Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров

Глава 5. Еще немного о странностях любви и вкусах айваров

Богиня телепортировалась на всегда словно только что разровненную, хотя никто никогда и не касался ее граблями, дорожку серебристого песка, ведущую избранных и посвященных к гроту в Садах Всех Миров. Вернее, ГРОТУ — самому таинственному и могущественному месту в Лоуленде, где принимали визуально воспринимаемую форму Силы Лоуленда, именуемые Источник.

— Ты не собираешься искать демона, решила призвать его прямо сюда? — в легком замешательстве уточнила Стэлл, лениво прижмурившись от излучения близости Сил и подергивая чуткими ноздрями, словно вдыхала очень приятный аромат.

— Ни то, ни другое, — покачала головой Элия и попросила: — Пойдем. Ты нужна мне в качестве свидетеля.

— А? — снова недоуменно раскрылся рот айвара, но она все-таки последовала за богиней в Грот.

На сей раз Источник визуально воспринимался не традиционным столбом света. От этой архаичной формы он почти отказался, используя ее лишь для официальных мероприятий и бесед с упертым традиционалистом Нрэном. Силы пребывали в виде некоего образования, подобного вращающейся против часовой стрелки с переменной скоростью петли Мебиуса, свернутой втрое, переливающейся всеми цветами спектра и еще дюжиной оттенков, в природе не существующих.

— Ух ты, как ярко! — восторженно протянула не слишком избалованная общением с Силами айвар, испытывавшая неодолимую тягу ко всему эффектному и пестрому.

— Нравится? — польщенно переспросил Источник и прибавил еще пяток переливов цвета по краям петли и несколько дополнительных витков, от чего стал похож на модель ДНК в стиле сюрреализма.

— Еще бы, — согласилась Стэлл, упоенно созерцая великолепное творение.

— Позови Клайда, он тоже повосхищается, — посоветовала Элия со снисходительной полуулыбкой, — а потом создаст себе с дюжину копий и увешается с ног до головы.

— Ты думаешь, стоит позвать? — наивно попался на удочку незамысловатой шутки Источник.

— Если больше нечем заняться, несомненно, но для начала послушай мою жалобу, — предложила богиня уже без насмешки. Острая на язык женщина никогда не высмеивала Силы. Слишком ясно видела их светлую сущность.

— О, — смутились и немножко насторожились Силы, возможно, Элия не шутила, но слышать от нее жалобу на кого-то или что-то было, по меньшей мере, странно. Чаще богиня приходила с докладом или с вопросом, от решения которого зависели если не жизнь, то благополучие членов королевской семьи, Лоуленда, Уровня, а то и всего Мироздания.

Если ее высочество кто-то обижал, то она сама наказывала виновника, правда, гораздо раньше принцессы это порой успевали проделать ее братья, стеной встававшие на защиту чести обожаемой сестры, а заодно получавшие возможность набить кому-нибудь морду и поразвлечься.

— Я требую обращения в Суд Сил для вынесения справедливого приговора и наказания виновного, — объяснила женщина, чем еще больше запутала собеседника.

— А почему ваше высочество решило прибегнуть к моим скромным услугам, а не обратилось к Силам Равновесия? — сварливо уточнили Силы Лоуленда, пряча беспокойство.

Элия обычно не доставляла проблем, стараясь все улаживать сама, и даже не посвящала Источник в суть возникших трудностей до тех пор, пока не требовалась его непосредственная помощь. И, между прочим, Силы были уверены на тысячу процентов, что мимо их носа прошла масса ужасных проблем, с которыми Элия справилась лично. Это почему-то нервировало сильнее, чем если бы принцесса то и дело бегала на поклон по каждому пустяку вроде утерянной на балу брошки.

А тут еще Силы Равновесия стали претендовать на ИХ богиню! Словом, Источник и беспокоился, и ревновал, да вдобавок испытывал некоторую неловкость за то, в каком виде его застигла принцесса и…. айвар!

«Что в нашем гроте понадобилось айвару?» — спохватились Силы и быстренько отбросили прочие вопросы на потом.

Увлекшись самолюбованием и отвлеченными рассуждениями, они даже не сразу сообразили, что посторонняя рыжая особа рядом с богиней — натуральное дитя солнечного пламени, а не служанка и не какая-то любопытствующая подружка. Впрочем, Элия очень редко пользовалась услугами лиц женского пола, и, если у богини были настоящие подруги, к Источнику на экскурсии она их не таскала.

— Необходимо подать жалобу на хищение и передачу в целях неправомочного использования лицом, для этого не подготовленным, частицы Силы Любви. И сделать это по территориальному признаку должны Силы Источника Лоуленда. Я ведь Богиня Любви и Логики, официально нахожусь под вашим покровительством и прыгать через голову, перепоручая проблему Силам Равновесия или Силам Двадцати и Одной, вряд ли целесообразно. Вы полагаете иначе? — пояснила принцесса.

— Что-о-о-у? — испуганно мяукнул и затрепыхался Источник. «ДНК» стало обаятельно пушистым по краям. — Хищение? Как такое могло произойти? Что нужно сделать?

— Да успокойся, дорогой, украли, когда я ослабляла и перестраивала блоки, поэтому и не смогла заметить крохотного ущерба. Все уже улажено, я только хочу наказать вора. Полагаю, это демон с высшего уровня, поэтому даже не пыталась выследить его сама, — увещевающе подняла ладонь богиня.

— А Злат? — сразу немного успокоился Источник. — Что он говорит?

— В последний раз он говорил, что в Межуровнье дофига дел и совсем нет развлечений, — процитировала принцесса, мысленно отмечая полное отсутствие привычного ужасания Сил перед чуждым мирам созданием и практичное намерение использовать его таланты. — А про демона я ему не рассказывала. Что будет с моей репутацией, если каждого обидчика богини из Мира Узла с Уровня станет карать Повелитель Межуровнья? Боюсь, тогда уже мной заинтересуется сам Абсолют. Давай в этот раз постараемся действовать законным путем. Уверена, бюрократы из Суда Сил способны отравить жизнь демону так, как и Дракону Бездны не снилось.

— Пожалуй, — уважая тысячелетние традиции злостного бюрократизма, согласился Источник, — только они ведь так дело затянут, доказательства собирать будут лет двести.

— Об этом я уже позаботилась. Сними отпечатки эманаций с главного вещественного доказательства, зафиксируй все у себя, чтоб ничего исказить не могли при внесении в протокол, и подавай жалобу, — злорадно усмехнулась принцесса и материализовала мешочек с главной уликой. — Вот книга заклинаний, в которой были чары, укравшие частицу силы. Полагаю, книга является ловушкой-удочкой, по которой можно отследить владельца. Суду это не должно составить труда. Если даже по какой-то причине сами увидеть не смогут, то в ИК прочтут. А вот свидетель происшедшего для ментального слепка воспоминаний — айвар. Их слово на Суде Сил признается безоговорочно, ведь так?

