Боец поневоле. Чужая война

— Все?

— Нет, не все. Мне нужно вытащить с базы ' Юг' нескольких моих людей, если они живы еще.

— С какой радости мы должны тебе помогать? — помрачнел есаул.

— Да ни с какой. Не можешь или не хочешь — дело твое.

— Ты вообще кто такой? Мутный ты, Док. Не знаю я пока, что с тобой делать. Да и ребята мои не поймут, чего это я с тобой тут нянчусь.

Антон понял, что разговор не клеится и может перейти в агрессивную плоскость:

— Ладно, есаул, пойду я. Наверное, ты прав. Забудь.

— Гордый ты какой, однако.

— Да пошел ты…!

— Ну ладно, иди. Старайтесь только не попадаться нам на глаза.

Антон ушел, раздраженный и расстроенный.

— Ну, что? — спросила Пантера

— Уходим — кратко ответил Антон.

Утром Якут пришел в себя и сказал, что сможет идти сам. Оттягивать не стали. Артем взял и его автомат, ' лифчик' с заряженными магазинами, подхватил раненного под здоровое плечо, и они двинулись в путь. Отход прикрывала Пантера.

Шли медленно, отдыхая через каждых метров пятьдесят.

— Куда идем? — спросил Якут, в очередной раз переводя дух.

— Подальше и побыстрее от складов — ответил Артем, поправляя автоматы у себя за спиной. — Куда точно не знаю, там сориентируемся. Нужно тебя как то переправить на базу, разобраться с раной до вечера, а то будет сепсис.

— Попроще, Док

— По — простому говоря — будет заражение крови, и ты копыта отбросишь. Понятно?

— Чего уж непонятного. Давай передохнем — Якут сел прямо на землю, достал из внутреннего кармана самодельную портативную рацию, перемотанную изолентой.

— Якут. Будешь связываться с базой, не говори, что я здесь.

— А что так?

— Долго объяснять. Мне нельзя возвращаться на базу.

— Ясно. А Пантера?

— Ей можно и нужно убраться отсюда — она крепко насолила громовцам. Они ее ищут.

— Во как! Крутой поворот.

— Круто то, что мы вообще выжили.

Якут сразу не ответил, щелкая какими — то тумблерами на изделии, которое и приблизительно то рацией назвать нельзя было:

— Короче, Док, валить нужно отсюда в место понадежнее. Сейчас свяжусь с моим командиром, пусть выдернут меня отсюда побыстрее, вместе с Пантерой. Ты подумай, может, вернешься на базу — ведь пропадешь же.

— Ты давай, связывайся.

Подошла Пантера.

— Ира! — сказал Антон. — Скоро за тобой и Якутом приедут. Нужно убраться подальше от складов. Пошли, Якут.

Маленький отряд направился дальше, к дороге, вьющейся внизу холма. Прохладное осеннее солнце заливало все вокруг мягким светом. В воздухе на легком ветру проплывали паутинки.

— Я ходил в эти места в рейды против Волков. Направо по дороге — заброшенная деревня, туда лучше не ходить — там полно мин и Диких ходоков. Давайте двигаться на север, там дальше есть хуторок прямо возле дороги.

Зажужжала рация: Седьмой! Седьмой! Я Нева. Прием!

— Нева! Я седьмой. Задание выполнено, вертушки с грузом ушли. Я остался один с медичкой. Я ранен. Заберите нас отсюда. Как понял меня? Прием.

— Нева — седьмому. Спасатели прибудут через два часа. Мы связались с громовцами — будем вас менять на их пленных. Двигайтесь к их блокпосту на дороге, вас не тронут. Конец связи.

— Весело — прокомментировал Антон — он слышал разговор с базой.

Двинулись по дороге. Силы у Якута явно были на исходе. Через полчаса добрались до развалин хутора возле дороги.

Якут, совсем обессиленный, лег прямо возле дороги. Доктор с Ирой подтащили раненного к остаткам забора.

— Ира! Присматривай за ним, и меня прикрой нас по возможности — сказал тихо Антон. Затем он осторожно и тщательно обошел все постройки хутора — все чисто.

— Давай, занесем его в этот сарай, рядом с дорогой — здесь более — менее чисто и окон пустых меньше, чем в доме — подхватил Артем под плечи обессиленного Якута. Ира молча помогла ему перенести раненного.

Расположились в сарае. Здесь даже были остатки сена — наверное, тут держали раньше коров. Артем забаррикадировал кусками досок окна и дверной проем.

— Нужно развести костер и подогреть воду в чем — то.

Не успела Ира ответить, как на улице раздались мужские голоса:

— Эй! Есть тут кто?

— Тихо! — Артем с автоматом встал за косяк дверного проема — Ира! К окну! Якут держи под прицелом двери.

Доктор осторожно выглянул наружу: пятеро казаков — громовцев ходили по территории хутора с автоматами наизготовку.

— Чего надо? — крикнул Артем и взял на прицел ближнего бойца.

— Успокойся, мы от есаула, от Синельникова. Он передал тут кое — что и поговорить надо — крикнул один из громовцев, видимо старший группы.

— Положите, что он передал перед сараем. Стволы опустите.

Бойцы принесли два туго набитых армейских рюкзака и деревянный ящик.

— Откройте один рюкзак, покажите, что там

Старший развязал рюкзак и вывалил его содержимое на землю: теплая армейская куртка, белье, котелок, консервы, какие — то коробки.

— Еще?

— Достаточно. Я выхожу. Стволы не поднимать. Я буду говорить только со старшим, остальные отойдите к дому.

Артем забросил свой автомат за спину, и, выходя из сарая, сказал своим бойцам:

— Держите их на мушках, если дернуться — стреляйте на поражение.

Старший казак стоял возле принесенного груза.

— Есаул приказал доставить тебе все это.

— Ну что — ж, спасибо. Как звать то тебя, казак?

— Серж меня зовут, а вообще я Сергей.

— Есаул передал тебе вот это — Сергей протянул Антону что — то маленькое.

Доктор взял и рассмотрел поближе — это был чип, уже хорошо известный ему. Антон молча положил чип на камень и тщательно раздавил его каблуком.

— Серж, скажи, где у вас тут ваш блокпост — спросил Артем, собирая рюкзаки.

— А зачем тебе?

— Нам туда двигать нужно — начальство наше договорилось с вашим, обмен будет.

— А — а! Ну, ладно, давай поможем.

До блокпоста шли минут сорок — Якут то и дело, как не храбрился, садился на землю отдыхать — сил просто не было.

Когда добрались до заставы, то регионалы были уже там. Они приехали на Уазике и расположились метрах в пятидесяти от баррикад на дороге, за которыми были бойцы Громова.

— Ну что, ребята. Бывайте! Не попадайтесь в бою — попрощался Сергей.

— И ты не попадайся, Серж. Ну, короче, спасибо за все. Будь здоров! — Якут обхватил рукой плечо Антона, и они вдвоем двинулись к Уазику регионалов.

Отход прикрывала Пантера. Все чувствовали, что в любой момент может начаться огонь на поражение этой троицы, притом с обеих сторон.

— Док! Я не прощаюсь — крикнул Серж вдогонку — ты, если что, заходи — чайку попьем.

Со стороны Уазика навстречу пошли двое бойцов в форме казаков Громова и без оружия. Встретились на полпути — лица все в синяках и ссадинах, видно получили хорошо от регионалов.

— Якут. Прикрой на базе Пантеру, если что. Она тебя нашла, и спасла тебе жизнь — сказал Антон.

— Знаю, Док. Теперь она моя сестра. В обиду не дам.

— Ну, вот и ладно.

— Антон Владимирович! А меня Вы спросили, что я хочу делать? — вмешалась в разговор Пантера.

— Не спеши, детка. Вот сейчас дойдем тогда и посмотрим, что и как.

Дошли. Навстречу вышел Малыш и два бойца, которые подхватили Якута, и повели его к машине. Малыш достал из кармана пакет и передал его Ире:

— Пантера. Это твой паспорт, и какие — то еще бумаги. Пришло с Большой земли. Там посчитали, что ты уже полностью выполнила свои обязательства и можешь двигать домой ближайшим бортом.

— Док. Еще одно: тебя приказано арестовать на базе. Это между нами.

— Чего это вдруг?

— Не знаю. Сам подумай. Возвращаться не советую.

— Понял, спасибо! Я не вернусь на базу — немного подумав, сказал Антон.

— И вот тебе еще письмо — протянул конверт Малыш.

Антон снял армейский бронежилет и каску:

— Поблагодари Сенатора от меня. Имущество забери, а автомат я себе оставлю — заслужил вроде бы как.

— Не вопрос, Док. Спасибо тебе от наших ребят, многим ты помог, да и спас не одного.

— Спасибо! А мне документы не вернули?

— Нет.

— Понял — сказал Антон.

— Ладно, пока, Док! Увидимся, быть может.

— Вряд ли — Антон поежился, как от холода. — Ира, задержись на секунду.

Малыш пошел к машине, а Пантера подошла к Антону.

— Ира. Ты должна сейчас ехать. Узнай, что там с нашими ребятами, помоги им, чем можешь и улетай домой. Я дам знать о себе через Якута, или Малыша. Может тебе придется выдергивать меня отсюда.

— Хорошо, Антон Владимирович. Но я бы хотела остаться с Вами.

— Я знаю, Ира. Спасибо. Но тебе нужно ехать. Ты мне поможешь больше, если вырвешься из Ромба.

— Хорошо, Антон Владимирович.

Ира, не оборачиваясь, пошла к машине. Антон положил письмо в карман и неспешно пошел к заставе казаков. Сзади послышался шум отъезжающего Уазика.

— Ну что, Док, не сложилось? — С пониманием спросил Серж, когда Антон вернулся на заставу.

— Не сложилось, Серж.

— Ты, это, не расстраивайся. Возьми, что тебе надо и поброди здесь в округе пока. Если что, наши ребята прикроют. А там видно будет. Надумаешь — к нам иди. Примем.

— Спасибо, Серж. Подумаю.

— А фельдшерица ваша хороша. Реально хороша. Мне она понравилась.

Антон не спеша перепаковал рюкзаки с вещами, отобрал то, что нужно было ему одному для похода. Доктор отобрал себе самое необходимое: консервы, пищевые концентраты, соль, хозяйственное мыло, зажигалки и спички, носки, теплое белье. Таблетки для очистки воды, нитки с набором иголок, запасные батарейки к фонарику. Комплект зимнего камуфляжа. Достаточно емкий медицинский набор. Забрал все патроны к своему автомату. Серж добавил две бутылки водки к этому грузу: 'Пригодится'.

Рюкзак был запакован до упора. Сверху прикрутили утепленную одноместную палатку. Когда Антон, с помощью Сержа все это на себя — его даже немного шатнуло от тяжести.

— Ничего, привыкнешь — хохотнул Серж.

— И тебе не болеть, Серж. Спасибо!

— Да, еще. Вот, держи — казак насыпал в нагрудный карман камуфляжа Антона жменю конфет. — Будь осторожен.

Антон вышел с хутора, спустился к дороге и зашагал по асфальту. Куда? Он и сам не знал. Знал наверняка только одно — что теперь он сам стал частью Ромба. Может и навсегда.

Идти было совсем нелегко — тяжеленный рюкзак, оружие, боеприпасы весили

килограмм тридцать.

Хорошо, что было не жарко — прохладный сентябрьский воздух, пропитанный еще достаточно ярким солнечным светом, приятно охлаждал лицо.

Антон шел по дороге, еще не совсем ясно представляя, куда и зачем нужно идти и что, вообще, дальше делать. Монотонная ходьба с грузом была прекрасным средством для того, чтобы отбросить все ненужные и непродуктивные мысли, панику и растерянность. Вспомнились золотые армейские наставления: ' Если не знаешь, что делать — делай то, что должен делать'.

— Выжить, выжить здесь и сейчас, в первые часы и дни. Затем уходить из Ромба. Это задача минимум и, вместе с тем, самая главная для теперешней ситуации. А там видно будет — думал Антон, мерно шагая по дороге.

Вскоре он дошел до перекрестка.

— А теперь куда?

Ориентируясь по сторонам света, Антон предположил, что дорога, которая лежала прямо, ведет на север, к Нерченску. Туда ему явно не стоило двигаться — там было гнездо клана 'Возрождение' — мощной и жестокой группировки, державшей в страхе огромную территорию Ромба. Возрожденцы отбили Нерченск у военных этим летом и сделали этот город своей столицей и основной базой. Направо и вверх — к захваченному накануне казаками Громова военной базе. Назад, к заставе громовцев — тоже как — то не тянуло. Придется идти налево — там, вдали, за холмами виднелись какие — то постройки. Дойти бы туда до наступления темноты.

— Вперед! — Антон, присматриваясь по сторонам, двинулся по этой дороге.

Минут через сорок, он дошел до поворота, за которым открылся вид на небольшую деревню, расположенную в долине, окруженной со всех сторон холмами, поросшими молодым березовым лесом. Дома были полуразрушены и зияли пустыми глазницами выбитых окон. С покосившихся столбов электропередач свисали обрывки проводов.

— Приплыли, Дон Педро. — вслух сказал Антон. — Невеселая какая — то деревенька. Ну — да ладно, хоть какая — то крыша над головой будет на ночь. Доктор двинулся дальше.

Ход его размышлений прервала внезапно вспыхнувшая впереди, в деревне, ожесточенная стрельба.

Антон остановился, передернул затвор автомата и двинулся дальше. Ночевать в поле не хотелось. Стрельба то вспыхивал, то затихала. Антон определил по слуху, что работал ручной пулемет и десяток автоматов. По крайней мере, ничего масштабного — это успокаивало. Вскоре он уже был на околице деревни. Стрельба к тому времени уже стихла. Антон увидел нескольких бойцов в форме казаков Громова возле крайнего дома, на околице деревни, и подошел к ним:

— Привет, станичники!

— Ну, здоров будь, коль не шутишь! — довольно дружелюбно ответили те. — Кто такой и куда путь держишь?

— Вольный я, иду на юг, к границе.

— А ты, случайно, не Док — нам тут на тебя инфу с блокпоста по рации сбросили.

— Ну, Док я — напрягся Антон.

Казаки рассмеялись:

— Расслабься, ничего плохого на тебя нет, приказано прикрыть тебя, если выйдешь на нас.

— Ну что — ж, спасибо на добром слове

— Это не нам спасибо, это приказ есаула.

— Я вижу, у вас как в армии, все четко, по приказам

— А ты думал! Давай, подгребай к нам, сейчас будем ужин готовить — бойцы были явно в приподнятом настроении после удачно проведенного боя.

