Богатыри русского политического сыска

При вступлении моем в заведывание заграничной агентурой мне пришлось вести переговоры с бывшим агентом Озанном, угрожавшим разоблачениями и требовавшим уплаты ему 5000 франков.

После многих перипетий и при содействии некоторых чинов префектуры удалось привести Озанна к согласию удовольствоваться 3500 фр., которые и были Департаментом ему уплачены.

После этого начались требования бывшего агента Демайлля, тоже угрожавшего разоблачениями. Департаментом было уплачено ему 750 фр.

Чтобы насколько возможно обезопасить себя от повторения подобных инцидентов, мною, с разрешения Департамента, при увольнении агентов, выдавалась им индемнизация в размере трехмесячного оклада жалованья, но, однако, и это вознаграждение не мешало некоторым агентам в той или другой степени стараться вредить делу, которому они прежде служили" [303].

Предотвратить неприятные инциденты, только дискредитирующие русскую политическую полицию, доказывал А.А.Красильников, могло бы создание во Франции легально функционирующей структуры, которая бы не подлежала шантажу, основанному лишь на том, что наблюдение ведется нелегально.

Неожиданное продолжение, которое получила история с Леоне, в которого стрелял, правда, по сугубо личным мотивам и неудачно, другой сотрудник Заграничной агентуры - француз Жак Фонтана, только подтвердило правильность взятого А.А.Красильниковым курса. "Когда произошел инцидент Леоне с Фонтана, - докладывал он в Департамент полиции, - и я был вызван утром по телефону в министерство внутренних дел, новый директор "Сюрете Женераль" г-н Пюжале, расспрашивая меня о подробностях происшедшего, просил сказать, что ему доложить министру, который требует по этому делу экстренный доклад, имея в виду возможность интерпелляции социалистов палаты. Передав суть дела, я предъявил г-ну Пюжале выданную Леоне при увольнении от службы собственноручную расписку, в коей он признавал, что состоял на службе агентом у частного предпринимателя Биттар-Монена, и при этом я сказал г-ну Пюжале, что расписка эта опровергает заявление Леоне, что он состоял агентом русского посольства в Париже. Правительство в случае интерпелляции, может утверждать, что все дело сводится к личной ссоре двух агентов частного розыскного бюро.

Директору "Сюрете Женераль" очень понравилась эта мысль, и он сказал, что именно в этом смысле он сделает доклад министру.

В дальнейшем разговоре по этому поводу директор "Сюрете Женераль"

высказал, что, вообще, раз вопрос касается деятельности частного розыскного бюро, то правительству никаких объяснений давать не приходится, и достаточно ему об этом заявить, чтобы инцидент оказался исчерпанным" [304].

Именно в этом духе и высказался в своем интервью газете " Matin" Фонтана, подчеркнув при этом, что ни о каких русских полицейских агентах во Франции он не знает, а состоит на службе у частного лица, г. Биттар-Монена. Однако помочь делу это едва ли уже могло, поскольку благодаря В.Л.Бурцеву французская общественность была уже осведомлена о службе Биттар-Монена в "русской тайной полиции". Узнав, к тому же, от изменившего Заграничной агентуре ее бывшего сотрудника Леруа, что Биттар-Монен - видный член масонской ложи, В.Л.Бурцев в свойственной ему доносительской манере организовал настоящую травлю этого человека во французской левой прессе: напечатал в газете его портрет, дал домашний адрес и стал публично требовать от французских масонов исключения Биттар-Монена как русского шпиона из французской масонской ложи. В конце концов Владимир Львович добился-таки своего и из "вольных каменщиков" Биттар-Монен был исключен, лишив, таким образом, Департамент полиции важного источника информации [305].

Разоблачение Биттар-Монена больно ударило не только по нему, поставив вопрос о целесообразности дальнейшего пребывания его в своей должности, но и по всему внешнему наблюдению Заграничной агентуры. Стало очевидным, что частными мерами по ее приспособлению к новым реальностям уже не обойтись.

"События последнего времени, - докладывал А.А.Красильников директору Департамента полиции 24 августа/6 сентября 1913 года, - шантажная кампания против Заграничной агентуры, кампания Леоне, инцидент Леоне-Фонтана, и возможные еще по этому поводу запросы социалистов в парламенте настоятельно выдвигают вопрос о необходимости организации наружного наблюдения на других основаниях в целях, главным образом, дать возможность французскому правительству опровергать обвинения в том, что оно допускает содержание русским правительством во Франции собственной политической полиции" [306].

В результате А.А.Красильников категорически запретил допуск секретных агентов в здание посольства и объявил всем филерам, что впредь допускаться в него они больше не будут. Посольство, как учреждение дипломатическое, полицейским сыском и розыском не занимается и никаких агентов у себя не содержит. Однако делу это помогло мало.

"Инцидент Леоне показывает, что одна "видимость" соверщенно недостаточна и что необходимо по самому существу дела все поставить таким образом, чтобы подобного рода заявления противоречили самой очевидности, которую в случае надобности можно было бы установить документально.

Эта же цель может быть достигнута только совершенной ликвидацией всего состава наружного наблюдения во Франции и Италии, которому было бы объявлено, что в виду инцидентов последнего времени и повторяющихся случаев измен, заграничная агентура прекращает окончательно свое существование, что никого не удивит, ибо филеры сами понимают, что дальше такое положение продолжаться не может.

Эта ликвидация с соблюдением всех формальностей - выдачею увольняемым агентам их документов, получением от них расписок в полном удовлетворении и т.п. - составила бы первый пункт той программы, которую необходимо было бы ныне выполнить, чтобы достичь указанной выше цели.

Второй же пункт состоял бы после этого в организации с наблюдением всех требований французского закона, частного розыскного бюро, которое бы, как многие другие подобные предприятия, уже существующие в Париже и во Франции вообще, могло бы заниматься розыскной деятельностью и наблюдениями вполне легально.

Бывший начальник парижской сыскной полиции Горон, выйдя в отставку, открыл розыскное бюро, существующее до сих пор, и зарабатывает большие деньги. Заведывавший когда-то наблюдением при заграничной агентуре Альфред Девернин тоже занимается ныне частным розыском, и никто не будет удивлен, если теперь, после окончательной ликвидации, старший агент Бинт объявит другим филерам, что, чувствуя себя еще в силах работать и сделав за 32 года своей службы кой-какие сбережения, он намерен тоже открыть розыскное бюро по примеру Горона, Девернина и других.

При этом Бинт предложит некоторым из агентов и только лучшим из них пойти к нему на службу, выработает с ними условия и заключит с каждым из них договор найма, который будет зарегистрирован согласно закона.