— Да, — умиленно рассиялись Силы. — Ты такая предусмотрительная, Элия!

— Значит, мы не будем ловить демона? — огорчилась Стэлл, вовсю предвкушавшая увлекательную погоню по мирам в стиле «ату его, ату!».

— Нет, зато у нас будет больше времени, чтобы решить, с каким из моих братьев ты больше хочешь познакомиться, — намекнула богиня.

— А, тогда ладно, — утешилась рыжая и поторопила Источник: — Давай, снимай слепок по-быстрому, и мы пойдем!

— Одну минутку, — расторопно взялись за дело Силы, горя жаждой возмездия негодяю, осмелившемуся украсть толику драгоценнейшего дара ИХ Богини Любви.

— Ненавижу! — принцесса Мирабэль в очередной раз уколола палец иголкой, на сей раз до крови, и вконец запуталась в зеленых нитках, коим назначено было стать листочком розы на маленьком панно. — Это была плохая идея, Мартила. Сила воли вышивкой не воспитывается, у меня ничего не получается. Я только больше злиться начинаю.

Идея трудолюбивой горничной Мартилы, опекавшей свою хозяйку с усердием сердобольной тетушки, состояла в том, чтобы убедить Бэль еще немного поучиться вышивке под предлогом того, что именно это ненавистное юной богине занятие является самым лучшим способом быстрого воспитания силы воли. Почему-то принцесса, начитавшись очередного героического сказания, вообразила, что сие качество у нее отсутствует, и поделилась своими опасениями с горничной. Конечно, лучше всего было бы переговорить с Элией, но любимая сестра занималась делами где-то в мирах, а Бэль сиднем сидела в Лоуленде. Говорить же на животрепещущие темы эмпатка предпочитала с глазу на глаз, а не через заклинание связи. Для эльфийки видеть глаза собеседника, его мимику, чувствовать живое тепло было не менее важно, чем вести сам разговор. Словом, разговаривать пришлось с Мартилой, и та решила воспользоваться случаем и убить двух зайцев одной стрелой: не только подсказать выход, но и попытаться привить девушке любовь к вышивке. Тщетно!

Посасывая уколотый палец и морщась от противного привкуса крови (и как ее вампирам пить не тошно!), Бэль отбросила вышивание в соседнее кресло.

— Ну почему же плохая, — вздохнула и сама начинающая так думать горничная, — вот, наверное, ваша кузина Элия…

— Элия терпеть не может вышивку! — радостно просветила Мартилу девушка.

— Неужели никому из ваших знакомых она не нравится? — попыталась зайти с другого конца женщина, чьи пальцы в это время сноровисто орудовали иголкой.

— Только Нрэну, — кисло призналась Мирабэль.

— О, его высочество мастер? — приятно удивилась Мартилла.

— Ага, вышить, а еще пришить и раскроить, — мрачно процитировала девушка ехидную шутку Джея. — Знаешь, я пойду лучше кинжалы метать. Это тоже должно силу воли воспитывать, а заодно и меткости чего-нибудь перепадет. Как раз еще час до политики остался.

Приняв решение, Бэль резво вскочила на ноги, пушистый дикати Дик, дремавший на спинке кресла, едва не свалился на сидение. Девушка подхватила его в полете и посадила себе на плечо. Перекинув на спину толстую косу волос с медным отливом и оправив юбки (нижнюю цвета молочного шоколада и верхнюю темной зелени), юная принцесса решительно направилась к двери.

— Мне сопровождать ваше высочество? — уточнила горничная, откладывая почти готовое панно с маленькой птичкой в пышном розарии.

— Я не заблужусь, Мартила, — улыбнулась девушка, озорные карие глаза весело блеснули. Золотистый Дик замурлыкал и стал нежно-зеленым.

— Но этикет… — попыталась заикнуться женщина.

— А этого урока у меня сегодня нет, — рассмеялась Мирабэль, уносясь прочь с совсем не этикетным проворством.

Юная Богиня Исцеления резво бежала по коридору, когда неожиданный приступ головной боли ударил в голову куда сильнее укола иголкой. Девушка резко остановилась и прижала пальцы к вискам. В розовую раковину ушка с чуть заостренным кончиком встревожено зажурчал Дик.

«Неужели опять слишком слабо поставила блокировку чужих эмоций? — пронеслась мысль, Бэль быстро произвела проверку ментальных щитов. — Нет, все в порядке, значит дело в другом. Эта чужая боль так сильна, что пробивается сквозь все барьеры. Но кому же так плохо? Я должна проверить, не смогу ли чем-то помочь!».

Решение было принято, и девушка побежала к левой боковой лестнице на следующий этаж, ориентируясь на волну чужого отчаяния, такого глубокого и страстного, что не выдерживали ее блоки. В коридоре у стены стоял Росс, один из секретарей Лимбера. С золотоволосым красавцем-эльфом как-то познакомила Бэль сестра, когда объясняла малышке, как много и над чем собственно работает дядя Лимбер и почему нельзя играть в его кабинете в засаду лучников и отважных разведчиков.

Секретарь тогда помогал Элии. Он весьма терпеливо и доходчиво растолковывал девочке некоторые моменты, и малышка чувствовала, что ему нравится это делать, как нравится она сама, не потому, что является сестрой Богини Любви, а просто сама по себе, как Бэль. В ореховых глазах Росса, такого красивого, как только может быть прекрасен настоящий эльф, сияли искренняя симпатия и интерес. Ни следа подозрительного недоверия к полукровке!

Но, что бы ни происходило сейчас, мужчине решительно не нравилось, хотя братьям Бэль такие моменты, это эмпатка тоже ощущала, удовольствие доставляли. Итак, Росс стоял у стены, а его хватала за руки и напирала всем телом пышная черноволосая красавица с удивительными сине-зелеными глазами, грудь женщины бурно вздымалась, она жарко говорила:

— Пожалуйста, я умоляю вас, сжальтесь, помогите! Неужели вы никогда не любили!?

— Леди, я сожалею, не в моей власти помочь вашему горю, — вероятно, уже не в первый раз сдержано пытался объяснить Росс, старательно пытаясь дистанцироваться от красавицы, что в таких тесных условиях удавалось с трудом. — Решение его величества окончательно и личная встреча ничего не изменит. Не стоит настаивать. Я принужден буду вызвать стражу для вашего сопровождения.

— Мне нужно только увидеть короля лично. Я упаду ему в ноги и буду молить! Он должен смилостивиться! Я могу заплатить! Чем пожелаете: деньги, власть, женщины… Неужели нет ничего, что вы хотели бы иметь? — продолжала настаивать леди.