Расположились на дворе перед входом в дом. Бойцов было человек двадцать. Костер развели быстро — все было заготовлено, по — видимому, заранее. Антон расположился возле костра и стал распаковывать рюкзак. Достал консервы.

— Э — э, Док. Консервы оставь себе — ты наш гость, мы угощаем. Тем более, что у нас есть что — то повеселее, чем консервы — и бойцы громко рассмеялись.

Когда костер разгорелся, двое бойцов, которые где — то отсутствовали все это время, принесли уже разделанную тушу кабанчика

— О — о! Ура! — загалдели радостно бойцы — сегодня праздник у нас, настоящий!

Тушу повесили над костром на импровизированном вертеле, сделанном из толстой строительной арматуры, посыпали, вращая над огнем, солью и приправой из пакетиков с вермишелью. Запах от жарящегося мяса был просто замечательный.

Антон, наконец почувствовал, что очень голоден:

— Ребята, а кушать мясо местных свиней можно?

— Можно, можно! — просто покатились от хохота бойцы — главное водочкой хорошо запивать!

— Да я серьезно.

— И мы серьезно. Все свежую свинину в Ромбе едят, и никто не жалуется. Кто, конечно, добудет кабанчика. Или реквизирует у самоселов. Или купит. Короче, как уж получится — казаки дружно рассмеялись.

— Ну и шуточки у вас.

Бойцы просто ложились от смеха:

— Привыкай, доктор. Мы в Ромбе умеем все — и смеяться тоже.

Антон достал из рюкзака две бутылки водки, которые сунул ему на хуторе Серж.

— О- о! Глядите, он все понял! Доктор одобряет!

Хохот казаков взметнулся в вечернее небо вместе с искрами костра.

Пока жарился кабанчик, бойцы расселись вокруг костра, по кружкам разлили водку. По чуть — чуть. Откуда — то появилась гитара и один из станичников стал негромко наигрывать песни. Было хорошо и спокойно. Антон расслабился. Первый раз, за последних несколько суток.

Стемнело быстро. Когда мясо было готово, приступили к ужину. Мясо действительно, было вкусное и сочное. Свинина как свинина. Да еще и свежая еда, за столько времени, проведенном на концентратах и консервах. Хорошо! Вкусно и сытно.

Антон, как — то незаметно для собственного сознания, постепенно отключился, и, свернувшись калачиком, заснул, уютно посапывая. Один из казаков накрыл его своим одеялом. Станичники долго еще сидели возле костра, ели, вели неспешные беседы под ненавязчивые аккорды гитары.

Ночь прошла спокойно. Антон проснулся отдохнувшим и с хорошим настроением. Бойцы позавтракали остатками холодного мяса и стали собираться. Один казак подошел к Антону:

— Док! Зуб болит три дня, да так, что уже всю челюсть разламывает

— А ну, покажи.

Щеку разнесло, зуб черный, прикоснуться к нему просто невозможно.

— Садись, сейчас сделаю.

— Что, вырвать зуб хочешь?

— А то нет. Лечить сейчас буду, бормашиной портативной — буркнул Антон. Он, как и любой доктор, не любил, когда пациенты задавали глупые вопросы.

Казаки, собравшиеся вокруг, засмеялись. Им было интересно, как это все будет происходить.

— Водки ему дайте — сказал Антон, доставая свой набор медицинских инструментов, среди которого было и трое щипцов, разной формы для разных видов зубов. Антону не часто приходилось рвать зубы, но никуда не денешься.

Страдальцу налили пол кружки водки, которую он, скривившись, выпил.

Пока Антон протер нужные щипцы и свои руки специальными салфетками с дезинфицирующим средством, пациент был готов — сидел на рюкзаке, раскрыв рот и перепуганные глаза. Двое соратников держали его под руки — чтобы не дергался.

Антон сунул щипцы в рот и решительно выдернул больной зуб, — к счастью он вышел сразу и со всеми корнями. Пациент вскрикнул и стал выплевывать кровь с гноем.

— Спасибо, благодетель. Полегчало то как.

Бойцы одобрительно загудели.

Антон дал ему несколько таблеток антибиотиков:

— Держи под языком в течение дня, пройдет все.

— Спасибо, доктор!

Антон собрался, одел рюкзак.

— Куда теперь двигаешь? — спросили казаки.

— Дальше пойду — на юг.

— Ну, удачи тебе, Док! Обойди деревню и иди между холмов до самой тайги. По дорогам не ходи — больше шансов не напороться на бандитов. Рекомендуем пристать к какой — нибудь группе ходоков — так легче будет выжить. Может, кто и поможет тебе выйти на Большую землю. Главное — успеть выбраться до зимы. Ну, бывай!

— Бывайте и вы. Не болейте. Спасибо за все! — Антон двинулся в путь.

— Эй, подожди! — догнал Антона его утренний пациент — вот, возьми.

И протянул доктору бинокль:

— Армейский, натовский, с ночным видением. Трофейный, сам добыл в бою.

— Ну, спасибо тебе! Нужная вещь для одиночки.

Антон пошел дальше. Через полчаса ходьбы он оставил деревню позади. Ярко светило Солнце. Легкий, прохладный ветерок приятно освежал лицо. Антон был здоров, сыт и вооружен. Что еще нужно было беглецу для чувства комфорта?

А вот и начало ложбины, вьющейся между холмов и заросшей небольшими островками кустарника. Это был путь на юг. Путь домой. Хотя, где теперь его, Антона, дом?

Перед спуском в ложбину, Антон присел отдохнуть. Снял рюкзак, достал так и не прочитанное письмо, переданное Малышом. Узнал на конверте почерк своей старшей дочери. Сердце вздрогнуло. В конверте была вложена открытка — приглашение со свадебной символикой. Тепло и немногословно, дочь приглашала его на свое бракосочетание. Дата свадьбы — в апреле месяце, почти полгода назад. Плечи Антона ссутулились — стало как — то тяжело. Он посмотрел на адрес и дату отправки на конверте — приглашение было послано еще в январе месяце, в Триполи. Полгода письмо искало его. Все — таки, кто — то знает где он, кто — то контролирует его, или, по крайней мере, пытается это делать. Это опять эти люди с Большой земли, те, которые прислали его сюда. Это значит, что они продолжают интересоваться его миссией в Ромбе. Странно. Его вырвали из оранжерейных условий базы 'Юг', швырнули в мясорубку двух рейдов после того, как он нашел чипы, прислали, наконец, замену, хотя это было непросто. Зачем? Это все был один план? Или возникла нештатная ситуация с этими чипами, уж больно разительные были перемены в судьбе Антона. На кого работает тогда Сенатор? А Сокол, зачем полез под пули, когда сражался рядом с ним, Антоном, на армейских складах? Не хватало какой — то логической связи в этом нагромождении фактов. Вырисовывалось только одно: две серьезные силы сцепились в какой — то игре, а он, Антон, оказался между ними. Но он выжил. И он будет играть свою игру, а если проще — пошлет их всех подальше и просто свалит отсюда как можно быстрее. Стоп! Ведь они на это ведь и рассчитывают. По крайней мере, одна из этих сторон. Пути контрабандистов на Большую землю хорошо известны, и найти его при попытке уйти через границу Сферы будет несложно, дав задание тем же Волкам. Рассчитывают, что он будет действовать по этому сценарию. А это уже опасно для него, Антона, ведь финал его, как мелкой пешки давно известен — пуля в затылок. Хотя не проще было бы для его, Антона, врагов, нанять наемника и решить проблему одним выстрелом. Здесь и сейчас. Доктор поежился и оглянулся. Да нет, на самом деле все проще — слишком стремительно развивались события и им еще не успели заняться. А письмо — это инерционный процесс, просто доставили, не выбросили.

— Ну, ты и попал, Антоша — сказал вслух доктор. — Что — же делать, куда двигаться? Иру, понятно, никуда не выпустят. Что — то происходит у регионалов — они чистят свои ряды от всех, кто что — то знал о чипах. И его, Антона, достанут — это вопрос времени. Пытаться уйти из Ромба — его станут ждать на периферии и не выпустят живым. Положиться не на кого. Придется попытаться раствориться на землях Ромба, а дальше будет видно.

Дальнейшие размышления прервала резко вспыхнувшая стрельба со стороны деревни.

— Все, пора! Нужно уходить.

Антон навьючил рюкзак и двинулся вниз, в лощину. Спустившись вниз, осмотрелся. Места укромные: заросшие мелким кустарником склоны холмов, ложбина, покрытая довольно густыми зарослями орешника. По — всей видимости, здесь когда — то была грунтовая дорога или тропа. Идеальное место для засады. Почему — то на душе было тревожно.

Антон оставил в кустах свой рюкзак и, налегке стал осторожно двигаться вперед, меняя направление движения. Через каждых несколько десятков метров останавливался, садился прислушиваясь. Доставал бинокль и тщательно осматривал лощину. Все было спокойно. Вернулся строго по своим следам, забрал свои вещи и перенес их на уже разведанное место. Продвижение вперед резко замедлилось, но так было надежнее. Пройдя с километр, Антон расположился отдохнуть.

— Что — то, надумал я лишнего — подумал он, — старею, наверное. Пора двигать дальше.

Антон не услышал выстрела. Пуля снайперской винтовки со спины пробила воротник камуфляжа в сантиметре от шеи. Доктор от сильного толчка, смазанного подрубашечным бронежилетом, и от неожиданности, упал ничком, завалившись под куст. Страх вспыхнул, и мгновенно исчез. Антон лежа подтянул к себе автомат и пополз под густые заросли кустарника.

— Выстрела не слышно было — значит, снайпер либо далеко, либо винтовка с глушителем. Вряд ли стали бы просто пугать, наверное, били наверняка, но издалека. Или снайпер неопытный. Неважно. Нужно убраться с линии огня. — Антон пополз в направлении, откуда стреляли, стараясь не шуметь и не двигать ветви кустарника.

— Ну что — ж, будем ждать гостя — он придет проверить свою работу. — Антон залег среди густой травы. Было тихо. Где — то далеко, в деревне слышалась стрельба.

Прошло минут двадцать. Никто не появлялся.

Антон терпеливо ждал в засаде, руки покрывались холодным липким потом, поэтому периодически приходилось вытирать их о траву. Вдруг, каким — то шестым чувством Антон уловил движение и еле различимый шелест травы где — то у себя за спиной. Плавно повернул голову — в нескольких метрах от себя увидел осторожно пробирающегося среди кустов человека в масхалате, и с винтовкой наизготовку. Враг был один.

Антон осторожно повернулся, взял его на прицел и осторожно передернул затвор. Снайпер замер, услышав этот звук.

Антону деваться было некуда:

— Оружие брось и руки за голову! — неестественным, деревянным от волнения или от страха голосом, приказал снайперу Антон.

Снайпер опустил винтовку и аккуратно положил ее на землю, поднял руки за голову.

— Теперь встал на колени!

Снайпер выполнил приказ.

— Лег! Лицом вниз! Руки за головой, не опускай! Ноги раскинул! Дернешься — пристрелю! — приказал Артем, поднимаясь из своего укрытия и держа врага на прицеле. Подошел ближе, отбросил в сторону ногой снайперскую винтовку СВУ — АС — Артем стрелял из такой на базе 'ЮГ', на занятиях по огневой подготовке. Хорошая винтовка.

— Зачем ты в меня стрелял, кто тебя послал? — спросил Артем.

— Да пошел ты — глухо ответил снайпер, уткнувшись лицом в пожухлую траву.

— Ответ неправильный — Антон пнул пленного по ноге.

— Еще раз повторю вопрос: кто ты, зачем стрелял в меня и кто тебя послал убить меня?

— Иди ты на…! Все равно тебя скоро замочат — ругнулся в ответ пленный.

Затем снайпер вдруг попытался вскочить на ноги, но Антон ударом приклада отправил его обратно на землю

— Еще раз дернешься — пристрелю! — сказал доктор спокойно и отчетливо.

Пленный замер, наверное, понял, что Антон не шутит.

— Чего ты хочешь? — лицо пленного заливала кровь.

— Кто ты и почему стрелял в меня?

— Я Куцый, из Волков. У меня приказ замочить тебя.

— Вот как? Куцый, говоришь. Так кто отдал приказ тебе, Куцый?

— Начальство мое. И координаты твои дали. И цену хорошую дали.

— И сколько?

— Полторы штуки евросами.

— Всего — то

— Обычно штуку дают.

— Так ты вроде киллера у них?

— Ну, вроде.

— Что — ж так плохо стреляешь?

— Дернулся ты в последний момент.

— Да — а, повезло мне. Ну, а с тобой, что мне теперь делать, Куцый?

— Мочи и не растягивай!

— Быстрый ты какой, однако. Ты уже вроде как мертвый. Да и хозяева тебя по головке не погладят, если вернешься.

— Знаю.

— Доктор я. Айболит, хренов — сказал Антон. — Не положено мне безоружных убивать, не повезло тебе с этим. Будешь теперь сам выкручиваться. Как сможешь. Поднимайся и иди отсюда! — Антон отошел немного в сторону Куцый поднялся и опустил руки. В живот ему недружелюбно был направлен автомат доктора.

— Ствол убери, я не побегу — буркнул Куцый.

— Может тебе еще и винтовочку отдать? И ты меня тут — же грохнешь.

— Не грохну, слово даю. А в тайге без оружия нельзя — медведи и прочие твари сожрут.

— Слово твое Куцый, думаю, стоит немного. Да и деньжат срубить тебе хочется. Ну да ладно — поверю. Наверное, у меня все — таки с головой непорядок. Тогда так: я здесь твое железо оставлю, а ты иди, прогуляйся, а через час придешь за ним. Но второго раза не будет — больше не пожалею.

— Ты, это — знать должен: на тебя охота объявлена по всему Ромбу, какие — то пришлые обещают приличные деньги за тебя, живого или мертвого. Кому — то ты здорово наступил на хвост.

Куцый замолчал, и, не оглядываясь, скрылся в густом кустарнике.

Антон, навьючил на плечи свои пожитки, сложил оружие снайпера под кустом и двинулся дальше, своей дорогой. Уже не прячась. Сегодня вряд ли кто — то еще будет охотиться за ним. А завтра будет завтра.

Через час Антон вышел из ложбины и углубился в глухую тайгу. Здесь все было одинаково — сосны, сосны и сосны. Заблудиться здесь было очень легко. Но было что — то торжественно — величественное в этом девственном вековом лесу. Высокие зеленые кроны создавали уютный полумрак, а желто — коричневые стволы сосен ловили солнечный свет и отражали его блики. Запах мха успокаивал и будил какие — то приятные детские воспоминания. Идти по этому зеленому мягкому ковру можно было совершенно бесшумно, если не наступать на сухие ветки.