Выполнив затем все требующиеся законом формальности, Бинт устроится в нанятом для его бюро помещении, начнет свою частную деятельность, делая, по примеру других частных полицейских бюро, соответствующие рекламные объявления в некоторых газетах, с указанием адреса бюро, телефона и т.д., приблизительно такого содержания: "Генрих Бинт, бывший инспектор сыскной полиции. Дознание, розыск, частные наблюдения".

Если на такое объявление кто-нибудь отзовется, то Бинт не будет отказываться первое время от исполнения предложенных ему посторонних дел, так как возможно, что некоторые обращения частных лиц в его бюро будут делаться с целью проверки, действительно ли он занимается общим розыском в коммерческих интересах.

Главная же и, в сущности, исключительная деятельность розыскного бюро Бинта будет состоять в осуществлении тех наблюдений, которые будут мною ему указываться.

Характер этих наблюдений не удивит агентов потому, что Бинт уже при соглашении с ними объяснит что, открывая свое бюро, он рассчитывает исполнять поручения Департамента полиций, что во внимание к его 32-летней службе и заслуженному им доверию, Департамент предпочтительно будет обращаться к нему, чем к кому бы то ни было другому.

Если же впоследствии даже было бы установлено, что бюро Бинта, главным образом, наблюдает за русскими эмигрантами, то никто не может ему в этом воспрепятствовать, равно как и доказать, что наблюдение это ведется по поручению Департамента полиции, так как никаких следов сношений с Департаментом в делах бюро не будет.

В случае же каких-либо агрессивных действий со стороны контрреволюционной полиции, перед которой ныне приказано отступать агентам заграничной агентуры из боязни инцидента, могущего вызвать нежелательное осложнение, то агенты розыскного бюро Бинта этой боязни иметь уже не будут и смогут дать насильникам отпор, открыто заявляя о своей службе у частного лица и сами обвиняя их в самоуправстве" [307].

Настойчивость А.А.Красильникова, а также очевидная целесообразность предлагаемых им мер увенчались, в конце концов, успехом и уже в конце 1913 года частное сыскное бюро русской Заграничной агентуры, после целого ряда формальностей, связанных с наймом подходящего помещения и регистрацией, было, наконец, открыто. Возглавил эту структуру уже известный нам Генрих Бинт, начинавший свою полицейскую карьеру еще при П.И.Рачковском. "32-летняя служба Бинта в заграничной агентуре с самого начала ее организации дает основание отнестись с доверием как к личной его честности и порядочности, так и к его розыскному опыту, созданному многолетней практикой не только во Франции. но и в других государствах Европы: Германии, Италии и Австрии.

Кроме того, по натуре своей, несколько тщеславной, Бинт наиболее подходит к предстоящей ему роли.

Имея в виду в будущем всякие случайности, я полагал бы необходимым приобщить к Бинту помощника, который являлся бы в общем их предприятии равноправным с ним компаньоном, причем между ними заключен бы был формальный компанейский договор, устанавливающий, что, учреждая совместно розыскное бюро, в случае смерти одного из них, весь актив их общего предприятия, как-то: обстановка бюро и деньги, могущие оказаться в кассе налицо, переходят в собственность другого.

Контракт о найме квартиры под бюро должен быть заключен: на имя обоих компаньонов.

В качестве компаньона Бинта я полагал бы избрать старшего, последнего по времени службы Альберта Самбена, на порядочность, скромность и честность которого тоже вполне можно положиться.

Самбен, как и Бинт, был бы посвящен во всю суть дела и находился бы в сношениях со мною, тогда как все остальные служащие бюро не должны знать об этих сношениях.

Один из компаньонов обязательно должен жить в помещении бюро.

Из числа 38 филеров, французов и итальянцев, состоящих ныне на службе, я полагал бы удержать в качестве агентов частного розыскного бюро одиннадцать французов и одного итальянца, так что общий состав бюро, вместе с Бинтом и Самбеном, будет равняться 14 человекам.

Такое сокращение состава наблюдения, хотя бы на первое время, является необходимым, главным образом, для того, чтобы отбросить весь мало-мальски ненадежный элемент, а также, чтобы придать более вероятности факту учреждения розыскного бюро частным человеком, который, конечно, не мог бы сразу брать себе значительное число служащих" [308].

Разместилось розыскное бюро "Бинт и Самбен" по адресу: улица Прованс, 51. К 1917 году в нем работало 12 человек. Кроме того, были у бюро и наружные агенты в других городах Европы - по одному в Женеве, Лозанне, Цюрихе и Берне. Для охраны высокопоставленных русских особ было определено еще три агента (Биттар-Монен и два помощника). В Италии наружное наблюдение осуществляли 4 агента, столько же было и в Англии. Биттар-Монен, как мы уже видели, не остался без дела. Кроме того, в его обязанности входило выполнение как отдельных поручений, так и вообще сношения с чинами французской полиции.

"Находясь в личных сношениях с префектом полиции, директором "Сюрте Женераль" и вообще с высшими чиновниками полицейских учреждений, я, пояснял А.А.Красильников, - не могу по своему положению сноситься с маленькими полицейскими чинами, не могу дружить с инспекторами и бригадирами, а между тем, через них может получиться и получается целый ряд нужных справок, по которым, ввиду их малозначительности, не стоит беспокоить начальствующих лиц" [309]. Вот эта-то будничная повседневная работа и легла теперь на плечи Биттар-Монена.

А.А.Красильников мог быть удовлетворен - благодаря его настойчивости деятельность Заграничной агентуры во Франции была, наконец, легализована.

Легализовалось и положение ее заведующего как представителя МВД России в Париже.

Однако о нормальной работе Заграничной агентуры нечего было и думать.

В результате полученных В.Л.Бурцевым от его корреспондентов в течение 1913 года конфиденциальных сообщений из числа сотрудников Агентуры, докладывал А.А.Красильников в Департамент, "были разоблачены: Масс и Воронов. Находятся в периоде официального расследования: Этер, которому обвинение уже предъявлено, Житомирский (" Dandet"), Каган (" Serge"), Зиновьев (" Matisset"), " Bernard"

и " Munt". Получены указания, но ни к каким действиям не приступлено: Патрик ("Never").

Таким образом, из числа 23 сотрудников заграничной агентуры выбыло окончательно двое и отошли от работы, находясь под следствием или подозрением, семь человек, т.е. 39,13% всего личного состава.

Вся же остальная агентура настолько терроризирована этими разоблачениями, в особенности тем, что они вызваны указаниями, получаемыми Бурцевым, по его словам и предъявляемых им в нужных случаях письмах, от лица хорошо осведомленного и в Департаменте полиции, что, опасаясь за свою собственную участь, почти совсем приостановили свою работу" [310].

Особенно серьезный урон нанесло Агентуре разоблачение в 1913 году В.Л.Бурцевым старого и заслуженного сотрудника Якова Абрамовича Житомирского, освещавшего ЦК партии большевиков (заагентурен А.М.Гартингом в 1902 году в Берлине).

