Божественные проступки

ГЛАВА 41

Я заснула рядом с Роялом, который спал на животе, потому что у него были крылья за спиной. Мистраль отказался делить с ним постель даже после того, как узнал о дожде из лепестков в доказательство веления Богини, чтобы Роял вырос. Я не винила Мистраля, но я устала от попыток сделать удобной жизнь других за счет своих собственных чувств. Это было несправедливо. Мне нужно было или бросить Рояла, все еще светящегося после удивительного секса и благословения Богини, отметившей нас обоих, и от этой мысли мне становилось грустно, или сказать Мистралю, что он должен разделить постель с нами, иначе он будет спать без меня. Он не остался и ушел, как было и в ситуации с Баринтусом, чтобы настоять на своем.

Кровать была достаточно большой, чтобы Холод и Дойл уместились с одной стороны, а Роял с другой. Они оба видели выросшего Рояла, благословленного. Мужчины уступили ему место, поскольку Мистраль был без меня два дня, а потом крошка-фея получила секс, и он посчитал себя вправе обидится. Я сказала ему, что этой ночью просто не была способна на тот уровень грубого секса, который он предпочитал.

Проснулась я рядом с Холодом, закопавшись одной рукой в серебро его волос, рассыпавшихся по постели так, что создавали серебряный фон для мерцающих крыльев Рояла, словно его крылья были частью украшения из драгоценностей в обрамлении сверкающего серебра. Дойл лежал с другой от стороны Холода, приподнявшись на локте, и смотрел на меня, когда я открыла глаза. Перед тем, как лечь, он устроил Холода рядом со мной на ночь, сказав при этом:

- Рис не касался твоей кожи. Я думаю, именно поэтому он не спал, когда в прошлый раз пришлось охранять тебя во время зачарованного сна. Теперь у меня есть шанс охранять тебя этой ночью.

Холод попытался возразить, что хотел сам помочь охранять меня, но Дойл был настойчив, и, как в большинстве случаев, когда Мрак был таким, он получил то, что хотел. Мистраль и Баринтус были исключениями в этом правиле, но даже они иногда позволяли ему убедить их.

Я лежала, зарывшись в серебряные волосы, качаемая в колыбели между теплом Холода и Рояла и глядя на следившего за мной Мрака. Был так хорошо проснуться именно так, и я была рада, что не попала в видении снова в пустыню. Уже появились новости о таинственном черном хамере, который появлялся ниоткуда и помогал нашим войскам. СМИ предполагали, что это новая разработка спецназа, которая была специально защищена от пуль и гранат. Черный джип делал то, о чем я просила. Возможно именно поэтому мне не нужно было спасать кого-то лично.

Я завернулась в счастливое пробуждение как в теплое одеяло холодной ночью, хотя раннее калифорнийское утро не было прохладным, просто мне было холодно внутри. Люси хотела видеть меня так рано, что холод окатил меня от макушки до ног.

Это был маленький розарий позади старого дома. Кусты гибридов чайной розы были высажены почти в идеальный круг, к которому вел маленький сводчатый проход, внутри была установлена скамья рядом с маленьким музыкальным фонтаном в центре круга. Я была бы счастлива просто сидеть на скамье и слушать песню воды, позволяя аромату роз окружать меня, вот только под запахом роз были другие запахи, которых я не хотела чувствовать снова. Запах роз все еще напоминал мне о благословении Богини, но эта память соединялась с кровью и запахом страха. Смерть отметила тела и именно она ощущалась этим утром среди мертвых тел под зеленым навесом.

Люси сказала:

- Если бы они были людьми, то это можно было назвать резней, но они настолько крошечные, что даже смерть двадцати таких, как они, не кажется настоящей.

Не уверена, что согласна с ней, но я позволила ей высказаться. Если бы тела были больше, то убийцы не смогли бы развесить их между розами, словно на жуткой веревке для белья. Феи-крошки даже не начали еще менять цвет. Они все были похожи на бледных прекрасных маленьких куколок, разве что какой ребенок стал бы их подвешивать за запястья и растягивать их между розовыми кустами так, чтобы связанные тела тоже висели кругом? Но убийцы оставили сводчатый проход открытым так, чтобы люди могли проходить через него и не наклоняться. Один фея-крошка висел в центре сводчатого прохода, как своеобразное ужасное украшение. Их шеи были бледными и целыми, нетронутыми.

