Блондинки моего мужа

Глава четвертая, новое дело детектива Собаневского провозглашающая

Первым делом меня отстегнули от наручников. Вторым – принесли кучу извинений. Третьим – чуть не нанесли Георгию тяжелые телесные повреждения за неправильную постановку задачи.

– Ну ты даешь! – по-девчоночьи хлопая глазами, сокрушался мужественный с виду полицейский. – Нельзя было предупредить, что тут жена может быть? Сказал, задержи того, кто там роется, – я и задержал. Так перед дамой подставить! Да тебе за такое по шее надо надавать! Был бы я помоложе – надавал бы, а сейчас уже гонору нет.

– Извини, – пожал в ответ плечами Георгий, – кто ж мог предположить, что Катерина сюда приедет.

– Опять я во всем виновата? – грозно возмущалась я, наливая всем кофе.

Оказалось, мой «тюремщик» явился к нам в квартиру по поручению Георгия и задержал меня исключительно из благих побуждений и по ошибке. Причем Жорик считал, что произошло это по ошибке «тюремщика», а сам «тюремщик» – по ошибке Жоркиной. Сойдясь на том, что виновата во всем я, мужчины набросились на меня с упреками.

– И вы, между прочим, тоже хороши! – говорил бывший тюремщик. – Отчего нельзя было по-человечески сказать, что вы – хозяйка квартиры? К чему придумывали каких-то блондинов?

– Кого она придумывала? – чутко отреагировав на последний вопрос, нахмурился Георгий.

– Я тебе потом объясню, – мило заулыбалась я, стараясь поскорее перевести тему. Отчитываться перед посторонним полицейским в своих личных методах поиска совершенно не хотелось. – Ты мне лучше подробно объясни, что значит этот бардак и отчего ты засылаешь к нам в квартиру полицию?

Выяснилось, что Георгий знал о бардаке заранее, потому что услышал, как злоумышленники договариваются устроить обыск в нашем офисе. Понимая, что опередить их не успеет, Георгий, недолго думая, позвонил своему старинному приятелю, работающему мало того что в полиции, так еще и в двух шагах от нашего дома. Приятелю Георгий ничего толком не объяснил, сказал только, что получил информацию о планирующемся на ближайшие минуты нападении на наш офис. Дескать, на детективное агентство Order готовится нападение! Срочно мобилизуйся и действуй! Попросил обезвредить преступников и дождаться его, Георгия, приезда. При этом сам Георгий тоже поспешил к месту предстоящего преступления. Спешил он, ясное дело, настолько, что даже не успел позвонить мне и сообщить, что жив-здоров.

– Так вот почему вы интересовались, что я здесь делаю? – с Жориком я решила рассориться и не разговаривать, поэтому завела беседу с полицейским.

Тот оказался на удивление корректным человеком. Пару раз потребовав от Жорика объяснений и получив категорические отказы, он молча развел руками и произнес загадочное:

– Ну, так теперь пеняй сам! Непрошеного и оказывать права не имею.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, что он имел в виду. Пенять, видимо, нужно было не столько «самому», сколько самому на себя. А следующая фраза обозначала что-то вроде «Не имею права оказывать помощь, если не просят». Неудивительно, что Жорик во времена своей работы в полиции считался у них образцом красноречия. Сейчас он, кстати, понял товарища с полуслова.

– И не оказывай, – ответил Георгий.

– Надеюсь, ты не станешь глухаря вешать? – обеспокоился судьбой какой-то птицы собеседник. – Если будешь вешать – будь добр, меня забудь. Я это нападение официально оформлять не стану.

– Да-да, – успокоил его Георгий, – вешать не буду. И вешаться на шею тоже. Не нужно оформлять.

– Ничего же важного не пропало? – обратился блюститель порядка уже ко мне.

Получив от меня холодный утвердительный кивок, приятель Георгия недоуменно пожал плечами и попрощался.

