Божественная бездна

Глава 9

«Сиди тихо, нам одного из них еще живьем брать!» — скомандовал я, сдерживая фею.

— Что-то случилось, господин? – озабоченно спросил орк, когда эльф будто споткнулся, на секунду обернувшись и скользнув взглядом по дороге. Я сидел прямо перед ним, в двух метрах, но прижался к стене у небольшого уступа, он же больше смотрел в даль не обнаружив явно выделяющегося на сером фоне скал силуэта.

— Очень интересно, — ухмыльнулся эльф, делая шаг в мою сторону. — Чувство души меня никогда раньше не подводило. Я будто почувствовал, что рядом есть нечто инородное, даже не один, а два или несколько противников.

— Я ничего не вижу, господин. — ответил орк, помотав головой и по удобнее перехватив копье. — Вы уверены, что там кто-то был?

«Выпусти меня!» —заорала фея, заглушая мои собственные мысли.

— Нет, я точно что-то почувствовал. — нахмурился эльф откидывая капюшон и навострив уши словно собака. Единственное что меня спасало, он просто не мог поверить в то что я укрылся на столько близко. Расстояние было слишком мало, не обойти и, несмотря на то, что они стоят ниже, победить с кинжалом против копья не выйдет.

«Выпусти меня немедля!» — ярость Весты вырывалась через мои внутренние заслоны, вены вспыхнули всего на секунду, но и этого хватило, чтобы в глазах эльфа отразилось понимание угрозы и страх, вслед за которым тут же вскипела злость.

— Убить его! — приказал он, вытаскивая меч, но копейщик, увидевший направление, начал двигаться раньше, чем услышал команду. Наконечник нацелился мне прямо в грудь. Стоило попробовать сменить форму, как Веста вырвалась наружу.

«Принудительная смена формы.

Использование скрытной формы остановлено. Единение с формой камня 10 из 1000».

«Активирована атакующая форма. Единение с формой огня 0 из 1000».

Вспыхнувшее пламя ослепило и меня, и врагов. Эльф отшатнулся, а вот копейщик не успел. Я прыгнул вперед и волна жара опалила не защищенные броней лицо и руки орка. Даже вскрикнув от боли, ничего не видя, он бросился вперед, прикрывая бегство господина, и сжав огненные кулаки я ударил копейщика, окончательно зажаривая противника. Но эльф бросился наутек.

— Уходит! — взревела фея, не скрывая своего образа. — Взрыв, сейчас!

— Черт, — выругавшись, я поднял руку, совместив ладонь с магическим прицелом, и весь охватывающий меня жар собрался в одной точке, вырвавшись лавовым шаром. Попал в нижнюю часть корпуса, и расплавленный камень сделал свое дело, развернув противника на бегу. Тот по инерции сделал два шага и рухнул в пропасть. Остался только лучник. — Сдавайся — и я сохраню тебе жизнь!

— А я нет! — с гулом вскричала Веста, но сил на еще один взрыв у нее не было, да и тело мое погасло. Вместо ответа лучник сорвал плащ и прыгнул за господином. Свесившись, я едва успел заметить, как в полете они схватились друг за друга, а затем исчезли. — Ушли в портал! Демоны бездны тебя задери, Ник! Я могла их прикончить!

«Использование атакующей формы остановлено. Единение с формой огня 1 из 1000».

«Активирована скрытная форма. Единение с формой камня 10 из 1000».

— Скройся! — зло приказал я, убирая надоедливые напоминания.

— Твою мать, я не мастер скрытности, но мы были почти у цели, один точный удар в затылок и эльф оказался бы у нас в руках, и потом убивай кого хочешь. — выругался я, глядя на обгорелое до корочки тело орка. — Ты ничего не помнишь, я ничего не знаю, нам нужны были сведения! Какого черта ты творишь?

— Они враги! Захватчики! И мы должны убить их всех! — кричала, но уже куда тише фея. — Ты пообещал, моя месть должна свершиться! Все! Каждый эльф, дварф, гном и хоббит должен умереть!