- Здесь почти нет крови. Как они умерли? - Спросила я.

- Посмотри на грудь, - сказала она.

Как бы мне не хотелось этого делать, но пришлось распрямить плечи и нагнуться к одной из пострадавших женщин. У нее было облако светлых волос солнечного цвета. Ее крошечные глаза были настолько ярко синими, как и небо, когда на него только начинают набегать облака. Я заставила себя смотреть на ее тоненькое фиолетовое платье, где в грудь была воткнута булавка. Это была одна из тех длинных тонких булавок для прикалывания бабочек, которые используются для умерщвления бабочек и потом расправляют их крылья на показ.

Я отстранилась от тела и медленно оглядела ряд висящих жертв. Они были одеты как и первая жертва в тоненькие платьица или клетчатые юбочки, в зависимости от пола, но это были книжные версии одежды про фейри. Я знала из своего недавнего опыта общения, феи-крошки были взрослыми и большинству из них нравилось показывать как можно больше своего тела. Здесь в прохладном утреннем воздухе, глядя на безжизненные тела с расправленными за спинками крыльями, трудоно было не вспомнить Рояла и то, как он рос надо мной с крыльями, оттеняющими его. Я задалась вопросом, кто-нибудь из погибших фей-крошек мог становиться больше?

- Есть предположение, что один из убийц - фея-крошка, но как мог один из них делать это с собственным народом? - Спросила Люси.

- Кто бы это ни был, но он не хочет быть феей-крошкой. Булавку воткнули в сердце, как и бабочек, которых они напоминаю, но для людей это не от ненависти или презрения, - сказала я.

Она кивнула и вручила мне обернутую в целлофан иллюстрацию. Это была сцена из Питера Пэна, где вешают его тень. Убийство не точно, но напоминало иллюстрацию.

- Не похоже, - сказала я.

- Это не точная копия, - сказала Люси.

- Но почти точная, как будто убийцы хотели это обставить так, чтобы убийство было на первом месте картинки, а не на втором.

- Возможно, - сказала она.

Я кивнула. Думаю, она права.

- Если тебе не нужны мои соображения, то почему я здесь, Люси?

- Тебе нужно быть еще где-то? - Спросила она с оттенком враждебности.

- Я знаю, что ты устала, - сказала я, - но это ведь ты меня сюда вызвала, помнишь?

- Прости, Мерри, но пресса нас достает, утверждают, что мы недостаточно усердно работаем, потому что жертвы не являются людьми.

- Я знаю, что это вранье, - сказала я.

- Ты знаешь это, но сообщество фейри испугано. Они хотят, чтобы кого-нибудь нашли, и если мы не можем найти убийцу, то они обвиняют нас. Еще все испортил арест Гилды по обвинению в магическом влиянии.

- Плохо дело, - сказала я.

Она кивнула.

- Хуже некуда.

- Она назвала человека, который сделал ее палочку?

Люси покачала головой.

- Мы предложили снять обвинение, если она назовет его, но она, кажется, думает, что, если мы не можем найти изготовителя, мы не сможем доказать содеянное палочкой.

- С этим трудно идти в суд. Твои волшебники смогут объяснить только само волшебство там. Волшебство легче доказать, когда ты можешь продемонстрировать его жюри.

- Да, но когда кто-то отнимает часть твоей магии, это никому не видно, по крайней мере именно это мне объясняли наши волшебники, - сказала Люси.

Рис подошел к нам.

- Это не то, как я бы хотел начать день, - сказал он.

- Никто не захотел бы так, - Люси огрызнулась на него.

Он поднял свои руки, как будто говорил: "остынь" и сказал:

- Простите, детектив, могу сказать?

- Не просто скажи, Риса, а скажи мне что-нибудь, что поможет поймать этого ублюдка.

