Бог гномов

Глава 10 УЛЬТИМАТУМ ХОЗЯИНА

Кофе и охватившее его нервное напряжение помогли Киму скоротать остаток ночи за работой. Ночной звонок к господину Бюргеру по кличке Дед не привел ни к чему, кроме его знакомства со стандартно вежливым автоответчиком. Ким нашел отсутствие покупателя-приемщика Бога гномов в такой напряженный момент довольно подозрительным обстоятельством и оставил на автоответчике свои координаты и короткое сообщение о том, что речь идет о товаре, который предлагал господину Бюргеру господин сенатор. После этого он, ничуть не изумив охрану «Дома Гимли» своим ночным визитом, засел в «комнате номер четыреста тринадцать». Свой звонок Деду он повторял каждые четверть часа. Роясь сразу в двух базах данных — в своей и в базе своих нанимателей, он не обнаружил ничего, кроме пары гипотез, которые не обещали ему особого успеха. Да и те были найдены им не в файлах компьютеров, а в собственной голове. Глянув в очередной раз на свои часы, Он решил, что пара часов сна может поспособствовать лучшей продуктивности его извилин.

В вестибюле «Факира», обычно безлюдном, его ждала неожиданность. Навстречу ему поднялся высокий, похожий to ли на киноартиста, то ли на фотомодель парень.

— Господин Яснов? — осведомился он и протянул Киму Руку.

— Вы не ошиблись, — признал Агент с усталой настороженностью. — С кем имею честь?

— Меня зовут Тобиас Каннинг, — представился незнакомец.

Он протянул Киму свою визитную карточку. Тот прочитал оттиснутый на ней текст и no-возможности как можно более вежливо улыбнулся господину Каннингу.

— Итак, вы — эксперт по биржевым котировкам. Чем могу быть вам полезен?

Лицо Каннинга болезненно дернулось:

— Да, я кручусь вокруг всех этих финансовых материй… — В голосе его чувствовались досада и нетерпение. — Но к вам я не по делам службы… — стал объяснять он, норовя ухватить Кима за пуговицу. — Я по личному делу. Мне нужны ваши профессиональные услуги… Вы ведь принимаете заказы на ведение частных расследований? На контрактной основе…

— Не стану скрывать, — пожал плечами Агент. — Это мой хлеб. Но вы знаете, я не помешал объявлений о своих… э-э… услугах в здешних средствах массовой информации… Кто вам рекомендовал обратиться именно ко мне? Я как-никак чужак в этом Мире. Далеко не эксперт в тонкостях здешних взаимоотношений.

— «Дом Гимли» не стал бы заключать контракт с профаном, — усмехнулся Каннинг. — Эти джентльмены приобретают товар — если вас не обидит такое сравнение — только высшего качества. Собственно, это и есть та рекомендация, о которой вы спрашивали…

— Вам рекомендовал обратиться ко мне прямо сам директор Ноксмур? — несколько недоверчиво осведомился Агент.

— Не прямо… — Лицо Каннинга опять нервно дернулось. — Косвенно, если хотите. Просто когда занимаешься такой материей, как биржевые котировки, то приходится фильтровать своими полушариями массу самой разнообразной информации. В частности, такой, которая считается конфиденциальной. О том, например, к услугам каких агентств обращаются службы безопасности ключевых финансовых структур… А то, что вы не завязаны на здешнюю разведку даже может помочь делу. Бы сейчас все поймете… Тогда лучше, если мы пройдем в мой номер, — принял приглашение Ким. — Чтобы кто-нибудь еще не «все понял»…

В номере он бросил тоскливый взгляд на диван, на котором ему сегодня, видно, не суждено было прикорнуть, и предложил господину Каннингу присесть к журнальному столику.

— Итак, не будем терять времени, — провозгласил он, следуя примеру безымянного следователя из кабины подпространственной связи. — Переходите от комплиментов к сути дела.

Похоже было на то, что именно перейти к делу и порывался Каннинг, но Агент порядком сбивал его с прямого пути своими подозрительными вопросами.

— Дело в том, что моя невеста оказалась заложницей… Ее захватили… Этой ночью…

— Что вам сказали в полиции? — тут же спросил Ким, предчувствуя, что его начинают втягивать в дело, которое может увести его совершенно не в том направлении, в котором ему необходимо было двигаться сейчас.

— Я лишен такой возможности… — мучительно поморщился Каннинг. — В смысле возможности обратиться в полицию… Нет. это не то, что вы подумали… У меня нет неладов с законом. Просто моя невеста… Ее родственники порвут со мной всякие отношения, если я обращусь в полицию. Или в любую другую официальную инстанцию…

— Значит, нелады с Законом не у вас, а у родственников вашей невесты… У пострадавшей, — сделал логичный вывод Агент. — А мне как прикажете быть в подобной ситуации? Если я знаю о том. что кого-то насильственно удерживают в неволе, то я обязан, согласно все тому же Закону, поставить в известность об этом органы правопорядка…

— Если это не создает угрозы жизни пострадавшего! — быстро прервал его рассуждения Каннинг. — А это создает.

— Шантажисты, как обычно, поставили вам такое условие, — понимающе кивнул Агент. — А еще какие условия они поставили перед вами? Выкуп или что-то более сложное…

— Собственно говоря, требования они адресуют не мне а брату Мириам… Я в этой истории просто сбоку припеку.. Свидетель. Рядовой статист…

— Тогда почему… — Ким удивленно поднял бровь. — Почему не он, а вы обращаетесь ко мне?

— Если бы Роман узнал, что я обратился за помощью к частному расследователю, то наши отношения очень бы осложнились, — развел руками Каннинг. — Таковы принципы их семейства. Я надеюсь, что вы их учтете в работе…

— Мм… — пробормотал Ким, почти молитвенно складывая руки перед собой. — Я еще не дал вам согласия браться за эту работу. И, скажу вам честно, вы выдвигаете довольно сложные и довольно странные условия для такой работы.. Кроме того, я связан обязательствами с моими теперешними работодателями. Вряд ли я смогу вести их и ваше дела одновременно и притом — успешно.

Лицо Каннинга омрачилось, но он, видно, не собирался так запросто сдавать свои позиции. Он нервным движением вытащил из внутреннего кармана бумажник и зашелестел купюрами.

— Я далеко не миллионер, господин Яснов… — произнес он подавленно. — Анализ биржевых котировок не такой доходный бизнес, как это кажется… Но ради того, чтобы выручить Мириам, я готов оплатить ваши услуги по высшему тарифу. Причем сразу, наличными… Какой задаток вы хотите получить сейчас на руки?

— Дело не в деньгах! — перебил его Ким. — Дело в том? что я на самом деле опасаюсь, что буду просто не в состоянии выполнить те условия, которые вы выдвигаете. Что, черт возьми, мешает им контактировать с полицией? Если и мое участие в освобождении мисс…

— Мисс Тикмар… — подсказал Каннинг. — Мисс Мириам Тикмар…

«Тикмар, — мелькнуло в голове у Кима. — Черт возьми, я слышал эту фамилию. Совсем недавно…»

— Так вот, если даже мое участие в освобождении вашей невесты кажется нежелательным даже ее родному брату, то я не знаю, кто вообще может помочь им решить эту проблему…

— Дело в том, что маги привыкли решать свои проблемы сами, — объяснил Каннинг. — Без посторонней помощи…

— Маги? — переспросил Ким.

— Да, именно маги, — подтвердил Каннинг. — Причем их самая неуемная разновидность — маги таборные, бродячие… А род Тикмаров среди них занимает особое место. Один из самых древних и самых непокорных родов…

— Пожалуйся подпишу с вами контракт, — неожиданно преисполнившись решимости, объявил Ким. — Но только в том случае, если вы уломаете этого брата все-таки иметь со мной дело. Его или кого-то более разумного. Но обязательно из рода Тикмаров. Они должны согласиться на мое участие или хотя бы просто конфиденциально побеседовать со мной. Мне это будет необходимо. Считайте, что это мое единственное условие. Но условие железное! По всем остальным вопросам торг, как говорится, уместен. По этому нет!

Лицо Каннинга отразило довольно большое усилие, которое ему пришлось сделать над собой.

— Такое условие нелегко будет исполнить, — вздохнул Он, — Но если это так для вас важно, то я постараюсь свести вас с Романом. Может быть, вы и сможете найти общий язык… Это будет, однако, нелегкая работа.

«Я что-то не помню, чтобы мне как Агенту, — подумал Ким, — кто-нибудь сосватал легкую работенку».

— Итак давайте расположим факты по порядку приступил Ким к своей работе. — Расскажите мне что но произошло и с кем. Извините, но по ходу дела я наверное, буду перебивать вас вопросами…

— Я уже назвал вам мою невесту — Мириам Тикмар начал свой рассказ Каннинг. — Ей восемнадцать и она сестра Романа Тикмара. Его кличка — Цыган. Этот парень по роду занятий — типичный таборный маг. Сам по себе малый честный и умный. Но живет по их собственному — бродячих магов — кодексу чести, а это вещь в себе. Да и основной заработок у них фокусы гаданья и темные сделки. Мириам решила ото всего этого далеко уйти. Просто жить нормальной человеческой жизнью. Но к делу отношения не имеет. К делу относится то, что Роман попался на крючок к типу по кличке Обух.

— Этот тип., — спросил Ким. — Он тоже из магов?

— Да нет, — махнул рукой Каннинг. — Это мафиози. Самый настоящий воротила подпольного бизнеса. Настоящее его имя — Арнольд Ларсен. Еще его называют иногда — Хозяин боев. Процветает в основном на устройстве всяких запрещенных-тотализаторов. Особенно на запретных боях. Ну вот… его людям удалось как-то заманить Цыгана на

И у него с Обухом вышел нешуточный конфликт. Роман провалил какую-то затею Обуха. Грубо говоря, не стал играть в поддавки, нечестно. Выиграл, когда должен был проиграть. Обух на этом потерял кругленькую сумму. И теперь хочет, чтобы Цыган этот свой должок ему отработал. На следующем бое — будущей ночью

— Значит времени у нас — меньше суток — уныло констатировал Ким.

— Именно так, — подтвердил Каннинг. — Вы уже все поняли? Обух решил таким образом подстраховаться. Этим вечером его люди были в Таборе. Добились от Романа участия в бое. Он согласился, но никаких гарантий им не дал. Тогда с наступлением темноты они устроили налет на Табор.

Со стрельбой, поджогом и всеми такими обязательными атрибутами. С демонстрацией силы, короче говоря. А потом, когда они убрались, стало ясно, что Мириам исчезла.

— И вы уверены? — уточнил Ким.

— А они и не скрывали этого, — пожал плечами Каннинг. — И часа не прошло после налета, как Обух позвонил роману и осведомился у него, не случилась ли с ним какая-нибудь неприятность. В том смысле, что он, Хозяин боев, сможет помочь, если надо. Если Роман будет вести себя правильно. Всем все ясно, как божий день… Это — ультиматум.

— Итак?.. — спросил Обух, присаживаясь на край стола напротив кресла, в которое был усажен Мессер, — Тебе нравится сразу помереть или сначала поиграть в молчанку?

— Умереть не получится, — отрезал Мессер и выплюнул выбитый зуб. — Тогда товар ты потеряешь навсегда. Но это будет еще не самая большая из неприятностей, которые ты наживешь таким манером. Далеко не самая большая.

— У тебя есть другие ценные мысли? — осведомился Обух, покручивая в руках каминную кочергу — декоративную, но увесистую.

— Есть, — скривился в ответ Мессер. — Только выстави за двери своих пришей-пристегаев. Тогда и поговорим. С глазу на глаз…

Обух скосил взгляд на притулившегося в углу подвального кабинета Мартина и движением брови велел тому убираться. Мартин исчез, как ему это всегда удавалось, бесшумно и незаметно. Стоявший у двери «бык» немного замешкался, но секунду спустя уже тоже не загромождал помещение.

— Ну? — спросил Обух, снова обращая взгляд на Мессера.

— Не ожидал я от тебя такого непрофессионализма, Ларсен — поморщился тот. — Ты что же, думаешь, что тебе удастся так просто перебить у меня сделку и никто и глазом не моргнет? Так прими к сведению, что меньше чем через сутки товар этот самоуничтожится. А покупатель и продавец его свернут тебе шею за такую подлянку.

— Ты собираешься целые сутки держать язык за зуба-ми? — усмехнулся Обух. — Этого у меня не удавалось никому.

— Этого не удавалось никому и в спецтюрьме Харурской контрразведки, — пожал плечами Мессер. — До тех пор, пока мне не повезло туда загреметь. Поверь, я прошел спецподготовку и спецобработку, и меня ты без хрена не съешь…

— Не петушись со своими рекордами, — поморщился Обух и сплюнул на пол. — Спецподготовка… Спецобработка… Все это было давно и неправда. Посмотрим, как ты запоешь, когда за дело возьмутся мои специалисты…

— Твои специалисты, — скривился Мессер, — в лучшем случае хороши для того, чтобы отбивать почки увечным дистрофикам. С серьезными людьми они дела, считай, и не имели… Поэтому предлагаю пойти на мировую. Нам обоим нет смысла отдавать богу душу из-за грошей. Хоть очень больших, но — грошей. На том свете они нам не пригодятся. Потому что, если покупатель не получит вещь, нам обоим — хана. Одному раньше, другому — позже. Поэтому я готов с тобой поделиться. В разумных пределах, разумеется. Так что положи подальше эту игрушку… — Мессер глазами показал на живописную железяку, — И поразмысли над тем, какие гарантии нужны мне и тебе, чтобы мы ненароком не угрохали друг друга. И будь реалистом — прикинь, на какую долю от продажи «вещи» ты можешь разевать пасть…

На железной двери замигала лампа, и зазуммерил сигнал вызова. Обух буркнул несколько слов в микрофон и направился к двери.

— Про гарантии и про долю ты подумай сам, наедине… — бросил он через плечо.

На лестнице, ведущей в его парадный кабинет, Обуха ждали Ганс, Булыжник и нервно обгрызающий поломанные ногти на правой руке Стив.

Первым удостоился быть выслушанным Ганс, человек посторонний, которому ни к чему было слышать, о чем будут докладывать прочие люди.

— Нет, — покачал он головой, — пока что я не вычислил этих ваших троих клоунов. Как-никак у них было чуть ли не с час форы. Заметьте, что я занимаюсь этой компанией уже второй раз за сутки и не у меня они ушли из-под замка. Так вот, — вы сами у них отобрали оружие и мобилы. Я пока что только немного занялся этим утильсырьем. Ну, «хлопушки» их мне ровным счетом ничего не дали. От господ связистов мне постоянно капает кое-какая информация. Конечно, в порядке взаимности. Вот и по их мо-билам я навел кое-какие справки. В двух трубках из трех — сам черт ногу сломит. А вот одна из трех мобил была зарегистрирована на типа, который только считаные часы назад зарегистрировался на таможне Космопорта как въезжающий по бизнес-визе. Похоже, что это — труба как раз того парня, которого они захомутали у дверей вашего ринга… Может быть, вам будет интересно, с кем болтал этот чудак сразу по приезде? Я провентилировал его контакты. Вот, держите распечатку.

— Почему ты обвел этот номерок красным? — поинтересовался Обух, вертя перед носом листок с реденькими строчками текста.

— Потому что этому типу вряд ли потребовалось звонить божьей старушке, которая числится по адресу, выданному телефонной компанией, а на самом деле коротает свой век среди себе подобных в доме для престарелых. Я бы на вашем месте поинтересовался этим адресом. Если он, конечно, не целиком взят с потолка. Второй интересный звонок этот тип делал в места далекие — на Заброшенные Прииски. Но там проверять что-либо дело хлопотное… но, информация не ахти…

— Спасибо и на том… — пожал плечами Обух. — Про. должай искать… Этим сукиным детям просто некуда деться Деньги нужны?

— Пока нет, — мотнул головой Булыжник и заторопился вверх по лестнице, к выходу.

Обух обернулся к Стиву:

— Тебя, дружок, что-то колотит, словно с похмелья…

— Понимаете, шеф, — процедил Стив с унылой миной. — Тут с этой девкой… С сеструхой Цыгана такая фигня получилась…

— Подай к дверям драндулет, — буркнул Обух. — Надо смотаться вот по этому адреску. Пожалуй, я сам этим займусь. Заодно доложишь по дороге, что за фигня приключилась с мисс Тикмар. А ты, — окликнул он толкущегося наготове Мартина, — за Мессера отвечаешь головой!

Шишел молча запер ворота пустующего цеха, за которыми остались скучать трое неудачливых похитителей Разноглазого курьера, и направился к оставленному в тени соседнего цеха кару. В воротах за его спиной высветился на несколько мгновений контур въезжающего автомобиля. Шишел вздохнул с облегчением — за рулем кара виднелся знакомый рыхлый силуэт Микиса. А вот какую-то темную массу, копошившуюся на заднем сиденье за его спиной, идентифицировать было трудно.

Шишел торопливо подошел — почти подбежал к остановившемуся кару, заглянул в окошко водителя и присвистнул.

— Господи, что это у тебя?

— Сам не знаю, — отозвался Палладини, — Похож на черта. И к тому же еще и разговаривает… Только, бога ради, не перебивай меня! — возопил он, видя, что Дмитрий уже приоткрывает рот, чтобы обрушить на его голову град вопросов. — Я сам расскажу все как было… Только все проходило слишком быстро и слишком запутанно… И это невозможно уложить в голове, если в ней будет трепыхаться еще хоть что-то… И выпусти этого черта из машины! Он или проковыряет мне дыру в спине или — еще мне придется платить за испорченную обивку салона…

Дмитрий отнесся к этому крику души с пониманием и отворил заднюю дверцу машины, иронически приняв позу услужливого дворецкого. Жуткая, смахивающая на зубастого птеродактиля тварь неуклюже выкарабкалась из салона и устроилась рядом с колесом автомобиля, проскрежетав всем на удивление скрипучее «благодарю…». Затем монстр принял позу глубокой задумчивости — насколько можно представить себе птеродактиля, пребывающего в таком состоянии. В ночном сумраке было невозможно как следует рассмотреть эту жутковатую диковину. Одни только горящие желтым, злобным огнем глаза чудовища были хорошо различимы во мгле.

— Я же сказал, — буркнул Микис остолбеневшему Шишелу, выбираясь из кабины и присаживаясь на корточки рядом с машиной, — он может говорить… Так вот… Там, на Прямом проспекте, как раз когда я туда подрулил, этот черт словно с неба свалился и накинулся на того мужика из легавых… Я уже рассказывал про него…

— Мм?… — не понял Шишел.

— Ну на того, которого засек еще около заведения Обуха. В смысле — Ларсена… В общем, это неважно. Главное, что налетел он на легавого.

— Я вовсе не нападал на представителя Закона! — по-прежнему неожиданно и сварливо проскрипел в ночной тишине голос монстра, — Я хотел предотвратить несчастье…

— Во как! — только и вымолвил Шишел и присел рядом с Микисом. — Ты кто? — задал он после небольшой паузы вполне понятный в сложившейся ситуации вопрос.

— Я — Страж Бога! — охотно ответил монстр. — Меня Обычно называют Тварюга…

— Страж… — поражение повторил вслед за ним шел. — Бога…

— Я — Страж Бога гномов, — уточнила Тварюга. — Я всего лишь хотела предотвратить несчастье. Служитель закона не понял моих намерений, и это он напал на меня

Снова последовала недоуменная пауза.

— И какое же такое несчастье ты хотела предотвратить? — спросил Тварюгу Шишел.

— Полиция могла арестовать того, кто хранит Бога, — объяснил ему Страж. — И тогда Бог мог быть уничтожен..

Шишел уставился на Тварюгу в упор, нахмурившись и напряженно прикидывая что-то в уме.

— Так вот, — поспешил продолжить свой рассказ Ми-кис, — не знаю точно, как там у них сложилось, но легавый принялся палить в этого… в Стража. А второй тип, тоже из легавых, кучерявый такой и в веснушках — кинулся к нему на помощь, и началась заварушка…

— А ты? — сурово спросил его Шишел.

— А я укрылся… — с достоинством в голосе ответил Микис и горделиво выпятил грудь. — Не мог же я подставляться полиции в таком инциденте…

— Скажи лучше, что просто наделал в штаны со страху и нырнул в подворотню, — вздохнул Шишел.

Уж он-то хорошо знал, что его подельник — не великой храбрости герой.

— Не в подворотню, — запальчиво возразил Микис, — а в подземный переход…

— И того краше… — уныло буркнул Шишел. — То есть ты вообще из того, что произошло, в упор видеть ничего не мог…

— Вот уж как раз наоборот, — еще круче выпятил грудь Палладини. — Все основное произошло у меня на глазах!

— Прямо в переходе? — недоверчиво скривился Шишел.

— Да! Именно в переходе к «Золотым рядам», — обиженно ответил Микис. — Там я наткнулся на Мессера.

[0 сказать — нос к носу. Нечего сказать, приятная встреча! — jjjcy я вам об этом случае…

Ну и как? — хмуро поинтересовался Шишел. — Содержательный получился у вас разговор?

— Никакого разговора не получилось… — развел руками Цалладини, — Я не успел даже раскрыть рта. И он тоже не успел.. — Не успел он толком спуститься в переход, как на него накинулось четверо обуховских дуболомов. И между ними началось самое настоящее мочилово…

— И ты тоже поспешил покинуть театр боевых действий? — с интонацией скорее утвердительной, чем вопросительной буркнул Шишел.

— Я не мог выбраться из перехода — прямо в когти этому чер… Стражу, я хотел сказать, — поправился Микис, бросив косой взгляд на пригорюнившуюся в темноте прямо перед ним Тварюгу. — В тот момент я еще не понял, с чем имею дело, и поэтому… — добавил он несколько извиняющимся тоном.

— Ты хочешь сказать, что сейчас ты это уже понял? — не без иронии в голосе осведомился Шишел.

— Нет… — покачал головой Микис. — Не могу этим похвастаться. Просто сейчас я как-то с ним сдружился… Не так боюсь его, как в тот момент. А тогда — поверь, мне было чего пугаться. Поэтому я укрылся в бутике… В одном из тех, что открыты по ночам… Но, — снова горделиво добавил он, — как только они закончили…

— То есть когда они скрутили Мессера? — уточнил Шишел.

— Да, — кивнул Микис. — Как только они его скрутили, я тоже выбрался из перехода, чтобы посмотреть, куда эти костоломы поволокли Мессера. Правда, тут и гадать было нечего: они его повезли к шефу… Я, конечно, кинулся к своему кару… Но представляете: этот… этот друг, — он кивнул на Стража, — устроился у меня на крыше машины… и — начал говорить… я прямо чуть, как ты сейчас выразился, чуть было в штаны себе не наложил… Но потом по дороге Мы с ним разговорились…

Шишел попытался представить себе, как должен был выглядеть разговор между кошмарной тварью, устроившей, ся на крыше автомобиля, и скрюченным от ужаса Микисом — в салоне той же машины, и это так искривило его физиономию, что Микис понял это как выражение крайнего недоверия к своим словам.

— Дело в том, — объяснил он, — что мне пришлось впустить его в машину… В конце концов…

— В конце концов вы нашли общий язык… — закончил за него Шишел.

— Так!.. — Он хлопнул ладонью по камню, выстилающему двор заброшенной «Технологии». — Я ясно понял, куда дели Мессера. Но он как таковой мне сроду не нужен. Жаль, конечно, человека, но, похоже, кроме него никто не виноват в том, что с ним приключилось… Однако давайте перейдем к делу, ребята! При чем здесь Бог гномов?! Если его сторожит этот самый Страж, — тут он мотнул головой в сторону Тварюги. — И, если он, как оказалось, и впрямь может говорить по-человечески… Вот тогда пускай он и скажет, как говорится, свое слово на этот счет…

— Ну ты, птичка божия… — Шишел устремил взгляд на Тварюгу. — Что тебе нужно от нас? Ведь я не ошибаюсь? Что-то тебе ведь нужно?

— Мне нужна ваша помощь, — скрипучим голосом невозмутимо ответил ему Страж.

— Помощь? — переспросил Шишел. — Ты сам сказал, что сторожил человека, который хранил Бога… Бога гномов. И-ты боялся, что он будет уничтожен, если полиция этого человека арестует… А теперь, когда этого человека захватили другие люди? Не служители Закона? Разве это — менее опасно?

— Мне трудно объяснить это вам… — ответил ему Страж, — Вы, люди, — существа, руководствующиеся пониманием Смысла и Логики. Вам дано их понимание. Мне не дано восприятие Вероятности и Значения… Это для вас непонятно… Представьте себе, что все события в Мироздании, каждая их точка в Пространстве-Времени связаны с другими миллионами невидимых для вас нитей… Вот, следуя по этим нитям, я и пришел к вам…

— Еще раз поподробнее, — попросил его Дмитрий так, словно беседы с потусторонними созданиями были его привычной профессиональной обязанностью. — Вы говорили про то, что если теперешний хранитель попадет в руки полиции, то Богу гномов угрожает уничтожение? Ты знаешь, что такое уничтожение предусмотрено? Что кто-то может его предотвратить? Может быть, ты даже знаешь, кто это? И, главное, — может быть, ты знаешь, где находится сам Бог гномов?

Уродливое чудовище некоторое время еле заметно копошилось на настиле заводского двора и наконец выдало сентенцию, которую, видно, долго переводило с гномьего наречия на человеческий язык.

— В пределах этого Мира я всегда знаю, где находится Бог гномов… — провозгласил Страж, — Он посылает сигнал. Недоступный вашей аппаратуре. Но я никогда не смогу открыть тайну его местонахождения никому из живущих… Таково условие моего Служения…

— Даже ради спасения этого Бога и всего народа гномов? — сурово спросил его Шишел. — Это как-то не стыкуется… Ты выполнишь свой долг, если вернешь Бога гномам. Или хотя бы тому из людей, кто сделает это.

— Все то, что произошло, — глухим голосом ответил ему Страж, — говорит мне, что я не могу доверять никому из людей… Они всегда скрывают свои истинные цели… И я не могу освободить Бога из плена людей. Потому что не знаю, как обезвредить механизм его уничтожения…

— Он, в конце концов, не сапер, — неожиданно поддакнул Стражу Микис.

— Слушай меня внимательно, — взял еще более строгий тон Шишел. — Ты, Страж, вышел на меня не случайно. Я — тот, кто должен вернуть гномам их Бога. И кое-что знаю о том, что ты собой представляешь. И я знаю код устройства уничтожения Бога. Конечно, ты волен мне не верить… Но сейчас ты поставлен перед выбором: или мы первыми находим Бога гномов и отдаем его народу гномов, при этом ты рискуешь тем, что я обману тебя и в этом случае, заметь, ситуация в общем-то не изменится: то Бог был в руках у одного вора, а то окажется в руках у другого, — или мы идем на риск, что, пока бандиты и воры будут торговаться между собой, тот самый механизм уничтожения возьмет и сделает свое дело… Решай быстрее…

Мессер и Мартин успели основательно надоесть друг другу в результате взаимно-безмолвного пребывания в подвальном кабинете Хозяина боев. На разговор, даже на простой обмен репликами их не тянуло. Да Мартину это было и просто-напросто запрещено.

Появление Обуха вновь на сцене — из-за бронированной двери и с увесистым кейсом в руке — несколько оживило ситуацию.

— Я вижу, — наигранно-небрежным тоном бросил Мессер, — что вы кое в чем преуспели. Судя по вашему выражению лица…

Он скользнул взглядом по мини-сейфу, но на лице его не дрогнул ни один мускул.

— Да, — кисловато улыбнулся в ответ Хозяин боев. — Как видите, вы недостаточно хорошо законспирировали вашу нору на Пестрых линиях.

— Вам повезло, что вы не взлетели на воздух, когда вломились в эти апартаменты… — усмехнулся Мессер. — У меня дома установлена неплохая охранная система. Вы уверены, что не ошиблись адресом?

— Уверен, — еще более кисло ответил ему Обух. — Со мной были люди, которые без всяких сомнений опознали кое-какие из твоих шмоток…

— Про дактилоскопию вы там не забыли? — иронически улыбнулся Мессер. — Про отпечатки пальцев?

— Не забыли, — усмехнулся Обух. — Не волнуйся… Твоих пальчиков там хватает. А уж вот это будет получше, чем любая дактилоскопия… — Обух поднял кейс на уровень лица Мессера. — Не узнаешь вещицу?

— Таких чемоданчиков я на своем веку видел достаточно, чтобы перепутать их между собой… — пожал плечами его пленник. — Не знаю, чем ты хочешь меня удивить…

— Значит, тебе безразлично, что в нем находится? — картинно заломил бровь Хозяин боев. — Тоща просто непонятно, зачем ты его прятал так тщательно. Мои люди чуть голову себе не свернули, пока его не выковыряли из тайничка… Может, не будем дальше ломать комедию?

— Не понимаю, о чем это ты? — иронически скривился Мессер.

Обух молча приставил ствол плазменного пистолета к кейсу и язвительно улыбнулся в ответ.

— О том, что мне дьявольски хочется заглянуть, что там внутри у этого ящика.. — сказал он, поигрывая пальцем на спусковом крючке. — Вот кода замочка его я не знаю. Так мы это просто… — он провернул пистолет на указательном пальце. — Заглянем?

Украшенный фонарем глаз Мессера нервно задергался.

— Так и быть, — процедил он сквозь зубы. — Открою тебе ма-а-аленькую тайну… Там, внутри, находится прежде всего компактный такой плазменный заряд. Не слишком большой мощности, но достаточный, чтобы оставить от всей начинки этого подвальчика только кучу пепла и обгорелой арматуры… И сработает он при любой несанкционированной попытке заглянуть в него. Так что ты уж решай сам, заглядывать или нет. Что до меня, то я тут вам не помощник. Ни мне, ни кому другому из третьих лиц код замка не известен. А чемоданчик-то обязательно бабахнет через сутки-другие после того, как его таки не вскроют, как было предусмотрено.

— Тогда какой смысл мне вообще связываться с тобой?-, снова удивленно заломил бровь Обух. — Лучше просто отнести этот гроб куда-нибудь подальше и в нужный момент покрепче заткнуть уши.

— Ты меня недооцениваешь, — возразил ему Мессер. — Без меня тебя ждут не доходы, а одни только неприятности. Этого удастся избежать, только если я — лично я и никто другой — без всяких свидетелей вручу вещь покупателю. Он один знает код устройства уничтожения. А я знаю покупателя лично. Именно лично. Без этого ты просто — ноль без палочки. Вне зависимости от того, притащишь ты на встречу «честный» товар или туфту, ты подпишешь себе смертный приговор. Так что делиться со мной тебе так или иначе придется.

Обух покачал головой.

— Сдается мне, что ты сам сидишь в дерьме по уши и при том пробуешь еще припудривать мне мозги своими выдумками. По-моему, это ты или твои ребята пришили парня, который доставил товар в Форт. И уж не знаю, как посмотрят на это те, кому он этот товар вез…

— Ну тогда — твоя воля, — дернул плечом Мессер. — Можешь поставить эксперимент. Сам отыскивай покупателя и сам толкай ему вещь. Раз уж смог ее раздобыть… Но зато потом все претензии не ко мне.

Обух потратил минуту-другую, изображая напряженную работу мысли. Но вопрос был решен им еще до разговора с Мессером.

— Что ж, — процедил он и двинул по столу трубку мобильника к локтю прикованного к металлическому стул пленника.

— Звони и договаривайся о встрече…

— В этом нет необходимости, — поморщился Мессер.-" Все уже обговорено, и время нашей встречи уже недалеко. Надеюсь, ваши специалисты успеют подремонтировать мою внешность?

Очередное рабочее совещание объединенной группы бо-10искателей проходило снова в виде выездной сессии — в кабине полицейского кара, притулившегося невдалеке от подпольной арены Хозяина боев.

— На протяжении двух суток мы заняты только тем, что теряем время зря и позволяем уголовникам водить нас за нос! — с досадой произнес капитан Ван-Аахен, откидываясь на спинку сиденья. — Похвастаться мы можем только тем, что под носом у нас прикончили одного и похитили по меньшей мере четверых человек. Причем мы всякий раз могли бы схватить преступников по свежим следам, но всякий раз гонимся за чем-то большим и упускаем то, что есть…

— Не огорчайтесь, — приободрил его Роше. — И главное — не смешивайте функции специальной объединенной группы с функциями обычной уголовки. Мы с вами охотимся на Бога гномов, а криминальная полиция уж не упустит своего. У них дело неплохо поставлено… Так или иначе, у нас на руках теперь имеются кадры захвата людьми Ларсена того типа, которого вы окрестили Мессером…

— Григория Деканозова, — отозвался Полек. — И еще совершенно потусторонние кадры о нашем с Левоном единоборстве с неизвестной науке тварью…

— Ну, Мессер, судя по всему, находится в гостях у господина Ларсена, — продолжил комиссар. — И нам остается только установить за его хозяйством наблюдение и ждать. Другой вопрос — ждать чего именно?

— С наблюдением мы припозднились, — вздохнул Ван-Аахен.

— А вот кадры, снятые в переходе, я хотел бы посмотреть еще раз… — пробормотал Роше.

— Пожалуйста, — пожал плечами Полек, разворачивая к нему экран своего ноутбука. — Мне тоже кажется, что отсюда можно вытрясти что-то интересное… Только это требует, к сожалению, времени…

Роше напялил свои антикварные очки и принялся опасливо тыкать двумя пальцами в клавиши компа.

— Сейчас меня заинтересовал вот этот тип… — пробор, мотал больше себе под нос комиссар, выводя на экран стоп-кадр видеосъемки. — Кроме наших и бандитских физиономий на записи зафиксирована еще неполная дюжина всяких посторонних. Как-никак время ночное, удивительно, что на улицах вообще были прохожие. Но вот этот господин явно проявлял к событиям повышенный интерес. Ну-ка сделаем увеличение и пошлем эту физиономию в полицейскую сеть — на идентификацию…

Теперь пальцы комиссара, неуклюжие е виду, довольно проворно забегали по клавишам.