– Спасибо тебе! Огромное! – на удивление приветливо кричал вслед товарищу Жорик. – И за попытку оказания помощи, и за отсутствие лишних вопросов, и за задержание жены с поличным. Заходи к нам как-нибудь. И не по делу, просто в гости.

Едва за приятелем затворилась дверь, Георгий тут же посерьезнел:

– И что это за блондина ты разыскивала?

Похоже, мой блондин и впрямь интересовал Георгия. Неужто ревность? Надо же, после стольких лет совместной жизни… Мне вдруг сделалось так чертовски приятно, что аж стыдно стало. Я даже передумала обижаться.

– При чем тут блондин? – улыбнулась я. – Не до того сейчас! Расскажи лучше, что с тобой было, кто устроил на нас налет и что этому кому-то было нужно.

– Меняюсь на блондина! – категорично заявил Жорик.

Я почувствовала у себя в руках почти осязаемые ниточки для манипуляций.

– Отдам тебе блондина, только с условием, что ты к обещанному еще добавишь точное и правдивое изложение происхождения Машки.

– Какой такой Машки? – опешил Георгий. – Ты, часом, с ума не сошла от нервных перенапряжений? О каком еще происхождении ты говоришь? О родословной, что ль?

– Нет. Ты слишком мало вчера рассказал. И все как-то неубедительно. Хочу точно знать, откуда она взялась в нашем доме.

– Какая еще «она»? – Георгий принялся дико озираться. – Здесь еще кто-то есть?

– Да не в этом доме, а на даче. «Она» – это Машка, Мария, блондинка, которую ты вчера к нам принес.

– А-а, – Жорик облегченно вздохнул, – напугала ты меня. Думаю, кого еще сюда нелегкая занесла? Ладно, все равно, чувствую, придется за это дело серьезно браться, так что от подробностей не уйти.

– Нет! – я вдруг вспомнила свой изначальный настрой. – Никакого дела! Никакого «серьезно браться»! Мы же в отпуске! Ну, спас девочку, и все! Теперь нужно помочь ей скрыться от кровожадного братца, и дело с концом. У нее в столице – и жилье, и работа. Зачем дальше лезть?

– Понимаешь, – Георгий многозначительно сдвинул брови, подчеркивая важность произносимого, – есть у меня подозрение, что против Марии действуют люди, с которыми я совсем не прочь сразиться. Кроме того, они нанесли мне личное оскорбление! Похитили, унизили! Я должен принять вызов. Я просто обязан передать их в полицию. Лучший способ связать им руки.

– А на дуэль вызывать не пробовал? – вскипела я. – Жорик, в твоем возрасте уже давно пора спокойно реагировать на поступки людей. Нельзя всю жизнь оставаться вспыльчивым мальчишкой! – я упивалась воспитательным процессом, забыв, что именно это трогательное ребячество и люблю в Георгии больше всего. – Какое такое «личное оскорбление» стоит угробленного отпуска? И что значит «давно хотел с ними сразиться»?!

– Я пытаюсь рассказать, а ты перебиваешь! – Георгий с обиженным видом выпятил подбородок. – Хотя, знаешь ли, несколько унизительно вдаваться в такие подробности. Ты должна просто верить мне на слово. Раз я говорю о требующем сатисфакции личном оскорблении, значит, таковым оно и являлось.

– Ты остановился на «я пытаюсь рассказать», – напомнила я.

Жорик гневно сверкнул глазами, но смирился.

– Утром я поехал в город, – начал он. – Уж очень захотелось выяснить кое-что о семействе моей находки. Кому именно принадлежит соседская дача? Что за темные делишки с наследством? Нужно было проверить искренность Марии. И неплохо было бы понять, стоящее это дело или нет. Еще интересно было, куда автосос уволок машину нашей гостьи? Я уже успел выяснить у соседей по даче, что за разбитой «Таврией» приезжали на рассвете.

– Откуда ты знаешь о наследстве? – удивилась я. – Мария рассказала нам эту историю лишь сегодня утром.

