтворт увел свои корабли в Вест-фьорд, оставив «Кимберли» и «Айвенго» для прикрытия поврежденного «Коссэка». Около 21 часа «Кимберли» подобрал с берега спасшихся с «Харди» и моряков потопленных в гавани британских торговых судов — всего около 50 человек. Снять с мели «Коссэк» удалось только следующим утром (в 04:15), к тому времени устранили повреждения, и корабль ушел на ремонт своим ходом.

Из состава экипажей погибших эсминцев (всего набралось около 2600 человек) немцы сформировали отряд морской пехоты. Вместе с горными егерями генерала Дитля моряки храбро сражались против высадившихся в этом районе союзных войск. Корабельные технические специалисты совместно с саперами восстанавливали портовые сооружения Нарвика, ремонтировали паровозы, вагоны, автомобили и вооружение.

В боях за Нарвик немцы потеряли 10 эсминцев — ровно половину от общего числа кораблей этого класса, которыми располагала Германия к началу 1940 года. Никто не порицал Эриха Бея за поражение, хотя при большей инициативности он, возможно, смог бы спасти четыре или хотя бы два эскадренных миноносца группы, не говоря уже о его чрезмерной осторожности на завершающей фазе боя против британской 2-й флотилии. 15 мая 1940 г. Бей стал преемником Бонте на посту начальника эсминцев.

Ореол героизма, которым окружила нарвикскую эпопею официальная пропаганда, полностью скрыл за собой причины одного из крупнейших поражений германского флота. Чтобы их проанализировать, необходимо ответить на два вопроса: была ли действительно необходима высадка в Нарвике в рамках операции «Везерюбунг» и могли ли эсминцы избежать истребления после высадки десанта?

Безусловно, Нарвик являлся весьма важным пунктом, особенно если учесть то место, которое он занимал в планах союзников. Однако успех германского предприятия кардинально зависел от двух предпосылок. Первая: отсутствие сопротивления со стороны норвежской армии, так как сохранение ею своих сил на подконтрольной себе прибрежной территории таило угрозу высадки союзного десанта. Данная угроза снималась только в случае справедливости второй предпосылки, а именно — недостатка сил и решимости союзных стран провести свой контрдесант.

Вероятность совпадения этих двух условий (немцы должны были сознавать роль Нарвика в союзных планах) была настолько мизерна, что неизбежный на любой войне риск трансформировался в свою противоположность — авантюру. Совершенно очевидно, что высадившиеся союзные войска, опираясь на поддержку норвежских вооруженных сил и британского флота, имели все шансы нанести немцам тяжелое поражение. Определяющим здесь было даже не упомянутое отсутствие береговых батарей, а отсутствие аэродрома со всеми вытекающими последствиями.

Таким образом, с точки зрения конечной цели всей операции — захвата Норвегии — группа Бонте и отряд Лютьенса были подвергнуты экстремальному, но ненужному риску. Любое из боевых столкновений, в которых участвовали эти соединения (столкновение с «Глоууормом», бой у Лофотенских островов, бой с броненосцами в Нарвике) могли закончиться если не гибелью, то тяжелыми повреждениями кораблей, а дальше судьба либо «Кёнигсберга», либо «Бисмарка».

Чисто теоретически германские эсминцы имели неплохие шансы покинуть Нарвик своевременно. В том, что этого не произошло, виноваты две случайности: наличие эскадры Уайтворта в Вест-фьорде и перехват танкера «Каттегат». Даже если бы последнего не произошло, своевременно заправить эсминцы все равно бы не удалось. Недостаточная проработанность этого вопроса вызывает недоумение. Задержка с отправлением в обратный путь вынесла группе Бонте смертный приговор. После этого уже ничего не имело значения: ни уход на север своих линкоров, ни героизм 2-й (британской) флотилии. Однако именно в этом и состоит отличие хорошего плана от плохого, что в первом все случайности должны быть учтены. В том, что погибло десять эскадренных миноносцев, повинны и те, кто составлял общий замысел операции, и те, кто разрабатывал детальный план для группы I.

6.1. Расширение плацдармов

Захватив ключевые пункты на норвежском побережье, немцы быстрыми темпами стали наращивать свои силы для последующего продвижения в глубь страны.

Успех солдат и офицеров полковника Эриксена, задержавших на сутки корабли с десантом, и неудача, постигшая капитана Шпиллера, позволили норвежской королевской семье ускользнуть из рук завоевателей. Но Гитлер не терял надежды завершить конфликт мирным путем, как это произошло в Дании. После полудня 10 апреля доктор Бройер встретился с Хоконом VII в Хамаре, где король развернул свою временную резиденцию. Вновь предложение о капитуляции было категорически отвергнуто. Бройер вернулся ни с чем, а королевский двор под охраной гвардейцев капитана Иргенса тем же вечером переехал в Нюбергсунн — небольшую деревеньку неподалеку от шведской границы. На следующий день посол вновь попытался переговорить с королем, а поздно вечером на деревню был совершен воздушный налет. Результат его красноречиво отражен в дневнике одного из немецких пилотов, позже плененного под Нарвиком: «Все уничтожено». Несмотря на столь категоричное заявление, королевская семья уцелела и была эвакуирована…

К вечеру 9 апреля немецкие силы в Осло насчитывали всего около 7 пехотных рот и 2 роты парашютистов. На следующее утро, когда по воздуху и через открывшийся Осло-фьорд прибыли подкрепления, немцы направили один батальон по железной дороге в сторону Тронхейма, и один — в Берген. Так как норвежцы еще не организовали контроль над магистралями, этим частям удалось проскочить в пункты назначения.

Вечером 10 апреля на транспортном самолете Ju-G-38 «Гинденбург» в Осло прибыли командующий XXI армейской группой Николаус фон Фалькенхорст и «Адмирал Норвегии» Герман Бём. 13 апреля Ju-90 доставил группу штабных работников, в числе которых были генерал Китцингер — командующий ВВС в Норвегии, капитан 1 ранга Кранке — начальник штаба Бёма и майор Эгельгаф — начальник разведки XXI группы.

Массу головной боли доставил немцам новоиспеченный союзник — Квислинг. Разместив свою резиденцию в отеле «Континенталь», он решился на самостоятельные политические шаги. Утром 10 апреля Квислинг выступил по радио Осло с заявлением, что начинает формировать новое правительство Норвегии. «Кабинет Нюгордсволля, — сказал он, — низложен, и все добропорядочные норвежцы должны сотрудничать с новым режимом. Осло наконец-то избавился от кабалы короля». Мало того, что никто из германского военного руководства в Норвегии не имел никаких инструкций по сотрудничеству с квислинговцами, поспешное заявление их лидера шло вразрез с гитлеровской идеей мирной оккупации страны. После того, как Квислинг объявил себя главой правительства, по свидетельству Хубача, «все боеспособные мужчины стали группироваться с целью оказания сопротивления».

196-я дивизия генерал-майора Рихарда Пелленгара потеряла около 1400 человек, а также некоторое количество тяжелого вооружения на транспортах, потопленных британскими подводными лодками. Пришлось хлебнуть соленой водицы и командиру 163-й дивизии генерал-майору Эрвину Энгельбрехту, который шел на «Блюхере». Только во второй половине дня 10 апреля он добрался до Осло и принял командование. С прибытием 12–13 апреля 1-го и 2-го транспортных отрядов 163-я и 196-я пехотные дивизии собрали достаточное для продвижения вперед количество сил. «Характерной особенностью Норвежской кампании было то, что дивизии действовали не как соединения, а как отдельные тактические группы, которые сильно различались по размеру и составу, ежедневно изменяясь, поскольку их элементы отвлекались на выполнение различных частных задач или соединялись вновь», — отмечает Цимке.

Первым делом требовалось обезопасить фланги. Два полка 196-й дивизии с приданными подразделениями начали продвижение на юго-восток вдоль восточного побережья Осло-фьорда. Пехотный батальон 362-го полка (полковник Шаллер) с двумя артиллерийскими батареями совершили бросок по шоссе через Мосс и 13 апреля заняли Фредрикстад и Халлен. Два других батальона полка, обогнув с юга озеро Эйерен, следующим утром взяли Аским и Мюсен. Действовавший севернее 340-й пехотный полк (полковник Фишер) к тому времени занял Лиллестрем, а затем, не встречая сопротивления, быстро продвинулся на юго-восток и соединился с соседями.

Действовавшая против немцев 1-я дивизия под командованием генерал-майора А. Эрихсена насчитывала в своем составе около 3000 человек. Норвежские части откатывались к шведской границе. Из 15 рот только две участвовали непосредственно в боях, остальные были заняты в охранении, разрушении мостов, организации и обеспечении отступления. Началось массовое дезертирство. К вечеру 14 апреля в составе дивизии оставалось не более 1000 человек, около 800 попало в плен. Генерал Эрихсен, считая, что личный состав стал совершенно небоеспособным, отдал приказ о переходе границы, и 15 апреля остатки дивизии укрылись на территории Швеции.

Крайне неблагополучной была ситуация с верховным командованием норвежской армии. Командующий сухопутными силами генерал-майор Кристиан Локе и офицеры генерального штаба с самого начала считали всякую борьбу безнадежной, а в течение первых двух дней войны не имели связи со своими войсками и реально не управляли ими. По мнению доктора Трюгве Ли, начальник генерального штаба полковник Р. Хатледаль оказался совершенно не способным к деятельности. 11 апреля 65-летний Локе был смещен со своего поста королевским указом и на его место был назначен произведенный в генерал-майоры Отто Рюге, зарекомендовавший себя как смелый и энергичный командир. Он развернул ставку в Рена, а спустя несколько дней перенес ее в Лиллехамер, откуда было удобнее поддерживать связь и осуществлять руководство войсками.

Ход событий на западном фланге также не внушал оптимизма норвежскому командованию. Сосредотачивавшийся в Конгсберге 3-й пехотный полк «Телемарк» (полковник Е. Стеен) располагал только одним батальоном (II/IR 3). Вместе с другими подразделениями насчитывалось около 2200 человек. Норвежцы отступали, стараясь избежать серьезных столкновений с противником. Преследуя отходящие части, 12 апреля немцы вступили в Конгсберг, где находились крупнейшие в Норвегии заводы по производству вооружения. Командир гарнизона по согласованию со Стееном и местными властями сдал город без боя. Одновременно Стеен сам начал переговоры о капитуляции, для начала предложив немцам установить демаркационную линию. На военном совете полка высказывалось мнение, что борьба безнадежна и бесполезна. Но командир немецкого батальона не принял предложения о временном перемирии и потребовал сложить оружие, обещав распустить норвежских солдат по домам. В 17 часов 13 апреля полк сдался, так и не побывав в бою, не находясь даже рядом с немцами.

14 апреля без боя сдались гарнизоны крепостей Хёйторп и Трёгстад. Старший офицер медицинской службы подал командованию рапорт, что здоровье и психологическое состояние людей не позволяет продолжать борьбу, и рекомендовал капитуляцию.

В первые дни агрессии командир 3-й дивизии генерал-майор Е. Лильедаль даже не поставил подчиненным задач на случай встречи с противником. Отступавший из Кристиансанна 1-й батальон 3-го пехотного полка занял позицию в 7 милях севернее, у Мосбю. К утру 10 апреля в поддержку прибыли одна рота со штабом дивизионной школы, мелкие подразделения 7-го полка и взвод горных орудий. Еще несколько подразделений перекрыли дорогу Арендаль-Эвье. Днем через позиции хлынул поток беженцев. Хотя первые разведывательные вылазки немцев были успешно отражены, ночью батальон отошел на север и к 11 часам утра занял оборону у деревни Рейерсдаль. Вскоре немцы атаковали с использованием бронемашин. Атака привела оборонявшихся в полное замешательство, и они в панике отступили. Войдя в деревню Хэгеланн, также переполненную беженцами, командир батальона не отдал приказа оборудовать позиций, ограничившись лишь установкой трех блокпостов на дорогах.

Ранним утром 12 апреля немцы на двух грузовиках и нескольких мотоциклах неожиданно атаковали два блокпоста, третий сразу выбросил белый флаг. В расположение норвежского батальона прибыл немецкий парламентер и потребовал, чтобы норвежцы отступили к северу. Требованию подчинились, и, с ведома генерала, батальон отошел и занял новую позицию у Эвье. Группа солдат была направлена в распоряжение полка «Агдер», испытывавшего трудности с оружием и снаряжением. Между противниками была установлена демаркационная линия и достигнута договоренность о временном прекращении огня. Но на следующий день на позицию норвежцев прибыл немецкий майор — командир 1-го батальона 310-го полка — и потребовал сложить оружие. Генерал Лильедаль попросил 24-часового перемирия, чтобы связаться с командованием армии, и послал донесение Рюге с просьбой разрешить капитуляцию. Ответ был утвердительным с единственной оговоркой: «Если борьба не может быть продолжена далее, то следует помочь тем, кто желает продолжить борьбу, перейти в те районы, где она еще продолжается».

14 апреля генерал собрал военный совет и поставил на голосование вопрос: подчиниться ультиматуму или же вступить в бой. Командир батальона полка «Телемарк» жаловался, что у его подчиненных участились случаи расстройства нервов, а начальник боепитания заявил, что вряд ли следует вступать в бой с тем количеством боеприпасов (4800 снарядов и около 2 млн. патронов), которым располагает дивизия. В общем, все присутствующие — 20 старших и 1 младший офицеры — единогласно согласились на капитуляцию.

Вечером Лильедаль сдал дивизию полковнику Гладстаду и покинул ее. К середине дня 15 апреля 2900 норвежских солдат и 240 офицеров сложили оружие, практически ни разу не вступив в бой. Правда, трое младших офицеров и четверо солдат во главе с лейтенантом Туром Ханневигом не подчинилась приказу и, погрузив на несколько грузовиков оружие, направились в район Рьюкана и Винье, чтобы продолжить сражаться с врагом. До 22 апреля собравшиеся под его командованием 200 бойцов (этой группе было вновь присвоено наименование I/IR 3) удерживали горную дорогу, ведущую из Конгсберга к Хардангер-фьорду.

Под Бергеном обстановка поначалу складывалась довольно благоприятно для норвежских войск. Налеты британской авиации и угроза атак с моря силами флота заставили и без того небольшой немецкий десант отвлечь значительную часть людей и вооружения на укрепление береговой обороны, чтобы воспрепятствовать возможной высадке десантов противника. Учитывая, что кратчайший путь из Англии в Норвегию лежит через Берген, такие меры были необходимы. Преследование разрозненных частей 4-й дивизии, отходящих в глубь страны, было отложено на более позднее время. Это дало генералу Стеффенсу возможность организовать мобилизацию в Воссе (60 км восточнее Бергена) и несколько восстановить боеспособность. 10-й пехотный полк «Фьордане» со 2-м горно-артиллерийским дивизионом и другими подразделениями были сведены в 4-ю бригаду, командование которой принял полковник Гудбранд Остбю.

Немцы медленно, но неуклонно накапливали силы для ответных шагов. К 15 апреля морем и по воздуху из Ставангера были переброшены штаб и два батальона 193-го пехотного полка с артиллерийскими и саперными подразделениями, что дало возможность уже через два дня перейти в наступление.

У Ставангера в первую очередь также была создана оборона против возможного британского десанта. Аэродром Сола занимал в этом главенствующее место. В течение нескольких дней сюда перебазировались значительные силы Х авиакорпуса, в том числе одна группа 26-й боевой эскадры и две эскадрильи 1-й эскадры пикирующих бомбардировщиков. Прибывшие по воздуху части 69-й дивизии через несколько дней убыли в Берген, а их место заняла 214-я пехотная дивизия. К 21 апреля ее подразделения подготовили оборону всех доступных участков южного побережья от Кристиансанна до Ставангера, а за день до этого ударная группа начала наступление в восточном направлении. К тому времени ситуация в Южной Норвегии полностью была в пользу немцев, что не могло не сказаться на моральном духе оборонявшихся. 23 апреля, после нескольких стычек, в деревне Дирдаль сложили оружие 50 офицеров и 1250 солдат 2-го и 8-го пехотных полков под командованием полковника Спёрка. За весь период боевых действий оба полка потеряли 36 человек убитыми и около 70 ранеными. Высланный из Осло отряд мотопехоты со взводом танков из состава 40-го танкового батальона не встретив сопротивления прибыл в Ставангер 21 апреля.

В районе Тронхейма, несмотря на установленную англичанами морскую блокаду, ситуация оставалась относительно спокойной. Предательство генерала Лаурантзона позволило немецкому десанту взять город практически без потерь и быстро организовать его оборону. Для доставки подкреплений и боеприпасов, в которых германские войска испытывали острую нужду, была необходима посадочная площадка. Неподалеку от Тронхейма находился аэродром Вэрнес, за оборону которого отвечал 3-й артиллерийский полк. Старшему офицеру полка майору Рейдару Хольтерманну удалось собрать всего около 50 человек с несколькими пулеметами, а все орудия остались в занятом Тронхейме. Тем не менее, почти сутки норвежцы держали оборону, но по прямому приказу Лаурантзона вынуждены были сложить оружие. В результате аэродром со всеми складами и оборудованием достался немцам в целости и сохранности. Небольшие силы под командованием Хольтерманна отошли на восток, где впоследствии приняли участие в напряженных боях у форта Хегра.

11 апреля аэродром был расчищен от снега, и на следующий день сюда перелетела эскадрилья пикирующих бомбардировщиков (семь Ju-87). Еще через день по воздуху прибыл первый батальон пехоты, за которым последовал штаб 181-й пехотной дивизии и подразделения двух ее полков, а в гавань наконец-то вошел пароход «Леванте» авангардного отряда, доставивший противотанковые средства, 105-мм гаубицы и боеприпасы.

Захват Вэрнеса имел еще одно важное значение. Если до сих пор войска Дитля в Нарвике находились за пределами радиуса действия немецкой авиации, а со стороны моря их блокировал британский флот, то теперь появилась возможность снабжать их по воздуху, используя Вэрнес в качестве аэродрома подскока.

Расположенный в 8 милях к востоку от аэродрома форт Хегра³⁸ стал самым крупным очагом сопротивления норвежцев под Тронхеймом. Форт был построен в 1907 году, когда Норвегия получила независимость; его основным назначением являлось прикрытие дороги к шведской границе. С 1926 года крепость числилась в резерве, на самом же деле была практически заброшена. Из вооружения сохранились только четыре 108-мм и два 76-мм крепостных орудия и две 84-мм полевых пушки образца 1880 года.

Именно сюда майор Хольтерманн отвел остатки своего полка и прибившихся по дороге добровольцев, среди которых была единственная женщина — медицинская сестра Анн-Маргарет Банг из тронхеймского госпиталя. К счастью, в крепости хранились запасы обмундирования и кое-какое стрелковое оружие. Любопытно, что довоенные планы предполагали иметь в Хегра двухтысячный гарнизон, на деле же его обороняло всего 190 бойцов.

Под Хегра развернулись упорные бои. Несмотря на то, что 16 апреля немцы взяли Мерокер и Копперо, выйдя в шведской границе, отрезанные от своих войск защитники форта сражались отчаянно. Для обстрела крепости были привезены захваченные в Тронхейме 120-мм гаубицы, но норвежцы продолжали удерживать форт перед превосходящими силами противника. Во время одной из попыток штурма погиб командир 138-го горно-егерского полка полковник Вайс. Лишь 5 мая, получив сообщение об эвакуации союзников из Центральной Норвегии, защитники Хегра сложили оружие.

Основные боевые действия развернулись к северу от Осло, в районе озер Мьёса и Рансфьорд, куда с севера, запада и северо-запада сходятся все большие речные долины Норвегии: Остердаль, Гудбрансдаль, Вальдресдаль и и Халлингдаль. По Остердалю проходит железная дорога, связывающая Осло с Тронхеймом. Гудбрансдаль в северо-западной части образует два ответвления: одно пересекает горный хребет Доврефьельд и достигает Тронхейма, второе соединяется с долиной реки Раума, в устье которой расположен Ондальснес. К обоим городам по Гудбрансдалю проходили железнодорожные пути. Вальдресдаль является своеобразным продолжением Согне-фьорда в восточном направлении, а по Халлингдалю шла железная дорога из Осло в Берген. Эти четыре долины служили единственным удобным путем, дающим возможность переброски крупных войсковых подразделений в западную и северную части страны. Следовательно, территория вокруг Рансфьорда и Мьёса имела оперативное значение для обеих сторон. Заняв ее, немецкие войска могли вести наступление в любом направлении; пока она оставалась в руках норвежцев, продвижение оккупационных войск на север и северо-запад было невозможным.

Временная передышка, данная немцами 2-й норвежской дивизии, позволила ей оправиться от первоначальной панической нервозности и привести свои подразделения в порядок. Сотни добровольцев приходили в мобилизационный центр в Хамаре, крестьяне бесплатно предоставляли бойцам продукты питания и палатки. К 14 апреля командир дивизии генерал-майор Й. Хвинден Хауг имел под своим командованием около шести тысяч бойцов.

Генерал Рюге ясно представлял, что широкомасштабные боевые действия могут вестись только вдоль основных железнодорожных и шоссейных магистралей страны. Для организации маневренной обороны, наиболее приемлемой в сложных географических условиях, по предложению начальника штаба полковника Шёца было сформировано четыре боевых группы, получившие названия по фамилиям командиров. Каждая из групп насчитывала в среднем до батальона пехоты с подразделениями усиления и отвечала за определенный участок:

— группа полковника Х. Хьёрта (командир IR 5) — прикрывала подступы к долине Остердаль;

— группа Хвинден Хауга — действовала восточнее озера Мьёса;

— группа полковника Т. Даля (командир IR 4) — обороняла западное побережье Мьёса;

— группа полковника С. Морка (командир IR 6) — держала оборону в районе Хёнефосса.

Чтобы изолировать норвежские войска, сражавшиеся севернее Осло, и отрезать им пути отхода, в штабе XXI группы было решено произвести выброску воздушного десанта в Домбос, находящийся в 250 километрах от передовых позиций немецких войск. Захват этого ключевого узла, через который проходили шоссейная и железная дороги, связывающие Осло с Тронхеймом, обеспечил бы немцам серьезное преимущество.

В 17:15 14 апреля пятнадцать транспортных Ju-52 II/KGzbV 1 подполковника Древеса с парашютистами 1./FJR 1 обер-лейтенанта Герберта Шмидта — всего 168 человек — взлетели с аэродрома Форнебю. Из-за плохой погоды часть самолетов не смогла найти площадку, выбранную авиаразведкой для высадки десанта. Часть группы была выброшена практически наугад, многие егеря были сразу же пленены. Те же машины, которые смогли найти цель, попали в плотный зенитный огонь. Самолет лейтенанта Шиффера был сбит, экипаж и десант попали в плен к норвежцам. Из оставшихся семь вернулись на Форнебю, три приземлились в Тронхейме, два разбились при вынужденной посадке, один из-за повреждений сел в Швеции и был интернирован. Лишь шести машинам все же удалось произвести выброску в восьми километрах к югу от города. Темнота и глубокий снег затруднили сбор группы — к утру насчитали только 2 офицера и 61 солдат. Отряд занял оборону, перерезав шоссе в пяти километрах от Домбоса. Высланные диверсионные группы взорвали железнодорожное полотно. Но полностью выполнить свою задачу десантники были не в силах.

Против десанта норвежцы бросили 2-й батальон 11-го пехотного полка. Первая атака была проведена силами пулеметной роты, как только выяснилось местонахождение противника. Парашютистам удалось не только отбить ее, но и захватить пленных. На следующий день атаки, поддерживаемые минометным огнем, следовали непрерывно, значительно истощив силы немцев. С наступлением темноты остатки роты прорвались на юг и заняли в 10 километрах от Домбоса новый рубеж обороны. 18 апреля, пока норвежцы продолжали обстреливать оставленную позицию, десантники получили по воздуху необходимые боеприпасы и снабжение. Но ночью противник установил на окружающих высотах пулеметы, после чего положение стало безнадежным. Оставшиеся в живых 34 десантника во главе с тяжелораненым Шмидтом сложили оружие.

Эта операция имела один весьма интересный момент. Парашютисты приземлились всего в нескольких километрах от автомобилей короля Хокона VII и главнокомандующего генерала Рюге. Стремясь спасти своего короля, командованию армии удалось убедить его выехать в Ондальсун, откуда в случае необходимости королевский двор мог быть эвакуирован морем. Дорога проходила через то самое шоссе, которое немцы стремились перерезать вместе с железной дорогой. Если бы местные ребятишки не подбежали к остановившемуся автомобилю Рюге и с восторгом не сообщили «важным людям в военной форме», что только что видели «зонтики, спускающиеся с неба», вся свита короля оказалась бы захваченной парашютистами. Разумеется, маршрут следования был тут же изменен...

Одновременно с высадкой десанта в Домбосе немецкие войсковые группы (также называвшиеся по фамилиям командиров) начали продвижение от Осло в северо-западном и северо-восточном направлениях. 14 апреля подразделения 163-й дивизии при поддержке танков заняли Хёнефосс, после чего разделились на две группы.

Группа Дауберта продолжила наступление вдоль западного берега озера Рансфьорд, где 16 апреля встретила упорное сопротивление 1-го батальона 6-го пехотного полка (капитан Аксель Бауман). Норвежские стрелки устроили засаду на горной дороге и в течение нескольких часов сдерживали передовой немецкий отряд. Потери немцев, по меркам кампании, были огромны — 50 убитых и 150 раненых.

По восточному берегу Рансфьорда двигалась группа полковника Андльхоха, созданная на базе 236-го пехотного полка (вообще-то полк входил в состав 69-й дивизии, но по прибытии в Осло был временно придан дивизии Энгельбрехта), которую поддерживала группа полковника Цантхира (командир 324-го пехотного полка), занявшая к тому времени Ниттедаль и Стрюкен. Норвежская группа полковника Морка после боев у Хёнефосса оказалась разобщенной и теперь медленно отступала.

К северо-востоку от Осло действовали две боевые группы 196-й дивизии. Восточная группа под командованием полковника Фишера, основу которой составляли подразделения 340-го пехотного полка, 16 апреля после непродолжительного боя заняла Конгсвингер. Ей удалось продвинуться на несколько километров по долине реки Гломма. В донесении командира группы отмечалось упорное сопротивление норвежских подразделений, среди которых особенно выделялись вооруженные пулеметами лыжники.

Действовавшая западнее группа полковника Ленде, созданная на основе 345-го пехотного полка, наступала вдоль реки Ворма до южной оконечности озера Мьёса. Утром 14 апреля под Эйдсволлем немцы натолкнулись на упорное сопротивление двухсот норвежских солдат и офицеров. Оборонявшиеся до наступления темноты сдерживали немецкие части, а ночью отошли, взорвав важный мост через реку. Немецкая группа разделилась. Ленде с двумя пехотными батальонами и артиллерией форсировал реку южнее и на следующий день вышел к восточному берегу озера. Батальон майора Никельмана продвигался вдоль западного.

Норвежцы приготовились к обороне на удобной позиции у селения Страннлёкка. Солдаты роты капитана Зигверта Прана (6./IR 5) с приданными в поддержку драгунами 2-го полка успели установить мины и ожидали фронтальной атаки. Однако 17 апреля 3-й батальон 340-го пехотного полка прошел по льду с западного берега озера на восточный и вышел им в тыл. Чтобы не оказаться отрезанными от основных сил, норвежцы отступили. Вечером 18 апреля группа Ленде вошла в Хамар. Один батальон был выслан в направлении Эльверума и на следующий день взял его, открыв дорогу группе Фишера.

На западном берегу Мьёса германское продвижение было ненадолго остановлено у Тотена. Небольшая группа Никельмана не смогла преодолеть глубокий снег и упорное сопротивление. Тем временем группа Цантхира продвинулась на север вдоль восточного берега Рансфьорда. Угроза окружения заставила группу полковника Даля отступить, и 21 апреля два батальона 163-й дивизии и один батальон 196-й дивизии взяли Йевик.

Таким образом, к двадцатым числам апреля немецкие части прочно закрепились в районах высадки и создали условия для планомерного наступления. На этом завершилась первая фаза Норвежской операции. Решительные действия, проводимые под уверенным и грамотным командованием, помноженные на превосходство в воздухе, позволили немцам добиться значительных результатов. Подготовка и оснащение войск, руководство ими и свобода в выборе времени и места удара — вот три основных фактора, определивших успех Вермахта.

В первые дни операции немецкие отряды были еще немногочисленны и изолированы друг от друга, и, как следует из докладов Фалькенхорста, немцы в то время очень боялись решительных ответных действий. Начальник штаба XXI группы Эрих Бушенхаген писал о тех днях следующее: «Если бы норвежское командование с самого начала перенесло центр тяжести на серьезное контрнаступление, то немцы оказались бы в чрезвычайно критическом положении… Несмотря на наличие огромных трудностей, генералу Рюге следовало бы попытаться вырвать у противника инициативу и этим самым заставить немцев коренным образом изменить свои планы».

Данная оценка представляется завышенной. На тактическом уровне немцы имели ряд преимуществ. Во-первых, действуя относительно небольшими группами, они, тем не менее, обладали численным превосходством на решающих направлениях. Разобщенные норвежские гарнизоны (часто — просто мобилизационные пункты) были сильно удалены один от другого и в одиночку не могли обороняться сколь-нибудь долго. Поэтому трудно согласиться с норвежским историком Э. Фьерли, писавшим, что «мы везде могли бы встретить немцев силами, примерно равными немецким или даже превосходящими их». Во-вторых, состояние средств связи норвежской армии не позволяло осуществлять эффективное командование войсками и делало трудновыполнимым сведение сил в один кулак, тогда как германские командиры имели возможность своевременно отдавать по радио приказания, запрашивать артиллерийскую или авиационную поддержку. Если рассматривать организацию командования и взаимодействия во время Второй Мировой войны чуть шире, то невольно убеждаешься, что в литературе этой проблеме уделяется неоправданно мало внимания, а ведь системе управления войсками немцы отводили роль, не меньшую, чем танкам или пикирующим бомбардировщикам.

Тем не менее, и у норвежской стороны имелись «скрытые резервы», особенно заметные в сравнении с блестящей тактикой финской армии, продемонстрированной в приблизительно схожих условиях Карелии. Ведя лишь сдерживающие бои на главном направлении, финны терроризировали противника в тылу и на флангах, куда они свободно просачивались лыжными отрядами, используя отсутствие сплошной линии фронта. В ходе Зимней войны, используя подобную тактику, немногочисленные финские войска нанесли тяжелые поражения семи дивизиям Красной Армии, из которых одна была полностью разгромлена и потеряла знамя, четыре вырвались из окружения, потеряв до 50% личного состава и бросив всю технику, а две были деблокированы лишь после окончания войны. Судя по всему, германские войска были подготовлены к действиям на горно-лесистой местности в зимнее время не на много лучше советских, хотя имели меньше техники, но более грамотных и изобретательных командиров, которые хорошо умели использовать подручные средства.

Пагубные последствия имел отданный Рюге 15 апреля приказ вести только сдерживающие бои и не давать себя ввязывать в решающие сражения, так как он добровольно передавал инициативу в руки противника и парализовал активность собственных войск. Не активизировались норвежцы и после высадки союзников, продолжая довольствоваться тактикой «пассивного сдерживания».

Безусловно, норвежская армия, какой бы способ ведения боевых действий она ни избрала, могла лишь серьезно затруднить дальнейшее продвижение противника, но не ликвидировать сами плацдармы. «Только решительные действия англичан могли бы еще изменить положение, если бы им удалось быстро определить и немедленно использовать слабые стороны немецкого плана оккупации Норвегии, — считает германский историк К. Типпельскирх. — Если бы англичане сумели выбить немцев из Тронхейма, это имело бы решающее значение. В таком случае немецкие войска не смогли бы долго держаться и в Нарвике». С опозданием, англо-французские части вышли на арену норвежской войны.

6.2. Высадка союзников в Норвегии

Потерпев фиаско в воздушно-морском сражении у Бергена, лорды Адмиралтейства рекомендовали сосредоточить усилия на удержании северной и центральной частей страны. Близость Южной Норвегии к германскому побережью, помноженная на превосходство в воздухе авиации противника, делающие проблематичным, если не полностью невозможным, использование британского флота в прибрежных водах, заранее обрекала на провал любые операции в данном районе. В то же время возможность захвата плацдарма в Северной и Центральной Норвегии была вполне реальной. Немецкие гарнизоны были невелики и изолированы, а географическое положение (близость к собственным базам) и превосходство в надводных силах флота, позволяло союзникам, получив в свое распоряжение удобный порт, провести там накопление войск и затем развернуть наступление. Все зависело лишь оттого, кто сделает это быстрее и эффективнее — союзники с севера или немцы с юга. Опираясь на свои военно-морские силы, англичане могли перебрасывать людей и технику довольно быстрыми темпами. Проблема состояла лишь в том, что в данный момент Англия практически не располагала подготовленными резервами. В сущности, те пресловутые 11 батальонов (для сравнения: немцы имели в шести выделенных дивизиях 51 батальон) были единственной силой, которую в тот момент англичане могли противопоставить дивизиям Фалькенхорста. Основная масса войск, прошедших подготовку в рамках подготовки помощи Финляндии, была отправлена во Францию.³⁹

Особое внимание по-прежнему было приковано к району железорудных разработок. В качестве исходного пункта для англо-французских операций в Норвегии был выбран Нарвик. После всего, что уже было сказано о придававшемся данному району значении, решение о высадке именно там воспринимается как само собой разумеющееся. На руку союзникам играли такие факторы, как немногочисленность германского гарнизона и расположение города за пределами радиуса действия германской авиации. Кроме того, севернее Нарвика развертывалась 6-я норвежская дивизия.

Снова собрать немногочисленные силы, предназначавшиеся для Нарвика планом «R4», было несложно. Немедленно началась погрузка на суда двух батальонов 24-й гвардейской бригады. Уже 11 апреля первые три транспорта войскового конвоя «NP-1» («Баторий», «Монарх ов Бермуда», «Рейна дель Пасифико») вышли из устья Клайда. Затем к ним присоединились лайнеры «Хробры» и «Эмпресс ов Австралия», вышедшие из Скапа-Флоу с подразделениями 146-й бригады. 13 апреля в охранение конвоя вступили крейсера вице-адмирала Лейтона («Манчестер» и «Бирмингем»). Адмирал Форбс выделил для прикрытия транспортов линкор «Вэлиэнт» и девять эсминцев, а сам с главными силами 15 апреля вернулся в Скапа-Флоу для дозаправки.

Командование экспедицией со стороны союзников осуществлял назначенный еще 5 апреля генерал-майор Питер Мэкези, вышедший на «Саутхэмптоне» из Скапа-Флоу. Однако военно-морские силы в районе Нарвика были подчинены адмиралу флота лорду Уильяму Генри Бойлю графу Корку-энд-Орери, которого наделили исключительными полномочиями.⁴⁰ В ночь на 13 апреля Корк вышел из Розайта на «Ороре» (кэптен Л.Х.К. Гамильтон), чтобы встретиться с Мэкези в Харстаде, который был выбран в качестве опорного пункта. Адмиралтейство передало в подчинение Корку «Уорспайт» и «Фьюриэс» для действий в районе Нарвика.

Результаты второго морского сражения под Нарвиком были восприняты британским военным руководством с большим воодушевлением. «У меня сложилось впечатление, — писал в своем донесении вице-адмирал Уайтворт, — что в результате сегодняшнего сражения вражеские войска в Нарвике сильно напуганы. Поэтому я рекомендую незамедлительно занять город главными десантными войсками». Получив такое сообщение, Корк изменил курс и направил «Орору» в Скьель-фьорд на Лофотенских островах, а «Саутхэмптону» приказал следовать туда же. По его замыслу, двух рот шотландских стрелков, находящихся на борту «Саутхэмптона», а также отрядов морских пехотинцев с «Уорспайта» и эскадренных миноносцев, должно было хватить для первого броска, а затем подоспели бы главные силы. Однако Мэкези резко запротестовал, заявив, что гавань сильно укреплена, а его войска не имеют десантно-высадочных средств, и даже обстрел с моря не поможет делу, поэтому штурм не даст результата и лишь приведет к напрасным жертвам. Сказывалась организационная неразбериха и непродуманная загрузка транспортных судов. Например, войска еще не получили боеприпасов для минометов и ручных гранат, не хватало лыж, горных ботинок, зато на одного солдата приходилось по 3 рюкзака и 35 единиц одежды.

После сообщения Уайтворта в Лондоне посчитали, что для взятия Нарвика достаточно 24-й гвардейской бригады, поэтому 146-я пехотная бригада была перенацелена на действия в Центральной Норвегии. В соответствии с этим конвой «NP-1» был разделен, и транспорты «Хробры» и «Эмпресс ов Австралия» под эскортом крейсеров «Манчестер», «Бирмингем», «Каиро» и трех эсминцев направились вместо Харстада в Намсус. Продолжившие свой путь на север «Баторий», «Монарх ов Бермуда», «Рейна дель Пасифико» 14 апреля высадили шотландских стрелков в Харстаде. Но вопреки требованиям генерала Фляйшера, настаивавшего на создании объединенного штаба и выработке единого плана скорейшего наступления, из-за заявлений Мэкези, что британские пехотинцы не обучены действиям в условиях глубокого снежного покрова, штурм Нарвика так и не состоялся. Надежда на немедленный успех лопнула, как мыльный пузырь.

Ключом для операций в Центральной Норвегии должен был стать захват Тронхейма. Там имелась безопасная гавань, удобные причалы для выгрузки войск и снаряжения, а поблизости находился аэродром Вэрнес, с которого могли действовать истребители и бомбардировщики. Обладание Тронхеймом открывало и прямую железнодорожную связь со Швецией, что в перспективе открывало возможность втянуть в войну эту традиционно нейтральную страну. Остановить немецкое наступление на север можно было только из этого пункта. Наконец, взятие Тронхейма означало бы незамедлительное падение Нарвика, так как немецкая сторона потеряла бы всякую возможность снабжать группу Дитля. В Лондоне полагали, что несколько эскадрилий с авианосцев смогут связать германскую авиацию, а близость собственных баз позволит быстро нарастить сухопутную группировку.

Хотя первоначально британским командованием не было принято четкого решения, отдающего приоритет Тронхейму, вскоре оно уяснило, что захват этого порта имеет первоочередное значение. Начальник французского генштаба генерал Гамелен выразил мнение, что основные боевые действия следует развернуть в районе южнее Тронхейма, где местность благоприятствовала обороне. Началась разработка операции по штурму Тронхейма, получившей кодовое название «Хаммер».

Помимо прямого штурма, союзники решили произвести высадку дополнительных десантов для охвата города с суши. Объектами атаки стали Намсус (135 км севернее Тронхейма) и Ондальснес (170 км южнее), которые были достаточно удалены от районов действий германских сухопутных войск и имели удобные гавани, пригодные для выгрузки войск и снаряжения.

Первый бросок с целью захвата и удержания портов до прибытия основных сил предстояло совершить отрядам морской пехоты, которые должны были высаживаться с боевых кораблей. Операция по высадке передового отряда в Намсусе (кодовое название «Генри») прошла удачно: 14 апреля с крейсеров «Глэзгоу», «Шеффилд» и эсминца «Сомали» без противодействия сошли на берег 300 морских пехотинцев кэптена У.Ф. Эддса. Днем позже в Намсус на летающей лодке прибыл генерал-майор Адриан Картон де Уайерт, назначенный командующим войсками в этом районе. С командиром 146-й бригады приключился забавный эпизод: бригадир Филипс находился с Мэкези на «Саутхэмптоне» и оказался в Харстаде; к своим подчиненным он прибыл морем позднее.

Транспорты с пехотными подразделениями в это время находились в 100 милях севернее, куда их заставила отойти угроза воздушных атак. Это привело к некоторой заминке в ходе операции «Морис» (такое кодовое название получила высадка основных сил). Пехотинцев пришлось перегружать с транспортов на эсминцы, и уже оттуда они сходили на берег. В ночь на 16 апреля эскадренные миноносцы 4-й флотилии («Африди», «Сомали», «Сикх», «Нубиэн», «Матабель», «Мэшона») выгрузили 1/4-й Линкольнширский и 1/4-й Йоркширский батальоны.⁴¹ И только следующей ночью в порт вошли транспорта, доставившие остальные подразделения и тяжелое вооружение. В общей сложности на берегу оказалось 2166 англичан.

Десантная операция в Ондальснесе также разбивалась на два этапа. В ходе первого, получившего кодовое название «Примроуз», передовая десантная группа под командованием подполковника морской пехоты Генри Симпсона (отряды морских пехотинцев с линкоров «Худ», «Нельсон», «Бархэм»; 21-я легкая зенитная батарея морской пехоты; два взвода 11-го полка морской пехоты) должна была захватить порт. Второй этап — операция «Сайкл» — предусматривал высадку 148-й пехотной бригады бригадира Х. де Моргана. Для ее переброски предназначались транспорта «Орайон» и «Седарбэнк», однако первый не смог войти в Розайт, и задачу перепоручили боевым кораблям. Тем не менее, «Седарбэнк» не был оставлен без работы и заслужил сомнительную славу, став единственным судном, потопленным немецкими подводниками за время кампании. Этот успех 21 апреля записал на свой счет командир «U 26» капитан-лейтенант Гейнц Шерингер.

Собранные подполковником Симпсоном 700 морских пехотинцев вышли из Розайта поздней ночью 15 апреля на шлюпах «Оклэнд», «Блэк Суон», «Биттерн» и «Фламинго». В 10 часов пополудни 17 апреля Адмиралтейство получило сообщение о начале высадки. За ночь пехота, орудия и средства транспорта были выгружены на берег, быстро организовав локальную оборону, и уже утром небольшая группа была отправлена в Олесунн. Норвежский гарнизон не имел связи с командованием из-за немецких парашютистов, еще державшихся под Домбосом. Туда же была направлена вся имеющаяся артиллерия.

Основную группу десанта составляли 1/5-й батальон Королевского Лейчестерширского полка и 1/8-й батальон Шервудской Лесной Стражи, входившие в состав 148-й пехотной бригады. 18 апреля вице-адмирал Эдвард-Коллинз на крейсерах «Галатеа», «Аретьюза», «Карлайл», «Кюрасау» и двух эсминцах доставил пехоту в Ондальснес.

Главнокомандующим силами союзников в Центральной Норвегии назначили генерал-лейтенанта Масси, который осуществлял командование из военного министерства, так как в создавшихся условиях перебросить его штаб в Норвегию не представлялось возможным.

Таким образом, немногочисленные германские войска в Тронхейме оказались зажатыми с двух сторон противником. Однако они продолжали занимать город, а самолеты — использовать аэродром Вэрнес. Черчилль продолжал настаивать на прямом ударе по Тронхейму.

Адмирал Форбс был уведомлен о намерении высадить там десант 13 апреля, а через пять дней к нему прибыл контр-адмирал Ланселот Холланд с разработанным Адмиралтейством планом операции «Хаммер».

Провести операцию намечалось 22 апреля. Основные силы 15-й пехотной бригады (бригадир Х.Е. Смит) при поддержке корабельной артиллерии должны были высадиться неподалеку от Вэрнеса — у деревни с весьма красноречивым, если его прочесть по-английски, названием Хелль (Hell) — и расчистить плацдарм для французской дивизии альпийских стрелков (дивизионный генерал Одэ). Два канадских батальона выделялись для захвата береговых батарей, 147-я пехотная бригада оставлялась в резерве. Всего предполагалось задействовать около 4500 человек. Для обеспечения противовоздушной обороны намечалось собрать мощные силы, включавшие три авианосца: «Фьюриэс», а также «Арк Ройал» и «Глориэс», уже отправленные со Средиземного моря. Линейные корабли «Вэлиэнт», «Ринаун» предназначались для защиты авианосцев от нападения с моря, «Уорспайт» — для обстрела побережья, а четыре крейсера ПВО и около двадцати эсминцев должны были прикрывать транспорта в районе высадки.

План встретил энергичные возражения Форбса. По его мнению, линкоры Флота метрополии не имели достаточного количества фугасных снарядов, необходимых для подавления береговых укреплений, а неадекватность противовоздушной обороны кораблей, проявившаяся под Бергеном 9 апреля, не позволяла надежно защитить десантные суда от атак с воздуха во время перехода по длинному и узкому Тронхеймс-фьорду. Поэтому адмирал рекомендовал использовать для переброски десантов боевые корабли. Опасения Форбса усилил и тот факт, что на подготовку операции такого масштаба, безусловно, требующей согласованных действий трех видов вооруженных сил, отпущено слишком мало времени.

17 апреля командующим операцией «Хаммер» был назначен генерал-майор Хотблэк. Однако той же ночью он выбыл из строя из-за сердечного приступа, а призванный на его место бригадир Берни-Фиклин 19 апреля вместе со штабом попал в авиакатастрофу на аэродроме Керкуолл.

Превосходство немцев в воздухе являлось основным препятствием для англичан. Одним из основных условий успеха высадки в Тронхейме становилась нейтрализация аэродромов, с которых действовали германские бомбардировщики, — прежде всего Сола и Вэрнес. Результаты авиационных налетов не внушали особого оптимизма.

Помимо бомбардировок аэродрома Сола самолетами Королевских ВВС, намечалось провести его обстрел с моря накануне высадки, чтобы вывести из строя взлетно-посадочную полосу и находившуюся на ней технику (операция «Дак»). Сейчас трудно достоверно установить автора этого плана — вероятнее всего, им был сам «толстяк Уинстон». В своих мемуарах он скромно отзывается о результатах операции: «на аэродроме были произведены некоторые разрушения». Уже из этих слов можно понять, что реально операция проходила далеко не так гладко, как задумывалось.

Вечером 16 апреля крейсер «Саффолк» (кэптен Дж.У. Дернфорд) с эсминцами «Киплинг», «Джюно», «Дженес» и «Хируорд» вышел из Скапа-Флоу и ранним утром достиг пункта назначения. По плану, одновременно с крейсером аэродром должны были атаковать «Хадсоны» 233-й эскадрильи, однако на цель вышла только машина флайинг-офицера Эдвардса. Результатом бомбового удара стали четыре уничтоженных гидроплана Не-59 108-й транспортной группы. Спустя 40 минут в Хафрс-фьорд вошел «Саффолк». Так как взлетное поле находилось на достаточном удалении от берега, огонь с моря нуждался в корректировке. Для этого планировалось воспользоваться бортовым «Уолрусом», но его радиостанция оказалась неисправной. Проводить обстрел не имея возможности видеть места падения снарядов было бессмысленно, поэтому Дернфорд решил обстрелять базу гидроавиации. В 06:13 восьмидюймовки крейсера дали первый залп. Британские артиллеристы послали 202 снаряда по трудно различимой в тумане цели, но сумели добиться небольших результатов. Было уничтожено всего четыре Не-115, принадлежавших 1./Kü.Fl.Gr. 106, и частично разрушены береговые постройки. В 07:04 корабль прекратил огонь и лег на обратный курс.

Кэптен Дернфорд рассчитывал на спокойный переход домой — ему было обещано прикрытие истребителями дальнего действия. Но вместо них в 09:25 над кораблем появились десять Не-111 1-й группы KG 26. С этого момента началась серия воздушных атак, продолжавшаяся с небольшими перерывами в течение нескольких часов. «Хейнкели» производили бомбометание с горизонтального полета и повреждений не причинили. Ничего не удалось добиться и паре поплавковых торпедоносцев Не-115 3-й эскадрильи Kü.Fl.Gr. 506. Хуже стало, когда «Саффолк» настигли 28 «юнкерсов» из состава II/KG 30, взлетевшие с аэродрома Вестерланд. Эффективность атак с пикирования оказалась гораздо выше: несколько бомб разорвались вблизи от борта, а в 11:37 крейсер получил прямое попадание.⁴²

Пятисоткилограммовая бомба угодила в квартердек около башни «Х», пробила верхнюю палубу и взорвалась в отсеке ПТЗ в районе машинного отделения. Противоторпедная переборка оказалась пробитой, машинное отделение было затоплено, его персонал понес значительные потери, из распоротых цистерн в море потек мазут. Один раскаленный осколок попал в зарядное отделение башни «Х», воспламенив картузы с кордитом. Над «Саффолком» нависла угроза взрыва, аналогичного тем, что погубили несколько линейных крейсеров во время Ютландского сражения. К счастью, подбашенное отделение было немедленно затоплено, и детонации боезапаса не произошло. Однако за несколько минут корабль принял около 1500 тонн воды, вся палуба юта оказалась под водой. Была выведена из строя радиостанция, поэтому все сообщения пришлось передавать семафором на эсминцы, а с них транслировать по радио.

Потери экипажа составили 33 человека убитыми и 38 ранеными; ход упал до 18 узлов. Положение было угрожающим. К счастью для англичан следующие налеты прошли безрезультатно. Двадцать два Не-111 из состава III/KG 26 нанесли кораблю лишь небольшие повреждения, а столько же из состава III/KG 4 вообще не смогли найти его. В общей сложности вахтенный журнал «Саффолка» зафиксировал 33 воздушные атаки; помимо прямого попадания 500-кг бомбы крейсер выдержал три близких разрыва, так что спасся он буквально чудом. Досталось и сопровождавшим его эсминцам: «Киплинг» (коммандер Клэйфорд) получил повреждения в результате близких разрывов авиабомб, из-за чего была повреждена одна турбина и выведен из строя торпедный аппарат.

Наконец, в 15:15 в воздухе появились истребители «Бленхейм» 254-й эскадрильи, а затем и «Скьюа» 801-й, прикрывшие раненый крейсер от возможных более опасных налетов. При этом пилотам FAA удалось сбить один Do-18. Только на следующий день крейсер приковылял в Скапа-Флоу, где во избежание затопления его приткнули к берегу. Ремонт корабля продолжался до 12 февраля 1941 года.

Акции, предпринятые против германских авиабаз, не дали желанных результатов. 18 апреля комитет начальников штабов рекомендовал изменить оперативный план кампании. Риск, которому подвергся бы флот при штурме Тронхеймс-фьорда, был бы слишком велик, а надежда на благоприятный исход операции оставалась небольшой. Приготовления проходили в такой горячке, что информация об операции просочилась в газеты, а данные разведки свидетельствовали о спешном усилении обороны Тронхейма. В то же время операции южнее и севернее города шли довольно гладко: войска закрепились на берегу и успешно расширяли плацдармы. Пересмотрев план в свете этих факторов, начальники штабов призывали воспользоваться преимуществом неожиданного успеха при высадке войск в Намсусе и Ондальснесе и вместо фронтального штурма постараться взять Тронхейм в клещи с севера и юга. Это позволяло высвободить значительные силы флота для операций в других районах. Такой вариант казался наиболее разумным и встретил общую поддержку. 15-я бригада была подготовлена к отправке в Ондальснес, французская альпийская бригада — в Намсус, другие части — в Нарвик.

Находившийся в море французский конвой «FP-1» — вспомогательные крейсера «Эль Джезаир» (капитан 3 ранга Рубо, флаг контр-адмирала Кадара), «Эль Мансур» (капитан 2 ранга Пески), «Эль Кантара» (капитан 2 ранга Винсентини) — был немедленно направлен в Намсус, и в тот же день высадил там 5-ю полубригаду альпийских стрелков. Днем позже конвой «FP-1В» — транспорт «Виль д'Оран» (капитан 2 ранга Рокэблав) — доставил тяжелое вооружение, зенитные орудия и зимнее снаряжение. Ближнее прикрытие конвоев осуществлял легкий крейсер «Эмиль Бертэн» под флагом контр-адмирала Дерьена, дальнее — линейный крейсер «Рипалс». В гавани суда встречал крейсер ПВО «Каиро».

С прибытием альпийской бригады под командованием Картона де Уайерта сосредоточилось около 2200 британских и свыше 4000 французских солдат и офицеров, что намного превышало силы противника. Но оставались проблемы другого характера: недостаток транспорта и тяжелого вооружения, трудности со снабжением. Британским офицерам пришлось пойти по стопам генерала Фалькенхорста, изучая театр по туристическим справочникам. Дональд Маклахлан, служивший в годы войны в военно-морском разведывательном управлении, возмущаясь сложившейся ситуацией, писал: «Отсутствие даже элементарных сведений было просто катастрофическим. Офицеры, которые… находились в составе английских экспедиционных войск, имели не больше сведений, чем содержалось в справочнике Бедекера 1912 года издания. Любые сведения приводили их в удивление: глубина снежного покрова, размеры фьордов, отсутствие дорог, расположение и размеры пирсов. Этот провал в нашей подготовке обернулся настоящим скандалом».

Еще 15 апреля британский подполковник Кинг-Солтер встретился с Рюге и информировал его о планах союзного командования, рассматривавших Тронхейм в качестве основного стратегического пункта в обороне страны. Норвежский главнокомандующий был с этим не согласен. По его мнению, германское наступление требовалось остановить значительно южнее, на подходах к Гудбрансдалю, по которому идет единственная удобная дорога на север. Для этого он рассчитывал получить в свое распоряжение от союзников один мотопехотный полк, танковую роту, три батальона пехоты и артиллерию.

Мнение норвежского главнокомандующего поступило в британский верховный штаб и встретило там одобрение. Командир 148-й бригады получил задачу овладеть Домбосом и перерезать коммуникации, по которым немцы могли перебросить войска в Тронхейм. В приказе указывалось, что на пути части де Моргана вряд ли встретят серьезное сопротивление. Немецкий десант к тому времени был уже изолирован, и англичане свободно вошли в город.

При первой же встрече Моргана с Рюге выявились серьезные разногласия. Последний выразил недовольство, что его не поставили заранее в известность о планах союзников, в результате чего он не смог скоординировать с ними действия своих частей. Решение о захвате Тронхейма как главной цели операции Рюге не одобрял, требуя немедленного перевода английских частей в район Лиллехаммера, где, по его мнению, решалась судьба борьбы за Южную Норвегию. Морган протестовал, но под воздействием прямых указаний из Лондона, вынужден был отдать приказ двигаться на юг.

В отечественной военно-исторической литературе принято критиковать англо-французское командование за невнимание, даже пренебрежение к норвежской армии. Ему ставилось в вину нежелание организовать тесное взаимодействие с норвежцами и отказ от передачи своих частей в их прямое подчинение. Но в данном конкретном случае британцы позволили себе потворствовать Рюге в ошибочных прожектах, тогда как им лучше было бы «остаться при своем мнении», а не идти на поводу у новоиспеченного союзника. Норвежский главнокомандующий не только неверно проанализировал обстановку, но и переоценил потенциал собственных сил. И все же Рюге удалось заставить англичан втянуться в бои с наступавшими со стороны Осло германскими войсками..