Сеть криминальной полиции работала на Ваганте удивительно быстро. И содержали ее файлы сведения отнюдь не на одних только закоренелых преступников или их жертв. Лица, которым еще только предстояло пополнить ту или другую из этих категорий, да и многие из тех, кого подобная судьба собиралась миновать, с немалым удивлением обнаружили бы в этой Сети достаточно интересного о себе. Даже такого, что за давностью лет напрочь стерлось из их памяти. От такого приступа изумления подавляющее бо — лыыинство граждан планеты спасало отсутствие у них соответствующего уровня доступа к секретным материалам. Достаточно быстро сработали поисковики Сети и в этот раз.

На экране появилась коротенькая табличка, в которой против имен кандидатов на то, чтобы оказаться опознаваемой личностью, указаны были величины вероятности такого соответствия. Роше уверенно остановился на одной из значившихся в списке.

— Гм… — пробормотал Ван-Аахен, заглядывая через плечо комиссара. — Любопытную личность отловили вы на просторах информационной вселенной, комиссар. Заезжих коммерсантов, получивших постоянную визу и лицензию для своей деятельности на Ваганте, раз — два и обчелся… И уж таких, у которых в «послужном списке» числятся чуть ли не все Тридцать три мира, я не ожидал увидеть вообще…

— Вы бы еще больше изумились, — отозвался комиссар, — если бы знали тот материал, который не попал в текст справки… И я буду не я, если этот персонаж случайно оказался на месте действия…

— По-вашему, он имеет отношение к сделке с продажей Бога гномов? — заинтересовался рыжий капитан.

— По крайней мере, от него не может не тянуться ниточка к одному очень интересному участнику этой сделки, — задумчиво пробормотал в ответ Роше.

Он уверенно взял со стола трубку и, поглядывая на экран, набрал номер — один из тех, что был высвечен в тексте справки, появившемся на экране. Не так уж далеко от передвижного штаба объединенной группы в кармане Микиса Палладини тихо запел мобильник.

Микис бросил извиняющийся взгляд на Шишела (а заодно и на Тварюгу) и поднес трубку к уху. После привычных «алло?» и «да…» он нервно нажал на клавишу отключения микрофона и укоризненно уставился на Дмитрия.

— Это наш общий знакомый… — сообщил он без особой радости в голосе. — Комиссар Роше… Я же говорил, что нам не следует светиться вместе…

— Вообще-то это говорил не ты мне, а я — тебе — недовольно буркнул Шишел и суровым голосом осведомился: — Что нужно от тебя комиссару?

Микис бросил в трубку нечто вроде «минуточку! Я — сейчас!» и, снова отключив микрофон, панически уставился на Шаленого.

— Он, понимаешь, уверен, что я знаю, как с тобой связаться… — объяснил он. — И хочет говорить с тобой…

— Скажи, что на это требуется время! — четко распорядился Шишел. — Вот его и тяни, время это! Скажи, что раньше будущего вечера не получится ровным счетом ничего.

Микис заговорил в трубку в своем привычном репертуаре — как всегда нечто торопливое, сбивчивое и неразборчивое. Комиссар со своего конца провода пытался было вставить в разговор слово-другое от себя, но почти сразу понял бессмысленность таких попыток. Шишел тем временем поднялся на ноги, отворил заднюю дверь кабины кара, на котором только что прибыли Палладини и его престранный спутник, и, снова приняв позу услужливого дворецкого, повелительно кивнул Тварюге, приглашая Стража снова занять свое место на заднем сиденье. Страж закопошился немного более энергично, но последовать этому приглашению не торопился.

— Ч-черт! — пробормотал Микис, нажимая клавишу отбоя. — Готов поклясться, что он не поверил ни единому моему слову! Надо как можно скорее сматываться отсюда!

— Можешь выбросить свою трубу к чертовой матери! — отозвался Шишел. — Если комиссар не полный дурень — а он не дурень, поверь мне! — то твой мобильник у него уже на крючке. Как, впрочем, и твоя тачка. Ты ведь регистрировал ее на свое имя?

— На свое, — грустно признал Микис, рассматривая все еще зажатую в руке трубку, словно эта дорогая модель блока связи неожиданно для него превратилась в ядовитую змею.

— Вот что, — распорядился Шишел. — Поставь свою тачку на автопилот и задай ему маршрут наобум лазаря. А в нее забрось заодно свою трубку. Сам же полезай в мой «форд». И этого друга, — он кивнул на Стража, — усаживай туда же… Нам надо продержаться еще полсуток…

— Откуда он выходил на связь? — осведомился Роше у молчаливого Левона, погруженного в общение со своим ноутбуком.

Сейчас на экран была выведена карта-схема центра Старого Форта. На ней — красным крестиком — мигала отметка места, из которого поступил ответный сигнал трубки Палладини.

— Судя по всему, он здесь, неподалеку, — отозвался тот. — Шестнадцатый Технологический проезд… Это район естественной санации. Закрытые стройки и бездействующие предприятия. Сейчас их выводят за черту исторического центра. Самое место для всякой подпольщины. Местная шушера тут часто назначает стрелки и устраивают тайники для наркоты и оружия…

— Не удивлюсь, если ваш приятель Шаленый крутится где-то там же, поблизости… — заметил Полек, повернувшись к комиссару.

— Ого! — заметил Ван-Аахен. — Он куда-то двинулся…

Действительно, мигающий крестик поплыл по экрану, покидая окрашенный в серые тона район естественной санации.

— Не спускайте с него глаз, Левой! — распорядился капитан. — Надо бы было подключить к делу аэронаблюдение… Черт возьми! Приходится разрываться на части. Впору просить у начальства дополнительную поддержку…

— Скунс не так глуп, чтобы попасться так просто, — заметил Роше. — Скорее всего, он сбивает нас со следа…

— Скунс? — переспросил у него Ван-Аахен.

— Это одна из его старых кличек, — ответил комиссар.

— Палладини был и раньше связан с криминальными структурами? — удивился капитан. — Человек с таким прошлым не мог получить не только лицензию для работы на Ваганте, но даже и обычную визу…

— Свое прошлое этот пройдоха, кажется, сбросил с себя и оставил где-то на дороге, — усмехнулся в ответ комиссар. — Как ящерка — старую шкурку.

Слово «заложница» или «пленница» так и не были ни разу произнесены ни гостеприимными Обитателями Тверди, ни самой Энни. Видно, хозяева положения не хотели создавать напряжение. А сама Энни решила повременить с демонстрацией своих эмоций и с такими вызывающими жестами, как объявление голодовки или демонстративное неповиновение хозяевам. Пока что она решила использовать время своего пребывания в Стенах для того, чтобы к ним присмотреться, а заодно оценить возможности побега или хотя бы попробовать установить связь хоть с кем-то там, на воле.

Поэтому она без возражений приняла предложение старшего гнома предпринять экскурсию по здешней обители и познакомиться с местными достопримечательностями.

Перед тем как отправиться в путь, ей все-таки был предложен напиток — не то чтобы прохладительный, но все же как-то утоливший ее начавшую беспокоить жажду. Здешняя вода, конечно, не была настояшей водой, как не был настоящим воздухом тот воздух, что она вдыхала здесь.

«Да и я сама — не настоящая, наверное, — подумала Энни, попытавшись на минуту разобраться в своих ощущениях, — Здесь и кровь — не кровь, и плоть — не плоть, а лишь какой-то колдовской обман. Наваждение. Сон, может быть… Впрочем, нельзя терять-чувства реальности даже здесь!»

В путь вместе с Энни двинулась вся встречавшая ее «делегация». Роль главного проводника взяли на себя старший и Прокурор. Они предваряли шествие своей гостьи-пленницы. Остальные четверо гномов это шествие завершали. Для того чтобы выйти в места, где селились Обитатели Тверди, Энни и ее спутникам-проводникам пришлось спуститься вниз на основательную глубину. Впрочем, это совсем не напоминало спуск в шахту или штольню. Не было ни духоты, ни ощущения тяжкого груза каменных пластов, навалившихся на плечи. Эти чувства были ей знакомы по 6 репортерской работе в других Мирах Федерации. Скорее это походило на экскурсию по громадному небоскребу, представлявшему из себя какой-то странный музей.

Мир гномов, точно гигантский муравейник, был пронизан множеством переходов разной длины и ширины, изобиловал спусками и подъемами. К счастью, габариты Энни позволяли ей беспрепятственно следовать маршрутом, который выбрали для нее столь гостеприимные хозяева. То и дело по пути встречались провалы в стенах, похожие на окна-витрины. Через них открывался вид на содержимое соседних ярусов и этажей этого запутанного подземного лабиринта. Заблудиться в нем было, судя по всему, делом пустяковым, и Энни в какой-то степени была благодарна своим проводникам.

Этот «муравейник» показался Энни местом довольно пустынным. Другие гномы не попадались на пути экскурсантов. Впрочем, может быть, об этом позаботились местные власти, расчистившие маршрут делегации от нежелательных — кто знает — встречных.

Этот Мир был не только пустынен, но и светел. По крайней мере казался таковым. Хотя местами — тут и там — зияли темным сумраком лазы в какие-то укромные уголки гномьего мира, окружающее пространство казалось насыщенным рассеянным светом, который будто сочился из здешнего воздуха сам по себе… Энни несколько раз приглядывалась, пытаясь определить источник этого свечения, но он словно был всюду и нигде одновременно. Посмотрев по сторонам и себе под ноги, Энни сообразила, что Мир гномов был, кажется, к тому же еще и миром без тени.

— Солнце?.. — спросила она у Прокурора, случившегося У нее чуть ли не под самыми ногами. — Где ваше солнце? Откуда здесь берется свет?

Прокурор был, видно, не уверен в своем знании языка людей, потому что — серией невнятных телодвижений — переадресовал ее вопрос старшему. Тот охотно взял на себя роль экскурсовода.

— То, что позволяет вам видеть окружающее, — охотно объяснил он, — это, конечно, вовсе не тот свет, который делает видимым ваш мир. — Он состоит не из привычных вам фотонов. Наш мир — это мир квазичастиц… И зрение наше воспринимает лишь подобия фотонов — кванты возбуждения, блуждающие в среде, что окружает нас… А возбуждает эту среду действительно излучение той звезды, которую вы называете здешним солнышком. Только не чисто световое. Эти возбуждения порождаются в основном волнами той частоты, которую вы относите к инфракрасному спектру. Впрочем, не стану сейчас вдаваться в тонкости физических процессов. Просто примите как данное, что наш воздух может светиться сам по себе… Ну и некоторые другие вещества тоже. А сейчас, — тут старший остановился перед аркой, ведущей в соседний зал, — сейчас мы пришли к таким местам, на которые вам, наверное, будет интересно бросить взгляд…

Зал, в который открывалась эта арка, был громаден. Делегация провела Энни на широкую галерею, которая казалась залитой ярким солнечным светом. Она тянулась под самым его куполом, открывая вид на дно огромной пещеры. Галерея была обнесена балюстрадой, вдоль которой высились какие-то образования, которые Энни окрестила для себя деревьями. А вот дно зала действительно стоило того, чтобы проявить к нему интерес. Это был причудливый лабиринт, по которому сновали казавшиеся с высоты и вовсе мини-лилипутиками многочисленные гномы. Там было много мелких деталей, в которых с этой высоты было трудно разобраться.

— Это, можно сказать, наш город, — объяснил Энни старший. — Конечно, он не похож на города людей. Его только условно можно назвать городом. Наши города располагаются на нескольких уровнях. Даже не просто на нескольких, а на очень многих. Они могут далеко уходить вниз — в глубь планеты. Почти до самого ее ядра. Давление многочисленных слоев горных пород — это препятствие для таких существ, как вы, состоящих из обычных атомов и молекул. Для нас здесь, в глубинах планеты, условия цзни вполне подходящие. Они даже более близки к тем, Которые существовали на нашей древней прародине.

— Так гномы не были сотворены Предтечами? — спросила Энни.

Теперь она не стеснялась задавать гномам вопросы, которые могли бы показаться им бестактными. Благодарности к тем, кто сделал ее заложницей, она не испытывала. Хотя и нарываться на открытую враждебность своих хозяев не стремилась.

— Нет, это всего лишь легенды, — покачал головой старший, — Мы вступали в контакт не с одной цивилизацией Новой Вселенной. С цивилизациями и древними, и молодыми… И у каждой из них есть такие легенды. Почему-то чуть ли не все цивилизации Новой Вселенной хотят числиться нашими создателями… Но легенды есть и у нас. И мы им больше верим, чем каким-либо еще сказаниям… Когда произошла Катастрофа и родилась Новая Вселенная, то не уцелело того, что вы, люди, называете документами. Да у нас и не было такой традиции — вести систематические документы, хроники… У нас в те времена было принято другое отношение даже к собственной памяти… Тогда та часть Вселенной, в которой зародилось наше племя, была совсем другой. Совсем другими были и наши представления о фундаментальных понятиях. О Пространстве и Времени… И о многих других вещах… Плотность того, что вы называете веществом, в те времена в этой части была громадной. В таких условиях в нем могли свободно перемещаться и взаимодействовать друг с другом только такие частицы, которые вы окрестили квазичастицами. И — что может показаться вам странным — и само поведение этих квазичастиц, и законы, которым это поведение подчиняется, очень похожи на поведение и законы, которые действуют для тех частиц, из которых построен ваш мир. И даже структуры, которые образуются из квазичастиц, похожи нате, которые образуют в вашем мире обычные частицы. Похожи и по форме, и по свойствам… Повторяю: это вам кажется удивительным совпадением, но это вовсе не случайность. Это — один и фундаментальных законов Природы. Он известен и в вашем мире. Проводник называет его законом Подобия.

Старший сделал многозначительную паузу и бросил на Энни испытующий взгляд, наверное пытаясь прикинуть не зря ли он тратит свое красноречие на объяснения этой миниатюр ной девушке с лицом любознательного подростка. Решив, что его усилия все-таки не пропадают зря, он продолжил:

— Но мы долго не догадывались, что может существовать — и существует — какой-то другой мир, кроме того, в котором обитали мы сами. В лучшем случае это казалось нам досужей выдумкой праздных умов. Но потом пришло бедствие. Катастрофа. Те силы, которые удерживали нашу Вселенную в постоянном равновесии, ослабли, и наш мир — распался….

Тут старший запнулся:

— Мне будет тяжело рассказывать тебе о тех страшных временах, которые пришли вслед за этим… Не только рассказывать тяжело. Тяжело даже просто говорить об этом… Ты должна была многое узнать об этом из легенд. Мы дали тебе такую возможность.

— Я так и знала… — тихо сказала Энни. — Точнее, догадывалась, что моих «сказочников» кто-то подсылает ко мне. И подсылает неспроста… Только вот того, что подсылают их ко мне сами герои этих сказок, как-то не приходило в голову… Получается, что вы давно готовили меня к вашему «приглашению»… Но… Но ведь вы не знали тогда о том, что существует мой друг — господин Яснов? Почему вы выбрали меня для того, чтобы пригласить в ваш мир? — спросила она уже голосом, набравшим силу и исполненным какого-то азарта.

Старший продолжал испытующе глядеть на Энни. Он немного пощипал свою окладистую бороду и пояснил — довольно откровенно и даже несколько цинично по людским понятиям:

Мы собирались разыграть совсем другую игру… И в ей вам тоже досталась бы не последняя роль, мисс. Собственно, к ней мы вас и готовили. Но обстоятельства обернулись по-другому…

— Я польщена вашим вниманием, — уныло бросила Энни.

Она не могла понять до конца, доступно ли было гномам чувство юмора, пусть даже и мрачное. Наступило довольно продолжительное молчание. Энни осторожно двинулась вдоль солнечной галереи, бросая рассеянные взгляды по сторонам.

— А это что? — спросила она, прикоснувшись к стволу одного из деревьев, высившихся по периметру галереи. — Это похоже на какое-то растение…

— Это и есть растение, — ответил старший. — В вашем понимании этого слова. Первичный продуцент — в терминах вашей экологии. Усваивает энергию возбуждений, блуждающих по здешней Тверди. Так сказать, квазифотонов. И за счет этой энергии строит то, что вы называете «органическим веществом». Я же сказал вам, что наши миры — ваш и наш — удивительно похожи. Но те растения, которыми усажена эта галерея, скорее декоративное украшение. Есть много других, более полезных с точки зрения их пищевой ценности. Их мы возделываем. Ими засажены Целые плантации… Надеюсь, это вас не удивляет. Ведь не Духом же святым живет наше племя… Чудеса чудесами, а экологическая пирамида — экологическая пирамида…

— Значит, кроме самих гномов, — заинтересовалась этой темой Энни, — существуют и другие живые существа, обитающие в Тверди?

— Существуют, — подтвердил ее догадку старший. — Существуют, и в довольно большом количестве. И среди них встречаются довольно жуткие и неприятные особи. Они, к сожалению, чрезвычайно живучи. И они распространились по множеству Миров Новой Вселенной. По крайней мере, где бы ни поселялись гномы, всюду они Встречали довольно гнусных тварей из своего Мира. И нам постоянно приходится вести с ними борьбу. Порой борьбу нелегкую. Кстати, эти твари тоже упоминаются в нащих сказаниях и легендах… Вы могли бы об этом вспомнить

— Я и вспомнила, — пожала плечами Энни, — Но здесь в самом центре вашей цивилизации, должно быть, их уже не просто встретить? Надеюсь, что вам не так опасно покидать свои жилища, как героям ваших сказок?

— Увы!.. — картинно развел руками старший.

Он явно подражал жестикуляции и мимике людей, и это получалось у него немного ненатурально.

— Нам не удалось, — продолжил он, — настолько очистить Твердь Ваганты от всех опасных для нас созданий. И мы по-прежнему вынуждены постоянно остерегаться чуть ли не на каждом шагу. В глубинах здешних переходов легко натолкнуться на тварей хищных и злобных. Впрочем, тебе они не доставят много хлопот. Места, где такие встречи вероятны, в программу вашей экскурсии не входят. Мы, разумеется, не хотим рисковать тобой.

Энни снова помолчала, разглядывая лежащий перед ней жилой лабиринт. Потом решила немного сменить тему разговора.

— У вас все селятся вот в таких одинаковых жилищах? — спросила она, кивнув на картину, открывающуюся внизу.

— Нет, — все в той же своей картинной манере покачал головой старший. — Во-первых, внизу перед вами не совсем жилье. Это скорее в вашем понимании деловые кварталы. А всеобщее равенство царило у нас только в ту счастливую пору, когда Бог был с нами. Да и эти россказни — неправда. Гномы — точно так же, как и люди, не хотят и не могут жить одинаково. Даже в тех случаях, когда им предоставляют равные возможности. А уж сейчас, когда Миром правят Власть и Деньги, о равенстве возможностей и говорить не приходится.

— У вас тоже существуют деньги? — с интересом спросила Энни. — В тех сказках, которые мне пришлось слышать, про них говорилось как-то нечетко.

— Существуют, — снова подтвердил ее догадку старший. — Никто еще не придумал такого общества, в котором не было бы системы обмена товарами и услугами. А у такой системы всегда одинаковая основа — Деньги, — Он произносил это слово явно с прописной буквы, так же как и слово Власть. — Правда, наши деньги совсем не похожи на ваши. И их нельзя обменять. Нигде нет такого общества, которым не управляли бы только Власть и Деньги. Если обществом, конечно, не управляет Бог. Без него мы, Обитающие в Тверди, не можем быть равны друг другу. Точно так же, как и вы, люди. Это — естественный порядок вещей. А главное в жизни — это понять тот порядок, которому она подчиняется. Мне кажется, что люди в большинстве своем разделяют такую точку зрения.

— И он нравится всем Обитателям Тверди? — поинтересовалась Энни. — У нас, людей, довольно много тех, кто не может смириться с этим «порядком вещей».

— Да, я знаю об этом, — согласился с нею старший.

— Обитатели Тверди более покорны? — спросила Энни.

— Не все, — нехотя признал старший. — Но так же, как и в вашем Мире, неповиновение естеству не приводит ни к чему хорошему. Почти во всех обществах, которые создавали Обитатели Тверди, Власть карала такое неповиновение и защищала естественный порядок.

— Про людей можно сказать точно то же самое… — пожала плечами Энни. — Да, наши с вами Миры очень похожи… Вот вы только что очень хорошо сказали про пирамиду… — снова чуточку сменила она тему разговора, — про экологическую пирамиду. — Энни не столько поддерживала затеянный разговор со старшим, сколько просто размышляла вслух. — В том духе, что чудеса чудесами, а пирамида — пирамидой. Но Власть — это тоже пирамида. Ведь так? Вам, Обитающим в Тверди, тоже, наверное, понятен, такой образ?

— Да, — подтвердил старший, склонив голову в знак согласия, — Это действительно очень емкий образ.

— А у всякой пирамиды, — продолжила свою мысль Энни, — обязательно есть вершина… Так кто находится в вершине вашей пирамиды Власти? Ну той, что существует у вас теперь?

— Обычно в ее вершине мы помещаем бога, — несколько уклончиво ответил старший. — Кстати, он очень популярен у нас. Его изображение ты можешь найти на многих наших священных предметах, на многих барельефах. Даже на стене этой галереи. Чтобы увидеть его, надо только пройти немного дальше…

Он услужливо протянул руку, указывая Энни нужное направление.

— Однако, — не унималась Энни, неторопливо направляясь туда, где действительно виднелось выбитое в стене изображение, — сейчас эта вершина опустела. И, к сожалению, пустует она довольно долго…

— Мы надеемся, что уже скоро Бог займет положенное ему место, — заверил ее старший. — И вы, и ваш друг сыграете немаловажную роль в его возвращении…

— Но ведь пока что вами не может править просто пустое место? — пояснила Энни причину своего недоумения. — Много лет подряд кто-то должен был замещать вам вашего Бога, пока он… э-э… находится в отлучке. Ведь так? Кто это, если это, конечно, не секрет…

Старший, видимо, ощутил в этом вопросе некий оттенок неуважения к своему божеству. Он омрачился и бросил на Энни даже некое подобие укоризненного взгляда.

— Понимаете, — объяснила она, — если я не пойму этого, мне трудно будет понять ваше племя вообще.

По лицу старшего скользнула то ли тень, то ли гримаса, обозначающая у гномов хмурую улыбку.

— Бога сейчас нет с нами, — признал он. — Но это не значит, что его нет вообще. Если мыслить образно, то его место в вершине пирамиды занимают сейчас его… как У вас это называется… Не совсем — завещание…

— Заветы, — подсказала Энни.

— Да, — облегченно вздохнул старший, обрадовавшись, идно, найденному подходящему слову. — Бог оставил нам много своих мудрых заветов, и те из нас, кто глубоко проник в их сущность…

— Значит, высшей властью у вас наделен кто-то, кто трактует эти заветы божества? — сделала предварительный вывод Энни. — Это один какой-нибудь Верховный жрец, или таких жрецов несколько?

— Мы не называем их жрецами, — покачал головой старший. Это Хранители Мудрости. Они составляют Малый Круг. Та пирамида, которая осуществляла прямую волю Бога, сейчас не может работать, и эта структура Власти у нас как бы спит. Вместо нее существует временное правление. Назначенное только на время отсутствия Бога. Это — Большой Круг, Малый Круг и Верховный Арбитр…

— Их у вас выбирают или как-то по-другому приводят к власти? — попробовала уточнить Энни.

— Чтобы попасть в Большой Круг, надо быть очень сильным знатоком в каком-нибудь деле. Членов Большого Круга — их больше тысячи — избирают пожизненно… — Тут старшему снова потребовалось отыскать подходящее слово, и он его нашел. — Избирают Гильдии. У вас тоже есть такое понятие… Сообщество признанных мастеров своего дела. К примеру, меня выбрала Гильдия Общения. В нее входят специалисты по, как вы можете догадаться, по общению. По общению с людьми…

— Значит, я имею честь быть порученной заботам члена правительства вашего племени? — удивленно подняла бровь Энни.

— К вашим услугам, — церемонно поклонился ей старший и тут же продолжил свои объяснения: — Члены Большого Круга самостоятельно, по своему разумению решает те задачи, которые возникают перед Обитателями Тверди. Они сами назначают себе помощников и с их помощью Контролируют ту или иную сторону жизни племени…

— А если… — хотела было спросить его Энни, но старший перебил ее.

— «А если член Большого Круга наделает ошибок?» хочешь ты спросить, — сказал он, — Его судьбу решит Малый Круг. Туда входят только знатоки Заветов бога. Причем такие, которые проходят жесточайший экзамен перед старшими членами Малого Круга.

— И велик этот Малый Круг? — поинтересовалась Энни.

— Это — тайна, — сухо отрезал старший. — Все о Малом Круге знает только Верховный Арбитр.

— А он откуда берется? — уже немного устало осведомилась Энни.

— Избирается всем племенем. Это тот из нас, кто пользуется всеобщим доверием и известен многими добрыми делами. Он решает вопросы, в которых не могут найти согласие члены Малого Круга. И имеет право вмешаться в любое дело, если считает это необходимым. Способен отменить любое решение и заменить его своим… Конечно, такая система может показаться вам…

— Нет! — перебила его Энни. — Мне ничего, ровным счетом ничего не кажется. Я слишком мало знаю о вашем племени, чтобы судить хоть о чем-то. Я лучше пройдусь в этот ваш город… Если, вы, конечно, не возражаете. Как спуститься туда?

Всякий другой на месте Арийца, безусловно, имел бы все основания провести эту ночь, не смыкая глаз и вертясь — на перине не хуже, чем грешник на раскаленной сковородке. Но Гарри проспал ночь, богатую для многих других разнообразными событиями, как убитый, даже не увидев ни одного сна, достойного, чтобы всплыть в памяти к утру. Длительное общение с Хозяином боев закалило его нервы до состояния стальных канатов.

Точно так же, как и ко всякому другому источнику бессмысленной нервотрепки, он отнесся к требовательному стуку в дверь своего трейлера, поднявшему его на ноги поутру. Натягивая по ходу дела джинсы и свитер, он побрел объясняться с нетерпеливым визитером, не забыв на всякий случай предварительно выглянуть в окно, занавешенное ластиковой шторой в мелкий горошек. За пыльным, сроду е протиравшимся стеклом пред ним предстали Роман Тикмар по прозвищу Цыган и «сиамский близнец» Арийца, который по идее должен был бы сейчас досматривать последний сон на лежанке в этом самом трейлере.

На всякий случай Ариец бросил туда взгляд и убедился, что лежанка пуста, а следовательно, личность Бейба не раздвоилась, а в единственном экземпляре находилась по ту сторону двери, в компании Цыгана.

— Ну?.. — мрачно спросил Гарри, отворяя незапертую, вообще говоря, дверь. — Где тебя черти носили, Билли? И откуда это украшение? — Он указал глазами на полоску репарирующего пластыря, пересекавшую лоб Бейба. — Засыпал ты вроде здесь, под моим присмотром…

— Засыпал, — согласился с ним «близнец», неуклюже, бочком пробираясь к своему ложу. — Но, по таким делам, не смог заснуть…

— По каким таким делам? — хриплым после сна голосом осведомился Ариец, пропуская в трейлер Цыгана.

Тот был чернее тучи.

— Черти его носили к нам, в Табор, — внес Ариец ясность в ситуацию. — Причем с благородной, оказывается, целью. Парень всерьез решил, что мы не в курсе того, что люди вашего хозяина что-то там затевали в эту ночь. Но, во-первых, он припозднился, во-вторых, вообще появился на редкость не вовремя и был неправильно понят..

Ариец бросил на Бейба взгляд, которым намерен был его испепелить, но вместо этого почему-то всего лишь почувствовал себя ужасной сволочью. На службе у Хозяина боев это называлось синдром профессионального заболевания.

Судя по его виду, Бейб появился в Таборе действительно не вовремя и мог радоваться разве что только тому, что остался жив.

— И в третьих, — закончил Цыган, — мы действительно оказались «не в курсе». Всегда надо полагаться не на логику а на предчувствия. А предчувствия у меня были хреновые-прехреновые… Но мы как назло хорошенько поработали мозгами и решили, что Обух не станет нас особо беспокоить до боя. Но его парни нас крупно разочаровали. Они устроили нам прекрасный вечер — со стрельбой и мордобоем…

— Вот тут-то я и появился на месте действия, — вставил свое слово Бейб.

— И огреб и от тех, и от других… — умозаключил Ариец. — Как я понимаю, у тебя крупные претензии к шефу… — повернулся он к Цыгану. — Ты, часом, не ошибся адресом, когда завалил ко мне сюда?

— Претензии?.. — процедил сквозь зубы Цыган, и Гарри ощутил, как от Романа разит спиртным.

Тот тяжело опустился в продавленное кресло, не особо спрашивая на то дозволения, и вытащил из внутреннего кармана своей кожаной куртки початую флягу самогона.

— Претензии? — повторил он. — Можно сказать и так… Хотя какие уж там претензии. Всего-то наш Ник. Повар схлопотал пулю в брюхо, а пара шатров сгорела к чертовой матери… Ничего, Ник оклемается, а ребята соорудят себе жилье лучше нового… Но вот однашутка будет стоить Обуху очень дорого. Его ребята забрали с собой Мириам…

— Они взяли ее заложницей? — без всяких объяснений догадался Ариец.

— Угу, — кивнул Цыган. — Вашему шефу нужен гарантированный счет в финальном бое. Вот так он его гарантировал. Скажешь, ты был не в курсе? Ладно. Ты в этой игре — маленькая пешка… И вас с Бейбом мне, как говорится, и щепочкой трогать не стоило. Но, раз уж он сам ко мне пожаловал… С тобой Обух, конечно, не советовался. И ваших с Бейбом советов слушать не станет… Но… Какой-то толк от вас — вполне может быть… Вы люди догадливые, кое-что в делах своего шефа смыслите… Поэтому можете и посоветовать — где сейчас девочку могут прятать…

Это, скажу вам, прямо в ваших интересах. Так что уж будь добр, подсуетись…

Он поискал на столе и нашел-таки пару пластиковых стаканчиков. Поставил один перед Арийцем и плеснул в него крепкого пойла. Второй, тоже полный, протянул Бейбу. Сам приложился к горлышку.

— Примите, ребята для храбрости! — распорядился он тоном, не терпящим возражений. — Хлебните и беритесь за дело… Я тоже не ворон считать в город прикатил…

— Может, — осторожно предположил Бейб, — тебе стоит напрямую поговорить с Хозяином? По-хорошему…

Ариец наградил его за такой мудрый совет взглядом — злым и жалостливо-презрительным.

— Я бы с радостью поговорил с вашим Хозяином, — с кривой улыбкой ответил Цыган. Только ничего хорошего из такого разговора не получится… Так что решать свои проблемы я буду — по-своему, — А вы тоже ушами не хлопайте. Насчет того, чтобы в стороне постоять, — не обольщайтесь. Как-никак вы оба в этом отметились. Вы же меня в такую игру и втравили, с вас и спрос будет.

Бейб покрутил головой так, словно и без того расстегнутый воротничок стал ему тесен и, собравшись с духом, проглотил самогон.

— Магию… — спросил он сразу осипшим голосом, — магию вашу в ход пускать вы не пробовали?

Ариец понял, что сегодня Бейб обречен задавать только неуместные вопросы. И тоже осушил свой стакан.

— На этот счет не ломай голову! — презрительно бросил Цыган, — Магия — не твоя забота. Ты лучше помоги Мири отыскать. Я сейчас… — он тяжело поднялся из кресла, — потопаю по своей дорожке, но… Но вы уж — держите меня в курсе. Через эту штуку… — Он вытащил из заднего кармана свой мобильник, потертый и исцарапанный. — Мой номер…

— Твой номер у меня есть… — отмахнулся от него Ариец. — Тебе в таком виде лучше…

— Не надо советовать, что мне лучше, а что — хуже… резко перебил его Роман. — Думай лучше о своих проблемах Они сейчас у тебя есть…

Трубка в руке у него неожиданно залилась сигналом вызова.

— М-да… — мрачно бросил в нее Цыган. — Ты, Тоби? Какой человек?.. Не из легавых, говоришь? Я же сказал тебе, дурень, чтобы никто… Понятно. Вот что, запомни, в услугах прохиндеев, которые работают за деньги… Что не за деньги? Так что тогда этому типу надо?

Глава 11 СТАВКА НА СТРАЖА

Ставший уже почти родным для Роше «Друг желудка» встретил комиссара утренней пустотой и едва заметными благодаря исправной работе кондиционеров, ароматами прекрасно приготовленной рыбы и какого-то особо отвратительного сорта кофе. Пустота кафе была в общем-то мнимой — в «Друге желудка» круглые сутки можно было встретить хотя бы пару-тройку особо усердных сотрудников «Веселого Подворья» — в форме или в партикулярном платье, — которые не нашли другого времени, чтобы наскоро перекусить и обменяться текущими новостями. Мнимыми были, скорее всего, и сами почудившиеся комиссару ароматы, витающие в здешнем воздухе. По крайней мере, сопровождавший его состав «объединенной группы» явно не обратил на возбуждающие запахи особого внимания и с головой ушел в изучение высвеченного на экранчике, украшавшем столик, меню дежурного завтрака. Несмотря на I ранний час и неплохое здоровье всех собравшихся, особого энтузиазма предстоящий прием пищи у них не вызывал.

Роше на старомодный манер повязал себя салфеткой и молча, с видом обреченного, принялся за завтрак. Судя по выражению его лица, он явно не был настроен на разговорчивый лад.

— Время идет, а мы не двигаемся с места, — открыл нынешнее заседание очередной порцией утреннего нытья Ван-Дахен — Похоже, что и второй ваш приятель, комиссар, не горит желанием вступить с вами в контакт. — Вы и впрямь как в воду глядели: свой кар господин Палладини автопилотом отправил прямо на стоянку, а на память нам оставил свою трубку, брошенную на сиденье. Чтобы снова его сыскать, потребуется немало времени. Ну, что до Ларсена, то он и его люди тоже прочно легли на дно…

Настроение Роше успело уже и без того основательно испортиться за истекший остаток ночи. Выспаться за это время ему удалось далеко не в полной мере. Кабинеты «Веселого Подворья» были меньше всего приспособлены для спокойного сна в них. В сочетании с отсутствием хоть каких-то положительных результатов это определило сегодняшнее утреннее меню комиссара. Оно ограничилось громадной чашкой местного злонравного кофе и гренками, вполне съедобными.