— Вам нечего мне предложить, леди, — коротко с достоинством ответил Росс не без некоторой надменности, аккуратно, но твердо отцепляя пальцы просительницы от своего камзола и рубашки.

Он не сочувствовал настойчивой просительнице, как видела Бэль. Брюнетка вызывала у секретаря легкую досаду и раздражение, как помеха в работе, каковой он ее и воспринимал, оставаясь абсолютно холоден к мольбам.

Глухие рыдания вырвались из горла просительницы, она отпустила Росса и сползла на пол, съежившись на паркете, как измятый цветок. Даже в холодном эльфе шевельнулось нечто похожее на жалость. Он промолвил, легонько коснувшись плеча плачущей дамы кончиками пальцев: — Сожалею. Решения короля неизменны.

Боль женщины резанула ножом по сердцу Бэль, она закусила губу и вылезла из засады, устроенной прямо за огромным кустом цикации в круглом вазоне золотой глины. Лейм все порывался спасти несчастное растение из неволи и пересадить его на приволье Садов, но на защиту «пленника» горой встали остальные родичи, уж больно укромным и живописным оказалось местечко на кушетке за кустом. Нарочито решительным шагом, преодолевая неуверенность, эльфийка, задрав вверх подбородок, приблизилась к говорящим и спросила:

— Росс, может быть, все-таки что-то можно сделать? Ей очень плохо!

— Прекрасный день, ваше высочество, принцесса Мирабэль, — вежливо поклонился секретарь, одним своим видом ненавязчиво напоминая о необходимости соблюдения треклятого этикета.

— Прекрасный день, лорд Росс, леди… — Бэль слегка кивнула головой, пока красавица поднималась с пола и, пряча заплаканное лицо за локонами волос, приседала в реверансе. Впрочем, никакие локоны не помешали принцессе уловить вновь разгоревшийся в ее глазах уголек страстной надежды.

Женщина видела перед собой не изящную фигурку эльфийки с длинной косой и обеспокоенными карими глазами в трепете длинных пушистых ресниц, но принцессу, а, следовательно, — свой шанс на спасение.

— Вы можете устроить мне аудиенцию у короля? — с налету пылко спросила женщина, пока Росс пытался объяснить, что помощи Бэль не требуется.

— Можно попробовать, но вряд ли получится, — откровенно призналась девчушка, озадаченно нахмурив брови, дикати тут же замурлыкал что-то утешающее и принялся тереться о щечку хозяйки. — Дядя не любит, когда я мешаю ему работать и может сильно рассердиться. А зачем вам надо непременно его увидеть? Нет ли другого выхода?

— Нет, — горько покачала головой женщина. Массивные серебряные серьги поймали солнечный лучик и сверкнули с вызывающим оптимизмом. — Никто другой мне не поможет. Только король Лимбер своей властью монарха Мира Узла может дать мне разрешение на брак с любимым человеком. Но он отклонил уже третье мое прошение.

— Если его величество так поступил, леди Алира, значит, на то есть веская причина, — стоически повторил, вероятно, уже не раз приводимый довод секретарь и лишь самую малость нервно оправил манжеты тонкими пальцами. Весь же его облик являлся воплощением терпения усердного служащего, прилагающего максимум усилий, чтобы его объяснения были поняты и приняты посетительницей.

— Да знаю я, что и в Лоуленде повторные браки после союза гар-ноэрра запрещены, — отмахнулась женщина, — но ведь я не разводилась, мой первый муж мертв уже пятьдесят лет, а Шаэлля я люблю и хочу быть его женой, венчанной в храме, хочу родить ему законных сыновей, а не ублюдков! Эти запреты — всего лишь глупые предрассудки!

Ярость и боль звучали в голосе просительницы, руки сжались в кулачки.

— А почему ты не хочешь попросить помощи у Элии? Она ведь Богиня Любви! — запросто спросила Мирабэль, указывая на самый простой, как она была уверена, выход из практически любой (неприятности с мерзким Энтиором не в счет) жизненной ситуации.

Теперь настала очередь смутиться Алире. Нежный мазок румянца тронул доселе бледные, несмотря на яростный спор, щеки:

— Я не могу просить помощи у принцессы, я… однажды я нагрубила ей на балу!

— Ну и что? — переступив с ноги на ногу, простодушно удивилась эльфийка, машинально наматывая на пальчик выбившуюся из косы прядь вьющихся волос. — Попроси прощения! Элия добрая, она простит, и вообще ты же будешь просить помощи не принцессу Лоуленда, а Богиню Любви, она должна помочь, если ты сейчас любишь по-настоящему.

«Элия добрая?» — про себя усмехнулся Росс с ироничной полуулыбкой, впрочем, вмешиваться в беседу больше не стал.

— Ой, она сейчас только что в свои покои вернулась, пойдем, я тебя к ней приведу и заодно попрошу о помощи! — ощутив теплую волну родной силы, с энтузиазмом заявила Бэль, чуть не прыгая от нетерпения вместе с дикати.

Юная эмпатка схватила леди Алиру за руку и потянула за собой, как на буксире. Даром, что разница в росте и массе была существенна, той ничего другого не оставалось, кроме как сдаться на милость маленькой принцессы. Росс проводил их задумчивым взглядом. Потом встряхнулся, подобрал со стола тяжеленную папку с документами, предусмотрительно отложенными перед дебатами с посетительницей во избежание искушения закончить дискуссию таким веским доводом, и скорым шагом отправился к кабинету монарха. В любом случае Элия уладит проблему так, чтобы не беспокоить отца, в этом секретарь был уверен, а его ждет работа. У короля Лимбера очень насыщенный график, значит, и служащим не приходится скучать. Алира украла немало времени, опять придется задерживаться допоздна.

В покои Богини Любви Бэль и Алира влетели без доклада по самой элементарной причине — пока не было хозяйки, паж отлучился на секундочку (с таким ковром к госпоже враг все равно хрен проскочит) и не успел вернуться к дверям. Впрочем, эльфийка никогда не ждала, чтобы о ее визите официально уведомили Элию. Зачем, если она и сама прекрасно может это проделать?

— Элия, привет, нужна твоя помощь! Пожалуйста! — с разбегу врываясь в гостиную, позвала юная принцесса.

Стоявшие у бокового зеркала-трюмо сестра и странная рыжеволосая женщина, излучение силы которой напоминало солнечный свет, обернулись на голос.

— Какая помощь, что случилось, Бэль? — сразу по существу поинтересовалась богиня, разглядывая сестренку в компании с брюнеткой, присевшей в низком-низком реверансе.

— Алире дядя не разрешает выходить замуж, — начала горячо объяснять эльфийка.

— Какое отношение мы имеем к ее дяде? — удивленно приподняла бровь Элия.

— Наш, тьфу, мой дядя, твой папа, я о дяде Лимбере, — исправилась Бэль, поморщив носик.