Такой шаг стал одной из ключевых причин столь быстрого поражения союзников в Норвегии. Несмотря на отказ от прямого штурма Тронхейма, операция по его захвату путем одновременного наступления с севера и юга имела шансы на успех. В таком случае окончательный итог кампании вряд ли стал бы иным, но сам ее ход мог существенно измениться. По численности личного состава группировка союзников превосходила немецкий гарнизон в 1,5–2 раза. Требовались лишь твердое руководство и упорство в достижении выбранной цели. Однако когда войска, казалось бы, вышли на «финишную прямую», планы были в корне пересмотрены, а сил для их осуществления оказалось слишком мало.

7.1. Действия на британских коммуникациях. «Торпедный кризис»

Среди многих парадоксов, которые таит в себе библиография Второй Мировой войны, действия флотов занимают особое место. Для того чтобы понять суть проблемы, коснемся теории военно-морского искусства. Как известно, в отличие от сухопутных войск, которые имеют два вида боевых действий — наступление и оборону, у военно-морского флота совершенно другое деление: самостоятельные и совместные (с сухопутными войсками) действия. Со времен англо-голландских войн до начала XX века для морских войн преобладающими были именно первые, среди которых ведущее направление занимали задачи уничтожения флота противника в море и в базах. Умами адмиралов целиком владела теория генерального сражения, ярчайшими проявлениями которого в наше время стали Цусима и Ютланд. Однако уже в Первую Мировую войну столкновения линейных сил стали явлением скорее случайным, чем закономерным, что отразилось в превознесенной концепции «fleet in being». Во Второй Мировой войне на первое место в деятельности военно-морских сил вышли защита и нарушение морских коммуникаций в самостоятельных действиях и морские десантные операции в совместных действиях. Как правило, задачи по уничтожению группировок ВМС противника или просто его крупных единиц решались именно в ходе этих действий. И все же, несмотря на указанное смещение акцентов, большинство «популярных» историков из конъюнктурных соображений отождествляют действия флотов с действиями крупных надводных кораблей. В результате из истории войны на море выпадают месяцы, и даже годы.

Все вышесказанное в полной мере относится к Норвежской кампании. Практически любая книга, затрагивающая данную тему, ограничивается перечислением побудительных мотивов вторжения, рассказом о событиях 9 апреля, боях эсминцев под Нарвиком, а затем невероятным образом перескакивает на завершающие операции. Действия надводных сил и подводных лодок в этот период описаны поверхностно, а информация о деятельности норвежского флота начисто отсутствует. Самое печальное состоит в том, что этот вполне объяснимый, но едва ли простительный стереотип свойственен даже весьма солидным западным изданиям, что уж говорить о литературе, издававшейся у нас в стране. Между тем, в водах норвежских фьордов разворачивались порой драматичные события.

После успешной высадки в Норвегии союзных войск для ВМС каждой из противоборствующих сторон на первое место вышли задачи обеспечения своих морских коммуникаций с портами, на которые опирались в своих действиях сухопутные войска. Отметим некоторые особенности, характерные для морских операций данного периода.

Поскольку порты, являвшиеся конечными точками маршрутов германских и британских транспортных судов, находились на значительном расстоянии друг от друга, случайных столкновений военно-морских сил быть не могло. Активные действия надводных кораблей на коммуникациях противника также исключались: для немцев — из-за господства британского флота на море, для англичан — из-за господства германской авиации в воздухе. Из-за истребительного противодействия самолеты Бомбардировочного командования не могли оказывать серьезного воздействия на немецкие порты и коммуникации. Люфтваффе, как раз наоборот, наносили по неприятельским портам выгрузки и, частично, портам погрузки весьма ощутимые удары. Наконец, в силу самого характера маршрутов, лежавших в открытом море, англичане физически не могли организовать ничего подобного немецкой системе обороны судоходства на переходах, они были вынуждены действовать единственным способом — непосредственной защитой конвоев. Противолодочная авиация сопровождала их исключительно на начальном этапе перехода, фактически вне зоны развертывания германских подводных лодок. С другой стороны, англичанам практически не требовалось принимать во внимание наличие минной опасности, в то время, как немцам приходилось выделять значительное количество тральщиков на очистку фарватеров от мин, ставившихся союзными подводными лодками и авиацией…

Вернувшись 15 апреля в Скапа-Флоу, адмирал Форбс направил Адмиралтейству меморандум, в котором отразил свои соображения по поводу планов дальнейшего использования военно-морских сил. Флоту ставились следующие задачи:

— осуществление ближней блокады Нарвика и поддержка войск, действующих в данном районе;

— поддержка войск в Намсусе и Ондальснесе, стремясь лишить противника возможности использовать шхерные фарватеры у норвежского побережья;

— подводным лодкам — ведение боевых действий в Скагерраке и Каттегате, а надводным кораблям — патрулирование в этих водах с целью ослабить противолодочную оборону противника;

— авианосной авиации — подавление контролируемых противником аэродромов, с которых действовали его самолеты.

Хотя основная тяжесть организации снабжения сухопутных группировок в Нарвике, Намсусе и Ондальснесе лежала на британских военно-морских силах, неоценимую помощь оказывал англичанам французский флот. Его деятельность в ходе Норвежской операции была, пожалуй, наиболее напряженной за весь период 1939–1940 гг. (до Июньского перемирия). Уже 11 апреля первый французский конвой с бригадой альпийских стрелков покинул Брест, и в дальнейшем значительная часть судов, задействованных для перевозки в Норвегию войск и снабжения, была французской. Они производили погрузку главным образом в Бресте, откуда следовали вдоль западного побережья Англии до Скапа-Флоу, встречались там кораблями эскорта и далее шли в обход Оркнейских и Шетландских островов до портов на норвежском побережье. Всего французскими судами было переброшено 23 900 человек.

Обычной практикой было разделение конвоев на две группы: быстроходную «FP» и тихоходную «FS». Быстроходными конвоями перебрасывался личный состав, тихоходными — вооружение, средства транспорта и снабжение. Оба каравана покидали порт формирования одновременно, имея общее прикрытие, а к месту выгрузки тихоходная группа обычно прибывала на день позже, за это время пехота успевала сойти на берег.

Всего за период с 11 апреля по 6 мая в Норвегию было проведено 10 конвоев.

Конвой «NP-1»

Первая группа:

транспорта «Хробры», «Эмпресс ов Австралия»;

эскорт — крейсера «Манчестер», «Бирмингем», «Каиро», 3 эсминца;

вышла из Клайда 11 апреля, прибыла в Намсус 13 апреля.

Вторая группа:

транспорта «Баторий», «Монарх ов Бермуда», «Рейна дель Пасифико»;

эскорт — линкор «Вэлиэнт», 9 эсминцев;

вышла из Скапа-Флоу 11 апреля, прибыла в Харстад 14 апреля.

Конвой «FP-1»

вспомогательные крейсера «Эль Джезаир», «Эль Кантара», «Эль Мансур»;

эскорт — лидеры «Бизон», «Эпервье», «Милан»;

вышел из Бреста 11 апреля, прибыл в Намсус 18 апреля.

Конвой «FP-1В»

транспорт «Виль дʼОран»;

эскорт — лидеры «Тартю», «Шевалье Поль», «Майе Брезе»;

вышел из Бреста 11 апреля, прибыл в Намсус 19 апреля.

[без номера]

транспорт «Виль дʼАльжер»;

эскорт — крейсер ПВО «Калькутта», лидер «Бизон», эсминец «Фудруайян»;

вышел из Розайта 22 апреля, прибыл в Ондальснес вечером 23 апреля.

Конвой «FS-1»

транспорта «Амьенуа», «Кап Блан», «Сомюр»;

эскорт — эсминцы «Булонэ», «Брестуа», «Матабеле»;

вышел из Скапа-Флоу 26 апреля, прибыл в Намсус 27 апреля.

Конвой «FP-2» (быстроходный)

транспорта «Дженно», «Фландр», «Президан Думер»;

Конвой «FS-2» (тихоходный)

транспорта «Брестуа», «Шато Пави», «Сен Фирмэн»;

общий эскорт — лидеры «Тартю», «Шевалье Поль», «Милан», эсминцы «Кодрингтон», «Фэйм»;

вышли из Скапа-Флоу 24 апреля, прибыли в Харстад соответственно 27 и 28 апреля.

Конвой «FP-3» (быстроходный)

транспорта «Виль дʼАльжер», «Монарх ов Бермуда», «Коломби», «Шанонсо», «Мексик»;

Конвой «FS-3» (тихоходный)

транспорта «Альбер Леборн», «Ансейнь Морис Прешак», «Сен Клэр», «Вулькен»;

общий эскорт — 5 британских и 1 французский эсминцы;

вышли из Скапа-Флоу 1 мая, прибыли в Харстад и Тромсё 5 и 6 мая соответственно.

Уязвимость транспортов от атак с воздуха вынуждала значительную часть войск доставлять в Норвегию на борту боевых кораблей. Главным образом это касалось самой южной группы, так как Ондальснес и прилегающие к нему районы подвергались наиболее сильным налетам. 22 апреля крейсер «Аретьюза» доставил в Ондальснес наземный персонал RAF с необходимыми материалами для оборудования аэродрома. В то же время эскадра вице-адмирала Эдвард-Коллинза продолжала переброску пехотных подразделений. 23 апреля крейсерами «Галатеа» (флагман), «Глэзгоу», «Шеффилд» и шестью эсминцами в Ондальснес была доставлена первая группа 15-й пехотной бригады; на следующий день крейсерами «Бирмингем», «Манчестер», «Йорк» и тремя эсминцами — вторая.

Много трудностей было связано с тем, что союзникам приходилось использовать базы, не приспособленные для снабжения крупных воинских формирований. Намсус и Ондальснес являлись портами второстепенного значения и практически не имели оборудования, необходимого для обработки крупных судов, а линии коммуникаций, связывающие их с внутренними районами страны, не были достаточно развиты. Разгрузка транспортных средств, артиллерии, провианта и бензина становилась проблемой даже при отсутствии противодействия. Например, «Виль дʼАльжер» в ночь на 24 апреля не смог высадить всех из 1100 человек, находившихся на борту. Шторм со снегом и повреждения портовых сооружений не позволили ему подойти к причалу, разгрузка велась при помощи шлюпок. Чтобы успеть покинуть порт до рассвета, был вынужден оставить на борту 350 солдат, всех вьючных мулов и большую часть зенитных орудий. Немецкие бомбардировщики усложняли задачу во много раз. Они создавали угрозу транспортам как в открытом море, так и на стоянках. Опасаясь воздушных налетов, генерал Картон де Уайерт приказал все разгрузочные работы и передвижения войск производить под покровом темноты.

Военно-морские силы прилагали все усилия, чтобы морские ворота Норвегии оставались открытыми. Противовоздушную оборону портов осуществляли корабли британского флота. Во второй половине тридцатых годов шесть легких крейсеров типа «С», построенных в конце Первой Мировой войны, были модернизированы и переклассифицированы в крейсера ПВО. Корабли вооружались 102-мм орудиями с большим углом возвышения и стандартными многоствольными «пом-помами», на них устанавливались радары воздушного наблюдения. Основным назначением крейсеров должна была стать защита флота от воздушного нападения в море, но зачастую им приходилось действовать там, где не имелось других зенитных средств. Именно так обстояло дело на этот раз.

«Карлайл» и «Кюрасау» прибыли в Ромсдальс-фьорд с кораблями Эдвард-Коллинза. Вместе со шлюпами «Блэк Суон», «Фламинго», «Пеликан», «Биттерн» и «Флитвуд» они составили основу противовоздушной обороны Ондальснеса и Молде. Командование группой зенитного прикрытия было возложено на командира 20-й эскадры крейсеров контр-адмирала Дж. Вивиена, державшего свой флаг на «Карлайле». Аналогичная группа была создана в Намсусе: в нее вошли крейсера ПВО «Каиро», «Кёрлью» и шлюп «Оклэнд». В течение следующих десяти дней они отразили множество воздушных атак, израсходовали огромное количество боеприпасов, но полностью справиться с ситуацией им было не по силам. Слишком тонкая броня крейсеров ПВО и полное отсутствие таковой у легких кораблей делали их чересчур уязвимыми. Главное вооружение крейсеров плохо помогало против главнейшего противника — пикирующих бомбардировщиков Ju-87 «Штука», а их радары в условиях скалистого побережья фьордов оказались практически бесполезными. Противолодочные траулеры, несмотря на слабое зенитное вооружение, вносили весомую лепту в оборону портов. Командир отличившегося в Намсусе траулера «Араб» лейтенант-коммандер Ричард Б. Станнард стал третьим кавалером Креста Виктории в ходе Норвежской кампании.

И все же противовоздушная оборона Намсуса и Ондальснеса, основных баз союзников в Норвегии, оставляла желать лучшего. Разгрузку транспортов приходилось производить исключительно ночами. Иногда не спасало и это. В частности, груз транспорта «Виль дʼОран», выгруженный в Намсусе за ночь, утром погиб под немецкими бомбами. 20 апреля германская авиация подвергла город и порт ожесточенной бомбардировке, в которой участвовало 68 самолетов. По стечению обстоятельств, в гавани не оказалось ни одного из крейсеров ПВО: «Каиро» сопровождал возвращавшиеся в Англию транспортные суда, а «Кёрлью» вышел из порта для дозаправки. Потери среди мирного населения оказались невысокими — 22 человека, но городские деревянные постройки были уничтожены практически полностью. Сильно пострадали портовые сооружения, а в гавани был потоплен вооруженный траулер «Ратлэндшир». Когда вечером эсминец «Нубиэн» вошел в порт, его моряки увидели «море огня из конца в конец».

Доставалось от бомбардировщиков и боевым кораблям. 19 апреля в Намсусе пилоты «юнкерсов» из II/KG 30 — те самые, что разделались с «Саффолком» — снова показали свое превосходство над корабельными зенитками: «Эмиль Бертэн» получил повреждения и вынужден был уйти в Скапа-Флоу на ремонт. Лейтенант Вернер Баумбах так описывал выпавший на его долю успех:

«Внезапно под нами появляется группа вражеских кораблей. Мы одновременно видим цель и кричим в один голос: «Линкор!»… В первое мгновение я действительно принял его за линкор, настолько большим он казался в тесном фьорде. Только когда мы приблизились, стало ясно, что это крейсер… С крейсера и транспортов начинается сильный зенитный огонь. Крейсер ведет лишь заградительный огонь, так как над ним плотные облака… Найдя крохотную дырку в облаках, мы пикируем. Большой палец левой руки лежит на кнопке сброса бомб, я напряженно всматриваюсь в бомбовый прицел. Выйдя из облаков, ловлю крейсер в прицел и уже больше не выпускаю. Корабль резко меняет курс, пытаясь уклониться. Мы должны попасть в него! Сброс! Толчок говорит о том, что бомбы пошли вниз, и я начинаю выводить машину из пике. Через мгновение голос бортрадиста: «Попадание в середину корабля в кормовой части!»… Бортстрелок успевает сфотографировать взрывы и пожар на борту нашей жертвы».⁴³

Вместо «Бертэна» 22 апреля в норвежские воды был направлен «Монткальм», на который адмирал Дерьен перенес свой флаг. 24 апреля во время воздушного налета на Ондальснес был поврежден «Кюрасау»; на следующий день бомбардировщиками Не-111 из состава III/LG 1 были потоплены вооруженные траулеры «Хэммонд», «Брэдмэн», «Ларвуд» и норвежский миноносец «Трюгг». 27 апреля удару подвергся «Блэк Суон». За два предыдущих дня шлюп уже успел израсходовать более тысячи зенитных снарядов. В 4 часа пополудни немецкие бомбардировщики появились вновь. Командир корабля кэптен Полэнд вспоминал о событиях того дня:

«В сотый раз я кричал в раструб переговорного устройства: «Пом-помы, открыть огонь!» В сияющих солнечных лучах я ясно видел пилотов, сбрасывающих бомбы рядом с верхушками мачт, а затем самолеты уменьшались в размерах, уходя прочь в окружении трассеров. Я взглянул назад, и мое сердце похолодело. Я получил двойственное впечатление, с ужасом глядя на работу кормового расчета, когда бомба поразила нас. Легкий дымок поднялся сквозь деревянную палубу — вот и все...»

Бомба пробила палубу «Блэк Суона», прошла через кубрик, цистерну пресной воды, погреб боезапаса, пробила днище между валами и лишь после этого взорвалась на дне фьорда, подняв огромный столб воды. Шлюп вернулся в Скапа-Флоу с трехметровой пробоиной ниже ватерлинии.

Как считает неоднократно цитировавшийся на страницах данной работы Дж. Маултон, противовоздушные средства Флота метрополии оказались малоэффективными в силу целого ряда причин. Во-первых, система управления зенитным огнем тяжелых орудий рассчитывалась на противодействие горизонтальным бомбардировщикам, сбрасывавшим бомбы с пологого планирования, и плохо подходила против высокоскоростных самолетов и пикировщиков. Во-вторых, большинство эсминцев не могло использовать свою артиллерию главного калибра против воздушных целей. В-третьих, многоствольные «пом-помы» и тяжелые пулеметы оказались ненадежными, неповоротливыми и совершенно недостаточными по количеству. Наконец, частые в это время года шторма сделали эсминцы и другие небольшие корабли плохой платформой для зенитного оружия.

В то время, когда германская авиация демонстрировала свою все возраставшую эффективность, Кригсмарине могли выделить для активных действий на англо-французских коммуникациях в Норвежском море только подводные лодки. Дёниц подготовил для участия в операции 31 субмарину.⁴⁴ Командование подводных сил ожидало, что такая концентрация принесет свои плоды. Немецкие подводники не могли пожаловаться на недостаток целей, тем не менее, результаты их деятельности оказались совершенно неудовлетворительными и вызвали настоящий скандал! Но, обо всем по порядку...

Развертывание сил по плану «Хартмут» прошло в соответствии с первоначальным замыслом. Первое боевое соприкосновение подводных лодок с кораблями противника произошло 10 апреля в районе Уфут-фьорда. Днем «U 25» капитана 3 ранга Виктора Шютце и «U 51» капитан-лейтенанта Дитриха Кнорра трижды безуспешно атаковали британские эсминцы. Неудачу можно было объяснить трудностью стрельбы по высокоманевренной цели.

Наконец в 21:50 Шютце подкрался к патрулировавшим в устье Уфут-фьорда «Бедуину» и «Эскимо» и с дистанции 1200 метров выпустил три торпеды. Через несколько минут прогремело два взрыва... в 100 метрах от кораблей противника. Третья «рыбина» взорвалась на прибрежных скалах. Британские эсминцы увеличили скорость и ушли. В 23:50 Кнорр обнаружил в Вест-фьорде другой эсминец — «Икарес». На этот раз дистанция атаки была еще меньше — 600 метров. Из двух выпущенных торпед одна взорвалась, не дойдя до цели полкабельтова, вторая вообще не сработала.

В полдень 11 апреля командир «U 48» капитан-лейтенант Герберт Шульце, уже имевший Рыцарский крест, западнее Тронхейма обнаружил тяжелый крейсер «Беруик». Позиция подводной лодки и расстояние до цели гарантировало успех, последовал трехторпедный залп, но крейсер спокойно скрылся за горизонтом. В 21:15 в похожих условиях Шульце провел атаку по «Йорку». На этот раз в отсеках ясно слышали три взрыва — все торпеды взорвались преждевременно, на безопасном для крейсера расстоянии. В Уфут-фьорде «U 25» дважды пыталась атаковать «Уорспайт», но оба раза эсминцы охранения срывали атаки. Лишь в 19:50 с дистанции 1500 метров одна торпеда была выпущена по «Айвенго» — результат остался нулевым.

Отсутствие сведений о результатах деятельности подводных лодок побудило Руководство войной на море 11 апреля затребовать от лодок нарвикской группы донесений об обстановке. Немецкое командование было заинтересовано в том, чтобы сам факт присутствия подводных лодок оказал моральное воздействие на противника. Однако это привело к обратному эффекту: перехваченные сообщения лишь заставили Уайтворта ускорить приготовление к атаке. На следующий день «U 38» донесла о появлении в районе Вест-фьорда британских транспортов, державших курс на северо-восток. Так как в этом районе конвои не ходили, был сделан вывод о переброске под Нарвик британского десанта. Ввиду необходимости присутствия германских подводных лодок в Вогс-фьорде, туда были направлены «U 47», «U 48» и «U 49» из состава 5-й группы. Одновременно «U 65» была послана в Намс-фьорд, а «U 52» — в Ромсдальс-фьорд, так как данные радиоразведки говорили о готовящейся там высадке.

Драматичные события 13 апреля в Уфут-фьорде не обошли стороной и подводные силы. Только что вступившая в строй «U 64» (капитан-лейтенант Вильгельм Шульц) стала жертвой «Суордфиша» с «Уорспайта». Лодка затонула у самого берега на небольшой глубине, благодаря чему потери экипажа были небольшими — всего 8 человек. Остальные смогли выбраться с помощью прибора Дрегера (а один из подводников даже без него) и, несмотря на пребывание в ледяной воде, добраться до берега, где им помогли горные егеря. В свой первый поход «U 64» вышла 6 апреля, сопровождая идущий в Атлантику вспомогательный крейсер «Орион», и до своей гибели не успела нанести неприятелю никакого урона. Другие развернутые в данном районе немецкие подлодки также не смогли воспрепятствовать прорыву британской эскадры к Нарвику. Хотя «U 25» между 12 и 16 часами дважды пыталась нанести удар по британским эсминцам в Уфут-фьорде, оба раза их стремительные контратаки заставляли ее уходить на глубину не выпустив торпед.

Находившейся на позиции у Шетландских островов «U 37» капитана 3 ранга Вернера Хартманна сопутствовал успех. Она покинула Вильгельмсхафен 30 марта, сопровождая вспомогательный крейсер «Атлантис», и 10 апреля потопила севернее Фарерских островов сразу два судна — шведский танкер «Свеаборг» (9076 брт) и норвежский пароход «Тоска» (5128 брт). Перейдя затем на назначенную ей планом «Хартмут» позицию, 12 апреля северо-восточнее острова Анст «U 37» торпедировала британский пароход «Стэнклайфф» (4511 брт). Однако 13 апреля (ох уж это тринадцатое число!) удача отвернулась от Хартманна, когда он дал залп по двум крейсерам типа «Таун». Ни одна из торпед не взорвалась. Повезло возвращавшимся после дозаправки крейсерам «Глэзгоу» и «Шеффилд».

Кстати о везении. Если везучие корабли действительно есть, то британский «Уорспайт» наверняка заслужил право войти в их число. Только за первые две недели Норвежской кампании германские подводные лодки пытались атаковать линкор не менее шести раз (!), но он оставался невредимым. О трех попытках в Уфут-фьорде сказано выше. 14 апреля, когда «Уорспайт» с двумя эсминцами возвращались после победы под Нарвиком, их обнаружила «U 25». Выпущенные торпеды исчезли бесследно. Спустя каких-то пару часов в атаку вышел Шульце — обе торпеды не взорвались, а британские корабли спокойно проследовали мимо.

После второго боя в Уфут-фьорде Руководство войной на море дало указание направить в Вест-фьорд все имеющиеся большие и средние подводные лодки, но Дёниц предложил не переразвертывать группы, находящиеся у Тронхейма, Олесунна и Ромсдальс-фьорда. В правильности этого решения пришлось убедиться уже на следующий день, когда союзники начали высадку в Намсусе и Ондальснесе. Но снова, несмотря на обилие целей, подводники не смогли добиться результатов.

14 апреля в районе Лофотенских островов из-за дефектов торпед провалилась атака «U 38» на крейсер «Саутхэмптон». Днем позже неудачи постигли командиров еще трех подводных лодок: капитан-лейтенанта Вильгельма Ролльманна с «U 34», капитан-лейтенанта Генриха Либе с «U 38» и капитан-лейтенанта Ганса-Геррита фон Штокхаузена с новейшей «U 65». Ролльманн доложил в штаб о безуспешной атаке эсминца типа «Трайбл» — одного из тех, что высаживали десант в Намсусе. Остальным пришлось иметь дело с конвоем «NP-1» и его охранением. В первой половине дня Либе обнаружил и атаковал «Вэлиэнт». Позже фон Штокхаузен выпустил две торпеды по польскому транспорту «Баторий». Обе атаки не увенчались успехом, конвой спокойно проследовал в Харстад. В довершение всего, у входа в Вогс-фьорд эсминцы «Фирлес» (коммандер Харкнесс) и «Брэйзен» (лейтенант-коммандер Калс-Сеймур) атаковали «U 49» и потопили ее. Вся команда во главе с капитан-лейтенантом Куртом фон Госслером попала в плен. Но перед этим англичане успели побывать на борту и захватить там карту с диспозицией всех германских субмарин, развернутых у норвежских берегов.

На штаб подводных сил обрушился поток сообщений о дефектах торпед. Первоначально причиной считали использование в торпедах магнитных взрывателей. Частые отказы электрических схем таких взрывателей были характерны не только для германского флота, немало намучились с ними и англичане, и американцы. Ситуация усугублялась условиями полярных широт, с их повышенным влиянием магнитного полюса. Был отдан приказ использовать только контактные взрыватели в надежде на их гораздо более высокую надежность. Однако и эти надежды исчезли 16 апреля, после получения донесения от «U 47».

Капитан-лейтенант Гюнтер Прин, подводник-ас, получивший Рыцарский крест за знаменитый прорыв в Скапа-Флоу, вечером 15 апреля обнаружил в Бюгден-фьорде стоявшие на якоре британские транспорта. «Баторий», «Монарх ов Бермуда» и «Рейна дель Пасифико» производили выгрузку войск. В 22:47 Прин выпустил из подводного положения с дистанции от 750 до 1500 метров четыре торпеды по компактному строю взаимно перекрывавших друг друга силуэтов транспортов и эсминцев. В данной ситуации промах практически исключался, но ни одна торпеда не взорвалась. Прин велел перезарядить аппараты, причем он сам и его первый вахтенный офицер лично контролировали установку глубины хода торпед — как и прежде от 4 до 5 метров. В 04:10 атака была повторена, теперь уже из надводного положения. Результатом был единственный взрыв, прогремевший в стороне, на скалистом берегу фьорда, и поднявший тревогу среди охранения. При отходе лодка выскочила на мель, англичане же начали обшаривать узкий мешок фьорда. Дав дифферент на нос, реверсируя дизелями и заставив экипаж раскачивать лодку, Прин сумел сняться с мели. Британский эсминец «сел им на хвост» и атаковал глубинными бомбами, но «U 47» удалось оторваться и уйти. Однако правый дизель был серьезно поврежден. Ничего не оставалось, как идти домой.

Лихорадочный поиск выхода из создавшейся порочной ситуации ничего не дал. 17 апреля Дёниц отозвал лодки из фьордов, приказав им вновь использовать магнитные взрыватели, уже в открытом море. Бесполезность этого приказа стала очевидной уже на следующий день. «U 34» атаковала в районе Намсуса лакомую цель — «Рипалс». Дефектные торпеды не позволили Ролльманну одержать громкую победу. У Лофотенских островов «U 38» и «U 65» поочередно атаковали крейсера «Эффингем» и «Эмерод», спешившие в Харстад. 19 апреля пришли очередные донесения о безуспешных атаках, имевших место в районе Намсуса. Утром «U 46» (капитан-лейтенант Герберт Золер), возвращавшаяся на базу с позиции под Нарвиком, выпустила торпеды по французскому лидеру «Майе Брезе» и подверглась при этом контратаке, а вечером «U 51» атаковала крейсер «Каиро» из прикрытия конвоя «FP-1». Во всех случаях корабли противника уходили невредимыми.

Неудачи, неудачи, неудачи! Последняя в тот день выпала на долю Прина. Он обнаружил «Уорспайт» в сопровождении двух эсминцев и атаковал его тремя торпедами с дистанции 900 метров. Единственным результатом стал взрыв одной из торпед в конце пробега, поднявший тревогу среди эсминцев. Те стали приближаться, заходя с разных курсовых углов, и поставили «U 47» в положение, которое Прин хладнокровно охарактеризовал как «порядком скверное». Ожесточенная бомбежка едва не кончилась для лодки трагически. В результате, обнаружив на следующий день конвой, Прин решил ничего не предпринимать, отказавшись рисковать экипажем и кораблем для еще одной бессмысленной атаки. При возвращении на базу он заявил, что он не собирается больше воевать «этими деревянными болванками».

Подводной лодкой, ни разу не пострадавшей от дефектных торпед, была «U 13» обер-лейтенанта Макса Шульте. Объясняется это тем, что позиция лодки находилась южнее других — в Пентленд-Фёрте. 17 апреля субмарина с «невезучим» номером потопила британский пароход «Суэйнби» (4935 брт), затем сходила в Берген на дозаправку и снова вернулась в район патрулирования, где оставалась до окончания срока автономности. Настойчивость и терпение подводников были вознаграждены: 28 апреля жертвой их торпед стал танкер «Скоттиш Америкэн» (6999 брт). Везение «тринадцатой» прекратилось уже в следующем месяце. Она вышла в очередной поход к берегам Англии и 31 мая погибла у Лоустофта от глубинных бомб шлюпа «Уэстон».

19 апреля стало последним днем активной деятельности германских подводников. Раздосадованное неудачами, Руководство войной на море распорядилось отозвать подводные лодки с позиций. Тем не менее, атаки еще продолжались. 20 апреля «U 9» (обер-лейтенант Вольфганг Лют), обнаружив северо-восточнее Шетландских островов три эсминца, среди которых выделялись два больших польских (это были «Гром», «Блыскавица» и британский «Эскорт»), атаковала их. Торпеда взорвалась в 100 метрах от «Блыскавицы». Море штормило, а поднявшийся столб воды полностью закрыл цель, что дало Люту повод доложить в штаб о потоплении эсминца. Поляки не могли объяснить причину взрыва, а о своей «гибели» узнали только из сообщения берлинского радио. Наконец, 25 апреля «U 23» капитан-лейтенанта Гейнца Бедуна дважды безуспешно выпускала торпеды по тяжелому крейсеру «Йорк». Это был последний случай использования торпедного оружия немецкими подводными лодками во время Норвежской кампании.

Неудачи сильно давили на психику подводников — элиты германского флота. «Люди теряли веру в торпеды», — с горечью писал Дёниц. А результаты могли быть весьма солидными. «Даже придирчивый разбор атак установил, — продолжает бывший командующий подводными силами, — что если бы торпеды были исправны, мы имели бы попадания в следующих случаях: из четырех выстрелов по линейному кораблю — одно попадание; из 12 выстрелов по крейсерам — семь попаданий; из 10 выстрелов по эсминцам — семь попаданий; из пяти выстрелов по транспортам — пять попаданий… Если бы восемь торпед «U 47» не отказали, все дальнейшие действия англичан под Нарвиком выглядели бы совершенно иначе».

Тревожные сигналы об отказах взрывателей немецкое командование получало и раньше. Начальник Торпедной инспекции вице-адмирал Фридрих Гёттинг обнаружил неисправность еще до войны и дважды докладывал об этом в ОКМ. Дёниц в ноябре 1939 года направил аналогичное донесение, указав, что минимум 30 процентов торпед — с браком. Поводом послужил случай, подробно описанный британским историком Дэвидом Мэйсоном в его работе «Германские подводные лодки». 30 октября 1939 года капитан-лейтенант Вильгельм Цан на «U 56» атаковал британские линкоры «Нельсон» и «Родней», а также линейный крейсер «Худ» в сопровождении десяти эсминцев. Смелая атака в условиях столь мощного эскорта легко могла закончиться гибелью лодки. Цан выпустил трехторпедный веер и даже слышал, как его торпеды ударились в борт «Нельсона», но не взорвались. Это вызвало у Цана такое нервное потрясение, что на некоторое время он выбыл из строя, и его пришлось направить преподавателем в школу подводников. К концу Норвежской кампании торпедный кризис принял такой размах, что было заведено уголовное дело по расследованию его причин. «Козлами отпущения» сделали Институт торпедного оружия и его шефа контр-адмирала Оскара Вера.

Таким образом, усилия немецких подводных лодок по нарушению коммуникаций союзников потерпели фиаско. Как пишет Р. Куэнн, «результаты деятельности подводных лодок по поддержке десанта были ничтожны, хотя часть неудач можно отнести за счет дефектных торпед, а также за счет захвата англичанами карты с диспозицией всех подводных лодок на операцию». Насчет последнего фактора можно поспорить (за время кампании англичане не пытались проводить планомерных противолодочных поисков), но в целом вполне справедливая оценка.

Дефекты торпед привели в итоге к весьма парадоксальному результату — наиболее ценным вкладом подводных сил в операцию стали транспортные рейсы.

После того, как союзные войска взяли Тронхейм в клещи, положение его гарнизона стало тяжелым. Требовались подкрепления, боеприпасы, топливо и продовольствие. Значительную помощь оказывала транспортная авиация, но полностью решить проблему она не могла. Ситуация была настолько острой, что 22 апреля на совещании у фюрера был поднят вопрос о возможности использования для снабжения тронхеймского гарнизона быстроходных лайнеров «Бремен», «Европа», «Гнейзенау» и «Потсдам». Этому резко воспротивился гросс-адмирал Редер, указавший, что в создавшемся положении транспорта потребуется обеспечить эскадрой прикрытия и многочисленными эскортными силами, которые пришлось бы отвлечь от обеспечения несомненно более важных перевозок через Каттегат и Скагеррак. Кроме того, это повлекло бы за собой потерю и транспортов, и эскадры.

О возможности использовать подводные лодки для доставки снабжения было заявлено еще 10 апреля, о чем свидетельствует запись в журнале боевых действий Руководства войной на море. Первыми отправились в Тронхейм «U 43» и «U 26», принявшие по 12–20 тонн груза — легкого зенитного вооружения и боеприпасов. Попутно им ставилась задача прикрытия прибрежных конвоев от атак британского флота. По иронии судьбы, именно «U 26» добилась единственного успеха в норвежских водах, потопив «Седарбэнк».

На совещании 22 апреля поднимались вопросы о перевозке подводными лодками топлива для самолетов в Тронхейм, а также переброске артиллерии и боеприпасов для изолированной группы Дитля. В результате же все подводные транспорты шли только до Тронхейма. Редер доложил, что к перевозкам горючего готовы три лодки, указав, что «U 101» могла бы принять 36 тонн, новая «U 122» — 90 тонн, а «U А» — даже 170 тонн. 27 апреля из Вильгельмсхафена вышла «U 32», на которую за счет снятия части запасных торпед погрузили авиабомбы и авиационный бензин. За ней последовали «U А» и «U 101». Все три благополучно достигли пункта назначения, хотя 2 мая «U 32» натолкнулась на британские эсминцы в районе Ромсдальс-фьорда и подверглась бомбежке. Однако уже в порту на «тридцать второй» произошла утечка паров бензина, едва не приведшая к гибели лодки, и Дёниц запретил дальнейшее использование ПЛ для перевозки горючего.

Всего в рамках операции германские подводные лодки совершили 8 транспортных рейсов:

«U 43» — 12–23 апреля;

«U 26» — 13–25 апреля;

«U 29» — 17–23 апреля;

«U 32» — 27 апреля — 13 мая;

«U A» — 27 апреля — 9 мая;

«U 101» — 29 апреля — 10 мая;

«U 122» — 16—19 мая;

и вновь «U 26» — 23—27 мая.

В середине мая командование подводных сил высказалось за необходимость освободить от перевозок лодки VII серии, а более крупные использовать до тех пор, пока не восстановят железную дорогу до Тронхейма, на что требовалось около четырех недель. Из пяти лодок, дополнительно готовившихся к транспортным перевозкам, предлагалось задействовать только «U 123», недавно вступившую в строй и не завершившую курс боевой подготовки, а остальные выпустить на атлантические коммуникации. Однако надобность в столь экзотическом использовании подводного флота, к явному удовлетворению Дёница, уже отпала.

Потери немецких подводных лодок в ходе кампании принято исчислять пятью единицами: помимо «U 49» и «U 64», обстоятельства гибели которых описаны выше, погибли {248 --> «U 1», «U 22» и «U 50», причем о причинах их гибели до сих пор можно говорить лишь с той или иной степенью вероятности.

«Двадцать вторая» открыла собой этот траурный список. Она вышла в море 20 марта, направляясь на позицию, и больше на связь не выходила. Первоначально «U 22» относили на счет французской субмарины «Орфэ» (капитан-лейтенант Менье). 21 марта примерно в 70 милях юго-западнее мыса Линнеснес французы атаковали с дистанции 2500 метров двумя торпедами находившуюся на поверхности неприятельскую субмарину и доложили о победе. Но вскоре и немецкий штаб получил сообщение от «U 51», что она была атакована подводной лодкой, но торпеды прошли мимо. Забавность ситуации заключается в том, что спустя ровно месяц — 21 апреля — «Орфэ» снова выпустила торпеду по подводной лодке, а «U 51» снова доложила, что была безуспешно атакована.

Питер Кэмп и Кеннет Уинн утверждают, что «U 22» погибла 25 апреля на мине в заливе Яммер-Бугт у северного побережья Дании (аналогичного мнения еще в начале 50-х годов придерживались отечественные авторы Л.М. Еремеев и А.П. Шергин). Против такой версии говорит то, что первоначально лодке был назначен район патрулирования восточнее Оркнейских островов, а 22 марта по радио направлен приказ следовать к Эгерсунну для защиты немецкого судоходства. Оба квадрата лежат далеко от датских берегов. Вызывает сомнения и сам факт подрыва на мине, так как до начала операции «Везерюбунг» ни одна из воюющих сторон мин в датских водах не ставила. Кроме того, германское командование объявило лодку погибшей еще 27 марта — за месяц до упомянутой даты.

Особо оригинальная мысль — о возможном столкновении «U 22» с польской подводной лодкой «Вилк» — проскальзывает в книге П. Шарпа. Абсурдность этого предположения очевидна, так как столкновение «Вилка» с чем-то (скорее всего, с голландской подлодкой «О-13») имело место 20 июня 1940 года. Таким образом, исчерпывающего объяснения гибели «U 22» до сих пор нет. В наиболее аргументированном источнике — работе А. Нистле — она {249 --> числится «пропавшей без вести в Северном море или Скагерраке».⁴⁵

Несколько похожа ситуация с двумя другими лодками. Виновником гибели «U 1» долгое время считалась британская субмарина «Порпёз». Действительно, 16 апреля коммандер Робертс обнаружил вражескую подлодку на поверхности и выпустил шесть торпед. Лишь спустя полвека, сопоставив все имеющиеся донесения, современные исследователи пришли к выводу, что объектом атаки «Порпёз» была «U 3», счастливо избежавшая попаданий.

На «U 50» претендуют сразу два британских корабля — эсминцы «Эмезон» и «Хироу», якобы потопившие субмарину в районе Шетландских островов 10 апреля.

В действительности «U 1» покинула Вильгельмсхафен 4 апреля, в тот же день вернулась из-за технических неполадок, и после краткого ремонта снова вышла в море 6 апреля. «U 50» отправилась в поход из Киля 5 апреля. Лодки на связь больше не выходили и в район патрулирования не прибыли. Наиболее вероятная причина гибели обеих — подрыв на минах британского заграждения № 7 севернее Терсхеллинга.

«Операция в Норвегии потребовала напряжения всех сил подводного флота, поэтому после ее окончания численность его значительно сократилась», — подытожил Эбергард Годт, бывший начальник штаба BdU. Пребывание в тяжелых условиях северных вод заставило лодки по возвращении проводить массу времени у ремонтных стенок. Это не позволило им сразу переключиться на выполнение основной стратегической задачи — действия против британских конвоев в Атлантике. Успехи германского подводного флота за первое полугодие 1940 года выглядят следующим образом. В январе подводными лодками было потоплено 40 судов общей вместимостью 111 263 брт, в феврале — 45 судов (169 566 брт), в марте — 23 судна {250 --> (62 781 брт), в апреле — 7 судов (32 467 брт), в мае — 13 судов (51 580 брт), в июне — 58 судов (284 113 брт). В период Норвежской кампании, особенно в апреле, потери союзного торгового тоннажа оказались на минимальной с начала войны отметке.

7.2. Война в прибрежных водах

Организационная структура германских военно-морских сил в Норвегии была сформирована еще до начала операции, и командные инстанции приступили к выполнению своих функций немедленно после высадки десантов. Общее руководство осуществлял «Адмирал Норвегии», находившийся в оперативном подчинении командующего военно-морской группой «Вест». «Адмирал Норвегии» отвечал за безопасность судоходства в прибрежных водах (в т.ч. за противолодочную и противоминную оборону), оборону побережья, состояние системы базирования, материально-техническое обеспечение находящихся в его зоне ответственности боевых кораблей. Для назначения на эту должность Редер вызвал из отставки адмирала Германа Бёма. Его начальником штаба стал капитан 1 ранга Теодор Кранке, один из разработчиков плана «Везерюбунг».

Все норвежское побережье разделялось на два участка. От шведской границы до Йоссинг-фьорда лежала зона ответственности «Адмирала южного норвежского побережья» (контр-адмирал Отто Шенк), штаб которого находился в Кристиансанне. От Йоссинг-фьорда до Кристиансунна действиями в прибрежных водах руководил «Адмирал западного норвежского побережья» (вице-адмирал Отто фон Шрадер) со штабом в Бергене. Позднее, в мае 1940 года, должность военно-морского коменданта Тронхейма была трансформирована в «Адмирала северного норвежского побережья», а занимавший ее Август Тиле был произведен в контр-адмиралы. Зона ответственности его штаба, оставшегося в Тронхейме, распространилась на юг до Кристиансунна и на север до финской границы. {251 -->

Основными задачами, стоявшими перед штабами «Адмиралов побережий» в ходе кампании, были:

— обеспечение морских перевозок в прибрежной зоне;

— поддержка приморского фланга армии, в том числе высадка тактических десантов и переброска армейских подразделений боевыми кораблями;

— борьба с военно-морскими силами противника в прибрежной зоне;

— оборона баз от нападения с моря и воздуха.

В их распоряжении находились флотилии тральщиков, охотников за подводными лодками и сторожевых кораблей, а также флотилии охраны баз (правда, их еще предстояло сформировать). Германские «раумботы» и сторожевики прочесали Осло-фьорд, заходя даже в небольшие бухточки, где были захвачены многие норвежские корабли. Трофеи широко использовались Кригсмарине. 20 апреля Руководство войной на море отдало распоряжение о передаче минного заградителя «Трюггвасон» и миноносцев «Гюллер», «Один», «Бальдер» (а затем затопленного норвежцами и поднятого «Тора») в распоряжение группы «Вест»; подводных лодок — командующему подводными силами; прочей «мелочи»: миноносцев, тральщиков, переоборудованных в сторожевые корабли китобоев и траулеров, а также находившихся на консервации броненосцев береговой обороны «Харальд Хаарфагре» и «Торденскьольд» — «Адмиралу Норвегии».

Бытует мнение, что норвежский флот прекратил свое существование уже в первый день германского вторжения. Это, мягко говоря, не соответствует действительности. Командующий военно-морскими силами адмирал Х. Дизен и Адмирал-штаб покинули Осло вместе с королевским двором. Спустя несколько дней они прибыли в Олесунн и развернули деятельность. Штаб координировал действия сохранившихся боевых единиц, пытался организовать береговую оборону приморского фланга армии, немаловажная помощь была оказана союзникам, чьи корабли и суда снабжались картами и обслуживались норвежскими лоцманами. Надо отметить, что, в отличие от командования армии, штаб флота практически не терял контроля над своими кораблями, чему способствовало наличие на кораблях {252 --> радиостанций и отлаженная в мирное время система радиосвязи.

Ситуации, сложившиеся в начале кампании в военно-морских округах, кардинально отличались друг от друга. Сказался фактор географии и характер германского вторжения. Наиболее пострадал 1-й округ, в зоне ответственности которого находились морские подступы к столице и важные порты Кристиансанн, Арендаль и Ларвик, через которые немцы производили снабжение войск. Командующий, контр-адмирал Йоханнес Смит-Йоханнсен, вместе со штабом были взяты в плен в Карлйохансверне. Как боевая структура округ перестал существовать: управление было дезорганизовано, многие корабли захвачены, а оставшиеся ждала та же участь, так как уйти на север или в базы союзников они практически не могли. В руках немцев оказались важнейшие базы, все крепости береговой обороны. Дольше всех держался гарнизон Тёнсберга вместе с находившимися там дивизионами минных заградителей и подводных лодок. Хотя понятие «держаться» здесь не совсем уместно — немцы просто не пытались взять город. Заградители под командованием капитан-лейтенанта Е.В. Шрамма установили несколько минных заграждений на подходах к базе. Когда же 14 апреля к Тёнсбергу подошли германские войска, «Лауген», «Гломмен», «Нур» и «Видар» были захвачены у причальных стенок, а подводные лодки «А 3» и «А 4» были затоплены в ночь на 16 апреля в Верк-бухте (к югу от Тёнсберга).

Миноносцы 3-го дивизиона «Йо» (лейтенант Хольте), «Гриб» (мл. лейтенант Вейдаль) и «Равн» (мл. лейтенант Даниэльсен) ранним утром 9 апреля, всего за пару часов до германского вторжения, вышли из Арендаля для совместного учебного плавания. Тревожное сообщение они получили по радио. Несколько дней им удавалось скрываться в укромных бухточках безлюдного Люнгёр-фьорда. 17 апреля патрульный Do-17Z из 1./Kü.Fl.Gr. 606 (бортовой номер 7Т+ЕН) обнаружил два норвежских миноносца и атаковал их. По донесению летчиков, один корабль был поврежден, другой ушел в западном направлении. Ответным зенитным огнем, который велся из единственного {253 --> пулемета, установленного на «Йо» вместо одной из пушек, был ранен пилот самолета обер-лейтенант Айерманн. Повреждения самого «Йо» оказались серьезными. В момент нападения он стоял на якоре, и несколько бомб разорвалось на берегу и в воде всего в 20 метрах от корабля. От ударной волны разошлись листы обшивки. Во избежание затопления миноносец выбросился на прибрежную отмель. Положение двух других также не сулило ничего хорошего: запасы угля и провизии подходили к концу, шансов на прорыв не было. На следующий день команды перенесли на берег артиллерию и пулеметы, а затем затопили свои корабли. Удивительно, но морякам удалось добраться до своих, и впоследствии они воевали в Северной Норвегии.

Обстановка в 3-м военно-морском округе была более благополучной. Немецкий десант был изолирован в Нарвике и не представлял реальной угрозы другим пунктам, объекты флотской инфраструктуры не пострадали, и штаб округа, разместившийся в Тромсё на корабле «Фритьоф Нансен», мог работать в спокойной обстановке, почти как в мирное время. Довольно быстро было налажено четкое взаимодействие с армейским командованием и силами союзников. 14 апреля начальник штаба капитан-лейтенант Е. Кьер встретился на борту «Девоншира» с контр-адмиралом Дж. Каннингхемом, чтобы определить характер помощи, которую норвежцы могли оказать британскому флоту. В перечень первоочередных запросов англичан входили:

— отправка танкеров в район Рамс-фьорда для снабжения топливом британских эсминцев;

— мобилизация норвежских каботажных пароходов для перевозки войск и грузов в прибрежных водах;

— передача на британские корабли подробных карт фьордов;

— снабжение британского командования информацией с островных метеостанций.

Вопросы решились положительно, в распоряжение англичан передали комплекты необходимых карт, а в район Харстада прибыл танкер «Стеркоддер». Для более тесного взаимодействия был назначен норвежский представитель {254 --> при британском флоте, им стал капитан-лейтенант П. Рю-Рюннинг.

Главными задачами норвежских ВМС на Севере стали переброска в район боевых действий пехотных подразделений из Восточного Финмарка и патрулирование прибрежных вод. Их выполнение усложнялось недостатком сил, ведь после потери двух броненосцев и трех сторожевиков в составе 3-го округа осталось всего 13 сторожевых кораблей (еще три — «Хауг III», «Хваль V», «Хейльхорн» — пришли из 2-го округа) и 2 подводные лодки с плавбазой. Флотское командование прибегло к стандартной в данной ситуации мере: мобилизации и вооружению гражданских судов, главным образом рыболовных траулеров. Для этой цели подбирались суда с хорошими радиостанциями, на них устанавливались орудия (обычно старые 76-мм, 65-мм пушки или 47-миллиметровки Гочкиса, хранившиеся во флотских арсеналах) и оборудовались артиллерийские погреба. Экипажи зачастую оставались прежними, добавлялись только комендоры и специалисты по связи. Недостаток командных кадров восполнялся за счет присвоения военных званий офицерам торгового флота.

Первые три корабля были оборудованы из трофеев, захваченных у противника. 12 апреля сторожевик «Туродд» перехватил в море германский траулер «Вильгельм Рейнхольд» и привел его в Вогс-фьорд, 13 апреля в Хоннингсвоге были захвачены траулеры «Маланген» и «Мюнхен». Немцы-рыбаки без задней мысли зашли в этот порт для пополнения запасов, они даже не знали о том, что вооруженные силы их страны вторглись в Норвегию. Суда вооружили и ввели в строй под названиями «Ингрид», «Хоннингсвог» и «Магерё». Также за апрель-май было вооружено восемь норвежских траулеров: «Скрейен», «Майбломстен», «Вааланн», «Фредрик Лангаард», «Яна», «Блосель», «Томас Фирнли», «Крагерё».

И все же, на Севере пока было относительно спокойно, а вести активные действия в прибрежных водах могли только корабли 2-го военно-морского округа. Контр-адмиралу Танк-Нильсену и его штабу удалось 9 апреля эвакуироваться из Бергена и разместиться в Воссе. Потери {255 --> в корабельном составе были относительно небольшими: эсминец «Эгир» потоплен, заградитель «Уллер», миноносцы «Сторм», «Бранд», «Лакс», сторожевые корабли «Наума», «Хауг II», «Фозен» и «Стейнхьер» — захвачены.

Основными задачами, стоявшими перед командованием округа, были содействие приморскому флангу армии и действия против военно-морских сил противника в прибрежных водах. Форты береговой обороны были захвачены немцами, а для вооружения новых береговых батарей не было орудий, но норвежцы оборудовали дополнительные наблюдательные посты на внутренних фарватерах, в отдельных местах с помощью армейских инженеров и артиллеристов сооружались опорные пункты, способные отражать нападение с моря. Разбросанность сил по обширному театру создавала дополнительные трудности, поэтому 12 апреля была проведена реорганизация структуры командования. Сохранившийся корабельный состав разделили на три независимых отряда, каждому из которых была придана авиационная группа. Состав и дислокация отрядов были следующими:

Отряд Ромсдальс-фьорда:

эсминец «Слейпнер»;

миноносцы «Трюгг», «Сильд», «Скрей»;

сторожевой корабль «Коммонвелт»;

авиагруппа (лейтенант К. Кьёс) — два гидросамолета MF-11.

Штаб отряда располагался в Молде, авиагруппа базировалась в Ондальснесе. На должность командира отряда сначала был назначен старший из командиров кораблей — капитан-лейтенант Е. Ульринг с эсминца «Слейпнер», но его быстро сменил капитан 1 ранга Б. Готтвальдт.

Отряд Согне-фьорда:

эсминцы «Гарм», «Тролль»;

миноносец «Снёгг»;

подводная лодка «В 6»;

минные заградители «Гор», «Вале»;

миноносцы-тральщики «Дьерв», «Дристиг»;

сторожевые корабли «Веслефрикк», «Бьерк»; {256 -->

авиагруппа (лейтенант Х. Бугге) — один Не-115, два MF-11.

Командиром отряда был назначен капитан 2 ранга И. Эвенсен (бывший командир корабельной группы Бергена). Штаб развернули в Балестранне, там же базировалась авиагруппа.

Отряд Хардангер-фьорда:

миноносцы «Стегг», «Сторм», «Сэль»;

минный заградитель «Тюр»;

сторожевые корабли «Альверсунн», «Хаус», «Смарт», «Линдаас»;

авиагруппа (лейтенант Г. Оффердаль) — один Не-115, один MF-11.

Отрядом командовал капитан-лейтенант Ф. Ульструп (бывший командир минного заградителя «Тюр»), штаб размещался в Ульвике, авиагруппа базировалась в Эйд-фьорде.

Последний отряд находился ближе других к захваченным немцами Бергену и Ставангеру. Тот факт, что командование столь ответственным районом было поручено командиру старого минзага, вовсе не случаен. «Тюр» оказался одним из наиболее удачно действовавших кораблей норвежского флота. Из многочисленных норвежских заградителей только он сумел в ночь на 9 апреля выполнить свою задачу и выставить два заграждения (23 мины) на подходах к Бергену. Они дали о себе знать в первые же сутки, когда у острова Лерё подорвался и затонул германский пароход «Сан Пауло» (4977 брт).

Немцам стало известно о наличии заграждений благодаря одной из мин, оторвавшейся от якоря. Отсутствие настоящих тральщиков заставило использовать в этой роли все, что было под рукой. Траление началось 10 апреля. Первая пара состояла из «Шифф 9» и сторожевика «V 105» (бывший траулер «Кремон»), вторую составляли два моторных баркаса с «Карла Петерса». Успех не сопутствовал немцам в этой акции. В 20:25 «Шифф 9» налетел на мину, накренился и затонул. Прошло всего пять минут, как раздался второй взрыв, отправивший на дно «V 105», причем ударной волной был перевернут один из баркасов. Находившемуся рядом «Шифф 18» ничего не оставалось, {257 --> как спасать уцелевших. До наступления темноты из воды был поднят 31 человек, еще 16 немецких моряков сумело добраться до берега вплавь.

Переждав отход отряда адмирала Шмундта в тихом Гримстад-фьорде, в ночь на 10 апреля Ульструп повел корабль на юг, так как северные проливы уже блокировали немцы, занявшие форты. На следующий день «Тюр» достиг Хардангер-фьорда, где вскоре собралось еще несколько кораблей. Здесь заградитель (уже под командованием мл. лейтенанта Санднэса) выставил еще 15 мин, жертвами которых стало два судна. Первое — бельгийский пароход «Льеж» (8500 брт), погибший 27 апреля. Второе, согласно норвежским источникам, подорвалось в начале мая, но осталось на плаву. Однако можно предположить, что им был датский пароход «Герда» (1151 брт), затонувший 8 мая в результате подрыва на мине.

Другие корабли отряда, взаимодействуя с авиацией, также наносили немцам болезненные удары. 12 апреля патрульный гидроплан MF-11 обнаружил шедший в Берген пароход «Клэр Гуго Штиннес I» (5295 брт) и навел на него миноносец «Стегг» (лейтенант Х. Хансен). Пароход был захвачен и отведен в Ульвик. Находившийся на борту судна груз — минометы, легкие зенитки, боеприпасы и средства транспорта — пошел на вооружение 4-й норвежской бригады. Судно позже освободили германские войска. 16 апреля в проливе Лангенуэн «Стеггом» был потоплен крупный транспорт «Африка» (6508 брт).