— Все-таки это невозможно пить, — констатировал он, попытавшись запить прожеванный кусок гренка коричневатой влагой, и с досадой отставил чашку в сторону. — Не сочтите меня слишком капризным, капитан…

— Позвольте тогда хоть заплатить за ваш завтрак, — примирительно произнес Ван-Аахен, вынимая из нагрудного кармана свою электронную кредитку. — Вы упорно не даете мне продемонстрировать вам здешнее гостеприимство…

— Нет уж! — остановил его жестом своей широкой ладони Роше. — Раз уж я имел глупость сам заказать эту бурду во второй раз, то я и должен быть за это наказан финансово… Нельзя дважды наступать на одни и те же грабли.

Он опередил капитана, поспешно сунув в щель терминала свою карточку. И был за это вознагражден — на экране над столиком возникла надпись: «Для комиссара Жана Роше оставлено сообщение». Услужливый сервисный автомат сопроводил эту новость стандартным предложением вывести сообщение на дисплей или же — если клиенту будет так удобнее — на закрытую распечатку. Здешняя автоматика явно учитывала специфику клиентов заведения. Комиссар выбрал первое — как-никак здесь, на Ваганте у него не было секретов, особенно от своих коллег.

«Срочно необходимо встретиться с вами, — гласило сообщение. — Свяжитесь со мной как можно скорее. Я остановился в „Факире“. Надеюсь, вы помните меня по нашей встрече на Прерии. Ким Яснов». После подписи шел код канала связи старого знакомого комиссара.

— Ого! — пошевелил усами Роше. — Это уже интересно. Не знал, что Обитаемый Космос так тесен.

Он воззрился на Ван-Аахена недоумевающим взглядом, явно не видя его. Капитан изобразил в ответ на своем лице живейшую заинтересованность.

— Я вижу, — предположил он, — Его Величество Случай свел вас с кем-то из ваших давних знакомых здесь, в нашем провинциальном захолустье…

— Не скромничайте, — нахмурился комиссар. — Какое уж там захолустье! Просто райские кущи для служителей Закона. Я вот с утра просматривал ваши сводки происшествий, так прямо отдохнул душой. Один только инцидент с использованием оружия. С какими-то таборными магами. И то нет никаких обращений в полицию…

— Эта публика обычно сама решает свои проблемы с криминалом, — пожал плечами Левон. — Кстати, о кофе…

— А что до Случая, — продолжил комиссар, помрачнев при упоминании о кофе, — то Его Величество, как вы его окрестили, вряд ли имеет к этому какое-нибудь касательство.

— Почему вы так считаете? — осведомился капитан. — Еще один ваш знакомый имеет отношение к Богу гномов? Поистине, у вас на Ваганте обнаружился интереснейший круг знакомых, комиссар.

— Почему я считаю, что это — не Случай? — ответил вопросом на вопрос Роше, поднимаясь из-за стола и ища глазами, куда деть вытащенную из выреза жилета салфетку. — Да просто потому, что Случай не сводит нас с господином Агентом на Контракте просто по своей прихоти знаете ли, доверяю своей интуиции, капитан. А интуиция мне: «Это — Судьба, Жан! Это — Судьба…»

— Ну, где он, этот ваш друг гномов? — спросил Цыган, протиснувшись к стойке бара, от которой ему махал рукой Тоби Каннинг. — Ну и местечко ты выбрал для разговора…

Он окинул рассеянным взглядом мутную от табачного дыма внутренность «Двух Тропиков», не самого лучшего питейного заведения в Старом Форте. Здесь, казалось, время остановилось как-то в полночь — и полночь эта все тянулась и тянулась. Пьяная и бестолковая полночь после пьяного и бестолкового дня. Даже измятые физиономии завсегдатаев «Тропиков» не менялись здесь, казалось, веками. Только неискушенный в географии питейного бизнеса Старого Форта Тоби мог назначить здесь встречу предполагаемому деловому партнеру.

— Впрочем, так даже и лучше, — безнадежно махнул рукой Цыган, устраиваясь на потертом табурете. — Сооруди-ка что-нибудь покрепче, — бросил он унылому бармену, не киберу. а вполне живому (поразительной роскоши для здешнего заведения). — Так где этот тип?

— Вот. — Тоби кивнул на сидевшего по правую руку от него Агента. — С вами хотел бы говорить господин Ким Яснов. Как я сказал, он берется помочь нам не за деньги. Послушай, — добавил он, с сомнением глядя на бокал, который Роман принял из рук бармена, — повременил бы ты с этим… Вам надо поговорить на ясную голову…

— Вообще-то, — добавил он, виновато косясь на Кима, — маги, даже бродячие, обычно воздерживаются от алкоголя. Почти не пьют… Сильно, по крайней мере. Но в тех случаях, Когда дела складываются так круто, как в этом случае…

— Так что за приступ благотворительности случился с вами, господин сыскарь? — осведомился Роман. — Откуда вы вообще узнали так быстро о том, что у нас — проблемы?

— Я нашел этого человека, — ответил за Агента Тоби — Его очень хорошо рекомендовали мне.

— И ты сразу выложил ему все, что знаешь? — хмуро уставился на него Цыган.

— Нет, — откашлявшись, заверил его Тоби. — В курс дела введешь его ты. Если согласишься, конечно.

— Так… — снова полным сомнения голосом произнес Роман и перевел взгляд на Кима. — Вы, что же — так вот просто захотели помочь нам? Или это у вас личные счеты с Хозяином боев?

— Господин Каннинг должен был назвать вам ту просьбу, с которой я обращаюсь к вам… — напомнил ему об условиях их предстоящей договоренности Ким. — Я рассчитываю, что вы поможете мне установить контакт со Стражем.

— С каким таким Стражем? — осведомился Цыган и опустошил свой бокал. На Тоби он бросил недовольный взгляд.

— Со Стражем Бога гномов, — уточнил Ким. — И давайте действовать быстро и без недоразумений. У нас мало времени.

Последовала пауза, во время которой до Цыгана наконец дошли какие-то соображения, которые придали его мыслям большую ясность.

— Что вы можете сделать? — спросил он Агента голосом, который сразу стал резким и неприятным. — Как вы собираетесь найти Мириам и зачем вам нужен Страж Бога?

— У меня — свой метод поисков, — ответил Агент. — Я специалист по ведению частных расследований. Ну а что касается Стража, то он мне нужен не для того, чтобы найти и освободить вашу сестру. Поэтому я не буду просить вас о встрече с этим… с этим персонажем до тех пор, пока не выполню свои обязательства.

— Придется управиться с делом сегодня до полуночи! — перебил его Цыган. — Но заранее ваших просьб я выполнять не собираюсь…

— Это я уже знаю, — кивнул Агент. — Вас мне рекомендовали как человека честного. Поэтому никаких гарантий От вас мне не надо… Но с обстоятельствами дела я должен ознакомиться уже сейчас.

— Есть еще одно условие, — уже порядком протрезвев, произнес Роман и наклонился к Агенту. — Никто, кроме нас с вами и Тоби, не должен знать, что я опустился до того, что обратился за помощью к наемному сыскарю.

— А почему выв самом деле так легко согласились на то, чтобы такую помощь принять? — поинтересовался Ким.

— Ты и меня удивил, — вставил свое слово в разговор Тоби. — Я думал, что тебя придется долго уговаривать… Или у тебя пропала вера в твою магию?

— Нет, — покачал головой Цыган. — Просто дело в страхе… Маг не должен бояться. Иначе у него ничего не получится. А я, как назло, очень сильно боюсь за Мири.. Это может помешать мне. Так что не грех и подстраховаться. Кроме того… Ты же знаешь, что магам нужно верить не в законы и традиции, а в предчувствия. Вот когда ты позвонил мне этим утром…

— У тебя было хорошее предчувствие? — с надеждой спросил его Тоби.

— Нет, — снова покачал головой Цыган. — Скорее не было плохого. Но мною по-прежнему владеет тревога. Ладно… — Он повернулся к Агенту. — Считай, сыскарь, что мы договорились.

Звонок комиссара застал Кима на полпути к «Факиру», и он добрался до назначенного им же места встречи только на несколько минут раньше Роше.

— Ого! — второй раз за это утро произнес комиссар, вдыхая витающий в номере Кима аромат кофе. — Вы, как и тогда, на Прерии, привезли «Мокко» с собой?

— Нет, — улыбнулся Ким, расставляя чашки на журнальном столике. — Предвидя встречу с вами, комиссар, я зашел в ближайший киоск. Здесь всюду неплохой выбор й кофе, и чая…

— В таком случае шеф-повар «Друга желудка» — большой оригинал по части такого выбора, — заметил комиссар усаживаясь к столу. — Вы, как я понимаю, уже знакомы с тамошней отравой. Раз уж заходили туда и даже оставили мне сообщение. Кстати, — добавил он, осторожно делая глоток из своей чашки, — как вы догадались, что меня можно застать там? Знаете, мой визит в эти края местные пинкертоны окружили таким флером секретности, что…

— Мне это подсказал один предмет вашего э-э… облачения, — объяснил Ким. — Кстати, я пользуюсь случаем вернуть его вам.

Он достал из-за спинки стула и протянул комиссару его головной убор.

— Вы забыли вашу замечательную шляпу вчера на том же столике, за которым устроился и я… — признался он.

— Действительно замечательную, — трогательно пошевелил усами комиссар, принимая этот дорогой его сердцу предмет из рук Агента. — Вы не представляете себе, насколько я привязан к подобным мелочам. Поверите ли, все последние сутки я чувствовал, что моей голове явно чего-то не хватает… Не знаю, где бы я нашел ей замену. Таких уже не изготавливают…

«В последние три-четыре столетия», — подумал Ким и с оттенком торжественности произнес:

— Другой такой шляпы не найти во всем Обитаемом Космосе. Так что я просто не мог ошибиться, когда предположил, что нам предстоит снова увидеть друг друга. После этого я попробовал навести кое-какие справки о вас. Действительно, вы здесь в важной роли, раз навести эти справки оказалось довольно трудно. Я искренне рад оказать вам такую услугу. Ведь мне придется просить вас об услуге куда как большей…

— Но вы напрасно взяли на себя труд позаботиться О моем «украшении», — строго попенял ему комиссар. — Поверьте, я уже через несколько минут вспомнил о еде, и один из моих коллег любезно сбегал в кафе. Но не нашел «беглянку». Поверьте, вам проще было бы оставить шляпу на месте. Тогда бы мои страдания не загнулись на целые сутки.

— Мне не хотелось рисковать таким раритетом, — виновато попытался оправдаться Агент. — Возможно, за эти самые несколько минут вы бы все-таки лишились этой «беглянки» навеки…

— Здесь не воруют, — ворчливо заметил комиссар. — По крайней мере по мелочам… Впрочем, — он бросил на «беглянку» извиняющийся взгляд, — для меня это далеко не мелочь.

Он заботливо пристроил столь ценный предмет на углу стола и принял более серьезный тон.

— Итак, если я не ослышался, вы говорили что-то о некой услуге? Если это в моих силах, то вы можете рассчитывать на мою помощь. Итак?

— У моего клиента похитили близкого человека. Точнее, невесту. Накануне свадьбы. И это — не эпизод из водевиля. Есть все основания считать, что не далее как этим вечером ее к тому же еще и прикончат.

— Вот как? — удивленно поднял брови Роше. — Почему же этого не сделали сразу?

— Потому что похитители выдвинули требования, которые, скорее всего, окажутся невыполненными, — пояснил Ким. — Задача, конечно, сложная…

— Но благородная, — вздохнул Роше. — Понимаю, что вы не стали бы просто из чистого интереса обращаться ко мне, а не к здешним криминалистам…

— Во-первых, мои клиенты — из таборных магов, — продолжил Ким. — А он и вообще предпочитают обходиться без посторонней помощи…

— Ого! — третий раз за утро воскликнул комиссар. — Если вы скажете мне, что похищение произошло прошлым вечером в так называемом Таборе…

— Именно так и было, — подтвердил Ким. — В Таборе бродячих магов, незадолго до полуночи. Вы что-нибудь знаете об этом?

— Сообщение о вооруженном инциденте в Таборе было в сводке происшествий, — пояснил комиссар. — Сообщение вроде поступило от случайных свидетелей. За Таборными магами здесь присматривают. Но очень редко расследуют их дела, если никто не заявляет в полицию. Однако не будем обольщаться. Может быть, ваш случай — простое совпадение.

— Известны практически все участники этой истории, — сказал Ким. — Но кроме того, что все это дело — проще, чем могло бы быть, оно еще и может оказаться небесполезным для того дела, которым вы заняты здесь.

— Х-хе! — усмехнулся Роше, обмакивая усы в кофе. — Так вам удалось кое-что разнюхать о том, зачем меня забросили сюда? — спросил он, окидывая Агента взглядом лукаво прищуренных глаз.

— Дело в том, — объяснил Ким, — что мое расследование завязано на здешних гномов. Ну а там, где гномы, там — или неподалеку — уж и их Бог…

Роше удержался от четвертого по счету «Ого!», но просто откинулся в кресле — в знак удивления.

— Ну и какое отношение имеет чья-то украденная невеста к Богу гномов? — осведомился он удивленно. — Тем более что Бог этот тоже кем-то украден, Понимаю… Маги… Они что-то знают на этот счет?

— Мне обещают весьма своеобразную оплату за мои услуги… Меня в обмен на обнаружение украденной девушки обещают свести с тем, кто может встречаться со Стражем Бога, — пояснил Ким. — Вы слышали о таком?

— Кое-что… — не слишком уверенно ответил комиссар.

За время перелета с Прерии он познакомился с врученным ему справочником по Ваганте и не забыл про небольшой его раздел — «Мифы». Но вот к тому, что в его работе ему придется столкнуться с персонажами здешних мифов, он был не готов.

— Их обоих сделали гномы, — сказал Агент. — И Бога, и его Стража. Бога — для того, чтобы он правил гномами и дарил им счастливую и спокойную жизнь. А Стража — затем, чтобы с Богом не вышло никакой беды. Но главное — он может постоянно определять местонахождение Бога. Тот посылает какой-то сигнал, который может улавливать только Страж. А как я понимаю, именно это вам и нужно…

— Стоп-стоп-стоп! — вскинул Роше руки, словно сдаваясь перед обрушившимся на него потоком информации. — Значит, вы ожидаете от меня помощи в освобождении девушки-заложницы, а в обмен предлагаете — ни много ни мало — знакомство со Стражем Бога?

— Я берусь узнать через этого Стража, где находится Бог гномов, — уточнил Ким. — И добиться от него любой другой помощи, если это будет возможно. Не знаю, удастся ли вас свести лично с ним и с теми, кто обещает свести с ним меня. Это — очень непростое дело. Да и вряд ли это можно будет назвать приятной встречей… Я видел их на картинках — и Бога и Стража. Не самые прекрасные с нашей точки зрения создания. Но, как говорится, «о вкусах не спорят».

Комиссара явно мучили подозрения и предчувствия, но кроме легкого шевеления бровями они не проявлялись ни в чем.

— Ну что ж… — Вы меня заинтриговали, Агент, — признал наконец Роше. — С того момента, как я получил вашу записку, я понял, что меня коснулся перст Судьбы. Работа будет далеко не простая… Но… Давайте будем друг с другом вполне откровенны. В нашем деле это — трудно. Но — необходимо.

— Комиссар, — вздохнул Ким. — Откровенность, действительно нелегкое дело. Я связан словом. И всяческими подписками. Но на те ваши вопросы, на которые я могу ответить, я, разумеется, отвечу.

— Я не собираюсь покушаться на секреты ваших работодателей, — успокаивающе взмахнул руками Роше. — Меня главным образом интересует один вопрос. — Он нагнулся к лицу Агента и всмотрелся ему в глаза. — Скажите, какую роль в вашем расследовании играет Бог гномов? Зачем он нужен вашим работодателям?

Ким откинулся в кресле, зажмурился на секунду-другую и нервно хрустнул пальцами. Вопрос был непростым и для него самого, и знать правильный ответ на него он бы не возражал.

— Какую роль? Да в общем-то — ключевую. И Бог гномов должен вернуться к своим создателям. Я думаю, что это не так уж несправедливо. Это, пожалуй, самое главное условие, на котором я работаю.

— А еще одно условие, это, как я догадываюсь — абсолютная тайна? — предположил комиссар.

— Ну, в этом отношении у нас не будет разногласий, — пожал плечами Ким. — А первое условие вас не смутило?

Роше покачал головой:

— В технических деталях наши задачи могут расходиться. Но в конечном счете мы стремимся к одной и той же цели. Мы, если так можно выразиться, стремимся вернуть украденное хозяевам. Я, как вы помните, — полицейский и против Закона не грешу ни сном, ни духом. Но… Но у меня есть и свое условие… Тоже — самое главное.

— Назовите его, комиссар, — кивнул в знак своего внимания Ким.

— Я должен узнать об истории Бога гномов все то, что станет известно и вам. И перед тем, как вы приступите к каким-то решительным действиям, вы должны будете поставить в известность меня.

— Это — не так уж сложно, — согласился Ким. — Но и у меня есть о чем порасспросить вас касательно этого… создания. Жаль, что у нас нет времени на долгие разговоры. Итак?

— Итак, я немедленно займусь вашей проблемой… — Роше поднялся с кресла и решительно направился к выходу. — Постарайтесь быть у своей трубки и — готовым к действию. Считайте, что я не прощаюсь с вами.

Дверь за комиссаром захлопнулась. Ким облегченно провел рукой по лицу — Потом усмехнулся: его взгляд остановился на шляпе, вновь забытой комиссаром — как водится, на углу стола.

Это, похоже, действительно была Судьба.

— Черт возьми! — вздохнул Бейб. — Как этот таборный представляет себе то, что требует от нас? Что мы отправимся к Хозяину и так просто попросим его не обижать хорошую девочку?

Ариец не обращал на слова приятеля особого внимания. Его, казалось, целиком и полностью занимала процедура подогревания кофе и остатков вчерашнего ужина на крошечных конфорках, примостившихся в углу далеко не просторной кабины трейлера.

Бейб, однако, продолжил свои излияния:

— Мы же не пинкертоны, чтобы на раз расколоть такой вопросик…

— Значит, придется стать пинкертонами, — пожал плечами Ариец, — Намек, как ты понял, Цыган нам сделал вполне недвусмысленный. Впрочем, выбор у нас не особенно широкий. Или таборные прикончат нас своей магией, если мы не поможем им вызволить Мириам. Или — если Цыган освободит-таки свою сестрицу, — нас скормит своим псам шеф.

— Было бы неплохо, — глубокомысленно заметил Бейб, — чтобы они просто прикончили друг друга к чертям собачьим…

— Да ты у нас мечтатель, — усмехнулся Ариец. — Кого-то они, безусловно, прикончат. Только первые кандидаты на ЭТУ приятную процедуру, уж ты меня извини, это мы… — Он энергично потер виски, словно борясь с головной болью. — Так или иначе, надо хоть что-то сделать. Чтобы просто не сойти с ума…

Он раскидал по одноразовым тарелкам остатки яичницы разлил по пластиковым стаканчикам кофе и нехотя при нялся глотать приготовленное. Попутно продолжал прикидывать планы на ближайшее будущее.

— В конце концов, — пробормотал он, — мы знаем, что в похищении замешаны Стив и Заика.

— Ну, об этом знают и таборные, — пожал плечами Бейб, энергично ковыряя вилкой содержимое тарелки. — Кто-нибудь из магов да узнал этих субчиков…

— Нужно определить, где находится хоть кто-то из них, — продолжил свои мысли вслух Ариец. — Уж они-то знают, куда дели Мириам!

— И сдать его таборным? — задумчиво предположил Бейб. — Это будет…

— Не знаю, чем это будет на самом деле, — поморщился Ариец. — Но в глазах шефа это будет предательством чистой воды… Но ты знаешь… — Он потер лоб кончиками пальцев и невесело уставился на своего «близнеца» исподлобья. — Ты знаешь, мне кажется, что нам с тобой уже нечего терять..

— Ты здорово вдохновил меня, — вздохнул в ответ ему Бейб и принялся с унылой миной освобождать откидной столик от грязной посуды. — Перспектива — лучше некуда. Так что же мы все-таки делаем?

— Ты… — неожиданно усталым и глухим голосом ответил ему Гарри, — попытайся вычислить, где сейчас Заика и его люди. И про Стива не забудь. Хотя по логике вешей он должен залечь на дно и зарыться в тину по самые брови.. — А я… я найду предлог покрутиться вокруг шефа. И выяснить то же самое уже через него… Встречаемся через пару часов у Готвальда. Там и позавтракаем по-человечески.-

— Два часа? — сокрушенным голосом спросил Бейб. — Да что я успею за какие-то два часа? И так все дела придется бросить и просто землю носом рыть!

— Надо успеть разнюхать хоть что-то! — отрезал Гарри и принялся натягивать куртку — утро обещало быть довольно прохладным. — Господь и так не щедр на свободное время. А сегодня особенно. Так что про все остальные дела забудь! Постарайся подремонтировать физиономию, чтобы не нарываться на ненужные вопросы. И вообще — будь в форме и веди себя поосторожнее, — добавил он со вздохом, в котором не слышалось никакой надежды на то, что Бейб окажется настолько благоразумен, что не выбросит какого-нибудь еще номера.

Взявшись за ручку двери, Гарри досадливо тряхнул головой:

— Особенно мне не нравится то, что Цыган крепко набрался. То ли с горя, то ли для храбрости… Бродячий маг — вообще не великое счастье. А пьяный таборный, это просто чума! Или хуже того.

Энни старалась не вызывать у своих спутников особых подозрений и, кажется, преуспела в этом. Старший и Прокурор двигались впереди нее по узким, на гномьи габариты рассчитанным переходам и больше заботились судя по всему о том, чтобы освободить гостье проход и устранить возможность нежелательных встреч. Четверо других «сопровождающих лиц», утратив бдительность, откровенно глазели по сторонам, видимо пользуясь случаем без особого дела прогуляться по городу.

Город был действительно любопытен. Дома составлявшие его, не имели крыш. Да и от каких атмосферных осадков надо было защищать их обитателей в этих многоярусных пещерах? Здесь было очень тесно. Во многие улочки и переулки Энни, при всей своей миниатюрности, не смогла бы протиснуться, даже если б очень захотела. Хватало на Је пути и каких-то странных сооружений и непонятных Устройств. Стены, обрамлявшие здешние улочки, были испещрены знаками, выбитыми или выложенными из какого-то материала, напоминающего металл. Знаки эти казались Энни таинственными, но были, скорее всего, чем-то обыденным для Обитателей Тверди, — чем-то вроде надписей, регулирующих уличное движение, а может быть, рекламными объявлениями и вывесками здешних магазинов Но было здесь много и чего-то общего с городами людей почти родного, знакомого… Здесь были даже тротуары, узенькие, словно кукольные, но вполне узнаваемые. Из стен домов на улочки тут и там открывались широкие окна, напоминавшие витрины лавок. Точнее, их придавки. На широких подоконниках были разложены, наверное, товары, в глубине помещений копошились продавцы, а перед окнами-витринами то и дело останавливались покупатели. Но рассмотреть как следует сам процесс купли-продажи было затруднительно. То ли сам вид Энни заставлял участников сделок тут же прерывать свои дела и торопливо удаляться с места действия, то ли их разгоняли ее спутники, время от времени негромко окликавшие встречных.

Самой Энни они не чинили особых препятствий. Только два или три раза старший вежливо, но настойчиво попросил «гостью» не сворачивать во встретившиеся на пути и чем-то заинтересовавшие ее улочки и проходы. Та не стала возражать или противиться такому тактичному вмешательству. Лишь изредка Энни задавала вопросы, стараясь не превратить своих проводников в старательных экскурсоводов и больше полагаться на собственные соображения и догадки.

Рассмотреть, что представляют собой деньги гномов, Энни так и не удалось. Она не увидела в этом деловом квартале вообще ничего, что отдаленно походило бы на документы. Она осторожно осведомилась у старшего:

— А что у вас выполняет роль бумаги? Ну, вот у людей носителем той информации, которая предназначена для длительного сохранения, многие века служила главным образом именно бумага. Конечно, использовали и металл, и камень, и разные другие материалы, но бумага уверенно держала первое место. Другие носители, более емкие и надежные: магнитная, лазерная запись, микрокристаллы и мини-чипы появились позднее, ближе к нашему времени..

— А что служит таким носителем у вас? Неужели только вот такие настенные граффити?

Она кивнула на испещренные причудливыми знаками стены, мимо которых они проходили.

— Носителем информации? — переспросил старший, — хранилищем? Для нас такое хранилище — Память! Дело в том, — стал объяснять он, видимо почувствовав, что «гостья» потеряла нить его мысли, — что вы, люди, плохо представляете себе и возможности нашей Памяти, и то, что собой на самом деле представляют наши Знаки… Наша Память гораздо превосходит вашу по объему и по своей прочности. Нам не нужны были ни такая письменность, как у вас, ни какие-нибудь внешние носители. Кроме наших собственных мозгов. Наши Знаки, это — именно Знаки. Они — только символы, к которым привязаны не отдельные звуки или даже понятия, как к вашим иероглифам, а целые философские системы и категории… Даже не так… Сложнее… Лучше будет сравнивать наши Знаки с ключами. С ключами от дверей, за которыми скрываются целые кладези знаний.

— Но… — пожала плечами Энни, — мало ли что может храниться в памяти отдельного индивида. Ведь индивид может в нужный момент оказаться где-то далеко. Может даже умереть. А может и солгать. Ведь вам знакомо понятие лжи? Конечно, знакомо, — подтвердила она собственную мысль.

— Конечно, — согласился с ней старший. — Жаль, если тот, в чьей памяти хранится ценная информация, погибнет. Но и неживые носители могут погибнуть. Например, та же ваша бумага, как я знаю, горит… Что до расстояний, то у нас, Обитателей Тверди, с незапамятных времен существовали надежные и дальнодействующие средства связи. Для нас они входят, если можно так выразиться, в естественную среду обитания. Нам практически невозможно спрятаться Друг от друга. А вот с сознательным искажением информации, с ложью… С ложью дело обстоит сложнее. Если надо защитить информацию от искажения, сохранить ее надолго, то ее доверяют одной из наших Гильдий. Ее правильнее будет называть, наверное, Гильдией Помнящих. Это — не простая профессиональная Гильдия. Она состоит из особых членов. Они не лгут. Никогда. Разве что в результате заболевания психики. Но они хорошо следят за своим здоровьем. Для Гильдии Помнящих подходит не всякий желающий. Тех, кому предстоит хранить важные знания, строго отбирают еще до рождения и воспитывают по-особому. Они неподкупны. Нет такой силы, которая могла бы их заставить исказить доверенную им информацию или разгласить ее.

— И это правило никогда не знало исключений? — усомнилась Энни.

Лицо члена Большого Круга омрачилось.

— Исключения были, — признался он. — Но ведь и в вашей истории были случаи, когда документы крали и подделывали…

— Ну что же… — теперь и Энни согласилась с собеседником. — Наверное, в вашей системе есть свои плюсы. А вот те знания, которые позволили вашему племени сотворить своего Бога… они…

— Таких знаний больше не существует, — с горестной миной констатировал старший. — Они признаны Запретным Знанием, и его носители удалились в добровольное изгнание. Они больше не вернутся к нам.

Он охотно продолжил бы свои пространные рассуждения, но Энни не стала развивать этот разговор и молча пошла дальше по улочке. Она вдруг ощутила и подавленность, и упорное желание немедленно как-то выразить протест против того положения, в котором очутилась.

Но было в этом странном окружающем ее Мире и кое-что такое, что, однако, развеселило Энни и чем-то даже обрадовало. Чем именно, она пока еще не поняла. Это тоже были гномы. Но гномы не такие, как те, к которым Энни начала уже привыкать. Это были какие-то поджарые и даже, наверное, подсушенные на несуществующем в этом Мире солнышке. Их одеяния были попроще, чем у делегатов, встретивших ее. Горняцкие инструменты то ли не были навешаны на них вообще, то ли были просто незаметны. Как незаметны были и сами эти странные создания. Они не путались под ногами Энни, не торчали на той улочке, по которой она шла, не болтались около «витрин» и на перекрестках. Нет… Они ощущались где-то рядом — на параллельных улочках, и в то же время их словно и не было нигде. Они словно следовали за Энни и ее спутниками, но их передвижения были почти совершенно незаметны. Они даже не перебегали от дома к дому, не проносились через открытые пространства от одного своего укрытия к другому, а как-то то ли по-детски, то ли по-воровски прошмыгивали то тут, то там. Энни успевала заметить их только краешком глаза, и некоторое время ей даже казалось, что ее просто преследует навязчивая галлюцинация. Потом ей пришла в голову мысль, что эти ее крадущиеся соглядатаи — какая-то тайная охрана, приставленная к ней с приказом не попадаться гостье на глаза. Но еще немного позже она решила, что это скорее всего просто любопытные, вроде уличных мальчишек из провинциальных городов Федерации. Слишком уж эта публика была нахальна и слишком она — как показалось Энни — была откровенно смешлива. «Впрочем, — подумала она, — что я могу знать о смехе гномов?» Она осторожно покосилась на каждого из своих проводников по очереди. Те были чинны и невозмутимы. Любопытные взгляды из-за углов словно не существовали для них. Может быть, так было надо. В конце концов, в каждом Мире существуют традиции, кажущиеся странными пришельцам со стороны. И Энни тоже постаралась сделать вид, что не замечает решительно ничего.

И все же она вручила бразды правления всем тем, что происходило с ней и при ее участии, своему старому другу — Коварному бесу приключений, частенько овладевавшему ею. И бес этот, как всегда, когда получал такую власть, торопливо толкнул ее на череду поступков коварных и безрассудных одновременно.

Энни замолкла и, стараясь не привлекать внимания своих проводников-конвоиров, слегка придержала шаг. Она даже остановилась перед парой лавок, рассматривая и перебирая странные предметы непонятного ей назначения, разложенные на прилавках. Она даже попыталась вступить в разговор с предупредительно отступившими в глубь помещений торговцами, но те явно не имели представления о языке людей. Энни сокрушенно вздохнула. Потом снова двинулась вперед, но очень неторопливо. Она дала лидирующей паре старший — Прокурор еще немного удалиться от нее — примерно на полквартала вперед. Потом она осторожно оглянулась и убедилась, что «замыкающая» четверка ее спутников находится от нее примерно на таком же расстоянии, но — в арьергарде. И стала ловить подходящий момент.

Подходящим оказался тот момент, когда где-то по левую сторону улочки, по которой она не спеша двигалась с рассеянно-любопытствующим видом, неожиданно обозначился довольно широкий проход, ведущий в какой-то грот или туннель. Из прохода этого сочился сумеречный свет, прямо-таки завороживший Энни. Уклониться от такого соблазна сама Энни конечно бы смогла, но, владевший ею бес не мог упустить такого случая.

Он заставил Энни сделать вид, что она страшно заинтересовалась обелиском, неким подобием стелы, высившимся перед входом то ли в грот, то ли в туннель, и немного потопталась вокруг него. На поверхности этой стелы действительно были нанесены не только знаки гномов, как всегда таинственные и непонятные, но и барельефы, в которых угадывались очертания самих гномов и даже — при известном усилии воображения — всяческих чудищ о многих головах, украшенных свирепым оскалом и громадными клыками. В другое время Энни пожалела бы о том, что ее видеотехника так и осталась где-то там, за гранью Тверди.

Сейчас ею владел не профессиональный интерес, а каприз беса приключений.

Энни пару раз обошла вокруг обелиска, присматриваясь к его знакам и барельефам, улучила момент и — невидимая на миг никому — нырнула в сумеречный провал туннеля.

Там, в этой призрачной мгле, она не стала задерживаться, а, стремительно двигаясь наугад, быстро свернула за один поворот, затем за другой, третий… Направления она не выбирала и полагалась целиком и полностью только на случай. После пятого или шестого поворота она прижалась спиной к стене — шершавой и прохладной — и позволила себе перевести дыхание. Теперь можно было и повнимательнее оглядеться окрест. Место, в котором она очутилась, было совсем непохоже на светлые улочки города-лабиринта, которые должны были простираться где-то совсем рядом, за стенами пещеры, в которую ее угораздило забраться.

В пещере царили полутьма и непривычный запах. Запахи она, собственно, начала ощущать в этом Мире только теперь. И запахи эти ничем не напоминали ароматы Обитаемых Миров, на которые ранее приводили тропы ее репортерской судьбы. Но, так или иначе, в пещере пахло опасностью. И это была не просто пещера. Стены гротов и туннелей, ее составлявших, были испещрены рисунками. Да — большей частью это были именно рисунки, а не гномьи знаки. Одни рисунки были выполнены чем-то, что служило в Мире гномов краской. Другие были не рисунками, а барельефами — такими же, как на поверхности стелы-обелиска, только, пожалуй, более ясными. И все они изображали чудовищ. Реже — гномов.

«Это какой-то храм, — подумала Энни, — Или музей…» Она осторожно и тихо двинулась вдоль этих узорчатых стен, пытаясь припомнить путь, которым попала сюда. Ею постепенно овладевало недоуменное удивление собственным поступком.

«Зачем я это устроила? — спросила она себя. — Неужели только для того, чтобы позлить „гостеприимных хозяев“? Похоже, что именно так. Кстати, где же они сами? Им уже пора бы было двинуться в погоню за мной. Неужели мне так просто было скрыться от них?»