— Ясно. И почему же потребовалось его разрешение? — сразу задала вопрос по существу богиня.

— Мой прежний брак с покойным супругом был заключен гар-ноэрра, — ободренная тем, что их не выставили за дверь сразу и не наорали, с неожиданной робостью пояснила просительница.

— Понятно, — сразу все уяснила богиня. — Поэтому король и отказал.

— Но, Элия, тот человек умер, почему она не может выйти замуж еще раз, если любит? — простодушно удивилась Бэль, хоть и не понимала до конца, как это можно полюбить сначала одного, а потом другого. Разве любовь не одна разъединая на всю жизнь?

— Потому что его величество не желает нести ответственность за смерть своей подданной, — спокойно поведала богиня и с мягким упреком спросила: — Неужели вы, заключая брак, не знали о последствиях?

— Я была молода и любила, — просто ответила Алира, мотнув головой. — Я не понимаю, почему из-за каких-то глупых традиций должна отказаться от своего счастья. Почему вы говорите о смерти, принцесса?

— Потому что гар-ноэрра с древнего языка погибшей расы ноэррей переводится буквально, как «контракт сердец и душ». Заключая этот брак по старым обычаям, ты связала себя с прежним супругом нерушимыми обетами верности. Нерушимыми в буквальном смысле. Эти узы не порвет даже смерть одного из партнеров. Для того они и были созданы, чтобы любящие, встретившись однажды, могли следовать друг за другом из жизни в жизнь. Ныне твой муж ждет за гранью прихода супруги, в перерождении ему отказано, покуда вьется нить твоей жизни. Если ты выйдешь замуж еще раз, пытаясь разрубить узы, то последствия будут весьма трагичны. Силы не любят нарушенных клятв, принесенных пред их лицом. Самой малой из кар станет твоя смерть, вероятней же, гнев духа супруга окажется столь силен, что погубит всех, кто тебе дорог.

— Неужели ничего нельзя сделать? — испуганно и беспомощно прошептала Алира, прикрывая рот ладонью. Весь пыл при мысли о такой страшной угрозе пропал.

— Не знаю, мне ничего неведомо о прецедентах расторжения союза. Могу только предложить: найди сведущего мага-медиума, способного вызвать дух покойного и попроси мужа отпустить тебя, — деловито предложила Элия, неторопливо расхаживая по гостиной и рассуждая на ходу. — Возможно, обоюдного желания окажется достаточно для расторжения контракта. Но будет ли такое желание у духа? Настолько ли он любил тебя, чтобы отпустить и дать возможность быть счастливой с другим?

— Я не знаю… — поникла Алира, однако, печальная обреченность в голосе говорили совсем о другом: знает, твердо знает, ее не отпустят.

— Что ж, время подумать у тебя есть, — небрежно пожала плечами Элия. — Пока другой союз не заключен официально, тебе ничего не грозит.

— Спасибо, Светлая Богиня, за объяснения и за совет, — мужественно поблагодарила просительница, присела в еще одном глубоком реверансе и удалилась из гостиной в глубокой задумчивости, даже серьги больше не блестели вызывающе и не позванивали.

— Элия, ей и правда ничем нельзя помочь? — сочувственно вздохнула Мирабэль, поглаживая крошку Дика.

— А надо ли? — в лучших лоулендских традициях ответила вопросом на вопрос богиня, задумчиво перебирая пышные головки пурпурных роз в высокой напольной вазе. Заклятье сохраняло свежесть и аромат цветов в течение нескольких семидневок.

— Почему не надо? Она ведь любит?! — вопросительно поглядывая на сестру, начала Бэль неуверенно. Опыта в любовных делах, не считая чтения романтических сказок, у юной богини не было.

— Любить и хотеть замуж — это два немного разных желания, дорогая, — слегка улыбнулась Элия, ласково приобнимая кузину. Стэлл, уже успевшая наступить на те же грабли, сочувственно фыркнула, ерзая в мягком кресле, куда уселась, пока приятельница разбиралась с просительницей и сестрой. — Да, Алира любит, но лишь гордыня толкает ее к новому браку, гордыня и желание привязать к себе любимого мужчину, а вовсе не стремление принадлежать ему всецело и соединить две судьбы в одну. Поэтому я не буду ей помогать, во всяком случае, пока ее чувства именно таковы. Я дала совет, коль достанет мужества ему последовать, она достойна новой любви и дух покойного супруга почувствует это. За гранью все видится яснее, и узы не позволят солгать!

— Значит, все правильно, — умиротворенно улыбнулась эльфийка, как всегда успокоенная логичным объяснением сестры, и, не удержавшись, полюбопытствовала: — Алира и правда нагрубила тебе на балу, чего она такого сказала?

— Возможно, — хмыкнула богиня не без некоторого надменного превосходства, — я не считаю нужным помнить всех глупышек, пытающихся уязвить меня словом из зависти или ревности.

— А-а-а, конечно, ты такая красивая, тебе многие завидуют, — гордо с абсолютной уверенностью в том, что ее сестра самая великолепная женщина во Вселенной, согласилась Мирабэль и обратилась к рыжеволосой: — Я сестра Элии, Бэль, а как тебя зовут?

— Стэлл, — на лице женщины блеснула яркая улыбка.

— А кто ты? Наверное, тоже какой-нибудь Служитель Творца! — попыталась догадаться эльфийка, зачарованная своеобразным излучением силы незнакомки и обилием украшений на ее фигуристом теле настолько, что совершенно перестала стесняться.

— Я айвар, — не стала скрывать Стэлл, не без симпатии принюхиваясь к девчушке. Богиня Милосердия и Исцеления «пахла» для айвара весьма приятно.

— Ух ты! Как в сказке! — карие глаза принцессы распахнулись на пол-лица, и она подобралась поближе к рыжеволосой экзотично одетой красавице.

— Бэль — большая любительница легенд, — лукаво обронила Элия.

— И что же ты читала про айваров? — заинтересовался прототип, отложив на минутку даже обещанное знакомство с принцами. Стэлл перелетела из кресла поближе к девушке.

— Ой, кучу разных историй о всяких чудесах, о том, как айвар помогал своему другу-человеку завоевать любовь принцессы, как за одну ночь построил замок, вырастил прекрасный сад, как создавал волшебных животных, как сражался со злым колдуном, который хотел его поработить… — принялась перечислять эльфиечка, все более увлекаясь восторженными воспоминаниями. Она уже была не в гостиной сестры, а вместе с отважным Даллидином и айваром Жиджином в далекой-далекой Гайробаве пробиралась в темницу к Юсмин, летела на драконе, пронзала сердце черного мага волшебной спицей, вызывала летающих лошадей…

— Бэль, занятия откладываются? У вашего высочества нашлись более важные дела? — прозвучал в гостиной ехидный и слегка раздосадованный голос. Жилистый, невысокого роста мужчина с крючковатым хищным носом раскачивался на стуле у заваленного стопками книг широкого стола и похрустывал суставами пальцев.