Днем норвежцы обычно укрывались в укромных бухточках среди отвесных скал, тщательно маскируя свои корабли, что помогало защититься от немецкой авиации, зато ночью даже устаревшие миноносцы выходили на патрулирование, пытаясь использовать свои малые размеры и отличное знание навигационных условий фьордов. Гидросамолетам базировавшейся на Сола эскадрильи 1./Kü.Fl.Gr. 106 ни разу не удалось перехватить противника, а торпедные катера флотилии капитан-лейтенанта Гейнца Бирнбахера не вели активных действий, так как до 15 апреля были заняты переброской из Ставангера в Берген подразделений 193-го пехотного полка. Благодаря малым размерам, высокой скорости и относительно мощному для их размеров вооружению {258 --> катера провели перевозки без потерь со своей стороны, хотя во время походов происходили случайные столкновения.

17 апреля части 69-й пехотной дивизии начали наступление из Бергена в направлении Восса. Оборона противника оказалась весьма прочной, норвежцы оказывали упорное сопротивление. Левый фланг их позиций упирался в Хардангер-фьорд, и для успешного ведения операций требовалось обеспечить контроль над его берегами. Отлично понимая, что рано или поздно придется иметь дело с попыткой высадки десанта, Ульструп приказал установить береговую батарею в горле фьорда — у поселка Ускедаль. Корабли отряда должны были нести дозор в ведущих во фьорд проливах: северном Луксунн и южном Лангенуэн. {259 -->

19 апреля немцы выслали на разведку во фьорд два торпедных катера. Двигаясь с севера, они вошли в Луксунн и натолкнулись дозорный миноносец «Сэль» (мл. лейтенант Гульбраннсен). Вооружение норвежского корабля состояло из двух 37-мм револьверных пушек, 7,92-мм пулемета и двух торпедных аппаратов, то есть было мало полезным против маневренных катеров. С дистанции полтора кабельтова немцы открыли огонь из 20-мм автоматов, разделились и атаковали с разных направлений. Снаряды прошивали корпус миноносца насквозь. В 17:25 «Сэль» выбросился на прибрежную отмель, экипаж, за исключением семи убитых, добрался до берега. Неравный бой не продолжался и двадцати минут. Катера вошли во фьорд, и норвежские орудия открыли по ним огонь, обнаружив свои позиции. Вскоре «шнелльботы», посчитав свою задачу выполненной, ретировались.

Германское командование решило провести десантную операцию немедленно, в ночь на 20 апреля. Немецкий замысел состоял в том, чтобы взять гарнизон в клещи двумя десантными группами 159-го пехотного полка и выбить из Ускедаля. Флот выделил учебно-артиллерийский корабль «Бремзе», два вооруженных траулера и два торпедных катера. Руководство операцией возлагалось на командира «Бремзе» капитана 2 ранга Якоба Фёршнера.

Диспозиция норвежских сил была следующей. В Ускедале находился небольшой гарнизон — 75 солдат и 40 ополченцев с одним 65-мм и одним 47-мм орудиями. У пирса стояли «Тюр», пароход «Тиннефьель» и сторожевой корабль «Смарт». Второй сторожевик, «Хаус», находился у деревни Диммельсвик, в пяти километрах восточнее, а миноносец «Снёгг» нес дозор в проливе Херёсунн.

Первая группа немецких кораблей с десантом состояла из «Шифф 18» обер-лейтенанта Клауса Фельдта⁴⁶ и двух «шнелльботов». Они прошли проливом Луксунн и в 02:50 высадили роту пехотинцев у Диммельсвика. Растерявшийся {260 --> от неожиданности экипаж «Хауса» не открывал огня, и только мужественная женщина — телефонистка Герда Мейделль — сумела сообщить о нападении в Ускедаль. Поднятые по тревоге норвежские солдаты контратаковали по направлению вдоль дороги, но немецкому десанту удалось закрепиться на берегу и отбить несколько атак. «Тюр» оказывал поддержку артиллерией, причем его артиллеристы сумели добиться пары попаданий в «Шифф 18». Вскоре поднявшийся над водой утренний туман ограничил видимость практически двумя шагами, и сражение на время замолкло.

Увлекшись боем, норвежцы невольно оголили свой южный фланг, на что, собственно, и был рассчитан немецкий план. В это время «Бремзе» и «Шифф 221»⁴⁷ (капитан-лейтенант Борхардт) прошли через пролив Лангенуэн и высадили вторую группу десанта в четырех километрах от Ускедаля. После чего корабли пошли дальше, чтобы занять позицию для обстрела. В проливе Херёсунн их встретил «Стегг». В тумане трудно было классифицировать противника, но норвежский миноносец без колебаний пошел навстречу. Его комендоры открыли огонь с дистанции 2000 метров, практически в упор. Меткие залпы накрыли ближайшую цель — «Шифф 221», но против мощной артиллерии «Бремзе» небольшой корабль был беззащитен. 127-мм снаряды быстро вывели из строя орудия и рулевое управление. Команда покинула объятый пламенем миноносец. В 07:30 «Стегг» взорвался и затонул.

Немецкие пехотинцы с востока и юго-запада продвигались к Ускедалю. Под давлением превосходящих сил противника норвежцы отошли к Матре. Длинный узкий остров Скорпо запер «Тюр» и «Смарт» в бухте, как в ловушке, а оба выхода им преграждали немцы. В артиллерийской дуэли с «Бремзе» старый минзаг получил повреждения, и вскоре абордажные группы с «Шифф 18» подняли над норвежскими кораблями германские флаги. {261 -->

Днем два норвежских гидросамолета атаковали германский отряд в Ускедале. Капитан-лейтенант Мансхаус на Не-115 с бортовым номером F52 добился прямого попадания в «Бремзе», несколько фонтанов поднялось рядом с его бортом, но ни одна из бомб не взорвалась! Однако на следующий день флагман германского отряда выбыл из строя из-за навигационной аварии. «Бремзе» налетел на подводную скалу, причем повреждения оказались настолько серьезными, что пришлось отправиться в Ставангер на ремонт. 29 апреля на него был совершен еще один авиационный налет. В 3 часа ночи одиночный Не-115, пилотируемый командиром норвежской авиагруппы лейтенантом Оффердалем, вылетел из Согндаля и без происшествий достиг Ставангера. Несмотря на отсутствие зенитного огня, бомбы были сброшены неточно — ближайшая упала в 150 метрах от дока и стоявшего в нем корабля. Летчики вернулись ни с чем.

Вместо поврежденного «Бремзе» в Хардангер-фьорд был направлен тральщик «М 1» капитан-лейтенанта Ганса Бартельса. Надо сказать, что из всего германского флота этот корабль наиболее активно действовал в водах норвежских фьордов: перевозил войска, нес охранение конвоев, участвовал в десантных операциях. Сам за себя говорит тот факт, что за время операции им было захвачено большое количество небольших пароходов, траулеров, паромов, да и боевых кораблей — общий тоннаж трофеев достигал 40 тыс. брт. Среди служивших в норвежских водах германских моряков тральщик получил громкий титул «Тигр фьордов». Оценкой заслуг корабля стал Рыцарский крест, полученный его командиром.

Тем временем, 21 апреля объединившийся десант взял Энес, спустя три дня переправился через фьорд и занял Нурхеймсунн, а 25 апреля против Восса была предпринята трехсторонняя атака силами 159-го и 193-го полков. Три пехотные роты с артиллерией наступали вдоль железной дороги, одна — по северному берегу фьорда, попутно захватив Ольвик, еще три роты были высажены с кораблей в глубине фьорда у Эйде и атаковали с фланга и тыла. Высадку и артиллерийскую поддержку десанта осуществляли «М 1», «Шифф 18», пять торпедных катеров под командованием {262 --> Бирнбахера и трофейный пароход «Конг Олав II». Атака была молниеносной и увенчалась успехом. Утром 26 апреля германские войска вошли в Восс. Фактически переставший существовать отряд Хардангер-фьорда был официально расформирован 2 мая.

Для ликвидации минной опасности в распоряжение «Адмирала западного побережья» были направлены 4-я флотилия тральщиков и 5-я флотилия моторных тральщиков. Потеряв один корабль — «М 134», потопленный 9 мая в Бергене во время налета британских «Скьюа» и «Бленхеймов», они очистили подходы к Бергену и провели контрольное траление внутреннего фарватера (причем «раумботами» были уничтожены 63 мины), а затем приступили к постановке оборонительных заграждений на подходах к портам. Принятые меры позволили вскоре начать регулярное движение судов в Ставангер и Берген.

Немногочисленный отряд Ромсдальс-фьорда действовал в интересах высадившегося в Ондальснесе английского десанта. Основная угроза исходила от германской авиации. «Черным днем» отряда стало 26 апреля. Патрулировавший в фьорде «Слейпнер» подвергся атаке одиннадцати бомбардировщиков. Немцы заходили в атаку тройками, на миноносец было сброшено 45 бомб, но стремительное маневрирование спасло его от прямых попаданий. Тем не менее, близкие разрывы повредили корабль и заставили уйти на ремонт в безопасное место — на Шетландские острова. В самом Ондальснесе «Трюгг» попал под мощный налет, получил тяжелые повреждения и затонул на мелководье у берега. Позже немцы подняли его, отремонтировали и включили в состав своего флота. Таким образом, к моменту эвакуации союзников у норвежцев оставалось всего три корабля — миноносцы «Сильд», «Скрей» и сторожевик «Коммонвелт». 1 мая отряд Ромсдальс-фьорда был расформирован. Сторожевик ушел в Англию, миноносцы получили приказ следовать на север. Изолированные от своих войск и оторванные от каких-либо баз снабжения, оба они были затоплены командами, когда кончились запасы угля.

Через Согне-фьорд немецкие самолеты пролетали довольно часто, но вначале они не нападали на норвежские {263 --> корабли. Лишь 20 апреля были атакованы дозорные миноносцы. «Гарм» получил попадание авиабомбы небольшого калибра и был обстрелян из пулемета, потеряв несколько человек ранеными, а «Тролль» пострадал от близкого разрыва. Спустя шесть дней в Бьёрдале «Гарм» подвергся более серьезному налету. Около 18:00 сигнальщики заметили пять германских самолетов: три «хейнкеля» 2-й эскадрильи LG 1 под прикрытием пары Bf-110 из 3./ZG 76. После того, как эсминец поразило несколько бомб, его командир капитан-лейтенант Скьёльден отдал приказ оставить обреченный корабль, который вскоре затонул. Находившиеся там же заградители «Гор» и «Вале» получили небольшие повреждения.

Невысокую активность немцев можно объяснить тем, что на начальном этапе кампании базировавшиеся в Согне-фьорде {264 --> силы не представляли для них реальной угрозы. По мере распространения зоны боевых действий на север меры, предпринимаемые против норвежского отряда, приобрели более выраженные формы. В качестве первого шага была разработана операция по блокированию горла Согне-фьорда минными заграждениями, о которой 29 апреля «Адмирал западного побережья» доложил Руководству войной на море. Применяться должны были норвежские мины, в большом количестве захваченные на складах в Бергене. Для операции были привлечены трофейные минзаги «Тюр», «Уллер» и миноносец «Бранд». В тот же вечер они вышли из Бергена. Командовавший группой капитан-лейтенант Борхардт намеревался перегородить узость между Лоснеё и Рутлетангеном.

В 15:30 на подходе к фьорду небольшой отряд был обнаружен норвежским самолетом-разведчиком. Авиация представляла для заградителей серьезную опасность: все их зенитные средства ограничивались двумя 7,92-мм пулеметами MG 34. Шансы противников несколько уравнивало то обстоятельство, что норвежцы располагали всего тремя машинами. Пока разведчик вернулся на базу и его донесение прошло все командные инстанции, пока было выяснено, что обнаруженные корабли не могут быть норвежскими, пока подготовили к вылету ударное звено, «Тюр» и «Уллер» выставили имевшиеся 42 мины и легли на обратный курс.

Пара гидросамолетов MF-11 (бортовые номера F312 и F334) взлетела в 20:40 и появилась над кораблями около 22 часов. Норвежские «хёверы» несли по четыре 50-кг и одной 10-кг бомбе. Это обстоятельство сыграло на руку немцам, так как ни малые размеры, ни маневрирование не помогли избежать близких попаданий. Они не нанесли «Тюру» и «Бранду» серьезных повреждений, но «Уллер» получил подводную пробоину. Отливная система старого корабля (напомним, что его возраст перевалил за шестидесятилетний) едва справлялась с прибывавшей водой, пришлось приткнуться к берегу и попытаться подвести под пробоину пластырь.

Стояла довольно светлая ночь. В 00:40 сигнальщики заметили два низких силуэта, правильно опознанные как {265 --> миноносцы. Германские артиллеристы продемонстрировали свое мастерство, не подпустив опасного противника на дистанцию торпедного выстрела. Бой не продлился и четверти часа. «Тролль» и «Снёгг», а это были именно они, успели выпустить лишь около двух десятков снарядов, после чего поспешили ретироваться.

Однако норвежцы проявили неуклонное стремление уничтожить «родные» корабли и еще раз атаковали их с воздуха. «Хейнкель-115» (бортовой номер F58) пилотировал лейтенант Август Стансберг. На этот раз боевая нагрузка самолета была внушительнее: одна 250-кг и четыре 50-кг бомбы. Около 03:30 в лунном свете штурман машины {266 --> обнаружил приткнувшийся к берегу «Уллер», и Стансберг развернулся на боевой заход. Одной бомбы оказалось достаточно. Пораженный ей заградитель быстро скрылся под водой. Любопытно отметить, что немцы долгое время приписывали этот успех британским ночным бомбардировщикам.

Уход союзников и капитуляция норвежских войск в центральной части страны поставили под вопрос возможность дальнейшего существования отряда Согне-фьорда. 1 мая капитан 2 ранга Эвенсен получил приказ о его расформировании. Миноносцам «Тролль», «Снёгг» и подводной лодке «В 6» предписывалось следовать в Англию, заградителям и сторожевым кораблям — попытаться перейти в Тромсё, более мелким единицам — затопиться в наиболее узких местах для затруднения судоходства. Однако из-за блокады и возросшей активности германской авиации выполнить приказ стало практически невозможно. Правда, оба тральщика были «организованно» затоплены, да гидропланы отряда перелетели кто в Англию, кто в Северную Норвегию, поскольку топлива для них в любом случае не оставалось. Корабли от такой проблемы были избавлены, ведь большинство из них ходило на угле, которого в приморских городках имелось в достаточном количестве. Однако исход борьбы уже не вызывал сомнений. О чем говорить, если, к примеру, весь стрелковый арсенал местной береговой обороны состоял из 45 винтовок, к которым имелось всего 1200 патронов! 4 мая германские войска взяли Флурё, оставшийся единственным пристанищем отряда. «Тролль», «Снёгг» и «В 6» попали в руки врага. Захват базы заставил немногие уцелевшие корабли перейти в Нур-фьорд, где 13 мая группой в составе вездесущего «М 1» и торпедных катеров 1-й флотилии были захвачены минзаги «Гор», «Вале» и пароход «Бера».

Проводя параллели между норвежской армией и флотом, можно констатировать, что действия последнего заслуживают более высокой оценки. Моряки превзошли своих армейских коллег на всех уровнях: от командования, которому удалось сохранить в своих руках ниточки управления, до простых матросов, не проявивших паники, воевавших храбро и умело. Разумеется, при столь значительной {267 --> разнице в силах и серьезном техническом отставании, норвежцы не могли противостоять отличной боевой машине Германии. Прибрежные воды были единственным участком, где норвежский флот мог действовать достаточно эффективно. И хотя размах этих действий несравним, скажем, с развернувшейся вскоре Битвой за Атлантику или морскими сражениями тихоокеанской войны, норвежские военно-морские силы до конца исполнили свой долг.

7.3. Действия в Скагерраке. Успехи британских подводных лодок

Немецкая группировка в Норвегии, как и союзники, находилась целиком в зависимости от доставки подкреплений, боеприпасов, продовольствия и топлива. Основная масса людей и грузов доставлялась морем, транспортная авиация взяла на себя лишь малую долю перевозок. Балтийские проливы — Каттегат и Скагеррак — превратились в оживленную магистраль, по которой ежедневно двигались торговые суда и боевые корабли. Если первый эшелон десанта, высаженный 9 апреля, насчитывал около 10,5 тысяч человек, то к концу кампании на территории страны находилось более 135 тысяч солдат и офицеров Вермахта, а также гражданский персонал. Немцы были жизненно заинтересованы в обеспечении бесперебойной работы этой магистрали, и точно также союзники прилагали все усилия, чтобы разорвать транспортную нить, связывавшую Норвегию с Рейхом. Такая картина наблюдалась на протяжении всех последующих лет войны. Боевые действия в этих водах и в воздушном пространстве над ними не прекращались ни на сутки и достойны отдельной монографии, мы же ограничимся временными рамками Норвежской кампании.

Как уже отмечалось, в данный период ни надводные силы, ни авиация союзников не могли вести активных действий на германских коммуникациях. Воздействие вражеских подлодок немцы пытались нейтрализовать несколькими {268 --> способами: во-первых, постановкой мощных фланговых (относительно маршрутов транспортов) минных заграждений; во-вторых, объединением судов в конвои под мощным непосредственным охранением; в-третьих, организацией противолодочного поиска силами авиации и групп охотников; и, наконец, систематическим тралением фарватеров. Сыграл на руку немцам и природный фактор: из-за укоротившихся весенних ночей союзным подлодкам все труднее становилось производить зарядку аккумуляторных батарей.

По сравнению с английской системой конвойной службы, немецкая имела свои особенности. Конвои обычно состояли из небольшого числа судов и имели охранение, ориентированное главным образом на противолодочную оборону. На каждый транспорт приходилось по 1–1,5 корабля эскорта. Практически полное отсутствие в составе Кригсмарине кораблей специальной постройки заставляло использовать для решения эскортных задач переоборудованные рыболовные или китобойные суда. Крупные боевые корабли (до эскадренных миноносцев включительно) для сопровождения транспортов или их прикрытия в ходе Норвежской операции не привлекались. Отдельные группы охотников патрулировали в районах наибольшей активности подводных лодок: в треугольнике мыс Скаген — шхеры Патерностер — остров Лесё и на подходах к заливу Бохус.

С учетом вышесказанного становится ясно, что фактически первенство в организации мощных противолодочных рубежей в ходе Второй Мировой войны принадлежит не англичанам (если не принимать в расчет ограниченные результаты Дуврского барража в 1939 г.), а немцам. Накопленный здесь опыт с максимальной эффективностью был применен на Балтике против советского флота.

Рассматривая действия в Скагерраке в хронологически выдержанной последовательности, следует начать с германских минных постановок. В ранние часы 8 апреля четыре минных заградителя снялись с якорей на рейде Шиллиг и вышли в море, имея на борту примерно по 200 мин. Восемь тральщиков 2-й флотилии осуществляли противолодочное охранение, двигаясь двумя колоннами на левом {269 --> и правом траверзах глубоко сидевших в воде заградителей. С воздуха соединение прикрывали истребители. К полуночи корабли достигли назначенных районов и приступили к постановкам. «Роланд» (брейд-вымпел FdS «Вест» капитана 1 ранга Курта Бёмера) и «Кобра» под прикрытием шести тральщиков выставили заграждение «I», вытянувшееся двумя рядами рогатых мин. В 01:10 заградители легли на обратный курс. Пара тральщиков последовала за ними, а четыре других под командованием капитана 3 ранга Тома отправились в сторону норвежского берега, выполнять главную задачу — захват Эгерсунна. В то же самое время вторая группа: заградители «Пройссен» (брейд-вымпел FdS «Ост» капитана 1 ранга А. Бентлаге), «Кёнигин Луизе» и два тральщика — произвели постановку заграждения «II». Закончив, обе группы соединились и, пройдя через Каттегат и Большой Бельт, в 23:30 вернулись в Киль.

Перейдя Кильским каналом в Куксхафен, заградители снова приняли мины и незадолго до полуночи 12 апреля вышли в море в сопровождении пяти тральщиков. Вскоре в водах Скагеррака появилось еще два минных барьера: «Пройссен» и «Кёнигин Луизе» установили заграждение «III», а «Роланд» и «Кобра» — заграждение «IV».

Обе операции не встретили никакого противодействия со стороны союзников, хотя проходили в довольно опасных районах. 9 апреля, когда пришли первые противоречивые сообщения об оккупации немцами норвежских портов, численность подводных лодок союзников, развернутых на коммуникациях в балтийских проливах, была доведена до 16 единиц. В 14:24, когда обстановка окончательно прояснилась, вице-адмирал Хортон передал приказ атаковать без предупреждения все германские транспорта, а 11 апреля британский Военный кабинет распорядился неприятельскими все суда в десятимильной зоне от норвежских берегов. В создавшейся обстановке эти указания были совершенно оправданы, так как развязывали руки командирам-подводникам. Первые две недели операции характеризуются успешными действиями британских субмарин. Их активность была настолько высокой, что порой в проливах {270 --> разыгрывались настоящие сражения. Наглядным примером тому может служить переход 2-го транспортного отряда.

Отряд, состоявший из 11 грузовых судов, как и предполагалось планом, вышел из Готенхафена (Гдыня) 8 апреля. Конвой охраняли сторожевые корабли 15-й флотилии. В полдень 10 апреля в районе Скагена его обнаружила и неудачно атаковала британская подлодка «Санфиш». Вечером конвой был обнаружен другой субмариной — «Тритон» (лейтенант-коммандер Е.Ф. Пизи). В 18:26 был дан шеститорпедный залп по трем целям, оказавшийся чрезвычайно удачным. Транспорта «Фриденау» (5219 брт), «Вигберт» (3648 брт) и сторожевик «V 1507» (бывшее китобойное судно «Рау 6», 354 брт) пошли на дно. Выпустив торпеды, лодка ушла на глубину, преследуемая кораблями эскорта. Погоня продолжалась несколько часов, немцы сбросили около 80 глубинных бомб, но «Тритону» удалось оторваться.

Конвой тем временем двигался прежним курсом и вскоре очутился в районе патрулирования «Спирфиш» (лейтенант-коммандер Дж. Форбс). В течение трех часов она безуспешно пыталась выйти в атаку. Охранение увеличило активность, немецкие акустики засекли лодку, и в течение следующего часа на нее было сброшено 66 глубинных бомб. Затем в район прибыли корабли патрулировавшей в Каттегате флотилии охотников, и преследование возобновилось с новой силой. Взрывами был выведен из строя перископ, гидравлические удары вышибали заклепки, от долгого пребывания под водой разрядились аккумуляторные батареи, и опасно увеличилась концентрация углекислого газа. Лишь около полуночи, когда надежды на спасение почти не оставалось, преследователи потеряли контакт и отстали. Проведя двадцать часов под водой, «Спирфиш» всплыла на поверхность. Но насладиться спокойствием не удалось. Вскоре по правому борту был обнаружен бурун, исходивший от форштевня идущего на полном ходу эсминца. Из-за разряженной батареи лодка не могла погрузиться, и находившийся на мостике Форбс приказал уходить в надводном положении. И тут, в очередной раз подняв к глазам бинокль, он понял ошибку: бурун не носовой, {271 --> а кормовой! Таким образом «эсминец» превращался в крупный корабль. Действительно, это был «Лютцов».

Из германских кораблей, штурмовавших Осло-фьорд, только «Лютцов» должен был вернуться в Киль. Ему требовалось завершить ремонт и как можно скорее выйти в рейдерство. В 16 часов 10 апреля крейсер покинул Осло. Миноносец «Мёве» сопровождал его до острова Булерне. Там корабли высадили 75 человек из состава экипажей для укомплектования захваченных береговых батарей. Выйдя из фьорда, «карманный линкор» остался один. Капитан 1 ранга Тиле получил несколько сообщений об обнаруженных у шведских берегов подводных лодках, на основании которых принял решение идти полным ходом вдоль западного побережья Каттегата, надеясь обойти опасный район. Этот курс вывел крейсер прямо на «Спирфиш».

Ночная темнота надежно укрывала субмарину от глаз наблюдателей, но радары «Лютцова» обнаружили непонятный предмет за 8 миль. Тиле приказал отвернуть влево, а спустя несколько минут — вернуться на прежний курс. Маневр, который должен был спасти корабль от столкновения, оказался роковым, так как давал британской подлодке прекрасную возможность для атаки. У Форбса уже не оставалось времени на расчеты, поэтому шесть торпед были выпущены, что называется «на глаз», в результате цель поразила всего одна. В отношении времени атаки имеются некоторые расхождения. Юрген Ровер в «Атаках подводных лодок союзников» утверждает, что торпеды были выпущены в 00:34 по Гринвичу (т.е. в 01:34 по принятому в данной работе Берлинскому времени), другие источники говорят, что уже в 01:29 на «Лютцове» прогремел взрыв.

Попадание в броненосец было аналогичным тому, что год спустя погубит «Бисмарк». Торпеда угодила в левый борт в районе кормового подзора, причем взрыв произошел при ударе о кронштейн гребного вала. Кормовая оконечность надломилась и провисла, при этом на верхней палубе образовалась сквозная щель. Были снесены руль, кронштейн с винтом, а левый вал загнут вниз. Корабль принял 1300 тонн воды и закачался на волнах без хода. {272 -->

Не зная, что «Лютцов» не имел охранения, Форбс полным ходом повел свою субмарину прочь, упустив тем самым прекрасную возможность добить тяжело раненого противника. На посланный крейсером сигнал бедствия откликнулись корабли 17-й флотилии охотников за подлодками и 19-й флотилии тральщиков, но этим тихоходам — бывшим траулерам и китобоям — потребовалось несколько часов, чтобы прибыть в указанный квадрат. Между 05:00 и 06:00 с «Лютцова» было снято около 600 человек (их доставили в датский порт Фредериксхавн), а сам он был взят на буксир тремя тральщиками. Охотники образовали противолодочный ордер. Буксировка проходила с большими трудностями. Лишь к 15 часам 13 апреля небольшое соединение прибыло в Киль, где поврежденный броненосец был немедленно введен в док. Ремонт продолжался долго: формально «Лютцов» вновь вошел в строй в августе, но реально боеспособным он стал лишь к январю 1941 года. Действия командира корабля, включая соображения по выбору маршрута следования, роковой маневр уклонения и умелое руководство борьбой за спасение крейсера и экипажа, в целом были признаны правильными. Уже 17 апреля капитан 1 ранга Август Тиле был назначен военно-морским комендантом Тронхейма.

В ту же ночь англичане потеряли первую в ходе Норвежской кампании субмарину. Ей стала «Тистл» (лейтенант-коммандер У.Ф. Хэйзелфут). Около 16 часов 9 апреля она обнаружила в районе Ставангера неприятельскую лодку и дала по ней шеститорпедный залп. Хотя все торпеды прошли мимо, англичане потеряли бдительность. Лодка продолжала патрулировать в том же районе, а ночью всплыла для зарядки аккумуляторов. Это было роковой ошибкой. Затаившаяся «U 4» (обер-лейтенант Г.-П. Хинш) получила прекрасную возможность для реванша. Вскоре после полуночи она сама вышла в атаку и ответным залпом потопила «англичанку».

Среди британских подводных лодок наиболее выделяются «Санфиш» под командованием лейтенант-коммандера Джека Слотера и «Снэппер» лейтенанта Билла Кинга.

Первым добился успеха Слотер. 9 апреля он торпедировал и потопил 7129-тонный транспорт-блокадопрорыватель {273 --> «Амазис», шедший из Испании. На следующий день две атаки против конвоя закончились безрезультатно, но вечером был потоплен следовавший без охранения пароход «Антарес» из состава 1-го транспортного отряда, на котором погибло более 500 человек. Немецкие охотники долго преследовали лодку, но их глубинные бомбы рвались вдалеке. Оставаясь на прежней позиции, 13 апреля «Санфиш» торпедировала вспомогательное судно «Шифф 40» (бывшее «Шюрбек»). На этот раз успех оказался неполным, судну удалось дойти до Фредериксхавна. Зато сутки спустя, уже возвращаясь с патрулирования, британские подводники получили своеобразную компенсацию, потопив «Шифф 35» (бывшее «Ольденбург»).

Лодка Билли Кинга занимала позицию западнее маршрутов конвоев, идущих в Осло-фьорд. Судоходство здесь не было столь оживленным, но для отчаянного офицера это не стало серьезной проблемой. В ранние часы 12 апреля обнаружили танкер «Моонзунд» (322 брт), доставлявший топливо для самолетов Люфтваффе. Атака из подводного положения окончилась безрезультатно, обе торпеды прошли мимо. Тогда Кинг, не раздумывая, всплыл и расстрелял незадачливый танкер из орудия. Два дня спустя по приказу Хортона «Снэппер» отошел на север, где, наконец, встретил крупные суда.

Это был 3-й транспортный отряд, вышедший в море 13 апреля и следовавший в Осло тремя группами:

— первая: транспорта «Мольктефельс», «Флорида», «Порто Аллегре», опытовый корабль «Клаус фон Беверн» (брейд-вымпел командира 1-й флотилии тральщиков), тральщики «М 6», «М 11» и «М 12»;

— вторая: транспорта «Бельграно», «Кёльн», танкер «Фридрих Бреме», охотник «Uj 123», вспомогательный сторожевой корабль «Эльба», 2 моторных тральщика 5-й флотилии;

— третья: транспорта «Хохенхёрн», «Анна Редер» и танкер «Ойроланд» под охраной тральщиков 17-й флотилии.

После полудня 14 апреля «Снэппер» обнаружил первую группу и пятиторпедным залпом потопил транспорт «Флорида» (6150 брт). Любопытно, что сами англичане {274 --> первоначально приписывали этот успех лодке Слотера. Спасаясь от преследования, «Снэппер» отошел к юго-востоку, где уже ночью натолкнулся на третью группу отряда. На лодке оставалось всего 4 торпеды, и все они нашли свои цели. В своем донесении Кинг заявил о потоплении двух судов в 7000 и 500 тонн, хотя реальный успех оказался скромнее: погибли тральщики «М 1701» и «М 1702».

Следом за 3-м транспортным отрядом из Киля в Осло вышла группа боевых кораблей в составе учебно-артиллерийского корабля «Бруммер» (капитан 2 ранга Макс Гебауэр), миноносцев «Ягуар», «Фальке», эскортного корабля «F 5» и охотников «Uj 125», «Uj 126», «Uj 128». Корабли шли параллельно конвоям, прикрывая их с наиболее опасного западного направления. Поздно вечером 14 апреля немцев обнаружила другая британская субмарина — «Стерлет». Ее командир лейтенант Хауорд дал залп по крупнейшей цели — «Бруммеру», который затонул спустя полчаса после попадания торпед. Пока миноносцы занимались спасением экипажа, охотники организовали преследование и потопили лодку.⁴⁸

Помимо торпедных субмарин, в Балтийских проливах действовали подводные минные заградители. Первое заграждение в 50 милях от острова Лесё выставил 13 апреля {275 --> британский «Наруэйл». На этих минах погибло два тральщика.

Бесспорно, в первую неделю кампании британские подводники добились немалых успехов, особенно выделяющихся на фоне неудач их немецких коллег. Но как у каждой медали, есть другая сторона и у этой. Основная масса немецких потерь приходилась на суда авангардного, танкерного и 1-го транспортного отрядов, не имевших непосредственного охранения. Когда началось движение конвоев с солидным противолодочным эскортом, успехи пошли на убыль. 2-й транспортный отряд потерял два из одиннадцати судов, 3-й транспортный отряд — одно. Следующие отряды дошли вообще без потерь, хотя подводная угроза сохранялась.

После потери пароходов «Фриденау» и «Вигберт», вместе с которыми погибло около 1500 человек, командование группы «Ост» приняло решение не отправлять больше личный состав на тихоходных судах, а использовать для этих целей только наиболее быстроходные единицы или боевые корабли. Войска стали доставляться по суше в датский порт Фредериксхавн, а оттуда — морем в Осло и Ларвик. В среднем ежедневно перевозилось до 3 тысяч человек. Организация разгрузки большого количества транспортов лежала на особой службе при штабе «Адмирала Норвегии». Вопрос о том, куда направить суда, превращался порой в настоящую головную боль, ведь оба основных порта, использовавшиеся для обработки грузов, обладали своими недостатками. Ларвик был слишком мал и не имел необходимого портового оборудования, а маршрут до Осло удлинял путь конвоев на 50 миль. Зато, отшвартовавшись у причалов Осло, немцы встречали безукоризненную работу норвежских крановщиков, которые под немецким руководством сгружали с прибывавших судов автомобили, танки и артиллерию. Не было взорвано ни одного крана, даже ни одной гайки откручено с них. Во многом благодаря четкой работе портовых служб боевой потенциал на берегу наращивался столь быстрыми темпами.

Активность британских субмарин заставила германские противолодочные силы, находящиеся в подчинении {276 --> BdS «Ост» вице-адмирала Ганса Мооца, принять адекватные меры. Для эскорта транспортов стали привлекаться миноносцы и морские тральщики, причем использование в качестве исходных портов на севере Дании сводило к минимуму необходимость нахождения транспортов в море в ночное время. В дополнение к 17-й флотилии охотников за подводными лодками, действовавшей в проливной зоне с первых дней операции, туда же были направлены 5-я противолодочная группа и 7-я флотилия сторожевых кораблей. В Ольборг была переброшена Kü.Fl.Gr. 906 (майор Лессинг) с эскадрильями 1./906 и 5./196. Обнаруженные лодки преследовались зачастую по 12–14 часов. Не прекращались минные постановки. Обеспокоенный глубоким проникновением вражеских подлодок в Каттегат командующий военно-морской группой «Ост» адмирал Карльс лично распорядился установить минные заграждения на линии Скаген-Патерностер. Для операции были привлечены все имевшиеся в наличии заградители.

«Ганзештадт Данциг» (капитан 3 ранга Шрёдер) и «Кайзер» (капитан-лейтенант Бом), приняв по 250 мин UMA, в 23 часа 13 апреля покинули Киль. Эскорт составляли 5-я флотилия миноносцев (капитан 3 ранга Хенне) в составе «Грайф», «Зееадлер», «Мёве» и группа 2-й флотилии моторных тральщиков (лейтенант Просс) — «R 25», «R 27». За ночь соединение прошло Большой Бельт, но затем началось что-то невообразимое. Сигнальщикам постоянно мерещились перископы, в результате «Ганзештадт Данциг» даже открыл огонь из 88-миллиметровок, а миноносцы систематически сбрасывали глубинные бомбы. Во время одного из противолодочных маневров флагманский «Грайф» выскочил на отмель. Штаб группы «Ост» радиограммой приказал отложить операцию на 24 часа. Хенне перенес брейд-вымпел на «Мёве», а для усиления эскорта в Орхус, где укрылись немецкие корабли, были направлены миноносец «Вольф» и тральщик «R 31».

Лишь вечером 17 апреля соединение вышло из Орхуса. Между 00:28 и 01:51 следующих суток заградители произвели постановку. Для безопасности судоходства мины ставились с заглублением на 12–15 метров. Несколько часов спустя эстафету продолжили «Роланд», «Кобра», {277 --> «Пройссен» и «Кёнигин Луизе», заблаговременно вышедшие из Киля под командованием капитана 1 ранга Бёмера. К 18 часам операция была успешно завершена, вход в Каттегат перегородил мощный, в шесть рядов, барьер из мин.

К исходу первой недели кампании наступил переломный момент в подводной войне в Балтийских проливах: немцам удалось склонить чашу весов в свою сторону. В связи с резким уменьшением успехов подводников из-за возросшего давления сил противолодочной обороны, вице-адмирал Хортон обратился в Адмиралтейство с просьбой направить в Скагеррак группу надводных кораблей. По его замыслу, уничтожение нескольких слабо вооруженных охотников должно было вынудить немцев отказаться от постоянного патрулирования в проливах. План получил одобрение, и англичане обратились к своим французским коллегам с просьбой выделить для проведения операции дивизион своих быстроходных лидеров, способных дойти до Скагеррака и вернуться обратно за одну ночь и имевших к тому же сильное вооружение. Выбор однозначно пал на знаменитые «фантаски». 18 апреля в Розайт прибыл 8-й дивизион лидеров («Л'Эндомтабль», «Ле Малэн», «Ле Триомфан») под командованием капитана 1 ранга Барта. Получив детальный план операции, в 22:45 23 апреля корабли снялись с якоря и взяли курс на восток.

К половине третьего ночи дивизион без происшествий дошел до середины Скагеррака. Временами появлявшаяся в разрывах облаков луна облегчала поиск. В 04:14 наблюдатели флагманского «Эндомтабля» обнаружили два небольших силуэта на удалении около мили, почти одновременно о контакте доложили «Триомфан» и «Малэн». На лидерах стали готовиться к бою. Сторожевые корабли 7-й флотилии «V 702» и «V 709» (бывшие рыболовные траулеры «Мемель» и «Гвидо Моринг», 444 и 219 брт соответственно) обнаружили противника всего за несколько минут до открытия огня. Пятнадцати 138-мм орудиям и двадцати семи торпедным аппаратам лидеров они могли противопоставить лишь несколько 37-мм и 20-мм автоматов. Находившийся на «V 702» командир флотилии капитан-лейтенант Г. Шульце, сознавая явную безнадежность положения, {278 --> приказал открыть интенсивный огонь, поставить дымовую завесу и послать по радио открытым текстом сообщение о нападении. Кстати, противника неверно опознали как тройку британских эсминцев типа «Трайбл»; на самом деле он был гораздо сильнее, но...

В течение 34 минут лидеры совершали бессмысленные маневры вокруг тихоходных траулеров, выпускали снаряд за снарядом, так и не сумев потопить ни один из них. Нервозность усиливали постоянные доклады из радиорубок о резком всплеске немецких передач в эфире. Упорное сопротивление явно не входило в планы французов. Не добившись никаких осязаемых результатов, Барт дал сигнал к отходу.

Обстановка в германских штабах стала походить на растревоженный муравейник. Находившиеся в море минные заградители «Роланд» и «Кобра» были немедленно отозваны, а базировавшаяся на Кристиансанн 2-я флотилия торпедных катеров выслана в море. Лишь пара «шнелльботов» около 5 часов утра обнаружила французские корабли. Превосходство лидеров в скорости не позволило катерникам выйти на дистанцию торпедного залпа. Вскоре по приказу FdLuft «Вест» взлетели бомбардировщики. По непонятной причине задачу поручили Do-17 из состава KG 3, лишенным какого-либо опыта действий против морских целей. Около 07:45 они настигли уходившего полным ходом противника, но не смогли точно сбросить бомбы. От близкого разрыва на «Триомфане» (капитан 2 ранга Потюо) был погнут валопровод. Позже дивизион разминулся с «U 56», которая из-за большого расстояния не смогла занять позицию для атаки, и 18:30 благополучно прибыл в Розайт.

Первая вылазка надводных сил союзников в Скагеррак закончилась безрезультатно, но не похоронила саму идею. Вечером 3 мая французы снова отправили в Скагеррак дивизион лидеров, на этот раз 5-й. К «Тартю», «Шевалье Полю» и «Милану» (этот корабль вошел в состав дивизиона взамен погибшего «Майе Брезе») присоединились британские эсминцы «Сикх» и «Тартар». Набег сорвался в самом начале, соединению даже не удалось войти в Скагеррак. За час до полуночи в районе Эгерсунна правофланговые корабли «нос к носу» столкнулись с германским {279 --> рыболовным траулером. Тот поднял по радио тревогу, и командовавший операцией капитан 1 ранга Шомель, полагая, что дело может окончиться для эсминцев не столь безобидно, как в прошлый раз, приказал поворачивать на обратный курс.

Тем временем немцы планомерно продолжали заваливать минами подходы к проливам. 22 апреля «Роланд» и «Кобра» приняли в Вильгельмсхафене антенные мины EMD и в сопровождении шести миноносцев 6-й флотилии направились на очередную постановку. Поднятая французскими лидерами суматоха не позволила выполнить задачу с первого раза, но в ночь с 24 на 25 апреля заграждение «V» было установлено. Затем немцы переключили внимание на линию «Вествалль» («Западный вал»), мины на которой начали ставить еще в 1939 году для прикрытия германского побережья. Теперь ее продолжили дальше на север. 30 апреля миннозаградительная группа «Вест» («Роланд», «Кобра», «Пройссен» и «Кайзер») установила заграждение «17» в районе Большой Рыбачьей банки. Операция проходила в условиях густого тумана, что привело к трагедии. Около 23 часов на миноносце «Леопард» из состава охранения группы произошла поломка рулевой машины. Лежавший на циркуляции корабль попал прямо под форштевень «Пройссена», был им протаранен и вскоре затонул. Экипаж удалось спасти почти полностью. По иронии судьбы, единственным погибшим оказался лейтенант Маршалль — сын командующего флотом. Следующая постановка совпала по времени с очередной набеговой операцией союзников, что на этот раз привело к боевому столкновению.

9 мая четыре заградителя под командованием Бёмера, державшего свой брейд-вымпел на «Роланде», вышли на очередную постановку. Задачей было установить заграждение «16» в западной части Большой Рыбачьей банки. Охранение группы состояло из эсминцев «Рихард Байтцен» (брейд-вымпел врио FdZ капитана 1 ранга Шеммеля), «Герман Шёманн», «Бруно Хайнеманн» и миноносца «Грайф». Соединение шло 15-узловым ходом. Дул слабый норд-ост, море было спокойным, видимость составляла около 12 миль. {280 -->

По всей видимости, немецкие корабли были замечены британской воздушной разведкой, так как вечером летающая лодка Do-18 обнаружила шедший наперерез отряд, состоявший из крейсера «Бирмингем» и эсминцев «Джэнес», «Хайперион», «Хируорд», и «Хэвок». Севернее держалась 5-я флотилия эскадренных миноносцев: «Келли», «Кандагар» и «Хостайл» (вышедший вместе с ними «Кимберли» был вынужден вернуться в Разайт из-за недостатка топлива) под командованием кэптена лорда Льюиса Маунтбеттена. Командующий военно-морской группой «Вест» адмирал Заальвехтер отменил постановку, одновременно приказав торпедным катерам 2-й флотилии выйти наперехват противника. В это время «S 30», «S 31», «S 32», «S 33»⁴⁹ уже находились в море, оказывая помощь миноносцу «Мёве», торпедированному английской подводной лодкой. Торпедные катера образовали широкую завесу с западного и северо-западного направлений. В 20:12 командир флотилии капитан 3 ранга Рудольф Петерсен, находившийся на «S 30» сообщил по радио о пяти эсминцах, приближавшихся с запада.

В момент поступления доклада с «S 30» расстояние между лежавшими на сходившихся курсах соединениями составляло около 35 миль, при этом англичане обладали двойным превосходством в скорости. В 20:40 Бёмер приказал поворачивать на юго-восток и развить полный ход. Горизонт в западной стороне был чист, и наблюдатели на минзагах каждую минуту с тревогой ожидали появления верхушек мачт, что могло обернуться крупным столкновением. Дистанция между противниками сокращалась, но немцы вскоре вошли в зону тумана, настолько густого, что пришлось включить кильватерные огни, и оторвались. Лишь флотилия «шнелльботов» продолжала поддерживать контакт с британскими кораблями и перешла к активным действиям. Разгоревшийся в наступившей темноте жаркий бой продолжался несколько часов. Катера предприняли несколько попыток атаковать врага, но успехом увенчалась {282 --> только одна. В 23:33 командир «S 31» обер-лейтенант Герман Опденхофф доложил о потоплении корабля класса эскадренный миноносец. Упорное сопротивление заставило англичан отказаться от продолжения операции и повернуть на обратный курс. Это спасло от верной гибели «S 33», который в ходе боя был протаранен одним из эсминцев, и команда уже подготовила катер к затоплению. В 23:57 контакт между противниками был потерян.

Победа Опденхоффа стала первым серьезным достижением германских катерников, и в тот же день он был награжден Рыцарским крестом, что само по себе заслуживает внимания, так как впоследствии командиры «шнелльботов» получали менее значительные награды за большие достижения. Пикантность ситуации заключалась в том, что всего сутки спустя штабу Руководства войной на море стало известно, что донесение оказалось правдивым лишь наполовину. Торпедированный «Келли», флагман 5-й флотилии эскадренных миноносцев, не затонул, хотя в результате взрыва были затоплены оба котельных отделения, корабль полностью потерял ход и сильно накренился. Погибло 23 члена экипажа. И все же «Келли» удалось спасти: он был взят на буксир эсминцем «Бульдог», и на четвертые сутки прибыл в Ньюкасл на судоверфь, а в декабре 1940 года, после ремонта, вновь вошел в строй.

Вот что еще достойно особого разговора. На «Келли» держал брейд-вымпел кэптен Льюис Маунтбэттен. Личность безусловно выдающаяся — будущий адмирал и вице-король Индии, лорд Маунтбэттен в роли командира флотилии проявил себя не самым лучшим образом и словно магнит притягивал неприятности к своим кораблям. «Первой ласточкой» был подрыв «Келли» на магнитной мине в декабре 1939 года. Затем случай в Скагерраке. В бою с германскими эсминцами у мыса Лизард 29 ноября того же года получит тяжелейшие повреждения другой корабль 5-й флотилии — «Джервис». Апогеем станет Критская кампания. Утром 23 мая 1941 года германские «штуки» буквально истребят флотилию: под бомбами погибнут «Келли» и «Кэшмир». К счастью, лорд окажется в числе 299 моряков, спасенных уцелевшим «Киплингом». После непродолжительного формального пребывания в должности командира ремонтировавшегося авианосца {283 --> «Илластриес» Маунтбэттен будет назначен начальником управления комбинированных операций и проявит себя прекрасным организатором. Тогда-то и начнется стремительный взлет его карьеры. Вскоре Черчилль назначает его своим личным посланником, в середине 1943 года лорд станет Верховным Главнокомандующим союзными войсками в Юго-Восточной Азии, а после войны будет последним вице-королем Индии...

Но, вернемся к деятельности британских подводных лодок. В конце апреля они возобновили походы в проливную зону. Начало положил «Тетрарх» (лейтенант-коммандер Миллс). 22 апреля он перехватил два небольших датских рыболовных судна, одно из которых затопили, а другое отправили в Англию с призовой группой. Тем же вечером «Тетрарх» безуспешно атаковал транспорт «Вольфрам» и подвергся преследованию охранявших его охотников 5-й противолодочной группы. Во время уклонения было потеряно управление, и лодка провалилась на отметку 120 метров, что на четверть превышало ее предельную глубину погружения. Уловив момент, Миллс сумел выпустить две торпеды, потопив одного из преследователей — «Uj B», но остальные продолжили охоту. Лодка находилась под водой более 42 часов, однако в конце концов сумела оторваться и вернуться домой.

Коммандер Дж. Слэйден на «Трайденте» утром 25 апреля западнее датского Тюборена безуспешно атаковал германские транспорты «Палиме» и «Пеликан», а затем получил приказ перейти на север. 2 мая в Бьёрна-фьорде он обнаружил крупный транспорт, по которому выпустил две торпеды. Это был уже знакомый читателю «Клэр Гуго Штиннес I», только что освобожденный из норвежского плена. Судно шло в балласте, и торпеды, поставленные на большое углубление, прошли под ним. Невзирая на опасность воздушной атаки, англичане всплыли и расстреляли транспорт из 102-мм орудия. Лишь после семидесятого снаряда горящий теплоход выбросился на отмель, где его настигла третья торпеда. Тем не менее, впоследствии немцы отремонтировали серьезно поврежденное судно.

К концу апреля в Балтийских проливах действовало всего 4 подводных лодки, среди них — два минных заградителя. {284 --> «Наруэйл» 1 мая установил 50 мин у острова Лесё, на которых погиб шведский транспорт «Хага» и подорвался тральщик «М 1102». В тот же день были торпедированы транспорты «Буэнос Айрес» (6097 брт) и «Байя Кастилло» (8580 брт). Первый затонул спустя два часа, второму удалось дойти до ближайшего порта, но восстанавливать его не стали. 11 мая, во время своего следующего похода, «Наруэйл» выставил 50 мин у Молде. Жертвой постановки стал сторожевой корабль «V 1109». С другим подводным заградителем произошел один из самых занимательных в истории войны случаев.

29 апреля «Сил» вышел в поход с задачей установить 50 мин в районе шведского Гётеборга. Немецкие противолодочные рубежи удалось преодолеть с большим трудом, 3 мая лодку обнаружила и бомбила авиация, был поврежден прочный корпус. Тем не менее, командир субмарины лейтенант-коммандер Руперт П. Лонсдейл решил продолжить операцию. В ранние часы 4 мая «Сил» провел постановку и лег на курс возвращения. Но вскоре его обнаружили корабли 12-й флотилии охотников. Преследование продолжалось восемь часов, но не принесло результатов.

Однако обстоятельства сложились против англичан. В 19:00 под днищем «Сила» раздался взрыв, лодка стремительно провалилась вниз и легла на дно. В течение шести часов подводники энергично боролись за свою жизнь и, в конце концов, заставили субмарину подняться на поверхность. Положение не сулило ничего хорошего: прочный корпус пробит, лишь один дизель в исправном состоянии, а до родных берегов — почти 500 миль. В создавшихся условиях Лонсдейл видел единственный шанс в попытке достичь шведского берега. Передав сообщение в Адмиралтейство, «Сил» медленно двинулся на восток.

В 01:59 с аэродрома Ольборг на противолодочное патрулирование вылетела пара «арадо» 5-й эскадрильи 196-й группы — 6W+IN (пилот — унтер-офицер Бёттхер, наблюдатель — лейтенант Меренс) и 6W+EN (пилот — унтер-офицер Закриц, наблюдатель — лейтенант Шмидт). Немцы уже уяснили, что лучшее время охоты — на рассвете, когда неприятельские подлодки завершают зарядку аккумуляторов, не спеша уйти под воду на долгий световой {285 --> день. Летя на пятидесятиметровой высоте, «арадо» осматривали северную часть Каттегата. Около 02:30 Гюнтер Меренс заметил справа небольшую тень. Когда самолет развернулся и снизился, сомнений не осталось — это рубка подводной лодки. Торчавший из воды нос и погруженная корма свидетельствовали о повреждениях. Сигнальным фонарем Меренс передал приказ остановиться и запросил принадлежность субмарины.

Находившийся на мостике «Сила» Лонсдейл приказал сигнальщику передать что-нибудь неразборчивое, стараясь выиграть время и успеть укрыться в шведских территориальных водах, но Меренс разгадал его маневр. «Арадо» набрал высоту, чтобы послать радиограмму в штаб, и пошел на боевой заход. Первая 50-кг бомба упала в тридцати метрах от лодки, не нанеся ей повреждений, вторая — также мимо. Затем немцы выпустили несколько очередей из бортовых пулеметов по рубке и корпусу. Лонсдейл бросился к установленному в кормовой части мостика спаренному «Льюису» и открыл ответный огонь. В поединок включилась машина Карла Шмидта. Одна из сброшенных ей бомб разорвалась у борта «Сила». В машинное отделение снова стала поступать вода, последний работоспособный дизель вышел из строя. Послав в эфир сигнал «SOS», подводная лодка неподвижно закачалась на волнах. Изумленные немцы видели, что находившийся на ее мостике офицер вытащил белый платок и начал им размахивать.

Впоследствии лейтенант-коммандер Лонсдейл оправдывал свой поступок ответственностью за жизни шестидесяти членов экипажа и тем обстоятельством, что корабль фактически был мертв. Самолеты продолжали в недоумении кружить над лодкой. Два маленьких «арадо» взяли в плен 1520-тонную субмарину — такого никогда не бывало! Меренс справедливо предположил, что этому никто не поверит, и решил предоставить доказательства. Гидроплан приводнился рядом с лодкой, и лейтенант приказал ее командиру подняться в кабину. Лонгсдейлу пришлось снимать ботинки и перебираться вплавь. Англичанин пытался заявить, что его корабль находится в шведских водах, но немцы от него просто отмахнулись. Вслед за командиром {286 --> такой же унизительной процедуре подвергся боцман «Сила» петти-офицер Каузинс.

Самолеты взлетели и взяли курс на Ольборг. В нескольких милях был встречен охотник «Uj 128» капитан-лейтенанта Ланга, которому передали координаты субмарины. Этот корабль снял с «Сила» экипаж, взял лодку на буксир и привел ее во Фредериксхавн.

После потери «Сила» ни одна подводная лодка союзников не заходила в Скагеррак. К тому времени 10-я французская и 3-я британская флотилии с плавбазами «Жюль Верн» и «Циклопс» были переведены в Розайт, где было меньше риска подвергнуться внезапным авианалетам. В родных водах англичане потеряли еще одну лодку: 29 апреля, выходя в очередной боевой поход, «Юнити» затонула в результате столкновения с норвежским сухогрузом «Атле Ярле» в устье Тайна, погибло 4 моряка.⁵⁰ Французские субмарины действовали главным образом у голландского побережья: этот район считался относительно безопасным.

Основные же районы патрулирования британских субмарин переместились в восточную часть Северного моря, к побережьям Дании и Норвегии. Как было сказано выше, 8 мая в 60 милях от Тюборена «Таку» (лейтенант-коммандер ван дер Бил) торпедировала миноносец «Мёве», из состава охранения транспортов «Палиме» и «Пеликан», возвращавшихся из Норвегии. Взрывом на миноносце снесло руль и винты, но с огромным трудом его удалось отбуксировать в Вильгельмсхафен. Ремонтные работы заняли очень много времени, лишь в декабре 1942 года «Мёве» снова принял участие в боевых действиях.

Днем 13 мая лейтенант-коммандер Дэвид Ингрэм на «Клайде» обнаружил у Статландета большой грузовой {287 --> транспорт, одиноко идущий на север. Решив не тратить драгоценные торпеды, Ингрэм приказал всплыть и расстрелять судно из орудия. Англичане успели сделать всего несколько выстрелов, как судно открыло ответный огонь, заставив лодку уйти под воду, а затем стало стремительно набирать ход и вскоре скрылось в налетевшем дождевом шквале. Знай подводники, с кем им пришлось иметь дело, они избрали бы другую тактику! На самом деле «сухогрузом» оказался германский вспомогательный крейсер «Виддер» («Шифф 21»), направлявшийся в атлантическое рейдерство. Впрочем, месяц спустя Ингрэм сумел реабилитироваться, торпедировав линкор «Гнейзенау».