Доктор почувствовал усталость и решил передохнуть: выбрал укромное местечко под корнями упавшей сосны, расположился, пообедал тушенкой с галетами, достал и еще раз перечитал письмо от дочери.

Потом Антон достал брошюру с картой Ромба и определил свои координаты: до поселка Дольное, где была база регионалов 'Юг', было порядка тридцати километров по тайге напрямую, если держаться дорог и небольших населенных пунктов — то больше пятидесяти километров. Не близко. Ночевать в тайге и попасть в пасть медведям и волкам не хотелось, да и спокойнее будет двигаться вдоль дорог, несмотря на возможность напороться на бандитов. Антон принял решение идти к ближайшему поселку Звездный, до которого было порядка семи километров — можно было и до темноты добраться, если не сбиться с пути в тайге.

Собрался и двинулся в путь. Спустившись к таежному ручейку, в небольшом овраге, заросшем кустами с красивыми голубыми цветами, Док остановился и прислушался. Обострившееся за последние дни просто звериное чутье настораживало. В наступившей тишине где — то рядом раздался негромкий цокот языка:

— Док, медленно положи ствол на землю и подними руки за голову.

Дергаться было бесполезно — Антон понимал, что одно резкое движение, и он получит пулю. Пришлось подчиниться.

— Хорошо. Сними рюкзак и встань на колени. Не поворачивайся. Руки за голову! Ноги скрестить! — голос казался очень знакомым.

Из — за спины раздались шаги и перед Антоном остановился Куцый. Собственной персоной.

— Ну, вот и встретились — с этими словами, Куцый ударил Антона сапогом в лицо. Доктор от удара потерял сознание.

Сколько прошло времени, Антон не знал. Он очнулся и услышал радостный возглас Куцего:

— Не хило! — наемник, который потрошил рюкзак Антона, достал бинокль, который подарили доктору казаки Громова. Руки Антона связаны не были. Доктор сел и потрогал лицо, липкое от крови — нос был цел.

— Долг платежом красен, Док. Ведь не пристрелил же, обещал.

— Ну и на этом спасибо

Голова у Антона гудела, как улей.

— Слушай! У тебя снаряжение такое солидное. Где взял? — спросил Куцый.

— Казаки Громова дали.

— Вот как? А ты что, с ними?

— Нет, я контрактник у регионалов.

— Подожди, а казаки здесь причем, они же враги с регионалами.

— Так получилось — нехотя ответил Антон.

— А — а! Я уважаю Громовцев — серьезные ребята. И справедливые — миролюбиво отметил наемник

— А регионалы, что, похуже?

— Седов — это сила. Даже наши Волки их побаиваются. Только уж больно регионалы в последнее время стали агрессивные — мочат всех без разбору. Народ обижаться стал. Не к добру это. Будет война скоро. Тогда всем достанется — ответил, подумав, наемник.

— Говорливый ты, однако, Куцый. Вещи то отдай.

Наемник усмехнулся:

— Я еще думаю, Док, что делать с тобой

— Подумай, подумай — а мне брось перевязочный пакет — совершенно спокойно ответил Антон.

Куцый передал доктору пакет:

— Ты чего такого натворил, что такая охота идет на тебя?

Антон обработал лицо — кровь шла из рассеченной губы. Было больно и обидно.

— А ты уверен, Куцый, что тебе это нужно знать?

— Уверен, уверен — и ствол Беретты уперся доктору в лоб.

— Ну ладно, слушай. — Антон рассказал историю с чипами.

— Ну и рогалик ты свернул, Док. Что делать теперь будешь?

— Не знаю пока. Думаю добраться до базы и отбить как — то своих друзей, а потом уходить на Большую землю.

— Один? Без танков и вертолетов? Ты просто больной. Тебя пристрелят в два счета. Валил бы ты из Ромба сам, да побыстрее.

— Что — то придумаю по ходу дела.

— Тихо ты! — Куцый вдруг замолчал и залег. Антон последовал его примеру.

В воздухе резко запахло озоном. Как перед грозой. Появился сначала слабый звук, который быстро нарастал, превращаясь в низкочастотный рев.

— Туманная лавина! — крикнул Куцый, — Лежи и голову закутай курткой!

Антон выдернул из рюкзака куртку и закрылся с головой. Через мгновение над лощиной, где укрылись Антон с Куцым пронеслась мощная ударная волна. Тело было готово просто взорваться от боли, из ушей полилась кровь. Антон сбросил куртку — он знал из рассказов бойцову, что за лавиной приходят Серые призраки и в этот раз, они идут за ним.

— Наверх! — крикнул Куцый. — А то нас здесь перестреляют здесь, как куропаток. Ствол свой возьми, ты что, пальцем стрелять будешь?

Антон схватил свой автомат и пополз за снайпером на край оврага, где они залегли среди густых зарослей папоротника.

Раздался характерный хлопок и электрический треск: метрах в пятидесяти появилась светящаяся воронка, в диаметре метров пять. Она вся искрилась и переливалась разноцветными мелкими вспышками электрических разрядов, образуя какое — то гипнотически красивое и просто завораживающее действо.

— Куцый, беги отсюда — они за мной пришли — Антон взял на прицел автомата воронку. В прорези прицела было прекрасно видно вращающийся разноцветный круговорот светящихся нитей.

Куцый молча готовил к бою свою винтовку.

— Куцый!

— Что?

— Ты остаешься?

— Побегу — убьют.

— Дай гранату

— На, две. И у меня еще две. Вон, смотри — пошли Призраки. — Снайпер открыл огонь.

Антон увидел вооруженных людей в серых балахонах, которые выпрыгивали из светящейся воронки и, почти не прячась, бежали прямо на укрытие Дока с Куцым. Наверное, страх оказался более сильной доминантой, позволившей подавить страх на несколько секунд — Антон открыл огонь по врагам. Прицельный, короткими очередями. Жесткая отдача от приклада вернула ему контроль над сознанием. Антон стрелял зло и расчетливо, на поражение. Рядом сухо била винтовка Куцего.

Призраки попали в настоящую мясорубку, они не ожидали такого ожесточенного сопротивления. В течение нескольких десятков секунд Антон со снайпером уложили пятерых Призраков. Остальные пришли в себя, залегли и открыли ответный огонь.

— Ну что, обломилось вам?! — подумал Антон, вырывая чеку от гранаты

— Получите! — граната полетела на врагов. Антон прикрыл голову руками — какое — то инстинктивное движение.

Громыхнул взрыв, затем еще и еще — видимо Куцый тоже выбросил свои гранаты.

Осколки засвистели над головой. Много осколков, один из них снес каблук на правом ботинке Дока — Куцый, наверное, бросал гранаты вверх.

Антон сменил магазин в автомате и открыл стрельбу по уже отступавшему противнику. Обратно до воронки добежал только один Призрак. Раздался сильный хлопок и воронка закрылась. Воцарилась тишина. В воздухе опять разлился сильный запах озона.

— Куцый!

— Чего тебе?

— Живой?

— Живой. Валить отсюда надо — они вернуться скоро за своими.

— Прикрой, я пойду, гляну

— Давай. Быстро только.

Антон осмотрел поле боя: восемь убитых. Обычные люди, под балахонами — зелено — серый камуфляж. Армейские ботинки. Прекрасно вооружены — какие — то неизвестные Антону автоматические винтовки, гранаты в подсумках — Призраки даже не успели ими воспользоваться, настолько короткий был бой. Один вражеский боец сидит на земле и раскачивается, обхватив голову руками — контужен.

— Куцый! Чисто. Иди сюда, соберем гранаты.

Подбежал Куцый, и они вдвоем стали собирать гранаты. Забрали еще по трофейной винтовке и по пять штук снаряженных магазинов к ним. Куцый сорвал чеки у нескольких гранат и подложил их под убитых бойцов

— Зачем?

— Привет Призракам передам. Это немного их задержит.

— Злой ты какой, Куцый. А с этим что делать? — Антон кивнул в сторону контуженного бойца.

— Сейчас глянем — Куцый убрал руки контуженного с головы. — А — ну, покажись, красавец!

— Оба — на! Ленька Седоков! — Куцый от удивления присвистнул и присел.

— Знакомый?

— Это мой десятник был, у Волков. Исчез во время рейда полгода назад.

— Что делать будем?

— Не знаю даже. Пристрелю сейчас.

— Не торопись, Куцый. Сдается мне, что он нам пригодиться — Антон подошел к Призраку и задрал ему рукава камуфляжа — на правом предплечье была татуировка в виде ромба.

— И что?

Антон молча осмотрел руки у убитых призраков — у всех была та же татуировка.

— Чего молчишь?

— Сам видишь, я тебе говорил об этом — Антон достал нож и, не церемонясь, вскрыл кожу над татуировкой у Седокова. Тот было дернулся, но Куцый ударил его по голове:

— Сидеть!

Доктор уверенным движением при помощи ножа вытащил знакомый чип из руки Седокова.

— Глянь — ка, и правда, чип. Думал, что врешь ты все — удивился наемник.

Антон выбросил чип и поднялся:

— Уходим, быстро!

— А Леньку шлепнуть?

— Он с нами пойдет, понесет рюкзаки.

— Годится. А ну, поднимайся, Ленька! — Куцый пинками поднял Седокова.

Через несколько минут, собрав свои вещи и прихватив еще одну трофейную винтовку, они быстрым шагом двинулись в путь. Впереди Куцый налегке, за ним пленный, нагруженный рюкзаками и тремя винтовками без магазинов. Замыкал группу Антон. Через минут двадцать где — то сзади раздался громкий хлопок раскрывающееся воронки и через минуту взрыв гранаты. Затем второй. Антон с наемником переглянулись и молча ускорили шаг. Нужно было быстрее уносить ноги.

Три часа они шли не останавливаясь.

Куцый, видно, хорошо знал эти места — он вел по еле заметным звериным тропам, вдоль лесных ручьев, обходил заросшие молодняком балки и открытые пространства на месте выгоревшей очагами тайги. Остановились на привал на берегу небольшой, но достаточно быстрой лесной речушки. Пока наемник разводил костер и готовил похлебку из концентрата, Антон обработал Седокову рану на предплечье и забинтовал руку. Пленный все время молчал, не проронив ни звука, даже во время перевязки.

— Док, а Док! — позвал Куцый, размешивая ложкой свое варево в котелке

— Чего тебе?

— Скажи, что ты думаешь — как они тебя вычислили с такой точностью?

Антон помолчал минуту:

— Не знаю, сам вот думаю об этом.

— А у тебя самого чипа в руке нет?

— Нет, Куцый. А ты свои руки смотрел, кстати?

— Смотрел — чисто, нет ничего.

— Тогда даже и не знаю. Может Призраки меня из космоса отслеживают? Да и какого рожна им за мной охотиться?

— Ну не скажи. — Куцый сосредоточено размешал кипящую баланду ложкой, которую он достал из — за высокого голенища своего ботинка. — Знаешь ты много. Видно, Призраки уж очень хотят добраться до тебя. Ты, вообще глянь, может у тебя на одежде есть что — нибудь такое, необычное или на обуви. Кушать подано, господа! Баланда готова.

Сели ужинать. Пленный механически ел ложкой густое варево, уставившись в одну точку в костре.

— Ленька! Слышишь меня? — сказал громко Куцый.

Седоков никак не отреагировал на вопрос.

Антон громко хлопнул в ладошки за головой у Седокова, но тот даже глазом не повел.

— Оглох твой Ленька при контузии.

— Ничего я не оглох — вдруг совершенно спокойно сказал пленный — а ты, Сашка Неелов, зря ввязался в эту историю с Рыбальским. Убьют тебя вместе с ним. И меня теперь грохнут.

— Во, даешь, Ленька! Прикидывался сколько, вроде ты контуженный. Ты как попал к Призракам? Говори, прошу пока по — хорошему.

— Да ладно, Неелов, не пугай меня — я пуганный. Да и теперь мне уже можно говорить — я сам уже их мишень. Помнишь, полгода назад, я в рейд пошел с группой дальней разведки Алабая? Головорезы те еще. Так вот, мы должны были изучить подходы к Медвежьему Распадку, тому, что возле горы Близнецов. Там, где второй метеорит упал. Говорят, что это и не метеорит вовсе. Нас было пятнадцать человек. Уже на подходе к Распадку, нас накрыло Туманной лавиной. Внезапно. Многих парней просто порвало, а я вырубился и очнулся только в бункере Призраков.

— Во, даешь! Интересно то как!

— Слушать интересно, а вот быть там — не очень. Очнулся, связанный на операционном столе, лицом вниз. Что со мной делали — не знаю. Только появилась у меня после этого эта татуировка на руке. С головой тоже стало явно что — то не то — мысли как остановились вовсе, мог сидеть и часами смотреть в одну точку, не спать сутками. Мог сутками ни с кем не разговаривать, и ждать в казарме приказа на выход на задание. И такие же ребята были все вокруг.

— Ты что, не соображал все это время, где ты и что с тобой?

— Нет. Как в тумане все было. Это я сейчас вспоминаю и чувствую, что я — это я.

— А что за приказы были?

— Когда приказ поступал, я радовался, как ребенок игрушке. Приказа приходилось ждать иногда неделями, а иногда ходили в воронку по несколько раз в день. Были приказы на уничтожение отдельных людей и целых групп. Были приказы на захват новых рекрутов для Призраков. Сопротивления почти никто не оказывал, потому что все боялись, да и после туманной лавины никто не мог оказывать отпор. Потом, правда, научились бойцы на Ромбе, понемногу. Потери у нас выросли. Самый жестокий был бой с группой военных десантников весной этого года — они дрались до конца и мы потеряли половину всех бойцов. Вы с Доком тоже, неожиданно, оказались очень непростыми ребятами, но они скоро пришлют группу Бессмертных за вами. И за мной. Эти достанут наверняка. Так что ребята, дергаться бесполезно.

— А ты не бредишь, Седоков? — спросил Куцый.

— Да какая разница! Бред, вранье, легенда — все равно они меня достанут. И вас тоже.

— Не достанут — вмешался в разговор Антон — чип у тебя был подшит под кожу на руке. Я его выбросил.

— Нет, Док. Ты не все выбросил — чип на руке это так себе, маячок — передатчик. Ты сюда посмотри — и Седоков наклонил голову. На затылке у него, чуть ниже границы волос виднелся небольшой шрам над ясно видимой бугристостью. Антон прощупал ее — под кожей прощупывался небольшой предмет размером с пятикопеечную монету.