- Хорошо, от Джордана мы знаем, что это - ублюдки, множественное число, - сказал он.

- Скажи мне что-то, что мы еще не знаем, - сказала она.

- Пожилая леди, которая живет здесь, позволяет феям-крошкам прилетать и танцевать в этом кругу по крайней мере один раз в месяц. Она сидит в саду и наблюдает за ними.

- Я думала, что разрешить людям наблюдать за ними не в их правилах, - сказала Люси.

- Ее муж, очевидно, был частично фейри, поэтому они воспринимали его за своего.

- Какого вида фейри он был? - Спросила я.

- Я не уверена, что это было, но женщина верит в это, и кто я, чтобы объяснять ей, что есть разница между тем, чтобы быть считать себя отчасти фейри и быть им отчасти?

- Она действительно стара? - Спросила я.

- По виду да, но не совсем старая. Она верит в то, что говорил ее любимый муж, что он был рожден от матери-человека, которая некоторое время была возлюбленной фейри.

- Почему это может быть неправдой? - Спросила Люси.

Рис посмотрел на нее.

- Я только что провел час, рассматривая его фотографии. Если он был частично фейри, то это было бы видно, особенно если связь близка по времени.

- Ты можешь сказать только по фотографиям?

Он кивнул.

- Это заметно, - сказала я.

- Значит это кто-то, кто знал, что феи крошки бывали в этом круге регулярно.

- Джордан сказал, что было что-то с крыльями на месте убийства, и убитые брауни думали, что это что-то летало и было красивым.

- Много симпатичных существ летают, - сказала Люси.

- Да, но посмотри на них. Когда они были живы, они были красивыми.

- Ты продолжаешь утверждать, что один из убийц был феей-крошкой, но даже если это так, то как они заставили остальных оставаться на месте, пока одного из них в это время убивают? - Она даже не скрывала недоверия в голосе.

- Не недооценивай фей-крошек, Люси. Они обладают самым сильным гламором среди фейри, и они безумно сильными для своего размера, больше чем любой другой вид фейри.

- Насколько сильными? - Спросила она спросила.

Рис ответил,

- Они могут толкнуть тебя.

- Не верю.

- Это правда, - сказал он.

- Один из них мог бы дать тебе под зад, - сказала я.

- Но пара их могла быть убийцами?

- Уверена, что хотя бы один из них должен был быть нормального роста, - сказала я.

- И они могли управлять сразу же несколькими феями-крошками, чтобы сделать подобное с ними? - Уточнила Люси.

Я вздохнула, а потом попыталась вдыхать не так глубоко.

- Я не знаю. Честно, Люси, я не знаю никого, кто был бы способен сделать подобное. Многие фейри любого вида могли бы позволить связать себя, но не убить их так, но может быть они были мертвыми прежде, чем их проткнули булавками, умертвили магией или иначе, я знаю некоторых фейри, которые способны убить сразу же многих.

Я наклонилась и тихо спросила у Риса:

- Мог Фё Дэрриг сделать подобное?

Он покачал головой.

- У них никогда не было столько гламора, чтобы зачаровать столько фей-крошек сразу. Это одна из причин, почему им так понравились люди. Это позволяло им чувствовать себя могущественными.

- Не шепчись. Поделитесь с классом, - сказала Люси.

Я придвинулась поближе к ней, на всякий случай, если один из полицейских в саду подслушивали и могли бы усложнить работу Люси.

- Сладкая Горечь нашлась?

- Нет.

- Мне жаль, что ты потеряла ее из-за того, что случилось с репортерами.

- Это не твоя ошибка, Мерри.

- И все же мне жаль.

- Почему они в этот раз пошли не от иллюстрации? На иллюстрации только одна подвешенная тень, а здесь их двадцать.

- Возможно они хотели убить как можно больше фей-крошек, - сказал Рис.

- Почему?

Он покачал головой.

- Я понятия не имею.

- Я тоже, черт побери, - сказала она.

Единственное, что я могла к этому добавить, было:

- Я тоже. - Это тоже было бесполезно, и пока мы не найдем Сладкую Горечь, мы так и будем топтаться на месте.