"Одним из самых деятельных провокаторов у большевиков, - писал о нем В.Л.Бурцев, - до войны был доктор Житомирский. Он состоял агентом Департамента полиции лет 16. Был близким человеком к Ленину и вообще работал в центре большевиков" [311].

Нейтрализацией самого В.Л.Бурцева занимался "свободный художник" Александр Зиновьев (агентурная кличка "Сенатор", он же "Маттис") с жалованьем 500 франков в месяц, и ряд других агентов [312].

Хотя М.Загорская к этому времени уже и не проявляла былой активности, но благодаря своему высокому положению и связям в эсеровской среде она по-прежнему много помогала Департаменту. "Мы убеждены, - писал в этой связи В.К.Агафонов, - что доклады Красильникова, касавшиеся террористических предприятий и планов, а также взаимоотношений центральных фигур партии социалистов-революционеров, строились, главным образом, на показаниях Загорской"

[313].

Из других наиболее видных сотрудников Агентуры можно выделить бывшего сотрудника петербургского охранного отделения эсера барона С.А.Штакельберга ("Пьер"), секретаря ЦК Заграничной организации Бунда Игнатия Мошкова-Кокочинского ("Гретхен"), Бенциона Долина ("Шарль") освещал анархистов, и уже упоминавшегося нами врача Я.А.Житомирского ("Доде", "Андре") - социал-демократ, большевик, освещавший ЦК РСДРП.

Помимо Франции А.А.Красильников имел, как уже отмечалось, наружных агентов и в Англии, Швейцарии, Италии, Германии. В декабре 1916 года была создана скандинавская агентура, однако проявить себя надлежащим образом она не успела. Швейцарской агентурой заведовал подполковник Б.В.Лиховский. В Англии русскую агентуру возглавлял коллежский секретарь Антон Иванович Литвин, служивший ранее в варшавском охранном отделении. Наблюдение в Англии курировал агент Пауелл, деятельностью которого А.А.Красильников был очень доволен, так как агенты-англичане, по его словам, "по природе своей отличаются порядочностью и заслуживают доверия". Не вызывала нареканий и постановка наружного наблюдения в Германии (Нейхгауз Вольтц) [314].

Вся практическая работа по Заграничной агентуре лежала накануне 1917 года на подполковнике В.Э.Люстихе, который, собственно, и заведовал всеми ее секретными сотрудниками во Франции. Он же обрабатывал для передачи в Петербург и информацию, поступавшую от Б.В.Лиховского (Швейцария) и А.И.Литвина (Англия). Ему же непосредственно подчинялись и отдельные сотрудники Агентуры в Америке, Италии и Стокгольме.

Как и в предыдущие годы, главные усилия Агентуры во времена А.А.Красильникова были направлены на освещение партии социалистов-революционеров: работавших на этом направлении было вдвое больше, чем число сотрудников, работавших на все другие партии вместе взятые. Соответственно, и жалование сотрудников, освещавших социалистов-революционеров, было выше, чем жалование агентов, специализировавшихся на освещении прочих партий и групп.

Новым здесь было, пожалуй, известное "облагораживание" розыскной деятельности Заграничной агентуры. Прямая провокация, так широко практиковавшаяся предшественниками А.А.Красильникова, начинает уходить в это время в прошлое и все усилия Агентуры сосредотачиваются, в основном, на освещении революционных партий.

"Во времена А.А.Красильникова, - пишет В.К.Агафонов, - деятельность Заграничной агентуры носила не столько агрессивный, сколько предупредительный характер: провокация, в узком смысле этого слова, отошла на задний план и почти исчезла; центром тяжести деятельности секретных сотрудников являлось "освещение". Заграничная агентура поставила себе целью знать все, что происходит не только в партийных организациях, но и в жизни каждого более или менее видного эмигранта, в его не только общественной, но и личной жизни. В этом отношении Заграничная агентура при Красильникове была построена очень обстоятельно"

[315].

В.К.Агафонов новые тенденции в работе Заграничной агентуры склонен был связывать с тем, что в это время "российская революция, - по его словам, была почти ликвидирована", понимая под этим, как надо полагать, пошедший на убыль террористический запал социалистов-революционеров.

Как видим, провокация "охранки", о которой так много говорила и писала "прогрессивная общественность", была напрямую связана с развязанным в стране сначала "Народной волей", а затем и ее прямым наследником социалистами-революционерами, террором. Пошел на убыль революционный террор - стала исчезать и провокация как метод борьбы с террористами. В то же время не следует упускать из виду и личный вклад А.А.Красильникова в работу Заграничной агентуры, умело направлявшего ее в "цивилизованное русло".

К сожалению, с подачи недоброжелателей, в исторической литературе прочно закрепились уничижительные характеристики Александра Александровича как руководителя Заграничной агентуры Департамента полиции. Особенно далеко зашел здесь старый недруг А.А.Красильникова В.Л.Бурцев. Как заведующий Заграничной агентурой, утверждал он, "Красильников был совершенно бесполезный человек; его надо было сменить. Я имел возможность читать одно его донесение; он даром хлеб ел. Ничего не делал. Для нас, конечно, он был подходящий человек, но для Департамента полиции ..." [316].

К этой оценке Бурцева следует относиться критически: ведь агенты А.А.Красильникова, как мы знаем, ходили за ним буквально по пятам и рассчитывать на объективность Владимира Львовича было бы наивно.

Однако, как выясняется, и в самом Департаменте полиции о А.А.Красильникове были невысокого мнения и даже подумывали о его возможной отставке. Характерен в этой связи диалог, состоявшийся 13 марта 1917 года между председательствующим в заседании Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства и бывшим директором Департамента полиции Е.К.Климовичем.

"Председатель - Кто при Вас заведовал парижской охраной, заграничной охраной?

Климович - Красильников.

Председатель - Вы не знаете о том, что Штюрмер хотел назначить Манасевича?

Климович - Красильников представлял, по существу, на мой взгляд, пустое место ...

Председатель - Так Вам известно, что Штюрмер на место Красильникова прочил Манасевича-Мануйлова?

Климович - Я боюсь сделать категорическое заявление, но я позволю себе сказать такую вещь, что Красильников плохо разбирался в получаемых им сведениях. Он иногда Департамент полиции странно озадачивал своими донесениями.

Видно было, что человек присылает целую кипу сведений, в которых он разобраться не может, которые нас волнуют, и тревожат, и пугают, и мы должны посылать ему запросы, выяснять обстоятельства дела. У меня было желание его сменить и я думал пригласить на эту должность генерала Коттена ..." [317].

Назначение это, однако, не состоялось ввиду появления конкурирующей кандидатуры А.Ф.Манасевича-Мануйлова [318].