— Ой, лорд Дайвел, политика… — эльфиечка покраснела до корней волос и запнулась, азартный пересказ очередной легенды замер на полуслове, вызвав у Стэлл разочарованный вздох.

— Да, у ее высочества несомненно были более важные дела, — невозмутимо вмешалась в разговор со своим бывшим учителем Элия, вступаясь за сестренку. Качание на стуле педагога мгновенно прекратилось. — Следовать своей божественной сути — какое дело может быть значительнее?

— Божественное призвание — превыше всего, — уступая справедливому укору, согласился мужчина без привычной иронии, отводя взгляд от заклинания связи. — Надеюсь, на урок у Мирабэль хватит сил.

— Вполне, долг исполнен, и она незамедлительно поспешит на занятия. Приятно было перемолвиться словечком, лорд Дайвел, я, оказывается, скучаю без наших уроков, — ответила принцесса не то насмешливо, не то ностальгически.

— Вашему высочеству достаточно лишь попросить о дополнительных занятиях. Я целиком и полностью к вашим услугам, — рваная улыбка мелькнула по костистому лицу мужчины и он до странности быстро, почти грубо, отключился.

— Спасибо, Эли, ты меня выручила, — облегченно вздохнула девушка. — Я совсем забыла об уроке.

— Иногда бывают причины позабыть про урок, именно это я и сказала старине Дайвелу, — усмехнулась старшая принцесса, подмигнув младшей. — Встреча с айваром — одно из таких. А теперь, и правда, беги заниматься!

— Ага, — рассиялась улыбкой Мирабэль и уточнила. — Мы еще увидимся, Стэлл?

— Конечно, малышка, я ведь не услышала конца истории, — заверила эльфийку айвар и с подкупающей искренностью продолжила: — Ты мне очень понравилась, я бы подарила тебе что-нибудь, но, боюсь, твоя сестра будет возражать.

— Почему? — удивилась Бэль.

— Подарки айвара не просто предметы, даже в большей степени, чем подарки богов. Думаю, ты захочешь идти по жизни сама, а не бежать, подталкиваемая опрометчиво принятым даром, — ответила Элия, погладив сестренку по плечу, и, не снеся вида разочарованной мордашки, предложила: — Но вы можете обменяться! Дашь что-нибудь Стэлл и получишь вещицу на память взамен.

— Ой, правда? — обрадовалась было девушка, непосредственно подпрыгнув на месте и тут же немного огорчилась: — Но у меня ничего достойного с собой нету, только в шкатулке в спальне или у Нрэна в сундуке для приданого.

Принц Нрэн, по мнению юной принцессы, обладал уникальным талантом делать бесполезные подарки, как-то: толстые книги без картинок с нудным содержанием (геральдика, история, экономика, этикет), отрезы тяжелых роскошных тканей и массивные украшения из серебра, золота, иных драгоценных металлов с крупными камнями. Ювелирные изделия лишь издали демонстрировались девчушке, а потом изымались из обращения и клались в «приданое» под замок. Так что Бэль даже поиграть с ними не могла, если бы вдруг захотела.

— А мне браслетик твой очень нравится, — беззастенчиво намекнула Стэлл, прищурившись.

— Но он даже не серебряный и камешки хрусталь и кошачий глаз, — растерянно моргнула Бэль, тряхнув звонкими колокольчиками браслета.

— Зато как звенит и блестит, — беспечно рассмеялась айвар и приняла охотно (жадность была абсолютно чужда Мирабэль) снятую с тонкого запястья цепочку с колокольчиками. На ручке девушке он был обернут трижды, женщине пришелся впору. — Какую вещицу из моих хочешь взамен?

— Не знаю, — протянула юная принцесса, с типично эльфийской завороженностью разглядывая многочисленные броские, сверкающие, звенящие и брякающие украшения айвара. — У тебя все такое удивительное, дай то, что не жалко.

Стэлл звучно расхохоталась, запрокинув голову, сгребла с шеи кучу цепочек и ожерелий, с рук браслеты, вытащила даже несколько сережек из ушей и пару поясов с талии. Во всю эту кучу ювелирных изделий айвар принялась обряжать Мирабэль, напрочь игнорируя слабый писк возражения, и остановилась только тогда, когда руки опустели.

— Ну-ка, все в пору, — женщина бесцеремонно покрутила эльфийку вокруг оси.

Все украшения странным образом действительно сидели так, словно были сделаны для юной принцессы. Кажется, даже камни в них стали не такими массивными и более мелкой огранки, узор изысканнее, а плетение тоньше.

— Это все мне? — пораженно выдохнула Бэль, пытаясь разглядеть досконально, чем именно одарила ее Стэлл.

— Тебе-тебе, носи, малышка, — не столько разрешила, сколько велела приятно польщенная восторгом эльфиечки айвар, а Элия прибавила с налетом строгости: — А теперь поспеши, если не хочешь навлечь на свою голову внеочередной опрос.

— Ага, — пискнула принцесса и метнулась из покоев сестры. Она была так взволнованна и торопилась, что даже не стала пытаться использовать телепортацию, подозревая, что обязательно чего-нибудь напутает и перенесется не в кабинет политики, а куда-нибудь в Мэсслендскую бездну, а братьям и Элии ее оттуда придется вытаскивать. Конечно, иногда Бэль казалось, что в Мэссленде будет лучше, чем на уроке, но все-таки проверять прямо сейчас не хотелось.

На секундочку после ухода Бэль в покои Богини Любви заглянула тишина и шмыгнула прочь от вопроса Стэлл, исполненного жизнерадостного нетерпения:

— Так с каким из симпатяшек-братьев ты хотела познакомить меня первым? С блондинистым остроносым очаровашкой или смуглым мужественным красавцем?

«Словно тортик на сладкое выбирает», — мысленно усмехнулась Элия интересу айвара и практично предложила, располагаясь в кресле перед зеркалом на трюмо: — Давай в порядке перечисления.

До прихода Бэль богиня успела показать Стэлл в зеркале нескольких своих столь же обаятельных, сколь и смертоносно опасных родственников. Все увиденное безумно понравилось айвару, а с парочкой братьев Богини Любви Стэлл выразила желание познакомиться незамедлительно. Увлечение собратом айваром было позабыто-позаброшено, как надоевшая игрушка.