«Спирфиш» и «Тетрарх» 20–23 мая перехватили пять небольших датских рыболовных судов, три затопили, два других отправили в Англию. В середине мая подводные минные заградители «Наруэйл» и «Рюби» приступили к систематическим операциям в норвежских прибрежных водах, совершив в течение месяца шесть выходов на постановки.

Отдельного упоминания заслуживает еще одна субмарина, отличившаяся в ходе кампании. Речь идет о польском «Ожеле», именно он открыл боевой счет союзных подводников в норвежских водах. В польской литературе подвиги этого корабля расписаны яркими красками и изобилуют геройскими, порой фантастическими, эпизодами. Попробуем «отделить зерна от плевел».

Итак, 3 апреля «Ожел» вышел в свой пятый поход и 8 апреля потопил «Рио де Жанейро». Спустя два дня — утром 10 апреля — капитан-лейтенант Грудзинский обнаружил три больших тральщика, выпустил по ним две торпеды и якобы видел в перископ попадание в один из них. Тем же вечером он обнаружил эти корабли снова, но их было всего два, на основании чего был сделан вывод об одержанной победе. Анализ диспозиции немецкого флота показывает, что встреченными «Ожелом» кораблями могли быть только тральщики 2-й флотилии, возвращавшиеся домой после высадки десанта в Эгерсунне. Однако ни один из них не только не был потоплен, но и не докладывал о замеченных торпедах. Любопытно, что в работе Юргена Ровера «Атаки подводных лодок союзников» не содержится даже упоминания о данном эпизоде. {288 -->

13 апреля «Ожел» обнаружил большой конвой и атаковал ближайшую цель (сторожевой корабль «V 705»), но торпеда прошла мимо. В течение следующих двух дней лодка неоднократно обнаруживалась противолодочными кораблями и самолетами, уклоняясь от атак которых провела под водой более 20 часов, но 18 апреля благополучно вернулась на базу. С 28 апреля по 11 мая «Ожел» совершил шестой поход, закончившийся безрезультатно, а 23 мая вышел в седьмой. В указанный срок — 8 июня — лодка не вернулась, и 11 июня британское командование объявило об ее гибели. О причинах по сей день остается только гадать...

На протяжении последующих четырех лет воды вдоль протяженного норвежского побережья стали одним из напряженнейших театров боевых действий для британских субмарин. Мы же подведем итоги их деятельности за время Норвежской кампании. Результаты, достигнутые подводными лодками союзников, приведены ниже. Успех этот особенно ценен тем, что достигнут в мелководных районах, густо «начиненных» минами, в условиях сильной противолодочной обороны, абсолютного господства в воздухе авиации противника и долгого светового дня. Итоговая цифра потопленного тоннажа оказалась значительной — около 60 тысяч брт за два месяца. По количеству потопленных судов показатели апреля-мая 1940 года превосходят суммарную цифру 1941–1943 годов! Подводные лодки оказались единственной реальной силой, способной противодействовать германским перевозкам. Сами англичане потеряли в боевых условиях 4 субмарины («Тистл», «Стерлет», «Тарпун», «Сил»), плюс польский «Ожел».

С другой стороны, можно констатировать, что немцам удалось достаточно надежно защитить свои коммуникации. В период с 3 апреля по 15 июня для перевозок между германскими и норвежскими портами было задействовано 472 транспортных судна общим тоннажем 2 012 376 брт. Они перевезли 107 586 человек, 16 102 лошади, 20 339 автомобилей и мотоциклов, 101 400 тонн различных грузов. Потери составили 21 судно общим тоннажем 111 700 брт, то есть менее 5%; людские потери на переходе морем не превышали 2%. {289 -->

8.1. Расколотое небо

Вторая Мировая война с самого начала сделала авиацию полноправной участницей боевых действий, более того — порой именно она становилась фактором, решавшим исход как отдельных сражений, так и целых операций. Борьба за господство в воздухе была не менее ожесточенной, чем на земле, и почти всегда ее результаты определяли ход и исход сухопутной кампании.

Коль скоро выше мы затронули особенности военно-морского аспекта исторической литературы, нельзя не сказать несколько слов о библиографии войны в воздухе. Ореол героизма, которым всегда были окружены асы-истребители, предопределил интерес любителей военной истории прежде всего к воздушным боям. Имена Вернера Мёльдерса, Эриха Хартмана и Александра Покрышкина у всех на слуху. Куда меньше внимания уделяется бомбардировочной авиации (за исключением, может быть, немецких «Штукас»). Норвежскую кампанию с полным правом можно назвать жертвой такого подхода. Отсутствие впечатляющих воздушных поединков с участием прославленных асов служило невольным оправданием для тех историков, кто ограничивался сухими цифрами задействованных и потерянных в ходе операции самолетов и спешил перейти к более значительным, на их взгляд, событиям.

Желающим в подробностях узнать о противоборстве в небе Норвегии можно порекомендовать превосходную книгу Кристофера Шореса и его коллег «Fledgling Eagles» («Оперившиеся орлы»), представляющую собой своеобразный хронологический отчет. Коллектив ее авторов поистине многонационален, что служит залогом объективности, однако серьезным недостатком является отсутствие аналитической составляющей.

В данной работе мы решили пойти по другому пути. Немало ярких эпизодов, представляющих характерные примеры тактического использования авиации в интересах других видов вооруженных сил, уже не раз встречалось на страницах этой книги, не будут обойдены вниманием они и в дальнейшем. Роль военно-воздушных сил в борьбе на море отражена в предыдущей главе. Здесь же делается попытка в общих чертах проанализировать действия авиации на оперативном уровне, обрисовать весь круг поставленных перед ней задач и методы их решения, обобщить опыт использования ВВС в норвежском небе. Для удобства текст сопровождается хронологией основных событий войны в воздухе в период с 11 апреля по 4 мая. Отдельно представлены действия британских авианосцев, а также немногочисленных норвежских авиаотрядов.

Деятельность авиации в ходе Норвежской кампании имела свои характерные особенности. В отличие от непродолжительных боевых действий в Польше, чьи малочисленные и плохо вооруженные ВВС были просто раздавлены мощью Люфтваффе, в небе Норвегии столкнулись более или менее равные противники. Авиации пришлось решать широкий спектр задач: завоевание господства в воздухе, оказание поддержки наземным войскам, изоляция района боевых действий, борьба с неприятельскими военно-морскими силами, транспортные перевозки. При этом проходили проверку довоенные теории, отрабатывались новые методы ведения боевых действий. Но все же самой уникальной особенностью Норвежской кампании является слабая «корреляция» (или, в переводе с формально-математического языка на русский, взаимное влияние) действий германских и британских военно-воздушных сил, что нашло свое отражение в заголовке данного параграфа.

Германская авиация, вне всякого сомнения, оказывала наибольшее (во многих случаях — решающее) влияние на ход всей кампании. Немцы собрали для участия в операции «Везерюбунг» весьма значительное количество боевых и транспортных самолетов, несмотря на ожидавшееся начало наступления на Западном фронте и ограниченное число пригодных для базирования площадок на норвежской территории.

Необходимо особо подчеркнуть ту значительную роль, которую сыграла в ходе кампании немецкая транспортная авиация. На начальной стадии операции она в первую очередь перебрасывала наземный персонал аэродромного обслуживания, подразделения противовоздушной обороны, зенитки, прожектора, санитарные подразделения. После 10 апреля интенсивность воздушных перевозок резко возросла и достигала 3000 человек и 400 тонн груза в день. Невозможно переоценить вклад «воздушных извозчиков» со свастикой на крыльях в снабжение блокированной группировки генерала Дитля в Нарвике. Как писали советские военные историки В.А. Белли и К.В. Пензин, «в данном случае немцы впервые предприняли попытку заменить прерванные морские сообщения воздушными, и, хотя возможности снабжения посредством авиации были еще ограниченными, а окруженный гарнизон небольшим, такая попытка определила новое направление в военном искусстве и выявила большие перспективы транспортной авиации в десантных операциях». Всего же в ходе кампании германская военно-транспортная авиация совершила 3018 самолето-вылетов и перебросила в Норвегию и Данию 29 280 человек, 2 376 тонн различных грузов и 1 178 тысяч литров топлива.

Не отставали от «транспортников» и боевые авиачасти. Перебазирование на норвежские аэродромы осуществлялось сначала отдельными эскадрильями, затем целыми группами, причем основным «трамплином» для переброски на север стали аэродромы в районе Ольборга. Основным аэродромом Люфтваффе на норвежской территории стал Сола, значительные силы базировались на Ольборг, Форнебю, после высадки союзников в Намсусе возросло значение Вэрнеса. Правда, многие авиационные части продолжали базироваться на территории Дании и Германии, используя норвежские аэродромы в качестве промежуточных при выполнении боевых заданий.

Расширение операционной зоны и круга задач, стоявших перед германскими военно-воздушными силами, потребовало изменения командных структур. 12 апреля общее руководство деятельностью авиации в Норвегии было возложено на штаб вновь сформированного 5-го воздушного флота, в состав которого вошли Х авиакорпус и все подразделения транспортной авиации, участвовавшие в операции. Командующим был назначен генерал-полковник Эрхард Мильх (24 апреля его сменил генерал-полковник Ганс-Юрген Штумпф). Штаб флота разместился в Осло, а штаб Х-го авиационного корпуса переместился из Гамбурга в Ольборг — поближе к району боевых действий.

Хронологические рамки Норвежской кампании можно довольно четко разбить на три этапа (и деятельность авиации прекрасно укладывается в эту схему). На первом, продолжавшемся примерно до 15–17 апреля, немцам противостояли исключительно норвежские сухопутные силы, британские ВВС и ВМС вели самостоятельные операции. Второй этап характеризуется борьбой за Центральную Норвегию и заканчивается с эвакуацией контингентов союзников из Намсуса и Ондальснеса. Наконец, на третьем этапе, который длился весь май и первую неделю июня, боевые действия велись к северу от Тронхейма и в районе Нарвика. В силу специфических особенностей использования авиации, последний этап будет рассмотрен в соответствующей главе.

На первом этапе операции перед ударной компонентой германских ВВС стояло две основных задачи: поддержка сухопутных сил и противодействие кораблям британского флота. В чистом небе Норвегии немецкие бомбардировщики действовали как целыми эскадрами, так и отдельными эскадрильями, звеньями, а изредка даже одиночными машинами. Универсальный характер германской бомбардировочной авиации позволял чередовать использование ее подразделений над морем с поддержкой операций на суше, однако определенная специализация внутри Х-го авиакорпуса все же прослеживается. Наиболее подготовленные к действиям над морем эскадрильи (речь идет, прежде всего, о 26-й и 30-й боевых эскадрах) реже привлекались к ударам по наземным целям.

Прежде всего, бомбардировщики действовали против норвежских сил, прокладывая дорогу армейским частям, продвигавшимся вглубь страны. С учетом малочисленности и разрозненности норвежцев, практически полного отсутствия у них средств противовоздушной обороны и истребительного прикрытия, на это не требовалось значительных сил. Практически, данная задача решалась силами одной бомбардировочной эскадры — KG 4 подполковника Мартина Фибига, насчитывавшей около 70 боеготовых машин. Ей помогали пикирующие бомбардировщики, прославившиеся филигранной точностью бомбометания, а также тяжелые истребители.

Действия над морем в течение нескольких дней после немецкой высадки велись с меньшей интенсивностью. Ежедневно гидросамолеты 506-й береговой авиагруппы вылетали искать корабли противника. Бомбардировщики KG 26, KG 30 и KGr 100 вели так называемую «вооруженную разведку» (аналог «свободного поиска»). Однако, за исключением одной успешной атаки 11 апреля, когда от немецких бомб пострадал эсминец «Эклипс», такие полеты завершались безрезультатно. Основные силы Флота метрополии в это время, как известно, находились далеко на севере, а затем вернулись в Скапа-Флоу, держась за пределами эффективного боевого радиуса германских бомбардировщиков. Лишь утром 13 апреля «хейнкели» из 1(F)./122 обнаружили крейсера «Глэзгоу» и «Шеффилд» с шестью эсминцами в районе Олесунн — остров Вигра, но вылетевшие для нанесения удара две группы Не-111, насчитывавшие в сумме двадцать пять машин, из-за тумана не смогли их найти. Не увенчалась успехом и атака четверки Не-115 против группы «Уорспайта».

В описываемый период имело место, пожалуй, самое значительное за время кампании, сражение в воздухе. Единственная группа одномоторных истребителей — II/JG 77 капитана Карла Хенчеля — 12 апреля прибыла на аэродром Кьевик, введенный в действие днем раньше. Едва успев перевести дух после перелета, 5-я и 6-я эскадрильи группы взлетели на перехват английских бомбардировщиков.

В этой крупнейшей в ходе войны дневной атаке участвовало 83 самолета: 36 «Веллингтонов», 24 «Хэмпдена» и 23 «Бленхейма». Англичане использовали отработанную довоенную тактику. Не имевшие истребительного эскорта бомбардировщики шли тесным строем, в принципе позволявшим осуществлять поддержку друг друга при встрече с неприятельскими истребителями. Хотя такая тактика уже демонстрировала свою порочность (ярким примером тому служит разгром британских бомбардировщиков над Гельголандской бухтой в декабре 1939 г.), в штабах не приняли соответствующих мер.

Прилети англичане всего парой часов раньше, их бы вряд ли кто-нибудь ждал. Погода в тот день также не способствовала успешному выполнению задания. Низкая облачность заставляла лететь на небольшой высоте, чтобы не потерять визуального контакта между машинами. Когда же самолеты приблизились к норвежскому побережью в районе Кристиансанна, погода резко улучшилась, выглянуло солнце. Бомбардировщики еще не успели набрать высоту, как на них навалились «мессершмитты». Не прошло и пятнадцати минут, как шесть «Хэмпденов» 44-й и 50-й эскадрилий рухнули на землю. Немногим лучше обстояли дела у «Веллингтонов»: 149-я эскадрилья потеряла две машины, 9-я и 38-я — по одной. К ним добавился и случайный «Хадсон» 233-й эскадрильи, совершавший разведывательный полет. Особо отличился фельдфебель Роберт Менге из 5-й эскадрильи, записавший на свой счет две победы. Однако британские воздушные стрелки оказали достойный отпор, результатом чего было пять сбитых истребителей и четыре погибших пилота.

Тронхейм

II/KG 4

1 эскадрилья I/StG 1

Ставангер

I/KG 26

2 эскадрильи I/StG 1

I/ZG 76

1.(F)/122

1.(F)/ObdL

1./Ku.Fl.Gr. 106

Кристиансанн

II/JG 77

Ольборг

II и III/KG 26

1./KG 30

KGr 100

I/ZG 1

Копенгаген

1./KG 40

Вестерланд

KG 30

Люнебург

I и III/KG 4

Любек

1.(F)/120

Очень скоро частые налеты англичан заставили распылить группу Хенчеля отдельными эскадрильями и даже звеньями по нескольким аэродромам вдоль побережья. Оснащение площадок было весьма скудным, особенно остро сказывалась малочисленность постов воздушного наблюдения и оповещения, из-за чего приходилось организовывать почти непрерывное воздушное патрулирование. Если побережье Германии опоясывала густая сеть радиолокационных станций, то здесь первый радар воздушного наблюдения «Варцбург» был введен в действие лишь 24 апреля. Приходилось полагаться на разбросанных вдоль берега наземных наблюдателей, но они зачастую обнаруживали противника слишком поздно или давали неверное направление. Однако английские бомбардировщики и разведчики действовали в небе Норвегии чаще в одиночку или небольшими группами, что давало «мессершмиттам» неоспоримое преимущество, даже с учетом их распыленности и частых ошибок в целеуказании. 15 апреля пилоты II/JG 77 сбили пару «Хадсонов», 26-го — «Хадсон» и «Бленхейм», а 30-го — еще два «Бленхейма», в том числе машину командира 110-й эскадрильи К.С. Дорана.

И все же в Норвегии одномоторным истребителям не удалось добиться успехов, соизмеримых, скажем, с последующими действиями во Франции. До капитуляции норвежской армии пилотам II/JG 77 удалось одержать всего 17 побед, причем пять из них принадлежали фельдфебелю Менге, ставшему, таким образом, единственным (в обычном понимании) асом Норвежской кампании.

В начале мая в Тронхейм из Ольборга прибыла эскадрилья ночных истребителей 11.(N)/JG 2, на вооружении которой состояли устаревшие Bf-109С. Очень скоро выяснилось, что «старичкам» явно не хватает скорости, чтобы успешно перехватывать цели. Хотя в мае на данной широте ночи довольно светлые, ночные перехватчики не одержали ни одной победы, понеся при этом потери со своей стороны. Видя бесполезность дальнейшего пребывания эскадрильи на севере, 21 мая ее перебросили в Кристиансанн, а затем отправили обратно в Германию.

Тронхейм

1 эскадрилья KG 30

1 эскадрилья I/StG 1

St., 1. и 2./Ku.Fl.Gr. 506

Ставангер

I/KG 26

(Z)./KG 30

I/ZG 76

St., 1. и 3.(F)/ObdL

1.(F)/120

1.(F)/122

Кристиансанн

II/JG 77

Осло

часть II/KG 4

2 эскадрильи I/StG 1

Ольборг

St., II и III/KG 26

I/ZG 1

Копенгаген

I/KG 40

Вестерланд

KG 30

Люнебург

III/KG 4

KGr 100

Фассберг

St. и часть II/KG 4

Перлеберг

I/KG 4

Большие расстояния и малое количество аэродромов заставили переложить задачу борьбы с неприятельскими самолетами на двухмоторные Bf-110, обладавшие значительным радиусом действия. В условиях практически полного отсутствия у противника истребителей, эти машины сумели добиться определенных успехов. Особенно отличился обер-лейтенант Гельмут Лент из 1./ZG 76, за два месяца сбивший четыре самолета противника: один «Сандерленд» и три «Гладиатора».⁵³ Не менее важной работой для тяжелых истребителей стало оказание поддержки сухопутным войскам. Благодаря своему мощному стрелково-пушечному вооружению и возможности нести бомбовую {300 --> нагрузку, Bf-110 частенько использовались для штурмовки неприятельских позиций в горных долинах. Это было довольно опасным занятием, и львиная доля немецких потерь (25 машин суммарно для двух «церштёрер»-групп) пришлась на зенитную артиллерию и летные происшествия.⁵⁴

Высадка контингентов союзников на норвежскую территорию заставила пересмотреть как состав и организацию группировки Люфтваффе, так и поставленные перед ней задачи. 14 апреля была образована должность «флигерфюрера Тронхейм», на которую был назначен майор Мартин Харлингхаузен. 24 апреля возникло авиационное командование «Ставангер». Его возглавил коммодор KG 26 кавалер Рыцарского креста полковник Роберт Фухс. Наличие разветвленной системы командования позволяло немцам гибко реагировать на изменения обстановки, направляя те или иные авиационные подразделения на наиболее напряженные участки. В качестве наглядного примера можно привести KGr 100, которая за семь недель активного участия в боевых действиях семь раз меняла аэродром базирования:

8—12 апреля — Нордхольц;

12—15 апреля — Шлезвиг;

15—16 апреля — озеро Йонсватн;

16 апреля — 2 мая — Ольборг;

2—15 мая — Тронхейм-Вернэс;

15—22 мая — Ставангер;

22—31 мая — Тронхейм-Вернэс.

Вполне предсказуемым ответом немцев на активизацию боевых действий на суше стало усиление авиационной группировки. 13 апреля в состав Х авиакорпуса была передана LG 1, в полном составе перебазировавшаяся в Норвегию; 18-го в Копенгаген прибыла 1./KG 40, оснащенная дальними бомбардировщиками FW-200 «Кондор» (позже к ней присоединились еще две эскадрильи группы); а с 19-го к {301 --> участию в операции подключилась KG 54, также в полном составе. Эти шаги позволили прибавить к первоначально имевшимся трем с половиной сотням ударных самолетов еще 150–200 машин. Таким образом, в двадцатых числах апреля в норвежском небе действовало до 500 бомбардировщиков — факт, совершенно игнорирующийся в исторической литературе!

20 апреля штаб 5-го воздушного флота получил личный приказ фюрера сосредоточить усилия против группировок союзников в Намсусе и Ондальснесе. Бомбардировочные эскадры Люфтваффе активизировали действия против неприятельских военно-морских и сухопутных сил в указанных районах. «Встречая лишь незначительное сопротивление, Люфтваффе действовали почти без потерь, и лишь когда немецкие самолеты отваживались появляться над соединениями Королевского флота или французскими кораблями, их потери начинали расти. Все новые части включались в сражение, доводя число участвовавших в налетах бомбардировщиков до внушительных размеров», — пишет Крис Шорес.

20–22 апреля ожесточенной бомбардировке подвергался Намсус. За три дня против него было произведено 135 самолето-вылетов. Город был разрушен почти полностью. Начиная с 22 апреля основной целью опустошительных воздушных налетов, интенсивность которых росла день ото дня, становится Ондальснес. За 22–25 апреля на город, его окрестности и прилегающие воды было сброшено 159 тонн бомб, а 27-го немцы поставили своеобразный рекорд — 81,5 т. Небольшой городок с населением около 4 тысяч человек получил больше смертоносного металла и взрывчатки, чем было сброшено всеми английскими бомбардировщиками за весь период Норвежской кампании! В результате он практически перестал существовать как морской порт.

Не менее важными целями, чем порты, стали наземные линии коммуникаций, прежде всего, железнодорожные. Бомбежке подвергались пути и станции, а тяжелые истребители развернули настоящую охоту за подвижным составом. В то же время две группы 4-й боевой эскадры продолжали оказывать непосредственную поддержку группам {302 --> Пелленгара и Фишера, ведущим наступление на север. Британские и норвежские части, державшие оборону вдоль железных дорог между Домбосом и Ондальснесом и изо всех сил пытавшиеся задержать продвижение немцев, были вынуждены прекратить любые передвижения в течение долгого светового дня из-за губительных воздушных налетов.

То обстоятельство, что немецкая авиация сумела обеспечить себе господство в воздухе, сыграло основную роль в вытеснении союзников с их плацдармов. После эвакуации англо-французских контингентов из Центральной Норвегии война в воздухе вступила в новую фазу, для участия в которой наличных сил 5-го воздушного флота было даже избыточно. Немедленно лишние части были выведены из Норвегии и переброшены на Западный фронт. К 10 мая KG 4 и KG 54 были переданы в состав II, а KG 30 и LG 1 — IV авиационных корпусов 2-го воздушного флота; I/ZG 1 перешла в подчинение 2-го истребительного командования (Jagdführer 2) в Дортмунде.

Результаты операции были высоко оценены в Берлине. Она стала рассматриваться как пример решительных действий Люфтваффе, обеспечивших выполнение поставленной задачи и сумевших не только надежно поддержать и прикрыть наземные войска, но и нанести поражение британскому флоту. Командир Х авиационного корпуса генерал Ганс Гайсслер и начальник штаба корпуса майор Мартин Харлингхаузен были награждены Рыцарскими крестами, вслед за ними список кавалеров пополнили коммодор KG 4 подполковник Мартин Фибиг, семь пилотов KG 30, четверо из KG 26, четверо из StG 1 и первый пилот транспортной авиации — капитан Петер Ингенхофен.

Германское вторжение в Норвегию открыло для Бомбардировочного командования RAF (главный маршал авиации Ладлоу-Хьюитт, позже — маршал авиации сэр Чарльз Портал) новый театр боевых действий, заставив перенацелить на него часть своих эскадрилий. Британской стороне в значительно большей степени пришлось приспосабливаться {303 --> к разнообразию задач и условиям театра, которые были очень сложными. Тысячемильные расстояния приходилось преодолевать над морем, что требовало особой выучки штурманов. Отсутствовал какой-либо истребительный эскорт. При этом доступны были только цели в Южной Норвегии, воздушное пространство над которой полностью контролировалось немцами, никакой помощи союзным войскам в Северной Норвегии бомбардировщики оказать не могли.

Непосредственно в Норвежской кампании принимали участие следующие части Бомбардировочного командования:

2-я группа (Бристоль «Бленхейм»)

107-я, 110-я эскадрильи — Уоттисхэм.

3-я группа (Викерс «Веллингтон»)

9-я эскадрилья — Хонингтон;

37-я, 75-я эскадрильи — Фелтуэлл;

38-я, 115-я эскадрильи — Мархэм;

99-я эскадрилья — Ньюмаркет;

149-я эскадрилья — Мидленхолл.

4-я группа (Армстронг-Уитворт «Уитли»)

51-я, 102-я эскадрильи — Дишфорт;

58-я эскадрилья — Линтон-он-Оуз;

77-я эскадрилья — Дриффилд.

5-я группа (Хэндли-Пейдж «Хэмпден»)

44-я, 50-я эскадрильи — Уоддинтон;

49-я, 83-я эскадрильи — Скэмптон;

61-я эскадрилья — Хэмсуэлл.

Бомбардировочное командование приступило к операциям с большим энтузиазмом, однако 12 апреля потерпело полное фиаско во время налета на германские корабли. Эта неудача окончательно убедила штаб командования в несостоятельности дневных налетов группами бомбардировщиков без истребительного прикрытия. Этот день ознаменовал конец довоенной теории и стал одной из важнейших поворотных точек в деятельности Бомбардировочного командования в ходе войны. «Веллингтоны» и «Хэмпдены» отныне были исключены из групп дневных бомбардировщиков и, за исключением немногих случаев, в течение следующих четырех лет летали только по ночам. Лишь две {304 --> эскадрильи «Бленхеймов» 2-й группы (вице-маршал авиации Маклин) — 107-я и 110-я, действовавшие с аэродрома Лоссимут в Северной Шотландии, — продолжали дневные операции, неся при этом порой тяжелые потери. Налеты производились при любом удобном случае, но увенчаться успехом могли лишь при благоприятных погодных условиях. Только плотная облачность могла укрыть медлительные бомбардировщики от германских истребителей, но она же оборачивалась минусом, когда из-за низко висящих облаков экипажи не находили свои цели, или же им пришлось выходить в атаку на малой высоте — прямо под кинжальный огонь скорострельных зенитных автоматов. Эти факторы заставили перенести основные усилия на ночные рейды. Потери стали существенно меньше, но соответственно уменьшился и эффект. Ситуацию усугубляла порочная практика использования бомбардировочной авиации разрозненными силами. Группы никогда не оперировали в полном составе. В то же время не прекращались регулярные ночные налеты против объектов в Северной Германии.

Важнейшей задачей, стоявшей перед Бомбардировочным командованием, была нейтрализация неприятельских аэродромов. Главными целями стали Сола, Вэрнес, Форнебю и Ольборг. Первый налет на Сола совершили 11 апреля шесть «Веллингтонов» 115-й эскадрильи, а с 14 апреля англичане начали систематическую бомбардировку аэродрома. По данным Т. Дерри, за время кампании самолеты Бомбардировочного командования нанесли по нему 37 бомбовых ударов, несколько налетов произвели «Хадсоны» 220-й, 224-й и 233-й эскадрилий Берегового командования. 16 апреля был нанесен первый удар по Вэрнесу, 20 апреля — по Ольборгу. Всего же между 14 и 21 апреля британские ВВС совершили 220 самолето-вылетов по аэродромам противника.

Английские летчики действовали самоотверженно, однако одной отваги было недостаточно. Как пишет К. Шорес, «Бомбардировочное командование RAF делало все, что было в его силах, чтобы снизить активность Люфтваффе, но при этом его потери превосходили потери противной стороны». {305 -->

Проблема состояла в том, что Вэрнес, Форнебю и Ольборг находились за пределом боевого радиуса «Бленхеймов», стало быть, не могли быть атакованы днем. Дальние рейды совершали «Уитли» и «Веллингтоны» с аэродромов в Линкольншире и в Шотландии, но ущерб от ночных налетов немцы быстро устраняли. В ночь на 26 апреля «Хэмпден» 49-й эскадрильи, пилотируемый пайлот-офицером Бенсоном, согласно донесениям остальных пилотов, был сбит истребителем. Машина упала в море, весь экипаж погиб. Действительно, британский бомбардировщик был уничтожен Bf-109 обер-фельдфебеля Германа Фёрстера из IV(N)/JG 2, настигшим противника над островом Зильт. Это была первая победа, одержанная германскими ночными истребителями. Так была пройдена еще одна из поворотных точек: темнота перестала служить англичанам гарантом безопасности!

Итоги деятельности Бомбардировочного командования в Норвежской кампании на первый взгляд выглядели впечатляюще. За 31 сутки (с 10 мая по понятным причинам Бомбардировочное командование прекратило действия в Норвегии) было произведено 19 дневных и 24 ночных налета, совершено 268 дневных и 663 ночных самолето-вылета. Потери составили: днем 17 самолетов (6,3%), ночью — 19 (2,9%). За этот период на цели было сброшено 198 тонн бомб. Тем не менее, приходится констатировать, что все эти усилия не оказали существенного влияния на ход кампании. Такой же вывод делают британские историки Дэннис Ричардс и Хиллари Сондерс, писавшие, что «операции по постановке мин с воздуха и налеты нашей авиации на аэродромы противника… не облегчили положение наших войск».

Помимо бомбардировочной авиации, в небе Норвегии и над прилегающими водами действовали самолеты Берегового командования (главный маршал авиации Ф. Баухилл). К началу апреля 1940 года на аэродромах в Шотландии и Северной Англии базировалось восемь эскадрилий 18-й группы:

204-я эскадрилья — авиабаза Саллом Воу, Шетландские острова. Эта часть недавно была перебазирована из юго-западной Англии и имела на вооружении летающие лодки {306 --> Шорт «Сандерлэнд». В течение месяца ей было придано несколько машин из состава 210-й и 228-й эскадрилий.

240-я эскадрилья — Саллом Воу. Последняя в метрополии авиационная часть, сохранившая на вооружении летающие лодки Саро «Лондон II» — устаревшие бипланы, использование которых в зоне действия немецких истребителей было сопряжено со смертельным риском.

210-я эскадрилья базировалась на Инвергордон, находясь в процессе перевооружения с «Лондонов» на «Сандерлэнды».

209-я эскадрилья в Обане имела смешанный состав из «Стренриров» и «Лервиков», постепенно полностью переходя на последние.

220-я эскадрилья — Торнби, Норт-Йоркшир, оснащена колесными самолетами Локхид «Хадсон».

224-я и 233-я эскадрильи базировались на Льючарс и также были вооружены «Хадсонами».

254-я эскадрилья, вооруженная двухмоторными истребителями «Бленхейм» Mk.IF, 5 апреля прибыла на аэродром Лоссимут для прикрытия прибрежных конвоев.

Начало Норвежской кампании внесло не слишком существенные коррективы в повседневную деятельность Берегового командования. Патрулирование норвежских вод велось с самого начала войны. Для этого использовались главным образом «Хадсоны» и «Сандерленды», причем последние в наибольшей степени отвечали требованиям, предъявлявшимся к дальнему морскому разведчику, так как обладали большим радиусом действия. С началом операции часть «Сандерлендов» была передана из 15-й группы в 18-ю и перебазировалась из юго-западной в северо-восточную часть Британии. Летающие лодки вели разведку, противолодочное патрулирование, иногда перевозили важные грузы и пассажиров.

Кстати, первым британским самолетом, сбитым немецкими истребителями над Норвегией, стал никто иной как «Сандерленд». Принадлежавшая 210-й эскадрилье машина (номер L2167, пилот — флайинг-лейтенант Кайт) около 17 часов 9 апреля была перехвачена над Осло-фьордом парой Bf-110 из состава 1./ZG 76. Обер-лейтенант Лент {307 --> одержал вторую за день победу. Восемь английских летчиков погибли, но девятому — сержанту Огвину Джорджу — невероятно повезло. Выброшенный взрывом из самолета, он летел без парашюта с высоты около 450 метров, но упал в воду и остался жив.

Через два дня после начала боевых действий в Норвегии британской авиации было разрешено начать неограниченную войну против торговых судов в Скагерраке и в десятимильной полосе вдоль норвежских берегов. Выполнение этой задачи осложнялось двумя обстоятельствами. Во-первых, борьба против судоходства не была отражена в довоенных планах Берегового командования, вследствие чего экипажи не имели соответствующей боевой подготовки. Во-вторых, из-за общей нехватки самолетов и стремления использовать и без того ограниченное число бомбардировщиком для налетов на объекты в Германии Береговое командование практически не имело ударных машин. И все же, хотя усилия англичан не привели к заметным успехам, апрель 1940 года знаменателен тем, что британская авиация перешла к наступательным действиям против судоходства. Первая такая операция была проведена «Бофортами» 22-й эскадрильи в ночь на 18 апреля. Всего же Королевскими ВВС в апреле было совершено 616 самолето-вылетов для ударов по судоходству, в мае их число возросло до 809.

Довольно любопытен вопрос о результативности этих действий. Возвращаясь с боевых заданий, пилоты приводили астрономические цифры потопленного тоннажа, которые уже на этапе разбора полетов уменьшались штабами в два-три раза. Послевоенный анализ, проведенный с привлечением немецких документов, внес дальнейшие коррективы. В результате, в написанной в середине 50-х годов официальной истории британского флота С. Роскилл утверждает, что в апреле 1940 г. авиацией было потоплено три судна (7970 брт) и одно (1939 брт) повреждено, одно судно (750 брт) потоплено в мае, а всего за девять месяцев 1940 года британская авиация (без учета FAA) потопила 9 судов (13 531 брт) и повредила 14 (47 698 брт). Однако эти цифры далеки от истины. В недавно изданной работе с символичным названием «Забытое наступление» британский {308 --> историк Кристина Гаултер приходит к выводу, что за весь 1940 год Береговое командование может претендовать на потопление всего шести судов (5561 брт) и повреждение четырнадцати (47 662 брт).

Отдельного освещения требуют минные постановки с воздуха. В ходе Норвежской кампании минное оружие применяли обе стороны, но если Люфтваффе уже имели опыт подобного рода операций (за 1939 год германская авиация установила у английских берегов 80 магнитных мин), то для Бомбардировочного командования этот род деятельности стал новым. Первую в ходе войны миннозаградительную операцию произвели в ночь с 13 на 14 апреля пятнадцать «Хэмпденов» 50-й эскадрильи, выставившие магнитные мины у острова Лесё. Впоследствии самолеты сбрасывали мины в Бельтах, Зунде, Кильском канале и в устье Эльбы, всего до 10 мая было проведено 9 постановок, при этом было совершено 229 самолето-вылетов. Немецкий торговый флот понес от этих акций ощутимые потери. По данным Дж. Маултона они составили 12 судов общим тоннажем 18 355 брт, в том числе два датских железнодорожных парома.⁵⁵ Впоследствии в минную войну вовлекались все более значительные силы, расширялась ее зона, росла результативность. Минными постановками с воздуха была вписана одна из славных страниц в историю британской бомбардировочной авиации.

Люфтваффе в апреле-мае, в период наращивания сил и подготовки к кампании на Западе, ограничили свою деятельность против судоходства у восточного побережья Британии. Фактически, минные постановки являлись единственным проявлением активности в данном районе. Эта задача возлагалась на самолеты 9-й авиационной дивизии (генерал-майор Кёлер), точнее — на KGr 126 и 3./KuFlGr 506 {309 --> из ее состава. 17 апреля 24 мины были сброшены у Даунса и Эдинбурга, в результате погибло два парохода (6417 брт), затем район постановок был расширен: мины ставились у районе Рамсгита, в Королевском канале, в устьях Тайна и Хамбера. Редер настаивал на минировании Скапа-Флоу, однако Геринг отказал, заявив, что его пилоты не имеют для такой операции достаточного опыта.

Нужно отметить, что размах операций ограничивался не количеством боеготовых машин и не подготовкой летного состава, а недостаточным запасом авиационным мин. По сведениям Фр. Руге, в период с 13 апреля по 3 мая 9-я авиационная дивизия произвела всего 75 самолето-вылетов на минные постановки, выставив у юго-восточного побережья Англии около 200 донных мин.⁵⁶ Общим итогом стала гибель семи судов общим тоннажем 13 409 брт, что, кстати, превышало аналогичные показатели февраля и марта. Еще успешнее оказались минные постановки с воздуха в последующие три месяца, когда в состав дивизии были переданы KG 4, I/KG 40 и KGr 100, а военная промышленность поставила большую партию авиационных мин. К слову сказать, в мае британские потери от действий авиации превысили потери, нанесенные подводными лодками. Однако решающую роль в этом сыграл Дюнкерк, поэтому рассматривать их в рамках Норвежской кампании не имеет смысла.

8.2. Действия британских авианосцев. 263-я эскадрилья

Для англичан в создавшихся условиях, когда из-за значительных расстояний между театром военных действий и районами базирования авиации, а также отсутствия аэродромов в самой Норвегии Королевские ВВС не могли оказывать наземным частям эффективной поддержки, наиболее {310 --> приемлемым выходом могло стать использование авианосцев. Их истребители могли бы осуществлять прикрытие, а ударные самолеты — действовать против наземных целей.

К началу кампании единственным кораблем данного класса в составе Флота метрополии был «Фьюриэс» (кэптен Троубридж). Он присоединился к главным силам Форбса 11 апреля, но его авиагруппа не имела истребителей для прикрытия флота в первые критические дни кампании. Она включала лишь две эскадрильи «Суордфишей» и могла выполнять задачи без риска тяжелых потерь только в условиях отсутствия у противника истребителей. Авианосец находился в районе Нарвика до 25 апреля, когда был вынужден вернуться на ремонт в Скапа-Флоу.

Несмотря на отсутствие «плавучих аэродромов», боеспособные эскадрильи FAA не сидели без дела. После триумфальной победы над «Кенигсбегом», экипажам немногочисленных «Скьюа» — единственных самолетов из парка Воздушных сил флота, способных «дотягиваться» до норвежских берегов с авиабаз на британской территории, — еще не раз пришлось выступить в роли бомбардировщиков. Правда, и для них единственной крупной целью мог стать только Берген. 12 апреля над ним снова появились девятнадцать машин из состава 800-й, 803-й и 801-й (для нее это было первое боевое задание) эскадрилий. На этот раз англичанам нечем было похвастать: лишь торпедный катер «S 24» получил повреждения от осколков авиабомб и потерял трех моряков ранеными. Через двое суток налет был повторен, на этот раз силами 15 истребителей-бомбардировщиков 800-й и 803-й эскадрилий. Несмотря на то, что немецким зенитчикам из II/FlakRgt 33 удалось сбить два самолета, англичане точно отбомбились по стоявшему под разгрузкой транспорту «Баренфельс» (7569 брт), повредили три других судна и расстреляли сидевший на воде гидроплан Не-115. Последним в этой серии налетов стал «визит» в Берген двух «Скьюа» 803-й эскадрильи вечером 17 апреля — они безуспешно сбросили бомбы по учебно-артиллерийскому кораблю «Бремзе». {311 -->

Забегая вперед, необходимо рассказать о «боевом дебюте» 806-й эскадрильи. 9 мая восемь ее «Скьюа» с 500-фунтовыми бомбами поднялись с Хатстона. Их сопровождали шесть «Бленхеймов» 254-й эскадрильи, каждый из которых нес восемь 20-фунтовых бомб. Основной целью для удара оказался стоявший на ремонте многострадальный «Бремзе» (за время кампании он пять раз — больше, чем какой-либо другой германский корабль — получал повреждения различной тяжести). Три прямых попадания причинили ему новые тяжелые повреждения, а от значительных жертв спасло только отсутствие экипажа на борту. Старому тральщику «М 134» повезло меньше: многочисленные бомбовые попадания отправили его на дно…

Наконец, 18 апреля со Средиземного моря в метрополию прибыл авианосец «Глориэс» (кэптен Дж. Д'Ойли-Хьюз), 21-го в Клайде отшвартовался «Арк Ройал» (кэптен А.Дж. Пауэр). Перетасовав палубные эскадрильи и приняв необходимые запасы, уже на следующий день эскадра под флагом командующего авианосцами Флота метрополии вице-адмирала Лайонела В. Уэллса в составе обоих авианосцев, крейсеров «Беруик», «Кёрлью» и пяти эсминцев вышла в район Тронхейма. Задачи авианосной группы формулировались так: «защита боевых кораблей и конвоев, воздушное прикрытие сухопутных войск на местах высадки, налеты на захваченные немцами аэродромы на территории Норвегии». Попутно они должны были доставить в район Ондальснеса истребители сухопутного базирования — на палубу «Глориэса» было принято восемнадцать «Гладиаторов» 263-й эскадрильи RAF.

Состав авиагрупп британских авианосцев (24.04.—1.05.40)

«Глориэс»

802 sqn 9 "Си Гладиатор"

803 sqn 11 "Скьюа"

804 sqn 9 "Си Гладиатор"

«Арк Ройал»

800 sqn 9 "Скьюа", 2 "Рок"

801 sqn 9 "Скьюа", 3 "Рок"

810 sqn 12 "Суордфиш"

820 sqn 9 "Суордфиш"

Ни один из авианосцев не имел радара, только «Кёрлью» был оснащен РЛС типа 79 с восьмидесятимильным радиусом действия. Станция была еще «сырой» и, по словам Джеймса Брауна, могла использоваться скорее не для управления, а для инструктирования истребителей, однако показала себя уже вечером 23-го. Когда на ее экране появились три «хейнкеля», вылетевшая на перехват шестерка «Скьюа» заставила их повернуть назад, серьезно повредив одну из машин (она дотянула до побережья, но там разбилась). Это был первый в истории случай, когда перехватчики наводились по лучу радиолокатора.

Утром 24 апреля авианосцы подошли к норвежским берегам, но сильный снегопад заставил отложить запуск самолетов до полудня. Затем все происходило по стандартной схеме: «Суордфиши» вели наблюдение за морем и поиск подводных лодок, «Си Гладиаторы» с «Глориэса» и несколько «Роков» с «Арк Ройала» поочередно осуществляли воздушное патрулирование над кораблями. Около 17 часов шесть «Скьюа» 803-й эскадрильи отправились на патрулирование в район Ондальснеса. Вели звенья лейтенанты Люси и Харрис. Вскоре в воздухе показался противник — два Не-111 из состава 9./KG 4. Оба самолета были сбиты. До возвращения на авианосец англичане успели провести еще два поединка, повредив Do-17 и He-111, который хоть и сумел дотянуть до Форнебю, но из-за повреждений был списан. Что и говорить — многообещающее начало! Правда, на обратном пути двум «Скьюа» не хватило горючего и пришлось совершать вынужденную посадку на воду.

263-я эскадрилья под командованием сквадрон-лидера Дж. Дональдсона взлетела с «Глориэса» тем же вечером. Ни один из пилотов эскадрильи не участвовал до этого в настоящих боях, а сейчас им предстояло преодолеть 180 миль над морем, имея всего четыре путевых карты. В качестве самолетов-навигаторов их сопровождала пара «Скьюа».

Вопрос о необходимости непосредственной воздушной поддержки долго не находил решения из-за отсутствия подходящих аэродромов. Если норвежские самолеты имели лыжные шасси и могли взлетать с любой ровной поверхности, то английские машины были лишены такой возможности. Базировавшаяся на Хатстон 254-я эскадрилья двухмоторных истребителей «Бленхейм» предпринимала попытки прикрывать с воздуха Ондальснес, но из-за большого расстояния даже двухмоторные машины не могли патрулировать в районе достаточно долго. 17 апреля в Норвегию был направлен сквадрон-лидер Уитни Стрэйт. Его миссия заключалась в поиске площадок, пригодных для строительства аэродромов. Он рекомендовал покрытое льдом озеро Лешаскуг длиной примерно 13 километров, лежащее на заснеженном плато около Домбоса. К вечеру 22 апреля двести местных жителей под руководством британских специалистов расчистили от снега полосу, достаточную для приема истребителей...

В 19 часов «Гладиаторы» совершили посадку на льду озера, и немногочисленная наземная команда немедленно стала готовить их к вылету. Это оказалось труднее, чем можно было ожидать. Импровизированный аэродром не имел не только теплых ангаров, но и топливных танков, поэтому горючее в самолеты пришлось заливать прямо из канистр. Куда более трудная задача легла на единственного оружейника, которому предстояло заправить патронные ленты в 72 пулемета. Первое звено вылетело на патрулирование в 22 часа, пока моторы самолетов были еще теплыми, но за ночь они остыли так, что на следующее утро завести их сразу не удалось. Лишь два истребителя смогли подняться в воздух в 05:45. Через четверть часа им посчастливилось встретиться с одиноким Не-115, который в одночасье был сбит.

Подготовка к вылету остальных машин велась очень медленно, и эту медлительность в полной мере использовали немцы. Около 9 часов утра над озером появились «хейнкели» 26-й эскадры. Их бомбы взламывали лед, пулеметный огонь в клочья разносил обшивку британских истребителей. Итогом налета стали двенадцать уничтоженных «Гладиаторов», еще один в тот же день потерпел аварию во время патрулирования над Гудбрансдалем.

26 апреля оставшиеся истребители перебросили на замерзшее озеро Сетнесмуэн близ Ондальснеса. В течение двух дней они прикрывали войска с воздуха, вели разведку, участвовали в столкновениях с немецкими бомбардировщиками, совершали налеты на германские позиции. Всего они провели 37 воздушных боев, заявив о шести сбитых и восьми поврежденных вражеских самолетах. Но силы таяли — вскоре от эскадрильи осталась всего одна машина, к которой, к тому же, не было горючего. 28 апреля последний «Гладиатор» был сожжен, а личный состав, не потерявший за это время ни единого человека, отбыл в Англию за новыми истребителями.

Деятельность 263-й эскадрильи осталась заметным, но все же весьма незначительным по результатам эпизодом кампании. Было бы наивно считать, что одна истребительная эскадрилья, вооруженная к тому же устаревшими бипланами, сумеет оказать влияние на ход боевых действий. Количественное и качественное превосходство противника привело к ее быстрому уничтожению.

Нередко в адрес англичан раздаются упреки, что им стоило бы сосредоточить в Норвегии значительно большее число истребителей, причем не устаревших «Гладиаторов», а современных «Спитфайров» или «Харрикейнов». При этом критики не принимают в расчет как минимум два обстоятельства. Во-первых, что бы ни говорилось о важности Норвегии, для англичан она оставалась второстепенным театром. Основными задачами военно-воздушных сил были оказание поддержки экспедиционным войскам во Франции, оборона страны и интенсивная подготовка кадров. Каждый самолет был на счету. Во-вторых, проблема базирования стояла острее, чем может показаться на первый взгляд. Неприхотливые «Гладиаторы» обходились и импровизированными аэродромами, но когда в конце мая в район Нарвика были переброшены «Харрикейны», то аварийность, особенно при посадках, оказалась чрезвычайно высокой.

Вернемся к группе адмирала Уэллса. 25 апреля погода благоприятствовала полетам, и в 03:15 четырнадцать «Суордфишей» и десять «Скьюа» с бомбами поднялись с палуб авианосцев и взяли курс на Тронхейм. Их целями были аэродром Вэрнес, озеро Йонсватн, использовавшееся немцами как временный аэродром, а также якобы находившиеся в гавани крейсер и танкеры. При подлете к цели группа разделилась, но «Суордфиши» 810-й эскадрильи на льду озера ничего не обнаружили и позже присоединились к остальным. Удар по аэродрому, несмотря на плотный огонь зенитных автоматов, оказался более действенным — был разрушен ангар и другие постройки. Крейсер на поверку оказался мифом, поэтому бомбы были сброшены на суда в порту. По донесениям пилотов, было уничтожено 12 бомбардировщиков и разведчиков, крупный транспорт и два небольших танкера получили повреждения. Реально на земле сгорело семь пикировщиков Ju-87, один транспортный Ju-52, четыре гидросамолета Не-115, разрушено два ангара, еще три гидроплана были повреждены.

Немалыми оказались и потери англичан: четыре «Суордфиша» и два «Скьюа» не дотянули до авианосцев и упали в море, два поврежденных истребителя, хоть и сумели сесть, не подлежали ремонту в корабельных условиях, а еще три совершили вынужденную посадку на Лешаскуге. Там же приземлился лейтенант Коллингхэм, вылетавший во главе звена на патрулирование и сбивший Не-115 из состава 2./506. Взлететь этим «Скьюа» уже было не суждено — они попали под немецкую бомбардировку и были уничтожены вместе с «Гладиаторами» 263-й эскадрильи.

Следующие два дня авианосцы маневрировали в 80 милях от побережья, палубные истребители вели патрулирование над районами Отты и Квама, прикрывая сухопутные части. Истребителям приходилось совершать 220-мильные перелеты от кораблей и обратно, что существенно ограничивало запас времени на само патрулирование. 26 апреля восемнадцать «Скьюа» осуществили восемь удачных перехватов, два Не-111 было ими уничтожено, еще три повреждено — ценой гибели двух своих машин. Командир 800-й эскадрильи кэптен Партридж записал на свой счет один из немецких «хейнкелей» перед тем, как сам был сбит. Партридж и его наблюдатель лейтенант Босток приземлились в расположении британских частей и позже вернулись на свой корабль.

Наиболее результативным выдался следующий день. При патрулировании над Ондальснесом «Скьюа» уничтожили пять вражеских бомбардировщиков и серьезно повредили два других. Потери составили два истребителя, но одному экипажу удалось выброситься с парашютами и добраться до своих. В тот же день отличились «Си Гладиаторы» 804-й эскадрильи, перехватившие над морем разведывательный «хейнкель» и отогнавшие его от кораблей. Поврежденный немецкий самолет сумел дотянуть до берега и приземлился северо-западнее Тронхейма.

Израсходовавший топливо «Глориэс» поздним вечером отделился от эскадры и ушел на дозаправку. Его отход не слишком ослабил ударную мощь соединения. 28 апреля группа из двенадцати «Суордфишей» под эскортом семи «Скьюа» совершила налет на Тронхейм. На этот раз результаты не столь впечатляли. Лишь истребители прошлись над якорной стоянкой гидросамолетов, уничтожив пять Не-115, а лейтенант Годфри-Фассет из 820-й эскадрильи точно положил бомбы, разрушив последний ангар. К удовлетворению англичан, их главная ударная сила — старые тихоходные бипланы («Stringbags» — «авоськи», как они их называли) — показали себя весьма стойкими к зенитному огню. Например, машина кэптена Скина вернулась на авианосец с перебитой стойкой и многочисленными пробоинами в крыльях, а лейтенант Оуэнсмит вытащил из своего «Суордфиша» крупный осколок, застрявший между тягами элеронов. Потери в ходе налета составили всего один «Скьюа». Кроме того, о четырех сбитых «хейнкелях» доложили пилоты истребителей, вернувшиеся с патрулирования над норвежской территорией. Англичане имели все основания гордиться итогом дня.

Едва последний самолет приземлился на палубу, сам авианосец подвергся атаке тройки Ju-88. Зенитчики сбили одного из них, а все бомбы упали между «Арком» и «Шеффилдом» (последний 27 апреля заменил «Кёрлью» в роли корабля радиолокационного наведения). Стало очевидным, что немецкая разведка определила район нахождения группы, и не стоило искушать провидение, спокойно ожидая новых налетов. Адмирал Уэллс собирался отвести корабли к Фарерским островам, но события приняли иной оборот. Начиналась эвакуация Намсуса и Ондальснеса. Авианосцы должны были обеспечить воздушное прикрытие.

С первыми проблесками рассвета 1 мая «Скьюа» поднялись в воздух и взяли курс на Ондальснес. Погода была прекрасной, обеспечивая великолепную видимость. Этим не преминули воспользоваться немецкие бомбардировщики. Налеты на соединение продолжались весь день с небольшими перерывами. Фонтаны воды то и дело вздымались в воздух, порой совсем скрывая из виду соседние корабли. Попаданий не было, лишь одна из бомб разорвалась в 30 метрах от борта «Арк Ройала», не причинив заметных повреждений. Палубные истребители были вынуждены переключиться на защиту собственных плавучих аэродромов, о патрулировании над побережьем речь уже не шла. Вечером адмирал Уэллс отдал приказ идти на базу. Уставшие пилоты нуждались хотя бы в кратковременном отдыхе, корабли — в дозаправке, а поредевшие эскадрильи — в пополнении.⁵⁷

«Глориэс» в сопровождении линейного корабля «Вэлиэнт» и эсминцев 1 мая вновь подошел к норвежскому побережью, но незамедлительно был обнаружен. На этот раз «Си Гладиаторы» задержались с перехватом, неприятельский разведчик донес точный состав и курс эскадры, после чего ушел в сторону берега. Появившаяся вскоре шестерка пикировщиков была встречены плотным зенитным огнем и не смогла положить бомбы ближе, чем в тридцати метрах от авианосца. Три часа спустя налет повторился с участием семи Ju-87. «Глориэс» опять отделался близкими разрывами, не причинившими повреждений, а командир 802-й эскадрильи лейтенант Мармонт записал на свой счет первую победу, когда стремительно атаковал заходившую в пике «штуку» и сбил ее. Однако командующий Флотом метрополии в тот же день приказал авианосцам возвращаться в Скапа-Флоу, мотивировав это наличием большого числа подводных лодок противника в зоне их действий. Таким образом, эвакуировавшиеся из Намсуса и Ондальснеса британские войска остались без какого-либо истребительного прикрытия.

К британским авианосцам мы еще вернемся в следующих главах, но некоторые итоги можно подвести уже сейчас. В представлении большинства любителей военно-морской истории понятие «авианосная операция» ассоциируется прежде всего с тихоокеанскими баталиями. По сравнению с успешными рейдами американских авианосцев против береговых объектов или поддержкой ими десантных операций, действия «Арк Ройала» и «Глориэса» выглядят весьма бледно. Каковы же причины столь явного диссонанса?

Прежде всего, согласно тактическим концепциям британского флота его авианосцы не должны были действовать в зоне досягаемости береговых истребителей, чем, собственно и объясняется наличие в FAA всего шести истребительных эскадрилий.

Сильно поражает немногочисленность авиагрупп британских кораблей. По довоенным штатам «Арк Ройал» должен был принимать 72 самолета, а «Глориэс» — 48, реально же на первом находилось 44, на втором 29 машин. Надо заметить, что такая тенденция характерна для британского флота на протяжении всей первой половины войны. Помимо недостатка подготовленных кадров, здесь также сказались тактические воззрения британских адмиралов. Считалось, что за короткое время, необходимое для формирования ударной волны или для отражения нападения, поднять в воздух более 15–20 самолетов все равно не удастся. К чести англичан заметим, что благодаря тактической грамотности, использованию элемента внезапности и мастерству пилотов даже ограниченные силы могли решать серьезные задачи, нанося неприятелю значительный урон. Вспомним хотя бы атаку Таранто или эпизод с «Бисмарком».