— Чем ты умудряешься бренчать этак радостно? — осведомился Чоппер из-под горы ветоши, которую использовал в качестве одеяла. Дай мне выспаться, в конце концов! Ночь у нас как-никак выдалась нервная…

— А денек за нею может выдаться еще более нервным. И день этот уже в разгаре. Полном. Выгляни наружу… Бренчу я, кстати сказать, замками, — отозвался Чарли. — Кажется, нас тут приперли не особенно крепко…

— Тебе не терпится снова встретиться с Обухом и его людьми? — раздраженно подал голос из-под другой кучи тряпья Макс. — Там, на свободе, нас ждут отнюдь не с распростертыми объятиями. Если уж повезло с этим типом, который вызволит нас от Турка, то не стоит с ним сейчас ссориться. А если мы не вовремя смоемся еще и отсюда…

— Ты не прав, Макс, — возразил ему Чоппер, выбираясь из своего «гнезда». Сегодня этот тип тебя вызволил, а назавтра решит, что ты слишком много знаешь. И упокоит тебя здесь же в этих руинах. Или на ближайшей свалке.

— Кто такой этот тип вообще? — сонно спросил Макс. — Откуда его черт принес в наши края? Он с Мессером что, на ножах?

— Ты, дорогой, слишком много хочешь знать, — отозвался на этот поток вопросов Чоппер. Кто такой этот Дед? Да разные о нем ходят слухи. Вплоть до того, что это его гномы из Закрытого Мира пригласили. Сюда — на Ваганту. Все остальное в сплошном тумане.

Он машинально принялся искать по карманам курево, но, разумеется, напрасно. Чарли, однако, нашел в какой-то из своих «заначек» куцый чинарик и протянул его Чопперу

— В лучшем случае он просто позабыл про нас и оставил на произвол нашей собственной судьбы. А раз так, очень глупо будет с нашей стороны сидеть на этой свалке и ждать, пока этому Деду придет в голову отпереть нас. Или вообще пока кто-нибудь придет за нами. Придет — голодная смерть и никто больше.

— Скорее уж смерть от жажды, — вставил свое слово Чарти. — Ну вот — пожалуйста! — добавил он и толчком плеча отворил наконец ворота. — Весь мир снова в нашем распоряжении!

— Черт возьми! — проскрипел осипшим со сна голосом Макс, все-таки поднимаясь со своего похожего больше на мусорную кучу ложа. — Объясни мне, что нам в этом мире делать без гроша в кармане и на постоянном прицеле сразу у двух мафий?

— «Без гроша», «без гроша»… — брюзгливо пробормотал Чарли. — У нас под носом крутятся фраера, завязанные на миллионной сделке, а мы как мальчики кутаемся здесь в тряпье и думаем, откуда добыть гроши… Стволы — вот что нам надо добыть. Тогда будут и гроши. Лучшая защита — это нападение!

Он резко повернулся к Чопперу и ухватил его за грудки:

— Ты ведь сможешь раздобыть нам хотя бы пару стрелялок, Чоппи?

— У тебя, видно, «крыша» потекла, — заорал на своего партнера Чоппер. — С кем ты воевать собрался? Ты даже не знаешь, где кого искать. Я уж не говорю о том, что ты хочешь лезть в историю, в которой мы уже заработали сплошные синяки да шишки… У тебя ненароком не было в роду предков с Сицилии? Той, что в Метрополии?

— А вот насчет Мессера вы, наверное, лучше меня осведомлены, — продолжил Чоппер, с благодарностью рассматривая чинарик оценивающим взглядом.

Теперь от поисков курева он перешел к отыскиванию огонька. Зажигалка, как ни странно, нашлась у Макса и оказалась в полном порядке.

— Мессер, — объяснил Чоппер, выпуская тощую струйку Фиолетового дымка, — опасная сволочь. Говорят, что он раз пять проходил реювенализацию. По крайней мере, те, кто помнят времена Империи, помнят и его. Причем таким же бодрым, как огурчик, каким он выглядит сейчас. В свое время он стравил здесь чуть ли не все спецслужбы, которые свили себе гнездышко в наших благословенных краях. Но и сам заработал на этом не одну дырку в шкуре. С тех пор и ходит на нелегальном положении. Напрасно вы с ним связались, ребята. Напрасно… Да и сам я основательного дурака свалял… Так что ты, друг, — он взял Чарли за полуоторванную пуговицу — наполеоновских планов касательно всех этих дел, в которых крутятся такие тузы, не строй…

— Я и не строю, — невинно пожал плечами Чарли, — Просто эти господа, по-моему, заигрались, и нам пора бы получить и свою долю в этой их игре… Тем более что потом нас и наши денежки не найдут и днем с огнем. Тропа — это самая настоящая черная дыра. Кто в нее нырнул, того уже искать бесполезно…

— Ты побольше слушай этих сказок, — буркнул Макс, неприязненно косясь на него. — Я уже говорил, что Тропа для нас отнюдь не курорт.

— Везде не курорт, где ты объявляешься без бабок, — философски заметил Чарли. — Но у нас другого пути больше нет. Поэтому те возможности, которые у нас вроде имеются, мы должны использовать. Хуже нам уже не будет. Или, может быть, есть другие варианты?

— Так или иначе, — резонно перебил его Чоппер, — а тачку и стволы нам достать жизненно необходимо. Охоту на Обуха и Бога гномов устраивать скорее всего ни к чему. А вот выбраться из чертовой дыры, в которой мы оказались, надо. И как можно быстрее!

— В одиночку мы только все провалим, — высказал наконец более-менее разумную мысль Чарли. — Надо забрать деньги из заначек, если у кого из нас они уцелели.

— Нам отсюда одна дорога! — убежденно заявил Чоппер. — На Тропу. И, как говорится, геть отсюда! Нам необходимо только вовремя иметь деньги на руках. И все! И вовсе не обязательно ради грошей соваться в зубы к Хозяину боев. Есть ходы и попроще…

Обрел способность планировать предстоящие действия и окончательно проснувшийся Макс.

— В общем, надо добыть хоть какие-то башли и лечь на дно, — определил он. — У нас в лавчонке люди Обуха разнесли все по винтику. Да и вообще, там появляться как снег на голову не стоит. Скорее всего, там нас будут ждать. Если не «быки» Ларсена, то уж точно полиция. Выбираемся, короче говоря, отсюда поодиночке, а встречаемся, например…

Он почесал в затылке, явно затрудняясь представить себе безопасное место встречи при сложившемся раскладе. Но в помощь ему пришел Чоппер.

— Что касается того, чтобы выбраться на Тропу, — определил он, — то есть у меня человек, который уж точно не заложит нас. У него и встретимся. Если, конечно, мы выложим ему все без фокусов сразу и наличными. Это само по себе обойдется недорого, а вот дальше все уже зависит от вас…

— Выбирать не приходится, — поморщился Макс. — Недорого… Недорого — это сколько?

— Хотя бы десять штук за голову, — пояснил Чоппер. — Естественно, федеральной зеленью… Это — такса, а мой человек — человек слова. Он свое дело сделает. Остальное — уже не его геморрой.

— Конечно не его. Очень даже — наш… И кто такой будет этот твой «человек, который не заложит?» — презрительно морщась, снова спросил его Макс. — Он, извини меня, под кем ходит?

— Да вы его не знаете, — отмахнулся от него неудачливый соучастник. — Рональд Риц из «Берега Небес»… Это — не местная лавочка, а филиал «Кошотрека». Федеральный бизнес… Эта контора местной шушеры не боится. А там у них, в «Космотреке» все через одного завязаны на Тропу. И душка Рональд мне очень даже многим обязан… Я вытащил его из такого дерьма, из которого его не хотел вытаскивать никто…

Оба «антиквара» с подозрением уставились на него.

— Из-за твоих связей нас уже один раз повязали за эти сутки, — напомнил Чопперу Чарли, слегка скаламбурив.-Ты уверен, что … ?

— Я дважды не наступаю на одни и те же грабли, — с достоинством ответил тот, придерживая до сих пор не уменьшившийся фонарь под глазом. — И дважды Обух меня не подцепит на один и тот же крючок…

— Твои бы слова, да богу в уши, — мрачно заметил Макс. — Итак?.. Мы встречаемся — каждый с тем, чем успеет отовариться, — в «Береге Небес». Часов этак…

Он снова почесал в затылке.

— До четырех пополудни Рональда там не будет, — дал справку Чоппер. — Тогда и надо подтягиваться на место действия. От силы к четырем. В смысле, к шестнадцати.. К тому времени я и «хлопушки» успею раздобыть.

— И привести физиономию в порядок, — напомнил ему Чарли.

— Об этом не беспокойся, — хмуро ответил Чоппер. — Главное — вы сами появляйтесь не с пустыми руками.

— Будь спокоен, — пожал плечами Чарли. — За короткое время можно наковырять подходящую сумму. Но на короткое время, конечно.

— Дай-то бог, — вздохнул Макс. — Ну. как и договорились, встречаемся в «Береге», к шестнадцати ноль-ноль. А сейчас расходимся по одному…

Цыгану пришлось в это утро обзвонить и обойти немало народа. Главным образом безрезультатно. Когда миновал полдень, он уже стучал в двери небольшой безымянной часовни магов, затерявшейся в Нижнем городе Старого Форта. У таких часовенок, облюбованных теми, кто на Ваганте именовал себя магами, как места встреч со своими святынями, было немало секретов.

Одним из таких секретов было, например, то, что вражда между бродячими магами и магами городскими, казавшаяся извечной, в стенах таких часовен сходила на нет. Служитель, отперший Роману на условный стук, не выразил ни удивления, ни радости, ни разочарования.

— Будете просто молиться, приносить жертву или заплатите за особый обряд? — осведомился он, не снимая с лица маску унылой скуки и не спеша пропустить гостя дальше крошечного крыльца.

— Особый обряд, — отрезал Цыган, вытаскивая из заднего кармана кожаных брюк бумажник. — Мне нужно поговорить со своим Хранителем.

Служитель послушно склонил голову и бесшумно исчез за одной из дверей, ведущих в микроскопическое святилище. Спустя две-три минуты он снова отворил дверь перед Романом и пропустил его внутрь самой часовни, по размерам не превосходящей платяной шкаф. На небольшой алтарик перед клиентом служитель положил небольшую лампадку и тлеющий фитиль, запаленный, как утверждали традиции таких часовенок, от магических молний.

Исходивший от Романа спиритуозный аромат явно не нравился служителю, но этого своего недовольства он не проявил, пожалуй, ровно ничем, кроме взгляда из-под сурово насупленных бровей. Приняв положенную плату и пересчитав купюры, он исчез из святилища, не осмеливаясь помешать предстоящему таинству.

Цыган выждал с пару минут и только потом, взяв с алтарика фитиль, принялся разжигать лампадку. Ее пламя расцвело странным, прозрачным и почти невидимым цветком. Часовенку наполнил незнакомый непосвященным терпкий аромат.

Роман наклонился поближе к призрачному огню и начал выпевать слова и мелодию древнего заклинания. Пламя лампадки изменило форму, вытянулось, стало исходить к низкому потолку тонкой — такой же невидимой, как оно само, — струйкой дыма. В пламени этом стали высвечиваться всполохи — крохотные, словно искры костра. И в часовенке постепенно стал слышен еле различимый звук. Он был не лишен музыкальности какой-то своеобразной членераздельности. То ли это было эхо заклинания, которое пел Роман, то ли звук этот рождался в самом пламени.

— Страж, — тихо позвал Роман. — Ты просил дать тебе свободу и я дал ее тебе. Но мне сейчас нужна твоя помощь. Ты слышишь меня, Страж?

Переговоры с Тварюгой Шишелу пришлось вести на стоянке «Привала». Тащить кошмарное создание к себе в номер или просто выпустить его из салона кара явно было бы чересчур экстравагантным поступком. После довольно длительных попыток разговорить Стража Шишел препоручил это занятие Микису и поднялся к себе в номер «Привала». И как был, не раздеваясь, свалился на диван. Тут его и сморил кратковременный утренний — а точнее уже дневной — сон. И, как и положено дневному, суматошному сну, с ним вместе пришло к нему и сновидение, тоже суматошное и несвоевременное.

Ему явились в этом сне далекие и, как казалось ему. давно забытые края, в которых ему пришлось тянуть один из своих первых сроков. Далекий и чуждый мир Фронтира. Мир, подаривший ему новых врагов, которые не могли привидеться ему даже в дурном сне, и таких друзей, которые во снах тоже не существуют, но встречаются иногда в жизни — настолько редко, понял он тогда, что беречь их и ценить — святая обязанность каждого живущего.

В этот раз ему приснился Ромуальд-Инок. В прошлом исключительно изобретательный мошенник, которого его изобретательность довела до этих каторжных краев. Но и в них она его не покинула. И он изобрел тут много разного. В частности, чуть ли не полную дюжину способов побега из таких гнилых мест. Они — способы эти — продлили его пребывание на Фронтире до времени неопределенно долго. Впрочем, это же обстоятельство и принесло ему известность и уважение среди обитателей этих мест. Фронтир, конечно, местом, где приговоренные за различные прегрешения граждане Федерации Тридцати трех миров отбывали различные сроки заключения. Но это была тюрьма практически без надсмотрщиков. Мир, отданный почти в полную власть приговоренных. Здесь обитали и вполне свободные граждане, занятые поддержанием жизни колонии и научными исследованиями этой планетной системы. Так или иначе, и мораль, и нравы Фронтира существенно отличались от принятых во всем Обитаемом Космосе.

Инок прославился в тех краях не только своими побегами. Он не только изобрел многообразные способы грабежей, но еще и разработал целые философские и воспитательные системы, которые не без успеха служили смягчению нравов населения Фронтира и снижению преступности в колонии. Для тех же, кто впал в отчаяние или утратил веру в людей, Инок изобрел Бога.

Вообще-то религиозные учения и их проповедники не имели на Фронтире постоянной аудитории, пусть немногочисленной. Но Инок, видно, был наделен особым даром проповедника и философа. Его влияние было не то чтобы сверхмощным, но — вездесущим и всепроникающим. Вряд ли нашелся на Фронтире такой человек, который никогда не слышал бы о нем и при случае не вспомнил бы сообразную ему притчу, басню или просто меткое слово, пущенное некогда Иноком.

Шишел не мог похвастаться тем, что входил в круг близких друзей этого человека. Менее всего он склонен был поменять свою с детства усвоенную, православную веру на какое-то «из головы выдуманное» учение, хотя и грешил время от времени жертвоприношениями богам и бесам шутейной Пестрой Веры. Но Судьба по странному своему капризу довольно часто сводила его с Иноком в обстоятельствах, способствующих долгим задушевным беседам — Например, во время бесконечно тянущихся зимовок или в одиноких странствиях по то утопающим в болотах, то занесенным снегом просторам колонии.

Вот и сейчас они встретились в пути, в кабине битого перебитого вездехода, который тащил их по льду Медленной реки. И хотя ни на миг нельзя было оторвать внимание непослушного руля, чтобы не ухнуть в коварную полынью на каждом шагу поджидавшую вездеход, то, что они встретились вновь, было для Дмитрия еще важнее. Встрече той он был рад, и радость эту не слишком омрачало и то, что даже во сне он помнил, как вместе с несколькими другими зарыл Ромуальда, так и не дождавшегося «вертушки» спасателей, в мерзлую почву Гиблого острова. За долгие годы, прошедшие с тех пор, у него накопилась уйма вопросов, о которых ему хотелось бы поговорить с Иноком. Так много, что и сама Смерть не могла помешать им вдвоем обмозговать и разобраться с ними.

Сон — странная материя, разорванная на куски и пласты, которые то не имеют друг к другу никакого отношения, то бесконечно повторяются, то проникают друг в друга и путаются, словно воспоминания о чьей-то чужой жизни. В нынешнем своем сне Дмитрий никак не мог вспомнить, с чего начался этот их разговор. Помнил только то, что разговор имел какое-то отношение к сегодняшним одолевавшим его заботам.

Ах да! Они спорили о том, зачем нужен Бог.

— Должно быть, это такая необходимость? — спрашивал Дмитрий. — Если нет такого народа, который не изобретал бы для себя какого-то высшего существа…

— Кто-то из философов даже написал, что если бы Бога не было, то его следовало бы придумать… — отозвался Инок. — Но когда я стал выдумывать своего, я многое понял-

— Мне довелось как раз связаться с компанией таких чудаков, — признался Дмитрий, — которые не только выдумали себе Бога, но и сами сотворили его… У них теперь с ним большие проблемы…

— Так всегда бывает, — кивнул в ответ Инок, — когда хочешь переложить все свои проблемы на кого-то другого или на что-то другое. Дело в том, что это вообще непральный подход.

— Это как? — не понял его Дмитрий.

— Понимаешь, — усмехнулся Инок и поглубже нахлобучил капюшон своего комбинезона на рыбьем меху. — Это бессмысленно. По большому счету бессмысленно придумывать себе Бога или дьявола. Или даже творить их. Такие боги и дьяволы всегда останутся чем-то таким… Чем-то внешним для каждого. Какими-то хозяевами, которые будут подкупать своих нерадивых слуг для того, чтобы те слушались заповедей, придуманных ими. И творили Добро. Или наоборот — подстрекали этих своих слуг ко Злу… И всегда будут находиться такие из этих слуг, которые захотят обмануть Бога или поторговаться с дьяволом… А сами останутся какими были: не добрыми, не злыми, просто рабами. А Бог, всеблагой и вездесущий, должен быть в них самих. И ему не нужны никакие чудеса. И награждать Добро и карать Зло он должен не какими-то чудесными или магическими силами, а руками самих людей и силой их душ…

— Те, о которых я говорил, вовсе не люди… — не к месту вставил от себя Дмитрий и, кажется, принялся рассказывать Ромуальду про то, кто такие гномы и как случилось то, что ему пришлось сойтись с этими странными созданиями. Заодно он пытался объяснить эту странную историю и себе самому.

Но Ромуальд невнимательно слушал эти объяснения. Похоже было, что ледяная стужа уже пробиралась оттуда — с заснеженного берега — в его душу и начинала завладевать его мыслями.

— Если им понадобился Бог, то они в чем-то все-таки люди, — задумчиво бросил он, отрешенно глядя на замерзающую равнину за грязным стеклом кабины вездехода.

Дмитрий вдруг узнал этот берег, на который предстояло выбраться их вездеходу, и эту равнину. Это был безликий и жутковатый, как образ самого Сатаны, пейзаж Гиблого острова.

«Но ведь тогда…» — подумал он.

Той весной он один был в машине. Даже без радио Потому и погиб. Мы только потом пришли за ним… По льду… Лед еще не начинал таять тогда…

— И они, наверное, делают ту же ошибку, что и мы, люди, — бросил Инок. — Понимаешь, надо не сочинять такого Бога, от которого не спрячешься, а самому стать таким, чтобы не надо было ни бояться Бога, ни прятаться от него, ни просить у него совета. Просто надо понять ту навязчивую идею, которую все мы и хотим воплотить …

— Но если дело только в том, чтобы понять… Чтобы в себе вырастить это… это… — начал путано переводить свое недоумение в слова Дмитрий, то тогда… Тогда есть он, вообще Бог?

Инок не отвечал ему, а только становился все более и более замкнутым и непонятным для Дмитрия. Далеким.

И от овладевшего им недоумения, и от молчания Инока Дмитрий проснулся и рывком сел на диване. Наугад нащупал в полумраке тяжелый графин и глотнул из него застоявшейся воды. Поморщился и повертел головой. Сквозь жалюзи давно уже пробивался дневной свет, а ручку двери кто-то настойчиво крутил снаружи. Крутил и так же настойчиво давил на сенсор дверного зуммера.

Дмитрий поднялся, накинул на плечи куртку и отпер дверь. В дверях стоял Микис. Кому еще было взяться здесь?

— Ну? — сурово спросил у него Шишел, — До чего вы там добеседовались? Он хоть понял наконец Страж этот, что лучший способ вернуть гномам их Бога, это выложить мне — мне, а — не кому-то еще, где он сейчас находится?

Микис вместо ответа побрел к дивану, слегка спотыкаясь и придушенно вертя головой. Выглядел он, после долгой задушевной беседы с Тварюгой, полностью лишенным сил и даже, кажется, самой способности говорить членораздельно. Он молча схватил графин с тепловатой водой и принялся опорожнять его большими, торопливыми глотками. Ополовинив содержимое хрустальной емкости, Микис с отвращением посмотрел ее на свет и со стуком вернул на место.

— И когда ты перешел со «смирновской» на чистую водичку? — досадливо поинтересовался он у Шишела. — Ты знаешь, я сам спиртным не увлекаюсь, но… Но после разговоров с этой тупой тварью даже мне охота хлебнуть чего-нибудь покрепче, чем эта болотная жижа… Ты где ее раздобыл?

— Специально для тебя берег, — мрачно ответил ему Шишел. — Чтобы ты тут у меня вконец не совратился. От непосильных трудов, понимаешь… Так добился ты от этого Стража хоть черта лысого?

— Как тебе сказать… — снова судорожно повертел головой Микис и тяжело опустился в кресло. С одной стороны — да… С другой…

— С другой — не нужно! — остановил его Дмитрий энергичным жестом руки, ладонь которой своим размером была с хорошую лопату. — Ты с той стороны рассказывай, с которой «да»!

— Ну, в общем… — замялся Микис, — мы со всех сторон — и с той, и с другой — вроде к компромиссу пришли. Тварюга эта, конечно, поняла с самого начала, между прочим, что ты единственный, кто знает, как выключить систему уничтожения Бога. И то, что ты можешь выкупить Бога, она тоже понимает! Но все равно не может открыть тайну его местонахождения. То ли это такой для нее закон, которого не перепрыгнешь, то ли после того, как мы все друг друга этак вот перехитрили, она веру в людей напрочь Утратила, — сказать трудно. Но она…

— Так «она» это или «он», — хмуро осведомился Шишел и принялся массировать затылок, который у него обычно начинало ломить после даже непродолжительных бесед со «свободным предпринимателем Палладини».

— Да шут его знает, — развел тот руками. — Я в это не вникал как-то… Так вот, Тварюга эта такой компромисс нам предлагает… Что она… Он, точнее… Короче, Страж этот вроде как свободно себе порхает и к Богу этому, им охраняемому, потихоньку подбирается. Но при этом от нас как бы и не прячется… А мы уж ее… его то есть, из виду не теряем и по следу, так сказать, поспешаем… А там как сообразим, где Бог спрятан, так уж и действуем сами, а Страж в это дело вовсе и не вмешивается. Если, конечно, мы никакого вреда Богу этому не причиним… А мы же ведь не причиним? — с надеждой заглянул он в глаза партнера. — Не дурные ведь, правда? Вот примерно так. Таким вот образом…

Шишел окончательно помрачнел и засунул руки в карманы — чуть не по локоть, что служило верным признаком того, что его одолевают серьезнейшие сомнения.

— Чертовня все это и хитро мудрие, — определил он. — Да и вообще, напрасным все это оказаться может… Мне тот Мессер и так встречу назначил… Точнее, подтвердил старое время и место, о которых я еще с Четником дого-варивался] Только вот у меня сильные сомнения на этот счет. С товаром он придет или снова фокус какой-нибудь выкинет. И тут вот Страж нам бы и помог бы… Так что пошли-ка вниз, в машину и все это как надо обговорим и обусловим. Иначе толку не будет.

— Гос-споди! — почти что взвыл Микис, — Это — что же? — опять с этой тварью уродоваться? У меня от нее, говорю я тебе прямо мурашки по коже бегают! Право слово…

— Вот еще одна побежала… — мрачно пошутил Дмитрий и, пока утративший чувство юмора Микис осматривал свой костюм в поисках несуществующей «мурашки», достал из холодильника бутыль «смирновской» — местного, конечно, производства. Отыскав в серванте хрустальные стаканчики, он плеснул в них по паре глотков живительной влаги — себе и Микису.

— Давай, за успех нашего безнадежного дела! — распорядился он.

Проглотив спиртное, оба направились из номера «Привала» на стоянку к машине Дмитрия. Слава богу, стоянка эта была безлюдна — Страж довольно заметно копошился в салоне, видно, обеспокоенный чем-то. Оба «богоискателя» втиснулись на заднее сиденье, один — справа, другой — слева.

— Итак, — строго произнес Дмитрий, — мы пришли к согласию. — Но есть еще одна вещь, о которой нам надо условиться…

— Быстрее назовите ваше условие! — проскрипел Страж. — У меня остается мало времени…

Его неторопливый, скрипучий голос странно контрастировал со смыслом этих слов.

— Через два часа, — Дмитрий постучал пальцем по циферблату своих часов — я отправляюсь на встречу с человеком, который обещает продать мне Бога гномов. Я не доверяю ему. Ты можешь защитить меня?

— Я не читаю мыслей людей, — проскрипел в ответ Страж. — Я защищаю Бога, если ему грозит опасность.

— Считай, что она ему грозит самым серьезным образом. Если у меня будут проблемы и я не смогу отключить систему уничтожения… — начал объяснять Шишел, но Страж перебил его:

— Если я замечу опасность для тебя, то я приду на помощь, — заверил он. — А сейчас я должен покинуть вас. Меня зовет мой друг.

— Ты же обещал… — возмутился Микис.

— Я выполню свое обещание, — ответил Страж. — Просто будьте внимательны — и вы заметите меня… А сейчас я должен быть в совершенно другом месте. Таковы мои обязательства…

Шишел не стал ни возражать, ни задавать каких-нибудь вопросов. Он молча отворил дверцу машины и посторонился, пропуская Стража на волю. Микис с сомнением посмотрел на него; но не стал вмешиваться в происходящее Шишел, без сомнения, знал, что лучше делать сейчас

Страж бесшумно взмахнул своими кожистыми крыльями и с неожиданным для такого громоздкого и неуклюжего на вид существа изяществом описал над стоянкой HeKyjo фигуру высшего пилотажа и растаял в выцветающем от полуденного жара небе, словно его и не было здесь никогда

— Вот теперь и поминай его как звали, — уныло заметил Микис. — Была птичка, и нет птички… — добавил он еще более уныло, но осекся, поймав на себе суровый взгляд Шишела.

— Вот что, — определил тот. — Сейчас лови такси и поешь где-нибудь по-человечески. Отдохни. А к шестнадцати ноль-ноль тронемся к месту встречи с нашим другом Мессером. По отдельности, без шума и пыли. Ты страхуешь меня снаружи. И стараешься не светиться. А в самой «ресторации» я уж разберусь сам… Пока — не спускай глаз со всего, что творится окрест. Как только заметишь «птичку», то сразу дай мне знать. Только — не ошибись.

Он подождал немного, пока Микис скроется из поля зрения, и, усевшись в свой «форд», тихо покатил к центру Форта. По дороге остановился около уличного автомата связи и набрал номер, который не надо было знать даже его ближайшему помощнику. Ждать ему пришлось совсем недолго. Трубку на том конце канала сняли почти мгновенно.

— Алло? — спросил Шишел. — У телефона — мистер Персиваль?

— Нет, вы ошиблись, — последовал условный ответ. — С вами говорит Мерлин.

При мысли о том, что так или иначе, а придется все равно возвращаться к своим проводникам, Энни тяжело вздохнула. Пожав плечами, она честно попыталась проделать путь, приведший ее в недра пещеры-грота. И не сразу поняла, что это у нее не получается.

Энни слегка поежилась. Потеряться в этих безжизненных, чуждых всему, что ей было привычно, чуждых тому миру, из которого она пришла, катакомбах совсем не входило в ее планы. Черт возьми! Ведь это же было бы так легко — всего лишь запоминать на бегу, сколько раз и когда она сворачивала направо или, наоборот — налево. Даже герои детских приключенческих сериалов и книжек — а она их перечитала и пересмотрела в свое время не одну дюжину — додумались бы до такой простой вещи!

«Да нет! — подумала Энни. — Не может такого быть ни в каком Обитаемом Мире, чтобы конвоируемый так вот легко скрылся из-под носа у своих конвоиров! Сейчас господа, сопровождавшие меня, уже подняли великую суету. Если потребуется, вызовут еще подмогу и, построившись цепью, прочешут все переходы проклятой пещеры. Разумеется, они найдут меня и… И устроят мне, скорее всего „а-та-та по попке“! Это, пожалуй, единственное, что мне — гурехе — угрожает…»

С этой мыслью она добрела до очередного перекрестка, которого, по ее соображениям, не могло быть на этом месте. Отсюда она медленно и последовательно двинулась по часовой стрелке, стараясь разглядеть хоть что-нибудь знакомое среди знаков и барельефов, которыми были испещрены окружающие стены. И тут почувствовала нечто необычное.

Она ощутила, как волосы на ее коротко остриженном затылке вдруг зашевелились. И привело их в движение какое-то почти неощутимое волнение воздуха. Нет — не такое сильное и ровное, какое можно было бы назвать ветерком. Скорее уж это было дыхание. И у этого дыхания был свой запах. Запах не сильный, но, как сразу показалось Энни, какой-то древний, неприятный и полный неопределенной опасности. Стараясь ничем не выдать себя, она осторожно обернулась. И встретилась со взглядом недобрых, устремленных на нее глаз.

Они, эти глаза были еле заметны в глубине довольно широкого лаза, расположенного прямо позади нее. Но н Энни они смотрели неотступно и, как показалось ей, озадаченно. В них не было ничего человеческого. Даже той крохотной толики чего-то людского, которая присутствовала в глазах гномов. Скорее это были глаза какой-то рептилии или глубоководной твари. И тварь эта явно решала для себя вопрос — съедобно странное существо, привлекшее ее внимание, или не очень.

Энни каким-то чудом удержалась от того, чтобы не взвизгнуть со страху, и просто молча подалась назад, в проем за спиной. А вслед за ней — в пролет туннеля — подалась и клыкастая голова чудовища, украшенная глазами, так испугавшими Энни. Эта голова была громадной — с саму Энни размером. Ее украшали многочисленные шипы и уродливые бородавки. И посажена эта голова была на длинную суставчатую шею, которая словно поезд метрополитена все вытягивалась и вытягивалась бесконечно — как в дурном сне — следом за ней из темного лаза. Волосы на голове Энни теперь шевелились уж вовсе не от ветерка и не от дыхания таинственной твари, а от самого настоящего, почти детского страха!

Она и не заметила, как, пятясь, оказалась еще в одном туннеле. Он отличался от более или менее прямых ходов, соединявших различные части пещеры. Этот туннель-галерея описывал почти полный круг, и тут и там в него впадали горловины других ходов и лазов. Энни машинально устремилась в сторону входа, через который вошла в эту подземную галерею — подальше от того туннеля, из которого выталкивалась шея чудовища.

Но из другого лаза — того самого, к которому она двинулась, навстречу ей вынырнула кошмарная морда еще одного чудища. Или — того же самого? Не задаваясь слишком этим вопросом, Энни резко изменила направление своего движения и побежала по галерее в противоположную сторону. И тут — из почти не замеченного ею лаза стремильно высунулась и ухватила ею за плечо темная шершавая кошка. Ухватила и повелительно потянула ее в этот темный лаз.

Глава 12 ОХОТНИКИ И ДИЧЬ

Только многолетняя репортерская практика позволила Энни удержаться от паники и истерического вопля. Она нырнула в таинственное пространство, открывшееся за проемом лаза, и уже через мгновение оказалась лицом к лицу с десятком — не меньше — представителей той, замеченной ею еще в торговых рядах разновидности гномов, которую она окрестила любопытными. Они обступили ее, опасливо прижимаясь к стенам и выставив перед собой что-то, что Энни приняла сначала за какие-то непонятные щиты.

Но уже через несколько секунд она поняла, что это были просто плакатики или, точнее сказать, таблички с выведенными на них каракулями. Немного больше времени ей понадобилось, чтобы понять смысл этих странных на вид каракулей. То были буквы алфавита обычного, общепринятого в Федерации человеческого языка. И буквы эти слагались в довольно понятные слова и фразы. На каждой из таких табличек помешалось не более чем четыре-пять слов. Некоторые из них так и остались для Энни непонятными. Другие приобретали смысл, будучи повернуты вверх ногами или при чтении задом наперед. Смысл некоторых из сочетаний слов и фраз, которые торопливо обновляли перед нею их авторы, становился ясен, только тогда, когда она меняла их местами.

«Извини! — было написано на одной из табличек, — Мы почти совсем не можем говорить на твоем языке». «Мы — твои друзья!» — гласила другая табличка. «Мы поможем тебе не быть заложником!» — объясняла третья.

Энни присела на корточки и сосредоточилась на том чтобы вникнуть в содержание тех фраз, которые пытались донести до нее эти странные неожиданные собеседники Кто-то потянул Энни за рукав. Она скосила глаза на новый объявившийся источник беспокойства и увидела, что один из любопытных протягивает ей табличку, предназначенную для этой странной «переписки». Только, в отличие от других, эта табличка была девственно чистой. Еще Энни протягивали темную палочку, которая испачкала ей пальцы, когда она взяла ее. Зачем нужен этот инструмент, Энни поняла довольно быстро и тут же как можно более разборчиво написала на чистом пространстве таблички: «Вы можете мне помочь?»

После разговора с Романом и Тоби время для Кима словно наполнилось звенящей пустотой. Все навалившиеся на него проблемы требовали самых энергичных действий. Необходимо было предпринять что-то, не терпящее отлагательств. Но вот что именно предпринять — оставалось неясным. Ким посвятил все оказавшееся в его распоряжении время тщательному наведению справок — преимущественно о гномах, их Боге и Страже этого Бога. И — таинственном Джозефе Мэлори, известном в миру как Терренс Локвуд. Сами по себе справки, которые он «нарыл» за довольно короткое время, были достаточно интересны. И от многих из них тянулись ниточки к фактам и событиям достаточно важным, но не имеющим отношения к теперешнему местонахождению гномьего божества и к тому, как спасти девушек, теперь уже сразу двух, оказавшихся заложницами: одна — у мафии, другая у племени Обитающих в Тверди.

К счастью, Роше не заставил Кима долго ждать новостей с «Веселого Подворья». Директор Ноксмур еще не успел выразить Киму своего недовольства подозрительными контактами, в которые тот самовольно вступил за последние сутки, как звонок комиссара срочно потребовал Агента явиться для конфиденциальной беседы в кабинет штаба «объединенной группы».