Более справедлив к А.А.Красильникову вице-директор и.д. Департамента полиции, товарищ министра внутренних дел С.П.Белецкий. "Красильников, отмечал он, - представлял собою тип прокутившегося барича. Это офицер, широко поживший, настолько широко, что исполнительных листов не хватило бы, если бы у него имелись капиталы для оплаты долгов. Курлов, его однокашник по полку, устроил его за границу. Не будучи знакомым с розыскным делом, ни с органами министерства, он был поставлен как бы представителем Департамента полиции за границей; причем полномочия были довольно широкие: он должен был сноситься с полицией Франции, Англии, Германии, Италии, Швейцарии.

Ему помогало то, что он был человек образованный, в летах, много пожил, великолепно говорил на многих иностранных языках и, с точки зрения представительства, удовлетворял своему назначению" [319].

Нельзя не согласиться с С.П.Белецким. Действительно, в своем черном сюртуке с лентой Почетного легиона, среднего роста, с седоватыми усами таков был его портрет в это время, Александр Александрович был деловит и представителен [320] и явно сидел на своем месте, что бы там ни говорили и не писали ангажированные историки с подачи В.Л.Бурцева и его недоброжелателей из Департамента полиции.

Тяжелым испытанием для Заграничной агентуры стала Первая мировая войны.

По указанию Департамента полиции деятельность Агентуры спешно приводилась в соответствие с новыми требованиями, связанными с подключением ее к сбору в странах Европы информации разведывательного характера. Сам А.А.Красильников такого рода деятельностью, впрочем, не занимался, поручив ее Б.Лиховскому и А.Литвину. Активно включилось в эту работу и сыскное бюро Г.Бинта и А.Самбена.

Из показаний Г.Бинта, данных комиссии Временного правительства по ликвидации зарубежной агентуры видно, что он осуществлял, главным образом, сбор сведений разведывательного характера на территории Австрии и Германии при помощи завербованных им немецкоговорящих граждан Швейцарской республики. Кроме того, Г.Бинт собирал для Департамента полиции сведения об обучении военному делу группы молодых финнов (около 800 человек) на территории Германии близ Гамбурга, которых предполагалось впоследствии перебросить непосредственно в Финляндию для организации там восстания против русских [321].

Из других мероприятий разведывательного и контрразведывательного характера Заграничной агентуры 1914-1916 годов обращают на себя внимание попытки ее сотрудника Бенциона Долина спровоцировать немецкую разведку на организацию целого ряда взрывов на стратегически важных объектах России [322].

Инциденты такого рода действительно имели место (взрыв дредноута "Мария", серия взрывов в Архангельском порту), однако кто кого водил здесь за нос - определить трудно. Скорее всего, большого эффекта разведывательная и контрразведывательная деятельность Заграничной агентуры не дала. И удивляться тут нечему: не ее это было, как говориться, дело. Главной задачей Агентуры всегда являлось предотвращение поползновений не внешнего, а внутреннего врага - революционных партий и групп, что не могло, конечно же, не сказаться на ее структуре и характере личного состава.

Успешно освещавшие революционные партии и кружки за границей, в которых их считали, как правило, своими, сотрудники А.А.Красильникова были, как надо полагать, малопригодными для сбора информации военно-разведывательного характера. Слишком уж разные это сферы наблюдение за соотечественниками и военная разведка. Понимали это, как надо полагать, и в Петербурге, поручив осуществление последней специалистам: Л.А.Ратаеву и В.Н.Лебедеву, работавшим под руководством русского военного представителя во Франции генерала А.А.Игнатьева.

Роль Заграничной агентуры заключалась, очевидно, в том, чтобы только помогать русским военным представителям во Франции.

Этому, однако, как будто противоречит пожалование А.А.Красильникова, причем в обход существующих на сей счет правил, чином действительного статского советника (1916 год), но противоречие это кажущееся, ибо, как выясняется, инициатива пожалования исходила от министра внутренних дел А.Д.Протопопова - бывшего сослуживца А.А.Красильникова по полку. Официальной причиной столь высокого отличия А.А.Красильникова были его заслуги в раскрытии на территории Швеции немецкой шпионской группы, действовавшей против России. Неофициальная же версия состоит в том, что своими донесениями А.А.Красильников по-дружески помог А.Д.Протопопову замять крайне неприятный для него так называемый "Стокгольмский инцидент" [323].

Не полагаясь целиком на Заграничную агентуру, Особый отдел Департамента полиции, Дворцовая полиция, петербургское и московское охранные отделения вынуждены были регулярно посылать за границу своих собственных секретных сотрудников, по результатам деятельности которых начальником Особого отдела генералом А.М.Ереминым регулярно составлялись активные сводки, многое в которых не совпадало с депешами А.А.Красильникова. "Лишь после революции, - пишет в этой связи Ф.М.Лурье, - выяснилось, что сведения, доставлявшиеся Красильниковым, были точнее" [324]. Во всяком случае, "пустым местом" в Заграничной "охранке", как утверждал в своих показаниях ЧСК Временного правительства Е.К.Климович, А.А.Красильников не был.

Общие расходы на содержание секретной агентуры в Париже равнялись в 1916 году 240 тысячам франков. Если прибавить сюда сумму в 497877 франков на личный состав розыскных органов и 44600 франков на другие нужды, то получается немалая по тем временам сумма в 782477 франков. Это составляло десятую часть всей суммы, которая отпускалась в это время правительством на политический розыск [325]. Однако расходовалась отпускаемая на нужды Заграничной агентуры сумма, по сравнению с временами П.И.Рачковского и А.М.Гартинга, исключительно экономно. Все деньги, причитавшиеся секретным сотрудникам, выдавались под расписку полковнику В.Э.Люстиху, который и передавал их затем по назначению. Только два сотрудника - М.Загорская и Рекюли, находившиеся в непосредственном подчинении А.А.Красильникова, получали деньги через него.

Вот что показывал в этой связи в 1917 году членам комиссии Временного правительства (Е.И.Рапп, С.Г.Сватиков, В.К.Агафонов и др.) помощник А.А.Красильникова титулярный советник Мельников: "Месячная смета составляла около 57600 франков. Расходовалось около 45000 франков. Благодаря чему получались остатки, позволяющие Бюро существовать даже в те месяцы, когда не получалось ассигновки из Петрограда, как это имело место, например, в декабре 1916 года. На всех сотрудников, где бы они ни находились, получал деньги Люстих".

Никакой бухгалтерии в Заграничной агентуре не было, и все держалось на "честном слове". Тем не менее, никаких финансовых злоупотреблений со стороны Красильникова и его помощников обнаружить членам комиссии не удалось.

По крайней мере, ни один из допрошенных ею секретных сотрудников агентуры жалоб на А.А.Красильникова не заявил. Сверка личных заявлений опрошенных сотрудников Агентуры относительно полученных ими сумм полностью совпала с финансовыми отчетами на сей счет Департамента полиции [326].