– Услышал разговор. Я же рассказывал. Диалог двоюродного братца нашей находки и его приятеля красноречиво свидетельствовал, что ребята благих намерений не имеют. Братец выражал бурный восторг по поводу случившейся с сестрой катастрофы и даже говорил что-то про то, что теперь-то наследство точно у него в кармане: «Я – племянник! Официальный и единственный наследник. А она больше не дееспособна. Сечешь?» При этом он еще настаивал на том, что врачей вызывать не следует: «Оставим все как есть. Отличный счастливый несчастный случай!» А напарник ему в ответ блеял: «Ой, надо бы проверить. Вдруг девчонка легко отделалась? Ой, тогда что, нам ее добивать, что ли, придется? Жуть какая!»

– Вот сволочи!.. – вырвалось у меня.

По мере поступления информации Машин лжекузен вызывал все большую неприязнь.

– Ты еще не все знаешь! – перебил Георгий. – При моем похищении эти гаврики вели себя еще отвратительнее. Поверь, я неспроста заговорил о личном оскорблении.

Под громкий стон все мои надежды на то, что ситуация, может быть, еще образуется, пали смертью храбрых. В данном случае отговорить Георгия от мести было невозможно. И отказаться от собственного участия в предстоящем бедламе я тоже не могла. Спокойно позволить Жорику наделать массу опасных глупостей? Нет. Такое не в моих правилах. А не позволить – не в силах. Остается только истерично совершать глупости вместе с ним. «Ну почему этот Георгий всю жизнь втягивает меня в какую-нибудь нервотрепку?!»

«Этот Георгий» между тем, не замечая моих страдальческих гримас, продолжал рассказывать:

– Возле станции я, как обычно, решил заглянуть в киоск. Прям как в песне: «…А я только встал на пять минут – купить сигарет». Вернулся в форд, и тут кто-то набросился на меня с заднего сиденья.

– Тебя били?! – Я почувствовала, как сжимаются кулаки. Сейчас уже я и сама жаждала отыскать негодяев.

– Вообще-то нет, – вздохнул Георгий. – Бил я. Точнее, пытался бить. Безуспешно. Они попросту набросили мне на голову тряпку, пропитанную эфиром, и я вырубился. Пришел в себя в гараже. Воняет бензином, посередке стоит тот самый джип с заляпанными грязью номерами, по полу куча какого-то железа и тряпья разбросана. Руки-ноги связаны, голова гудит. «О! Очухался!» – радостно восклицает хлипкого вида мужичок, сидящий за письменным столом в углу этого гаража. Меня уже тогда зло взяло. Хоть бы мордоворота какого подослали! Это ж как унизительно! Понимать, что позволил похитить себя какому-то задохлику. А тут еще смотрю – лицо знакомое. И постепенно понимаю, что передо мной сидит не кто-нибудь, а напарник нашего двоюродного братца! Во дела, думаю.

– Он жив? – встревожилась я.

– Если нет, то я тут абсолютно ни при чем, – заверил Георгий не слишком-то уверенно, – возможно, он скончался от нервного потрясения, обнаружив, что я сбежал, но я же не мог это предусмотреть.

– Подожди. Объясни толком, что он от тебя хотел?

– «Куда, – спрашивает, – наша девушка девала копию завещания? Если скажете, отпустим. Нет – будете тут у нас вечность жить». Я, как только в суть происходящего въехал, чуть от радости веревку не разорвал. Хлипкая такая веревочка. Слегка дернулся – чувствую, она трещит. Связали, называется! Нет, думаю, рано пока высвобождаться. Первый раз в жизни повезло, можно сказать.

– То есть как это повезло?! От какой радости?! – возмущение мое не знало границ. – Тебе что, так плохо со мной живется? С чего это ты радуешься, когда тебя собираются навечно оставить в другом месте?!

– Вот она! – театральным жестом указал на меня Георгий.

– Кто – она? – испугалась я, подозрительно осматривая свою одежду.