— Ты ненормальная, и взрывоопасная, — сказал я, прерывая обессилившую Весту. — Хочешь отомстить, делай это с умом! Нас двое! В одном теле. Мы не можем уничтожить целую цивилизацию! К тому же не одну, а четыре. Да и геноцид это не выход. Мы с тобой уже говорили, я возвращаю сестру, ты получаешь месть. Выбери кто должен умереть.

— Все, — упрямо повторила огненный дух, прячась у меня в сердце. Но уже не так уверенно, и это радовало. В отличие от умершего от ожогов орка, лежащего посреди дороги.

— Твою мать, это мог быть ценный свидетель или язык, — сказал я, наклоняясь, чтобы обыскать обгорелое тело. При приближении в ноздри ударил запах горелого мяса. Тело орка покрылось обгорелой корочкой, слезающими волдырями, быстро наполняющимися мутной желтой жижей. Блеснул кинжал, но движения противника оказались замедлены из-за шока, и мне удалось перехватить и вывернуть кисть, заставляя его выпустить оружие. — Еще раз дернешься — и я тебя прикончу. Поделишься информацией, останешься жив.

— Иди в Бездну, чудовище, — прохрипел копейщик, кожа на его лице лопнула при этих словах, и лимфа потекла по щеке. — Мой господин спасся, а значит, он придет за тобой и твоей маленькой огненной шлюхой. Он тебя выпотрошит, а чучело повесит в замке над камином.

— Ого, какое красноречие. Если ты не заметил, мы и так в Бездне. Не сопротивляйся, ты слишком слаб, — сказал я, стягивая с неудавшегося убийцы увесистый рюкзак. — Так уж вышло, что из-за вас я опять остался без одежды. Но сегодня я добрый - расскажешь все, что знаешь, и останешься жив. Я тебе даже повязки наложу.

— Иди в Бездну, — уже в полуотключке заявил орк, на котором болтался уже знакомый ошейник.

— Эй, не спать! Вначале информация! — крикнул я, но орк уже отрубился от болевого шока. От удара по пластине металла он лишь задергался, но глаза не открыл. — Мы можем перенастроить его ошейник, заставить говорить? — мысленно спросил я у феи.

— Нет, на твой я потратила почти все силы, а мои духи-последователи отдали жизни, взяв на себя откат заклинания. Хочешь использовать магию души — договорись с эльфом. А еще лучше заставь силой, — кровожадно улыбнулась Веста. — Мне нужен отдых, так что я просплю минимум сутки. А ты иди дальше. К мосту. Бездна и камень придадут тебе достаточно сил, чтобы не испытывать усталости и не засыпать.

Орк издох от ранений, не приходя в сознание, и даже захоти я ему помочь – был не в состоянии. В сбоившей памяти нашлись лишь осколки воспоминаний о курсах первой медицинской помощи, но без медикаментов и перевязочного материала я был бессилен. В результате из всей тройки если кто и выжил, то только лучник. Вот кого стоило бы захватить и допросить. Жаль, он сиганул за своим господином. Обобрав орка до нитки я оделся в почти подошедшую по размеру куртку, забрал рюкзак и сбросив тело в бездну вернулся за вещами надсмотрщика. Из оружия естественно выбрав копье, и вместо посоха, и для тренировок.

Ни для кого не секрет, что одним из первых орудий древнего человека было именно копье. Сразу после палки-копалки или дубины и камня, которые можно просто поднять с земли. А потому за тысячи лет его использования у человека сложилось простое правило — нечем драться? Бери длинную жердь и тычь во врага острым концом. По крайней мере, я очень надеялся, что обучение рукопашному бою с автоматом и примкнутым штыком мне хоть немного поможет.

Закутавшись в добытый плащ, я обогнал нескольких путников, которые показались мне не слишком богатыми и информированными, но вскоре поравнялся с группой, больше всего напоминавшей человеческих подростков с толстыми мохнатыми ногами. Среди захватчиков я подобных не заметил, а потому ненависти к им не испытывал, а выдохшаяся Веста спокойно спала и не мешала.

Правда знали полурослики не так много, как мне хотелось. Они направлялись на испытания, о которых ничего не знали, кроме того, что выживает только несколько кандидатов из десятков, а иногда и сотен. Были бродячие торговцы, воины, даже воры. Но все так или иначе шли в замок Распорядителя. Город, у которого нет и никогда не было другого названия.