Мельком оглядев свое отражение в немного запыленном дорожном костюме, Элия прищелкнула пальцами и привела внешний вид в порядок. Звездный Набор одел хозяйку в переливчатое, словно голубая дымка, приталенное платье с однотонным лифом, рукавами, отделанными нежным кружевом, и широкой юбкой, расписанной бледными розами. Диадемой с синими кристаллами-розами, ожерельем и серьгами того же стиля дополнили образ. Удовлетворенно кивнув, Элия протянула ладонь к стеклу, но прежде, чем она коснулась его, Стэлл, уже успевшая каким-то образом обзавестись другой, не менее эффектной, кучей побрякушек, вместо подаренных маленькой эльфийке, простодушно спросила:

— А мне тоже нужно переодеться?

— Если хочешь. Впрочем, ты и так смотришься весьма эффектно, — улыбнулась принцесса. — К тому же, Стэлл, не только ты будешь знакомиться с моими братьями, но и они с тобой, поэтому, чем более привычно для себя ты будешь выглядеть, тем проще будет им настроиться на общение с таким чудесным созданием.

— Так уж и чудесным, — польщено фыркнула женщина, тряхнув копной рыжих волос.

— А каким еще? — невозмутимо пожала плечами Элия, — каждая истинная женщина настоящее чудо, а уж такие как мы с тобой — Богиня Любви и айвар — чудо втройне! И если какой-то мужчина не в состоянии оценить своего счастья, значит, его можно только пожалеть.

— Пусть жрут землю с горя, глупцы! — радостно осклабилась Стэлл и потерла руки, предвкушая обещанное подругой (за какие-то несколько часов она стала считать Элию настоящей подругой, а не соперницей и уж тем более не врагом) развлечение.

Принцесса сплела первое заклинание связи и тронула ладонью зеркало, перенося изображение на восприимчивую поверхность. Отражение двух таких чудесных женщин разом выцвело и сменилось поначалу голубовато-зеленоватой, как вода в плохом аквариуме, мутью. А потом превратилось в изображение полуголого (в одних укороченных штанах) белобрысого жилистого мужчины, валяющегося на сине-зеленом покрывале широкой кровати. Цвет этот настолько не подходил к копне песочных волос и ярко-голубым глазам бога, что тот казался утопленником не первой свежести.

— Прекрасный день, Джей. Ты занят? — улыбнулась Элия, приветствуя брата.

— Вообще-то да, — вальяжно отозвался мужчина, перекатился на бок, подпер рукой голову и с ленцой, прикрывая извечное любопытство, поинтересовался: — Ты чего хотела?

— Попросить тебя развлечь одну мою огорченную подругу, — прямым текстом ответила принцесса, зная, как любил брат случайный, ни к чему не обязывающий флирт.

— Нет, буду занят, — мотнул головой бог вопреки ожиданиям сестры.

— О, серьезно занят? — удивилась Элия прямому отказу.

— Вообще-то я женюсь, — с гордым злорадством пояснил принц.

— Тебя шантажируют? — первым делом поинтересовалась пораженная богиня, начав просчитывать варианты ловушек, расставленных шальному родственнику каким-нибудь ушлым врагом. Слово «жениться» всегда вызывало о свободолюбивых мужчин несварение мозга и желание немедленно прикончить поднявшее эту тему создание или, в крайнем случае, исчезнуть с его глаз раз и навсегда.

— Не-а, я влюбился! — с вызовом ответил мужчина и криво ухмыльнулся. — Что, не ожидала, думала, я все время буду тебе под юбку лезть?

— Не ожидала, — честно ответила женщина, — от кого другого, но от тебя не ожидала. Удивил! Как же я умудрилась проглядеть за твоей безответственностью и эгоистичной тягой к наслаждениям стремление к настоящему чувству и серьезным узам? Впрочем, мир непознаваем до конца, полон сюрпризов и потому интересен втройне. Как скоро мы сможем познакомиться с твоей избранницей, дорогой?

— Она не хочет знакомиться с вами. Боится нашей семейки, и я ее не виню, с нашей-то репутацией… — бог машинально взлохматил шевелюру, — Иенне достаточно того, что есть я. Ну, на свадьбе, думаю, увидишь мою красавицу-русалку, — гордо объяснил Джей.

— Надо же какая невезуха, опоздали, — хмыкнула себе под нос Стэлл, переваривая откровения белобрысого симпатяшки.

— Русалка… Иенна… — повторила выдержки из речи брата принцесса, задумчиво коснувшись рукой подбородка. — Что ж, ты прав, на свадьбе увидим. Передай своей невесте мои поздравления! Ты, конечно, тот еще подарочек, но если вас связывает сильное взаимное чувство…

— А какое же еще?! — моментально встопорщился Джей.

— Думаю, на этот вопрос мы очень скоро получим ответ, — с философским спокойствием продолжила Элия, ничуть не выведенная из себя нападками бога. — Так вот, если вас связывает сильное взаимное чувство, то я могу пожелать только счастья любимому брату и его избраннице и благословить.

— Что, правда? — удивился принц. Он никак не ожидал, что Элия воспримет весть о его предстоящей женитьбе настолько спокойно. Это как-то даже нервировало.

— Конечно, ты же мой брат! Как может быть иначе? — невозмутимо пожала плечами богиня.

— Ну, скажи мне ты, что замуж выходишь еще десятидневку назад, я бы твоего жениха пришил, — откровенно признался Джей, снова привольно откинувшись на кровати и сцепив руки в замок под головой.

— Так ведь я у тебя сестра единственная, а вас, братьев, у меня… — многозначительно усмехнулась Элия. — Кроме того, дорогой, жены и мужья преходящи и проходящи, вспомни хоть нашего папочку, а родственники это навсегда.

— Справедливо, — согласился бог и великодушно разрешил: — Ну, ладно, можешь благословить!

— Я, Элия Ильтана Эллиен дель Альдена, Богиня Любви, благословляю тебя, Джей Лиос Варг, Бог Воров и Игроков, и твою избранницу русалку Иенну, будьте счастливы в любви истинной, иллюзии ложных чувств пусть взор ваш не застят, — торжественно провозгласила Элия, давая возможность божественной силе излиться через слова.

Все благодушие и расслабленную негу будущего молодожена смыло, словно душем из водицы с высокогорного ледника, обожаемой герцогом Лиенским. Джей кубарем скатился с кровати и заорал, сжимая кулаки и долбя ими по ковру, что есть силы:

— Вот сука!

— Я? — так, на всякий случай, уточнила принцесса.

— Ты — стерва, любимая, и сама этим гордишься, и мы тобой, соответственно, а сучка хитрожопая — Иенна! Неспроста она свои песенки мне все спеть предлагала! Убью на хрен, пусть только вернется, прям тут «невестушке» свою «бесконечную» любовь покажу и убью! Замуж за меня захотела, бл…ь. А ведь ты, — Джей резко прекратил ругаться и выжидательно, со все возрастающим возмущением, уставился на сестру, — с самого начала поняла, что меня околдовали, чего же не сказала?

— А ты бы поверил, не начал ерничать по поводу женской ревности? — выгнула бровь Элия.