В ходе Норвежской кампании авианосцы находились в невыгодном положении, вынужденные маневрировать в ограниченном районе, в пределах эффективного боевого радиуса бомбардировщиков противника. Основную часть машин приходилось отвлекать на противолодочное патрулирование или держать на случай отражения возможных налетов. Британским летчикам противостояли пилоты, чей уровень был, по меньшей мере, не ниже. В таких условиях решающее значение приобрело техническое превосходство германской стороны.

Французский историк адмирал Пьер Баржо обращает внимание на следующее. Перед войной считалось, что летно-технические данные истребителей палубного базирования всегда останутся ниже, чем соответствующие характеристики сухопутных самолетов. Такое мнение, господствующее в Англии, привело к тому, что в ходе Норвежской кампании британские авианосцы оказались практически без боевых истребителей.

Достаточно сравнить скоростные характеристики. Максимальная скорость «Скьюа» составляла 360 км/ч, «Си Гладиатор» был не намного быстрее — 394 км/ч, тогда как скорость Не-111Н, самого массового на тот период и при этом не самого быстроходного бомбардировщика Люфтваффе, превышала 400 км/ч. Пилотам британских истребителей приходилось проявлять недюжинное искусство, так как любая атака должна была проводиться с единственного захода. Догнать противника в случае промаха удавалось редко. При этом «хейнкель» обладал несравнимо лучшей живучестью и более мощным вооружением. Британские истребители не имели протектированных баков и оказались весьма уязвимыми. Первые же столкновения показали, что пулеметов винтовочного калибра уже недостаточно для эффективной борьбы с современными машинами. В итоге палубные истребители не могли обеспечить надежную защиту кораблям и береговым объектам, и если сами избежали тяжелых потерь, то только благодаря отсутствию достойного противника в лице скоростных и маневренных «мессершмиттов».

8.3. Норвежская авиация

Рассказ о характере воздушной войны над Норвегией был бы неполным без упоминания о деятельности норвежской армейской авиации (действия морских авиагрупп рассмотрены в предыдущей главе).

В первый день кампании армейская авиация понесла тяжелые потери, но не перестала существовать. Все боеспособные самолеты, сумевшие покинуть свои аэродромы при угрозе их захвата, были собраны в глубине страны и сведены в импровизированные авиагруппы. Самой крупной была группа капитана Оле Рейстада (группа «R»), составленная по большей части из машин разведывательной эскадрильи с Сола. К 11 апреля она сосредоточилась на льду озера Вангсмьёса и насчитывала в своем составе по одному «Капрони» и «Гладиатору», девять бипланов Фоккер C-V, один «Тайгер Мот» и гражданский самолет «Клемм». Личный состав состоял из 45 человек: 14 пилотов, 6 летчиков-наблюдателей, 12 механиков и 13 солдат. Вторая по численности группа лейтенанта Аслага-Рённига Несхайма (группа «N»), базировавшаяся в Коппанге на Остердале, насчитывала 39 человек и имела на вооружении шесть «Мотов». Еще две группы — лейтенантов Йона Тведте (группа «T») и Оскара Бакке-Стене (группа «St») — действовали в районе Гудбрансдаля. К сожалению, об их составе нет никаких сведений, видимо, они просуществовали совсем недолго.

Весьма драматичной была эпопея летной школы. В неразберихе первого дня войны несколько ее самолетов (в их числе были, по крайней мере, все девять исправных «фоккеров») покинули аэродром Кьеллер. Поменяв несколько раз место базирования, они вскоре осталась без связи и почти без горючего. Не имея представления о том, что происходит в остальных районах страны, 15 апреля военный комендант школы капитан Энгвик принял решение перегнать уцелевшие машины в Швецию.

Нередко услугами норвежских разведчиков пользовались англичане. Наиболее успешно действовала группа «R». Наличие лыжных шасси практически снимало с норвежцев проблему базирования, так остро стоявшую перед англичанами — для неприхотливых бипланов достаточно было небольшой ровной площадки. Благодаря отлично поставленной маскировке, в течение долгого времени группа оставалась необнаруженной. Все потери были связаны с летными происшествиями. Однако 22 апреля немецкая авиаразведка обнаружила ее место дислокации. В тот же день на Вангсмьёса «пожаловало» несколько Не-111. Основной целью стал двухмоторный «Капрони», но уничтожить его не удалось. Налет завершился практически безрезультатно, но следующие могли оказаться более эффективными, поэтому решено было сменить аэродром.

Норвежцы улетали мелкими группами и шли разными маршрутами. Одному из C-V пришлось совершить вынужденную посадку из-за неполадок в двигателе. Чтобы помочь с ремонтом рядом сели еще два «фоккера». Неожиданно в небе появилась тройка Ju-87. Немцы отработали, как на полигоне: два норвежских самолета остались догорать на земле, третьему на следующее утро все же удалось взлететь, но над горами он сорвался в штопор и разбился. На этом полоса невезения для норвежцев не завершилась. Не успели все машины покинуть ставшее негостеприимным озеро, как над ним появился одиночный Не-111 из состава II/LG 1, возвращавшийся из разведывательного полета. Он сбросил шесть 50-кг бомб, взрывы которых изуродовали два C-V. Но и это еще не все: продолжив свой путь на базу, «хейнкель» обнаружил на озере Мёсваан MF-11 морской авиации — он также был уничтожен.

Рост потерь и трудности с материально-техническим снабжением заставили норвежцев 29 апреля объединить все силы морской и армейской авиации в Центральной Норвегии под единым командованием. К этому времени все уцелевшие самолеты сухопутного базирования были приданы группе капитана Рейстада и сосредоточены на озере Сетнесмуэн. Улучшившиеся погодные условия позволили германской авиаразведке быстро обнаружить новый аэродром. 30 апреля на него было совершено два налета. Во время первого был поврежден всего один C-V, но имелись серьезные потери личного состава. Позже пятерка Ju-88А из состава 2./KG 30 в сопровождении трех Ju-88С из состава (Z)./KG 30 нанесла новый удар по норвежскому аэродрому. Каждый из пилотов двухмоторных истребителей претендует на уничтожение одного норвежского самолета, что с учетом числа сохранившихся у норвежцев машин представляется маловероятным.

1 мая морские самолеты получили приказ перелететь в Англию или на север. Выполнить его смогли два Не-115 и три MF-11 — все, что осталось от авиагрупп двух военно-морских округов. Остатки армейской авиации продолжали без особых успехов действовать в Центральной Норвегии до 8 мая, после чего пять уцелевших «фоккеров», такое же количество «Мотов» и единственный «Клемм» перелетели в район Нарвика.

Любопытно, что в ходе кампании норвежская и германская стороны использовали трофейные самолеты одного и того же типа. Речь идет о гидропланах Не-115. Еще в 1938 году немцы поставили Норвегии 6 машин модификации А-2 (экспортный вариант обозначался Не-115N). К моменту вторжения три из них базировались на севере страны в составе 3-й морской авиагруппы, а еще три были в Ставангере во 2-й авиагруппе. Во время оккупации один из последних перелетел в Шотландию, один — на север, где присоединился к 3-й группе, а третий был захвачен немцами вместе с несколькими «Хёверами». Зато норвежские сторожевики «Сюрьян» и «Нордкап» захватили соответственно в Броннёсунне и Орнесе два Не-115В-1 из 1./106 с полным боекомплектом, которые также вошли в состав 3-й авиагруппы. Все шесть самолетов использовались под Нарвиком, где бомбили позиции 3-й горной дивизии. Последней операцией был налет на немецкий штаб у Бьёрнфьелля 7 июня, а затем была подписана капитуляция. К тому времени один «хейнкель» был разобран на запчасти, один был интернирован в Финляндии, а четыре других перелетели в Шотландию (правда, один из них потерпел аварию в море из-за недостатка топлива). Позднее их использовали англичане для специальных операций.

Норвежские военные летчики пытались внести посильный вклад в борьбу с захватчиками, справедливую оценку их усилиям дает К. Шорес: «Уцелевшие самолеты норвежской армейской авиации привлекались к участию в боевых действиях, как только это позволяла погода, но из-за ограниченного числа боеспособных машин результаты были всегда разочаровывающими». За два месяца боевых действий армейская авиация Норвегии потеряла 15 человек, в том числе 5 офицеров. Людские потери были невелики, хуже обстояло с техникой. Численность небольшой (даже по довоенным меркам) норвежской авиации быстро сокращалась. Была достигнута договоренность с англичанами, что они передадут несколько машин Уэстленд «Лизандер», американцы обещали передать недопоставленные истребители Кёртисс «Хок» и морские гидропланы-разведчики Нортроп N-3PB. Оставшиеся «безлошадными» норвежские авиаторы должны были пройти переобучение. Первая группа из 11 пилотов и 4 штурманов под командованием капитана Бьярне Ёэна прибыла в Англию 2 мая на пароходе «Сеньор». Как ни старались норвежцы поскорее освоить новые машины, снова принять участие в обороне страны им не удалось. Тем не менее, они заложили основу для будущих национальных эскадрилий, сражавшихся в составе RAF всю войну и вернувшихся домой в победном сорок пятом.

Хронология основных событий (11 апреля — 4 мая 1940 г.)

11 апреля

Германская сторона продолжала перебазирование авиации на норвежские аэродромы: на Сола прибыли эскадрильи 2./ZG 76, (Z)./KG 30, 3./KG 30 и 1(F)./120; 89 транспортных Ju-52 доставили наземный персонал II/JG 77 на аэродром Кьевик.

Бомбардировщики Люфтваффе действовали против норвежских сил: 6./KG 4 бомбила войска севернее Кристиансанна, 1.и 2./KG 4 — в районе Осло и Фредрикстада, II/KG 26 произвела налет на Нюбергсунн. 10 Не-111 из состава III/KG 26 атаковали корабли Флота метрополии, тяжело повредив эсминец «Эклипс».

Шесть «Хэмпденов» вели безуспешный поиск германских кораблей в районе Кристиансанна. Шесть «Веллингтонов» 115 sqn бомбили аэродром Сола. Самолеты 201, 220, 224, 233 sqn Берегового командования совершали разведывательные полеты.

В ночь на 12 апреля британские самолеты действовали против германского судоходства в Балтийских проливах (участвовало 12 «Уитли» 10, 77 и 102 sqn, 20 «Хэмпденов» 49, 61 и 83 sqn). Они атаковали 10 судов, сообщив о потоплении транспорта «Роберт Лей», который реально повреждений не получил.

12 апреля

Крупнейший дневной рейд Бомбардировочного командования — 83 самолета (36 «Веллингтонов», 24 «Хэмпдена» и 23 «Бленхейма») атаковали германские корабли в районе Ставангера. Интенсивным зенитным огнем и истребителями противника сбито 4 «Веллингтона» и 6 «Хэмпденов», II/JG 77 потеряла пять Bf-109. Девятнадцать «Скьюа» 800, 801 и 803 sqn FAA произвели налет на Берген — поврежден торпедный катер «S 24».

146 Ju-52 перебросили в Осло штаб XXI армейской группы, II и III/IR 236, боеприпасы и запасные части; 19 машин доставили 7./LgNRgt 3 в Ставангер.

Образовано командование 5-го воздушного флота (генерал-полковник Эрхард Мильх).

13 апреля

25 Не-111 из состава 5. и 6./KG 26, 7./LG 1 и 3./KG 26 вылетали на поиски британских крейсеров «Глэзгоу», «Шеффилд» и шести эсминцев в районе Олесунна — без успеха. Восемнадцать Не-111 из состава I и II/KG 26 и два Ju-88 из состава 3./KG 30 вели вооруженную разведку в Северном море. Четыре Не-115 из состава 1./KüFlGr 106 вылетали с Сола на разведку в район Нарвика; ими обнаружен линкор «Уорспайт» и безрезультатно атакован эсминец «Айвенго». В транспортных перевозках участвовало 174 самолета.

В ночь на 14 апреля 15 «Хэмпденов» провели в Балтийских проливах первую в ходе войны минную постановку с воздуха.

14 апреля

Три «Веллингтона» 115 sqn и шесть «Хадсонов» 224 sqn совершили налет на аэродром Сола. 15 «Скьюа» 800 и 803 sqn FAA произвели налет на Берген, потопив транспорт «Баренфельс»; два самолета сбито зенитным огнем II/FlakRgt 33.

15 Ju-52 из II/KGzbV 1 выбросили парашютный десант в составе 1./FJR 1 в районе Домбоса.

В ночь на 15 апреля 28 «Хэмпденов» провели минную постановку у побережья Дании.

15 апреля

Два «Бленхейма» 110 sqn атаковали германские сторожевые корабли у Вильгельмсхафена — ответным огнем один сбит. 11 «Бленхеймов» 107 sqn и 6 «Веллингтонов» 38 sqn бомбили аэродром Сола и стоянку гидросамолетов у Ставангера. 9 «Бофортов» 22 sqn произвели минную постановку у Гельголанда.

III/LG 1 произвела налет на Намсус и уничтожила радиостанцию на о. Вигра. К 15 апреля LG 1 в полном составе перебазировалась на норвежские аэродромы.

16 апреля

4 Не-111 из состава II/KG 4 вылетали с аэродрома Вэрнес на вооруженную разведку в район Намсуса; ими потоплен шведский пароход «Мертайнен», шедший с грузом руды в Ньюкасл.

В течение суток 4 «Бленхейма» 107 sqn и 20 «Уитли» 4-й авиагруппы предприняли ряд налетов на норвежские аэродромы Сола, Вэрнес и Кьеллер; из-за плохой погоды на цель вышло только 6 самолетов.

17 апреля

28 Ju-88 из состава II/KG 30 и 22 Не-111 из состава III/KG 26 атаковали и тяжело повредили британский крейсер «Саффолк», обстрелявший стоянку гидросамолетов у Сола, 22 Не-111 из состава III/KG 4 цели не нашли. Самолеты 9-й авиационной дивизии (8 Не-111 из состава KGr 126 и 10 Не-115 из состава 5./KüFlGr 506) произвели минную постановку в районе Даунса, Эдинбурга и в устье Темзы.

Два «Скьюа» 803 sqn FAA атаковали учебно-артиллерийский корабль «Бремзе» в гавани Бергена. 12 «Бленхеймов» 107 sqn нанесли удар по Сола. На ночную бомбардировку норвежских аэродромов вылетало 20 «Веллингтонов» 99, 37 и 75 sqn, но только 12 из них нанесли удар по Сола, остальные не смогли обнаружить свои цели.

18 апреля

Бомбардировщики Х авиационного корпуса (восемь Не-111 из состава II/KG 26 и три FW-200 из состава 1./KG 40) произвели первый налет на Вогс-фьорд, Тромсё и Харстад, повредив авианосец «Фьюриэс». Транспортная авиация доставила в Ставангер два батальона IR 355.

Ночью 9 «Уитли» 77 sqn вели поиск германских судов в районах Осло и Тронхейма. В воды метрополии со Средиземного моря прибыл авианосец «Глориэс».

19 апреля

Германская авиация небольшими группами наносила удары по кораблям союзников в районах Намсуса и Ондальснеса — серьезные повреждения получил французский легкий крейсер «Эмиль Бертэн» (атакован Ju-88 из состава II/KG 30).

К 19 апреля в составе Х авиационного корпуса действовали KG 30, 1./KG 40, II и III/LG 1, I и II/KG 54.

9 «Бленхеймов» 107 sqn вылетали на бомбардировку аэродрома Сола, но 7 вернулось из-за плохой погоды.

20 апреля

Усилия германской бомбардировочной авиации сосредоточились на Намсусе, на который произведено три крупных налета. 18 Не-111 из состава I и II/KG 26 в 11:30 безрезультатно атаковали корабли союзников; позже 14 Не-111 из состава II и III/KG 26, 9 из состава KGr 100 и 3 Ju-88 из состава 6./KG 30 нанесли удар по береговым целям; в 17:30 24 Не-111 из состава II и III/KG 4 повторили налет, потопив противолодочный траулер «Ратлэндшир».

23 Не-111 из состава III/KG 4 и восемь из состава 4./KG 4 наносили удары по норвежским войскам севернее Осло. Для доставки личного состава и вооружения в Тронхейм был задействован 91 транспортный самолет.

Шесть «Веллингтонов» 37 sqn нанесли удар по аэродрому Кьевик, три «Уитли» 102 sqn — по Вэрнесу, три «Хэмпдена» 83 sqn — по Ольборгу.

Обе стороны проводили минные постановки с воздуха: 24 «Хэмпдена» ставили мины в устье Эльбы; 11 Не-111 и 11 Не-115 — у Рамсгита и в устье Темзы.

21 апреля

24 Не-111 из состава I/KG 4 бомбили железнодорожную станцию и другие объекты в районе Намсуса; 17 Не-111Р из состава III/KG 54 атаковали корабли и суда союзников в Намс-фьорде. Шесть Ju-88 из состава II/KG 30 нанесли удар по кораблям в гавани Ондальснеса. 18 Не-111 из состава II/LG 1, 5 Не-111 и 4 Ju-88 из состава III/LG 1 бомбили железную дорогу в районе Домбоса и радиостанцию в Олесунне. 8 Не-111 из состава II/KG 54 поддерживали группу Фишера в районе оз. Мьёса. Рейсы в Тронхейм совершили 78 транспортных самолетов.

Из Гибралтара в метрополию прибыл авианосец «Арк Ройал». Из-за плохих погодных условий британская авиация дневных налетов не производила. В ночь на 22 апреля 36 «Хэмпденов» вылетали на минную постановку, 12 «Веллингтонов» бомбили аэродромы Сола и Ольборг.

22 апреля

Германская авиация наносила массированные удары по группировкам союзников в Намсусе и Ондальснесе. 26 Не-111 из состава KG 4 нанесли удар по Намсусу, сбросив 22,5 тонн бомб. 34 Не-111 из состава KG 4, KG 26, KGr 100 и LG 1, а также 19 Ju-88 из состава KG 30 и LG 1 бомбили Ондальснес — сброшено 37,5 тонн бомб. Боевые потери составили 1 Ju-88, сбитый шлюпом «Пеликан».

Самолеты I/ZG 76 действовали против норвежских войск. Транспортная авиация перебросила в Тронхейм I/IR 388, Pz.Jäg.Abt. 222 и 4./GAR 112.

Норвежская авиация потеряла за сутки пять машин: 4 «Фоккер» C-V и 1 MF-11.

Авианосцы «Арк Ройал» и «Глориэс» вышли к берегам Норвегии. Пять «Хадсонов» 224 и 233 sqn совершили налет на Берген. В ночь на 23 апреля 10 «Уитли» 51, 58 и 77 sqn бомбили аэродромы Форнебю, Кьеллер, Ольборг и замерзшее озеро Йонсватн.

23 апреля

52 Не-111 из состава KG 4, II/KG 54 и LG 1, а также 25 Ju-88 из состава KG 30 и LG 1 наносили удары по линиям снабжения британских войск в районе Домбос-Отта и по морским целям в Ромсдальс-фьорде; сброшено 47,5 тонн бомб, потоплен норвежский пароход «Сигурд Ярл».

В ночь на 24 апреля 34 самолета Бомбардировочного командования (16 «Уитли», 12 «Веллингтонов», 6 «Бленхеймов») нанесли удары по аэродромам Сола, Вэрнес, Кьеллер, Кьевик, Ольборг и Вестерланд. 26 «Хэмпденов» вылетали на минную постановку, еще 4 произвели налет на базы гидроавиации.

24 апреля

В Люфтваффе образовано авиационное командование «Ставангер» (полковник Фухс), которому приданы 1(F)./ObdL, 3(F)./ObdL, 1(F)./120, 1(F)./122, I/ZG 76, (Z)./KG 30, 2./KG 30, часть II/JG 77 и 1./KüFlGr 506. В районе Ставангера в составе 7./LgNachrRgt 3 введена в действие РЛС «Варцбург».

24 Не-111 из состава KG 4, KG 26 и LG 1, а также отдельные машины I/KG 40 и LG 1 бомбили цели в районе Ондальснес-Домбос-Отта-Квам — сброшено 19,5 тонн бомб.

Истребители с авианосцев «Арк Ройал» и «Глориэс» начали патрулирование над Ондальснесом, добившись в первый день двух воздушных побед. 263 sqn (18 истребителей «Гладиатор») перелетела на замерзшее озеро Лешаскуг близ Домбоса.

Самолеты Бомбардировочного командования ночных вылетов не совершали, но семь «Суордфишей» 815 sqn FAA (действующей в составе Берегового командования) произвели минную постановку в устье р. Эмс.

25 апреля

Самолеты с британских авианосцев (7 «Суордфишей» 810 sqn, 6–820 sqn, 8 «Скьюа» 803 sqn, 7–801 sqn, 2–800 sqn) произвели налет на Тронхейм. На аэродроме Вэрнес уничтожено 7 пикирующих бомбардировщиков Ju-87 и 1 транспортный Ju-52, в гавани — 4 гидросамолета Не-115. Британские потери — 4 «Суордфиша» и 2 «Скьюа».

Bf-110 из состава I/ZG 76 потопили в Хардангер-фьорде норвежский пароход «Хаардрааде». III/LG 1 атаковала корабли в Ромсдальс-фьорде, потопив британский вооруженные траулеры «Брэдмэн», «Ларвуд», «Хэммонд» и норвежский миноносец «Трюгг». 54 Не-111 из состава KG 54, KG 26 и 18 Ju-88 из состава KG 30, LG 1 бомбили наземные цели в районе Домбос-Ондальснес (всего сброшено 54,5 т бомб).

Бомбардировщики I и II/KG 26 нанесли удар по оз. Лешаскуг, уничтожив 12 «Гладиаторов» 263 sqn, а также 4 «Скьюа», совершивших вынужденную посадку. Пять немецких самолетов сбито британскими истребителями.

6 «Бленхеймов» 110 sqn действовали против германского судоходства в районе Бергена.

В ночь на 26 апреля 12 «Веллингтонов» и 6 «Уитли» бомбили гавани, аэродромы и нефтехранилища в Ставангере и Осло. 28 «Хэмпденов» вылетали на минную постановку в Кильской бухте, Большом и Малом Бельтах. Три машины 49 sqn потеряно, одна из них сбита обер-фельдфебелем Фёрстером из IV(N)/JG 2 — первая победа германских ночных истребителей.

26 апреля

46 Не-111 из состава KG 4, KG 26, KG 54 и LG 1 бомбили линии коммуникаций и наземные цели в районе Винстра-Домбос-Ондальснес. В Согне-фьорде норвежский эсминец «Гарм» атакован и потоплен тремя Не-111 из состава 2./LG 1 и двумя Bf-110 из состава 3./ZG 76.

27 апреля

Утром два Do-215 из состава 1(F)./ObdL и один He-111 из состава 1(F)./122 вылетали на поиск британских авианосцев, в 17:55 для удара по ним вылетели 11 He-111 из состава KG 26 и 32 Ju-88 из состава KG 30. Из-за плохих погодных условий большинство самолетов не нашло цели.

Основные усилия германской бомбардировочной авиации сосредоточились на районе Ондальснеса. Налет на него совершили 61 Не-111 из состава KG 26, KG 54, LG 1 и 34 Ju-88 из состава KG 30, сбросившие 81,5 т бомб. В Молде-фьорде потоплен норвежский теплоход «Нюхаус», повреждены британские танкер «Делиус» и шлюп «Блэк Суон». Патрулировавшие в воздухе «Скьюа» с британских авианосцев сбили 5 германских самолетов.

Последние три «Гладиатора» 263 sqn сожжены наземным персоналом, личный состав эскадрильи отбыл в Англию на борту французского транспорта «Кап Блан».

28 апреля

12 «Суордфишей» 810, 820 sqn и 6 «Скьюа» 800, 801 sqn с авианосца «Арк Ройал» произвели налет на Тронхейм, уничтожив 5 Не-115, принадлежавших KüFlGr 506.

11 Ju-87 из состава I/StG 1, 12 Не-111 из состава KG 26, LG 1 и 16 Ju-88 из состава KG 30 атаковали британские корабли в районе Ондальснес-Олесунн: «Штуки» потопили британский вооруженный траулер «Кэйп Сиртоко», а Ju-88 — норвежский каботажный пароход «Бранд IV». Истребители 800 и 803 sqn сбили 4 самолета противника, потеряв 1 «Скьюа».

89 транспортных Ju-52 доставляли снабжение в Тронхейм.

29 апреля

26 Не-111 из состава KG 26 с аэродрома Вэрнес бомбили Намсус. 56 Не-111 из состава KG 4, KGr 100, LG 1 и 24 Ju-88 из состава KG 30, LG 1 наносили удары по целям в районе Кристиансунн-Домбос-Ондальснес, при этом «юнкерсами» LG 1 в Молде-фьорде потоплен норвежский пароход «Орланн», а самолеты KGr 100 потопили в Ромсдальс-фьорде британский вооруженный траулер «Кэйп Челюскин». Вылетавшие на свободную охоту пять Не-111 из состава 4./KG 26 потопили пароход «Бегония».

Силы норвежской морской и армейской авиации в Центральной Норвегии объединены под единым командованием.

В ночь на 30 апреля 6 «Уитли» 102 sqn бомбили аэродром Форнебю.

30 апреля

3./StG 1 (11 Ju-87) атаковала британские корабли в гавани Намсуса, потопив вооруженные траулеры «Джардайн», «Уорвикшир» и шлюп «Биттерн». 65 Не-111 из состава KG 4, KG 54, KGr 100, LG 1, 8 Ju-87 из состава I/StG 1 и 3 Ju-88С из состава (Z)./KG 30 наносили удары по морским целям в районе Ондальснес-Олесунн, сбросив 65,5 т бомб.

Два MF-11 и один Не-115 норвежской морской авиации атаковали германские корабли в Согне-фьорде, потопив трофейный минный заградитель «Уллер».

Для прикрытия эвакуации союзников из Центральной Норвегии командование RAF распорядилось усилить атаки по аэродромам противника. В течение суток 56 самолетов (6 «Бленхеймов» 110 sqn, 24 «Уитли» 51, 58, 77, 102 sqn, 16 «Веллингтонов» 9, 37, 99, 115 sqn, 10 «Хэмпденов» 44, 50, 61 sqn) наносили удары по аэродромам Сола, Форнебю и Ольборг, потеряв 9 машин.

12 Не-111 из состава KGr 126 выставили 21 мину в устье Тайна и у Хамбера.

1 мая

Германская авиация противодействовала эвакуации союзников из Намсуса и Ондальснеса. 15 Ju-87 из состава I/StG 1 около 08:00 безрезультатно атаковали авианосец «Глориэс» — 1 сбит «Си Гладиатором» 802 sqn. 12 He-111 из состава II/KG 26 атаковали крейсера вице-адмирала Каннингхэма, но были отогнаны истребителями 803 sqn. 18 Ju-88 из состава II/KG 4 безрезультатно атаковали эскадру вице-адмирала Эдвард-Коллинза. 17 He-111Р из состава II/KG 4 нанесли удар по железной дороге между Гронгом и Намсусом, а также бомбили железнодорожную станцию Намсуса. 13 Не-111 из состава KGr 100 атаковали корабли в районе Ондальснеса, а 19 из состава II/LG 1 бомбили Молде, Ондальснес и Олесунн.

Норвежское командование отдало распоряжение об переводе авиации из Центральной Норвегии на север или в Великобританию.

3 «Хадсона» 269 sqn Берегового командования совершили налет на Сола — 1 сбит истребителями 4./JG77. Затем удар нанесли 9 «Бленхеймов». В ночь на 2 мая 12 «Уитли» и 6 «Хэмпденов» бомбили аэродромы Сола, Форнебю и Ольборг.

Самолеты 9-й авиационной дивизии (16 Не-111 из состава KGr 126 и 7 Не-115 из состава 3./KüFlGr 506) произвели минную постановку у британского побережья: 16 мин сброшено в устье Тайна, 12 у Хамбера и 6 у входа в порт Миддельсборо. 12 «Хэмпденов» произвели минную постановку в устье Эльбы.

2 мая

12 «Бленхеймов» бомбили аэродром Сола. В ночь на 3 мая 12 «Уитли» и 12 «Веллингтонов» бомбили аэродромы Сола и Форнебю, 26 «Хэмпденов» произвели минную постановку в Осло-фьорде и Кильской бухте.

3 мая

Заключительный день эвакуации союзников из Центральной Норвегии. Пикирующие бомбардировщики Ju-87R из состава I/StG 1, действовавшие с аэродрома Вэрнес, потопили французский лидер «Бизон», британский эсминец «Африди» и вооруженные траулеры «Эстон Вилла», «Гол», «Сэнт Джоран».

В ночь на 4 мая 10 «Хэмпденов» вылетали на минную постановку к германскому и норвежскому побережью.

4 мая

9 Ju-87R из состава I/StG 1, вылетавшие на вооруженную разведку, потопили в Намс-фьорде норвежские пароходы «Блуфьелль», «Секстант», «Пан» и «Офьорд».

KG 4, KG 30, KG 54 и LG 1 выведены из подчинения 5-го воздушного флота.

В ночь на 5 мая пять «Хэмпденов» произвели минную постановку в Осло-фьорде.

10.1. «Нарвик удержать не рассчитывают...»

История боев под Нарвиком — самая яркая и, наверное, самая изученная страница Норвежской кампании. Работы, так или иначе связанные с ними, превалируют в западной библиографии. «И пять десятилетий спустя после событий битва за Нарвик все еще прочно занимает первое место в сознании немцев,» — отмечает западногерманский историк Арним Ланг. Случайно ли это, и чем вызван столь широкий резонанс, — возможно, читатель сам найдет ответы на эти вопросы из дальнейшего описания. Заметим лишь, что хотя сравнения с обороной Ленинграда или Севастополя в данном случае вряд ли уместны, сам факт, что немецкие солдаты почти в полной изоляции в течение двух месяцев сражались против превосходящего по численности в четыре-шесть раз противника, вызывает заслуженное уважение. Тем более, история Второй Мировой войны хранит немало совершенно противоположных примеров: вспомним битву за Крит или падение Сингапура.

Громкий успех немецкого оружия за Полярным кругом связывается, прежде всего, с именем командира 3-й горной дивизии. Пятидесятилетний генерал-майор Эдуард Дитль был кадровым военным, испытавшим на себе все тяготы и лишения Западного фронта в прошлую войну. К моменту поражения Германской империи в ноябре 1918 года он находился в госпитале, долечиваясь после третьего ранения. После выздоровления Дитль служил в качестве командира роты в составе добровольческого корпуса Эппа и был оставлен в рядах немногочисленной армии Веймарской республики. В молодости Дитль стал заядлым спортсменом-альпинистом и считался одним из пионеров горных войск, всячески пропагандируя необходимость горнострелковой подготовки. Возможно, именно былые спортивные достижения послужили причиной назначения полковника Дитля комендантом Олимпийской деревни во время проходивших в 1936 году в Берлине игр. Он прекрасно справился с возложенными на него обязанностями, чем заслужил лестный отзыв фюрера. Вскоре его производят в генерал-майоры и после аншлюса Австрии назначают командовать 3-й горной дивизией, сформированной на основе 5-й и 7-й австрийских альпийских дивизий. На новом посту он проявил себя ярким и энергичным командиром, пользовавшимся непререкаемым авторитетом у подчиненных, которые отвечали ему беззаветной преданностью, как того требовали лучшие традиции германской армии.

«Чтобы быть командиром, — говорил Дитль, — нужно обладать двумя различными качествами. Во-первых, конечно же, жить рядом с подчиненными. Не желать того, чего не было бы у них; идти вместе с ними, прислушиваться к ним, понимать их, выручать в трудном положении. Во-вторых, быть выше подчиненных. Никогда не делать себе поблажек; всегда знать, чего ты, как командир, хочешь добиться. Быть жестким, если это необходимо, требовать невозможного, но самому первым добиваться невозможного»…

С первых дней операции под Нарвиком сложилась наиболее сложная для немецкой стороны ситуация. Большая часть артиллерии, боеприпасов и транспорта погибла или осталась на пароходах, не сумевших добраться до конечного пункта. Неожиданно выяснилось, что из-за влияния высоких широт штатные армейские радиостанции не в состоянии обеспечить устойчивую связь с вышестоящими штабами, находившимися за много километров на юге. Выход нашли, сняв мощную флотскую станцию с поврежденного эсминца «Дитер фон Редер» и установив антенну на одной из окружавших город горных вершин.

Не имея достаточного количества людей и вооружения, Дитль принял решение оголить южный фланг, сосредоточив усилия на северном и восточном направлениях. На первый взгляд решение выглядит рискованным, но риск этот был оправдан. Основная масса норвежских войск была сосредоточена севернее Нарвика. С южной стороны армейские подразделения противника находились не ближе Будё, и генерал получил информацию об этом как из предшествующих операции донесений агентурной разведки, так и от добровольно сдавшегося полковника Сундло. Попутно отметим, что, несмотря на заявления о неготовности к действиям против Норвегии, германские разведывательные службы смогли обеспечить штаб дивизии достоверными данными о противнике; не испытывал он и недостатка в картах и справочных материалах о характере местности.

В результате того, что высадка десанта производилась в двух разделенных фьордом пунктах, образовалось две обособленных группы. Северная под командованием полковника Виндиша должна была сковать норвежские войска, сосредотачивавшиеся в районе Гратангена, и обеспечить прикрытие с севера и запада. Два горноегерских батальона (под командованием майоров фон Шлеебрюгге и Штаутнера) заняли позиции вдоль линии Лабергет-Эльвенес-Грэсдален примерно в 30 километрах от Нарвика. Южной группой командовал непосредственно Дитль. Батальон майора Хауссельса занял позицию у самого города, выслав одну роту в Анкенес, на другую сторону Бейс-фьорда. Не встречая существенного сопротивления, 16 апреля немцы вышли к шведской границе, установив контроль над железной дорогой.⁶³ Теперь перед Дитлем, разместившим свой штаб в селении Бьёрнфьельд (Медвежья гора) близ шведской границы, стояла задача удерживать занятый район, не распыляя силы на захват дополнительной территории, и ждать подкреплений.

Самое многочисленное пополнение остро нуждавшаяся группа приобрела в лице моряков с погибших эсминцев. Их вооружили винтовками и пулеметами из захваченного в Эльвегордсмуэне арсенала и свели в три батальона морской пехоты (примерно по 700 человек в каждом), командирами которых стали Ганс Эрдменгер, Эрих Бей и Гюнтер Коте. Два первых действовали в районе Нарвика, а батальон Коте был придан группе Виндиша. (Позже все три батальона были сведены в полк под командованием капитана 2 ранга Бергера.) Конечно, в действиях на суше матросы не шли ни в какое сравнение с прекрасно подготовленными горными егерями, но в обороне показали себя стойкими бойцами. Остальные 500 моряков, главным образом технических специалистов, помогали саперам, ремонтировали железнодорожный транспорт и выполняли различные работы. С помощью флотских механиков в железнодорожных мастерских Нарвика был построен импровизированный бронепоезд, вооруженный легкими орудиями и пулеметами. Впоследствии он очень помог горным стрелкам в сражении с норвежцами, блокировавшими железную дорогу.

По личному распоряжению Гитлера, обеспокоенному положением в Нарвике, были предприняты все возможные шаги, чтобы послать Дитлю людей, оружие, продовольствие и боеприпасы. Первый груз был получен 12 апреля: приводнившаяся в гавани летающая лодка Do-24 доставила боеприпасы. На следующий день с грузом для горных егерей из Осло вылетели десять транспортных Ju-52 из 3./KGrzbV 102 и два из 1./KGrzbV 102. На них находились 60 солдат и офицеров 2./AR 112, четыре 75-мм орудия и значительное количество боеприпасов. Вел группу полковник Баур де Бета. Из-за сложных погодных условий две машины не добрались до конечного пункта маршрута, остальные же сели на лед замерзшего озера Хартвиг. Собрав со всех самолетов остатки топлива, удалось снабдить им лишь одну тройку, которая тем же вечером отправилась в обратный путь. Еще пять «юнкерсов», оставшихся без единой капли горючего, остались стоять на льду, где следующим утром их обнаружили норвежские самолеты-разведчики. В течение последующих трех дней три Не-115 3-й морской авиагруппы и шесть «Фоккеров» армейской авиации произвели несколько налетов и уничтожили все немецкие транспортники.

Во избежание повторения подобного в дальнейшем для доставки людей и грузов использовались парашюты или хорошо зарекомендовавшие себя летающие лодки. Хотя, справедливости ради надо заметить, что из-за переброски значительной части транспортных самолетов на Западный фронт и загруженности Вэрнеса большинство полетов было произведено в мае, до конца апреля транспортные самолеты Люфтваффе лишь дважды прибывали в Нарвик: 14-го три Ju-52 сбросили различные предметы снабжения, а 22-го летающая лодка привезла почту.

Вот в таком непростом положении находилась группа Дитля, когда 14 апреля в непосредственной близости от нее высадились англичане.

Известие о гибели десяти новейших эсминцев и британской высадке в окрестностях Нарвика произвело в Берлине эффект разорвавшейся бомбы и привело к командному кризису (в немецких источниках — Führungschaos или Befehlschaos). 14 апреля Гальдер записал в дневнике: «Нарвик удержать не рассчитывают. Мы потерпели неудачу», а Гитлер распорядился подготовить приказ об отходе группы на юг. Против этого поспешного решения твердо выступил Йодль. Он заявил, что «дело можно лишь тогда считать погибшим, когда оно погибло», а отступление на юг физически невозможно. Немного успокоившись, Гитлер отменил приказ, а 15 апреля 3-я горная дивизия была передана под непосредственное командование OKW. Однако через два дня командование флота высказало мнение, что изолированная группа Дитля может быть легко уничтожена, а мстительный Геринг (который, вспомним, с самого начала был противником Норвежской операции) заявил, что авиация не сможет оказать необходимую поддержку.

Вышедший из себя Гитлер, теперь уже ни на минуту не сомневающийся, что англичане займут Нарвик, приказал своим войскам покинуть город (одновременно Дитль был произведен в генерал-лейтенанты, чем подчеркивались его заслуги в первые дни кампании и непричастность к поражению). «Истерия страшна», — записал Йодль в своем дневнике. Шеф OKW Кейтель подготовил приказ об эвакуации. Донесение было вручено подполковнику Бернхарду Лоссбергу для зашифровки, но тот с гневом отказался передать его. Лоссберг обратился к командующему сухопутными силами генерал-полковнику фон Браухичу с просьбой уговорить Гитлера отменить бессмысленный приказ. Браухич не рискнул спорить с фюрером, но направил в Нарвик сообщение противоположного характера. Он поздравил Дитля с повышением и добавил: «Я надеюсь, что Вы будете защищать свою позицию до последнего солдата». Лоссберг вернулся к Йодлю и прямо у него на глазах порвал распоряжение Кейтеля. На следующий день Гитлер признал поспешность принятого решения и отменил его.

Чтобы облегчить положение группы, было оказано политическое давление на нейтральную Швецию с требованием пропустить через свою территорию поезд с медикаментами, теплой одеждой, снаряжением и продовольствием. Эшелон был доставлен в Швецию паромом и 26 апреля достиг Нарвика. На нем также прибыло два доктора и 290 человек медицинского персонала. Позже границу пересек еще один маленький состав с продуктами для мирных жителей. Этими же поездами в Швецию, а оттуда в Германию, было эвакуировано 528 моряков с находившихся в гавани торговых судов, 104 члена экипажей потопленных эсминцев (в их числе был капитан 1 ранга Бей) и 159 раненых.

А что же англичане? Харстад, выбранный ими в качестве базы, находится на южном берегу острова Хиннё, соединяющего Лофотенский барьер с материком. Население города состояло из 4 тысяч человек. Многочисленные проливы обеспечивали удобный морской путь в северном и восточном направлениях — к Тромсё, Бардуфоссу и Гратангену. Зажатые между скалистыми островами Анс — и Вогс-фьорды образовывали обширную, защищенную от ветра акваторию, однако глубины не позволяли использовать ее в качестве якорной стоянки. Приходилось оставлять транспорта в более мелководном Бюгден-фьорде и вести разгрузку при помощи эсминцев и норвежских рыболовных суденышек.⁶⁴ В Харстаде не имелось ни необходимого портового оборудования, ни средств противовоздушной обороны. Кратчайший, но притом довольно извилистый путь к Нарвику лежал через пролив Тьелльсунн, проходя по северному берегу Уфут-фьорда через Сканланн, Боген и Эльвегордсмуэн. Корабли не могли использовать Тьелльсунн до тех пор, пока он не будет изучен и хотя бы минимально обвехован. В общем, положение Харстада, по свидетельству адмирала Корка, делало его более пригодным для проведения операций в северо-восточной части страны, чем под Нарвиком, до которого было более 60 миль по прямой.

Как уже говорилось, намерение Корка незамедлительно атаковать противника разбилось об упрямые контрдоводы генерала Мэкези. Не возымела никакого эффекта и телеграмма, направленная в адрес последнего 17 апреля Комитетом начальников штабов, в которой указывалось, что такие действия «могут создать в Нарвике пагубную ситуацию и повлечь бездействие одной из лучших бригад». Несуразность ситуации заключалась в том, что Корк подчинялся непосредственно Черчиллю, как морскому министру, в то время как Мэкези поддерживал связь с начальником Имперского Генерального штаба генералом Айронсайдом. Только 20 апреля Черчилль добился назначения Корка единым командующим военно-морскими, сухопутными и военно-воздушными силами в районе Нарвика. В Лондоне надеялись, что, освободившись от непосредственной ответственности за операцию, Мэкези сможет свободнее принимать смелые тактические решения. Результат не оправдал надежд: генерал продолжал приводить всяческие доводы, чтобы предотвратить решительные действия.

Лорд Корк был настроен более решительно. Сначала он предпринял разведку боем и с этой целью 19 апреля вышел на «Ороре» в Уфут-фьорд. Через два дня эсминцы «Блыскавица», «Гром», «Бедуин», «Эскорт» и «Фолкнор» совершили набег в Румбакс-фьорд для обстрела железнодорожного моста.

Штурм города был назначен на 24 апреля. Под прикрытием корабельной артиллерии на берег должен был сойти батальон шотландских гвардейцев, находившийся на борту «Виндиктива».⁶⁵ Корк был настолько уверен в эффективности своего плана, что обратился к Дитлю с просьбой покинуть город, чтобы избежать жертв среди мирного населения. Обращение осталось без ответа. Утром в заливе появились значительные силы флота. «Уорспайт» совместно с крейсерами «Эффингем» (на нем Корк держал свой флаг), «Энтерпрайз», «Орора» и эсминцем «Зулу» подвергли Нарвик обстрелу. Эсминцы «Фолкнор», «Фоксхаунд», «Энкаунтер», «Эскорт», «Хэвок», «Хироу», «Хостайл», «Блыскавица» и «Гром», осуществляли противолодочное охранение. В течение трех часов корабли вели сильный огонь (один линкор выпустил почти 150 фугасных снарядов главного калибра), но видимость оставляла желать лучшего, а прошедший накануне сильный снегопад скрыл цели от наблюдателей и корректировщиков. Немецкие огневые точки подавить не удалось. Адмирал не удовлетворился результатом артиллерийской подготовки, поэтому отказался от высадки десантной группы. Однако обстрел серьезно обеспокоил Дитля, информировавшего штаб XXI группы о необходимости отвода войск от побережья к шведской границе.

Одновременно 1-й батальон ирландских гвардейцев был переброшен на норвежских рыболовных судах в Боген на северном берегу Уфут-фьорда и должен был оставаться там в готовности к высадке у Нарвика. Несколькими днями позже батальон Южно-Уэльсских Пограничников, позднее усиленный французским альпийским батальоном, переправился через фьорд и высадился в Хоквике. Им ставилась задача выбить противника из Анкенеса и вести наблюдение за Нарвиком, находившимся на другом берегу Бейс-фьорда. Взять Анкенес не удалось, но когда 1 мая немцы предприняли контратаку, валлонцы, поддержанные артиллерией «Ороры», заставили их отойти.

Тем временем командир 6-й норвежской дивизии генерал-майор Карл-Густав Фляйшер прилагал все усилия, чтобы сосредоточить свои силы и приступить к активным действиям. Двумя конвоями под прикрытием крейсеров контр-адмирала Каннингхэма из Киркенеса и Альта в район боевых действий были доставлены пехотные и артиллерийские подразделения. Утром 24 апреля норвежцы атаковали северный участок немецкой обороны. Основной удар наносился на левом фланге двумя батальонами (I/IR 16 и II/IR 15) при поддержке трех 75-мм батарей. Они должны были отвлечь на себя противника, тем временем батальон I/IR 12 с горной батареей продвинулись бы вдоль северного берега Гратанген-фьорда и занимали Эльвенес. Еще два батальона (II/IR 16 и «Альта») оставались в резерве. Метровый слой снега затруднял движение людей и транспорта. Западная группа ночью была застигнута снежным бураном в горах, а утром 25 апреля немцы предприняли против нее стремительную контратаку. Норвежцы понесли тяжелые потери: из 648 бойцов 34 было убито, 64 ранено, 170 пропало без вести. Выбыли из строя пятеро офицеров, в том числе все командиры рот: трое погибло, один был ранен, еще один потерял зрение от яркого солнечного света, усиленного белизной свежего снега. Пропало все автоматическое оружие батальона. На следующий день норвежцы возобновили атаки и продолжали их непрерывно в течение четырех дней. Со стороны фьорда их поддерживали корабли 3-го округа. К вечеру 27 апреля немцы отошли на 5 километров на юг.

В конце месяца Фляйшер реорганизовал свою дивизию в две бригады. На левом фланге действовала 6-я бригада полковника Кристиана Лёкена (I и II /IR 16, I/IR 12, горная батарея, санитарная рота). Ей ставилась задача: обойти немецкий фланг вдоль границы и отрезать группе Виндиша пути отхода. 7-я бригада под командованием подполковника А. Даля, а с 5 мая — подполковника Эдварда Оса (пехотные батальоны II/IR 15 и «Альта», артиллерийский дивизион в составе горной и моторизованной батарей), продолжала наступать в направлении Бьерквика и Эльвегордсмуэна. К первым числам мая норвежцы закрепились на доминирующих высотах в пяти милях к югу от Эльвенеса, и Фляйшер обратился к союзникам с предложением организовать единое командование и совместными усилиями выбить немцев из Нарвика.

28 апреля в Харстад прибыла 27-я альпийская полубригада, солдаты которой гордо носили прозвище «Небесные дьяволы». На следующий день тихоходный конвой «FS-2» доставил 203-ю полевую батарею Королевской артиллерии (двенадцать 25-фунтовых орудий) и французскую батарею колониальной артиллерии (двенадцать 75-мм пушек), 342-я отдельную танковую роту (15 легких танков H-35)⁶⁶, а также несколько десантных катеров.⁶⁷ Но даже прибытие горных стрелков, отсутствие которых было для Мэкези основным поводом для отказа от прямого штурма Нарвика с моря, не заставило его передумать. Вместо этого два батальона были высажены в Гратанген-фьорде, где должны были взаимодействовать с 7-й норвежской бригадой и развивать наметившийся успех.

Поражение в Центральной Норвегии никак не повлияло на решимость союзников вести борьбу за Нарвик. В высших штабах превозносили выгоды, связанные с удержанием северной части Скандинавского полуострова, откуда авиация могла бы производить минирование порта Лулео, а в случае решения о введении войск в Швецию, они могли бы в кратчайшие сроки занять районы железорудных разработок. «Поражение отрезанной группировки генерала Дитля, — пишет Я. Одземковский, — имело бы, кроме всего прочего, пропагандистское значение, нейтрализуя в некоторой степени те впечатления, которые сформировались в мире в связи с сообщениями об очередных победах фашистской Германии».

Чтобы укрепиться в Северной Норвегии, союзникам требовалось разбить группировку Дитля до прихода к ней помощи, поэтому наращивание их сил продолжалось. В первые дни мая прибыли 55-й легкий зенитный полк и 193-я тяжелая зенитная батарея Королевской артиллерии. 2 мая командование французскими силами в районе Нарвика принял бригадный генерал Мари-Эмиль Бетуар, 6 мая с конвоем «FP-3» прибыла 13-я полубригада Иностранного легиона, которой командовал полковник Магрин-Вернере — ветеран Первой Мировой войны и десятикратный кавалер ордена Военного креста. Снаряжение французских подразделений оставляло желать лучшего. Не хватало теплой обуви и солнцезащитных очков; на батальон приходилось всего по 70 пар лыж. Уже в первые дни после прибытия отмечались многочисленные случаи обморожения, причем потери по этой причине в несколько раз превышали число солдат, убитых или раненых в бою.

9 мая прибыли четыре батальона польской бригады генерала Зыгмунта Богуча-Шишко. Бригада насчитывала 4780 солдат и офицеров и располагала 25 противотанковыми пушками, 15 минометами калибра 81-мм, таким же числом 60-мм минометов и 68 станковыми пулеметами. Как водится, не хватало карт, лыж, горного снаряжения, средств связи, а также другого имущества. В суматохе погрузо-разгрузочных мероприятий пропал 21 грузовик, 4 легковых автомобиля, 10 мотоциклов бригады, а 1-й батальон отправился на передовую без запалов для гранат и лент для станковых пулеметов: их просто не сумели вовремя обнаружить в завалах снаряжения на берегу. Поляков почему-то называли «Северными стрелками» (Chasseurs du nord), хотя по свидетельству офицера бригады Кароля Збышевского, «лишь немногие из них когда-либо до этого видели горы».

Тем не менее, к концу первой недели мая численность англо-французских войск в данном районе достигла своего максимума — 24 500 человек. Имея на вооружении пять зенитных батарей, они не были так беззащитны перед авиацией, как контингенты в Намсусе и Ондальснесе.

Усиливалась и группировка военно-морских сил. 25 апреля на смену «Уорспайту» прибыл линейный корабль «Резолюшн», на который адмирал Корк перенес свой флаг. В начале мая прибыл авианосец «Арк Ройал», заменивший «Фьюриэс», авиагруппа которого была обескровлена. В связи с увеличением опасности воздушных налетов эскадру усилили крейсерами ПВО «Каиро», «Ковентри» и «Керлью». По приказу Корка легкие крейсера и эсминцы осуществляли постоянное патрулирование Уфут-фьорда. Обязательным пунктом «программы» каждого патрулирования был обстрел выхода из железнодорожного тоннеля, в котором немецкие горные стрелки разместили полевые орудия. Например, вечером 2 мая под обстрел попал польский эсминец «Блыскавица» (капитан 3 ранга Станислав Нагорский), в который попало четыре 75-мм снаряда. Три первых не причинили серьезных повреждений, но четвертый разорвался в машинном отделении и перебил паропровод, что привело к остановке правой турбины. Осколками было ранено четыре моряка.

Из-за не прекращавшихся атак союзников, 6 мая командование XXI армейской группы (за день до этого 3-я горная дивизия была выведена из-под непосредственного подчинения OKW и возвращена Фалькенхорсту) оценило положение под Нарвиком как критическое. 8 мая норвежцы выбили группу Виндиша с важных высот Роасме и Лейгестинн, заставив ее отойти в юго-восточном направлении и очистить дорогу на Бьерквик. Дитль доложил, что может удержать новые позиции только при условии усиления его частей и оказания авиационной поддержки.

Прибытие французских и польских войск и, в еще большей мере, начавшаяся оттепель побудили лорда Корка ускорить приготовления к штурму. Новый план состоял в том, чтобы высадиться в северной части фьорда, у Бьерквика, а затем атаковать Нарвик через Румбакс-фьорд. Французские альпийские стрелки и подразделения 6-й и 7-й норвежских бригад должны были поддержать высадку наступлением с суши, но эти войска застряли в 8 км от Бьерквика. К тому времени подразделения 24-й гвардейской бригады были переброшены в район Му и Будё, чтобы сдержать наступление немцев из Тронхейма, поэтому в десанте должны были участвовать французские и польские солдаты.

После проведенной 8 мая разведки, начало операции назначили в ночь на 12 мая, но адмирал Корк передвинул срок на сутки, аргументируя это необходимостью лучшей подготовки десантных судов. Однако командир 6-й норвежской бригады полковник Лёкен не был об этом информирован. В соответствии с первоначальным планом, 11 мая бригада при поддержке нескольких «Фоккеров» атаковала левый фланг группы Виндиша. Норвежские солдаты, пробиваясь через метровые сугробы, вышли на плато Кубергет, но среди скал на высоте тысячи метров над уровнем моря были остановлены минометным огнем. Единственная норвежская батарея из-за недостатка боеприпасов не смогла поддержать своих пехотинцев, и наступление захлебнулось.

Силы флота, предназначенные для высадки, собрались у Баллангена, где приняли на борт два батальона Иностранного легиона (около 1500 человек) с пятью французскими танками Н-35. Около 22 часов 12 мая корабли подняли якоря. Генерал Бетуар с адмиралом Корком находились на борту «Эффингема». Линейный корабль «Резолюшн» и второй крейсер — «Орора» — предназначались для бомбардировки. Пять эсминцев вели противолодочное патрулирование и могли в случае необходимости использовать свою артиллерию по берегу. На палубе одного из них — «Хэйвлока» — находилась французская минометная батарея. Первая десантная партия из 120 человек шла на четырех ALC. Основная часть из полутора тысяч пехотинцев перебрасывалась крейсерами. Танки и предназначавшуюся для их доставки пару MLC взял на борт линкор, третий MLC шел своим ходом. Прикрытие с воздуха осуществляли самолеты «Арк Ройала».

Предварительная бомбардировка началась точно в полночь (по британскому времени), светлую из-за высоких широт, и продолжалась ровно час. Бьерквик был сильно разрушен, погибло 14 мирных жителей. Вслед за этим около 2 часов утра десантные катера высадили 1-ю роту 1-го батальона Иностранного легиона около поселка. Одновременно прибыли три MLC с танками. Десантников встретил пулеметный огонь, а неудачно выбранное место не позволяло выгрузить танки. Отойдя с полмили к западу, катера успешно и без потерь произвели высадку. Следом прибыла оставшаяся часть батальона. Танки показали себя очень эффективными против немецких пулеметчиков, и под их прикрытием легионеры быстро продвинулись на север, перерезав дорогу на Гратанген, и на восток до окраин Эльвегордсмуэна.

Немецкий военный корреспондент так описывал события того утра: «Мы столкнулись с подавляющим численным превосходством… Временами нам казалось, что вражеский натиск на наши позиции невозможно сдержать. Все новые и новые солдаты противника появлялись то тут, то там и подходили все ближе».