— У меня есть кое-что для вас, — без особых предисловий начал комиссар. — С некоторого момента мы прокачивали через наши компьютеры всю информацию по аэровидео-наблюдению, что поступала по городским службам наблюдения… Сами понимаете, — тотальной слежки с воздуха за городом здесь не ведется. Но несколько планеров-автоматов постоянно крутятся над наиболее проблемными районами Старого Форта. И над кое-какими его окрестностями. А если начинаются какие-то происшествия или откуда-то, как говорится, поступают сигналы, то к наблюдению подключают резервные наблюдательные установки. И воздушные, и наземные… В общем, это обычная практика…

Ким пожал плечами в знак согласия.

— Ну так вот, — продолжил Роше, — к счастью, относительно вчерашних событий в поселении бродячих магов сигналы поступали. Как я понял, здешние маги — и бродячие и оседлые. — здесь являются объектом пристального внимания. По крайней мере со стороны определенной части населения.

— Да, похоже, что их не все здесь любят, — снова согласился с комиссаром Агент. — Впрочем, практически во всех Обитаемых Мирах с тем народом, что практикует магию, — такая же притча…

— Так вот, — вздохнул комиссар, — сигналы, по официальной версии, поступили от случайных свидетелей. Не буду обсуждать методов здешних правоохранительных органов… Тем более их осуждать. Но, конечно, это — «немножко вранье». И в Таборе, и в.криминальных кругах здесь тоже, как и всюду, практически внедрены осведомители. И платные, и добровольные… В общем, мне не надо этого объяснять.

— Значит, такие вот «случайные» свидетели и стукнули по инстанции, что в районе поселения бродячих магов ожидаются какие-то приключения, — кивнул Ким. — И к их сигналам отнеслись серьезно. В смысле — тут же подключили к наблюдению за поселением один-два планера-автомата.

— Примерно так, — подтвердил комиссар. — Так или иначе, есть видеозаписи происшедших событий. Притом достаточно полные и точные для того, чтобы можно было вычислить их главных участников.

Он протянул Киму диск с записью.

— Вы можете покопаться в материале самостоятельно, но основные результаты уже вынесены в отдельный файлик. Номера машин, участвовавших в налете. Маршруты их передвижения. Клички и имена предполагаемых участников. Это — неплохая подборка. Но — предупреждаю — никакого основания для возбуждения уголовного расследования она не содержит.

— То есть ничего криминального в записях не зафиксировано? — уточнил Ким, вставляя диск в прорезь компа.

— По крайней мере, вывода о том, что произошло похищение, эти кадры сделать не позволяют, — пояснил комиссар. — Можно заключить только, что вот на этом джипе — внедорожнике четверо типов из криминальной среды прибыли вчера, на ночь глядя, в поселение бродячих магов. По косвенным данным, взятым из тех же самых «сигналов случайных свидетелей» в основном, — вычисляются личности, по крайней мере, троих из этих четверых.

— Заика, — пробормотал Ким, вчитываясь в текст файла-справки. — еще какой-то Тиззл… Стивен Тиззл…

— Потом была перестрелка и драка, — продолжил Роше. — Но никто из участников этой потехи не обратился в полицию. А потом автомобиль поспешно отчалил из поселения и направился в город. Я навел справки о его местонахождении. Как выяснилось, джип остается пока там, где его оставили эти четверо, когда вернулись в Форт. Как говорится, на приколе.

— Если в нем везли заложницу… — пробормотал Ким, — то это, возможно, дает хороший след… Стоит поговорить с хозяином этой тачки.

— Их джип стоит поискать вот здесь, — подсказал Роше — и постучал карандашом по экрану компа. Но есть, кстати, небольшая загвоздка. Сам хозяин машины в поселение к магам не ездил. По всей видимости, машина просто за ним числится… Но это хоть какая-то зацепка… Советую вам не соваться к этому типу в одиночку. Подумайте, не потребуется ли вам помощь? Я, конечно, не распоряжаюсь кадрами здешних спецслужб, но, думаю, в таком вопросе, который непосредственно касается нашей прямой задачи, к моему мнению прислушаются…

— Я дам вам знать, как только такая помощь мне потребуется, — чуть подумав, ответил Ким и поднялся с места.

— Не опоздайте с этим, — буркнул комиссар, возвращаясь за свой стол. — И не забудьте ваш диск в нашем шмпе.

Он проводил Агента своим отеческим взглядом и, только когда за ним закрылась дверь, сурово нахмурился и нажатием клавиши вызвал на экран тоже нахмуренный лик капитана Ван-Аахена.

— Насколько я помню, капитан… — начал он.

— Вы можете называть меня просто Оскар, — перебил его Ван-Аахен, — И я великолепно помню все, о чем мы условились с вами. Да, вы с его же согласия держите нас в курсе расследования господина Агента. А мы насколько нам позволяют обстоятельства и наш долг стараемся воздерживаться от вмешательства в ход этого расследования…

Роше задумчиво прикусил свой правый ус.

— Получается, что сейчас мне приходится просить вас чуть ли не о чем-то прямо противоположном… — сокрушенно признался он. — Как вы поняли, ему в ближайшее время придется иметь дело с очень опасными людьми. Я не уверен, что мой друг и коллега достаточно хорошо разбирается в здешних взаимоотношениях, чтобы избежать тех неприятностей, которые могут ему встретиться.

— Признаться, я опасаюсь примерно того же, — согласился с ним рыжий капитан. — Но кроме опасности непосредственно для него я вижу и опасность для всей нашей операции. Если он действительно нащупал какой-то подход к тому, что называют в здешних сказаниях Стражем Бога то его вмешательство может сыграть в равной степени как положительную, так и отрицательную роль. Проще говоря он может спугнуть нашу «дичь». Короче, если вы собирались э-э… предложить мне учинить над вашим «другом и коллегой» что-то вроде опеки, то мне придется согласиться с вами. Хотя Бог и вы сами — свидетели того, что каждому в моей… в нашей группе приходится разрываться даже не на три, а на четыре и более частей. И все это — при том, что одна половина начальства считает, что наша работа — фикция чистой воды и основана на сплошном вымысле, а вторая его половина — что работа эта в принципе невыполнима, — со вздохом закончил он.

— Я думаю, что для такого прикрытия будет достаточно всего лишь отрядить одного, достаточно сведущего в деле человека, — заметил Роше. — Причем ненадолго. Речь идет, собственно, об одном только сегодняшнем дне.

— Считайте, что такой человек уже взялся за дело, — усмехнулся Ван-Аахен. — Сразу после того, как господин Агент объявился на горизонте, я занял его проблемами Левона. Разумеется, со строгим наказом не путаться у нового «объекта» под ногами. Надеюсь, вы уже поняли, что Саркисян — человек достаточно тактичный и вполне подходит для такой роли?

— Заранее благодарен и вам, и ему, — сухо поблагодарил Роше. — Лучше будет, однако, если Левой будет держать связь непосредственно со мной. Теперь… — изменил он направление разговора, — как я понял, в отношении планов Ларсена и его компании ничего нового мы пока так и не узнали?

— Не скрою, тут мы не преуспели, — кисло поморщился капитан. — Так же, как и в поисках обоих ваших знакомых, участвующих в покупке «товара». Не все так сразу… Нам. конечно, приходится проявлять незаурядное терпение, но… Я уверен, что вы правы и не сегодня завтра мы будем иметь критический момент в развитии нашего расследования. И если мы не умудримся помешать в этом деле сами себе…

— Мне кажется, что мы упускаем какую-то возможность, связанную с участием в этой странной игре бродячих магов, — продолжая задумчиво покусывать свой ус, пробормотал Роше. — К сожалению, я совсем ничего не знаю об этом племени. Но должны же быть у вас какие-то подходы к ним.

— Пока что такой подход у нас — только один, — ответил ему капитан, — Это — расследование господина Агента.

Гарри, потусовавшись немного среди публики, ошибающейся вокруг подпольного ринга, довольно быстро сообразил, что сопричастных к делам вчерашнего вечера среди них нет, и подчалил прямо к секретарю-телохранителю Обуха, как всегда занятому тихими, вполголоса телефонными переговорами с какими-то, видно, второстепенными клиентами Хозяина.

— Ты очень кстати обозначился, — кивнул Арийцу Мартин, оторвавшись от трубки, — Только что шеф поминал о твоих делах. Подожди пару минут, я о тебе доложу…

— Погоди, — притормозил его Гарри. — Я тут не в курсе… Что было этой ночью? Мне бы сначала со Стивом потолковать, а потом уж и к шефу стучаться…

Мартин кисло поморщился. Он, судя по всему, не был настроен сегодня распространяться о проблемах Хозяина. На то он и был доверенным лицом самого Арнольда Ларсена, чтобы выглядеть всегда значительно, неприступно и всем своим видом демонстрировать причастность к таинствам, простым смертным не предназначенным. Но до того, чтобы намекнуть простаку Арийцу на то, что сегодня выдался явно «не его день», секретарь-телохранитель все-таки снизошел.

— Насчет Стива лучше обойдись без вопросов, — тихо, словно про себя, произнес он. — Ты же с ним вчера был в Таборе. Странно, что ты «не при делах». С тем парнем которого ты с Бейбом сосватал шефу, уйма проблем. Постарайся от него избавиться, — посоветовал он. — И учти — шеф сейчас убывает на важную встречу. Так что времени зря не теряй и свои проблемы подержи при себе, — добавил он и, не глядя на собеседника, исчез за дверью кабинета Хозяина.

Гарри остался в одиночестве — рассматривать унылый интерьер комнатушки, служащей приемной Хозяина боев. Лицезреть шефа он сподобился, только когда начал впадать уже в окончательное уныние. Лицезреть ему пришлось в основном затылок Обуха — тот был занят рассматриванием карты Старого Форта, украшавшей стену кабинета за его столом.

— Ты, я вижу, уже успел разжиться новостями относительно делишек твоих таборных приятелей? — осведомился Обух, не оборачиваясь. — Говорят, Тикмар уже успел навестить тебя поутру?

— Да, он был у меня, — признал Гарри. — Он в расстроенных чувствах. В сильно расстроенных. Мне кажется, что Стив с его людьми перестарались на этот раз…

— Это тот случай, когда лучше пере, чем недо… — резко оборвал его Обух. — Надеюсь, твой приятель не надумал с горя выкинуть какой-нибудь фокус?

— Не будет он выкидывать фокусов, — постарался как можно увереннее ответить Гарри. — Он все сделает, как вы от него хотите…

— «Обрушится» в финальном поединке? — уточнил Обух.

— Раз вы так ему приказали, так он и сделает, — подтвердил Гарри. — Но учтите, шеф, он затаит обиду… Особенно если что-то случится с его сестрой. А он — маг как-никак…

— Беспокоиться на этот счет — не твоего ума дело! — снова оборвал его Обух. — И не пугай меня обиженными магами. Таких больше на кладбище, чем в других богоугодных местах. И поверь, их обиды меня теперь ничуть не волнуют. Тебе надо думать о другом… Если ты, конечно, ровсе не разучился думать.

— Мы будем присматривать за Цыганом, — торопливо заверил его Ариец. — Если что пойдет не так…

— Не просто присматривать! — сверлящим голосом прервал его Обух. — Смотреть надо за ним! В оба! Не слезать у него с хвоста! Заглядывать через плечо! Пульс щупать! Вот сейчас — где он?!

— Скорее всего у своих друзей каких-нибудь, — невнятно произнес Гарри, — Он отправился в город…

— Вот отправляйся и ты! — приказал Обух. — Со своей «подружкой»! Найдите Цыгана и глаз с него не спускайте! Этот тип не так прост! И не делай вид, что ты об этом ничего не знаешь! За исход ночного боя отвечаешь собственной задницей! Ты понял меня?

Ариец заверил шефа, что «да, понял», и пробкой вылетел из кабинета. И почти нос к носу столкнулся с Бейбом.

— Мы, кажется, договаривались встретиться немного попозже? — мрачно спросил Ариец.

— Да нет, сейчас — самое время… — забалабонил Билли, стуча по циферблату часов и вытаскивая Гарри за локоть прочь из приемной Хозяина,

— Все равно… — упорно настаивал тот, не сопротивляясь, однако, его попыткам. — Все равно ты должен был ждать меня у Готвальда.

— Я бы и ждал! — горячо заверил его Бейб, выведя «близнеца» наконец на воздух и отирая со лба пот. — Но я тут встретил Ганса-Булыжника… Ну, пока искал кого-нибудь, кто знает, куда делись Стив с Заикой…

— Ну и … ? — подтолкнул его излияния Ариец.

— Ну, и он говорит, что у Стива, видно, что-то «не срослось» в этой затее с Мириам. Ну, с сестрой Цыгана. И он считает, что вечером — не позже — очертенная мочиловка разыграется. И что от Обуха, от шефа — подальше надо держаться. Как можно подальше. Он сам все дела с шефом сворачивает, удочки сматывает и из Форта на пару недель смывается… Вот я и двинул — сразу к тебе!

— Что значит «как можно подальше»? — недоуменно воззрился на него Ариец. — Куда мы от Хозяина деться сможем? На нас висит ночной бой…

— Говорят, шеф куда-то намылился… — поведал ему Бейб.

— Ну, раз уж и ты об этом знаешь, — пожал плечами Ариец, — значит Обуха действительно несет на какую-то встречу…

— Вот я и думаю, — продолжил Бейб, — что в нашей ситуации «быть как можно подальше» от шефа значит — идти за ним следом. Скорее всего, он двинет разбираться в той самой истории, что у Стива приключилась с сестричкой Цыгана… За шефом надо идти. Знаешь, «хорошая дичь идет по следам охотника»…

— В твоем безумии есть какая-то система, — признал Ариец, немного подумав.

Прежде чем нанести визит владельцу джипа, Ким потратил некоторое время на рекогносцировку на местности и еще несколько минут на то, чтобы наконец выйти на связь с Цыганом, которого он мысленно определил как главного заказчика в исполняемом им неписаном контракте.

Автомеханик и владелец собственной автомастерской Джакомо Кирш, за которым и числился джип, побывавший прошлой ночью в Таборе бродячих магов, как показал контрольный звонок от имени несуществующего агентства социологических опросов, был дома. Обитал Джакомо на вполне пристойной Портовой улице, застроенной двухэтажными многоквартирными домами. Квартиры, расположенные на двух этажах каждая, были на старинный манер снабжены отдельным выходом на Портовую, которая крутыми уступами сбегала — в полном соответствии со своим названием — к речному порту. Ким почувствовал, что из Бека космических странствий и высоких технологий попал чуть ли не во времена своего любимого Диккенса: еще немного — и встретит где-нибудь на углу закутанного в плед продавца жареных каштанов. Но на углу располагалось всего лишь весьма миниатюрное кафе-автомат «Заросли». Из этого кафе Агент и позвонил Роману Тикмару. Дожидаться, пока Цыган отзовется на вызов, пришлось довольно долго, и Ким успел за время этого ожидания, не слишком торопясь, проглотить чашку кофе и заесть ее каким-то многоэтажным бутербродом довольно сложной конструкции, по ходу дела обдумывая план предстоящих действий. Впрочем, если бы даже сразу после этого его спросили, что он ел сейчас, то он бы, пожалуй, и не вспомнил — не в том он был настроении.

— У тебя, кажется, есть для меня какие-то новости? — раздался в трубке голос Романа. — Мы договаривались с тобой, господин Агент, что ты уложишься в свою задачу до заката. Времени натикало уже достаточно много…

— У меня действительно есть кое-что для вас, господин маг, — ответил Ким, слегка акцентируя свое обращение к собеседнику на «вы». — Сейчас мне предстоит побеседовать с несколькими людьми, которые имеют отношение к исчезновению вашей сестры. Пожалуй, будет совершенно нелишне, если вы присоединитесь ко мне…

Он продиктовал в микрофон координаты «Зарослей», выслушал уверенное «Жди меня там, Агент!» и дал отбой. Потом заказал себе еще чашку кофе. Таких чашек он выпил в общей сложности еще пару, пока дождался хоть какого-то результата.

Нет, Цыган не появился на месте действия лично, а только объявился снова телефонным звонком. Был он в пренеприятнейшем состоянии духа и говорил только короткими, рублеными и не всегда понятными фразами.

— Я должен сидеть здесь на приколе… — нервно объяснил он, не вдаваясь в объяснения, где именно «здесь». —

Часа два — не меньше… Я срочно подбрасываю к тебе Тоби…

«Может быть, это и к лучшему», — подумал про себя Ким. вспоминая то состояние, в котором пребывал Роман

— Он настроен очень серьезно, — продолжал Роман. — Не дай ему наломать дров. — Он запнулся на секунду-другую и добавил еще более угрюмо: — Но и сам не щелкай клювом. Все-таки я делаю на тебя ставку. И не я один. Как только смогу — появлюсь сам.

В отличие от Цыгана Тоби появился на месте действия, не заставив Агента ждать себя. И явился не один. Вместе с ним из причалившего к «Зарослям» «дункана-экстра» выгрузились еще трое парней вида далеко не столь цивильного, как сам Тобиас Каннинг. Для неискушенного в тонкостях жизни Ваганты Кима эти трое могли в равной мере оказаться и платными наемниками из числа «подрабатывающих на стороне» служащих местных силовых структур и бескорыстными друзьями Тоби из числа его знакомых среди бродячих магов.

Верным оказалось второе из этих предположений. В миниатюрном зале «Зарослей» состоялось короткое знакомство собравшихся, распределение ролей в предстоящей операции и обсуждение ее плана. Уже менее чем через час Ким поднимался на крыльцо апартаментов Джакомо Кирша и тревожил их обитателя сигналами сенсора дверного звонка.

В этот день явно никто не был настроен слишком торопиться куда-нибудь. Ким даже начал беспокоиться, что приятели Джакомо опередили его и побеспокоились о том, чтобы его молчание оказалось достаточно долгим. Но опасения эти оказались преждевременными. Спустя минуту-другую после начала штурма обиталища владельца пресловутого джипа сам этот владелец поинтересовался через дверь, за каким чертом принесло кого-то там по его душу?

— Меня послал Заика… — стал объяснять Агент причину своего визита.

— Не знаю такого! — оборвал его Кирш. — От заикания не лечу! Я — автомеханик, а не этот, как его… Не логопед, одним словом!

— Дело срочное! — уверенно продолжал настаивать Ким, — Стив — не говорите, что и его вы не знаете — кое-что забыл в вашей тачке… Надо поторопиться, пока к вам не нагрянул народ с «Веселого Подворья»…

Ему не пришлось говорить дальше. Джакомо Кирш явил себя гостю без всякого предупреждения. Дверь перед самым носом Кима отворилась неожиданным рывком и к носу этому оказался приставлен ствол «кольта».

— Твое удостоверение, легавый! — приказным тоном произнес Джакомо.

То, что это был именно он, Ким был достаточно уверен — с аннотацией на хозяина джипа и его портретом он успел ознакомиться в Сети все того же «Веселого Подворья». Джакомо был крепко сбитым, пучеглазым толстяком, облаченным в парусиновые брюки и поношенную ковбойку. Примерно такого приема от него и ожидал Агент, и ксерокопию своей лицензии уже держал наготове. Еще наготове у него был и ссуженный ему ненадолго странный амулет — белесый камень, почти шарик, примерно с голубиное яйцо размером. Амулет покрывала густая паутина синеватых, почти незаметных прожилок. И то, и другое Агент протянул хозяину на ладони. На амулет он старался не смотреть.

— Я не с «Подворья», — пояснил Ким. — Я — частный расследователь. Агент на Контракте. Вам это смогут подтвердить в…

— Что за бред свинячий?! — раздраженно буркнул Джакомо, брезгливо протягивая ему его ксерокопию. — Ведь ты не здешний! За версту видно! Откуда у тебя лицензия? И эту фигню — забирай! На кой она мне?!

Он недоуменно уставился на амулет и чуть ли не швырнул его под ноги Агенту. Тот, не говоря ни слова, по-прежнему стараясь не смотреть на испещренный паутиной камешек, подхватил его и торопливо спрятал в карман

— Я действительно не здешний, — признал Ким. — Л0 лицензия у меня вполне законная. Я уже сказал — можете проверить…

— Так какого же черта ты заливал, что ты от Заики? — все больше наливаясь злобой, спросил у него Кирш. — На кого ты работаешь по своему Контракту?

Ствол «кольта» почти уперся Киму в подбородок.

— Собственно, я хотел предложить свои услуги вам, господин Кирш, — совершенно спокойно ответил ему Ким.

Уж то, что Джакомо совсем не так крут, как хочет показаться, он мог вычислить и без знания аннотации криминальной службы.

— Вам угрожает серьезная опасность, — объяснил он холодно. — И когда вы это поймете, я думаю, вы не откажетесь подписать со мной контракт. Наверное, нам не стоит беседовать на такие темы вот так, стоя на пороге…

Кирш секунд двадцать мерил его взглядом выкаченных глаз, потом отступил на шаг, махнув стволом пистолета: «Заходи!» Ким вошел в прихожую, а затем в комнату, служившую Джакомо, видимо, чем-то средним между гостиной и офисом. Садиться ему хозяин не предложил.

— И чем же ты собираешься пугать меня, господин Агент? — осведомился он. — Понимаю, что тебе охота подоить меня на предмет дурных денежек, но я не так легко доюсь, как тебе хочется.

— Пугать вас буду не совсем я, — объяснил Ким. — Бояться вам следует мести бродячих магов.

— Мести?.. — удивленно поднял рыжеватые брови Джакомо. — Магов? Да какое отношение я имею к этим клоунам? И где это я перебежал им дорожку, что им сдалось мстить мне? Ты снова заливаешь, парень…

— Они уверены, что дорожку вы им перебежали вчерашней ночью, господин Кирш, — с готовностью уточнил Ким. — Припомните, где вы были в тот момент на своем внедорожнике…

С этого момента Джакомо начал осознавать что-то, что основательно испортило ему настроение. Он тяжело опу стился в продавленное кресло и озадаченно уставился на Кима снизу вверх.

— Понимаешь, Агент, — произнес он медленно и скрипуче, — вообще-то я не обязан отчитываться перед кем попало в том, где я был и что я делал… Но уж так и быть. На моей тачке я нигде не был. Тачка, понимаешь, была отдельно, а я — отдельно… Про меня любому запросто объяснит хоть сам хозяин «Зазеркалья», хоть каждый из тех мужиков, с которыми я в «Зазеркалье» этом перекидывался б картишки — за пивком, «по маленькой»… А на тачке катался кое-кто из моих приятелей… Не помню, уж по какой надобности…

— Вы понимаете, что объясняться вам придется не с полицией? — остановил его Ким. — Ваши приятели, которым вы ссудили свои колеса, очень сильно обидели магов. Вот если я сумею доказать им, что вы тут только их невольный соучастник, то это будет, как говорится, — одно. А если нет, то вас ждут очень крупные неприятности. Словам ваших собутыльников и содержателя бара-казино большой веры не будет… Поймите, что ваши приятели, которым вы предоставили в распоряжение свой джип, замешаны в похищении члена семьи одного из главных родов бродячих магов. С ними куда хуже иметь дело, чем с полицией. И вас ваши друзья подставили под эту «колокольню».

С минуту Кирш смотрел куда-то в пространство сквозь Кима. Потом опять махнул ему стволом пушки:. «Садись!» А саму пушку упрятал с глаз долой. Ким уселся напротив хозяина, ожидая, к чему приведут его размышления.

— Что вы хотите от меня лично? — спросил наконец Джакомо. — Кроме денег, конечно. Каких действий?

— Во-первых, вы должны пойти магам навстречу, — объяснил ему Ким. — Если вы имеете представление о том, кто и где прячет Мириам Тикмар, то лучше вам сразу сказать Об этом мне… Почему-то у меня сложилось такое впечатление, что вам есть что сказать на этот счет…

— Х-хе! — невесело рассмеялся Джакомо. — Вы считаете, что мне будет лучше, если мной займутся не друзья похищенной, а сами похитители? И те, и другие сделают со мною одно и то же. Одни — в одном случае, другие, в другом. Выходит, значит, — в обоих… В обоих случаях говорю, мне — крышка…

— Никто не собирается орать на всех перекрестках, что именно вы что-то сболтнули кому-то… — успокаивающе произнес Ким.

Но господин Кирш уже преодолел охватившую его было растерянность и заговорил более веско и аргументированно.

— Мне, — поморщился Джакомо, — никто и не думал докладывать, что там делали в Таборе эти… мои приятели. И если они умыкали какую-то там Мириам, то мне об этом знать — вовсе не с руки… А уж о том, где ее надумали прятать, так об этом со мной только полный идиот болтать бы стал. Так что не знаю, отчего и почему у вас какое-то там впечатление сложилось, а на деле мне сказать на этот счет нечего…

Он развел руками. Но Агент на Контракте был как никогда далек от того, чтобы отступиться от своей жертвы.

— Но уж имена тех, кто арендовал ваши колеса, вы, я думаю, вспомните без труда? — поинтересовался он.

— «Арендовал»! — всплеснул руками пучеглазый Джакомо. — Да какая это, к черту, аренда? Это просто банальная дружеская услуга… Я даже, грешным делом, и доверенность на вождение моего драндулета никому не выписал…

— Это неосторожно, — пожал плечами Ким. — Но я спрашивал вас не о доверенности… Просто назовите мне этих людей и — главное — где их можно найти сейчас…

— «Где найти»! — снова картинно развел руками господин Кирш. — Да это они меня сами обычно находят. Да их можно месяцами искать днем с огнем…

— Давайте конкретнее, — остановил его излияния Ким. — Вот, скажем, где я могу найти господина Стивена Тиззла? Неужели вы не знаете даже того, где проживает ваш приятель? Или хотя бы как связаться с ним по телефону?

Но период первоначальных шатаний и сомнений у господина Кирша уже явно закончился, и он окончательно принял решение, чью сторону в назревающем конфликте держать.

— Сразу видно, — поучительно молвил он, — что вы человек со стороны… У нас тут, если ненароком привык перекидываться с кем-то в картишки или ставить на ремонт его тачку, то вовсе не обязательно брать с такого человека паспортные данные или обмениваться с ним визитными карточками… Я вот, к примеру, и не знаю, на самом ли деле того типа, о котором мы говорим, зовут Стивеном, или это у него просто прозвище такое… Так что тут я вам, господин Агент, не помощник. А господам магам — и тем более. И если они свою эту, как ее, Мириам где-то потеряли, то ко мне-то у них какие претензии? Знаю я эту публику — веры ей нет! Пугать народ любят, а напрасно! В конце концов, у меня есть кому меня защитить и без твоей, господин сыскарь, помощи… А за участие в шантаже и вымогательстве — просвещу вас насчет нашего законодательства — и перед судом ответить можно… Мне, знаете ли, не хотелось бы, чтобы ты по неопытности на такую неприятность нарвался… Так что давайте с вами попрощаемся по-хорошему и не будем друг у друга отнимать больше время…

Он рывком поднялся из кресла, давая понять, что не задерживает больше назойливого собеседника.

— Ну что же, — развел руками Ким, послушно вставая на ноги. — Я действительно не ищу здесь, в вашем Мире, никаких неприятностей. И тем более не желаю их вам. Поэтому, на прощание, советую вам проверить одну возможность. Это с моей стороны просто добрый совет не более…

— Знаете, — брезгливо поморщился Кирш, явно тесня гостя в прихожую, — я за свою жизнь наслушался столько советов — и добрых, и не очень, что еще и вашего такого добра мне сроду не нужно…

— Как хотите, — пожал плечами Ким, уже берясь заручку Двери. — Но если у вас найдется время, то, когда останетесь наедине, не пожалейте пары-другой минут на то, чтобы внимательно рассмотреть, скажем, свои руки. Или — другие какие-нибудь части своего тела. И если вы не заметите на них таких тонких синих линий… ну, наподобие паутины то забудьте этот мой совет, как страшный сон… Он уверенно начал поворачивать рукоятку двери.

— Тонкие синие линии? — заинтересованно спросил его господин Кирш. — Вроде паутины?

— Да, именно вроде паутины, — подтвердил Ким. — У них есть характерная особенность — они будут видны только вам одному. Никто другой не сможет различить их на вас. Впрочем, что я вам рассказываю эту побасенку магов? Вы ведь наверняка много раз слышали истории про «отложенную казнь» и все такое в этом роде.

— «Отложенная казнь»? — глухим голосом переспросил его Кирш. — Заклятие магов?

— Да, — подтвердил Агент. — Ну, согласно легендам, маги, когда хотят казнить кого-то, могут повесить где-нибудь у него на пути свою такую паутину. Магическую. Призрачную. И когда приговоренный… ими, магами, конечно, приговоренный, пройдет через эту паутину, то она его разрежет на множество мелких кусочков… Только он, приговоренный, не сразу на эти кусочки развалится и погибнет. Не сразу, а только тогда, когда пройдет через какую-нибудь условную дверь, на которую магами наложено заклятие. Или когда услышит волшебную музыку магов. Или когда маг рядом с ним хлопнет в ладоши… Ну или от какой-нибудь другой ерунды. А до той поры он, приговоренный, сможет видеть эти линии, по которым его рассекла волшебная паутина, на себе. Но — только он сам. И — никто другой.

Он отворил дверь, намереваясь покинуть не слишком гостеприимного хозяина. Тот стоял, уставившись на Агента недобрым взглядом.

— Конечно, я не верю в эти сказки, — добродушно улыбнулся Ким, — но мне как-то тревожно. Маги наговорили мне всякого. Например, что приговорили и вас самого. Из-за этой вчерашней истории. Конечно, это — чушь… А вот — на всякий случай… — Он протянул Джакомо свою визитную карточку. — Если у вас появится, что сказать мне, то вот мой номер канала связи…

В «Зарослях» Кима ожидали трое из наскоро сформированной команды: маг постарше (с совершенно непроизносимым именем), маг помладше (просто Тим, для пущей простоты знакомства) и унылый, словно осенний дождик, Тоби Каннинг. Третий из магов остался караулить «черный ход» обиталища Джакомо Кирша.

— Как вы думаете, его это зацепило? — осведомился молоденький маг, забирая у Кима камешек, покрытый синей паутиной.

— Он внимательно рассматривал эту штуку, — пожал плечами Агент. — И внимательно выслушал ту байку, которую я с вашей подачи рассказал ему. Кстати, надеюсь, с ним ничего не случится на самом деле?

— Это действительно всего лишь байка, — успокоил его маг постарше. — Фокусы вроде «отсроченной казни» могут проделывать только такие корифеи, что входят в число старейшин, вроде Тургона. Ну, может быть, Роман или кто-нибудь из такого высокого рода… А это — только пугалка. Конечно — магия, но пустяковая. Это — «паучье яичко». Тому, кто на него заглядится, может начать и впрямь синяя паутина по всему телу мерещиться. Но, как говорится, не более того. Шутить мы такими вещами шутим, но… Если всерьез что-то учиним, то и за нас самих всерьез возьмутся. Сейчас немного подождать нужно. Может, этот тип сейчас как раз и кинулся «синюю паутину» на себе искать…

— Внимание! — торжественно произнес Полек. — Кажется, началось!

То, что началось, было видно и без его возгласа: просто из изображения на экране монитора. Видеокамера, замаскированная на невзрачной легковушке, припаркованной в точке хорошего обзора владений Хозяина боев, показывала, как из ворот ограды, окружающей складские дворы не спеша выбирается «кадиллак» вполне министерских размеров. Этот «лайнер на колесах» чувствовал себя в убогом антураже улицы, петляющей между задними дворами торговых заведений явно как денди, случайно забредший в захудалую забегаловку. Но он уверенно брал курс на центр Старого Форта.

— По коням! — скомандовал Ван-Аахен. — Час пробил, труба зовет!

Роше замешкался на секунду-другую, пытаясь обнаружить на вешалке свою шляпу, но, конечно, не преуспел в этом занятии. Его уникальный головной убор пребывал именно там, где комиссар его и забыл в очередной раз — в номере гостиницы «Факир», арендованном «Домом Гимли» для Агента на Контракте Кима Яснова.

Бросив свое бесполезное занятие, Роше поспешил вслед за рыжим капитаном к стоянке, на которой «объединенную группу» ждал невинного вида «субару», оборудованный если не по последнему слову технологии слежения, то по предпоследнему такому слову.

— Уверен, — произнес капитан и всем своим видом продемонстрировал эту свою уверенность, — что это последний ход той партии, которую разыгрывают наши «клиенты». Всем нам надо, что называется, быть начеку… Какая жалость, что я занял Левона делами вашего приятеля, комиссар.

«Субару» осторожно отчалил от стоянки, стараясь не привлекать к своим маневрам особого внимания.

Телефон в кармане у Тоби срочно потребовал к себе внимания. Тоби поднес трубку к уху и тут же протянул ее Агенту.

— Это ты, сыскарь? — осведомился с той стороны линии роман. — Еще не нарыл ничего хорошего? Так вот, — торопливо продолжил он, — тот, кого хотел видеть ты, срочно хочет видеть тебя. Ты меня понял?

— Понял, — без особой радости в голосе отозвался Ким. — Но мне лучше побыть здесь, возле свидетеля…

— Возле свидетеля теперь побудет Тоби, — отрывисто прервал его Роман. — Теперь мы сами с ним разберемся. Если тебя требует «к ноге» сам Страж Бога, то значит, ты — куда большая шишка, чем я думал. Дуй сюда немедленно. Здесь от тебя может быть куда больше толку, чем там, где ты торчишь.

— Куда — «сюда»? — озадаченно спросил Ким. Роман торопливо и не слишком разборчиво продиктовал адрес какого-то отеля, расположенного, судя по всему, в старом центре Форта. Киму он ровным счетом ничего не говорил, но уточнять детали предстоящей встречи было лучше уже прямо на месте действия.

Отель «На перекрестке», в котором Кима поджидал Роман, с большим успехом носил бы, пожалуй, титул постоялого двора и представлял собой огороженное пространство, на котором теснились самые разнообразные средства передвижения — от фешенебельного «дункана-дьяболо» до прескромнейшей развалюхи «риальти-мини». Были здесь и флаеры, и велосипеды, и совсем непонятные механизмы. Не хватало разве что унылого пони, запряженного в тележку. По периметру все это великолепие окружала цепочка одноэтажных домиков-кабинок для постояльцев. В одном из таких домиков и ходил из угла в угол Цыган — относительно трезвый, но пребывавший на грани бешенства. Слава богу, Он еще не перешел эту грань.