– Твоя женская логика, – с издевательской серьезностью пояснил Георгий. – Выводы не имеют ничего общего с предпосылками. Если солнце желтое, значит, крокодилы Южной Африки умеют говорить «гав».

– Неправда! – я заняла оборону. – Мои крокодилы умеют говорить «гав» только в том случае, если они – собаки!

Несколько секунд Георгий переваривал услышанное, потом недовольно постучал себя по лбу, но все-таки вернулся к изначальной теме разговора без лишних комментариев.

– Я обрадовался тому, что преступники и не думали скрываться. Сами попали ко мне в руки. Добровольно.

– В связанные руки, – напомнила я. – Это меняет дело. Ты как тот червяк, что просился с мужиками на рыбалку. Но не будем отвлекаться. Итак, тебя спросили: «Где копия завещания?» А ты?

– Говорю, ясное дело, что о местонахождении и бумаги, и Маши понятия не имею. Марию передал, говорю, знакомым на хранение, а сам поехал по делам. Хотите, могу этим знакомым позвонить. Узнаю, куда они ее дальше девали. Может, и про бумаги что-то спрошу. Задохлик согласился. Настороженно так подошел ко мне, развязал веревку. Я, конечно, собрался тебе звонить, об опасности предупреждать. Нажимаю соединение, жду один гудок, вешаю трубку, чтобы ты приняла сигнал тревоги, снова звоню, уже чтобы поговорить, как тут из противоположного угла гаража на меня мчится какая-то гора, настоящая гора мышц. И орет своему задохлику что-то вроде: «Спятил, что ли? Ты забыл, что ли, инструкцию? Звонить запрещено!» Я так растерялся, что позволил выбить у себя из рук телефон. Потом думаю: ладно, поддамся, чтобы еще какую ценную информацию из них вытянуть. Сделал вид, что «гора», когда мобилу выбивал, меня задел, а я, мол, от удара свалился лицом прямо в ту самую пропитанную чем-то тряпку и снова, мол, сознание потерял. Они поверили, но для верности снова меня связали.

Забыв о конфронтации предыдущих минут, я возмущенно и целиком перешла на сторону мужа.

– Тряпку набросили – ты уснул, тряпку сняли – проснулся. Нашли себе попугая! Надо на них в суд подать!

Мою реплику Георгий начисто проигнорировал и продолжил рассказ:

– Лежу себе, делаю вид, что ничего не слышу.

– А на самом деле?

– Слышу, конечно. Причем слышу следующее: «Не признается он. Только время зря потратим. Давай, может, отпустим да проследим, куда побежит?» Это задохлик говорит.

«Не такой он дурак, чтобы хвост не обрубить. Еще чего – отпустить?! – возмущается «гора». – Признается. Куда денется-то? Есть у меня для этого свои методы. Я же, как-никак, медик. Нас в медицинском еще на первых курсах научили, как из людей правду вытягивать».

«Только не при мне! – голос задохлика так дрожит, что в гараже аж стены трясутся. – Не выношу вида крови, каленых щипцов и стонов пытаемых».

«Да я его просто водкой напоить хотел, – хмыкает «гора». – Мозг отключится – язык развяжется».

«Жалко, – вздыхает задохлик. – Водки жалко на такого. Слушай, есть ведь другой вариант. Давай просто в его агентство пока смотаемся. Если бумажку нужную там не найдем, то, может, какие другие ценные документы обнаружим, а потом у него на нашу копию завещания выменяем?»