Второй батальон начал посадку в десантные катера, как только те вернулись. MLC и моторные баркасы с крейсеров высадили пехотинцев с еще двумя танками в нескольких сотнях метров южнее: их целью был Эльвегордсмуэн. В течение нескольких часов и этот город, дом за домом, был занят с незначительными потерями. Погибло 36 легионеров, около 20 получили ранения и были доставлены в корабельные лазареты. Наконец и сам Бетуар сошел на берег в деревне Ёйорд. Подразделение поляков, совершившее за 16 часов 25-километровый марш по бездорожью из Богена, противника не встретило. К утру дорога из Бьерквика в Гратанген на всем протяжении была в руках союзников.

Таким образом, первая во Второй Мировой войне высадка десанта под огнем противника завершилась удачно. Призрак Галлиполи, довлевший над англичанами, казалось, развеялся. Между тем, особых причин для гордости у них не имелось. Британские солдаты всегда считались наиболее подготовленными к атаке с моря, однако в операции были задействованы французы и поляки. «Мы пересекали пустыню на верблюдах, теперь пересекли залив на катерах — большой сложности в этом нет», — бравировали офицеры Иностранного легиона. Да и сопротивление высадке никак нельзя назвать серьезным.

В результате ряда небольших акций, предпринятых в конце апреля — начале мая, союзным и норвежским войскам удалось потеснить немцев и захватить выгодные позиции для нанесения удара непосредственно по Нарвику, что усугубило и без того непростое положение небольшой по численности группы Дитля. Союзников отделяли от Нарвика только воды Румбакс-фьорда, которые, благодаря господству британского флота, не считались серьезной преградой. Однако союзные и норвежские войска не смогли использовать своего решающего превосходства в людях и боевой технике. Германские горные стрелки и моряки продолжали удерживать Нарвик и районы, прилегающие к шведской границе. Группа Виндиша, против которой были направлены основные усилия противника, сумела по глубокому снегу отойти на восток и занять оборону. Противоборство в районе Нарвика вступало в новую фазу.

10.2. От Тронхейма — за Полярный круг

Уход англо-французского контингента из Намсуса ночью 2 мая и капитуляция норвежских войск днем позже открыли для 181-й дивизии генерала Войташа путь на Намсус и Гронг. Эти пункты были заняты 4 и 5 мая соответственно. Теперь перед немцами стояла задача дальнейшего продвижения на север, чтобы установить контакт с группой Дитля. Для этой цели была выделена 2-я горная дивизия, ее командир генерал-лейтенант Валентин Фойерштейн прибыл в Тронхейм 4 мая. В сформированную «группу Фойерштейна» вошли следующие силы:

— два горноегерских батальона (II/GJR 137 и II/GJR 138);

— рота 83-го горного саперного батальона;

— две батареи 730-го тяжелого артиллерийского дивизиона;

— взвод 40-го танкового батальона;

— мотоциклетная пулеметная рота полка «Герман Геринг».

Выступив из Гронга 5 мая на приданном автотранспорте, передовые германские отряды не встретили на пути сопротивления. Силы норвежской армии на значительной территории губернии Нурланн состояли лишь из I/IR 14 и батальона ландсверна. Но природные условия потребовали от немецких солдат и офицеров предельного напряжения сил. В результате начавшегося таяния снега единственная шедшая на север дорога превратилась в узкий и глубокий канал, по колено наполненный снегом и водой. Затратив пять суток на 150-километровый участок пути, 10 мая горные егеря под командованием майора фон Пранкха достигли Мушёэна, где столкнулись с англо-норвежскими частями.

Возможность продолжения немецкого наступления на север и деблокады Нарвика серьезно беспокоили британский военный кабинет. Союзные планы предусматривали сделать Мушёэн, Му и Будё центрами сопротивления. Норвежскими силами в данном районе командовал генерал-майор Р. Рошер-Нильсен. Сотня альпийских стрелков с двумя легкими зенитными пушками прибыла в Мушёэн из Намсуса 30 апреля на борту британского эсминца «Джэнес». Черчилль предлагал даже не эвакуировать из Намсуса два батальона 5-й альпийской полубригады, а возложить на нее ведение арьергардных боев вдоль дороги на Му и Будё. Однако французский командующий генерал Оде воспрепятствовал принятию решения. Он считал, что даже небольшие группы альпийских стрелков не смогут в это время года пройти на лыжах через горы. «Было очевидно, — писал несколько дней спустя в своем донесении командующий союзными войсками в Центральной Норвегии генерал Масси, — что, если французские альпийские стрелки не смогли отступить по этой дороге, немцы не смогут наступать по ней… Это оказалось ошибкой, поскольку с тех пор немцы всячески использовали ее и продвигались по ней так быстро, что у наших войск в Мушёэне даже не оказалось времени должным образом закрепиться, и вероятнее всего, мы не сможем удержать этот пункт». Предположение оказалось пророческим…

Положение осложнялось отсутствием у союзников единодушия по способу противодействия продвижению немецких войск в северном направлении. Генерал Масси считал, что с этой задачей способны справиться только крупные силы, размещенные между Мушёэном и Му, при поддержке авиации и артиллерии. Эту позицию разделяли генерал Мэкези и лорд Корк. Но уязвимость войск от воздушных атак, продемонстрированная под Намсусом и Ондальснесом дала перевес мнению, что для арьергардных сражений лучше использовать небольшие подвижные отряды, уничтожающие мосты, дороги, тоннели и осуществлявшие нападения на фланги. Это была бы полупартизанская война, не требующая поддержки с воздуха.

В рамках данной концепции 18 апреля началось формирование так называемых «независимых рот» (Independent Companies) — прообраза частей, впоследствии получивших название «коммандос». Личный состав в них набирался исключительно среди добровольцев и обучался ведению партизанской войны. Каждая такая рота состояла из трех взводов (по три отделения: саперного, связи и огневой поддержки) и отделения управления — в общей сложности около 20 офицеров и 270 солдат. Командира роты сопровождал переводчик со знанием норвежского языка. Роты были в буквальном смысле независимыми и могли действовать автономно в течение длительного срока. В экипировку солдат входили рюкзаки, непромокаемые кожаные куртки, теплые меховые накидки, «арктические» ботинки и снегоступы. Каждая рота получала месячный нормальный рацион плюс пятидневный сухой паек, сто тысяч патронов и 4000 фунтов стерлингов в британской и норвежской валютах, чтобы рассчитываясь с местным населением морально настраивать его на хорошие отношения с англичанами. Малую плотность населения в предстоящих районах боевых действий никто почему-то не принял в расчет.

Первые пять «независимых» рот были сформированы в течение двух недель и в начале мая посланы в Норвегию под командованием энергичного и инициативного офицера полковника Колина М. Габбинса.⁶⁸

8 мая 4-я и 5-я «независимые» роты во главе с Габбинсом прибыли в Мушёэн и сменили французов. Немцы были уже недалеко. Норвежский батальон ландсверна, занимавший позицию в 20 милях южнее города, 9-го оставил ее. Две норвежские и одна британская роты оборудовали новый рубеж у разрушенного железнодорожного моста в 10 милях от Мушёэна. Шестьдесят мотоциклов с пулеметами, возглавлявшие германское наступление, появились следующим утром и были отбиты с большими для нападавших потерями, но уже к полудню усилившееся давление противника заставило оборонявшихся отойти. Сам город был признан непригодным для обороны, но дорога от него на север пролегала между скалистыми теснинами, в которых англичане рассчитывали задержать продвижение противника. Однако немцы опередили их и нанесли удар там, где его никак не ждали.

Замысел командования XXI армейской группы, штаб которой к тому времени был перенесен в Тронхейм, предусматривал высадить десант в районе полуострова Хемнесё в глубине Ранc-фьорда, что позволяло немцам контролировать окружающую территорию и открывало дорогу на Му. Операция получила кодовое название «Вильденте» («Дикая утка»).

Около 300 горных егерей 1-й роты 138-го полка под командованием капитана Хольцингера вышли из Тронхейма на захваченном норвежском каботажном пароходе «Норд Норге» (991 брт), укомплектованном моряками со стоявших в Тронхейме эсминцев и вооруженном снятыми с них автоматами. К 20 часам 10 мая германский десант был высажен на причал поселка Хемнес, две летающие лодки «Дорнье» доставили еще 40 человек с командиром 7./GJR 138 обер-лейтенантом Рудольфом. Сопротивления немцы не встретили. Взвод 1-й «независимой» роты, высланный накануне для защиты поселка, отошел на позицию к Финнейду, где находились еще 120 норвежцев.

Лорд Корк, утром получивший сообщение о движении неприятельского судна от норвежских береговых наблюдателей, выслал на перехват крейсер «Каиро» и эскадренный миноносец «Зулу», однако прошло немало времени, прежде чем корабли соединились в море и достигли Ранc-фьорда. Предотвратить высадку им не удалось. Хотя вскоре после полуночи «Норд Норге» был потоплен вместе с большей частью снабжения, горные стрелки с двумя орудиями находились уже на берегу и организовали оборону. Потерь они не понесли, а на следующий день прибыли несколько гидросамолетов с грузом, позволив восполнить уничтоженное имущество.

Таким образом, в районе Хемнесё сложилась характерная для партизанской войны ситуация. Немецкий десант угрожал отрезать пути отхода 4-й и 5-й «независимым» ротам, находившимся в нескольких километрах севернее Мушёэна, но и сам был отрезан от главных сил. Именно теперь англичанам пригодилась подготовка к ведению боевых действий в условиях полной изоляции. Ведя сдерживающие бои, Габбинс и его подчиненные отошли на 35 миль к Вефсен-фьорду, где 12 мая погрузились на эсминцы «Дженэс» и «Джевелин», доставившие их в Будё. Норвежцы же отошли в деревню Эльсфьорд, откуда на грузовиках были переброшены в Корген, бросив при этом большую часть своего имущества.

Утром 11 мая норвежцы атаковали неприятельские позиции на Хемнесё, но, не имея артиллерии, были легко отбиты немцами, эффективно использовавшими два своих орудия. 14 мая сами немцы перешли к активным действиям и, после непродолжительного боя, в котором им противостояли подразделения норвежского ландсверна и британская 1-я «независимая» рота, овладели Финнейдом. Союзники отступили к Стину, расположенному в 8 милях северо-восточнее. Тем временем колонна германских войск, вышедшая из Мушёэна 11 мая, двигалась на Хемнесё с максимально возможной скоростью. Спустя пять дней немцы были уже в Эльсфьорде. Три с половиной роты из II/GJR 137 под командованием майора Зорко были отправлены в Корген, покинутый норвежцами, а оттуда по шоссе — в Финнейд.

Преодоление почти 250-километрового пути всего за десять дней стало значительным достижением германских войск. Хотя занятая немцами территория была мало населена и не имела большого экономического значения, ее потеря шокировала как союзников, так и норвежских генералов Рюге и Фляйшера. Англичане — лорд Корк и генерал Окинлек, сменивший Мэкези, — были обеспокоены, что германские аэродромы могут приблизиться к Нарвику вслед за наступавшей пехотой. На самом деле, на данный момент опасения были отчасти надуманными. Проблема снабжения войск, с учетом огромных расстояний и отвратительного состояния дорог, доставляла массу головной боли немецким штабистам. Доставка горючего и боеприпасов стояла под вопросом. До 20 мая значительная часть снабжения группе Фойерштейна доставлялась по воздуху. После того, как 19 мая норвежские сторожевики «Хейльхорн» и «Хоннингсвог» потопили в устье Ранс-фьорда траулер «Альбион», немцы не предпринимали дальнейших попыток перебрасывать людей и грузы морем вплоть до 8 июня. В этот период лучшей тактикой для англичан могли бы стать удары по германским линиям снабжения посредством обстрелов с моря, атак авианосных бомбардировщиков и рейдов диверсионных групп. Единственную реальную опасность для союзников представляла небольшая площадка у Хаттфьельдаля, использовавшаяся в качестве аэродрома подскока при налетах на Нарвик, но ее без особого труда можно было сделать непригодной к использованию.

Перед Корком и Мэкези встала проблема усиления южного фланга. 12 мая на транспорте «Ройал Уотч» в Му был переброшен батальон Шотландской гвардии с четырьмя 25-фунтовыми пушками и четырьмя легкими зенитками. Два других батальона 24-й гвардейской бригады — 1-й Ирландский и 2-й Южно-Уэльсский — должны были грузиться на суда и отправиться в Будё, а оттуда ускоренным маршем двинуться в Му.

Вечером 14 мая польский лайнер «Хробры» со штабом бригады и батальоном ирландцев на борту в охранении эсминца «Вульверин» и шлюпа «Сторк» вышел из Харстада. Небольшой конвой шел на юг, прижимаясь к скалистым берегам. В 00:40 из-за гор, по словам очевидцев «словно выпущенные катапультой», появились два немецких самолета и атаковали «Хробры». Несмотря на готовность средств ПВО, атака оказалась настолько неожиданной, что бомбы попали в лайнер прежде, чем был открыт ответный огонь. Корабли эскорта шли далеко впереди, а их зенитчики приняли самолеты за свои.

«Хробры» получил несколько прямых попаданий. Две тяжелые бомбы разорвались в глубине корпуса в районе третьего грузового трюма, несколько небольших взорвались на палубе. Сразу погибло 12 членов экипажа и 18 военнослужащих, в том числе командир ирландцев подполковник Фолкнер, три старших и два младших офицера. Многие были ранены. Возник сильный пожар, угрожавший взрывом перевозимых мин и снарядов — их было принято более 50 тонн. Борьба с огнем велась неорганизованно и не дала результата, поскольку многие пожарные рукава были перебиты. Вскоре начался спуск спасательных шлюпок, в которые в первую очередь грузили раненых.

В это время начался второй налет, и спасательные работы были приостановлены. «Вульверин» и «Сторк» отстреливались от самолетов и не подходили к горящему лайнеру. Среди солдат поднялась паника, вызванная недостатком шлюпок (многие из них были пробиты осколками) и отсутствием офицеров. С паникой удалось справиться благодаря усилиям двух поляков: 64-летнего врача Базиля Абрамовича, запевшего английскую солдатскую песню «Old Soldiers Never Die», и старшего помощника Кароля Борхарда, носившегося по палубе и призвавшего людей не прыгать за борт, где в ледяной воде их ждала смерть.

Ветер сносил пламя в носовую часть судна. Вскоре «Вульверин» подошел к развешенным на корме лайнера сетям и начал снимать людей. Всего за 16 минут он принял на борт 694 человека, последним покинул палубу капитан Збигнев Дейчаковский. После этого эсминец ушел в Харстад. «Сторк» еще три часа оставался рядом с горящим и безжизненным судном, поднимая спасшихся из воды, со шлюпок и спасательных кругов. К удивлению многих, на объятом пламенем «Хробры» не произошло взрыва боеприпасов, и он не тонул, подтверждая свою репутацию лучшего лайнера польского торгового флота. В 04:50 «Сторк» также взял курс на Харстад. Потеряв терпение, британское командование выслало торпедоносец «Суордфиш» с борта «Арк Ройала» добить обреченное судно. После взрыва торпеды оно быстро скрылось под водой.

Вся техника, вооружение и боеприпасы погибли вместе с «Хробры»; в частности, пошли на дно три легких танка Mk.VI полка Королевских гусар — единственная британская бронетехника, переброшенная в Норвегию. Личный состав батальона был доставлен в Харстад, реорганизован и перевооружен.

17 мая батальон Южно-Уэльсских Пограничников с техникой и вооружением, а также штаб 24-й бригады были погружены на крейсера «Эффингем», «Ковентри», «Каиро», эсминцы «Матабель» и «Экоу». Вечером они вышли из Харстада и взяли курс на Будё. Чтобы обезопасить себя от немецких бомбардировщиков, англичане направили корабли по внутреннему, плохо изученному фарватеру между многочисленных островков. Это не могло не обернуться трагедией даже для «просвещенных мореплавателей». Не дойдя всего двенадцать миль до пункта назначения, шедший 20-узловой скоростью «Эффингем» налетел на подводную скалу. Следом выскочил на отмель эсминец «Матабель». Потерь, правда, не имелось, да и «трайбл» вскоре сошел на глубокую воду, но стало ясно, что снять крейсер не удастся. Экипаж и находившиеся на борту солдаты были сняты, но почти все вооружение пришлось бросить на обреченном корабле. Спустя четыре дня он был добит торпедой с недавнего «товарища по несчастью».

После двух крупных провалов для доставки подкреплений в Будё и Му прибегли к проверенному средству — норвежским рыболовецким катерам. Всего за пару дней они перевезли оба британских батальона, а также норвежский I/IR 15 с трехорудийной 75-мм батареей из Бардуфосса, не потеряв при этом ни одного человека.⁶⁹ Правда, в самой гавани Будё 24–25 мая немецкими пикирующими бомбардировщиками были потоплены сторожевик «Ингрид» (бывший германский траулер «Вильгельм Рейнхольд») и пароход «Скирстад».

Тем временем на суше союзники продолжали терпеть поражения. Сосредоточив свои силы у Финнейда, вечером 16 мая немцы начали атаки в направлении Стина. Оборону здесь держали две роты Шотландской гвардии и 1-я «независимая» рота при поддержке 203-й полевой батареи, третья рота шотландцев находилась в резерве. Англичане занимали весьма удобную позицию, один фланг которой упирался в горы, а другой заканчивался на берегу фьорда. Фронтальная атака не увенчалась успехом, тогда немцы сосредоточили усилия на правом, горном фланге. Поздним вечером взвод егерей прошел на лыжах по покрытому лесом склону горы и завязал перестрелку с левофланговой ротой англичан. Но у страха глаза велики! В штаб батальона немедленно поступило донесение о высадившихся в тылу германских парашютистах. К полуночи ситуация стала критической: немцы начали просачиваться через линию обороны, угрожая окружением. В 2 часа командир батальона подполковник Трэппс-Ломакс приказал передовым ротам отойти. Стояла белая ночь, не дававшая спасительной темноты для прикрытия отступления, и англичане понесли существенные потери в стычках с наседавшими им на пятки горными егерями. Левофланговая рота вообще не получила приказа об отходе, но позже пробилась к своим через заснеженные горы. Остатки батальона промаршировали через Му и остановились на другом берегу реки Рана, предварительно взорвав за собой мост. К 20 часам 18 мая германские части заняли город, захватив несколько пулеметов, поврежденное орудие и 20 пленных.

Лорд Корк получил из Лондона директиву любой ценой удержать Будё и окрестности Сальт-фьорда. Габбинс, 18 мая принявший командование от бригадира Фрэйзера, отправленного домой после ранения, имел в своем распоряжении два пехотных батальона, четыре «независимых» роты и две артиллерийские батареи в Будё, а также батальон шотландцев с одной «независимой» ротой в районе Му — в общей сложности около 4500 человек. Норвежцы имели с батальон под Му и батальон в Буде, переброшенный из Бардуфосса. Противостоявшие им силы генерала Фойерштейна, после переброски новых подразделений, к 15 мая насчитывали до шести горноегерских батальонов, четыре артиллерийских батареи, разведывательный и саперный батальоны, самокатный эскадрон, минометную батарею и танковый взвод — всего около 6 тысяч человек.

Расстояние от Му до Будё равнялось 95 милям. Трэппс-Ломакс решил постепенно отходить с боями с одной оборонительной позиции на другую. Последовавшая вслед за этим серия боевых столкновений развивалась по уже неоднократно демонстрировавшемуся сценарию: англичане пытались удержать дорогу, но небольшие лыжные группы обходили их с флангов и вынуждали оставлять позиции.

23 мая батальон шотландцев, успешно осуществивший отступление под непрерывными воздушными налетами, был атакован немцами у Крокстранна, но смог продержаться только несколько часов. К тому времени не участвовавшая ранее в боях «независимая» рота заняла новую позицию у Вискискойя. Ее также пришлось оставить на следующий день после фланговых атак противника. Немцы пересекли Полярный круг!

Шотландские гвардейцы и другие подразделения были отведены, как только свежие части заняли оборону у деревни Потус. Там находились: батальон Ирландской гвардии (под командованием капитана — старшего из уцелевших на «Хробры» офицеров), 2-я и 3-я «независимые» роты, а также пулеметная рота и минометный взвод норвежцев. Общее командование было возложено на подполковника Хью Стокуэлла, бывшего командира 2-й «независимой» роты, позже прославившегося, командуя отрядами «чатос» в Бирме. Кроме того, пехотинцам впервые была обещана непосредственная авиационная поддержка: звено «Гладиаторов» обновленной 263-й эскадрильи было переброшено на небольшую площадку около Будё.

В районе Потуса дорога проходила по двум мостам, перекинутым над стремительной и порожистой речкой. Стокуэлл выделил по две роты на каждый из мостов, оставив 3-ю «независимую» в резерве в двух километрах позади. Утром 25 мая у реки показались немецкие мотоциклисты, словно ищейки рыщущие впереди главных сил. Плотный огонь норвежских пулеметчиков заставил их поспешно ретироваться. Весь день англичане и норвежцы совместными усилиями отбивали все атаки, однако в ранние часы 26-го немцы форсировали реку, считавшуюся непроходимой, и вышли на вершины, господствующие над одним из мостов. Около полудня прибывший к месту боя Габбинс приказал отходить.

Пока бои у Потуса еще шли, англичане начали эвакуацию Будё. Корк, получивший соответствующие директивы из Лондона, решил усилить давление на Нарвик, чтобы выбить оттуда группу Дитля. Последнюю линию обороны Габбинс организовал у Фауске, но лишь для того, чтобы позволить войскам спокойно погрузиться на суда. Следовало торопиться. Используя аэродром у Хаттфьельдаля, 27 мая немецкая авиация нанесла по Будё мощный удар, практически не встретивший противодействия. Один из «Гладиаторов» потерпел крушение в предыдущий день, два других были сбиты в воздушном бою с Bf-110. От бомб сильно пострадали городские постройки и портовые сооружения, но людские потери были незначительными. Последние британские подразделения отплыли из Будё на транспортах «Ван Дик» и «Орама» в ночь на 31 мая.

До 4–5 июня в норвежских водах действовало британское судно-ловушка «Ранен» — небольшой пассажирский пароход, реквизированный у норвежцев и вооруженный зенитными автоматами и пулеметами. Его экипаж составляли добровольцы с британских эсминцев, из батальонов ирландской гвардии и Южно-Уэльсских Пограничников. «Ранен» был последним судном, покинувшим Будё. Он курсировал вдоль побережья, собирая по пути разведывательную информацию о немцах. 3 июня в районе Сёрфолля он обстрелял переправляющихся через Лейр-фьорд горных стрелков, а перед уходом в Англию зашел в Тюсс-фьорд, где перерезал телефонный кабель…

Передовая немецкая группа под командованием командира GJR 136 полковника Наке (два с половиной батальона горной пехоты, два эскадрона мотоциклистов, горная батарея) 29 мая взяла Фауске, после чего разделилась. Один отряд двинулся на запад, к Будё, второй — на север, к Сёрфоллю. Будё был взят 1 июня, Сёрфолль — на следующий день. Теперь частям 2-й горной дивизии оставалось до Нарвика около 180 километров.

Серьезное положение группы Дитля заставило немцев бросить ей на помощь специально отобранное и усиленное в огневом отношении подразделение горных егерей общей численностью около 2500 человек. Они должны были совершить пеший марш по лишенной дорог высокогорной местности. Операция, получившая кодовое название «Бюффель» («Буйвол») началась 2 июня.

«Еще до начала этого марша, — пишет Эгельгаф, — всем было ясно, что горные егеря не смогут оказать серьезной помощи находившейся в крайне тяжелом положении группе Дитля, ни тем более освободить ее. Поэтому проделанный ими марш надо расценивать в первую очередь с психологической точки зрения как образец взаимной выручки войск и как пример исключительного боевого товарищества.» 9 июня, когда союзники эвакуировали свои войска из Харстада и Нарвика, этот отряд находился в деревушке Хелльмоботн, лежащей ровно на середине пути. Первый взвод группы достиг Нарвика лишь 13 июня.

10.3. В полярном небе

В отличие от сражений на юге страны, в первые недели кампании Люфтваффе не могли оказывать группе Дитля эффективной поддержки и даже обеспечить ее снабжение. Расстояние до Нарвика от ближайшего к нему аэродрома Вэрнес превышало 600 километров, а отсутствие посадочных площадок в районе самого Нарвика не позволяло использовать большинство из имевшихся на вооружении типов самолетов. Не могло быть подвергнуто эффективному воздействию передвижение британского флота, что позволило ему безраздельно господствовать в прилегающих к Уфут-фьорду водах и изводить немецких солдат постоянными обстрелами корабельной артиллерией. Хотя германские бомбардировщики совершили первый налет на Харстад еще 18 апреля силами восьми Не-111 II/KG 26 и трех FW-200 1./KG 40, в следующие две-три недели воздушная угроза не представляла серьезной опасности для кораблей и находившихся на берегу подразделений. Говоря словами подполковника Греффрата, «не приходится отрицать «воздушной слабости» немцев в районе Нарвика, если говорить не об отдельных тактических успехах, а об общей картине борьбы и ее влиянии на оперативную обстановку в целом».

Состав авиагрупп британских авианосцев

«Глориэс»

14—20 мая

802 sqn 9 "Си Гладиатор"

701 sqn* 6 "Уолрус"

46 sqn* 16 "Харрикейн"

14—20 мая

802 sqn 9 "Си Гладиатор"

823 sqn 6 "Суордфиш"

46 sqn* 16 "Харрикейн"

2—7 июня

802 sqn 9 "Си Гладиатор"

823 sqn 6 "Суордфиш"

46 sqn* 10 "Харрикейн"

263 sqn* 7 "Гладиатор"

«Арк Ройал»

7 мая — 13 июня

800 sqn 12 "Скьюа"

803 sqn 11 "Скьюа"

810 sqn 12 "Суордфиш"

820 sqn 9 "Суордфиш"

701 sqn 6 "Уолрус" (с 7 июня)

823 sqn 6 "Суордфиш"

«Фьюриэс»

19—23 мая

804 sqn 6 "Си Гладиатор"

816 sqn 9 "Суордфиш"

263 sqn* 16 "Гладиатор"

^{* Эскадрильи, перебрасывавшиеся на береговые аэродромы или обратно.}

Нарвик стал единственным местом, над которым британская авиация действовала активнее немецкой. Уже 12–13 апреля «Суордфиши» с «Фьюриэса» совершили несколько налетов на германские эсминцы. Следующие две недели {392 --> авианосец оставался в составе сил Корка, однако небольшой запас авиационного топлива — примерно на 50 самолето-вылетов — и неподготовленность морских летчиков к действиям по береговым целям снижали активность его авиагруппы. Другим серьезным недостатком было отсутствие на его борту истребителей. 18 апреля находившийся в Тромсё «Фьюриэс» получил повреждения от близких разрывов при налете «Кондоров» из KG 40. Серьезно пострадали турбины, из-за чего максимальная скорость упала до 20 узлов. Пришлось отправить корабль в Клайд, тем более что к тому времени на нем оставалось всего шесть исправных самолетов.

Немцы же, разделавшись с намсуссой группой, смогли выделить большее число самолетов для действий в районе Нарвика. В первых числах мая III/KG 26 и KGr 100 перебазировались на аэродром Вэрнес и начали налеты на британские корабли в Харстаде и Уфут-фьорде. Постепенно, несмотря на отток значительного количества подразделений на Западный фронт, активность германской авиации все возрастала, достигнув своего пика к концу месяца. К тому времени к участию в налетах на Нарвик были привлечены три бомбардировочные (I и III/KG 26, KGr 100) и одна пикировочная (I/StG 1) группы, а также четыре эскадрильи тяжелых истребителей (I/ZG 76 в полном составе, плюс (Z)./KG 30) и гидроавиация, находившиеся в подчинении «флигерфюрера Тронхейм».⁷⁰

«Мои воспоминания о тех днях, — писал Дональд Макинтайр, командовавший тогда «Хесперусом», — наполнены беспрерывными звонками колоколов громкого боя, означавшими воздушную тревогу, которая могла быть объявлена в любое время дня и ночи, поскольку в это время года в тех широтах темноты не бывает. Находясь в Нарвике, мы оказывались за пределами радиуса действия немецких пикирующих бомбардировщиков, поэтому нас атаковывали {393 --> более тяжелые самолеты, которые производили бомбометание с горизонтального полета… Точность бомбометания высотных бомбардировщиков противника даже по неподвижным целям была удивительно низкой. Когда флагманский корабль «Эффингем» находился в Харстаде… его атаковывали почти ежедневно, но я не помню, чтобы в него когда-нибудь попадали…»

Первого серьезного успеха добились бомбардировщики 100-й боевой группы, уже немало насолившие Королевскому флоту. 4 мая экипаж обер-лейтенанта Кортенса потопил в Румбакс-фьорде польский эскадренный миноносец «Гром» (капитан 3 ранга Александр Хулевич). В корабль попало две 50-килограммовых бомбы, сброшенных с большой высоты. Первая взорвалась около машинного отделения, вырвав 20-метровый кусок обшивки, вторая угодила прямо в торпедный аппарат, вызвав детонацию торпед. Эсминец переломился и затонул в течение трех минут. Погибло 59 членов экипажа, не успевших покинуть нижних помещений, шлюпками с британских эсминцев «Бедуин» и «Фолкнор» было поднято из воды 154 человека. По версии Макинтайра, роковыми для «Грома» стали торпеды коммерческого образца, в боевые зарядные отделения которых не входило предохранительное устройство, предназначенное для предотвращения их взрыва при ударе бомбой или осколком при атаке корабля с воздуха.

Помимо боевых кораблей, целями для германских бомбардировщиков становились норвежские суда, занимавшиеся перевозками в прибрежных водах. 29 апреля близ Кристиансунна был потоплен пароход «Орланд», 2 мая в Гратангене тяжело поврежден и позже затонул «Дроннинг Мод» (1488 брт), использовавшийся в роли госпитального судна, 5 мая в районе Тромсё получил повреждения крупнейший норвежский пассажирский лайнер «Ричард Вит». Особенно активная охота за каботажными судами велась в последние две недели мая, когда под бомбами погибли «Сириус» (944 брт), «Торгтинн» (298 брт), «Денеб» (856 брт), «Скьенстад» (593 брт), «Дора» (68 брт) и «Бродрене» (62 брт). Завершил этот скорбный список 281-тонный «Сиверт Нильсен», потопленный 1 июня в Вест-фьорде. {394 --> На указанных судах погибло 53 норвежских моряка. Уже под занавес кампании, 9 июня, два Не-111 из состава II/KG 26 атаковали Торсхавн на Фарерских островах, потопив в его гавани норвежские пароходы «Ариадне» и «Принц Олав». В дополнение к бомбам немецкая авиация использовала в скалистых рукавах фьордов мины ТМА, которые устанавливались гидросамолетами, однако сведений об их жертвах не имеется.

Организовывая противодействие Люфтваффе, англичане снова пошли двумя путями: использованием авианосцев и организацией береговых аэродромов для истребителей. 4 мая «Арк Ройал» (под командованием нового командира кэптена Ч.С. Холланда) в сопровождении «Вэлиэнта», «Кёрлью» и эсминцев вышел из Скапа-Флоу. 6 мая его авиагруппа начала свою деятельность в районе Нарвика. «Суордфиши» вылетали на разведку, снабжая сухопутные части неоценимыми аэрофотоснимками перед планировавшейся десантной операцией, бомбили позиции противника, поддерживали высадку у Бьерквика, а «Скьюа» обеспечивали истребительный патруль у самого Нарвика и прикрывали район Будё. Здесь произошел курьезный инцидент. Чья-то «мудрая» голова решила сделать опознавательным сигналом британских истребителей выпущенные в полете шасси. При этом как-то не обратили внимания на то, у что самого опасного врага — Ju-87 «Штука» — шасси как раз были неубирающимися. 13 мая от этого опрометчивого решения пострадал «Хесперус», наблюдатели которого приняли немецкие пикировщики за «Скьюа», после чего порочная практика подобного «опознавания» была отменена.

«Арк Ройал» находился в районе Харстада до 19 мая, после чего ушел принимать топливо в Тромсё, а 22 мая отправился в Скапа-Флоу на доукомплектование эскадрилий. За четырнадцать дней его истребители сбили шесть и повредили восемь вражеских самолетов. Пять «Скьюа» было потеряно, правда, всего с одним экипажем, но гибель командира 803-й эскадрильи лейтенанта Уильяма Люси стала тяжелой утратой. По свидетельству очевидцев, встретившись 14 мая с «хейнкелями», Люси вступил в бой, «завалил» одного из них (реально He-111 штабного {395 --> звена KG 26 отделался повреждениями) и погнался за вторым, но попал под огонь немецких стрелков. Его «Скьюа» с бортовым номером 8F взорвался в воздухе. Тело одного из лучших пилотов Fleet Air Arm было выловлено из воды эсминцем «Уирлуинд» и похоронено на берегу. К тому времени Люси уже имел «Орден за выдающиеся заслуги» за потопление «Кенигсберга», а на его счету числилось шесть уничтоженных и пять поврежденных самолетов противника.

Комитет начальников штабов планировал выделить для экспедиционных сил в Норвегии одну бомбардировочную и две истребительные эскадрильи Королевских ВВС. 27 апреля в Харстад прибыл винг-коммандер Ричард Этчерли с задачей обследовать имеющиеся в Северной Норвегии аэродромы и площадки. Бомбардировщики могли базироваться лишь на аэродроме Банак в 200 милях от Нарвика, но и его состояние было признано неудовлетворительным. Подходящими для базирования истребителей оказались посадочные полосы в Бардуфоссе и Сканланне, где 4 мая началось обустройство аэродромов, полностью завершенное через три недели.

Получив известие об их готовности, «Глориэс» вышел в море 14 мая с шестнадцатью «Харрикейнами» и шестью «Уолрусами» на борту. Из-за тумана и сильного снегопада перелет истребителей на берег пришлось отменить, а авианосец был вынужден вернуться на дозаправку. 701-я эскадрилья 18 мая перелетела в Харстад, где приступила к регулярному противолодочному патрулированию. 21 мая «Фьюриэс» доставил под Нарвик обновленную 263-ю эскадрилью. Используя пару «Суордфишей» в качестве штурманов, шестнадцать «Гладиаторов» перелетели на аэродром Бардуфосс в 50 километрах от Нарвика, но два из них разбились в тот же день из-за плохой видимости в горах. Затем «Глориэс» предпринял вторую попытку, оказавшуюся более удачной, и 26 мая перебросил 46-ю эскадрилью. На аэродроме Сканланн начал таять снег, и три «Харрикейна» скапотировали при посадке, поэтому остальные решили садиться в Бардуфоссе. Аэродром Сканланн, на подготовку которого было затрачено столько времени и сил, оказался бесполезным. {396 -->

Постоянные туманы, стоявшие в это время года сильно затрудняли действия истребителей. Однако уже на следующий день «Харрикейны» добились первой победы — был сбит Ju-88. Несколькими днями ранее в том же районе «Гладиаторы» сбили и одну из двух Do-24. Всего же до окончания кампании 263-я эскадрилья (с учетом звена, отправленного в Будё) совершила 389 вылетов и уничтожила 26 вражеских самолетов ценой 9 своих, 46-я сделала 249 вылетов, сбив 11 самолетов и потеряв 5 собственных. К ним нужно добавить 23 самолета, сбитых зенитной артиллерией и кораблями в Харстаде. Для немцев это были ощутимые потери. Тяжелые Bf-110 с подвесными баками не могли эффективно бороться с маневренными «Гладиаторами» и скоростными «Харрикейнами». Одномоторные истребители II/JG 77, входившей в состав Х авиакорпуса, не имели возможности повлиять на ход воздушных боев, поскольку Нарвик лежал на самой границе боевого радиуса «сто девятых», запасов топлива которых хватало только на дорогу туда и обратно, оставляя всего пятиминутный запас. Тогда на свет появился оригинальный план, согласно которому вместе с волной бомбардировщиков планировалось отправить к Нарвику эскадрилью Bf-109, чтобы, оставаясь в воздухе до последней капли топлива, истребители расчистили небо. Затем их пилоты должны были выброситься с парашютами над позициями немецких войск. К большому облегчению летчиков, авантюра была отвергнута.

Однако даже усилившееся противодействие истребителей противника не заставило немцев снизить интенсивность налетов. 18 мая бомбовые попадания получили линейный корабль «Резолюшн» и легкий крейсер «Орора», 25 мая было серьезно повреждено вспомогательное судно «Мэшобра», днем позже в Харстаде повреждены вспомогательное судно «Лох Шин» и танкер «Олеандр» (все три впоследствии были брошены), а у Сканланна потоплен крейсер ПВО «Кёрлью» (кэптен Б.К.Б. Брук). Фельдфебель Пауль Вирсбицки из KGr 100 точно положил две 250-кг бомбы, и спустя пять часов крейсер затонул. Для англичан это была очень серьезная потеря, так как «Керлью» являлся единственным в данном районе кораблем, оснащенным {397 --> радаром воздушного наблюдения. Таким образом, 100-я боевая группа добилась крупнейшего успеха, выпавшего на долю Люфтваффе в ходе кампании. Спустя два дня ей же предстояло атаковать силы, начавшие штурм Нарвика.

10.4. Решающий штурм и окончательная эвакуация

После вывода войск из Центральной Норвегии союзнические планы в отношении этой страны сводились к возможно быстрому овладению Нарвиком и развязыванию партизанской войны в районе к северу от Тронхейма. В связи с увеличением количества сил, действующих в Северной Норвегии, 28 апреля британский Комитет начальников штабов принял решение расчленить командование между тремя командующими отдельными видами вооруженных сил, то есть снова вернуться к обычной схеме руководства крупными совместными операциями. Командующим сухопутными силами был назначен генерал-лейтенант Клод Окинлек, которому следовало немедленно отправиться в Нарвик вместе с груп-кэптеном Муром, который должен был командовать военно-воздушным компонентом экспедиционных сил в Норвегии. Явная импровизированность и несогласованность большинства акций Корка и Мэкези заставили Окинлека впасть в другую крайность. Он проводил в Лондоне многочисленные консультации, делал различные теоретические оценки, затянувшиеся на целую неделю. Лишь 7 мая генерал со своим корпусным штабом отплыл из Шотландии на борту «Хробры».

Основные инструкции, данные Окинлеку, предписывали ему принять командование над всеми англо-французскими сухопутными частями и подразделениями британских военно-воздушных сил, но не вмешиваться в операции, которые планировались в его отсутствие и уже начали претворяться в жизнь. Пока соблюдались все эти {398 --> формальности, норвежцы генерала Фляйшера сражались с общим противником без поддержки со стороны союзников.

Прибыв в Харстад и побеседовав с Мэкези, Окинлек, по свидетельству его официального биографа Дж. Коннела, обозвал того «болваном» и потребовал немедленно отбыть в Британию. Ответственность за проведение запланированной высадки в Бьерквике полностью оставалась на Корке, генерал ограничился ролью стороннего наблюдателя. В полдень 13 мая, после успешного завершения этой операции, Окинлек принял командование на себя. Он настаивал на установлении добросердечных взаимоотношений с норвежским командованием и правительством, а также принял строгие меры по наведению дисциплины. Группировка сухопутных войск союзников под Нарвиком получила название «Северо-западные экспедиционные силы».

Окинлеку и Корку предписывалось определить границы района, который следовало оккупировать, а также доложить о численности сил, необходимых для удержания Северной Норвегии. По расчетам генерала они определялись в 17 батальонов пехоты, которым требовалось придать 144 тяжелых и 144 легких зенитных орудия (против имевшихся 48 и 60 соответственно), а также четыре истребительные эскадрильи. Был сделан соответствующий запрос в Лондон, но если в отношении пехоты проблем не возникало, то чтобы удовлетворить потребность в средствах ПВО, под Нарвик пришлось бы отправить до 10% тяжелых и 30% легких зенитных орудий которыми располагали войска всей противовоздушной обороны Великобритании. Нереальность их получения была очевидной, так как к тому времени Норвегия в планах союзников отошла на второе место.

Стремительное развитие событий на Западном фронте, большие потери, понесенные в Бельгии и Франции, заставили союзников отказаться от распыления своих сил между двумя театрами. Британская бомбардировочная авиация практически в первый же день операции «Гельб» — 10 мая — прекратила налеты на германские аэродромы в Норвегии и Дании. 20 мая Уинстон Черчилль, ставший {399 --> британским премьером, впервые высказал мысль, что было бы правильно после овладения Нарвиком оставить его. Спустя два дня это мнение было вынесено на рассмотрение Комитета начальников штабов. Комитет не считал, что вывод вооруженных сил из Норвегии сможет оказать влияние на сражение во Франции, однако эти силы были необходимы для защиты самой Британии и ее территориальных вод. 23 мая Военный кабинет дал указание подготовить план эвакуации войск из-под Нарвика, а 25 мая утвердил соответствующую директиву, которая на следующий день была отправлена Корку. Директива предписывала провести эвакуацию как можно скорее. Даже возражения командующего Флотом метрополии не повлияли на решение кабинета. Французы дали согласие на вывод войск из Норвегии лишь 31 мая.

«Несмотря на то, что англичане этим значительно подрывали свой престиж, решение немедленно отказаться от проведения второстепенной операции и срочно сосредоточить все силы в Англии было абсолютно правильным, больше того, эти действия англичан вызывают восхищение своей продуманностью и последовательностью», — считает немецкий автор.

Но сначала союзным войскам все же нужно было взять Нарвик. Продолжение боевых действий считалось необходимым по трем причинам. Во-первых, эвакуация войск, находящихся в непосредственном соприкосновении с противником, могла бы привести к многочисленным жертвам. Немцев следовало разбить, чтобы те не мешали погрузке войск на суда. Во-вторых, союзники имели возможность одержать первую победу на суше, что могло бы поднять моральный дух своих войск и хоть в какой-то мере оправдать ожидания норвежцев. В-третьих, требовалось разрушить порт и железнодорожные пути, чтобы сделать их непригодными для вывоза руды. Таким образом, в последней декаде мая боевые действия разгорелись с новой силой.

К тому времени группа Дитля начала получать подкрепления по воздуху. 14 мая на лед одного из озер в окрестностях Нарвика приземлились 60 парашютистов, на следующий день к ним добавилось еще 22, а 17-го {400 --> — еще 60 десантников. Три дня спустя на гидросамолете в Румбакс-фьорд прибыло 2 офицера с 12 солдатами. В период с 22 по 25 мая десантировались три горноегерские роты, прошедшие недельный курс парашютной подготовки. Наконец, 26 и 29 мая прибыл батальон парашютистов капитана Вальтера, к тому времени успевший побывать под Осло и в Голландии. Во второй половине мая, когда немецкие части стали ощущать нехватку питания, большую часть воздушных перевозок составляло продовольствие.

К тому времени Северо-западные экспедиционные силы вместе со сражавшимися под Нарвиком пятью норвежскими батальонами насчитывали до 28 тысяч человек, но только часть этих войск использовалась непосредственно в боевых действиях. Три батальона 24-й гвардейской бригады, пять «независимых» рот, две батареи — всего около 3 тыс. человек — были задействованы в сражениях под Будё. Опасаясь воздушных десантов, союзное командование выделило значительные силы для защиты базы в Харстаде, штабов, аэродромов и складов. У союзников был решительный перевес в артиллерии, однако старые французские 75-мм пушки были непригодны для эффективного использования в горах, гаубицы были лишь в британском полку, остававшемся в Харстаде, а норвежская артиллерия не играла существенной роли из-за скромных ресурсов боеприпасов. Руководивший действиями союзников на суше генерал Бетуар 17 мая разделил район операции на два сектора: «Анкенес» (командир — бригадный генерал Богуч-Шишко) и «Бьерквик» (полковник Магрин-Вернере). В его распоряжении находились батальон альпийских стрелков, три батальона польской бригады и два батальона Иностранного легиона — в общей сложности 3,5–4 тысячи человек.

Положение 3-й горной дивизии Дитля становилось все более тревожным. Потеря Эльвегордсмуэна лишила группу Виндиша запасов продовольствия, медикаментов и теплой одежды, доставка которых по суше была весьма проблематичной. 17 мая обстановка ухудшилась, так как норвежцы пересекли важное плато Кубергет и усилили давление на других участках фронта. Высадившиеся в {401 --> Бьерквике английские и французские подразделения были отведены для подготовки к новому десанту и заменены поляками. О последних генерал Фляйшер отзывался самым лучшим образом, считая их боевые качества гораздо более высокими, чем у высокомерных союзников — англичан и французов. 21 мая, считая вражеский прорыв возможным в любой момент, Дитль приказал свернуть северный фланг и сосредоточить все усилия вдоль кратчайшей линии. На севере она проходила в восьми, а на западе, на берегу Румбакс-фьорда, — в двенадцати километрах от штаба дивизии. Нарвик и Анкенес продолжали оставаться в руках немцев, но союзники уже готовились выбить их оттуда.

Корк и Окинлек планировали произвести высадку в самом Нарвике 21 мая, но затем перенесли ее на 27 число. План операции сводился к следующему. Два батальона Иностранного легиона и один норвежский батальон при поддержке пяти танков, имея в качестве исходного пункта Ёйорд, должны были пересечь Румбакс-фьорд и высадиться у деревни Орнесет. В то же время польский батальон высаживался у Анкенеса и двигался в сторону Бейс-фьорда, имея конечной целью перерезать железную дорогу. Атаку должны были поддержать артиллерийским огнем крейсера и эсминцы, а также три батареи, расположенные у Ёйорда. 46-я и 263-я эскадрильи обеспечивали бы истребительное прикрытие. Общее руководство действиями сухопутных сил, как и в предыдущей десантной операции, осуществлял генерал Бетуар. Опасение вызывало лишь недостаточное число крупнокалиберных орудий, так как отсутствовали линкоры, а среди крейсеров всего один был вооружен шестидюймовой артиллерией.

Бомбардировка с моря началась в 23:40 27 мая. Эсминцы «Хэйвлок», «Фэйм», «Уирлуинд» и «Уокер» вели огонь из Румбакс-фьорда, крейсера «Каиро» (с Корком, Окинлеком и Бетуаром на борту), «Ковентри» (флаг контр-адмирала Вивиена) и эсминец «Файрдрейк» — из Уфут-фьорда, «Саутхэмптон» занимал позицию чуть дальше в сторону открытого моря и вел обстрел Анкенеса. Шлюп «Сторк» защищал десант от атак с воздуха. Во время операции у Бьерквика корабли прекратили огонь за несколько {402 --> минут до высадки пехоты, на этот раз французский командир подполковник Мэгрен-Вернере распорядился продолжать стрельбу вплоть до того момента, как катера с десантом коснутся берега.

У союзников оставалось всего пять исправных десантных катеров, поэтому первая волна десанта не могла превышать 290 человек. Солдатам Иностранного легиона предстояло преодолеть по воде не более мили. Под прикрытием огневой завесы легионеры достигли узкого пляжа у Орнесета спустя пять минут после полуночи. Их встретил пулеметный огонь, но потери среди французов были небольшими. Плашкоуты вернулись в Ёйорд за следующими эшелонами, норвежские рыболовные катера также помогали доставлять подкрепления и вывозить раненых.

К 03:30 на берегу находилось 1250 легионеров и норвежский батальон. Два танка Н-35 сразу завязли в иле и каменистом грунте, после чего отправка оставшихся трех была приостановлена. Десантники продвинулись в восточном направлении до железной дороги, а в южном — до горы Таральдсвикфьельд, господствующей над местностью. Немцы, занимавшие вершину горы, контратаковали и отбросили их назад. В какой-то момент успех всей операции повис на волоске. Французы и норвежцы, поддержанные огнем эсминцев, сумели вернуть занятые позиции, но не смогли предотвратить германские отступление из города. Около 5 часов утра батальон майора Мунте-Кааса (II/IR 16) высадился прямо в Нарвике.

Тем временем два польских батальона атаковали противника в районе Анкенеса, встретив упорное сопротивление. Оба приданных полякам французских танка вышли из строя: первый наскочил на мину, а второй застрял в какой-то выбоине. Германская контратака заставила поляков отойти, но затем, перегруппировавшись и введя в бой резервы, они повторили попытку и заняли деревню Бейсфьорд. Свыше сотни немецких солдат попало в плен,⁷¹ так как последние лодки, на которых они могли переправиться {403 --> через узкий рукав фьорда, были разбиты. Примерно в 22 часа французы и норвежцы, продвигавшиеся с севера, соединились с поляками в Бейсфьорде. Таким образом, по прошествии более шести недель после истребления германских эсминцев, Нарвик был взят. В ходе сражения французские войска потеряли убитыми и ранеными около 150 человек; потери поляков составили 66 убитых, 130 раненых и 13 пропавших без вести; у норвежцев было 60 убитых и раненых.

Утром 28 мая штаб флигерфюрера Тронхейм получил приказ нанести удар по британским силам под Нарвиком. Первыми в воздух поднялись двенадцать Не-111 100-й боевой группы. Над Бардуфоссом стоял густой туман, из-за которого британские истребители не смогли вовремя взлететь на патрулирование. Бомбардировщики не встретили противодействия в воздухе и довольно точно отбомбились по флагманскому крейсеру. В «Каиро» попало две бомбы (снова отличился фельдфебель Вирсбицки), убив и ранив 30 членов экипажа; пожар вызвал взрывы боеприпасов зенитных орудий. Несколько «хейнкелей» пытались добить поврежденный крейсер, но он остался на плаву. Зенитным огнем была сбита лишь одна машина из состава 2./KG 100. Но к вечеру «Гладиаторы» и «Харрикейны» организовали надежный заслон, и немецкие самолеты над Нарвиком и Харстадом больше не появлялись. В тот же день на подходах к Румбакс-фьорду «Харрикейнами» была перехвачена пара Do-26 из 1./406 с горными стрелками на борту. Обе лодки были сбиты. Одна из них, пилотируемая обер-лейтенантом графом Шаком, совершила вынужденную посадку близ уже занятого союзниками Нарвика. Экипаж и 10 егерей попали в плен к норвежцам.

29 мая немцы предприняли еще более мощный налет на Нарвик, Харстад и аэродром Сканланн. Британские истребители дали достойный отпор. В воздухе разгорелись ожесточенные бои. Потеряв четыре «Харрикейна», англичане все же не позволили вражеским бомбардировщикам пробиться к целям. В тот день KGr 100 лишилась своего командира: капитан Артур фон Казимир попал в плен, когда его «хейнкель» был сбит над Сканланном. {404 -->

После оставления Нарвика немцы установили новую линию обороны в семи километрах восточнее. Она проходила через Стрёмснесскую узость и заканчивалась опорным пунктом на горной вершине к югу от нее. Солдатам пришлось уходить из города в большой спешке, значительные запасы оружия, боеприпасов и обмундирования были оставлены там. Союзники продолжали двигаться в восточном направлении вдоль железной дороги, а 30 мая атаковали с юга силами одного батальона, прошедшего ночью через горы. Под угрозой оказался Сильвик. У Дитля оставалось продовольствия и боеприпасов всего на три дня, ситуация усугублялась плохой погодой, не позволявшей рассчитывать на доставку снабжения по воздуху. На следующее утро 6-я норвежская бригада атаковала правый фланг германской обороны, где ей удалось потеснить батальон Хагеманна⁷² и занять важную высоту 620. Наконец, 1 июня норвежцы переправились через разлившуюся стремительную реку у восточного берега озера Йерн и предприняли атаку в направлении горы Раубергет. Линия обороны была прорвана, и немцам пришлось отступить на два километра. Однако достичь своей главной цели — взять Бьернфьелль и лишить Дитля последней базы — норвежцам не удалось. Данная линия фронта сохранялась до конца кампании.

Между тем, OKW планировало в начале июня провести новую операцию по захвату Нарвика (кодовое название «Наумбург»). 30 мая Гитлер приказал командованию Люфтваффе направить в Северную Норвегию части 7-й парашютно-десантной дивизии. Для этой цели было подготовлено два парашютных батальона, а XXI армейская группа выделила около тысячи горных стрелков, прошедших парашютную подготовку. К 4 июня эти силы были готовы к переброске. Планом операции предусматривалось создать боевую группу в Люнген-фьорде (90 километров к северу от Нарвика), и оттуда вести наступление. Для оказания поддержки с воздуха планировалось перебросить несколько {405 --> эскадрилий на аэродром Бардуфосс. Около 6000 человек с танками следовало доставить на транспортах «Бремен» и «Европа». 7 июня OKW информировало штаб группы о намерении начать операцию через две недели. К тому времени надобность в ней отпала.

Взяв Нарвик, британские саперы приступили к уничтожению портовых сооружений, предназначавшихся для погрузки железной руды, подъездных путей, причалов и другого ценного оборудования. Характер разрушений был таким, что немцы не могли использовать Нарвик для вывоза руды до января 1941 года.

Завершив эту варварскую работу, союзники выполнили свою задачу и могли приступать к эвакуации. Перед штабом экспедиционных сил стояло немало трудностей. Чтобы вывезти более 24 тысяч человек требовалось обеспечить «чистое небо». Для этого был предусмотрен ряд мер. Во-первых, зенитное вооружение оставалось на берегу практически до последнего момента. Во-вторых, 2 июня «Арк Ройал» (под флагом контр-адмирала Уэллса) и «Глориэс» вернулись к норвежскому побережью. Их авиагруппы наносили удары по германским опорным пунктам и коммуникациям, причем не только в горах северо-восточнее Нарвика, но и по линиям снабжения в районе Будё. Аэродром Будё также подвергся налету. Третьей, и самой важной, мерой был суммарный эффект от деятельности «Гладиаторов» и «Харрикейнов». Вместе с авианосными истребителями они находились в воздухе с четырех часов утра почти до полуночи, совершив 120 вылетов, и обеспечили надежное прикрытие наземным частям и кораблям. 2 июня состоялся последний в ходе кампании воздушный бой, в ходе которого «Гладиаторы» 263-й эскадрильи сбили три «Штуки» (в том числе командира 2./StG 1 обер-лейтенанта Хайнца Бёме), потеряв одну машину — ее записал на свой счет обер-лейтенант Гельмут Лент.

После завершения эвакуации все уцелевшие самолеты 46-й и 263-й эскадрилий следовало уничтожить. Единственной возможностью спасти истребители было попытаться посадить их на палубу авианосца, но они не имели для этого никаких посадочных приспособлений, а пилоты — необходимой практики. Несмотря на это, вечером 7 июня {406 --> 263-я эскадрилья в полном составе (к тому времени осталось семь машин) перелетела на «Глориэс». Все «Гладиаторы» сели практически без поломок. Оставалось еще десять истребителей «Харрикейн», которые сначала хотели уничтожить. Однако старший авиационный начальник, груп-кэптен Мур, обратился к адмиралу Корку с просьбой попытаться посадить на авианосец и эту эскадрилью. «При этом возможны аварии, ничего не поделаешь, — предупредил он. — Возможно даже, что будут потери, но мне не хотелось бы бросать самолеты». Адмирал согласился, и пилотам удалось посадить машины на палубу, хотя без аварий не обошлось. Все посаженные на «Глориэс» «Харрикейны» были в той или иной степени неисправны. К тому же, загромождая взлетную палубу, они препятствовали действиям бортовых самолетов.