— Ну, выкладывай! — бросил он Агенту, усаживаясь на неприбранную кровать и кивая тому на довольно шаткий стул напротив, у откидного столика. — Я-то свое обещание считай выполнил. Досрочно. А ты, как я понимаю, еще Не докопался до того, где шакалы сховали Мири?

Ким коротко выложил итоги проделанной работы.

— Думаю, что сейчас Тоби удастся дожать ситуацию — закончил он. — И лучше бы мне побыстрее быть там…

— Сейчас ты сначала поговоришь с тем чертом, с которым хотел, — перебил его Цыган. — Разнюхаешь, что там тебе надо, и сразу же дунешь назад, вызволять Мири, я бы и сам хотел, чтобы ты сначала это сделал. Но у Тварюги — свои планы. Торопится она куда-то…

— Тварюга? — переспросил Ким. — Это — … ?

— Это — твой Страж и есть! — коротко отрубил Цыган. — Мы так его называли, пока он при нас обретался. Пошли!

— Он жил с вами? — спросил, поспешно вскакивая с места, Агент. — Прямо в вашем поселении?

— В Таборе! — коротко поправил его Роман, резко отворяя дверь кабинки. — При моем роде. При Тикмарах. Фамильный подопечный, можно сказать. Всю плешь нам проел — мне и деду моему, пока тот жив был. А второго дня на волю попросился… Я его и сбагрил двум чудакам, что под Обухом шестерками ходят. Уж думал, попрощались вконец. Но сам видишь — не привел Господь расстаться.

Они пересекли заставленный автотехникой двор и без лишних разговоров втиснулись в приютившийся в тени под навесом «мини-вэн». Перед тем как впустить Агента в салон, Роман предупредил его:

— Не пугайся сильно. Вид у Тварюги — тот еще, но она не кусается. По крайней мере — без надобности.

Он молча протиснулся на место водителя и явно не проявлял большого желания участвовать в дальнейшем разговоре. К встрече со Стражем Ким был относительно подготовлен. Картинки из архивов Спецакадемии ему таки показали этим утром. Нехотя, но показали. Так что, если он и подпрыгнул, когда оказался лицом к лицу с похожим больше на дьявола Стражем Бога, то подпрыгнул все-таки не до потолка.

«Впрочем, — подумал он, — в этом есть какой-то смысл, в том, что Хранитель Бога — это сущность, которая сродни Дьяволу…»

Он пристально уставился на Тварюгу, придав лицу выражение максимальной сосредоточенности и внимания.

— У нас мало времени! — проскрипел Страж.

Он не стал предоставлять Киму возможность представиться и объяснить ему ту надобность, что свела его с Тва-рюгой. Должно быть, Цыган уже ввел его в курс дела.

— Можешь не рассказывать мне свою историю, — проскрипел он далее. — Ты ищешь Бога, чтобы вернуть его Живущим в Стенах… Обитателям Тверди… Мне достаточно знать только это. Тогда ты можешь помочь мне. Ты не один хочешь этого. И ты не знаешь главного…

— Да, я не знаю того, где искать Бога гномов, — признал Ким.

— Не это главное! — перебил его Страж. — Главное — это код системы уничтожения… Рядом с Богом постоянно находится заряд, который через некоторое время уничтожит его. Если Бог вовремя не попадет в руки того, кто этот код знает, то мы можем его потерять.

— Бога? — уточнил Ким и, не ожидая ответа на этот не слишком умный вопрос, поинтересовался: — И кто же может знать этот код?

— Только один человек, — ответил Страж, и не без торжества в голосе добавил: — Я уже нашел его. И мы обо всем договорились с ним. Ему осталось только найти Бога. Но и это скоро будет.

Ким незаметно вздохнул с облегчением. Но тревога своими когтистыми лапами — такими же, наверное, как и у самой Тварюги, — тут же сжала его сердце.

«Не бывает такого, — подсказал ему злой дух разочарования, когда-то еще в далеком детстве поселившийся в его Душе, — чтобы твои проблемы решались вот так, сами собой. Если тебе кажется, что это так, значит, ты — в ловушке».

— Ты только можешь помочь ему, — объяснил Страж. — Подстраховать его. Будет большим несчастьем, если он погибнет и секрет кода будет потерян. Я приведу тебя к нему…

Ким потер лоб и присмотрелся к непроницаемой морде Стража. Но тут же осадил себя: «Глупо гадать по выражению „лица“, что там на уме у твари, которая не имеет с человеком ничего общего…»

— Этот человек не назвал вам этого своего кода? — спросил он. — Если он желает помочь вам…

— За свою работу этот человек должен получить очень большие деньги, — объяснил ему Страж. — Если мы сможем обойтись без его помощи, то он эти деньги потеряет.

«Так я и думал, — прикинул Ким про себя. — Вот для кого гномы потрошат сейфы здешних банкиров».

— Рискованно иметь дело с человеком на таких условиях, — сказал он вслух. — Что важнее для него — оказать помощь гн… Живущим в Стенах, хотел я сказать, или все-таки деньги, которые он хочет получить за эту помощь? Если ему нужны только деньги, он может…

— Обитатели Тверди доверяют ему, — перебил его Страж. — Только небольшая часть этих денег предназначена ему. Остальное он должен отдать тому, кто доставит ему Бога. Он вовсе не так плох, как тебе кажется. Если он не сможет отдать эти деньги, то у него будут большие неприятности. Его могут убить, и тайна кода погибнет вместе с ним. Кроме того, Бога придется отнимать у тех, других с помощью насилия. Это — очень нежелательный вариант…

— Нежелательный, — согласился Ким.

— Ты можешь быть полезен Обитателям Тверди, — проскрипел Страж, — если уговоришь этого человека доверить его тайну тебе. Тогда успех станет еще более вероятным. Мне кажется, что вам, людям, может быть, удастся договориться между собой. Между вами может возникнуть доверие.

— Дай-то бог… — пробормотал Ким. — Назовите мне этого человека.

— Вы его увидите очень скоро, — заверил его Страж. — Мы отправимся прямо на его встречу с тем, кто привез рога. Если все совершится так, как надо, тебе останется только ждать.

Должно быть, Страж Бога за долгое время пребывания среди людей приобрел способность понимать значение выражений их лиц, потому что, присмотревшись к физиономии Агента, добавил:

— Мне сначала показалось, что ты — лишний в этом деле. Но наша встреча была почему-то очень нужна Роману… Теперь мне кажется, что ты можешь быть полезен. Но у нас остается мало времени. Нам надо отправляться к месту встречи этого человека и того, кто…

— Это — куда? — нервно перебил его своим вопросом Цыган, оборачиваясь с места водителя.

— Я не умею объяснять адрес и направления… — уведомил его Страж. — Сейчас двигайся прямо, а я буду показывать, где надо делать повороты…

— О, это будет еще тот цирк! — процедил сквозь зубы Роман.

У него, видимо, был определенный опыт совместных поездок под руководством Стража.

Ким набрал номер Тоби и справился у него:

— Как дела там у вас на Портовой? Господин автомеханик не проявляет признаков мм… беспокойства?

— Пока что такие признаки проявляем только мы сами… — отозвался Тоби и, помолчав немного, добавил: — Но у меня и у ребят из Табора такое ощущение, что не все идет гладко с господином Киршем…

Ким еще раз напомнил Тоби, чтобы тот постоянно держал его в курсе происходящего, дал отбой и минуту-другую посвятил то ли медитации, то ли молитве о ниспослании Удачи.

«Мини-вэн» тем временем немного попетлял, довольно бестолково, по млеющим от усталости после полуденного зноя улицам Форта и приткнулся на стоянке у въезда в Деловую часть города в ожидании, пока Страж сообразит, каким путем следует направиться к охраняемому им объекту в дальнейшем. Но для создания, которому вверена была судьба божества, Страж был явно слишком большим тугодумом. Цыган уже начал взглядом поторапливать Тварюгу И тут трубка Агента деловито засигналила.

Ким поднес трубку к уху и не сразу узнал голос того самого господина Кирша, с которым, кажется, «не все шло гладко». Голос этот немного прерывался от тщательно скрываемого волнения. Теперь Джакомо был вежлив и обращался к Киму в уважительном регистре — на «вы».

— Вы, кажется, хотели продолжить разговор со мной, господин Агент? — осведомился он.

Ким заверил его, что с удовольствием выслушает достопочтенного Джакомо, если тот вспомнил что-то, заслуживающее внимания.

— Да, — хмуро ответил тот. — Будем считать, что я вспомнил кое-что стоящее. Но… В общем, это не телефонный разговор. Дело обстоит много сложнее, чем вам представляется… Учтите, меня совершенно не устроит, если об этом деле окажутся информированы третьи лица…

— Разговор будет совершенно конфиденциальным, — заверил его Ким. — Я буду у вас не позже чем…

Тут он с большим сомнением покосился на свои часы и на каждого из своих двух спутников по очереди. Маниакальное желание оказаться по меньшей мере в двух местах сразу в очередной раз охватило его.

— Не позже чем через час-полтора, — закончил он начатую фразу.

Его собеседник, судя по производимым им звукам, оказался не в восторге от перспективы столь продолжительного ожидания.

— Видите ли, Агент, — мрачно сообщил он, — меня беспокоит кое-что из того, о чем вы предупреждали меня. Так что, может быть, нам стоит увидеться пораньше…

— Вы имеете в виду «синюю паутину»? — уточнил Ким. — Если да, то, смею вас заверить, до вашего со мной разговора ничего плохого с вами не приключится…

— Ваши бы слова, господин Агент, да богу в уши… — нервно ответил ему Кирш. — Жду вас. Это в интересах нас обоих…

— Не сомневаюсь, — уверенно ответил Ким, дал отбой и, повернувшись к Роману, поскреб у себя в затылке. Высказать одолевшие его проблемы представлялось ему более чем затруднительным.

— У вас, я вижу, дело сдвинулось с мертвой точки? — с сомнением в голосе осведомился у него Цыган.

— Мне как можно скорее надо будет взять этого типа за жабры, — пояснил ему Агент на более понятном бродячему магу языке. — Но и от вас мне отрываться нельзя. Вот в чем проблема.

— Мне ее за вас не решить, — хмуро ответил Роман. — Пока ждем, что выкинет этот черт, — он кивнул на Стража. — Но, если почувствуешь, что можешь опоздать, срывайся отсюда и берись за проблему с Мири… Времени у нас в обрез!

Мессера вывели в гараж, предварительно приведя его во вполне божеский вид. Как-никак, могло оказаться, что он не хвастал и без его участия предстоящая сделка просто не могла бы состояться. Однако, руководствуясь известной истиной о том, что «береженого Бог бережет», люди Хозяина боев надели-таки пленнику наручники и связали ноги, так что успешно передвигаться в вертикальном положении тот мог только довольно забавными — со стороны — мелкими прыжками. Судя по выражению лица, сам Мессер был на этот счет совсем другого мнения.

— Сюда! — распорядился Обух, кивая на открытый багажник «кадиллака». — Находиться с тобой в одной кабине — занятие довольно нервное. Даже когда на тебя надеты неплохие наручники. Ты, говорят, самому Гудини сто очков форы даешь… Когда доедем до места вашей встречи, тогда и решим, как с тобой быть. А сейчас… — Он кивнул одному из помощников, и тот, не говоря дурного слова, заткнул в рот Мессеру кляп-мячик на тесемочках.

В ответ тот только многообещающе пошевелил бровями Стоявший позади Роб тут же натянул пленнику на голову коричневый бумажный пакет. Двое других ассистентов живо и без особых церемоний определили гостя в багажник и захлопнули за ним крышку.

— Со мной едет Мартин, — распорядился шеф. — И еще ты, Роб, и ты. — Он ткнул пальцем в живот одного из «ассистентов», половины имен которых и не думал запоминать. — Кейс держишь на коленях, — приказал он ему, — и не выпускаешь из рук. Отдать его можешь только мне. Всем все ясно?

— Напрасно вы не дали команду пришить этого типа, — буркнул Роб, устраиваясь рядом с шефом, за спиной снова посаженного за руль Мартина. — Я специально храню для него подарочек, — добавил он, демонстрируя свою трофейную катану. — Ему явно не терпелось проверить свое приобретение в действии.

— Бога ради, парень, убери у меня из-под носа свое мачете, — холодно посоветовал ему Хозяин боев. — И не торопи события. Пока сделка не состоялась, Мессер еще. глядишь, нам сгодится. Самым неожиданным образом, может статься. А ты, Мартин, не рви так с места и внимательнее следи, кто там захочет пристроиться к нам в хвост.

Беспокойство такого рода недаром одолевало Арнольда Ларсена. По ходу продвижения «кадиллака» по улицам Старого Форта по направлению к фешенебельному «Берегу Небес» он обрастал целым кортежем.

Мобильник Кима тем временем и не думал униматься. Он засигналил вновь. Предчувствуя, что с господином Киршем дела обернулись уж и вовсе не гладко, Ким поднес трубку к уху, но, как оказалось, предчувствия на этот Р&3 обманули его. Агент выслушал уведомление, произнесенное уже знакомым ему, хорошо поставленным голосом дворецкого, о том, что с ним желает поговорить лично леди Ка-унтрок.

О существовании упомянутой леди Ким уже успел основательно позабыть.

— Я решила все-таки выполнить вашу просьбу, — сообщила леди в ответ на почтительное приветствие Агента. — Но наш разговор весьма деликатен. Телефон для такого рода беседы — не самое подходящее средство связи…

— В таком случае я могу посетить вас… — озадаченно отозвался Ким, ощущая, что все его дела самым безнадежным образом громоздятся одно на другое, как льдины на вскрывающейся по весне реке. — Вас устроит сегодняшний вечер?

— Это слишком поздно, — решительно заявила леди. — И мой дом — не лучшее место для предстоящего разговора. Я боюсь, что за мной ведется тайное наблюдение. Назовите подходящее место в городе, где мы могли бы встретиться не позже чем через полчаса!

Ким ощутил желание расстегнуть пуговицу на воротнике, но на свитере-водолазке таковых не было. Он выглянул из кабины и окинул взглядом окрестности.

— Вы знаете отель «Берег Небес»? — прочел он название на вывеске единственного здания, возвышающегося над морем низкорослых строений, теснящихся вокруг.

— Да, пожалуй, это вполне пристойное место! — неожиданно быстро согласилась с ним леди. — Мы встретимся в ресторане «Берега». Постарайтесь не опоздать, господин Агент!

Ким растерянно повернулся к. Роману, но того целиком и полностью отвлек отчаянно засуетившийся на заднем сиденье Страж.

— Бог близится! — проскрипел он. — Может случиться беда! Освободите меня и следите за моим полетом!

Цыган выскочил на мостовую, безропотно, словно образцовый дворецкий, отворил перед Тварюгой дверцу машины, и чудовище стремительно и бесшумно взмыло небо.

— Лучше нам не высовываться из-за вон того «субару» — посоветовал Бейбу Ариец. — Я, конечно, не докладывал шефу про то, что поменял нашу тачку с «тристара» на «вольво», но он вполне может быть в курсе, на каком именно драндулете мы теперь катаемся. Я уж не говорю про то, что наши рожи, до боли всей его ораве знакомые, ему станут подозрительны, если он их узрит у себя сзади по курсу. Нас он, по-моему, в эту свою поездку не приглашал.

— Не нравится мне тот «бумер», что елозит у нас в кильватере, — угрюмо ответил ему Бейб. — Арендная тачка, кажется. За рулем, как я понимаю, скорее всего, инвалид. Умственного труда. Что характерно. И от нас и отлепиться не может, и на обгон не идет…

Сидевшему за рулем «бумера» Палладини и впрямь не удавалось ни то, ни другое, и он клял маячившую перед ним корму «вольво» самыми последними словами. Он рисковал не успеть оказаться на стреме у места предстоящей сделки. Одновременно ему приходилось еще и присматривать за безоблачными в этот час небесами — чтобы, не ровен час, не пропустить обещанного появления Стража Бога. Но тот явно не торопился явить себя почтенной публике.

— Нам бы стоило пропустить перед собой хотя бы одну машинку, — говорил в это время в кабине «субару» сидевшему за рулем Полеку Ван-Аахен. — Ну хотя бы вон то «вольво», что маячит позади. А то мы — помилуй нас, господи, — почти все правила приличий, принятые для наружки, нарушаем. Идем, понимаешь, за объектом как приклеенные. Нехорошо…

— Да, — скептически отозвался Янковски. — Пропустишь его… Этот дурень буквально не слезает у нас с заднего бампера, словно в прятки играть надумал. Впору вылезать из кабины и кланяться господину за рулем, чтобы он наконец соблаговолил вылезти вперед.

— Вы не допускаете, что парни из этой колымаги себе на уме? — резонно предположил Роше, но его догадка не встретила большого энтузиазма у спутников.

Что до Шишела, то он проделал основную часть пути по совершенно другому маршруту, преспокойно вывернул свой «форд» из переулка за какие-то два квартала от «Берега» и, сам того не предполагая, встроился лидирующим участником образовавшейся самой настоящей «собачьей свадьбы». Он был, пожалуй, самым флегматичным из ее участников. Его мысли были сосредоточены целиком на подводных камнях, которые могла таить — и наверняка таила — предстоящая ему сделка. Одолевали его, правда, и мысли о том, куда провалился проклятый Микис, а также еще две-три заботы помельче. Но в целом он был спокоен. Куда спокойнее, чем айсберг перед встречей с «Титаником».

Финальный участок его пути к «Берегу» пролегал по ультрареспектабельной Роял-стрит, одной из витрин Старого Форта, не менявшей своего лица который уже десяток лет. Большая часть транспорта, двигавшаяся по ней в этот послеобеденный час, была представлена солидными тачками состоятельной публики. Восседавшие за рулевым управлением хозяева престижных каров желали в этот час прокатиться по району обильных зеленых массивов, дорогих магазинов и отелей. Заодно они получали возможность «на людей поглядеть и себя показать», ну, и отдохнуть за «баранкой», управляя собственными экипажами на этом совершенно безопасном отрезке центральной транспортной магистрали Старого Форта, на котором вполне можно было обойтись без обязательного на других магистралях участия автопилота. Катила по Роял-С1рит в основном состоятельная публика. И катила — с шиком, норовя превысить дозволенную скорость.

Все это было; конечно, мило, но Стража Дмитрий все-таки не видел решительно нигде, как ни вглядывался в проплывающий мимо пейзаж.

«Ну что же, может, так оно и лучше, — подумал он, окидывая взором крыши высящихся над улицами домов и скользящие мимо кары и флаеры. — Раз нет на месте Стража, то, значит, лучше ему быть где-то совсем в другом месте. Людские дела пускай мы, люди, между собой решать будем, а черти, чужие боги, большие и маленькие, и прочая нечисть нам притом только помехой будет… А вот где запропастился мил-друг Палладини? Почему знать о себе ни хрена не дает, это — вопрос посерьезнее. Еще тот вопрос…»

Он безнадежно махнул рукой и проверил свою «беретту», приютившуюся в наплечной кобуре под пиджаком.

И тут, словно обидевшись на такое легкое согласие с его отсутствием, на месте действия возник Страж Бога, прозванный в Таборе бродячих магов просто Тварюгой. Он явился, как и положено потусторонней силе — словно черт из коробки, ошарашив довольно многочисленную аудиторию и мгновенным размахом своих уродливых крыльев — жутким и бесшумным, — и последующим неожиданным, громко прозвучавшим, кажется, на весь Старый Форт скрипучим, похожим разве что на звук рвущегося ржавого железа, совершенно безумным криком.

— Мать честная! — только и успел прошептать Дмитрий, осеняя себя крестным знамением и притормаживая «форд».

В отличие от него, большинство водителей каров, спешивших по Роял-стрит, ограничились тем, что удивленно завертели головами, пытаясь понять, что такого приключилось на этом благословенном участке трассы. Опасность представлялась им только в виде незамеченных дорожных знаков или повелительных жестов служителей дорожной Фемиды. Явление нечистой силы или каких-либо других потусторонних феноменов явно не входило в число таких неприятностей.

Страж черным ангелом смерти взмыл над потоком автотехники, торопливо спешащей по Роял-стрит, и тут же решительно ухнул вниз. Коршуном спикировав в гущу уличлого движения, он в мгновение ока оказался верхом на капоте обуховского «кадиллака» и, впившись в металл когтями, вплотную уперся своей кошмарной мордой в ветровое стекло кабины.

Марти совершенно очумел от столь неожиданного сюрприза и вместо того, чтобы затормозить, почему-то круто вывернул руль в сторону. «Кадиллак» послушно рванулся на пустынный, к счастью, тротуар и с размаху «оседлал» случивший тут же памятник седой старины — вполне работоспособный пожарный гидрант. Струя бьющей под высоким давлением воды превратила получившуюся конструкцию в настоящий фонтан, выполненный в несколько вызывающем авангардистском стиле. Позади столь неожиданно потерпевшей аварию тачки мгновенно возникла цепная реакция столкновений.

Казенный «субару», за рулем которого сидел довольно искушенный в искусстве вождения Янковски, притормозил мягко, и дело бы обошлось простым соприкосновением бамперами с машиной Хозяина, но Господь оказался не столь милостив к «объединенной группе» — за рулем пытавшегося следовать у нее в кильватере «вольво» сидел как-никак младший из «сиамских близнецов», что само по себе не обещало ровно ничего хорошего.

Не ожидавший столь внезапно возникшей на пути помехи, Бейб тоже крутанул баранку — и тоже не в ту сторону, в которую следовало бы. «Вольво» рыскнул в сторону и с размаху врезался в корму «субару», и полицейской легковушке не осталось ничего другого, как въехать в корму «кадиллака», дополнив архитектурную композицию. Тугие струи воды картинно хлестали из дверей, окон и всех «технологических отверстий» горделиво высящегося над ней автомобиля Хозяина боев.

— Нет, вы видали что-нибудь подобное? — патетически воскликнул Полек, безрезультатно пытаясь отворить заклинившую дверь.

— Ты спятил! — заорал на Бейба прижатый подушкой безопасности к спинке сиденья Ариец, но не успел развить эту мысль должным образом.

В багажник «вольво» тут же ударил «бумер», ведомый окончательно очумевшим «свободным предпринимателем». Остальная следовавшая за ним автотехника как могла постаралась принять участие в образовавшейся «куча-мала», и над Роял-стрит повис истошный многоголосый вой сразу неисчислимого количества электронных клаксонов и сирен тревоги.

Что до Стража Бога, то его, похоже, и след простыл.

На протяжении нескольких секунд только душераздирающие вопли сигнализации да звук воды, извергаемой новоявленным фонтаном, раздавались над перекрестком. Полиция не проявляла пока чрезмерной поспешности. Сами же участники событий не сразу начали приходить в себя.

Совершенно идиотская перспектива захлебнуться и утонуть на суше в собственном «кадиллаке» была настолько нелепа, что вывела из себя даже всегда хладнокровного как ящерица Хозяина боев. Перспективу эту усиливала «подушка безопасности», придавившая его к месту и сводившая на нет все его отчаянные попытки спастись от стремительно прибывающей в кабине воды.

— Черт возьми! — выдавил из себя Обух. — Что это за хрень господня?! Откуда здесь вода?! Что вообще случилось, мать вашу?! Эй ты, водила чертов! Куда ты нарулил?

Тут способность ориентироваться в ситуации снова вернулась к нему, и он заорал так, что барабанные перепонки его «ассистента», сидевшего рядом с водителем, чуть не лопнули.

— И где кейс?!!! — заорал он. — Где проклятый кейс?!

Но Мартин, которому был адресован этот вопрос, никак не мог ответить на него. В момент столкновения с дурацким гидрантом катана, которой демонстративно поигрывал в руке агрессивно настроенный Роб, оказалась направлена в спинку сиденья водителя и благополучно прошла и через нее, и через самого водителя. На лице Мартина, усыпанном остатками выбитого напрочь ветрового стекла, навек застыло его всегдашнее выражение — наивежливейшего внимания к словам шефа.

— Где кейс?! — продолжал хрипло орать охваченный злобой и досадой на весь мир Обух.

И почти сразу наконец увидел где. Кейс просто вышвырнуло из кабины через выбитое стекло, и он в полном небрежении валялся немного впереди по курсу, полузатопленный струями хлещущей из гидранта воды.

Сидевший рядом с Хозяином «ассистент», чувствуя свою вину за то, что не удержал доверенный ему «товар» в руках, торопливо освободился сам и освободил шефа от объятий подушек безопасности. Затем отворил дверцу салона и в сопровождении нескольких ведер воды, хлынувшей вслед за ним, спустился на мостовую и тут же кинулся помогать выбраться Обуху. Он уже взял себя в руки и только с деланым недоумением смотрел на Роба. Тот — с изумлением, вовсе не деланым — смотрел на торчащую из спинки кресла рукоять катаны.

— Я же говорил тебе, что не надо без дела размахивать ковыряльником, — сказал Обух и мимолетным движением приложился ребром ладони за ухом провинившегося подручного. — Я всегда ценил Мартина, — скорбно и сурово добавил он, неприязненно глядя на Роба, ткнувшегося носом в спинку кресла и больше не подававшего признаков жизни. — Ты очень огорчил меня, Роб. Надеюсь, вы разберетесь друг с другом, когда встретитесь на том свете, ребята, — добавил он и, морщась, принял протянутую руку «ассистента», помогающего ему спуститься в грешный мир из «воздвигнутого на постамент» автомобиля. Сделать это было нелегко. Несмотря на исправно сработавшие подушки безопасности и прочие антиаварийные приспособления в момент столкновения обиженный, видно, на хозяев «кадиллак» так наподдал в тыльную часть Хозяина боев, что того порядком перекособочило. Двигался он на манер выброшенного на берег краба — боком и движениями осторожными и судорожными. В сочетании со съехавшими на кончик носа антикварными очками это придавало Обуху вид вполне невинного пенсионера-инвалида.

Сразу ступив на брусчатку улицы, он как громом пораженный уставился на багажник «кадиллака». От какого-то из обрушившихся на него ударов тот был открыт настежь. И главное — он был пуст. Если не считать, конечно, затапливающей его воды из гидранта. И какого-то мусора, который найдется в багажнике любого автомобиля. Никаких следов недавнего пленника окрест не было видно.

— Н-не знаю, что это было, — счел необходимым объясниться «ассистент». — Г-галюцинация какая-то…

— Где этот тип? — глухо спросил Обух, и не думая слушать его объяснений. — Где Мессер?

«Ассистент» виновато покрутил головой.

— Я же говорил, что этот тип даст Гудини сто очков вперед, — констатировал Обух, нервно оглядываясь и выискивая в окрестностях хоть что-то похожее на Мессера. — И в наручниках, и с мешком на голове сумел-таки куда-то смыться. Будь осторожен, — повернулся он к «ассистенту». — Эта сволочь где-то рядом.

Он посмотрел на часы. Времени до назначенной встречи с покупателем «товара» оставалось всего ничего. Да и народ вокруг уже начал приходить в себя, а засветиться среди участников происшествия никак не входило в планы Хозяина боев.

— Я оставляю это хозяйство на тебя, — ткнул он оттопыренным большим пальцем себе за спину, где громоздились рассроченные автомобили. — Придумай, что сказать полиции, когда она будет здесь. Вызывай сразу адвоката. Шептуна или Сильвио. Без них — ни слова не говори. Когда придется давать показания, вали все на покойников. Несчастный случай и — никаких вариантов! Запомни главное — меня здесь не было и быть не могло!

Он резко повернулся и быстро, слегка прихрамывая, двинулся вперед. Он не обращал никакого внимания ни на начавшую наконец собираться толпу ротозеев, ни на то, что с него самого ручьями бежала вода. Он задержался только затем, чтобы поднять из воды тяжелый кейс — хранилище Бога гномов, и ни разу не обернулся на происходящее за его спиной. Там, между тем, жизнь начинала потихоньку входить в свою предначертанную правилами уличного движения колею. Сигналы бедствия, голосившие на разные лады по всему перекрестку, стали смолкать один за другим.

Озадаченный «ассистент» присел на поребрик тротуара, пытаясь как-то собраться с мыслями. Ему пришло в голову, что проще всего было бы с самого начала сделать ноги с места событий, а не ждать здесь у моря погоды. Это, конечно, не пришлось бы по вкусу Хозяину боев, но могло быть списано за счет форс-мажорной ситуации. Но долго предаваться размышлениям на эту тему ему не пришлось. На плечо его легла жесткая ладонь, явно принадлежавшая служителю Закона.

— Вы ехали на этой машине? — осведомился у него заботливо наклонившийся над ним усач и кивнул на раскуроченный «кадиллак». — Это вы владелец машины? Что с теми двумя людьми, которых вы «забыли» в нем?

Глава 13 УЗЕЛ СОБЫТИЙ

Энни шла следом за старшим, шаг в шаг. Все ее «сопровождающие лица» шагали теперь, не отвлекаясь и не отставая от нее ни на метр. Их процессия петляла по необитаемым, судя по всему, переходам.

— Ты очень обеспокоила нас, — сказал старший Энни. — Ты могла погибнуть. Это место, куда ты попала… Это своеобразный заповедник… Он построен для того, чтобы Обитатели Тверди могли видеть настоящих хищников и изучать их нравы. А также — для тренировок охотников и защитников. Наша вина в том, что мы не объяснили тебе, что если решишь свернуть в этот лабиринт, надо нас предупредить. Прекрасно, что ты нашла путь обратно без посторонней помощи. Ведь ты не встретила там никого, кроме э-э… чудовищ?

Интонации речи гномов не позволяли судить о том, присутствуют ли в словах члена Большого Круга ирония или укор.

— Я постараюсь не допустить такого недоразумения, — заверила его Энни, не давая прямого ответа на его вопрос.

И тут же сменила тему разговора, спросив:

— Вы не скажете мне ничего нового о возможности моего возвращения в мой Мир?

— Сегодня ты сделаешь первый шаг к этому. Тебе предстоит обратное Превращение.

— И дальнейшее пребывание в подземной тюрьме? — уже не заботясь о собственной интонации, спросила его Энни.

— Не считай это тюрьмой, — возразил старший. — Из того, что я знаю про то, что вы, люди, называете этим словом, в настоящей тюрьме вам не был бы обеспечен такой комфорт, который ждет вас в вашем… э-э… убежище… Ну, вот мы и пришли, — закончил он, остановившись перед нишей, внутри которой угадывались очертания уже знакомой Энни «ванны Превращения».

— Зиндан… — сказала Энни, окидывая взглядом внутреннее убранство подземной камеры, в которой она снова обрела свою обычную, человеческую сущность. — Зиндан с кондиционированным воздухом, с холодильником и даже с горячей водой… Но все равно — зиндан! Хорошо хоть, — тут же утешила она сама себя, — воздух здесь — настоящий воздух, вода — настоящая вода и даже молоко в холодильнике — откуда его добыли гномы? — настоящее молоко!

И я — настоящий человек из плоти и крови… Хотя, — снова огорчилась она, — и человек, замурованный на глубине бог знает в скольких метрах под поверхностью земли…

Две небольшие комнатушки, которые стали ее убежищем, были, судя по всему, построены людьми и для людей. Когда-то довольно давно. Сохранились даже облезлая мебель моды прошедших десятилетий и картины на стенах в облупленных рамах и выцветшие до полной неузнаваемости их жанров и сюжетов. У Энни были свои причины внимательно осматривать стены своего жилища, особенно в тех местах, которые можно было считать укромными. По крайней мере, с точки зрения гномов. И поиски ее увенчались успехом. Под откидным диваном, предназначенном для ее ночного отдыха, на стене был выцарапан нужный ей Знак. Что ж, гномы из породы «любопытных» держали свое слово.

Энни устроилась на диване и, как бы невзначай, отбила — прямо по Знаку — условный сигнал, простой, как писк мыши-полевки: «Ту-ту — туу — туу — туу…». Прислонила голову к стене и через короткое время услышала отзыв: «Туу — туу — туу — ту-ту…»

Интерьер «Берега Небес» был необычен для Ваганты. Здесь, на этой планете, не ценили обилия полированного металла и подобного прозрачного стекла, придававшего даже небольшому в общем-то ресторанчику отеля сходство с многоведерным аквариумом, а его посетителям — с обитателями этой емкости. В сущности, «Берег» был для Ваганты чужеродным элементом, франтоватым осколком империи «Космотрека», вклинившимся в строгий мир здешних традиционных вкусов и щепетильной респектабельности. Впрочем, Ронни Риц, замещавший метрдотеля здешнего ресторана в часы, свободные от наплыва клиентов, считал, что именно так и должна выглядеть среда его обитания. В конце концов, он был уроженцем Тропы, лояльным служащим компании космических путешествий, и подлаживаться под местные нравы был не настроен.

Он и самих «местных» переносил с немалым трудом. Особенно таких, как жирный тюфяк по кличке Чоппер. Это был тип, предельно не подходящий для «обоймы» людей избранного круга, составлявших клиентуру «Берега». Но «Берег» был неотъемлемой частью «Космотрека», а «Космотрек» — неотъемлемой частью Тропы, связывавшей большинство из Тридцати трех миров Федерации. А Тропа словно гигантским магнитом притягивала к себе всех темных личностей Обитаемого Космоса. И отделаться от них было задачей нереальной.

Вот и теперь Чоппер заявился в бар «Берега» не один. Он поманил к себе Ронни и страшным шепотом уведомил его, что сейчас к нему подвалят еще двое чудаков и у них будет денежное дело для старины Рида. Эти двое не замедлили явиться и устроиться по обе стороны от Чоппера. Рональд не спешил обслуживать эту триаду и демонстративно держался в сторонке, беседуя с барменом у отдаленного конца стойки.

Обстоятельства вполне располагали к этому. В зале находилось от силы полдюжины человек: сверх троицы Чоппера еще пара приезжих из Метрополии, уже заканчивающих свой скоротечный обед, и какой-то моложавый тип, поспешно вошедший в ресторан почти одновременно с Чоп-пером. Тот тоже не беспокоил Рональда. Он, видимо, ожидал кого-то, поскольку устроился за столиком на «балконном» этаже, потихоньку потягивал там смесь соков местной фруктовой растительности и присматривался главным образом к входным дверям зала.