— Это основной чип, я знаю. Он контролирует мои действия и мысли. Но он не работает без второго чипа на руке. Так что Познаватели не могут меня контролировать, да и отследить тоже. Пока.

— А откуда ты это все знаешь?

— Знаю. Не помню, откуда все это пришло, но знаю точно.

— Придется тебе поверить, Ленька — сказал Куцый, — но смотри — попробуешь ударить в спину, вмиг порешу.

— Это понятно, Неелов. Но у меня с ними свои счеты.

— С кем это?

— С Познавателями. С теми, кто делает Призраков из нас, кто всем этим заправляет.

— Ну, и кто они?

— Никто не знает. Я их ни разу не видел без защитных костюмов с масками. Говорят, что это и не люди вовсе.

— Ты гонишь, Ленька.

— Говорю, что знаю. А кроме этого, они казнили на наших глазах моего брата Семена, ты его знал, и Алабая. За то, что они пытались бежать. Я Познавателям и Бессмертным этого не забуду. После этого они нашу группу кидают на все гиблые дела.

— Земля пухом твоему брату. Справедливый мужик был. Уважали его все.

— Да. Он мне за отца был. Он продал все, чтобы меня под залог из СИЗО выпустили, и мы вместе с ним в Ромб ушли. Так что долг за Призраками. И я приду за ним, по — любому. Я знаю, как их достать в их же бункере.

— И они это знают — вставил Антон, — Так что у них ты мишень теперь поважнее, чем я.

— Да уж.

— Слушай, Ленька, а кто такие Бессмертные?

— Типа спецназа их. Они не из наших ходоков, это точно. Звери. Подготовка и вооружение у них — ты такого, Куцый и не видел. Они прикрывают внутренний периметр вокруг Объекта. Говорят, что это не люди, а какие — то биороботы, и делают в лаборатории Локона.

— Постой, Седоков, какой еще Объект? — переспросил Док.

— Это шахта, в которой находится второй фрагмент метеорита. С ним работают Познаватели уже несколько лет. Что они с ним делают, никто не знает, но они охраняют Объект очень тщательно. Серые призраки, туманные лавины — это все инструменты защиты внешнего периметра Объекта. Бункер Призраков — Локон. Это их командный пункт, казармы, лаборатория, центр связи, склады и все остальное.

— Откуда ты это знаешь.

— Знаю.

Наступило молчание. Молча закончили нехитрый ужин. Быстро сгущались сумерки. Где — то недалеко заухал филин. Тайга наполнилась ночными звуками. Казалось, что она проснулась после дневного сна. Пора было готовиться к ночлегу. Антон при свете костра снял и прощупал всю одежду. Ничего. На обуви — тоже ничего. Но когда он снял подрубашечный бронежилет, внизу, со стороны спины, Антон нащупал какой — то небольшой предмет. Доктор вскрыл ножом тканевую поверхность жилета и достал металлическую круглую штучку, похожую на портативный аккумулятор.

— Ребята! Поглядите, что я нашел. — Антон передал находку Куцему.

— О! А ты и не знал, Док. Так что, тот, кто тебе дал этот бронежилет, пометил тебя для Призраков.

— Сенатор! — всплыла в памяти Антона картинка: Сенатор, достающий из сумки бронежилет. — Не может быть!

— Что, друзья подвели? — съязвил Куцый, — ты не выбрасывай маячок, а лучше пристрой его на деревяшке и пусти его по ручью — пусть думают, что ты двигаешься.

— Откуда ты все это знаешь? Прямо как из шпионского фильма — удивился Антон.

— Эх, Док! Повидал бы ты с мое, еще бы и не то знал.

Антон пристроил маячок между сучков небольшого бревна, выброшенного на берег речушки и вытолкнул это бревно вниз по течению. Может и поможет.

Спали по очереди, завернувшись в куртки и москитные сетки. Ночь прошла спокойно. Наступило холодное, туманное утро.

— Глянь — ка, проснулись живые — пошутил Куцый.

Попили чай с хлебом и сгущенкой.

— Ну что, бойцы? Как дальше? — нарушил молчание Док.

— Что дальше? — сказал наемник, — я иду своей дорогой. Это не моя война.

— А ты, Седоков?

— А у меня свои планы. Я так понял, Док, что ты хочешь раствориться в Ромбе?

— Попытаюсь хотя бы.

— Возьми меня с собой, пригожусь.

— Возьми его с собой, Док — съязвил Куцый, — он тебя Призракам сдаст к вечеру.

Антон промолчал, собирая вещи.

Когда все упаковали, разбросали угли от костра и уничтожили все следы ночевки, Антон протянул трофейную винтовку пленному:

— Держи, Седоков.

— А патроны?

— На! — Антон бросил ему несколько снаряженных магазинов.

Седоков зарядил винтовку и забросил ее за спину:

— Ну, так как, Док, берешь меня с собой?

— Зачем тебе помогать мне?

— Я помогу тебе, а ты мне потом поможешь.

— Чем?

— Вытянешь у меня из головы эту железяку гребаную…

— Годится.

— Вы оба придурки! — вставил Куцый — разбирайтесь тут сами, бывайте!

— Бывай и ты, Куцый. Ты заходи, если что.

— Да пошел ты! Хотя, все так странно с тобой, может и свидимся. — Наемник исчез среди вековых сосен.

Антон с Седоковым двинулись на юг, к Звездному. Начинался новый день, светлый и радостный, наполненный голосами птиц и звуками жизни.

Глава 9

Пантера. Взгляд назад

Вертолет нес Иру из прошлой жизни, от недавних ливийских тюрем и ощущения беспросветной безнадеги, к новым возможностям. Было ощущение, что ей подарили еще один шанс прожить новую жизнь. Набело. Это ощущение не покидало Иру последние двое суток, когда она подписала контракт на работу в Саульском Ромбе. Чувство предстоящей свободы будоражило и опьяняло, наполняя радостью каждую клеточку тела, каждую струну ее души.

Рядом на сидении вдоль борта сидел доктор Рыбальский. Антон Владимирович. Приятный, сдержанный и спокойный мужчина. Ира работала с ним в госпитале в Триполи.

Короткая, не совсем аккуратная стрижка, плохо выбритые щеки. Мешковатый, явно не по размеру костюм и плохо выглаженная новая рубашка придавали доктору неухоженный вид. Новые, но запыленные, дешевые черные туфли говорили о том, их хозяин совершенно не заботиться о своем статусе. Ира знала доктора Рыбальского совсем другим: красивого и со вкусом одетого, всегда с легким шлейфом дорогих одеколонов, тщательно выбритого и с внимательным, слегка насмешливым взглядом. Высокий, стройный, с крепкими ягодицами и широкими, красиво развернутыми плечами мужчина возраста зрелости. Сердце у Иры замирало, когда он был рядом — на приеме больных, или, случайно совпадали рядом столики в столовой госпиталя. Он очень нравился Ире, несмотря на солидную разницу в возрасте- эдакий опытный, стареющий мачо с сединой в висках. Вокруг Антона Владимировича всегда вились красивые женщины — молодые и не очень. Он тоже любил женщин — это чувствовалось во всем — во взгляде, тембре голоса, в манере держать себя, и во многих деталях, видимых только женщинами. Но сдержанность и доброжелательность в общении с коллегами и больными создавали еще больший ореол привлекательности. Вообщем, Антон Владимирович, был частым героем романтических, да и эротических фантазий у многих женщин — медиков в госпитале, в том числе и Иры.

Теперь он сидит рядом, на расстоянии вытянутой руки. Уставший, постаревший, осунувшийся и какой — то беззащитный. Едет вместе с ней, Ирой, в совершенно неопределенное будущее. Целый год они будут работать вместе, рядом, постоянно рядом. От этого чувства становилось с одной стороны очень приятно, а с другой, как — то тревожно.

— Посмотрим, Ирочка, как сложится — но он должен быть твоим. — Эта мысль периодически вспыхивала в сознании, вызывая легкое тепло внизу живота и учащая дыхание.

Женщина, сидящая напротив, Женя Старцева, всегда вызывала у Иры подсознательное раздражение: красивая хищница — из тех, которые привлекают мужчин своей красотой и сексапильностью. И они, глупые, озадаченные половыми гормонами самцы, летят к таким женщинам, как ночные бабочки к костру в ночи. И сгорают. А таким женщинам нужны новые впечатления, новые мужчины. Они не умеют быть верными, не умеют хранить любовь. Наверное.

— Ну, тебя и понесло, девочка, — подумала Ира, — ты просто завидуешь Жене и ее внешности. Но Женя старше тебя лет на восемь, а это серьезный недостаток для женщины в схватке за мужчину.

Ира улыбнулась: нашла, о чем думать в такой ситуации. И, тем не менее, она внимательно присмотрелась к спящей Жене: красивый овал лица — но чуть дрябловатые щеки, полные, чувственные губы — очень красивые губы, хотя уголки губ уже поползли вниз, большие глаза со вздрагивающими во сне ресницами — а вот верхние веки уже поплыли, 'гусиные лапки' вокруг уголков глаз уже не маскируются даже умело наложенной косметикой. Волосы хороши — крепкие, здоровые и блестящие, несмотря на обработку явно дешевой краской. Платье простенькое, но со вкусом, да и сидит хорошо. Тело достаточно крепкое, ничего лишнего. Колени круглые, бедра сжаты, даже во сне. Летние туфли, голубые, красивые, и очень стильные.

— Вырядилась, как на курорт, — с долей раздражения подумала Ира о Жене, и взглянула на свой бежевый легкий трикотажный костюм с короткой юбкой, открывавшей красивые сильные ноги, — этот костюм мне всегда не нравился — я в нем какая — то грубая, но для дороги сойдет.

Солдаты, сидевшие напротив, были вполне симпатичными ребятами, сгустками мышц, круто замешанных на тестостероне. Пожилой военный, сидящий напротив доктора, какой — то напряженный, злой и опасный. А может просто нервничает. Как мужчина, совершенно неинтересен.

Прилетели. Высадились. Ласковое солнце, легкий ветерок и роскошный запах таежной хвои. И чистый воздух. Много чистого воздуха. Встретивший их отряд военных вызывал подсознательное доверие своей сдержанностью и скупой доброжелательностью. Ждали прибытия медиков, это было видно. И это было приятно, вновь чувствовать себя нужной и затребованной. Солдаты смотрели на женщин во все глаза, но без наглости. Начальник их, Сенатор, довольно приятный пожилой мужчина сразу запал на Женю. Вот мужики! Они даже не могут скрывать свою заинтересованность в женщине, как — бы не старались замаскировать это. А ее, Иру Сенатор назвал Пантерой. И правильно! Я сумею за себя постоять!

Внезапно началась стрельба. Ира сразу ничего не поняла, пока Антон Владимирович не повалил их с Женей на землю. Вокруг свистели пули. Пока они лежали втроем, Ира успела рассмотреть вблизи глаза доктора: голубые, немного сузившиеся от страха зрачки, чуть желтоватые с редкими прожилками белки. Потом они с Женей поползли за доктором за кучу ящиков, прячась от пуль. Светлый костюм Иры был весь перепачкан пылью и травой. Колготки, дорогие и красивые были разодраны на коленях. Вот гады! Так женщину встретить! Пришлось порвать такие колготки! Ира схватила автомат убитого солдата и расстреляла весь магазин в сторону кустов, откуда велась стрельба. Получите и распишитесь! Женю ранили в руку. Выживет. Глаза как закатила, артистка!

А вообще, как показало время, Женя оказалась нормальным человеком — терпеливым и доброжелательным. Ира с ней подружилась очень быстро — через несколько дней жизни на военной базе, куда их привезли. Они были единственные женщины среди трех сотен мужчин. Это чувство уникальности было очень приятно, тем более, что солдаты обращались с ними очень сдержанно и корректно — видно по приказу начальства.

С Женей можно было просто поболтать, похихикать, поделиться самым сокровенным. Ире нравилась потрясающая женственность Жени, ее манера общения и постоянная улыбка на губах, приоткрывавшая красивые, белые и блестящие зубы. Было в Жене что — то привораживающее. Когда они мылись вместе в душе, Ира с удовольствием рассматривала роскошное тело Жени: даже немного полноватый живот и тяжеловатые бедра не портили ее.

Женя относилась к Ире по — дружески. Неподдельно доброжелательно, и всегда была готова прийти на помощь Ире. Разницы в возрасте уже не чувствовалось.

Работать было тяжеловато — практически постоянно, без выходных. Доктор был требовательным к себе и ко всем окружающим. Немного грубоватым, когда этого требовали обстоятельства. Благодаря упрямству и настойчивости доктора, начальство распорядилось наладить нормальные бытовые условия на базе. Стало жить намного комфортнее. Когда стресс переезда прошел, жизнь и служба наладились и вошли в привычную колею, ришло время эмоций. Док увлекся Женей. По — видимому, серьезно. Они с Женей стали близки, хотя Женя никогда не говорила с Ирой об этом. Но догадаться было не трудно — достаточно было почувствовать и увидеть, как изменилась энергетика взаимоотношений Антона и Жени. Но потом все случайно открылось в самом откровенном виде и в полной красе, когда Ира увидела их вдвоем в постели.

Нужно сказать, что Женя была еще той штучкой: ей нравилось быть в центре мужского внимания, она играла мужчинами как куклами, с упоением и радостью. Слегка флиртовала с офицерами базы, которые искали любого повода побыть рядом с Женей, пообщаться с ней и побыть в ауре ее чувственности. Но флирт этот никогда не переходил рамок простого общения, хотя, Ира была абсолютно уверенна, что каждый из этих мужчин надеялся, что именно он нравиться Жене больше всего. Умеет же так голову кружить! Сенатор явно симпатизировал Жене, но никогда не позволял себе общаться с ней без служебной необходимости. Вот мужчина! Кремень!

Доктор ревновал Женю, хотя старался не показывать этого. Ире было даже обидно за него. Но Женя, прекрасно понимая ситуацию, старалась не афишировать перед Антоном Владимировичем свое общение с другими мужчинами, по — видимому, она дорожила своими взаимоотношениями с доктором.

Для Иры Антон был недосягаем: субординация, возраст, Женя. Но иногда хотелось крикнуть: Посмотри на меня! Я ведь такая молодая, красивая! Я лучше! Я дам тебе больше, чем Женя! Но это были секундные порывы, хотя Ира часто ловила себя на том, что она следит за каждым движением Антона Владимировича, анализирует каждую интонацию его голоса, радуется и переживает вместе с ним. И неизбежные эротические фантазии, где часто они с Доком занимались любовью. Это наваждение.