«А ведь и правда, – «гора» вдруг оживился до крайности, – девчонка молодая, в городе никого не знает. Где ей еще важные бумаги хранить, как не у нанятого детектива? Если она его нанимала, конечно. Но ведь нанимала, точно? Кого еще она могла иметь в виду в разговоре, как не того же самого человека, который среди ночи за ней следил и из разбитой машины среди ночи вытягивать кинулся? Ты дело говоришь – надо к нему на работу наведаться. Ключи все – у нас в руках. Ты гений, хоть и идиот! – далее он заговорил по существу. – Значит, так, пойди к Леониду, доложи ему о нашей идее. В конце концов, он наследник, пусть он и выполняет. А я своему боссу по факту уже доложу, а то ему может не понравиться, что мы в офис к конкуренту полезем. Если Леонид одобрит, сейчас же поезжайте на обыск. Соседей увидите – делайте морды кирпичом, мол, ключи у нас есть, значит, мы тут на законных основаниях. И без хулиганства! К чему лишние трупы? У Лёнчика с момента приезда этой его кузины с нервами, ты сам знаешь, не слишком хорошо. Попытайся его сдержать, если что. Нам шумихи не нужно. А то босс мне потом устроит! Такое дело вести очень осторожно надо. Он еще, когда за работу брался, предупреждал: “Возьмусь, только если ваш друг Леонид обещает вести себя разумно. Тогда пусть не беспокоится. Разберемся мы с его завещанием”».

«Нам шумихи не нужно!» – будто заклинание, повторил задохлик, нагло подскочил ко мне, вытянул из кармана куртки связку со всеми моими ключами и… тут же отлетел в дальний угол гаража.

– Ты же говорил, что никого не трогал? – забеспокоилась я.

– Он сам отскочил! Я просто глаза открыл, а он испугался. «Ой, – говорит, – этот твой уже в себя пришел. Ну, я пойду». И, задом пятясь, не спуская с меня глаз, идет к двери. Вот задохлик! Я лежу по рукам и ногам связанный, а он все равно боится.

– А второй – что?

– Второй не боится. Наоборот, меня пугать пытается. Говорит: «Эх, брат, признался б честно, мол, работаю на вашу Машу. В настоящий момент можете найти копию завещания там-то. Себе бы жизнь спас, нам – нервы».

«А зачем вам эта копия, если у вас настоящее завещание есть?» – начинаю допрос я и тут вдруг понимаю, где видел лицо этого типа раньше.

«Ну уж понужнее, чем тебе! – огрызается «гора». – И вообще, много будешь знать, состариться не успеешь! И хватит на номера машины пялиться. Все равно не прочтешь ничего, я их полчаса грязью замазывал!»

И вот тут я почувствовал себя обиженным. Я с ним, значит, как с человеком, а он мне хамит?! Безусловно, только от одного хамства можно было уже зачислить его в свои кровные враги и открыто объявить войну ему и его злополучному шефу, но я все еще пытался оставаться объективным. В конце концов, мое дело собрать об этой шайке как можно больше информации, чему весьма способствует мое пребывание в гараже. Но то, что произошло дальше, кардинально изменило мои планы. «Горе» вдруг кто-то позвонил.

«Да, слушаю, – увидев высветившийся номер, он сразу весь как-то подтянулся и изобразил на огромной физиономии некое подобие служебного рвения. – Обедать? Да он же только попался… Ну, ладно… Что?.. А, найду… То есть точно помню – были… Сделаю… Да… Работаем».

Поговорив, «гора» на несколько минут выскользнул из гаража и вернулся с пачкой вермишели быстрого приготовления и… коробочкой китайских сушеных грибов. Медик с грибами! Понимаешь? Самый мой ненавистный продукт. И я моментально понял, что его шеф про этот продукт знал и нарочно мне эти грибы подсунуть распорядился. Тут уже возмущению моему предела не было!

«Приказано тебя покормить. Видать, важной птицей слывешь», – бросил мне «гора» и щелкнул кнопкой на электрическом чайнике.

«Я такое не ем», – категорически замотал я головой.

«Твое дело, – оскалился он зловещей улыбкой, – другого ничего нет. И не будет. Захочешь жрать – и от бомжпакетов не откажешься. Тем более с грибами. Поверь мне, я медик и ответственно заявляю: человек может быть привередлив в еде только тогда, когда не голоден. Будешь у нас тут жить, станешь есть как миленький и грибы, и вермишель».

– Да уж, не повезло, – я представила, как Жорику стало тошно от подобной перспективы.