Большинство шло тройками. Господин и двое рабов. Однако встречались и большие процессии. По десятку голов. Хотел бы сказать «человек», но нет. Людей среди них как раз не было. Понятно, что это временно, если товарищи не освободились, вскоре из ям достанут выживших, и те пополнят ряды слуг-гладиаторов, попав на короткий поводок к новому господину.

Почти день занял у меня спуск до моста. При том, что я не ел, не спал и не делал перерывов. Тело просто восполняло всю растраченную на движение энергию, получая ее из камня и Бездны. Очень полезно, нужно сказать. На ночных марш-бросках мне такая способность пригодилась. С другой стороны, это было неестественно для человека, а так хотелось верить, что я им остался.

У серебристого моста, ведущего через пропасть к далекому, но сияющему в лучах полуденного солнца замку распорядителя, расположился небольшой пещерный городок. Десятки, а может, и сотни путников что-то кричали, торговались, вызывали друг друга на дуэли и тренировались, отжимаясь и приседая на камнях. В пещерах явно неприродного происхождения расположились лавки и мастерские, до меня доносился звон кузнечного молота, а зеленый дым подсказывал, что здесь нашел свое пристанище какой-то маг или алхимик.

У самого моста собралась, сидя на рюкзаках или прямо на земле, группа авантюристов. Я насчитал тридцать ожидавших путников, все вооруженные, злобно оглядывающиеся по сторонам. На этом сходство заканчивалось. Сказать, что они были разными — значит ничего не сказать. Ладно сбитые ватаги дварфов в одинаковых доспехах. Которые, как я помнил, не пробить даже из ружья. С топорами, легко проламывающими кости.

Низкорослые, весело болтающие коротышки с мохнатыми ногами, собравшиеся небольшой группой. Судя по всему, хоббиты. Но у всех на поясах виднелись кинжалы, пращи или другое оружие. Так что в их немирных намерениях я не сомневался. К тому же у многих на открытых частях тела были шрамы, говорящие о воинском прошлом. И не только воинском, судя по тому, как рабы эльфа с наслаждением пинали одного из хоббитов, обвиняя того в воровстве.

Остроухих оказалось немного. Эти в основном держались отдельно, всем своим видом показывая, что общение с чернью их не интересует. Но даже у них, судя по всему, была своя знать. Одному, в богатых одеждах, чуть ли не в рот заглядывали. Что ж, если они и в самом деле живут тысячи лет, вполне возможно, что чем богаче — тем древнее, опытнее и опасней. Но тогда что ты делаешь в этом месте? Почему не приземлился сразу в замке?

Остальных тоже хватало. Дриады, прикрывающиеся пожухшей одеждой из листьев. Кентавры, увешанные сумками с грузами. Орки, занимающие себя изнурительными тренировками. Фавны, вычесывающие что-то из своих длинных бород. Даже двухголовые огры и расы, которым я и названия не знал до этого момента. Ведь магическая система с готовностью обозначала каждого, стоило сосредоточить на нем взгляд. Общее же у них всех было одно — ошейники.

Рабы. Десятки рабов. Тех, кто прошел через бойцовские ямы или иным способом попал на глаза своим новым владельцам. Взгляды у всех злые, отчаянные, обреченные. Беспомощные звери на коротких поводках. Мне стоило больших усилий пройти мимо. Позже я освобожу их. Когда найду способ. Пока же нужно найти сестру и вернуть ее домой. Остальное может подождать.

Другой причиной, по которой я торопился миновать путников, была занимающаяся своими делами чуть в стороне стража. Они проверяли какие-то бумаги у очередного путешественника, внимательно просматривая верительные грамоты, о которых я даже не подумал. У орка в вещах никаких бумаг не нашлось, что логично. А до эльфа с его поклажей я не добрался. Значит, у меня только один путь — пройти на мост, пока стража отвлеклась.

Иллюзий относительно того, что меня не заметят на многокилометровой, прямой, как натянутая струна, нитке моста, не было. Но, судя по скучающим выражениям лиц, ленивым движениям и объемистым животам, они уже давненько ни за кем не бегали, а у меня вполне достаточно сил, чтобы совершить этот полумарафон, не сбивая дыхания.