Но скоро в жизни Иры появился мужчина, который покорил ее своим напором, глубокой привязанностью и великодушием. Это был Дима. Друзья называли его Дима Робот. Когда он увидел Иру в первый раз, глаза его загорелись таким восторгом, что Ира выделила его по этому взгляду из толпы солдат вокруг. Он был Ирин ровесник. Как он оказался в Ромбе Ира так и не узнала. Дима не навязывался Ире, не преследовал ее, он просто подошел к ней на стрельбах и сказал:

— Ира! Ты такая классная! Ты мне очень нравишься.

И отошел в сторону.

Второй раз он подошел к Ире тоже в тире, молча помог собрать и отнести в каптерку оружие. Когда они выходили на улицу, Дима внезапно остановился в пустом коридоре, взял Иру за руку и осторожно, но властно прижал девушку спиной к стене и неожиданно нежно прикоснулся губами к ее губам. Ира закрыла глаза. Было удивительно приятно. Дима, ни слова не говоря, отпустил Иру и ушел вперед, нарочито грохоча тяжелыми армейскими ботинками. И Ира позволила этому солдатику так приблизиться к себе — на нее это было совсем не похоже. Другой боец, на его месте, уже летел бы вверх ногами и радовался, что так легко отделался за такую наглость. С этого дня, неизбежные эротические фантазии Иры дополнились еще одним героем — Димой. Многое изменилось в эмоциональном 'Я' Иры. Это была страсть, нежность, желание, метание мыслей от Антона к Диме, сравнение, сомнения, неизведанная ранее тоска и радость одновременно — это было как бурный весенний ветер, ворвавшийся в темницу и принесший свежее дыхание жизни.

Через две недели Диму перевели в лейтенантскую школу на основную базу Региональной Армии ' Север', расположенную в поселке Малахит. Это было почти в пятидесяти километрах от базы 'Юг', поэтому видеться Дима с Ирой теперь уже не мог. Они даже не смогли попрощаться — группу сержантов 'Юга', направленных на учебу, подняли по тревоге и вывезли вертолетом. Но Дима передал со своим сослуживцем записку для Иры, по — юношески трогательную, романтичную, наполненную обещаниями и заверениями. Для Иры этот поворот событий был холодным душем, и, может быть потому, что она не еще успела привязаться к Диме, его отъезд, через несколько дней перестал восприниматься Ирой трагически — жизнь вернулась в свою прежнюю колею.

Отличным средством борьбы со скукой и однообразием будней были обязательные занятия по стрельбе и рукопашному бою, которые Ира посещала с огромным удовольствием.

Внезапно, спокойная и даже нудноватая жизнь на базе закончилась — Антона Владимировича однажды ночью отправили в рейд, а утром и Иру отправили в составе спасательной команды за группой, где был Док. Ира всю дорогу нервничала и успокоилась только тогда, когда увидела Дока живым и невредимым. Запомнилось крепкое объятие Жени на прощание: ' Береги себя, Ирочка! И Антона береги'. Как будто прощалась надолго или навсегда.

Дока забрали с раненными обратно на базу. Антон Владимирович, помылся, переоделся и встал к столу оперировать раненных. Потом короткие сборы в новый рейд. Теперь уже Иру направили вместе с Доком. Женя, выбрав момент, быстро шепнула ей, что пленный, захваченный в рейде — Саша, ее, Женин бывший муж. Ира от удивления чуть не выронила подсумок с магазинами для своей СВД — шки.

Потом был бой в армейском городке за склады. Ира дважды нарушила приказ на эвакуацию. Она осталась с Доком. Почему? Под пулями, под пьянящим острым чувством крайней опасности Ира не смогла бросить Антона, преданного всеми и брошенного в мясорубку чужой войны. Вместе легче. А как громко и радостно звучали слова Дока: ' Ты нужна мне!'. Осталась она одна с Антоном. Среди врагов и неизвестности. Это был ее выбор. Опять — почему? Любовь? Привязанность? Долг? Игра? Она не знала.

Усталость брала свое. Когда Антон передавал ее спасателям Региональной Армии, он сказал ей: ' Уходи на Большую землю! Тогда у тебя будет больше возможностей помочь мне выбраться отсюда'. Ира повиновалась этой просьбе: на базе ' Юг' она подождала несколько дней, пока ее не вывезли вертушкой на Большую землю.

На базе все было по — другому: новый доктор, военный врач, все переделал на свой манер, Женю и Иру переселили в подсобное помещение на втором этаже — в маленькую комнатушку с заколоченным фанерой окном. На работу Женю почти не вызывали и она совсем скисла: ей предстояло остаться совсем одной на базе. Женя находила возможность каждый день видеться со своим бывшим мужем Николаем, пока его не перевели из охраняемого медпункта на гауптвахту, где держали обычно захваченных дезертиров и пленных. Ира ходила к начальнику базы полковнику Дорохову, просила, чтобы Женю отпустили вместе с ней. Последовал категорический отказ. Тогда Пантера нашла Якута, которого она практически спасла во время боев на складах и попросила прикрыть Женю. Якут оказался нормальным человеком: ' Прикрою, сестренка, не волнуйся'. Прощаясь, подруги крепко обнялись и поцеловались. В губы. Было очень нежно и приятно. Ира увидела и почувствовала, что Женя испытывает такое же тепло, как и она. От этих ощущений расставаться было еще больнее и печальнее — свидимся ли когда еще?

Глава 10

Пантера. На Большой земле.

Практически день перелетов на двух вертушках с пересадкой на полевых армейских аэродромах, почти часовая езда на санитарном Уазике — и, наконец, Иру привезли в военный госпиталь на окраине Челябинска. Когда Ира, помывшись и переодевшись в чистое белье, рухнула на кровать в выделенном ей однокомнатном блоке в общежитии для персонала госпиталя, она мгновенно заснула.

Проснулась утром Ира от стука в двери. Посмотрела на часы — без двадцати девять. Набросила простынь и открыла дверь; пришла медсестра, и принесла белый форменный медицинский костюм, байковый голубой халат на плечиках, и большой пластиковый пакет:

— Доброе утро! Выспались?

— Да, спасибо! Доброе утро!

— Это ваша форма — по госпиталю и по его территории ходить только в нем. Вот талоны на питание в столовой для персонала, завтрак в девять, кстати. К десяти Вас ждет доктор для осмотра в реабилитационном корпусе, третий этаж, кабинет 304. В двенадцать зайдите к нашему начмеду в том же корпусе. Приятного дня!

— Спасибо!

Когда медсестра ушла, Ира быстро приняла душ, просушила волосы, слегка подкрасилась и переоделась в новую форму. На воротничке новой курточки уже висел бэйджик: ' Министерство Обороны России. Окружной госпиталь. Отделение реабилитации. Ищенко Ирина Михайловна. Медсестра.'

В принесенном пакете были красивые белые кожаные тапочки, медицинская шапочка, пара носовых платков, красивые белые колготки, простенький, но красивый комплект нижнего белья и упаковка гигиенических прокладок. Ира улыбнулась: все продумали, даже размеры подходят.

Ира собралась, взяла талоны на питание, закрыла двери на ключ и быстро пошла искать столовую для персонала. Почему — то, вспомнилась Женя. Как она там, среди солдатни, и с непонятным статусом? Но Якут прикроет — он надежный мужчина.

Столовая оказалась на первом этаже терапевтического корпуса — огромный зал, где за столиками располагались не меньше сотни медиков. Все в разноцветных медицинских костюмах, хотя были и военной форме. На Иру никто не обратил ни малейшего внимания — она слилась с очередью. Было немного непривычно после постоянного внимания бойцов на 'Юге'. Но так хорошо и спокойно! Она дома! Среди своих. Как хорошо! Ира с удовольствием позавтракала: вареная картошка, большая, очень вкусная котлета, салатик из помидор и огурцов со сметаной, компот и пирожок с повидлом. Чудесно! Все чудесно! Жизнь налаживается. Напротив, за столиком завтракал молодой доктор — хирург, судя по бэйджику. Он ел быстро, молча и несколько раз, глядя в глаза Ире, улыбнулся. Просто улыбнулся, открыто и искренне. Как хорошо!

После завтрака, Ира неспешно прошла по территории госпиталя, который напоминал небольшой город со своими улицами и корпусами. По указателям нашла реабилитационный корпус — новое, красивое, белоснежное пятиэтажное здание, стоявшее немного в стороне от городка в окружении вековых сосен. Постояла немного у входа, вдыхая свежий прохладный осенний воздух, подставив лицо под ласковые лучи солнышка и вошла в корпус. Охрана, взглянув на бэйджик Иры, пропустила ее без вопросов.

Доктор, принявший ее, был немолод, немногословен и внимателен. Опросил, осмотрел и прослушал девушку. Выписал направления на осмотры врачами, на анализы и кардиограмму. Выдал талончик на массаж и в водолечебницу.

До приема у начмеда оставался еще час. Ира успела пройти кардиограмму и посетить гинеколога. Все в норме. Ире нравилось, что нигде не было никаких очередей и столпотворений больных. Организация работы была очень четкая.

В двенадцать Ира зашла в кабинет начмеда реабилитационной клиники. В светлом, залитым ярким солнечным светом кабинете за столами, поставленными буквой Т, сидело двое: сам начмед — седоватый крупный мужчина в военной форме с полковничьими звездами на погонах. Второй человек сидел спиной к Ире, напротив начмеда. Он был в халате больного, но почему — то во врачебной шапочке зеленого цвета. Начмед, увидев вошедшую Иру, поднялся с кресла с высокой спинкой:

— Ирина Михайловна?

— Да.

— Здравствуйте! Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. С Вами хочет поговорить майор ГРУ Денисов Борис Евгеньевич. Вы общайтесь, а я пойду на прием.

— Спасибо! — Ира села на стул, напротив майора.

Начмед, набросил на плечи белоснежный, накрохмаленный до хруста халат и вышел.

Незнакомый майор повернулся к Ире, у которой глаза округлились от удивления:

— Сокол!!!

Сокол, собственной персоной, улыбнулся своей ехидной улыбочкой:

— Целоваться, Пантера, не будем. Но я тоже рад тебя видеть.

Из — под зеленой шапочки у него виднелась забинтованная голова.

Сокол перехватил взгляд Иры и поправил шапочку:

— Заживет. Так, царапина. А теперь, Ирина Михайловна, к делу.

Ира села поближе к столу и сложила руки перед собой, как школьница. Надо сказать, она была очень рада увидеть Сокола живым и в таком бодром состоянии.

— Ира! У тебя есть два пути твоей дальнейшей жизни. Первое: ты остаешься здесь или переводишься по рапорту в любой госпиталь Минобороны, с предоставлением работы и служебного жилья. Можешь сейчас все оставить, собраться и ехать куда захочешь — документы у тебя чистые, на счету на карточке, которая вложена в твой паспорт оговоренная по контракту сумма. Но есть и второй вариант: можешь помочь нам решить одну важную боевую задачу государственной важности. В Ромбе. Это опять контракт. Новый.

— Интересно. Опять в мясорубку?

— Детали объясню, если согласишься на контракт. Скажу одно — эта задача связана и с доктором Рыбальским Антоном Владимировичем. Добавлю — задание сложное и опасное, но если справишься и выживешь — получишь гораздо больше, чем имеешь сейчас. Я не тороплю тебя с ответом. У тебя есть неделя подумать и отдохнуть.

— А Вы пойдете в этот рейд?

— Да, Пантера. У меня приказ.

— Хорошо, я подумаю.

— Подумай, Ира, подумай. Если что решишь — подойдешь к начмеду, он найдет меня. Если надумаешь остаться здесь или уехать — тоже подойдешь к нему, он решит все вопросы.

— Хорошо… — Пантера запнулась.

— Для тебя — я Сокол, — Улыбнулся майор. — Можешь идти, Ирочка. Может и свидимся когда.

— Пока! То — есть, до свидания, Сокол! — Пантера пошла к выходу. Спиной она почувствовала взгляд майора на своих ногах:

— Хорошо, что надела свои самые красивые колготки! — подумала Ира.

В голове вертелись сотни мыслей, винегрет какой — то. Ира решительно прекратила всю это какофонию удивления, страха, интереса и десятков вопросов — завтра подумаю об этом.

Девушка решительно мотнула головой и отправилась в массажный кабинет — надо расслабиться, отдохнуть, а потом буду решать, что делать дальше.

Большой и просторный кабинет массажа, был разделен тканевыми перегородками на отдельные кабинки. Звучала негромкая приятная музыка. В углу, напротив входа, возле стола медсестры — администратора, журчал небольшой фонтанчик. Воздух в кабинете был чистый, свежий и теплый — по — видимому, работали хорошие кондиционеры. Ира назвала свою фамилию медсестре. Та просмотрела свои бумаги: в кабину номер 4, пожалуйста.

Свободный массажист оказался молодой парень, лет двадцати двух:

— Проходите, пожалуйста, раздевайтесь. Одноразовая шапочка и трусики на столе. — сказал массажист, выходя из кабинки и зашторивая за собой вход.

Когда Ира переоделась и вытянулась на животе на теплой белоснежной простыне массажного стола, она поняла, насколько она устала от всего пережитого. Хотелось только одного — отдыхать, нежиться и наслаждаться жизнью.

Массажист вымыл руки, нагрел в микроволновке массажное масло и стал разносить его по телу Иры медленными, тягучими движениями. Было удивительно приятно. Потом начался массаж — техника была спокойная и плавная. Руки массажиста скользили по всему телу Пантеры, будучи одновременно везде и нигде. Совершенно божественное ощущение неги, покоя и нарастающего возбуждения охватило молодую женщину. Она чувствовала, как помимо ее воли мышцы ее ягодиц слегка напрягаются, когда по ним плавным, осторожно — ласкательным движением проскальзывала рука массажиста, чувствовала, как внизу живота, по спине и груди разливается приятное тепло. Молодой человек, видимо хорошо чувствовал свою пациентку — движения его менялись от нежных прикосновений, до дерзких, но одновременно сдержанных. Это была феерия тактильных ощущений, феерия удовольствия. Это был вкус мирной и счастливой жизни.

Когда Ира вернулась к себе в блок, она долго стояла под душем, смывая с себя остатки прикосновений мужчины. Она не испытывала такого блаженства уже много лет. Вспомнился Антон. Наверное, он такой — же нежный и ласковый. Где ты и что с тобой? Где ты бродишь по тайге, сжимая автомат в руках, голодный и загнанный, как зверь? Почему ты сейчас не здесь, рядом со мной?