– После такого обращения, ты ж понимаешь, я там оставаться долго не мог. Сбежал из плена, потому что плохо кормили.

– Как сбежал-то?

– Вообще без трудностей, даже обидно. «Гора» дураком оказался редким. Куда-то умчался, совершенно не беспокоясь о том, что я могу сбежать. Поднапрягся я, разорвал их хлипкие веревки. Сотовый свой забрал. Подкрадываюсь к двери, глядь, а она открыта. Я сначала думал притаиться за дверью и двинуть «горе» хорошенько, когда вернется. Ждал, ждал… Не идет никто. Впрочем, какой толк оттого, что двину кому-то? Подумаешь, зашли ребята в гараж, а тут – я. Другое дело поймать преступников на горячем. И тут меня осенило. Глянул я на часы и понял: ведь именно в этот момент злополучный Леонид вместе с господином задохликом совершают налет на мой офис! А значит, можно привлечь их к ответственности прямо сейчас. Не искать доказательства их причастности к автокатастрофе. Не копаться в делах наследства, гадая и недопонимая. Привлечь за налет на офис! Поймать на месте преступления! Схватить преступников во время несанкционированного проникновения в чужой офис! Дальнейшее их невмешательство в судьбу нашей Марии будет тогда гарантировано. Тем паче что сам я их ловить не собирался. Сделать это должен был настоящий сотрудник полиции. В общем, позвонил я приятелю, заслал его ловить моих грабителей и сам тоже в офис кинулся.

Несмотря на хеппи-энд Жоркиной истории, мои мысли приняли трагическое направление. Это все, конечно, здорово, но…

– А где форд?! Эти сволочи угнали мою машину?

– Нет… То есть да. Но не совсем. Сначала они у меня угнали форд и бросили возле своего гаража, а потом я у них его обратно забрал.

Я кинулась к окну и, убедившись, что любимая машина мирно пасется возле подъезда, позволила себе успокоиться. Кажется, все мои любимые на месте. Слава богу!

– Хорошо, что все хорошо кончилось, – улыбнулась я и даже чмокнула мужа в колючую щеку. Поцелуй Георгий принял с удовольствием, а вот с утверждением моим был не согласен.

– Ничего не хорошо, и ничего еще не кончилось! В доме – бардак, преступников мой приятель не поймал. Кстати, – Георгий вдруг подозрительно прищурился, – послушай, но ведь этого не может быть!

– Чего?

– Тебя здесь не должно быть! Здесь должны быть задохлик вместе с этим их лжекузеном Леонидом. Они не смогли бы успеть так быстро управиться. Когда ты зашла в квартиру, тут никого не было? Погоди… Окно открыто. Это ты его открывала? А сквозь нашу решетку, между прочим, задохлик вполне мог пролезть.

Я порылась в голове и поняла, что совершенно не помню, закрывала ли окно перед отъездом на дачу. И потом, странно все это.

– Средь бела дня лазить через окно? Фи! То есть я не думаю, что эти джентльмены могут обладать хорошими манерами, но, руководствуясь элементарным здравым смыслом, думаю, что они не должны были лезть через окно.

– А какие у них были варианты? В дверях торчала ты. Скандала они не хотели. Послушай, тебе не стыдно?! Ты спугнула мою добычу!

– А ты чуть не сделал добычей меня! Вместо того чтобы переживать, что жена чуть нос к носу не столкнулась с коварными преступниками, он бросается с обвинениями!

– Может, кто-то из соседей видел их? – Георгий снова не удосужился побаловать меня надлежащей заботой и переключился на дело.

– Видел, – с готовностью отозвалась я. – Твой приятель спросил верхнюю старушенцию, не видела ли она сутулого блондина в очках. А старушенция возьми да заяви – видела, разумеется.

– Именно так этот братец и выглядит. Откуда у тебя приметы этого самого Леонида?