— Так поняла или нет? — уперся рогом Джей.

— Заподозрила, — мягко поправила родича принцесса. — Слишком странным и внезапным для тебя было решение остепениться. Но ведь ты мог встретить половинку или близкую к ней по сути женщину, так что я предпочла для начала немного приглядеться к тебе, милый.

— И увидела дурня под заклятием, — злобно фыркнул бог, холодная ярость, сверкающая во взгляде, не предвещала русалке ничего хорошего. Он уже успел вскочить на ноги и теперь метался по комнате, расшвыривая все, что попадалось под руку, и шипя, как раздосадованный кошак. Жаль только, разбивать и ломать в комнате было особенно нечего (несколько перламутровых тарелок с остервенением покрошенных пятками не в счет), а жечь дотла предполагаемую арену возмездия пока не стоило.

— Это не заклинание в прямом смысле. Песня сирены всего лишь очаровывает слушателя и запирает его чувства в кольцо этого очарования. Если воля и желание вырваться сильнее, чем желание русалки очаровать, то у нее ничего не выйдет. Полагаю, на несколько секунд ты позволил себе подумать, каково это было бы, если не полюбить, то увлечься Иенной, и оказался во власти песни сирены, — деловито разложила по полочкам технологию процесса Элия.

— Не было такого! — упрямо насупился принц, дернув острым носом. — Чтобы я пожелал какой-то девице с хвостом захомутать себя?

— А мог ты подумать примерно так: «Интересно, а влюбись я в эту хвостатую милашку, как бы взъелась сестрица?» — коварно уточнила богиня.

— Блин, неужто этого было достаточно? — насупился Джей и перестал отпираться.

— О да. Ладно, настроение у тебя сейчас не то, чтобы мою подругу развлекать, сама вижу. Но предупреждаю, когда будешь с русалкой разбираться, поосторожнее, не убей девушку. Нам ни к чему дипломатические инциденты. Неизвестно скольким своим сородичам твоя невеста успела раззвонить о грядущем счастье с самим принцем Лоуленда, да и вряд ли ты умудрился подцепить простолюдинку!

— Понял, — скрипнул зубами Джей и как-то подозрительно быстро согласился, скорее всего, решил убить «невесту» позднее, когда уляжется шумиха, а пока «всего лишь» до смерти ее напугать.

— Вот и прекрасно, — улыбнулась Элия и собралась отключить заклятье.

— Эй, сестра! — бросил напоследок мужчина. — Спасибо тебе!

— Всегда, пожалуйста, — отозвалась богиня, отрывая связь, и спросила у Стэлл: — Подождешь, когда Джей освободится или вызовем другого?

— Другого, — задумчиво почесала нос айвар и откровенно призналась: — Я не хочу знакомиться с Джеем, он слишком жестокий.

«И это говорит дамочка, собиравшаяся несколько часов назад сжечь меня и разнести в прах мои апартаменты», — мысленно подивилась принцесса и ответила: — Джей бывает разным, а обманутые мужчины редко оказываются склонны к милосердию, но воля твоя. Давай, я вызову «смуглого мужественного красавца».

— О да, — томно протянула Стэлл, раскинувшись в кресле, а Элия снова сплела заклятье связи:

— Кэлберт, ты не занят, дорогой?

— Для тебя, сестра, свободен, — сметая в угол каюты кучу карт со стола, громогласно заявил мореход, практически одновременно с быстрым, почти формальным, стуком в дверь, и радостным возгласом первого помощника капитана:

— Вот еще те карты, которые ты просил, кэп!

— Позже, — отмахнулся бог.

— Но ты же сам сказал, что это срочно! Я из хранилища их пер, едва не надорвался, — возмутился запыхавшийся мужчина.

— Я сказал позже, — с большим напором повторил Кэлберт. Он свел смоляные брови, многозначительно зыркнул на живую помеху беседе и положил пальцы на рукоять кинжала, торчавшего из-за пояса.

— Ладно-ладно, — неловко пристроив свитки карт на углу стола, помощник постарался как можно быстрее испариться из каюты. Препираться, с риском навлечь на себя гнев бога, — занятие для самоубийцы.

Свободен? — недоверчиво выгнула бровь принцесса, вставая из кресла и приближаясь к зеркалу так, чтобы «ненароком» загородить Стэлл большую часть обзора. — Ну-ка, колись, чем это ты таким занимаешься? Планируешь тайный пиратский набег или поиски сокровищ?

— Ты случаем не стала Богиней Прорицателей? — пораженно хмыкнул Кэлберт, машинально потянулся к мочке уха, где покачивалась серьга: рубины в серебряном переплете, но почему-то отдернул пальцы, будто обжегся, и бросил на сестру опасливый взгляд.

— Упаси Творец! Это равносильно тому, чтобы нарисовать у себя на груди большую мишень, встать на стрельбище и объявить соревнование на меткость среди лучников, — натурально ужаснулась принцесса. — Так планирование какой именно акции я прервала столь бесцеремонно? Или это секрет?

— Для тебя — нет, я хочу найти затерянный клад капитана-пирата Нафила Цаперрина. Говорят, он собирал разные сокровища да диковины всю жизнь, столько, сколько грабил суда и порты, а потом, когда собрался подыхать, раскидал по мирам и запрятал где-то в пещерах на островах, оставив себя, да верных матросов бессмертными стражами сокровищ, — воодушевленно отчитался принц. Карие глаза зажглись фанатичным огоньком.

— М-м-м, раньше не замечала за тобой столь ярой веры в пиратские байки и страсти к стяжательству. Или это в большей степени любопытство? — задалась логичным вопросом принцесса.

— Оно самое, помноженное на надежду найти что-нибудь и для твоей коллекции, — намекнул мореход, имея в виду Колоду Либастьяна, сбором которой занимались в последнее время родичи, и ради чего даже самый трезвомыслящий и недоверчивый член семьи готов был ухватиться за любую притянутую за уши историю.

— Тогда ты действительно по-настоящему занят, — решила для себя и за принца Элия. — Извини, не буду больше отвлекать.

— Ага, и теперь я останусь умирать от любопытства, чего именно желала моя драгоценная сестра, — почему-то слишком сильно напрягся Кэлберт, постукивая по столу костяшками пальцев, изумруд в перстне на указательном ловил лучики солнца из иллюминатора и посверкивал, отражая обуревавшие принца чувства.

— Всего лишь помочь развеяться одной моей опечаленной подруге, — раскрыла секрет богиня. — Но в отличие от планируемого тобой поиска, в этом ты вполне заменим.

— Хм, точно, — ничуть не обидевшись, признал принц и, словно только что вспомнил, а может быть вспомнил именно потому, что желал продлить разговор, нахмурился и сказал: — Э-э, Элия, не хочу прослыть сплетником, но мне тут Лиесса на хвосте новость принесла странную.