Руки Иры скользили по телу, растирая нежный, как шелк, гель, пахнущий цветками лотоса. Ее захлестнула волна эмоций и возбуждения — это был просто взрыв. Тягучий, растянутый взрыв. Ира, обессиленная, но счастливая опустилась прямо на пол душевой кабины. Теплая вода, струившаяся сверху, ласково заливала ее волосы, спину. Ира выпрямилась и откинула назад голову — вода будоражащим потоком полилась на лицо, шею, еще набухшие и чувствительные соски, и на разгоряченное лоно, которое отозвалось сладким чувством легкости и полета…

Дни отдыха пролетали незаметно: массаж, жемчужные ванны в водолечебнице, лечение нескольких зубов у стоматолога, прогулки по паркам и скверам на территории госпиталя.

К концу недели Ира сняла в банкомате, расположенном в вестибюле админкорпуса госпиталя, приличную сумму наличных денег со своей карточки и поехала на маршрутке в Челябинск. Целый день она ходила по магазинам, покупая красивые вещи, пообедала в ресторане, сделала маникюр и педикюр, подстриглась и покрасила волосы в дорогом салоне, съела десяток великолепных пироженных в разных кафе, выпила пару рюмок хорошего коньяка, и вернулась домой на такси, довольная собой и жизнью, нагруженная фирменными пакетами и полная ярких впечатлений от ритма большого города. Шопинг — это полный кайф для женщины, особенно, когда она так долго была лишена этого удовольствия.

Этим субботним вечером все было для нее — молодой, красивой и хищной. Ира решила пойти этим вечером на дискотеку в клуб 'Медик', куда по выходным дням собирались молодые врачи, медсестры и выздоравливающие — потанцевать и пообщаться.

Ира собиралась на вечер серьезно, как коммандос собираются в рейд по тылам противника. Она даже улыбнулась, словив себя на этой мысли. Пантера одевалась перед большим зеркалом в шкафу — купе. Раздевшись донага, она залюбовалась сама собой: гибкое и сильное тело, подтянутый живот, красивая и крепкие ягодицы, тонкая высокая талия, стройные ноги, великолепной формы упругая грудь, смело развернутые плечи, длинная шея, миловидное лицо с умело наложенным макияжем, подчеркивающим выразительные глаза и чувственные губы, ухоженные волосы, уложенные в модную прическу. 'Какая я классная — просто супер!'

Ира стала одеваться, вынимая из пакетов свои обновки. Сначала тоненькие прозрачные трусики, цвета брызг шампанского, затем черный ажурный пояс, затем дорогие черные чулки. Процесс натягивания и разглаживания по ноге чулок и подстегивания их к поясу вылился в откровенно эротический процесс. Когда Ира надела чулки и выпрямилась на высоких каблуках бордовых туфель, она ахнула — перед ней стояла, кокетливо изогнув гибкий стан красивая и сексапильная женщина, которая была создана только для одного — для любви. Как жалко, что Антон не видит ее сейчас!

Дальше — упругие груди легли в нежную ткань лифчика, тоже цвета брызг шампанского, пряча весело и упрямо торчащие в сторону ушей соски. Затем женщина одела плотно облегающее черное платье, смело открывающее ноги, плечи и руки своей хозяйки. Теперь нанести немного аромата дорогих модных духов на запястья, шею — туда, где бьются сонные артерии. Чуть — чуть на декольте. В руки — модную бордовую сумочку. Держитесь все! Какой Ромб?! Какая война?! Жить и любить! Здесь и сейчас!

Дискотека была продолжением Ириного праздника. Веселье, ритм музыки, мелькание лиц и восхищенных взглядов, горячие и жадные руки мужчин во время танцев, разговоры ни о чем под пьянящие коктейли.

Молодой человек, по выправке и характерному словарному запасу похожий на строевого офицера, красивый и самоуверенный, просто прилип к Ире, не отходя от нее ни на шаг. Ира позволила ему поухаживать за собой. Они вместе вышли с дискотеки, неспешно прогуливаясь по безлюдным дорожкам парка. Парень, от возвышенных разговоров и плохо маскируемого бахвальства перешел, наконец, к конкретным предложениям. Ире все меньше нравилось общение с этим пустым и самовлюбленным самцом. Возвращаться обратно на дискотеку уже не хотелось.

— Знаешь что, Сеня (так звали этого парня) — проводи меня до общежития, пойду спать — устала я сегодня.

Парень стал проситься к ней в гостинку и так, и эдак, горячо и настойчиво. И тем самым он все больше раздражал Иру.

— Сеня. Не хочу я, пойми.

Исчерпав все словесные аргументы, парень вдруг грубо схватил Иру за плечи:

— Мне никто еще не отказывал. Не ломайся, кукла. Не таких, как ты, обламывал.

Ира молча ударила его коленом в пах, затем, когда парень согнулся от боли и неожиданности, еще раз ударила коленом, уже в лицо, схватив его двумя руками за коротко стриженный затылок. Все, как учили ее на занятиях по рукопашному бою на базе 'Юг'. Парень упал, беспощадно матерясь, но даже не пытался встать, перекатываясь на спине от боли.

— Сеня! — Ира ткнула парня каблуком в бок. — Запомни! Выбирает всегда женщина.

Ира вернулась в свой блок, Настроение было испорчено. Она переоделась и легла в постель, взяв в руки глянцевый женский журнал, купленный сегодня в городе. Открыла и наугад прочитала фразу из какого — то рассказа:

'…Наблюдала, как танцуют облака, разминаясь в небе, без дорог и перекрестков. Разных форм, окраски, высоты. Без претензий, мыслей и вопросов. В их движениях кружил покой и, узоры набивая мягко. Танец был безмолвный. Бело — голубой. Танец неба…. Значит все в порядке…'

Странно, но эти строки сразу успокоили ее. Засыпая, она уже знала, что хочет вернуться туда, где в синем небе раскачивается зеленое море верхушек сосен, где воздух чист и прозрачен, где другой мир, другие люди, где Антон и Женя, где Дима, где все, кто дорог ей.

Воскресенье провалялась в постели. Даже на завтрак не ходила. Вечером, после ужина, зашла в бар, совершенно без эмоций, неспешно смакуя изысканный аромат, выпила три рюмки дорогого коньяка. Стало как — то легче, светлее. Молодой лейтенантик — летчик подсел к Ире и попытался завязать разговор. Девушка посмотрела на него таким неласковым взглядом, что парень сразу ретировался. Она просто хотела побыть одна.

Утром в понедельник Ира зашла к начмеду клиники реабилитации. Пришлось подождать его — он был на пятиминутке.

— Ну как, Ирина Михайловна, как отдыхается? — спросил на ходу полковник, заходя в кабинет. — Проходите, присаживайтесь.

Ира зашла вслед и села напротив него:

— Спасибо, отлично.

— С чем пожаловали?

— Передайте майору Денисову, что я хочу его видеть.

— Хорошо. — Полковник достал мобильник и набрал номер. — Борис Евгеньевич! Это полковник Панов. Ваша медсестра хочет поговорить с Вами… Есть! Хорошо, направлю.

— Ирина Михайловна! Борис Евгеньевич ждет вас через час в кабинете 204, здесь, в этом корпусе, на втором этаже.

— Спасибо! — Ира поднялась из — за стола и протянула руку начмеду, сама удивляясь своей смелости.

Через час она беседовала с Соколом в простом кабинете для терапевтического приема. Денисов был одет во врачебный халат, белая рубашка, роскошных цветов дорогой галстук с небрежно завязанным узлом, белый медицинский колпак. Бинтов под колпаком уже не было.

— Приняла решение, Ирина Михайловна? — глаза Сокола были серьезные, как и тон его голоса.

— Да.

— Хорошо. О мотивации расспрашивать не буду. Ты серьезный человек, и я видел тебя в бою.

Майор встал из — за стола, подошел к окну, повернувшись спиной к Ире. — Сегодня мы вылетаем на спецполигон ГРУ. Три недели на боевую подготовку и уходим в Ромб. Если ты не знаешь: ГРУ — это главное разведывательное управление при Генштабе Вооруженных сил России. Возвращайся в свой блок, возьми только документы и через полчаса подойдешь к приемному отделению. Там, на стоянке увидишь зеленый санитарный Уазик без номеров. Я буду в нем. Иди прямо так, в медицинской форме, ни с кем не общайся. Вещи твои будут в сохранности, и твой жилой блок остается числиться за тобой — ты в командировке. Да, кстати, ты в субботу серьезно отделала лейтенанта из роты охраны госпиталя — его госпитализировали со сломанным носом. Сокол повернулся к Ире, наблюдая за ее реакцией.

— Заслужил, сволочь — сказала девушка, уверенно глядя в глаза майору.

— Знаю. Его переведут в строевую часть. Надолго, и в очень неласковые места. Он давно безобразничает. Ну, да ладно. Это все. Встречаемся через полчаса.

Пантера вернулась к себе и немного убрала в комнате, чтобы оставить порядок. Положила в карман паспорт, военный билет и банковскую карточку. Присела на дорогу. Что ждет ее завтра? Вернется ли сюда? Кто знает. Посмотрим.

Глава 11

Пантера. Новая судьба.

Зеленый армейский Уазик без номеров стоял на площадке возле приемного отделения среди десятка других санитарных машин. Вокруг сновали медики, подъезжали и отъезжали машины в обычной суете работы. В машине уже был водитель — солдатик в форме. Рядом с ним сидел какой — то офицер, не Денисов. Ира открыла бортовую дверь Уазика и залезла в салон машины. В салоне, возле перегородки в водительскую кабину сидел Сокол в гражданском костюме. Майор кивнул Ире и постучал водителю по стеклу перегородки — Поехали!

Ехали молча. Машина выехала с территории госпиталя и, свернув с шоссе, ведущему в Челябинск, на второстепенную дорогу, быстро поехала, подпрыгивая на выбоинах. Стало темнеть — тяжелые дождевые облака затягивали небо.

Минут через двадцать, машина остановилась на заправке, расположенной на выезде из небольшого поселка.

— Пошли! — Денисов вылез из машины и помог выйти Ире. — Иди за мной, Ира.

Они обошли заправку — на заднем дворе стоял современный большой армейский джип грязно — зеленой раскраски, похожий на американский 'Хаммер'. За рулем на переднем сидении сидели военные в камуфляжной форме. Майор с Пантерой сели на задние сидения джипа, и машина буквально рванулась с места. Салон машины был большой, просторный, а сиденья удобные. После тряски на Уазике, езда была очень комфортная.

— Это и есть 'Хаммер'? — спросила Ира.

— Нет. Это 'Тигр'. Это наш армейский джип. Российский.

Ира кивнула головой в ответ и замолчала, погружаясь в дорожную дремоту.

Проснулась она уже на аэродроме — джип подъехал прямо к открытому заднему борту огромного транспортного ИЛ — 76, с уже включенными двигателями.

— Быстрее! Нас ждут — Денисов вылез из машины и побежал по гулким посадочным трапикам в нутро самолета. Ира побежала вслед за ним. Сзади, с легким громыханием стал закрываться посадочный борт, закрывая серое небо, нависшее над аэродромом. Самолет стал выруливать на взлетную полосу. Майор усадил Иру на пластмассовое сидение, одно из многих десятков, расположенных вдоль бортов самолета и сам сел рядом. Все внутри самолета было загружено огромными контейнерами и ящиками.

Грохот двигателей взлетающего транспортника был просто невыносимый, да и перегрузка на жестком сидении была очень некомфортна. Ира закрыла уши руками.

— Сейчас будет полегче — прокричал Сокол, наклонившись к Ире.

Когда самолет набрал высоту и взял свой курс, стало очень холодно, но рев двигателей стал гораздо меньше и приобрел ровный, спокойный тон. Денисов сходил куда — то и принес две теплых армейских куртки:

— Одень, а вторую брось на ноги — теплее будет.

— Спасибо! — Ира оделась и закрыла глаза, согреваясь и постепенно успокаиваясь.

Летели часа три, может меньше, а может и больше. Когда самолет пошел на посадку, резко заложило уши, стало как — то страшно. Хорошо, что майор сидел рядом, расслабленный и уверенный — это успокаивало. Сели. Самолет вырулил по полосе и остановился.

Гражданский микроавтобус ' Тойота' ждал майора и Пантеру прямо возле посадочной полосы.

— С прибытием, товарищ майор! — поздоровался встретивший их офицер в полевой форме и в голубом десантном берете.

— Привет, Коля — без настроения ответил Денисов. — Поехали.

Выехали с аэродрома и через час довольно быстрой езды по лесным, хорошо асфальтированным дорогам прибыли на какую — то военную базу, подъехали к приземистому, достаточно большому двухэтажному зданию с вооруженным солдатом при входе.

— Приехали, Ира. — Майор помог Пантере выйти из машины. Помог как женщине, а не бойцу, прибывшему к месту службы. Брови Иры слегка изогнулись от удивления.

Иру разместили в отдельной комнате со всеми удобствами и скромной, почти спартанской обстановкой — небольшой стол, два стула, шкаф возле стены, железная армейская койка, аккуратно застеленная одеялом и постельным бельем, сложенным стопкой.

— Располагайся, Ира — бросил с порога Денисов. — Через полчаса зайду.

Пантера подошла к окну: красивая, белая береза напротив приветственно шелестела уже пожелтевшими листьями. Добро пожаловать, детка, в новую жизнь!

Вскоре пришел майор с солдатом, который принес большой матерчатый мешок.

— Переодевайся, Ира. Разберись с вещами. Отдохни немного, а к девятнадцати я зайду за тобой — пойдем на ужин.

Разбирать мешок с вещами было очень интересно. Это было другое чувство, отличающееся от тех эмоций, которые испытывает женщина при выборе красивых вещей в магазине, но все равно, интриговало Иру. Камуфляжная форма с сержантскими погонами и шевронами Российской армии, кепка, масхалат, зеленый берет, ботинки, полевой комплект обмундирования — штаны и куртка, несколько пар носков, две зеленые футболки, два полных комплекта женского белья приличного вида и качества, набор гигиенические принадлежностей. Все просто, но все необходимое продумано. Ира приняла душ и переоделась в новую форму, разложила вещи по ящикам шкафа. Застилая кровать бельем, она подумала, что ей начинает нравиться эта мобильная и непредсказуемая жизнь в окружении серьезных парней, что ей нравиться тонкий эмоциональный аромат тайны и опасности.