— Ну, как у вас с зеленью, ребята? — осведомился Чоппер, подозрительно приглядываясь к «антикварам». Разжились приличной суммой? Эй! По паре пива на всех! — гаркнул он бармену.

Тот, явно не желая приближаться к не вызывающей доверия компании, пнул в направлении подозрительных клиентов сервисный автомат.

Разжились «антиквары» не густо. Вообще-то, у обоих из них были разбросаны по надежным местам Старого Форта отложенные на черный день суммы. Но, к сожалению, суммы, в большинстве своем только трехзначные. «Пропуск» на Тропу тянул на заметно большую сумму. Оба «антиквара» понимали это, но Макс предпочел ответить Чопперу только многозначительным молчанием, а Чарли, считая наступление лучшим видом обороны, зло зашипел, брызгая в физиономию Чоппера слюной:

— А ты сам — не разжился хотя бы парой стволов? По-твоему, мы должны идти на дело, вооружившись просто указательными пальцами наголо?

— По-моему, ты не к добру раскипятился! — скривился в ответ Чоппер. — Я-то языком зря не треплю! Гляди сюда…

Он пнул брошенную себе под ноги сумку. Та характерно звякнула. Искоса наблюдавший за агрессивно выглядевшими клиентами бармен многозначительно переглянулся с Ронни. Чоппер, не обращая внимания на недовольные взгляды, подтянул сумку за ремешок — себе на колени и раскрыл, демонстрируя ее содержимое подельникам. Содержимое сумки впечатляло. В ней нашлось место для пары «Узи-ультра» последних лет выпуска, тройки харурских одноразовых ручных пулеметов и полудюжины плазменных гранат. Всю эту роскошь дополняли мелкой россыпью наваленные десантные штыковые ножи, кастеты и даже звездочки-сюрекены.

— А вот что я хотел бы от тебя узнать, — начал Чоппер теперь уже свой наезд на Чарли. — На какое такое дело ты надумал выходить со всем этим барахлом? Учтите, за него мне еще расплатиться надо! Мне не за красивые глаза железки эти дадены! У вас, ребята, что, уже есть план? Наметили, кого брать будем, куда отходить? Или все это так… слова?

Подкативший тем временем сервисный автомат развернул в направлении клиентов поднос, уставленный кружками с фирменным пивом «Берега». Кружки моментально разошлись по рукам троих не слишком желанных клиентов и в разговоре наступила минутная пауза.

— Я этот вопрос уже немного прокрутил, — сообщил Макс, показывая движением пальцев, поднесенных к виску, как именно он это сделал, — и думаю вот что… Народ при наличных тусуется обычно у казино…

— Ты больше думай! — взвился Чарли. — Индюк тоже думал! У любого казино — приличная охрана. Не хуже, чем в банке… Все проще простого! Надо бомбануть какой-нибудь туристический авиарейс. Взять самим билеты, сесть со всеми на борт и…

— Дурак ты, — почти добродушно оборвал его Чоппер. — Туристический… Авиарейс… У этой странствующей публики все деньги — на электронных карточках. Или все у них уже заранее оплачено. Да нам сейчас умный человек совет даст…

Он поманил пальцем Ронни Рица.

— Может, их контору и грабанем, — продолжил он все так же дружелюбно. — А что, у них все равно весь бизнес застрахован… А может, у него в отеле найдется подходящий постоялец или клиент этого самого ресторана… Словом, тип, за которого без разговоров выложат неплохой выкуп…

Ронни отнюдь не горел желанием подсаживаться к Чоп-перу на предмет задушевной беседы. Он предпочитал глядеть в другую сторону и усиленно делал вид, что увлечен обсуждением с барменом чистоты бокалов, которые целой батареей высились перед ними.

— У этих субчиков пушки при себе, — тихо сообщил ему бармен. — Ты бы лучше подошел к тому толстяку. Выслушай, что ему от тебя нужно, и как-нибудь отвяжись… Может, они отчалят наконец… Если надо, я заплачу за их выпивку… Черт возьми, что там творится на перекрестке? — спросил он, прочищая мизинцем ухо, обращенное ко входу. — Я-то по наивности думал, что звуковые сигналы запрещены…

— Подходящий клиент… — задумчиво повторил вслед за Чоппером Чарли. — Подходящий клиент, говоришь? Так вот, я такого как раз вижу. Только не оборачивайтесь все разом, пожалуйста. Смотрите в зеркало над стойкой — как я…

— О ч-черт! — произнес Макс, первым последовавший этому совету. — Это же наш Дед… Кой черт принес его сюда?

— Конечно, он мог просто остановиться здесь… — задумчиво произнес Чарли. — Но… — решительно воскликнул он. — Но, сдается мне, что… Черт меня возьми! Это же — наш шанс!

— Ты думаешь… — догадался Чоппер, — что он здесь для того, чтобы встретиться с тем, кто… Черт возьми — да с этим ср…ным Обухом! С кем еще?! Тогда надо действовать быстро! Обух — не дурак, чтобы являться на встречу в одиночку…

— Да, — вздохнул Макс, — мы с вами — чертовски благодарные ребята! Дед нас как-никак вызволил от этого самого Обуха, а мы, кажется, собираемся именно его же и грабануть…

— Прикажешь богу на него молиться? — неприязненно пробормотал в ответ Чоппер. — Нет уж, коли речь идет о таких суммах…

— Да, суммы, пожалуй, решают все, — скорчив грустную гримасу, вздохнул Макс.

— Сумм этих при нем может и не оказаться, — резонно заметил Чарли. — И вообще, он сюда, может, по совсем другому делу заявился…

Чоппер скривился как от касторки.

— Дурень ты все-таки! — соболезнующе сказал он Чарли. — Таких сумм вообще с собой нормальные люди не носят! А то, зачем сюда Деда вашего занесло, вообще неважно! Главное, что, где денежки положены, он хорошо знает. А если забыл, то живо вспомнит, когда ствол перед носом увидит. Так что не упускаем шанс, ребята! И действуем быстро и решительно!

Тем временем перед «Берегом Небес» затормозило обычное, совсем неприметное городское такси и выпустило из себя пожилую каргу, наряд которой, строгий и дорогой одновременно, выдавал в ней коренную обитательницу Ваганты. Только соответствовал этот наряд скорее пассажирке «роллс-ройса», чем скромного таксомотора. Карга решительно направилась в ресторан «Берега» и, войдя в него, окинула всех присутствующих коротким, острым взором. Ни Чоппер с приятелями, ни уже готовящиеся к убытию приезжие из Метрополии, ни только что вошедший тип, смахивающий на крепко сработанный сейф, ее внимания не привлекли.

Рональд, профессиональной обязанностью которого было с первого взгляда распознавать среди посетителей особо важные персоны, сразу прервал свой диалог с барменом и устремился навстречу почтенной леди. Он не мог, конечно, припомнить точно ее имени, но готов был поклясться, что видел эту даму на экране Ти-Ви в числе «теневых» государственных деятелей высшего эшелона.

Леди приняла оказанное ей внимание как нечто само собой разумеющееся и властными движениями бровей распорядилась проводить ее на балкон.

«Этот тип, — подумал Ронни, усаживая леди за столик, из-за которого навстречу им поднялся тот самый моложавый азиат, пробавлявшийся до сих пор фруктовым соком, — похоже, вхож в высшее общество».

Он отвесил обоим клиентам слегка церемонный поклон и поспешил вниз — решать проблему с назойливым Чоп-пером и его дружками. Их только сейчас «Берегу» и не хватало.

— Закажите виски! — распорядилась леди голосом, в котором звучала некая аристократическая хрипотца. — Только — через робота. Нам не нужны лишние свидетели. И подождите, пока этот хлыщ избавит нас от своего присутствия! — Она уколола взглядом спину удаляющегося Рональда.

Ким послушно выдвинул из-под крышки столика панель «дистанционного заказа» и выбрал из появившегося на экранчике меню два двойных бурбона.

— Я слушаю вас внимательно, — напомнил он своей собеседнице, вид которой показался ему слишком уж отрешенным.

— Я решила сдать вам того мерзавца, который шантажировал меня! — уведомила леди. — Я продумала ситуацию и решила, что моя репутация не стоит тех денег, которые хотят с меня содрать! Тем более что их у меня фактически нет!

— Это должны быть очень большие деньги, — вежливо предположил Ким.

— По крайней мере достаточные, пришлось отдать под залог все фамильные драгоценности нашей семьи, — невесело усмехнулась леди.

— Но ведь вы собирались отсудить эти деньги у издательства? — недоуменно поинтересовался Ким, снимая бокалы с подносика подоспевшего сервисного автомата и расставляя их на столике.

— Ну, во-первых, — пожала плечами леди, — этот процесс я затеяла без особой надежды его выиграть… Сгоряча, если можно так выразиться. Даже в случае положительного решения суда я смогу выкупить только часть того, что пришлось заложить. А во-вторых, деньги от меня требуются сегодня. Я проанализировала ситуацию и решила обратиться к вам за помощью. Естественно — не безвозмездной. Я думаю, что мы легко договоримся относительно вашего гонорара.

Она пригубила виски и с недовольным видом отставила бокал в сторону. По всей видимости, выбор, сделанный Кимом, не соответствовал ее аристократическому вкусу.

— Где и когда вы должны встретиться с шантажистом? — энергично взял быка за рога Агент. — И, главное, кто он такой?

— Он никогда не назначает места встречи, — усмехнулась леди. — Он всегда находит меня сам. Может вот прямо сейчас свалиться нам как снег на голову.

Ким внутренне передернулся при мысли о такой перспективе.

— А вот о том, кто он такой, я могу просветить вас, — продолжила леди и все-таки клюнула из бокала еще малую толику виски. — Мне приходилось иметь с ним дело совсем в другом качестве. Формально он был главой одной духовной общины, а фактически — человеком так называемой Академии Специальных Исследований. Надеюсь, мне не надо тратить время на то, чтобы объяснять вам, что это такое… Надеюсь, что вы сами не оттуда…

«Хотел бы я сам знать — „не оттуда ли я?“, — подумал Ким, делая вид, что отдает должное виски. Но ничем не показал, что слова леди как-то задели его.

— Значит, он — сотрудник одной из федеральных служб? — спросил он. — Почему же тогда…

— Бывший сотрудник, — уточнила леди. — Он оказался предателем и авантюристом. Числится в тайном розыске. И вы окажете федералам ценную услугу, если поможете им в этом богоугодном деле.

— А вы сами до сих пор не хотели оказывать им таких услуг? — уточнил Ким.

— До недавнего времени я просто не числила его в списке живущих, — пожала плечами леди. — Меня он не тревожил. Кроме того, сотрудничать с федералами считается в здешних политических кругах как минимум дурным тоном… А я как-никак — политик. Хотя и бывший. Другое дело — вы, человек со стороны…

«Конечно, это — другое дело…» — подумал Ким, стараясь удержаться от невеселой усмешки. Он уже представлял себе, о ком идет речь.

— Вы знаете хотя бы его имя? — спросил он. — Или кличку?

— Истинное имя? — слегка удивилась наивности Агента леди. — Я не уверена, что кто-то вообще знает его. Что до кличек, то они у него менялись. Как правило, он их заимствовал из книги Мэлори о короле Артуре и рыцарях Круглого стола…

«Господи! — чуть было не хлопнул себя по лбу Ким. — Не знаю, как бывшие политики Ваганты, а люди Спецакадемии, похоже, все-таки знают истинное имя и фамилию этого типа. И по странному стечению обстоятельств фамилия эта совпадает с фамилией „артуровской“ саги. Мэлори…»

— Ланцелот, Персиваль… — перечислил припомнившихся ему героев Ким. — Ну и сам Артур…

— И Мерлин, — подсказала леди. — Последний раз он выбрал это прозвище…

Ким испытал не то чтобы облегчение — до облегчения было еще очень далеко, — просто легкое удовлетворение от того, что кусочки мозаики хоть в каком-то месте картины уложились встык друг с другом и образовали хоть простенький, но осмысленный рисунок.

— Вы рассчитываете на то, что встреча с этим «волшебником» состоится у вас уже сегодня? — спросил Ким.

— Если вы не спугнете его, — усмехнулась леди. — Нам не стоит долго находиться вместе… Не исключено, что он уже заметил вас.

«Совсем не исключено, — подумал Ким. — Особенно, если принять во внимание то, что я уже основательно заигрался в свои игры с гномами».

— Тогда лучше будет, если мы используем хотя бы простейшую дистанционную сигнализацию, — предположил Ким. — Мне действительно не стоит светиться рядом с вами перед предстоящей встречей… Но как только он появится в вашем поле зрения, вам не помешает дать, допустим, кодированный радиосигнал…

— Я предусмотрела кое-что получше, — ответила леди и, порывшись пару секунд в своей сумочке, взмахнула зеленовато-золотистой карточкой. — Это — на предъявителя, — объяснила она, — Все — честно. Только микросхема, вмонтированная в карту, постоянно в отзыв на условный сигнал посылает координаты местонахождения карты. Это — не коварство и не ловушка. Это — стандартная банковская услуга. Для рассеянных клиентов, которые склонны терять свои бумажники и документы…

— Слышал о таком, — кивнул Ким. — Но, боюсь, что…

Но леди не слушала его. Она напряженно уставилась вниз, в зал ресторана, где события начали приобретать неожиданный оборот.

Рональд не спешил спуститься в зал и, чтобы держаться подальше от Чоппера с его не менее, чем он, неприятными друзьями, предпринял целый небольшой осмотр пустующего пока помещения. По дороге он задержался у стойки и поискал глазами бармена. Того на его рабочем месте уже не наблюдалось.

— Ник! — окликнул Рональд бармена по имени и удивленно перегнулся через стойку, чтобы заглянуть, не приключилось ли с его служащим апоплексического удара.

Ник и впрямь укрывался за стойкой. Присев на корточки, он умоляюще глядел снизу вверх на Ронни и прижимал палец к губам, испуская ожесточенное «Тс-с-с-с!!!». Ррнни озадаченно обернулся и тихонько выругался самыми кучерявыми из известных ему «нехороших слов».

Чоппер и оба его спутника стояли перед столиком, за которым расположился громадный тип, еще не успевший даже сделать своего заказа. На него были наведены сразу четыре ствола: Чоппер сжимал в левой харурский автомат, а в правой — излюбленный местным криминалом «узи-ультра». Несмотря на явный перевес в своем числе и вооружении, нападающие даже со спины выглядели не слишком уверенно. А вот объект их атаки был невозмутим и даже судя по всему не утратил чувства юмора.

— Не делайте резких движений, Дед! — предупредил Шишела Макс. — Эти штуки у нас в руках могут начать стрелять…

— Я вижу, вам, ребята, мало тех неприятностей, которые вы уже себе заработали, — вздохнул Шишел, откидываясь на спинку кресла. — Сейчас вы их огребете по полной программе… Ваши хлопушки, может быть, действительно стре-дяют. Только сейчас здесь объявится уйма народу, которые стреляют получше вас и побыстрее. Так что мой совет вам — уносить отсюда ноги и побыстрее. И если вы больше не попадетесь мне на глаза, то я обещаю вам, что…

— Вставай и иди за нами! — срывающимся голосом скомандовал ему Чарли. — Быстро! Считаем до трех! Раз!…

Шишел демонстративно развел руки в стороны и принялся подниматься из-за стола. Он старался производить на противников успокаивающее впечатление.

— Два!.. — скомандовал Чарли.

Автомат в его руках ходил ходуном. В принципе, Шишел уже прикинул, как разобраться с этой компанией, уже и без того наполовину рехнувшейся от страха, но события опередили его намерения.

— Два с половиной! — прозвучал в наступившей тишине полный яда голос Арнольда Ларсена.

Когда и как Обух вошел в ресторан «Берега», практически не заметил никто. В другое время Рональд обязательно бы воспрепятствовал — по долгу службы — тому, чтобы во вверенном его заботам зале объявился тип, мокрый до нитки, с тяжелым кейсом в одной руке и «магнумом» в другой, к тому же еще и хромающий сразу на обе ноги.

Но Хозяин боев не оставил никому времени на размышления. В его руках был зажат скорострельный ствол. И ствол этот уже торопливо плевал огнем. Хотя все огнестрельное оружие в Обитаемых Мирах давно уже не изготовляли без стандартных глушителей, эффект стрельбы, открытой Обухом, был поистине оглушительный. Чоппер без всякого разбега умудрился совершить прыжок через весь зал. Плечом он просто снес дверь, ведущую в коридорчик, соединяющий зал ресторана с кухней-камбузом и всевозможными вспомогательными помещениями — от туалетов до лифтов включительно. Чарли и Макс, словно по команде бросились на пол и кувырком покатились в разные стороны! То ли Обух был не ахти каким метким стрелком, то ли он сознательно не хотел осложнять ситуацию еще и открытой «мокрухой», но, так или иначе, трупов в зале в результате его стрельбы не прибавилось. Только пол ресторана усеяли осколки камня и стекла от всяческих искалеченных пулями архитектурных излишеств, украшавших его фешенебельный зал. Большинство находившихся в зале попадали лицом в пол и пытались вжаться в него. Только Рональд Риц, оцепеневший от удивления, и невозмутимый Шишел оставались на ногах.

— Ступайте со мной, — хрипло бросил Хозяин боев Ши-шелу. — Товар при мне. — Он кивнул на кейс, зажатый в руке. — Здесь у вас — я вижу — проблемы. А скоро станет вообще шумно. Мы с вами потолкуем лучше в другом месте. Без помех. Вы на колесах?

Толком ответить на его вопрос Шишелу не удалось. Проблемы теперь возникли и у Обуха. В затылок ему уперлось нечто довольно твердое. Объяснять ему, что это — дуло пушки, было излишне. По другую сторону ствола этой пушки находился не кто иной, как Мессер собственной персоной. Вид у господина Деканозова был еще похлеще, чем у Обуха. На шее у него болтался выплюнутый им кляп на тесемках. Физиономия и одежда его основательно пострадали от пережитой аварии. Кровь из рассеченного лба заливала лицо и придавала ему окончательное сходство с выходцем с того света. Мессер был не только мокр до последней степени, но и еще не полностью освобожден от наручников и веревок, недавно лишавших его всякой возможности двигаться. Мессер действительно проявил способность без посторонней помощи освобождаться от всяческих оков, достойную выдающегося циркача древности. Да, впрочем, и выпускника разведшколы имперских времен. Где он успел обзавестись стволом, можно было догадаться только по тому, что ствол этот был явно полицейского образца. Видимо, «силовые структуры» Старого Форта уже успели понести потери. По крайней мере материальные.

— Брось оружие! — приказал Мессер. — И чемодан этот — тоже брось! Не твое хозяйство! До трех считать я не буду. Считаю до одного!

Обух не заставил себя долго упрашивать. Он молниеносно разжал пальцы, и тяжелый кейс грянулся оземь. Рядом с ним грохнулся на пол и «магнум» Хозяина боев. Мессер удовлетворенно улыбнулся и закрепил достигнутый успех крепким ударом рукояткой пистолета по маковке Обуха. Глаза Хозяина боев съехались к переносице, а переносица эта с размаху встретила усыпанный осколками пол. Судя по всему, Арнольд Ларсен выбыл из игры на часок-другой.

Мессер уставился на Шишела с кривой усмешкой.

— Не трогайте вещь! — глухо произнес он. — Пока сделка не состоялась — не трогайте! А сейчас надо убраться отсюда! Копы нагрянут сюда через минуту…

— Пошли! — хмуро отозвался Шишел и подбородком указал на заднюю дверь. — Будь осторожен с товаром. Он взрывается.

Под одним из соседних столиков молча обливался холодным потом вцепившийся в свой автомат Чарли. То ли от пребывания на холодном полу, то ли от того, что в нос ему забилась каменная крошка и пыль, которой после маленькой канонады наполнился воздух ресторана, его одолевало неудержимое желание чихнуть. Дабы не выдать себя этим предательским чихом, он — про себя — принялся возносить молитвы всему сонму богов, о которых только приходилось ему слышать. Припомнить их всех было делом затруднительным. От этих усилий нос у него зачесался еще сильнее.

«Кажется, основным игрокам сейчас не до нас! — подумал под другим столиком Макс. — Господи, пронеси! Ох, а это что такое?»

Последний вопрос относился к чудовищному созданию, которое неожиданно возникло за стеклянным куполом зала. Создание расправило на манер нетопыря свои кожистые крылья и спикировало на купол. Наступившая было на какую-то долю мгновения тишина огласилась дьявольским звоном и треском. И Тварюга явилась участникам событий во всей своей красе. Крылья Стража теперь двигались не медленными взмахами — тяжелыми и беззвучными, а лихорадочно трепетали, наполняя пространство низким, мощным гулом. Частота этого гула лежала уже где-то за гранью восприятия, так что ощущался он не столько звук — слухом, сколько именно трепет, пронимающий всю плоть человека. Страж гигантским бражником завис над плечами Мессера, и снова зал наполнился напряженным молчанием, пронизанным гулом крыльев чудовища. Общее напряжение достигло своего предела.

«Господи! — подумал Макс, молча прижимая к себе свой ствол. — Не приведи Господь, если кто-нибудь сейчас не вовремя пукнет! Страшное смертоубийство начнется!..» И тут Чарли оглушительно чихнул. Стрелять начали все, кто мог, и стреляли сразу во всех направлениях. Удержался от участия в канонаде только один Дмитрий. Он рванулся к лежавшему на видном месте посреди зала кейсу, но запнулся о перевернутый стул и грянулся оземь в каких-нибудь двух-трех метрах от цели. Ресторан огласило сдавленное проклятие, зачем — чей-то поспешный топот, и тишина воцарилась вновь. Теперь и трепет крыльев Стража не нарушал всеобщего затишья.

Шишел осторожно поднял голову, и сперва ему показалось, что зал почти опустел. По крайней мере, явно отсутствовали двое дурней, из-за которых и началась дурацкая стрельба. И еще отсутствовал кейс — вместе с заточенным в нем Богом! Дмитрий потратил еще несколько секунд на то, чтобы, наклонившись над распростертым на полу Мессером, поставить тому неутешительный диагноз. Чья-то пуля — то ли адресованная Стражу, то ли просто срикошетившая от металла, вошла почти точно в середину лба мсье и вывела его навсегда из состава действующих лиц. Установить, кто именно избавил Старый Форт от выдающегося криминального авторитета, было сейчас решительно невозможно.

Дмитрий вопросительно уставился на застывшего в немом изумлении и ужасе Рональда, но тот только и смог, что мотнуть головой в сторону вышибленной двери во внутренний коридор. Шишел, не говоря дурного слова, кинулся туда — следом за исчезнувшими вместе с кейсом «антикварами».

Ким, убедившись, что канонада прекратилась, осторожно поднялся на ноги и подал руку леди Каунтрок. Та решительно отвергла его помощь и поднялась на ноги самостоятельно.

— Все-таки мы выбрали самое неудачное место для нашей беседы, Агент, — попеняла она Киму, — Даже здесь нам не удалось поговорить спокойно… Однако вы успешно поняли все, что я вам хотела объяснить?

Ким заверил леди, что понял ее совершенно недвусмысленно.

— Вот и прекрасно! — подвела та итог их краткой беседе. — Проводите меня прочь из этого ужасного места!

Ким — настолько элегантно, насколько позволяли ему его не очень глубокие знания светских манер — подал леди руку и повел ее по лестнице, спускавшейся в основной зал. Там события разворачивались своим чередом. На пороге ресторана появился озабоченный до предела капитан Ван-Аахен в сопровождении комиссара Роше и взъерошенного лейтенанта Янковски. Двое последних вели под белы руки «свободного предпринимателя» Палладини. Тот пребывал в состоянии, близком к обмороку. По крайней мере, старался выглядеть именно так.

Следом за этой группой в зал горохом посыпались устрашающего вида бойцы в пуленепробиваемых жилетах, масках и вооруженные до зубов.

— Блокируйте все выходы! — скомандовал капитан.

В мини-мегафон он оповестил всех, находящихся в помещении, что те обязаны оставаться на своих местах и не предпринимать никаких попыток к бегству. Это относилось в основном к двоим гостям из Метрополии, застигнутым развернувшимися событиями уже в самом конце их трапезы.

— Клянусь вам, я не имею никакого отношения к тому, что происходит здесь! — уверял Микис прочно придерживающего его за локоть Полека. — Я направлялся по своим личным делам, когда… О боже мой!

Последнее относилось к паре распростертых тел, украшавших центральную часть зала. И Обух, и Мессер были неподвижны и весьма впечатляли своим видом вошедших, не подготовленных к такому зрелищу.

— Два трупа! — констатировал Полек. — Вы знаете кого-нибудь из них?

Один из трупов в этот момент открыл глаза, попробовал перейти в сидячее положение, застонал и потребовал пива.

— Вот это господин Ларсен, — с готовностью признался Микис, указывая на чудесным образом воскресшего Хозяина боев. Только он — не совсем труп… Трупы обычно в пиве не нуждаются…

— Господи! И вы здесь? — воскликнул Роше и помахал рукой Агенту.

— Комиссар, — торопливо ответил тот, слегка понизив голос, — постарайтесь не задерживать нас, и сами не задерживайтесь — товар только что унесли у всех из-под носа. Через заднюю дверь. Трое бандитов. Черные… Вооружены… Они не могли уйти далеко…

— Я — леди Каунтрок! — перебила его пожилая спутница, протягивая капитану свою визитную карточку. — Надеюсь, вам знакома эта фамилия? Если вам потребуются мои показания — милости прошу обращаться к моему адвокату. А сейчас я тороплюсь. Деловая встреча… Прошу не задерживать и этого молодого человека, — добавила она, указывая на Кима несколько небрежным жестом руки, затянутой в лайковую перчатку. Это — мой э-э… телохранитель. Он…

— Как быть с этими?! — совершенно бестактно перебил среди сержант группы захвата и подтолкнул вперед двоих «приезжих из Метрополии». — Эти чудаки…

Тут и он осекся, настолько выразительно было возмущенное удивление, обозначившееся на лице леди. Она смотрела на одного из «приезжих» так, как смотрит закоренелый атеист на неожиданно явившееся ему привидение — с удивлением, в равных пропорциях смешанным с гневом и возмущением. Ледяная сдержанность, бывшая основной доминантой поведения леди, по всей видимости, напрочь покинула ее. Да и чувство осторожности — тоже.

— Господи! Это же он! — взвизгнула леди, хватая Кима за рукав одной рукой и указательным пальцем другой энергично тыча в — физиономию высокого «приезжего».

Физиономия эта была украшена темными очками, закрывавшими ее почти наполовину. Сам «приезжий» был высок, спокоен и невозмутим. Вот второй из «приезжих», явно перепуганный криком, поднятым леди, попытался отодвинуться подальше от своего напарника.

— Это он! — продолжала голосить леди, начисто забыв о конспирации. — Это тот человек, о котором я вам говорила!

Она еще сильнее потянула на себя рукав Кима. Агент попытался освободиться от этого захвата и хотя бы самому ухватить кисть неожиданно опознанного Мерлина. Но не тут-то было!

«Приезжий из Метрополии» коротким движением освободился от придерживавшей его за плечо руки сержанта, словно кеглю, сбил с ног стоящего на проходе бойца и, точно в прорубь, ласточкой нырнул в открытую у того за спиной дверь — головой прямо в живот пытавшемуся как раз осторожно войти в зал Бейбу.

— Черт побери! Я же сказал: «пива»! — требовательно уставился на подоспевшего Рональда Хозяин боев.

— Собственно, его спас парик, — констатировал врач. — Надо же — замаскировался такой копнищей искусственных волос, что получился мощный амортизатор. Иначе не избежать бы ему перелома основания черепа, когда он врезался в брюхо тому парню. Как, кстати тот поживает? — добавил он, откладывая в сторону походный интровизор, с помощью которого осматривал уложенного на носилки Джозефа Мэлори. Тот стоически переносил эту процедуру. Впрочем, ничего другого ему не оставалось — он был достаточно прочно притянут к носилкам ремнями и в дополнение к тому — обездвижен лошадиной дозой напрочь лишающего способности двигаться миорелаксанта.

— Тот чудак? — переспросил врача Полек, сидевший в изножье носилок. — Оклемался и дальнейшей врачебной помощи не потребовал. И вообще с места событий убыл, не представившись. Его личность бы тоже выяснить. Странный фигурант. Скрытный…

— Это уже ваша забота, — пожал плечами врач. — У вас, господа — фигуранты, а у меня — клиенты…

— Надо же, — заметил Полек. — И парик, и брови крашеные, а леди его узнала с первого взгляда…

— У леди есть на то причины, — хмуро заметил Ким.

— Вы, оказывается, много можете рассказать об этом типе, — обратился Роше к Агенту, скромно пристроившемуся в углу битком набитого фургона «скорой помощи». Вам придется повторить все то, что вы наговорили мне тут скороговоркой, уже толком, по порядку, в кабинете господина капитана…

«И в присутствии директора Ноксмура», — мысленно добавил к этим словам Ким. Но вслух произнес только:

— На всю эту ночь я — в вашем распоряжении, комиссар. И в распоряжении господина капитана. Но сейчас нам обоим надо быть не в этом фургоне, а совсем в других местах…

— Сейчас мы вас высадим, а сами тронемся в «Закрытый госпиталь», — успокоил его врач. — У вас есть время. Этот пациент начнет языком ворочать не раньше чем через час-другой…

— Может статься, что вы, комиссар, освободитесь быстрее, чем я, — сказал Ким, спускаясь из фургона. — Прошу вас держать в курсе всего того, что удастся узнать от этого «Мерлина» о судьбе мисс Чанг.

— Поверьте, я не забуду вашей просьбы, — заверил его Роше, выбираясь из фургона следом за Агентом.

Джакомо Кирш успел даже как будто похудеть за то время, пока дожидался появления Агента. Да и вообще — выглядел он неважно. Кирш тщательно запер — за гостем дверь и даже подхватил Кима под локоть, провожая его в гостиную.

— Учтите, я целиком и полностью рассчитываю на ваше молчание… — Его тон отличался от того, каким он говорил с Кимом несколько часов назад.

Тогда он рассчитывал без труда отшить самонадеянного «частного расследователя», надумавшего донимать его с какими-то вымыслами о мести магов. Сейчас им владели совсем другие эмоции.

— Я действительно чист перед этими фокусниками! — почти закричал он. — Если бы я знал, что выкинут Стив и его компания, я сроду бы не дал им машину! Вы должны отмазать меня от этой истории!

— Машину вы им давали все-таки не по доброте душевной? — уточнил Ким, присаживаясь на подлокотник кресла.

— Обычно этим людям не приходится отказывать… — неопределенно поморщился Кирш. — Но в этот раз я уж придумал бы, что им сказать…

— То есть, — снова уточнил Ким, — вы не стали бы даже косвенно участвовать в похищении девушки, если бы знали об этом… э-э… замысле с самого начала?

— Косвенно… — буркнул себе под нос Кирш. — Похищение… Вот что — пойдемте со мной в гараж… Тут получилась совсем худая штука…

Оба они молча прошли в коридор-переходник, соединяющий жилую часть квартиры с гаражом-мастерской. Помещение гаража было достаточно просторным и всего вмещало три автомобиля. Внедорожник Джакомо стоял в углу, опасливо прячась в тени. Кирш судорожно вздохнул, подошел к машине и отворил дверь багажного отделения. Нагнулся внутрь и отбросил в сторону брезентовое покрывало. Потом повернулся к Агенту и кивнул ему «подходите, смотрите…»

Ким подошел и посмотрел.

Роман припарковал свой «дункан» на развилке шоссе, уводящего в Ржавый лес, и Кольцевой трассы, окаймляющей Старый Форт. Из машины он выбрался и сидел на подножке кабины, терпеливо собирая все свои силы в кулак — для чего-то, что предстояло уже скоро. Только вот — что?

Мобильник Цыгана залился сигналом вызова. Тот поднес трубку к уху и бросил в микрофон только злое до предела «ну?!».

— Это я, — объяснил с того конца линии Ким. — Яснов… Вы можете подъехать немедленно? Сюда, на Портовую. Адрес вы знаете…

— Ты что-то все-таки нарыл, сыскарь? — спросил Роман. — Чувствую, нарыл… Что-то очень плохое — да?

— Это не телефонный разговор — сухо ответил Агент. — Просто приезжайте и постарайтесь держать себя в руках…

Над раскрытым багажником стояли Тоби, Роман и — немного поодаль — Ким. Угрюмый, как черт с похмелья,

Джакомо, как на насесте, устроился в дальнем углу, на стопке облысевших покрышек. Все четверо молчали. Наконец Цыган перевел взгляд на Тоби и с каменным выражением лица кивнул ему. Тоби нагнулся было за лежащим на полу брезентом, но остановился, потряс головой и выскочил из гаража. Через считаные секунды он вернулся с захваченным из своей машины пледом и им накрыл останки Мириам.

Цыган двинулся к Джакомо и остановился перед ним, слегка покачиваясь на широко расставленных ногах. Ким предусмотрительно подошел к этим двоим. Оба они были не в самом спокойном состоянии духа, и вмешательство могло потребоваться в любой момент.

— Ну, как это вышло? — спросил Цыган.

У Джакомо хватило воли и сообразительности не отводить взгляд в сторону. Его выкаченные глаза уставились прямо в глубоко посаженные глаза Цыгана.

— Ее вот так и привезли сюда, — объяснил он. — В моей машине, в этом самом багажнике. С простреленным позвоночником. Уже мертвую. Я, разумеется, не знал, что это ваша сестра, мистер…

— Заткнись! — коротко оборвал его Роман. — Дальше! Что вы собирались делать дальше?

Джакомо нервно дернул плечами:

— Я, само собой, взвился под потолок. Я сказал ребятам, что так не годится…

— Не годится?! — злым голосом спросил Тоби и тоже стал перед злосчастным автомехаником.