Чтобы не оставлять в Норвегии ценное снаряжение, адмирал Корк разработал план, получивший кодовое название «Алфавилл», предусматривавший отправку нескольких разнесенных по времени конвоев. 31 мая он направил адмиралу Форбсу просьбу о выделении кораблей из состава Флота метрополии для прикрытия перехода транспортов. Первый грузовой караван отправился в Англию еще до конца мая. Им вывозились излишние припасы, орудия и танки. Для эвакуации личного состава и техники в Северную Норвегию прибыли восемь грузовых судов и пятнадцать войсковых транспортов.

Эвакуация осуществлялась в следующей последовательности: 1) личный состав; 2) легкие зенитки; 3) тяжелые зенитки. Суда, предназначавшиеся для вывоза имущества, были направлены на погрузку в Харстад. 7 июня они вышли в море в составе тихоходного конвоя под охраной эсминца «Кэмпбелл», шлюпа «Сторк» и десяти вооруженных траулеров. Из Тромсё на соединение с ними вышел танкер «Ойл Пайонир» в сопровождении вооруженных траулеров «Йермаунт», «Арброут» и «Ньякоу».

Погрузка войсковых транспортов велась в Харстаде и Нарвике под руководством контр-адмирала Вивиена, державшего свой флаг на крейсере «Ковентри». Она производилась преимущественно в ночное время с помощью эсминцев, десантных плашкоутов и рыболовных катеров. {407 --> 4, 5 и 6 июня шесть войсковых транспортов, на борту которых находилось почти 15 тысяч солдат и офицеров вышли в море для следования в точку рандеву, расположенную примерно в 180 милях от побережья. Оттуда они должны были следовать в Англию под эскортом крейсера и эскадренных миноносцев, заблаговременно высланных из Скапа-Флоу. Около 02:00 8 июня эта группа была встречена линейным кораблем «Вэлиэнт» и эсминцами «Тартар», «Мэшона», «Бедуин», «Ашанти» из состава Флота метрополии, которые благополучно отконвоировали их в устье Клайда.

1-й войсковой конвой

лайнеры «Монарх ов Бермуда», «Баторий», «Собесский», «Франкония», «Ланкастрия», «Джорджия»;

эскорт: крейсер «Виндиктив».

2-й войсковой конвой

лайнеры «Оронсэй», «Ормонд», «Арандора Стар», «Ройал Ольстермэн», «Ольстер Монарх», «Ольстер Принс», «Дачесс ов Йорк»;

эскорт: крейсера «Саутхэмптон», «Ковентри», эскадренные миноносцы «Хэйвлок», «Фэйм», «Файрдрейк», «Бигл», «Дилайт».

Грузовой конвой

транспорта «Блэкхелт», «Олигарх», «Хармэттэн», «Кромарти Фёрт», «Тезеус», «Экрити», «Котсуолд», «Конч»;

эскорт: эскадренный миноносец «Кэмпбелл», шлюп «Сторк», 10 вооруженных траулеров.

7 и 8 июня на оставшиеся четыре больших и три малых транспорта погрузили еще около 10 тысяч человек.⁷³ Второй войсковой конвой вышел из пункта сбора утром 9 июня. Охранение осуществляли «Саутхэмптон», «Ковентри» и пять эскадренных миноносцев. Перед этим «Саутхэмптон» принял на борт арьергард союзных войск, состоявший из роты альпийский стрелков и британских саперов. Также на борту крейсера находились лорд Корк, адмирал Лейтон и генералы Окинлек и Бетуар. Авианосная группа в составе «Арк Ройала», «Глориэса» и эсминцев «Вэнок», «Ветерэн», «Ардент», «Акаста» и «Арроу» следовала севернее, осуществляя прикрытие тихоходного и второго войскового конвоев.

Два транспорта — «Орама» и «Ван Дик», прибывшие из Будё, остались невостребованными. Обоим не повезло: «Ван Дик» 9 июня прямо в гавани Харстада потопили немецкие бомбардировщики,⁷⁴ «Ораме» же «посчастливилось» встретиться в море с германской эскадрой. Речь об этом впереди…

С принятием решения об эвакуации перед англичанами встала дилемма, так как с одной стороны, требовалось предупредить о ней норвежцев, а с другой — провести ее в обстановке строжайшей секретности. Секретным посланием от 29 мая Черчилль сообщил Корку, что тому не следовало ставить в известность норвежское правительство. Однако Корк имел на этот счет свое мнение. Он хотел предоставить норвежскому командованию, солдатам и офицерам право выбора: либо оставаться на своих позициях до конца, либо эвакуироваться вместе с англичанами, чтобы продолжать борьбу с общим врагом с британской территории. В итоге 1 июня информация была доведена до короля Хокона VII и норвежского правительства, а на следующий день об этом известили генерала Рюге и его штаб.

В ответ норвежцы обратились к союзникам с просьбой отсрочить вывод вооруженных сил. Их заинтересовал план, выдвинутый еще в середине апреля представителями шведского правительства. Он заключался в том, чтобы территория Северной Норвегии, включая Нарвик, объявлялась нейтральной зоной под шведским управлением. Теперь эта идея нашла нового сторонника в лице бывшего норвежского премьер-министра Л. Мовинкеля, вновь вошедшего в правительство. Для англичан это было абсолютно неприемлемо, так как при таком повороте событий Германия получала свободный и охраняемый нейтралитетом доступ к месторождениям железной руды. Их усилия были сосредоточены на то, чтобы убедить короля покинуть обреченную страну и возглавить извне борьбу с захватчиками. В конце концов, им это удалось. Вечером 7 июня Хокон VII, принц Улаф и правительство покинули Тромсё на борту тяжелого крейсера «Девоншир» (всего на корабле находилось около 400 пассажиров). Мнения двух старших военных начальников разделились: Фляйшер решил отправиться в Англию, где из стекавшихся со всех концов света добровольцев и вывезенных из Норвегии солдат генерал Стеффенс начал формирование новой норвежской армии, Рюге же предпочел остаться со своими подчиненными до конца.

Ушли в Англию немногочисленные оставшиеся единицы норвежского флота: корабли охраны рыболовства «Фритьоф Нансен», «Нордкап» и «Хеймдаль»; подводная лодка «В 1»; сторожевики «Свалбард II», «Нордхав II», «Туродд», «Квитё», «Бёртинд», «Сюрьян», «Хоннингсвог», «Хваль V» и «Хауг III». Остальные корабли, неспособные совершить переход, подлежали затоплению. Уцелевшие самолеты перелетели на Шетландские острова, в Швецию или Финляндию.

Назначенное на 8 июня решающее наступление с целью оттеснить немцев за шведскую границу так и не состоялось. Боеприпасы были на исходе не только у немецких горных егерей, но и у частей 6-й норвежской дивизии, которая несла на себе основную тяжесть борьбы в Северной Норвегии. Положение усугублялось тем, что она не могла получать от союзников никаких боеприпасов, так как вооружение норвежцев отличалось от вооружения англичан. И все же главная причина была совершенно понятна. «Когда эвакуация англичан из Норвегии стала фактом, — говорится в норвежской официальной истории войны, — то норвежцы восприняли это как тяжелый и горький удар. Всем стало ясно, что немногочисленные норвежские подразделения не выдержат натиска превосходящих сил гитлеровцев».

Эвакуация союзников, обнаруженная около 6 часов пополудни 8 июня, была большим сюрпризом для немцев. Дитль выслал вперед разведывательную группу из состава батальона Вальтера, после чего решил немедленно занять город. Утром 9 июня подразделения 3-й горной дивизии торжественным маршем вошли в Нарвик.

В тот же день норвежское командование связалось со штабом XXI армейской группы, находившимся в Тронхейме, чтобы обсудить условия перемирия. Одновременно Дитль был информирован о прекращении боевых действий в Северной Норвегии. Формально кампания завершилась 10 июня, когда генерал Рюге подписал акт о капитуляции норвежской армии. 14 июня были освобождены все германские военнослужащие, находившиеся в норвежском плену.

Еще до этого части 2-й горной дивизии, действуя преимущественно из Тронхейма, осуществили ряд небольших акций, направленных на захват баз на прибрежных островах. В конце мая 181-я дивизия провела операцию «Биене» («Пчела») против британского центра связи и разведки на острове Альстен. К 8 июня все норвежское побережье было открыто для германского судоходства, а в середине месяца пароходы «Леванте» и «Хомборгсунн» (трофейный, 300 брт) в сопровождении легкого крейсера «Нюрнберг» доставили 138-й егерский и 112-й артиллерийский полки 3-й горной дивизии в Нарвик и Тромсё.

Геббельсовская пропаганда объявила бои за Нарвик образцом выдающегося героизма и примером для подражания. Участники сражения собрали обильный урожай Рыцарских крестов. Высшей германской военной награды удостоилось двенадцать офицеров — от командира взвода до командира полка и начальника эсминцев. Сам Дитль был награжден крестом 9 мая, а через два месяца, первым среди военнослужащих Вермахта, получил к нему Дубовые листья с одновременным производством в генералы от инфантерии.

В германских вооруженных силах существовал особый вид наград — нарукавный знак или «щит» (по рангу примерно соответствующий нашим медалям), которым награждались главным образом за участие в боях в окружении или на изолированных плацдармах. В годы войны выдавались щиты за Демянск, Холм, Кубань и Крым, но первым 19 августа 1940 года был учрежден знак «За Нарвик». Всего его получили 8577 человек — горных стрелков, моряков и летчиков.

Список использованных сокращений

АВ — авианосец

б. — бывший

брит. — британский

Бол. —Большой

брт — брутто-регистровая тонна

бух. — бухта

ВВС — военно-воздушные силы

в.д. — восточной долготы

ВМС — военно-морские силы

вост. — восточный, восточнее

врио — временно исполняющий обязанности

ВСУ — вспомогательное судно

герм. — германский

дат. — датский

зап. — западный, западнее

КР ПВО — крейсер противовоздушной обороны

ЛД — лидер эскадренных миноносцев

ЛК — линейный корабль, линейный крейсер

ЛКР — легкий крейсер

м. — мыс

Мал. — Малый

ММ — миноносец

МЗ — минный заградитель

мл. — младший

МТЩ — моторный тральщик

норв. — норвежский

о. — остров

ПЛ — подводная лодка

пол. — польский

прол. — пролив

п/х — пароход

р. — река

РТ — рыболовный траулер (в т.ч. вооруженный)

с.-в. — северо-восточнее

сев. — северный, севернее

СКР — сторожевой корабль

ст. — старший

с.ш. — северной широты

ТВД — театр военных действий

ТКА — торпедный катер

ТКР — тяжелый крейсер

ТЩ — тральщик

УАК — учебно-артиллерийский корабль

фр. — французский

чел. — человек

швед. — шведский

ЭМ — эскадренный миноносец

AR — Artillerie Regiment (артиллерийский полк)

BdS — Befehlshaber der Sicherungsstreitkräfte (командующий силами охранения)

BdU — Befehlshaber der U-Boote (командующий подводными силами)

B.Fl.Gr. — Bordfliegergruppe (бортовая авиационная группа)

FAA — Fleet Air Arm (воздушные силы флота)

FdLuft — Führer der Luftstreitkräfte (начальник морской авиации)

FdM — Führer der Minensucher (начальник тральщиков)

FdS — Führer der Sonderverbande (начальник сил специального назначения)

FdZ — Führer der Zerstörer (начальник эсминцев)

FJR — Fallschirmjäger Regiment (парашютно-егерский полк)

FlakRgt — Flak Regiment (полк зенитной артиллерии)

FN — French Navy (французский флот)

GJR — Gebirgsjäger Regiment (горноегерский полк)

HMS — His Majesty's Ship (Корабль Его Величества)

IR — Infanterie Regiment (пехотный полк)

JG — Jagdgeschwader (истребительная авиационная эскадра)

KG — Kampfgeschwader (боевая (бомбардировочная) авиационная эскадра)

KGr — Kampfgruppe (боевая авиационная группа)

KTB — Kriegstagebuch (Журнал боевых действий)

Kü.Fl.Gr. — Küstenfliegergruppe (береговая авиационная группа)

LG — Lehrgeschwader (учебная авиационная эскадра)

ObdL — Oberbefehlshaber der Luftwaffe (главнокомандующий Люфтваффе)

OKH — Oberkommando das Heer (Верховное командование сухопутных сил)

OKM — Oberkommando der Marine (Верховное командование военно-морских сил)

OKW — Oberkommando der Wehrmacht (Верховное командование вооруженных сил)

MGB — Marinegruppe Befehlshaber (командующий военно-морской группы)

MG.Bttl. — MG-Battalione (пулеметный батальон)

MGK — Marinegruppe Кommando (командование военно-морской группы)

PN — Polish Navy (польский флот)

PzAbt — Panzerabteilung (танковый батальон)

Pz.Jäg.Abt. — Panzerjägdabteilung (истребительно-противотанковый дивизион)

RAF — Royal Air Force (Королевские военно-воздушные силы)

sqn — squadron (авиационная эскадрилья)

SKL — Seekriegsleitung (Руководство войной на море)

StG — Sturzkampfgeschwader (эскадра пикирующих бомбардировщиков)

Wet.Sta. — Wetter Staffel (метеорологическая эскадрилья)

zbV — zür besonderen Vorvertung (особого назначения)

ZG — Zerstörergeschwader (эскадра двухмоторных истребителей)

Приложение I Оперативная директива на операцию «Везерюбунг»

Фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами.

Штаб оперативного руководства.

Отдел обороны страны.

№ 22070/40.

Берлин, 1 марта 1940 г.

Отпечатано 9 экз.

Только для командования.

Совершенно секретно.

Передавать только через офицера.

1. Развитие обстановки в Скандинавии требует осуществить все надлежащие меры, чтобы оккупировать Данию и Норвегию (операция «Везерюбунг»). Тем самым должны быть упреждены английские попытки вторжения в Скандинавию и район Балтийского моря, обеспечена безопасность наших источников получения руды в Швеции, а для военно-морских и военно-воздушных сил — расширены исходные позиции для действий против Англии.

Задача военно-морских и военно-воздушных сил сводится к обеспечению операции в пределах имеющихся возможностей надежным прикрытием от действий английских военно-морских и военно-воздушных сил.

Учитывая наше военно-политическое превосходство над Скандинавскими странами, необходимо выделить для выполнения операции «Везерюбунг» по возможности небольшие силы. Их немногочисленность должна быть компенсирована отважными действиями и ошеломляющей внезапностью в проведении операции.

В принципе следует стремиться к тому, чтобы придать операции характер мирного захвата, имеющего целью вооруженную защиту нейтралитета Скандинавских стран. Одновременно с началом операции правительствам этих стран будут предъявлены соответствующие требования. В случае необходимости для оказания нужного давления будут проведены демонстративные действия военно-морских и военно-воздушных сил.

Если же, несмотря на это, будет оказано сопротивление, оно должно быть сломлено с помощью всех имеющихся военных средств.

2. Подготовку и проведение операции против Дании и Норвегии возлагаю на командира XXI армейского корпуса генерала от инфантерии Фалькенхорста (командующий XXI армейской группы). Последний подчинен в вопросах командования непосредственно мне. Штаб должен быть расширен за счет трех видов вооруженных сил.

Предназначенные для проведения операции «Везерюбунг» силы должны находиться в распоряжении отдельного командования. Использовать их на других театрах военных действий не разрешаю.

Части военно-воздушных сил, выделенные для проведения «Везерюбунг», в тактическом отношении подчиняются XXI армейской группе. По выполнении своих задач они снова поступают в подчинение главнокомандующему военно-воздушных сил.

Использование в операции частей, непосредственно подчиненных командованию военно-воздушных и военно-морских сил, осуществляется в тесном взаимодействии с командующим XXI армейской группы.

Снабжение приданных XXI армейской группе частей обеспечивается видами вооруженных сил в соответствии с заявками ее командующего.

3. Переход датской границы и высадка десантов в Норвегии должны быть осуществлены одновременно. Подготовку операции проводить с максимальной активностью и как можно быстрее. В случае, если противник возьмет на себя инициативу по отношению к Норвегии, незамедлительно должны быть приняты контрмеры.

Исключительно важно, чтобы наши меры застали врасплох как северные страны, так и западных противников. Это должно быть учтено в ходе всей подготовительной работы. В особенности это касается приведения в готовность транспортов и войск, постановки им задач и погрузки. В случае, если сохранить скрытность погрузки на суда не представляется более возможным, командирам и войскам в целях дезинформации называть другие пункты назначения. Войска должны быть ознакомлены с настоящими задачами лишь после выхода в море.

4. Оккупация Дании («Везерюбунг-Зюйд»).

Задача XXI армейской группы: внезапный захват Ютланда и Фюнена, затем захват о.Зеландия. Для этого следует как можно быстрее, обеспечив прикрытие важнейших пунктов, прорваться до Скагена и восточного побережья Фюнена. На о. Зеландия должны быть своевременно захвачены опорные пункты в качестве исходных позиций для последующего проведения оккупации.

Военно-морской флот выделяет силы для обеспечения связи между Нюборгом и Корсером и для быстрого захвата Малого Бельтского моста, а в случае необходимости и для десантирования войск. Кроме того, они подготавливают оборону побережья.

Части военно-воздушных сил в первую очередь предназначаются для демонстративных действий и сбрасывания листовок. Необходимо обеспечить использование датской аэродромной сети, а также противовоздушную оборону.

5. Оккупация Норвегии («Везерюбунг-Норд»).

Задача XXI армейской группы: внезапный захват важнейших пунктов побережья с моря и силами воздушных десантов.

Военно-морские силы берут на себя подготовку и проведение переброски по морю десантных войск, а в дальнейшем — частей, предназначенных для движения на Осло. Они обеспечивают подвоз снабжения морским путем. На них возлагается также ускоренная подготовка предметов обороны побережья в Норвегии.

Военно-воздушные силы после осуществления оккупации должны обеспечить противовоздушную оборону, а также использование норвежских баз для ведения воздушной войны против Англии.

6. XXI армейской группе постоянно докладывать штабу верховного главнокомандования о состоянии подготовки и представлять календарные отчеты о ходе выполнения подготовительных работ. Следует указывать наименьший промежуток времени, который потребуется между отдачей приказа на операцию «Везерюбунг» и началом его выполнения.

Доложить относительно намеченного командного пункта.

Кодовые обозначения: День «Везер» — день проведения операции; Час «Везер» — час проведения операции.

Адольф Гитлер

Приложение II Структура командования Кригсмарине в период Норвежской кампании⁷⁹

Приложение III Боевой состав и организация военно-морских сил Норвегии (на 8 апреля 1940 г.)

Верховное командование военно-морских сил (SOK) (Адмирал-штаб — Осло)

Командующий ВМС — контр-адмирал Х.Е. Дизен

Инспектор береговой артиллерии — полковник О. Хаммерстад

Инспектор морской авиации — капитан 1 ранга Ф. Лютцов-Хольм

1-й военно-морской округ (штаб в крепости Карлйохансверн (Хортен)

Командующий округом — контр-адмирал Й. Смит-Йоханнсен

Корабельная группа Осло-фьорда

1-й дивизион подводных лодок (капитан-лейтенант Фьелльстад):

подводные лодки «А 2», «А 3», «А 4», плавбаза «Sarpen».

1-й дивизион минных заградителей (капитан-лейтенант Шрамм):

минные заградители «Laugen», «Glommen», «Nor», «Vidar».

1-й дивизион тральщиков (лейтенант Аполль):

тральщики (переоборудованные миноносцы 2-го класса) «Hauk», «Falk», «Hvas», «Kjæk».

3-й дивизион тральщиков (капитан-лейтенант Дэли):

тральщики «Otra», «Rauma».

Отряд кораблей при крепости «Оскарборг» (капитан 2 ранга Андерсен):

сторожевые корабли «Alpha», «Furu», плавучий кран «Kranfartoy 2».

Отряд кораблей при крепости «Ослофьорд» (капитан 2 ранга Финборуд):

сторожевые корабли «Pol III», «Skudd I», «Skudd II», «Oter I», «Hval II», «Hval III», «Treff», «Ramoen», «Sætre», «Beta», транспорт «Farm».

На ремонте в Хортене:

минный заградитель «Olav Tryggvason» (капитан 2 ранга Брисайд), подводная лодка «В 4», миноносцы «Orn», «Lom».

Корабельная группа Южной Норвегии

Капитан 1 ранга С. Вигерс

Эскадренные миноносцы «Odin» (капитан-лейтенант Гунвалльсен), «Gyller» (капитан-лейтенант Хольк).

2-й дивизион миноносцев (лейтенант Хальворсен):

миноносцы «Kjell», «Skarv», «Teist».

3-й дивизион миноносцев (лейтенант Хольте):

миноносцы «Jo», «Grib», «Ravn».

2-й дивизион подводных лодок (капитан-лейтенант Бру):

подводные лодки «В 2», «В 5».

10-й патрульный дивизион (капитан-лейтенант Бувик):

патрульные корабли (переоборудованные миноносцы 2-го класса) «Lyn», «Kvik», «Blink».

11-й патрульный дивизион (капитан-лейтенант Т. Йохансен):

сторожевые корабли «William Barents», «Firern», «Lyngdal», «Hval IV», «Hval VI», «Hval VII».

Крепость «Оскарборг»

Комендант — полковник Эриксен

Батареи «Сёр Кахольм» (три 280-мм орудия), «Копос» (три 150-мм орудия), «Нессет» (три 57-мм пушки), «Хусвик» (две 57-мм пушки).

Торпедная батарея «Нур Кахольм» (три 457-мм аппарата).

Зенитная батарея «Сейерстен» (две 40-мм зенитки).

Крепость «Ослофьорд»

Комендант — подполковник Нутланд

Форт «Рауой» (майор Энгер): две батареи по два 150-мм орудия, две 40-мм зенитки.

Форт «Булэрне» (майор Фэрден): три 150-мм орудия.

Форт «Мокерё» (капитан Вёльнер): два 305-мм орудия.

Форт «Хоой» (капитан Аас): два 210-мм орудия.

Крепость «Кристиансанн»

Комендант — подполковник Фосбю

Форт «Оддерё» (майор Сандберг): главная батарея (два 210-мм орудия), западная батарея (два 150-мм орудия), восточная батарея (два 150-мм орудия), батарея «Меллум» (два 150-мм орудия), гаубичная батарея (четыре 240-мм гаубицы), пулеметный взвод.

Батарея «Глеодден» (три 150-мм и два 65-мм орудия).

1-я морская авиагруппа

Капитан-лейтенант Вендельбо

Авиастанция Карлйохансверн (капитан-лейтенант Вендельбо): 5 разведывательных самолетов MF-11, 2 торпедоносца DT-2C, 1 учебный самолет MF-10.

Авиастанция Кристиансанн (капитан-лейтенант Елиассен): 3 разведчика MF-11, 1 учебный MF-10.

2-й военно-морской округ (штаб в Бергене)

Командующий округом — контр-адмирал К. Танк-Нильсен

1-й дивизион эскадренных миноносцев (капитан-лейтенант Скьёльен):

эскадренные миноносцы «Garm», «Troll», «Draug».

2-й дивизион эскадренных миноносцев (капитан-лейтенант Бруун):

эскадренные миноносцы «Ægir», «Sleipner».

1-й дивизион миноносцев (капитан-лейтенант Сименсен):

миноносцы «Snogg», «Stegg», «Trygg».

4-й дивизион миноносцев (лейтенант Петтерсен):

миноносцы «Storm», «Brand», «Sæl».

5-й дивизион миноносцев (капитан-лейтенант Эриксен):

миноносцы «Skrei», «Sild», «Laks», подводная лодка «В 6».

Минный заградитель «Froya» (капитан-лейтенант Шрёдер-Нильсен) — на переходе на ремонт в Хортен.

Корабельная группа Бергена

Капитан 2 ранга И. Эвенсен

2-й дивизион минных заградителей (капитан-лейтенант Ульструп):

минные заградители «Tyr», «Uller», «Vale», «Gor».

2-й дивизион тральщиков (лейтенант Кнутсен):

тральщики (переоборудованные миноносцы 2-го класса) «Djerv», «Dristig».

12-й патрульный дивизион (капитан-лейтенант Брюнилльсен):

сторожевые корабли «Manger», «Alversund», «Lindaas», «Haug», «Øygar».

13-й патрульный дивизион (капитан-лейтенант Зоммер):

сторожевые корабли «Oster», «Smart», «Veslefrikk», «Veslegutt», «Rundoy», «Andenes».

Отряд кораблей при крепости «Берген» (капитан 2 ранга Эвенсен):

сторожевые корабли «Sperm», «Bjærk», «Hval V», «Commonwealth», моторный катер № 7.

Корабельная группа Тронхейма

14-й патрульный дивизион (капитан-лейтенант Брекке):

сторожевые корабли «Heilhorn», «Steinkjær», «Fosen», «Nauma».

Отряд кораблей при крепости «Агденес» (капитан-лейтенант Мольцау):

сторожевые корабли «Haug II», «Haug III».

Крепость «Берген»

Комендант — полковник Виллох

Форт «Кварвен» (капитан Вааге): три 240-мм гаубицы, три 210-мм орудия, три 457-мм торпедных аппарата.

Форт «Хеллен» (капитан Вальде): три 210-мм орудия.

Форт «Херё» (.): три 150-мм орудия.

Форт «Хоой» (капитан Ванген): две 57-мм пушки.

Форт «Хердла» (капитан Риснес): две 65-мм пушки.

Форт «Фэрё» (лейтенант Йоханнесен): две 65-мм пушки.

Форт «Лерё» (капитан Танген): две 65-мм пушки.

ПВО Бергена (капитан Альвер): зенитные батареи «Кварвен», «Слетта», «Ёйорт» (по две 75-мм зенитки, 2 пулемета)

Крепость «Агденес»

Комендант — подполковник Якобсен

Форт «Бреттинген» (майор ван Кервель-Шлюттер): два 210-мм, три 150-мм, два 65-мм орудия.

Форт «Хюснес» (капитан Ланге): два 210-мм, два 150-мм, три 65-мм орудия.

Форт «Хамбора»: два 150-мм орудия.

2-я морская авиагруппа

Капитан-лейтенант Мансхаус

Авиастанция Флатё (капитан-лейтенант Мансхаус): 4 разведчика MF-11, 2 торпедоносца He-115, 2 торпедоносца DT-2С.

Авиастанция Хафрс-фьорд (лейтенант Фразер): 2 разведчика MF-11, 1 торпедоносец Не-115.

Авиастанция Трённелаг (лейтенант Кьёс): 1 разведчик MF-11.

3-й военно-морской округ (штаб в Харстаде)

Командующий округом — капитан 1 ранга Х. Хагеруп (8.4.40. — врио капитан 2 ранга П. Аским)

Корабельная группа Уфут-фьорда

Капитан 2 ранга Аским

Дивизион броненосцев (капитан 2 ранга Аским):

броненосцы береговой обороны «Norge» (капитан 2 ранга Аским), «Eidsvold» (капитан 2 ранга Виллох).

3-й дивизион подводных лодок (капитан-лейтенант Брекке):

подводные лодки «В 1», «В 3», плавбаза «Lyngen».

Корабли охраны рыболовства «Michael Sars», «Senja», сторожевой корабль «Kelt».

Корабельная группа Финнмарка

Капитан-лейтенант Бредсдорфф

Корабль охраны рыболовства «Fridtjof Nansen» (капитан-лейтенант Бредсдорфф).

Сторожевые корабли «Bortind», «Nordhav II», сторожевые катера «Rossfjord», «Spanstind».

В непосредственном подчинении командующего округом:

Корабли охраны рыболовства «Heimdal», «Nordkapp».

Сторожевые корабли «Thorodd», «Kvitoy», «Svalbard II», «Syrian», сторожевые катера «Torfinn I», «Aud I».

3-я морская авиагруппа

Капитан-лейтенант Сунн

Авиастанция Тромсё-Скатёра (капитан-лейтенант Сунн): 3 торпедоносца He-115.

Авиастанция Вадсё (лейтенант Йоргенсен): 2 разведчика MF-11.

Броненосцы береговой обороны (Panserskip)

Броненосцы береговой обороны являлись самыми крупными боевыми кораблями Норвегии. В составе действующего флота числилось две единицы, еще два броненосца в 30-е годы вывели из боевого состава и перевели в резерв.

Тип «Norgе» — 2 единицы.

«Norge» («Норге») — спущен 31 марта 1900 г.

«Eidsvold» («Эйдсволль») — спущен 14 июня 1900 г.

Оба броненосца строились по норвежскому заказу фирмой Армстронга в Эльсвике, укомплектованы в 1901 году. Машины и котлы — фирмы «Хоторн Лэсли и К°». Низкобортный гладкопалубный корпус с таранным форштевнем разделялся на 11 водонепроницаемых отсеков.

Водоизмещение (нормальное) — 3645 т, длина — 95 м, ширина — 16 м, осадка средняя — 5,4 м. Силовая установка: две паровые машины тройного расширения, шесть водотрубных котлов Ярроу, мощность 4500 л.с. Скорость — 16,5 уз. Нормальный запас топлива (уголь) — 440 т, полный — 550 т.

Броневая защита кораблей выполнялась из крупповской брони. Вдоль борта по ватерлинии шел 6-дюймовый (152-мм) пояс, утончавшийся книзу до 102 мм. Пояс прикрывал примерно 60% длины корабля, от середины барбета носовой башни до середины барбета кормовой, завершаясь в носу и в корме 152-мм траверзами. Броневая палуба проходила на уровне средней и имела толщину 37 мм, а ее скос, примыкавший к нижней кромке пояса — 51 мм; при этом палуба выходила по длине за пределы пояса и продолжалась к оконечностям в виде карапасной. Броня передних стенок башен имела толщину 203 мм, боковых и задних, а также барбетов — 152 мм, казематы орудий среднего калибра бронировались по бокам 127-мм плитами, сверху — 76-мм, броня боевой рубки — 152 мм.

Вооружение броненосцев состояло из двух 209-мм, шести 150-мм, шести 76-мм орудий, двух 76-мм зениток, двух 47-мм пушек и двух 457-мм подводных торпедных аппаратов.

209-мм (8,2 дюйма) орудия — системы Армстронг с длиной ствола 45 калибров. Вес орудия 18,5 т, снаряда — 141 кг. 150-мм орудия имели длину ствола 45 калибров, собственную массу 7 т, вес снаряда 45 кг.

Экипаж по штату мирного времени состоял из 279 человек, но из-за хронической нехватки личного состава на борту редко была полная команда.

Тип «Haarfagre» — 2 единицы.

«Harald Haarfagre» («Харальд Хаарфагре») — спущен 4 января 1897 г.

«Tordenskjold» («Торденскьольд») — спущен 18 марта 1897 г.

Строились фирмой Армстронга в Эльсвике, машины и котлы — фирмы «Хоторн Лэсли и К°». Укомплектованы в 1898 г.

Водоизмещение (нормальное) — 3858 т, длина — 92,6 м, ширина — 15 м, осадка средняя — 5,6 м. Силовая установка: две паровые машины тройного расширения, три цилиндрических котла, мощность 4500 л.с., скорость — 16,9 уз (на испытаниях развили до 17,2 уз). Запас угля — нормальный 400 т, максимальный — 540 т. Дальность плавания достигала 5000 миль экономическим 10-узловым ходом. Экипаж — 249 человек.

Броня гарвеевская: пояс — 203–76 мм, траверзы — 203 мм, башни — 203–152 мм, барбеты — 152 мм, палуба — 37 мм (скосы — 51 мм), рубка — 203 мм.

Вооружение: два 209-мм/45, шесть 120-мм/44, шесть 76-мм орудий, две 76-мм зенитки, две 37-мм пушки и два 457-мм подводных торпедных аппарата.

Эскадренные миноносцы (Jagеre)

Первый эскадренный миноносец норвежского флота «Valkyrjen» («Валькюрьен») был построен в 1896 году германской фирмой «Шихау» и исключен из состава флота в 1923 г. В конце первого десятилетия нашего веска Норвегия приступает к самостоятельному строительству кораблей данного класса. Первые норвежские эсминцы типа «Draug» представляли собой вполне современные корабли, аналогичные британским эсминцам типа «River» или русским типа «Украйна». По финансовым соображениям серия ограничилась тремя единицами. В середине тридцатых годов была заложена серия кораблей типа «Sleipner». Они уже сильно уступали своим зарубежным собратьям, поэтому считать их «настоящими» эсминцами было бы некорректно. Скорее это были миноносцы, тем более что их ТТХ во многом подпадали под так называемый «600-тонный» класс, введенный Лондонским морским договором 1930 года. Видимо, это понимали и сами норвежцы, частенько называя эти корабли прибрежными эсминцами (kystenjagere). Кроме находившихся в строю кораблей, на верфи в Хортене шло строительство двух эсминцев нового типа водоизмещением 1278 т. Оба корабля захватили немцы, которые пытались ввести их в состав своего флота. Это им не удалось, несмотря на то, что оба эсминца спустили на воду. После войны недостроенные корпуса были разобраны.

Тип «Draug» — 3 единицы.

«Draug» («Драуг») — спущен 18 марта 1908 г.

«Troll» («Тролль») — спущен 7 июля 1910 г.

«Garm» («Гарм») — спущен 25 мая 1913 г.

Эсминцы строились военно-морской верфью в Хортене по норвежскому проекту, разработанному в 1906 г., укомплектованы в 1908–1913 гг. Отличались крепкими корпусами и неплохой мореходностью.

Водоизмещение: нормальное — 468 т, полное — 578 т, длина — 69 м, ширина — 7,2 м, осадка носом/кормой — 2,7/2,1 м. Силовая установка: две вертикальные паровые машины тройного расширения суммарной мощностью 7500 л.с. (на «Garm» паровые турбины Парсонса мощностью 8000 л.с.); четыре водотрубных котла. Скорость — 27 уз, запас топлива (уголь) — 95 т, дальность плавания — 2800 миль на 10 узлах. Экипаж — 76 человек.

Вооружение: шесть 76-мм орудий и три 457-мм торпедных аппарата, расположенных на верхней палубе в одиночных установках.

Тип «Sleipner» — 6 единиц.

«Sleipner» («Слейпнер») — заложен в 1933 г., спущен 7 мая 1936 г., вступил в строй в 1936 г.

«Ægir» («Эгир») — заложен в 1934 г., спущен 25 августа 1936 г., вступил в строй в 1936 г.

«Gyller» («Гюллер») — заложен в 1936 г., спущен 7 августа 1938 г., вступил в строй 1 августа 1939 г.

«Odin» («Один») — заложен в 1938 г., спущен 17 января 1939 г., вступил в строй 17 ноября 1939 г.

«Tor» («Тор») — заложен в 1938 г., спущен 7 сентября 1939 г., вступил в строй 13 июня 1940 г.

«Balder» («Бальдер») — заложен в 1938 г., спущен 11 октября 1939 г., вступил в строй 26 июня 1940 г.

Cтроились по норвежскому проекту военно-морской верфью в Хортене, кроме «Tor», построенного фирмой «Фредрикстад Меканиске» («Fredrikstаd Mekaniske») во Фредрикстаде. Эсминцы принадлежали к двум слегка различавшимся между собой сериям, в каждой из которых было построено по три единицы (в дальнейшем будут обозначаться, как тип «Sleipner» и тип «Odin»). Корабли второй серии имели увеличенное водоизмещение, чуть большую длину и иное оборудование. Корпуса набирались по продольной схеме, без второго дна, и разделялись на 12 отсеков.

Водоизмещение: стандартное — 597 т, полное — 708 т (тип «Odin» — 632/719 т), длина максимальная 74,3 м, между перпендикулярами — 72 м (у типа «Odin» длина между перпендикулярами 74 м), ширина — 7,8 м, осадка — 2,1 м. Силовая установка состояла из двух паровых турбин системы Лаваля с зубчатой передачей. ТЗА располагались эшелонировано в двух машинных отделениях. Три котла Ярроу, вырабатывавшие пар рабочим давлением 32 атм., также стояли в изолированных отсеках. Суммарная мощность силовой установки 12 500 л.с. обеспечивала скорость полного хода 30 уз. Нормальный запас мазута составлял 100 т; дальность плавания 3500 миль экономическим 15-узловым ходом. Экипаж — 75 человек.

Вооружение первых трех эсминцев включало три 100-мм орудия «Бофорс» с длиной ствола 40 калибров, один 40-мм автомат «Бофорс», два 12,7-мм пулемета «Кольт» (только два первых корабля), один двухтрубный 533-мм торпедный аппарат и 4 бомбосбрасывателя для глубинных бомб. «Gyller» отличался наличием двух двухтрубных торпедных аппаратов. К моменту завершения строительства первой серии была выявлена неудовлетворительная мореходность. Для устранения этого недостатка было решено снять одно орудие, поэтому эсминцы второй серии имели всего две 100-мм пушки.

Миноносцы (Torpedobater)

Миноносцы были самыми многочисленными в норвежском флоте кораблями специальной постройки. В соответствии с принятой в конце 20-х годов классификацией делились на 1-й и 2-й классы (к первому причислялись единицы с водоизмещением свыше 200 т). Кроме трех относительно молодых кораблей постройки 1918–1923 гг., все равно слишком маленьких, чтобы удовлетворять современным требованиям, остальные миноносные силы представляли собой устаревшие корабли, спроектированные в прошлом веке. В мирное время они служили в качестве учебных кораблей, в военное на них возлагались действия в стесненных фьордах, где их небольшие размеры и низкая мореходность компенсировались отличным знанием навигационных условий. В 30-е годы часть старых миноносцев была переклассифицирована в патрульные корабли или тральщики.

Тип «Hval» — 9 единиц.

«Hval» («Хваль») — спущен в 1896 г.

«Delfin» («Дельфин») — спущен в 1896 г.

«Trods» («Тродс») — спущен в 1899 г.

«Brand» («Бранд») — спущен в 1899 г.

«Storm» («Сторм») — спущен в 1899 г.

«Laks» («Лакс») — спущен 12 июля 1900 г.

«Sild» («Сильд») — спущен 30 июля 1900 г.

«Sæl» («Сэль») — спущен 25 сентября 1901 г.

«Skrei» («Скрей») — спущен 31 октября 1901 г.

Миноносцы 2-го класса. Проект фирмы «Шихау», основанный на проекте германского миноносца «S 67». Первые два строились в Эльбинге, остальные — военно-морской верфью в Хортене. К моменту вступления Норвегии в войну три корабля были исключены из состава флота: «Delfin» в 1927 г., «Hval» — в 1931 г., «Trods» — в 1933 г.

Водоизмещение: нормальное — 80 т, полное — 107 т, длина — 40,0 м, ширина — 4,9 м, осадка — 2,1 м. Силовая установка: одна вертикальная паровая машина тройного расширения мощностью 650 л.с., два котла Шихау. Скорость: у первых двух — 19 уз, «Brand», «Storm», «Trods» — 20 уз, четыре последних — 21 уз, однако к 1940 году оставшиеся в строю корабли развивали порядка 17,5 уз. Запас угля— 17 т, экипаж — 19 человек. Вооружение: две 37-мм пушки Гочкиса и два 457-мм торпедных аппарата.

Тип «Ravn» — 5 единиц.

«Ravn» («Равн») — спущен 18 декабря 1903 г.

«Orn» («Ёрн») — спущен 18 декабря 1903 г.

«Grib» («Гриб») — спущен 26 января 1905 г.

«Jo» («Йо») — спущен 10 июля 1905 г.

«Lom» («Лом») — спущен 14 сентября 1905 г.

Миноносцы 2-го класса, построенные военно-морской верфью в Хортене по проекту 1903 года.

Водоизмещение: нормальное — 70 т, полное — 75 т, длина — 36,15 м, ширина — 4,5 м, осадка — 1,9 м. Силовая установка: одна вертикальная паровая машина тройного расширения, два водотрубных котла Торникрофта. Мощность 1000 л.с., первоначальная скорость 23 уз. Запас угля — 13 т, экипаж — 18 человек (1 офицер). Вооружение: две 37-мм пушки Гочкиса (на «Jo» одна из них заменена на 12,7-мм зенитный пулемет Кольта), два 457-мм торпедных аппарата, один из которых располагался неподвижно в носу, второй — поворотный на верхней палубе.

Тип «Теist» — 3 единицы.

«Teist» («Тейст») — спущен 18 февраля 1907 г.

«Skarv» («Скарв») — спущен 14 декабря 1906 г.

«Kjell» («Кьелль») — спущен 12 марта 1912 г.

Миноносцы 2-го класса, построенные военно-морской верфью в Хортене по норвежскому проекту 1905 года, являвшемуся развитием типа «Ravn».

Водоизмещение: нормальное — 92 т, полное — 103 т, длина — 41,1 м, ширина — 4,5 м, осадка носом/кормой — 2,5/2,15 м. Силовая установка: одна вертикальная паровая машина тройного расширения, два водотрубных котла. Мощность 1700 л.с., первоначальная скорость 25 уз, но к 1940 г. — не более 20 уз. Запас угля — 16 т, экипаж — 21 человек. Вооружение: две 47-мм пушки Гочкиса (на «Kjell» заменены на одно 76-мм орудие) и два 457-мм торпедных аппарата (один в носу, второй на палубе).

Тип «Snogg» — 3 единицы.

«Trygg» («Трюгг») — спущен 31 мая 1919 г.

«Snogg» («Снёгг») — спущен 2 сентября 1920 г.

«Stegg» («Стегг») — спущен 16 июня 1921 г.

Единственные в составе флота миноносцы 1-го класса. Строились по норвежскому проекту военно-морской верфью в Хортене, заложены в 1916–1917 гг., вступили в строй в 1920–1923 гг. Первоначально числились большими миноносцами (storre torpedobater). Предназначались для действий во фьордах и имели неплохое для своих размеров вооружение, но небольшую скорость.

Водоизмещение — 220 т, длина — 53 м, ширина — 5,5 м, осадка — 2,0 м. Две вертикальные паровые машины тройного расширения с двумя котлами Ярроу размещались попарно в двух машинных и двух котельных отделениях. Мощность машин 3500 л.с., скорость — 25 уз (к апрелю 1940 г. могли развить не более 20 уз). Отопление котлов поначалу смешанное, но в середине 30-х годов переведено на полностью нефтяное, запас топлива — 30 т. Экипаж — 33 человека. Вооружение: два 76-мм орудия и два спаренных 457-мм торпедных аппарата; уже в ходе боевых действий устанавливались зенитные пулеметы (в основном системы Кольта).

Тип «Blink» — 3 единицы.

«Lyn» («Люн»)

«Kvik» («Квик»)

«Blink» («Блинк»)

Бывшие миноносцы 2-го класса. Строились по проекту 1885 года, вступили в строй в 1896–1897 гг. Переклассифицированы в патрульные корабли (patrullbater) в конце 30-х гг.

Водоизмещение — 45 т, длина — 35 м, ширина — 3,8 м, осадка — 1,7 м. Одна вертикальная паровая машина тройного расширения, два водотрубных котла. Мощность 650 л.с., скорость 18 уз., экипаж — 16 человек. Вооружение: две 37-мм пушки Гочкиса и два 457-мм торпедных аппарата, один — неподвижный в носу, второй — поворотный на верхней палубе.

Подводные лодки (Undervannsbater)

Подводные лодки норвежского флота принадлежали к двум классам — «А» и «В». К началу Второй Мировой войны оба типа считались устаревшими. Ситуацию усугубляло отсутствие у норвежцев четких планов применения этого класса кораблей в боевых условиях, а также слабая подготовка экипажей подлодок, отсутствие на них современных гидроакустических приборов.

Тип «А» — 3 единицы.

«А 2»

«А 3»

«А 4»

Строились в Киле на верфи «Германиаверфт» концерна «Крупп». Все спущены на воду и вступили в строй в 1913 году. Четвертая лодка данного типа реквизирована Германией в начале Первой Мировой войны и вошла в состав Кайзермарине под номером «U А».

Водоизмещение: надводное — 270 т, подводное — 342 т, длина — 46,7 м, ширина — 4,78 м, осадка — 2,9 м. Силовая установка состояла из двух дизель-генераторов по 350 л.с. и двух электромоторов по 190 л.с. Надводная скорость 14,2 уз, подводная 7,3 уз. Запас топлива — 15 т, экипаж — 25 человек. Вооружение: два носовых и один кормовой 457-мм торпедных аппарата (в носовом отсеке хранились 4 запасных торпеды), одно 76-мм орудие.

Тип «В» — 6 единиц.

«В 1» — спущена 1 августа 1922 г.

«В 2» — спущена 15 августа 1923 г.

«В 3» — спущена 25 января 1924 г.

«В 4» — спущена 19 декабря 1923 г.

«В 5» — спущена 17 сентября 1929 г.

«В 6» — спущена 4 сентября 1929 г.

Первые четыре заложены в 1915 г., две последних — в 1925 г. Проект разработан американской компанией «Электрик Боут Ко», постройку вела военно-морская верфь в Хортене. По своим характеристикам соответствовали лодкам периода Первой Мировой войны и к 1940 году устарели.

Водоизмещение: надводное — 420 т, подводное — 545 т, длина — 51 м, ширина — 5,33 м, осадка — 3,5 м. Силовая установка: два дизеля «Зульцер» по 450 л.с., два электромотора по 350 л.с. Скорость: надводная 14 уз, подводная 11 уз. Экипаж — 23 человек. Вооружение: четыре носовых 457-мм торпедных аппарата, одно 76-мм орудие.

Минные заградители (Minelæggere)

Слабость военно-морских сил и протяженность побережья служили предпосылками для широкого использования норвежским флотом минного оружия. Первыми минными заградителями стали переоборудованные «эльсвикские» канонерки, затем началось строительство специализированных кораблей.

Тип «Vale» — 9 единиц.

«Vale» («Вале») — спущен 14 апреля 1874 г.

«Uller» («Уллер») — спущен 24 июля 1876 г.

«Nor» («Нур») — спущен 23 октября 1878 г.

«Brage» («Браге») — спущен 1 ноября 1878 г.

«Vidar» («Видар») — спущен 31 января 1882 г.

«Gor» («Гор») — спущен 7 мая 1884 г.

«Tyr» («Тюр») — спущен 16 марта 1887 г..

Бывшие канонерские лодки так называемого «рэнделовского» или «эльсвикского» типа. Проект Дж. Рэндела. Строились военно-морской верфью в Хортене. Переоборудованы в заградители в 1911–1913 гг., при этом снимались тяжелые 280-мм пушки. Несколько различались по размерам и вооружению (приводятся данные «Tyr»). «Brage» в 1931 г. исключен из состава флота.

Водоизмещение: 290 т, длина — 31,8 м, ширина — 8,6 м, осадка — 2,2 м. Две вертикальных трехцилиндровых паровых машины, два котла. Мощность 450 л.с., скорость 10 уз, запас угля — 22 т, экипаж — 31 человек. Вооружение несколько различалось. Главный калибр на всех кораблях — одно 120-мм орудие, вспомогательный: на «Gor» — одна 76-мм и две 37-мм пушки, на «Uller» и «Vale» — три 37-мм пушки, на остальных — одна 47-мм и две 37-мм пушки. Принимали на борт до 20 мин.

Тип «Glommen» — 2 единицы.

«Glommen» («Гломмен»)

«Laugen» («Лауген»)

Минные заградители прибрежного действия, специально предназначенные для службы в Осло-фьорде. Строились фирмой «Акерс Меканиске» в Осло (по другим, менее достоверным, данным — верфью «Кальнэс» в Тёнсберге). Спущены на воду в 1916 г., вступили в строй в 1917 г.

Водоизмещение: нормальное — 335 т, полное — 380 т, длина — 43,3 м, ширина — 8,45 м, осадка — 1,89 м. Одна вертикальная паровая машина тройного расширения мощностью 170 л.с. работала на трехлопастной винт диаметром 1,8 м, пар вырабатывал один цилиндрический котел, рабочее давление — 14 атм. Скорость 9,5 уз считалась достаточной для действий в фьордах. Запас угля — 21 т, экипаж — 39 человек. Вооружение состояло из двух 76-мм орудий и 50 мин.

Тип «Froya» — 1 единица.

«Froya» («Фрёйя») — спущен на воду в 1916 г.

Мореходный минный заградитель. Требование флота сделать его пригодным для использования в качестве учебного предопределило установку современного оборудования и в достаточной степени универсального вооружения. Строился в Хортене.

Водоизмещение: нормальное — 595 т, полное — 755 т, длина — 75,6 м, ширина — 8,2 м, осадка — 2,5 м. Силовая установка — две паровых машины, два котла. Мощность 7000 л.с., скорость 22 уз, запас топлива первоначально включал 95 т угля и 60 т нефти, но затем котлы полностью перевели на нефтяное отопление. Экипаж — 79 чел. Вооружение: четыре 102-мм орудия, спаренный 457-мм торпедный аппарат, 200 мин. В 30-е гг. установлена 76-мм зенитка.

Тип «Оlav Тryggvason» — 1 единица.

«Olav Tryggvason» («Олав Трюггвасон») — заложен в 1931 г., спущен на воду 21 декабря 1932 г.,

вступил в строй 21 июня 1934 г.

Самый современный минный заградитель норвежского флота и один из наиболее совершенных кораблей своего класса в мире. Строился военно-морской верфью в Хортене.

Водоизмещение: стандартное — 1596 т, нормальное — 1763 т, полное — 1860 т, длина — по ватерлинии 92,5 м, полная 97,3 м, ширина — 11,45 м, осадка — нормальная 3,6 м, в полном грузу 4,03 м.

Имел оригинальную силовую установку, включавшую ТЗА и дизель-электрическую схему экономического хода. Два винта диаметром 2,6 м. Турбины системы Лаваля, суммарной мощностью 4600 л.с., два треугольных котла, рабочее давление 20 атм. Два дизель-генератора системы Зульцер вырабатывали ток для двух гребных электродвигателей мощностью по 700 л.с. Последние позволяли развивать ход до 14 уз. Для достижения максимального хода 21 уз подключались ТЗА. На испытаниях корабль развил 23 уз.

Запас топлива включал 130 т мазута для котлов и 70 т дизельного топлива. Дальность плавания экономическим ходом достигала 3000 миль. Экипаж — 191 человек.

Вооружение: четыре 120-мм орудия «Бофорс» с длиной ствола 45 калибров, одна 76-мм зенитка, два 40-мм автомата, два 12,7-мм зенитных пулемета «Кольт». Предусматривалась установка спаренного 533-мм торпедного аппарата, но нет убедительных данных, что он стоял на корабле в действительности. Заградитель принимал до 280 мин, часть из них — на закрытую минную палубу, оборудованную тремя кормовыми лацпортами.

Тральщики (Minesveipere)

В качестве тральщиков в норвежском флоте использовались старые миноносцы, лишь перед самой войной было построено два специализированных корабля. В военное время предусматривалась мобилизация рыболовных траулеров. Основным недостатком норвежских тральщиков являлось отсутствие оборудования для траления неконтактных мин.

Тип «Djerv» — 6 единиц.

«Djerv» («Дьерв») — спущен в 1897 г.

«Dristig» («Дристиг») — спущен в 1897 г.

«Hvas» («Хвас») — спущен в 1900 г.

«Kjæk» («Кьек») — спущен в 1900 г.

«Hauk» («Хаук») — спущен 3 июня 1902 г.

«Falk» («Фальк») — спущен 26 июня 1902 г.

Бывшие миноносцы 2-го класса, строившиеся военно-морской верфью в Хортене в 1897–1903 гг. Переоборудованы в тральщики в середине 20-х гг.

Водоизмещение: нормальное — 45 т, полное — 58–63 т, длина — 34,5 м, ширина — 4,5 м, осадка — 1,9 м. Две вертикальных паровых машины тройного расширения, два водотрубных котла, один винт. Мощность 700 л.с., первоначальная скорость 19 уз, к 1940 г. — 12 уз. Запас угля — 12 т, экипаж — 14 человек. Первоначальное вооружение состояло из двух 37-мм пушек Гочкиса и двух 457-мм торпедных аппаратов (один в носу, второй — поворотный), но при переоборудовании в тральщики ТА снимались.

Тип «Rauma» — 2 единицы.

«Rauma» («Раума») — спущен в 1939 г., вступил в строй в 1940 г.

«Otra» («Отра») — спущен 5 августа 1939 г., вступил в строй в 1940 г.

Единственные тральщики специальной постройки. Строились фирмой «Нюланн» в Осло. Корпуса стальные.

Водоизмещение: стандартное — 320 т, полное — 380 т, длина — 52,1 м, ширина — 7,05 м, осадка — нормальная 1,83 м, в полном грузу — 2,0 м. Силовая установка — две паровых машины тройного расширения, один треугольный котел с нефтяным отоплением. Мощность 900 л.с., проектная скорость 13,5 уз, но реально развивали около 12 уз, дальность плавания — 1400 миль (9 уз). Экипаж — 25 человек, из них 2 офицера.

Вооружение: одна 76-мм зенитная пушка, два 20-мм автомата, два 12,7-мм пулемета, могли принимать на борт мины.

Сторожевые корабли (Bevoktingsbater)

Норвежский флот постоянно испытывал недостаток в мореходных кораблях, предназначенных для патрулирования протяженного побережья. В этом качестве использовались многочисленные рыболовные и китобойные суда, часть из которых находилась в составе военно-морского флота в мирное время, а другие должны были мобилизовываться в случае объявления войны. Для вооружения последних на складах имелся резерв артиллерийского вооружения, главным образом 76-мм орудий и мелкокалиберных пушек Гочкиса. Для переоборудования в сторожевики выбирались суда с крепкими корпусами, надежными машинами, оснащенные по возможности мощными радиостанциями. На них устанавливались прожекторы и новые приборы наблюдения.

Норвежские сторожевики, находившиеся в составе флота к апрелю 1940 г., при всей их разнотипности, можно объединить в четыре группы.

Первая группа — переоборудованные траулеры постройки 1878–1925 гг. (18 единиц):

«Alpha», Andenes», «Beta», «Fosen», «Furu», «Heilhorn», «Kranfartoy 2», «Lyngdal», «Nauma», «Oster», «Oydar», «Ramoen», «Rundoy», «Smart», «Steinkjær», «Sætre», «Veslefrikk», «Veslegutt»

Это были суда тоннажем 168–229 брт, имеющие скорость 9–12 узлов и экипаж 14 человек. Вооружение состояло из одного 76-мм орудия.