Зашел Сокол. Он был уже в полевой форме с майорскими погонами. Форма меняет мужчин — она делает значительнее, мужественнее и, с точки зрения женщины — сексуальнее. Ира отметила изучающий внимательный и придирчивый взгляд Денисова, быстрый, но емкий. Он ничего не сказал, но искорки удовлетворения в его глазах резюмировали его оценку. Ира даже невольно выпрямила спину под этим взглядом — это было что — то инстинктивное, чисто женское.

Шли молча по пустым переходам и коридорам, спустились на первый этаж и прошли в столовую для офицерского состава. Достаточно большое помещение, отдельно стоящие столики, приятный запах чистоты и качественной еды, по углам большие ухоженные растения, похожие на пальмы, на стенах несколько картин с видами природы. Тихо звучит классическая музыка. За столиками едят человек двадцать офицеров в полевой форме — все среднего возраста, крепкие, коротко стриженные. Взгляд офицеров, брошенный на вошедших Денисова и Иру — был быстрый, оценивающий, с акцентом на девушке. Сокол с Ирой взяли подносы с едой у окошка выдачи и сели за свободный столик.

— Приятного аппетита, Ира! — улыбнулся майор. Не своей привычной для окружающих ехидной улыбочкой, а как — то по — другому, по — дружески и открыто.

Ужин был очень даже аппетитный: большая порция салата 'Оливье', картофельное пюре, ароматный и внушительных размеров шницель, хлеб, компот и слоеный рогалик.

— Очень даже неплохо! — подумала Ира, приступая к ужину. — Так и поправиться можно.

Майор ел быстро, как — то необычно быстро, даже для голодного человека.

— Привык, наверное, на ходу и побыстрее — отметила про себя Ира. — Интересно, он женат или нет? Наверное, нет — у женатого мужчины взгляд другой, более расслабленный и спокойный, когда он общается с женщиной. Можно даже сказать, более самоуверенный. Ну да ладно! Есть хочется! Так вкусно!

После ужина Ира привела в порядок вещи, приняла душ и легла спать. Засыпая, она подумала, что давно забытое чувство уверенности и защищенности вновь вернулось к ней. Как в далеком детстве.

На следующий день, после завтрака майор с Ирой отправились в штаб спецполигона. Там уже собрались офицеры: пять человек. Ира видела их всех в столовой. Все расселись на стульях, лицом к столу, за которым сел майор.

— Товарищи офицеры! Знакомьтесь с новым бойцом нашей группы. Ира! Поднимись, пожалуйста!

Ира встала. Офицеры повернулись к ней.

— Ирина Михайловна Ищенко. На территории Ромба кличка Пантера. Фельдшер. Снайпер. Имеет боевой опыт. Представляет интерес для командования как лицо, которому поручается установить личный контакт с важными для проведения операции 'Радуга' лицами, находящимися на территории Ромба. Должна прикрываться и защищаться всеми членами штурмовой группы, учитывая ее особую боевую задачу.

Глаза офицеров с интересом изучали Иру.

— Вопросы есть?

— Нет.

— Хорошо. Ира! Садись. Теперь я представлю тебе состав нашей группы. Это те люди, с которыми тебе предстоит выйти в боевой рейд. Капитан Кравцов!

— Я! — рядом с Ирой поднялся офицер высокий и крепкий.

— Капитан Кравцов Николай, оперативный псевдоним ' Лось'. Специалист по минированию. Садись, Кравцов. Больше расти не надо.

Офицеры рассмеялись, и напряжение среди присутствующих разом снялось.

— Старший лейтенант Егоров Александр, псевдоним ' Рыбак'. Специалист по связи.

С места поднялся молодой парень. Настоящий мачо! Красивый и смелый. Ира даже глаза отвела от его уверенного и слегка насмешливого взгляда.

— Капитан Рыльский Николай, псевдоним ' Перо'. Специалист по захвату объектов.

Коренастый, небольшого роста офицер приподнялся и слегка полонился Ире.

— Перо! Ты чего раскланялся тут? Ты человек семейный.

Офицеры дружно рассмеялись, а капитан Рыльский, ни грамма не смутившись, уселся на свое место.

— Капитан Владимиров Виктор. Псевдоним ' Нос'. Тоже специалист по захвату объектов.

Поднялся небольшого роста офицер. Серый, и невзрачный с виду.

— Старший лейтенант Авдеев Юрий. Псевдоним ' Кот'. Специалист по аномальным явлениям.

Поднялся с места розовощекий парень с детским выражением лица, которое не совсем не соответствовало загадочной миссии этого лейтенанта.

— Меня вы все знаете. Майор Денисов Борис. Сокол. Я командир группы 'Радуга'. — Не вставая со стула, сказал майор. — Пантера! Вопросы есть?

— Нет.

— Тогда все свободны. Приступайте к тренировочному плану.

С этого утра началась интенсивная подготовка: занятия по рукопашному бою, стрельбы, подрывное дело, марш броски по лесам в полной боевой выкладке. Одни занятия сменяли другие. И так целый день. Ночью опять — стрельбы, рукопашный бой, штурм зданий и подвалов.

Ире было тяжело, да и бывалым спецназовцам тоже было нелегко. На третий день был первый для Иры настоящий прыжок с парашютом. Прыжки с вышки уже были просто не в счет. Было страшно, особенно остановка в проеме открытой двери самолета перед первым прыжком. Ира остановилась, вцепившись руками в двери. Инструктор по прыжкам, долго не церемонясь, просто выпихнул Иру из самолета пинком ноги под мягкое место. Все внутри замерло от ужаса. Ира закрыла глаза. Только хлопок и последовавший за ним рывок, автоматически раскрывшегося купола парашюта, привел Иру в чувство. Все равно было страшно, хотя она опустилась на землю мягко, и даже не запуталась в парашютных стропах.

— Молодец, Пантера! — одобрительно загудели ее товарищи, помогая подняться на ноги. Прыгали каждый день по несколько раз. Спецназовцы прыгали с парашютом 'крыло' и прицельно, в затяжных прыжках. К концу недели Ире пришлось совершить и первый ночной прыжок. Ночью прыгать страшнее, чем днем. Особенно в первый раз. Ничего. Пережила. На второй неделе стала прыгать уже не на поле, а на лес. Очень неприятно. Хорошо, что был одет специальный комбинезон, защищающий тело от ударов и царапин. И шлем со специальным стеклом, защищающим лицо. Все равно ушибов избежать не удалось. К концу курса подготовки Пантера совершила два ночных прыжка на лес в полном боевом оснащении. Удачно и без травм.

Много времени уходило у Пантеры на стрельбы. Стреляла она очень хорошо, но пришлось изучить много типов оружия, особенно тщательно изучались различные модели снайперских винтовок.

Сокол, придя однажды на занятия по стрельбе, посоветовал Ире:

— Попробуй все модели и выбери то, что тебе больше подходит и более удобно. Не забудь, что все оружие тебе придется носить на себе. Я знаю, тебе нравиться СВД, но с ней прыгать с парашютом не очень удобно. Присмотрись к винтовке СВУ — АС, но я не навязываю, выбирай сама. Посоветуйся с ребятами. Тебе нужно выбрать снайперскую винтовку с ночным прицелом, и пистолет. Выбери все под себя. Винтовку бери под старые патроны калибра 7.62 — эти патроны будут у всей группы, так надежнее.

Ира взяла в оружейной на вечерние стрельбы несколько винтовок: СВУ — АС, ВСК -94, ВСС 'Винторез', СВ — 98, СВДК и укороченный вариант любимой Ирой СВД-шки — СВД-С со складным прикладом. Пристрелялась из всех винтовок — они все были приблизительно одинаковы по кучности стрельбы, но разные по весу и удобству.

СВДК была шикарной винтовкой, хотя немного тяжеловатой для Иры. Но специальный крупнокалиберный патрон 9,3 мм не вписывался в требования оснащения группы. Да и габариты не подходили для десантирования.

СВ — 98 по стрельбе, по точности и кучности была отличная, патрон 7,62 — подходит, но тяжеловата и неудобна для женских рук, хотя оптика 'Гиперон', установленная на винтовке, была лучшая из всего, что видела Пантера.

На удивление, СВД — С оказалась очень жесткой по отдаче в плечо, хотя компактной и отличной по результатам стрельб.

ВСК — 94 была просто игрушкой — легкой и компактной, но специальные патроны 9,3 мм опять — таки не входили в ограничения по калибру патронов для группы. Малошумность выстрела и пробивная способность пули поражала — армейский бронежилет с расстояния 200 метров пуля прошивала легко.

ВСС 'Винторез' тоже была великолепна по результатам стрельбы, легкая и бесшумная, но чисто внешне Ире не понравилась, да и в руках как — то грубовата, — чисто мужская винтовка.

Выбор Ира остановила все — таки на СВУ — АС. Все — таки это был клон СВД, и, кроме того компактность, сносная отдача от выстрела, возможность автоматического огня, прекрасная совместимость со штатной оптикой ПСО — 1, удобство обращения: за оптический прицел винтовку можно носить как за ручку, увеличенная спусковая скоба позволяет вести огонь в перчатках, что, ох как важно в холодное время года — Ира оценила это сразу, и по достоинству. Стрельба с сошки была очень удобна, а та же сошка, поворачиваемая в стороны, оказалась просто сверхудобной при стрельбе с упором в дерево или стену. Кроме того, винтовка была просто красивая, если так можно сказать — по форме, да и цевье, ствольная коробка, затыльник и рукоятка были покрыты маскировочной окраской.

За несколько дней стрельб Пантера отлично пристреляла свою новую винтовку, и осталась очень довольна. Второй огневой единицей Пантере назначили пистолет. Ира долго выбирала между ПЯ 'Грач' и СПС 'Гюрза'. Оба тяжелые, основательные, руку не бросает при выстреле, но у ' Грача' был, все — таки, более 'приятный' спуск, да и внешне он выглядел как — то красивее. Важно было и то, что к 'Грачу' подходит большинство патронов 9*19 мм, что делало его более 'всеядным'.

— Ну что, определилась? — спросил Сокол, когда они стреляли на позициях рядом друг с другом.

— Да, нормально. С этими стволами можно идти в Ромб. Думаю, они не подведут — ответила Ира

Сокол в ответ, молча кивнул головой.

На следующий день Иру с утра вызвали в штаб, где она прошла церемонию принятия воинской присяги. Назад пути уже не было.

В воскресные дни полевых занятий не было, только кабинетные по тактике захвата укрепленных объектов, выживанию в экстремальных условиях, обзоров по группировкам на территории Ромба и так далее. Утро было свободное до обеда. В эти короткие часы отдыха Ира валялась в постели до самого завтрака, потом шла гулять по березовым рощам на огромной территории полигона. Ей хотелось побыть одной. Листва на деревьях уже была тронута желтизной, и воздух был прозрачен и свеж. Неясная грусть окутывала нежно — тревожным облаком.

Где Антон, жив ли еще? Любила ли она его — сейчас Ира уже не могла четко ответить на этот вопрос. Было в этом мужчине что — то притягательное для нее. Может, это было из прошлого — когда Антон был роскошным женским идолом в Триполи, а теперь Ире удалось, наконец, подобраться вплотную к нему, когда другие конкурентки остались в прошлой жизни. А Женя? А что, Женя? Она получила Антона, не напрягаясь особенно. Но она далеко, да и завязалась снова со своим бывшим мужем. По — видимому, надолго — Ира это почувствовала, как женщина чувствует женщину — где — то на уровне интуиции. Дима Робот, — он стал все реже и реже всплывать в памяти — слишком мало времени и совместных эмоций связывало их с Ирой.

Сокол. Борис Евгеньевич. Его насмешливые и вместе с тем внимательные глаза были всегда рядом. Ира чувствовала всей кожей, что Сокол увлекся ей, и эмоционально увязает все больше, хотя внешне ничего не изменилось — официально — покровительственный тон, сухое общение ни о чем за столом в столовой. Но глаза созданы, чтобы говорить правду, а слова — чтобы лгать. Так вот, глаза Сокола, и тонкие интонации его голоса говорили Ире гораздо больше этих эмоционально ничего не значащих разговоров.

Женщину трудно обмануть в эмоциях, даже профессиональному разведчику. А может, и нет. Но Ире было приятно внимание такого мужчины, как Борис Евгеньевич, или нет, проще и звучнее — Сокола. Это мужчина, уверенный в себе, сильный и надежный — как и должен быть настоящий мужчина. Но что уж там — оба они просто боевые единицы спецгруппы. Впереди война — а на ней нет места эмоциям.

Через три недели бойцов спецгруппы собрали на оперативное совещание в штабе. Кроме Сокола, из руководства было двое подполковников ГРУ и пожилой мужчина в штатском.

— Обрисовываем боевую задачу — без вступления начал один из подполковников:

По имеющимся оперативным данным в районе Саульского Ромба, в горных районах, упал не фрагмент метеорита, а неизвестный космический летательный аппарат, возможно неземного происхождения. Аппарат до сих пор не идентифицирован нашими специалистами, так как находится в особо охраняемой подземной лаборатории, под кодовым названием 'Шерри', созданной подразделениями военно — технической разведки нескольких западных стран. Разумеется, незаконно. Детали создания этой лаборатории уже выяснены, но их мы опускаем. Для вас важно другое — наши службы не узнали вовремя истинную природу второго фрагмента метеорита, и время было упущено. Когда мы получили первые сигналы о создании лаборатории ' Шерри', вокруг Ромба уже образовалась Сфера, поэтому провести войсковую операцию по уничтожению лаборатории уже не было возможности. Местоположение лаборатории 'Шерри' точно установлено.

Полковник включил проектор и на большом, на всю стену экране, замелькала череда снимков космической разведки. Ире это было непонятно и неинтересно.

— Все подходы к лаборатории охраняются значительными силами боевиков, называемых 'Серые призраки'. Эти боевики набираются насильственно из числа находящихся на территории Ромба членов различных вооруженных формирований, путем зомбирования психотехническими средствами. Группа 'Шерри' обладает технологией телепортации групп боевиков на расстояние до 30 километров в режиме реального времени. Кроме того, зона лаборатории 'Шерри' охраняется так называемыми 'Туманными лавинами' — синтезом метеооружия и психотронных атак. Лаборатория зомбирования и исследовательский психотехнический центр, казармы 'Серых призраков', энергетический и компьютерный узел, портал телекинеза боевых групп, синтезатор 'Туманных лавин' находятся в одном месте — в катакомбах под заброшенным шахтерским городком. Этот объект имеет кодовое название ' Объект Локон'. Детальное внутреннее устройство этих лабораторий и организация их работы неизвестна.