— О? — подтолкнула замешкавшегося брата богиня.

— Она сказала, что Джей собрался жениться на младшей дочке Королевской Колдуньи владыки русалок Сия. Дескать, молодые так влюблены, что не хотят медлить.

— Влюбленный Джей столь же реален, как вампир на диете из цветочного нектара. Лавров Клайда тебе не стяжать, милый. Новость слегка устаревшая, братец раздумал отягощать свои ловкие руки путами брака. Наверное, брачные браслеты ассоциируются у него с чем-то неприятным, вроде кандалов, — цокнула язычком принцесса.

— Почему-то мне кажется, без твоей помощи не обошлось. Хотя у русалок в ход идут не браслеты, а ожерелья, — задумчиво хмыкнул бывший пират, — и они тем паче Джею удавку напомнить могут.

Кэлберт на секунду примолк, потом прокашлялся, хотя не страдал простудой, со странной робостью спросил:

— Ты больше не сердишься на меня? Простила?

— Сержусь? На что? — в первые мгновения Элия даже не поняла о чем речь.

— Новогодье, — выдавил из себя принц название праздника так, будто оно было приговором на эшафот, и прибавил, будто опускал на собственную беззащитную шею лезвие топора: — На то, что я так обидел тебя…

— А… — протянула богиня с задумчивой полуулыбкой, — вот ты о чем.

Кэлберт пристыжено засопел.

— Нет, дорогой, я не сержусь. Ты не так давно в семье и, увы, еще не успел усвоить кое-что. Если я говорю «нет», это именно «нет», а не «да» и не «возможно, позже». Поэтому мне пришлось объясниться на том языке, который вы, мужчины, понимаете. Ты принял мои «объяснения», — женщина припомнила два сломанных ребра брата, — и я считаю вопрос закрытым. Разве нет?

— Блин, а я-то, дурак, боялся! — безумное облегчение расправило черты бога, сведенные напряженным ожиданием. Он откинулся на высокую спинку кресла, более всего на взгляд Элии походившего на малость уменьшенный вариант рабочего седалища из кабинета короля Лимбера. Вряд ли сие было следствием банального подражательства, скорее, сходством фамильных вкусов.

— И сейчас решил, что я вознамерилась заняться чудовищной местью? — лукаво предположила богиня.

— Ага, — раскололся с глуховатым смешком Кэлберт, — все ждал, когда начнется!

— Если тебе очень хочется, я что-нибудь придумаю, — высказалась сестра.

— Хочется! Отправляйся со мной за сокровищами! — тут же предложил мужчина, развернув по-своему разговор.

— Тогда это будет уже не наказание, а награда, не находишь? — мурлыкнула богиня.

— Так ты ж спросила про «хочется», — нахально ухмыльнулся Кэлберт.

— Я подумаю над этим. Вычисляй поточнее место поиска, — туманно пообещала принцесса, отключая заклятье и обратилась к айвару: — Увы, Стэлл, первые выстрелы в молоко. Хочешь, попробуем сейчас же связаться с кем-нибудь другим из моих родичей?

— Нет, — раздумчиво помотала головой айвар и с неожиданной проницательностью пояснила, проводя пальчиком по резному подлокотнику кресла так, что узор неуловимо менялся: — Я ошибалась, попросив тебя свести меня с братьями. Не хочу быть с мужчиной только потому, что он желал бы ублажать тебя и не отказал потому, что мог тебя обидеть!

— Не совсем так, Стэлл, кроме такой причины остается еще одна — любопытство. А от него всего несколько шагов до симпатии и интереса. Сколько именно будет зависеть лишь от тебя и от мужчины, от того, что возникнет между вами. Но я поняла, о чем ты. Тогда, может быть, ты хочешь познакомиться с тем, кого я приглашу для тебя, пусть он и не мой «симпатяшка-родственник», а хороший друг?

— Давай! — вновь приободрилась заинтригованная женщина. — А он красавчик?

— Когда того хочет, всенепременно, — усмехнулась богиня и позвала, не плетя заклятий: — Связист, ты мне нужен. Не заглянешь на секундочку… ть… тебя за…?

— О-ого? — выдохнула Стэлл, пораженная оригинальностью зова.

— Привет! Чего хотела, Элия? — весьма скоро отозвался некто приятным баритоном.

— Тебя в телесной форме, — ответила принцесса.

— Так ты же не того… с нашим братом, — ошарашенно перебил невидимый собеседник.

— Видеть, — закончила богиня со смешком.

— Уф, умеешь ты напугать, вашество, — весело заявил широкоплечий высокий брюнет в ярко-синей рубашке, распахнутой до середины мускулистой груди, и черных узких штанах, материализуясь в гостиной Элии. Залепил принцессе звучный поцелуй в щеку, с веселым любопытством обозрел пространство и удивленно присвистнул.

— О, да у тебя здесь классная крошка-айвар! Познакомишь? Привет, цыпочка! — Связист подмигнул Стэлл и окинул ее заинтересованным мужским взглядом, особенно пристальное внимание уделив полупрозрачной блузке, мало скрывавшей пышное совершенство форм.

— А как же! — улыбнулась богиня. — Стэлл, это Связист — Силы-Посланник, Связист, это моя подруга — айвар, весьма расстроенная расставанием со своим мужчиной.

— Какой же болван осмелился огорчить такую красотку?! — искренне удивился мужчина, галантно (как это сделал бы любой из братцев богини, не зря же столько наблюдал за ними) целуя руку разомлевшей айвар. — Элия, срочно требуется утешить и развлечь леди!

— Именно за этим я тебя и просила зайти, — торжественно объявила принцесса суть проблемы.

— Надо же, у тебя бывают не только рисковые и захватывающие, а просто отличные поручения! — восхитился Связист, не сводя глаз со Стэлл. — Не хочешь прогуляться по городу, красотка? Я знаю одно местечко, где подают превосходный эль к жаркому и поют веселые песни! Это развеет твою печаль без следа!

— Силы во плоти, я такого раньше не встречала, — зачарованно принюхиваясь, протянула айвар, потянувшись к мужчине, все еще не выпускавшем ее руку из своих ладоней, — если ты приглашаешь, пойдем! Ты мне нравишься!

— Отлично! — рассиялся Связист и, спохватившись, уточнил у богини: — Эй, Элия, ты с нами или как?

Даже если бы вдруг интуиция начисто отказала Элии, то красноречивый взгляд Стэлл и выжидательные интонации друга подсказали нужный вариант ответа.

— Нет уж, развлекайтесь без меня, детки! У меня еще есть дела, — усмехнулась женщина.

— Ну бывай! — Сила-Посланник под ручку с айваром мгновенно исчезли из покоев Богини Любви, оставшись в одиночестве, та собралась возвращаться на Лельтис.