Вторая группа — переоборудованные траулеры постройки 1900–1925 гг. (7 единиц):

«Alversund», «Bjærk», «Commonwealth», «Haus», «Lindaas», «Manger», «Sperm»

Самые маленькие сторожевики (по 122–189 брт), со скоростью 10–11 узлов и экипажем 14–16 человек, вооруженные одной 65-мм пушкой (французского образца).

В третью группу входили переоборудованные траулеры постройки 1912–1925 гг. (8 единиц):

«Bortind», «Kelt», «Kvitoy», «Nordhav II», «Svalbard II», «Syrian», «Thorodd», «William Barents»

Более крупные, чем две предыдущих группы — 209–425 брт, но в остальном отличались не сильно: скорость 10 узлов, экипаж 18 человек, вооружение — одно 76-мм орудие. Некоторые имели усиленные корпуса и были способны плавать во льдах.

Последняя, четвертая группа — переоборудованные китобойные суда постройки 1926–1931 гг. (13 единиц):

«Firern», «Hval II», «Hval III», «Hval IV», «Hval V», «Hval VI», «Hval VII», «Haug I», «Haug II», «Otter I», «Pol Ш», «Skudd I», «Treff»

Тоннаж 213–273 брт, скорость 11–12 уз, экипаж 16–18 чел, вооружение — одно 76-мм орудие (на некоторых дополнительно имелись одна-две 37-мм пушки). Корабли этой группы отличались превосходной мореходностью, ведь норвежские китобои предназначались для промысла у берегов Антарктиды, куда должны были совершать самостоятельные переходы.

Кроме того, 11 судов было переоборудовано в сторожевые корабли уже в ходе боевых действий. Захваченные германские траулеры «Wilhelm Rheinhold», «Malangen» и «München» были вооружены и включены в состав норвежского флота под названиями «Ingrid», «Honningsvag» и «Magero» соответственно. Также за апрель-май 1940 г. было вооружено 8 норвежских траулеров: «Skreien», «Maiblomsten», «Vaaland», «Fredrik Langaard», «Jana», «Blasel», «Thomas Fearnley», «Kragero». Все они получили 76-мм, 65-мм или 47-мм пушки, но точных данных по размерам и вооружению судов нет.

Корабли охраны рыболовства (Oppsynsskip)

Помимо сторожевых кораблей, предназначенных для несения дозорной службы на подходах к военно-морским базам, в составе норвежского флота числились корабли охраны рыболовства, предназначенные для патрулирования районов рыбных промыслов в Северном, Норвежском и Баренцевом морях. Выполняли задачи под эгидой министерства сельского хозяйства, но находились в оперативном подчинении флота.

Тип «Heimdal» — 1 единица.

«Heimdal» («Хеймдаль») — спущен в 1892 г.

При вступлении в строй числился крейсером, но затем был переклассифицирован в канонерскую лодку, затем — в учебный и патрульный корабль.

Корпус стальной. Водоизмещение 640 т, мощность паровых машин 625 л.с., скорость 12 уз, экипаж 62 чел. Вооружение: четыре 76-мм орудия, две 37-мм пушки.

Тип «Michael Sars» — 1 единица.

«Michael Sars» («Михаэль Сарс») — спущен в 1900 г.

Переоборудован из рыболовного судна в начале 20-х годов. Водоизмещение 226 т, одна паровая машина, скорость 9 уз, экипаж 27 чел. Вооружение: две 47-мм пушки.

Тип «Fridtjof Nansen» — 1 единица.

«Fridtjof Nansen» («Фритьоф Нансен») — заложен в 1928 г., спущен на воду 5 ноября 1930 г.,

вступил в строй в 1931 г.

Близок по типу к шлюпам. Хотя числился кораблем охраны рыболовства, чаще всего использовался в роли штабного корабля.

Построен военно-морской верфью в Хортене. Стандартное водоизмещение 1275 т, длина — 73 м, ширина — 10,6 м, осадка — 5,0 м. Силовая установка — две паровых машины тройного расширения, два котла с нефтяным отоплением. Мощность 2000 л.с., скорость 15 уз. Экипаж — 66 человек. Вооружение: два 102-мм орудия с длиной ствола 40 калибров, две 47-мм пушки. Принимал на борт гидромамолет.

Тип «Nordkapp» — 2 единицы.

«Nordkapp» («Нордкап»)

«Senja» («Сенья»)

Построены на военно-морской верфи в Хортене в 1936–1937 гг. Небольшие патрульные корабли, могли также использоваться в качестве гидрографических судов.

Водоизмещение 266 т, длина — 38 м, ширина — 6,6 м, осадка — 2,8 м. Силовая установка — два дизель-генератора «Зульцер», один гребной электродвигатель, один винт. Мощность 580 л.с., скорость 13,7 уз, экипаж — 22 чел. Вооружение — одна 47-мм пушка.

Вспомогательные суда

В составе норвежского флота числились две плавучие базы подводных лодок (moderskip) — «Sarpen» и «Lyngen» постройки 1931 г. Обе имели водоизмещение 489 тонн и скорость 12,5 уз. Кроме того, имелось судно «Farm». Оно было построено в 1900 году в Осло в качестве военного транспорта (transportskip), однако к началу войны числилось в разряде сторожевых кораблей. Вместимость — 424 брт, скорость 10 уз, экипаж 32 чел, вооружение — две 65-мм пушки.

Приложение IV Боевой состав армейской авиации Норвегии (на 8 апреля 1940 г.)

Инспектор армейской авиации — полковник Т. Гулликсен

Начальник штаба — капитан Й. Вааге

Воздушный дивизион (майор Х. Норбю)

Истребительная эскадрилья (капитан Э. Мунте-Даль):

Осло-Форнебю — 10 (7) Глостер «Гладиатор».

Разведывательная эскадрилья (капитан О. Рейстад):

Осло-Кьеллер — 5 (2) Фоккер C-VD, 6 (5) Де Хэвиленд «Тайгер Мот».

Ставангер-Сола — 2 Фоккер C-VD.

Бомбардировочная эскадрилья (лейтенант Х. Хансен):

Осло-Кьеллер — 4 (4) Фоккер C-VЕ.

Ставангер-Сола — 4 (4) Фоккер C-VЕ, 4 (3) Капрони Са-310, 2 (2) Де Хэвиленд «Тайгер Мот».

Летная школа (начальник — Х. Норманн; военный комендант — капитан О.Б. Энгвик)

Осло-Кьеллер — 10 (9) Фоккер C-VD, 15 (15) Де Хэвиленд «Тайгер Мот».

Авиагруппа «Кристиансанн» (ст. лейтенант К. Сундбю)

Кристиансанн-Кьевик — 19 (0) Кёртисс С-75А-6 «Хок».

Авиагруппа «Трённелаг» (майор Т. Вентлесен)

Разведывательная эскадрилья:

Тронхейм-Вэрнес — 9 Фоккер C-VD, 1 Де Хэвиленд «Тайгер Мот».

Авиагруппа «Халогаланн» (майор Л. Ферринг)

Разведывательная эскадрилья:

Сейда — 3 Фоккер C-VD, 1 Де Хэвиленд «Тайгер Мот».

Банак — 3 Фоккер C-VD.

Приложение V Боевой состав военно-воздушных сил Дании (на 8 апреля 1940 г.)

Армейская авиация

Зеландский авиаотряд

1-я истребительная эскадрилья: 16 Глостер «Гаунтлет» IIJ

1-я разведывательная эскадрилья: 4 Фоккер C-VЕ, 4 Фэйри Р.4/34

1-я бомбардировочная эскадрилья: 4 Фоккер C-VЕ, 3 Фэйри Р.4/34

Ютландский авиаотряд

2-я истребительная эскадрилья: 8 Фоккер D-XXI

2-я разведывательная эскадрилья: 4 Фоккер C-VЕ

Морская авиация

Истребительная эскадрилья: 4 Глостер «Гаунтлет» IIJ, 6 Хаукер «Нимрод», 6 Бристоль «Бульдог»

Разведывательная эскадрилья: 16 гидросамолетов Не-8

Бомбардировочная эскадрилья: 10 торпедоносцев Хаукер «Данторп»

Приложение VI Состав и дислокация сил Флота метрополии (на 7 апреля 1940 г.)⁸⁰

Командующий Флотом метрополии — адмирал Чарльз Форбс (флаг на «Rodney»)

Скапа-Флоу

Линейные корабли «Rodney», «Valiant»; линейный крейсер «Repulse»

Легкие крейсера «Penelope», «Sheffield»

5-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен лорд Маунтбэттен):

Эскадренные миноносцы «Kimberley», «Kashmir», «Kelvin», «Jupiter»

6-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен Николсон):

Эскадренные миноносцы «Somali», «Bedouin», «Eskimo», «Mashona», «Matabele», «Punjabi»

Отряд ВМС Франции (вице-адмирал Дерьен):

Легкий крейсер «Emile Bertin»

5-й дивизион лидеров (капитан 1 ранга Шомель):

Лидеры «Tartu», «Maille Breze»

Фёрт-ов-Клайд

Линейный корабль «Warspite», авианосец «Furious»⁸¹

Легкий крейсер «Aurora» (командующий эсминцами Флота метрополии контр-адмирал Эванс)

8-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен Дэниел):

Эскадренные миноносцы «Faulknor», «Forester», «Foxhound», «Fortune», «Escort», «Encounter»

Розайт

1-я эскадра крейсеров (вице-адмирал Каннингхэм):

Крейсера «Devonshire», «Berwick», «York», «Glasgow»

4-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен Вайен):

Эскадренные миноносцы «Afridi», «Cossack», «Gurkha», «Mohawk», «Sikh», «Zulu»

2-я эскадра крейсеров (вице-адмирал Эдвард-Коллинз):

Легкие крейсера «Arethusa», «Galatea».

1-я флотилия эскадренных миноносцев:

Эскадренные миноносцы «Codrington», «Griffin», «Electra», «Escapade»

Эскорт конвоя ON-25

18-я эскадра крейсеров (вице-адмирал Лейтон):

Легкие крейсера «Manchester», «Southampton».

Эскадренные миноносцы «Janus», «Javelin», «Grenade», «Eclipse» (из состава 1-й и 5-й флотилий эсминцев)

Эскорт конвоя HN-24

Эскадренные миноносцы «Tartar», «Grom», «Blyskawica», «Burza» (из состава 1-й и 6-й флотилий эсминцев) (три последних — польские)

В районе Вест-фьорда: вице-адмирал У. Дж. Уайтворт

группа прикрытия

Линейный крейсер «Renown»

Эскадренные миноносцы «Greyhound», «Glowworm», «Hyperion», «Hero» (из состава 1-й и 2-й флотилий эсминцев)

группа «WB»

Эскадренные миноносцы «Express», «Intrepid» (из состава 20-й флотилии эсминцев)

группа «WS»

Минный заградитель «Teviot Bank»

Эскадренные миноносцы «Inglefield», «Imogen», «Ilex», «Isis» (из состава 3-й флотилии эсминцев)

группа «WV»

20-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен Бикфорд):

Эскадренные миноносцы «Esk», «Impulsive», «Icarus», «Ivanhoe»

2-я флотилия эскадренных миноносцев (кэптен Уорбёртон-Ли):

Эскадренные миноносцы «Hardy», «Hotspur», «Havock», «Hunter»

патрульная группа ⁸²

Легкий крейсер «Birmingham»

Эскадренные миноносцы «Hostile», «Fearless» (из состава 2-й и 8-й флотилий эсминцев)

Подводные силы (вице-адмирал Макс Хортон)

Розайт

2-я флотилия подводных лодок (кэптен Мeнзайз):

Подводные лодки «Trident», «Triad», «Truant», «Triton», «Thistle», «Tarpon», «Tetrarch», «Narwhale», «Porpoise», «Orzel» (польская)

Плавбаза «Forth»

Харвич

3-я флотилия (кэптен Рак-Кин):

Подводные лодки «Snapper», «Spearfish», «Sunfish», «Sterlet», «Swordfish»

Плавбаза «Cyclops»

10-й флотилия ВМС Франции (капитан 2 ранга Ле Флош):⁸³

16-й дивизион (капитан 3 ранга Райбо) — подводные лодки «La Sibylle», «Antiope», «Amazone»

Плавбаза «Jules Verne»

Блайт

6-я флотилия (коммандер Бетелл):

Подводные лодки «Clyde», «Severn», «Sealion», «Seawolf», «Shark», «Unity», «Seal»

Плавбаза «Titania»

Приложение VII Группировка германских сухопутных войск для операции «Везерюбунг»

XXI армейский корпус (с 7.03.40 — XXI армейская группа)

Командующий — генерал от инфантерии Николаус фон Фалькенхорст

Штаб

Начальник штаба — полковник Эрих Бушенхаген

Начальник оперативного отела — подполковник Польман

Адъютант — майор Тройхаупт

Квартирмейстер — подполковник Банч

Начальник транспортной службы — майор фон Типпельскирх

Начальник разведки — капитан Эгельгаф

Офицер Кригсмарине при штабе армейской группы — капитан 1 ранга Кранке

Офицер Люфтваффе при штабе армейской группы — полковник Кнаусс

Штабные подразделения: 463-й мотоциклетный взвод связи; 463-й картографический пункт.

Корпусные и приданные части:

463-й батальон связи;

463-й взвод полевой жандармерии.

штаб 667-го особого саперного полка (полковник Уллершпергер);

730-й тяжелый моторизованный артиллерийский дивизион (три батареи 100-мм чешских пушек);

69-я пехотная дивизия (генерал-майор Титтель):

159-й, 193-й, 236-й пехотные полки (номер остальных частей — 169).

163-я пехотная дивизия (генерал-майор Энгельбрехт):

307-й, 310-й, 324-й пехотные полки (номер остальных частей — 234).

181-я пехотная дивизия (генерал-майор Войташ):

334-й, 349-й, 359-й пехотные полки (номер остальных частей — 222).

196-я пехотная дивизия (генерал-майор Пелленгар):

340-й, 345-й, 362-й пехотные полки (номер остальных частей — 233).

214-я пехотная дивизия (генерал-майор Хорн):

355-й, 367-й, 388-й пехотные полки (номер остальных частей — 214).

2-я горная дивизия (генерал-лейтенант Фойерштейн):

136-й, 137-й горноегерские полки; 111-й горный артиллерийский полк; 111-й горный разведывательный батальон; 402-й горный самокатный батальон; 47-й горный истребительно-противотанковый дивизион; 82-й горный саперный батальон; 67-й батальон связи.

3-я горная дивизия (генерал-майор Дитль):

138-й, 139-й горноегерские полки; 112-й горный артиллерийский полк; 112-й горный разведывательный батальон; 48-й горный истребительно-противотанковый дивизион; 83-й горный саперный батальон; 68-й батальон связи.

XXXI армейский корпус

Командир — генерал авиации Леонард Каупиш

Штаб

Начальник штаба — генерал-майор Курт Химер

Штабные подразделения: 431-й мотоциклетный взвод связи.

Корпусные и приданные части:

431-й батальон связи;

431-й штаб начальника службы снабжения с колонной снабжения и ремонтным взводом;

431-е отделение продовольственного снабжения;

431-й взвод полевой жандармерии;

729-й тяжелый моторизованный артиллерийский дивизион (три батареи 100-мм чешских пушек);

40-й танковый батальон особого назначения (подполковник Фольксхайм) †;

4-й, 13-й, 14-й моторизованные пулеметные батальоны †;

1-й батальон моторизованного полка «Герман Геринг» (капитан Клюге)†;

1-й дивизион 8-го полка зенитной артиллерии;

1-й дивизион 19-го полка зенитной артиллерии.

170-я пехотная дивизия (генерал-майор Виттке):

391-й, 399-й, 406-й пехотные полки (номер остальных частей — 240).

198-я пехотная дивизия (генерал-майор Рёттиг):

305-й, 308-й, 326-й пехотные полки (номер остальных частей — 235).

11-я моторизованная пехотная бригада (полковник Ангерн):

110-й и 111-й мотопехотные полки.

Примечания:

а) 10 апреля силы, действующие против Дании, выведены из подчинения XXI группы и переданы в распоряжение ОКН. При этом подразделения, отмеченные †, переданы XXI группе.

б) 69-я дивизия относилась к дивизиям второй волны, 214-я — к дивизиям третьей волны, остальные — к дивизиям седьмой волны.

Штаб с мотоциклетным взводом связи и картографическим пунктом.

Три пехотных полка:

3 пехотных батальона:

3 стрелковых роты (9 ручных пулеметов, 3 легких миномета);

1 пулеметная рота (12 станковых пулеметов, 6 средних минометов);

1 конный взвод;

1 саперный взвод;

1 рота пехотных орудий (8 пехотных орудий);

1 моторизованная противотанковая рота (12 37-мм пушек);

1 легкий пехотный парк.

Разведывательный батальон с одним кавалерийским и одним самокатным эскадронами.

Моторизованный эскадрон тяжелого оружия:

1 взвод бронеавтомобилей;

1 артиллерийский взвод;

1 взвод противотанковых орудий.

Артиллерийский полк:

3 легких артиллерийских дивизиона (по 3 четырехорудийных батареи 105-мм гаубиц);

1 тяжелый артиллерийский дивизион (3 четырехорудийных батареи 150-мм гаубиц).

Истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион (3 батареи по 12 37-мм пушек).

Саперный батальон:

3 саперных роты, из них одна моторизованная;

1 моторизованный понтонно-мостовой парк «Т»;

1 моторизованный легкий инженерный парк.

Батальон связи (частично моторизованный).

Тыловые службы.

Примечания к штатной структуре:

а) В дивизиях третьей и седьмой волны вместо конного взвода имелся самокатный; стрелковые роты без минометов; в дивизиях седьмой волны, кроме того, роты пехотных орудий четырехорудийного состава.

б) В дивизиях третьей волны вместо разведывательного батальона имелся самокатный эскадрон; в дивизиях седьмой волны вместо разведывательного батальона и истребительно-противотанкового дивизиона имелся один разведывательно-противотанковый батальон (1 самокатный эскадрон и 1 истребительно-противотанковая рота).

в) В 214-й дивизии и дивизиях седьмой волны артиллерийский полк без тяжелого артиллерийского дивизиона; в дивизиях седьмой волны, кроме того, легкие артиллерийские дивизионы двухбатарейного состава.

г) В дивизиях третьей и седьмой волны саперные батальоны на конной тяге, понтонно-мостовой парк отсутствовал.

Штаб с мотоциклетным взводом связи.

Два горноегерских полка:

3 горноегерских батальона:

3 горноегерские роты;

1 рота тяжелого оружия с саперным взводом;

1 рота тяжелого оружия с шестью минометами и двумя пехотными орудиями;

1 моторизованная противотанковая рота (12 37-мм пушек);

1 самокатный взвод;

1 легкая колонна снабжения.

Самокатный батальон (только во 2-й горной дивизии).

Разведывательный батальон с одним кавалерийским и одним самокатным эскадронами.

Горный артиллерийский полк:

2 легких горных артиллерийских дивизиона (2 четырехорудийных батареи 75-мм горных пушек);

1 горный артиллерийский дивизион (3 четырехорудийных батареи 105-мм горных гаубиц);

1 моторизованный тяжелый артиллерийский дивизион (2 четырехорудийных батареи 150-мм гаубиц);

1 моторизованный истребительно-противотанковый дивизион (2 батареи по 12 37-мм пушек).

Горный саперный батальон (2 саперных роты; 2 легких инженерных парка).

Батальон связи.

Тыловые службы.

40-й танковый батальон особого назначения (Pz.Abt. zbV. 40) был сформирован на базе Путлосс в Шлезвиге специально для участия в операции «Везерюбунг». Датой создания батальона считается 8 марта 1940 г. Командовал батальоном подполковник Фольксхайм.

Батальон состоял из штаба и трех рот. Первая рота была взята из 5-го танкового полка 3-й танковой дивизии, вторая рота — из 36-го танкового полка 4-й танковой дивизии, третья рота — из 15-го танкового полка 5-й танковой дивизии. Штаб батальона, согласно записи в дневнике начальника генерального штаба генерала Ф. Гальдера, набирался в танковом училище.

Согласно штату, штаб батальона располагал 3 легкими танками Pz.I и 3 командирскими танками kl.Pz.Bef.Wg. Каждая рота состояла из штаба (один Pz.I, два Pz.II и один kl.Pz.Bef.Wg), и четырех взводов, три из которых имели по 4 легких танка Pz.I, а четвертый — 5 легких танков Pz.II.

Таким образом, по состоянию на 9 апреля 1940 г. в 40-м танковом батальоне особого назначения имелось 69 танков, в том числе:

42 легких Pz.Kpfw.I Ausf.A и В;

21 легкий Pz.Kpfw.II Ausf.C;

6 командирских kl.Pz.Bef.Wg.

В первый день операции штаб батальона вместе с 1-й и 2-й ротами выдвинулись с исходных позиций в Шлезвиге и в составе боевых порядков 170-й пехотной дивизии вступили на территорию Дании. 3./Pz.Abt. 40 была направлена в Норвегию на транспортах «Антарес» и «Урунди», однако вечером 10 апреля «Антарес» был торпедирован британской подводной лодкой и затонул почти со всей техникой роты (1 командирский танк, 12 Pz.I и 6 Pz.II).

Оставшиеся машины и личный состав роты прибыли в Осло 17 апреля. Штаб батальона, 1. и 2./Pz.Abt. 40 были переброшены в Осло морем 20 апреля. 19 апреля батальону был придан взвод из одного легкого командирского и трех тяжелых трехбашенных танков NbFz под командованием обер-лейтенанта Ганса Хорстманна, называемый Panzerzug Horstmann или Panzerzug Putloss.

Согласно отчету, датированному 24 апреля, подразделения батальона были распределены следующим образом:

— 1-я рота под командованием капитана фон Бурстина была придана группе полковника Фишера. В составе роты числилось двенадцать Pz.I, пять Pz.II, один NbFz. и два Pz.Bef.Wg.

— взвод обер-лейтенанта Пройсса в составе двух NbFz, трех Pz.I, трех Pz.II и одного Pz.Bef.Wg. поддерживала 196-ю пехотную дивизию генерал-майора Пелленгара.

— 2-я рота капитана Тёльке оставалась в Осло с пятью «единичками» и тремя «двойками», но один из ее взводов под командованием обер-лейтенанта Райбига (один Pz.II и четыре Pz.I) был направлен в Ставангер.

— 3-я рота капитана Нидрика действовала совместно со 163-й пехотной дивизией генерал-майора Энгельбрехта. В составе роты насчитывалось шесть Pz.II, пять Pz.I и один командирский танк.

Таким образом, на указанную дату в составе батальона числилось 54 танка:

3 тяжелых NbFz;

29 легких Pz.Kpfw.I;

18 легких Pz.Kpfw.II;

4 командирских kl.Pz.Bef.Wg.

Потери 40-го танкового батальона в ходе боевых действий составили 11 машин (один NbFz, два Pz.II и восемь Pz.I), большинство из них по техническим причинам. В частности, «трехбашенный монстр» NbFz был взорван собственным экипажем после того, как увяз в болоте около Лиллехаммера, а вытащить его не было никакой возможности.

Для восполнения потерь 25 апреля батальон получил три дополнительных взвода (один на Pz.Kpfw.II и два на Pz.Kpfw.I). Имеются данные, согласно которым в конце апреля в Норвегию было переброшено от 7 до 10 средних танков Pz.Kpfw.III Ausf.D и F, приданных 1./Pz.Abt. 40.

По результатам кампании командир батальона подполковник Фольксхайм составил подробный отчет, в котором обобщил опыт и уроки, полученные в Норвегии. Ниже приводятся отдельные выдержки из этого отчета, характеризующие проблемы использования танков в сложных горных условиях.

Возможности использования танков в горах ограничиваются как состоянием местности и дорог, так и погодными условиями и временем года. Глубокий снег, обрывистые горные склоны, густые леса, скалистые и болотистые участки со всех сторон представляли собой не самые лучшие для танков участки местности. Крутые откосы, многочисленные расщелины, обледенелые дороги или покрытые грязью проселки, а также частые туманы или снегопады серьезно снижали скорость продвижения. Использовать танки на бездорожье можно только летом, да и то очень ограничено.

Применение в Норвегии явственно показало возможность использования танков как для обеспечения необходимой поддержки пехотным частям, так и для других обычных задач. Местность, дороги и погодные условия во многом благоприятствовали оборонявшимся. Используя различные заграждения (завалы на дорогах, поваленные деревья, валуны, взорванные мосты), противник легко мог задержать продвижение танков. Эти барьеры могли создаваться на обеих сторонах дорог. Поэтому для танков было необходимо сопровождение из саперных и пехотных подразделений, которые разбирали эти заграждения под прикрытием огня танков, тяжелого пехотного оружия и артиллерии. Наилучшим образом для выполнения таких задач подходили мотоциклисты и моторизованные саперные подразделения, которые могли сопровождать танки постоянно.

Бои у заграждений продемонстрировали высокую эффективность Pz.Kpfw.II и их главного вооружения — 2-см KwK. Когда заграждения защищались противотанковыми орудиями и артиллерией, 2-см танковая пушка была наиболее эффективным оружием для противодействия им. Под прикрытием огня танков многие заграждения быстро преодолевались пехотой.

Во время столкновений в городах, селениях или обособленно расположенных хозяйствах противник обычно быстро отходил, встречая огонь танковых пушек. Существовала необходимость вести огонь по всем строениям, занимавшим доминирующее положение над дорогами, так как имелись случаи, когда в них размещались противотанковые средства противника (британские противотанковые ружья и французские 25-мм противотанковые пушки Гочкиса), способные с близких дистанций пробивать броню легких танков.

Когда оборонявшиеся оборудовали свои позиции на горах, и могли держать все подступы под огнем, танки оказывались единственным эффективным средством противодействия. Защищенные броней, они могли приблизиться на близкую дистанцию и не позволить укрывающимся за камнями пулеметчикам или снайперам вести прицельный огонь. Иногда такие позиции вообще не могли быть точно обнаружены, и тогда танки вели плотный огонь по склонам, что часто заставляло врага покидать свои укрытия.

Опыт применения NbFz показал, что тяжелые танки также могут использоваться в горах с исключительным успехом. Эти машины проходили даже по тем мостам, которые по официальной классификации выдерживали не более 5 тонн, а также преодолевали участки местности, считавшиеся непроходимыми. В большинстве случаев, где применялись NbFz, артиллерия не могла вовремя занять позиции, но эти танки продемонстрировали способность заменять артиллерию. Эффективность 2-см KwK была неплохой, но 7,5-см снаряды оказывали разрушительный эффект везде, куда попадали. Даже в сражениях в горах со сложными дорогами, бездорожьем и низкой пропускной способностью мостов применение NbFz было вполне возможным, а их разрушительный эффект быстро позволял добиваться успеха.

Все установленное на танках вооружение не имело достаточного для боев в горах угла возвышения. Часто противник, занимавший горные склоны, не мог быть подвергнут эффективному огневому воздействию. Pz.Kpfw. I и II не могли одновременно вести фронтальный и боковой огонь. Когда им было необходимо обстреливать неприятеля, укрывавшегося впереди за завалами, пулеметчики, занимавшие позиции на склонах, прижимали к земле наших пехотинцев. В этих ситуациях многобашенные NbFz оказывались особенно ценными.

Ремонтный взвод батальона был развернут в Хамаре. Поврежденные танки направлялись туда или ремонтировались на месте посредством подвижных ремонтных групп. Несколько танков было подвергнуто частичной разборке, с них снимались запасные части для восстановления других машин, чтобы поддерживать число боеспособных танков на максимально возможном уровне. Чтобы избежать этого, необходимо обеспечить постоянное наличие запасных частей (траков, тормозных лент, катков, моторов). Технические неполадки всегда растут по мере увеличения длины пройденного пути. Например, танковое подразделение, посланное в Тронхейм, прибыло на место, не имея ни одного боеспособного танка.

После окончания Норвежской кампании 40-й танковый батальон специального назначения был расквартирован в крепости Акерсхус в Осло, а зимой 1941–1942 г. переброшен в Финляндию для участия в операциях на Восточном фронте. В 1943 г. батальон влился в состав 25-й танковой дивизии и был официально расформирован.

Приложение VIII Состав десантных эшелонов для операции «Везерюбунг»

Группа прикрытия I и II групп

Командующий флотом (врио) вице-адмирал Лютьенс — «Gneisenau»

Линейные корабли: «Gneisenau» (капитан 1 ранга Нетцбандт), «Scharnhorst» (капитан 1 ранга Хоффман).

Миннозаградительная группа «Вест»

Начальник специальных сил «Вест» капитан 1 ранга Бёмер — «Roland»

Минные заградители: «Roland» (капитан 3 ранга фон Куцлебен), «Cobra» (капитан 3 ранга Брилль), «Preussen» (капитан 3 ранга фон дер Реке), «Königin Luise» (капитан-лейтенант Фёрстер).

Тральщики «М 6», «М 10», «М 11», «М 12» (из состава 2-й флотилии тральщиков).

Группа I

Начальник эсминцев коммодор Бонте — «Wilhelm Heidkamp»

Эскадренный миноносец «Wilhelm Heidkamp» (капитан 3 ранга Эрдменгер).

1-я флотилия эсминцев (капитан 2 ранга Бергер — «Georg Thiele»):

«Georg Thiele» (капитан 3 ранга Вольфф).

3-я флотилия эсминцев (капитан 2 ранга Гадов — «Hans Lüdemann»):

«Hans Lüdemann» (капитан 3 ранга Фридрихс), «Herman Künne» (капитан 3 ранга Коте), «Diether von Roeder» (капитан 3 ранга Холторф), «Anton Schmitt» (капитан 3 ранга Бёме).

4-я флотилия эсминцев (капитан 1 ранга Бей — «Wolfgang Zenker»):

«Wolfgang Zenker» (капитан 2 ранга Пёниц), «Bernd von Arnim» (капитан 3 ранга Рехель), «Erich Giese» (капитан 3 ранга Шмидт), «Erich Koellner» (капитан 2 ранга Шульце-Хинрихс).

Десант: штаб 3-й горной дивизии (генерал-майор Дитль), усиленный 139-й горноегерский полк (полковник Виндиш), подразделение морской артиллерии; всего свыше 2000 человек.

Авангардный отряд

Транспорты «Bärenfels» (7600 брт), «Rauenfels» (8500 брт), «Alster» (8500 брт).

Танкерный отряд

Танкеры «Jan Wellem» (11800 брт),»Kattegat» (6030 брт).

Группа II

Капитан 1 ранга Хейе

Тяжелый крейсер «Admiral Hipper» (капитан 1 ранга Хейе).

2-я флотилия эсминцев (капитан 2 ранга фон Пуфендорф — «Paul Jacobi»):

«Paul Jacobi» (капитан 3 ранга Циммер), «Theodor Riedel» (капитан 3 ранга Бёминг), «Bruno Heinemann» (капитан 3 ранга Лангхельд), «Friedrich Eckoldt» (капитан 2 ранга Шеммель).

Десант: 138-й горноегерский полк (полковник Вайс), 1-я рота 83-го горного саперного батальона, морская ударная группа (капитан 3 ранга Хорнек), подразделение морской артиллерии, персонал аэродромного обслуживания; всего около 1700 человек.

Авангардный отряд

Транспорты «Sao Paulo» (5000 брт), «Main» (7600 брт), «Levante» (4800 брт).

Танкерный отряд

Танкеры «Skagerrak» (6030 брт), «Moonsund» (322 брт).

Группа III

Командующий разведывательными силами (врио) контр-адмирал Шмундт — «Köln»

Легкие крейсера «Köln» (капитан 1 ранга Кратценберг), «Königsberg» (капитан 1 ранга Руфус).

Учебно-артиллерийский корабль «Bremse» (капитан 2 ранга Фёршнер).

6-я флотилия миноносцев (капитан 3 ранга Маркс — «Wolf»):

«Wolf» (обер-лейтенант Петерс), «Leopard» (капитан-лейтенант Труммер).

1-я флотилия торпедных катеров (капитан-лейтенант Бирнбахер):

«S 19», «S 21», «S 22», «S 23», «S 24»; плавбаза «Karl Peters» (капитан-лейтенант Хинтцке).

Суда-ловушки (вооруженные траулеры) «Schiff 9» (б. «Koblenz»), «Schiff 18» (б. «Alteland»).

Десант: штаб 69-й пехотной дивизии (генерал-майор Титтель), штаб и два батальона 159-го пехотного полка (полковник граф фон Штольберг), две роты 169-го саперного батальона, две батареи морской артиллерии (только личный состав); всего около 1900 человек.

На борту «Königsberg» находился штаб «Адмирала западного норвежского побережья» (вице-адмирал фон Шрадер).

1-й транспортный отряд

Транспорты «Marie Leonhard» (2600 брт), «Curitiba» (5000 брт), «Rio de Janeiro» (5300 брт).

Танкерный отряд

Танкер «Belt» (322 брт).

Авангардный отряд

Транспорт «Roda» (6800 брт).

1-й транспортный отряд

Транспорты «Tübingen» (5500 брт), «Tijuka» (5900 брт), «Mendoza» (5200 брт).

Танкерный отряд

Танкер «Dollart» (280 брт).

Воздушный десант

Парашютный:

7./KGzbV 1 (капитан Капито)

Десант: 3-я рота 1-го парашютно-егерского полка (обер-лейтенант фон Брандис).

Посадочный:

KGrzbV 106 (подполковник Штольт)

Десант: 2-й батальон 193-го пехотного полка.

KGrzbV 105 (майор Данненберг)

Перебрасывает штаб 200-го воздушного округа (генерал-лейтенант Зюсман) и подразделения зенитной артиллерии.

Группа IV

Капитан 1 ранга Риве

Легкий крейсер «Karlsruhe» (капитан 1 ранга Риве).

Начальник миноносцев капитан 1 ранга Бютов — «Luchs»

5-я флотилия миноносцев (капитан 3 ранга Хенне — «Greif»):

«Greif» (капитан-лейтенант фон Линкер), «Seeadler» (капитан 3 ранга Колауф), «Luchs» (капитан-лейтенант Коссбаум).

2-я флотилия торпедных катеров (капитан 3 ранга Петерсен):

«S 7», «S 8», «S 17», «S 30», «S 31», «S 32», «S 33»; плавбаза «Tsingtau» (капитан 1 ранга Клингнер).

Десант: штаб, 1-й батальон и 9-я рота 310-го пехотного полка (полковник Вахсмут), 234-й самокатный эскадрон, батарея 302-го дивизиона морской артиллерии (капитан-лейтенант морской артиллерии Михаэльсон); всего около 1200 человек.

На борту «Karlsruhe» находился штаб «Адмирала южного норвежского побережья» (контр-адмирал Шенк).

1-й транспортный отряд

Транспорты «Wigand» (5900 брт), «Westsee» (5900 брт), «Kreta» (2400 брт), «August Leonhard» (2500 брт).

Группа V

Контр-адмирал Куммец — «Blücher»

Тяжелые крейсера «Blücher» (капитан 1 ранга Вольдаг), «Lützow» (капитан 1 ранга Тиле).

Легкий крейсер «Emden» (капитан 1 ранга Ланге).

Миноносцы «Möwe» (капитан-лейтенант Нойсс), «Albatross» (капитан-лейтенант Штрелов), «Kondor» (капитан-лейтенант Вильке).

1-я флотилия моторных тральщиков (капитан 3 ранга Форстман):

«R 17», «R 18», «R 19», «R 20», «R 21», «R 22», «R 23», «R 24».

Охотники за подводными лодками «Rau 7», «Rau 8».

Десант: штаб 163-й пехотной дивизии (генерал-майор Энгельбрехт), 1-й батальон 324-го пехотного полка (без 1-й роты), 234-й саперный батальон (без 1-й роты), сводная группа 138-го горноегерского полка (400 человек), группа связи и персонал аэродромного обслуживания; всего около 2450 человек.

1-й транспортный отряд

Транспорты «Antares» (2600 брт), «Ionia» (3100 брт), «Muansa» (5500 брт), «Itauri» (6800 брт), «Neidenfels» (7800 брт).

Танкерный отряд

Танкеры «Senator» (845 брт), «Euroland» (860 брт).

Воздушный десант

Парашютный:

II/KGzbV 1 (без 7-й и 8-й эскадрилий)(подполковник Древес)

Десант: 1-я и 2-я роты 1-го парашютно-егерского полка (майор Вальтер).

Посадочный:

KGrzbV 101 (подполковник Мундт)

Десант: 11-я рота 324-го пехотного полка; также перебрасываются предметы снабжения и горючее.

KGrzbV 102 (полковник Баур де Бета)

Десант: 1-я рота 234-го саперного батальона.

KGrzbV 103 (капитан Вагнер)

Десант: 2-й батальон 324-го пехотного полка.

KGrzbV 104 (майор фон Йена)

Десант: штаб и 1-й батальон 193-го пехотного полка.

KGrzbV 107

Десант: 3-й батальон (без 11-й роты) и 1-я рота 324-го пехотного полка.

Группа VI

Капитан 3 ранга Тома

2-я флотилия тральщиков (капитан 3 ранга Тома):

тральщики «М 9», «М 1», «М 2», «М 13».

Десант: самокатный эскадрон 169-го разведывательного батальона; около 150 человек.

В Балтийских проливах действовал учебный линкор «Schlesien» (капитан 1 ранга Хорстманн).

Группа VII

Капитан 1 ранга Кляйкамп

Учебный линкор «Schleswig Holstein» (капитан 1 ранга Кляйкамп).

Опытовые корабли «Claus von Bevern» («Т 190»), «Nautilus» («М 81»), «Pelikan» («М 28»).

Учебная флотилия сил охранения «Ост» (капитан 2 ранга Данненберг):

вооруженные траулеры «Munin», «Hugin», «Odin», «Hagen», «Hildebrand», «Volker».

Транспорты «Campinas», «Cordoba», буксиры «Taifun», «Föhn».

Десант: штаб 198-й пехотной дивизии (генерал-майор Рёттинг), 3-й батальон 308-го пехотного полка (подполковник Шульц) и 7-я рота 326-го пехотного полка (капитан Канцлер); всего 1840 человек.

Группа VIII

Капитан 3 ранга Шрёдер

Минный заградитель «Hansestadt Danzig» (капитан 3 ранга Шрёдер), ледокол «Stettin», 2 сторожевых корабля 13-й сторожевой флотилии (капитан-лейтенант Фишер).

Десант: 1-й батальон 308-го пехотного полка (майор Гляйн); 235-й самокатный эскадрон; группа пропаганды; всего около 1000 человек.

Группа IX

Начальник сторожевых кораблей «Ост» капитан 1 ранга Ляйсснер — «Rugard»

Плавбаза минно-тральных сил «Rugard».

Тральщики «Arkona» («М 115») (капитан 2 ранга Изенбар), «Otto Braun» («М 129»), «М 157».

Сторожевые корабли «V 102» (б. «Cressida»), «V 103» (б. «Silvia»).

Охотник за подводными лодками «Uj 117».

Моторные тральщики «R 6», «R 7».

Морские буксиры «Monsun», «Passat».

Десант: 1-й батальон 399-го пехотного полка; около 600 человек.

Группа X

Начальник тральщиков «Вест» коммодор Руге — «Königin Luise»

Тендер «Königin Luise» («F 3»).

Тральщики «М 4», «М 20», «М 84», «М 102».

12-я флотилия тральщиков (капитан 3 ранга Маргут):

«М 1201» (б. «Harvestehude»), «М 1202» (б. «Van Ronzelen»), «М 1203» (б. «Bürgermeister Smidt»), «М 1204» (б. «Anna Busse»), «М 1205» (б. «Lüdwig Janssen»), «М 1206» (б. «Schlesien»), «М 1207» (б. «Frisia»), «М 1208» (б. «Gauleiter Forster»).

2-я флотилия моторных тральщиков (капитан 3 ранга фон Кампц):

«R 25», «R 26», «R 27», «R 28», «R 29», «R 30», «R 31», «R 32».

Десант: (?).

Группа XI

Капитан 3 ранга Бергер

4-я флотилия тральщиков (капитан 3 ранга Бергер):

«М 61», «М 89», «М 110», «М 111», «М 134», «М 136».

3-я флотилия моторных тральщиков (капитан-лейтенант Кюстер):

тендер «Von der Groeben» («М 107»); моторные тральщики «R 33», «R 34», «R 35», «R 36», «R 37», «R 38», «R 39», «R 40».

Десант: один батальон 198-й пехотной дивизии; около 600 человек.

Посадочный десант

I/KGzbV 1 (майор Витт)

Десант: 3-й батальон 159-го пехотного полка.

III/KGzbV 1 (капитан Цайдлер) и IV/KGzbV 1 (майор Бекман) перебрасывают 170 тыс. л. горючего в бочках.

Парашютный десант

8./KGzbV 1

Десант: 4-я рота 1-го парашютно-егерского полка (капитан Герике).

Приложение IX Состав групп подводных лодок, развернутых по плану «Хартмут»

Группа I

Развернута в районе Нарвик — Харстад — Вест-фьорд — Вогс-фьорд

«U 25» (капитан 3 ранга Шютце), «U 46» (капитан-лейтенант Золер), «U 51» (капитан-лейтенант Кнорр), «U 64» (капитан-лейтенант Шульц), «U 65» (капитан-лейтенант фон Штокхаузен).

Группа II

Развернута в районе Тронхейм — Намсус — Ромсдальс-фьорд

«U 30» (капитан-лейтенант Лемп), «U 34» (капитан-лейтенант Ролльман).

Группа III

Развернута в районе Берген — Олесунн — Шетландские о-ва

«U 9» (обер-лейтенант Лют), «U 14» (обер-лейтенант Вольфарт), «U 56» (обер-лейтенант Хармс), «U 60» (капитан-лейтенант Шеве), «U 62» (обер-лейтенант Михаловски).

Группа IV

Развернута в районе Ставангера

«U 1» (капитан-лейтенант Дееке), «U 4» (обер-лейтенант Хинш).

Группа V

Развернута в районе Шетландские о-ва — Вогс-фьорд — Тронхейм

«U 37» (капитан 3 ранга Хартманн), «U 38» (капитан-лейтенант Либе), «U 47» (капитан-лейтенант Прин), «U 48» (капитан-лейтенант Шульце), «U 49» (капитан-лейтенант фон Госслер), «U 50» (капитан-лейтенант Бауэр), «U 52» (капитан-лейтенант Зальман).

Группа VI

Развернута в районе Пентленд-Фёрт — Оркнейские о-ва — Шетландские о-ва

«U 13» (обер-лейтенант Шульте), «U 57» (капитан-лейтенант Корт), «U 58» (капитан-лейтенант Куппиш), «U 59» (капитан-лейтенант Юрст).

Группа VII

Отозвана

Группа VIII

Развернута в районе Линнеснес — Эгерсунн

«U 2» (капитан-лейтенант Розенбаум), «U 3» (капитан-лейтенант Шрайбер), «U 5» (капитан-лейтенант Леман-Вилленброк), «U 6» (обер-лейтенант Шнее).

Группа IX

Развернута в районе Шетландские о-ва — Берген

«U 7» (обер-лейтенант Реедер), «U 10» (обер-лейтенант Пройсс), «U 19» (капитан-лейтенант Шепке).

Выделены для транспортных рейсов в Тронхейм:

«U 26» (капитан 3 ранга Фишер), «U 29» (капитан-лейтенант Шухарт), «U 32» (обер-лейтенант Йениш), «U 43» (капитан-лейтенант Амброзиус), «U 101» (капитан-лейтенант Фрауэнхайм), «U А» (капитан-лейтенант Кохауш).

Приложение X Группировка германских военно-воздушных сил для операции «Везерюбунг» (на 8 апреля 1940 г.)

Х авиационный корпус

Командир корпуса — генерал-лейтенант Ганс Гайсслер

Начальник штаба — майор Мартин Харлингхаузен

Штаб в Гамбурге

Парашютные части

1-й батальон 1-го парашютно-егерского полка (I/FJR 1) — майор Вальтер

Наземные командования

Штаб 200-го воздушного округа (Норвегия)(Luftgaustab zbV 200) — генерал-лейтенант Зюсман

часть 1-го батальона 3-го прожекторного полка

Штаб 300-го воздушного округа (Дания)(Luftgaustab zbV 300) — генерал-лейтенант Андре

6-я (моторизованная) рота 3-го прожекторного полка (на транспорте «Neidenfels»)

Части противовоздушной обороны

В составе Х авиакорпуса:

1-й дивизион 32-го полка зенитной артиллерии

2-й дивизион 33-го полка зенитной артиллерии

1-й дивизион 611-го полка зенитной артиллерии

В составе ХXXI армейской группы:

1-й дивизион полка «Герман Геринг»

1-й дивизион 8-го полка зенитной артиллерии

1-й дивизион 18-го полка зенитной артиллерии

Приложение XI Организация германской морской авиации перед операцией «Везерюбунг»

Генерал Люфтваффе при главнокомандующем Кригсмарине генерал-майор Ганс Риттер

Приложение XII Состав германских транспортных отрядов

Приложение XIII Экспедиционные силы союзников в Норвегии

Верховное руководство

Адмирал флота лорд У.Г. Бойль граф Корк-энд-Орери — главнокомандующий ВМС в районе Харстад-Нарвик (21 апреля ему подчинены сухопутные войска, 7 мая — все силы в Северной Норвегии)

Генерал-лейтенант Х.Р.С. Масси — главнокомандующий всеми силами в Центральной Норвегии

Адмирал Ч. Форбс — командующий военно-морскими операциями вне 100-мильной зоны района Вогс-фьорда

Район Намсуса (Mauriceforce)

Генерал-майор А. Картон де Уайерт

Британские силы:

146-я пехотная бригада (бригадир Филлипс):

1/4-й батальон Королевского Линкольнширского полка (подполковник Ньютон);

1/4-й собственный Короля Йоркширский батальон легкой пехоты (КОYLI) (подполковник Хибберт);

Хелламширский батальон Йоркского-и-Ланкастерского полка (подполковник Роббинс);

взвод 55-й полевой роты Королевских саперов.

Французские силы (дивизионный генерал Оде):

5-я полубригада альпийских стрелков (бригадный генерал Бетуар):

13-й, 53-й, 67-й батальоны;

зенитно-противотанковый дивизион;

саперный взвод.

Район Ондальснеса (Sickleforce)

Генерал-майор Б. Пэйджет

Передовая десантная группа (подполковник Симпсон):

отряды морской пехоты с линейных кораблей «Hood», Nelson», «Barham»;

21-я легкая зенитная батарея морской пехоты;

два взвода 11-го полка морской пехоты.

148-я бригада (бригадир де Морган):

1/5-й батальон Королевского Линкольнширского полка (подполковник Джерман);

1/8-й батальон Шервудской Лесной Стражи (подполковник Форд);

15-я бригада (бригадир Смит):

1-й батальон Зеленых Ховарда (подполковник Робинсон);

1-й собственный Короля Йоркширский батальон легкой пехоты (КОYLI) (подполковник Касс);

1-й батальон Йоркского-и-Ланкастерского полка (подполковник Кент-Лемон).

168-я легкая зенитная батарея Королевской артиллерии.

260-я тяжелая зенитная батарея Королевской артиллерии.

55-я полевая рога Королевских саперов (без одного взвода).

263-я истребительная эскадрилья RAF (18 «Гладиаторов»)(сквадрон-лидер Дональдсон).

Район Мушёэн — Му — Бодё (Scissorforce; с 23.05. — Bodoforce)

Бригадир Фрэйзер (12–17.05); бригадир Габбинс (17–23.05.); полковник Стокуэлл (23–29.05.)

24-я гвардейская бригада (бригадир Фрэйзер):

рота 1-го батальона Шотландской гвардии;

1-й батальон Ирландской гвардии;

2-й батальон Южно-Уэльсских Пограничников;

1-я — 5-я «независимые» роты (личный состав набран из добровольцев 52-й, 9-й, 54-й, 55-й и 1-й Лондонской дивизий соответственно);

по одному взводу 166-й и 55-й легких зенитных батарей;

взвод 203-й полевой батареи Королевской артиллерии;

взвод 230-й полевой санитарной роты;

звено 263-й эскадрильи RAF (три «Гладиатора»).

Район Харстад-Нарвик (Avonforce; c 10.05. — Rupertforce; c 24.05. — North Western Expeditional Force)

Генерал-майор П.Дж. Мэкези; с 13.05. — генерал-лейтенант К.Дж.Е. Окинлек

Британские силы:

24-я гвардейская бригада (бригадир Фрэйзер):

1-й батальон Шотландской гвардии (подполковник Трэппс-Ломакс);

1-й батальон Ирландской гвардии (подполковник Фолкнер);

2-й батальон Южно-Уэльсских Пограничников (подполковник Гуттвалц).

2-я, 3-я, 5-я «независимые» роты;

танковый взвод 3-го батальона Короля Гусарского полка (3 легких танка Mk.VI).

51-й полк и 203-я полевая батарея Королевской артиллерии.

6-я бригада ПВО (бригадир Росстер):

55-й легкий зенитный полк Королевской артиллерии (163-я, 164-я, 165-я батареи);

56-й легкий зенитный полк Королевской артиллерии (3-я, 167-я батареи);

51-й тяжелый зенитный полк Королевской артиллерии (151-я, 152-я, 153-я батареи);

82-й тяжелый зенитный полк Королевской артиллерии (156-я, 193-я, 256-я батареи).

10-я артиллерийская наблюдательная группа.

229-я, 230-я полевые санитарные роты.

229-я, 230-я, 231-я полевые роты Королевских саперов.

Французские и польские силы (бригадный генерал Бетуар):

27-я полубригада альпийских стрелков (подполковник Валентини):

6-й, 12-й, 14-й батальоны.

13-я полубригада Иностранного легиона (полковник Магрин-Вернер):

1-й, 2-й батальоны.

Польская бригада (бригадный генерал Богуч-Шишко):

1-я полубригада (1-й, 2-й батальоны);

2-я полубригада (3-й, 4-й батальоны).

342-я отдельная танковая рота (15 легких танков «Гочкис» Н-35).

2-я отдельная батарея колониальной артиллерии.

14-я противотанковая рота.

Королевские ВВС (груп-кэптен Мур):

263-я истребительная эскадрилья (16 «Гладиаторов»)(сквадрон-лидер Дональдсон).

46-я истребительная эскадрилья (16 «Харрикейнов»)(сквадрон-лидер Кросс).

11-е наблюдательное звено.

Приложение XIV Боевой состав и дислокация частей Люфтваффе в Норвегии (на 10 мая 1940 г.)

Приложение XV Состав Флота метрополии (на 31 мая 1940 г.)

Командующий Флотом метрополии — адмирал Чарльз Форбс

2-я эскадра линейных кораблей

Линейные корабли «Rodney», «Valiant», «Resolution»; в ремонте — «Barham», «Nelson»

Эскадра линейных крейсеров

Линейные крейсера «Renown», «Repulse»; в ремонте — «Hood»

Эскадра авианосцев

Авианосцы «Ark Royal», «Glorious», «Furious» (в Клайде)

Эскадренный миноносец «Westcott»

1-я эскадра крейсеров

Тяжелые крейсера «Devonshire», «Sussex»; в ремонте — «Berwick», «Norfolk», «Suffolk»

2-я эскадра крейсеров

Легкие крейсера «Galatea», «Arethusa» (оба — в Ширнесе); в ремонте — «Aurora», «Penelope»

18-я эскадра крейсеров

Легкие крейсера «Southampton», «Birmingham», «Manchester», «Sheffield» (в Хамбере), «Newcastle» (в Тайне), тяжелый крейсер «York» (в Розайте); в ремонте — «Glasgow»

Вне эскадр

в ремонте — легкие крейсера «Enterprise», «Cairo»

3-я флотилия эскадренных миноносцев

Эскадренные миноносцы «Delight», «Diana»; в ремонте — «Inglefield», «Imogen», «Imperial», «Isis»

6-я флотилия эскадренных миноносцев

Эскадренные миноносцы «Ashanti», «Tartar», «Bedouin», «Mashona»; в ремонте — «Somali», «Matabele», «Punjabi», «Eskimo»

8-я флотилия эскадренных миноносцев

Эскадренные миноносцы «Fortune», «Foxhound», «Fame», «Firedrake»; в ремонте — «Faulknor», «Fearless», «Forester», «Fury»

9-я флотилия эскадренных миноносцев⁸⁵

Эскадренные миноносцы «Havelock», «Harvester», «Havant», «Highlander» (в Ширнесе); в ремонте — «Hesperus»

18-я флотилия эскадренных миноносцев

Эскадренные миноносцы «Acasta», «Antelope», «Ardent», «Arrow», «Veteran», «Vanoc», «Walker», «Whirlwind»

Приложение XVI Состав сил, участвовавших в операции «Юно»

Командующий флотом адмирал Маршалль — флаг на «Gneisenau»

Линейные корабли «Gneisenau» (капитан 1 ранга Нецбанд), «Scharnhorst» (капитан 1 ранга Хоффман)

Командующий разведывательными силами контр-адмирал Шмундт — флаг на «Admiral Hipper»

Тяжелый крейсер «Admiral Hipper» (капитан 1 ранга Хейе).

Начальник эсминцев капитан 1 ранга Бей — брейд-вымпел на «Hans Lody»

Эскадренные миноносцы «Hans Lody» (капитан 3 ранга барон фон Вангенхайм), «Hermann Schoemann» (капитан 3 ранга Детмерс), «Erich Steinbrinck» (капитан 3 ранга Йоханнессон), «Karl Galster» (капитан 3 ранга барон фон Мюлленхайм Бехтольсхайм)

Силы охранения

Тендер «Hai» («F 3»)(флаг FdM «Ост» контр-адмирала Штовассера)

Миноносцы «Jaguar», «Falke»

Прорыватель заграждений «Sp 4».

Моторные тральщики «R 35», «R 36».

Приложение XVII Потери и повреждения кораблей ВМС Германии в ходе Норвежской кампании

Примечание

К германским потерям следует отнести трофейные норвежские корабли: ММ «Storm», МЗ «Uller» (обстоятельства гибели см. приложение XXI), РТ «Nord Norge» (11.05.40 потоплен брит. ЛКР «Cairo» и ЭМ «Zulu» в Ран-фьорде) и «Albion» (19.05.40 потоплен норв. СКР «Heilhorn» и «Honningsvog» в Ран-фьорде).

Приложение XVIII Потери германского торгового флота в период Норвежской кампании (в том числе суда, находившиеся под германским контролем)

Приложение XIX Потери и повреждения кораблей ВМС союзников в ходе Норвежской кампании