Другими словами, бросить тень на репутацию А.А.Красильникова и его помощников, чем, несомненно, были озабочены проверяющие, не удалось: люди (по крайней мере, начальство), как оказалось, работали в Заграничной "охранке" все-таки порядочные.

Обстоятельство это следует подчеркнуть особо, поскольку старый недоброжелатель А.А.Красильникова - уже упоминавшийся нами В.Л.Бурцев облыжно обвинял его в воровстве казенных денег. "Красильников - близкий человек Курлова, - заявил он на заседании Чрезвычайной следственной комиссии 1 апреля 1917 года. - ... Они с Курловым делили деньги пополам. Деньги шли в Париж, потом частью возвращались к Курлову. Это два вора. Они даже в сыске ничем не занимались, кроме кражи, такой широкий размах у них ... Смиттен (председательствующий - Б.В.): Каким путем переводились деньги Красильникову?

Бурцев: Официальным путем - денежной корреспонденцией в Париж. - А оттуда обратно каким путем? - Не имею понятия, нет сведений- [327].

Как видим, -не имея понятия- о финансовой стороне деятельности Заграничной агентуры, В.Л.Бурцев позволял себе, тем не менее, далеко идущие выводы. Единственное, в чем можно упрекнуть, пожалуй, А.А.Красильникова - так это в том, что, по словам бывшего министра внутренних дел Н.А.Маклакова, он (вернее, Заграничная агентура - Б.В.) -глотал массу денег и считался специалистом по агентурной работе по всей Европе, кроме России. Джунковский поехал за границу, произвел расследование и свел до ничтожных размеров деньги, которые он получал" [328]. Во всяком случае, личная порядочность А.А.Красильникова, как представляется автору этих строк, не вызывает сомнений.

К февралю 1917 года в Заграничной агентуре у А.А.Красильникова числилось 32 секретных сотрудника, из которых 27 проходили по общему списку, а 5 находились в его специальном распоряжении. 15 из них приходилось на Францию, 5 человек работало в Швейцарии, 3 человека - на территории США, один - в Скандинавии и один - в Голландии [329]. Из 85 человек, работавших на нее в 1907-1917 годах, русских оказалось всего 32, столько же было и евреев. Что касается партий и партийной принадлежности лиц, освещением которых они занимались, то здесь вырисовывается следующая картина. На первом месте, как уже отмечалось, стояли эсеры, на освещение деятельности которых работала почти половина сотрудников - 39 человек.

На втором месте, хотя и со значительным отрывом от социалистов-революционеров, шли анархисты и социал-демократы, на которых работало, соответственно, по 10 человек. 9 человек в разное время освещали в той или иной мере деятельность В.Л.Бурцева [330].

Узнав об отречении Николая II, А.А.Красильников распустил сотрудников, запер и опечатал в присутствии русского посла в Париже А.П.Извольского помещение канцелярии и архива Заграничной агентуры. Явившиеся через некоторое время сюда для официального ее закрытия члены так называемой комиссии Временного правительства, интересовавшиеся, главным образом, содержанием архива Агентуры, нашли его, к своему удивлению, в полном порядке. Вскоре, правда, выяснилось, что прежде чем опечатать помещение, А.А.Красильников часть наиболее конфиденциальных бумаг все же изъял. Однако от сотрудничества с комиссией он не отказался, дав ей подрбнейшие показания, хотя, естественно, принудить к этому его никто не мог. Удалось вернуть, благодаря выказанной им лояльности Временному правительству, и некоторые их вывезенных им архивных документов [331].

После 1917 года А.А.Красильников занялся банковским делом и проживал в 1920-е годы в Бельгии [332].

Брачев В.С. Богатыри русского политического сыска

Примечания:

[1] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. Авантюристы и провокаторы.

М., 1991. С.37, 39.

[2] Ганелин Р.Ш. Битва документов в среде царской бюрократии 1899-1901 // Вспомогательные исторические дисциплины (ВИД). Вып.17. Л., 1985. С. 216.

[3] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. Спб., 1992.

С.207.

[4] Кон Норман. Благословение на геноцид. Миф о всемирном заговоре епреев и Протоколах сионских мудрецов . М., 1990. С.33, 36.

[5] Семенов Е.П. Контрреволюция 1905 г. и внешняя политика.

П.И.Рачковскнй // Свобода в борьбе. 1917. ?1. С.2.

[6] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991.

С. 30.

[7] Цит. по: Кон Норман. Благословение на геноцид. М., 1990. С.34.

[8] Витте С.Ю. Воспоминания. М., 1960. Т.3. С. 167.

[9] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. Спб., 1992.

С.219.

[10] Дудаков С.Ю. История одного мифа. Русская литература ХIХ-ХХ вв. М., 1993. С.172; Кон Норман. Указ. соч. М., 1990. С.40.

[11] Новое время. 1910. 20 окт. С.4.

[12] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л. 22 об.

[13] Формулярный список о службе Ивана Петровича Рачковского // РГИА. Ф. 1349. Оп.3. Ед. хр. 1872. Л. 88-93.

[14] Дудаков С.Ю. История одного мифа. М., 1993. С.

229, прим. 22.

[15] Приключения И.Ф.Мануйлова // Былое. 1917. ?5-6.

С. 238.

[16] РГИА. Ф. 1343. Оп. 28. Д. 873. Л. 64.

[17] РГИА. Ф. 1343. Оп. 3. Д. 1872. Л. 88-93, 91 об.

[18] Дашков И.В. Кишиневская областная, впоследствии губернская, ныне первая гимназия. Кишинев, 1908. С. 180.

[19] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л.23.

[20] Архив Земли и воли и Народной воли . М., 1932.

С. 203.

[21] Там же. Л.29.

[22] Бух Н.К. Воспоминания. М., 1928. С.190.

[23] РГИА. Ф.1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л.2.

[24] Там же. Л. 28 об.

[25] Архив Земли и Воли и Народной воли . М., 1932.

С .203-204.

[26] Бух Н.К. Воспоминания. М., 1928. С.191.

[27] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л. 29 об.

[28] Карьера П.И.Рачковского. Документы // Былое. 1918.

?2. С.78.

[29] Из записок Н.В.Клеточникова // Былое. 1908. ?8.

С. 158.

[30] Бух Н.К. Воспоминания. М., 1928. С.191.

[31] Там же. С.192.

[32] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2. С.78.

[33] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Спб., 1918.

С.36.

[34] Рачковский П.И. Небесная империя и ее обитатели.

Спб., 1880. С.1-32.

[35] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2(30).

С.78.

[36] Бух Н.К. Воспоминания. М., 1928. С. 193.

[37] Архив Земли и воли и Народной воли . М., 1932.

С.204.

[38] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2. С.80.

[39] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л. 29 об.

[40] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.21.

[41] Налет П.И.Рачковского на народовольческую типографию // Былое. 1917. ?1. С.227.