– Из головы взяла, – честно призналась я, несколько ошарашенная очередным пророчеством моего сознания. – Понимаешь, мне нужно было искать тебя. И я переживала, что если я обнародую, что ищу тебя, то мне обязательно обстоятельства подбросят что-нибудь совсем другое. Поэтому я сказала, что ищу нечто противоположное.

– Да, – Георгий, в отличие от любого другого здравомыслящего человека, понимал мой бред правильно, – ты у нас – гениальный сыщик, не умеющий ничего искать.

– Я умею! Только не намеренно. Поэтому и придумала блондина. А он оказался реальностью.

Ни один нормальный муж не поверил бы мне, но Георгий знал меня, свою супругу, достаточно давно.

– На тебя это очень похоже. Всех запутать, все испортить, напридумывать какой-то пророческой ерунды. Возьми, пожалуйста, себя в руки и немедленно начни приносить пользу.

Я старательно сосредоточилась.

– Есть! – кажется, получилось. – Нам срочно нужно ехать к гаражам. Вместе с твоим приятелем. Ты подойдешь к «горе», тот, разумеется, нападет на тебя, чтобы снова забрать в плен, а мы его за это привлечем. Идет?

Жорик неуверенно пожал плечами:

– Не слишком-то мне хочется туда возвращаться, но, кажется, и впрямь придется. Сдамся в плен, а ты тем временем приведешь полицию. Пусть забирают преступников с поличным.

– Главное, чтоб их не выпустили. У преступников, по идее, должны быть связи.

– Могут и выпустить, – вздохнул Георгий. – Но попробовать все равно стоит. Логово, в котором так плохо кормят, нужно уничтожать в зародыше. Вот гляди, я коробку с этими грибами у них украл. Специально, чтобы тебе показать.

Я, польщенная такой заботой, тут же принялась разглядывать небольшую коробочку с потрясающей надписью «Китайский гриб. Фабрика по дикорастущих продуктов переработке провенции хэйлунцзян наоснове предприятия посерочного типа». Ну, уж сколько я видела некорректных переводов на этикетках, но такое читала в первый раз! Позабыв обо всем, я безудержно расхохоталась.

– Последние слова, я так понимаю, – истинная правда. Именно такого типа предприятия могут производить такие грибы с такими этикетками, – подливал масло в огонь Георгий, параллельно с этим выталкивая меня из квартиры и усаживая в форд. – Поехали!

Коробочку эту я храню по сей день и, несмотря на полную ее непричастность к каким-либо детективным историям, все же демонстрирую этикетку всем интересующимся нашей с Георгием деятельностью. Для собственного оправдания я обычно говорю: «Нет, я показываю вам это не просто как смешную штуку. Этим орудием пыток собирались накормить моего мужа. Представляете?!»

– Да, кстати, – Жорик, который обычно ездит очень осторожно, ныне непростительно нарушал все дорожные правила, – не рассказал я тебе самого главного. Знаешь, почему морда «горы» показалась мне знакомой? Знаешь, кто этот самый босс, о котором он упоминал? Я видел «гору» раньше. Ты ни за что не догадаешься где!

– Ну?! – за эти театральные паузы я готова была придушить Георгия.

Выглядело все так, будто Жорик долго сомневался, рассказывать ли мне это «самое главное», а теперь, приняв решение поделиться, хочет в качестве компенсации за вынужденную откровенность получить удовольствие, помучив меня.

– У Лихогона! Этот «гора» работает с нашим разлюбезнейшим конкурентом. Лихогон его то в качестве медэксперта, то в роли обычного опера, то еще зачем-нибудь нанимает. Я видел их вместе на одном деле и навел справки. Выходит, что руками «горы» Лихогон мое похищение провернул. Этот загадочный шеф, судя по разговорам моих похитителей, и есть наш дорогой Лихогон Петр Степанович!