— Господа, — встревоженно поднял ладонь Ким. — Мы с вами договорились, что…

— Я помню, о чем мы договаривались, сыскарь… — не удостоив его даже взглядом, процедил сквозь зубы Цыган.

Но придержал-таки Тоби вытянутой рукой.

— Ну, в общем, — продолжил свои признания Джакомо, — с такими людьми, как Стив, не очень-то потолкуешь. Мне просто велели заткнуться и не высовываться. Ну.. — Он немного смешался. — Ну, они мне сунули пару сотен…

Как это у них все получилось, они мне, естественно, мне докладывали… Я из их разговоров понял, что вышло это у них как бы случайно. То ли рикошет, то ли случайная пуля… Ну, в общем, они ее до города не довезли… Она. у них прямо в машине, можно сказать, на руках и «ушла»…

— Дальше!.. — процедил Цыган.

— Дальше, — развел руками Джакомо, — эти черти хотели сбросить все это на меня… — Он снова осекся. — Все эти дела они хотели оставить у меня на руках. И покойниц; у, и машину — всю в кровище и вообще… Но потом сообразили, что я в таких делах — не спец, в конце концов … Могу на этом погореть… И велели ждать до завтра. До сегодня, в смысле… Ночью они забирают джип вместе с э-э… с покойницей вместе и возврашают мне тачку утром — «чистой»… В смысле — девушку они закопают где надо и лей куда-то еще свезут…

— Так… — прервал его Цыган, — Значит, сегодня ты рзх ждешь в гости…

Джакомо часто заморгал глазами. Он явно чувствовал себя попавшим между молотом и наковальней и жалел о многом из того, что уже успел наговорить.

— Ну… да… — подтвердил он. — Если они, конечно, не засекли, что вы с господином Агентом тут ко мне взялись ь наведываться…

— А ты ненароком им, своим приятелям, на этот счет настучать не успел? — все так же процедил сквозь зуб» Цыган.

— Черт им приятель! — зло ответил ему Джакомо. — У этого народа привычка такая — подводить под монастырь непременно каждого, кто с ними свяжется. Я себе не враг, чтобы болтать, что за меня маги взялись. При таком рас — кладе им меня шлепнуть — самый резон… Вот что…

— Вот что! — перебил его Цыган. — Ты сидишь здесь тише воды, ниже травы… А мы забираем Мири и убывает восвояси. Сестру я не дам как шваль в мусорной печи спалить. Похоронена будет как надо, по обряду… А с тобою как быть — подумаем…

Он кивнул Киму:

— Давай на выход! — Приказал Тоби подогнать машину к воротам гаража и наклонился над багажником, чтобы подхватить тело сестры.

— Господин Агент… — окликнул Кима сгорбившийся и словно постаревший Джакомо, — как же будет с этим… Ну, вы понимаете…

— Если вас беспокоит «синяя паутина», — решил Агент успокоить автомеханика на прощание, — то, насколько я успел узнать магов, если вашу вину признают не слишком большой, то эти «синие линии» дня за три-четыре сойдут на нет. Сами собой.

В свой кар Ким втиснулся, ощущая почему-то свою вину за все то, что произошло. И — что было много хуже — за то, что еще только должно произойти. Цыган наклонился к окошку его кабины и задумчиво пригляделся к его лицу.

— Не вини себя, сыскарь, — сказал он неожиданно понимающим тоном. — Ты постарался, как мог, так что к тебе придирок быть не может. Когда Тоби на тебя вышел, уже поздно было… Вообще забудь обо всем этом. Как о сне-кошмаре. Особенно о том, о чем мы сейчас с этим техником-механиком болтали… Это все наши дела между собой…

Он помолчал, проверяя, понял ли его собеседник, и на прощанье сменил тему разговора.

— Ты как — с Тварюгой с пользой поболтал? — поинтересовался он. — Или с носом тебя оставила птичка?

— Болтали мы со Стражем не без пользы, — вздохнул Ким. присматриваясь к лицу Цыгана. — Но и насчет того, чтобы с носом остаться, так и этого — тоже хватает… К сожалению, наш Контракт закончен… и я не могу вас попросить…

— Можешь, — криво улыбнулся Цыган. — Если не луну с неба достать — то проси. А то ведь потом можем и не увидеться.

Доставать со здешнего небосклона ночное светило, сияющее в небесах далекой от системы Ваганты Метрополии, было бы и впрямь затруднительно. Просьба Кима была гораздо более выполнима.

— Мне надо снова поговорить со Стражем, — глухо сказал он. — Хотя бы на несколько минут.

«Вольво» недаром заслужил прозвище «танк во фраке». Участие в автомобильной «куче-мале» на Роял-стрит обошлось Арийцу только в оплаченный по страховке «косметический ремонт» с заменой обоих бамперов. Похоже было, что никто из участников инцидента не собирался подавать друг на друга в суд, и Гарри дожидался Бейба в своем трейлере, запасшись парой банок пива. Голова у него болела совсем не о ремонте тачки.

— Эта скотина чуть не угробил меня! — сообщил Арийцу Бейб, появляясь на пороге их передвижного жилища. — Чуть своей башкой мне пупок не впечатал в позвоночник! И, главное, я совершенно не понял, что там у них, в «Береге», за притча приключилась…

— Тебе вообще не надо было туда соваться, — поморщился Гарри. — Не говоря уже о том, что ты рисковал нос к носу столкнуться с Хозяином…

— Вот о Хозяине и речь! — поднял свой указательный перст Билли. — Я не то что с ним нос к носу встретился. Я с ним, можно сказать, на соседних койках лежал. На носилках, в смысле… В фургоне амбуланса…

— Поздравляю, — мрачно комментировал эту новость Гарри. — Ну и как ему понравилось такое соседство?

— Да он меня и не заметил! — махнул рукой Бейб. — Мы же через занавесочку друг от друга лежали. Медицинская традиция: один пострадавший не должен портить другому настроение… К тому же у Хозяина что-то вроде сотрясения мозгов. Не до меня ему было, одним словом. Так что я Обуха только по голосу и узнал. Он по телефону болтал очень оживленно.

— А сам ты, надеюсь, голоса не подавал? — осведомился Ариец.

— Конечно не подавал! — возмутился Бейб. — Не дурной, все-таки… Так слушай меня внимательно. Обух как раз по нашему делу и болтал в основном. Как я понимаю, — со Стивом…

— Так в открытую и болтал? — усомнился Ариец.

— Так ты же сообрази, — с досадой поморщился Бейб. — Это ты и я понимаем, с кем и о чем шеф чешет язык. Для всяких медбратьев с медсестрами это ж филькина грамота. Да и некогда им бредятину всякую слушать… А уж кто из них и прислушивался, так ведь знает, с кем дело имеет. Так что в тряпочку помолчит себе в уголочке…

— А сам-то Хозяин со своим сотрясением надолго на койку загремел? — с надеждой в голосе спросил Гарри.

— Да куда там! — снова сморщился Бейб. — Он там задерживаться не стал. Я еще толком не оклемался, а по его душу уже пара адвокатов приспела. С ними медицинское светило какое-то мухой кругом вилось. Так что на это не рассчитывай, И бой сегодня состоится, и нам перед шефом ответ держать по полной… Ох черт! Сбил ты меня… — досадливо махнул он рукой. — Я тебе про то толкую, о чем шеф со Стивом разговор имел… Там все у них нехорошо складывается. Для нас…

Ариец не стал прерывать «близнеца» и только уставился на него пристальным взглядом.

— Понимаешь, — продолжил Бейб сбивчиво, прерываясь на то, чтобы промочить пересохший рот пивом. — В общем, как я понял, люди Стива по неосторожности сестрицу Цыгана не только заложницей взяли, но и вообще прикончили к чертям собачьим… По неосторожности…

Ариец только протяжно присвистнул.

— Вот именно! — прокомментировал его реакцию Бейб. — Свисти больше! Сам понимаешь, что будет, когда это до магов дойдет… Как я понял, даже шеф, уж на что он крут, и то очень даже расстроился… Ну и в общем… Ну, как я понял…

— Не путайся, говори коротко и ясно, — подстегнул Ариец сбивчивый поток его речи.

— В общем, ты понимаешь, — торопливо ответил Бейб.-, От мести магов уклониться — один способ…

— Первому перебить их к чертовой матери? — не столько спросил, сколько признал очевидную истину Ариец.

— Во-во! — подтвердил Бейб. — Шеф Стиву поручил рейд на Табор провести. И весь тамошний народ пустить в расход. Полиции он велел не бояться. Там найдут, на что это все списать. Там у шефа вроде все схвачено…

Ариец молча схватился за голову и в три погибели согнулся на краю койки, на которой сидел во время разговора.

— Значит… — медленно выговорил он.

— Значит, пока Цыган будет на ринге денежки для шефа зарабатывать, — объяснил ситуацию Бейб, — Стив с людьми шефа будут в Таборе народ валить. Пачками…

— Так шеф рассчитывает, что Цыган еще и бой держать будет? — со злым недоумением спросил Ариец. — По его «правилам»?

— Так куда же он денется? — пожал плечами Бейб. — Он ведь про сестричку свою ничего пока не знает… В том смысле, что…

— Я понял, в каком смысле! — рявкнул в ответ Гарри. — Что с нами-то теперь будет?

— Цыгана сразу порешат, — вздохнул Бейб. — «Погасят», как шеф выразился. Сразу после боя. А уж что для нас с тобой господин Ларсен удумал…

— Ясно — что! — перебил его Гарри. — Нас покрошат из автомата и скормят псам! После такой акции, когда будет вырезан целый Табор, обязательно последует большая зачистка. Шеф когда надо и своих-то не жалеет. А уж мы для него — никакие не свои. Просто нежелательные свидетели.

Он впал в мрачную задумчивость, комкая в кулаке пивную банку, словно та была сделана из папиросной бумаги. Бейб было открыл рот, чтобы высказать очередную мысль, осенившую его, но Гарри снова перебил «близнеца».

— Выход у нас один! — глухо произнес он. — Найти Цыгана и выложить ему все! И — будь что будет!

Дозвониться до Романа Тикмара оказалось для Арийца задачей не из легких. На звонок, адресованный Цыгану, ответил в конце концов Тоби Каннинг.

— У вас к Роману важное дело? — хмуро спросил он. — Не телефонное?.. Вот что — приезжайте быстрее сюда. Мы — на перекрестке Лесного шоссе и Окружной трассы. Сможете поднять его на ноги — втолкуйте ему, что там за незадача. Если он захочет вас вообще слушать. У него — неприятности. И — не у него одного. У нас всех. Не сможете — расскажете дело мне.

В мотеле на перекрестке шоссе и трассы толклось уже не меньше дюжины бродячих магов. И настроены они были далеко не лучшим образом. «Сиамских близнецов», однако, беспрепятственно пропустили к машине, на сиденье которой лежал мертвецки пьяный Цыган. В ногах у него, сгорбившись, сидели тоже далеко не трезвые Тоби и Молла Хабиб.

— Ну что вы так уставились на нас? — заплетающимся слегка языком произнес Каннинг. — У нас — поминки… Похороны по Магическому ритуалу… Хороним Мири…

— Так вы знаете, что?., — уныло спросил Бейб.

— Знаем, — кивнул в ответ Молла. — Вы пришли об этом сообщить?

— Дела плохие! — взял на себя инициативу Ариец. — Наш… Наш шеф этой ночью посылает людей… Устроить в Таборе большую резню… Мы пришли предупредить вас…

— Т-так я иду… думал! — неожиданно произнес — более или менее связно — Цыган и разлепил затекшие веки. — Все пра… правильно…

— Ты нас слышишь? — спросил Гарри, наклоняясь над ним. — Вам всем надо срочно уходить отсюда… Иначе…

В ответ Цыган только сделал пальцами характерный жест. Гарри жест понял и вынул из внутреннего кармана полированную флягу.

— Не давай ему бухла! — встревоженно попытался остановить его Бейб

Но Ариец, видно, лучше знал бродячих магов и решительно протянул флягу Роману. Тот пригубил спиртное, взор его посветлел. Он выпрямился на сиденье и осведомился:

— Говоришь, надо срочно уходить?

— Немедленно, — подтвердил Гарри. — Иначе..

— Как это — «уходить»? Вот так просто — сказали нам" «Кыш!», мы и убираемся прочь? — рассмеялся Цыган.

И смех этот был нехорошим. Зловешим.

— Куда это я уйду, ребята? — со злым весельем спросил Цыган, обводя взглядом сгрудившихся вокруг машины приятелей. — У меня же — бой в эту полночь. Я уж и контракт подписал… Правда? — уставился он на покрывшегося холодным потом Бейба и сам подтвердил: — Правда!

Он протянул опустошенную наполовину флягу Арийцу, тот машинально и сам сделал из нее основательный глоток.

Цыган прыжком выскочил из машины и нетвердыми еще движениями сделал, разминаясь, пару приседаний.

— Раз на полночь назначен бой, — произнес он жестким голосом, значит, будет вам бой!

«Антикварам» нельзя было отказать в удивительной прыти. Исчезнув из «Берега Небес», они словно провалились сквозь землю. Поколесив окрест, Шишел в отчаянии приткнул свой кар к обочине и постарался собраться с мыслями.

«Ну и куда же нырнула птичка? — спросил себя Дмитрий, окидывая взглядом горизонт, состоящий из почти одинаковых крыш, крытых стандартной металлокерамикой. — Ведь должны быть эти пентюхи где-то совсем недалеко, вместе с Богом своим… Точнее, не со своим, а как раз с гномьим… С товарам, короче говоря… И кому, спрашивается, они этот товар собираются загнать, кроме меня, любимого? Разве что Мерлин сумеет на них выйти…»

Словно в ответ на этот вопрос его мобильник оживленно засигналил. Продавцы Бога вспомнили о своем покупателе.

И товар, и все трое его теперешних обладателей и вправду находились недалеко. Следуя примеру самого Шишела, они избрали местом проведения торга один из заброшенных цехов Технологии, благо торг обещал быть недолгим и нешумным.

— Итак, — начал Дмитрий переговоры с троицей, укрывшейся в пыльной тени полуразобранных стен. — Ваши условия, ребята. И вы, и я не в таком, извините, положении, чтобы торговаться долго…

Чоппер уже открыл было рот, чтобы назвать сумму штук этак в сто — сто пятьдесят, когда в разговор, не дав ему сказать и слова, вмешался резкий скрежет Стража.

— Вы все — не в таком положении, чтобы торговаться вообще! — уведомила их Тварюга.

Она появилась на месте действия так, как следовало бы появиться «богу из машины». Но и для Стража Бога это тоже выглядело достаточно эффектно. Тварюга восседала чернеющей тенью в провале обрушенного проема, подсвеченная лучами начинающего закатываться местного солнышка.

— У вас есть время только на то, чтобы спастись самим! — продолжила она. — Меня просил предупредить об этом человек, который появится здесь сейчас. Следом за ним появится полиция, и вам не стоит встречаться с нею…

— Страж говорит правду, — прозвучал в гулком пространстве заброшенного цеха голос, знакомый Дмитрию.

— Эта тварь и навела на нас легавых! — с досадой крякнул Чоппер. — Это какой-то их чертов биоробот!

«Антиквары» предпочли воздержаться от комментариев. Они повернулись в направлении, откуда раздался голос нового действующего лица, появившегося на сцене. Увидели они, что к ним через завалы ржавеющей арматуры пробирался всего лишь Ким. Но смотрели они на него с полным недоумением. Шишел хмыкнул, помахал Агенту рукой и повернулся к продавцам Бога.

— Вот что, ребята, — глухо бросил он. — Оставьте-ка вещь здесь и ложитесь на дно. Если товар вернется к хозяевам, вас искать не будут. Ни легавые, ни мафия. Смотрите — сейчас будет поздно!

Его слова подтвердил послышавшийся вдалеке звук полицейских сирен.

— Берите, что дают, и сматывайтесь! — добавил Шишел и швырнул под ноги Чарли свой довольно туго набитый бумажник.

Это положило конец всем сомнениям «антикваров». И Чарли, и Чоппера сдуло словно движением воздуха. С бумажником Дмитрия, разумеется, вместе. Только Макс., склонный в делах торговли к солидной обстоятельности, задержался за тем, чтобы вытащить из-за ржавой станины укрытый за ней кейс и поставить его между Шишелом и Кимом. Ким присел над кейсом на корточках.

— Не ожидал я вас здесь встретить, — заметил Дмитрий, мрачно улыбнувшись Киму.

— У вас есть время и самому не встречаться со здешними слугами Закона, — отозвался тот. — Только отоприте напоследок кейс. И еще… Тот, кому предназначены были средства, что собрали гномы… Он — уже в руках у властей. Вы правильно сделаете, если вернете эти… Эти суммы. Тогда к вам ни у кого не будет ни малейших претензий…

— Как зовут того, о ком вы говорите? — хмуро спросил Агента Шишел.

— Кличка Мерлин вам незнакома? — осведомился Ким. Шишел молча поднялся на ноги, достал из кармана и бросил на колени Киму электронную карточку-ключ.

— Здесь — все. Номера счетов, сейфов, абонентских ящиков…

— Вы так легко расстаетесь со своей долей? — поинтересовался Ким. I

— Моей доли здесь нет! — хмуро отрезал Шишел. — У Мерлина был свой подход ко мне…

— И какой же? — с недоумением спросил Ким.

— Этот тип знает обо мне практически все, — объяснил Шишел. — Где-то раздобыл мое старое досье… Наверно, в его закромах его и обнаружат. Если, конечно, хорошо поищут. Поэтому он и поручил мне работу здесь. Все, что понатырили гномы, предназначалось только ему. Если бы дело выгорело, этот Мерлин, пожалуй, стал бы самым богатым человеком на Ваганте…

— За вами остались, стало быть, какие-то старые грехи? — усмехнулся Ким.

— Старые грехи есть за каждым, — вздохнул Шишел. — Они тянутся за нами с самого рождения… Если вы обещаете, что дадите мне время на то, чтобы убраться отсюда восвояси, то проблем с замком кейса не будет. Поторопитесь, полиция уже где-то рядом.

Ким улыбнулся и покачал головой.

— Это все — звуковые эффекты. Группа «силовиков» ждет моего сигнала. Это они меня уполномочили вести с вами переговоры. Я могу повременить с этим сигналом. Обещаю вам, что ваше досье не пойдет в ход раньше, чем вы окажетесь в безопасности.

Шишел молча наклонился над кейсом и принялся набирать на кнопках его замка бессмысленную при взгляде со стороны комбинацию слов и цифр. Все дальнейшее произошло чрезвычайно быстро.

Кейс распахнулся, и перед Дмитрием и Кимом предстало то, что можно было принять за изваяние немыслимо уродливого создания, словно воплотившего в себе все, противное природе человека. Тут же с металлическим выкриком Страж спикировал на разверстое убежище божества Живущих в Стенах и с уродливой статуэткой в когтях взмыл в небеса Ваганты. И оттуда прозвучал его голос:

— Обитатели Тверди сдержат свое обещание!

В заброшенном цеху остались только Ким, Шишел и опустевший кейс. Ким проводил Стража недоуменным взглядом и повернулся к Дмитрию.

— У вас не будет неприятностей от того, что вы выпустили Бога на свободу? — спросил тот.

— Все происходящее регистрируется, — пожал плечами Ким, — Такой поворот событий был предусмотрен и рассматривался как допустимый. Жаль, что вы остаетесь без всякого вознаграждения за свою работу. Ведь, в конце концов, вы приложили усилия, чтобы вернуть бога его «пастве».

— Это не совсем так, — пожал плечами Дмитрий. — С гномами у меня договор особый.

— И что же они должны теперь вам? — спросил Ким.

— Дар гномов, — ответил Дмитрий. — Они толком не объяснили мне, что они имели в виду. По-моему, птичка про это мне и крикнула на прощание. — Он решительно застегнул замок своей куртки. — Не прощаюсь с вами. Думаю, что нам еще предстоит увидеться. Тогда, может, и смогу рассказать, что это за дар такой.

Ким остался в цехе, наполненном пылью и гаснущими лучами заходящего солнца. Он снял с пояса и поднес к уху трубку мобильника.

— Алло, комиссар… — произнес он в микрофон.

«Сиамским близнецам» не пришлось терять время в приемной Хозяина боев. Оба они буквально подвернулись ему под руку прямо в «кишке», ведущей к рингу-арене.

— Вы таки — на пару со своей «подружкой» — уломали вашего приятеля прийти куда надо и когда надо? — ласково улыбнулся Обух и потрепал Арийца по плечу. — Ну что ж… Теперь вы уж оба от ринга — ни ногой! И молитесь какому угодно богу, чтобы он даровал этому нахалу победу в первых двух драках и — сокрушительный обвал в финале.

Ариец удержался от того, чтобы ответить издевательским «рады стараться!», и просто выразительно промолчал. Обух после оглушительного фиаско, которое он потерпел в затее с Богом гномов, не выглядел ни удрученным, ни разъяренным. То ли его снедали уже какие-то другие замыслы, то ли сказывалась хорошая доза транквилизаторов, которую ему вкатили ангелы-хранители из «скорой помощи», но был он сейчас спокоен и холодно-ироничен.

— Проводите этого парня и его «подружку» на их места, — распорядился Хозяин боев, и двое крепких парней с бритыми затылками быстро подхватили Гарри и помогли ему пройти в зал-бункер «арены» и отыскать там нужный ряд и нужное место. Следом за ним в бункер ввели и Билли и с размаху плюхнули на лавку слева от Гарри. По всей видимости, никому из людей Обуха не надо было объяснять, кого он подразумевал под кличкой «подружка».

Ариец, как он уже привык, просто откинул голову на спинку кресла и поплотнее зажмурил глаза. Поэтому он просмотрел довольно интересный первый тайм полуночного боя. Разумеется, как и положено, против Цыгана выставили никому не известного новичка. Но тот — против всяких ожиданий — умудрился довольно долго — минут десять или пятнадцать — продержаться против уже зарекомендовавшего себя в предыдущем бое Цыгана.

Явно на потеху публике оба участника показали несколько своих «фирменных» номеров. Новичок пару раз превращался в стремительный язык пламени, а Цыган рассыпался мелким пеплом и восставал из него в противоположном конце арены. В отличие от старшего из «близнецов», Бейб не утратил интереса к зрелищной стороне своего бизнеса и глядел на все происходящее широко открытыми, словно плошки, глазами. И даже непроизвольно огорчился, когда Цыган вдруг молниеносно одержал верх над своим противником. Роман одному ему известным заклинанием сделал новичка нелепой марионеткой, и тот, комически приплясывая и взмахивая руками, раскланиваясь и расшаркиваясь перед публикой, покинул арену.

Ариец, почуяв, что первый раунд окончен, приоткрыл глаза и, скосил взгляд на ложу, издавна облюбованную Хозяином боев. Тот, по всей видимости, если и не был так уж доволен результатом поединка, то не был и взбешен им. Все пока укладывалось в заранее установленные рамки.

Гарри снова закрыл глаза — и покрепче. Начинался второй раунд.

В этот раз против Цыгана выставили Тройна, мага опытного и поднаторевшего в запретных и полузапретных приемах магических единоборств. Этот поединок был вовсе не так эффектен с виду, но, пожалуй, гораздо более интересен для знатоков, чем тот, что ему предшествовал.

Первое время казалось даже, что Тройн играет в поддавки с неожиданно объявившейся «новой восходящей звездой магического ринга» (как анонсировал Цыгана импозантный конферансье). Но уже с третьей или четвертой минуты поединка стало ясно, что игра пошла всерьез. Для профанов оба участника схватки, конечно, не забыли подбросить несколько спецэффектов. Тройн временами рассыпался по арене дюжиной призраков-двойников, а Цыган морочил зрителям головы, подбрасывая к этим двойникам своих «кукол», которые путали всю игру, выкидывая трюки порой совсем уж непристойного толка. Тройну, однако, почти удалось переломить ситуацию в свою пользу. Пару раз он даже замкнул Цыгана в «невидимую клетку», но тот оба раза выскальзывал из незримых оков. еще несколько раз подряд противнику Романа удавалось перехватить власть над его мыслями и заставлять Цыгана неожиданно падать на колени и произносить бессвязные речи, которые уже почти могли сойти за просьбы признать его поражение.

Но в последний момент Роман нанес Тройну точечный, «кинжальный» удар. Прием этот был из числа запрещенных. Он ставил противника на грань необратимого безумия. Он погружал его в мир призрачной реальности, которая, по легендам, окружает магов, но лишь иногда открывается им. Но на запретных боях, по молчаливому согласию зрителей и судей, бывало, что о запретах, наложенных на различные приемы борьбы, забывали. И Тройн сдался. Что-то там, в мире, где обитала его душа, оказалось слишком нестерпимым для того, чтобы надолго оставаться в нем. Ариец снова покосился на Обуха. Тот был по-прежнему непроницаемо спокоен. Только немногие в зале понимали истинную причину этого спокойствия.

Наступил перерыв, предшествовавший заключительному, финальному раунду. Бейб поднялся было с места, чтобы покурить в «кишке», но тут же на его плечо легла рука сидевшего позади подручного Хозяина боев и придавила к сиденью. Нервно окинув взглядом зал, Билли понял, что люди Обуха сегодня надежно перекрывают тут все ходы-выходы. Он встретился глазами с Арийцем и понял, что не может рассчитывать в ответ ни на что, кроме грустной понимающей улыбки.

Финальный бой был самым тяжелым и для Цыгана, и для «сиамских близнецов». Против Цыгана вышел Кельм — Твердый Орешек.

Кельм был не молод и до чрезвычайности крут. По слухам, в природе не существовало никого, кто мог бы похвалиться тем, что одолел этого «одинокого волка» на ринге, да и где-либо еще. По крайней мере, таких победителей не числилось среди живых. Орешек явно пренебрегал достижениями пластической хирургии, и его физиономия и могучий торс являли зрителям целую коллекцию впечатляющих шрамов. А заодно — и всяческих чудес искусства «тату».

Гарри и не знал, что Орешек находится в Старом Форте, а не скрывается где-то на Снежных островах. Скрываться Кельму было от чего. Криминальная полиция располагала очень вескими доказательствами того, что по крайней мере трое его противников отдали Богу душу на ринге вовсе не под действием магии, а благодаря применению куда более естественных средств — отравленных игл и убийственных приемов контактного карате. «Этого и следовало ожидать от Обуха, — подумал Ариец. — Хозяин боев решил разделаться с опасным противником не после боя, а прямо на ринге! И ведь это сойдет ему с рук!» Он мысленно поклялся, себе не открывать глаз до самого конца и клятву эту выдерживал твердо.

Но Цыган был далеко не лыком шит, и схватка на ринге все тянулась и тянулась… Иногда свет над рингом мерк, временами бункер наполнялся ледяным холодом. Порой кто-нибудь в зале вдруг замечал что-нибудь такое, отчего с ним приключалась истерика, и охранники выводили несчастного для получения психиатрической помощи. Оба противника стремились, похоже, измотать друг друга, ослабить внимание врага. Взгляды, которыми они обменивались время от времени, были вовсе не наигранными, хорошо поставленными взглядами артистов, изображающих ненависть. Ненависть — настоящая, а не цирковая — кипела в них. Даже несведущим новичкам — если такие вообще были среди зрителей — стало предельно ясно, что эта схватка может закончиться только смертью одного из противников. И — ничем другим. Это завело зал. На настоящем, «убойном» бое присутствовать до этого приходилось мало кому из них.

На зал спустилась нервная, напряженная тишина, прерываемая только неровным дыханием сотни зрителей. И вдруг тишина эта стала тишиной полной. Гарри с трудом удержался от того, чтобы не открыть все-таки глаза.

И если бы он открыл их, то увидел бы короткое представление — странное и страшное одновременно. Кельм — Твердый Орешек неожиданно покорно опустился на колени перед Цыганом и сложил ладони в ритуальном жесте, предшествующем, по традиции, просьбе о милости, обращаемой к противнику. Но Цыган, вместо того, чтобы ответить ему другим, положенным по ритуалу жестом и выслушать от Кельма признание в капитуляции, как ни странно, словно превратился в зеркальное отражение Твердого Орешка и, приняв точно такую же позу, опустился перед противником на колени.

Орешек, видно, понял, что какой-то его замысел разгадан, и резко выпрямился, взмахнув над головой рукой, будто сжимающей невидимое лассо. Точно те же движения — без задержки даже на доли секунды — произвел и Цыган.

«Нить… — восторженно пробормотал про себя Бейб. — Мономолекулярная нить! Невидимая… Она даже рельсы режет! Боже мой! Сейчас Цыган рассыплется на мелкие кусочки!»

Но рассыпался в куски не Цыган. Развалился — и не на такие уж мелкие куски, его противник. Сначала у Кельма отвалилась голова с частью плеч вместе, потом рухнул на мрамор арены торс, извергая вслед за собой фонтан искромсанных внутренностей… Дольше всего простояли ноги, соединенные между собой вызывающе белеющими остатками тазовых костей. Но и они рухнули оземь, выделывая в падении странные конвульсивные движения.

Цыган, впрочем, не стал дожидаться этого, а просто, повернувшись на каблуках, решительно направился к выходу. Никто, даже охрана Обуха, не мешали этому. Сам Хозяин боев очнулся, только когда Роман уже вышел в ведущую на волю «кишку». Он стремительно вскочил и, кивнув своим костоломам, кинулся следом за взбунтовавшимся магом. А затем к выходу кинулись все кому не лень. Только несколько хитрецов, протащивших в зал видеокамеры, и двое-трое «шестерок» Хозяина, мешавших им сделать снимки, задержались у арены.

— Что там? — не открывая глаз, спросил у Бейба Ариец.

— «Зеркало»! — ответил тот потрясенно. — Цыган снова пустил в ход «Зеркало». Орешек хотел его рассечь «нитью», когда тот принимал бы у него победу, а он обернул его хитрость против него самого…

Ариец открыл глаза, окинул взглядом арену и скосился на своего «близнеца».

«Это — конец!» — с каким-то облегчением подумал Гарри и по взгляду Бейба понял, что мысли их совпали.

Оба они не стали дожидаться, пока охранники подтолкнут их. Оба «сиамских близнеца» понуро потянулись к выходу. Впрочем, людям Обуха было сейчас не до них. Они сломя голову спешили на помощь шефу. Что до Бейба и Арийца, то им спешить к шефу было совсем не с руки.

Да это было и затруднительно. Сразу несколько «шестерок» Хозяина, ощетинившись стволами автоматов, придерживали народ, заполнявший зал, чтобы возникшая сумятица не переросла в полную свалку. Хозяин, впрочем, уже миновал двери и стоял на пороге, обирая с себя что-то, невидимое глазу.

— Ч-черт! — пробормотал Обух, проводя ладонью по лицу. — Что за паутина здесь?!

— Паутина… — пробормотал поспешавший за ним охранник и тоже попытался снять что-то с рукавов своей куртки.

— Н-не надо в эту дверь… — негромко сказал Бейб Арийцу. — Мне показалось…

— Я понял, что тебе показалось, Билли! Не будь суеверен! — строго приказал ему Гарри.

Но сам направился к боковому, «техническому» выходу — через букмекерскую контору. Оба они выбрались на погруженный в ночную тьму складской двор как раз вовремя — и сцена, и действующие лица были готовы к представлению. Невысоко прикрепленные фонари освещали двор неровным сумеречным светом, придавая ему вполне инфернальный вид.

— Господи! — воскликнул «ассистент», указывая шефу на стоящий у ворот «дункан». — Да он же здесь! У нас перед носом!

Действительно, Цыган и не думал куда-то скрываться. Он стоял шагах в двух перед своим каром и смотрел на Обуха довольно вызывающе. В руках у него не было не то что ствола, даже нож его оставался в болтающихся на поясе ножнах.

— И Стив, похоже, вернулся… — добавил подручный, — указывая подбородком на знакомый джип, припаркованный почти встык к машине Цыгана. — Быстро он разобрался с этой публикой…

— Странно, что он не предупредил, что уже управился… — пробормотал Обух, шагнув вперед и не глядя вытянул руку в сторону «ассистента». — Дай-ка мне твою стрелялку, парень…

— Стив не справился, — усмехнулся Цыган. — И уже никогда ни с чем не справится. Ни с чем и ни с кем! Ни он и ни его мальчики! Ты хотел мне что-то сказать, Обух? Тогда говори сейчас. У тебя осталось мало времени, совсем мало.

Дверцы джипа распахнулись, и из них выбралась, словно в цирковом представлении, целая уйма бродячих магов. Никто из них не спешил хвататься за оружие, хотя за плечами у некоторых и на их поясах виднелись и стволы, и устрашающего вида тесаки. Первым появился из кабины Молла Хабиб, последним — и не маг вовсе, а эксперт по биржевым котировкам Тоби Каннинг. Он был не то чтобы смертельно пьян. Просто ноги в эту ночь уже плохо держали его. Он, однако, вспомнил о чем-то, снова вернулся к джипу, нырнул в него и вернулся, держа в руке какой-то предмет, который в сумраке мог сойти за футбольный мяч. Предмет этот он швырнул к ногам Хозяина боев. Предмет, подскакивая, покатился по неровной брусчатке двора и замер в полосе света, падающей из дверей. Это была голова Стива. Обух неприязненно поморщился. Самообладание даже теперь не покидало его.

«Ассистент» впихнул ему в ладонь свой «кольт» и, пятясь задом, отступил в тень стены. Свой автомат он, однако, сбросил с плеча и взял на изготовку. Приготовились дать бой и остальные люди Обуха, успевшие выбраться из «кишки». Что до зрителей, то те наоборот — в большинстве своем подались назад, в укрытие. Только оба «сиамских близнеца» остались стоять как в землю вкопанные, почти прямо за спиной Хозяина боев.

— Я хочу сказать тебе только одно, — процедил, почти не разжимая зубов, Обух. — У вас, деревенских фокусников, просто кишка тонка, чтобы выступать здесь с вашими разборками! Вы как милые пойдете псам на корм!

— Ты все сказал? — осведомился у него Цыган.

— Все! — отрезал Обух, вскидывая перед собой пистолет. И тогда Цыган звонко хлопнул в ладоши.