По последним данным, лаборатории 'Шерри' удалось осуществить чиповое зомбирование большого количества людей, проживающих в Ромбе, в том числе и среди руководства основными военизированными группировками. Основными задачами зомбирования является провоцирование постоянных конфликтов между группировками с целью дестабилизации обстановки на территории Ромба и отвлечению внимания от зоны лаборатории 'Шерри'.

Задача штурмовой группы 'Радуга' состоит в скрытном проникновении на территорию Ромба, размещению в бункере заброшенного командного пункта Ракетных войск времен СССР. Затем, после сбора информации и помощи некоторых лиц, группа должна проникнуть на объект 'Локон' и уничтожить его изнутри, тем самым, устранив основные системы и силы защиты основной лаборатории ' Шерри'. Дальше, при удачном выполнении задачи по уничтожению объекта Локон, группа должна проникнуть непосредственно в лабораторию 'Шерри' и передать оперативную информацию для штурмовых армейских групп, которые будут переброшены в Ромб при первом раскрытии Окон в куполе Сферы. Эти подразделения в количестве около трехсот человек спецназа Воздушно — Десантных войск будут дислоцированны на действующих армейских блокпостах Ромба, и будут ждать вашей команды к атаке. Время подлета вертолетов с десантниками к лаборатории — пятнадцать — двадцать минут. Они и проведут войсковую операцию по захвату лаборатории. Лаборатория 'Шерри' с космическим объектом должна быть захвачена не позднее, чем к концу ноября этого года. Это приказ.

На объекте 'Локон' ожидается ожесточенное вооруженное сопротивление боевиков. По нашим данным, в подземных объектах 'Локона' сосредоточено около восьмидесяти боевиков и тридцати человек персонала лаборатории, тоже, возможно, вооруженных. Нас интересуют исследовательский персонал. Если будет такая возможность, нужно захватить и максимальное количество этого персонала. Исследовательская лаборатория 'Локон', метеоустановка 'Туманная лавина', блок телепортации подлежит полному уничтожению, после поблочного сканирования и захвата базовых чипов. Всю добытую информацию, фрагменты оборудования и захваченный исследовательский персонал необходимо переправить на Большую землю. Задача понятна?

— Вопрос можно? — поднял руку капитан Владимиров, — на объекте ожидается наличие свыше ста вооруженных бойцов, в нашей группе семь человек. Будут ли еще вспомогательные подразделения при штурме.

— Будут. После высадки, к 'Радуге' присоединится группа спецназа МЧС в количестве двадцати человек, которые находятся на ближайшем к зоне высадки блокпосте федеральных войск. Возможно участие в штурме 'Локона' и небольших групп местных бойцов. Так что, сил для штурма объекта достаточно, учитывая фактор внезапности нападения.

— Товарищ полковник! — поднял руку капитан Рыльский, — есть ли план расположения объектов 'Локона'?

— Нет. Плана нет. Единственной зацепкой является информация от бывшего бойца 'Локона', который ранее служил на этом объекте и знает расположение объектов базы. Этого человека предстоит еще найти. От него во многом зависит судьба операции в целом и количество наших потерь при захвате объекта. Поиском и доставкой на базу этого человека будет заниматься ваш боец Пантера. Ей придается для прикрытия капитан Владимиров. Все вводные группа Пантеры получит от майора Полупанова и Сокола. Еще вопросы есть? Пантера и Нос, можете идти с майором для инструктажа.

Пантера и капитан Владимиров поднялись и направились за майором Полупановым — тем самым человеком в штатском. Сокол догнал их в коридоре. Остальная группа осталась для продолжения оперативного совещания.

В небольшом кабинете с плотно зашторенными окнами, Полупанов рассадил всех за столом, достал из сейфа ноутбук и, найдя нужные файлы, начал инструктаж:

— Во — первых, вы все должны знать, что эта информация секретная. Во — вторых, запоминайте все, что видели и слышали — повтора и уточнений не будет. Вопросы в конце инструктажа. Понятно? Теперь поехали.

На большом экране ноутбука появилась фото мужчины в камуфляжной форме и автоматом в руках. Снимок был явно увеличен с какой — то общей фотографии.

— Леонид Терехов. Он же Леонид Седоков. Он же Сторож. 40 лет. Школа. Армия. Контрактная служба в Чечне. Работа охранником в банке. Женат. Двое детей. Арестован за превышение самообороны. Выпущен под залог, до суда. Бежал в Ромб 2 года назад. Поступил на службу в бандформирование 'Волки', продвинулся до десятника. Захвачен во время рейда боевиками объекта 'Локон'. Зомбирован техническими средствами. Участвовал в боевых операциях в составе рейдовых групп боевиков объекта 'Локон', называемых 'Серые призраки'. Три недели назад при боевой операции попал в плен и раззомбирован. Имеет личные мотивы сведения счетов с ' Серыми призраками' — месть за казненного Призраками своего старшего брата. Обладает информацией о внутреннем устройстве объекта 'Локон'. Это главный объект интереса группы Пантеры. В настоящее время скрытно передвигается по территории Ромба в паре с доктором Рыбальским Антоном, по кличке 'Док'.

На мониторе появилась фотография Антона, видимо из следственного дела — в фас и профиль. Все, что дальше рассказывал Полупанов о Доке, Пантера и так знала давно.

Сердце Иры забилось так, что казалось, сейчас вылетит из груди. Но внимательный взгляд Сокола, заставил Пантеру мгновенно взять себя в руки.

— Седоков ведет себя не совсем адекватно и доверяет только Рыбальскому, поэтому было решено, что привлечь Седокова к выполнению боевой задачи можно только при помощи человека, лично хорошо знающему Рыбальского. Выполнение этой операции поручено Ищенко Ирине. Операция должна быть быстрая, на опережение действий 'Серых Призраков', которые ведут охоту на Седокова и Рыбальского.

Ира вся покрылась испариной: они с Антоном — просто наживка в этой безжалостной игре. Ну и попали в переплет!

— Пантера с Носом должны найти Рыбальского и Седокова в соответствии с оперативными координатами, убедить или принудить к сотрудничеству, и доставить в расположение основной группы 'Радуга'. При всех других вариантах развития событий, Рыбальский и Седоков должны быть уничтожены. Вопросы по Седокову есть? Нет, тогда дальше. Второй боевой задачей группы Пантеры и Носа, является поиск и захват Эриха фон Эссена.

На мониторе появилось крупным планом лицо пожилого человека с бородой. Из — под густых бровей смотрели молодые, ярко — голубые глаза. Ира даже вздрогнула — так не соответствовали глаза внешнему облику своего хозяина, что — то было неестественно пугающее в этом человеке.

— Полковник Эрих фон Эссен. Специальное диверсионное подразделение Z 4 внешней разведки Вермахта Четвертого Арктического Рейха. Личностная информация отсутствует. Свободно владеет русским языком. Прибыл в Ромб нелегально семь месяцев назад. Пытается найти подходы к лаборатории 'Шерри'. Крайне опасен. Создал агентурную сеть на территориях Ромба среди различных группировок. Задачи фон Эссена невыяснены. Однозначно, они носят разведывательно — диверсионный характер. Необходимо захватить его, либо ликвидировать. Вопросы по фон Эссену?

— Какой еще, Четвертый Арктический Рейх? Вторая мировая война закончилась семьдесят лет назад — поднял руку Нос.

— Я не уполномочен разъяснять вам эту информацию. Вы должны захватить Эссена или ликвидировать. Это приказ. После выполнения поставленных боевых задач группа Пантеры поступает в распоряжение Сокола и участвует в захвате объекта 'Локон'. Задача понятна?

— Так точно, товарищ майор — достаточно громко, даже неожиданно для себя, ответила Ира.

— Отлично. Свободны. Кстати, Ирина Михайловна! — Полупанов достал из сейфа небольшую папку, — я привез приказ из Министерства Обороны. Вам присвоено воинское звание лейтенант. Поздравляю!

Через два дня, поздним вечером группу 'Радуга' подняли по тревоге. Сердце у Иры оборвалось на мгновение, но она быстро взяла себя в руки. Пора!

Аэродром, небольшой гражданский самолет, груда оружия и амуниции, тревожный сон, ночные огни принявшего военного аэродрома, автобус с затененными окнами, поездка по разбитым дорогам, еще один военный аэродром в лучах восходящего солнца, казарма, сухой паек, комплектация оружием и снаряжением, новая ночь, тревожное ожидание в полном боевом оснащении, команда, одевание парашюта, бегом в подогнанный прямо ко входу БТР, загрузка в вертолет, рев набирающих обороты двигателей и исчезающие внизу огни аэродрома. Курс на Ромб. Отсчет времени спецоперации начался.

Окно в Куполе прошли нормально, несмотря на полет в полной темноте. Только тряхнуло сильно. Из ушей Пантеры полилась тоненькая струйка крови — голова, казалось, лопнет в одно мгновение, потом все улеглось. Через минут двадцать полета был подан сигнал к десантированию. Бойцы, ориентируясь по приглушенным синим световым индикаторам возле открытой двери борта по одному вываливались в черноту ночного неба. Пришла очередь и Пантеры. Прыжок в ушедшую из — под ног бездну. Страха не было — он остался где — то далеко, там, среди желтеющих берез прошлой жизни.

Холод, мрак и липкие щупальца животного страха мгновенно окутали Иру. Рука на кольце раскрытия парашюта застыла то — ли от холода, то — ли от судороги страха. Каким — то неимоверным усилием воли Пантера, досчитав до ста — как ей было приказано перед вылетом, пошевелила замерзшими пальцами и из всех сил рванула кольцо. Парашют один. Шанс остаться в живых тоже только один. За несколько мгновений, прошедших до хлопка и спасительного рывка раскрывшегося купола парашюта, казалось, промелькнула вся Ирина жизнь.

Внизу, среди черноты поблескивал небольшой крест сигнальных огней — это спецназ МЧС подготовил площадку для приема десанта. Пантера, управляя стропами парашюта, направила свой полет на этот огненный крест. Когда Ира приземлилась чуть в стороне от сигнальных фонарей, она отработанным движением отстегнула парашют и откатилась в кусты, подальше от освещенной площадки — так, как ее учили действовать во время ночного десантирования, на случай засады противника. Ира притаилась в кустах, вытащила из чехла свою винтовку и осмотрелась вокруг в прицел ночного видения: В стороне от сигнальных огней стоят вооруженные солдаты в тяжелом штурмовом оснащении. Кто — то из 'Радуги', кажется Кот, рядом с этими бойцами сматывает стропы парашюта, рядом с ним что — то перебирает в своем рюкзаке Лось — его мощную спину Ира узнала сразу. Все спокойно. Ира выбралась из своего укрытия и подошла к бойцам:

— Ребята! Все уже на месте?

— Перо еще в воздухе — он последний прыгал — сказал, вынырнувший из темноты Сокол, — Ты как, Пантера?

— Нормально. Прыгнула легче, чем на полигоне.

— Молодец! Выдвигаемся к объекту через пятнадцать минут. Ты прикрываешь группу с тыла. Включи 'ночной глаз'.

Есть! — Ира опустила щелчком компактный прибор ночного видения, смонтированного на шлеме, на уровень левого глаза и стала собирать свой парашют. В ночной тиши вдруг раздался шелест — это Перо приземлился в кустах. Сигнальные огни были сразу выключены, и Пантера могла видеть только 'ночным глазом' — все вокруг было в серо — зеленом цвете, но видимость была достаточно хорошая.

Бойцы 'Радуги' быстро собрали парашюты и закопали их в заранее подготовленную спецназовцами яму. Через несколько минут цепочка бойцов сводного отряда бесшумно углубилась в ночную тайгу. Пантере вспомнились слова инструктора на спецполигоне: 'Пришли ниоткуда — ушли в никуда'. Это о них, точно. Шли быстро, без остановок, часто переходя на 'волчий шаг' и к рассвету вышли к расположению объекта — законсервированного резервного командного пункта ракетных войск стратегического назначения Уральского военного округа времен СССР.

Глава 12

Бункер

Объект представлял собой небольшую воинскую часть в таежной глуши. Гарнизона здесь не было уже много лет, а несколько полуразрушенных деревянных бараков и небольшое двухэтажное здание давно пустовали, зияя проемами выбитых окон и дверей. Огороженный колючей проволокой периметр базы был нарушен во многих местах повалившимися бетонными столбами ограждения.

Отряд залег в кустарнике тщательно изучая в бинокли и оптику прицелов территорию базы. Сокол по оперативной индивидуальной связи передал:

— Перо, Нос! Просмотрите бараки и дом. Скрытно. Первыми огонь не открывать, доложится, если что. Сергей! Со своими ребятами обеспечь периметр вокруг базы. Остальные прикрывают. Одеть на стволы глушители. Все делаем тихо, быстро и без шума.

Перо и Нос бесшумно растворились в клубах сизого холодного тумана. Спецназовцы МЧС поползли за своим командиром Сергеем в сторону полуразрушенного КПП базы.

Прошло пятнадцать — двадцать томительных минут. Было тихо. Вдруг эту ленивую утреннюю тишину нарушили беспорядочная стрельба из автоматов. Опять тишина. Еще несколько выстрелов. Все стихло.

— Сокол! Чисто — в наушнике связи раздался голос Носа.

— Перо!

— Чисто, Сокол.

— Пошли! — Сокол поднялся и побежал в сторону зданий базы. Остальные бойцы 'Радуги' рассыпались за ним, прикрывая друг друга.

Добрались до одного из бараков — возле полуоткрытой массивной деревянной двери стоял Нос. В руке 'Стечкин' с глушителем:

— Нас не ждали. Их было трое. Они открыли огонь первые. Пленных нет. По всей видимости, мародеры.

Сокол кивнул головой и отдал приказ;

— Серега! Обыщите убитых, потом вынесите их и закопайте в тайге. Оружие и боеприпасы собрать. И обеспечьте круговую охрану периметра объекта. Всех, кто приближается к объекту убирать без предупреждения и тихо. Лось! Найди вход в бункер, разминируй и сними все ловушки. Остальные — еще раз прочесать территорию базы. Пленных не брать. Пантера, прикрывай вход в этот барак — майор показал рукой на полуразрушенный длинный каменный барак.

Бойцы молча рассредоточились, обыскивать базу. Вскоре вернулись — никого больше на объекте не было.

— Майор! — подошел к Соколу командир спецназовцев. — Это были не мародеры. Мы обыскали их. Американские штурмовые винтовки SCAR, натовская экипировка и форма, снайперская винтовка Rangemaster, УКВ — радиостанции серии PRR, чешские, DIKOM, очень классные — одна такая стоит больше двух штук зелеными. Документов нет. Все одинаковое. Это боевая группа, возможно Волки.