[42] РГИА. Ф.1284. Оп. 51. Ед. хр. 93. Л. 14.

[43] РГИА. Ф.1284. Оп. 53-1905. Д. 26. Л. 31.

[44] РГИА. Ф.1343. Оп.36. Д.20734 (Дело по именному высочайшему указу, 1902). Л.2.

[45] Тихомиров Л.А. Воспоминания. М.-Л., 1928, с.240.

[46] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.41.

[47] Л.Б. Франко-русское шпионство и франко-русский союз // Былое. 1908. ?8. С.58-64.

[48] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928. С.17-18.

[49] РГИА. Ф. 1284. Оп. 51. Ед. хр. 93-1883. Л. 15.

[50] РГИА. Ф. 1284. Оп. 51. Ед. хр. 93. Л. 18, 19.

[51] РГИА. Ф. 1284. Оп. 51. Ед. хр. 93. Л. 30.

[52] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. М., 1932. Ч.3.

С.75.

[53] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.38.

[54] Там же. С. 51.

[55] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Д. 26-1905. Л. 33 об.

[56] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991. С.

46-47.

[57] Ганелин Р.Ш. Указ. соч. С.243, 247.

[58] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2. С.81, 83.

[59] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С. 56.

[60] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991.

С. 30.

[61] Список фабрик и заводов Российской империи. Спб., 1912. Отд. 13. С.297.

[62] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Д. 26-1905. Л. 2.

[63] Карьера П.И.Рачковского. Документы // Былое. 1918.

?2 (30). С.83.

[64] РГИА. Ф. 1284. Оп. 51. Ед. хр. 93-1883. Л. 23 об.

[65] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. Спб., 1992.

С.330.

[66] Семенов Е. Указ. соч. С.2.

[67] Былое. 1917. ?2. С.225.

[68] Цит. по: Кон Норман. Благословение на геноцид.

М., 1990. С. 34.

[69] Приключения П.Ф.Мануйлова // Былое. 1917. ?5-6(27-28).

С. 242.

[70] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991.

С.30.

[71] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С. 54.

[72] Там же. С. 40-41.

[73] Валк С.П. Г.В.Плеханов и шпионские забавы // Красный архив. М.-Л., 1924. С.263-265.

[74] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.61,62.

[75] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.263.

[76] Дудаков С.Ю. История одного мифа. М., 1993. С.8.

[77] Там же. С.199.

[78] Кон Норман. Благословение на геноцид. М., 1990.

С.67.

[79] Дудаков С.Ю. История одного мифа. М., 1993. С.173.

[80] Бурцев В. Сионские протоколы // Общее дело. 1921.

14 апреля. С.2.

[81] Кон Норман. Благословение на геноцид. М., 1990.

С.33.

[82] Бурцев В. Сионские протоколы // Общее дело. 1921.

14 апреля. С.2.

[83] Делевский Ю. Протоколы Сионских мудрецов. Берлин, 1923.

[84] Бурцев В.Л. Протоколы Сионских мудрецов. Доказанный подлог. Париж, 1938.

[85] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.263.

[86] Кон Норман. Благословение на геноцид. М., 1990.

С.67.

[87] Бегунов Ю.К. Тайные силы в истории России. Изд.

2-е. СПб, 1996, с.88.

[88] Байджент М., Лей Р., Линкольн Г. Священная загадка.

СПб., 1993, с.132.

[89] Нилус С.А. Близ грядущий Антихрист и царство Диавола на 3емле. Сергиев Посад, 1911. С.53.

[90] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.4. М., 1960. С. 168.

[91] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.50, 51.

[92] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.4. М., 1960. С. 167.

[93] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2(30).

С.76.

[94] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.52.

[95] Семенов Е. Указ. соч. С.2.

[96] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26. Л. 31-32.

[97] Департамент полиции в 1892-1908 гг. // Былое.

1917. ?5-6 (27-28). С.19.

[98] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.52.

[99] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2. С.78-80.

[100] Там же. С.79.

[101] Ганелин Р.Ш. Указ. соч. С.220-226, 245, 246.

[102] Карьера П.И.Рачковского // Былое. 1918. ?2.

С.78-80.

[103] Ганелин Р.Ш. Указ. соч. С.216.

[104] Там же. С. 216.

[105] А.М. дю Шайла. Монархическая идея и действительность // Последние новости. 1921. 2 июня. С.2.

[106] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.4. М., 1960. С.274.

[107] Там же. С.273.

[108] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.41-42, 52-53; Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991. С.54-55.

[109] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26-1905. Л. 2.

[110] Рачковскнй П.И. - Гессе П.П. 29.12.1902 г. // Былое. 1917. ?2(24). С.215.

[111] Из записок М.Е.Бакая // Былое. 1909. ?9-10.

С.205.

[112] Письмо Азефа к Б.В.Савинкову 10 октября 1908 года // Былое. 1909. ?9-10. С.216.

[113] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг., 1918.

С.53.

[114] Ратаев Л.А. Евно Азеф // Былое. 1917. ?2(24).

С.192.

[115] Азеф Е.Ф. - П.П.Гессе. 24.11.1909 г. //Былое.

1917. ?2(24). С. 212.

[116] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26-1905. Л. 2.

[117] Былое. 1909. ?11-12. С.54.

[118] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26-1905. Л. 9.

[119] Там же. Л. 35.

[120] Там же. Л. 15.

[121] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991. С.12.

[122] Из записок М.Е.Бакая // Былое. 1909. ?9-10.

С.208.

[123] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991. С.12.

[124] Там же. С.361.

[125] Там же. С.37.

[126] РГИА. Ф. 1282. Оп. 1. Ед. хр. 718. Л. 70-79 об.

[127] Там же. Л. 73 об.

[128] Там же. Л. 79 об.

[129] Там же. Л. 70.

[130] РГИА. Ф. 1282. Оп. 1. Ед. хр. 718. Л. 80-81.

[131] Там же. Л. 80.

[132] Там же. Л. 80 об.

[133] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991.

С.69.

[134] Бакай М.Е. Краткая автобиография // Русское прошлое. Вып. 3. М., 1923. С.154.

[135] Лопухин А.А. Отрывки из воспоминаний. М., 1923.

С.94-96.

[136] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.3. М., 1960. С.85, 138.

[137] Герасимов А.В. На лезвии и террористами. М., 1991. С.65, 66.

[138] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991.

С. 106. Не исключено. - пишет здесь В.М.Жухрай, - что кто-то из тайных агентов Рачковского непосредственно участвовал в казни Гапона: уж очень подозрительно точно Рачковский знал детали убийства .

[139] Там же. С. 96, 104, 105.

[140] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. Спб., 1992. С.331.

[141] Семенов Е. Указ. соч. С.2.

[142] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991.

С.68.

[143] РГИА. Ф. 1284. Оп. 53. Ед. хр. 26-1905. Л. 17.