— Эй, дубина, куда ты прешь? — окрикнул меня один из артели дварфов, когда, обойдя ожидающих, я направился прямо к мосту. — Вход после полудня, когда солнце на ту сторону перейдет.

— Да брось. Зажарится, нам меньше топорами махать, — осадил его другой. Вот, значит, в чем дело. Солнце. А ведь верно, над идеально гладкой, почти зеркальной поверхностью моста колебался от жары воздух. Еще вчера я бы, пожалуй, последовал совету дварфа и начал путешествие, только когда светило скроется за гранью Бездны, и прямые лучи уйдут прочь. Сейчас же это была лишняя возможность проверить догадку.

— Сколько за вязанку хвороста? — спросил я, подойдя к хоббиту-торговцу, стоящему рядом с приличных размеров возом, доверху набитым сухостоем.

— А, понимаю, решили вернуться на поверхность? Нисколько не осуждаю, — тут же быстро заговорил пухляк, потирая розовые ладошки. — Не многие выдерживают испытания богов. Да что там, только четверо великих героев императоров дошли до конца…

— Сколько? — повторил я вопрос, прерывая его словоизлияние.

— Как вы видите, дерево тут не растет, приходится использовать магию дриады, о которой я забочусь, — продолжил лепетать торговец, набивая своему товару цену. — А это ох как трудно в Бездне, куда попадает мало солнца и еще меньше дождей. Поэтому, господин, я хочу десять медных монет за одну вязанку.

— Дай две и не заставляй меня ждать, — сказал я, бросая на прилавок монеты.

— Вы так щедры, господин, — голос хоббита тут же изменился, будто в него залили бочку меда. — Не желаете купить на дорогу припасы? Сладкий батат, может быть, или пару острых луковичек? Давайте я положу вам на пробу. Может, хотите мальчика или девочку? У меня есть несколько послушных рабов на прокат.

Прибить на месте. Сучьи торговцы детьми. До этого момента я даже не думал о такой низости. Наверное, потому что среди наших людей детей и стариков не было, как и среди рабов других рас на руднике, очевидно, молодые матери просто не доживали до рождения малышей. Но ведь имелся не только рудник. Сволочи. Оглядевшись, я понял, что столько охраны не перебью.

— Товар. Быстро, — прохрипел я, и хоббит, решив, что мое терпение кончилось и всучить мне больше ничего не удастся, передал две охапки хвороста, мгновенно потеряв всякий интерес к моей персоне. Я буквально перестал для него существовать, стоило деньгам скрыться в кармане.

Вначале найти сестру. Получить достаточно сил. А потом перевернуть весь этот гадюшник с головы обратно на ноги. Нельзя так жить. Не должны так жить разумные. Чертова магия, разделяющая тех, кто ей владеет, и тех, кто обделен. Разделяющая куда сильнее, чем в средневековье дружинника, владеющего топором и кольчугой, и обычного крестьянина.

А ведь у нас при тех же предпосылках побороть крепостничество удалось лишь через полтысячи лет. И не потому, что мы стали культурнее, цивилизованнее или духовней. Нет. Единственная причина, по которой было отменено рабство, — экономическая целесообразность. Технологический прогресс и стоимость владения, делающие содержание бунтующих рабов невыгодным предприятием. Теперь понятно, почему надсмотрщик так рьяно одернул инженера-геолога. Они понимают, что прогресс может побороть магию, видели это в других мирах и они не хотят слезать с насиженных мест правителей.

Ну ничего. Я им обязательно помогу. Я им устрою «маленькую и бескровную» революцию. Но прежде — найти сестру. Вначале семья. Все остальное может подождать.

Выйдя на мост, я окунулся в жар и, пройдя достаточно далеко, чтобы не видно было из городка, распушил сухую хворостину и, дождавшись, когда она загорится от сходящихся в радугу солнечных лучей, раздул пламя. Когда заполыхали уже несколько веток, я распахнул плащ и прижал огненный пучок прямо к сердцу.

— М-м-м… как хорошо, — прошептала во сне Веста, вздрогнув начавшими светиться крылышками.

Ничего. Мы найдем способ перевернуть этот мир.

В твердой уверенности я зашагал по стометровой толщины нитке моста, сменяя одну полностью выгоревшую ветку другой.