От удивления я несколько секунд не могла произнести ни слова. Лихогон. Петр Степанович Лихогон. Черногривый косматый великан, с громадным шевелящимся носом и постоянно моргающими глазками. Повадками человек этот ужасно смахивал на Гениального Сыщика из советского мультфильма о бременских музыкантах. И, несмотря на не располагающие к тому обстоятельства, отчего-то был мне симпатичен. Все, связанное с Лихогоном, бывшим одноклассником Георгия, постоянно стоящим у Жорика на пути, было одним из главных предметов переживаний моего мужа. Все школьные годы интересы Лихогона пересекались с Жорикиными. Если мальчишки влюблялись, то обязательно в одну и ту же девочку. Если в столовой подавался последний пирожок с картошкой, то они хотели купить его обязательно одновременно. И когда учителю надо было отправить кого-то из класса на городской турнир по шахматам, он отобрал именно этих двоих. И конечно же, обыграв всех представителей других школ, Георгий должен был играть решающую партию с Лихогоном. Причем сыграли они вничью, вдвоем заняв вожделенное первое место и существенно омрачив тем друг другу радость победы.

Судьба продолжала периодически сталкивать этих двоих и после школы. Примеров была масса. Приведу всего один: уже во взрослом возрасте Георгий решил купить отцу-автолюбителю просторный гараж. Жорик ужасно гордился преподнесенным подарком. И что вы думаете? Соседний гараж оказался гаражом Лихогона. Георгий решил во что бы то ни стало переплюнуть обидчика и пристроил к своему гаражу второй этаж. «Наш гараж будет лучше лихогоновского!» – твердо решил Жорик. Но уже через неделю на крыше лихогоновского гаража красовалась надстройка, а над ней размещался еще один бокс – поменьше. У Лихогона получилось три этажа. Возможно, скоро все СМИ начали бы писать о пугающих гаражных небоскребах, произрастающих в нашем городе, но какие-то представители городских властей вовремя явились к горе-строителям с требованиями немедленно привести гаражи в соответствие с положенными по инструкциям размерами. Позже судьба развела одноклассников, и они надолго потеряли друг друга из вида. Когда спустя долгое время мы открыли свое детективное агентство, Георгий почти забыл о своем Лихогоне. Сталкиваясь нос к носу в очередях к инстанциям, выдающим разрешения на деятельность, бывшие одноклассники не узнавали друг друга. Не из вредности или заносчивости. Просто, во-первых, время сильно изменило внешность обоих, а во-вторых, каждый пребывал в таком плотном ореоле иллюзий об успехах своей будущей деятельности, что совершенно не замечал ничего вокруг. Нет, безусловно, кроме нашего детективного и лихогоновского сыскного, в городе открылась еще масса фирм, занимающихся подобной деятельностью. Но наиболее известными из них стали лишь две. Причем обе заслужили славу честным трудом и грандиозностью раскрытых дел. Конечно, это были фирмы Собаневского и Лихогона. Давнее противостояние обрушилось на бывших одноклассников новой волной. Не знаю уж, догадывался ли об этом сам Петр Степанович, но в разговорах нашей семьи ему всегда отводилось особое внимание. Георгий пугал меня Лихогоном, как маленьких детей стращают Бабаем: «Вот не возьмем это дело, заграбастает его Лихогон и пустит нас с тобой по миру». Впрочем, так Жорик говорил лишь о выгодных делах. Если заказчик казался нам безнадежным, мы с милыми улыбочками советовали ему обратиться ко «всемогущему господину Лихогону». Бедный Петр Степанович, вероятно, искренне недоумевал, почему все бестолковые клиенты обращаются именно к нему, а Жорик все не мог угомониться. Если в прессе хвалили агентство конкурента, Георгий не успокаивался до тех пор, пока раскрытие какого-нибудь нового шумного дела нашим агентством не сбрасывало Лихогона с гребня успеха. Увы, набор громких дел в нашем городе всегда был строго ограничен. Прежде чем дело раскрыть, сначала нужно его найти. Иногда я опасалась даже, что Георгий сам начнет совершать преступления, лишь бы, раскрывая их, переплюнуть Лихогона. И вот теперь наши агентства, кажется, впервые открыто оказались по разные стороны баррикад.