[144] Герасимов А.В. На лезвии с террористами. М., 1991. С.74.

[145] Там же. С.76.

[146] Там же. С.77.

[147] Жухрай В.М. Тайны царской охранки. М., 1991.

С. 192.

[148] Адрес-календарь. Спб., 1908. С.150.

[149] Лурье Ф.М. Указ. соч. С.226.

[150] Былое. ?9-10. С.235.

[151] Семенов Е. Указ. соч. С.7.

[152] Новое время. 1910. 20 октября. С.4.

[153] Вечерняя Москва. 1910. 22 октября. С.3.

[154] Там же. С.3.

[155] РГИА. Ф. 1405. Оп. 545. Ед. хр. 1114. Л. 4.

[156] Кон Норман. Благословение на геноцид. М., 1990.

С.69.

[157] Ю.Е.Галанина. Блок в Петербургском драматическом кружке // Александр Блок. Новые материалы и исследования. Книга 5 (Литературное наследство, т.92). М., 1993, с.40.

[158] Николаевский Б.И. История одного предателя.

Террористы и политическая полиция. М., 1980, с.79.

[159] Спиридович А.И. Записки жандарма. М., 1991, с.81.

[160] Провокатор. Воспоминания и документы о разоблачении Азефа. Редакция П.Е.Щеголева. М., 1929, с.300.

[161] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. СПб, 1992, с.306.

[162] Яковлев Н.Н. 1 августа 1914 года. М., 1974, с.12.

[163] РГИА, Ф.742, Оп.1218, Д.34, лл.95-104.

[164] РГИА, Ф.742, Оп.1271, Д.47, лл.181-236.

[165] РГИА, Ф.1284, Оп.51 (1882), Д.123, л.2.

[166] Там же, лл.4-4об.

[167] Там же, лл.6-6об.

[168] Департамент полиции в 1892-1908 гг. (Из воспоминаний чиновника). // "Былое", 1917, ?5-6 (27-28), с.19.

[169] Из переписки охранников. Письма Л.А.Ратаева (1900-1903 гг.) Публ. С.П.Мельгунова // "Минувшее". Журнал истории и истории литературы. М., 1922 (июнь), с.54.

[170] Л.А.Ратаев - С.В.Зубатову 6/19 декабря 1901года // "Минувшее". Журнал истории и истории литературы. М., 1922 (июнь), с.57.

[171] Провокатор. Воспоминания и документы о разоблачении Азефа. Редакция П.Е.Щеголева. М., 1929, с.289.

[172] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.267.

[173] Там же, с.268.

[174] Там же, с.137.

[175] Л.А.Ратаев. Евно Азеф. История его предательства // "Былое", 1917, ?2 (24), сс.187-210.

[176] Донесения Евно Азефа (переписка Азефа с Ратаевым в 1903-1905 гг.) // "Былое", 1917, ?1 (23), сс.196-228. См. также: Письма Азефа. 1893-1917. М.: "Терра", 1994, сс.49-131.

[177] Л.А.Ратаев. Евно Азеф. История его предательства // "Былое", 1917, ?2 (24), с.203.

[178] Там же, с.202.

[179] Там же, с.189.

[180] Там же, с.197.

[181] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.54.

[182] Там же, с.56.

[183] Там же, с.73.

[184] Там же, с.74.

[185] Там же, с.58.

[186] Д.Б.Павлов, С.А.Петров. Японские деньги и русская революция // Тайны русско-японской войны. М., 1993, с.60, 68.

[187] Там же, с.43, 51, 82.

[188] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.60.

[189] Из переписки охранников. Письма Л.А.Ратаева (1900-1903 гг.) Публ. С.П.Мельгунова // "Минувшее". Журнал истории и истории литературы. М., 1922 (июнь), с.59.

[190] Там же, с.70.

[191] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.138.

[192] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.70.

[193] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.3. М., 1960, сс.375-377.

[194] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М, 1928, сс.104-105 [195] Л.А.Ратаев. Евно Азеф. История его предательства // "Былое", 1917, ?2 (24), с.191.

[196] Дело А.А.Лопухина в Особом присутствии Правительствующего Сената. Стенографический отчет. СПб, 1910, сс.57-58.

[197] Л.А.Ратаев. Евно Азеф. История его предательства // "Былое", 1917, ?2 (24), с.194.

[198] Л.А.Ратаев. Евно Азеф. История его предательства // "Былое", 1917, ?2 (24), с.203.

[199] Провокатор. Воспоминания и документы о разоблачении Азефа. Редакция П.Е.Щеголева. М., 1929, с.287.

[200] Л.А.Ратаев. Записка о деятельности масонских лож // в кн. Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996. Изд. 2, М., 1996, с.681.

[201] В.Л.Бурцев. В борьбе с провокаторами. Дело М.Рипса // "Иллюстрированная Россия", Париж, ?22 (732), 20 мая 1939 г., с.16.

[202] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.97.

[203] Из писем Л.А.Ратаева. Публикация В.Л.Бурцева // "Былое", 1917, ?1(23), июль, с.144.

[204] Щеголев П.Е. Охота за масонами или похождения ассесора Алексеева // "Былое", 1917, ?4, с.108-145.

[205] Л.А.Ратаев. Международный парламентский союз // в кн. Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996. Изд. 2, М., 1996, сс.630-655; Л.А.Ратаев. Записка о масонстве // Там же, сс.660-670; Л.А.Ратаев. Записка о деятельности масонских лож // Там же, сс.671-694.

[206] Аврех А.Я. Масоны и революция. М., 1990, с.314.

[207] Л.А.Ратаев. Записка о масонстве, 1914 // в кн.

Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996.

Изд. 2, М., 1996, с.670.

[208] Л.А.Ратаев. Международный парламентский союз // в кн. Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996. Изд. 2, М., 1996, с.645.

[209] Там же, с.678.

[210] Там же, с.679.

[211] Там же, сс.653-655.

[212] Там же, с.648.

[213] Там же, с.632.

[214] Там же, с.672.

[215] Там же, с.680.

[216] Там же, с.675.

[217] Там же, сс.682-683.

[218] Там же, с.680.

[219] Берберова Н.А. Люди и ложи. Русские масоны XX столетия // "Вопросы литературы", 1990, ?4, с.182.

[220] Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996. Изд. 2, М., 1996, с.650.

[221] Падение царского режима. Стенографический отчет допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временнного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.1. Л., 1924, сс.90-91.

[222] Аврех А.Я. Масоны и революция. М., 1990, с.216.

[223] Там же, сс.337-338.

[224] Там же, с.339.

[225] Там же, с.215.

[226] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть III.

К истории тайных террористических организаций в России. М., 1932, с.108.

[227] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. СПб, 1992, с.151.

[228] Витте С.Ю. Воспоминания. Т.2. М., 1960, с.167.

[229] БСЭ, изд.1, т.14. М., 1929, с.639.

[230] РГИА. Ф.1343, Оп.19, Д.786 (Дело о дворянстве Гартинга, 1911), Л.3 [231] ЦГА СПб. Ф.14, Оп.3, Д.22378, лл.1-13.

[232] Падение царского режима. Т.7, М.-Л., 1927, с.322.

[233] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.6.

[234] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.15-16.

[235] Мария Костюрина. Молодые годы // "Каторга и ссылка", кн.24, М., 1926, с.182.

[236] Формулярный список о службе А.М.Гартинга, 1910 год // РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.4.

[237] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.6-8.

[238] М.Костюрина. Молодые годы // "Каторга и ссылка", кн.24, М., 1926, с.180-181.

[239] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.25.

[240] История сыска в России. Сост. П.А.Кошель. Т.2.

Минск, 1996, с.48.

[241] Налет П.И.Рачковского на народовольческую типографию // "Былое", 1917, ?1(23), июль, с.277-283.

[242] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.5.

[243] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.27.

[244] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.125.

[245] Тихомиров Л.А. Воспоминания. М., 1927, с.194.

[246] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.35.

[247] Тихомиров Л.А. Воспоминания. М., 1927, с.312-314.

[248] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.124.

[249] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.125.

[250] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.127.

[251] Там же, с.128.

[252] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.9.

[253] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть I.

К истории тайных политических организаций в России 1895-1898 гг. М., 1925, с.85-86.

[254] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.133.

[255] Бурцев В.Л. Франко-русское шпионство и франко-русский союз // "Былое", 1908, вып.8, с.60.

[256] Там же, с.61.

[257] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.14.

[258] Е.Д.Степанов. Из заграничных воспоминаний старого народовольца // "Каторга и ссылка". Кн.24, М., 1926, с.138.

[259] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть I.

К истории тайных политических организаций в России 1895-1898 гг. М., 1925, с.92-93.

[260] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.8.

[261] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.47.

[262] Там же, с.45, 46.

[263] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.3-4.

[264] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.133.

[265] "Минувшее" (Париж), 1914, вып.1, с.166, 167.

[266] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть I.

К истории тайных политических организаций в России 1895-1898 гг. М., 1925, с.275-276.

[267] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.50.

[268] Отчет об организации охраны пути следования Второй тихоокеанской эскадры в датских и шведско-норвежских водах, а также и на северном побережье Германии в Орхоне, Фесмере, Гамбурге и т.д., устроенной по поручению Департамента полиции коллежским советником Гартингом. Тайная война против России. Из документов русской контрразведки 1904-1905 годов.

Публ. Д.Б.Павлова // "Исторический архив", 1994, ?3, с.36-40.

[269] Там же, с.38.

[270] Тайная война против России. Из документов русской контрразведки 1904-1905 годов. Публ. Д.Б.Павлова // "Исторический архив", 1994, ?3, с.40 [271] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.67.

[272] Тайная война против России. Из документов русской контрразведки 1904-1905 годов. Публ. Д.Б.Павлова // "Исторический архив", 1994, ?3, с.29.

[273] Извольский А.П. Воспоминания. Пг-М, 1924, с.31.

[274] Тайная война против России. Из документов русской контрразведки 1904-1905 годов. Публ. Д.Б.Павлова // "Исторический архив", 1994, ?3, с.34.

[275] Д.Б.Павлов, С.А.Петров. Японские деньги и русская революция // Тайны русско-японской войны. М., 1993, с.37.

[276] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.5.

[277] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.60.

[278] Там же, с.68.

[279] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.5.

[280] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.6.

[281] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.77.

[282] Там же, с.94.

[283] Рууд Ч., Степанов С. Фонтанка, 16. Политический сыск при царях. М., 1993, с.214.

[284] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.94.

[285] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.96.

[286] Заграничная агентура Департамента полиции. Записка С.Г.Сватикова и документы. М., 1941, с.28.

[287] Бурцев В.Л. В погоне за провокаторами. М.-Л., 1928, с.18.

[288] Из писем Л.А.Ратаева. Публикация В.Л.Бурцева // "Былое", 1917, ?1(23), июль, с.146.

[289] История сыска в России. Сост. П.А.Кошель. Т.1.

Минск, 1996, с.381-382.

[290] Из писем Л.А.Ратаева. Публикация В.Л.Бурцева // "Былое", 1917, ?1(23), июль, с.147.

[291] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, сс.99-100.

[292] Формулярный список о службе А.М.Гартинга, 1910 год // РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.6.

[293] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.18.

[294] РГИА, Ф.1343, Оп.19, Д.786, Л.20.

[295] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть I.

М., 1925, с.281.

[296] РГИА, Ф.1343, Оп.39, Д.2424 (О почетном гражданстве Красильникова, 1867), лл.6-10.

[297] Курлов П.Г. Гибель императорской России. М., 1991, с.100-102.

[298] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.102.

[299] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.71.

[300] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.6.

[301] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.119-121.

[302] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.109-110.

[303] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.131-132.

[304] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.136.

[305] В.Л.Бурцев. В борьбе с провокаторами // "Иллюстрированная Россия", ?18(228), 22 апреля 1939 г., с.19.

[306] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.30.

[307] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.134-135.

[308] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.137.

[309] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.45.

[310] История сыска в России. Сост. П.А.Кошель. Т.2.

Минск, 1996, с.139.

[311] В.Л.Бурцев. Провокатор доктор Житомирский // "Иллюстрированная Россия", ?25(735), 10 июня 1939 г., с.18.

[312] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.58.

[313] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.134.

[314] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.119.

[315] Агафонов В.К. Заграничная охранка. Пг, 1918, с.129.

[316] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.1. Л., 1924, с.327.

[317] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.1. Л., 1924, с.85.

[318] Там же, с.86.

[319] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.3. Л., 1925, с.298.

[320] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.55.

[321] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.17-18.

[322] В.Л.Бурцев. В борьбе с провокаторами. Самоубийство Б.Долина // "Иллюстрированная Россия", Париж, ?24(734), 6 марта 1939 года, с.23.

[323] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.3. Л., 1925, с.125.

[324] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. СПб, 1992, с.154.

[325] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.7, 8.

[326] Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей.

Ростов-на-Дону, 1918, с.68.

[327] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.1. Л., 1924, с.327.

[328] Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Редакция П.Е.Щеголева. Т.3. Л., 1925, с.114.

[329] Заграничная агентура Департамента полиции (записка С.Г.Сватикова и документы Заграничной агентуры). М., 1941, с.68, 69.

[330] Там же, с.101.

[331] Лурье Ф.М. Полицейские и провокаторы. СПб, 1992, с.154, 160, 161.

[332] Меньщиков Л.П. Охрана и революция. Часть 1.

М., 1925, с.281.